всем стемнело. Новые люди подошли. Их спрашивают: вы видели, женщина с крыши сбросилась? Нет, отвечают, вы психи, да? Милиция подъехала, опросила. И вот что интересно: все, кто стоял, например на балконе или в окне торчал — видели. Все, кто шёл внизу — нет. — Ты сам видел? — спросил я. — Нет, — честно сказал он. — Я глаза закрыл! Мне рассказали. — Кто? — спросил я. — Мои все рассказывали! — обиделся он. — С почты, которые. — А где эта, ну, шкильда? — Неизвестно! И никто вспомнить не может, была ли? Вот ты, например, помнишь? — А сам? — Я сомневаюсь… — несмело сказал Визборский. — Слава, — сказал я. — К тебе есть вопросы, Слава… Ты в церковь ходишь? Визборский чуть не выпустил свою посылку, покачнулся, посопел неистово, помолчал, и ответил вызывающе и мрачно: — Да. — Слава, — сказал я скрипучим голосом и покашлял. — А ведь у тебя видения. А «такое изгоняется постом и молитвой» сказано же, специально! И никак иначе. А ты сервелат… ел в пост! Вот… Теперь бегаешь в бреду, с ящиком. Это кто-то куртку выбросил или сдуло с балкона её, и шарф заодно, красный. Пока все прыгали и галдели, кто-то барахло спас. Всё, мне пора. Не лжесвидетельствуй, Визборский! Каникулы вот-вот! — Как ты знаешь? — тускло спросил Славик. — Про сервелат? — Я вижу тебя насквозь, — проскрипел я. — Снимай маску. С горы подгоняемый снежной заметью скатился трамвай, на повороте дуга высекла сноп искр из проводов. «Просто салют», — подумал я и чуть не поскользнулся. Скоро каникулы. Через три дня Рождество*. До Нового Года больше недели. Три Царя** в пути, но обещают быть, как всегда — в начале января. Впрочем, суета ощутима. Стемнело. Ноги вымокли вновь. В самопальной холщовой сумке, на которой уже не поймёшь, кто Алла, а кто Миша, мечутся: кило * **
Католики празднуют Рождество 25 декабря. Праздник Трех Царей — 6 января.
• 21 •