Перебили линию высоковольтных передач, возможность обогрева, приготовления пищи исчезла. Было очень холодно. Ребенок пытался согреть игрушку дыханием, говоря: «Совсем замерз». Полночи я проревела, а потом решила, что жизнь продолжается, нет смысла себя приносить в жертву. Второй раз, 17-го января, совершили вояж в Запорожье уже с мамой. Пожили три недели у сестры. Жилье не особо жаждали сдавать. Интересовало из провинции мы или из Донецка. Если из Донецка – опасались больше. Квартиру нашли через знакомых, без посредников.
После переезда радовались людям.
Красногоровка, мертвый город, настолько удручающе подействовал. В Запорожье даже наличие людей было за счастье. Говорила: «Смотри, люди. Девять часов вечера, они ходят». Благоприятные впечатления были. Постепенно начала изучать Запорожье. Некоторые вещи не укладываются в мировоззрение. Например, приехала на акцию «Цирки без животных», а там ярмарка. Ярмарка в центре города. У нас это закончилось в 90-х. Торговля рядом с театром очень покоробила. Подошли журналисты одного из телеканалов, говорят: «Вы на акцию? А где остальные?». Говорю: «Наверное, трусы торопятся купить. У вас каждый раз так?». Они: «Да». Сделала вывод, что довольно дешевое размещение, а органы власти не хотят терять прибыльное место. Не знаю, может это субъективное впечатление. Там продавались продукты неплохие, но я была так раздражена и ничего не купила. Побыла на акции. Поехала домой. Может старомодно, но исподнее и театр не вкладывается в моё мировоззрение. Но здесь грань мягче. Люди не зацикливаются на статусе. Возможно, это субъективное мнение. Люди здесь добрее, спокойней, чуть счастливей.
С работой начались сложности.
Деятельность у меня перманентная. Не всегда есть стабильный, постоянный заработок. В основном, старые заказчики, еще 2015-го года. Периодически мы сотрудничаем, потом делаем перерыв. В марте мне сказали: «Продажи упали. При всем желании…», и я осталась без ничего. Офисную работу в издательстве не нашла. В послужном списке есть российские издания, говорили: «У Вас отсутствует проукраинский вектор. Мы не возьмем Вас на работу».
Отвечала им: «Вы меня знаете, даже не буду пытаться Вас переубеждать, но я бы не делала такие выводы». На этом все закончилось. Был заказчик в 2016-м году – запорожанин. Пена уже сошла, мнение местных жителей изменилось. Мы начали вести профессиональный диалог, и у него не возникло даже мысли спросить, откуда я..
ЗАПОРОЖЬЕ
ПРИНЯТИЕ
благодарность местной громаде, как бы не было, за хорошее отношение
БОРЬБА
у каждого из нас трения остались – с самим собой и с госструктурами
До этого заказчики, видя мой послужной список, даже на собеседование не приглашали. Но тогда нужно было думать не об излишествах, а банально о куске хлеба. С марта 2015-го начала обращаться за помощью в организации. Это сделать было сложно, поскольку не умею просить. Несколько организаций сразу отпали, вежливо меня послав. Те, которые оказались лояльными, хорошо поддерживали – «Save the Children», «Каритас». Мы банально голодали бы, если бы не получили грант на продукты питания. Для себя я посчитала, что нужно отвлекаться и хотя бы перезагружаться на час-два. В это время проводили проекты: «Как написать резюме?», «Как уберечься от работорговли?». Английский язык появился от Центра занятости свободных людей. Начала ездить на тренинги. Участвовала в гранте от МОМ, получила ноутбук и продолжала заниматься своей деятельностью.
Не скажу, что я не привыкла.
Был июнь 2015-го и мы уже немного здесь прожили. Приехали киевляне и говорят: «Покажи Хортицу». Они активные, Крым исходившие с рюкзаками. Мы вначале в краеведческий музей поехали, в Дубовку, потом на Хортицу. Там мы брели по лесу, пока не вышли к воде. Они говорят: «Мы нашли, где пройти, и ты ноги не замочишь». Мы полюбовались скалами, перекусили, и тогда впервые промелькнула мысль, что будет жаль