Ольга Клименко
Всем моим родным, с кем живу и кого люблю, тем, кого никогда не видела и не увижу, но помню - посвящается.
Горький хмель, или совсем простые истории
---------- Ольга Клименко ----------
История первая
Беловодье
Иван проснулcя от плача заболевшего сынишки. Ребёнок изводился от крика. Жена успокаивала его, тихонько напевая колыбельную. Проснулись и другие ребятишки. Болезни были не в новинку. В этом месяце умерли уже трое. Родители заворачивали детей в старые холстинки и зарывали прямо в степи. Плакать уже перестали, каждую новую смерть воспринимали как неизбежное: «Бог дал, Бог взял». Похоронить как следует, на кладбище, возможности не было, потому что вот уже на протяжении нескольких месяцев семья путешествовала по отдалённым районам Казахстана в поисках лучшей жизни. С этой целью и отправились они из далёких мест центральной России. Рассказывали, что где-то в Сибири есть богатая волшебная страна - Беловодье. -4-
---------- Ольга Клименко ----------
Поредевшее семейство восседало на повозке, которую вёз старый облезлый верблюд. Голая необозримая равнина оживлялась лищь иногда вереницами верблюдов, которые неспешно тянулись, оглашая окрестности невесёлым звоном колокольчиков. Иногда на пути встречались чернеющие юрты казахов и старые могилы с одиночными деревьями. По верованиям казахов, если возле могилы вырастет дерево, значит в ней лежит святой человек. Места в повозке хватало не всем, и старшие дети по очереди плелись следом. Медленно двигались по весенней степи. Бурые клочья шерсти свисали с шеи и боков унылого животного, голодные горбы повисли на одну сторону. Необходим был отдых, чтобы подкормить и напоить уставшего верблюда, да и путешественники уже проголодались. Наконец-то отец скомандовал: «Привал», и дети начали собирать сухую траву, чтобы разжечь костёр. Коричневые, с подпалинами, тушканчики, гревшиеся неподалёку на весеннем солнышке, бросились врассыпную и скрылись в норах. Весна ещё только начиналась. Нежные иголочки свежей травки пробивались из-под земли. Впереди время, когда степь покроется зеленью и вспыхнет алыми маками. Пока лишь тугие завитки пушистых листьев едва пробивались. Дети очень проголодались, к горлу подступала вязкая тошнота. Голодать приходилось нередко, но в этот раз главе семейства удалось раздобыть немного конского мяса. Давно уже об Иване среди местных жителей шли слухи, что этот русский – настоящий басх или бахши, т.е. странник, который умеет лечить людей при помощи заклинаний. -5-
---------- Ольга Клименко ----------
В каждом селении, где они останавливались, к нему шли люди со своими болячками, и многим из них сумел помочь странный русский с цыганской фамилией – Тимофеев. Он и внешне напоминал цыгана: высокий, сухощавый, чернявый. Жена Елизавета шутила: наверное, свекровь с цыганом согрешила. Одни глаза были явно не цыганские: большие, прозрачно-голубые, бездонные. Казалось, что они пронизывают собеседника насквозь. За лечение казахи несли русскому лепёшки, баурсаки, иногда вяленое мясо. В этот раз за избавление от зубной боли один из страдающих принёс свежее мясо только что зарезанного жеребёнка. Дети с нетерпением ждали, когда же наконец закипит в котле вода. Костёр получился жаркий, и уже через некоторое время всё семейство аппетитно хлебало наваристую шурпу и поглядывало на большой кусок мяса. который должен был разделить на всех глава семейства. Мясо запивали горячим чаем. Сытые и довольные в первый раз за несколько дней, путешественники начали готовиться к ночлегу. Постепенно темнело. Небо ещё полыхало на западе, а ночь уже накрывала степь своим прозрачным звёздным пологом. Дети спали в повозке, сладко посапывая во сне. Лизавета, укрытая стареньким верблюжьим одеялом, тоже задремала на кошме прямо на земле. Вокруг ложа Иван бросил колючую верёвку из конского волоса, чтобы оградиться от просыпающихся змей и ползающих насекомых. Недалеко от хозяев спал уставший верблюд. Он спал, как спят собаки или кошки, распластавшись на земле и широко раскинув длинные ноги.
-6-
---------- Ольга Клименко ----------
Полюбовавшись трогательным зрелищем спящего животного, осторожно, чтобы не разбудить жену, Иван лёг на импровизированную постель, укрылся потёртым кафтаном. Весенние ночи ещё очень холодны, но земля от погасшего костра, на место которого постелили кошму, приятно согревала усталую спину. Сладкое забытьё, в которое погрузился Иван, услужливо рисовало всё новые и новые миражи. Сказочное Беловодье, диковинная страна. И в песнях про неё поют и сказки сказывают. Словно сквозь сон слышался неторопливый голос странника, который ночевал как-то в небогатом домишке Тимофеевых: «В Сибири она, за Сибирью ли или еще где-то. Скрозь надо пройти степи, горы, вековечную тайгу, все на восход, к солнцу, путь свой править, и, если счастье от рождения тебе дадено, увидишь Беловодье самолично. Земли в ней тучные, дожди теплые, солнышко благодатное, пшеница сама собою круглый год растет — ни пахать, ни сеять, — яблоки, арбузы, виноград, а в цветистом большетравье без конца, без счету стада пасутся — бери, владей. -7-
---------- Ольга Клименко ----------
И эта страна никому не принадлежит, в ней вся воля, вся правда искони живет, эта страна диковинная На Беловодье надобно ехать до города Бийска, … до деревни Устюбы. Потом путь пройдет через горы каменные, снеговые. И тут есть деревня Уймон, есть и люди тут, которые поведут дальше...» Вот и он, Иван, послушав рассказы путника, собрал своё семейство, нехитрый скарб и отправился на поиски этой волшебной страны. Путешествие было долгим: и пешком, и на лошадях. А этого верблюда Ивану подарил богатый казах за то, что тот вылечил его жену, которую укусил скорпион… Подарил вместе с повозкой. Иван отказываться не стал, пусть такой непривычный транспорт, зато свой. Верблюд был старый и сразу признал хозяина. Как оказалось, управлять им было не сложнее, чем лошадью.
Как много дней они в пути, а земли обетованной как не было, так и нет. Дети мрут от непонятных болезней, а он, Иван, ничем помочь им не в силах. Видно не зря говорил ночующий странник, попивая чай из самовара в прикуску с колотым сахаром: «Есть оно, Беловодье-то, есть. Добраться туда нелегко, подойдут люди близко-близко, на другом берегу петухи кричат, коровы мычат, а туман-то, туман, сине аж! Застелет всё... Непозванный не пройдет». -8-
---------- Ольга Клименко ----------
Постепенно невесёлые мысли прервал долгожданный сон. Сколько же их, очарованных рассказами странников, как и мой прадед, Тимофеев Иван Николаевич, отправились на поиски «райской страны, где нет и не может быть антихриста, где живут православные христиане и нет никаких гонений за веру». Был ли он русским старовером или беспоповцем, об этом можно лишь догадываться. Только в церковь он не ходил, хотя все молитвы знал наизусть и соблюдал церковные праздники. На вопросы людей, почему разочаровался в церкви, Иван отвечал, что причиной этому давняя история, произошедшая во время одной из служб, в ходе которой начался пожар. В суматохе и панике верующие задавили двух маленьких детей. Он никак не мог смириться с тем, что именно в церкви погибли два невинных ангела. Способность лечить людей досталась ему ещё от его отца. Какая сила была дана этому худощавому остроглазому человеку, объяснить даже современная наука не в силах. К сожалению, своих детей не всех сумел вылечить Иван. К моменту, когда семья перебралась в Кемеровскую область, в ней осталось шестеро ребятишек: две дочери – Вера и Софья, которая стала моей бабушкой впоследствии, и четверо сыновей: Виктор, Василий, Степан и Петр.
-9-
---------- Ольга Клименко ----------
История вторая
Горький хмель Софья
Софья родилась в 1914 году, когда началась первая мировая война. Неизвестно, как сложилась судьба семейства в революционные годы и в Гражданскую войну. Эти грозные потрясения донеслись до них, видимо, только раскатами. Немало слышали о том, как расправлялись с крестьянами и красные и белые. Немало встречалось людей, пострадавших в этой страшной мясорубке. Самих же Тимофеевых эти события коснулись мало. Может быть, потому что брать у них было нечего, а на чужое они не зарились. - 10 -
---------- Ольга Клименко ----------
Видимо, активно участвовать в революционных событиях и в Гражданской Ивану не пришлось. Наверное, он просто принимал ту власть, которую ему давал Бог. Также принял и Советскую власть. Понемногу женились сыновья, выходили замуж дочери. Дедушка Иван всё продолжал путешествовать, теперь уже не по доброй воле. Когда переезжали на новое место, сразу же распространялся слух об умении приезжего лечить, и к нему со всех концов села приходили те, кто нуждался в помощи. Казалось бы, что плохого в этом? Но советская власть думала иначе. Как только в сельсовете узнавали о том, что приезжий лечит людей своими неведомыми способами, тут же требовали немедленно прекратить лечение, либо убираться из села. Мало того, грозили посадить Иван не мог отказаться от лечения - слишком много было страдающих. Вернувшись домой после очередной беседы, он командовал жене начинать сборы. Так семейство путешествовало из одного села в другое. Поток страждущих не прекращался. За исцеление люди несли, что могли: хлеб, яйца, молоко, творог, сметану. У кого ничего не было, того лечил даром. В помощи не отказывал никому. Коллективизация застала Тимофеевых в Горном Алтае. Дочь Софья и её муж Фёдор, жили отдельно. Казалось счастливее не было молодой пары. Оба ладные, темноволосые Никакой работы не чуждались, ведь в семействе родились уже дочь и сын – Надежда и Александр. Они были совсем ещё крохами, когда однажды ночью в окно раздался стук. На пороге появились военные. Разговор был короткий. «Одевайтесь! Вы арестованы по подозрению во вредительстве». - 11 -
---------- Ольга Клименко ----------
Софья как подкошенная опустилась на лавку. Заплакали разбуженные дети. Черноглазая кудрявая Наденька босиком подбежала к отцу, обхватила его за колени. - Папочка! Ты куда? Дяденьки! Отдайте папку моего! - мать подхватила зарёванную девчушку. Санька не плакал, а только исподлобья поглядывал на страшных дядек. - Не плачь, доченька! Я скоро вернусь. Но быстро вернуться у Фёдора не получилось. После этой страшной ночи пять лет семья ничего не знала о нём. В ту пору такое было не редкость. Дедушка Иван, узнавший, что семья осиротела, перевёз дочь вместе с детьми в другую деревню. Это спасло их от насмешек односельчан и клейма, которое носили дети репрессированных – «враженята». Деревушка была совсем маленькая, у подножия горы. В крохотной избёнке, которую Софья называла «землянушкой», она умудрилась создать хоть какой-то, пригодный для жизни, уют. Чтобы прокормить семью, Софья пошла работать в колхоз за трудодни. С весны до осени трудилась на плантации по выращиванию хмеля. Только те, кто работал на хмелю, знают, насколько трудоёмко возделывание этой культуры. Когда начиналась весна, нужно было «ромовать» кусты, т.е. земля возле каждого куста разрывалась, обнажая крупный корень – «матку», удалялись лишние побеги – для того, чтобы кусты не загущались, и хмель не мельчал. Затем специальным приспособлением, под названием «белка», нужно было поднять шпагат на высоту 4-5 метров и зацепить за проволоку - 12 -
---------- Ольга Клименко ----------
специальным крючком. По этому шпагату будут виться побеги хмеля. Всё лето нужно было полоть междурядья и рыхлить почву под кустами. Осенью на лозах повисали гроздья душистых шишек. Начинался сбор урожая. Тяжёлые кусты снимали с проволоки и обрывали шишки, складывая в деревянные ящички, совсем как виноград. Трудно преувеличить значение хмеля в хлебопекарной промышленности. Солод, приготовленный из хмеля, ещё древними пивоварами использовался для приготовления пьянящей влаги. Дорога на плантацию лежала через лес. Пушистые сосны спасали от зноя, а маленький прозрачный родничок поил целебной водой. Летом можно было сорвать крупные сладкие ягоды лесной земляники. Ещё и ребятишкам горсточку принести. Весенней порой 1939 года в село приехал главный бухгалтер – высокий, полноватый мужчина лет 35. Беседовал с рабочими, проставлял им трудодни. Он сразу же обратил внимание на Софью. Двадцатипятилетняя женщина была очень хороша собой: тёмные длинные косы тяжёлым узлом на затылке, прозрачные отцовские синие глаза. А когда бухгалтер узнал о том, что она одинока, начал в буквальном смысле преследовать привлекательную работницу. О муже Софьи не было никаких известий целых три года. Одиночество подействовало, весна ли так повлияла, а. может быть, душистый хмель произвёл своё пьянящее действие. Не исключено, что Софья просто понадеялась, что он из симпатии поставит ей лишний трудодень, так или иначе начались короткие, но жаркие встречи. Знали о них лишь сосновый бор да быстроводная красавица Катунь. Ведь именно на берегу реки состоялась первая встреча приезжего с пригожей работницей. - 13 -
---------- Ольга Клименко ----------
Те, кто бывал в Горном Алтае, знает, как хороши эти места весной. Горы и берега Катуни, словно бело-сиреневыми облаками, покрыты цветущим багульником и черёмухой. Волны душистого аромата плывут над горной долиной. Между пушистыми соснами светло-фиолетовыми озёрками цветёт изящный кандык. На увалах белеют куртинки цветущей земляники. Даже могучие камни преображаются весной: на них зацветает бадан гроздьями бело-розовых колокольчиков.
Время бежало быстро, как бежит вода в каменистой горной речушке. Отцвели багульник и черёмуха. Ветер подхватил и унёс вдаль вихри увядших лепестков. Незаметно, в суматохе, пролетела весна, началось лето. - 14 -
---------- Ольга Клименко ----------
Бухгалтер вскоре уехал, а потом его перевели в другое место, и здесь он больше не появился. Забыла бы о нём и Софья, но спустя некоторое время она вдруг почувствовала неожиданную тошноту. - Наверное, съела что-то не то. На следующий день тошнота повторилась, и Софья облилась холодным потом. - Беременна! – ужас охватил её. С трепетом представляла она изумлённые и осуждающие лица родителей и односельчан. Долгое время беременность удавалось скрывать, подтягивая живот тугой повязкой. Но время шло, и всё труднее стало сохранять в тайне своё положение. Мать с подозрением поглядывала на неё, пока однажды напрямую не спросила: - Что-то живот у тебя растёт, Сонька? Уж не беременна ли ты? Охнула и присела на стул, когда зардевшаяся дочь подтвердила её догадку. Немало выслушала она упрёков от матери. Отец же молчал, поглядывая на дочь своими прозрачными глазами. И в этом взгляде совсем не было осуждения, только жалость - 15 -
---------- Ольга Клименко ----------
и любовь. Так незаметно прошло лето, поспела черёмуха, и живот уже невозможно было скрывать от односельчан. Кто и что думал по этому поводу – знает один Бог. Вслух говорить боялись, а многие молчали потому, что были обязаны Ивану: кому вылечил ребёнка, кому стариков, а кто и на себе испытал воздействие его целительных рук. Пламенем листьев отполыхала осень. Хмель уродился небывалый: гроздья душистых шишек обрывали кусты. На уборке Софья работала наравне со всеми, таская тяжёлые ящики с хмелем. Прошуршали первые заморозки.
История третья
Белобрысая Таська В один из декабрьских морозных дней 1939 года, Софья вдруг почувствовала жгучую боль в области поясницы. Живот опустился вниз и ходил ходуном, словно ребёнок старался освободиться. Перемогая боль, кое-как доплелась до матери. Объяснять ничего не пришлось, мать всё поняла сама. Заставила отца затопить баню, приготовила чистые холстины, клеёнку. Роды были непростые, матери пришлось немало потрудиться, чтобы ребёнок появился на свет. Софья лежала белая, с тёмными кругами возле глаз. Лизавета повернула ребёнка к свету: - 16 -
---------- Ольга Клименко ----------
- Девчонка у тебя. Софья, скрывая слёзы, отвернулась к стене. Физические муки наконец закончились, но на смену им пришли душевная боль. Что теперь делать с этой неожиданной прибылью? И что скажет она мужу, если он всё-таки объявится? Мать тем временем деловито обрезала пуповину, перевязала суровой ниткой. Из большого ковша над деревянным ушатом обмыла ребёнка тёплой водицей, завернула в мягкую пелёнку. Свёрток подала дочери: - На, полюбуйся на свою красавицу. Слабыми руками Софья приняла младенца. Попробовала дать ему грудь, но девочка только уморительно высунула крохотный язычок и сосать не стала. Теплота и беззащитность ребёнка успокаивающе подействовали на мать, и спустя некоторое время обе спали крепким, невинным сном. Отец, который всё время родов метался по двору, то принося, то вынося воду, теперь сидел на берёзовой чурке, совсем обессилевший от волнения, не замечая холода. Когда жена вышла на улицу, бросился к ней: - Ну что там, мать? - Что, что – внучка у тебя! - Софья как? - Да что ей доспеется – спят теперь обе. Думай, дед, как назовём младенца? - Слава Богу! – Иван перекрестился. - А девочку давай, мать, Настасьей назовём? - 17 -
---------- Ольга Клименко ----------
- Настасья? Таська значит? Ну пусть будет Таська. Старшие дети, проснувшись утром, услышали, что кто-то плачет на печи. Санька и Надя стали допытываться у бабушки, кого же прячут от них. Бабушка достала тугой узелок, замотанный в пелёнки. - Вот смотрите, дед ездил в лес и нашёл под черёмухой. Сестрёнка теперь будет у вас. - Баба, а как зовут её? - Надя с недоумением смотрела на крохотное личико. Та неожиданно зевнула во весь свой розовый беззубый рот. - Ух ты! Ещё и зевает! - Таська её зовут! Дети больше ни о чём не спрашивали, поверив бабушке на слово. Девочка, на диво, родилась здоровенькой. Постепенно стало понятно, что ни на кого из родственников не походила: светлые льняные волосёнки, голубые глазёнки. Спала Таська в колыбели. Старшая сестрёнка Надя водилась с нею, хотя сама была всего на три с половиной года постарше. В год с небольшим Таська вовсю шлёпала по некрашенным, до бела отскобленным половицам. Если вдруг ей хотелось спать, хватала длинную пелёнку, совала сестре в руки и звонко кричала: «Надчишка-а-а, пеленай меня». Черноглазая спокойная Надя покорно брала из рук девчушки пелёнку и обматывала вокруг её тщедушного тельца, потом сваливала светлый кокон в люльку и начинала качать, напевая. - 18 -
---------- Ольга Клименко ----------
Не раз подросшая Тася прибегала домой со слезами. - Мама, а кто такой – сураз? Тётка Анисья сказала на меня, что я – сураз! - Не слушай ты эту дуру старую. – Мать утирала слезинки с заплаканной щеки и задумывалась. Дни летели один за другим. В работе, в ежедневных хлопотах некогда было думать о муках совести. Семейство подрастало и требовало пропитания. Софья бралась за любую работу, лишь бы прокормить своих галчат.
История четвёртая
Белые лебеди В мае 41, в один из солнечных дней пришла мать. Софья поняла, что она чем-то растревожена. На вопросительный взгляд дочери Лизавета ответила: - Ох, сон нехороший я сегодня увидела. - Да что увидела-то, мам? Не томи, рассказывай. Лизавета истово перекрестилась: - Даже и не знаю, что думать. Приснилась мне огромная река с мутной водой, а по ней четыре лебедя белых плывут. Налетела волна огромная, подхватила лебедей и унесла в бездну. - 19 -
---------- Ольга Клименко ----------
- Ну и что всё это значит? - Да то, что сон-то этот не случайный: будет война великая, и все мои сыночки погибнут. Твой Фёдор жив останется, но жить вы с ним не будете. - Ну, мам! Ты выдумаешь тоже. Спится – снится. Страстей-то каких наговорила1 Забудь ты глупость эту. Какие-то сны вещие придумала. Весна кругом, работы столько, а она ходит, пугает. - Да и то правда, - с облегчением согласилась Елизавета. - Что это я – дура старая! Сама испугалась и тебя переполошила. Софья совсем забыла об этом разговоре, но… Наступил июнь, и уже становилось понятно, что война неминуема. Металлические слова Левитана из громкоговорителя обрушились на головы сельчан, пригнув их к земле. Пока ещё ничего не было ясно, но все поняли одно: случилось что-то страшное. Один за одним ушли на фронт из дома Тимофеевых все четверо сыновей: сначала Виктор, потом Степан и Василий, осенью забрали и последышка – Петеньку. У троих из них остались осиротевшие семьи – жёны и дети. Петя жениться не успел. Софье было страшно заглянуть в материнские сухие глаза. Но ещё страшнее стало, когда в первый год войны пришла похоронка на старшего Виктора. После похоронки неожиданно пришло письмо от него. Оказался в госпитале. Через некоторое время пришла ещё одна похоронка, а потом опять письмо. После третьей похоронки писем больше не было. Зато почтальонка принесла почти одновременно извещения, что пропали без вести Василий и Степан. А потом пропал без вести и Петя. - 20 -
---------- Ольга Клименко ----------
Лизавета каждый удар судьбы принимала молча, без бабьих причитаний и слёз. Уж лучше бы она плакала. Первыми о том, что с бабушкой происходит что-то неладное, заметили ребятишки. Сначала маленькая Таська прибежала в слезах: бабушка не дала ей молока, потом и Надюшка с Санькой поняли, что их бабушка стала сердитой и грубо кричала на них. Она и раньше особой ласковостью не отличалась: «Люби дитя, но так, чтобы оно не знало», но сейчас её ожесточённость стала особенно заметной. Однажды, придя к родителям, Софья увидела мать в неподвижном состоянии. Она сидела и упорно смотрела в угол. - Сонька! Да убей ты его. - Софье стало не по себе. - Кого, мама? - Ты что слепая? Да Гитлера же! - Где он? – мурашки поползли по спине Софьи. - Вот же он – в углу сидит. Эта сволочь всех моих сыночков погубила. Миленькие мои, родненькие. Когда же вы домой-то вернётесь – я баню истопила, пирогов напекла. - Мама, да нет там никого. - Вот же он, вот он, Сонька! Убей этого ирода! Софья схватила скалку, лежавшую на столе и запустила её в угол. Лизавета обрадовалась: - Молодец, Сонька! Так ему и надо.
- 21 -
---------- Ольга Клименко ----------
История пятая
Фёдор и краюшка хлеба Неожиданно из тюрьмы вернулся Фёдор. Оказалось, что донос, который написали на него оказался ложным, и его отпустили раньше срока. Услужливые родственники и соседи поведали ему, о том, как «верно», ждала его супруга. Домой не пришёл. На улице встретил Саньку и Наденьку, обхватил их со слезами на глазах. Глупая Таська тоже сунулась было со своими объятиями, но покорно отступила, когда Фёдор отстранил её в сторону. Девчушка недоумевала. Почему этот черноволосый дядька обнимает братишку и сестрёнку, а её, Таську, даже не приголубил. Брат и сестра поняли одно, что это из-за неё – белобрысой Таськи, отец не хочет снова жить с ними. С тех пор уже из родных уст слышала маленькая Таська горькие слова: - Это ты виновата! Сураз, ты и есть сураз! А иногда братец даже отвешивал ей тяжёлого тумака. Один дедушка никогда не обижал девчушку. Он часто садил её на колени. Пел какие-то, лишь ему известные песни, утирал горькие слёзы. - Не плачь, Настасья, за одного битого двух небитых дают. Когда Таська покрывалась вся красною сыпью, объевшись спелой клубники, дедушка клал руку на её светлую головёнку и усыплял её. Проснувшись, она забывала о своих болезнях. - 22 -
---------- Ольга Клименко ----------
Однажды, отчаявшись ждать мать, она босиком побежала на дорогу, чтобы встретить её с хмеля. Солнце палило нещадно. Маленькая Таська устала и заснула прямо на дороге. То ли во сне, то ли наяву увидела она, как большой грузовик остановился рядом. Из кабины вылез молоденький солдатик, подхватил как пёрышко исхудавшую девчушку и осторожно отнёс её на обочину, в тень придорожного куста калины,поправил светлые волосёнки на вспотевшем лбу Покопавшись в вещмешке, вытащил краюшку ржаного хлеба и положил на шершавый лист лопуха возле девочки. Проснувшись, Таська была бесконечно счастлива, обнаружив хлеб. Она с наслаждением обнюхивала хрустящую корочку, потом отщипнула чуть-чуть. Медленно жевала, стараясь как можно дольше продлить этот восхитительный вкус. Сначала хотела съесть его сразу, но потом завернула в лопух от соблазна и решила отнести матери.
- 23 -
---------- Ольга Клименко ----------
Софья же замкнулась в себе. Ни одной слезы не видел никто на её лице. Как будто что-то запеклось у неё внутри. Она то в сердцах шлёпала маленькую Таську, срывая на ней свою горечь, то прижимала её к себе и гладила по льняной головёнке. Старшим детям встречаться с отцом не запрещала. Таська, поняв что-то своим детским умишком, больше не бросалась к Фёдору и только издалека с завистью наблюдала, как он ласкает своих детей. Немного позднее Фёдор привёз новую семью. Семья была большая. Взял женщину с четырьмя детьми. Надюшка и Санька бегали в новую семью. Быстро нашли общий язык с сводными братьями и сёстрами, вместе играли, водились с народившимися совместными ребятишками. Иногда брали с собой и Тасю.
История шестая
Дедушка Иван Дедушка Иван продолжал лечить людей. Иногда ему приходилось решать и другие людские проблемы. Особенно в памяти Софьи остался один случай: Как-то в один из октябрьских вечеров к нему пришла соседка Марья. - Дед Иван. Помоги Христа ради. - Да что случилось-то? Рассказывай. - 24 -
---------- Ольга Клименко ----------
Женщина, перемежая рассказ слезами, поведала о том, что пришло извещение на мужа – пропал без вести. Дед недоумённо посмотрел на неё: - А от меня-то ты чего хочешь? - Может быть ты подскажешь мне: жив он или мёртв? Иван в замешательстве задумался. Потом сказал: - Ладно. Давай попробуем. Садись на стул. А ты, Софья, приготовь бумагу и карандаш. Софья с удивлением взглянула на отца, но просьбу его выполнила. Иван усадил женщину на стул и начал считать. - На счёт пять ты уснёшь. Всё, что будешь видеть – рассказывай, а ты, Софья, записывай. Прошло несколько минут, и в тишине раздался ровный голос деда: - Говори, где ты сейчас? - Иду по улице города. - Подойди к прохожему и спроси, какой это город. - Он говорит, что Челябинск. - Что ты сейчас делаешь? - Иду по улице, подошла к деревянному дому. - Войди в него. - Вошла. - 25 -
---------- Ольга Клименко ----------
- Кто перед тобой? - Женщина. - Спроси у неё, здесь ли живёт твой муж? - Спросила, она сказала, что здесь! - Выходи на улицу. - Вышла. - Посмотри на номер дома и название улицы. - Куйбышева, 31. - Софья, записывай! На счёт три ты проснёшься. Раз. Два. Три. Женщина открыла глаза и облегчённо вздохнула. Дед протянул ей листочек с адресом. - Вот, напиши письмо. - Спасибо тебе, Иван Николаевич! - Пока не за что – спасибо потом скажешь. Прошёл месяц, Софья стала забывать об этом случае, как вдруг вечером прибежала возбуждённая Марья, тряся серым конвертом. - Вот, ответ пришёл!
- 26 -
---------- Ольга Клименко ----------
Из письма стало ясно, что муж её был тяжело ранен, его отправили в тыл, в госпиталь, а потом его забрала к себе медсестра. Выходила его, так и остался он в этом городе. Домой писать не стал – ну пропал без вести и пропал. В военные годы такие истории были нередки. Марья с детьми потом ездили туда. Что было дальше – об этом ничего неизвестно. Почему дед Иван никогда не пытался узнать таким же способом о судьбе своих сыновей, пропавших без вести? Наверное, просто боялся узнать правду. Или, наоборот, знал её, но не говорил, чтобы не отнимать у родных последнюю надежду.
История седьмая
Телячья шкура, пучки и вшивик Война была для людей тяжёлым испытанием. Хотя здесь, в Горном Алтае, не рвались бомбы, не звучали выстрелы, но приходилось очень трудно. Особенно в зимнюю пору сильно мучил голод. Однажды, отчаявшись, Софья залезла на чердак и нашла там старую телячью шкуру. Оттаявшую шкуру опалила на огне, раз резала на полоски и долго варила в русской - 27 -
---------- Ольга Клименко ----------
печи. Дети с наслаждением хлебали этот сомнительный бульон, глодали горячие ремешки. Кое-как дотянули до весны. Свою пайку хлеба Софья скармливала детям, а сама, попив кипятку, снова шла на работу: заготавливала дрова, возила сено. Дети, как могли, помогали матери: ломали сучья на дрова, носили воду из студёного родника. В дырявые валенки попадал снег и морозил худые ножонки. Быстро сбегав туда и обратно, залезали на печку, и огнём начинали гореть настуженные руки и ноги. Гора и лес на ней были спасением. Теперь уже никто не любовался красотой весенней природы. С весной приходило спасение. На горных полянках можно было отыскать мелкие луковички съедобного кандыка, потом саранки кормили своими жёлтыми чешуйчатыми луковицами. Ребятишки знали все съедобные травы: пучки, колба, вшивик (дикий лук). Ели сами и охапками носили матери. Летом ягоды: дикая малина, клубника, земляника, черёмуха. Это помогало выжить. Софье удалось сохранить всех детей, хотя детская смертность в военные годы была очень высокой. Не смогли уберечь детей от смерти даже в семьях, где было по одному-два ребёнка. Когда война закончилась, стало намного легче, особенно, когда отменили продуктовый налог.
- 28 -
---------- Ольга Клименко ----------
История восьмая
Кто виноват? Лизавета к тому времени всё больше и больше уходила в себя, всё чаще доставалось от неё ребятишкам. Софья, которая не могла всё время присматривать за обезумевшей матерью, отвела её в дом престарелых. Навещали Елизавету часто и дочь, и внуки. Она всё время твердила о Гитлере, который убил её сыночков. Без аппетита ела принесённые гостинцы, а через некоторое время умерла. Дед Иван, пожив один, продал корову, деньги зашил в широкий пояс и отправился пешком в Горно-Алтайск за покупками. Дорогой ему стало плохо, его на машине привезли в больницу, где он и скончался, не приходя в сознание. Куда делись деньги от продажи коровы? Может быть, их сожгли вместе с вещами, а может кто-то из санитаров позарился на стариковские крохи, об этом Софья так и не узнала. Вот такие совсем простые истории об очень простых людях, которых на нашей земле случалось и случается тысячи. Кто виноват во всём произошедшем с Иваном и Елизаветой? Почему так сложилась судьба Софьи и Фёдора, пострадавшего невинно. Почему ушли на фронт и не вернулись братья Тимофеевы: Виктор, Пётр, Василий, Степан? Почему осиротели их дети и остались вдовами жёны? Риторический вопрос, на который нет и не будет ответа. Впрочем, надо ли искать его? - 29 -
---------- Ольга Клименко ----------
Что случилось дальше с Софьей и её детьми: Санькой, Надюшкой и белобрысой Таськой? Об этом, может быть, когда-нибудь я вам расскажу. Но это уже совсем другие истории…
Примечания из Инета (http://readmas.ru/esoterics/belovode.html) Удивительно, но в русских мифы легенды сказаниях тоже присутствует эта диковинная страна, правда, под своим названием — Беловодье. Вот как о ней говорится в старообрядческих поверьях: «Есть на свете такая диковинная страна, называется она — Беловодье. И в песнях про нее поется и в сказках сказывается, в Сибири она, за Сибирью ли, или еще где-то. Скрозь надо пройти степи, горы, вековечную тайгу, все на восход, к солнцу путь - 30 -
---------- Ольга Клименко ----------
свой править, и если счастье от рождения тебе дадено, увидишь Беловодье самолично. Земли в ней тучные, дожди теплые, солнышко благодатное, пшеница сама собою круглый год растет — ни пахать, ни сеять, — яблоки, арбузы, виноград, а в цветистом большетравье без конца, без счету стада пасутся — бери, владей. И эта страна никому не принадлежит, в ней вся воля, вся правда искони живет, эта страна диковинная», — писатель Шишков, строивший Чуйский тракт, Беловодья не искал. Но легенду записал верно. Легенда о Беловодье, Шамбале, Белом острове на севере Молочного моря, о царстве пресвитера Иоанна — в общем, о благословенной земле, затерянной на Востоке, — настолько древняя, что просто обязана однажды оказаться правдой. За века накопилось так много пространных таинственных описаний дороги в край счастья и справедливости, что пришлось составлять путеводители, «путники». Путь и цель в конце пути — такие легенды всегда обладали свойством сдвигать людей с насиженных мест. В 1920-х годах, во время своей Центрально-Азиатской экспедиции, таинственную страну искал Николай Константинович Рерих — он-то первым и сделал вывод об общих корнях легенд о Беловодье, Шамбале и Белом острове. Но задолго до Рериха Беловодье искали — и, сказывают, нашли — русские староверы. «На Беловодье надобно ехать до города Бийска, … до деревни Устюбы. Потом путь пройдет через горы каменные, снеговые. И тут есть деревня Уймон, есть и люди тут, которые поведут дальше...» — не мы первые и не мы последние, кто, следуя указаниям «путника» XIX века, отправился на поиски «райской страны, где нет и не мо- 31 -
---------- Ольга Клименко ----------
жет быть антихриста, где живут православные христиане и нет никаких гонений за веру». Только вот дорога на Беловодье у каждого своя. Дорога на Уймон вьется через невысокие сопки, подернутые странной пеленой, подозрительно похожей на низкие тучи. Минут через пять мы въехали в осадки: смесь воды с крупными хлопьями снега. Время опасно приближалось к ночи, бензин на исходе... «Есть оно, Беловодье-то, есть. Добраться туда нелегко, подойдут люди близко-близко, на другом берегу петухи кричат, коровы мычат, а туман-то, туман, сине аж! Застелет всё... Непозванный не пройдет». Дорога начала карабкаться вверх. Еще метров на сто выше, и водяное зеркало превращается в ледяную глазурь. В ближнем свете видно только завихрения поземки, в дальнем — не видно вообще ничего. Машина пока тянет. Только бы взять Кырлыкский перевал... - Эй, дорога пошла под уклон. Мы что, только что перевал взяли? Оказывается, взяли. Даже не заметили, как взяли. На дороге в Уймон шлагбаум — пропускной пункт в приграничную зону. Скучающий пограничник требует показать документы, заполнить документы и подписать здесь, здесь и здесь. Дальше ищи хоть Беловодье, хоть Шамбалу, хоть снежного человека. Но чтобы вернулся не позже указанной в пропуске даты. Антон Агарков «Дорога на Беловодье» - 32 -
Содержание История первая
Беловодье .......................................................4 История вторая
Горький хмель Софья .................................10 История третья
Белобрысая Таська ......................................16 История четвёртая
Белые лебеди ...............................................19 История пятая
Фёдор и краюшка хлеба .............................22 История шестая
Дедушка Иван..............................................24 История седьмая
Телячья шкура, пучки и вшивик ................27 История восьмая
Кто виноват?................................................ 29