Object magazine alejandro aravena

Текст: Валерия Конева Фото предоставлены пресс-службой Elemental. © Cristobal Palma, Tadeuz Jalocha, Ludovic Dusuzeau, Ramiro Ramirez, Cristian Martínez, Roland Halbe, Martin Bravo, Victor Oddу, Alejandro Aravena, Iwan Baan

лицо с обложки

2

3

социальным жильем мы решили заняться потому, что здесь ты должен сделать все из ничего — сделать дизайн, в котором нет ничего лишнего. это был единственный выход 4

5

1

невежество как отправная точка «социальное жилье — это вызов. Если ты недостаточно хорош в дизайне, продолжай делать музеи» Алехандро Аравена

Алехандро Аравена родился в 1967 году в Сантьяго (Чили). Изучал архитектуру в Католическом университете Чили, который окончил в 1992 году. В 1994-м создал ­Alejandro Aravena Architects, а в 2001 году основал Elemental — компанию, занимающуюся строительством социальных и общественных проектов. С 2000-го по 2005 год работал приглашенным профессором в Высшей школе дизайна в Гарварде. В 2009-м был назначен членом жюри Притцкеровской премии, в этом же году в числе десяти небританских архитекторов стал международным членом Королевского института британской архитектуры (RIBA) за свой исключительный вклад в архитектуру. В 2008-м Аравена признан журналом Icon одним из 20 выдающихся молодых архитекторов. Среди премий и наград — «Золотой лев» на XI Венецианской биеннале (2008), первый приз на XII и XV биеннале в Сантьяго в 2002-м и 2006 году соответственно. Награжден медалью Эриха Шеллинга (Erich Schelling Architecture Medal) в 2006-м, получил премию за жизнеспособную архитектуру (Global Award for Sustainable Architecture) в 2008-м, а в 2011 году фонд Holcim отметил архитектора серебряной медалью за жизнеспособный план реконструкции после цунами. Компания Elemental получила премию Авонни (Avonni Prize) в 2009-м в номинациях «Инновационная траектория» и «Социальная инновация», а в 2012 году победила на международном конкурсе Tehran Stock Exchange в Иране. Среди проектов Аравены — математический и медицинский факультеты, Архитектурная школа для Католического университета в Сантьяго, социальные проекты для Elemental, Университет Св. Эдварда в Остине, Техас, и многие другие. Также он является автором нескольких книг об архитектуре. Для Алехандро Аравены не существует границ: грани между архитектурой и строительством социального жилья, между специфическими архитектурными знаниями и социальными проблемами родной страны давно стерты. Какое значение имеют высоко оцененные экспертами архитектурные сооружения, если они не делают никого счастливее? Какое значение имеют шикарные виллы и масштабные новомодные музеи, если десяткам тысяч людей негде жить, потому что их дома разрушило цунами? На счету чилийского архитектора тысячи домов для бедных, образовательные и ведомственные учреждения, музеи, частные дома, здания, парки и даже города.

2 объект

На момент начала карьеры Алехандро не был частью элиты общества своей страны, и это связывало ему руки, поскольку в Чили статус решает практически все. Несколько лет проработав над оформлением баров, магазинов и ресторанов, Аравена разочаровался в архитектуре и после небольшого перерыва вернулся в свою профессию в новом качестве. Первой его серьезной работой стало здание математического факультета Католического университета в Сантьяго. Случилось это в 1998 году. Два года спустя Аравена поехал преподавать в Гарвард и уже в 2001-м основал Elemental, объединив идеей строительства социального жилья чилийскую нефтяную компанию COPEC, Католический университет и команду архитекторов. Управление компанией Алехандро Аравена полностью отдал в руки сильных мира сего, разбирающихся и способных повлиять на политику и экономику страны. Свои же архитектурные мышцы Аравена использует исключительно для того, чтобы точно и увесисто отвечать на запросы общества в лице заказчика, будь то правительство Чили или лесоперерабатывающая компания.

6 1. Архитектор Алехандро Аравена 2. Ситуационный план жилого комплекса Quinta Monroy 3-4. Жилой комплекс Quinta Monroy 5. Эскиз к проекту Quinta Monroy 6-7. Разрезы и планы жилого комплекса Quinta Monroy

Почему Elemental? Когда меня пригласили преподавать в Гарварде, я даже понятия не имел, что такое субсидия. Я не представлял, что такое социальная политика, и совершенно ничего не знал из того, что должен знать эксперт в сфере социального жилья. Этот момент был очень важен, поскольку свою невежественность я использовал по назначению. Под этим я подразумеваю те «глупые вопросы», которые возникают в областях, и так перегруженных информацией — статичной, замороженной информацией. И тогда, если ты настойчив в своем незнании, то, возможно, задашь именно те «глупые вопросы», которые находятся за пределами стандартов и помогут продвинуться вперед. Таким образом, я начал свой путь с невежества, с одной стороны, а с другой — с чувства стыда за себя. Приехав из Чили, я понятия не имел, что такое субсидия в стране, где 60% всего, что было построено, сделано благодаря субсидиям. Ключевой для меня стала встреча с инженером Андресом Якобелли, с которым я познакомился в Гарварде. В то время он работал над своей магистерской работой в области публичной политики в Правительственной школе Кеннеди. И он спросил: «Почему бы нам не сделать что-нибудь с социальным жильем? » Для меня на тот момент «сделать что-то» означало сделать выставку, написать статью, участвовать в симпозиуме. В его же голове «сделать что-то» означало «давай построим социальное жилье по тем же правилам, которым подчиняется весь рынок». Это значит, бюджет, размер,

7

объект

3

15 18 16

8

15-18. Проект расширяемого дома Make it Right 19-20. Проект Playa Onda

9

17

19

10

11

«почему социальное жилье не возрастает в цене со временем?» — это был первый глупый вопрос, который мы задали 12

8-9, 11. Жилой комплекс Monterrey 10. План жилого комплекса Monterrey 12-13. Планы проекта Villaverde 14. Жилой комплекс Villaverde

14 13

4 объект

инфраструктура — те же правила игры, что и для всего рынка. Если следовать всем ограничениям, как это делают все остальные, то в результате мы сделаем то же самое, что уже делали до нас, и тогда нечего удивляться, почему рынок нас не принял и мы не смогли улучшить ситуацию. Социальное жилье — это сложный вопрос. Вместо того чтобы просить благотворительную помощь, что считается нормальным в этой сфере, мы решили, что данный вопрос требует не благотворительности, а профессионализма. Если ты недостаточно хорош в дизайне, продолжай делать музеи. Социальное жилье — это вызов. Мы решили

смотрели в нем мощный фильтр против вседозволенности и излишеств — того, что не является строго необходимым.

Elemental — это своего рода линза, которая позволяет фокусироваться на главном и не отвлекаться на периферию. В социальном жилье такой подход обязателен, потому что нет другого выбора, в остальных сферах дизайна он желателен. Мы должны разбираться в политике, экономике, быть вовлеченными в социальную политику — мы должны говорить на разных языках, но наш язык — это дизайн. Сила дизайна — это сила синтеза. На чем приходится экономить средства во время строительства социального жилья? В Чили живет 16 миллионов человек с доходом 20 000 долларов на душу населения в год (когда Elemental начинала работать, доход составлял 12 000 долларов). В такой маленькой и сравнительно бедной стране бюджет министерства строительства составлял 2 млрд долларов в год. Важно то, что политика Чили ориентирована на право собственности: однажды получив субсидию, ты стано-

20 заняться им, поскольку здесь ты должен сделать все из ничего. В мире три миллиарда человек нуждаются в социальном жилье. Чили выделяет 10 000 долларов на один дом, и на эти деньги ты должен купить землю, построить инфраструктуру и сам дом. Нам было понятно, что в данном случае у нас нет другого выбора, кроме как сделать дизайн, в котором нет ничего лишнего, несмотря на все ограничения.

Elemental — это как химическая частица, что-то, что не может быть разделено на более мелкие части. Это как добраться до сути, до ядра. В данном случае то же самое происходит и с архитектурными знаниями — они должны быть разобраны на неделимые операции, потому что здесь нет места для излишеств. Поэтому, вместо того чтобы концентрироваться на негативной стороне дефицита, мы рас-

объект

5

21

22

23

24

мы стараемся фокусироваться на главном и не отвлекаться на периферию. В социальном жилье такой подход обязателен, в остальных проектах он желателен вишься владельцем жилья, и это самая большая сумма, которую бедная семья получает от государства за всю свою жизнь. Итак, это был первый глупый вопрос: каждый, кто покупает дом, ожидает, что он со временем возрастет в цене. Почему социальное жилье не ведет себя подобным образом? Когда люди получают субсидию в 10 000 долларов, то, возвращаясь к этому комплексу через 5 лет, ты можешь купить один из домов всего лишь за 500 долларов! Это катастрофа как для национальной политики, так и для семьи. Ведь если субсидия будет увеличивать свою стоимость, тогда жилищная политика будет ориентирована на инвестиции, а не только на затраты.

Задавшись этим глупым вопросом, мы переопределили понятие качества. Речь шла о том, что помогло бы жилью вырасти в цене и стать активом семьи. Таким образом, семья будет в состоянии взять кредит, чтобы начать маленький бизнес, купить машину, дать лучшее образование детям. Мы превратили субсидию

26

21-23. Эскизы к проекту Casa Pirehueico 24-28. Casa Pirehueico 29-30. Планы к проекту Casa Pirehueico

27

25

28

в экономический инструмент за счет того, что выделили набор требований к дизайну, которые сделали это возможным. Сперва я пытался понять экономические аспекты вопроса, потом — сопоставить некоторые факты: семьям среднего класса в среднем достаточно 80 кв. м. Я не уверен насчет Украины, но для Латинской Америки, Штатов, Европы 80 кв. м достаточно. Но что делать, если страна бедная или у семьи нет денег? В таком случае есть два варианта: уменьшение и смещение. Уменьшение площади застройки. Для Чили это значит от 30 до 40 кв. м. Смещение значит строительство там, где земля ничего не стоит. Такая земля находится в двух часах езды от города и всех тех возможностей, которые город предоставляет: работа, транспорт, образование, больницы, развлечения. Люди едут в город, потому что ищут эти возможности, а жизнь на задворках отрезает людей от них. Мы задались очередным глупым вопросом: если на имеющиеся средства мы можем построить только 40 кв. м вместо эталонных 80, то почему мы рассматриваем жилье в 40 кв. м как маленький дом, а не как половину полноценного дома? Дом в 40 кв. м может быть спроектирован как половина хорошего дома, необязательно как маленький дом. И мы взялись за самую сложную часть, ту, которая требует наибольшей координации и содержит свойства дизайна, позволяющие жилью расти в цене. Пример — расположение. Если ты живешь на окраине, неважно, сколько любви, энергии и заботы вложено в дом, — ты всегда будешь в плохом окружении. Намного важнее лишних квадратных метров хорошее месторасположение — оно будет влиять на оценочную стоимость. И это задача дизайна — обеспечить более дорогую землю, не изменяя размера субсидии.

6 объект

29

30

объект

7

31 32

Другой пример — структура. Обычно структура предусматривается для 40 кв. м. Если же семья хочет увеличить пространство, тогда ей приходится расширяться несмотря на дизайн, а не благодаря дизайну. Структура — наиболее сложный кусок дома, она требует знаний и умений, поэтому мы берем на себя ответственность за финальный сценарий — структуру для 80-метрового дома. Мы делаем это, потому что, с одной стороны, это то, что сложно сделать людям самостоятельно, с другой стороны — это то, что имеет наибольшее экономическое значение при оценке собственности. Отделка не так важна, намного сложнее усовершенствовать структуру.

31, 34, 36. Университет Св. Эдварда, Техас 32, 33, 35. Планы Университета Св. Эдварда

33

37

38

Я думаю, работать надо в той сфере, где твои границы расширяются вместе с тобой, а не там, где ты будешь одним из многих 34

городской, отправная точка — незнание. Здесь начинаются инновации — не потому что мы ищем инновации, а потому что существующие знания не могут дать ответ на вопрос. Разница только в том, что, работая над социальным жильем, ты должен отвечать на четко поставленный вопрос, тут нет места излишествам. В работе над дорогостоящими проектами — это выбор. Два года назад мы начали проектировать здание для швейцарской фармацевтической компании Novartis, в данный момент оно строится. Это проект с высокими стандартами и большим бюджетом, однако мы выбрали тот же подход, что и в социальном жилье — ответить на четко поставленный вопрос: «сделать здание, где продуцируются знания». С другой стороны, во время строительства здания для Novartis мы натренировали свои дизайнерские мышцы. Это своего рода мост: от социального жилья мы берем фильтр против вседозволенности, от высокобюджетных проектов — высокое качество дизайна, которое применяем к социальному жилью.

35

37. Эскизы к башням Siamesas 38, 40, 41. Башни Siamesas 39. План башен Siamesas

39

36

40

41

Таким образом, мы выделили условия дизайна, которые позволяют расти жилью в цене и в то же время сложны для осуществления в индивидуальном порядке, а потому предусматриваются с самого начала. Какая разница между строительством социального жилья и дорогой виллы на океанском берегу? Никакой. Мы редко строили дорогие виллы, возможно, всего два раза. Наверное, богатые клиенты не приходят к нам с такими просьбами из-за отсутствия контекста. Мы предпочитаем работать над общественными и ведомственными объектами. Также мы много работаем для частных компаний из сферы горной промышленности. Мы стремимся работать над проектами, которые имеют общественное значение. Опять-таки, это не из моральных или этических соображений! Предположим, тебе дан всего миллион сердцебиений, после чего ты умрешь, — я бы предпочел их потратить на то, что имеет смысл! По счастью, мы имеем роскошь выбирать, и мы выбираем те вопросы, которые содержат в себе вызов. Неважно, что это за проект — социальный,

8 объект

объект

9

42

ты говоришь, — правда. Мы постарались использовать нашу привилегированную позицию для того, чтобы влиять на политику. Например, 10 лет назад в Чили люди были обеспокоены плохим качеством социального жилья, подразумевая маленький размер жилищ. Поэтому мы пришли в СМИ и сказали: «Если мы построим большие дома, это будет прекрасным ответом на неверный вопрос». Локация гораздо важнее размера жилья, это позволяет людям быть интегрированными в общество. Если они бедные, они не должны следовать каким-то особенным стандартам. Таким образом, фокус внимания сместился. Я должен упомянуть, что в 2010 году один из основателей Elemental стал премьер-министром Чили. Конечно, он был вынужден оставить компанию, чтобы избежать конфликта интересов. Он смог использовать тот опыт, который мы получили в Elemental в течение 10 лет, заняв эту влиятельную позицию, и изменить правила игры. Поэтому тут всегда две стороны: дизайн и обсуждение условий с помощью медиа, а также наличие доступа к политикам.

43

42. Эскиз к проекту Архитектурной школы, Католический университет, Чили 43, 44. Архитектурная школа, Католический университет, Чили 45-48. Детский образовательный проект для Vitra 49. Эскиз и планы к колледжу Монтессори 50. Кампус медицинского факультета Католического университета, Сантьяго, Чили 51, 52. Колледж Монтессори, Сантьяго Чили 53-55. Планы к зданию кампуса медицинского факультета

44 49

50

от социального жилья мы берем фильтр против вседозволенности и излишеств, от высокобюджетных проектов — высокое качесто дизайна 51

Возникало желание самому пойти в политику? Нет, никогда. Elemental — это уникальная практика. Ею на 40% владеют чилийская нефтяная компания COPEC, на 30% — Католический университет, а остальные 30% принадлежат партнерам, которые работают в Elemental. Таким образом, в нашем правлении есть люди, помогающие нам мыслить стратегически, тут нужен совершенно другой склад ума. Именно поэтому в правлении нет ни одного архитектора. Предыдущий президент Elemental все время спрашивал: «Для чего хороши твои мышцы?» Я бы без ложной скромности ответил: мои мышцы хороши для дизайна, не для политики. Я хорош в конкретных вещах: я могу перевести слова в форму, которая потом будет признана людьми как хорошая. Я думаю, работать надо в той сфере, где твои границы расширяются вместе с тобой, а не там, где ты будешь одним из многих. Обычно архитекторы занимаются вещами, которые интересны только другим архитекторам. Я говорю о том языке, который они используют, выставках, которые они делают, биеннале, которые посещают. Почему-то мы стремимся заниматься теми вещами, которые непонятны, скажем, адвокату или ученику последних классов. Напряжение пространства, параметрический дизайн и так далее, и тому подобное — вещи, которые остальные просто не понимают! Люди понимают простые вещи: какое качество моей жизни, как далеко от моего дома находится парк, как насчет транспорта поблизости от моего дома, насколько опасно окружение. Было время в 1960-70-х годах, ког-

незнание — отправная точка инноваций. необходимость в них возникает тогда, когда существующие знания не способны ответить на заданный вопрос Насколько я знаю, Ваша позиция в области социального жилья определена четко: Вы не стремитесь изменить политику или финансовую систему, Вы скорее думаете о том, как эффективно распределить средства, это так? Мы называем Elemental фабрикой действий (Do Tank). Под этим мы подразу­ меваем альтернативу фабрике мыслей (Think Tank). Мы понимаем ограничения, принимаем их и пытаемся улучшить качество того, что есть, в рамках этих ограничений. Do Tank — это наш способ участвовать в широкой дискуссии. В то же время мы стараемся изменить условия и контекст, если это имеет смысл. Как минимум в случае Латинской Америки, когда ты используешь платформу Гарварда, предполагается, что все, что

45

46

52

54

47

48

53

10 объект

55

объект

11

56

57

да архитекторы, дабы вступить в такую дискуссию, совсем забыли о дизайне. Многие из них стали политиками. Думаю, важно уметь ответить на вопросы общества с помощью архитектурных знаний, что может выражаться в стратегическом использовании формы, дизайна. Вы рассматриваете свою работу в области социального жилья как свое предназначение? Мое предназначение — это моя семья и дети. Моя профессиональная миссия — это что-то другое. Моя жизнь — это не моя профессия. Для меня важен вызов. Например, 20 000 людей на улицах бастуют и блокируют доступ к медным рудникам. Если ты можешь решить эту проблему и обеспечить город с населением 100 000 жителей лучшими условиями жизни, то ты одновременно способствуешь восстановлению денежных потоков и, в частности, дохода от медных рудников,

58

63

64

65

66

Обычно архитекторы занимаются вещами, которые интересны только другим архитекторам. людей же в основном волнуют простые, насущные вещи 59

60

что является основным источником дохода в Чили. Или, скажем, за 100 дней спроектировать целый город после землетрясения. Тут нужно действовать быстро, и интуиция — это ключевой момент. Интуиция, точность, синтез. Думаю, профессиональная миссия в первую очередь заключается в подходе, а не в самой ­теме. Над какими проектами Вы сейчас работаете? Что в ближайших планах? Треть своего времени мы посвящаем социальному жилью, треть — городам

56-58. Общественный проект Zócalo Metropolitano, Сантьяго, Чили 59. Las Cruces, Мехико 60-62. Эскизы и планы к проекту Las Cruces, Мехико

и треть — зданиям. В области социального жилья мы строим по разным сценариям, в разных местах, в больших масштабах для разных компаний. Мы планируем построить 9000 домов для лесоперерабатывающей компании и ее работников. У нас есть около 20 разных проектов. В области социального жилья масштаб имеет значение. Иначе ты заканчиваешь тем, что твой проект печатается там и тут, потом ты идешь в MoMA и выставляешь его там. Это хорошо для эго, но не для города. Городу нужны тысячи домов, только тогда ты в струе, а не являешься исключением. Поэтому в вопросе социального жилья важен масштаб, количество. Новая область работы, которая появилась после землетрясения, это город. Речь не идет об урбанистическом дизайне. Мы должны были выстроить заново целый город. Дома 50 000 людей были разрушены. А это означает проектирование домов, энергосистем, ведомственных зданий, общественных зон. Сейчас мы работаем над театрами, культурными центрами, библиотеками, главной площадью, больницами, парком, который должен смягчить последствия цунами, если таковое повторится. Безусловно, такая работа займет пару лет. Сейчас мы работаем над пятикилометровым парком, который будет защищать город от ветра и пыли. Также нас пригласили для работы над проектами городского масштаба для лесоперерабатывающей компании на юге страны, горнодобывающей компании в Перу и двумя проектами для горнодобывающих компаний недалеко от Сантьяго. В рамках этих проектов нам приходится работать с разными командами, но вместо того чтобы быть консультантами, мы выступаем авторами: берем на себя риски и выдвигаем предложения, а не просто устанавливаем проблему и оставляем заказчику право выбирать, что делать, а что — нет. Вот в чем отличие от урбанистического дизайна!

63, 67, 69. Kunstmuseum, Швейцария 64-66, 68. Проект дома Ordos 100, Китай

67

68

12 объект

61

62

69

объект

13

70 70, 72, 73. Математический факультет Католического университета, Сантьяго 71. Эскиз к проекту Pirehueico 74. План математического факультета

71

72

73

74

75

И, наконец, здания: инновационный центр для Angelini group, подаренный Католическому университету, новый кампус в Китае для Novartis. Эти здания очень необычные, потому что непонятно, что это такое. Что такое инновационный центр? Поэтому я думаю, что социальное жилье, города и здания — этого вполне достаточно! Нам не нужно большего. И мы не строим никаких планов. Мы просто стараемся реагировать на то, что происходит вокруг. Список ожидающих нас проектов уже есть, и мы не тратим много времени на размышления на тему «что дальше». Потому что следующий проект уже на очереди.

76

78 77 75-79. Книги, автор Алехандро Аравена

www.alejandroaravena.com

14 объект

объект 79

15