Иная цивилизация

«Богатые оленями» чавчувены и чукчи потому и богаты, что все невзгоды, все тяготы взваливают на себя. Оттого у них могучие плечи, крепкие ноги, что приходится им частенько работать за вьючного оленя, за пастушескую собаку. Разве способны на такую языческую заботу просвещенные европейские любители животных? Умножение стад для коряка — отнюдь не корысть. Кочевник всегда по собственной инициативе поможет попавшему в беду. «Голодной зимой 1926—1927 годов, по далеко не полным данным Полярной переписи, чукчи раздали безвозмездно 19 039 оленьих туш», — сообщает В.Г. Богораз. А редактор первого тома его «Чукчей» Я.П. Алькор поясняет: «Как и все примитивные народы, чукчи отличаются исключительным гостеприимством». Значит, доброта не показатель высокого уровня развития, а совсем наоборот? А дикари всегда жили по принципу: чем богаты, тем и рады. Может, они и не провозглашали подобный лозунг, они просто действовали в соответствии с ним, «... и если уж делается различие между гостями, то женщины получают лучшие подарки, чем мужчины, и чужие люди — лучшие подарки, чем родственники» (В.Г. Богораз). И никто не остается недовольным, ни один не завидует другому. «В распределении продукции, — описывает М.И. Куликов общественные взаимоотношения чукчей до коллективизации, — было много уравниловки, широко развит принцип взаимной выручки». Н.Н. Билибин, на рубеже двадцатых — тридцатых годов изучавший образ жизни кочевых коряков, возмущался их отсталостью: им даже товарообменные отношения неведомы! Не считать же торговой операцией, когда за два ножа стоимостью два рубля чавчувен вручает своему оседлому соотечественнику кухлянку стоимостью двадцать рублей или за семь ножей — пять оленей. Даже в советских магазинах, сдавая гору мяса и кучу шкур, коряк не стремится получить эквивалентное количество полезных ему предметов, незнакомо ему желание заиметь побольше, он берет взамен лишь тот минимум, что нужен ему в данный момент. Да они еще и родовой строй не создали, это же какой-то пещерный, первобытный коммунизм!

20