видны. Это разбитые вдребезги семейные очаги. Покалеченные судьбы. Я не знаю случая, чтобы ктонибудь из руководителей государства поинтересовался, как выживают семьи погибших. Или их решили добить вместе с сыновьями? Нужен другой закон, который бы не ампутировал нашу совесть. В нем должны быть прописаны права и льготы семей, чьи сыновья погибли. Чтобы им была обеспечена достойная жизнь. И к чести новой Думы принять такой закон первым. Такой я вижу дорогу к покаянию перед теми, кого обездолила война. Людмила Овчинникова (“Комсомольская правда”, 26 декабря 1995 г.)
Аналитическая корреспонденция может быть предтечей статьи, в которую при углублении анализа и расширении масштаба описываемых событий может перерасти. Две корреспонденции с мест в подтверждение этому. КОЛЕСА Великое множество бед может случиться на железнодорожном транспорте из-за износа колесных пар. Чтобы этого не произошло, их время от времени растачивают на специальных токарных станках громадных машинах с высочайшим классом точности. Россия, имея самый большой в мире парк подвижного состава, сама такие станки не производила. Их закупали за границей, чаще всего в Польше. Стоят они сейчас по 300 тысяч долларов. Где взять столько денег, если в каждое депо надо по нескольку таких агрегатов? Вот и стоят в России в ожидании ремонта примерно 70 тысяч полувагонов. Рязанский станкостроительный выпускал ежемесячно сотни станков, почти половину из них - с числовым программным управлением. Значительная толика шла на экспорт, даже в Японию и США. Но в последние годы завод, как и все наше машиностроение, оказался в кризисе. На станкостроительном уже не раз случались многонедельные задержки зарплаты, пошли отпуска без содержания. Генеральный директор Валентин Александрович Лелекин, несколько лет назад согласившийся на этот пост, поставил условие, принятое одними с недоверием, а другими с почти ребяческим воодушевлением - работать в режиме коллективного партнерства. Директор же действительно с первого шага поставил свою судьбу в полную зависимость от общезаводской: зарплата у Лелекина -пять минимальных окладов. В такой вот обстановке и родилась мысль взяться за восстановление деповского оборудования. Рязанцы создали совместное с поляками предприятие, которое реставрирует станки на всей сети российских дорог. Они ничем не уступают новым, но обходятся железнодорожникам втрое дешевле. Словом, завод изменил профиль: нынче 40 процентов всех заказов приходится на МПС. Теперь рязанцы уже и улучшают станки, создавая новые модифицированные узлы. А недавно состоялось представление собственного, рязанской конструкции, станка для обточки и шлифовки колесных пар. Инженеры Кузнецов, Майоров, Курочкин создали просто отличную машину. На презентацию съехались главные инженеры всех железных дорог России, поглядели - и сходу подписали с заводом 14 договоров. Каждый такой станок полтора миллиарда рублей прибавки в заводской бюджет. Следующий этап - оборудование для ремонта колесных пар локомотивов. Подрельсовый колесный токарный станок уже в принципе спроектирован. - Это поистине уникальная машина, - рассказал мне председатель профкома и давний мой друг Виктор Пчелкин, - На яму, где расположен станок, накатывается локомотив, и начинается обработка рабочих поверхностей колес. Проточили, прошлифовали - и снова в рейс. Такие станки прежде поставляла только Германия и немного- Соединенные Штаты. Объем производства на станкостроительном вырос за год на 20, 4 процента. Только в первом полугодии балансовая прибыль достигла 10 миллиардов 280 миллионов рублей. Миллиард с четвертью из них пошел на выплату дивидендов по акциям. . . И вот тут хочется сказать о роли профсоюзов в новой ситуации. Кто сказал, что они умерли? Профком на станкостроительном стал людям еще нужнее, чем прежде. ... В тот день, когда я заглянул в кабинет председателя профкома, у Виктора Степановича на приеме была женщина. Ее маленькому сыну сделали платную операцию, но деньги взять неоткуда. Она крановщица, муж станочник. Пчелкин подписал какую-то бумагу и вручил ей: - Идите в кассу. Пусть сынишка побыстрее выздоравливает! В Государственном фонде страхования статья о единовременной помощи не предусмотрена, это могут делать профкомы. На заводе создали фонд солидарности, куда станкостроители из профсоюзных взносов отчисляют пять процентов. Он в общем-то скромен - на весь коллектив несколько десятков миллионов рублей. Важно другое - люди помогают друг другу. - Из того, что у профкома было прежде, - рассказал Виктор Степанович, - мы никому ничего не отдали, Комиссию по соцстраху возглавляю я, а все заводские средства обязательно проходят через нее. И путевки, и деньги на оздоровление детей. По охране труда создан совместный с администрацией комитет. Я, как председатель профкома, тоже в него вхожу, Так можно ли говорить о том, что профком безвластен?! Профсоюз сыграл значительную роль в пору приватизации, не позволив шустрым любителям чужого добра поживиться на станкозаводе. Все сделали, чтобы уберечь людей от обмана. Каждый работник получил пакет акций, предусмотренный эаконодательством. И пенсионеры тоже, и те, кто раньше работал. Сегодня в руках коллектива болев 60 процентов акций, 16 процентов - у ветеранов труда. Разные юркие