С ТИХОТВОРЕНИЯ
БУРЯ В ГОРОДЕ
НОЧИ БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ
ЧУЖАЯ ВОЙНА Владиславу Дорофееву
Евгению Литвинову
Перепуганный люд осаждает трамваи, птицы мечутся в темных густых небесах, разрывается с треском от края до края беспросветная бездна — у всех на глазах.
Нас чужая война разлучает с иллюзией боли, пережитой не нами. Мы спим на чужом языке — смотрим сладкие сны и мечтаем о правде и воле, продолжая любить натощак и бежать налегке.
И несет по проспектам безжалостный ветер вековечную пыль наших пылких надежд, бесполезных идей и речей многоцветье изощренных лжецов и спесивых невежд.
Ты устал от погони — тебя не волнуют вопросы толерантности речи и речи высоких чинов, ты бесстрашно отстал от ватаги веселых, раскосых, ненасытных волков, одуревших от праздничных снов.
Надвигается буря на город столичный, полыхая мертвящим лиловым огнем, малахитовый всадник, к ветрам безразличный, правит строго на запад взбешенным конем.
Ты устал подвывать и плясать под шаблонные песни, и молиться без проку за добрых, но бывших друзей, ты устал воевать со страной за свои интересы, научился не думать со злобной тоскою о ней.
А навстречу ему — только ветер и волны, только рваное небо, да хлипкая хмарь, но стремится, упрямой решимости полный, из России в Европу державный дикарь.
Ты построил свой дом на шершавом отроге вулкана и любуешься молча свинцовой охотской волной, и приходят дожди, словно сны — из глубин океана, проливаясь слезами над спящей больною страной.
—
162
—
—
163
—