очерк, публицистика
из-за нее я и пишу свои воспоминания о величайшем из писателей и людей наших дней. Итак, Лев Толстой бесповоротно осуждает всякий “патриотизм”, – название вещи не меняет. Но было бы, мне кажется, ошибочно думать, что, отрицая “патриотизм”, Лев Толстой не патриот своей родной страны, понимая это слово в лучшем и благороднейшем смысле его. Если под патриотизмом понимать любовь к людям родной страны, неустанное и беспрерывное стремление поднять духовный уровень развития своих современников, стремление внести в общечеловеческую сокровищницу возможно больше духовных ценностей, поднять престиж, любовь и уважение всех народов к тому народу, который его породил и воспитал, то, конечно, Лев Толстой – величайший из русских патриотов. Ибо кто же в мировой литературе так высоко поднял имя русского, кто внушил всему миру такую искреннюю любовь и такие искренние симпатии к русскому народу, как не Лев Толстой? Почти всю жизнь прожил он в России, и несомненно, что ему не менее других “дым отечества сладок и приятен”, мелодии и песни родной страны и родная речь находят не менее мучительно-сладкий отзвук в его душе, чем у других его соотечественников, а вся его литература и практическая деятельность доказывает, что интересы России и русских особенно близки и дороги его сердцу. И однако Лев Николаевич Толстой самым категорическим и определенным образом высказывается против “патриотизма”. Насколько я понимаю теперь мысль Льва Толстого, обрушиваясь на “патриотизм”, он имел в виду патриотизм националистов всевозможных оттенков”. Так, причины сасунской резни в Турции Толстой связал с “патриотизмом” турок-националистов всех мастей. И далее: “После разговора о “патриотизме” по поводу сасунской резни в Турции Лев Николаевич медленно прошелся со мною в другую комнату. Когда мы вошли туда, Лев Николаевич, движением руки как бы приглашая нас приблизиться и послушать, начал так свою речь: – Я уже доказал, что все так называемые “научные теории этики” лишены всякого основания и что единственно пра136
№ 2 апрель-июнь 2012