Дмитрий Тихомиров

лы экономики Ханс Де Гир; эксперт Центра российских и евразийских исследований при Уппсальском университете историк Мартин Краг. «Собственно, все началось еще в 2009 году, когда стартовал проект по братьям Нобель. Он задумывался как исследование деятельности этой уникальной семьи, активно развивавшей бизнес в России. Для работы было создано совместное управление, которое занималось координацией. Были получены деньги от грантодателей, мы установили контакты с российскими, а также азербайджанскими и грузинскими архивами, потому что там Нобели тоже имели компании», – вспоминает Вадим Азбел, координатор проекта, архивист Центра промышленной истории Швеции. В зону внимания исследователей попали и другие шведские предприятия, которые работали бок о бок со знаменитыми братьями или были их поставщиками. Поэтому со временем возник интерес к изучению всех шведских компаний, функционировавших в России, и в первую очередь в Петербурге, в середине XIX – начале XX века. Это стало естественным продолжением начатой темы. «В 2012 году был написан план, поступили деньги от тех фондов, которые были готовы эту идею развивать и поддерживать. Поначалу проект никто в России всерьез не воспринимал. Раньше архивы имели собственные бюджеты, а в 2011 году им

все урезали, и они потеряли интерес к работе с иностранцами. Тем не менее мы связались с Росархивом, подписали с ними меморандум о взаимопонимании. Нам сказали: “За свои деньги делайте что хотите”. Вот мы и сделали, в результате появились книги и сайты, где изложены уникальные исторические факты», – объясняет Вадим Азбел. Специалисты-историки провели огромную работу, совершив настоящие открытия. Например, удалось найти два наиболее полных архивных фонда крупных шведских предприятий: акционерного общества машиностроительного завода «Людвиг Нобель» и русского акционерного общества «Л.М. Эриксон и Ко». Обнаружены также менее полный фонд – акционерного общества электромеханического и телефонного завода «Н.К. Гейслер и Ко» и совсем малочисленный – чугунолитейного и механического завода «Братья Экваль». Не менее интересными оказались документы по национализации шведскороссийских предприятий, хранящиеся в Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга. Они проливают свет на историю этих компаний в сложный период активизации рабочего движения и революционных потрясений, на мотивы и механизмы их национализации, обстоятельства и особенности создания правительственных правлений. О том, как складывались у шведов отношения с новыми властями говорит, например, такой документ, направленный в адрес компании «Л.М. Эрикссон и Ко»: «Предписываю ни под каким видом не отпускать никаким учреждениям и лицам телефонное имущество без моего, на каждый отдельный случай,

современную нацию. Это было связано с высоким уровнем технического профессионализма и самосознания себя как культурной нации и являлось отражением общепринятых взглядов на разницу между Востоком и Западом. Главный рынок для шведского экспорта Как считает Александр Хусебю, в середине XIX – начале XX века Россия была для Швеции главным экспортным рынком. В то время экономика в обеих странах динамично развивалась. До середины XIX века промышленность Швеции только зарождалась, в стране нарастал кризис, который гнал наиболее предприимчивых жителей северного королевства за пределы родины в поисках лучшей доли. «Первым шведским предприятием в России стала компания Нобелей, и оно было, скорее, русским. После Нобелей стали появляться и другие. Российская империя представляла для Швеции огромный интерес благодаря своему необъятному рынку – на тот момент его будущее казалось самым многообещающим. Свою роль играли в числе прочего исторические и культурные связи. Россия экспортировала в основном сырье и сельскохозяйственные товары, а от шведских производственных компаний она получала готовую продукцию и предлагала им открывать свои конторы и отделения в России. На решение шведских компаний о выходе на российский рынок влияли инженерные и рыночные перспективы, прежде всего в Санкт-Петербурге и Москве или как первый этап в прибалтийских губерниях. Основной сферой вложений была инфраструктура. Стоит вспомнить

Российская империя представляла для Швеции огромный интерес благодаря своему необъятному рынку... распоряжения. Народный Комиссар по Военным и Морским Делам – Л. Троцкий, 31 июля 1918 г.». Крайне увлекательной находкой оказалась подборка шведских справочников того времени, а также представительских и рекламных материалов – плакатов, юбилейных открыток, афиш, каталогов продукции и пр. Любопытны и документы, свидетельствующие о повседневном быте шведов в России. Можно заключить, что жили они неплохо, преуспевая, по сравнению с теми, кто остался на родине. Интересно, что определенной группой шведов тогда владела идея особой культурной миссии по преобразованию России в

компанию Ericsson, которая специализировалась на телефонной связи. Глава предприятия Ларс Магнус Эрикссон видел будущее компании в России, поэтому даже решил перенести головной офис в Санкт-Петербург. Кстати, как правило, только после освоения российского рынка шведы начинали расширяться в Европу», – рассказывает Александр Хусбю. В процессе завоевания российского рынка шведским бизнесом историк Мартин Краг выделяет несколько периодов. Первым следует считать время до прихода братьев Нобелей, когда ремесленники в небольших масштабах делали продукцию на заказ. Второй этап связан с появлением на российском NEWHORIZONS 6/2014

43