" У настоящего гонщика, вся жизнь, каждый ее миг Должны быть подчинены только одной целее – Победе во что бы то ни стало". Анатолий Верба.
Памяти Капитана Натан ГОНОПОЛЬСКИЙ, ученик Анатолия Яковлевича Вербы, яхтенный капитан.
Вот уже десять лет, как ушел от нас в свой последний кругосветный рейс наш соотечественник, выдающийся человек и яхтсмен – Анатолий Яковлевич Верба. Это был пронзительный и опустошающий уход в вечность человека, ставшего смыслом и сутью нескольких поколений одесских яхтсменов. Уход ожидаемый, объяснимый с медицинской точки зрения, но от этого не менее нелепый, жестокий и беспощадный.
В
се эти десять лет перед глазами часто встает одна и та же, так и не устоявшаяся в сознании картина. Маловетреный июньский день 2003 года. Яхта "Алмаз", капитаном которой был Анатолий Яковлевич. На руле один из его ближайших друзей и соратников Владимир Овчаренко. Мы с Юрием Маховым на "Фортуне". Выходим провожать Анатолия Яковлевича в последний рейс. Траурный и печальный старт назначен у Кимсовского буя – у буя, многие годы стоявшего напротив Черноморского яхт-клуба, буя, от которого был дан старт многим замечательным гонкам и плаваниям. Все должно состояться ровно в полдень. "Фортуна" выходит под двигателем, а яхта "Алмаз", великолепная "шестерка", разогнанная и согретая руками и сердцем Анатолия Яковлевича, упрямо не хочет выходить под парусами из бухты. Это обычный маневр, проделанный в такую погоду многие тысячи раз. Абсолютно ничего сложного. Тем более, для великолепно настроенного "Алмаза". Но в этот раз "Алмаз" упрямо не идет. Это было просто мистическое сопротивление яхты расставанию со своим Капитаном. Володя делает галс за галсом и с огромным трудом уговаривает "Алмаз" выйти
88
в море. К полудню подходим к Кимсовскому бую. Тишина. На корме "Алмаза" Юля, старшая дочь Анатолия Яковлевича, с урной в руках.... И прах великого яхтсмена высыпаемый в кильватерный след его яхты… И все… Вообще все… Жуткая тишина и пустота… Ласковый южный ветер, солнце, мы, смотрящие вслед "Алмазу", и абсолютная пустота, ощущение нереальности и полной бессмысленности происходящего. Разрыв сознания. Траурный салют, ракеты, гудки… Мы растерянно смотрим друг на друга, не понимая, что дальше делать, и как жить. Не в состоянии осознать и принять неосознаваемое. Идем к берегу. Хватаю телефон и начинаю звонить … в разные страны и на разные континенты. Всем, кто знал и любил Анатолия Яковлевича. В горле – ком. Не могу говорить. Что-то выдавливаю из себя в трубку… пустые и бесполезные слова. Потом поминальный обед в эллинге водной станции ОГМА. И опять ничего не способные изменить слова и не всегда скупые мужские слезы. И теперь уже все… Действительно все. У Анатолия Яковлевича нет памятника. По сей день. Никакого. Так получилось… Кимсовскиий буй сняли, и место его последнего старта осталось
только в нашей памяти. Есть еще морские координаты. И все… К большому сожалению, я не могу отнести себя к самым лучшим и самым любимым ученикам Анатолия Яковлевича. Мне не посчастливилось ни разу выйти с ним в море на яхте. Но мне очень повезло гоняться с ним в одном классе яхт "Л6". И это предопределило наши отношения. Анатолий Яковлевич стал для меня учителем во всем. Он был, и остается для меня навсегда непререкаемым авторитетом в практическом и гоночном крейсерском яхтинге. Я всегда восхищался и восхищаюсь самодостаточностью этого человека, его способностью четко формулировать задачи, ставить цели и достигать их невзирая ни на что. Как-то раз я пожаловался Анатолию Яковлевичу на то, что в один из весенних выходных дней, который по всем яхт-клубовским правилам всему экипажу следовало провести в трудах праведных по ремонту яхты, пришли не все члены экипажа, и мне это не позволило выполнить весь запланированный на этот день объем работ. Он мне тогда сказал: "Пацан (так Анатолий Яковлевич ласково обращался ко всем нам), когда ты затеваешь какое-нибудь дело, рассчитывай только на себя, всех остальных послал тебе Бог в помощь, видя твои усилия. А мог и не послать. Начиная что-то, рассчитывай только на себя и не предъявляй впоследствии ни к кому никаких претензий". Так он и поступал всю жизнь, придумывая, начиная и реализовывая все свои проекты. Анатолий Яковлевич очень много работал над собой, командой и яхтой. Он на полном серьезе требовал от экипа-