5
РИА Новости
ПОЛИТИЧЕСКИЙ РЫНОК
«Новая газета» пятница. №68 22. 06. 2012
Из здания Следственного комитета Мария Баронова вышла в статусе обвиняемой
здесь!
Кому оставить ключи от квартиры? Этот вопрос должен задать себе каждый, кто был на протестных митингах. Следствие уже начало предъявлять обвинения за сказанные на них слова чера активистка Мария Баронова была признана обвиняемой по делу о массовых беспорядках на Болотной площади 6 мая. Конкретно ее обвиняют в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 212 Уголовного кодекса — «Призывы к активному неподчинению законным требованиям представителей власти и к массовым беспорядкам». Баронова отпущена под подписку о невыезде, подписку о неразглашении она дать отказалась, сославшись на Конституцию. Это, конечно, лучше, чем обвинение в организации массовых беспорядков (ч. 1 ст. 212 УК РФ), потому что речь будет идти максимум о трех годах лишения свободы, а не о десяти. И лучше, чем участие в массовых беспорядках (ч. 2 ст. 212 УК РФ), потолок по которой — восемь лет. Но для участников массовых акций протеста в целом именно третья часть — самая опасная. Потому что состав преступления по первой и второй частям предусматривает совершение вполне определенных действий, а вот часть третья дает возможность карать за слова. Значит, по ней может быть осужден любой учас-
В
тник митинга, имевший неосторожность поддержать скандирование толпы. Практика применения ч. 3 ст. 212 УК пока крайне скромная — по ней «прищучивали» в основном провинциальных блогеров, нелестно отозвавшихся о местном начальстве. Прецедент, имеющий отношение непосредственно к массовым беспорядкам, прежде был вообще один — по ней осудили трех «другороссов» за события на Манежной площади в 2010 году. Но у них 212-я «дополняла» ст. 318 (применение насилия к представителям власти). То есть они, по версии следствия, не только призывали бить омоновцев, но и собственно били. Так что Баронова — первая, кому ч. 3 ст. 212 УК РФ грозит «в чистом виде» и по резонансному делу. Беда в том, что в УК есть и 280-я статья — призывы к насильственному свержению конституционного строя. И если в России начнут карать за слова, сказанные на митинге, то в группе риска окажутся все, кто, например, скандировал: «Россия будет свободной!» Это, может, и не прямая дорога к массовым репрессиям, но определенно эффективный инструмент для репрессий точечных.
Первый — на выход!
Кошек кормили соседи
В среду вечером в «болотном деле» появилась и первая хорошая новость — из-под стражи без предъявления обвинения был отпущен под подписку о невыезде и о неразглашении Александр Каменский, задержанный 10 июня. Его дело — тоже «лакмусовое». Каменский (как и Олег Архипенков) вообще не был 6 мая на Болотной площади. Он как сторонник «Другой России» вечером собирался выйти на «более радикальную» акцию на Манежной площади. Его повязали по дороге, на выходе из метро «Театральная». Если Каменский все же не перейдет из статуса подозреваемого в статус обвиняемого и потом его дело само собой «рассосется», это значит, что следствие по «болотному делу» решило все же не опускаться ниже определенного профессионального уровня и не работать против людей, вину которых составляют только «неправильные» политические взгляды. Если же… Впрочем, хватит негативных прогнозов.
Итак, 9 июня в районе одиннадцати вечера в дверь квартиры Александра Каменского позвонили два сотрудника полиции. Они не представились, но предложили «пройти» и дать показания по событиям 6 мая на Болотной площади. Александр ответил, что время позднее и что он не совсем понимает, чем тут может помочь, так как на Болотной 6 мая не был. Полицейские ушли, а в 9 утра понедельника к Каменскому приехали сотрудники Следственного комитета с постановлением о проведении обыска. Он шел примерно до 5 вечера. «Я, конечно, никак не ожидал, что меня задержат по делу о Болотной, потому что на 12 июня у меня был назначен суд по административному правонарушению, которое я якобы совершил вечером 6 мая на Театральной площади. Однако уезжая в Следственный комитет, я на всякий случай оставил ключи от квартиры соседям, чтобы они во время моего отсутствия кормили двух кошек. Кошек это спасло». Продолжение материала Юлии ПОЛУХИНОЙ страница 6