журнал СВОЙ, № 03, 2020 г. by СВОЙ

март 2020 журнал Никиты Михалкова

Ю. ОБУХОВСКИЙ. «ВЕСНА НА ПАТРИАРШИХ». 2006

Размякло, и раскисло, и размокло. От сырости так тяжело вздохнуть. Мы в тротуары смотримся, как в стекла, Мы смотрим в небо — в небе дождь и муть... Не чудно ли? В затоптанном и низком Свой горний лик мы нынче обрели, А там, на небе, близком, слишком близком, Всё только то, что есть и у земли. Владислав Ходасевич. «Март». 1922

Богатырь на троне

Как ротный простой запевала

От принцессы до баронессы с кисточкой

Почему Александра III нарекли Миротворцем

Нашу эстраду таки основал дядя Лёдя

Женский взгляд на изобразительное искусство

РАД, что был на войне и видел сам все ужасы, неизбежно связанные с войной, и после этого думаю, что всякий человек с сердцем не может желать войны, а всякий правитель, которому Богом вверен народ, должен принимать все меры, для того чтобы избегать ужасов войны.

УСТЬ меня ругают и после моей смерти еще будут ругать, но, может быть, наступит тот день, наконец, когда и добром помянут.

Император Александр III (1845–1894)

ежемесячное приложение к газете «Культура»

март 2020

ЖУРНАЛ ДЛЯ ПРОСВЕЩЕННОГО КОНСЕРВАТОРА ОТ НИКИТЫ МИХАЛКОВА

Слово издателя Куда плывет корабль Россия

3–9

Дом Романовых Богатырь на троне

10–13 Родное слово Оригинален, ибо мыслит Евгений Баратынский — поэт с растерзанным сердцем

14–19 Год памяти и славы В силезских котлах Ожесточенные битвы за «германский Донбасс»

20–23 Русский характер Фея по прозвищу Березка Письма фронтовички Клавдии Смирновой

29–31 История одной песни Вальс сорок третьего года «Случайный» по названию, он был вовсе не случаен

32–37 Великие реалисты От принцессы до баронессы с кисточкой 38–41 Ретроспектива Космос — не хаос, но абсолютная гармония Леонов и Беляев: бремя первых

42–47 Стоп-кадр Опасные игры на длинном пути 105 лет назад родился Георгий Жженов

Трапезная Царь-рыба по особым дням

24–28 Проверено временем Как ротный простой запевала

Главный редактор: Петр Власов Шеф-редактор: Наталья Семина. Ответственный секретарь: Сергей Громов Отдел распространения: +7 (495) 602-5512 Редакция: +7 (495) 662-7222 «СВОЙ» журнал Никиты Михалкова. Приложение к газете «Культура». Зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) Свидетельство ПИ № ФС77-76896 от 24 сентября 2019 г. Адрес редакции: 123290, Москва, Шелепихинская наб., д. 8А, эт. 2, пом. 3 Отпечатано в соответствии с представленными материалами в ООО «Парето-Принт», Тверская область, Калининский район, Бурашевское сельское поселение. Торгово-промышленная зона Боровлево-1, 3А. Тверь 170546, www.pareto-print.ru

Номер заказа: 0920/20 Тираж 20 025 Подписано в печать 17 февраля 2020 г.

Cлово издателя Куда плывет корабль Россия Главным событием уходящей, на редкость пасмурной, не по-русски слякотной зимы стало, безусловно, послание президента Федеральному собранию. Об этом выступлении и его последствиях (включая смену правительства, шок, испытанный чиновниками и депутатами с двойным гражданством, обсуждение законопроектов по поддержке многодетных семей и др.) сказано уже немало. Я же хотел бы обратить внимание на ту часть речи Владимира Владимировича, которая касалась необходимости изменить Конституцию. Она, как известно, принималась в начале 1990-х, когда Россия была практически всецело отдана на откуп «младореформаторам», а те внесли в Основной закон страны такие положения, которые великую, абсолютно самодостаточную, обладавшую самым большим ядерным потенциалом державу низвели до статуса полуколонии. Вдумайтесь в то, что гласит ч. 4 статьи 15: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотрено законом, то применяются правила международного договора». Что все это значит, друзья мои? Буквально следующее: какие бы законы — применительно к экономике и политике, здравоохранению и обороноспособности, образованию, культуре, охране семьи и т. д. — мы ни принимали, они будут действовать лишь постольку, поскольку не противоречат нормам «международного права». А что такое нынешнее «международное право», кто устанавливает его принципы? Оно хоть как-то проявило себя, когда самолеты НАТО бомбили Белград или когда Запад и его марионетки напоказ всему миру убивали законных руководителей суверенных государств? Вспоминают ли о «международном праве» его главные поборники в те моменты, когда на Украине и в Прибалтике осуществляется языковой геноцид, а на улицах Киева, Вильнюса, Риги, других городов проводят факельные шествия славящие гитлеровцев и их прямых пособников современные неонацисты? Тему неполноценности нашей Конституции (именно в той части, о которой выше идет речь) Владимир Путин в своей январской речи затронул, и, как мне видится, с пресловутым верховенством «международного права» довольно скоро у нас все-таки будет покончено. Однако требуют изменений и другие статьи Основного закона, например, та, что прямо запрещает единую для всех наших граждан государственную идеологию. Россию часто и справедливо отождествляют с кораблем. Так вот ни один ветер не станет для этого корабля попутным, если мы — все, кто на его борту, — не будем знать, куда и зачем он плывет. Процесс обсуждения поправок в Конституцию, который сегодня, после выступления президента, повсеместно активизировался, возможно, как раз и выявит черты той самой идеологии — договора между обществом и государством о том, куда нам следует двигаться, какие долгосрочные цели и задачи перед собой ставить. Дай Бог, чтобы так было.

март 2020

Богатырь на троне 10 марта

175

В. СЕРОВ. «АЛЕКСАНДР III В МУНДИРЕ ДАТСКОЙ КОРОЛЕВСКОЙ ЛЕЙБ-ГВАРДИИ». 1899

лет со дня рождения

Он вступил на престол в кризисные для империи дни, после гибели ставшего жертвой убийц родителя. В начале 1880-х Россия для всего мира превратилась в страну революционной вакханалии. Новости о покушениях, взрывах и судебных процессах над боевиками не сходили с первых полос международной прессы.

ДОМ РОМАНОВЫХ

Евгений Александров

За интересы большинства К концу XIX столетия в верхних слоях общества созрели и оформились оппозиционные течения. Кто-то жаждал немедленного упразднения самодержавия, перемен любой ценой и шел ради этого на прямой террор, не считаясь с жертвами. Другие требовали столь же кардинальных перемен в либеральном духе. Даже в правительственных кругах было немало сторонников конституционной монархии с неизбежным усилением роли промышленников и банкиров — разумеется, не только российских. Новый самодержец, не желавший, чтобы гигантская империя сворачивала со столбовой дороги поступательного развития, сумел приструнить первых и подчинить вторых.

Государство, которое после Великих реформ понемногу слабело, показало наконец свою силу, заставило себя уважать. За несколько месяцев выдвиженцам Александра III удалось остановить террористический вал. Это была напряженная борьба. Народовольцы пытались перехватить инициативу, объявили царю ультиматум, угрожали залить страну кровью, если он не амнистирует арестованных боевиков. Разговаривать с монархом языком угроз было бессмысленно, революционеры его только раззадорили. Государь победил, ведь его поддерживало большинство мужицкой России, молчаливое и могущественное. Прибегать к насилию пришлось в отношении меньшинства. Он был первым русским самодержцем, которому присягали крестьяне, прежде лишенные такого права. Во многом это было предопределено политикой Алек-

Александр III с семьей и любимым псом Камчаткой у Гатчинского дворца. 1886

март 2020

ДОМ РОМАНОВЫХ

Войны Миротворца Александра III нарекли Миротворцем. Он не шутил с войнами, ибо знал о них не понаслышке. Во время освободительной миссии на Балканах в 1878 году отец доверил ему, наследнику престола, действовавший против османов в Болгарии Рущукский отряд. Во время одной из разведывательных «прогулок» возле села Иванова погиб родной дядя будущего императора Сергей Лейхтенбергский. А несколько позже у селения Мечка отряд цесаревича наголову разбил отборные войска Сулеймана-паши. Александра Александровича наградили орденом Св. Георгия 2-й степени — «За блистательное выполнение трудной задачи удержа-

ния, в течение 5 месяцев, превосходящих сил неприятеля от прорыва избранных нами на реке Ловче позиций и за отбитие, 30-го Ноября 1877 года, атаки на Мечку». За всю историю награждений славным орденом Александр III был единственным монархом, получившим столь высокую его степень на поле боя. Цесаревич проявил себя как отважный и распорядительный командир и при

П. РЫЖЕНКО. «АЛЕКСАНДР III. (КОГДА РУССКИЙ ЦАРЬ УДИТ РЫБУ, ЕВРОПА МОЖЕТ ПОДОЖДАТЬ!)»

сандра II, хотя трудно не увидеть глубокий символический смысл в том, что первым по-настоящему народным царем стал его сын. Вскоре после коронации Александр Александрович встретился с волостными старшинами. Историческое событие отразил на своем полотне Илья Репин, подчеркнувший сходство между государем и его подданными-хлебопашцами: он такой же статный бородач, как и многие из них, и становится ясно, что общий язык будет ими непременно найден.

ээтом убедился: армия перво-наперво существует для того, чтобы п предотвращать войны, избегать п массового кровопролития. м Каждый год в ноябре, откладыввая все дела, наследник престола, а затем император собирал для д дружеского ужина соратников «по д делу под Мечкой». Во многих книгах можно прочиттать, что во времена Александра III Россия не вела войн. Действительн но, по сравнению с другими царсствованиями его тринадцатилетие ввыдалось удивительно мирным. Д Достичь этого удалось благодаря ввзвешенной и твердой дипломаттии, да и репутация русской армии о оставалась настолько высокой, что слово нашего императора всюду звучало веско. Прежде страна воевала беспрестанно. К примеру, при Александре II вела боевые действия и в Польше, и на Балканах, и — неоднократно — в Средней Азии. Это были кровопролитные, расточительные для казны войны. При Александре Александровиче в империи воцарилась «возлюбленная тишина», о которой мечтал еще

март р 2020

ДОМ РОМАНОВЫХ Михайло Ломоносов. И все-таки один боевой поход, британских стратегов, а император проявил обычную не упомянуть о котором нельзя, в те годы состоялся. для себя твердость и не пустил по ветру достижения На южных рубежах, на границе с Афганисвоих военных. Нашлись царедворцы, предстаном, русские стали преградой для лагавшие примерно наказать Комарова, британского продвижения в Средгосударь же велел наградить генерала нюю Азию. Лондон намеревался орденом Св. Георгия 3-й степени и распространить свою гегемовысказался так, чтобы слышала нию на весь мусульманский вся Европа: «Я не допущу нимир. Разумеется, эти плачьего посягательства на нашу ны представляли угрозу территорию». для России. В итоге Россия сохраниКульминацией прола приобретения на юге, тивостояния стала а на месте боевых дейэкспедиция начальствий основали надолго ника Закаспийской ставшую южным форпообласти (ныне — на стом империи крепость. территории ТуркС тех пор и утвердилось менистана) генерала в нашей армии знамениАлександра Комаротое присловье: «Меньше ва. В 1884 году в состав взвода не дадут, дальимперии был принят ше Кушки не пошлют». город Мерв, чьи жиАнгличан император тели по собственному успокоил твердыми започину перешли в русверениями: нашествия на ское подданство. Вместе Афганистан не будет. Слос новыми землями Россия ву русского царя верили. получила и территориальПротивостояние с Британией ный спор с Афганистаном в «азиатском подбрюшье» приИ. Крамской. «Коронование из-за оазиса Пандждех. На этом нято называть Большой игрой: на государя императора попытались сыграть британцы, кону стояла гегемония над целым Александра III». 1883 пославшие в те края свою разграничиконтинентом; конкурировали дипломательную комиссию и организовавшие двиты, разведчики и, конечно, армии. Именно жение афганских войск. Навстречу последним дви- эта тайная война подтолкнула нашу дипломатию к нулся отряд Комарова, твердо решившего бороться за серьезным переговорам с французами. оазис. Силы сосредоточились на берегах реки Кушки: на западном — афганцы, на восточном — наши. Алек- Марсельеза в Кронштадте сандр Виссарионович предъявил эмиру Абдул-Рахма- Александр III не был сторонником изоляции от Евну ультиматум с требованием отвести войска в тече- ропы, понимал пагубность такой политики, ведь к ней нас подталкивала Британия, опасавшаяся влияние пяти дней. 18 (30) марта 1885-го время ожидания истекло, и ния Петербурга в Старом Свете. При этом государь русские без промедлений начали наступление. Гене- старался не вмешиваться в бесконечные европейрал Комаров приказал своим воинам не открывать ские склоки, дабы русским не пришлось выступать в огонь первыми. Выстрелы с афганской стороны не за- роли пожарной команды. Порох тем не менее держал ставили себя ждать, а ответная атака смела позиции сухим. Много лет император тяготился тем, что у России противника, заставила ретироваться вражескую конницу. Более упорным выдалось сражение пехоты, но к не было надежных союзников. С этим связаны его утру следующего дня потерявшие 600 человек афган- иронические, популярные в наше время афоризмы. цы отступили и новых атак не предпринимали. «Пол- Чего только стоит провозглашенный в присутствии ная победа еще раз покрыла славою войска Государя многих иностранных дипломатов тост: «За здоровье Императора в Средней Азии», — рапортовал Комаров моего друга, князя Николая Черногорского, единственного искреннего и верного союзника России вне военному министру. Глава российского МИДа Николай Гирс предупре- ее территории». Однако большие дела в политике треждал, что этот успех может вызвать вооруженное буют если не искренних друзей, то достойных партстолкновение с Англией. Александр III пожал плечами: неров, и Александр III, разочаровавшись в Германии, «Хотя бы и так». Русский генерал вчистую переиграл сделал ставку на Париж.

март р 2020

Л. БАКСТ. «КАРНАВАЛ НА ПАРИЖСКИХ УЛИЦАХ ПО СЛУЧАЮ ПРИБЫТИЯ РОССИЙСКИХ МОРЯКОВ 5 ОКТЯБРЯ 1893 ГОДА». 1900

ДОМ РОМАНОВЫХ

Еще в «Энциклопедии» Дидро было написано, что Россия и Франция должны стать дружественными государствами. Это представляло выгоду для обеих держав, но географическая удаленность мешала хорошим замыслам, мы враждовали. Так было и в XVIII столетии, и в начале XIX века. Во времена Александра Миротворца наши страны сблизились не только благодаря скоростному железнодорожному сообщению. Российской империи потребовалось финансовое хитроумие французов, их государству — наша огромность, связавшая Юго-Восточную Азию с Европой. Важным достижением соглашений был пересмотр извечного отношения галлов к Польше как к своей вотчине. Наконец-то они признали русского императора полновластным царем Польским. Россия сумела дважды удержать Германию от нападения на Францию, за что французы (те, в ком жива историческая память) до сих пор благодарны Александру III (названный в его честь парижский мост никто переименовывать не собирается). Да и нам без французского кошелька было бы непросто прокладывать Великий Сибирский железнодорожный путь. В июле 1891 года в Кронштадт прибыла французская эскадра адмирала Альфреда Жерве. Встречали союзников по-царски, император с обнаженной головой выслушал гимн Третьей республики — «Марсельезу», в то время как в России эта песня была запре-

март р 2020

ДОМ РОМАНОВЫХ

Демонтаж памятника Александру III у Храма Христа Спасителя в Москве. 17 июля 1918 года щена. Чтившие идеалы своих революций французы столь же почтительно слушали «Боже, царя храни». Идеологические разногласия были отброшены ради взаимовыгодного экономического сотрудничества и общей безопасности. За тем приемом внимательно следила вся Европа. Рождалась международная сила, которая должна была (и могла!) предотвратить мировую войну.

Суд истории Свои последние дни император проводил в Ливадии, в любимой крымской резиденции, напоминавшей обыкновенную помещичью усадьбу. Когда умер, его оплакивала вся Россия. Лишь интеллигенция относилась к нему «прохладно»: ругала за ограничение студенческих свобод, за «реакционный» консерватизм. Зато русские художники видели в нем мощного лидера и всесторонне развитую личность. Еще при жизни он стал прообразом Ильи Муромца для знаменитого васнецовского полотна, при том что картина оказалась для России сокровенной. В ней ни много ни мало наш культурный код. Из двух богатырей двое узнаваемы: главный — Александр III, Добрыня — сам художник, видевший себя верным соратником монарха. Мы наблюдаем их не в пылу битвы: выехали в чисто поле, на заставу богатырскую хранить покой русской земли, гармонию силы, справедливости и мирного быта. Витязь в центре похож одновременно и на царя, и на крестьянина.

март 2020

Молодому Михаилу Нестерову принадлежит, вероятно, самая эмоционально-проникновенная оценка Царя-Миротворца. Вскоре после смерти императора он писал: «Русские люди хоронят с государем Александром III заветные помыслы, мечты. Он воплощал в себе все святое, лучшее, характерное для нравственного облика народа... Со времени Александра Невского можно смело сказать, что никто более не выражал в себе так ярко свой народ, как Александр III». Те слова были сказаны не для прессы и не из карьерных соображений. Они — из частного письма, от сердца к сердцу. Современники сумели оценить масштаб личности предпоследнего русского императора только четверть века спустя, когда им довелось пережить череду войн, смут, крушение привычного мира. Оказалось, что без Ильи Муромца богатырская застава не только осиротела, но и не выстояла. Когда-то стоявший возле Храма Христа Спасителя памятник Александру III вряд ли раскрывал в должной мере качества его натуры, слишком уж он там получился мрачным, сосредоточенным, даже архаичным. Внутренние свойства государя удачнее всего отразились не в той колоссальной статуе, а в теремной, ажурной архитектуре московской Городской думы или петербургского храма Спаса на Крови. Возродивший старинные традиции стиль расцвел при Александре III, стал его маркой. Бояре, богатыри, герои русских сказок могли появиться и занять особое место в нашем

ФОТО: АЛЕКСЕЙ ДРУЖИНИН/РИА НОВОСТИ

ДОМ РОМАНОВЫХ

В. Путин открывает памятник Александру III в Ялте. 2017 искусстве (а равно национальном самосознании) только в эпоху самодержца, который чтил духовные основы московской Руси. В популярном, предназначенном для юношества издании 1909 года «История российского государства в портретах» о нем писали так: «Глубоко религиозный, заботливый отец и супруг, он своей жизнью давал пример своим подданным: не позволял себе никакой роскоши. Он отличался твердостью характера, более всего любил правду, спокойно обдумывал каждое дело, был замечательно прост в обращении и вообще любил все русское». Это, конечно, идиллический портрет, но по сути — вполне достоверный. Действительно, государь не терпел праздности, не любил пышные придворные и дипломатические ритуалы, не держал многочисленной свиты, не копил сокровища мира сего, если не считать произведения живописи, перед которой благоговел. Покупая картины, помогал своим художникам, мечтал о большом музее национального изобразительного искусства, где все эти работы должны были выставляться. Идея воплотилась уже после смерти царя, Русский музей императора Александра III открыл двери для посетителей 7 марта 1898 года. Конечно, у него хватало критиков и среди тех, кого считали опорой трона. Время показало опрометчивость их оценок: и в истории, и в памяти людей остался образ могучего самодержца, крепко державшего штурвал великой державы. Гораздо глубже понял его

Сергей Витте, отметивший: «У императора было совершенно выдающееся благородство и чистота сердца, чистота нравов и помышлений. Как семьянин — это был образцовый семьянин; как начальник и хозяин — это был образцовый начальник, образцовый хозяин... Он каждую копейку русского народа, русского государства берег, как самый лучший хозяин не мог бы ее беречь». А ведь автор этих строк был человеком едкого, рационального, скептического ума. Тем не менее он легко сработался с государем, примечавшим и ценившим в управленцах крепкую деловую хватку. В наше время можно услышать сетования: проживи, дескать, Александр III еще десять-двадцать лет, и Россия избежала бы революционных бурь, уж он-то не допустил бы ни пожара 1905-го, ни катастрофы 1917-го. Есть и противоположное мнение: император слишком туго «закрутил гайки» и тем самым предопределил распад самодержавной империи. Едва ли стоит переводить летопись страны в сослагательное измерение. От истории нельзя требовать больше, чем она дает. Александр Александрович и без этого сделал немало, достойно стоял свою трудную вахту на российском престоле, обеспечил хороший задел для всестороннего — экономического, культурного, социального — развития государства. Тринадцать лет его правления справедливо воспринимаются как время мирное, чрезвычайно созидательное. Чего же больше?

март 2020

Родное слово Е. Баратынский. Литография с оригинала К. Гампельна. 1828

2 марта

220 лет со дня рождения

Оригинален, ибо мыслит Валерий Бурт Неистовый Виссарион находил в строках Баратынского «ум, изредка задумчиво рассуждающий о высоких человеческих предметах, почти всегда слегка скользящий по ним, но всего чаще рассыпающийся каламбурами и блещущий остротами». Тот же критик дал поэту краткую, но впечатляющую характеристику: «Глубоко растерзанное сердце». «Мой дар убог, и голос мой не громок, / Но я живу, и на земли мое / Кому-нибудь любезно бытие», «Не ослеплен я музою моею: / Красавицей ее не назовут, /И юноши, узрев ее, за нею / Влюбленною толпой не побегут», — подобные «самоуничижительные» откровения — одна из важных, во многом определяющих черт поэзии Баратынского. В чем причина столь нещадной самокритики? Был чересчур скромен от природы? Опасался, что глас его по каким-то причинам услышат немногие? В ту пору талантливых стихотворцев в России хватало. Действительно, затеряться среди них было немудрено, и все же такие опасения едва ли были основательны, ведь даже Пушкин находил сочинения Евгения Абрамовича превосходными: «Гармония его стихов, све-

март 2020

РОДНОЕ СЛОВО Первое признание тем не менее было вполне заслуженным, ведь отметил дебютанта сам Жуковский, написавший в обзоре русской литературы: «Баратынский — жертва ребяческого проступка, имеет дарование прекрасное; оно раскрывалось в несчастьи, но несчастье может и угасить его; если судьба бедного поэта не облегчится, то он сам никогда не сделается тем, для чего создан природой». В 1820 году «несчастный» стал унтер-офицером и получил перевод в расквартированный в Финляндии Нейшлотский пехотный полк. Пушкин в «Евгении Онегине» вспоминал дорогого друга: «Где ты? приди: свои права / Передаю тебе с поклоном... / Но посреди печальных скал, / Отвыкнув сердцем от похвал, / Один, под финским небосклоном, / Он бродит, и душа его / Не слышит горя моего». Служба тяготила Евгения не особо, благо командиром оказался старый знакомый отца подполковник Георгий Лутковский. Поэт жил в его доме, сочинял, время от времени наведывался в СанктПетербург. Быт во многом специфической чухонской провинции, с одной стороны, удручал, с другой — способствовал элегическому настрою, будоражил воображение. Всякую мысль этот неординарный унтер-офицер стремился наполнить чувствами. В его стихах свет сливается с тенью, благодушная искренжесть слога, живость и точность выражения должны поразить всякого, хотя несколько одаренного вкусом и чувством... Баратынский написал две повести, которые в Европе доставили бы ему славу, а у нас были замечены одними знатоками». Поэты дружили, хотя и встречались редко, переписывались, интересовались творчеством друг друга. Частому общению с глазу на глаз мешали разные ритмы жизни. Пушкин был предоставлен самому себе, Баратынский, исключенный в юные годы из Пажеского корпуса за очень серьезный проступок (как сказали бы нынешние юристы, за «хищение чужого имущества, группой лиц, по предварительному сговору»), служил в армии рядовым. Его военная «карьера» начиналась в столичном Лейб-гвардии Егерском полку, где ему как дворянину было предоставлено куда больше вольностей, нежели многим другим егерям: проживал не в Семеновских казармах, а в съемной квартире, которую делил с приятелем Антоном Дельвигом. Писать стихи начал после изгнания из элитного училища, а творческий дебют вышел у него совершенно, так сказать, невольным: Дельвиг без ведома товарища отдал его стихи в журнал, поэтому «Баратынский, которого имя до тех пор не появлялось в печати, часто говорил о неприятном впечатлении, испытанном им при внезапном вступлении в нежеланную известность».

ность — с мрачноватым скепсисом, за что П Пушкин прозвал собрата по перу «Гамлетом-Баратынским». Прощай! Мы долго шли дорогою одною; Путь новый я избрал, путь новый избери; Печаль бесплодную рассудком усмири И не вступай, молю, в напрасный суд со мною. Не властны мы в самих себе И, в молодые наши леты, Даем поспешные обеты, Смешные, может быть, всевидящей судьбе. («Признание», 1823) О подобном душевном состоянии критик Петр Плетнев писал: «Мы усиливаемся отогнать от сердца

март 2020

ФОТО: ИЛЬЯ ЩЕРБАКОВ/ТАСС

мрачные мысли, но в то же время становимся недоверчивыми к счастью. В нас примечают противоречие надежд и желаний. Оно-то составляет прелестное разнообразие элегии Баратынского. Иногда близкий к слезам, он их остановит и улыбнется; за то и веселость его иногда светится сквозь слезы». В 1826 году он вышел в отставку, но не потому, что хотел всецело отдаться поэзии. Причины были сугубо житейские: заболела мать. Уйти со службы надоумил Денис Давыдов, а муза Баратынского, воспользовавшись ситуацией, вырвалась на волю. Он и сам убедился в том, что «в свете нет ничего дельнее поэзии». Евгений Абрамович уже обрел известность в читательских кругах, особенно после выхода поэм «Эда» и «Пиры». В наше время поэт Александр Кушнер отметил, что было «трудно в 1820 году найти в русской поэзии более живой, легкий и «правильный» слог, нежели в его «Пирах». Двадцатилетний, в этом смысле он, пожалуй, опережает всех на полшага, даже Батюшкова, Жуковского, Грибоедова и Пушкина: «Садятся гости. / Граф и князь — / В застольном деле все удалы, / И осушают, не ленясь, / Свои широкие бокалы; / Они веселье в сердце льют, / Они смягчают злые толки; / Друзья мои, где гости пьют, / Там речи вздорны, но не колки»...» Ему завидовал — по-доброму — даже Пушкин. В январе 1822-го наш гений признавался в письме Петру Вяземскому: «Баратынский — прелесть и чудо; «Признание» — совершенство. После него никогда не стану печатать своих элегий». Их часто ставили рядом. Например, Вяземский в статье о «молодых первоклассных поэтах наших» назвал лишь два имени. Впрочем, с годами Евгений Абрамович несколько подотстал, отдалился, а Александр Сергеевич об этом сожалел. «Баратынский однако ж очень мил. Но мы как-то холодны друг ко другу», — писал он жене в мае 1836 года. Холодность возникла, по-видимому, оттого, что теперь уже Баратынский стал невольно завидовать Пушкину, осознав его масштаб, не упускал случая «ущипнуть» за «Евгения Онегина» в письмах. Александр Сергеевич, разумеется, знал об этом, но большого значения подобным вещам не придавал, что, впрочем, не помешало некоторым критикам высказать предположение: Сальери из «Маленьких трагедий» списан с Баратынского. Как бы то ни было, известие о смерти Пушкина застало бывшего друга в Москве, причем именно тогда, когда он работал над стихотворением «Осень» (оставшимся незавершенным): Зима идет, и тощая земля В широких лысинах бессилья, И радостно блиставшие поля Златыми класами обилья:

Усадьба «Мураново».

ФОТО: АЛЕКСЕЙ КУДЕНКО/РИА НОВОСТИ

РОДНОЕ СЛОВО

Кабинет, в котором работал Е. Баратынский Со смертью жизнь, богатство с нищетой, Все образы годины бывшей Сравняются под снежной пеленой, Однообразно их покрывшей: Перед тобой таков отныне свет, Но в нем тебе грядущей жатвы нет! Смерть Александра Сергеевича вызвала у него скорбь и отчаяние: «Естественно ли, что великий человек, в зрелых летах, погиб на поединке, как неосторожный мальчик? Сколько тут вины его собственной, чужой, несчастного предопределения? В какой внезапной неблагосклонности к возникающему голосу России Провидение отвело око свое от поэта, давно составлявшего ее славу и еще бывшего ее великою надеждою?»; «...Он только что созревал. Что мы сделали, Россияне, и кого погребли!» В дальнейшем жизнь Баратынского текла спокойно, неспешно, без особых приключений. Он то гостил в Москве, то обретался в собственном имении, в Муранове, близ Троице-Сергиевой лавры. Бывал и в Петербурге, где 3 февраля 1840 года, в доме Владимира Одоевского случилось памятное событие. В письме

РОДНОЕ СЛОВО жене Настасье Львовне Баратынский сообщал: «Познакомился с Лермонтовым, который прочел прекрасную новую пьесу; человек без сомнения с большим талантом, но мне морально не понравился. Что-то нерадушное, московское». 9 мая того же года поэты свиделись вновь — в доме историка Михаила Погодина, на обеде в честь Николая Гоголя. Считается, что одно из самых эмоциональных, патетических стихотворений Евгения Абрамовича — отклик на смерть Лермонтова: Когда твой голос, о поэт, Смерть в высших звуках остановит, Когда тебя во цвете лет Нетерпеливый рок уловит, — Кого закат могучих дней Во глубине сердечной тронет? Кто в отзыв гибели твоей Стесненной грудию восстонет... В наше время его стихи восторженно оценивают сравнительно немногие любители поэзии. Почему? Наиболее убедительно, весьма квалифицированно ответил на этот вопрос Валерий Брюсов: «Язык Баратынского не прост, он любит странные выражения, охотно употребляет славянизмы и неологизмы в архаическом духе...

о значении иных выражений Баратынского приходится догадываться («внутренней своей вовеки ты не передашь земному звуки», т. е. словами не расскажешь глубин души; поэт — «часть на пире неосязаемых властей», т. е. в мире мечты, и т. п.)... Тон Баратынского почти всегда приподнят, иногда высокопарен. Особенное затруднение представляет то причудливое расположение слов, которое почему-то нравилось Баратынскому... Однако, если освоиться с этими особенностями... если внимательно вникнуть в склад его речи, открывается меткость его выражений, точность его эпитетов, энергия его сжатых фраз... Чтобы оценить его музу, надо его стихи не только почувствовать, но и понять; к его поэзии применимо то, что кн. П.А. Вяземский сказал о нем как о личности: «Нужно допрашивать, так сказать, буравить этот подспудный родник, чтобы добыть из него чистую и светлую струю». Осенью 1843-го поэт исполнил свое давнее желание: с женой и детьми отправился за границу. Побывал в Берлине, Франкфурте, Дрездене. Несколько месяцев провел в Париже, где познакомился со Р. фон Альт. «Вид Неаполя». 1835

многими знаменитыми французами: Альфредом де Виньи, Проспером Мериме, Мишелем Шевалье, Альфонсом де Ламартином, Шарлем Нодье. Весной 1844 года добирался морем через Марсель в Неаполь. Это было его последнее, поистине роковое путешествие. Не то итальянский климат, о коварстве которого предостерегали врачи, сгубил, не то трагически повлиял нервный припадок жены, случившийся перед отъездом из Парижа. (В испуге Евгений Абрамович бросился к ней, взял за руку — пульс был прерывистым. Он стал ужасно волноваться, опасаясь за ее жизнь, в то время как его собственная уже утекала...) Ранним утром 29 июня (11 июля) 1844 года Баратынский скончался. Российская пресса встретила известие со странным безразличием. Смерть, которая «безмолвною и невидимою тенью проскользнула», нашла свое отражение лишь в письмах современников. Николай Языков писал брату в Симбирск: «Горестное известие! Из Петербурга пишут, что Баратынский умер в Неаполе. Горестная судьба талантов в России! — все они губятся как-то не в свое время, до времени и Бог знает как!» Иван Тургенев говорил о нем как об одном «из лучших и благороднейших деятелей лучшей эпохи нашей литературы», что «нельзя не уважать его благородную художническую честность, его постоянное бескорыстное стремление к высшим целям поэзии и жизни». Литературное наследие Баратынского сравнительно невелико — все его известные стихи умещаются в паре томов. Об этих произведениях часто говорят, что они «не для всех». Что ж, может быть, и так. Пушкин на сей счет лаконично и емко подытожил: «Он у нас оригинален — ибо мыслит. Он был бы оригинален и везде, ибо мыслит по-своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко».

март 2020

Год памяти и славы Разрушенный Бреслау

В силезских котлах Валерий Шамбаров В январе 1945-го, когда вал нашего наступления прокатился от Вислы до Одера, а от Кюстринского плацдарма до Берлина оставалось 60 км, советским войскам пришлось сделать кратковременную остановку, подтянуть тылы, пополнить боезапасы. Нацистское руководство подбадривало своих соплеменников: дескать, счастье на войне переменчиво, ведь и немцы сравнительно недавно стояли на пороге Москвы. Вражеские пропагандисты старались зря — 75 лет назад Красная Армия успешно завершила Верхне-Силезскую наступательную операцию.

март 2020

ГОД ПАМЯТИ И СЛАВЫ

ИМОЙ сорок пятого линия фронта выгнулась дугой. С севера сосредотачивалась группа армий «Висла» рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, с юга — группа армий «Центр» фельдмаршала Фердинанда Шернера. Нетрудно было предположить: как только наши войска ввяжут-

ся в штурм вражеской столицы, на них обрушатся контрудары с двух сторон. Ставка Верховного Главнокомандования решила отложить бросок на Берлин, устранить угрозу и уж потом атаковать «логово зверя». На севере, в Померании, разворачивался 2-й Белорусский фронт

Константина Рокоссовского (позже пришлось привлекать и 1-й Белорусский Георгия Жукова). Зачистить южный фланг предстояло 1-му Украинскому Ивана Конева. Впереди лежала Силезия, важнейшая промышленная область Третьего рейха. Гитлер тогда обращался к немецким солдатам: «Здесь добывают уголь, который согревает ваши семьи. Здесь куется оружие германской армии». Призывал отстоять в битве с «восточными ордами» «жемчужину Германии — Силезию, кочегарку и кузницу» страны. Немцы называли этот край «вторым Руром», а наши солдаты — «германским Донбассом»: повсюду шахты, терриконы, трубы заводов. Восточную, польскую часть Силезии, маршал Конев освободил смелым маневром еще во время прошлой операции: двигавшуюся на северо-запад 3-ю танковую армию Павла Рыбалко резко развернул на юг; танки помчались по вражеским тылам, где их никто не ждал; в результате образовалась петля окружения, откуда гитлеровцы выбирались в панике. Тем самым удалось избежать затяжных боев, уберечь от разрушения промышленную базу Польши, хотя противник сохранил при этом живую силу. Со складов и конвейеров местных заводов к нему потоком шло вооружение. Дальше — та часть Силезии, которая и до войны принадлежала Германии. Драться за эту землю немцы готовились не на жизнь, а на смерть. Города Бреслау, Глогау, Лигниц, Нейсе были объявлены крепостями, каждое селение превращалось в опорный пункт, пространства между ними устилались минными полями. Под прикрытием этой системы обороны Шернер стягивал силы для контрудара. Конев наметил для прорыва два участка — севернее и южнее Бреслау. Планировал окружить и уничтожить скопившуюся здесь

март 2020

ГОД ПАМЯТИ И СЛАВЫ

март 2020

ФОТО: АНАТОЛИЙ ЕГОРОВ/ТАСС

группировку, чтобы можно было выйти на Берлин с юга. 8 февраля взревела артподготовка. Передышка по окончании прошлых сражений оказалась, увы, недостаточной, войска не успели пополниться личным составом и техникой. Вдобавок таял снег, поля развезло, что затрудняло подвоз подкреплений и снаряжения, осложняло маневрирование танков — тем приходилось действовать на дорогах. Распутица парализовала полевые аэродромы, а стационарные, с бетонированными полосами, остались далеко в тылу. Авиация не могла в полную силу поддержать сухопутные части. Враг сопротивлялся жесточайше, и наш успех обозначился лишь на одном участке, северном. Уже здесь Коневу пришлось, не дожидаясь всеобщего прорыва, вводить в бой главный резерв, 3-ю и 4-ю танковые армии. 10 февраля они, проломив оборону, устремились в глубь занятой неприятелем территории. Выяснилось, что Шернер еще не успел собрать ударный кулак. Его бронированные части только подходили к фронту. Узнав об этом, Иван Степанович приказал ушедшим на запад танкистам Рыбалко повернуть два из трех корпусов, возвращаться к Бреслау. Это было сделано вовремя. На подступах к крепости шло упорное сражение. Танковые соединения Красной Армии сумели кое-как вклиниться во вражескую оборону и 13 февраля замкнули кольцо вокруг Бреслау. Их ринулась таранить появившаяся на поле боя гитлеровская панцер-дивизия, которую смяли подоспевшие части Рыбалко. В Бреслау попали в окружение 80 тыс. неприятельских солдат. Штурмовать город русские не стали, просто блокировали его, выделив для этого 6-ю армию генерала Владимира Глуздовского. Конев понимал: выполнить изначальные, связанные с выходом на Берлин задачи просто-напросто

Танковый экипаж гвардии лейтенанта Б. Дегтярева в перерыве между боями. Бреслау, 1 апреля 1945 года

нереально. 16 февраля командующий скорректировал их, заменив планом поскромнее, и тот был утвержден Ставкой. Накал битвы не снижался. На острие прорыва осталась 4-я танковая армия Дмитрия Лелюшенко, вышедшая к реке Нейсе и захватившая плацдармы на левом берегу. Однако танкисты оторвались от общевойсковых дивизий под командованием Николая Пухова. Немцы этим воспользовались, отрезали корпуса Лелюшенко, двинулись на них с разных сторон. Оказавшиеся в окружении советские танкисты отбивались стойко, и все-таки плацдармы за Нейсе пришлось оставить. На выручку нашим вновь поспешили от Бреслау танковые соединения Рыбалко, а им во фланг ударила еще одна резервная группировка нем-

цев — танковая, моторизованная и пехотная дивизии. Возник новый очаг ожесточенных боев. В Силезии враг применил новинку — гранатометы «панцерфауст», фаустпатроны, массовое производство которых немцы уже наладили. Кумулятивная граната прожигала броню, оставляя маленькую язвочку (танкисты называли ее «засосом ведьмы»), вследствие чего в замкнутом пространстве экипаж погибал от ударной волны. Дальность эффективного поражения была небольшой (лишь 30 м), но в густонаселенной местности, при стрельбе из домов, из-за угла, фаустпатрон был страшным оружием. На ходу придумывались средства противодействия. Инженеры рекомендовали закреплять на броню навесные стальные листы или сетки, но пойди попробуй

Гвардии старший сержант И. Амелин с немецким гранатометом «Панцерфауст». Март 1945 года

ФОТО: МИХАИЛ МЕЛЬНИК/РИА НОВОСТИ

Бомбардировка советской авиацией города-крепости Бреслау. 1 марта 1945 года

ГОД ПАМЯТИ И СЛАВЫ дооборудовать машины в боях! Прикрытие танков усиливали автоматчики, а самым надежным способом защиты считалась остановка метров за 200 от подозрительного дома, чтобы фаустпатрон не достал и можно было разнести его выстрелом из пушки. Совместными усилиями двух танковых и двух общевойсковых армий путь к Лелюшенко расчистили, 24 февраля фронт замер на рубеже реки Нейсе. Прорыв только на одном фланге привел к тому, что далеко продвинувшиеся здесь войска 1-го Украинского фронта заняли Нижнюю Силезию, а Верхнюю «обтекли» с севера. Левый фланг фронта на 200 км отстал от правого, между тем именно в Верхней Силезии оставалась львиная доля германских предприятий и шахт, там же находилась — у основания образовавшегося выступа — крупная вражеская группировка. Наши разведчики докладывали: та замышляет контрудар в советские тылы. Чтобы его предотвратить и окончательно зачистить Силезию, Коневу пришлось перебрасывать свои контингенты на отставший фланг, готовить отдельную операцию. Впрочем, перерыва в сражениях почти не было. На северном участке под Лаубаном гитлеровцы в марте возобновили яростные атаки на позиции 3-й танковой армии. Прорывались даже в глубину расположения, захватывали штаб бригады полковника Александра Головачева. Отстреливаясь, комбриг поднялся на третий этаж здания, спустился из окна по веревке, собрал бойцов и выбил немцев из своего штаба. Через три дня Герой Советского Союза полковник Головачев погиб при отражении очередной атаки. 8 марта противник предпринял попытку наступать и на южном участке, пробиваясь к Бреслау для соединения с осажденными. В то же время Гитлер стремился во что бы то ни стало не пустить

март 2020

ГОД ПАМЯТИ И СЛАВЫ И. Конев

русских в Австрию, удержать последние нефтяные месторождения в Венгрии, куда были отправлены его лучшие войска. Загрохотала битва у озера Балатон. Для удара в Верхней Силезии у немцев ресурсов уже не хватало. Однако Шернеру помог другой фактор. Во взаимодействии с 1-м Украинским фронтом должен был действовать соседний 4-й Украинский, который нацеливался на Моравску-Остраву (вражеская группировка в Силезии, таким образом, попадала бы в клещи). Последний 10 марта начал наступление, но командующий фронтом Иван Петров допустил серьезную ошибку: в условиях снежной бури не осмелился просить Ставку о переносе операции. Воспользовавшись ночной метелью, неприятель отошел с первой линии обороны на вторую. Сотни тонн снарядов и мин были потрачены впустую, русскую пехоту немцы встретили шквальным огнем уцелевших дотов и батарей, контратаками. Наше наступление провалилось, и Шернер получил возможность бросить все свои резервы против 1-го Украинского фронта. Армии Конева начали наступать 15 марта, планировалось окружение и уничтожение основных вражеских сил, собранных возле Оппельна. После шквального артобстрела вперед пошли две мощные группировки. Вся местность на глубину 20–25 км представляла собой сплошную полосу укреплений:

Сводный полк 1-го Украинского фронта на Параде Победы

март 2020

ГОД ПАМЯТИ И СЛАВЫ

Кладбище советских офицеров во Вроцлаве густо застроенные поселки, дома, заводы, а меж ними — батареи, пулеметные гнезда, фаустники. Оборону противника буквально прогрызали. Всего за несколько дней 7-й механизированный корпус потерял треть своих машин, 31-й танковый — четверть. В жаркой схватке погиб командир 10-го танкового корпуса Нил Чупров. Тяжелое ранение получил (на следующий день скончался) командир 6-го механизированного корпуса, самый молодой комкор Красной Армии Василий Орлов (построенный на средства его мамы танк получил название «Мать-Родина», в составе корпуса эта боевая машина дойдет до Потсдама). Советское командование искало и находило способы преодолеть сопротивление гитлеровцев. Чтобы не дать им опомниться и затыкать возникающие бреши, Конев приказал наступать круглосуточно, без пауз. В каждой дивизии был выделен усиленный батальон для ночных атак, днем его выводили на отдых. Таким подразделениям придавали орудия, которые наводились засветло, а в темноте били прямой наводкой. Как только улучшилась мешавшая авиации

погода, принялась утюжить местность 2-я воздушная армия Степана Красовского. 18 марта клинья двух группировок Красной Армии встретились, в котел попало около 5 германских дивизий. Стараясь их спасти, немцы отчаянно контратаковали. Сперва бросали на прорыв бронированные, уже побывавшие в сражениях и сильно потрепанные части. 20 марта к ним подошли резервы. На северном участке полезла в атаки танковая дивизия «Герман Геринг». На южном появился кулак из четырех дивизий, а среди них — еще одна элитная, «Фюрер Бегляйт» (бригада сопровождения фюрера). Но они опоздали. Тех, кто оказался в котле, советские войска громили со всех сторон, в том числе с воздуха. Осуществлявший общее командование над окруженными генерал Эрвин Йолассе не выдержал, решил прорываться. Причем повел за собой только две дивизии, остальные бросил на произвол судьбы. Выбраться удалось немногим, а тех, кто остался в окружении, охватили хаос и деморализация. 20 марта их добили. Развивая успех, наши солдаты взяли считавшийся мощной крепостью город Нейсе.

На южном фланге наступавшая на Рыбник и Ратибор 60-я армия генерала Павла Курочкина наткнулась на ту самую группировку, которая была собрана для контрудара и застряла в жесточайших боях. Конев перебрасывал сюда механизированные корпуса, артиллерийские дивизии прорыва, с северного направления перевел часть танковой армии Лелюшенко, в том числе свежий, переданный из резерва Ставки 5-й механизированный корпус. Но даже эти силы враг довольно долго сдерживал, в общем, как сказал когда-то поэт Маяковский, нам «сия Силезия влезла в селезенки». Оборону удалось взломать лишь 28 марта. Возобновил наступление и 4-й Украинский фронт, где Петрова сменил новый командующий, Андрей Еременко. На этот раз неприятельские позиции были наконец-то прорваны, враг заметался, стал откатываться, чтобы не угодить в новый котел. Войска Конева овладели Рыбником и Ратибором, а пару особых дивизий вермахта захлестнули петлей окружения. К 3 апреля с ними покончили. Всего в ходе операции было уничтожено 40 тыс. гитлеровцев, 20 тыс. попали в плен. Да и 80-тысячная группировка в Бреслау отныне не представляла опасности, так и просидела взаперти до конца войны. Советские войска открыли себе пути к Дрездену и Праге. Теперь можно было без помех, без угроз на флангах готовить наступление на Берлин. Нацистский министр вооружений Альберт Шпеер сокрушался: с Верхней Силезией Германия утратила четверть своего военного производства. По окончании войны вся Силезия и Восточная Померания, отвоеванные кровью наших солдат, были в виде щедрой компенсации переданы спасенной теми же солдатами Польше. Увы, историческая память у поляков оказалась слишком короткой.

март 2020

М. САМСОНОВ. «СЕСТРИЦА». 1954

Русский характер

Фея по прозвищу Березка Людмила Жукова, писатель Среди адресованных отцу, летчику-фронтовику Николаю Жукову, писем есть почтовые послания, которые он хранил, кажется, особенно бережно, как самые дорогие реликвии. Они приходили от той, кого с подачи фронтовой газеты сослуживцы называли когда-то «ночной феей» — по заглавию опубликованного в августе 1942-го очерка. Хрупкая 19-летняя девушка Клавдия Смирнова, вооруженная лишь пистолетом и гранатами, несколько месяцев в одиночку охраняла огромный склад с медикаментами, находившийся близ аэродрома подскока санитарной эскадрильи 2-го отдельного авиаполка Гражданского воздушного флота.

март 2020

РУССКИЙ ХАРАКТЕР

ЕЗОРУЖНЫЕ У-2 и Р-5, загрузившись на своей базе боеприпасами, а у Клавы медикаментами, летели к окруженцам и партизанам — на запад, за линию фронта, которая виделась издалека как завораживающе красивый фейерверк: шарившие по небу лучи от прожекторов искали во тьме наши самолеты, а огненные всполохи со снопами искр возникали от разрывов зенитных снарядов. Обратными рейсами пилоты санэскадрильи ГВФ привозили раненых, больных, детей. Часто не возвращались... «Помню, провожала тебя первый раз, — читаем в письме Клавдии Михайловны. — Неизвестность пугала, но я успокаивала. Такие, как ты, погибнуть не могли...» В конце июля 1942-го мастер ночных и слепых полетов Жуков был вызван к командующему 3-й Воздушной армией Герою Советского Союза Михаилу Громову и получил приказ: отыскать штаб сражавшейся во вражеском окружении 39-й армии, доставить туда рацию для восстановления связи и вывезти тяжелораненого генерала Ивана Масленникова, для чего необходимо исследовать большой квадрат лесов между Ржевом и Белым. То ли оттого, что ему выпал жребий стать уже четвертым пилотом, посланным на это смертельно опасное задание, то ли от простуды с температурой под сорок, которую сбивал модным в то время красным стрептоцидом, — загружаться медикаментами Жуков пришел с тяжелым сердцем, неуверенным в себе, поникшим. А, по приметам бывалых фронтовиков, унылого смерть ищет. Как бы там ни было, попросил Клавдию: «Если не вернусь — напиши жене в эвакуацию что-нибудь утешительное. Вот адрес». Та горячо возразила: «Нет-нет, вернетесь и сами все напишете! Вас не зря Колобком прозвали — от любых опасностей уходите. И самолет ваш, по слухам, заговоренный, даром что номер 13. Руку покажите, ну вот, линия жиз-

К. Смирнова

полнение ответственного задания Николая Жукова наградили орденом Ленина. «Ты научил меня заводить мотор, потому как летал один, без штурмана, — продолжает Клавдия Михайловна. — «Внимание!» — «Есть внимание». — «Контакт!» — «Есть контакт». — «От винта!» — и я отскакиваю от самолета... Я тогда не любила нелетной погоды. В такие ночи читала вслух стихи или крутила патефон, подаренный ребятами, по десять раз слушала «Любимый город» в исполнении Марка Бернеса. Днем ко мне как-то раз пожаловал медведь — клевером полакомиться. Я выстрелила в воздух, а руки тряслись, будто увидала фашиста...

Санитарная эскадрилья 2-го отдельного авиаполка ГВФ. На крыле — Н. Жуков ни — длинная, жить будете лет 80, не меньше». Отец рассмеялся, с сердца будто чудовищный груз свалился, а Клава, перейдя на «ты», поила хвойным чаем, приговаривала: «Простуду как рукой снимет!»... Только на четвертую ночь нашел он «мирную» (не бьющую из всех орудий по его машине) полянку с избушкой лесника... Вывез раненого командарма, доставив на аэродром в Андреаполе, и этим было положено начало выходу армии из окружения. За вы-

Помню, из Москвы прилетел корреспондент, капитан Афанасьев. Следующей ночью кто-то из наших должен был доставить его к партизанам. Угостила его солдатским супом, который варила на костре. Потом он, сидя среди клевера, рассказывал мне о Москве, расспрашивал обо мне. Сообщила, что я из сусанинских костромских мест, деревня наша большая, дружная, певучая. После окончания медучилища меня направили фельдшером в город Иваново. В первые дни войны подала

март 2020

ФОТО: РИА НОВОСТИ

РУССКИЙ ХАРАКТЕР

в горком комсомола заявление с просьбой отправить в действующую армию. Вначале лечила раненых в большом госпитале — это сотни людей. Потом попросилась вторично в действующую армию. В дни московского контрнаступления удалось вынести с поля боя 11 раненых, а спасая двенадцатого, получила два осколочных ранения. Лечилась 4 месяца, хотели меня комиссовать, но я попросилась на фронт. Корреспондент хотел понять, как переношу одиночество. И я почитала ему стихи Пушкина — здесь выучила»... Вскоре журналист прислал в полк газету с очерком «Ночная фея» — наверное, для того в первую очередь, чтобы начальство, прочитав его материал, направило на охрану расположенного поблизости от передовой склада (который могут запросто «посетить» вражеские диверсанты) бойцов-мужчин. Лейтенанта Смирнову перевели на аэродром в Козловке — диспетчером санэскадрильи. После назначили начальником санитарного диспетчерского отделения полка — принимать доставленных с поля боя и из партизанской зоны советских людей, оказывать им срочную помощь, направлять раненых и больных в госпитали. За отлично поставленную работу Клавдия

март 2020

была награждена орденом Отечественной войны I степени. Боевой подвиг «ночная фея» всетаки совершила — днем, когда дежурила на аэродроме. Находясь в палатке, услышала рокот самолета. Далее — большая цитата из письма: «По звуку вроде бы наш. Звоню стартеру, чтобы выпустил ракету «посадку разрешаю». Самолет сел. Рулит к моей палатке. И вдруг вижу на фюзеляже фашистскую свастику! Прикинула: я тут одна, ребята-техники от меня в 300–400 метрах. Если летчик один — возьму в плен. Если с ним бортинженер и штурман — меня убьют. Самолет рулит на малых оборотах, а я прыгаю на крыло, направляю пистолет в кабину пилота и кричу: «Хенде хох!» Летчик от неожиданности руки поднял, а я командую: «Шнель, шнель!» И показываю пистолетом: вылезай! А тут бегут ребята-техники и кричат: «Клава, держись!»... Летчик оказался разведчиком, облетал линию фронта, фотографировал наши позиции. Воевал во Франции, имел награды. В общем, был асом. Но подвело самомнение. Выпил изрядно шнапса. А аэродромы наши были в параллельных координатах. Вот он и сбился с маршрута. Когда его после допроса отправляли в Москву, он попросил показать

ту девушку с ко косой, что его взяла в плен плен. Посыльный прин вел меня. в Я поглядела на врага, а он — си симпатичный, как н й, молодой, ны моло видно, единственв дно, ед ви ный н й сын у матены ри. ри. Мне Мн стало его жалко. Я обего жал ратилась ратилас к командиру за разрешением сбегать в столовую и принести ему обед. Он ел, а я стояла перед ним — худенькая, высокая девчонка — 48 кг весом, с русыми косами кренделями под пилоткой набекрень, в перешитой своими руками, по себе, гимнастерке, в галифе и сапогах... Кстати, меня в полку не «феей», а Березкой звали». В нее влюблялись многие, но храбрая девушка умела держать «на положенном расстоянии» самых отчаянных орлов. (На частых в 1960–1980-е годы сборах полка бывшие соратники о ней говорили: «Она к нашему брату была строга! Своего суженого ждала».) Весть о пленившей немецкого аса «ночной фее», фельдшере и санинструкторе по специальности, дошла до начальника санитарного управления Калининского фронта генерала Аветика Бурназяна (в будущем — замминистра здравоохранения СССР). По его требованию гвардии лейтенанта Смирнову откомандировали в 1944-м в санупр, где нужны были особо ответственные кадры для организации фронтовых пунктов переливания крови. Клавдия создала и возглавила станцию № 29. Если успеть сразу после ранения и большой потери крови перелить донорскую, то шансы выжить, как известно, значительно выше. Сколько тонн консервированной крови отправлено самолетами ГВФ по медсанбатам, госпиталям, партизанским отрядам и сколько благодаря этому спасено жизней,

РУССКИЙ ХАРАКТЕР

Марш националистов в Вильнюсе никто, вероятно, не считал, а следовало бы. За тот вклад в Победу лейтенант Смирнова была награждена орденом Красной Звезды. А вот за проявленный героизм при пленении немецкого аса наградили ее то ли еще одной Красной Звездой, то ли медалью «За отвагу» (они числятся в ее послужном списке). После войны Клавдия Смирнова, по мужу — Манюто (встретилатаки своего суженого, родила ему сына), вновь оказалась на трудной и опасной работе — в НИИ туберкулеза в Вильнюсе. Теперь воевала с неизлечимой прежде болезнью, участвовала в разработке научных способов возвращения обреченных людей к полноценной жизни. В 1990-е — для кого-то «святые», а для большинства наших соотечественников «лихие», несчастливые — автору этих строк удалось побывать в литовской столице, найти Клавдию Михайловну. Она уже схоронила любимого, не выдержавшего сюрпризов «перестройки», мужа, дождалась из дальнего плавания сына, который за пару дней охотно объездил с нами маленькую прибалтийскую республику. Моя спутница рассказывала о далекой войне, друзьяхтоварищах, с горечью говорила о событиях в Литве и своей активной общественной работе.

Рано или поздно им придется нас признать — не как оккупантов, а как защитников страны, участников Второй мировой в борьбе с фашизмом Призналась, что все чаще стала обращаться к Богу, произнесла без малейшего пафоса: «Молю Его о спасении России, нашего народа». Сохранилось в нашем семейном архиве и другое послание от Клавдии Михайловны — от 8 июля 1998 года: «Здравствуйте, дорогая Людмила Николаевна! Ваше письмо напомнило прошлое: какие были у нас люди — краса и гордость, прекрасны душой, сердечным отношением. Теперь все это кануло, и нет тех милых людей, с которыми и трудности-то легко было переносить. Их очень не хватает. Я собираюсь на могилу к своим родителям в Костромскую область, в свою милую деревню, где осталось 3 дома и те 2 стоят заколочены... Я еще двигаюсь, вот исполнилось 74 года. Сейчас позвали на 1,5 месяца на работу на прежнее

место (Институт туберкулеза). Идет отпускной сезон, попросили кое-кого заменить. А мне на дорогу в Кострому нужно много денег. Военный проездной — участника Великой Отечественной — в Литве не действует, только на территории России. Так что до Москвы поеду за наличные, а от Москвы до Костромы, Бог даст, может, воспользуюсь льготой. Визу уже оформила, осталось купить билет... На жизнь не жалуюсь. Пенсии хватает на еду, уплату за квартиру, а уж на большее не рассчитываю. Донашиваем старые тряпки, новые покупать не собираемся — жить-то осталось совсем немного. Я все еще провожу мероприятия, выступаю за восстановление статуса ветеранов войны, чтобы Литва признала нас и утвердила это признание указом сейма. Вроде дело двигается, так как наши требования были услышаны мировым сообществом. Как литовские власти ни рыпаются, им придется нас признать — не как оккупантов, а как защитников страны, участников Второй мировой в борьбе с фашизмом. Иначе им не видать Евросоюза и НАТО. Вот такие дела. Перед отъездом позвоню. Целую Вас. Всем привет, маме — особый. Клавдия». Встретиться в Москве нам, увы, не довелось, Клавдия Михайловна так и не смогла тогда выбраться на свою малую родину. Перечитывая спустя десятилетия ее письма, поневоле испытываешь очень сложные, противоречивые чувства. С одной стороны — тихую радость и гордость от осознания того, что такие удивительные, светлые люди жили с нами бок о бок, чему-то, хочется верить, нас научили, на что-то важное и нужное сподвигли. С другой — грусть оттого, что многие их надежды-упования оказались тщетны. Хотя... как знать, бумеранг истории — вещь непредсказуемая. Тем более когда это касается русских людей и России.

март 2020

Проверено временем

м а р та

125

Как ротный простой запевала

лет со д рож де н я ни я

Евгений Тростин «Мой оркестр не должен быть похожим ни на один из существующих, хотя бы потому, что он будет синтетическим... Это должен быть... да! театрализованный оркестр, в нем, если надо, будут и слово, и песня, и танец, в нем даже могут быть интермедии — музыкальные и речевые. Одним словом, кажется, я задумал довольно-таки вкусный винегрет. Что ж, я прихожу в джаз из театра и приношу театр в джаз», — в этом целеполагании замечательно выражена философия великого артиста, покорившего сердца нескольких поколений соотечественников. Утесова у нас по-прежнему чтят миллионы. И любят за то, как частенько говаривал сам «дядя Лёдя», что «мало кому удается».

март 2020

ПРОВЕРЕНО ВРЕМЕНЕМ

Л. Утесов. 1923

Джаз-банда с кичмана Стоило ли уточнять, что он появился на свет в Одессе?.. В то время это был один из самых шумных, многолюдных городов Российской империи, главный черноморский порт, где смешивались говоры и традиции — русские, еврейские, малороссийские, польские, греческие. О детстве, отрочестве и юности рассказывал так: «Все у нас были люди как люди, один я — хулиган. До десяти лет я мечтал быть пожарным, а после десяти — моряком. К четырнадцати годам музыка победила все, а в пятнадцать я уже работал в балагане». Уже тогда сменил отцовскую фамилию Вайсбейн на более романтичную и благозвучную — Утесов. Такой псевдоним было легче объявлять, скандировать, да и на афише он выглядел эффектнее. Начинал артист вовсе не с песен, подвизался опереточным комиком, куплетистом — на площадях, цирковых аренах, в театрах. Дружил с королем налетчиков Мишкой Япончиком, с главным робингудом Причерноморья Григорием Котовским. Власть в Одессе менялась многократно, но работников сферы зрелищ старались беречь и красные, и белые, и зеленые. Лучшей «школы-студии» и не представишь: Утесов выступал под хлопки и грохотанье выстрелов, смешил почтеннейшую публику в самые мрачные и холодные дни. В 1920-е, обосновавшись в Ленинграде, он стал одним из лучших эстрадных чтецов, исполнял со сцены рассказы Михаила Зощенко, Шолом-Алейхема, Исаака Бабеля и не только их. Однажды в Палас-театре дал уникальное представление «От трагедии до трапеции». Там за один вечер предстал перед зрителями во всех мыслимых театральных жанрах и амплуа: Раскольников, спартанский царь Менелай, танцор-эксцентрик, клоун, акробат... А в конце, под собственный гитарный аккомпанемент, в пародийной

1915

манере распевал романсы. Это был рискованный шаг, но громкий успех окупил все тревоги и опасения. «Он артистичен до мозга костей. У него артистична даже спина», — говорил об артисте Бабель. В 1926 году на экраны страны вышла комедия «Карьера Спирьки Шпандыря», в которой Утесов сыграл заглавную роль потешного жулика. Разумеется, в немом кино вокальными данными не блистал, лишь пританцовывал, однако мечта о славе певца его уже не покидала. Он понял, что стране нужен свой Морис Шевалье, поющий артист. Тогда-то и придумал собственны ный жанр — теа-джаз («теа» — «театр трализованный»). Так назывался ег его первый оркестр, выступивший с премьерой 8 марта 1929 года в Ле Ленинградском Малом оперном те театре. Одиннадцать молодых музы зыкантов в беретах старались предст ставить каждую песню как аттракци цион. Самым главным зрителем в пе переполненном зале был партийны ный вождь города на Неве. Кирову ко концерт очень понравился, Сергей М Миронович сразу же почувствовал, чт что эти джазовые хулиганы могут ст стать гордостью Ленинграда. Утесов совмещал то, что казалось не несовместимым: «Лимончики» и ар арию Риголетто, «Сулико» и «Сильву ву»... Копировать американские образцы при этом не собирался. У него получился истинно советский джаз, веселый и бесшабашный, основанный на еврейских, русских, украинских мотивах, настоянный на бодрых композициях оперетты и французской эстрады. Песни, ставшие для Леонида Утесова коронными («Тачанка», «Каховка», первые произведения Василия СоловьеваСедого), появились в его репертуаре несколько позже... Гвоздем программы была блатная песенка «С одесского кичмана». Артист вовсе не хотел пропагандировать уголовную романтику, куплеты у него звучали своеобразно, эксцентрично: то подвывал по-цыгански, то хрипел как раненый боец, впро-

март 2020

ПРОВЕРЕНО ВРЕМЕНЕМ чем, интонациями жигана-уркагана тоже не брезговал. Впервые спел эту песню в спектакле «Республика на колесах» в образе уголовника Андрея Дудки. «Успех был такой, — рассказывал Леонид Осипович, — что вы себе не представляете. Вся страна пела. Куда бы ни приезжал, везде требовали: «Утесов, «С одесского кичмана»!» Песня стала легендарной. За нее исполнителя сперва похваливали, потом поругивали. Он преподносил блатную «экзотику» весьма осторожно, под сатирическим соусом. Например, разыгрывал сценку «Беседа с граммофоном», в которой рассказывал о темных временах недавнего прошлого, с иронией вспоминал хиты времен нэповского угара. Являлся новатором, умел удивлять. (Современное телевещание переполнено видеоклипами, а Леонид Утесов и в этом деле был первым! Его «Пароход» и в наши дни нет-нет да мелькнет на экранах.) Пресса частенько распекала «джаз-бандитов»: «Что же представляло собой само выступление Утесова? Кривлянье, шутовство, рассчитанное на то, чтобы благодушно повеселить «господина» публику. Все это сопровождалось ужасным шумом, раздражающим и подавляющим слух. Уходя из театра, слушатель уносил с собой чувство омерзения и брезгливости от всех этих похабных подергиваний и пошлых кабацких песен». Подобных выволочек было не счесть, но после каждой разгромной статьи главный критикуемый становился только популярнее. В программе «Музыкальный магазин» он сыграл сразу десяток ролей: деревенского старика, американского джазмена, странного заику, находчивого Костю Потехина... Репризы сочинил Николай Эрдман, музыку — Исаак Дунаевский, художником был Николай

март 2020

в кинозалах к и по телевидению; Леони нид Осипович ответил едкой эпигр граммой.)

Бей врага! Б

Акимов (все — звезды первой величины). Благодаря этой постановке родился фильм «Веселые ребята», где Григорий Александров добавил к Утесову Любовь Орлову. Этот дуэт принес киноленте ажиотажный успех, навсегда рассоривший артистов: трудно было примириться с тем, что для режиссера главной звездой стала Орлова. Идею фильма, музыкантов, Дунаевского, Лебедева-Кумача и весь этот джаз принес и привел к киношникам именно он, Утесов, а плоды славы пожинали в основном Александров и его избранница. Народ в подобные тонкости не вникал, зато песни из картины подхватила вся страна. (В 1960-е режиссер нанес новый удар: отреставрировал и переозвучил «Веселых ребят»; Костя Потехин запел голосом Владимира Трошина; этот вариант демонстрировали

22 июня 1941 года в московском театре «Эрмитаж» утесовцы с раннего тр утра репетировали новую програмут му, названную оптимистично — му «Напевая, шутя и играя». Услышав о «Н начале войны, мгновенно осознали: на пришло время других песен. В перпр вые дни Великой Отечественной Леонид Утесов запел про партизана Морозко. Эту песню написали еще в мирное время, по воспоминаниям о Гражданской войне. Летом 1941-го она зазвучала по-иному, как и «Прощальная комсомольская» («Дан приказ: ему — на запад»). Программу все-таки выпустили, но под другим названием — «Бей врага!». Теа-джаз гремел сурово и воинственно: «Бей врага, чем попало, бей врага, где попало. Много их пало, а все-таки мало, мало их пало, надо еще!» Коллектив выступал перед бойцами на фронте и в тылу — в госпиталях, театральных залах, с кузова грузовика. В первый год войны дал более 200 концертов! Фронтовые «гастроли» показали: воинам необходимы не только марши, но и песни о любви. Да и юмор

ПРОВЕРЕНО ВРЕМЕНЕМ

Истребитель Ла-5, подаренный Красной Армии джаз-оркестром Л. Утесова

шел на ура. Утесов стал переделывать свои знаменитые нитые шлягеры на новый лад. Вместо «урканов» исполнял на прежний мотивв лапро «Геббельса малахольного», вместо «А у, до мы уезжаем до дому, хаты» — «Гоните фашистов проклятых от хаты». ие солдаСмертельно уставшие лись, поты улыбались, смеялись, том пересказывали друг другу ты и припеуслышанные куплеты аритоном он вы. Хрипловатым баритоном пел «Землянку», «Мишку-одессита», про барона фон дер Пшика, у которого в горле застрял русский шпик. Эти песенки называли в армии «утесовскими катюшами». Миллионы людей слышали голос задушевного друга, с которым легко разделить и печаль, и веселье.

Под Ленинградом, на реке Свири, наши бойцы обороняли затерянный в болотах остров и этот безымянный клочок земли назвали в честь любимого певца. Враг туда не пробился. А русские солдаты даже частушку сочинили: Мы назвали островок Островом Утесова Немец лез, но взять не мог — Чурка стоеросова! Узнавший об этом из армейской газеты Леонид Осипович гордился своим островом всю жизнь. Знаменитой поющей эскадрилье Виталия Попкова утесовцы подарили два истребителя Ла-5. На обоих слева было начертано — «Веселые ребята», справа — «От джаз-оркестра Л.О. Утесова». Летчики получили от музыкантов также патефон с набором пластинок, а на «джазовых» машинах сбили 29 немецких стервятников. Однажды в гостиничный номер певца в центре Москвы заявился нежданный гость — моряк, писавший ему прежде с фронта, прибывший в столицу после ранения: «Вы поете про меня, ведь это я — одессит Мишка. И я последний уходил из Одессы». Они познакомились лично, устроили «одесский вечер», а заодно договорились, что после войны Михаил найдет Утесова и устроится работать к нему водителем. Затем моряк отбыл в свою часть, письма от него вскоре прекратились. Не появился в доме певца и после Победы... «А он был человек слова», — со слезами на глазах вспоминал Осипович. Леонид Осипович мая 1945-го, когда еще Задолго до победного по сражения под Курском, Утесов запел не утихли сраж Марка Фрадкина — о том, «Брянскую улицу» ул как Красная Армия теснит гитлеровцев, освогорода. Задорная песенка бождая советские сов завершалась лихим призывом: «Вперед, на завершала Ми-инск!» Летом 1944 года наши войска Ми-инск освобод освободили столицу Белоруссии, казалось, концовка к потеряла актуальность, однак однако исполнитель стал прибавлять новы новые куплеты — про Брест, Люблин, Вар Варшаву, а в завершение скандирова вал: «На Берли-и-ин!» Пел с особенны ным азартом — ведь эти строчки предво предвосхищали Победу. 9 Мая 1945-го 1945 Леонид Утесов вдохновенно, как никогда, высту выступал на московской театральной нар площади, в гуще народной. В тот день вышел приказ о о награждении его орденом Трудового Красного Знаост мени. Азартного, остроумного, изобретательного любимца публики война превратила в истинно народного артиста. И сегодня достаточно поставить старую пластинку, услышать этот осипший, игривый голос, чтобы перенестись, словно наяву, в те годы, когда «днем и ночью шли с боями вслед врагу».

март 2020

ПРОВЕРЕНО ВРЕМЕНЕМ венный утесовский монолог. «Как ротный простой запевала, / Шел с песней сквозь ветер и дым, / А голоса коль не хватало, / Я пел ее сердцем своим», — это он рассказывал, конечно же, о себе. Продолжая петь берущие за душу, исповедальные песни — «Московские окна» (он лучше всех интерпретировал шедевр Тихона Хренникова), «Перевал», «Когда проходит молодость», — написал книги мемуаров и каждый день предавался воспоминаниям, создавая из них своего рода сборник анекдотов. Когда трудно стало выходить на сцену, радовал своим появлением в домах творчества, санаториях: что-то рассказывал, острил, напевал. Однажды пожаловался на бессонницу, тяжелые мысли, которые преследовали по ночам. Сердобольная собеседница ответила: «А вы думайте перед сном о чем-то прекрасном». — «Хороший совет. Но о самом прекрасном мне доктор даже думать запретил». Незадолго до смерти Леонид Осипович появился в новогоднем выпуске телепередачи «Служу Советскому Союзу», поздравлял армию и в свои 86 лет пел старые, добрые песни. С особой теплотой прозвучала довоенная баллада «Служили два друга в нашем полку». Он снова ощутил себя ротным запевалой. Вместо концертной сорочки под пиджаком была надета шерстяная «олимпийка». Когда-то Утесов под овации исполнял куплеты «Лопни, но держи фасон!». Соответствовать этим требованиям на закате дней стало труднее. Говорят, великий жизнелюб умер, когда рассказывал очередной анекдот, — с улыбкой на устах. С тех пор прошло почти четыре десятка лет, а старая пластинка все крутится, ласкает слух и волнует душу.

Народный артист

март 2020

Памятник Л. Утесову на улице Дерибасовской в Одессе

ФОТО: АЛЕКСЕЙ ПАВЛИШАК/ТАСС

Незадолго до Победы ему довелось выступать в одном концерте с только что вернувшимся из эмиграции Александром Вертинским. Конферансье недоумевал: «У него ни орденов, ни звания. Как мне его объявить?» «А вы скажите просто: выступает артист с мировым именем», — ответил Утесов. — «А вас как представить?» — «Еще проще. Выступает хороший артист». Впрочем, в июне 1942 года «джаз-бандит» получил звание заслуженного (пока только РСФСР). Позже, в годы противостояния со Штатами, для советского джаза настали трудные времена — эпоха «выпрямления саксофонов». Утесов выкрутился — переименовал свою группу в Эстрадный оркестр, а от блюзов и фоксов переключился на воспевавшие любовь к Родине вальсы. Отныне он выглядел еще элегантнее, чем прежде, меньше комиковал, посерьезнел, хотя чертики в глазах еще вспыхивали. Возмутитель спокойствия превратился в солидного мэтра, уже вполне сформировался его фирменный стиль. Леонид Осипович, без преувеличений, стал основоположником советской эстрады. Именно такого исполнителя ждали — простецкого, немного франтоватого, веселого и лиричного. У него не было ни сильного певческого голоса, ни музыкального образования. «Я пою сердцем!» — эти слова стали его кредо. Ярких вокалистов с классической манерой на тогдашней сцене хватало, но выходил Утесов — то хохотал, то глотал слезы в моменты нестройного пения — и попадал в десятку. Оркестранты называли своего шефа «Иванов»: и оттого, что Иван на блатном жаргоне — вожак, и потому, что его любила послевоенная публика, Иваны да Марьи, бравшие Берлин, ковавшие Победу в тылу, а он больше всего на свете любил петь именно для них. Удивительный лицедей легко менял амплуа, не брезгал отчаянной клоунадой. Другие звездные певцы-современники (к примеру, Сергей Лемешев, Иван Козловский) хранили свое исполнительское первородство, рядом с ними Леонид Осипович выглядел «нарушителем конвенции». Его, мастера слишком, казалось бы, легкого, но весьма притягательного жанра, вся страна узнавала с полуслова, по улыбке, силуэту. «Утесов!» — этот возглас от Москвы до Камчатки предвещал зрителям встречу со старым любимым другом. Он гастролировал по всей стране, но редко приезжал в Одессу — как будто боялся развеять магию юношеских воспоминаний. Зато вдохнул душу в лучшие песни о родном городе — от элегической «У Черного моря» до веселого, куражного «Одесского порта», который «в ночи простерт». Маэстро сочинял редко, хотя умел слагать и стихи, и музыку, зато сотрудничал с лучшими композиторами и поэтами своей эпохи. Почти каждое исполненное им эстрадное произведение воспринимается как сокро-

ФОТО: PHOTOXPRESS

Вальс сорок третьего года Для миллионов фронтовиков война начиналась с песен: на вокзальных перронах, возле военкоматов, в шедших на фронт эшелонах. Песнями и завершалась — на праздничных и поминальных застольях. Десятки маршей и баллад тех лет стали истинно народными, а одна из самых драгоценных жемчужин фронтовой лирики — «Случайный вальс» Евгения Долматовского и Марка Фрадкина. В феврале 1942-го во фронтовой газете «Красная Армия» Долматовский опубликовал свое небольшое произведение, в котором были слова: «Танца вечная погоня / Удивительно легка, / И лежит в моей ладони / Незнакомая рука». В военной суматохе поэт очень скоро забыл про этот эскиз будущей песни...

ИСТОРИЯ ОДНОЙ ПЕСНИ

Сергей Алдонин

ФОТО: ОЛЬГА ЛАНДЕР/РИА НОВОСТИ

ГО фронтовая судьба поразительна. Стихотворец-военкор в августе 1941 года попал в плен и, несмотря на то, что являлся одновременно коммунистом и евреем, не погиб, сумел бежать, а затем, после проверок в «особых отделах», вернулся в строй батальонным комиссаром, не потеряв при этом ни боевого духа, ни поэтического вдохновения. В начале 1943 года его наградили орденом Красной Звезды. С наградой Евгения Ароновича поздравляли прославленные генералы Константин Рокоссовский и Сергей Галаджев. Массовое настроение было на подъеме — всех окрыляла сталинградская победа. Поэт и военачальники разговорились. «Каких новых песен нам от вас ждать?» — спросил Рокоссовский, в то время командующий Донским фронтом. Долматовский рассказал о своем замысле: в танцевальном зале встретились двое, он — офицер, их свидание мимолетно, однако зарождается взаимное чувство; война тем временем продолжается, его ждут фронтовые дороги... Автор вспомнил при этом свое стихотворение 1942 года, процитировал несколько строк. Полководцам идея понравилась. В январе 1943-го в нашу армию вернулись погоны, командиров все чаще стали называть офицерами, а новая песня была призвана закрепить положение дел, стать настоящим офицерским вальсом. «Стоит воинской колонне остановиться на ночевку в прифронтовом селе или городке, и вот уже возникают знакомства, и откровенные разговоры, и влюбленность, и все это носит грустный и целомудренный характер; а рано-рано — расставание, отъезд», — вспо-

март 2020

минал Долматовский о тогдашних своих размышлениях. Песенная лирика — особое искусство, требующее от поэта простодушия, а вместе с тем тонкой огранки каждого слова. Здесь недопустим импрессионизм, нужна лишь «прекрасная ясность». «Ночь коротка, спят облака» — кажется, что мелодия вальса заложена уже в стихотворных строках, композитору оставалось только расслышать эту музыку... Однажды Евгений Долматовский добирался из Сталинграда в Елец вместе со старым другом Марком Фрадкиным. Поезд шел медленно, пропуская воинские эшелоны, перестук колес подсказал ритм офицерского вальса. На одном из полустанков поэт и композитор вышли из вагона с готовой песней. В оставшееся время пути Фрадкин исполнял ее для бойцов под аккордеон и видел, как быстро те подхватывают. Их произведение сразу же попало к Утесову. Леонид Осипович моментально понял: это совершенно особенная вещь. В годы войны еще никто так внятно и человечно не писал о тоске по мирной жизни. К тому же популярный певец услышал первый настоящий вальс 1943 года! Такие песни всем давали понять: война не уничтожила в людях душевную чуткость, человечность. Аранжировка получилась изящной. Утесов начинал петь на исходе второй минуты проникновенного вступления, выговаривал вполголоса, с благородной сдержанной грустью, каждое слово: «И лежит у меня на погоне незнакомая ваша рука...» Точно боялся оскорбить нежный мотив своим одесским темпераментом.

ФОТО: САВОСТЬЯНОВ ВЛАДИМИР, КАССИН ЕВГЕНИЙ/ТАСС

ФОТО: В. БЛИОХ/РИА НОВОСТИ

ИСТОРИЯ ОДНОЙ ПЕСНИ

Е. Долматовский

М. Фрадкин А в конце переходил на речитатив, вздыхал: «Сам не знаю, о чем». В этих словах звучала тоска по родному дому, тревога в ожидании новых боевых испытаний, — все то, что знакомо каждому фронтовику. Здесь нет громких слов, политических деклараций, рассказывается о самом ценном и желанном для всякого человека — о любви, о мирном, счастливом бытии. Поэтому каждый считал ее своей, личной.

Есть у вальса и другая история. Летчик Василий Васильев поведал Фрадкину о том, что влюбился в девушку, с которой несколько минут танцевал под граммофон. Они даже не успели толком познакомиться — пилот срочно отбывал на аэродром. Пилот попросил композитора: «Напишите песню об этом. Если все получится точно, Зина поймет, что это о нас с ней. Может, она услышит, откликнется». И действительно, девушка, услышав по радио «Случайный вальс», откликнулась, на радио пришло ее взволнованное письмо. Марк Григорьевич вспоминал: «Мы связались с его эскадрильей. Но Васильев уже не мог ответить Зине: в одном из воздушных боев он погиб смертью героя». Золотую Звезду летчику присвоили посмертно. Как водится, нашлись у популярной песни и критики. По их мнению, она звучала слишком интимно, чересчур камерно. И откуда, дескать, взялась эта печаль, если Красная Армия наступает и нас ждут новые победы? По одной из легенд, Сталину не понравились строки: «И лежит у меня на погоне незнакомая ваша рука». «Неужто у нас такие низкорослые офицеры, что рука девушки опирается о плечо первого встречного?» Долматовский поменял погон на ладонь. Именно так, в новом варианте, спел на студии Утесов, а записывать песню в годы войны ему довелось дважды. Второй раз по требованию цензуры — в сокращенном виде, без «легкомысленного» куплета, в котором герои танцуют. Артист, по обыкновению, импровизировал и вместо канонического «Я как будто бы снова возле дома родного» прочувствованно спел: «Показалось, что снова...» А вместо «ночь коротка» иногда выводил «ночь так легка». Возникали и другие претензии: новинка показалась слишком мирной, офицер, мол, должен воевать, а не танцевать. Во избежание лишних проблем вальс из «Офицерского» переименовали в «Случайный». Мелодию в СССР к тому времени знали все — и на фронте, и в тылу. Она звучала на концертах, танцплощадках, в ресторанах. Миллионы людей помнили наизусть слова. После войны пришли иные мелодии — триумфальные, ликующие, песню Фрадкина сочли неактуальной. На несколько лет она выпала из эфира, ее почти не исполняли. Разве что духовые оркестры наигрывали для танцующих пар. Но такие произведения не умирают, рано или поздно становятся классикой. С 1960-х «Случайный вальс» все чаще включали в свой репертуар известные на всю страну вокалисты классической школы, ведь с ним наши фронтовики шли в наступление, брали Берлин, грустили и влюблялись. Эта песня бесценна. Как пожелтевшие фотографии отцов и дедов в новеньких (на момент съемки) погонах 1943 года.

март 2020

М. БАШКИРЦЕВА. «В СТУДИИ». 1881

Великие реалисты

От принцессы до баронессы с кисточкой Ксения Воротынцева XX век подарил России и миру немало талантливых русских художниц, среди которых Зинаида Серебрякова, Ольга Розанова, Наталия Гончарова, Варвара Степанова, Вера Мухина. Освоение женщинами творческих профессий в предшествующие столетия шло весьма непросто: слишком долго увлечение, к примеру, живописью и рисунком воспринималось как блажь, экзотическое хобби, доступное лишь представительницам высших классов.

март 2020

ВЕЛИКИЕ РЕАЛИСТЫ мо молодых мастеров. В эмиграции ху художественные таланты приносили Ольге Александровне доход, ее ка картины демонстрировались на выст ставках в Дании и Великобритании. По Покупателями становились члены ев европейских королевских домов. Мало-помалу появлялись в Росси сии и профессиональные художни ницы. Например, Александра Вене нецианова, дочь известнейшего «к «крестьянского» живописца. Она по посещала художественную школу, ко которую ее отец открыл в деревне Са Сафонково. Писала натюрморты, по портреты, а также жанровые вещи (в Тверской картинной галерее хр хранится, в частности, ее картина «П «Почтовая станция»). В художественной среде воспитывалась и Елена Поленова, сестра великого мастера. Ее первым

лучила диплом на звание члена Берлинской академии художеств. Изобразительным творчеством увлекались и другие представительницы российской императорской семьи. Одной из наиболее одаренных считалась другая Мария Федоровна — жена Александра III (датская принцесса Мария София Фредерика Дагмар). Ее наставником был знаменитый маринист Алексей Боголюбов, а первой учительницей — мать, датская королева Луиза. «Душка Минни», как называл ее супруг, не только писала жанровые

картины и натюрморты, но и покровительствовала искусствам: вместе с мужем-императором собрала коллекцию картин. Также интересовалась живописью сестра Николая II Ольга Александровна (Куликовская-Романова). Одним из ее преподавателей был Владимир Маковский. Великая княгиня создавала натюрморты, жанровые картины, расписывала сервизы. Прославилась и как меценат: устраивала благотворительные выставки, где вместе с ее работами экспонировались произведения

А. ВЕНЕЦИАНОВА. «ПОРТРЕТ МОЛОДОЙ ЖЕНЩИНЫ»

О. КУЛИКОВСКАЯ-РОМАНОВА. «ЧАЙНЫЙ НАТЮРМОРТ»

А. ВЕНЕЦИАНОВ. «ПОРТРЕТ ДОЧЕРИ ХУДОЖНИКА»

П. НЕРАДОВСКИЙ. «ПОРТРЕТ ВЕЛ. КН. ОЛЬГИ АЛЕКСАНДРОВНЫ». 1905

ДНОЙ из первых отечественных художниц считается жена императора Павла I Мария Федоровна, урожденная София Мария Доротея Августа Луиза, принцесса Вюртембергская. Она была не очень счастлива в браке, супруги довольно быстро остыли друг к другу. Изящные искусства были для женщины своего рода отдушиной. Мария Федоровна освоила токарное дело, создавала камеи из яшмы и агата, а также миниатюры. Брала уроки у одного из лучших медальеров того времени Карла Леберехта. Писала портреты своих детей. В 1820-м по-

март 2020

ВЕЛИКИЕ РЕАЛИСТЫ

март 2020

Елизаветой Григорьевной открыла мастерские, в которых крестьяне могли обучаться традиционным ремеслам. Сама Елена Дмитриевна руководила столярно-резчицкой мастерской, создавала эскизы предметов интерьера в русском стиле. Абрамцевская мебель вошла в моду, ею обставляли богатые дома, в Москве в связи с этим открылся специальный магазин. В декоративно-прикладном искусстве — от мебели и керамики до росписи по

Е. ПОЛЕНОВА. ИЛЛЮСТРАЦИИ К РУССКИМ СКАЗКАМ

педагогом стала мать, художницалюбительница Мария Алексеевна, а главным наставником — Павел Чистяков, воспитавший плеяду выдающихся живописцев, от Репина до Врубеля. К Поленовым Павел Петрович попал (в 1859 году) еще студентом и занимался практически со всеми детьми славного семейства. Елена Поленова училась также у Ивана Крамского — в Рисовальной школе Общества поощрения художеств. В историю вошла как деятельная участница «абрамцевского кружка», содружества художников, музыкантов, театральных деятелей, собиравшихся в легендарном поместье Мамонтовых. В Абрамцеве Поленова не только писала пейзажи, но и участвовала в бурной творческой жизни сообщества, шила театральные костюмы, а заодно коллекционировала предметы старины, записывала народные сказания. Эти увлечения вылились в идею возрождения народных промыслов. В 1885 году художница вместе с женой Саввы Мамонтова

Е. ПОЛЕНОВА

А. ВЕНЕЦИАНОВА. «ПОЧТОВАЯ СТАНЦИЯ»

фарфору — таланты Елены Поленовой раскрылись в полной мере. Также она создавала иллюстрации к детским сказкам, ее работами восхищался Иван Билибин. Широко прославилась в России и за рубежом Елизавета Бём (в девичестве Эндаурова), которая прошла обучение в Рисовальной школе Общества поощрения художеств, окончив это прославленное заведе-

ние с серебряной медалью. Успешно работала в технике силуэта. Репин признавался: «Ее «черненьких» я люблю больше многих-многих беленьких». Елизавета Меркурьевна рисовала акварелью, иллюстрировала детские журналы «Малютка»

Е. БЁМ. ОТКРЫТКИ

и «Игрушечка», оформляла басни Крылова, книги Лескова, Тургенева. И никогда не забывала о своем призвании: «Установилось мнение, что с замужеством женщина всегда или большей частью кончает свои занятия искусством, все равно, музыка это или живопись или что другое, не находя для этого достаточно вре-

М. БАШКИРЦЕВА. «АВТОПОРТРЕТ С ПАЛИТРОЙ». 1882

М. БАШКИРЦЕВА. «ВЕСНА». 1884

М. БАШКИРЦЕВА. «ВСТРЕЧА». 1884

Е. БЁМ

ВЕЛИКИЕ РЕАЛИСТЫ

мени. Вспоминаю при этом слова нашего великого писателя Л.Н. Толстого, который говорил, что у кого есть призвание действительное, то для этого найдется время, как находишь его для того, чтобы пить и есть. И это совершенная истина;

март 2020

ВЕЛИКИЕ РЕАЛИСТЫ умершая в 1884 году от чахотки, она у ум переписывалась с Ги де Мопассапе ном, но оставила подробные дневники, ки которые вела с 12 лет. Именно те записи сделали ее знаменитой, 105 за тетрадей перевели на многие языки. те Поклонницей Башкирцевой была По

чувствую это по опыту. Любя всей душой свое занятие, я и по выходе замуж и после того, как родила ребенка, все так же, если еще не более, занимаюсь любимым делом». Славу ей принесли открытки — милые, трогательные, с изображениями детей, нередко в национальных костюмах. Но главным делом жизни стала для нее «Азбука», над иллюстрациями к которой Бём работала в последние годы, несмотря на проблемы со зрением. Другая известная художница XIX века Мария Башкирцева прославилась как очень экстравагантная фигура. Прожившая лишь 25 лет и

март 2020

Марина Цветаева. Мария Константиновна создала более 150 картин и 200 рисунков. Одной из наиболее известных вещей является весьма выразительный «Автопортрет с палитрой» (1880). Анна Голубкина стала скульптором, когда профессия еще считалась не женской. Уроженка Зарайска являлась воспитанницей Московского училища живописи, ваяния и зодчества, позже поступила в столичную Академию художеств, обучалась в Париже. В 1897 году, во время второй поездки во Францию, познакомилась с Огюстом Роденом. Эта встреча во многом предопределила ее судьбу. Голубкина создавала по-роденовски текучие, но при этом совершенно оригинальные произведения, например, портрет Льва Толстого, скульптуру «Березка» — гимн юности и красоте. Советская власть не оценила талант художницы, на несколько десятилетий на-

М. ВОРОБЬЕВА-СТЕБЕЛЬСКАЯ

А. ГОЛУБКИНА. ВАЗА «ТУМАН». ОК. 1908

А. ГОЛУБКИНА. «ЛЕВ ТОЛСТОЙ». 1927

А. ГОЛУБКИНА

следие Анны Голубкиной оказалось забыто. Две другие известные уроженки Российской империи — Маревна (Мария Воробьева-Стебельская) и Тамара де Лемпицка (Мария Гурвич-Гурская) — прославились уже в

эмиграции. Родившаяся в Чувашии, обучавшаяся в Строгановском училище Маревна уехала в Париж еще до революции, в 1912-м. На родину так и не вернулась, влилась в интернациональную плеяду художников, общалась с Пикассо и Сутиным, крутила роман с Диего Риверой, от

которого родила дочь. Писала портреты современников — от Модильяни до Шагала, работала на стыке пуантилизма и кубизма. Впоследствии выпустила воспоминания «Моя жизнь с художниками Улья», посвященные бурной молодости. Тамара де Лемпицка жила в Москве и Петербурге. В 1916-м вышла замуж за Фаддея Лемпицкого, через три года бежала вместе с ним и дочерью во Францию. За мольберт встала, надеясь заработать на жизнь, взяла приставку «де» и вскоре обрела известность не только как художница, но и как светская льви-

Т. ЛЕМПИЦКА. «ИРЕНА И ЕЁ СЕСТРА». 1925

Т. ЛЕМПИЦКА. «КРАСНАЯ ТУНИКА». 1927

МАРЕВНА. «ЛЕТНИЙ БУКЕТ»

М. ГУРВИЧ-ГУРСКАЯ

МАРЕВНА. «ПОРТРЕТ ДЕВОЧКИ»

ца. Подружилась с Жаном Кокто и Андре Жидом, работала в стилистике модного тогда ар-деко. Одним из самых знаменитых ее творений стал «Автопортрет в зеленом Бугатти (1925)». Кроме того, создала множество ню (Тамара слыла страстной натурой, ей приписывали огромное количество романов). Она воплощала собой новый тип художника, не просто умелого мастера — знаменитости, настоящей звезды. Ее называли «баронессой с кисточкой», а сама Лемпицка заявляла: «Я люблю выходить вечером и слушать, как красивый человек говорит мне, насколько красивая я или насколько я большой художник».

Т. ЛЕМПИЦКА. «АВТОПОРТРЕТ В ЗЕЛЕНОМ БУГАТТИ» 1925

ВЕЛИКИЕ РЕАЛИСТЫ

март 2020

Ретроспектива

Космос — не хаос, но абсолютная гармония Игнат Степанов 55 лет назад человек впервые шагнул в космическую бездну. Отделенный от гибельного холода и смертоносной радиации тонким скафандром, он со скоростью пули пронесся вместе с кораблем по околоземной орбите. Внутри кабины его, Алексея Леонова, ждал, волнуясь, напарник Павел Беляев, а на родной планете — пославшая их на подвиг страна.

март 2020

РЕТРОСПЕКТИВА век до двух и заменив один из иллюминаторов выходным шлюзом. Специально разработанный скафандр «Беркут» имел многослойную герметичную оболочку, способную поддерживать внутри избыточное давление. Ставший уже почти традиционным оранжевый цвет костюма заменили на белый: прочное светоотражающее покрытие должно было защитить от жара солнечных лучей и мелких космических частиц. Весил он 100 килограммов, для обычных движений в нем требовалось прилагать недюжинные усилия. А силы понадобились не только физические, но и духовные: хладнокровие, мужество, самоотверженность. 18 марта 1965 года в 11 часов 34 минуты 51 секунду Алексей Леонов, шагнув из шлюзовой камеры в открытый космос, произнес исторические слова: «Отлично себя чувствую!.. Солнце надо мной». А чуть позже — с удивлением: «А Земля-то ведь круглая!» И сам он, и его напарник, и люди в ЦУПе знали о смертельных опасностях, грозящих человеку за бортом: о метеоритах, которые чуть крупнее песчинки, о попадании в зону смертельной радиации или на теневую сторону планеты, где температура резко падает до –150 °C. Однако никто не представлял, какие испытания уготовила Алексею Архиповичу судьба.

ФОТО: РИА НОВОСТИ

Рискованное дело

На тренировке в Центре подготовки космонавтов в Звездном городке. 1963

Земля-то ведь круглая! Леонова всегда негласно считали космонавтом № 2 — не по очередности полетов (он был 11-м в СССР и 15-м в мире), а по важности окрылившего землян свершения. Идею выхода человека в открытый космос первым высказал в 1963 году Сергей Королев. С началом космической эры стало ясно: при длительных орбитальных полетах рано или поздно придется выходить наружу — хотя бы для мелкого внешнего ремонта в нештатных ситуациях. Требовался первопроходец, при том, что, несмотря на тщательную проработку всех необходимых операций и скрупулезные расчеты, никто не мог гарантировать, что экспериментатор не погибнет за бортом в первые же секунды. Ему предстояло проникнуть в принципиально новую для человечества, слабо изученную, потенциально враждебную среду — безвоздушное пространство. Хорошо зарекомендовавший себя в полетах «Восход» модифицировали, сократив экипаж с трех чело-

Его приключения начались еще накануне легендарного полета. Запущенный за сутки до этого корабль-аналог с манекенами «Ивановичами» погиб на обратном пути вследствие технических накладок: нештатное вращение привело к серии команд с Земли, которые неожиданно инициировали АПО (автоматический подрыв объекта). О том, что происходило дальше, Леонов спустя много лет рассказывал: — К нам с Павлом Беляевым в гостиницу прямо ночью приехали Королев с Келдышем. Поведав о судьбе аналога, стали предупреждать нас об угрозе для жизни и предложили выбор. Первый вариант: отказаться от полета, отправив на орбиту беспилотный «Восход». «Я уже дал команду сделать для вас новый корабль, — добавил Сергей Павлович, — но он будет готов через 9 месяцев». Второй вариант: мы, ничего толком не зная, пойдем «работать» уже на следующий день. Наш ответ я и сейчас расцениваю как вполне зрелый. Мы напомнили, что прошли серьезную подготовку, сидели часами со сборщиками корабля и знали досконально, что где прикручено — все его устройство. Одних аварийных ситуаций, дескать, отработали порядка 3 тысяч, — это сказал я «на вдохновении», загнул, конечно, приврал двум академикам. Но как минимум полтысячи таких отработок было точно. Сергей Павлович спросил: «Ну а если будет три тысячи первый вариант аварии?.. — Потом, подумав, добавил: — Впрочем, если вы умеете работать, то и с ней справитесь».

март 2020

РЕТРОСПЕКТИВА

март 2020

Кадр из фильма «Человек вышел в космос» А. Леонов. 1 декабря 1965 года

ФОТО: ЮРИЙ СОМОВ/РИА НОВОСТИ

То, что произошло в открытом космосе, позже было описано многократно — когда с подробностей ЧП сняли гриф секретности. Попавший на орбиту гораздо более высокую, чем расчетная, корабль огибал Землю всего пятью километрами ниже того слоя, где солнечная радиация для человека была смертельной. Случись в то время вспышка на Солнце... Слава Богу, этого не произошло, зато скафандр из-за разности давлений раздулся так, что войти в узкий люк шлюза космонавту с нескольких попыток не удалось. Обливаясь плескавшимся внутри скафандра потом, с зашкаливающими ритмами сердца и дыхания, Леонов рискнул резко стравить воздух, рассчитав при этом концентрацию азота в крови, чтобы тот не вскипел. Не выпуская из рук кинокамеру с первым в мире «космическим кино», Алексей Архипович втиснулся в шлюз вперед головой (нештатно), умудрился сделать там невероятный кувырок и закрыл за собой люк. В итоге пробыл вне корабля не официально подтвержденные 12 минут 9 секунд, а почти вдвое дольше. Потом, когда, казалось, уже все было позади, снявшие скафандры члены экипажа (Павел Беляев тоже все это время пребывал «в полном облачении» на случай помощи товарищу) обнялись и заняли свои места, приготовились положить корабль на обратный курс, — смерть нависла уже над обоими. У нее, смертельной угрозы, имелось специальное, сугубо техническое имя — «глубокое закислороживание объекта». — Мы сидели в креслах, — рассказывал Леонов. — Вдруг начало резко расти воздушное давление в корабле: 320, 340, 400, 420... Надо было убрать влажность, снизить температуру. Все сделали, но давление не падало. А дальше наступило кислородное опьянение, мы просто заснули, и это продолжалось 7 часов. У меня над головой был пульт системы жизнеобеспечения. В отключающемся сознании мелькнуло: тумблеры расположены так, как были поставлены на Земле, горизонтально, а на орбите они должны быть поперек! Я прошелся жестким вентиляционным шлангом скафандра по этому пульту и переключил тумблер «поддавливания». В кабину пошел сжатый воздух, и когда давление выросло до аварийного значения «1020», сработал нужный клапан. Раздался резкий хлопок, а затем пошло быстрое стравливание воздуха. Мы с Павлом окончательно пришли в себя... После, при разборе ситуации, стало понятно, в чем дело: «Восход» не имел автономной системы терморегулирования, оно осуществлялось за счет кручения относительно Солнца, а во время выхода Леонова в открытый космос положение корабля было стабилизировано. В результате одна его сторона прогрелась до +150°C, другая охладилась до –140 °C. Из-за различия металлов, из которых были сделаны люк шлюзовой камеры и его обечайки, образовалась микроскопическая щель. И хотя датчик показы-

ФОТО: ФОТОХРОНИКА ТАСС

3001-я и другие «нештатки»

вал, что люк закрыт, через это отверстие шло стравливание воздуха из корабля, а система жизнеобеспечения, фиксируя факт утечки, начала поддавать кислород. Потом аварийно стравленный из кабины воздух ударил по люку, чем окончательно законопатил его изнутри, и утечка прекратилась.

Рухнувшие в тайгу Во время приземления было еще немало «казусов», каждый из которых мог закончиться для космонавтов летально. Не произошло разделения двигателя и посадочной капсулы, случился отказ системы автоматической посадки, и сажать корабль пришлось вручную — как бы смотря в зеркало бокового обзора, если использовать аналогию с автомобилем. — Капсула приземлилась в расщелину между деревьями, невысоко над землей, — вспоминал Алексей Архипович. — Парашют зацепился за ветки вверху. Один люк оказался полностью закрыт березой. Другой — на треть, мы начали его раскачивать и выворотили, он упал в снег. А когда спрыгнул Павел, я увидел только его голову, все остальное у него было в сугробе. Мороз и пурга — а у нас никакой теплой одежды. Развернули радиостанцию и телеграфным ключом подали сигнал о нашем возвращении. Потом Паша достал секстан, замерил место, где мы были.

РЕТРОСПЕКТИВА Есть штатный способ определиться с местонахождением: когда отработал двигатель, надо было электронно-механическую систему «Глобус» сориентировать на место посадки, а потом выключить. Я этого в суматохе не сделал. В результате реальная поправка относительно точки, которую мы первоначально увидели на «Глобусе», исчислялась четырьмя тысячами километров. Мы решили, что находимся между Обью и Енисеем. Я и говорю: «Паша, я знаю эти места — месяца через три за нами приедут на собаках». Слава Богу, оказались поближе, в Пермской области, и уже через сутки к нам прилетел вертолет, сбросивший теплые вещи и продукты. Приземлиться там он не мог. Вызволить из тайги героев-космонавтов удалось только на третьи сутки. Часть времени они просидели в скафандрах, затем сняли их, раздевшись догола, выжали мокрое насквозь белье, вместо него надели содранную со скафандров экранно-вакуумную теплоизоляцию и обмотались поверх парашютными стропами — «как две сосиски», по выражению Леонова. Но это были уже отчасти радостные происшествия — с шутками, подначками, ведь они находились не в холодном, гибельном вакууме, а на своей планете, в родной стране.

Звездам навстречу раскрыто окошко Космос будет часто вспоминаться им обоим. Особенно Алексею Леонову, дважды Герою, почетному гражданину 30 городов мира, осуществившему впоследствии в качестве командира корабля историческую орбитальную стыковку «Союза» с американским «Аполлоном». И все же именно тот полет шестьдесят пятого, грозивший смертью, поразивший величием увиденного и пережитого, приходил к Алексею Архиповичу во снах, расцветал красками на сотнях его картин. — Космос — не хаос, это абсолютная гармония: цветовая, музыкальная, — некогда поделился впечатлением в

беседе с автором этого текста Леонов. — По цветам я тогда четко разделил палитры Рокуэлла Кента и Николая Рериха. Когда движешься от Солнца в ночь — это Кент, а в обратную сторону — Рерих. Музыка тоже звучала: на темной стороне Земли, где нет помех, я отчетливо слышал в скафандре звук вентиляторов, который выстраивался в некое музыкальное повествование. Сравнить его можно со звучанием терменвокса или электронными композициями Вячеслава Мещерина. Видел ли, слышал ли нечто похожее астронавт Эдвард Уайт, выходивший в открытый космос с корабля «Джемини-4» всего на два с половиной месяца позже Алексея Леонова? Сие неведомо, поскольку американец публично об этом не рассказывал. Возможно, леоновский русский «космизм», романтические видения были ему не близки, не свойственны. С великодержавной непреклонностью, со сжатыми кулаками и желваками на скулах мы состязались в те годы с Америкой: опередили их и с первым спутником, и с первым полетом человека в космос, и с первым выходом за пределы корабля, хотя проиграли затем в лунной гонке. Сегодня, 55 лет спустя, это, как ни странно, имеет не самое большое значение. Что особенно важно? Нечто иное, неуловимое, ушедшее вместе с эпохой. Может быть, тот знаменательный момент, минута или несколько секунд эйфории, всеобщей лучистой радости (невзирая на холодную войну, глобальные проблемы, не всегда радужные прогнозы), которая охватила тогда половину землян, смотревших телетрансляцию с орбиты. В черной бездне среди звезд медленно плыл и махал им рукой в серебристой перчатке их собрат, точно посланник из будущего, обещавший одним только своим появлением всечеловеческое единство, просторный и светлый общий дом, с порога которого открывается бесконечная, притягательная дорога в небо. Был ли этот померкший ныне образ всего лишь иллюзией, случайной вспышкой на сумеречном пути человечества? Как знать.

Кадр из фильма «Время первых»

март 2020

ФОТО: В. ШИЯНОВСКИЙ/РИА НОВОСТИ

Стоп-кадр

«Планета бурь»

Опасные игры на длинном пути

марта

105 лет со дня рождения

Николай Ирин Его мать делила людей на путевых и непутевых: первые — люди работящие, сознательные труженики, вторые — бездельники и пьяницы. В мифопоэтической и религиозной моделях мира путь — это образ онтологической связи между двумя точками пространства. «Энциклопедия мифологии» на сей счет сообщает: «Постоянное и неотъемлемое свойство Пути — его трудность. Путь строится по линии все возрастающих трудностей и опасностей, угрожающих мифологическому герою-путнику, поэтому преодоление Пути есть подвиг, подвижничество путника». Духовной силой, маскулинной статью, невероятно сложной и переменчивой судьбой Георгий Жженов напоминает именно такого героя.

март 2020

СТОПКАДР

ФОТО: РИА НОВОСТИ

«Иду искать»

произошла в поезде на Дальний Восток — воистину Путь героя был длинным и таинственным. Возможно, опытный, подкованный в области психологии американец выбирал себе простодушного информатора из числа жизнерадостных, просивших у него в вагоне сигареты советских актеров. В дальнейшем Файмонвилл появлялся рядышком вновь

ФОТО: РИА НОВОСТИ

Н РОДИЛСЯ в дореволюционном Петрограде. Пятнадцатилетним пареньком пошел учиться на акробата в Ленинградский эстрадноцирковой техникум. Выступал в цирке «Шапито» в составе дуэта «2-ЖОРЖ-2» в жанре каскадной акробатики. Ловкий, сильный, артистичный юноша был замечен киношниками. Сначала мелькнул в эпизоде первой звуковой отечественной фильмы «Путевка в жизнь» Николая Экка, изображал беспризорника. Впрочем, упоминания в титрах не удостоился. Далее представилась большая роль в несохранившейся, увы, картине «Ошибка героя». Каким был его тракторист Пашка Ветров, предположить, кажется, несложно: даже став народным артистом СССР, Георгий Степанович в каждом образе шел «от себя», говорил: «Я стал актером не потому, что нравилось лицедействовать». Видимо, хотелось перво-наперво показать мужскую силу, основательность, неуступчивость, поведенческую жесткость. В 1932-м он решил окончательно переквалифицироваться в актеры, покинул цирк и поступил на киноотделение Ленинградского техникума сценических искусств. Увлеченно постигая тонкости ремесла, не прекращал сниматься. В «Чапаеве» получил роль ординарца Фурманова, которую в результате сильно урезали, хотя в паре эпизодов молодой Жженов в образе Терешки вполне различим. Прославившийся картиной «Семеро смелых» Сергей Герасимов пригласил его в свою новую ленту «Комсомольск». Здесь герою-путнику выпало непростое испытание, превратившееся со временем в жестокий, сильно затянувшийся триллер. Общение артиста с военным атташе американского посольства Филипом Файмонвиллом спровоцировало кого-то из коллег то ли на проявление бдительности, то ли на подлость — донос в просторечии. Первая, злополучная встреча

и вновь: на московском перроне по прибытии киногруппы из творческой командировки, через несколько дней — в Большом театре, куда Георгий пришел смотреть балет с приятелями из Театра оперетты. Коллизия напоминает булгаковскую историю взаимоотношений иностранного гражданина Воланда с Иваном Бездомным. Похоже, таков был типовой

«Человек, которого я люблю»

март 2020

ФОТО: РИА НОВОСТИ

СТОПКАДР

«Журавушка»

ФОТО: РИА НОВОСТИ

сюжет эпохи: пытливые «гости» своекорыстно присматривались к нашим творчески одаренным, однако чрезмерно доверчивым простакам. Уже в 1990-е на встрече Жженова со студентами питерского Политеха кто-то из молодых настолько неуклюже и двусмысленно об этом спросил, что Георгий Степанович буквально опешил, а затем произнес: «Вы хотите узнать, был ли я в

«Берегись автомобиля»

март 2020

действительности американским шпионом?!» Как ему удалось выжить в сталинских лагерях и ссылках? На этот вопрос Жженов ответил примерно так: мол, был он человеком малоинтеллигентным и попусту не оскорблялся — поразительное признание, демонстрирующее адекватное представление о своей социально-психологической нише вкупе с желанием совершенствоваться, ни

тебе аристократической спеси, ни плебейского самоуничижения. Для объяснения того, почему с готовностью ушел из любимого цирка, актер нашел следующие слова: «Зачастую акробат, творивший чудеса под куполом, не мог даже расписаться — мне это претило. Мне хотелось чего-то интеллектуального». Для него была характерна трезвость мышления при полном отсутствии какой бы то ни было завиральности. Показательны записанные на видеопленку беседы Жженова с писателем Астафьевым. Виктор Петрович рассуждает о судьбе русского народа и большевистском прошлом страны в выражениях весьма агрессивных. Однако актер «притормаживает», углубляет диалог, множит количество вопросов и с собственными вердиктами не спешит. Он знает цену безапелляционным приговорам, а потому выглядит на фоне смертельно обиженного литератора крайне выгодно. Рассуждая о гулаговской молодости, как бы вскользь замечает: «В лагере я задирой не был, но я и не спускал. Может, потому и выжил, что заставил относиться к себе как к «мут-

СТОПКАДР

ФОТО: РИА НОВОСТИ

«Горячий снег»

ному фраеру»: не-ет, с этим нужно подумать, прежде чем связываться, потому что он может выкинуть неожиданное». То есть, будучи совсем еще молодым человеком, в нечеловечески сложных условиях Георгий нашел стиль поведения, который позволял избегать фатальных ошибок. В столкновении с железобетонным советским абсурдом предвоенной поры отказывался биться головою о стену, предпочел иную форму существования — примерно такую, какая описывается в «Дао дэ цзин»: «Вода — это самое мягкое и самое слабое существо в мире, но в преодолении твердого и крепкого она непобедима, и на свете нет ей равного». Те, кто отчаянно противопоставлял себя официальной власти, а равно агрессорам-сокамерникам, были обречены на скорый конец.

Жженов вовремя осознал не только этот факт, но и то, что дышать полной грудью необходимо даже в самых страшных обстоятельствах: «Влюбился в тюремную врачиху! А я уже второй год сидел. До сих пор, через пласт десятилетий — она мне снится... Мне всю жизнь нравились женщины». Внучка Полина отметила: «Жуткое желание жить было ему присуще. Он вгрызался в каждую минуту своего существования. В состоянии расслабленного покоя его трудно было заметить». При этом — никакой внутренней, а тем более внешне проявляемой суеты: «Я не подвержен панике был никогда — лишь бы первым уцепиться за поручни и уехать. Нет, как получится», — эти слова, наверное, можно счесть за кредо. У него было несколько жен. Одну из них, Ирину, отвезшую в 1953-м

на Лубянку прошение об отмене для мужа ссылки, Жженов решительно оставил после десяти лет брака, влюбившись в актрису Театра имени Ленсовета, в котором тогда служил. С новой супругой прожил в согласии до своей смерти, а за жестокость в отношении предыдущей спутницы каким-то образом, вероятно, ответил перед самим собой. Его судьба — словно энциклопедия всех возможных испытаний, так или иначе уготованных человеку. Он резонно полагал: арест, тюрьмы («знаю больше тюрем, чем гостиниц»), ГУЛАГ и ссылка уберегли от практически неминуемой гибели в огне сражений: «Лагерь спас меня от смерти на войне. Я бы не стал трястись там над своей шкурой». То, что ему не довелось испытать в реальности, «доигрывал» на театральных подмостках и

март 2020

СТОПКАДР

в кадре. Волевая, без малейших признаков неуверенности и невротизма внешность побуждала режиссеров предлагать ему образы советских офицеров или даже партийных лидеров. Жженов почти ни от каких ролей не отказывался, а свою всеядность объяснял впоследствии в романтическом ключе: «Я играл чекистов и партийцев не такими, какие они есть, а какими должны быть». Таковы, к примеру, генерал Тимерин из трилогии «Путь в «Сатурн» — «Конец «Сатурна» — «Бой после победы», генерал-лейтенант Бессонов из «Горячего снега», удостоенного Государственной премии РСФСР имени братьев Васильевых. Стала хрестоматийной сцена, где Бессонов с непроницаемым лицом и в то же время с сердечной интонацией в голосе вручает после битвы, посреди распаханного взрывами поля, награды участникам Котельниковской оборонительной операции: «Все, что могу... Все, что могу...» Генерал-майор милиции Шарапов из «Лекарства против страха» соседствует в его творческой биографии с командиром авиалайнера Андреем Васильевичем Тимченко из побившего

март 2020

все прокатные рекорды «Экипажа», рувс ководитель атомного проекта Зубавин ко («Выбор цели») — с полковником гос(«В безопасности Дубровиным («Меченый бе ат атом»), а инженер-космонавт Роман Бо Бобров из фантастической ленты «Плане нета бурь» — с сельским священником от отцом Леонидом из «Журавушки». Георгию Жженову образцово удавались люди долга, бескорыстного слули жения, будь то в погонах, рясе или скаже фандре. Однако наивысшее народное фа признание получили его безымянный пр автоинспектор из «Берегись автомоав биля» и перешедший на нашу сторону би иностранный разведчик Тульев из теин тралогии про резидента. В комедии Эльтр дара Рязанова артист демонстрирует в да небольшом, однако ключевом эпизоде не сплав иронии с лирикой, в эпопее Весп ниамина Дормана сочетает вкус к острони му сюжету с психологической глубиной. Его коллега по многим работам в кино и в Театре Моссовета Сергей Юрский то тонко подметил: «Он влезал внутрь че человека и искал его правду. Не общую пр правду спектакля или политического по посыла, а личную правду этого героя, де дескать, «у меня есть вот какие доказате тельства того, что можно и нужно поступать так, так как я, даже если это ужасные поступки». Это была его, Жженова, актерская особенность, делавшая его роли объемными. Потому настолько глубок, точен, всесторонне интересен вернувшийся на Родину сначала «телом», а потом и душой шпион Тульев. Настоящим триумфом для Георгия Степановича стала роль сложно устроенного американского губернатора Вилли Старка в экранизации романа Роберта Пенна Уоррена «Вся королевская рать», где актер заменил безвременно ушедшего от нас Павла Луспекаева.

СТОПКАДР

Как и всегда в жизни, если где-то повезло, то в другом месте, скорее всего, убыло, и наоборот... Любители кино с фантазией могут вообразить, какими могли стать «Три тополя на Плющихе», если бы Татьяна Лиознова остановилась-таки на первоначальной кандидатуре Жженова в роли, которую исполнил Ефремов. Олег Николаевич, конечно, блистательно изображал представителей простого народа, когда это требовалось, однако природная органичность Георгия Степановича в данном случае никакого наигрыша не требовала вовсе. Наверное, рафинированной звезде БДТ, игравшей селянку, Татьяне Дорониной больше годился в пару такой мастер перевоплощения, как Ефремов. Дама-постановщик прислала отставленному артисту письмо с извинениями. А вот режиссеры прогремевшего на всю страну «Последнего дюйма», куда Жженова прочили, но в результате не взяли, вообще никак о замене его не оповестили, и актер узнал о ней, явившись на площадку в полной творческой готовности.

1920-е, времена своего ленинградского прошлого, он вспоминал с такими подробностями, которые позволяют воспринимать, прочувствовать историю страны совсем по-новому: «Здесь, на Васильевском, прошли мое детство, моя юность... В памяти остались даже запахи. Запахи огромного приморского города! Запахи набережных, кораблей, бульваров, осенних парков, рынков и весеннего талого снега. И совсем новый для меня, мальчишки, запах таинственного города... Ну и, конечно же, сказочный запах чердаков, куда осторожные люди на случай внезапного обыска сносили после революции все, что могло как-то компрометировать их перед новой властью. Чего мы только не обнаруживали там! Винтовки, шашки, гранаты, револьверы, ящики с патронами, пулеметные ленты, разрывные пули, штыки, гильзы... Подобно археологам, мы откапывали из-под балок чердачных перекрытий всевозможные царские ордена, медали, жетоны, связки фотографий и документов, орденские ленты, «керенки», цилиндры, корсеты, канотье и кивера, генеральские и офицерские мундиры, эполеты, погоны, аксельбанты и прочее, и прочее. Весь этот «реквизит» появлялся потом в наших квартирах, наводя ужас на наших родителей, стреляя, «пшикая» и взрываясь в кухонных плитах, а частенько и вовсе разнося их вдребезги... Опасные игры закончились лишь тогда, когда петроградские чердаки и подвалы были очищены от «наследия прошлого» окончательно». Новые опасности для него начались, едва юный Георгий поддался «гипнозу ламп над 13-метровым цирковым кругом» и завис под куполом без страховки. Кинематограф увлек дальней командировкой в Комсомольск и стал, по существу, косвенной причиной многих лет неволи. Актерский навык спас от смертельно опасного лесоповала, обеспечив трудоустройство сначала в Магаданском, а потом в Норильском театре. Одна актриса помогла пережить ссылку и вернуться в Ленинград, другая обеспечила домашний уют на многие, творчески насыщенные десятилетия. В его судьбе примечателен баланс между зависимостью от людей и полной автономностью внутреннего существования: сильный мужчина, который личными качествами никогда не бахвалился, не спекулировал, а когда требовалось — отступал в тень, терпеливо пережидая трагические жизненные коллизии. Умер он на 91-м году, оставив по себе долговечную всенародную память. Этот простой по социальному происхождению человек, судьбе которого едва ли позавидуешь, весьма уверенно прошел земной путь, обрел опыт и душевные качества высочайшей пробы.

март 2020

ФОТОГРАФИИ: PHOTOXPRESS

Максим Сырников Осетрина в наши дни — рыба, в общем-то, деликатесная, подаваемая к столу по особым случаям. Тем более досадно становится оттого, что некоторые хозяйки, купив за немалые деньги осетра, не знают, как с ним обращаться. В результате из драгоценного продукта может получиться заурядная, а то и вовсе невкусная еда. Чтобы этого не случилось, надо знать несколько простых правил. Не следует «мучить» осетра или стерлядь долгой варкой либо жареньем в масле с панировкой. Для свежей рыбы самым лучшим способом приготовления будет недолгое отваривание.

март 2020

ТРАПЕЗНАЯ

ВЕНО осетрины промоем, очистим от сгустков крови, отрежем твердые наросты на спине («жучки»). Если осетр целый, то после удаления «жучков» через разрез около хвоста удалим спинную «струну», визигу (она здесь не потребуется). Промоем рыбу и обсушим. Огурцы очистим от кожицы, разрежем пополам, удалим дряблую серединку. Мякоть мелко нарежем. Рыбу, огурцы, очищенную морковь, сельдерей, корень петрушки и пряности уложим в подходящую по размеру посуду с плотно закрывающейся крышкой и с толстым дном. Вольем холодную воду так, чтобы рыба была закрыта до половины. Закроем крышкой и доведем на среднем огне до кипения. Уменьшим огонь до слабого и станем варить, не снимая крышку, около 30 минут. Затем снимем с огня (крышку не открывая) и оставим примерно на час. Готовую осетрину выложим на блюдо, нарежем на порционные куски. В качестве украшения и дополнительного гарнира к разварной осетрине подойдут овощи, нарезанные кружками и сваренные вместе с рыбой.

На 6–8 порций: 2 кг осетрины (1 звено крупного осетра или целый молодой осетр) 1 средняя морковка 1 средний корень петрушки 1 средний корень сельдерея 2 крепких соленых огурца 1 ч. л. душистого перца горошком 1 лавровый лист Соль, молотый черный перец

МАРТ 2020

Т. ЛЕМПИЦКА. «ПОЛЬКА». 1933