scientific journal of the modern education & research institute • The Kingdom of Belgium
комплексной проблемой является качество образования, иными словами – его соответствие тем задачам, которые ставятся перед специалистами в той или иной области и перед страной в целом. Качество образования призвано обеспечить формирование социально активной и профессионально востребованной личности, способной самостоятельно познавать мир, вступая с ним в активный диалог. Говоря об активных методах обучения, прежде всего, имеют в виду новые формы, методы и средства обучения, получившие название активных: проблемные лекции, семинары-дискуссии, деловые игры, методы математического моделирования. К инновационным методам обучения следует отнести проблемные формулировки лекций. Так, при рассмотрении предмета аксиологического значения курса «Философии» нами показано, что долгое время ценностная проблематика онтологизировалась, рассматривалась преимущественно в рамках онтологии, поскольку считалось, что ценности обладают абсолютным бытием в божественном начале: безличном природном (космоцентризм) или личном трансцендентном (теоцентризм). И лишь с упрочением антропоцентристского мировоззрения в эпоху Просвещения приходит понимание того, что высшие ценности суть «регулятивные идеи». И. Кант называет их «чистые» цели, «идеалы будущего», к которым люди должны направлять свою волю, чтобы шло совершенствование человека, «прогресс рода человеческого». Бытие для Канта само по себе остается ценностью, но не как вневременное абсолютное бытие, а как одна из целей – осуществление ценности в будущем или сохранение ценного в настоящем. Кант разграничивает ценность [то, что подвигает человека] и бытие, полагая, что «ценность не существует, но обладает значимостью». Наиболее остро стоит проблемная постановка в лекции «Истина и познание». Истина может иметь ценность, а может и не иметь ее. Сама по себе истина ценности иметь не может, у нее объективный, а не ценностный характер (она отображает суть предмета). А потому это парное понятие имеет одновременно гносеологический и онтологический смыслы. (Наличие предмета – онтологический смысл истины, а знание о нем – имеет гносеологический смысл). Но наряду с этими двумя смыслами истине можно придать и аксиологический смысл. Однако в таком случае нам придется отказаться от объективного характера истины. Почему? Предположим, что мы рассматриваем веру во что-то, и учитываем, конечно же, не объективность, а значимость для нас этого явления. Так, существование Бога – это для верующего вопрос веры и значимости, а не истинности его существования, для атеиста же возможен и другой подход. Б. Рассел в работе «Почему я не христианин», писал, что «вопрос о ценностях, в том числе и религиозных, находится за пределами знания» и потому «ценность не имеет отношения к истине или лжи» [8]. Иными словами, когда мы оцениваем истину с точки зрения аксиологии, аксиологический смысл, мы отказываемся от ее объективного характера. Т.е. вопрос ставится, значима или не значима она для нас, а не объективна или не объективна. Включение истины в разряд ценностей правомерно либо для религиозного сознания, либо для сциентистского (научного) рационализма, который поклоняется знанию законов природы независимо от того, какие трагические последствия для человечества может иметь реализация этих знаний (скажем, в генной инженерии). А вот использование современных мифов для манипулирования сознанием и поведением масс – это такое же стирание различия между ценностью и истиной, как и сознательная «ложь во благо», «ложь во спасение». Западные идеологи целенаправленно используют социальные мифы о том, что переход к рыночной экономике вкупе с демократической модернизацией – это прямой путь приведет к обществу всеобщего изобилия, не ради истины. Они делают это ради вполне прагматичных целей: для пропаганды своих ценностей и расширения этого самого рынка в собственных интересах. Для нас это не истина, а откровенная ложь. Прямой путь к социальному расслоению и обнищанию большинства населения. В рассказе Ф. Достоевского «Сон смешного человека» герой увидел сновидения, которые счел явью. В этих видениях все у него было хорошо. Проснувшись, он принял сон за явь и решил жить, а не стреляться. Это пример высокой ценности даже трудной жизни для человека. «Я поднял руки и воззвал к вечной Истине; заплакал от восторга.
24