the best publications № 2 (130) february 2015
2015 тельство уже объявило о своей готовности докапитализировать банковские организации. NBJ: Но официально докапитализация осуществляется для того, чтобы банки наращивали кредитование юридических и физических лиц. К. КОРИЩЕНКО: Официально да, а фактически, я думаю, все понимают, для чего это делается. Полученный таким образом капитал может быть использован для создания резервов под «плохие» кредиты. И то, что государство готово потратить на эти цели существенные средства, сильно отличает нынешнюю ситуацию от ситуации осени – зимы 2008 года. NBJ: Отличаются эти ситуации, видимо, и тем, что сейчас уже вовсю работает инструмент санации банков, а тогда он только-только обкатывался. К. КОРИЩЕНКО: Работа как с проблемными заемщиками, так и с проблемными банками действительно поставлена на поток. Кроме того, повышен порог страхования депозитов физических лиц до 1,4 млн рублей. Конечно, это решение можно и приветствовать, и критиковать одновременно: приветствовать, потому что это способствует стабилизации ситуации в системе, а критиковать, потому что это снижает конкуренцию на рынке. Уровень защиты равномерно «размазывается» по всей системе и не зависит от того, проводит банк избыточно рискованную политику при привлечении средств или нет. Если же говорить о рисках, которые надвигаются на нашу экономику или даже уже реализуются, то один из самых страшных – риск неплатежей. Жесткая кредитно-денежная политика порождает невозможность расплатиться. Иными словами, у компаний просто не оказывается достаточного количества денег на руках, чтобы рассчитаться друг с другом по ранее заключенным контрактам. Тут может
Н А Ц И ОН АЛЬН Ы Й БАН КОВСК ИЙ ЖУРНАЛ
возникнуть эффект домино, который Вы упоминали. NBJ: В последнее время достаточно часто звучат такие высказывания: суровые времена требуют радикальных решений, не следует ли ЦБ ослабить свою надзорную политику с учетом того, что банкам и так приходится нелегко. Как Вы относитесь к подобным призывам в адрес регулятора? К. КОРИЩЕНКО: Знаете, регулятивные требования уже в определенной мере ослаблены – это относится, в частности, к переоценке активов. Насколько я могу судить, Центральный банк понимает, что некоторые кредиты, привлеченные в докризисный период, могут оказаться проблемными, и к ним надо относиться внимательно с точки зрения перспективы их погашения. Другое дело – регулятор хочет видеть реальное состояние дел в поднадзорных субъектах, причем не чтобы обязательно применять к ним санкции, а чтобы понимать, с какими проблемами сталкиваются сейчас банки. NBJ: То есть регулятор хочет разобраться: риск реализовался из-за неправильной политики, проводимой тем или иным банком, или в силу не зависящих от банка причин? К. КОРИЩЕНКО: Да. Конечно, это очень сложный вопрос, и регулятору будет не всегда просто получить на него однозначный ответ. Если же говорить в общем, то, на мой взгляд, есть еще один существенный риск – не для отдельных финансово-кредитных организаций, а для нашей банковской системы в целом. Мы входим в такой период, когда залоги, находящиеся в обеспечении банков, начнут переходить на балансы финансово-кредитных организаций. Легко догадаться, кто станет в результате владельцем львиной доли залогов – конечно, госбанки. Как следствие, мы получим увеличение доли государства в экономике, а у нас
и так на сегодняшний день более 70% ВВП создается в государственном секторе. Это очень высокий показатель, и это означает, что возможности воздействовать на экономику рыночными методами сокращаются. NBJ: Вопрос, который хотелось бы задать в заключение нашей беседы. В одном из своих публичных выступлений президент РФ Владимир Путин сказал, что Россию ожидают сложные два года, после чего ситуация в экономике страны начнет выправляться. Согласны ли Вы с таким прогнозом? К. КОРИЩЕНКО: Во-первых, два-три года – это стандартные горизонты бюджетного планирования, следовательно, нет ничего удивительного в том, что президент назвал именно эту цифру. Во-вторых, в ближайшие дватри года станет ясно, как у нас будут обстоять дела с внешней задолженностью. Сейчас валюты, поступающей в страну, более чем достаточно, чтобы рассчитаться с внешними долгами. Теоретически можно пойти на радикальную меру – отбирать в течение этого периода практически всю валютную выручку у экспортеров, накапливать ее и полностью погашать имеющиеся долги. За два года станет ясно, по каким долгам мы рассчитаемся полностью, какие рефинансируем и за счет каких средств. Мы пройдем период адаптации к новым экономическим условиям. Уже сейчас ясно, что по итогам этого периода сформируется новая модель экономики… NBJ: Лучше или хуже прежней? К. КОРИЩЕНКО: На этот вопрос вам никто не ответит. На сегодняшний день ясно одно: жить по-старому мы больше не можем, повторить тот сценарий, который был отыгран в нулевых годах, тоже не можем. Значит, хотим мы этого или нет, придется создавать что-то новое.
the best publications 2015
19