№7
3
Тифлисскiй Журналъ
№ 7
«Париж… Я могу без конца повторять это слово. Оно имеет для меня магическую силу. Я читал об этом городе много восторженных слов, слов огромной любви и все же каждый раз убеждался, что в них никогда не было сказано о том главном, чем так притягивает к себе Париж… Впрочем, я и сам не смог бы этого объяснить. Я чувствую биение его пульса, его колорит, его голос, его жизнь… Я чувствую его душу. Париж – частица моей собственной души… Спасибо ему!». Так писал в своей «Книге воспоминаний» выдающийся художник Ладо Гудиашвили. …Роспись стен в кафе «Химериони» подходила к концу. Гудиашвили, напевая, выводил последние штрихи, когда в дверях появился взволнованный Тициан Табидзе: - Поздравляю, Ладо, поздравляю! - С чем поздравляешь? - В Париж едете ты и Давид! Понял? Едете в Париж! Вопрос этой поездки Ладо Гудиашвили и Давида Какабадзе решился после выставки грузинских художников в 1919 году, в нынешней Государственной картинной галерее. Там Гудиашвили представил 78 работ - больше, чем другие участники. В их числе - знаменитая картина «Хаши» (Национальный музей Грузии), «Основание Тбилиси», «Кутеж в подвале» и другие. И вот – Батуми, долгожданный день отплытия. Пароход «Франс Жозеф», принадлежащий итальянской компании, взял курс на Апеннины. Недолгая стоянка в Стамбуле, и, наконец – в Италии. Ладо и Давид целых полтора месяца прожили в Риме, а потом поездом отправились в Париж. Не обошлось без приключений. На одной из станций Ладо соскочил, побежал к водопроводному крану, но, пока он наполнял бутылку, поезд тронулся. Гудиашвили еле успел вскочить на ступеньку последнего вагона, но дверь оказалась запертой. Так он и остался на ступеньке. Было холодно, дорога все время шла по тоннелю. К счастью, через полчаса поезд остановился. Давид уже решивший, что друг отстал от поезда, и не знавший, что предпринять, еле узнал его – лицо Ладо было разукрашено копотью и сажей. В Париже они жили порознь, но их мастерские были в одном районе, и почти все дни они проводили вместе. А художников тогда в городе насчитывалось около 100 тыс., в том числе – 60 тыс. иностранцев. Все ждали славы, и шла настоящая борьба «за место под солнцем». Целью командировки грузинских художников в Париж было продолжение учебы в парижской Высшей школе изящ-
ных искусств. Но случилось так, что в ней они не учились. «Там посмотрели наши работы и сказали: если, мол, желаете, мы примем вас, но не советуем, вы и без того уже сложившиеся художники, имеете свое лицо, Академия ничего вам не даст, - вспоминал Гудиашвили - … Оставайтесь в Париже, следите за художественными течениями, работайте самостоятельно, принимайте участие в выставках, так будет лучше для вас. В Академии же, изучая французскую школу, утратите свою…». Сначала эти слова озадачили наших земляков, но, поразмыслив, они приняли мудрый совет и потом не жалели об этом. Жили они на Монпарнасе, и, конечно, каждый день бывали в знаменитом кафе «Ротонда». Правда, Ладо считал, что оно не представляло собой ничего особенного. В небольшом зале было всего 12 столиков, за которыми художники и поэты вели бесконечные споры и читали стихи. Но среди этих художников были Амедео Модильяни, Пабло Пикассо, Андре Дерен, Фернан Леже… От них Ладо и узнал о намечающейся новой выставке в «Осеннем салоне», где одновременно помещались до 20 тыс. работ. Ладо рискнул и послал на эту выставку 4 картины - «Кутеж кинто с женщиной», «Тост на рассвете», «Идиллия» и «Кутеж с женщиной». Его знакомые по «Ротонде» считали преждевременным для только что приехавшего новичка выставляться в «Осеннем салоне». Но через 4 дня томительного ожидания Ладо получил извещение о том, что все его работы приняты. Это была победа! А вскоре пришло еще одно извещение: «Одна из ваших работ, а именно «Кутеж с женщиной», понравилась испанскому художнику Игнасио Сулоага, который хочет ее приобрести. Просил сообщить цену». Гудиашвили тотчас помчался в «Салон» и заявил, что готов преподнести знаменитости свою картину. А на следующий день Сулоага пришел к нему в мастерскую. Молча осмотрев работы, он поинтересовался, откуда Гудиашвили родом, стал расспрашивать
№ 7
Тифлисскiй Журналъ
о Грузии, о ее искусстве. Ладо рассказал о прошлом своей страны, ее древних памятниках и фресках, о постоянной борьбе ее народа против иноземных захватчиков. Сулоага слушал с огромным вниманием и под конец сказал, что невольно вспомнил историю Испании. А когда Ладо добавил, что существует мнение об общих предках басков и грузин, изумленный Сулоага заявил, что у него действительно хорошее чутье, если среди столь-ких людей узнал своего «брата». Отобрав несколько картин и уточнив, может ли Гудиашвили с ними расстаться, испанец достал пачку денег. Ладо не хотел брать деньги от обожаемого им маэстро, но тот заявил, что в молодости сам многого натерпелся и всему знает цену: «Эти деньги пригодятся, возьмите их и напишите нам новые картины». Уходя, он по ошибке взял шляпу Ладо, тот бросился вдогонку гостю. Позже эта история стала сюжетом для рассказа известного грузинского писателя Ладо Авалиани. А случай со шляпой сблизил Ладо и Сулоагу, они часто бывали друг у друга, беседовали об Испании, Париже, Грузии… Между тем, в «Осеннем салоне» была продана еще одна картина Ладо – «Тост на рассвете». Купил ее марганцепромышленник Акакий Хоштария, впоследствии подаривший ее Музею искусств Грузии. А всего за 6 лет пребывания во Франции Гудиашвили участвовал в 21й выставке - 19 раз в Париже и дважды в Нью-Йорке. В 1922-м в парижской галерее “Ля Ликорн” прошла персональная выставка его рисунков и акварелей. Хвалебную вступительную статью к ее каталогу написал известный искусствовед, автор исследования о творчестве Пикассо - Морис Реналь. Через 3 года он писал в газете «Пари Миди» о другой парижской выставке Ладо: «Его экспозиция является для нас откровением, представляющим нашему взору чрезвычайно своеобразного художника. Он думает так же сложно, а может быть, и просто как люди его страны, имеющей древнейшую цивилизацию, очень рафинированную… Ладо Гудиашвили как будто сошел с грузинских фресок… Как представитель подлинно грузинского искусства, настоящий художник, истинный грузин». Тогда же Реналь издал и целую монографию «Ладо Гудиашвили» на французском языке. В «Ротонде» Гудиашвили часто встречал Модильяни. Однажды тот, печальный и отрешенный, понуро сидел над альбомом для набросков. За столиком напротив него расположилась парочка, и Модильяни сделал ее набросок. Рисунок ему не понравился, он нарисовал снова и протянул женщине. Та отказалась, Модильяни рассердился и протянул рисунок Ладо: «На, возьми его себе!». Позже один из посетителей мастерской Ладо, увидев там рисунки Модильяни, подаренные Ладо, сказал: «Если вы продадите во Франции хоть
4
один из них, то сможете, по крайней мере, полгода прожить в свое удовольствие». В «Ротонде» Ладо познакомился и с Пикассо. При первой встрече, узнав, что Ладо из Грузии, Пикассо поинтересовался, принимал ли он участие в выставках, и, получив утвердительный ответ, рассмеялся: «Ого, значит ваши дела идут успешно!». Но тут же серьезно добавил: «Смотрите, не давайте себя в обиду, ведь это - Париж!». В дальнейшем они встречались много раз, однажды их картины были выставлены рядом. Пикассо частенько спрашивал Гудиашвили: «Ну что, друг, как дела?»… А однажды с Ладо произошел курьезный случай. Побрившись наголо, он пришел в «Ротонду», повязав на голову, под широкополой шляпой, большой красный платок – вылитый ковбой. И неожиданно ему стал выкручивать руки здоровенный американец. Поначалу все приняли эту за шутку, но… на руках Ладо щелкнули наручники. Детина оказался американским полисменом и заявил, что «давно гоняется за этим разбойником». Он показал снимок – сходство было поразительным. Ему стали доказывать, что это - грузинский художник: «Он из Джорджии, слыхали?». «Да, вы правы, штат Джорджия, этот бандит как раз оттуда», - подтвердил полисмен. К счастью, в кафе оказались американские художники, которым после долгих объяснений с трудом удалось вызволить Ладо. И все кафе весело отпраздновало его освобождение. В Париже Гудиашвили не был одинок. Кроме Давида Какабадзе с ним были Шалва Кикодзе, Елена Ахвледиани, Кетеван Магалашвили, которых командировали в Париж позже. Особенно сблизился он с уроженцем Одессы Сержем Фотинским, чья мастерская была по соседству. Тот написал его портрет во весь рост и завещал его своему грузинскому другу. Этот портрет ныне украшает музей-квартиру Гудиашвили. Сдружился Ладо и с известным бельгийским художником Франсом Мазерелем, иллюстрировавшим Ромена Роллана и Шарля де Костера. Они часто выставляли свои картины вместе, а в 1936-м он приезжал в Тбилиси. Дружил Ладо с молодыми французскими писателями Андре Бретоном, Филиппом Супо и Луи Арагоном, встречался с Ильей Эренбургом, Владимиром Маяковским, с Сергеем Есениным и Айседорой Дункан, Савелием Сориным, Сергеем Судейкиным… Но наступил 1925 год – год отъезда. Ладо было грустно расставаться с Парижем, он полюбил его всей душой, полюбил друзей, которых там приобрел. Но, с его же слов, «еще более сильным, еще более могучим было желание возвратиться на родину. Жить вдали от родины, хотя бы и в хрустальном замке, это великая трагедия». Художник вспоминал: «Огромную радость я испытал, завидев берег Грузии. Гурийские горы встретили меня освещенные лучами восходящего солнца».
5
Тифлисскiй Журналъ
№ 7
достопримечательность старого города Термин карвасла (караван-сарай) твердо укоренился в Грузии уже в XVII-XVIII веках. В Тбилиси строились двух, трех и четырехэтажные караван-сараи с внутренним двором или зального типа. К караван-сарая имелись жилые комнаты, которые использовались под гостиницы, торговые лавки и духаны, подвалы для хранения товаров, конюшни, дворы для стоянки верблюдов и скота… В XIX веке в Тифлисе насчитывалось 13 больших караван-сараев. В них хранились, а затем распределялись по всему Закавказью товары, привезенные из стран Европы и Азии. Торговцы, остановившиеся в караван-сарае, как правило, платили пошлину, которая составляла 1/4 стоимости привезенного товара. Здесь же происходили торговые операции, коммерческие сделки… После того как в Закавказье было завершено строительство железнодорожных магистралей Тбилиси Поти в 1872 году, Баку - Елизаветполь (Гянжа) – Тбилиси в 1883 году и Баку – Дербент – Петровск – Порт (Махачкала) в 1870 году, караван-сараи утратили свое значение… Из первых крупных караван-сараев XVII века нам известен караван-сарай царя Ростома, построенный в 1650 году рядом с собором Сиони. В то время Ростом занимал царский престол Картли-Кахети (1648-1656). Позже этот караван-сарай Ростом пожаловал тбилисскому епископу Тбилели. В 1795 году, после нашествия Ага Мохаммед-хана, караван-сарай был разрушен и больше века на этом месте здание не воздвигалось. Согласно сведениям французского консула в Тбилиси Жака Франсуа Гамба, «в 1818 году Геворк Ага-Арцруни на этом месте построил большой караван-сарай. За участок земли для этого здания, шириной 8 саженей и длиной 30-40 саженей, он заплатил 81 000 рублей ассигнацией». Караван-сарай был трехэтажный, имел 33 гостиничные комнаты в верхнем этаже, 25 духанов, склады и подвалы. Здесь же нанимали помещения для работы 11 мастеров по шитью азиатской одежды и обуви. Во дворе караван-сарая имелся бассейн. Следует отметить, что караван-сарай Арцруни был построен на фундаменте караван-сарая царя Ростома, благодаря чему до сегодняшнего дня в целости и сохранности остались подвалы времен царя Ростома со сводчатыми перекрытиями. Со временем это здания претерпело множество изменений. В 1820 году со стороны набережной Куры был построен новый фасад в стиле позднего русского классицизма, а в 1912 году фасад со стороны Сионской улицы был обновлен и украшен элементами модерна. Свою первоначальную функцию караван-сарай Арцруни сохранил до 1924 года. В 1984 году здание было отреставрировано по проекту архитектора Гиги Батиашвили. Открытый в то время внутренний двор здания был перекрыт цилиндрическим сводом. С
1985 года здесь разместился «Музей истории города Тбилиси», который носит имя поэта Иосеба Гришашвили. Грандиозным был и караван-сарай царевны Тэкле, дочери царя Ираклия II, построенный в XVIII веке и ранее принадлежащий самому царю Ираклию. Караван-сарай имел 62 гостиничные комнаты, 30 торговых духанов, склады для хранения товаров, подвал для хранения вина. Здесь же были размещены 15 мастерских для производства различных изделий. Каравансарай имел довольно большой двор, способный вместить целый караван. Как известно, царевна Тэкле, мать выдающегося поэта-романтика Вахтанга Орбелиани, похороненного в Сионском соборе, скончалась в 1846 году. Однако караван-сарай по привычке продолжал зваться царевны, иногда царевичей (батонишвилебис). Нынешнее монументальное здание караван-сарая, построенное в 1870-е годы, на месте старого караван-сарая царевны Тэкле, характеризуется сочетанием разнородных стилевых элементов. Одним из подвалов этого здания, в котором в настоящее время размещена пекарня грузинского хлеба, видимо, сохранилась еще от старого здания. В этом бывшем караван-сарае ныне размещена Духовная академия и Духовная семинария Патриархии Грузинской православной церкви. Бывший караван-сарай царевны Тэкле находится на улице Сиони №13, напротив бывшего караван-сарая Арцруни (ул. Сиони №8). История сохранила нам имена владельцев некоторых тбилисских караван-сараев, хотя многих зданий уже не существует или нам неизвестно место их расположения. К примеру: караван-сарай некоего Бежана располагался на месте, где сейчас находится Тбилисское городское сакребуло (площадь Свободы); князь Корхмаз Меликишвили, чья дочь Мариам была замужем за из-
№ 7
Тифлисскiй Журналъ
вестным поэтому Мамия Гуриели, в 1828 году построил большой караван-сарай, который выполнял функцию клуба. В августе 1831 года Д.Корганашвили из Тбилиси писал поэту Григолу Орбелиани: «В городе полный мир и веселье, как и прежде. Клуб действует в караван-сарае Корхмаза». Кстати, в этом каравансарае, заговорщики против российского самодержавия, с целью восстановления царского престола Багратионов, намеревались в 1832 году уничтожить представителей военной и гражданской власти империи в Тбилиси. Где находился караван-сарай Корхмаза Меликишвили нам неизвестно. Караван-сараями владели также Саркисов, Сараджишвили, Бебутов, Зубалашвили, Питоев… Их владения были построен вы первой половине XIX века. В начале второй половины XIX века в эксплуатацию вступил самый благоустроенный каравансарай Тамамшева, вместе с оперным театром. Оба объекта были расположены в одном здании. Архитектор Джованни Скудиери этим проектом увековечил свое имя в памяти тбилисцев, однако караван-сарай и оперный театр осенью 1874 года были уничтожены пожаром. Примечателен тот факт, то большинство каравансараев строились на прилегающей к Сионскому собору территории. Кроме улицы Сиони, здания бывших караван-сараев и в настоящее время встречаются на улицах Леселидзе и Ираклия II. Из них интерес представляет здание бывшего караван-сарая на улице Леселидзе №36. В недалеком прошлом в этом здании в разное время располагались Горкомитет по материально-техническому снабжению и Спорткомитет Грузии… Караван-сарай был построен в конце 90-х годов XIX столетия в исламском стиле. Со стороны улицы Леселидзе здание двухэтажное, а со стороны улицы Сиони – трехэтажное. В наше время началась его реконструкция и реставрация, однако сейчас работы приостановлены.
6
Привлекает внимание и бывший караван-сарай на улице Леселидзе №22, также построенный в 90-е годы XIX столетия. Можно сказать, что это здание – самое большое из всех караван-сараев. Правда, оно двухэтажное со стороны улицы, но занимает внушительный отрезок улицы Леселидзе и, как говорят очевидцы, имеет самые глубокие подвалы. В настоящее время это здание облюбовали различные организации. Остальные здания бывших караван-сараев на улицах Леселидзе и Ираклия II несколько раз переделаны под жилье или магазины и полностью потеряли свой первозданный вид; лишь отдельные элементы смутно напоминают об их первоначальном назначении.
7
Тифлисскiй Журналъ
№ 7
ТиФлиссКаЯ униКа
Выпущенная ограниченным тиражом задолго до официального начала почтового обращения марок на территории Российской империи, эта скромная, неказистая марка долгое время была загадкой для колекционеров. Сегодня о "тифлисской унике" мечтает каждый, даже самый искушенный коллекционер. Поскольку по последним данным в мире насчитывается только три таких марки, и любое появление ее на торгах становится мировой сенсацией.
Об этой марке заговорили в 80-х годах прошлого столетия. Прошло уже достаточно времени со дня выпуска государственных почтовых марок России. Пополнились коллекции филателистов и разнообразными земскими марками. Вот и о таинственной незнакомке вспомнили скорее всего потому, что до когото из филателистов дошли слухи о существовании в Тифлисе почтовой марки городской почты. Начались поиски, которые долгое время не давали результатов. Вскоре к поискам присоединились иностранцы. Издатель бельгийского филателистического журнала "Timbre post" Моэнс посылает в 1884 г. директору Тифлисского почтамта письмо с просьбой рассказать что-либо о загадочной марке. Ответ из Тифлиса не дал никакой новой информации. Директор почтамта писал, что марка городской почты в Тифлисе существовала, однако ему не известно, где она была изготовлена и какое время находилась в обращении. Поиски зашли в тупик. К возможности существования тифлисской марки стали относится как к красивой, но неправдоподобной легенде. И вдруг в 1913 г. марка обнаруживается. Ее приобретает К.К. Шмидт, обладатель одной из лучших коллекций марок в России. Шмидт энергично принимается за розыск материалов об уникальной находке. Но ни частные запросы, ни обращения к старожилам, ни объявления в тифлисской газете с обещаниями вознаграждения результатов не дают. Однако в связи с начавшейся мировой войной, поиски затянулись на долгие годы. Только через 10 лет Шмидт смог продолжить свое расследование. В 1924 г. он помещает в журнале "Советский филателист" статью о марке Тифлисской городской почты, в которой коротко излагает историю поисков марки, дает ее описание, фотографию и приводит доказательства того, что марка Тифлисской городской почты не может быть ни земской, ни частной, а должна быть отнесена к разряду государственных. В 1929 г. в журнале "Советский коллекционер" №1-3 появилась статья филателиста из Баку С.Кузовкина "Забытая филателистическая уника", который сумел разыскать первые официальные данные о загадочной марке. В "Кавказском календаре" на 1858 г., изданном наместником на Кавказе, были напечатаны "Правила для городской почты в Тифлисе и развозки на дом журналов и газет", которая гласила, что при Тифлисской губернской почтовой конторе учреждено особое отделение городской почты, и в нем продаются особые бумажные штемпельные печати, имеющие
свойства облатки, с платой за каждую по 6 копеек. К каждому письму, посылаемому по городской почте, должна быть приклеена одна такая штемпельная печать, удостоверяющая, что письмо оплачено. Правила предупреждали, что доставка корреспонденции в Коджоры и оттуда в город будет оплачиваться особо, для чего на каждое письмо следует приклеить три штемпельных печати по 6 коп. С. Кузовкин раскрывает многие тайны "тифлисской уники". Он объясняет, почему она названа "штемпельной облаткой", разбирает элементы рисунка, говорит о районе распространения и времени обращения. Изучив "Кавказские календари" за 1857 г. и 1859 г., коллекционер приходит к выводу, что марки Тифлисской городской почты могли курсировать с конца 1857 г. (ноябрь - декабрь) до 1 марта 1858 г., когда поступили в обращение общегосударственные почтовые марки. Кроме того, С.Кузовкин выяснил, что марки печатались в типографии наместника в Тифлисе полосками по 5 штук. Рельефный рисунок получали тиснением ручным способом. В 50-годы прошлого столетия было были найдены новые сведения из истории тифлисской марки. Оказалось, что в газете «Кавказ» от 20 июня 1857г. сообщалось о решении кавказского наместника открыть при почтовой конторе Тифлисской губернии отделение городской почты. Газета от 14 июля поместила еще одно сообщение о том, что между Тифлисом и Коджорами открывается экипажно-почтовое сообщение. Условия пересылки корреспонденции на линии Тифлис – Коджоры, как и на всей Тифлисской городской почте, определялись «Правилами для городской почты в Тифлисе и развозки на дом журналов и газет». Сами правила, как сообщала газета «Кавказ» от 20 марта 1858г., были утверждены 14 июня
№ 7
Тифлисскiй Журналъ
1857г. Поэтому почтовые марки Тифлиса можно считать первыми официальными марками, выпущенными в России. Кроме того, коллекционеры узнали имя «отца» тифлисской марки. 22 июля 1856г. кавказским наместником был назначен князь Барятинский, заменивший на этом посту генерала Муравьева. В наследство ему досталась и почтовая служба, пребывающая в плачевном состоянии. 10 апреля 1857 года наместник назначил управляющим почтовым отделением энергичного и деятельного Николая Семеновича Каханова. Благодаря его деятельности в короткие сроки в работе тифлисской почты произошли заметные перемены. Всего за два месяца были проведены не только реформы в организации Тифлисской почты, но и выпущены почтовые марки. Предполагается, что автором рисунка тифлисских марок также является Н.Каханов либо эскизы их были по его поручению подготовлены почтмейстером П.Фогелем. Тщательное изучение рисунка марки подтвердило его идентичность рисунку штемпеля общегосударственных конвертов. Внутри круга штемпеля общегосударственных конвертов помещен герб Российской империи, на марках Тифлисской городской почты - герб Тифлиса. Внутри круга на штемпеле есть изображение перекрещивающихся почтовых рожков - знак принадлежности конвертов почтовому ведомству. На марках Тифлиса стилизованное изображение почтовых рожков помещено в углах между
8
кругом и внутренней квадратной рамкой. Текст на штемпелях конвертов размещен в наружном кольце, охватиывающем изображение. Надпись на тифлисской марке обрамляет изображение и расположена между наружной и внутренней рамками. Таким образом, несомненно, что штемпели государственных конвертов служили образцом для создателей марки Тифлисской городской почты. Подтверждением тому служит и расшифровка "странного" номинала марки. Согласно "Првилам для городской почты в Тифлисе", утвержденным 14 июля 1857 г. наместником, для доставки писем в пределах города устанавливается тариф - 5 коп. Тариф для пересылки корреспонденции в Коджоры из-за сложных дорожных условий в гористой местности устанавливался в 15 коп. Почему же тогда номинал марки оказался 6 коп.? Оказывается, и в этом случае авторы тифлиских марок поступили по аналогии со штемпельными конвертами. В номинал марки был включен и сбор за их изготовление. Так определялась цена марок Тифлисской городской почты: 5 коп. + 1 коп. = 6 коп. В связи с тем, что сфера действия тифлисской марки не выходило за пределы Кавказа и Закавказья, наместник не считал нужным информировать об ее выпуске кого-либо. Это и стало основной причиной того, что марка долгое время была загадкой для филателистов, а сегодня является одной из самых дорогих марок в мире.
9
Тифлисскiй Журналъ
Красавицы минувших лет
№ 7
№ 7
Тифлисскiй Журналъ
10
№ 7
Тифлисскiй Журналъ
11
Правила для велосиПедистов В 1913 году каждый велосипедист обязан был крепить на свое транспортное средство регистрационный номер и всегда иметь при себе книжку с правилами дорожного движения.
1. Быстрая езда по городу воспрещается. Примечание. Воспрещается ездить вперегонку, а также не держась руками за руль. 2. Едущие на велосипедах должны держаться правой стороны улицы. 3. Объезд экипажей и пешеходов допускается только с правой стороны. 4. Обгоняя экипажи или пешеходов, следует умерить ход и заблаговременно дать звонок; лучше повторить звонок несколько раз слегка, а не прибегать к резкому неожиданному звонку. Употребление трубки или гудка вместо звонка при езде на велосипедах в городе воспрещается. 5. В случае беспокойства лошадей следует сойти с велосипеда. 6. Огибать угол или пересекать улицы следует тихим ходом. 7. В местах большого скопления публики или экипажей подлежит сойти с велосипеда и провести его в руках. 8. При совместной езде велосипедисты должны ехать не более, чем по два в ряд. 9. Воспрещается ездить по тротуарам, скверам и са-
дам.
10. С наступлением сумерек и ночью обязательно иметь при велосипеде зажженный фонарь.
11. Езда на велосипедах по требованию полиции безусловно воспрещается во время крестных ходов, похоронных процессий и проч. 12. У каждого велосипеда должен быть №, укрепленный сзади на видном месте. 13. Каждый велосипедист, живущий в городе Минске, хотя бы и временно, обязан иметь при себе экземпляр сих правил в форме именной карманной книжки, которая вручается ему с № Минского общества любителей спорта. Выдаваемые каждому велосипедисту книжка правил и № не могут быть передаваемы другому лицу. Неисполняющие вышеприведенных правил будут задерживаться полицией для привлечения к ответственности по 29 ст. Уст. о нак. налагаем. мир. судьями.
О сборе с велосипедов
Сбору подлежат все содержимые для езды в городских пределах велосипеды, за исключением велосипедов, принадлежащих казенным учреждениям и употребляемых для казенных надобностей. Сбор взимается в размере 1 р. 40 к. с включением платы за номерной знак, выдаваемый на каждый велосипед. Всем владельцам велосипедов Управа ведет именные списки.
А
нри Матисс является признанным классиком искусства 20 века. На протяжении всей жизни художник создавал произведения, поражающие щедрой красочностью и яркостью. Красоту окружающего мира Матисс раскрывал с помощью чистых красочных пятен, насыщенных солнечным светом, контрастных, но гармонично уравновешенных. Прежде чем найти себя, собственный стиль, Матисс повторил путь развития искусства в целом. Он прошел через копирование старых мастеров, через школу импрессионизма, потом неоимпрессионизма, испытал влияния искусства других культур. Матисса можно сравнивать с титанами эпохи Возрождения (Леонардо да Винчи, Микеланджело и др.), потому что он проявил яркий талант не только в живописи, но и в рисунке, гравюре, скульптуре, керамике, иллюстрации, дизайне. Анри Матисс оставил после себя огромное эпистолярное наследие. В 1908 году вышла в свет его знаменитая книга "Заметки живописца", в которой он собрал свои статьи об искусстве. Матисс простился с жизнью в 1954 году. Он многое дал людям; его светлое, жизнерадостное искусство свидетельствует, что авангард был разнообразен, мог не только пугать или уводить в лабиринты подсознательного, но идти навстречу земным радостям человека, любящего красивые цветы и вещи, солнечную погоду и естественную грацию женщин