путешествие | картинки из жизни
Байки от Валентиныча Анатолий Стожаров
Мой друг Захарыч
64
Северяне № 1, 2015
из архива А. Стожарова
С
ашу Анагуричи, рыбака, орденоносца, ныне пенсионера, в посёлке все зовут Захарыч. Неторопливый, уютный, он совершенно не похож на потомка древнего воинственного рода. Сахарыч, по-ненецки мягко произнося жёсткое русское «з», зовёт его сестра Нина. И в отличие от брата командует всеми окружающими. Она учительница младших классов, и каждый житель посёлка до сорока лет – её ученик. В этот маленький посёлочек на берегу Обской губы я попал лет двадцать назад да и прикипел душой. Странно себя чувствуешь на рыбалке – на юг до посёлка километр, а на север – тысяча, до Карского моря. Крутой рыбак Захарыч ведёт свой «Прогресс» по метровой волне на полной скорости, только заклёпки трещат. Да и местечко ещё то – Звягинское зерло. Здесь русло глубоко, и злая волна бьёт со всех сторон. Через десяток минут всё стихает, и мы заруливаем в устье речушки Ер-яха. Берег здесь высокий, сопки. Практически на склоне древняя избушка и летний чум. Родовые угодья. С лаем вылетает маленькая рыжая собачка Белочка, вальяжно выходит здоровенный кот Георгий, Джордж я его зову. Сказочное место. Лет пятнадцать назад, в конце девяностых, прилетел ко мне на Север друг, москвич, Лёша Минасьянц – на зимнюю рыбалку. В тот же день мы на вертолёт – и в посёлок. Пока народ дивился на гуляющего гостя, очки-хамелеоны и красный полярный комбинезон, я объяснил Захарычу, что прилетел большой человек (это было правдой – Лёша был кандидатом наук и крутым финансовым аналитиком, и надо принять его по высшему разряду). «Хорошо, – сказал Захарыч, – я буду аксакалом». Из него частенько выскакивали самые не ожиданные словечки. Он быстро отправил куда-то двух местных пареньков, Семёна и Юру, и пошёл готовить «Буран». Через час мы уже были на губе.
Анатолий Стожаров
Сети стояли в километре от посёлка. Лёха стал расчехлять видеокамеру. «Не спеши, – говорю, – минус тридцать восемь на улице». Засуетился он, когда сеть пошла из майны на лёд. Трёхкилограммовые муксуны и метровые нельмы впечатляли. «Давай, давай, – подгонял Захарыч, – работай!» Сеть на морозе моментально вставала «колом», и мы выпутывали рыбу голыми руками. Через несколько минут пальцы заледенели, и я машинально сунул руки в воду. Лёха уронил видеокамеру. «В воде-то плюс полтора градуса», – пояснил Захарыч. Экзотика только начиналась. Вернувшись в посёлок, мы увидели здоровенного оленя, принайтованного к нартам. Это вернулись Сёма с Юркой, поменяв его в ближайшем стойбище на два мешка муксуна. Килограмм на килограмм. Поселковые – рыбаки, тундровые – пастухи. Товарообмен, однако. Было уже темно, декабрь всё-таки, и при свете фары «Бурана» пацаны занялись оленем. Лёха не выпускал из рук камеру. Ремни распутали, и хор, шатаясь, встал на ноги. Как же они с ним справятся? Бычок-то был килограммов под семьдесят, а в Юрке явно было