Александр Михайлович Майоров. "Правда об Афганской войне"

дяную воду прыгать. Но тогда было не до эмоций. Молни­ еносно прикинул и отрубил: - Двое-трое суток... Ждал следующего вопроса. Будь моим собеседником покойный министр обороны Гречко, он спросил бы: «Ка­ ким образом думаешь решать?». То есть он взял бы поло­ вину ответственности - если не больше - на себя, утвер­ ждая мое решение. Но Устинов не стал спрашивать, каким образом решаю дело с Гератом, а дал понять мне, что, мол, делай, мил-человек, сам, что ты решил делать, и неси за это ответствен­ ность. Сам! Вот почему в трубке раздалось только одно слово: - Утверждаю! Конец связи. Я проинформировал об обстановке прилетевших из Кабула товарищей. Время терять было нельзя. Они ждали моего решения. Но к аппарату вызвал меня теперь уже Ю. В. Андропов.

- Как живете-можете, Александр Михайлович? Я толь­ ко что разговаривал с Дмитрием Федоровичем. Знаю обо всем. Одобряю сроки. Действуйте. Этот тоже не спросил, как я собираюсь действовать. «Как?» - этот вопрос заслонял, казалось, все небо. Извинившись, я попросил всех выйти из автобуса, за­ держав только Черемных. Надо было принять важное ре­ шение и взять всю ответственность на себя. Мы сидели и молчали, обмениваясь взглядами и, не раскрывая рта, мыслями. Где же ты, единственно верное решение?.. Сидим. Молчим. Думаем. Зазвонил телефон. Оба вздрогнули.

- Здравствуй, Александр Михайлович! - голос Огарко­ ва. -Только что я говорил с Константином Устиновичем. Бог мой, как все завертелось!..

- Он передает тебе привет и сказал, что САМ ждет по­ ложительного ответа не позже, чем через двое-трое суток. Ты уяснил, кого я имею в виду.

- Уяснил. Дорогой Николай Васильевич, уяснил. Что мне рекомендуешь делать?

- Тебе виднее. Но что бы ни было, за тебя я постою. Опять сидим молча. Думаем. Думаем...

188 188