This issue is dedicated to all the fallen soldiers and kedoshim in Eretz Yisrael, and to their families.
With heartfelt prayers for a complete victory, full and speedy recovery of all the wounded, and the safe return of the hostages. May we soon see peace and safety for all of Am Yisrael.
In these times of challenge, let us strengthen our belief in the coming of Moshiach, when there will be no more war or suffering, only peace, healing, and the ultimate redemption.**
Dear Friends,
It is our pleasure to extend our warmest greetings to you and your loved ones for the upcoming Jewish New Year, 5785! This year holds unique significance as the first three days of the year—two days of Rosh Hashanah, followed by Shabbat—are holy days. This alignment signifies a powerful concept in our tradition known as “chazakah”— strength that comes through repetition.
In a world where challenges and uncertainties abound, the first three days of 5785 send a message of “chazakah”, empowering us to approach the year ahead with renewed strength, purpose, and commitment to our values. May this year’s unique beginning inspire us all to carry the sanctity of these days into our daily lives, bringing strength to us and to all of Am Yisroel.
We invite you to join in the variety of programs, classes, holiday celebrations, and community events designed for all ages, and we look forward to personally greeting you.
May G-d Almighty bless you and your family to be inscribed in the Book of Life for a healthy, happy, meaningful, and sweet new year. And may we soon witness the coming of Moshiach, who will usher in an era of everlasting peace for the entire world.
With prayers for peace and security for the Jewish people everywhere and especially in the Holy Land of Israel.
Shana Tova Umetuka!
Rabbi Yisroel & Henya Karpilovsky
которыми следует Шаббат— являются святыми днями. Это понятие в нашей традиции, известное как хазака—сила, которая приходит через троекратное повторение. В мире, полном неопределенностей, первые три дня 5785 года несут послание хазаки, наделяя нас обновленной силой, целеустремлённостью и преданностью нашим ценностям. Пусть уникальное начало этого года вдохновит нас всех пронести святость этих дней
вами.
Пусть Всемогущий
благословит вас и вашу семью, чтобы вы были вписаны в Книгу Жизни на здоровый, счастливый, значимый и сладкий новый год. И пусть мы вскоре станем
Dear Community Members,
As we welcome the new year of 5784, I want to extend my heartfelt congratulations for the upcoming Rosh Hashana and the High Holidays. Looking back, we can be grateful for the blessings of the past year, Boruch Hashem.
Together, we navigated challenges and celebrated successes, and we did so with the support of a strong and close-knit community.
Our ongoing commitment to growth remains steadfast. We are diligently working on enhancing our programs, nurturing our schools, and progressing with obtaining the necessary permits for the development of the 45 Lissom property.
I want to express my gratitude to each and every one of you for your unwavering dedication to our community. Your involvement, support, and positivity continue to drive us forward.
As we embark on the new year, may it be filled with health, happiness, and prosperity for all. Let us keep the spirit of unity alive and strive for even greater achievements together.
Wishing you and your loved ones a meaningful and joyous High Holiday season.
Shana Tova U’Metuka!
Alex Rodov, Community President
редактора
В главе Торы
«Ницавим»
есть слова: “Вы
стоите сегодня
все пред Б-гом, Вс-сильным ва-
шим: главы ко-
лен ваших, старейшины ваши
и надсмотрщики ваши, каждый человек в Израиле...
от дровосека твоего до водочерпия твоего”.
Если заменить «дровосека» на «программиста», а «водочерпия» на «трак-драйвера», то это почти о нас с поправкой на эпоху. Мы живет в различных сообществах, группах, которые иногда объединены на годы, порой случайны и временны. Социальная жизнь разнообразна и иерархична. Нас связывают экономические, производственные интересы с коллегами и «надсмотрщиками», деньги, указания, договора и отчеты. В этом мире мы похожи друг на друга даже в свободном стиле одежды (in casual clothing) и наши «старейшины» за глаза без тени смущения называют нас - «ресурс».
Вне рамок этих отношений мы стараемся сохранить свою индивидуальность, собственный неповторимый внутренний мир. Если повезет, мы удостаиваемся общения интеллектуального, когда мы пользуемся и обмениваемся идеями, потому что эти
идеи нам нравятся, как и те, с кем мы
ими обмениваемся. Мы не со всеми
дружим. Не все дружат с нами. И вот оказывается, что все мы - вместе и все мы - евреи, черт возьми, извините!
Однородным бывает кисель. Всякое развивающееся общество неоднородно во всю линейку социальных ролей по всем координатам. Но если на одном полюсе оказываются «главы колен ваших», а на другом - «черпающие для вас воду», как между ними может быть истинное единство? Люди на базарной площади могут продавать и покупать, лечить и тачать обувь, показывать фокусы и следить за порядком. Договорится они могут, если у них есть что-то большее, чем меркантильный интерес. Какова должна быть миссия каждого отдельного еврея, его собственный вклад в поддержание единства? Не в ограбление банка, не в революцию (что почти одно и то же), не в предвыборную агитацию. Должно быть что-то, к чему обращаются
от потери этого она и страдает. Иногда в течение тысячелетий.
И тут важно понять, что единство народа Израиля не в уподоблении одного еврея другому (я бы очень хотел уподобиться Иегуде Минухину, да медведь на ухо наступил), но тем, что ищет свой корень не под, а над базарной толпой интересантов.
Yefim Khaikin
Причину этого объяснил Алтер Ребе со слов своего учителя, Межереческого Магида, который в свою очередь слышал это от Бааль Шем
Това: «Первый месяц наступающего
года благословляет сам Всевышний, и силой этого благословения евреи, в свою очередь, благословляют остальные месяцы года».
Какое же благословение дает Творец? Оказывается, оно звучит в главе
Торы «Ницавим», которую обычно
читают в Субботу перед Рош-Ашана: «Вы стоите сегодня». Слово «сегодня»
подразумевает Новый Год, День Суда.
И также сказано в Книге Йова: «и был
день» и объяснили наши мудрецы –
был
В нашей
главе Всевышний обещает, что в день наступления Нового
Года «вы стоите», то есть вы живы –
«оправданы на Суде».
От общего к частному
Благословение, о котором говорит
здесь Тора – общее. Поэтому сразу же
после него следует детализация: «Главы колен ваших, старейшины ваши и
надсмотрщики ваши … от дровосека твоего и до черпающего воду для тебя». В тексте перечисляются все сословия в народе Израиля для того, чтобы сказать, что каждый получает свое особое, необходимое
реальных поступках. Сказали мудрецы Мишны: «Основное – не рассуждения, а поступки». Главное не намерения, а практическое исполнение заповедей. Поэтому закон постановляет, что одно лишь намерение недостаточно для того, чтобы заповедь считалась выполненной. Зато практическое исполнение заповеди, даже без должного намерения – засчитывается (однако, для того, чтобы исполнение было совершенным, требуется и намерение).
Подняв голову
Настоящее служение Творцу, в том числе возвращение на пути Торы, посредством которого заключается союз, удостоит нас получения благословения Всевышнего в эту субботу. А месяц Тишрей будет источником
-
спустился в подвал и в чем цель его
затянувшейся дегустации. Он все
пробовал и пробовал в поисках са-
мого лучшего вина и никак не мог
определить.
Хозяину надоело ждать, он извинился перед гостем и отправился на
поиски Янкеля. Спустившись по лест-
нице, он застал весьма живописную
картину. Из плохо закрытых кра-
нов на пол капало вино, а посре-
ди погреба сидел на полу пьяный
Янкель и бессмысленно улыбался.
Увидев хозяина, слуга оживился.
«О! – вскричал Янкель, делая
попытку подняться. – Как хорошо, что ты пришел. Я давно хотел тебе сказать: семья у меня выросла, расходов прибавилось, а жалованье все то же. Почему бы тебе не дать
мне прибавку?»
«Ну? – продолжил ребе Йоселе. – Как вы думаете, такому слуге увеличат жалованье? А ведь мы, приходящие на молитву в Рош а-Шоне, ведем себя очень похоже. В это время Всевышний близок к каждому еврею. Образно говоря, Он лично спускается в подвал нашего мира
и внимательно рассматривает тот
беспорядок, который мы в нем учинили.
И вот что получилось». Янкель сокрушенно вздыхал, тяжко бил себя кулаком в грудь и в завершение своей речи горько расплакался. «Ну, ладно, – сжалился хозяин. –Так и быть, прощу тебя. Только наведи тут порядок и скорей принеси вино из пятой бочки в третьем ряду».
И что же мы делаем, валяющиеся на полу в грязи собственных прегрешений? Пользуемся тем, что Хозяин рядом, и тут же начинаем просить о заработке, здоровье, воспитании детей. Как вы думаете, мы заслуживаем прибавки?
Нет, это историю нужно переделать. Пусть звучит так:
В день, когда открываются
небесные врата, чтобы дать нам физические и духовные силы на следующий год и очистить от всей отрицательной энергии накопившийся в течение предыдущего года важно приумножить свои заслуги.
Еврейский новый год (Рош а-Шана) празднуется в месяц Тишрей, которому соответствует созвездие Весов. Весы символизируют правосудие. В Рош а-Шана устанавливается все, что произойдет с каждым из нас
в следующем году. Творец судит весь мир, взвешивая наши грехи и заслуги, поэтому каждое наше действие даже самое обыденное
непременно отразится
в наступающем году. Рош а-Шана — до
— самая главная часть
тела и все происходя щие с ней непременно
отражается на всем
организме, так и Рош
а-Шана (голова года)
представляет собой
как бы энергетиче
ский центр, с помо
щью которого про
исходит распределение Божественной энергии на весь будущий год.
В день, когда открываются
небесные врата, чтобы дать нам физические и духовные
Торы. Издавна принято устраивать специальные торги, на которых всем желающим предоставляется возможность «приобрести» заслугу чтения одного из отрывков Торы. Деньги, полученные
Десять дней раскаяния
С Рош а-Шана начинаются десять
дней раскаяния («дни трепета»), заканчивающиеся Йом-Кипуром —
днем всепрощения и искупления. Всевышний дает нам эти десять дней, чтобы обдумать свои поступки, исправить ошибки и раскаяться. Молитвы в эти дни призваны повлиять на решение Всевышнего. После Йом-Кипур вердикт утверждается — «скрепляется печатью».
Пророк говорит (Йешаяу 55:6-7):
«Ищите Б-га, когда можно найти Его, призывайте Его, когда Он близко! Да
оставит злодей путь свой, и человек грешный — помыслы свои, и возвратится к Б-гу, и помилует его [Б-г], и ко Всесильному [Б-гу] нашему, ибо
много прощает Он». Мудрецы наши
поясняют, что речь здесь идет именно о десяти днях раскаяния: в это время Всевышний как бы нисходит к нам, делая Себя особенно близким и доступным. Поэтому каждый из нас
Shalom Bayit
Marriage Tip For Men and Women:
Beyond truth: how peaceful words create powerful marriages
The Torah calls a good marriage “Sholom Bayis,” not “Emes Bayis” or “Truthful Home.” Here, “truthful” means ‘verbally accurate’. According to our Torah, the goal is a Peaceful (Sholom) Marriage, not a verbally accurate home. The goal is to generate good feelings, not to correct your partner when he or she says something that you feel is wrong.
The primary interactions between a husband and wife are verbal. Sholom Bayis is established by how a husband and wife speak and listen to one another. Peaceful words are the building blocks for Sholom Bayis. A
Всевышнему. В каббале сказано, что существует десять свойств нашей души, которые соответствуют десяти атрибутам Б-га. Тот факт, что существует десять дней раскаяния, указывает на то, что в раскаяния должны быть задействованы все
husband and wife’s ‘daily words’ create their home’s emotional mood.
Whenever a personal conversation arises between you and your husband or wife, before you say anything, consider how that will make them feel. When you use your words to make your partner feel you love and care for them (this is mostly what women want), you value and need them (this is mostly what men want), you will have a wonderful marriage.
Embracing the feminine: a husband’s guide to growth
A husband benefits from including in his character the feminine virtue found in his wife. The Maharal, a notable Jewish scholar, teaches that a woman’s qualities are unique. A man cannot find them in himself. He can only achieve perfection by unifying with her to become a complete being that includes both male and female traits. In other words, without ‘feminine virtues’ integrated into his life, he cannot achieve perfection as a man. Thus, a husband should honor his wife with the recognition that she has special character traits that he himself lacks. A husband should feel deep gratitude for all that his wife offers him.
Три важнейших вопроса и ответа в отношении законов Йом-Кипура, на которые не всегда обращают внимание.
1) Обязательно ли человеку верить в силу Йом-Кипура принести ему искупление, или сам этот день искупает?
2) Как известно, в махзоре (молитвиннике на Йом-Кипур) содержится много молитв «слихот». Должен ли я читать их все, если из-за такого количества я теряю чувство, и просто начинаю читать «на автомате», так что в погоне за количеством теряется качество?
3) Зачем в махзоре так много раз повторяется (покаянная) молитва «видуй», неужели сказать её один, два раза недостаточно? И почему «видуй» говорят в канун Йом-Кипура в молитве «минха», если Йом-Кипур ещё не наступил?
Ответы:
1) Йом-Кипур приносит искупление только тем, кто расскаивается и верит в силу искупления этого дня. Тому, кто так не считает, и полагает в сердце: «Чем мне поможет этот Йом-Кипур?» — такому человеку Йом-Кипур искупление не приносит.
2) Лучше сказать меньше слихот с сосредоточенностью, чем много в спешке.
3) По букве закона, заповедь исповеди относится ко времени начала искупления, то есть после наступления темноты, но мудрецы опасались, что может
ствие,
в ходе трапезы в канун Йом-Кипура, и не сможет нормально
В Книге «Дварим» (23:6) сказано: «Но не захотел Г-сподь Б-г твой слушать Билъама, и обратил Г-сподь Б-г твой проклятие в благословение, ибо любит тебя Г-сподь Б-г твой».
Есть два (в общем) уровня четырёхбуквенного имени Всеывшнего, которое переводится «Г-сподь»: Имя, имеющее отношение к творению — «Нижнее Имя» и Имя, столь высокого
окошками на главном фасаде и крохотной светелкой над средним окном. В углу дворика, окруженного крепким забором из некрашеного штакетника, располагался
колодец со скрипучим журавлем. В
двух других углах возвышались крытые дранкой дровяные сараи. Четыре старые вишни, казалось, свысока взирали на кусты крыжовника и малины в чахлом палисаднике. В доме жил ребе Мордехай, и к этому неказистому строению со всей Галиции приезжали евреи за помощью и благословением. О светелке, где ребе принимал посетителей, ходили многочисленные легенды. Хасиды называли ее «вышним чертогом», имея в виду, что человек, удостоившийся в нее попасть, словно поднимался над грубой явью материального мира, оказываясь между землей и небом. Судьей в Надворна служил Владислав
срок, придет и мой час!
он пришел. По Галиции пронеслась эпидемия холеры. Надворна беда не коснулась, но врачи, инспектировавшие местечко, настаивали на особых мерах предосторожности. Приближался Суккот, и во дворе ребе, как повелось из года
год, построили длинную сукку, способную вместить почти сотню хасидов. Проезжая по улице
же не
– хмыкнул
При-
прошлым летом, я как раз шинок проверял, сам видел, как принимали на грудь. Спросил еще шинкаря, что за люди? Он и объяснил, хасиды из-под Витебска, устроили ихнее собрание
– Ну, может российские на такое и способны, а наши польские больше чарки не потянут. И вообще, – внезапно рассвирепев, заорал судья, – что ты мне голову морочишь?! Я тебя направил с четким указанием разрушить к чертям собачьим этот шалаш, а не рассуждать, кто сколько водки выпьет. Бери двух асессоров, и чтобы к утру следа от него не осталось!
– Все не так просто, – пристав одернул мундир и выпрямился. – К равину этому, Мордку, приехали сотни почитателей, все постоялые дворы ими забиты. Если силой действовать, могут начаться волнения.
– Волнения? – скривился судья. – Какие еще волнения, эти
жидки голос поднять не посмеют. Власть в Надворной – это я! Как скажу, так и будет.
ребе Мордехай, – что цадик из Перемышлян мой родной дядя.
родственников,
усмехнулся Владислав Замойский. – Зови служку, пусть начинает ломать! И запомни, к судье обращаются на «вы». Фамильярничать будешь со своей жидовней!
– Хорошо, будь по вашему, – уступил ребе Мордехай. – Но
начала я попрошу вас, уважаемый
– Кто ж с этим спорит, – ответил пристав. – Может, стоит вам лично с Мордкой и поговорить. Чтоб без волнений и беспорядков…
– Ладно, – согласился судья. – Я покажу тебе, как надо разговаривать с христопродавцами!
голосом
судья ребе Мордехая. – Знаю, – ответил ребе, – но все же прошу выслушать ее до конца. Владислав Замойский судорожно сглотнул слюну и в знак согласия склонил голову. – Мой дядя, ребе Меир, цадик из Перемышлян, выслушал помещика и вдруг заговорил о совершено неожиданных вещах.
– У тебя был прекрасный парк, –начал он, – но тебе захотелось большего, и ты приказал вырубить часть
Божьих деревьев и вместо них разбить цветник.
– Откуда вам это известно? – от
удивления еле выговорил помещик. –Кто рассказал?
– Человек, словно дерево в поле, – не обращая внимания на его слова, продолжил мой дядя. – Ты вырубил деревья в Божьем саду, а Он – в твоем. Осталось последнее
Сияющие евреи
сказано Им в Торе такими словами: «Семь дне в сукке сидите (живите)… каждый житель в Израиле должен сидеть (жить) в сукке…»
Комментаторы объясняют слова «…каждый житель (на иврите — „эзрах“) в Израиле…» так: каждый еврей, взрослый и малолетний, (даже имеющий собственное жильё) обязан находиться в сукке семь дней, а также и геры, живущие среди сыновей Израиля.
Именно относительно заповеди праздника Суккот евреи называются в Торе «жителями».
В свете внутренней части Торы это очень необычное выражение приобретает
мира и попросил спасти мальчика, чтобы тот вырос и освятил
этом
Имя Всевышнего. Молитва праведника была принята, ребенок выздоровел, вырос, превратился во взрослого мужчину и занял уважаемую должность судьи в местечке Надворна.
А теперь я хочу спросить тебя, Владек, – завершил ребе Мордехай свой рассказ, – где же твоя благодарность
четырех видов растений, евреи послали особых посланников на облаках, которые полетели в Калабрию (Италия) привезти этроги для исполнения заповеди именно оттуда. …И причина этого в особой возвышенности числа «три», ведь известно, что «третий» означает также «избранный» и «первоклассный», как сказано (Шмот 14:7) «и предводителей над всем», что несравнимо выше, чем первый или второй. И как пример — третье Освобождение и третий Храм, в которых будет добавление по сравнению с предшествующими освобождениями и Храмами. И главное, что немедленно мы удостаиваемся третьего возвышения,
сердцам. Обычай связывания лулава в шалаше накануне праздника
1. Что делать с ивой («арава»), она быстро засыхает?
Засыхание — привычное явление для сорванной ветки ивы. Посмотрите что пишет РАМО («Шулхан Арух», разд. «Орах Хаим» 654:1), а именно: «Обычай брать каждый день в полупраздничные дни Суккот новую иву для связки с лулавом, и это исполнение заповеди лучшим способом».
2. Мирт («адас») и этрог можно нюхать?
«Шулхан Арух» (653:1) говорит, что мирт, который взят для заповеди, нюхать запрещено (поскольку его основное свойство это запах — «Мишна Брура»). Этрог по базисному закону нюхать можно (потому что в основном он для еды, а не для запаха — «Мишна Брура»), но уместно от этого
воздержаться (на протяжении всех семи дней — мнение «есть говорят», приводимое в «Мишне Бруре», комм. 3). См. также мнение Алтер Ребе.
3. С какого момента этрог становится разрешённым в пищу? В Земле Израиля он запрещён в пищу на протяжении семи дней (праздника Суккот), вне Земли Израиля — восемь дней запрещён, а на девятый день разрешён. Если же девятый день выпадает на первый день недели, то есть такие, которые запрещают и на девятый. Но если очень нужно, то можно (по мнению «Элия раба», которого приводит «Мишна Брура»).
4. После захода солнца лулавом трясти можно?
В течение сумерек можно, но без произнесения
5.
сидят в сукке?
Ушпизин
Слово «ушпизин» — арамейского происхождения. Так называют гостей, которые все дни праздника Суккот посещают шалаши. Только вот гости эти необычные. Это Авраѓам, Ицхак, Яаков, Йосеф, Моше, Аѓарон и Давид, которые гостят все семь дней празд-
Свет Суккот
Был суккот. На карке, возле наше-
го дома, стояло целых четыре сукки, Одна из них готова была принять любого. Я заглядывала в нее не раз, чувствуя, как хорошо в ней идет молитва. Почему-то в ней хотелось ласково
потрогать все расписанные стены, особенно этрог и лулав, как будто они были живые. Это был последний день Суккот, значит, подумала я, в сукке может быть сам король Давид, псалмы которого были для меня особо значимы. Было раннее утро и никого из хозяев в ней не было. Длинный стол со стульями выглядел гостеприимным. Я зашла, взяв с собой красивую баночку йогурта с одноразовой ложечкой в целлофановом кулечке, подумав, что этим можно угостить высокого гостя. В этот день я напевала, «прицепившуюся» ко мне уже пару дней радостную мелодию, которую я, как и все остальные, воспринимала, как молитву. Подняв голову, я увидела красивый цветок живой китайской розы, наверху в самом углу сукки. Сукка стояла близко от стены, которая была вся увита ими. Все это вылилось в песню, которую я назвала «Свет суккот». Бэла Вайсберг
Ой, освежи, освежи меня, ветер, Как ты хорош в солнечный день.
Ах, голова моя просто кружится, Радостно все в сукке в этот день.
Сам Давид посещает сегодня
Нашу сукку, ведь готова она, Все в ней красиво, и стол накрытый, И цветок, заглянувший сюда.
Как хороша ты, китайская роза,
Что заглянула в сукку через верх,
Ты одинокая и живая, кажется,
Что принесла мне привет.
Ветер гудит и
сверкает,
Тучи мчатся в вышине, Все в движении, все во вращении
Этот свет, этот свет, этот свет...
Ой, освежи, освежи меня ветер, Ой, освежи меня в солнечный день
Ох, голова моя просто кружится, Радость дарит каждый день, каждый день.
Симхат Тора: время нашей радости
Праздник Симхат-Тора отмечает завершение еженедельных чтений Торы в течение года. В
этот день мы читаем заключительную часть Торы и опять начинаем «Берейшит» (начальную ее главу). Однако и праздник Шавуот посвящен Торе, ее получению
на горе Синай. Почему же на Симхат-Тора мы должны радоваться нашей Великой Книге больше, чем на Шавуот?
Во времена передачи Торы еврейский народ до стиг высшей точки ду
ховного совершенства.
Евреи получили первые
скрижали как святые, совершенно праведные, очищенные от следов
греха. Некоторое время
спустя, после совер шения тяжкого греха
поклонения золотому
тельцу, евреи стали «Баалей Тшува» —
искренне раскаивающимися и сокруша
ющимися людьми. И
только тогда получили вторые скрижали.
Первые были даны им
среди молний и грома, когда сотрясались небеса
и земля, но были непроч
ными и вскоре разбились
из-за поклонения золотому тельцу. Вторые скрижали
были даны на Йом-Кипур — в тишине и покое — сим волизируя тем самым спокой ную искренность Баал Тшува, искренность, которая подлинна, вечна,
Именно поэтому мы больше радуемся на Симхат-Тора, которая празднуется сразу после Йом-Кипур — дня Искупления, дня раскаяния перед Всевышним.
И вторые скрижали сохранились.
Вспоминаем о
сотворении мира
Ближайшая суббота называется «Шабат Берейшит», так как в эту субботу мы читаем в синагоге первую недельную главу Торы, которая называется «Берейшит».
Главы ХАБАДа высказывались по поводу этой субботы так, что
Как еврей поведёт себя в эту субботу, так он будет вести себя на протяжении всего года.
Почему же именно эта суббота является такой значимой? Да потому, что основа всей духовной работы еврея на протяжении всего года должно быть постоянное напоминание самому себе и другим, что: «В начале сотворил Всевышний небо и землю» (слово «Берейшит» переводится с иврита как «в начале»). «В начале сотворил Всевышний». Всевышний сотворил этот мир из ничего, из полной
Претензии
и повседневная жизнь
Наша недельная глава Торы называется «Берейшит» («В начале»). Это самая первая глава в Торе и она начинается с повествования о сотворении Всевышним нашего мира, как сказано: «В начале сотворения Всевышним неба и земли...»
РАШИ — величайший комментатор Торы — объясняя данную фразу пишет так: «Тору следовало бы начать с (того что Всевышний заповедует нам самую первую заповедь о новомесячье) „месяц этот для вас глава всех месяцев“ но почему же Он начал Тору с (рассказа) о сотворении мира?» Ведь Тора (слово «Тора»
слова «ораа» — «указание»)
приведен для того, чтобы отвергнуть претензии народов
Our Father, Our King
I ate with a group of newly religious Jews one Rosh Hashanah, and during the course of the discussion a young professional confessed that he struggled to keep up with the congregation during the services as his Hebrew wasn’t yet strong enough. To save time, he skipped the introductory phrase in each line of the pivotal Avinu Malkeinu prayer.
Each line of the emotionally charged prayer (said during the High Holidays, the Ten Days of Repentance and on most fast days) begins with “Avinu Malkeinu…” - “Our Father, Our King…” and is followed by a request for the coming year: healing, sustenance, peace, and everything that we need as individuals and as a people. This young man had recited only the requests. Later, however, he realized that the most significant part of the prayer is not the changing requests, but the repetition of “Avinu Malkeinu” itself.
The Talmud tells of a terrible drought, and the desperation that gripped the people. Rabbi Elazar declared a public fast day and recited 24 different blessings. Alas, the drought continued. But when Rabbi Akiva cried out, “Our Father, our King! We have no one else but you!
The Power of “Avinu Malkeinu”
Our Father, our King! For Your sake have mercy upon us,” it began to rain immediately.
Why was Rabbi Akiva’s prayer answered but not Rabbi Elazar’s?
Avinu Malkeinu perfectly encapsulates our relationship with G - d: If we relate to Him as a father, we may assume that our sins are easily forgiven, which might lead to laxity in fulfilling His commands. But if we view G - d solely as an all-powerful king, we may not understand that He is interested and invested in our welfare on a personal level. Our relationship with G - d is uniquely two-fold: we are his children, yet we are also his subjects. He loves us the way a father loves his children and forgives their transgressions. At the same time, like all monarchs, He sets rules for us that are meant to harness our energies for the greater goal of His kingdom.
There is another, deeper, meaning to the phrase “Our Father, our King.” Parents want the very best for their children, but they, like all earthly beings, are limited in their ability to resolve every challenge. The king, on the other hand, is all-knowing and allpowerful. He can resolve any difficulty. But unless we are directly connected
to him, he doesn’t necessarily want to help us. Since G - d is both our Father and our King, however, He definitely wants to help us and is also able to resolve every issue we face.
All parents know how frustrating it is to watch a child grapple with issues that we cannot resolve. When our children are small, we can fix most of their problems, but as they grow older they face challenges that may be beyond our abilities. It is at this stage that our children begin to learn that they can no longer rely solely on us and they start to turn directly to their heavenly Father and King.
Rain is a heavenly gift that only G - d can provide. Rabbi Akiva’s simple but unique prayer formula took into consideration that G - d is both our Father who always wants to help us, and the all-powerful King who is able to grant us any request. Because he acknowledged this dual relationship, his prayer was answered and the drought ceased.
During the High Holiday season, let’s keep in mind that G - d has both the desire and wherewithal to help us. All we need to do is ask.
By Carmi Wisemon
Simchat Beit Hashoevah
Sukkot’s Joyous Water-Drawing Ceremony
The Biggest Party in Ancient Israel
From the time King Solomon built the Temple in Jerusalem until the day it was destroyed by the Romans (with a brief interim for temporary exile to Babylonia), the can’t-miss-it event-ofthe-year for Jews was the Water-Drawing Celebration.
Envision streams of Jewish families— farmers, vintners, shepherds, merchants, craftspeople, and scholars—streaming in from every part of Israel, Syria, Babylonia, Egypt, and other nearby lands, converging upon Jerusalem and celebrating day and night, non-stop for eight days. The hot spot was, of course, the Temple Mount.
At the close of the first day of Sukkot, Temple workers furiously began inserting sturdy poles into their brackets in the walls of the Temple courtyard. Over the poles they lay wooden boards, creating cascades of bleachers so that women could stand on the higher bleachers, with the men below—the original synagogue mechitzah.
Torch-laden boys scrambled up ladders scaling candelabras 75, perhaps 150 feet tall to light the thick wicks of the candelabras’ four enormous lanterns so that all of Jerusalem was filled with light like day.
The kohanim began sounding their trumpets, the levi’im played their flutes, lyres, cymbals, and every sort of instrument in thunderous, heavenly music, while all the people joined in song.
The most wondrous spectacle of all was the sight of the distinguished elders, with their long white beards, singing at the top of their lungs, dancing wildly, performing acrobatic feats, and even juggling acts. The most illustrious sage, Rabban Shimon ben Gamliel, who presided over the supreme court of seventy elders, would juggle eight flaming torches—and never would one torch touch another.
“If you never saw the celebration of the water-drawing,” Rabbi Yehoshua ben Levi would say, “you never saw a celebration in your life.”
Drawing Water, Drawing Divine Inspiration
Until dawn. Then came the water pouring.
What’s so exciting about pouring water? We can’t fathom. This is one of those things you just had to be there to understand.
Fresh water was drawn from a wellspring called Mayan Hashiloach, just outside Jerusalem. As the flasks of water were ushered in through the Water Gate of the Temple, trumpets sounded and fanfare ensued .
On a regular morning, the offering in the Temple was the meat of one sheep accompanied by a flour-and-oil mix, both thrown into the fire of the altar, along with one flask of wine poured by a kohen at the altar’s corner. But on the days of Sukkot, there was another flask, filled with this water freshly drawn from the Mayan Shiloach, poured by the same
kohen together with that flask of wine.
That’s why the celebration was called Simchat Beit Hashoeva
—literally, “The Celebration of the House of Drawing Water.” Even though the people didn’t attend the actually water-drawing, and it didn’t happen in the Temple, they drew something else there. Here’s a passage from the Jerusalem Talmud:
Rabbi Yehoshua ben Levi said, “Do you know why it was called ‘The Celebration of the House of Drawing Water?’ Because from there they drew divine inspiration.”
Rabbi Jonah said, “The prophet Jonah ben Amitai was one of the holiday pilgrims to the Temple. He walked into the Simchat Beit Hashoeva and the divine spirit rested upon him.”
From this we understand that the divine spirit only rests upon a joyous heart. As the verse says, “As soon as the musician began to play music, the spirit of G-d rested upon the prophet.”
After the morning offerings, the communal prayers, the priestly blessings, the additional offerings, and more prayers and priestly blessings, the people parted to the study halls to review their Torah knowledge and hear the talks of great scholars, then to homes throughout Jerusalem to feast, sing and celebrate some more until returning to the Temple Mount for the afternoon offerings, followed by, once again, a night of music, spectacles, and celebration.
Every night for six nights—excluding the night of Shabbat—beginning as soon as the afternoon offering was complete, for around 15 ½ hours until the morning offerings. As Rabbi Yehoshua ben Chananya would say, “Our eyes never saw sleep.”
“But how is that possible?” the Talmud asks. “A person can’t go without sleep for even three days!”
And the Talmud answers: They must have dozed off once in a while on each other’s shoulders while standing.
Celebration Renewed
Despite the destruction of the Temple by the Romans, many Jews continued to make a kind of remembrance of the water-drawing celebration, gathering together on Sukkot to sing and tell stories. Sukkot has always been the most joyous of the festivals—three times the Torah repeats that a Jew must rejoice and bring others to rejoice on Sukkot.
And then came Sukkot of the Hebrew year 5741—the fall of 1980—in Brooklyn, N.Y. On the first night of Sukkot that year, in the large prayer hall of ChabadLubavitch World Headquarters, 770 Eastern Parkway, the Rebbe turned to speak to the crowd after the evening prayers.
The Rebbe spoke about Simchat Beit Hashoeva. He was discussing how the celebration only began in the Temple on the second night—because they couldn’t use musical instruments on Yom Tov. He continued explaining how, when there is no Temple and no Levite orchestra, we actually have a certain advantage, because the celebration can start on the first night. We can sing and dance accompanied by our own voices. And some understood that’s what they have to do.
About ten of them started dancing in a circle in front of the building. Eventually, they continued singing down Kingston Ave., the main street of the neighborhood. People came out of their sukkahs to join. They wound back and forth through the streets of the neighborhood gathering more and more until several hundred joyous, singing Jews found themselves at the intersection of Kingston and Montgomery, where a failure in the traffic lights had brought out some police cars. Delighted to have the protection, many hundreds of Jews continued dancing and singing there until the light of dawn.
The next night, the Rebbe spoke again. He was obviously very pleased. “If you want to find G-d this Sukkot,” he said, “you’ll find Him dancing on the streets.”
A new institution of Jewish life was born—in a way, reborn. Every year since then, Jews come from every part of New York and the tri-state area to sing and dance with some of the best Jewish bands at the Kingston and Montgomery Simchat Beit Hashoeva. A little taste of the celebration in the Temple had returned.
In that year and the coming years until 1991, the Rebbe spoke publicly every night of Sukkot. A common theme of those talks was the Ushpiz—the special guest to the Sukkah that night. Every night of Sukkot, the Zohar tells us, a party of special guests arrive in every Sukkah, each night led by a different member of the party, beginning with Abraham, ending with David. The Rebbe discussed another tradition that the previous Rebbe, his father-in-law, Rabbi Yosef Yitzchak Schneersohn, of righteous memory, had divulged—that there’s a party of Chassidic Ushpizin as well. In each talk, the Rebbe would discuss the similarities and differences between the Zohar’s Ushpiz of that night and the Chassidic ushpiz, and most importantly, what we need to learn from them in our times.
It’s not just the streets of Brooklyn that need that Simchat Beit Hashoeva divine energy. And no one has tabs on the Ushpizin either. Wherever a Jew is found, he or she has a holy mission to zap the streets with the light of the Sukkah celebration. And wherever there’s a Sukkah, two sets of heavenly guests await us to greet them with song, words of Torah, and inspiring stories about them, about Sukkot and about the Jewish spirit.
By Tzvi Freeman
On Simchat Torah, a Jew Never Dances Alone
The Absurdity of a Quarantined Simchat Torah
On Simchat Torah, a Jew Never Dances Alone
And now we arrive at the point where Jewish practice attains the apex of a rich and beautiful theater of the absurd. This Simchat Torah, a Jew will take a book off the shelf, kiss it, dance with it, jump, twirl and holler with it. Alone.
Rabbi Adin Even-Israel (Steinsaltz), whose presence will be missed this Simchat Torah, once pointed this out. “This is a Jew!” he declared. “One who kisses a book when he puts it down after reading from it.”
Yes, so poignant. But how about dancing with a book? Is that typical human behavior? Scrolls are books, aren’t they? And this year, no synagogue, no scroll, no circles of Jews whirling and
twirling together, dancing with the Torah. Nope—just you and your lonesome, in the privacy of your own home, dancing with whatever book of Torah you might pick up off the shelf.
Seriously, before committing this absurdity, let’s think this through. What’s behind this notion of dancing with a book?
Books Are People
Having lived a Jewish life of books, I totally get it. The home of my childhood was not quite religious, but certainly drenched with Jewish values. My dad would visit the public library once in two weeks and snatch books off the shelf like a lion tearing at his prey. The entire back seat of the car was literally filled with them. Within a day, they would be
strewn throughout the house.
My mother would complain, “Can’t you put them back in place?”
To which he would respond, “That is their place. This is a Jewish home, and a Jewish home has to have a book everywhere.”
Of course, only on tables and other respectable surfaces. If a book was seen on the floor, my father would chide us, “Books are people! Treat them with respect!”
Yes, books are people. Real book lovers don’t say, “I’m reading Grapes of Wrath.” No, it’s “I’m reading Steinbeck.”
Much as a Jew studying Mishneh Torah will tell you he’s “learning
Rambam.” Rambam—Rabbi Moshe ben Maimon—that’s a person. You get into his magnum opus, the Mishneh Torah, ask the right questions, scratch your head, read all the little men lined up around the page, argue your arguments, pound your fist on the table, and scratch your head some more—and you’re not just studying what he wrote. You’re learning him, the person, very deep into the person.
The Artist Exposed
I once asked my uncle, a successful actor, “Tell me, Uncle: Who are you really? The person I am meeting now, or the person acting on set?”
He thought for a moment, and then answered, “Actually, it sounds crazy, but I feel most myself when I am acting as someone else.” And after another pause, he added, “Especially someone very different from myself.”
Yes! The artist is most found in the act of his art. So too, in the book, we have the author far more, far deeper, raw and undiluted, than we have him in person.
And so too with the Author of the Torah we hold in our hands—yes, we hold Him in our hands when we hold that Torah Scroll. Or book.
Including a Talmud, a Midrash, or any work of any dedicated student who struggled night and day with the words and teachings of this divine wisdom we call Torah. Because that struggle itself is divine—so that inside that struggle, too, is the original Author Himself.
And it’s such a different experience then—when it’s the author you hear inside. Like when I heard Liona Boyd the second time around.
I was a teenager. The Classical Guitar Society had just started up in my hometown of Vancouver. We brought out Liona Boyd for a concert and a workshop. So I heard her play. Not bad. Not my style, but good technique.
Then she gave a workshop. After the workshop, I got to chat with her. Like, here I was, half the age of the next youngest in the room, and Liona Boyd is sitting and talking things out with me as though I were her peer, really listening, really being a real person, really ignoring
everyone else.
Then Liona gave another concert— and that second concert I heard from her was the first time I heard her play. Now I heard Liona—not her music, not her guitar. I was listening to a good friend I had just made. I was discovering something deeper about her than I could have known from any conversation between us.
Deep Meaningful Convos With Dad
Neat discovery, Freeman. But here we’re not talking about a chat with a sweet lady. This is about a deep meaningful interaction situated at the vortex of the universe.
When you do a mitzvah, you’re a servant of the Supreme Being doing His bidding, fulfilling the mission assigned to your soul in this world. When you learn Torah, you’re G-d’s child, sitting with Him at one small table, discussing with Him His thoughts.
Child and parent, that’s so much tighter than any conversation with any friend. No outsider can ever understand what’s really going on between them. The parent’s best student may know more, but the child can empathize with a parent in a way no outsider ever could.
So that in this conversation, it becomes impossible to distinguish between the words of the parent and the words of the child. The parent speaks words only the child could understand, and the child speaks words the parent hadn’t realized he wanted to say. This is a conversation in which Dad says, “My child, you’ve got me there again!”
Because inside they are really one, just that one is the child, the other the parent.
It’s a communion in some ways deeper than prayer. Prayer is about you, about sharing with G-d what’s in your heart, where you’re at right now. Learning Torah is about Him—discovering Him within His thoughts about this world, within the meaning of all those mitzvahs He gave you, working all that through with Him.
So that’s where you discover there’s something beyond ideas over here. Someone inside.
Infinity Inside
Sometimes, after racking your brains to disentangle a debate in the Talmud, or clawing desperately into the meaning of a story, or deciphering the encoded message of a mysterious passage of Zohar, or clarifying the application of a Halachah in your particular situation— sometimes you just have to sit back and say, “Oh wow—that is sooo beautiful! Oh wow! I gotta tell this to somebody! Anybody!”
And sometimes you feel like Abraham when he got wind of the Sodom and Gomorrah elimination decree. Like you can’t help but say, “Please, Dad, I really hope you don’t mind me asking, but— why? Why? How could You want such a thing?”
Abraham asked. Moses asked. Rabbi Akiva asked. The Baal Shem Tov asked. The Rebbe asked. Sometimes they found an answer. Sometimes they worked out a deal. Sometimes they had to walk away and say, “So I don’t understand. There are many things I don’t understand. What’s the big deal that a mortal meatpatty with eyeballs can’t understand the Creator of Heaven and Earth?”
And you too must ask. Because, if you don’t ask, in what way is this Torah? If you can’t ask, in what way are you G-d’s child?
Now you have begun to dance with G-d’s Torah—as we Jews have done for 3, 333 years this year since we started learning it with Moses. Sometimes we pull together, sometimes we distance— and then we return again. And it is in that back and forth, pull and push, close and far, that we discover there is something here beyond our understanding, beyond any understanding—even if understanding comes from there. Inside here is G-d.
And now that we know Him from His book, now we can find the Infinite everywhere, in all things.
Is it absurd to dance with a book? Is it absurd to dance with the Maker of Heaven and Earth?
Yes, certainly. So close the door and nobody will see. Dance alone with G-d.
By Tzvi Freeman
Jewish flavors 101
Cooking with Masha
Dear cooks!
High holidays are just around the corner and everyone is asking what are we cooking? Everyone wants to surprise their families and friends with something delicious and new! I am no different and constantly searching for that elusive recipe that would blow everyone’s socks off and would be ridiculously easy to make.
Haven’t given up yet. Sharing some of my finds with you.
Semanim salad
1 lb angel hair pasta
½ yellow beet, diced
1 cup of diced butternut squash
2 leeks, white parts only, sliced in semi circles
½ cup of diced carrots (about 2 medium carrots)
½ tsp of herb de Provence
½ pomegranate seeds
Bake for 15 - 20 minutes until cooked through and a little browned.
Cook pasta according to the package instructions. Drain and mix with the roasted vegetables.
Mix all the dressing ingredients in a small bowl. Pour over the salad and mix. Taste the salad and add more salt or pepper, if needed.
Sprinkle with pomegranate seeds right before serving.
Semanim Hummus
You can use the same roasted vegetables as in the above recipe over hummus for a beautiful Rosh Hashanah centerpiece.
4 cups of prepared hummus (bought or homemade)
1 red or yellow beet (or a mix of both)
1 cup of butternut squash, diced 2 leeks, white parts only, sliced into semicircles
2 tablespoons of cooking oil
Salt and pepper, to taste
Dressing:
¹/³ cup of olive oil
3 garlic cloves, crushed
2 tablespoons lemon juice
1 tablespoon honey
1 tablespoons date syrup
¹/³ cup of chopped fresh dill
Preheat the oven to 400 degrees Fahrenheit. Prepare a large baking pan lined with parchment paper. Place the diced beet, squash, carrots and leeks onto the pan. Mix with oil, herbs de Provence, salt and pepper.
1 cup of diced carrots, diced (about 2 medium carrots)
2 tablespoons olive oil
Salt and pepper, to taste
½ teaspoon paprika
2 tablespoons of tahini sauce
2 tablespoons of silan (date syrup)
2 tablespoons of pomegranate molasses
¼ cup of chopped fresh parsley
Preheat the oven to 400 degrees Fahrenheit. Prepare a large baking pan lined with parchment paper. Place the diced beet, squash, carrots and leeks onto the pan. Mix with oil, paprika, salt and pepper. Bake for 15 - 20 minutes until cooked through and a little browned.
separately. Drizzle with tahini, silan (date syrup), pomegranate molasses and sprinkle with chopped fresh parsley.
Fish cakes with two sauces
Fish cakes:
1 shallot or ½ sweet onion
Spread the hummus over a large platter. Top with roasted vegetables. They can be either mixed or put
1 ½ lb ground fish mix with salmon
1 cup of chopped dill (can be a mix of dill and parsley/cilantro)
1 tablespoon lime juice (or lemon juice)
1 small sweet potato (or a ½ cup of bread crumbs)
Salt and pepper, to taste
Oil for frying
2 tablespoons mayonnaise
Cut the onion and sweet potatoes into chunks and pulse in a food processor together with herbs, citrus juice, mayonnaise and spices. Don’t over process since you are looking for a bit of a chunky texture. Mix the vegetable mixture in a large bowl together with the ground fish.
Form the mixture into small patties and place on a large lined baking pan.
Pour oil into a large frying pan and place it on a medium heat. Fry patties in batches (make sure not to overcrowd the pan) 3 minutes per side until nicely browned.
Serve with a sauce. Recipes follow.
Sweet pepper relish (sauce number 1):
1 sweet onion, diced
1 sweet red pepper, diced
1 sweet yellow pepper, diced
2 cloves of garlic
1 can of pineapple pieces, drained and chopped
1 tablespoon lime juice
½ teaspoon chopped ginger (or ¼ teaspoon dried ginger powder)
Salt and pepper, to taste
2 tablespoon chopped cilantro (or parsley)
Cook the onions in a large frying pan for 7-8 minutes over a mediumlow heat. Add garlic, ginger, chopped peppers and pineapple pieces. Cook for another 2-3 minutes. Add salt and pepper. Let cool and add lime juice and cilantro.
Savory
sauce (sauce number 2):
²/³ cup mayonnaise
Juice and zest of 1 lemon
4 scallions, sliced (green and white parts)
2 teaspoon of prepared white horseradish
Salt, to taste
White pepper, to taste ½ cup chopped dill
Pulse all the ingredients in a small bowl of the food processor or small chopper for 30 seconds to mix all the ingredients together. You can do it by hand in a bowl but make sure your scallions are sliced very thin.
Tzimmes roasted chicken
1 chicken cut into 8 ( or 4 chicken legs)
3 carrots, peeled and cut into 2 inch chunks
½ cup of prunes
4 dried figs, halved (or 8 dried apricots)
6 cloves of garlic, crushed
4 tablespoons honey
½ cup of dry white wine
1 red onion divided into 8 wedges (or 8 pearl onions)
½ teaspoon ground pepper
1 tsp of paprika
½ teaspoon dried thyme
½ tsp salt
Warm up your oven to 350 degrees Fahrenheit. Prepare a baking dish that will fit all your ingredients snugly. In a small bowl mix up the honey with spices and garlic. Rub the chicken pieces with spice mixture and place into the pan. Place onion wedges, carrots, prunes and figs among chicken pieces. Drizzle the remaining spiced honey mix on top. Pour the ½ wine into the pan.
Line the pan with a piece of the parchment paper on top of the chicken. Cover the pan tightly with foil and bake at 350 for 40 minutes.
After 45 minutes, uncover the pan and increase the temperature to 425 degrees. Bake uncovered for another 40 minutes until nice and browned.
1 teaspoon baking soda
Pinch of salt
½ teaspoon of cinnamon
½ cup sliced almonds (optional, for the topping)
Preheat the oven to 350°. Line a deep 9 x 13 baking pan with parchment paper.
In a medium size bowl combine flour, baking powder, baking soda, salt and cinnamon. Mix sugar and oil together in a different bowl. Add honey, jam and tea. I use the same cup to measure oil, honey and jam (in that exact order since the honey and the jam simply slide out of the oiled measuring cup). Add rum followed by the flour mixture. Mix to combine. You can also mix all the ingredients in the food processor to make your life easier. Pour mixture into a prepared pan. If you like, sprinkle the cake with sliced almonds. Bake for 50 minutes or until a toothpick inserted into the center of the cake comes out clean.
1 cup of oil (I prefer coconut)
½ sugar
1 cup of honey
1 cup orange marmalade or apricot jam
4 eggs
¾ cup of strong black tea or coffee
3 tablespoons rum or brandy
3 cups of flour (I use light spelt but any flour will do)
2 teaspoons baking powder
Caramelized apples:
1 tablespoon refined coconut oil
3 apples, cored and cut into 8 wedges each
4 tablespoons of brown sugar
1 tablespoon of lemon juice
Zest of 1 lemon, optional ¹/³ teaspoon cinnamon
Melt the oil in a large skillet over a medium heat. Add sugar and wait for it to dissolve and bubbles. Add the apples together with lemon juice and zest. Sprinkle with cinnamon and cook, stirring often for 10 minutes until mixture thickens somewhat.
Let it cool and spoon over the cake when you serve the cake.
Until next time and happy cooking!
Masha Rodov
Honey cake with caramelized apples (optional)
PAINFUL PASSING PREDICTION PROCLAIMED
Standing before the entire nation of Israel, Moshe revealed that today (7 Adar, 2488) will be his last day on earth. “Today is my 120th birthday,” exclaimed the elderly leader in a clear, loud voice, as he stood upright, strong, healthy and fit, “and on this day I will pass away. Sadly, I will not be able to lead you over the Jordan River into our beloved Promised Land. But have no fear. HaShem will lead you. With His help, you will conquer the land!”
The crowd responded with a mix of emotions. There was much sadness as the people prepared for the passing of their great leader. But others pointed out that Moshe has appointed Yehoshua as a worthy successor to lead them into the Holy Land.
YEHOSHUA BIN NUN – SECOND TO NONE!
Our LIT (Leader In Training) Rabbi Yehoshua bin Nun will provide the leadership, wisdom, patience, and love needed to shepherd the people into the Promised Land. On behalf of the entire Jewish nation, we would like to wish Rabbi bin Nun: Chazak Ve’Ematz! Mazal Tov!
Moshe ben Amram and the 70 Zekeinim
CIRCA 1170:
SAGE INSCRIBES SACRED SCROLL
Egyptian Rabbi Moshe ben Maimon, a.ka. Rambam, has recently finished writing a Torah scroll.
“Rabbi Moshe is busy night and day, learning and arranging a 14-volume encyclopedia of Jewish law,” said neighbor Rachamim Shachen-Tov. “From early morning to late at night, he’s totally engrossed in the project.
HAKHEL REPORT
It was standing-room-only in the Beis HaMikdash in Jerusalem, where the King read the Torah for the entire Jewish nation, men, women and children.
“Following a Shmitah year, when we were immersed in prayer and learning Torah,” said Mr. Effy Farmerovitch, “this public reading was the perfect way to get inspiration for the upcoming six years of working the farm.”
“I can’t say I understood every word the king said, “added Berel Lamdanwannabe, “but the atmosphere was electrifying – a spectacular event that will forever be etched in my memory.”
Participants in the once-every-six-year event described it as a reenactment of the Revelation at Sinai, in which every Jew received the Torah from HaShem.
I don’t know when he found the time to write a Torah scroll. Rabbi Moshe continues to amaze me. I have no words. I’m speechless… (etc. etc. etc. etc.)!”
When asked about this massive project in an exclusive interview with TNS, the great scholar responded, “Even if one purchases a Torah scroll, writing one yourself adds a special dimension – it is as if you received the Torah from HaShem on Mt. Sinai!”
Q. : Chaim runs very slowly. How do you make him fast?
A: Tell him it’s Yom Kippur!
Want to buy or write a Torah scroll?
So-Far-So-Good has a wide range of beautiful and accurate Torah scrolls, as well as a full line of feather quills, ink and parchment. Go to www.soferscrolls.com
Q. Why did the kippa cross the road? A: To get ahead!
Q. What cup doesn’t hold water? A: a cupcake!
PARSHAS V'ZOS HABRACHAH
TNS - T ORAH N EWS S ERVICE Price: 1 Shekel
The Parsha Post
TORAH - The GREATEST Book Ever Written SIMCHAS TORAH FOR PARSHA POST
The Torah, which took 40 years to write, was finally completed this week. At press time, it is not entirely clear who wrote the final few lines, which describe Moshe’s passing.
With a grand total of 304,805 letters, the full Torah fills a large scroll and contains enough Divine insight to keep a person busy and inspired for life. The master copy of this sacred book is being housed in the Aron Kodesh, the Holy Ark, and individual copies have been gifted to each tribe.
“The Torah contains infinite wisdom, and take great joy from learning as much as possible,” said Torah scholar, Simcha Student. “I’ve been learning day and night from the moment I got a copy, and I feel that I am barely scratching the surface.”
According to Shazak Literary Critic, Mr. I. Readalot, the Torah is guaranteed to be a real winner - an all-time best-seller!
Moshe Rabbeinu
The entire Jewish nation was plunged into mourning when they learned of the passing of Moshe Rebbeinu, the larger-than-life prophet who led them for the past 40 years.
Rabbi Rabbeinu, who passed away on his 120th birthday, was born in Egypt to Amram, a scholar, and Yocheved, a midwife. He received his early education in the Egyptian Royal Academy but fled for his life after killing a cruel Egyptian taskmaster.
After marrying Tzipporah, daughter of Priest Yisro of Midyan, he returned to Egypt, where he, together with his brother Aharon, led several million former slaves to freedom and ultimately the Giving of the Torah.
Despite his humble devotion to his people, his four-decade career was sprinkled with rebellions, complaints and distrust from his nation. In his final months, Moshe retold the major events of recent history and called the people to remain faithful to G-d.
Predeceased by his siblings, Miriam and Aharon, the illustrious rabbi passed away peacefully on Shabbos afternoon. He was survived by his sons, Gershon and Eliezer. A private burial took place at Mount Nevo Cemetery in an undisclosed location in Moav. Shiva is being observed in the family tent in Machaneh Levi’ah.
Q. What Bracha do you say when you chew bubble gum in the sukka?
A: leishev bazooka!
On behalf of our worldwide audience of grateful readers (and listeners), Shazak would like to wish “Mazal Tov” to our staff on completing their coverage of all five books of the Torah. “I was sure we could do it,” said the Shazak Editor in Chief. “Our inspiration was from the Torah itself. With a lot of Siyata D’Shmiya – Heavenly Help – we successfully reported on all 54 portions. Shazak, Shazak Venischazek!"
SHAZAK PARSHA ADVENTURE!
Parsha Videos, Puzzles, Hilarious Quizzers, Torah Insights, P.O.P. Parsha on a Page, The Parsha Post and a lot more super Shazak stuff.
