Дорога в страну четырех рек

Юлия Сысоева

Д О Р О ГА В СТРАНУ ЧЕТЫРЕХ РЕК Роман

Благотворительный фонд «Миссионерский центр имени иерея Даниила Сысоева» Москва 2013

УДК 281.9 ББК 77 С 95

Сысоева Юлия. С 95 Дорога в Страну четырех рек. — М.: Благотвори‑ тельный фонд «Миссионерский центр имени иерея Даниила Сысоева», 2013. — с. 336 В наше время колдовство и оккультизм — явление отнюдь не редкое, эта болезнь и беда современности может неожидан‑ но нагрянуть в жизнь любого человека. Известный маг Петерс, заключивший договор с самим князем тьмы, начинает при‑ носить в жертву людей, чтобы получить еще большую власть над человеческими душами. Сатана открывает ему, что по‑ следней жертвой должна стать молодая художница Жанна. Ре‑ шив принести девушку в жертву духам злобы, Петерс откры‑ вает на нее настоящую охоту. Как знать, чем бы закончилась эта история, если бы не премудрый Промысл Божий, Своей властью освобождающий нас от гибельного плена.

ISBN 978‑5‑4279‑0043‑0

Охраняется законом Российской Федерации об авторском праве. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

© Юлия Сысоева, 2013 © Благотворительный фонд «Миссионерский центр имени иерея Даниила Сысоева», 2013

Предисловие

Когда задумывался сюжет этого романа, я вспом‑ нила один эпизод, связанный с отцом Даниилом. Однажды он, как обычно, работал за компьютером — что‑то увлеченно писал. Потом вдруг оторвался от мо‑ нитора и обернулся ко мне: — Я за роман взялся. Давай напишем его совместно. Я удивилась его предложению. Единственное, что он мне рассказал про свою новую задумку, — то, что прототип главного героя Игнатия — он сам. Этот разговор был скоро забыт, как мимолетный. У отца Даниила не хватило времени, чтобы продол‑ жить работу над романом. И вот по прошествии лет, когда свою книгу заду‑ мала писать уже я, мне вдруг вспомнилась наша бесе‑ да. Пересмотрев материалы батюшки, я нашла и эту начатую им работу, совсем короткий отрывок. Было совершенно непонятно, что именно задумывал отец Даниил, но в голове у меня не переставали звучать его слова: — Давай напишем совместный роман. Знаешь, прототип моего Игнатия — это я сам.

Я еще раз внимательно перечитала отрывок под на‑ званием «Дорога в Страну четырех рек» и решила, что вплету его в сюжет своего романа. Игнатий станет одним из моих главных героев, а заголовок, придуман‑ ный отцом Даниилом, станет названием всей книги. Так сбудется то, о чем говорил батюшка: наша общая книга, совместный роман… То, что писал отец Даниил, по стилю сильно от‑ личается от написанного мною. И все же это единое произведение, где герои отца Даниила живут вместе с моими героями.

Глава

1 Узкий коридор. Много коридоров, бесконечный ла‑

биринт. Духота невыносимая — и пыль, всюду мелкая пыль, словно липкий абразив, забивает ноздри, легкие, засыпает глаза. Жанна бежит по бесконечно длинному коридору. Она не знает, куда бежать, но ей ясно одно: от‑ сюда надо выбираться — срочно, во что бы то ни стало. Духота наваливается, дышать становится все труднее, воздух, если эту адскую смесь можно назвать возду‑ хом, становится густым, словно кисель. Он с трудом проникает в гортань и комом сворачивается в легких, заполняя их, как цементная жижа. Жанна понимает, что сейчас умрет и останется здесь навечно, ноги от‑ казываются подчиняться ей… Но надо бежать. Она все время куда‑то поворачивает, вот еще один коридор, све‑ та почти не видно. Появляются двери, какие‑то люки… Жанна в изнеможении пытается ускорить бег, двери бесшумно хлопают у нее за спиной, а те, что впереди, пытаются преградить ей путь, поймать, остановить.

— Дайте света, дайте воздуха! — Жанна кричит из последних сил, но, увы, рот ее раскрывается в без‑ молвном вопле. Здесь нет звуков, вокруг абсолютно пу‑ стая, мертвая тишина. Это какая‑то бездна, состоящая из множества уровней. И повсюду эти лабиринты, хао‑ тичными клубками перепутанные между собой. Глав‑ ное — не оказаться еще ниже, но как выбраться наверх, если нет никаких ориентиров? Кажется, что поднима‑ ешься выше, а на самом деле падаешь. Шеол — при‑ зрачная, но реальность… Жанна совсем выбилась из сил, сегодня она попа‑ ла на сто десятый уровень, а может быть, на миллион

5

Дорога в Страну четырех рек

двести тысяч пятый, какая разница. Она не первый раз попадает сюда и всякий раз с ужасом понимает, что у нее нет ключей для выхода из Шеола, нет паро‑ ля: она сама не позаботилась, чтобы запастись им там, в той жизни. Где раздобыть его теперь? Мозг взрывает‑ ся от нахлынувшего ужаса. Жанна летит, она провали‑ вается в открывшийся под ногами люк.

— Нет, только не это! — кричит Жанна, какая‑то сила увлекает ее на другой уровень. И там ей будет еще страшнее, чем прежде. …Мартовское солнце заливало комнату. От его ослепительного света ожил даже незатейливый бе‑ лесый рисунок на старых обоях грязно-розового цве‑ та. Жанна открыла глаза, на минуту ей показалось, что она проснулась в саду, среди пышно цветущих пер‑ сиковых деревьев. Но видение, не успев начаться, ис‑ чезло. Жанна лежала на своем старом продавленном диване и смотрела на стены в таких до боли знакомых вылинявших обоях. «Слава Богу, я выбралась оттуда», — подума‑ ла Жанна с облегчением. Как бы ей хотелось думать, что это просто очередной ночной кошмар, быть может, даже последний. Надо успокоиться, это всего лишь ре‑ зультат сильного переутомления. Просто она давно не была на природе, на воздухе… Она ведь творческая личность, а у творческой личности всегда особенное, бурное воображение, взять хотя бы Сальвадора Дали. Откуда он брал сюжеты для своих картин? Да все отту‑ да же — ему подсказывал их мозг, воспаленный от бес‑ прерывного творческого процесса. Жанна от природы одарена не меньше, она тоже должна творить, ваять для потомков, для будущих поколений, для мирового творческого потенциала…

— Нет, все, хватит! Довольно этого бреда! — Жан‑ на почти прокричала это, вскакивая с постели. Она прекрасно знала, что за ее ночными кошмарами сто‑

6

Глава

1

ит Реальность. И ей еще не раз предстоит побывать в этом омерзительном месте, чтобы снова и снова изо‑ бражать его на своих картинах. Даже не умывшись, Жанна, как была в своей старой трикотажной пижаме, кинулась к мольберту, стоящему посреди комнаты. Ей нужно срочно набросать то, что она видела. Ванна, ко‑ фе, сигареты — все это потом. Жанна торопилась, она знала, что, если не сделать этого сию минуту, потом будет поздно.

Глава

2 Д

а, пожалуй, таких клиентов у Николая — менеджера рекламного агентства еще не было. Он заметно волно‑ вался — долго стоял под душем, плескал на себя воду, фыркал… И все думал, какую рекламную стратегию предложить новому клиенту. Требовалось что‑то ори‑ гинальное и сногсшибательное, но в голову лезла сплош‑ ная чепуха, обычные рекламные штампы. «Петерс на это не клюнет, — думал Николай, намы‑ ливая голову. — А клиент крупный, нельзя упускать. Он капризный, несколько агентств с ним пытались ра‑ ботать и не смогли договориться. А тут такая удача — сам пришел, сам попросил полный пакет для своей колдовской конторы».

— Коля! Ты будешь кофе или чай? — послышался из кухни звонкий голос Олечки. — Коля, ты очень дол‑ го, мы опоздаем к этому, как его? Петерсу? Тебе гренки поджарить?

— Кофе с гренками, сейчас выхожу, — крикнул Коля сквозь шум воды. Вот уже два месяца, как Олечка переехала к нему, и Коля был рад этому. Спокойная, сексуальная, кра‑ сивая и, главное, не стерва, ну что еще надо для пол‑ ного счастья? Они работали в одном агентстве, целый год словно не видели друг друга, а тут на новогоднем корпоративе, когда все агентство перепилось в хлам, Коля наконец заметил Олечку. Роман с ней развивал‑ ся стремительно, такого с Колей еще не случалось. Ни с кем прежде он не заводил длительных отноше‑ ний. Может, девушки ему попадались неинтересные, может, еще причина какая была, но очередная Коли‑

8

Глава

2

на подружка начинала надоедать ему уже через неде‑ лю. Он терпеть не мог дамские капризы или дешевые уловки, которые девушки пускали в ход, чтобы за‑ получить деньги и подарки. И потому предпочитал мимолетные связи, которые ни к чему не обязыва‑ ли: провели вместе пару-другую приятных вечеров и так же быстро и непринужденно разбежались. А тут появилась Оля, и Коля потерял голову. Она не бы‑ ла похожа на всех его предыдущих знакомых: не ка‑ призная, не алчная, простая и открытая, без ужимок и тошнотворного притворства. Коля выбрался из ванной, на ходу вытирая го‑ лову полотенцем, и пошлепал на кухню, откуда уже доносился упоительный аромат хорошего кофе и под‑ жаренных гренок. Оля была в шелковом халатике, на‑ брошенном на голое тело.

— Ты сама не готова и не одета совсем, — замур‑ лыкал Коля, обнимая Олечку и целуя ее шею и волосы. Руки его уже скользили под халатиком, пробираясь все ниже. Оля захохотала.

— Уйди, противный, мы к колдуну опоздаем. — Девушка играючи отбивалась, делая вид, что пытает‑ ся вырваться из крепких объятий возлюбленного.

— Колдун подождет, — страстно прошептал Коля, поднимая Ольгу на руки и относя ее в комнату. Через двадцать минут они пили на кухне разогре‑ тый кофе.

— Весна какая на дворе, солнце сияет, — меч‑ тательно произнесла Ольга, глядя через окно куда‑то вдаль. Кухня была залита пронзительно ярким мартовским солнцем. — Я так хочу увидеть цветущие персиковые деревья. Давай поедем куда‑нибудь в Гре‑ цию или на юг Италии? Я устала от Москвы, от этой ра‑ боты. Каждый день одно и то же: пробки, офис, город, смог. А, Коль, ты меня слышишь? Поехали куда‑нибудь, где море и солнце, такое, как сегодня?

9

Дорога в Страну четырех рек

— Давай лучше подумаем, как мы этого Петер‑ са пиарить будем, стратегию какую ему предложим. Мне ничего в голову не приходит, чушь одна. А потом и о море можно помечтать. Оля отпила кофе и, не отводя от окна глаз, задум‑ чиво сказала: — Колдунов рекламировать мне еще не доводи‑ лось, даже не знаю, что мы ему предложим. Навер‑ ное, как всегда, как всем… Слушай, Коль, а ты веришь в колдовство? — внезапно спросила Оля. Глаза ее ста‑ ли серьезными, даже слишком.

— При чем здесь веришь — не веришь? Ты не о том думаешь. Он наш потенциальный клиент, я надеюсь, станет реальным клиентом, а для этого нам надо ему понравиться. Очень сильно понравиться, потому что бабки он платит большие и реальные, он извест‑ ный на всю страну человек. Помнишь, он в прошлом году вел на АСТВ шоу «Непознанное и невероятное»? Оно имело огромный рейтинг. И реклама во время этого шоу была прайм-таймовая. Скоро с ним запуска‑ ют новый проект, «Непознанное и невероятное — 2», так говорят. И если наше маленькое агентство его хо‑ рошо пропиарит, нам еще долго можно будет почивать на лаврах. Агентство сможет стать уже не маленьким, а крупненьким. Ну, и нам, соответственно, достанутся неплохие бонусы…

— Нет, ну скажи, ты в колдовство веришь? — не унималась Ольга, не желая думать о делах раньше на‑ чала рабочего дня. Они работали вместе, и это, пожалуй, единствен‑ ное, что не устраивало Олю в отношениях с ее другом. Потому что о работе они говорили круглые сутки, даже во время секса. Ольга пыталась наложить табу на эти разговоры вне офиса, но на Колю это не действовало. Среди ночи он мог начать бегать по комнате и сочинять вслух какой‑нибудь дурацкий слоган, чтобы потом раз‑ будить девушку и спросить ее мнение. Коля был очень

10

Глава

2

увлечен рекламным бизнесом, и Оле порой казалось, что на нее он обращает гораздо меньше внимания. В са‑ мую пору было приревновать друга к работе. К колдуну подъехали ровно к десяти, как было назначено мэтром, вернее, его неотразимой секре‑ таршей. В ее визитке готическим шрифтом было напи‑ сано: «Ведьма Криста». Коля напряженно продумывал предстоящий разго‑ вор, а Олю больше разбирало женское любопытство: об‑ щаться с известными на всю страну черными магами ей еще не приходилось. Ей можно было и не напрягаться, за нее все мог сделать Коля, а она должна была только подда‑ кивать, кивать и время от времени вставлять умные фра‑ зы. Ольге и самой хватало креативности, и все же Коля превосходил ее в профессионализме многократно. Колдовская контора располагалась на втором эта‑ же старинного особняка, затерянного в переулках Замо‑ скворечья. Дом этот отличался от типичных московских особняков. Украшенный лепными нетопырями, между которыми парадоксальным образом вклинивались пя‑ тиконечные звезды и серпы с молотами, он производил двойственное и даже отталкивающее впечатление. Машину удалось пристроить у самого входа, таблич‑ ка у которого гласила: «Стоянка только для клиентов Центра биоэнергии черной магии вуду Карма-морте».

— Ничего себе название забабахали, язык слома‑ ешь. Я бы попроще предложил, но такое, чтобы сразу цепляло. Хотя видно, что и с таким названием у этого Петерса дела идут неплохо, — произнес Коля, разгля‑ дывая особняк и бдительную охрану у входа.

— Да уж, нехилое место для офиса, — согласилась Ольга. — Но у него и клиентура соответствующая: депутаты там всякие, артисты, министры. — Пе‑ терс — это тебе не какая‑нибудь ворожея бабушка Лю‑ ба, — размышляла она вслух. Офис колдуна встретил гостей таинственной по‑ лутьмой. После яркого солнечного света Николай 11

Дорога в Страну четырех рек

и Ольга несколько минут не могли привыкнуть к столь мрачной обстановке, чувствуя себя полуслепыми котятами. Казалось, окна в помещении не были предусмотре‑ ны вовсе. Холл больше напоминал большущую залу, сплошь завешанную тяжелыми черными гардинами, создававшими впечатление сакральности и необъятно‑ сти пространства. Пол был застелен каким‑то особо мяг‑ ким ковролином, практически полностью поглощавшим любые звуки. Ноги утопали в нем, как во мху на болотах. Откуда‑то из темноты выскользнула тонкая и гиб‑ кая тень — перед гостями возникла молодая женщи‑ на с черными, почти до самого пояса струящимися волосами. Ее туфли на высоченных тонких шпильках таинственно сверкали многочисленными стразами. «Как на этих каблуках она ходит по такому ковроли‑ ну?» — промелькнула у Ольги мысль. Одета хозяйка офиса была в черное блестящее трико, плотно облегав‑ шее фигуру, от чего казалась обнаженной. В руках она держала маленький блокнотик и ручку.

— Проходите, уважаемые гости, господин маг скоро изволит вас принять. Меня зовут Криста, я се‑ кретарь господина Петерса. Впрочем, я уже имела честь вам представиться. Следуйте за мной, — про‑ мурлыкала гибкая Криста и, словно по воздуху, по‑ плыла куда‑то вглубь помещения. Ольга и Николай переглянулись и направились за своей провожатой. Вскоре стало понятно, что по‑ стороннему человеку из этих хором выбраться невоз‑ можно, это был настоящий лабиринт из бесчисленных помещений и коридоров. Было душно, словно здесь ни‑ когда не проветривали. А может, воздух в этом месте казался каким‑то густым, не таким, как везде. Ольгу охватило смутное беспокойство, а Николай был невоз‑ мутим, он все еще обдумывал стратегию предстоящей рекламы столь необычной конторы.

12

Глава

2

Шли долго — впрочем, время здесь текло каким‑то особенным образом.

— Проходите в переговорную, — произнесла Кри‑ ста, указывая рукой вглубь очередного полутемного пространства, где едва просматривались очертания нескольких кресел.

— Присаживайтесь, господин маг скоро изволит вас принять. Криста исчезла так же неожиданно, как и появилась. Николай с Ольгой опять переглянулись.

— Тоже мне переговорная, — пробубнил Нико‑ лай, садясь в кресло. В ту же секунду он почувствовал, что падает. Или это кресло оказалось таким глубоким? С Ольгой произошло то же самое. Это было ужасное ощущение — сидеть так, что ко‑ лени оказались едва ли не выше головы. Еще более ужасно чувствовала себя Ольга: ее короткая и узкая офисная юбка задралась чуть ли не до самого пояса. Ощущение было препротивнейшее. «Блин, надо было джинсы надеть», — произнесла она, удивившись тому, что думает вслух. Сидели очень долго, боясь пошевелиться. Непо‑ нятно было, где здесь выход и можно ли вообще встать и уйти. Николай попытался было подняться, но крес‑ ло, словно болотная трясина, только втянуло в себя его тело еще глубже. Ольга сидела ни жива ни мертва, все думая о том, как бы поправить задравшуюся юбку.

— Кажется, мы попали в историю, — многозначи‑ тельно произнесла она, в очередной раз пытаясь поше‑ велиться и хоть немного сменить позу.

— Не каркай, прорвемся, — прошептал Николай, хотя и он был порядком обескуражен.

— А ведь так хорошо начинался сегодняшний день. И какое яркое солнце сейчас светит на улице…

— Оля, прекрати истерику, — ответил Коля. Од‑ нако и у него самого голос почти дрожал.

Глава

3

В

незапно часть переговорной осветилась неприят‑ ным тускло-желтоватым светом. Ольга с Николаем, все ожидавшие, что в комнату кто‑то войдет, вдруг уви‑ дели огромных размеров письменный стол, сплошь уставленный магическими атрибутами: черепами и хрустальными шарами. Но самым неожиданным ока‑ залось то, что за столом уже сидел человек, своей непод‑ вижностью напоминавший мумию. По-видимому, он находился там и до появления в комнате гостей, а зна‑ чит, слышал все их реплики. От этого Ольге с Николаем еще больше стало не по себе. Вид черного мага был еще более неприятным, чем вся окружающая обстановка. Николая удивило то, что по телевидению медиум выглядел совершенно иначе. Сейчас ему казалось, что перед ними восседа‑ ет некое человекоподобное чудовище. Голова, обри‑ тая наголо, с глубокими черными провалами глазниц, больше напоминала череп мертвеца. Облачен хозяин переговорной был в широкую мантию, наподобие су‑ дейских. Огромная брошь, усыпанная изумрудами и бриллиантами, украшала грудь мага, на толстых коротких пальцах громоздились бесчисленные пер‑ стни разных цветов и размеров: от самых маленьких до огромных, почти на всю фалангу.

— Итак, уважаемые господа, перейдем к делу, — произнес колдун подобающим ему загробным го‑ лосом. — Позвольте представиться: эзотерический парапсихолог, профессор Высшей академии магии, по‑ четный член гильдии испанских колдунов, магистр международного класса — Петерс Лонгус Черный.

14

Глава

4

Н

а железнодорожных путях, где стояло несколько старых платформ, шныряли с десяток молодых парней и девушек. Яркий свет фонариков то тут, то там вы‑ хватывал из темноты ржавые остовы заброшенных вагонов. Ребята шепотом переговаривались, быстро перемещаясь от одной платформы к другой. Наиболее проворные залезали под вагоны, светя фонариками, что‑то искали. Несколько человек, быстро перегово‑ рив между собой, побежали через подтаявшие мартов‑ ские сугробы в сторону дороги, где, мигая аварийками, их дожидались несколько иномарок. Минут через пять еще четыре человека, словно по команде, помчались к шоссе.

— Эй, Крот, сколько кодов взяли?

— Пока только три.

— Блин, что‑то не везет сегодня, четвертый никак не возьмем.

— Серый, ты четвертый взял? — обратился парниш‑ ка в вязаной шапочке, по имени Егор, к приятелю, усер‑ дно ползавшему под платформой с фонариком в зубах.

— Какой, к черту, четвертый, — прохрипел пере‑ пачкавшийся в ржавчине Серый. — Жалко, Вальки нет сегодня, она бы уже отыскала, это точно.

— Все, ребят, закругляемся, — подскочил к товарищам Крот. Он только что разговаривал с кем‑то по мобильнику и все еще держал трубку воз‑ ле уха. — Мохитосы обещали четвертый скинуть, как только в Инет выйдем. Четвертая локация на Эн‑ тузиастах. Мохитосы сказали, уже все там, одни мы тут топчемся, — возбужденно тараторил Крот.

15

Дорога в Страну четырех рек

— Серый, погнали, до конца уровня десять минут осталось! — крикнул Егор и неприлично выругался.

— Погодь, щас, отолью. Ребят, идите, я догоню. Крот, возьми пока четвертый у мохитосов, — крикнул Серый, выключая фонарик и убирая его в задний кар‑ ман потрепанных джинсов.

— Я с тобой, — отозвался Егор и вприпрыжку помчался за Серым. В тот же момент он споткнулся в темноте обо что‑то мягкое и упал. А когда поднялся, увидел рас‑ пластавшегося на рельсах мужчину, застывшего в не‑ естественной позе.

— Серый, стой, здесь человек прямо на рельсах! Помоги его отодвинуть, а то электричка идет, — зао‑ рал Егор что было сил, хватая лежащего за плечи. Впереди прямо на них, слепя ярким прожекто‑ ром, уже летел ночной электропоезд. Подскочивший Cерый взялся за ноги мужчины, и вдвоем они отбро‑ сили его от путей. В следующую секунду в ужасаю‑ щей близости с грохотом и воем пронесся железный монстр.

— Нас же чуть не задавило! — Серый ругался на чем свет стоит. — Егор, ты в своем уме, что ты ко‑ лупаешься с этим бомжом?! Погнали, там Крот ждет! Бросай его… мы всю игру пропустим!

— Серый, он мертвый, надо ментов вызывать. Глаза Серого налились яростью.

— Ты охренел? Тем более бросай этого трупа‑ ка. Тебе приключений на свою задницу захотелось? Да нас же сразу в обезьянник! Еще и всю игру сольем. Ты забыл, как прошлый раз джеммеры слили? Их мен‑ ты сняли — и всех в обезьянник до утра.

— Вы чего здесь возитесь? — навстречу, перепры‑ гивая через рельсы, бежал разъяренный Крот. — Мо‑ хитосы четвертый скинули, я уже в чат вошел. Короче, нам недалеко, на Энтузиастов. Погнали?

16

Глава

4

— Ментов надо вызывать, — повторил Егор, по‑ правляя съехавшую с головы шапку и доставая мо‑ бильник, — здесь мужик мертвый.

— Ты озверел? Валим отсюда по‑быстрому, — поч‑ ти хором заорали Крот и Серый. — Игру слить захотел и к ментам?!

— Да вы сами озверели! Здесь все истоптано на‑ шими следами, и на платформах написаны коды. Да менты вполщелчка вычислят, кто здесь играл! Тог‑ да мы не только игру, но и наших всех сольем, — крик‑ нул Егор, набирая 112 на мобильном.

— Да пошел ты… Сиди здесь, а мы погнали отсю‑ да. Идем, Серый, — прошипел Крот.

— Ладно, Егор, ты его нашел, ты и ментов встре‑ чай. Давай, неохота ребят подводить. Мы помча‑ лись, — хлопнув Егора по плечу, уже миролюбивее сказал Серый.

— Все равно менты тряханут всех, тут платформа наша рядом, — прокричал вдогонку уходящим прия‑ телям Егор.

Глава

5 —Итак,

господа, перейдем собственно к делу. Я пригласил вас для взаимовыгодного сотрудниче‑ ства, но прежде пару вступительных фраз, — произнес колдун, потирая ладони.

— Да-да, очень рады знакомству, надеемся, что сможем быть полезными… — начал было Николай.

— О нет, не надо лукавить, — перебил его Пе‑ терс. — Я вижу, что вам не очень понравилось у меня в гостях. К сожалению, люди постоянно лгут и этим портят свою карму. Ложь, извините за емкое выраже‑ ние, загаживает астрал, а нам, избранным и посвя‑ щенным, приходится его регулярно чистить. Вот вы сейчас, молодой человек, соврали, что рады знаком‑ ству, а я вижу, что вы и ваша спутница испытываете со‑ всем обратные чувства. Не нравится вам у меня, а зря. Вы не понимаете, в какое чудное и прекрасное место вы попали. Но об этом позже. Вернемся к астралу и карме. Итак, вы соврали, со‑ всем немного — просто для приличия, просто потому, что это ваша работа. Вы ведь очень хотите получить от меня этот заказ, поскольку я великий и известный чело‑ век, а вы простые смертные менеджеры малоизвестного агентства. Так вот, совсем небольшая ложь — а единое информационное поле из‑за нее уже претерпело изме‑ нения. Кстати, ваша подруга очень неловко чувствует себя в этой юбке. — При этих словах лицо колдуна изо‑ гнулось в мерзкой похотливой улыбке. Глаза сверкнули нечистым светом и мгновенно потухли.

— Кстати, вы очень подходите друг другу в сексу‑ альном плане, а вот психологически с вашей кармой

18

Глава

5

надо бы поработать, очень много там всякого хлама накопилось. Как же человек загаживает свою карму? Вот вы со‑ врали сегодня, завтра соврали… Кстати, у вас сегодня был очень неплохой секс. — Рот колдуна опять изо‑ гнулся в кривой улыбке, и Ольга почувствовала, что ее начинает тошнить.

— Таким образом, — продолжил вещать кол‑ дун, — ваша карма засоряется, и вы меняете свою линию судьбы. Вам кажется, соврать — это мелочь, а оказывается, солгав, вы изменили будущие события своей жизни. Да-да, меняется ваша судьба, и заметьте, далеко не в лучшую сторону. В астральном простран‑ стве стало еще больше мусора, словно вы выбросили пакет из‑под сока в окно своего автомобиля. Вы едете дальше и забыли, что сделали минуту назад, ведь у вас под ногами ничего не валяется и вам не мешает. Одна‑ ко тот самый пакет продолжает лежать на обочине, и, поверьте мне, он обязательно призовет вас на то же ме‑ сто. Рано или поздно вы к нему вернетесь, и тогда вам точно понадобится помощь такого специалиста, как я. Потому как теперь уже жизнь выбросит вас на обочи‑ ну, как поступили вы с не нужным вам мусором… Кар‑ ма — это очень хрупкий механизм, и каждый человек, поверьте, сам держит его в своих руках. Люди подчас вообще об этом не задумываются, не понимают, какая это серьезная вещь, а зря. Вот вы сегодня о чем думали? О том, как бы за‑ получить вожделенный заказ. Хотя это не глав‑ ное. А что главное, спросите вы. Главное — то, что не требует отлагательства. Человек получил в руки важнейший механизм, а как распорядить‑ ся им, он не знает. Знаем об этом мы, посвящен‑ ные, больше того, нам известно, как изменить события в ту или иную сторону. Нам дана власть над этим бренным миром. Мы отличаемся от других

19

Дорога в Страну четырех рек

людей тем, что постоянно подключены к единому информационному пространству и можем черпать оттуда силу, власть и знания. Все остальные жи‑ вут, как слепые котята, и не знают ничего. Вернее, и знать не хотят. Поели, поспали, поразмножались, поработали… Хотите стать подобными нам? Колдун усмехнулся, и глаза его в очередной раз вспыхнули злым светом.

— О нет, не подумайте, я не предлагаю вам стать моими учениками. У меня их достаточно. Более того, одними из нас могут стать только способные к этому. Предназначенные для сего избранничества, медиумы по рождению. Но вам я могу приоткрыть кое‑какие се‑ креты… Впрочем, это вопрос времени, а сейчас перей‑ дем собственно к делу. Николай с Ольгой сидели ни живы ни мертвы, не понимая ничего из того, что внушал им медиум. Слова его казались им полным бредом. Они даже за‑ были о цели своего визита и о том, что несколько ми‑ нут назад хотели покинуть это странное место, хотели уйти туда, где светило яркое солнце и купались в лу‑ жах мокрые взъерошенные воробьи. Мир, где они жили прежде, исчез, стал иллюзией. Им трудно было понять даже то, кто они и откуда.

— Но перейдем к делу, — вдруг крикнул колдун и вскочил с места. Николай с Ольгой чуть не подпрыгнули от неожи‑ данности и, пожалуй, вскочили бы, если бы не глубо‑ кие кресла, которые не давали пошевелиться.

— Вот полюбуйтесь! И маг швырнул в лицо Николаю какую‑то газе‑ ту. Это оказалось обычное рекламное издание, одно из тех, что в изобилии бросают в почтовые ящики. Николай развернул газету.

— Да-да, прочтите, уважаемый, что там напи‑ сано, — прикрикнул на него колдун. — Все, что там

20

Глава

5

есть, — это фикция и дешевка. Дешевая грязная шлю‑ ха, которая стоит у обочины и предлагает себя всем проезжающим. Реклама тоже может быть дешевой шлюхой, поверьте мне. Николай взглянул на ту страницу, где после объяв‑ лений об абортах и кодировании от алкоголизма шла колонка «Оккультные услуги». «Госпожа Миранда — приворожу любимого, верну неверного мужа, ваш муж сможет заниматься сексом только с вами. Заговор на удачу и на бизнес. Эффект 500 % процентов в день обращения. Если не подейству‑ ет — возвращаем деньги. Номер лицензии…» «Колду‑ нья в пятом поколении — приворот-отворот, эффект в день обращения». «Настоящая деревенская магия. Бабка-знахарка. 70 лет. Уникальный дар».

— Ну и что? Обычные объявления, — произнес обескураженный Коля, который никак не мог понять, что происходит.

— Обычные объявления?! — прокричал колдун в ярости. — Да это порнуха, фикция! Они понятия не име‑ ют о настоящем привороте! У меня серьезная организа‑ ция, обладающая реальной властью, поэтому, имейте в виду, подобная чушь мне не нужна. Если я заказываю у вас рекламу, я хочу получить настоящий продукт, а не не‑ что типа того, что вы держите в руках. С этим нужно идти только в одно место — подтираться, не больше.

— А почему вы считаете, что мы предложим вам нечто низкопробное? — спросил Николай, который силился взять себя в руки. — Наше агентство не зани‑ мается подобными дешевками, у нас креативные спе‑ циалисты. Реклама нашего агентства действительно работает, она цепляет, согласитесь, это главное…

— Мы способны превратить ваш продукт в бренд, — продолжил Николай, стараясь говорить уве‑ реннее. — Так что вы обратились по адресу. Это будет такой креатив, который сделает вашу фирму легендой.

21

Дорога в Страну четырех рек

Кстати, о легенде; именно с нее я предложил бы начать формировать рекламную стратегию. То есть нужна сильная легенда, красивая и фееричная, что‑то вроде модного завораживающего фэнтези.

— Стоп. — Петерс резко перебил Николая. — Мо‑ лодой человек, вы, кажется, не поняли, с кем имеете дело. Мы и так бренд, мое агентство — бренд по опре‑ делению. Если другие нуждаются в создании некоего искусственного ореола, то это потому, что они са‑ ми по себе пустышки, ноль без блестящей обертки. Бренд — это бутафория, не больше. А за мной стоят истинные силы, которые не нуждаются в глянцевых обложках.

— Да, но тогда мы не нужны вам. Мы лишь при‑ думываем приятную глазу упаковку, а ваши истинные силы не нуждаются в ней. Если я вас правильно по‑ нял, — попытался поддеть мага Николай. Колдун засмеялся: — Настоящая сила вообще не нуждается ни в чем, кроме безотлагательного действа.

— Тогда зачем мы вам?

— Только затем, что каждый должен делать свою работу. Двор метет дворник, хотя в принципе это мо‑ жет каждый. Вот зачем. О нас должны знать. Тот, кто правит миром, тоже нуждается в пиаре. Конечно, его истинные пиар-менеджеры — это мы, посвящен‑ ные, но распространять информацию о нас должны вы, простые смертные. Так устроен бренный мир.

— Тогда, если о вас должны просто знать, вам до‑ статочно дать объявление, где вы находитесь и чем за‑ нимаетесь. — Николай заметно осмелел. Впрочем, ему все меньше хотелось получить заказ от этого колдуна. Больше всего он желал поскорее уйти из этого места. Туда, где много солнца и воздуха, наивные воробьи моют перышки в грязных лужах, тает снег после дол‑ гой зимы и бегут ручьи…

22

Глава

5

— Дать объявление? Это несерьезно для таких людей, как мы.

— Тогда что вы хотите, как вы видите наше со‑ трудничество? — Голос Николая выдавал усталость.

— А это я должен у вас спросить. Предлагать ва‑ рианты — ваша работа. Только не вздумайте пропи‑ хивать мне какую‑нибудь лабуду, как я уже говорил, лукавство и всякого рода притворство чреваты боль‑ шими неприятностями. Человек накапливает нега‑ тив вокруг себя, а потом удивляется, почему с ним происходят те или иные события. Знаете, какая из наших услуг пользуется самым большим спросом? Женщины просят вернуть их неверных мужей. Сами в свое время изгадили себе карму так, что места жи‑ вого не осталось, а потом к нам: мол, верните гуляще‑ го самца. Но извините, за все надо платить, и платить не деньгами… Разговор окончательно зашел в тупик. У Николая взмокли ладони, он ерзал в трясиноподобном кресле и думал, как завершить оказавшийся бесперспектив‑ ным разговор. Очевидно было, что на любое его предло‑ жение у колдуна найдется масса возражений. Николай уже решил ретироваться по‑английски и размышлял, как будет искать выход из лабиринта бесконечных ко‑ ридоров, как в разговор внезапно вмешалась Ольга.

— Платить, вы сказали? — спросила она, обраща‑ ясь к Петерсу. — А чем надо платить?

— О, какая пытливая девочка, — произнес кол‑ дун, буравя Ольгу взглядом. — А я‑то думал, когда же эта цыпочка заговорит? Голос его стал приторно-сладким. Николаю показа‑ лось даже, что его и Ольгу обволакивает какой‑то лип‑ кой дрянью, наподобие той, которой мажут полоски для мух.

— А вы верите в колдовство? — продолжил маг и посмотрел на девушку так, словно видел ее насквозь.

23

Дорога в Страну четырех рек

Ольга на мгновение лишилась дара речи. Совсем недавно она сама задала этот вопрос Коле, а сейчас ей задавал его колдун — с Ольгиными интонациями! Пе‑ терс по‑прежнему не сводил с девушки глаз.

— А вы знаете, Оля, — ласково продолжил он, — что у вас есть медиумические способности? Вы никогда не думали о своем особом предназначении? А роди‑ мое пятно на своей левой лопатке вы в зеркале виде‑ ли? То самое, в виде бабочки? Может быть, вы знаете, что это знак? Метка того, кто дает нам власть. — И кол‑ дун многозначительно поднял вверх указательный палец. — Такие пятна не появляются просто так — это свидетельство избранничества. Если пройдете посвящение, получите имя Олимпия. Вы получите власть и силу, которые приносят огромное упоение… Подумайте. И колдун протянул руку в сторону Ольги. Девушка, как завороженная, встала с кресла: — Я хочу пройти посвящение, потому что оно да‑ ет власть и силу. Пораженный Николай не узнал ее голос.

— Что здесь происходит?! — закричал он, поза‑ быв о правилах приличия. — Прекратите это шоу, ка‑ кие медиумические способности? Ему наконец удалось выбраться из мерзкого крес‑ ла, и он рванулся навстречу колдуну. Дикий хохот сотряс все вокруг. Что было дальше, Николай не помнил: как оказался на улице, как до‑ брался до дома… И главное, он никак не мог понять, почему с ним больше нет его Олечки.

Глава

6

Грозовой вестник

М

ощные дождевые струи с шипением хлестали по раскаленному асфальту. Толстые, покрытые бугор‑ ками и небритой щетиной ветви тополя с наслаждени‑ ем расправляли клейкие листья навстречу небесному омовению. Их старые стебли источали острое и насы‑ щенное, как пение скрипки, благоухание. Прохожие старались бегом укрыться в ближайших подворот‑ нях. Лишь один молодой человек с видимым удо‑ вольствием стоял под дождем и слушал, как молнии и удары грома создают удивительную светомузы‑ кальную композицию над плавящейся от весеннего жара Москвой. Удивительным образом в небесную симфонию вплеталась музыка, льющаяся из дома с колоннами. Роскошный хор исполнял ораторию Генделя «Мессия»: «Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя…». Игнатий почувствовал вдруг какой‑то незамет‑ ный сдвиг в структуре пространства. Некие измене‑ ния, слишком могучие, чтобы их можно было сравнить с чем бы то ни было, коснулись его органов чувств. Игнатию показалось, что в него ударила одна из тех небесных стрел, которые пронзали небеса. Его тело и дух словно превратились в воду. Подняв глаза, моло‑ дой человек увидел странное существо, как бы соткан‑ ное из молний. Оно неслось на запредельной скорости и в то же время — источало необыкновенный покой. Но самым удивительным оказался голос сущности. Было непонятно, поет дух или говорит: звучал очень 25

Дорога в Страну четырех рек

древний, то ли григорианский, то ли византийский хо‑ рал. Грохот небесных тамбуринов вплетался в это веч‑ ное славословие Бодрствующего… Игнатий не помнил, сколько он простоял перед чудесным видением. Прошла то ли секунда, то ли год. Как вдруг утихли все звуки — казалось, тишина воца‑ рилась над Вселенной. В этом всемирном молчании Игнатий услышал слова, обращенные к нему: — Ты, носящий на себе имя Богоносца, должен искать Страну четырех рек. В ней ты найдешь драго‑ ценный камень, в котором заключена суть твоей жиз‑ ни. Иди, Господин рассвета открыл для тебя путь.

— Но почему я? Я не готов. Сейчас у меня много дел. Лучше как‑нибудь потом… — Игнатий едва нашел в себе силы хоть что‑нибудь ответить.

— За тебя просил святой Игнатий, и ты должен идти сейчас же. Все времена сошлись в это мгновение. Да и какое дело может быть сравнимо с бессмертием?

— А если я не захочу, что мне будет?

— Если не захочешь, вода твоя обратится в пыль, сердце будет пронзено черным мечом и все радости об‑ ратятся в величайшую беду.

— Но что мне делать? Где дорога в эту страну? Я не встречал упоминаний о ней на картах. И в исто‑ рических книгах тоже… Идти туда, не знаю куда, что‑ бы найти неизвестно что?..

— Посмотри, что у тебя в руках. Возьми и читай. Действуй, и Верховный Властелин будет с тобой. С этими словами вестник исчез так же внезапно, как и появился. Слух Игнатия снова заполнил привыч‑ ный шум большого города. Во время видения у него не было ни малейшего сомнения в реальности проис‑ ходящего. Но сейчас внутренний голос стал взывать к здравому смыслу. «Уж не схожу ли я с ума? Вроде и не пил ничего та‑ кого, — подумал Игнатий. — Ну ладно, сейчас вернусь

26

Глава

6

домой, глотну коньяка, успокоюсь, приду в себя. А зав‑ тра, хоть и не хочется, покажусь врачу». В тот же момент он ощутил, что держит что‑то в ру‑ ках. Игнатий отказывался верить собственным гла‑ зам: это был старинный свиток.

Странный манускрипт Гроза уже отшумела. Последние дождинки взбивали пузыри на лужах. А Игнатий все еще стоял около то‑ полей, не решаясь потянуть за ленту, опоясывавшую свиток. Воплощение мягкости на ощупь, она в то же время была необычайно прочной. Украшали ее при‑ чудливые изображения диковинных цветов. Но са‑ мым удивительным был, конечно, пергамент самого свитка: он явно был выделан из кожи каких‑то незем‑ ных овец. Багряный по краям, в середине он сверкал ослепительной белизной. Казалось, от него исходит некий отсвет… Наконец Игнатий решился и потянул за конец лен‑ ты. Свиток развернулся — внутри он оказался еще чу‑ деснее, чем снаружи. Фон манускрипта был цвета лазурита, вверху страницы то появлялись, то исчезали золотые буквы. Причем весь текст увидеть было нель‑ зя: свиток настойчиво сворачивался, оставляя откры‑ той лишь ту часть, которую следовало прочесть. Вот что было адресовано Игнатию: «Взыскующий страны четырех рек — встань и иди. Путь твой ведет ныне на запад. Найди на скале за геркулесовыми столпами пустынника павла. Он скажет тебе, какие должно найти приметы, по которым смо‑ жешь отыскать пути за пределы мира».

27

Дорога в Страну четырех рек

Когда Игнатий перечитал написанное трижды, слова исчезли — и на их месте засиял облик пламен‑ ного серафима. Но уже через мгновение свиток ока‑ зался свернут и завязан лентой. Странное дело: только что бывший шириной с локоть, манускрипт вдруг ока‑ зался размером с карманный блокнот и легко поме‑ стился в нагрудный карман. Игнатия это не удивило: за последний час произошло столько чудес, что впору было перестать удивляться.

Обманные тропы Над Москвой вновь засияло вымытое солнце. Нужно было что‑то делать, но непонятно, куда идти.

— Как же мне добраться до пустынника? — вслух спросил у себя самого Игнатий. Ответа на свой вопрос он не получил и медлен‑ но пошел в сторону Пятницкой улицы. Повернув сразу за башенкой, чей шпиль как будто указывал на сверхнебесные сферы, он, недолго думая, побрел к виднеющимся вдали главам Климентовской церк‑ ви. Но не успел он пройти и половины пути, как около морского ресторанчика его настиг странный молодой человек. Выглядел он весьма необычно: темные воло‑ сы покрывал бордовый берет, на плечи было накину‑ то лиловое пончо. Даже джинсы были не традиционно синие, а какие‑то фиолетовые, с красным отливом.

— Привет, братан, — крикнул он, подойдя сзади к Игнатию. Игнатий слегка растерялся: — Не имею чести быть знакомым…

— Вот как? Ну, раз считаешь, что мы незнакомы, я представлюсь. Зови меня Ариман.

28

Глава

6

— И что вам от меня нужно? — спросил Игнатий, желая поскорее отделаться от развязного прохожего.

— Да почти ничего. А тебе от меня нужно многое. Например, слышал я, что нужно тебе попасть к некое‑ му персонажу, который знает то, что тебя интересует. Так вот, я могу продать тебе эту информацию прямо в Москве. «Вот оно, продолжается», — промелькнула у Игна‑ тия мысль.

— Продать? — переспросил он. — И какая же бу‑ дет цена?

— Узнаешь, но позже, это пока секрет. Но ты не прогадаешь. Странный прохожий обхватил Игнатия за плечи и повлек его тесными переулками в сторону Ордынки. Хватка у человека в бордовом пончо была странной: и мягко, и не вырвешься. Между тем Игнатий все меньше узнавал окрестно‑ сти. Стены зданий были испещрены граффити впере‑ мешку с непонятными значками и надписями на иврите. Все вместе они сливались в жутковатую фреску, автор которой явно стремился произвести на зрителя тягост‑ ное впечатление. Чтобы отвлечься, Игнатий решил по‑ смотреть, который час. С Пятницкой он вроде бы ушел лишь минуту назад, с другой стороны, позади осталось столько улиц и проулков… Но часы Игнатия стояли.

— Да, у нас так. Со временем мы накоротке. Наш правитель — «архонт эона», то есть нынешнего ве‑ ка, — будто подслушал мысли Игнатия Ариман. — Потому и говорят, что в преисподней мука вечная. Не в том смысле, что длится она долго, а потому, что времени там нет вовсе. За углом дома, к которому Ариман увлекал Игна‑ тия, вдруг засветились огни бара. То ли уже наступил вечер, то ли в этом закоулке он никогда и не заканчивал‑ ся. В сумеречной мгле окрестные здания расплывались

29

Дорога в Страну четырех рек

неясными очертаниями, и только вывеска «Валгалла» кричала о себе ярко-багровым цветом. Бар располагался в подвале старинного дома, в лепнине на фасаде которого нетопыри соседствова‑ ли с пятиконечными звездами, серпами и молотами. Вниз вели тринадцать ступеней. Ариман толкнул тя‑ желую чугунную дверь — и втолкнул Игнатия внутрь. В зале царил полумрак. Совсем темно здесь не бы‑ ло из‑за свечей, горевших разным цветом. Пламя их то вспыхивало сильнее, то угасало, освещая странное убранство помещения. Во всех углах зала и в центре его стояли кадильницы в форме грифонов и драконов, исто‑ чавшие сладковатый и дурманящий аромат. Еще здесь были столы, покрытые парчовыми скатертями, напом‑ нившими Игнатию церковь: их для чего‑то расставили в форме греческой буквы омега. «Странные хозяева у этого места, — подумал Иг‑ натий. — Даже столы правильно поставить не могут».

— Не странное место, а дорога в странность, — возразил Ариман. — Правда, только в нашу стран‑ ность. Есть и другая, но о ней лучше не знать. А столы стоят как раз правильно. Если «А» сказал Один, то «Я» скажем мы. Впрочем, давай выпьем. Ведь как говорят персы, любое дело надо обсуждать дважды: на трез‑ вую и на пьяную голову. Игнатий нехотя присел у одного из стоявших слева столов. Тут же, как по мановению волшебной палочки, на нем возникли две чаши, подножие которых укра‑ шали непонятные письмена, напоминавшие сканди‑ навские руны. В чашах плескался напиток золотистого цвета, издававший приятный, хотя и необычный аро‑ мат. В качестве закуски подали себя (никакой обслуги не было и в помине) грибы, подозрительно напоминав‑ шие пантерные мухоморы. Ариман, взяв чашу левой рукой, напыщенно и в то же время фамильярно сказал:

30

Глава

6

— Ну, для начала давай выпьем за успех наше‑ го предприятия. Да послужит оно для строительства великой башни. И драгоценный изумруд пусть укра‑ сит ее венец. Игнатий не понял из тоста ни слова. Но и спрашивать было бессмысленно: Ариман уже дал понять, что всему свое время. Оставалось ждать дальнейшего развития событий. Игнатий пригубил из кубка. Дух его в ту же мину‑ ту содрогнулся. В голове молоточком застучала запо‑ здалая мысль: бежать отсюда, надо бежать… Но Ариман видел Игнатия насквозь. И отпускать никуда не собирался. Его лицо скривилось в недоброй усмешке.

— Ты что, сдрейфил? Разве ты слабак, что тру‑ сишь перед настоящим делом? Ты же не такой, как все. Мы и условия еще не обсудили, а ты уже лыжи намы‑ лил. Так нельзя. Ну, ты кто, вошь на гребешке или по‑ велитель своей судьбы? Что‑то такое было в его интонации… Она завора‑ живала, сулила неведомые прежде соблазны, пробуж‑ дала дремавшее где‑то в глубине тщеславие: «Ну, ты же можешь попробовать. Тебя не зря так уговаривают, это шанс всех обставить». Эта же интонация заглушала собственный внутренний голос, который просил, умо‑ лял Игнатия не слушать Аримана… Победило страстное желание не быть как все. И Игнатий ответил: — Я ничего не боюсь. Мне только хотелось бы по‑ нять, почему вам понадобился именно я…

— Ну, раз так, — оживился Ариман, — тогда, по‑ жалуй, и можно поговорить о том, почему, зачем и как. Я ведь сразу понял, что ты не какая‑нибудь ботва, а се‑ рьезный мужик. Теплая волна удовольствия разлилась в груди у Иг‑ натия после этих слов. Да и кому не приятно, когда его

31

Дорога в Страну четырех рек

ценят и уважают. Ариман же хорошо разбирался в лю‑ дях. Он легко поддел Игнатия на крючок самолюбия.

— Да-да, — продолжил Ариман. — Мы всегда го‑ ворим, что нужно бороться за свои права. Вот у тебя сколько достоинств! А кто‑нибудь о них помнит? Нет, все распоряжаются тобой, как своей собственностью, приказывают… Никакой декларации прав человека и гражданина. Но давай ближе к делу. Тут он наклонился над столом и таинственно за‑ шептал прямо Игнатию в ухо, хотя никакой нужды в этом не было. Шум от тяжелого рока (играли, кажет‑ ся, «Раммштайн») был такой, что трудно было слушать даже свои мысли.

— Суть в том, что тебе нужен камень. Нам он тоже нужен. Так почему бы не скооперироваться? Мы зна‑ ем, где камень, но попасть туда не можем. Ты же, нао‑ борот, не знаешь, но можешь пробраться куда нужно. Так что давай баш на баш. Ты добываешь нам камень, а мы тебе даем взамен… да что угодно, хоть бессмер‑ тие, хоть вечную молодость.

— А вам‑то он зачем? — спросил Игнатий.

— Я же сказал, для башни. Без него нельзя про‑ рвать пространство, уже пробовали. А нам надо во‑ рваться в небеса. А хочешь, мы тебя сделаем одним из мастеров башни? Ты даже не представляешь, какие это возможности…

— А как же вода, ставшая пылью, черный меч и так далее? — все еще сомневался Игнатий.

— Да пропаганда это все. Да и не нужна тебе бу‑ дет вода. Пить будешь лучшие вина. А уж о черном ме‑ че и о сердце мы точно сможем позаботиться.

— Ну, если так, то давайте попробуем, но помните, что вам я ничего не обещал. — Игнатий старался оставить себе хоть небольшую лазейку для отступления.

— Обещал, не обещал, какая разница? Все рав‑ но решаешь не ты. Главное — согласие. У них все по‑

32

Глава

6

лучится. Ну, пойдем, ты же обещал не трусить, ты же сильный. Пошли, пошли. И с этими словами Ариман приобнял Игнатия и повел к задней стене зала, на которой висело огром‑ ное зеркало, обрамленное золотой, инкрустированной рубинами рамой.

— Вот и дорога в странность, — не без удоволь‑ ствия сказал он и вдруг резко толкнул Игнатия прямо внутрь зеркальной поверхности: — В путь!

Полет к бездне Удар оказался сильным. Игнатий на мгновение по‑ терял сознание. А когда пришел в себя, удивился, что не болят руки и лицо, которые, казалось, должны были порезаться о зеркало. Место, в котором он очутился вместе с Ариманом, было еще менее уютным, чем недавняя «Валгалла». Какая‑то хмарь вместо света. Серо-бурые то ли сте‑ ны, то ли слои тумана. Время от времени рядом слы‑ шался звук лопнувшей гитарной струны. Земля точно мертвая, ни травинки на ней. Да и земля ли это? Ноги стоят твердо, а топнуть или хотя бы провести ботин‑ ком черту невозможно. В воздухе — стойкий запах за‑ старелой пыли.

— Какая‑то странная у вас странность. Неуютная. Могло бы здесь быть и потеплее, — заметил Игнатий.

— Будет, будет и потеплее, — с недоброй усмеш‑ кой ответил Ариман. — Но, собственно, странность та‑ кой и должна быть. Тем более что путешествие только начинается. С этими словами Ариман сплюнул через правое плечо. Слюна зашипела, как кислота на куске мела.

33

Дорога в Страну четырех рек

И вот прямо над ними стали проявляться очертания коракла — лодки древних ирландцев, такие Игнатий видел в книжках. В него были запряжены два грифо‑ на, чьи бока лоснились, а из алых пастей вился дымок. В глубинах исполинских грудей чудищ застыл рык. Од‑ нако, увидев Аримана, они тотчас завозили хвостами, как побитые дворняги…

И на этот раз Жанна очнулась вся в холодном поту. Пи‑ жама ее липла к телу, руки тряслись, как в лихорадке. Жанна чувствовала жар, ей казалось, что она толь‑ ко что бредила. За окном опять радужно сиял мар‑ товский день, часы показывали одиннадцать. Жанна оглядела комнату, посреди которой стоял мольберт с не дописанной вчера картиной. На холсте извивались бесконечные пыльные коридоры. С чего начать писать увиденное в сегодняшнем сне? Коракл с двумя грифо‑ нами, бар со странным названием «Валгалла», свечи, столы и Ариман в лиловом пончо… Но больше всего ее поразило новое знакомство: Жанне показалось, что Игнатий — человек, которого она хорошо знает. Или знала прежде… А может быть, он из ее будущего? Но будущего нет, а прошлое уже прошло, возможно, когда‑то она знала этого Игнатия, и потому он ей приснился. Жанна прикрепила ватман к мольберту и начала быстро, крупными штрихами набрасывать грифона.

Глава

7

В

следственном комитете при прокуратуре начи‑ нался обычный рабочий день. Шныряли из кабинета в кабинет сотрудники, хлопали двери, пахло только что заваренным кофе, отовсюду доносился запах табака. Сквозь не мытые после зимы окна пробивалось яркое, ничем не утоли‑ мое весеннее солнце.

— Когда нам окна мыть будут? — недоволь‑ но произнесла Валя, помощник следователя, разли‑ вая крепкий кофе по чашкам. — Скоро белого света не видно будет.

— Так это были ребята с ночной игры? — спросил Вася, системный админ, забежавший к следователям на утренний кофеек.

— Ну да, — ответил следователь Константин за Валю. Валя была сегодня без настроения, и ее лучше бы‑ ло не трогать.

— Как эта игра называется? — продолжал до‑ пытываться Вася, размешивая пятую ложку сахара в кружке.

— Да фиг их знает, «Ночные снайперы» вроде, — произнесла как можно равнодушнее Валентина. — Вась, а у тебя не слипнется? Ты хоть бы раз сахару принес к чаю или печенья. Каждый день здесь трешься, а еще ни разу ничем не угостил. На работе она тщательно скрывала, что была заяд‑ лым игроком, и уж тем более никогда не призналась бы, что ребята, нашедшие с субботы на воскресенье труп на путях, — это приятели из ее команды «Строго

35

Дорога в Страну четырех рек

фиолетово». В тот вечер она пошла в ночной клуб с под‑ ругой и теперь благодарила за это судьбу. Иначе ей пришлось бы объяснять свое присутствие там, а афи‑ шировать свое увлечение, прямо скажем, странное для человека из органов, она никак не хотела.

— Какие «Ночные снайперы»? «Ночной поиск», Валь, ты же должна знать, — обратился к ней Кон‑ стантин.

— Да мне фиолетово, как они называются, хоть «Ночные бабочки», — огрызнулась Валя. — Сути де‑ ла это не меняет, а только прибавляет работы нашей замечательной конторе. Теперь у нас не три трупа, ко‑ торые якобы по пьяни угодили под электричку, а четы‑ ре. И этот последний говорит о том, что трупаки эти на пути не сами притопали. Им помогли, и очень силь‑ но помогли.

— Ну, это ежу понятно. — Костя отхлебнул кофе из чашки. — Судебные эксперты нашли у одного из них дырку в сердце — от тонкого и острого предмета…

— Помогли так помогли, только непонятно, ко‑ му понадобились несчастные бомжи. Да еще дыря‑ вить их таким способом, — проворчала Валя, включая компьютер. — Вася, у меня комп виснет уже неделю, может, как раз ты мне его сделаешь? А то только ко‑ фе пить приходишь. — В ее голосе слышалось явное раздражение.

— Валюха, о чем речь, конечно! Для тебя я сама доброта, щас все наладим, — заискивающе пообещал системщик.

— Ну, может, еще не объединят в одно дело? — спросила Валя, уже обращаясь к Константину.

— Объединят, как пить дать, голову даю на отсе‑ чение, — сказал Константин, закуривая очередную сигарету.

Глава

8

Н

иколай проснулся от телефонного звонка. Брать трубку не хотелось, но на том конце были настойчивы.

— Алле, — произнес Коля осипшим голосом.

— Николай Андреич, а что это вас на работе нет уже третий день? — послышался ехидно-недовольный голос начальника.

— Я приболел, — прохрипел Коля в трубку.

— Ну-ну, я заметил, как вы приболели. Вы знае‑ те, что у нас разговор короткий, без церемоний, поэ‑ тому считайте себя уволенным за прогулы. Кстати, передайте своей подруге Ольге, что она тоже уволена. За трудовыми книжками можете зайти, когда попра‑ витесь. Всего доброго. Послышались короткие гудки.

— Да пошел ты! — закричал Коля и бросил мо‑ бильник в стену. Трубка жалобно хрустнула и разлете‑ лась на несколько частей. Коля бессильно повалился на диван и застонал.

— Господи, что происходит? Это бред, сон, это просто сон… Больше всего ему хотелось проснуться утром и уви‑ деть рядом с собой Ольгу. Они поедут вместе на работу и навсегда забудут сон про страшного колдуна.

37

Глава

9 Несколько месяцев назад

—Я недоволен тобой, Петерс!

— Но, мой Господин, я делаю все, чтобы быть до‑ стойным твоего избранничества. Я твой раб, Госпо‑ дин, тебе поклоняюсь и тебе одному служу. Я ни разу не был неверен тебе. Тело Петерса пронзила дикая боль, он изогнулся от мучительной судороги. Его рвало так, что ему каза‑ лось, он выплюнет на натертые паркетные полы свои собственные кишки. Еще ни разу контакт с Господи‑ ном не был столь мучителен, как сегодня.

— За что, мой Господин? — прорычал Петерс, ва‑ ляясь в собственной блевотине. Он пытался подняться, но ноги скользили, а тело снова и снова пронзала боль такой силы, что Петерс в очередной раз падал лицом прямо в рвотные массы, размазывая их по шикарному паркету. Петерсу уже на‑ чинало казаться, что ему пришел конец.

— Пощади, Господин мой, я больше не могу тер‑ петь эту муку, — прохрипел, весь изгибаясь от страш‑ нейшей боли, Петерс.

— Чем ты занимаешься, Петерс? Разве для этого ты подписывал со мной договор?

— Но, мой Господин! Я все делаю по заповедям. Но я теряю силы, мне недостаточно власти! — завопил Петерс, пытаясь встать на колени. Его тело била круп‑ ная дрожь, хотя боль несколько отступила и стало не‑ много легче.

— Мне нужны жертвы.

— Но я жертвую!

38

Глава

9

— Мне нужны человеческие жертвы.

— Но это не так просто.

— Если для тебя это не просто, ты будешь уничто‑ жен. Мне не нужны никчемные рабы.

— Я сделаю все, как скажешь, мой повелитель. — Петерс простер руки к своему владыке. — Но мне нуж‑ ны для этого силы от моего Господина.

— Ты получишь власть, разве я обманывал тебя когда‑либо?

Глава

10

Темная ноябрьская ночь. Огромный костер посереди‑

не лесной поляны, казалось, вот-вот взметнется до не‑ бес. Пламя было такой силы, что обжигало обнаженные тела женщин, кружившихся в бешеной пляске. Их та‑ нец с каждой минутой становился все быстрее. Женщи‑ ны кричали в трансе, их тела причудливо извивались, распущенные волосы прилипали к мокрой от пота коже. От разгоряченных тел шел пар. Казалось, что участни‑ цы шабаша должны были давно упасть от бесконечного кружения, но, напротив, танец продолжал ускоряться. Неподалеку от костра на сооружении, напоминавшем трон или престол, восседала грузная фигура с метал‑ лическим жезлом в руках. Перстни, увенчивавшие толстые, похожие на сосиски пальцы, сверкали и пере‑ ливались в отблесках огня. Обритую голову обрамляло некое подобие короны самого несуразного вида. Колдун поднял жезл и громовым голосом, пере‑ крикивая вопли ведьм, в бешеном ритме кружащих у костра, рявкнул: — Наш владыка и повелитель узрит свою жертву! Женщины как по команде застыли, словно извая‑ ния, приняв самые неестественные позы.

— Наш владыка и повелитель желает узреть свою жертву! Колдун ударил жезлом о подтаявшую от жара ко‑ стра землю. Воцарилась гробовая тишина, лишь треск поленьев нарушал ее. Жезл колдуна стал медленно клониться в сторону одной из ведьм. Никто из них при этом не проронил ни звука и не шелохнулся, словно их всех разбил паралич.

40

Глава

10

— Итак, владыка повелел узреть жертву, — по‑ вторил колдун, но в следующее мгновение со сторо‑ ны леса послышался треск сухих веток. На поляну, прикрывая глаза рукой от яркого света, букваль‑ но вывалился тщедушный мужичок. Темное лицо его обрамляла густая щетина, пряди грязных волос выбивались из‑под рваной вязаной шапки, за спи‑ ной болтался засаленный до блеска брезентовый вещмешок.

— Ребят, пустите погреться, а то приблудился я, — заплетающимся языком произнес бомж. Покач‑ нувшись на неверных ногах, он попытался разглядеть происходящее на поляне. Обнаженные ведьмы по‑прежнему не двигались. Колдун медленно поднялся с трона и, указывая на все еще щурившегося бомжа, прохрипел: — Владыка, благодарю тебя за твою превеликую милость! Наш повелитель узрел себе жертву! Слава ве‑ ликому повелителю! Подойдя к ничего не понимавшему мужику, Пе‑ терс ткнул ему жезлом в грудь.

— Царицы мои, у нас начинается брачный пир! Властелин повелел приготовить ему жертву! Возьмите его! — заорал колдун. Мужик в ужасе замотал головой и отшатнулся, с ужасом бормоча одно и то же: — Ребят, я тока погреться, замерз весь, заблудил‑ ся. Ребят, вы чего? В следующую секунду ведьмы с визгом налетели на бомжа и содрали с него одежду, обнажив жалкое, худое и сморщенное тело. Ноги несчастного подкосились, рот его широко без‑ звучно открывался, показывая редкие гнилые зубы.

— Я, я, — стонал бомж, — я тока…

— Жертву! — завопил колдун, снова и снова ударяя жезлом.

41

Дорога в Страну четырех рек

В ту же минуту ведьмы подхватили несчастного и водрузили на престол, где недавно восседал Петерс. Мужик неистово мотал головой и надрывно мы‑ чал. Руки и ноги его были крепко связаны, рот зат‑ кнут кляпом. Колдун подошел вплотную и занес над ним ру‑ ку — блеснула длинная и острая игла, похожая на вя‑ зальную спицу.

— Во имя владыки нашего могущественного! — С этими словами Петерс пронзил грудь своей жертвы. Предсмертные судороги сотрясли тело, затем оно мелко задрожало и резко обмякло.

— Свершилось, совершилось! — завопил Петерс нечеловеческим голосом. В ту же секунду он упал на землю и забился в кон‑ вульсиях.

— Блаженство, какое блаженство, — рычал как зверь колдун, катаясь по земле. Ведьмы окружили его, прикрывая своими телами, и дьявольские пляски продолжились.

— Благодарю тебя, мой повелитель, я чувствую, как силы наливают все мои члены, — будто в оргазме, стонал колдун. Костер догорал, из леса повеяло холодным, мо‑ гильным дыханием. Через несколько часов ночная электричка, словно острым ножом, рассекла бездыханное тело несчастного бездомного, брошенного на полотно железной дороги. А ранним утром в занимавшемся сером осен‑ нем рассвете на месте происшествия работали криминалисты из следственного комитета. По пред‑ варительным данным, смерть наступила в результате несчастного случая. Смертельно пьяный бомж упал на рельсы и не смог подняться. Останки были настоль‑ ко обезображены, что никому и в голову не пришло проводить специальную экспертизу. Пострадавший

42

Глава

10

был одет и обут, в нескольких метрах от рельсов ва‑ лялся засаленный брезентовый вещмешок. Бомж он и есть бомж, никто его и искать не бу‑ дет. После всех необходимых следственных процедур зароют в казенном могильнике и поминай как звали. Да и как звали, толком никто не знает. Ну поспраши‑ вали у местных бомжей, что в этом районе отираются да на ближайшей оптовке, и выяснили, что «погоня‑ ло» у погибшего было Ерофеич, жил он где придется. В холода обретался на теплотрассе, а летом сооружал с другими, такими же, как сам, бедолагами, шалаш недалеко от железки — вот и все, что знали о несчаст‑ ном. А на кострище в тысяче метров от железнодорож‑ ного полотна никто и внимания не обратил. Мало ли кострищ в наших лесах. Вот и все.

Глава

11

У ведьмы Кристы шел прием.

Молодой мужчина приятной внешности в дорогом костюме нервно курил, стряхивая пепел в огромную пепельницу в виде зелено-коричневой жабы. Жаба смо‑ трела на него выпученными черными глазами, словно приглашая к диалогу. Мужчина не сводил глаз с пепель‑ ницы, казалось, она была заколдованной, как, впрочем, и все остальное в окружающем интерьере. Чувствовал гость себя некомфортно и подумывал уйти. Зачем он здесь? Андрей (так звали мужчину) уже не раз задавал себе этот вопрос. Но взгляд вновь приковывала к себе жаба, которая всем своим видом говорила: тебе надо, очень надо, ты пришел, сиди смирно и смотри. И Ан‑ дрей доставал следующую сигарету… Криста была похожа на черную пантеру: гибкая, тонкая, в обтягивающем трико, черные волосы струи‑ лись по плечам и спине. Длинные худые пальцы, уни‑ занные перстнями, двигались, словно в такт некой таинственной мелодии, понятной только ей — запре‑ дельной и окутанной таинственным мраком. Ведьма сидела перед хрустальным шаром и сосредоточенно в него вглядывалась.

— Фотографию принесли? — Криста резко вски‑ нула голову и впилась взглядом в Андрея. Тот вздрогнул от неожиданности и оторвался от жабы.

— Да, конечно. — Он полез во внутренний карман пиджака.

— Давайте ее сюда, — приказала Криста и протя‑ нула длинную костлявую руку. Андрею на секунду по‑

44

Глава

11

казалось, что сейчас она превратится в огромную змею и обовьется вокруг шеи. А затем начнет его душить, и Андрей станет задыхаться, хрипеть и биться в пред‑ смертных конвульсиях. Потом он дернется последний раз в смертельной судороге и затихнет навсегда.

— Я жду, — томно произнесла Криста.

— Да, сейчас. — Андрей достал слегка помятую фотографию своей любимой. Это был обычный портрет. Веселое, молодое, улы‑ бающееся лицо на фоне цветущего жасминового куста. Светлые вьющиеся волосы, милые ямочки на щеках… От фотографии веяло весной, солнцем и чем‑то еще — ярким и свежим. В ту же секунду ледяные пальцы Кристы вырвали фотографию. Андрею показалось, что он ощутил при‑ косновение мертвеца. От колдуньи и в самом деле ве‑ яло могильным холодом и мраком. Казалось, открой она сейчас рот — и оттуда польется смрад мертвечи‑ ны. Андрею почудилось, что ведьма, как в фильме ужа‑ сов, и впрямь покрывается сине-зелеными трупными пятнами. Вот-вот кожа начнет сползать с нее гнилыми лоскутами, обнажая склизкие серые мышцы… К счастью, через мгновение жуткое видение про‑ шло. Криста по‑прежнему восседала на своем троне, усердно делая пассы вокруг хрустального шара, перед которым лежала фотография его возлюбленной. Андрей снял очки и потер переносицу, затем во‑ друзил их обратно. «Брр, жуткая все‑таки вещь эта чертовщина», — по‑ думал он про себя, а вслух нарочито бодро произнес: — Вообще‑то, я атеист, ни в Бога, ни в черта не верю. На последних словах Андрей запнулся, словно по‑ давился костью. Уже в следующий миг ему показа‑ лось, что он проглотил дурно пахнущую тряпку. Ею мыли когда‑то посуду, а потом забыли возле раковины, и она, покрывшись слизью, начала вонять помоями.

45

Дорога в Страну четырех рек

Теперь же попала ему в горло и больно давила на ка‑ дык. Мерзкая жаба смотрела на него и посмеивалась.

— Чего же ты тогда сюда приперся? — услышал Андрей клокочущий голос. Глаза его округлились: это не мог быть голос Кри‑ сты, она полностью погрузилась в транс. Больше же в ка‑ бинете никого не было. Тряпка тем временем медленно сползла по пищеводу и плюхнулась в желудок, зашипе‑ ла, как таблетка растворимого аспирина, испустив по‑ моечный запашок, и растворилась, оставив после себя болотного цвета тину. Андрея чуть не стошнило.

— Если ты здесь блеванешь, госпожа Криста будет в гневе. Она не любит, когда блюют в ее кабинете, — со злобной улыбкой проклокотала жаба. Андрею стало совсем худо: видно, он совершенно не в себе, раз с ним разговаривает жаба-пепельница. Лоб его покрылся холодным потом, сердце застучало так, что, казалось, оно уже не в груди, а там, в карма‑ не, из которого молодой человек минуту назад извлек фотографию своей любимой. Криста, прикрыв глаза, что‑то бормотала и мерно, как маятник, раскачивалась взад и вперед. Казалось, она не слышит диалога пепельницы с клиентом. Тем временем жаба продолжала: — Значит, говоришь, ни в Бога, ни в черта? А че‑ го ж тебя сюда принесло? Отвечу: пришел любимую девку приворожить. Значит, веришь кое в кого, не ве‑ рил бы — не пришел. Вера — великая сила, правда, смотря во что верить… Веришь ли, что Криста поможет затащить ее к тебе в койку?

— Я не в койку затащить ее хочу, — возмутился Андрей.

— А куда же, если не в койку? — И жаба засмея‑ лась, обнажив безобразные десны.

— Я люблю ее и хочу быть с ней, только с ней! — крикнул Андрей, схватив пепельницу. Больше всего

46

Глава

11

ему хотелось шарахнуть ее об пол, чтобы она разлете‑ лась вдребезги.

— Спасите, убивают! — завизжала жаба.

— Поставьте пепельницу на место и сядьте, — при‑ казала Криста, выйдя из транса. — Матильда, ты опять поссорилась с клиентом? Будешь себя так вести — зай‑ мешь место в самом дальнем углу нашего сортира.

— Ой-ой, госпожа, простите, я больше не буду, — пропищала жаба. Андрей уже поставил ненавистный предмет на стол, жаба молча уставилась на него немигающим взглядом.

— Я уже начала работать с ней, — обратилась к не‑ му Криста. — Девочка у вас непростая… Обычным при‑ воротом здесь не обойтись, и одной фотографии будет недостаточно. Думаю, в ближайшее время я пойму, в чем тут дело, эта тайна будет мне открыта. Но как вы понимаете, сильный приворот будет стоить дороже… «На бабки разводят, — подумал Андрей, — на‑ до же, как все банально». В тот же момент жаба по‑ смотрела на него таким испепеляющим взглядом, что ему показалось, будто он попал на раскаленную сковороду. Сквозь подошвы кожаных дорогих боти‑ нок он почувствовал сильнейший жар, а подмышки взмокли и дурно запахли.

— Деньги? Не вопрос, — поспешил заверить Андрей.

— Тогда к следующему сеансу мне понадобится прядь ее волос и кровь.

— Кровь? — воскликнул пораженный Андрей. — Но где я ее возьму?!

— Именно кровь, — подтвердила ведьма. — Не ду‑ мала, что для вас это проблема.

— Да она меня к себе на пушечный выстрел не под‑ пускает, даже руки не дает! Допустим, волосы я возь‑ му с расчески, она ее на своем столе оставляет, когда

47

Дорога в Страну четырех рек

из офиса уходит, а кровь… Нет, это невозможно, если только она не расшибется где‑то поблизости и я не ста‑ ну оказывать ей первую помощь. Это же бред какой‑то! Криста засмеялась, словно не расслышала его по‑ следнюю реплику: — Ого, вы еще и фантазер! А хотите мы и правда устроим вам романтическое спасение вашей принцес‑ сы? Она попадет под машину, кровищи будет — хоть литрами бери.

— Нет, нет, я не хочу причинять ей боль, — по‑ спешил отказаться от жуткой перспективы Андрей. — Да я и сам в обморок падаю от вида крови, мне плохо делается, даже когда берут анализ из пальца… — Он не знал, что еще придумать, только бы отговорить кро‑ вожадную Кристу от ее затеи. Криста покачала головой: — Ох уж эти мужчины! Поручи принести крови женщине — в лепешку разобьется, но принесет и гла‑ зом не моргнет. А с вами начнешь работать — только и слышишь: это не могу, то не могу… Тогда принеси‑ те свою сперму — это тоже очень сильное средство. Я прочитаю заклинание, а вы потом добавите в пи‑ тье. Я надеюсь, уж к ее чашке с кофе у вас есть доступ? Только в чай не добавляйте, а то видно будет. Или в сок с мякотью, тоже незаметно…

— Сперму?

— И это смущает? Или в этом смысле у вас про‑ блемы? — В глазах ведьмы снова сверкнула усмешка. Жаба на столе давилась от смеха.

— Ой-ой, сейчас живот сведет, не могу больше, — квакала пепельница.

— Матильда, не надо смеяться над клиентами, иначе твое место точно будет в сортире, — пригрозила Криста.

Глава

12

Ж

анна лежала на диване и смотрела в потолок. Прямо посередине его медленно полз большой серочерный паук. Такой же, как во сне, только там он был размером с лошадь. «Где грань между сном и реальностью? — думала Жанна. — И что есть реальность на самом деле?» Она больше не думала, что сны — плод ее воспаленного во‑ ображения. Скорее уж параллельный мир, в котором она с удручающим постоянством вынуждена бывать. Вскоре Жанна почувствовала сильный приступ голода. Пришлось вставать и отправляться на кухню. В комнате на мольберте остался почти законченный портрет Игнатия. А рядом стояла картина, на которой текла таинственная река и из густого потустороннего тумана выплывал коракл, запряженный грифонами. Страна призраков… И единственный живой человек в ней — Игнатий. Жанна вчера целый день работала над его портретом, словно отвоевывая у забвения, ко‑ торое похищает образы сна. Она боялась забыть его облик. Теперь работа была почти готова: Игнатий смо‑ трел на нее добрым, ласковым взглядом. У Жанны бы‑ ло такое чувство, словно он вообще был единственным светлым пятном в ее жизни. Холодильник был пуст. Он смотрел на хозяйку го‑ лым желтоватым нутром и издавал специфический мерзкий душок — тот самый, который заводится в ста‑ рых холодильниках и который ничем невозможно вы‑ вести. Жанна с раздражением захлопнула дверцу.

— Должно же здесь быть что‑то съедобное, — возмутилась Жанна вслух, обыскивая пятиметровую

49

Дорога в Страну четырех рек

кухню. Она нервно открывала жестянки, гремела крышками, заглядывала в шкафчики. Но, увы, кро‑ ме горстки гречки и жалких остатков вермишели в пластиковом пакете ничего не нашла. Даже чай‑ ная заварка вся вышла. Кофе тоже кончился, она уже не помнила когда. Последнюю сигарету Жанна выку‑ рила вчера… Она вспомнила, что не выходила на улицу уже не‑ делю, ничего не покупала, почти ничего не ела. Пита‑ лась тем, что оставалось на кухне. Жанна поставила чайник на плиту, выгребла лож‑ кой остатки варенья из банки и бессильно опустилась на табурет: — Господи! Как я устала от всего этого! Ненавижу эту кухню, эту квартиру, эти проклятые сны… Она обхватила голову руками и заплакала. Так плачется в детстве, когда кажется, что весь мир про‑ тив тебя и ты один на один со своей болью и бедой. Вдруг Жанна вскочила, помчалась в прихожую, достала из сумки кошелек… Но и он был пуст, с трудом мелочью набралось тридцать рублей.

— Надо срочно звонить Женичу, — сказала она. Жанна часто разговаривала сама с собой, это была привычка, выработанная за годы одиночества. Женич был барыга, толстый одышливый парень, до ужаса жадный. Он скупал картины у художников и ловко перепродавал их на Арбате и других улич‑ ных вернисажах. Платил очень мало, однако всегда сразу, никогда ничего не брал на реализацию. Мо‑ жет, именно поэтому многие художники предпочи‑ тали иметь с ним дело. Все же деньги сразу — это намного приятнее, чем ждать, пока картины прода‑ дутся и посредник соизволит расплатиться за них. К тому же многие из скупщиков не торопились расплачиваться, а всячески оттягивали выплаты, утаивали и прочее.

50

Глава

12

Трубку сняли сразу.

— Женич, привет. Это я, Жанна.

— А, привет. Давно тебя не слышно, — произнес очень высокий тенор, почти фальцет.

— Женич, у меня для тебя два натюрморта есть. Возьмешь? — как можно ласковее и даже заискивая произнесла Жанна. С Женичем всегда нужно было за‑ искивать, он это любил. В трубке послышалось сопение. «Одышка у него усилилась, — подумала про се‑ бя Жанна, — двести кило как никак. Боров, хоть бы на диету сел».

— Женич, слышишь меня? — Жанна хотела ска‑ зать, что ей позарез нужны деньги, но осеклась. Если Женич просекал, что автор сильно нуждается, он пла‑ тил еще меньше.

— Натюрморты? Натюрмортов у меня много. Сей‑ час пейзажи спрашивают и мистику всякую, а натюр‑ морты пока нет, — пропыхтел в трубку Женич.

— Ну, Женич! Мои же натюрморты всегда хоро‑ шо шли. Именно мои, ты же знаешь, я не малюю вазы с яблоками. У меня фэнтези немного. Второй вообще со старыми музыкальными инструментами, очень ин‑ тересный. Заедешь посмотришь? — почти умоляла Жанна. В трубке опять послышалось тяжелое дыхание.

— Интересный, говоришь? Тогда на следующей неделе загляну. У Жанны упало сердце. До следующей недели она точно не дотянет, у нее даже чая нет. Был у нее еще один знакомый барыга, но он брал только на реализацию. Жанна уже хотела было сказать Женичу, что у нее полная квартира нужной ему мистики, но посмотрела в сторону холстов, аккуратно выставленных у стены, и передумала.

51

Дорога в Страну четырех рек

«Эти картины не продаются», — подумала Жанна. И не заметила, что сказала это вслух.

— Что ты сказала? Что не продается? — спросил навостривший уши Женич.

— Да ничего, тебе показалось. Я говорю: заезжай раньше, а то я другому продавцу отдам. У меня проси‑ ли, я тебе первому предложила, потому что тебя давно знаю. Так что давай, сегодня подгребай. Это сработало: Женич от своей жадности даже не понял, что Жанна блефует. Конечно, как он мог упу‑ стить Жанну конкуренту? Он прекрасно знал, как бе‑ рут ее работы. Только выпендривался для порядка, чтобы она сама не поняла, какую ей нужно просить за картины цену. Но показать свою озабоченность он сразу не мог, только еще сильнее запыхтел в трубку, послышалась возня.

— Ну, сегодня точно не получится, — растягивая слова, важничал Женич. — Давай завтра с утречка, идет?

— Ну, хорошо, идет, но только с утречка. Иначе в обед у меня их уже заберут, — подстраховалась Жанна.

— Идет, заметано. Пока.

— Пока, пока… — произнесла Жанна, положила трубку и в голос закричала: — Как я это все ненавижу, ненавижу! Она ощущала такое бессилие, словно разгрузила вагон угля. Чтобы заработать хоть что‑нибудь, ей каж‑ дый раз приходится вот так врать, уламывать, зазы‑ вать… И себя Жанна ненавидела в такие минуты.

— Почему нет просто чистого творчества, почему надо так унижаться, лезть из шкуры вон, чтобы полу‑ чить кусок хлеба?! Надоела эта нищета. У меня нет еды, нет нормальной одежды, последние кроссовки в дыр‑ ках, свитер истерся до неприличия. Нет ни косметики, ни стиральной машины. Постельное белье давно рас‑ ползается, диван продавлен. Вся остальная мебель об‑ разца шестидесятых тоже давно просится на помойку.

52

Глава

12

Дыры в зубах не на что залечить. Я мою голову мылом. Меня никто не любит, я забыла, когда последний раз спала с мужчиной, не говоря уже о простом свидании… «Продать бы эту халупу, — думала Жанна чуть поз‑ же, упав на диван и заложив руки за голову. — Любая халупа в Москве стоит денег, даже в пятиэтажке на пя‑ том этаже, даже на пыльной заводской окраине. Про‑ дать — и дело с концом. Взять гитару — и вперед, тусить с неформалами по полям и весям. Колесить с автостопе‑ рами по дорогам, малевать этюды на природе. А может, лучше купить на вырученные деньги маленькую хижи‑ ну в горах среди скал и водопадов? И ходить с мольбер‑ том писать небо и орлов, парящих в свободной вышине. Наслаждаться ветром, засыпать под шум дождя и треск поленьев в маленькой закопченной печурке. Или мах‑ нуть в Венецию…» Жанна не заметила, как заснула. Ей вновь снился Игнатий.

Глава

13 Несколько лет назад

Кристина провалила все экзамены. Театральный,

вуз, в который она так мечтала попасть, захлопнул пе‑ ред ней свои двери. Девочка из провинции, она меч‑ тала стать артисткой. Да-да, непременно артисткой, а не бухгалтером или экономистом, как прочила ей мать. Та хотела сделать из единственной дочери са‑ мое себя. Всю жизнь проработавшая в бухгалтерии и дослужившаяся до должности главбуха на одном из крупнейших липецких предприятий, властная и принципиальная, она видела свою дочь такой же, ка‑ кой была сама. Но Кристина и не думала идти по сто‑ пам матери, она страстно желала стать артисткой. Со скандалом она покинула родной дом, с уверенно‑ стью, что если вернется туда, то только знаменитой, как Гурченко или Мордюкова. Сколько было таких, кто убегал из дома, шел против воли родителей и все равно становился великим и признанным! И с ней, Кристиной, будет так же. Еще девчонкой она грезила видеть свои портреты на плакатах и афишах. Толпы поклонников у ее дома, автографы и интервью, свет софитов и звук фанфар… Но все мечты рухнули. Кри‑ стина банально не сдала вступительные. Декорации сменились в одно мгновение. Казав‑ шаяся бесконечной июльская жара вдруг сменилась холодом, зарядил беспрерывный дождь с порывистым ветром. Кристина, вся промокшая и продрогшая, си‑ дела на перроне и ждала поезд. В кармане у нее лежал плацкартный билет на боковушку возле туалета, ку‑

54

Глава

13

пленный на последние деньги. В животе урчало от го‑ лода, непокрытые руки покрылись гусиной кожей. Длинные черные волосы, утром аккуратно собран‑ ные в хвост, теперь растрепались и свисали мокры‑ ми скользкими прядями. Но Кристина почти ничего не чувствовала и думала только о том, что скажет мать. Хотя известно что: скажет, что она тысячу раз была права, что дочь ее всегда не слушается и поэто‑ му получает по заслугам. Потом мама позвонит куда надо и кому надо и отправит свою непутевую дочку учиться на бухгалтера. Пять лет Кристина проходит в ненавистный институт, а потом мама устроит ее на свое родное и не менее ненавистное предприятие. И уже сюда Кристина будет ходить долгие и долгие го‑ ды, чтобы просиживать в душном кабинете с девяти утра и до шести вечера. Здесь же Кристина превратит‑ ся в унылую толстую тетку с типично бухгалтерским выражением лица. Мечты были разбиты, да что там — разбита судьба. От этой мысли Кристине стало еще холоднее. Ею овладело отчаяние. Нет, она не поедет назад в Ли‑ пецк. Терпеть унижение от матери, видеть ее самодо‑ вольное лицо, слышать нотации, какая она, Кристина, никчемная и ни на что не способная?.. Ну нет. Она бро‑ сится под поезд, сейчас и здесь. Пусть лучше мать ры‑ дает над ее изуродованным телом, рвет на себе волосы и голосит с соседками о потере единственной дочери, чем будет унижать ее, Кристину, и обвинять в полном ничтожестве… Кристина уставилась немигающим взглядом на тонкие, блестящие от дождя рельсы, как вдруг из ступора ее вывел вкрадчивый, даже убаюкиваю‑ щий баритон. Девушка повернула голову и взглянула на обладателя столь приятного голоса. Это был груз‑ ный мужчина с небольшой бородкой типа «плевок», закутанный в черный, до самого пола плащ. У него

55

Дорога в Страну четырех рек

были странные глаза: они притягивали к себе, чтобы больше не отпускать. «Паук, — подумала про себя Кристина. — И глаза паучьи».

— Такая милая девушка — и хочет броситься под поезд. Ай-яй-яй, — проворковал паук, а потом раз‑ разился ехидным смешком. В следующее мгновение из‑под плаща вынырнула толстенная, с большим количеством перстней на паль‑ цах рука. Ручища приблизилась к лицу Кристины, сде‑ лала какое‑то неуловимое движение… Кристина, как завороженная, смотрела на незна‑ комца немигающим взглядом. Он же еще раз про‑ вел рукой вдоль ее лица и словно стряхнул на землю что‑то невидимое. Как она оказалась в доме колдуна, Кристина помнила с трудом. Ей очень захотелось с ним пойти. В ту же ночь она оказалась в его постели. Ее больше ни‑ чего не удивляло и не смущало, она не задавала вопро‑ сов. Через неделю она поняла, что ей выпало высшее предназначение. Она стала ведьмой Кристой — люби‑ мой и самой молодой ученицей великого и знаменито‑ го на всю страну черного мага Петерса. Март, наши дни

У Кристы вновь шел прием. Она уже изрядно устала, когда в кабинет вошел последний посетитель. Это был Андрей. Молодой человек неуверенно топтался у вхо‑ да и никак не решался ни пройти, ни что‑то сказать.

— Присаживайтесь, дорогой Андрей. — Криста сделала царский, полный достоинства жест в сторону кресел. — Вы принесли сперму? Андрей густо покраснел и еще больше замялся, словно школьник, которого застукали за постыдным занятием в туалете.

56

Глава

13

— Да-да, у меня получилось, — запинающимся голосом произнес Андрей.

— Давайте ее сюда.

— Сейчас. — Молодой человек стал трясущимися руками расстегивать замок дорогого кожаного порт‑ феля. — Одну минуту, простите… Вот она. — И он протянул колдунье склянку с небольшим количеством белесоватой жидкости.

— И это все? — сморщившись от отвращения, спросила Криста. Она разглядывала баночку на свет: — Свежая?

— Конечно. — Андрей поперхнулся и кашлянул в кулак. Ему нестерпимо захотелось курить, и он уже полез в карман за сигаретами, как вдруг поймал на себе цепкий взгляд старой знакомой — пепельницы. Жаба смотрела на него немигающими глазами и смеялась.

— Долго дрочил? — спросила жаба. Андрею стало плохо, он судорожно смял пачку сигарет.

— Курите, не стесняйтесь, — сказала ведьма. — Я вас быстро не отпущу, я ведь говорила, что это не простой заговор.

— Курите, курите, — передразнила жаба. — Он от страха пачку раздавил.

— Вы можете взять мои сигареты, — сказала колдунья.

— Нет-нет, спасибо, мне расхотелось, — соврал Андрей. Терпеть издевки жабы-пепельницы, которая начинала вести с ним похабные беседы, не было ни‑ каких сил. «Что вообще со мной такое? Разве здравомысля‑ щий человек пойдет к колдунам для того, чтобы люби‑ мая женщина обратила на него внимание? Нет, право, я схожу с ума, — думал Андрей, ерзая в кресле и ста‑ раясь не смотреть на жабу-пепельницу. — Все, пой‑ ду к психиатру, психоаналитику, куда угодно, только

57

Дорога в Страну четырех рек

не сюда. В конце концов, можно и забыть эту Олесю! Из сердца вон ее долой. Сколько девушек вокруг, кото‑ рые с превеликим удовольствием будут со мной, толь‑ ко поманю пальцем». У него ведь довольно преуспевающая фирма. Пусть подаренная еще более преуспевающим папой, но своя. Он красив и молод, даже очень красив. Он но‑ сит дорогие фирменные шмотки, отдыхает на Маль‑ дивах и Канарах в пятизвездочных отелях. У него прекрасная квартира в центре города, под окнами этой чертовой конторы красуется его «порше-кайен». А он, вместо того, чтобы брать от жизни все, сохнет по этой Олесе, девочке из бедной учительской семьи, ботаничке, окончившей МГУ с красным дипломом и теперь сидящей у него в конторе в финансовом отде‑ ле. А Наташа, а Кира, а Лариса, а секретарша Анечка? Все они глаз не сводят со своего начальника, млеют от каждого его появления в офисе, когда он пробега‑ ет мимо, обдавая их благоухающим потоком дорого‑ го мужского парфюма. И только Олеся не поднимает головы от компьютера, строчит и строчит свои про‑ гнозы и финансовые анализы рынков. Кажется, Луна или Венера доступнее, чем она… Андрей поднял глаза. Криста уже вошла в транс и что‑то бубнила над пузырьком, принесенным Ан‑ дреем. Андрей опять углубился в свои размышления: «Ну, раз я пришел сюда, надо довести дело до конца, даже если это полный бред, то, что она сейчас делает. Да скорее всего, это бред. Я никогда не верил ни в ка‑ кую подобную чертовщину, всегда высмеивал людей, которые верят в приметы, заговоры… Да и те, кото‑ рые ходят по церквям, бьют там свои поклоны, целуют иконы, тоже бредят. Все одно. Нет ничего потусторон‑ него и сверхъестественного. И кто придумал всю эту мишуру? Впрочем, это неплохой бизнес — зарабаты‑ вать на суевериях. Что эти знахарки, что чумаки вся‑

58

Глава

13

кие с экстрасенсами, что попы, все одно отродье. Моя фирма торгует ценными бумагами и производными инструментами, а эти приторговывают чудесами. Да, но при этом — что я здесь делаю?» Андрей хлопнул ладонью по лбу, словно хотел при‑ вести себя в чувство.

— Что шумишь? Кристе мешаешь работать сво‑ ими грязными мыслями, — злобно прошипела жа‑ ба, сверля Андрея глазами. — Ты возьми и попробуй: зелье‑то работает.

— Ну что ты лезешь ко мне? — произнес Андрей умоляюще-примирительным тоном. — Ну, достала уже, заткнись, наконец, безмозглая скотина! — про‑ стонал он, внутренне закипая и из последних сил ста‑ раясь не смотреть на жабу, чтобы не вести навязанных ею диалогов.

— Ну вот, опять я разговариваю с жабой, — с до‑ садой произнес Андрей. — Получу это чертово зелье — и все, ноги здесь моей больше не будет. Сработает, не сработает — плевать. Валить отсюда надо, а то так и до психушки недалеко.

— Пятнадцатая психиатрическая на Каширке по‑ дойдет? — обрадованно захихикала жаба. — Там один такой, как ты, уже ошивается. Недавно привезли: ал‑ когольная деменция, белая горячка, галлюцинации, поступил в тяжелом состоянии. Пришел на днях к на‑ шему шефу рекламный контракт заключать. — И жаба расхохоталась так, что у Андрея в ушах едва не поло‑ пались перепонки.

— Ты смотри, здесь шутки плохи. Если пришел, делай, что говорят, а иначе и правда на Каширку уве‑ зут. Или в Белые Столбы — кому что нравится, — про‑ должала жаба свой гнусный монолог. Андрею опять стало нехорошо. Ему стало душ‑ но, в воздухе запахло застарелой пылью, по всему телу прокатилась волна слабости. Теперь Андрею

59

Дорога в Страну четырех рек

показалось, что в комнате кроме него, Кристы и про‑ клятой жабы еще кто‑то есть. Присмотревшись повни‑ мательнее, он увидел в дальнем углу силуэт молодого человека. Сложив на груди руки, он так же пристально разглядывал Андрея. Парень этот был весьма странно одет — лиловое пончо, штаны с фиолетово-красным отливом… А на голове — берет, наподобие тех, какие носили художники в прошлом веке.

— Имею честь представиться: Ариман, — произ‑ нес незнакомец, не вставая с места и не расцепляя рук.

— А-н-ндрей… — Ответить без запинки у вла‑ дельца фирмы и дорогущего «порше-кайена» отчего‑то не получилось.

— Я смотрю, вы совсем запутались в своих мыслях. Люди с путающимися мыслями неблагонадежны — за‑ помните это. И если вы сюда пришли, вы должны играть по нашим правилам. Такова традиция, не нарушайте ее, иначе… — С этими словами молодой человек исчез.

— Архонтом эона, — послышался утробный голос Кристы. — Архонтом эона!

— Я закончила, — почти торжествующе прого‑ ворила ведьма и поднялась со своего места. — Вот, возьмите. — И Криста протянула Андрею пузырек с зе‑ льем. — Подмешайте ей в кофе или сок, только сок с мякотью, чтобы непрозрачный был. И не забудьте проследить, чтобы выпила она это все сама и до конца.

Глава

14

П

одлить зелье в питье Олесе Андрею оказалось очень непросто. На следующий день он вызвал девушку к себе в кабинет — якобы посмотреть отчеты по рынкам. От одного ее появления у Андрея закружилась голова и взмокли ладони. «Черт знает что такое. Надо взять себя в руки, нако‑ нец. Что я, как девчонка, право», — досадовал на себя Андрей, щелкая мышью и делая вид, что внимательно смотрит на экран монитора. Она держалась с достоинством, не смущалась при виде начальника, не была скована или, наобо‑ рот, развязна, не ерзала и не суетилась. Просто присе‑ ла на краешек офисного стула и внимательно смотрела на своего босса. Андрей привык к восторженным взгля‑ дам дам, кокетливым, заискивающим, зазывающим, обещающим — каким угодно. Тут же просто был взгляд коллеги, не выражающий ничего, кроме заинтересо‑ ванности в работе. Олесе невозможно было задать банальный вопрос из разряда «что вы делаете сегодня вечером». И Ан‑ дрей это прекрасно понимал. Он сел напротив, нащупал пузырек у себя в кар‑ мане. Ему показалось вдруг, что зелье внутри склянки было горячее и даже жгло пальцы.

— Кофе или сок? — спросил Андрей, делая вид, что внимательно смотрит в отчет, а остальное — лишь дань этикету.

— Спасибо, Андрей Анатольевич, ничего не на‑ до, — с вежливой улыбкой произнесла Олеся.

61

Дорога в Страну четырех рек

— Ну, раз вы отказываетесь от кофе, то я попро‑ шу принести сок. — И Андрей деловито нажал кнопку селектора.

— Анечка, принеси, пожалуйста, два яблочных сока, — проговорил он, стараясь всем видом не пока‑ зать, что знает, где секретарь на самом деле. Буквально десять минут назад он лично выпроводил секретаршу из офиса по якобы срочному делу.

— Ой, совсем забыл, я же секретаря на почту от‑ правил, — фальшиво и наигранно произнес Андрей. Впрочем, Олеся не заметила и этого: она перели‑ стывала бумаги, которые следовало подать начальни‑ ку во вторую очередь.

— Я сейчас сам принесу сок, — скороговоркой сказал Андрей и буквально вылетел из‑за стола. В хо‑ лодильнике приемной уже стояла заранее припа‑ сенная коробка яблочного сока с мякотью. Андрей быстро нашел два стакана, трясущимися руками вскрыл упаковку. Затем достал склянку с зельем. Крышечка поддалась не сразу, Андрей занервничал, боясь, что в приемную кто‑то зайдет. От пережива‑ ний он буквально взмок. Наконец, крышка поддалась, и зелье отправилось в стакан с соком, предназначен‑ ным для Олеси.

— Вот, пожалуйста, ваш сок, — произнес раскрас‑ невшийся начальник, вернувшись в кабинет и протя‑ гивая стакан подчиненной.

— Ой, ну что вы, Андрей Анатольевич, не стои‑ ло себя так утруждать, — произнесла Олеся, оторвав взгляд от бумаг. Для приличия она пригубила и отста‑ вила стакан в сторону. Андрей от волнения чуть было не выпил залпом весь свой сок, но остановился, глядя на сотрудницу почти в упор. Она перелистывала бумаги и, казалось, забыла про питье. Андрей заерзал, думая, как заста‑ вить ее выпить зелье полностью.

62

Глава

14

«Не забудьте проследить, чтобы она выпила это все сама и до конца», — крутились у него в голове сло‑ ва колдуньи.

— Так, а котировки по акциям «Россеверкредит‑ банка» я не вижу. Олеся, они у вас? — опять наигранно спросил Андрей. Котировки его давно не волновали, его волновали только сок и зелье, зелье и сок. Он ничего не видел перед собой, кроме стаканчика с зеленовато-бурой жидкостью, которую непременно должна выпить его возлюбленная.

— Нет, Андрей Анатольевич, «Россеверкредит‑ банк» у вас, посмотрите на третьей странице. Я там вы‑ делила, акции упали на полпроцента.

— Ах да, да, вижу, вижу, — пробормотал Андрей, делая вид, что углубился в чтение бумаг.

— Олеся, пейте сок, а то мне неудобно, я свой уже почти выпил, — произнес Андрей, тут же поняв, что боль‑ шей глупости, чем эта фраза, и придумать было нельзя. «Дурак, ой, дурак, ну что я несу, — произнес про себя с досадой Андрей. — Нет, ну она тоже хоро‑ ша, стакан сока выпить не может. И что, мне в глотку ей вливать? А если не выпьет, пропало зелье. Хоть сам пей. Нет, я ее заставлю». И он почти со злостью посмотрел на девушку. Олеся даже не подняла глаз в сторону начальника, только проронила тихим голосом: — Да, да. — Взяв в тонкие пальчики стакан, она сделала еще один маленький глоток и поставила его на место. Андрей в этот момент чуть не зарычал от злости и досады. «Черт возьми, ну как ее еще заставить выпить это проклятое зелье?» Он вскочил и зашагал по кабинету.

— Полпроцента, полпроцента! — заорал Андрей от отчаяния. — Да вы понимаете, Олеся, что это мно‑ го? Что мы на них теряем.

63

Дорога в Страну четырех рек

— Да, но вы посмотрите, как поднялся «Эконом‑ стройбанк», — попыталась возразить внезапно рассвире‑ певшему боссу Олеся. — А «Россеверкредит» в последнее время постоянно лихорадит. Я предлагаю… Что предлагала Олеся, Андрей уже не слышал. Он готов был заорать на весь кабинет: «Да выпейте вы, на‑ конец, свой сок и валите отсюда», как вдруг в углу сво‑ его кабинета он увидел того самого Аримана, которого вчера повстречал у Кристы. Андрей чуть не упал. Это невероятно. У него еще и галлюцинации начались! Андрей схватился за голову.

— Возьми себя в руки, не будь тряпкой. Если про‑ падет зелье, тебе будет плохо, с этим не шутят. Если сам соблазнить девчонку не можешь, то хотя бы сумей напоить ее. — С этими словами Ариман исчез.

— Да-да, сейчас, — забубнил насмерть перепуган‑ ный Андрей.

— Что вы сказали? — Олеся вскинула на него встревоженный взгляд.

— А, что? Нет, ничего, вам показалось. Все в по‑ рядке, пейте сок. Да, и принесите мне отчет за про‑ шлый и позапрошлый год по «Россеверкредиту», мне интересно взглянуть на их динамику. Олеся покорно выпила сок и удалилась. Андрей с облегчением вздохнул. Снял очки, вытер платком пот со лба и, переведя дыхание, с наслажде‑ нием закурил.

— Ну ничего себе! Никогда не думал, что такую простую вещь так сложно сделать, — произнес он, по‑ тирая переносицу и переводя усталый взгляд в окно.

Глава

15

У него было необычное имя — Игнатий. Ничего дру‑

гого особенного в нем, пожалуй, не было. Как и многие в наше время, он был крещен, но вся вера его заклю‑ чалась в посещении службы на Пасху да зажжении свечей в трудные минуты в жизни. Всем остальным Игнатий тоже не слишком выделялся из толпы. Ро‑ ста среднего. Брюнет, но не жгучий кавказец, а обыч‑ ный обитатель Волго-Окского междуречья. Историк по образованию, человек неопределенных занятий. Сколько таких в многомиллионном московском му‑ равейнике? Но, соглашаясь с известным утверждени‑ ем, что нет одинаковых людей, а есть только стертые, как лапти, характеры, скажем, что кое‑что уникаль‑ ное в Игнатии все‑таки было. Желание быть как все, столь часто охватывающее обывателя, не смогло до конца овладеть душой Иг‑ натия. И самым главным в его жизни было смутное ощущение своей инородности по отношению ко все‑ му происходящему. И потому, когда странная музыка воздушных сфер напомнила Игнатию о том, что дом его еще не найден и ему надо идти куда‑то очень да‑ леко, чтобы обрести покой, он нимало не сомневался, что это начало тех перемен в его жизни, которых он долго и порой мучительно ждал. Игнатий проснулся — нет, скорее, очнулся ото сна. Такой сон он видел впервые. Перед глазами до сих пор стоял ирландский коракл, обжигали огненным ды‑ ханием грифоны и маячила хитрая рожа Аримана. Иг‑ натий нащупал на тумбочке очки: с его слабым зрением это было первое, с чего он начинал свой день. Он надел

65

Дорога в Страну четырех рек

очки и босиком пошлепал на кухню, налил в стакан воды и принялся жадно пить. Во рту у него давно пересохло, еще с того момента, когда он выпил в баре с Ариманом странную, ни на что не похожую жидкость. Игнатию по‑ казалось, что он никак не очнется, не выйдет из сна. «Приснится же такое», — подумал Игнатий, глядя в окно. За окном буйствовало мартовское солнце.

— Наконец‑то пришла весна. Солнце‑то сегодня какое! И лекции начинаются с третьей пары, можно пока не спешить, — думал вслух Игнатий. «Взыскующий Страны четырех рек — встань и иди. Путь твой ведет ныне на запад. Найди на скале за геркулесовыми столпами пустынника Павла. Он скажет тебе, какие должно найти приметы, по которым сможешь отыскать пути за пределы мира», — опять воз‑ никла в голове фраза из сна. Сон был настолько явным, что никак не хотел забываться, настолько он впечат‑ лил Игнатия.

— Странная фраза: Страна четырех рек… Что бы это могло значить, — продолжал Игнатий размышлять над ночным видением, глядя в окно на залитые сияю‑ щим солнцем городские улицы. — А может, ну его, сон этот? Какие‑то приметы, какой‑то путь за пределы ми‑ ра… Пойду лучше к лекциям подготовлюсь. Игнатий вот уже год как преподавал историю в пе‑ дагогическом университете. Ему нравилось то, чем он занимался, хотя и мать, и отец, и братья его считали, что такое занятие исключительно для блаженных. Мол, дохода оно никакого не приносит, то ли дело биз‑ нес — занятие для настоящего мужчины. Его отец на заре перестройки начинал с простого автосервиса. Теперь у него было семейное предприятие: он и два старших брата Игнатия владели сетью нескольких крупных автосалонов. Отношения с ними давно были напряженными, Игнатия в семье никогда не понима‑ ли. Особенно сильно вражда обострилась, когда Иг‑

66

Глава

15

натий объявил, что будет поступать на исторический факультет МГУ.

— Зачем становиться историком, выбирая ни‑ щенскую профессию? Мне нужны продолжатели дела, свои люди! Вся семья занимается хорошо налаженным бизнесом! — кричал тогда отец. Он орал так, что, казалось, если бы родительский загородный коттедж имел тонкие панельные стены и был расположен где‑нибудь между этажами типично‑ го многоквартирного дома, на его крик сбежались бы все соседи. Но ближайшее жилье, к счастью, было как минимум в гектаре от папиного дома, поэтому жа‑ ловаться никто не пришел. Только Игнатию пришлось затыкать уши.

— Пошел вон отсюда, историк хренов! — крикнул напоследок отец. Записав его в иванушки-дурачки, на Игнатии по‑ ставили жирный крест. На него махнули рукой, отвер‑ нулись и предоставили самому себе. И он был даже рад этому: его больше не дергали и не призывали заняться делом — тем делом, к которому с детства не лежала ду‑ ша. Он жил один в квартире покойной бабушки и за‑ нимался исключительно тем, что ему было интересно. Не важно, что это занятие не приносило огромных де‑ нег. Игнатию они были не нужны. На жизнь ему всег‑ да хватало, он был неприхотлив, почти до аскетизма. Он имел одну куртку, один плащ, две пары обуви: зим‑ нюю и летнюю. Ему было все равно, как он выглядит, главное, чтобы в одежде было тепло и удобно. Это был его принцип, который так и не смогли понять братья и отец. Игнатий был посмешищем в семье, а ему было все равно. Пусть смеются: у них своя жизнь, у него — своя, главное, что его оставили в покое. Игнатий все еще стоял у окна, вникая в смысл пере‑ житого во сне. Ему казалось, что произошедшее очень важно для его будущей жизни. Этот сон словно таил

67

Дорога в Страну четырех рек

некую разгадку, ключ к нему самому. Он давно хотел понять, почему стал чужим для этого мира. Вот и се‑ мья — казалось бы, самые родные и любимые люди — категорически не приемлет его инаковости. Словно он слеплен из другого теста или инопланетный житель. Этот его пожизненный поиск иных сфер, эта жажда свободы от земных оков и его постоянное ощущение родины, которая находится не здесь, а где‑то там… Но что же значит сегодняшний сон?.. Игнатий сварил кофе, включил ноутбук и зашел в поисковик.

Глава

16 А ндрей держал Олесю в объятиях и неистово, слов‑

но в исступлении, целовал ей глаза, волосы, губы. Он сжимал ее все сильнее и сильнее, ласки его станови‑ лись все более страстными. От этого ее собственное желание становилось нестерпимым, оно жгло каждую клеточку, каждую молекулу тела, становилось невы‑ носимым. Олеся понимала, как сильно хочет отдаться ему. Еще чуть‑чуть, вот он берет ее на руки…

— Олеся, проснись! Олеся, ты меня слышишь? Ты идешь на службу? — Мама стояла над дочерью и трясла ее за плечо. Девушка медленно открыла гла‑ за, еще не понимая, где сон, а где явь, и посмотрела на мать мутными, словно в истоме, глазами.

— Да, мамочка, сейчас встану, — пробормотала Олеся, словно сомнамбула.

— Олесенька, мне кажется, ты очень много рабо‑ таешь. Деньги деньгами, но так нельзя переутомлять‑ ся, тем более с твоим здоровьем. Я тебя еле добудилась.

— Мам, я плохо спала ночь, — пробубнила Олеся и поплелась в ванную. Она долго стояла под контрастным душем, чтобы прогнать остатки страстного сна, и пыталась понять, что происходит. Вот уже вторую ночь ей снился начальник Андрей Анатольевич, да не просто снился, а самым неприлич‑ ным образом, о чем Олесе и вспомнить было стыдно. Но наваждение терзало ее не только ночью. В пятницу вечером по заданию своего босса она готовила отчет. Тогда ей в голову и полезли всякие не‑ пристойности. Больше всего ей захотелось отдаться

69

Дорога в Страну четырех рек

начальнику прямо в его кабинете. Мысль была на‑ столько навязчивой, что Олеся никак не могла с ней справиться. Она уткнулась в монитор и попыталась сосредоточиться, но работа не шла. Как назло, искуситель кружил где‑то рядом. Он как будто специально заглянул к ним в отдел, усел‑ ся рядом с Мариной — старшим менеджером по стра‑ тегическому планированию и стал нарочито громко шутить и смеяться. Он вспоминал свою зимнюю по‑ ездку в Куршевель, как он там упал и чуть не сломал ногу во время катания на горных лыжах… Сначала Олесе хотелось просто заткнуть уши, потом она пой‑ мала себя на мысли, что ее раздражает то, что ее на‑ чальник сидит, развалившись в кресле, и ржет с этой Мариной. А Марина соответственно вся расфуфыри‑ лась и что есть силы кокетничала с боссом. Олеся, конечно, стала внушать себе, что ей нет дела до лич‑ ных отношений начальника с кем бы то ни было… Как в ответ получила целую порцию самых непри‑ личных мыслей по поводу Андрея. Девушка попыта‑ лась еще раз углубиться в работу, но мешал веселый голос начальника, который вещал на всю контору о преимуществах Aston Martin и об уникальном меха‑ низме часов Jaeger.

— Олесенька, как там наш отчет по банкам за про‑ шлый год? — вдруг крикнул Андрей, повернувшись в ее сторону. Олеся вздрогнула, в глазах у нее помутилось, серд‑ це готово было выскочить из груди.

— Андрей Анатольевич, можно я пойду домой? — только и сумела ответить она. — У меня голова разбо‑ лелась. Отчет за выходные я сделаю.

— Хорошо, — невозмутимо произнес Андрей Ана‑ тольевич, — идите. Только к понедельнику отчет мне на стол. — Олесе показалось, что последнюю фразу он произнес как‑то заискивающе.

70

Глава

16

«Да, конечно, мне это показалось, — успокаи‑ вала себя Олеся. — Он ведь только что кокетничал с Мариной. Просто не успел сменить тон, такое быва‑ ет. — К тому же он начальник, может себе позволить, да и пятница, вечер, наверняка у него уже всякие нера‑ бочие планы…» — продолжала свои рассуждения Оле‑ ся, выключая компьютер и складывая бумаги в сумку. И тут на девушку накатила еще и волна ревности. Она увидела, как Андрей удаляется с Мариной, ей ста‑ ло страшно обидно, в душе заговорила злоба. «Отчет мне на стол», — вспомнила она последнюю фразу, брошенную боссом. И тут же на ум пришла совер‑ шенно развратная фантазия на тему начальника и его стола. Олеся схватилась за голову от ужаса. Из офиса она почти бежала. На улице стемнело, свежий мартовский ветер не‑ много отрезвил девушку. Олеся полной грудью вдох‑ нула теплый влажный воздух, взглянула на синеющее небо и быстро зашагала к метро, читая про себя «Бо‑ городицу». Выйдя из метро, она зашла в храм, куда обычно ходила с родителями. Вечерняя служба уже за‑ кончилась, народу почти не было. Пахло ладаном, роб‑ ко горели, мирно потрескивая, свечи. Олеся подошла к своей любимой иконе «Утоли моя печали», помоли‑ лась Богородице. Наваждение вроде бы прошло, рас‑ трепанные чувства пришли в норму… Но ночью все началось сначала. Всю субботу девуш‑ ка металась как в бреду. Пыталась убирать квартиру, а думала только об Андрее, пробовала доделать отчет, но и с ним ничего не вышло. Субботнюю всенощную службу она простояла в храме как во сне, ничего не слы‑ ша и отгоняя от себя одни и те же мысли. Даже ушла она раньше и не пошла на исповедь. Родители остались до конца службы, а Олеся все бродила по скверу возле храма, задумчиво вертя в руках мобильный и думая, под каким бы предлогом позвонить начальнику. Потом

71

Дорога в Страну четырех рек

звонить она все же передумала и отправилась домой. Родители уже ужинали на кухне и странно перегляну‑ лись, когда дочь отказалась от еды. И вот уже вторую ночь Олеся не могла нормально спать.

— Олеся, почему ты так долго? Мы на службу опо‑ здаем. Ты будешь причащаться? Мы с папой собира‑ лись, батюшка не любит, когда причастники на службу опаздывают, — беспокойной скороговоркой прогово‑ рила за дверью мама.

— Мам, идите с папой вперед, я подойду за вами, — крикнула из‑за двери Олеся. Больше всего ей сейчас не хотелось видеться с родителями, вести с ни‑ ми привычные разговоры, идти вместе в церковь. Ей хотелось побыть одной, но и оставаться наедине со своим наваждением она боялась. Олеся вышла из ванной. Родители были уже почти одеты.

— Олеся, что происходит? — тихо спросила ма‑ ма. — С тобой что‑то не так, ты в пятницу с работы с такими глазами пришла…

— С какими еще глазами?! — оборвала ее Олеся. Внутри у нее закипало раздражение.

— Такими, Олеся, ты меня не обманешь, я серд‑ цем чую. Дочка, может, ты влюбилась? А? — Мама по‑ пыталась заглянуть дочери в глаза. — Я так хочу, чтобы ты наконец вышла замуж, внуков бы нам родила. Ну что с тобой происходит, дочка? — Мама явно не нахо‑ дила себе места от беспокойства.

— Мама, отстань! Какие внуки? Не влюблялась я ни в кого! — негодуя на всех сразу и прежде всего на саму себя, крикнула Олеся, натягивая блузку.

— Ну, может, у тебя кто‑то появился? Я же вижу, что ты не такая, как всегда. Я так хочу тебе счастья… — Мама уже чуть не плакала.

— Мам, я прошу тебя: не лезь ко мне в душу, дай одно утро спокойно провести! — почти заорала Олеся.

72

Глава

16

Такого с ней никогда не случалось, голос на родителей дочь не повышала даже на полтона. Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы не вмешался отец.

— Лариса, пойдем! — строго сказал он матери. — Опаздываем, а ты тут затеяла… Ты же, Леська, прекра‑ ти хамить. Отец развернулся и вышел на лестничную пло‑ щадку. Мать посеменила за ним, слышно было, как она стала истерично всхлипывать у лифта. Отец еще долго ей что‑то выговаривал. Олеся упала на диван, обхватив голову руками.

— Господи, ну что происходит? — в отчаянии прошептала она.

Глава

17

С

ледующего дня Жанна дождалась с трудом. Ей звер‑ ски хотелось есть, а еще больше курить. Она сварила остатки вермишели и гречки, приправила их кетчу‑ пом, который отыскала в одном из дальних уголков кухни, все это съела и поняла, что искать больше не‑ чего. Надо было ждать, пока появится Женич и купит у нее две картины. К сожалению, больше предложить она ему ничего не могла. Да и эти картины были, что называется, из НЗ. Она берегла их на черный день. В последнее время ведь Жанна увлеклась совсем дру‑ гим — рисовала свои видения, продавать которые со‑ вершенно не собиралась. Зачем и почему она это делает, Жанна и сама не знала. Сейчас она отдаст барыге свой НЗ, деньги вскоре кончатся, и надо будет вновь что‑то придумы‑ вать. Но она непременно придумает. В конце кон‑ цов, если будет совсем невмоготу, продаст квартиру и махнет куда глаза глядят. Жанна была из тех лю‑ дей, которые никогда ничего не планируют, особен‑ но собственную жизнь. Художница не задумывалась, на что она будет жить дальше. Ее правилом было: бу‑ дет день — будет пища. Кое-как собрав волю в кулак, Жанна заставила себя работать — дописала портрет молодого человека по имени Игнатий. «Может, я схожу с ума? — думала Жанна, стоя у мольберта, размышляя над происходящим и смо‑ тря в карие глаза Игнатия. — Нет, конечно, настоя‑ щий художник должен быть немного не от мира сего, но даже у этого должны быть определенные пределы. Может, в сумасшествии есть даже какой‑то смысл,

74

Глава

17

удовольствие, наконец. Мы же не знаем, что это за со‑ стояние, может, это состояние истинного блаженства или нирваны. Ты сходишь с ума, все окружающие крутят тебе пальцем у виска, а ты счастлив, блажен‑ ствуешь и не знаешь никаких страданий мира сего. Можешь довольствоваться хлебными крошками, бе‑ гать босиком по снегу, не стесняться наготы. И тебе абсолютно по фигу общество, мнение людей, плоды цивилизации. Нет, наверное, в этом что‑то есть. Со‑ стояние высшего блаженства есть умалишенность. И наоборот». Жанна подошла к зеркалу и стала разглядывать в нем свое бледное, осунувшееся лицо.

— Нет, я точно скоро сойду с ума, — уже вслух продолжала она свой монолог. — Надеюсь, я не стану городской сумасшедшей, которая бегает по площадям и улицам и выкрикивает нечленораздельные фразы. А впрочем, в этом наверняка есть какой‑то свой осо‑ бый кайф. — Жанна усмехнулась. Вскоре девушка уже не находила себе места. Же‑ нич может просто не приехать, забыть или еще что. Его обещания выеденного яйца не стоят. А денег нет, и есть больше нечего. Рвануть на вернисаж самой? Но там надо платить за место, а если работы не про‑ дадутся, рассчитываться будет нечем, придется отдать картину за так. А это еще хуже. Жанна всегда панически боялась заниматься сбы‑ том собственных работ. Во-первых, продажа картин казалась ей чем‑то вроде предательства по отноше‑ нию к выстраданному детищу. Во-вторых, она часто влипала в неприятные истории. Ее откровенно наду‑ вали, а она совершенно не умела от всего этого защи‑ щаться. Она не умела ни торговаться, ни держать цену, ни идти на принцип. Бывали случаи, когда у нее заби‑ рали картины, обещая отдать деньги позже, давали ей телефоны для связи… При этом Жанна чувствовала,

75

Дорога в Страну четырех рек

что ее обманывают, но все равно давала себя облапо‑ шить. Конечно, деньги никто не привозил, а телефоны оказывались левыми, несуществующими. Либо отве‑ чала прачечная или похоронное агентство. К двенадцати дня наконец раздался звонок и дол‑ гожданный одышливый фальцет сообщил, что бу‑ дет у ее подъезда через пять минут. Женич никогда не поднимался к ней в квартиру. Его вес и одышка не позволяли ему преодолеть пять этажей. Художница и посредник всегда встречались у него в машине. Че‑ рез пять минут Жанна нетерпеливо топталась у своего подъезда, когда во двор, наконец, въехал очень гряз‑ ный серый «вольво». Это была старая модель, которая напоминала Жанне огромный квадратный чемодан. Впрочем, хозяин был под стать своему авто.

— Привет. Садись. Что там у тебя? — Женич опу‑ стил стекло. Барыга смотрел холсты, чмокал, пыхтел и поми‑ нутно вытирал платком пот со лба. Он всегда потел: и зимой и летом. Ладони его были всегда влажные и холодные, и руку Жанна подавала ему с непреодоли‑ мым отвращением.

— Ну, не знаю, — пропыхтел Женич. — Я, ко‑ нечно, возьму, хотя говорю, что натюрморты сейчас не очень идут. Хотя в твоих, ну да, что‑то есть, цепля‑ ет. Но ты же понимаешь, бизнес есть бизнес. — Женич, как обычно, важничал, неимоверно растягивая сло‑ ва. — Спрос‑то не мы устанавливаем, а покупатель. А покупателю подавай то, что сегодня в моде. Иногда такую безвкусицу берут, а шедевры, бывает, месяцами продаться не могут. И крутись тогда как знаешь, будто вошь на гребешке. Я вот все кручусь, кручусь, а денег на новую машину так и не заработал. Жанна сидела ни жива ни мертва, слушала при‑ вычный бубнеж Женича и боялась, как бы он не отка‑ зал ей совсем.

76

Глава

17

— Я говорю, мистика сейчас пошла. Запредель‑ щину всякую, чертовщину спрашивают, а натюрмор‑ ты — это прошлый век уже, на любителя. Жанна отвернулась к окну. «Если бы ты знал, что у меня этой запредельщи‑ ны полная квартира, — подумала Жанна, кусая себя за палец. — А может, показать Женичу — пусть берет?»

— Ну ладно, — решился наконец барыга. — Так и быть, я эти натюрморты возьму. На вот, держи. — И он протянул Жанне конверт.

— Сколько здесь?

— Семнадцать. Говорю же, больше не могу, спро‑ са пока нет. Сам, понимаешь, рискую.

— Ну ладно, Женич, давай, пока. — И Жанна пу‑ лей выскочила из его машины. Боясь показать свою радость, она сделала вид, что зашла в подъезд, едва до‑ ждалась, пока Женич уедет, — и рванула со всех ног в магазин.

— Йес! Живем! — кричала она, перепрыгивая то одну, то другую лужу, пока не поймала на себе раз‑ гневанный взгляд какой‑то бабульки, которая покру‑ тила ей вслед пальцем у виска. «Ну вот, теперь я точно похожа на городскую су‑ масшедшую», — подумала Жанна и радостно перемах‑ нула через еще одну лужу.

Глава

18

О

леся пришла в храм к Херувимской. Всю оставшуюся службу она провела в раздумьях, подходить ли ей к свя‑ щеннику. В этом храме, куда они ходили всей семьей, служил их духовник отец Михаил, добрый и отзывчи‑ вый батюшка. Седовласый и согбенный, он напоминал своим видом старца, сошедшего с древней литографии. Как только неподалеку от их дома открыли храм, отец и мать Олеси стали в него ходить и постепенно воцерковляться. Случилось это около десяти лет на‑ зад. Олесе тогда было шестнадцать, и все эти годы она ходила на службы вместе с родителями, живя актив‑ ной церковной жизнью. Каждую неделю Олеся ходила к батюшке Михаилу на исповедь, за советом, а иногда и просто поплакаться или пожаловаться на что‑либо. Батюшка утешал, давал дельные советы, которые всегда оказывались кстати. Мама Олеси вообще души в духов‑ нике не чаяла и ничего не делала без его благослове‑ ния. Отец относился к этому сдержаннее, тем не менее вся семья уже не мыслила существования без храма и своего любимого духовника, который воспринимал‑ ся одним из самых близких людей на свете. Олеся была поздним и долгожданным ребенком. Лариса долгое время не могла родить, возможно, поэ‑ тому всю жизнь тряслась над единственной дочерью. К тому же Олеся родилась слабенькой и болезненной. Бывали моменты, когда она оказывалась на грани жиз‑ ни и смерти, а Лариса — на грани помешательства. Несмотря на свою болезненность, Олеся оказалась очень одаренной. Училась она всегда на одни пятер‑ ки, еще в школе в совершенстве выучила английский

78

Глава

18

и немецкий. Легко без взяток и блата поступила в МГУ на один из самых престижных факультетов — эконо‑ мический, окончила его с красным дипломом… За‑ тем отучилась в аспирантуре, защитила диссертацию. Родители всю жизнь проработали учителями, жила их семья всегда скромно, без изысков. Как только ро‑ дители вышли на пенсию, Олесе пришлось пойти рабо‑ тать. Сидеть на шее у отца с матерью стало невозможно, да и стыдно бы было. Одно беспокоило Ларису: дочь ни‑ как не могла выйти замуж. Она ни с кем не встречалась, и даже, казалось, не собиралась этого делать. Она была так увлечена вначале учебой, затем работой, что ей бы‑ ло не до мальчиков. Ну а время шло, и вопрос о замуже‑ стве дочери Ларису стал терзать особенно сильно. Олеся стояла на Литургии и напряженно дума‑ ла о том, что с ней происходит в последние дни. Она опять не слышала ни молитв, ни пения хора, ни воз‑ гласов священников, полностью уйдя в свои пережи‑ вания. Перед самым причастием батюшка Михаил вышел доисповедовать тех, кто не успел это сделать накануне. Олеся стояла как вкопанная, но в послед‑ ний момент, когда священник уже поднял было с ана‑ лоя крест и Евангелие и собрался уходить в алтарь, решилась подойти к нему. Она рассказала ему все, начиная с событий вечера пятницы.

— Да, вот дела, — задумчиво произнес отец Ми‑ хаил, поглаживая пальцем лежавший на аналое крест.

— Ты вот что — причастись сегодня.

— Но, батюшка, я не готовилась, не читала ниче‑ го! — недоуменно воскликнула Олеся.

— В таких случаях благословляется причащаться без подготовки, как болящим. Считай, что у тебя экс‑ тренный случай. Это явное нападение бесовское, та‑ кое бывает. Все, давай, потом поговорим, а то народ ждет. — И отец Михаил осенил ее крестом.

79

Дорога в Страну четырех рек

После причастия Олесе стало легко-легко. Все гад‑ кие мысли ушли, словно растворились или развеялись, как дым. Девушка помирилась с мамой. Все вместе они шли из храма и весело щебетали ни о чем.

— Так хочется чего‑нибудь вкусненького, воскре‑ сенье как никак, — весело сказала мама. — Олесенька, тебе что приготовить?

— Мне пирожков с капустой и креветочный са‑ лат. Хорошо, что сегодня креветки разрешаются, — ве‑ село ответила Олеся.

— А мне блинчиков со сметаной, — вмешался папа.

— Ишь какой, потерпи до конца поста. Сметанки он захотел! — пошутила мама, приобняв мужа за плечи.

— Ну тогда хотя бы просто блинчиков, — наи‑ гранно капризно произнес папа, по‑детски выпятив нижнюю губу.

— Но я не умею постные блинчики делать. Вот пи‑ рожки — пожалуйста, а блинчики у меня не получа‑ ются, не знаю, как их готовят…

— Мама, папа, а вам не кажется, что мы сейчас напоминаем семейство муми-троллей? Муми-мама, Муми-папа…

— А ты, дочка, кто, Муми-тролль? — поддержал шутку отец.

— Нет, я, скорее, фрекен Снорк, на Муми-тролля я не тяну. — И Олеся засмеялась.

— А с чего ты взяла, что мы муми-тролли? — спро‑ сила мама.

— Да это я просто так, а то вы все о еде да о еде… — Олеся, совсем как в детстве, вприпрыжку шла рядом с родителями и размахивала сумкой. На улице с каждым днем все сильнее чувствовалась весна. Пахло талым снегом, высоко в темно-голубом небе сияло яркое солнце и плыли лохматые, похожие на огромных нестриженых овец облака. На деревьях набухали почки, по асфальту тут и там неслись звонкие

80

Глава

18

ручьи, а вчерашние огромные сугробы заметно просе‑ ли и покрылись черно-серыми ледяными кружевами. Все вокруг пело и веселилось, кружило и ликовало. Во‑ робьи радостно мыли перышки в лужах, а нахохливши‑ еся голуби уже взялись обхаживать своих голубок.

— Ну, вот уже и о еде поговорить нельзя, — пошу‑ тил отец. — А что в нашей семье можно обсуждать?

— Ладно, решено, — вмешалась мама. — Готовлю то, что Олеся заказала: пирожки и креветочный салат. Но на первое все будут есть суп. И без возражений!

— Мы не любим суп, — в один голос шутливо за‑ ныли папа и Олеся. Им всем было легко и весело. День пролетел в приятных и легких хлопотах, и даже папа помогал на кухне. Вечером Олеся быстро доделала отчет, ни разу не вспомнив ни про началь‑ ника, ни про связанные с ним навязчивые фантазии. Ночью ее не терзали развратные сны, и Олеся сладко проспала до утра, пока ее не разбудила мама: пора бы‑ ло на работу.

Глава

19

И

гнатий спешил на лекцию, он, как всегда, опаз‑ дывал. Опять засиделся за компьютером. Но на этот раз он не готовился к занятиям, а пытался выяснить, кто же такой пустынник Павел. Сведений про него в Интернете было немного. «Да и тот ли это человек, который мне нужен? — размышлял Игнатий. — Нет, мне пора возвращаться в реальную действительность. Важнее не сны научить‑ ся разгадывать, а контролировать свое время. Я по‑ стоянно везде опаздываю, мне кажется, что у меня его много, а оно убегает, как в песок», — не переставал ру‑ гать себя молодой человек. Тем временем к остановке уже подошел нуж‑ ный Игнатию троллейбус. Игнатий побежал, боясь, что двери закроются прямо перед его носом. И тут, когда до заветной подножки оставалось все‑ го несколько прыжков, он с кем‑то столкнулся.

— Ой! — раздался чей‑то возглас. Игнатий едва поймал падающие очки и водрузил их на переносицу.

— Простите, — сказал он, — переводя дух после пробежки, а заодно и взгляд с уходящего троллейбуса на стоявшего перед ним человека. Это была девушка среднего роста, одетая в старые джинсы и ветровку из болоньи. Ее коротко стрижен‑ ные волосы были взлохмачены и торчали в разные сто‑ роны. Такую прическу в его школьные годы называли «взрыв на макаронной фабрике». Девушка со взрывом на голове стояла напротив, вытаращив глаза и открыв рот. Она с таким изумле‑

82

Глава

19

нием смотрела на Игнатия, что ему стало не по себе. Вначале он подумал, что девушка после хорошей дозы наркотика. Но глаза у нее были вполне нормальные, только сильное удивление в них отчего‑то не проходи‑ ло. Тогда Игнатий подумал, что он просто сильно ее стукнул при столкновении.

— Я вас не ушиб? С вами все в порядке? — спросил Игнатий, готовясь запрыгнуть в очередной троллей‑ бус, который, на его счастье, подъезжал к остановке, как Жанна (а это была она) наконец спросила: — Игнатий? Вас зовут Игнатий? Игнатий вздрогнул и еще внимательнее стал вгля‑ дываться в лицо девушки, пытаясь вспомнить, где он мог с ней встречаться. Но у Игнатия была плохая па‑ мять на людей. К тому же он работал в университете, и перед ним каждый день проплывали сотни лиц… Он путал студентов, постоянно переспрашивал их фами‑ лии и даже получил в университете кличку Шурик — за сходство с рассеянным героем некогда популярных фильмов Гайдая. Поняв, что девушка не из круга его знакомых, Иг‑ натий решил, что это просто одна из его студенток.

— Простите, я на лекции спешу. Как вас зовут?

— Жанна, — ответила девушка, по‑прежнему не сводя с него глаз.

— Жанна, еще раз простите, я чуть не сбил вас с ног. Думаю, еще увидимся в университете, — сказал Игна‑ тий и помчался догонять отходящий троллейбус. Он вле‑ тел в закрывающиеся двери и весело помахал ей рукой. Жанна еще долго стояла как вкопанная на оста‑ новке и смотрела ему вслед.

— Это он, это Игнатий, — шептала она пересохши‑ ми губами. — Это он. Не может быть, я написала пор‑ трет человека, который существует во сне и наяву… Жанна все еще стояла посреди тротуара, пока ее снова сильно не толкнули. На этот раз на нее налетела

83

Дорога в Страну четырех рек

толстуха с авоськами, мгновенно высказавшая все, что она о Жанне думает: — Господи боже мой! Встанут растопырятся по‑ среди дороги! Не видишь, люди идут?! Жанна ничего не ответила, а побежала домой. Она забыла, что спешила в магазин, что хотела накупить кучу еды. Девушка ворвалась в квартиру и, не разува‑ ясь, бросилась к мольберту, на котором стоял еще пах‑ нущий маслом портрет незнакомца по имени Игнатий.

— Вот он какой, — произнесла Жанна, глядя на картину. — Только в жизни он в очках, а здесь — без, вот и вся разница. В тот день Жанна дописала картину с ирландским кораклом и грифонами. В старинной ирландской лод‑ ке стояли Игнатий и Ариман. До магазина она добра‑ лась только к вечеру, когда совсем стемнело и голод стал невыносимым. Поздно вечером она сделала себе яичницу с беко‑ ном, напилась молока и заснула безмятежным сном младенца. В ту ночь ей ничего не снилось.

Глава

20

Придя на работу и увидев там босса, Олеся с ужасом

поняла, что наваждение возвращается. Первым делом Андрей вызвал ее к себе в кабинет. Взгляд его был откровенно завлекающим.

— Как прошли выходные? — спросил он.

— Спасибо, хорошо, — краснея, ответила Олеся. Ей казалось, что все мысли написаны у нее на лице. Она сидела, опустив глаза, словно школьница в каби‑ нете директора.

— Как наш отчет, динамика? Анечка, кофе при‑ неси нам и бутерброды, — весело прокричал Андрей по селектору. Секретарша быстро принесла поднос и так же стремительно удалилась. Андрей сел на краешек сто‑ ла напротив Олеси.

— Ну что? — неопределенно произнес он и взял Олесину ладонь в свою. У Олеси закружилась голова, казалось, она сейчас потеряет рассудок. Девушка чув‑ ствовала себя как завороженная. Андрей как‑то странно посмотрел ей в глаза, по‑ том наклонился к Олесе… Его губы почти коснулись ее губ, она уже чувствовала его возбужденное дыхание.

— Господи, помоги, — успела прошептать Оле‑ ся. У нее хватило сил, чтобы резко оттолкнуть Андрея и выскочить из‑за стола.

— Простите, — успела крикнуть она, выбегая из кабинета. Оставшийся день она провела словно в бреду. Ее захлестнул шквал блудных помыслов, касающихся Андрея. Какой‑то мерзкий голосок стал нашептывать

85

Дорога в Страну четырех рек

ей, что, если она сейчас не вернется в кабинет на‑ чальника и не отдастся ему прямо там, ей будет очень плохо в дальнейшем. Заглушить демона было невоз‑ можно, он буравил мозг, словно червяк. Олеся пыта‑ лась читать Иисусову молитву, как учил ее духовник, но в ответ слышала в голове всяческие богохульства и сквернословие. Матерные слова перемежались с про‑ чими непристойностями. То и дело девушка услышала откуда‑то слева гадкий смешок, потом опять возникло искушение вернуться в кабинет к боссу. К счастью, к себе Андрей ее больше не вызывал и к ним в отдел не показывался. Он метался по своему кабинету и раздумывал, что бы это все значило. Ему непонятно было, работает зелье или нет. Что‑то внутри подсказывало ему, что Олеся сама при‑ дет к нему.

— Да, но она убежала, — произнес вслух Андрей и снова начал мерить шагами свой кабинет. — Мне кажется, ни фига оно не работает. Разводилово одно. Ну, я им устрою, если не сработает! Я этого Петерса со всей его шарашкиной конторой выведу на чистую воду. Я его по миру пущу!.. — Андрей был настолько взбешен, что даже не слишком понимал, что говорит. Олеся дождалась шести вечера и как ошпаренная убежала из офиса, боясь по дороге встретить Андрея. Выйдя на улицу, она достала мобильный и набрала но‑ мер отца Михаила. Он не брал трубку. «Значит, на службе, — подумала Олеся, — тем луч‑ ше, застану его в храме». И она заспешила в церковь. Отец Михаил действительно служил. И хотя Оле‑ ся приехала к самому отпусту, она еле дождалась ба‑ тюшку из алтаря. Двух женщин священник отпустил быстро и сам подозвал Олесю.

— Ну, как ты сегодня? — с тревогой в голосе спросил он.

86

Глава

20

— Плохо, батюшка, очень плохо. Я не могу так больше. Еще чуть‑чуть, и я не знаю, что будет, — про‑ изнесла девушка и заплакала.

— Ну, ну, будет тебе сырость разводить, — постарал‑ ся утешить ее батюшка. — Знаешь, как некоторых свя‑ тых блудный бес искушал? А что про нас говорить‑то?

— А я не святая, — прошептала Олеся, вытирая слезы.

— А мы должны быть святыми, — строго произ‑ нес отец Михаил, — или ты тоже, как все, хочешь с кра‑ юшку да в раюшку? Не получится. Господь нас призвал к святости. Так что с сегодняшнего дня ты усиливаешь молитву. Одну кафизму, акафист Богородице и обяза‑ тельно две главы Евангелия, а лучше больше, поняла?

— Поняла, — прошептала Олеся. Следующий рабочий день прошел у нее в тяжких страданиях. Олесе казалось, что чем больше она мо‑ лится, тем больше на нее нападают греховные помыс‑ лы. Они уже не оставляли ее, а атаковали без перерыва. А присутствие Андрея стало и вовсе невыносимым. Вечером Олеся вновь пришла в храм к духовнику. На этот раз он не служил, а исповедовал. Она, как всег‑ да, подошла последней.

— Вот что я тебе посоветую, — сказал отец Ми‑ хаил, выслушав Олесю. — Думаю, надо тебе с работы уволиться. Поезжай на недельку в монастырь. Как раз сейчас Великий пост, самое время помолиться. Там по‑ молишься, в себя придешь. Иначе, боюсь, ты не спра‑ вишься. В общем, пиши завтра заявление. Работу с твоей светлой головой ты всегда найдешь, а вот жизнь поломать себе в одно мгновение можно… Олеся ушла от батюшки в глубоких раздумьях. Она не знала, как объяснить родителям внезапный уход с работы. А посвящать их в произошедшую с ней исто‑ рию ей совершенно не хотелось. Отец Михаил, словно угадав ее мысли, сам позвонил ей на мобильный:

87

Дорога в Страну четырех рек

— Да, вот что, — сказал он, не здороваясь. — Ро‑ дителей на себя беру. Я Ларисе и Игорю Степановичу сам все объясню.

— Ой, спасибо, батюшка, я как раз думала…

— Не за что. С Богом! — И отец Михаил нажал кнопку отбоя. Олеся переживала не только из‑за работы, но и из‑за предстоящей поездки. Мама никогда ее не отпускала пожить в монастыре, считала, что для ее не слишком крепкого здоровья это не полезно. Там ведь послуша‑ ния, ранний подъем, трапеза более чем скромная, осо‑ бенно Великим постом… «Хорошо, что у нас один духовник, — думала Олеся по дороге домой, — не будет скандала, слез, упреков. Мама все равно сделает так, как ей скажет батюшка». Олесе стало легче. Теперь оставалось написать заявле‑ ние и отнести его Андрею Анатольевичу.

Глава

21 — Крисочка, — елейно-бархатным голоском про‑

пел Петерс, просовывая голову, а затем и мешкообраз‑ ное туловище в кабинет Кристы. — Ты делаешь успехи, детка, потому хочу сделать тебе сюрприз. Я решил по‑ дарить тебе ученицу. Криста вскинула брови и хотела что‑то ответить, но колдун не позволил.

— Тсс, — просипел он, приложив указательный палец к губам и состроив сладострастную гримасу. — Олимпия, иди скорее сюда. В комнату впорхнула Олечка. Одета она была в блестящий балахон, который переливался и искрил‑ ся, как у циркачки. Ее светлые волосы были распуще‑ ны, в них были вплетены совершенно не сочетавшиеся с остальным нарядом черные розы.

— Вот, — торжественно произнес Петерс, — твоя первая ученица, прошу любить и жаловать. Думаю, ей стоит поприсутствовать на твоих сеансах, а затем она пройдет инициацию. Надеюсь, ты сможешь подгото‑ вить ее к столь великому таинству.

— О, мой господин, это такая великая честь для меня… такое признание с вашей стороны, что вы дае‑ те мне ученицу. Надеюсь оправдать ваши ожидания, — с благоговением произнесла Криста, вставая с места и отвешивая Петерсу глубокий поклон. Маг ответил ей легким кивком и протянул руку Олечке. Та сделала что‑то вроде реверанса и поклони‑ лась колдуну и своей новой наставнице. Внезапно полную умиления сцену прервал стук в дверь. В дверном проеме показалась плешивая голова

89

Дорога в Страну четырех рек

второго помощника, Диптриха, который писклявым голосом произнес: — Прошу великодушнейше прощения, но в при‑ емной господина мага дожидается клиент… — Дип‑ трих сделал паузу, словно вспоминая имя. — Андрей Белозерский — требует срочно принять. Маг выдержал паузу и пафосно ответил: — Сообщите ему, что госпожа Криста примет его минут через пять, мы сейчас заняты. — И маг сделал многозначительный жест, означавший, что Диптрих должен немедленно удалиться.

— О, господин маг, простите великодушнейше за беспокойство, но клиент немного не в себе: он скан‑ далит и требует вас.

— Это что еще за фокусы? — возмущенно вски‑ нул брови колдун, бросив на Диптриха испепеляющий взгляд. Второй помощник сильно побледнел, но все же от‑ важился просипеть: — Клиент требует только вашего высокого при‑ сутствия, грозится подать в суд. Петерс вознегодовал еще больше. Видно было, как ему, не сходя с места, хочется стереть неведомо‑ го наглеца в порошок. Но и Олимпию-Олечку пугать раньше времени обратной стороной их теперь уже об‑ щей профессии не хотелось. Колдун снизошел до вели‑ кой милости: — Ладно, пусть ждет, скажите ему, что скоро мы будем. Диптрих поклонился так низко, что его худое, как скелет, тело переломилось пополам, а лоб уткнулся в дорогой персидский ковер. В ту же секунду он исчез. Разъяренный Андрей метался из угла в угол, когда в приемной бесшумно возник Петерс. Он стоял, как го‑ ра, скрестив руки на груди, и грозно смотрел на разбу‑ шевавшегося клиента.

90

Глава

21

— Вы звали меня? — громовым голосом спросил колдун. — Какое у вас дело, что вы в столь поздний час осмелились меня беспокоить?

— Если вы ждете извинений, что я осмелился беспокоить ваше высочество, или как вас там, в столь поздний час, то их вы от меня не дождетесь! — выкрик‑ нул в запале Андрей.

— Вот как? — Колдун вскинул брови. — Мне не нужны ваши извинения, я даже без помощи охраны могу выбросить вас на улицу сию минуту. Но я все же соизволю выслушать вас. Итак, присаживайтесь, как говорят в миру, правды в ногах нет.

— В ногах правды нет, — огрызнулся Андрей и плюхнулся в кресло. Колдун с важным видом занял свой трон, украшен‑ ный резными черепами и руническими надписями.

— Итак?

— Итак, — передразнил интонацию колдуна Ан‑ дрей, — я заказал в вашей конторе услугу по приво‑ роту любимой девушки. Я выполнил все, что просила ваша ведьмочка, как ее, Криста? Прошел унизитель‑ ную процедуру, выложил кругленькую сумму, а ре‑ зультата не получил! — Более того, — продолжил возмущаться Андрей, — любимая девушка сегодня уволилась из моей компании, и теперь я вовсе не смо‑ гу с ней видеться. Так что результат вашей работы не просто нулевой, а отрицательный! Я не за этим приходил к вам! Закончив свою тираду, Андрей попытался вско‑ чить с места.

— Сядьте и не дергайтесь, — приказал ему Пе‑ терс. — Если вы пришли за результатом, вы его полу‑ чите, рано или поздно. При условии, что будете делать все, что вам говорят.

— А я уже выполнил все, что мне говорили! Но получил обратное! Вы сами убеждаете клиентов

91

Дорога в Страну четырех рек

в том, что занимаетесь просто-напросто разводом и мухлежом. Это мошенничество! Может, вы не знае‑ те, кто мой отец? Мой отец — Анатолий Белозерский. Мне достаточно ему только намекнуть, и вашу конто‑ ру в миг все СМИ страны смешают с дерьмом. И я это сделаю, если в ближайшее время не получу нужный результат. Обещаю вам. Колдун сидел молча, ни один мускул не дрогнул на его каменном, мертвенно-бледном лице, даже ког‑ да Андрей произнес свою самую страшную угрозу. Белозерский-младший привык, что имя его могуще‑ ственного и влиятельного отца, владельца централь‑ ного телевизионного канала, трех рейтинговых радиостанций, нескольких влиятельных журналов и газет, у многих вызывает страх и трепет. Перед Анатолием Белозерским склоняли головы великие политики, деятели культуры и науки… Он мог про‑ вести мощную предвыборную кампанию президента или мэра, лидера партии, раскрутить никому не из‑ вестную звезду так, что о ней начинала говорить вся страна, или, наоборот, организовать такой черный пи‑ ар, что человек начинал жалеть, что родился. Петерс не был исключением: он тоже понимал, что, несмотря на собственное могущество, в чем‑то противостоять медиамагнату Белозерскому он не сможет. Колдун представил себе, какой вал разоблачительных пере‑ дач и статей в один миг обрушится на его контору. И тогда прощай популярные ток-шоу, целые кинотеа‑ тры и стадионы, жаждущие все новых и новых сеан‑ сов магии от знаменитого Петерса… Этого допускать было никак нельзя. Выслушав Андрея, колдун многозначительно скрестил руки на груди. Многочисленные перстни на пальцах блеснули таинственным светом.

— Мы поможем вам, не сомневайтесь, — как мож‑ но спокойнее и вкрадчивее начал он. — Должен

92

Глава

21

сказать, что магия — гибкая вещь. Это не услуга сан‑ техника, когда унитаз либо течет, либо нет. Эффект не всегда может проявиться сиюминутно, иногда надо подождать какое‑то время. А учитывая то, что девочка уволилась… — Здесь колдун сделал многозначитель‑ ную паузу. — Если девочка уволилась, могу заверить вас, что заговор действует. Просто она почувствовала к вам влечение и испугалась этого. Вы ведь, насколько я знаю, ее начальник. Скромная девушка, влюбившись в шефа, может элементарно спасовать. Тем более что сами вы не говорили ей о своих чувствах, о своих желаниях. Это элементарная психология, вы должны это понимать.

— Да, я не говорил ей напрямую. Но я дал понять ей, что она мне небезразлична. Я пытался, пытал‑ ся… — Андрей запнулся. Маг ухмыльнулся похотливой улыбкой. Его глаза говорили, что он понял, о какой попытке говорит его клиент.

— Да, но тогда получается, что вы сами ее спугну‑ ли, своей грубостью и неосторожностью. Получается, что напортачили вы, а не мы. Ведь женщины — су‑ щества загадочные, подчас не знаешь, что им может взбрести в голову. Но ничего, вы не отчаивайтесь. По‑ дождите, мы еще поработаем над вашим делом, и вы увидите, как она сама приползет в ваши объятия. — Петерс, заранее предвкушая успех предприятия, по‑ тер ладони. — Только не надо бросать дело на полпути, это может быть чревато для вас неприятностями. Де‑ ло в том, что заклятия, оборванные на полпути, имеют свойство возвращаться к тому, кто ими воспользовал‑ ся. И возвращаются они в виде различных болезней, неудач в бизнесе…

— Вы меня запугиваете?

— Ни в коей мере! Я обязан вас предупредить. Бо‑ лее того, насколько я знаю, мой помощник Ариман уже предупреждал вас. Вы же не вняли ему? Врач всегда

93

Дорога в Страну четырех рек

предупреждает больного о возможных осложнениях в лечении, и никто не возмущается, что лекарства име‑ ют побочный эффект. Никто не бросает лечение, а вы, встретив небольшое препятствие, малодушничаете. Ай-яй-яй. Нехорошо. — И колдун погрозил Андрею толстым указательным пальцем, на котором красовал‑ ся самый большой и безвкусный перстень. Андрей, у которого его выпад отнял, кажется, все силы, обреченно согласился: — Ну, хорошо, подожду еще немного, но только если вы обещаете эффект.

— Будет вам эффект, самый эффектный эффект, не сомневайтесь. — И колдун засмеялся своему калам‑ буру мелким неприятным смехом. Массивное тело его заколыхалось. Вдруг Петерс смолк, глаза его стали холодными и злыми.

— Надеюсь, я вам достаточно ясно все объяснил?

— Да, конечно, достаточно ясно. Я зайду через не‑ делю, для меня это очень важно. Вы же сами сказали, что надо доводить дело до конца, — произнес Андрей, вставая с кресла, которое теперь выпустило его из сво‑ их объятий. Колдун не пошевелился, он сидел как застывшая мумия. Его сильно навыкате глаза были наполовину прикрыты темными веками.

— Заходите, — громко ответил Петерс. А когда Андрей ушел, добавил: — Если живы будете.

Глава

22

Лекции шли тяжело. Игнатий чувствовал напря‑

жение, он не мог сосредоточиться. Сегодня он совер‑ шенно не мог держать аудиторию. Студенты, видя рассеянность преподавателя, постепенно начали рас‑ слабляться: шуршали бумажками, хихикали, копа‑ лись в мобильниках, ерзали и пересаживались с места на место. На галерке уже образовалась веселая компа‑ ния задорных девчонок, усиленно строивших глазки своим приятелям. Игнатий несколько раз призывал аудиторию к порядку, но, стихнув на несколько минут, шум поднимался снова. «Что сегодня со мной происходит? — думал Игна‑ тий. — Я совершенно не могу читать лекцию, скоро ме‑ ня освистают».

— Коллеги, прошу еще немного внимания, — крикнул из последних сил Игнатий, постучав указкой по кафедре. — До конца лекции осталось пятнадцать минут. Я понимаю, что это у вас четвертая пара и вы устали, но имейте уважение друг к другу и к своему преподавателю. Последние слова он произнес почти в отчаянии. Игнатий окинул аудиторию близоруким взглядом, но вместо понимания увидел скучающие лица, от‑ сутствующие глаза и жующие рты. Ему захотелось все бросить и уйти, хлопнув дверью так, чтобы с по‑ толка посыпалась штукатурка. Но он сдержал себя. Такое фиаско Игнатий терпел впервые, обычно ему легко удавалось удерживать внимание публики. Хотя читать лекции ему случалось и среди более разбол‑ танной молодежи, уже после первой трети занятия

95

Дорога в Страну четырех рек

студенты забывали про свои эсэмэски, а после пары буквально засыпали его вопросами. Игнатий получал от этого немыслимое удовольствие, ему нравилось дело, которым он занимался, и он любил предмет, ко‑ торый преподавал. Но сегодня все было не так. Все пошло напереко‑ сяк с ночи, когда ему приснился то ли сон, то ли явь. Неприятное ощущение от общения с мерзким Арима‑ ном не давало ему покоя. Светозарный юноша, вру‑ чивший удивительный свиток, стоял перед глазами. Девушка со взрывом на голове, с которой он столкнулся на остановке, не выходила из ума. Она тоже была про‑ должением сна, Игнатий это уже понимал. Только вот не мог взять в толк, закончилось сновидение или он все еще находился в его власти. Видимо, эта рассеянная и жующая аудитория ему тоже снится, решил Игнатий. Сейчас смешаются все звуки и краски, а лица превра‑ тятся в свиные рыла с рогами и копытами. Он машинально продолжил читать лекцию и пой‑ мал себя на том, что ищет сегодняшнюю незнаком‑ ку среди студентов. Что‑то подсказывало Игнатию, что встреча с ней — знаковое событие в его жизни. Де‑ вушка с растрепанными волосами и странным взгля‑ дом еще сыграет в его жизни судьбоносную роль…

— Игнатий Павлович, вам нехорошо? Может, вам воды дать? — послышался где‑то рядом участли‑ вый голос. Игнатий вздрогнул. Перед ним стояла одна из сту‑ денток, держа в руках пластиковую бутылку с минераль‑ ной водой. Только тогда он с удивлением увидел, что пара закончилась и студенты с шумом покидают аудиторию.

— Что вы сказали? — переспросил Игнатий.

— Я говорю, может, вам нехорошо?

— Нет-нет, все в порядке, я, кажется, задумался. Тогда студентка прыснула от смеха и помчалась догонять своих подруг.

Глава

23 — Какого черта?! Криста!

— А что я такого сказала? — Криста обиженно по‑ жала плечами.

— Да ты хоть понимаешь, кто его отец?! Нас с по‑ трохами сожрут! Убирать его пока нельзя. Мокруха здесь не поможет. Петерс метался по комнате, как огромный зверь в клетке. Его мантия развевалась, словно крылья не‑ кой птицы. А крючкоообразный нос дополнял сход‑ ство с кровожадным коршуном. Криста полулежала на низкой и невероятно про‑ сторной кровати, застеленной черным бельем из тон‑ кого китайского шелка. Ее полупрозрачный пеньюар из дорогущего кружевного шифона слегка прикрывал тело — ровно настолько, чтобы сильнее подчеркнуть наготу. Черные волосы были распущены и струились по молочно-белым плечам. В ногах, сливаясь по цвету с бельем, тихо мур‑ чал огромных размеров пушистый кот. Криста пери‑ одически запускала к нему за ухо руку с длинными, остро отточенными ноготками, нежно перебирая шерстку, — и кот от удовольствия прищуривал глаза, еще громче выражая почтение своей хозяйке. В дру‑ гой руке ведьма держала бокал с французским вином, периодически отпивая из него аристократическими глотками.

— Не нравится мне все это. Как бы мы ни внушали этому мажору, что заговор действует, рано или позд‑ но он поймет, что это не так. И тогда точно подклю‑ чится его папанька, этот магнат. Он, конечно, не будет

97

Дорога в Страну четырех рек

трубить, что мы надурили его сынка, но команда го‑ лодных псов-журналюг, жаждущих сенсации, по его команде нападет на нас сразу. И вытащит или состря‑ пает что‑нибудь жареное-пареное, что ударит по на‑ шей репутации.

— Вот как? Великий маг боится медиамагната! — И Криста захохотала, запрокинув голову и откинув‑ шись на атласные подушки, чуть не расплескав дорогое вино. — А как насчет того, чтобы навести на него пор‑ чу? Или подключить темных духов, Аримана, напри‑ мер? Разве орден в этом не поддержит нас?

— Криста, не будь дурой. Мы не можем выходить за рамки игры, иначе нам самим не поздоровится. Есть определенные законы, которые даже наш повели‑ тель никогда не нарушает, тем более мы. Маг сел в кресло и налил себе водки.

— Во-первых, орден уже не такой могуществен‑ ный, как в древности. События двухтысячелетней давности покачнули нашу былую славу и могуще‑ ство. Сейчас даже такие маги, как я, не имеют того высочайшего посвящения, какое было нормой пре‑ жде. Еще несколько столетий назад можно было встретить колдунов, которые могли принимать образ зверя или птицы, убивать одним взглядом, — теперь их не осталось. Люди содрогались от их могущества, они держали в страхе целые державы. Эти духи пол‑ ностью подчинили себе род человеческий, целые на‑ роды, племена и даже цивилизации принадлежали ордену. — Эх, славные были времена, — вздохнул Пе‑ терс, опрокинув в себя рюмку водки.

— Врата были сломаны, увы, — продолжил маг. — Мы вынуждены это признать. Но война Денни‑ цы не закончена, наступит момент, когда он поглотит этот мир. И тогда мы будем править новым порядком. Именно мы, посвященные, станем вечными власти‑ телями. Орден вновь наберет силу, это будет великая

98

Глава

23

слава, великий звон победы. Последняя битва про‑ изойдет в долине Мигиддо, и мы победим. Тогда мы вновь возродимся, обретем истинную силу. Все зако‑ ны будут изменены. Мир будет покорен нами, и уже никто не сможет нас одолеть. Мы, наконец, насытим‑ ся человеческими душами. Великий голод кончится, и это будет триумф. Славный пир, на который мы при‑ глашены уже сейчас. Глаза мага, с жаром вещавшего о победе сил зла, горели таинственным светом. Но уже через минуту глазницы его вновь потемнели, и лицо его вновь стало походить на застывшую маску мертвеца.

— За триумф! — Криста подняла бокал и залпом выпила остатки вина. На минуту в комнате воцарилось молчание, тиши‑ ну нарушал только мурлыкающий кот. Петерс налил себе еще водки и выпил одним глотком.

— Да, но проблему все же придется решать. При‑ чем заговор усилить больше нельзя. Я сегодня сделал самый сильный приворот, но она, оказывается, христи‑ анка, член ордена врага. И в этом вся сложность. Пока не наступила эра заката этого мира и время вечной но‑ чи, мы не имеем над ними полной власти…

— Папочка, давай завтра заниматься этой про‑ блемой. Твоя киска давно ждет тебя, — томно промур‑ лыкала Криста. Она пошевелила бедрами и вытянула худую стройную ножку, давая понять, чего хочет.

— Нет, кисулька, не сегодня. — Петерс с озабо‑ ченным видом поднялся с кресла и холодно поцеловал ученицу в лоб. — Мне сегодня предстоит еще встре‑ титься с владыкой и узнать от него, что делать дальше.

— Ну, папочка. — Криста обиженно вытянула губ‑ ки. — Ты уже забыл, когда последний раз был со сво‑ ей киской. — И она протянула к магу длинные тонкие руки, желая завлечь его в свои объятия. — Прошлый

99

Дорога в Страну четырех рек

раз все было так сильно, так страстно. Я хочу страсти, я хочу огня…

— Я сказал — не сейчас. — И Петерс резко вы‑ свободился из объятий любовницы. — Дело важнее, не тебе объяснять. Колдун выпрямился и быстрыми шагами напра‑ вился к выходу.

Глава

24

И

гнатий брел по улицам, не разбирая дороги. Его ста‑ рые ботинки промокли почти насквозь, но он не чув‑ ствовал этого. После обеда заметно похолодало, подул промозглый ветер, и на улицах почти не осталось про‑ хожих. Игнатий не поехал домой на троллейбусе, а ре‑ шил пройтись, считая свое сегодняшнее состояние во время лекции следствием длительного переутомле‑ ния. В последнее время он много работал над диссер‑ тацией. Плюс лекции в универе, практические занятия со студентами, зачеты, хронический недосып — все это могло негативно сказаться на самочувствии. Игнатий никогда не обращал внимания на здоро‑ вье. Еще подростком он начал страдать сильнейши‑ ми головными болями. С годами он научился на них не реагировать, зато стало часто прыгать давление и болеть сердце. Впрочем, все это Игнатия не трево‑ жило. Единственное, чего он боялся, это помрачения рассудка и, как следствие, неадекватного поведения. Он считал, что голова должна быть всегда ясной и ра‑ ботать как отлаженный механизм. А сегодня его рас‑ судок внезапно дал сбой, что совершенно выбило Игнатия из колеи. Он вроде бы шел по направлению к дому, но че‑ рез час понял, что идет по незнакомым улицам, со‑ вершенно в противоположную сторону. Уже начинало смеркаться, к тому же пошел дождь, напомнивший Иг‑ натию, что у него нет зонта. Пока Игнатий решал, как поступить даль‑ ше, не начать ли срочно искать ближайшую стан‑ цию метро, случилось неожиданное — улицы

101

Дорога в Страну четырех рек

начали принимать знакомые очертания. Игнатий по‑ нял, что находится в переулках Остоженки — да-да, там, где начался его вчерашний сон. Молодой человек даже понял, куда именно он идет — к дому с лепными звездами и нетопырями. Игнатий рассмеялся: — Теперь остается выяснить одну маленькую вещь: является ли мое теперешнее состояние продол‑ жением сна. Либо, наоборот, это сон был явью и все происходит со мной на самом деле. Бред какой‑то… Игнатий остановился и изо всех сил хлестнул себя по щекам, потом еще раз. Он почувствовал боль, но больше ничего не произошло, так называемый сон не кончался.

— Как бы я хотел оказаться сейчас в своей крова‑ ти. Чтобы завтра позавтракать и мирно пойти на лек‑ ции, а не бродить здесь по этой слякоти, — произнес вслух Игнатий.

— Всегдашнее желание людей — проснуться в своей кроватке, поесть и делать то, что делают все, как стадо баранов, изо дня в день… — услышал он зна‑ комый голос за спиной. Игнатий вздрогнул и обернулся. Перед ним стоял Ариман собственной персоной. Все в том же лиловом пончо и странных джинсах, но на этот раз над голо‑ вой он держал еще и огромный бордовый зонт. Игна‑ тий еще никогда не видел таких зонтов. Что‑то в нем было необычное… нечеловеческое. Прошло несколько мгновений, и Игнатий понял, что именно его удивило: зонт был живой… Ариман тем временем напомнил о себе: — Хочу еще раз представиться, ваш покорный слуга — Ариман. — При этих словах он поклонил‑ ся. — Давеча, если помните, мы немного общались. О, да вы, дорогой Игнатий, совсем промокли! Пожалуйте ко мне под зонт, нам все равно по пути. Вы ведь ище‑ те дом с лепниной? Особнячок‑с, он здесь, неподалеку.

102

Глава

24

Я как раз туда направляюсь. К тому же нам надо потол‑ ковать об одном очень занятном дельце… Игнатий действительно промок и замерз. Темные улицы продолжал заливать дождь; между струями его еще и гулял промозглый ветер. Поэтому предложение укрыться под зонтом показалось Игнатию весьма за‑ манчивым. Больше того, ему вдруг почудилось, что так он спрячется не только от потоков воды, но и от ветра и холода. Он хотел уже было сделать шаг навстречу Ариману, как вдруг встретился с ним взглядом. Глаза нового знакомого Игнатия были пусты, слов‑ но за человеческим обликом скрывалась черная бездна. «Это не человек!» — пронеслась в мозгу страшная догадка. В следующее мгновение он услышал спаси‑ тельный голос: — Не подходи к нему, беги! Игнатий сорвался с места и помчался в противопо‑ ложную сторону. Как добежал до метро, он не помнил, но, лишь оказавшись в его светлой и теплой утробе, Игнатий почувствовал себя в безопасности. Он пере‑ вел дух и уже спокойнее пошел к эскалатору.

Глава

25 Год назад

—П

ривет, Жанусик! — послышался в трубке бо‑ дрый знакомый голос, — Не узнала? Конечно, столько лет прошло. Ну что, угадаешь или подсказать?

— Димон! — вскрикнула Жанна.

— Удивлена? — захихикал голос.

— Если честно, то да. Какими судьбами? Как это ты вспомнил про меня?

— Соскучился, вот и позвонил. А ты все там же и так же? — явно иронизируя, спросил Димон.

— А я все там же и так же, — повторила за ним Жанна.

— Слушай, а хочешь я к тебе прямо сейчас приеду, а? Тебе чего захватить, шампусика или «крепыша»? — Димон не собирался ждать особого приглашения. Повисла неловкая пауза. Жанна пыталась понять, хочет она или нет видеть у себя Димона. Несколько лет назад они расстались очень нехоро‑ шо. Жанна была влюблена в Димку почти до беспамят‑ ства еще со школы. Но как обычно бывает, их роман закончился трагедией. Как натура впечатлительная, девушка страшно и долго ее переживала. Жанна росла в детском доме. Когда девочке было пять лет, ее мать лишили родительских прав. Какое‑то вре‑ мя внучку растила престарелая бабушка, но потом, по немощи, была вынуждена отдать ее в детский дом. Мать вскоре скончалась от передозировки наркотиков, а потом умерла и бабушка, оставив Жанне однокомнат‑ ную квартиру в хрущевке на пятом этаже.

104

Глава

25

Когда Жанне исполнилось восемнадцать, она смогла покинуть ненавистный детский дом и перее‑ хать сюда. Детдом она и сегодня вспоминала с содрога‑ нием, хотя у нее там был близкий человек — директор Нонна Михайловна. Это она заметила художествен‑ ные способности девочки и добилась того, чтобы жи‑ вописи ее учили в лучшей в Москве художественной школе. Нонна Михайловна всегда верила в талант вос‑ питанницы и прочила ей большое творческое буду‑ щее, за что Жанна была ей очень благодарна. Вот там‑то, в художке, Жанна и встретила свою первую любовь — Димку Шарова. Это был избало‑ ванный домашний мальчик, детдомовцы таких нена‑ видели — за то, что у них есть папа, мама, бабушка, дедушка, любимая собака, собственный мотик, плеер и прочие детские радости. А Жанна любила Димку класса с седьмого. Вначале она тихо сохла по нему, а в классе одиннадцатом у них закрутилась настоящая любовь. Сразу после школы Жанна поступила в Суриковку и переехала, наконец, в свою собственную однушку — нищенскую, убогую, давно не ремонтированную, но свою собственную. И это было двойное счастье, потому что тогда у нее был еще и Димка. Казалось, это навсегда. Именно Димке суждено было стать первым мужчи‑ ной Жанны. Тогда на все том же видавшем виды продав‑ ленном диване они предавались любви и наслаждались друг другом. Тогда они казались себе такими взрослы‑ ми, разбирающимися во всех тонкостях жизни. Как вдруг идиллия рухнула как карточный домик. Димка ушел. Жанна как сейчас помнила тот октябрьский дождь, не перестававший лить вторые сутки подряд, когда Димка явился за своими веща‑ ми. Он ничего не собирался объяснять, просто собрал вещи в синюю спортивную сумку и оставил ключи в прихожей. Жанна осталась наедине со своим горем,

105

Дорога в Страну четырех рек

дав волю слезам, как только за Димкой захлопнулась дверь. Она выла как зверь, каталась по полу, рвала на себе волосы, пока от бессилия не забылась тяжелым кошмарным сном. Тогда она впервые увидела тот мир, который рисо‑ вала по сей день. Но самое первое видение отпечаталось в ее мозгу до мельчайших деталей. Место, в котором она очутилась, было странным. Какая‑то хмарь вместо све‑ та. Серо-бурые то ли стены, то ли слои тумана. Время от времени рядом слышался звук лопающейся гитар‑ ной струны. Земля точно мертвая, ни травинки на ней. Да и земля ли это? Ноги стоят твердо, а топнуть или хо‑ тя бы провести ботинком черту невозможно. В возду‑ хе — стойкий запах застарелой пыли… Жанна очнулась на полу, и ей сразу захотелось на‑ писать то место, из которого она только что вернулась. Но сразу решиться на это она не смогла. Путешествия в страну странностей между тем продолжались. Быва‑ ли моменты, когда сны оставляли Жанну и она думала, что навсегда, но видения возвращались снова и снова. Жанна пыталась забыть свою первую любовь, встречаясь с мужчинами из художественной тусов‑ ки, отправляясь в поездки автостопом по городам и весям. Этюды, песни под гитару, дреды и фенечки как символы внутреннего поиска… Горечь от преда‑ тельства поутихла, но любовь не возвращалась, зато путешествия в страну странностей становились все навязчивее и регулярнее. После разрыва с Димкой ра‑ боты Жанны перестали быть солнечно-радостными; впрочем, картины, полные мрака и темноты, пользо‑ вались даже большим успехом. Однажды Жанна вернулась в свою квартиру по‑ сле очередной тусовочной поездки. Девушка настоль‑ ко устала от тяжелой дороги, что бросила в прихожей тяжелый рюкзак и заснула не раздеваясь. В ту ночь ее посетило самое яркое и страшное видение. Она стояла

106

Глава

25

на краю пропасти, в которую с грохотом несся огром‑ ный водопад. Но леденила сердце даже не высота — бездна под ногами Жанны была заселена мерзкими духами. Они взывали к ней и манили к себе. Лишь не‑ вероятным усилием воли Жанна заставила себя оч‑ нуться от этого кошмара. В то утро косички-дреды были нещадно срезаны и выброшены в мусорное ведро. Жанна встала к моль‑ берту и принялась с поспешностью запечатлевать уви‑ денное. Именно тогда она поняла, что ее сны — гораздо больше, чем просто сны, а отражение жуткой и вполне реально существующей действительности. Вот уже год как Жанна жила затворнической жиз‑ нью. Старые друзья по тусовке были изгнаны из ее жиз‑ ни вслед за дредами. Теперь она никому не звонила, кроме барыги Женича, никуда не ходила, кроме мага‑ зина, уволилась из художественной школы, где под‑ рабатывала уроками живописи. Постепенно ей тоже перестали звонить, приходить и приглашать в поезд‑ ки. Казалось, о ней всерьез и надолго забыли. И вдруг звонок — первая и до сих пор не забытая любовь. У Жанны забилось сердце, во рту пересохло. Она сглотнула слюну, не зная, что ответить.

— Алло, Жанусик, ты меня слышишь? Ты там, что, умерла? Ну, короче, я щас приеду. Минут через со‑ рок, о’кей? Жанна не успела ничего ответить, как в трубке по‑ слышались короткие гудки.

Глава

26

— Пощади, владыка! — неистово кричал колдун,

ползая по полу. — Пощади! — прохрипел он из по‑ следних сил. Очередной удар боли сразил его напо‑ вал. Петерсу показалось, что сейчас его живот лопнет и окровавленные кишки вывалятся на паркет, обда‑ вая зловонием всю квартиру. Через секунду он очнул‑ ся и понял, что выпачкан собственными фекалиями, что они лезут даже изо рта. Это унижение было ужас‑ нее любой боли и судорог. А как красиво все начиналось, когда владыка бла‑ говолил к нему! Но это было в самом начале, когда он только принял посвящение. Петерс чувствовал упое‑ ние властью и силой, силой и властью. Это был полет, это была свобода, но после подписания окончательно‑ го договора, того самого, который является последней клятвой и считается точкой невозврата, все измени‑ лось. Теперь встречи с повелителем приносили неи‑ моверную муку и нечеловеческие страдания. Именно нечеловеческие, так как после подписания договора он перестал быть человеком. Он был уже полностью причастен темным духам, человеческим у него оста‑ валось только тело. То тело, пусть уже и многократно поруганное, которое так ненавидит учитель. Потому как оно — творение врага.

— Пощади, — снова прохрипел маг. Его еще раз вырвало, на этот раз кровью, очередная страшная су‑ дорога пронзила тело. Но повелитель молчал.

— Прошу тебя… — взмолился обессиленный Петерс. Я ведь выполнил все условия — двенадцать

108

Глава

26

человеческих жертв у твоего алтаря. Но силы мои ис‑ сякают. Я не могу сделать элементарный приворот только из‑за того, что привораживаемая женщина на‑ ходится в стане нашего врага.

— Я сыт бомжами и алкоголиками. Ты хотел за‑ добрить меня душами человеческого отрепья? Ду‑ шами низших отбросов, которые никому не нужны? Разве только нашему сердобольному Врагу, который, как Он говорит, любит всякую душу Своего творения. Но сейчас речь не об этом. Мне нужна последняя, три‑ надцатая жертва. Только тогда ты получишь власть над последователями Врага. Воцарилась тишина, боль прошла. Петерс медлен‑ но поднялся и, шатаясь, побрел в ванную. Через час, закутавшись в теплый халат, он сидел в кресле перед камином. Его знобило, голова отяжелела, руки и ноги налились свинцом.

— Привет, Петерс, — послышался как всегда бо‑ дрый голос Аримана.

— А, это ты дружище? — устало проговорил кол‑ дун, приподняв отяжелевшие веки.

— Ты что‑то плохо выглядишь, Петерс, — сказал Ариман, устраиваясь в кресле напротив. — У меня к те‑ бе разговорчик серьезный, но ты, похоже, совсем раскис? Петерс ничего на это не ответил, лишь повел бро‑ вью в сторону Аримана. Будь у него хоть немного боль‑ ше сил, он бы ни за что не позволил разговаривать с собой таким тоном.

— Ты зря игнорируешь меня, Петерс. Разговор касается как раз твоего последнего общения с влады‑ кой. Я принес тебе некоторые наводки, как действо‑ вать дальше. Волю повелителя не исполнить было нельзя. И Пе‑ терс заставил себя ответить: — Да? И что ты хочешь мне сказать? Я весь внимание.

109

Дорога в Страну четырех рек

— Тринадцатая жертва! Вот о чем я тебе хочу сказать. Меня послал владыка дать тебе подробные указания. Петерс напрягся, видно было, как у него заходили желваки на щеках.

— Тринадцатая жертва, Петерс, — и ты получа‑ ешь власть над станом Врага. — Ариман захихикал своим мерзким смешком.

— О, Петерс, я вижу, ты боишься этого решающего шага. Знаешь, в чем твоя проблема? В том, что и при‑ нося эти двенадцать жертв, ты боялся. Ты выбирал са‑ мые отбросы человеческого общества потому, что это просто, доступно, а главное — безопасно. Ты трус, Пе‑ терс, жалкий трус. Владыка только по своему долго‑ терпению принял от тебя эти жертвы.

— А как действует не трус? — спросил колдун, устало потирая переносицу.

— Ты меня спрашиваешь? О, Петерс, ты не пе‑ рестаешь меня удивлять. Находясь на столь великой ступени посвящения, ты не перестаешь малодуше‑ ствовать. Это позор, полное позорище для тебя лично. Вспомни нашего верного слугу, который, не имея ни‑ чего, выточил меч, нанеся на него имя и число имени верховного. И в самый главный и мерзейший праздник врага, когда его верные слуги думают, что празднуют победу над смертью и адом, нанес сокрушительный удар трем его избранникам, причем таким, которые находятся в высшем воинстве врага. Три монаха бы‑ ли в одночасье принесены в жертву. А ты? Оцени то, что делаешь ты…

— Я готов сделать все, что велит мне владыка, — как можно тверже произнес Петерс. — Тринадца‑ тая жертва — ты сказал, что дашь мне разъяснения по этому поводу. Я жду их. — Колдун уже взял себя в руки и, зная, что Ариман специализируется на уни‑ жениях, прежде всего стремился прекратить их.

110

Глава

26

— О, Петерс, браво! — Ариман захлопал в ладо‑ ши. — Со мной, помощником своего владыки, с одним из верховных духов, ты разговариваешь как с маль‑ чишкой? Твое дело — слушать и внимать, внимать и слушать, а не показывать свое скудоумие. Но я не бу‑ ду больше тратить время впустую…

Глава

27 Год назад

Жанна ждала звонка в дверь и все же вздрогнула,

когда он раздался. Димон появился через полчаса, да‑ же раньше, чем обещал. У девушки забилось сердце, она вспомнила тот момент, когда Димка уходил. Жан‑ на не хотела новых переживаний по этому поводу. Все эти годы она старалась вычеркнуть его из своей жиз‑ ни и памяти. Ей это почти удалось. И тут его принесла нелегкая… Зачем? Если бы Димон не бросил трубку, она точно сказала бы ему, чтобы не приезжал, чтобы не смел переступать порог ее маленькой крепости, ее раковины, в которой она прятала свою жизнь и кото‑ рую берегла, как зеницу ока, от жизненных штормов. Жанна трясущимися руками повернула дверной замок.

— Привет, — как можно суше произнесла она, всем видом демонстрируя безразличие. — Ну, заходи, коль приехал.

— Жануха! — заверещал Димка, пытаясь обнять ее. — Сколько лет, сколько зим! А ты не изменилась — все такая же, как была тогда, в восемнадцать лет.

— Ты тоже не изменился, — уклоняясь от Дим‑ киных объятий, сказала Жанна и поспешно ушла на кухню.

— Что‑то ты неприветлива, а я вкусностей при‑ тащил два мешка и бухла, — тарахтел Димон, проти‑ скиваясь с пакетами по узкому коридору. — Ну прости, незваный гость хуже татарина, но я к тебе с самыми что ни на есть теплыми чувствами. — Давай забудем былое и выпьем за встречу, — говорил Димка, одно‑

112

Глава

27

временно выкладывая из пакетов нарезки, закуски, ставя на стол бутылки. Жанна стояла спиной к окну, скрестив на груди руки, и молча наблюдала, как Димон заполняет ее хо‑ лодильник и раскладывает снедь на столе.

— «Крепыша» взял, «Мартель ХО», ты, наверное, отродясь такого не пила, а это «Асти», полегче, но то‑ же хорошая вещь. Нарезочка, колбаска копченая, сыр «Дор-блю». Слушай, Жануха, что ты стоишь как вко‑ панная? Помоги на стол накрыть! Впрочем, не надо, я и так все здесь помню. На кухне, я смотрю, у тебя ни‑ чего не изменилось за десять лет, даже посуда та же.

— А меня все устраивает, — наконец прервала молчание Жанна, нервно поведя плечами.

— Да я не в упрек. Садись за стол, все готово. А рюмки у тебя где? Все, нашел. Жанух, садись, нако‑ нец. Начинаем с крепенького, потом пойдем на пониже‑ ние, — тараторил Димон, разливая коньяк по рюмкам. У Жанны от запахов такой снеди закружилась го‑ лова, но она пока не спешила к столу. «Может, выгнать его? — думала про себя Жанна, глядя на суетящегося Димку. — Чего приехал как снег на голову? Да еще с кучей жратвы… Может, и правда, соскучился?» Недолго поразмышляв, Жанна все же ре‑ шила уступить своей гордости и посидеть с Димкой. Тем более что такая еда и тем более коньяк для нее действительно были редкостными деликатесами, она и вспомнить не могла, когда ела подобное.

— Ну, за встречу! — произнес Димон и, не дожи‑ даясь ответа Жанны, залпом опрокинул в себя стоп‑ ку конька. Потом крякнул, пожевал дольку лимона, не преминул сказать избитое: «После первой и второй перерывчик небольшой»…

— Теперь за тебя, Жанух. — Димон так же резко осушил и вторую рюмку. — Чтобы у тебя было все. Ну, давай приступим к трапезе, я голодный как волк.

113

Дорога в Страну четырех рек

Жанна выпила рюмку, пожевала кусочек сыра и, глядя на выпивающего и жадно уплетающего еду Дим‑ ку, подумала: «Блин, и это ничтожество я когда‑то лю‑ била. Как меняются взгляды со временем…» Димка за десять лет сильно изменился: поста‑ рел, обрюзг, отрастил пивное брюшко. Вид у него был достаточно потасканный. А ведь ему не было еще и тридцати. «Да, — продолжала думать Жанна, — и об этом убожестве я плакала».

— Слушай, Дим, а ты что приехал так внезап‑ но? — спросила она, стараясь не показывать своего от‑ вращения к сидевшему напротив типу. Жанна умела ценить даже мало-мальски хорошее отношение к себе. Она встречала его очень редко, осо‑ бенно когда жила в детском доме. А тут человек прие‑ хал, привез кучу вкусностей, забил ими холодильник. Теперь неделю, а то и две можно в магазин не ходить, смаковать деликатесы… «Может, он прощения хочет попросить, — дума‑ ла Жанна, пытаясь посмотреть на гостя другими гла‑ зами, — мало ли, может, совесть замучила…» Тут она встретилась с достаточно захмелевшим Димкой взглядом. «Ну, нет, совесть тут ни при чем, раскаянием тут и не пахнет, — усмехнулась про себя Жанна. — Ладно, посмотрим, что дальше скажет». Жанна, в тон Димону, залпом осушила вторую рюмку. С непривычки у нее закружилась голова, жар разлился внутри живота, и Жанна поняла, что ей сей‑ час станет хорошо.

— Ну, расскажи, Жанка, как жива-здорова? — приступил к разговору Димон.

— А что мне рассказывать, ты и так все видишь, ничего особенного. Ты лучше про себя расскажи, я ведь о тебе ничего за это время не слышала.

114

Глава

27

— Да что я, — Димон махнул рукой, как это де‑ лают алкоголики. — Жизнь — дерьмо, можно сказать, полная ж…

— Что так?

— А вот так, не складывается жизнь, не везет мне пока.

— В чем не везет?

— А во всем. Женился — развелся. На работу по‑ шел — уволился, на другую пошел — уволили, на тре‑ тью пошел — еле ноги унес. А сейчас вот подрабатываю маленько.

— А на какие шиши такое изобилие принес? Я ду‑ мала, ты как минимум топ-менеджер, — слукавила Жанна, глядя на видавшие виды Димкины джинсы и дешевую китайскую толстовку.

— А это потому, что я не жмот, — важно произнес Димон. — Если у меня есть бабки, я покупаю, что хочу. Хотел тебе приятное сделать. Я ж тебе говорю — подра‑ ботки разные бывают, сегодня одно дельце прокрутил, и к тебе. Хотя знаешь, Жанка, я к тебе по делу. Беда у ме‑ ня. — И глаза Димки покраснели и налились слезами.

— Что за беда? Димка пустил слезу, смахнул ее со щеки, словно застеснявшись, выдержал паузу и произнес: — Мать у меня заболела — рак. Операция нужна, потом химия и это, как его, облучение.

— Ужас какой, — искренне посочувствовала Жан‑ на. — А врачи что говорят?

— Врачи говорят, что прогноз хороший, вовремя обнаружили. Если все сделать, то жить будет, почти девяносто процентов дают. А если не делать, то умрет через год-полтора в страшных муках. Да вот беда, опе‑ рация пятьсот тысяч стоит.

— Чего пятьсот тысяч? Долларов, что ли?

— Да нет, рублей, но их у меня нет, а мать спасать надо. И я один у нее. Отец на пенсии, сам

115

Дорога в Страну четырех рек

еле‑еле, а больше у нас никого, ни родственников, ни друзей.

— А что ж ты тогда деликатесов накупил, деньги тратишь? — спросила Жанна. Димон удивленно посмотрел на нее: — Слушай, Жанка, ты меня удивляешь! Эта жрат‑ ва пять тысяч стоит, а мне надо пятьсот. Тут экономь, не экономь — не поможет.

— А что поможет?

— Ты поможешь. Теперь уже Жанна вытаращила на Димку удивлен‑ ные глаза: — Я? Чем я могу помочь? У меня заработки еще бо‑ лее случайные, чем у тебя.

— А мне твои заработки и не нужны, от тебя во‑ обще ничего особо не требуется. Слушай, Жанка, умо‑ ляю тебя, помоги мне мать спасти, помрет ведь.

— Так что тебе надо‑то?

— План такой: я, типа, возьму в банке кредит на эту сумму. А тебе только всего лишь поручителем выступить.

— Поручителем? Это как?

— Жанка, ты чего, в лесу живешь? Это элемен‑ тарно, ты, типа, за меня в банке поручаешься, ну, под‑ писываешь бумаги, что давно меня знаешь, что я этот кредит им отдам. Ну, то есть ручаешься за меня. Вот и все. Элементарно, Ватсон.

— Слушай, ну, я не знаю даже, может, ты еще кого‑нибудь найдешь, посолиднее, что ли, — за‑ переживала Жанна. — Я боюсь, меня не возьмут к тебе в поручители. У меня вид непредставительный.

— Да не нужен там твой вид, блин, представи‑ тельный. Им главное — гражданство да прописка мо‑ сковская. У тебя это все есть.

— Ну а отдавать‑то ты как кредит собираешься? Ты ж говоришь, что работы у тебя нет нормальной? — задала ему Жанна очень практичный вопрос.

116

Глава

27

— О, это ваще не проблема. Помнишь Мишку Ро‑ гозина, ну одноклассника моего? Мы еще с ним однаж‑ ды замутили, он тачку отцовскую разбил, так я ему помогал «мазу» придумывать. Сказали, что, мол, угнал кто‑то машину. А я ее в заброшенный гараж засунул. Ну, дня через три его отцу менты позвонили и сказали, что, типа, тачка ваша нашлась, только битая немного. Так вот он мне до сих пор благодарен. У него теперь бизнес рыбно-икорный на Камчатке, ну, ты понима‑ ешь, на икре с рыбой люди миллионы заколачивают. Бабки рекой льются. В общем, он мне предложил во‑ йти в долю, ну, там, людей нужных найти, с кем надо свести. Короче, через год-полтора я заколочу ляма два как минимум. Кредит через год точно выплачу. Но это через год, такие дела быстро не делаются. А мать опе‑ рировать срочно надо, с раком не шутят, он год ждать не станет. — И глаза Димона вновь покраснели.

— Ну, если только ради твоей матери. Если чест‑ но, не хотела бы я что‑то подписывать, — замялась Жанна, чувствуя в просьбе Димона какой‑то подвох.

— Жанусь, ты у меня одна осталась, пожалуйста, помоги ради матери. С этими словами Димка взял ее ладони в свои и поцеловал пальцы. У Жанны забилось сердце, откуда‑то нахлынули старые чувства. Голова кру‑ жилась уже не только от выпитого. Димка говорил какие‑то ласковые слова, потом остался на ночь… Утром ушел как ни в чем не бывало. А на следую‑ щий день они поехали в банк, и Жанна подписала там какие‑то бумаги, а какие, и сама не поняла.

Глава

28 —И

так, не будем тратить время впустую, все это разговоры в пользу бедных. К тому же мне изрядно на‑ доело тратить на тебя время, — заносчиво прогово‑ рил Ариман. — Работаешь, работаешь, а получается, что все старания напрасны, потому что такие, как ты, своими неумелыми действиями все запарывают. Ты, наверное, уже и забыл, что наша задача — приблизить конец этого мира, приблизить наступление великого торжества тьмы над светом. А из‑за таких, как ты… — Ариман вдруг замолчал. Петерсу очень хотелось поскорее закончить тяже‑ лый для него разговор. Он повторил то, что говорил раньше: — Если наш господин требует тринадцатую жерт‑ ву, он ее получит.

— Что ж, давай попробуем, — усмехнулся Ари‑ ман. — Он по‑прежнему сидел в кресле, но стал почти невидим, словно от него осталась одна тень, как и по‑ добает темному духу. — Тринадцатая жертва — это мужчина и женщина, — произнес он торжественно.

— Мужчина и женщина? Значит, это две жерт‑ вы! — удивленно воскликнул Петерс.

— Ты будешь со мной спорить? Сиди и внимай то‑ му, что слышишь, — прикрикнул на него Ариман. — Тринадцатая жертва — это мужчина и женщина, которые нужны нашему владыке. Если они не будут уничтожены, они станут одной плотью и по запове‑ ди Врага родят ребенка, который вырастет и приве‑ дет к Врагу целый народ. А народец этот живет пока полностью под нашей опекой, ходит во тьме и соби‑

118

Глава

28

рается ходить в ней до скончания века. Что нового для тебя в том, что Враг заповедовал слугам распро‑ странить Свое учение по всему миру? Мы во что бы то ни стало должны это предотвратить. Убей их, при‑ неси их в жертву нашему господину. Они не должны встретиться, их ребенок не может появиться на свет. И еще: если женщина успеет стать членом ордена врага, все пропало. Жертву надо принести до того, как она примет крещение.

— Кто же эти мужчина и женщина?

— А это ты уже должен понять сам. На то ты и маг высокого посвящения. — Ариман усмехнулся, и Петерс снова почувствовал себя униженным. — Ты сразу почувствуешь, что это она, едва встретившись с женщиной. Но начать искать ее ты должен уже се‑ годня. Времени у тебя нет. Я буду так добр, — Ариман снова осклабился, — что постараюсь облегчить те‑ бе работу, устранив мужчину. Мне очень мешает его Ангел Хранитель, о котором сам парень даже не по‑ дозревает, но я, как всегда, справлюсь. Твоя же за‑ дача — вычислить женщину и принести ее в жертву. Надеюсь, тебе все понятно?

— И еще запомни, — не унимался Ариман. — Они не должны успеть окончательно перейти во вражеский стан. Если это произойдет, мы будем бессильны по‑ мешать Врагу в Его промысле. Выполнишь свою мис‑ сию — станешь одним из величайших магов на земле. Не успеешь до мерзейшего вражеского праздника — будешь уничтожен. Как видишь, все согласно догово‑ ру, так что ничего личного, все по закону. Последние слова Ариман проговорил с видимым удовольствием. А закончив, наконец, свой монолог, окончательно стал невидимым. Маг сидел неподвижно, прикрыв глаза. Он не знал, что Ариман, как слуга отца лжи, солгал ему, будто, вы‑ полнив страшную миссию, колдун получит власть

119

Дорога в Страну четырех рек

над христианами. Это и впрямь было вожделенной мечтой Петерса. Но только мечтать об этом мог и сам отец лжи… Петерс еще долго сидел у потухшего камина. Он пытался понять, где искать нужную ему женщину. Приступать к делу надо было немедленно.

Глава

29

И

гнатий вернулся домой, напился горячего чая, с го‑ ловой забрался под одеяло и заснул крепким сном безо всяких сновидений. Таким сном, какой случается по‑ сле сильного переутомления или длительного недосы‑ па. Он проспал как минимум десять часов и проснулся от того, что яркое мартовское солнце слепило ему гла‑ за. Игнатий помчался на кухню, чтобы сварить себе кофе и приготовить завтрак. Есть ему хотелось так, как будто он был голоден три дня. Вчерашние события казались Игнатию далекими и не слишком реальными. Сегодня, глядя на залитый солнцем город и вдыхая чудесный аромат закипавше‑ го в турке кофе, он думал, что и странный сон, и его хождения по улицам — всего лишь наваждение от пе‑ реутомления. Надо будет подумать, как упорядочить день, чтобы находилось время для отдыха, решил он. А пока Игнатий пил кофе с жирными сливками и, не отрываясь, смотрел в окно. Там в сизой утренней дымке раскинулся его любимый город. Игнатий жил на двадцать третьем этаже, и из его окон открывалась потрясающая панорама. Он видел дороги, знаменитые московские высотки, свой любимый универ, Остан‑ кинскую башню, напоминавшую шприц… Ему с дет‑ ства казалось, что этот шприц вот-вот проткнет небо и сделает ему укол. Чуть ближе виднелись купола ста‑ ринного монастыря, и уже совсем рядом — излучина Москвы-реки. Льда на реке уже не было, но судоходство еще не началось. Игнатию очень нравилось смотреть, как начинают бегать по реке трамвайчики, прогулоч‑ ные катера и длинные баржи, груженные песком.

121

Дорога в Страну четырех рек

Эту квартиру он очень любил именно за то, что она находилась на последнем этаже, дававшем возмож‑ ность любоваться пространством неба реки и города. Здесь, на кухне, были потрясающие закаты, а в комна‑ те, где он спал, удивительные рассветы, приглашаю‑ щие начать новый день. Была у Игнатия и еще одна тайна. Он любил бывать на крыше своего дома. Крыша запиралась на большой амбарный замок, но от него у Игнатия были ключи. Однажды за небольшую мзду он купил их у местно‑ го дворника-таджика Бахрома. Правда, кроме Игна‑ тия, всегда находились желающие попасть на крышу, особенно в дни праздничных салютов, поэтому замок периодически спиливали или срывали. Тогда Бахром вешал новый замок, а дубликаты ключей передавал Игнатию. Часто, устав от трудового дня, Игнатий брал с со‑ бой бутылку белого вина, немного сыра на блюдечке и отправлялся на крышу. Он смотрел на первые зажи‑ гавшиеся над Москвой звезды, как в окнах домов за‑ гораются многочисленные огни, мигают светофоры на перекрестке, едет бесконечная вереница машин че‑ рез мост над Москвой-рекой… В этот момент Игнатий чувствовал себя самым счастливым человеком, при‑ частным некоей тайне. Вот прекрасный город — он лежит перед ним словно на ладони, открытый всем ве‑ трам, под синевато-черным куполом звездного неба. Вот жизнь этого города, огни в окошках, за которыми люди со своими судьбами. Они ужинают, общаются, собираются спать… А здесь крыша, и она тоже жи‑ вет своей собственной жизнью, неведомой для тех, кто остался внизу. Включается мотор лифта, крякает, посвистывает и замолкает. Доносятся запахи с кухонь, воркуют голу‑ би на чердаке, и дует ветер. Свободный, вольный ветер, такой, какого не бывает там, внизу, на улицах города…

122

Глава

29

Игнатий ложится на черный рубероид, еще теплый от солнца, закладывает руки за голову и смотрит в си‑ неющее небо. В такие моменты хорошо размышлять над смыслом жизни и чувствовать прикосновение к чему‑то вечному, что находится там, дальше, гораздо выше этой крыши московской многоэтажки… Мысленно побывав на любимой крыше, Игнатий подумал, что пора проверить замок и, если его поме‑ няли, сходить за новым ключом к Бахрому. А потом он примется за привычные дела и все забудется — все, что произошло за последние дни. Вот сейчас наконец он выспался — не работал всю ночь напролет над дис‑ сертацией, не готовился к лекциям. Одним словом, отдохнул, стряхнул с себя усталость и теперь готов взяться за работу с новыми силами. Игнатий налил себе еще кофе, сделал бутерброд с сыром и закрыл глаза от удовольствия.

— Хорошо то, что хорошо кончается, — сказал он вслух. — Никаких Ариманов, никакой Страны четы‑ рех рек и прочего не существует. От неприятных снов остаются такие же воспоминания. Но и они со време‑ нем проходят. У меня защита через два месяца, а я за‑ биваю голову всякой чушью. Надо реально мыслить и быть реалистом.

— Реальность не всегда зависит от человеческого субъективного мнения, как бы человеку этого ни хоте‑ лось, — послышался голос совсем рядом. Игнатий вздрогнул.

— Игнатий, тебе есть над чем задуматься. Твое сердце ищет истину. Ты, носящий на себе имя Бого‑ носца, должен искать Страну четырех рек. В ней ты найдешь драгоценный камень, в котором заключе‑ на суть твоей жизни. Иди, Господин рассвета открыл для тебя путь.

— Но почему я? Я не готов. Сейчас у меня много дел. Лучше как‑нибудь потом…

123

Дорога в Страну четырех рек

— За тебя просил святой Игнатий, и ты должен идти сейчас же. Все времена сошлись в это мгновение. Да и какое дело может быть сравнимо с бессмертием?

— А если я не захочу, что мне будет?

— Если не захочешь, вода твоя обратится в пыль, сердце будет пронзено черным мечом и все радости об‑ ратятся в величайшую беду.

— Но что мне делать? Где дорога в эту страну? Я не встречал упоминаний о ней на картах. И в исто‑ рических книгах тоже… Идти туда, не знаю куда, что‑ бы найти неизвестно что?..

— Посмотри, что у тебя в руках. Возьми и читай. Действуй, и Верховный Властелин будет с тобой. Игнатий стоял у окна и держал в руках Библию.

— Так просто, — улыбнулся про себя Игнатий. Он еще раз потрогал коричневый переплет книги и заду‑ мался над услышанным. «Значит, вот оно как. Путь указывает эта Книга. Никогда бы не подумал, что это так просто. Что ид‑ ти далеко не нужно, вот она», — размышлял про себя Игнатий.

Глава

30

Д

ень начался с неприятного звонка. Звонили из бан‑ ка, того самого, в котором год назад Димка взял кредит, а Жанна расписалась как его поручитель. Равнодуш‑ ный голос молодой девушки сообщил, что Шаров Дми‑ трий Евгеньевич не произвел ни одной выплаты по кредиту и теперь кредитный долг, согласно догово‑ ру, переходит к поручителю. Жанна была в шоке. Она ходила по квартире взад и вперед, пытаясь осмыслить то, что услышала. На возражение Жанны, что у нее нечем платить, бан‑ ковская служащая все тем же невозмутимым тоном ответила, что у поручителя имеется в собственности недвижимость в виде квартиры, поэтому поручитель в состоянии в ближайшее время погасить кредит со всеми процентами.

— Господи, ну за что?! — восклицала Жанна, ку‑ сая пальцы. — Как он мог так поступить? Он опять меня предал, кинул. Подлец. Как я могла тогда так повестись? Мать его стало жалко. А может, у него что‑то случилось, что он не смог выплатить кредит? — На нее нахлынула волна жалости к неудачнику Димке, который ни работу, ни личную жизнь устроить не спо‑ собен. Жанна бросилась лихорадочно искать телефо‑ ны Шарова. С того дня, как она подписала поручительство, они с Димоном не виделись и не созванивались. Жанна дав‑ но уже не переживала по поводу отсутствия контактов с ним, это общение ей уже было не нужно. По своей наивности она быстро забыла, что подписывала в банке бумаги. Димка тогда напел ей, что это, мол, ни к чему

125

Дорога в Страну четырех рек

не обязывает, пустые банковские формальности. Де‑ скать, за все отвечает тот, кто берет деньги. А даль‑ ше шли прибаутки про больную маму, про операцию, про мамино скорое выздоровление и, конечно, про при‑ ятеля Мишку, который взял Димона в икорно-рыбный бизнес. После банка они посидели в кафе — скорее так, для приличия, чтобы не разбегаться сразу. Дим‑ ка продолжал заливать о том, как он теперь заживет, что икорный бизнес беспроигрышный вариант, что он, как только бабла настрижет, отблагодарит и ее, Жанну.

— Я тебе ремонт в квартире сделаю классный, обстановочку замутим, вот увидишь. Потом махнем куда‑нибудь, хоть на Канары, а можно на Гоа. Египет дерьмо, в Египет я тебя не повезу. Жанка, прикинь, мир посмотрим, яхту кайфовую снимем, будем на ней кататься, — без устали тарахтел Димка, потягивая пи‑ во из полулитровой кружки. Жанне он тогда заказал суши-роллы, которые она никогда в жизни не пробовала. Она молча ела дико‑ винную еду, улыбалась и не слишком внимательно слушала бывшего возлюбленного. Жанна и верила, и не верила ему, единственное, чего она никак не мог‑ ла предположить, — что он ее вот так подло обманет. «А может, у него что‑то случилось? — пыталась ухватиться за соломинку Жанна, которая все еще на‑ деялась на Димкину порядочность. Она лихорадоч‑ но листала записную книжку, куда записала его телефоны. — Надо ему позвонить и все выяснить. Это недоразумение какое‑то, не может быть, что‑ бы меня заставили продать собственную квартиру из‑за какого‑то чужого кредита». Тогда они вышли из кафе и спокойно расстались. Димка обещал звонить, сообщать о здоровье мамы и успехах на рыбном поприще. Он не стал провожать Жанну до дома — чмокнул ее в щеку и помчался в сто‑ рону метро.

126

Глава

30

— Жануська, пока! До скорого! — крикнул он ей уже через дорогу. Жанна быстро забыла ту встречу. Димон ей не зво‑ нил, она ему тоже, это был ее принцип. К тому же Жанне было ни до кого, она уже начала жить своей странной ночной жизнью. Оба его телефона были заблокированы.

— Я так и знала, — произнесла Жанна в отчаянии, отшвырнув трубку. — Этот козел опять меня кинул. Потом она порылась в записной книжке еще и на‑ шла старый домашний номер Шарова. На него она не звонила уже больше десяти лет, с тех пор, как они рас‑ стались. Жанна набрала номер. Трубку сняли на удив‑ ление быстро.

— Алло, — ответил пожилой женский голос. Через пять минут Жанну охватило еще боль‑ шее отчаяние. Оказалось, что мама Димона практи‑ чески здорова, ей не нужна была никакая операция, а ее ненаглядный сынок дома не появляется. Мама, так же как Жанна до недавнего времени, свято верила, что сын уехал на заработки на далекую Камчатку де‑ лать тот самый икорно-рыбный бизнес. Жанна нажала кнопку отбоя и обхватила руками го‑ лову. Она все еще не могла поверить, что Димка конче‑ ный подлец, пытаясь утешить себя мыслью, что кредит он действительно собирался выплачивать сам. Просто в силу каких‑то обстоятельств не смог это сделать… «Может, у него что‑то случилось, — думала Жанна, — ведь его самого могли кинуть, он такой доверчивый».

— Да, но мне теперь расплачиваться за чужие глу‑ пости! — вспомнила она свое главное горе. — Жила себе горя не знала, а теперь нате, платите по счетам, продавайте хату, ступайте на улицу. Жанна заплакала как ребенок — заплакала не от того даже, что ее так легко и просто обманули,

127

Дорога в Страну четырех рек

а от того, что она одинока настолько, что ее любой может обвести вокруг пальца. И все только потому, что на этом свете у нее нет ни одной родной души. До сих пор Жанна верила хоть в какую‑то общечело‑ веческую справедливость — и вот получила очеред‑ ную пощечину от жизни. Просто потому, что была добра и доверчива. Немного придя в себя, Жанна набрала телефон Женича. Трубку долго не снимали, и, когда Жанна хотела уже нажать кнопку отбоя, послышался сонный голос: — Алле, чего надо?

— Женич, ты? — почти заорала Жанна.

— Ну я, мать твою наперевес. Чего трезвонишь так поздно, белены объелась? Ты на часы давно смотрела?

— Прости, Женич, я поздно? — недоумевала обе‑ скураженная Жанна, морщась от безысходности.

— Жанка, ты опять с дуба рухнула. Еще как позд‑ но, ночь на дворе. У тебя совсем крышу снесло, творче‑ ская личность. Что у тебя опять? Давай быстро.

— Ой, Женич, прости, я разбудила тебя, давай завтра позвоню.

— Да ладно, все равно уже сон перебила. Говори, что у тебя, что за переполох. Если опять натюрморты, то не возьму, те еще не продались. — И Женич демон‑ стративно зевнул в трубку.

— Нет, Женич, не натюрморты. Ты говорил, что ми‑ стику спрашивают, так вот у меня мистика. Много, Же‑ нич, много мистики.

— Ты, Жанка, мать твою, видать, обдолбалась. Не бы‑ ло у тебя мистики, ты мне все натюрморты впаривала, — пробормотал барыга и уже хотел повесить трубку.

— Я не обдолбалась, — неожиданно резко сказа‑ ла Жанна. — И если я тебе натюрморты впариваю, это не значит, что у меня ничего другого нет. Женич тоже не ожидал от нее жесткости в голосе.

128

Глава

30

— Ладно, Жанка, не дуйся, мы с тобой не первый год вместе щи хлебаем. Что за мистика, выкладывай. Почему молчала?

— Не хотела продавать, вот и молчала.

— А сейчас че, захотела? — И Женич мерзко захихикал.

— Захотела.

— Ладно, завтра я заеду, позырю, что у тебя. Мо‑ жет, и возьму, но ничего не обещаю. Ну, давай, покедо‑ ва, бабанька. — И Женич нажал отбой. Жанна еще долго ходила по квартире и не находи‑ ла себе места. Она ненавидела Женича с его толстым вечно потным телом, ненавидела его ублюдочное вы‑ ражение «мать твою наперевес». Впрочем, ей ли теперь обо всем этом думать, главное — деньги достать. Одышливый Женич заявился к Жанне уже утром. Взобравшись на пятый этаж, он практически совершил подвиг, после которого никак не мог отдышаться.

— Жень, может, тебе воды или чая? — услужливо предложила Жанна.

— Водички, водички мне, а можно и водочки, — пропыхтел Женич и плюхнулся на диван. Диван издал громкий жалобный стон — Жанне показалось даже, что ему пришел конец.

— Насчет водочки шучу, я днем не пью. Ну, пока‑ зывай, показывай, что у тебя, — уже почти отдышав‑ шись, произнес Женич, жадно оглядывая комнату. Жанна поставила перед барыгой три картины, са‑ мые первые. Женич заерзал на диване, засопел. Потом достал очки, водрузил их на нос и с важным видом принялся смотреть.

— Я не понял, Жанка, а где ты раньше была? На эту ж тему сейчас у всех стоит. Мистика, запредельщи‑ на всякая… А, Жанка? Ты че молчала‑то?

129

Дорога в Страну четырех рек

— Женич, я не поняла, ты берешь или нет? Или я другим звоню, — резко перебила его Жанна, нервы у которой были на пределе.

— Э, ты погоди! «Другим звоню», «другим зво‑ ню»! — перешел на фальцет Женич. — Я же еще ничего не сказал, спросил только, что молчала и не продава‑ ла. Я же вижу: не вчера ты их написала. — И Женич поднял на нее вопрошающие глаза.

— Так ты берешь или нет? — Жанна совсем выхо‑ дила из себя.

— Да, беру, беру все три за полтос.

— Что, с дуба рухнул? Какой полтос, сотня, и без разговоров. У меня другие за сто двадцать забирают, — опять соврала Жанна. — Это я тебе еще так, по друж‑ бе, — добавила она, давая понять, что сегодня у нее разговор короткий. Женич широко раскрыл глаза, а вместе с ними и мокрый рот: — Жанка, ты меня грабишь! Ты меня без ножа ре‑ жешь. Да я тебя… Ничего себе по дружбе. — Он вы‑ тер пот и еще больше запыхтел, раздумывая. — Ладно, полтос сейчас, остальное через неделю.

— Через два дня, — произнесла Жанна. — И точка.

— Идет, — прошептал Женич, только при усло‑ вии — ты покажешь, что у тебя еще есть. Я вижу, что это не все. Жанна открыла еще несколько картин, стоявших у стены. Женич вскочил с дивана и принялся разглядывать работы.

— Охренеть, охренеть. Сюрреализм офигенный, Сальвадор Дали в юбке! Давай пока никому не пока‑ зывай, я у тебя все возьму, — бубнил он, смахивая пот, который уже струями катился в глаза.

— Скорее, реалистическое изучение перспекти‑ вы, — хмыкнула Жанна.

130

Глава

30

— Не важно. Важно, что это тема, это круто и это берут. А это что за портрет? — спросил Женич, кивая на мольберт.

— Портрет, — произнесла Жанна, пожав плечами.

— На Ван Гога похоже, у тебя дикое смешение сти‑ лей, — хмыкнул Женич. — Знакомый, что ли?

— Я не знаю его, — как можно равнодушнее отве‑ тила художница. И поспешила тут же добавить: — Он не продается.

— Ты сумасшедшая, точно. Впрочем, все худож‑ ники немного того. Не боишься кончить, как Ван Гог? Ладно, давай картины, я пошел, портрет все равно не взял бы, не беспокойся. Вот бабло, можешь не пере‑ считывать, точность — вежливость королей.

— Остальное послезавтра, — напомнила Жанна, выпроваживая потного коммерсанта за дверь.

— Без ножа режешь, без ножа. Ладно, ладно, заме‑ тано, — крикнул ей Женич.

— Вот сука, — бубнил Женич, тяжело спускаясь по лестнице. — Кто‑то надоумил ее, точно. В ценах разби‑ раться стала, блин. Но эта ее мазня того стоит, главное, чтобы другим не додумалась предложить. Надо на‑ прячься и выкупить у нее остальное.

Глава

31 —Да, я не ясновидящая, я не прокручиваю в голове

картинки и не просматриваю в пси-поле кино о про‑ шлом и будущем. Но мне это и не нужно. Все, что необ‑ ходимо мне для моей работы, я вижу и знаю и так. Моя главная задача состоит в том, чтобы решить пробле‑ му клиента, повлиять на обстоятельства его жизни, а не рассказывать ему его вчерашний день по мину‑ там. Ясновидящая Ванга могла видеть людей и то, что с ними происходило, через время и пространство. Многие ее предсказания сбываются. Но она не могла влиять на ход событий. А я, ведьма, это очень хорошо умею, — в упоении от себя самой вещала Криста на за‑ нятии с Олимпией. Ольга слушала Кристу с раскрытым ртом, ловила каждое слово наставницы. Ей хотелось поскорее нау‑ читься всем магическим обрядам, которые так ловко совершала ведьма. Криста тоже была увлечена занятиями с ОльгойОлимпией.

— С помощью любовной магии можно: создать обстоятельства в тонком мире, благодаря которым человек встретит свою вторую половинку, или убрать преграды, мешающие ее встретить; наладить от‑ ношения в семье, нормализовав утерянные связи или убрав информационные каналы, отвечающие за споры и ссоры; вернуть любовь человека, возобно‑ вив связи в паре, установить программу на брак («об‑ ряд на брак»); убрать соперника, разорвав все связи любимого человека с ним и поставив программы по их отдалению друг от друга; повысить степень со‑

132

Глава

31

вместимости между людьми (т. е. гармонизировать союз), что очень благоприятно влияет на отноше‑ ния и переносит их на новый уровень, или, наоборот, в случае с соперником, сделать совместимость мак‑ симально отрицательной, чтобы люди не могли быть вместе, — самозабвенно учила Криста. Ведьма была рада, что у нее, наконец, появилась ученица. Значит, мэтр ее ценит — настолько, что счи‑ тает ее способной обучать других. Криста решила при‑ ложить максимум стараний, дабы оправдать надежды своего покровителя. В то же время ее очень раздража‑ ло, что маг беззастенчиво спит с Ольгой. Даже пони‑ мая, что ревность — это игра против правил и что маг имеет право спать с любой своей ученицей, Криста мучилась банальной женской ревностью. И ничего не могла с собой поделать. Мастер один для всех, и нет такой ведьмы их круга, чтобы имела права на него. Это закон. К тому же рев‑ ность — страсть низших существ. А они избранные, они высшие, они живут по другим законам. Ведьма стара‑ лась держать себя в руках, ведь если мэтр догадается, что Криста ревнует его к Ольге, жестокого наказания не избежать. Поэтому Кристе изо всех сил приходилось изображать из себя не только наставницу, но и чуть ли не лучшую подругу этой самой новенькой Олимпии, которая неизвестно откуда взялась. Впрочем, Криста помнила, что однажды она пришла на переговоры к ма‑ стеру с каким‑то молодым человеком. Молодой человек непонятно куда делся, а Ольга осталась и превратилась в Олимпию, только потому, что так захотел повелитель. Про Николая Ольга забыла, словно его никогда в ее жизни не было. И не только про него, она забыла про свою прежнюю работу, подруг, знакомых, даже ро‑ дителей. Впрочем, она и раньше им редко звонила. Из родительского дома в Белгороде Ольга уехала в семнадцать лет. В Москве поступила в институт, после

133

Дорога в Страну четырех рек

окончания пошла работать — с твердой мыслью остать‑ ся в столице навсегда. Вначале она жила в студенческом общежитии, потом снимала комнату с двумя приятель‑ ницами. Позже сняла комнатушку только для себя, а когда устроилась работать в рекламное агентство, перебралась уже в отдельную квартиру. Когда же она сошлась с Колей и он предложил ей жить вместе, с удо‑ вольствием переехала к нему. Коля был москвич со сво‑ ей жилплощадью, и Ольга очень надеялась, что рано или поздно он позовет ее замуж. К тому же она любила Колю и ей не приходилось мучиться вопросом, насколь‑ ко цинично жить с мужчиной из‑за квартиры и жела‑ ния получить московскую прописку. Однако теперь ее совершенно не интересовало, где Коля и что с ним. В ее жизни теперь все было новое: и люди, и вещи, а главное — ей открылся прежде со‑ вершенно неизвестный ей мир: магии, таинственных знаний, избранничества. Какое дело было ей теперь для остальных, тех, кто всю жизнь ковыряется в зем‑ ле, ходит на работу, банально выходит замуж и рожает детей. Да, пока она была всего лишь ученицей, почти ничего не умела, но уже перешла некую черту, за кото‑ рую простым смертным вход воспрещен. Ей оказали великую честь, признали ее медиумические способно‑ сти и приняли в орден избранных.

— Мы те, кто вершит историю, меняет судьбы людей, имеет истинную власть над этим миром, — говорил Петерс Ольге в самые первые дни их знаком‑ ства. — Недаром те, кто считает себя сильными мира сего, его властителями, обращаются к нам со своими проблемами. Потому что мы — истинные властители и повелители вселенной, а они — так, прах, поставлен‑ ный над еще более низшим прахом. Эта речь так вдохновила Ольгу, что овладеть теми знаниями, которыми владел колдун и его помощни‑ ки, ей захотелось немедленно. Еще две недели назад,

134

Глава

31

сидя в своем офисе и живя с Колей в его квартире, она и не предполагала, как сильно и невероятно может из‑ мениться ее жизнь в считанные минуты. Теперь у Кристы прибавилось забот. Надо было за‑ ниматься имиджем новоиспеченной Олимпии, поку‑ пать ей соответствующие наряды, водить к стилисту и маникюрше… Какое впечатление может произвести колдунья с короткими ногтями, смешно и подумать. Большая часть клиентуры — женщины, а женщины в первую очередь смотрят на ногти, тем более когда делаешь пассы. Зато Олимпии трехсантиметровые на‑ ращенные ногти не понравились, она постоянно ныла, можно ли укоротить их хоть немного. Криста из это‑ го сделала вывод, что с Ольгой надо быть построже, тем более что новенькая уж как‑то чересчур сблизи‑ лась с мэтром. Нельзя было сказать, что Криста любила Петерса. В их мире не могло быть и речи о любви или влюбленности.

— Любовь — удел слабых, — эту фразу любил по‑ вторять Петерс, говоря, что это один из законов их жиз‑ ни, жизни избранных.

— Если колдунья допускает в свое сердце любовь или даже намек на любовь, то она перестает быть кол‑ дуньей и теряет свои медиумические способности, — продолжал он. — Тот, кто дает силу и власть, тот, кто открывает дары ясновидения и яснослышания, — чужд любви. Этот дух полон жажды, страсти, ненави‑ сти, огня, желания, стремления, чего угодно, только не любви в любом ее проявлении. Ольга же пока ничего не понимала в новых законах и порядках. Она пребывала в состоянии восторженной эйфории. Это злило Кристу, ей казалось, что ее новая и единственная ученица — полная дура, и совсем непо‑ нятно, что эзотерического нашел в ней мэтр. Впрочем, у профессора была своя логика, которой он не считал

135

Дорога в Страну четырех рек

нужным делиться ни с кем. У него всегда было тринад‑ цать учениц, Ольга же оказалась четырнадцатой. Это могло означать либо то, что мэтр планировал избавить‑ ся от одной из них, либо что он действительно подарил Олимпию Кристе, как лучшей своей помощнице, име‑ ющей в глазах мэтра особую значимость. Эта мысль больше всего нравилась Кристе и тешила ее самолюбие настолько, что ведьма была готова обходиться с Олим‑ пией ласково и нежно, несмотря на всю ненависть и рев‑ ность, которую порой к ней испытывала. У Кристы по весне прибавилось и основной работы. Женщины как по команде с началом солнечных дней потянулись в агентство — привораживать любимых, возвращать блудных мужей и снимать венцы безбра‑ чия, корректировать отношения и судьбу, привлекать удачу, наводить порчу и устанавливать защиту… Мэтр давно не занимался такой чепухой, переложив ее на плечи своих учениц. Петерс работал над более значимыми вопросами, как он выражался, сложными и запутанными случаями, а также вип-персонами, ко‑ торые тщательно скрывали от многочисленных папа‑ рацци свои визиты к знаменитому колдуну. Но самого мэтра не радовало, то, что в конторе ки‑ пит работа. Он ходил мрачнее тучи: время неумолимо шло, а его главные проблемы не решались. Тринадца‑ тая жертва не давала магу покоя ни днем, ни ночью. Да еще этот клиент с его могущественным папочкой… Маг всецело верил, что тринадцатая жертва откроет новые горизонты, но ее пока нет, а Андрей не сегоднязавтра мог устроить шумиху, равносильную полному краху агентства. Больше того, Петерсу недавно пред‑ ложили вести новое реалити-шоу на одном из цен‑ тральных каналов. И каналом этим, как назло, владел отец Андрея! Мысль об этом повергала колдуна в ступор. Новое реалити-шоу обещало быть грандиозным, беспреце‑

136

Глава

31

дентным проектом. Предполагалось пригласить всех известных экстрасенсов, магов, знахарей, эзотериков на своеобразное состязание. А арбитром решено было выбрать Петерса, таким образом, он априори стано‑ вился главным среди всех. Упускать такую неслыхан‑ ную удачу и перспективу бешеной славы было нельзя. Но и папик Андрея не упустит возможность опозорить его на весь мир — там же, во время съемок шоу. Если только приворот конторы Петерса не начнет, наконец, работать как следует… В воскресенье Петерс попытался еще раз повто‑ рить приворот, призвав на помощь все подвластные ему темные силы. К вечеру он обессилел так, что еле добрался до своей квартиры. Криста названивала ему весь вечер, но Петерс был не в состоянии даже разго‑ варивать с ней, а тем более вести в ресторан. Ему было не до Кристы, не до ужинов и их продолжения. Дома, словно зверь, он забился под одеяло. Его била круп‑ ная дрожь, ломило суставы, и он начинал все острее понимать, что приворот не действует, а самое ужас‑ ное — не подействует уже никогда. Все рассыпалось как карточный домик.

Глава

32

Ж

енич не спал. Шел второй час ночи, а он все во‑ рочался на кровати в своей запущенной холостяцкой квартире. У кровати стояла початая бутылка «Кур‑ вуазье», огрызки лимонных долек были разбросаны по липкому, давно не вытиравшемуся журнальному столику. Там же скопилось огромное количество раз‑ нокалиберных стаканов, рюмок и чашек, таких же грязных и липких, как и сам стол. С тех пор, как от Же‑ нича ушла жена, его квартира превратилась в подобие жилья бабушки Федоры из знаменитой сказки Чуков‑ ского. Но вечный бардак его нисколько не смущал, сам он не замечал его, а друзей в свое холостяцкое лого‑ во никогда не приглашал — с тех самых пор, как жена хлопнула дверью. Он не спал, потому что думал, как раскрутить Жан‑ ну. Сегодня утром, купив у нее три картины и перепро‑ дав их за невероятную цену крупному бизнесмену, он понял, что Жанна — та самая золотая курица, которая будет нести очень дорогие золотые яйца. При этом да‑ же не подозревая, обладательницей какого богатства она является. «Надо устроить ей персональную выставку, устроить рекламу, пригласить журналюг. Пусть фото‑ графируют, пусть напишут. Календарь выпустить пе‑ рекидной», — думал Женич, ворочаясь с боку на бок и пытаясь все‑таки уснуть. От этих мыслей и выпи‑ того коньяка он чувствовал перевозбуждение. Сна как не бывало, ему хотелось срочно звонить знако‑ мым журналистам, фотографам, куда‑то бежать, договариваться…

138

Глава

32

«Вот бы в Манеже выставку устроить или в Доме художника. Но в Манеже персоналку нереально бу‑ дет, это имя надо иметь и денег уйму. Жанна не Шилов и не Глазунов, но с чего‑то надо начинать. Лучше Ма‑ неж, пусть не персоналка, а в рамках другой выставки, надо узнать, какие выставки там намечаются в бли‑ жайшее время», — думал Женич. Он слез с кровати и, пыхтя, направился на кухню. Распахнул холодильник, достал колбасу, нарезал хлеб. Налил виски, бросил лед и тяжело опустился на стул, вытирая рукавом рубахи потный лоб. Он часто кусоч‑ ничал по ночам, от чего беспрестанно набирал вес. Но Женич был настолько слаб характером, что не мог отказать себе в ночной еде, да и днем ел немало. Его организм давно дал трещины и течи, его здоровье ухудшалось необратимо, но Женича это нисколько не смущало, он продолжал есть и выпивать с аппети‑ том слона. У него давно не было женщин, и еда с вы‑ пивкой стала для него последним и единственным удовольствием в жизни. Конечно, после удовольствия от зарабатывания денег, их он любил, пожалуй, боль‑ ше, чем еду. Он никогда не задумывался над смыслом жизни, разговоры о высоком и духовном вызывали у него непреодолимую тоску. Конечно, Женич не всегда был таким толстым и больным. Когда‑то он обладал вполне нормальной комплекцией, даже занимался боксом в студенческой сборной. Он был оптимистом, его любили девушки. Со своей бывшей женой он познакомился еще в инсти‑ туте, на знаменитой картошке. Сколько легенд о ней сложено! Студенты выезды на картошку любили — это было романтично, можно было не учиться почти целый месяц. Тепло бабьего лета, песни под гитару у костра, портвейн «Три семерки», купленный всклад‑ чину в ближайшем местном сельпо, свободная лю‑ бовь где‑нибудь на песчаном берегу мелкой быстрой

139

Дорога в Страну четырех рек

речки… Студенческие годы он считал самыми счаст‑ ливыми в своей нелегкой жизни. Беззаботность кото‑ рой кончилась вместе с окончанием института. В стране начались катаклизмы, рухнул неруши‑ мый Союз. Молодые инженеры уже были никому не нужны, как, впрочем, и не молодые, и такие же учи‑ теля и врачи. Огромное количество людей ринулось в мутные воды рыночной экономики. История Жени‑ ча была похожа на историю Татаринова, главного героя Пелевина из «GP», только, в отличие от главного героя, высоких взлетов у Женича так и не случилось. Он тор‑ говал в ларьках и на рынках, терпел унижения, пытал‑ ся ездить с челноками в Турцию и Польшу, пробовал даже открыть свое дело. Сделать это не удалось, да он и сам не знал, что бы такое ему открыть. К тому же он, как огня, боялся рэкитеров, которые в то время чини‑ ли в стране полный беспредел. Маялся, мыкался, часто перебивался случайными заработками, нередко они с женой бедствовали. Потом она ушла, не выдержала. Нашла себе бандита на черном джипе. Скоро его уби‑ ли, она нашла себе еще кого‑то и так далее. Женич вы‑ черкнул ее из своей памяти, она предала его. Женич быстро опустился, стал набирать вес, заработал диабет и гипертонию. Но, несмотря на болезни, продолжал много есть и столько же выпивать. Как раз в то время, когда ушла жена, Женич уже пробовал торговать, как он выражался, «произведе‑ ниями искусства». Так и остался в этой нише, не же‑ лая больше искать что‑то еще. У него появились свои художники, постепенно росла клиентская база. Он давно устал от жизни и не хотел почти ничего нового, разве что заработать еще больше денег или открыть новую звезду. Но все его знакомые художники не были похожи на звезд: талантливые, как правило, оказыва‑ лись неудачниками и законченными пьяницами, без‑ дарности хотели много денег за свою мазню. И вдруг

140

Глава

32

вчера, увидев новые картины Жанны, Женич понял — это то самое, мечта его жизни, которую он уже соби‑ рался похоронить. Жанну можно было раскрутить не хуже Никаса Сафонова. Это было открытие, и это открытие попало именно в его руки. Теперь они ста‑ нут богатыми и знаменитыми. Он не будет больше ездить на старом «вольво», он не будет жить в этой грязной хибаре. Купит таунхаус в зеленом пригороде или квартиру-студию где‑нибудь в тихом старинном переулке. Наймет прислугу, будет ездить на крутей‑ шей тачке. Женич уже представил себя в этой самой машине, как к ним с Жанной бросаются журналисты, умоляя дать интервью, у них постоянно персональные выставки. Работы идут с аукционов, и не только в на‑ шей стране, но и за границей, о них пишут глянцевые журналы и серьезные художественные издания и жел‑ тая пресса — они ничем не будут брезговать ради из‑ вестности. Женич даже застонал от таких сладостных мыслей, казалось, что в руках у него уже была не сини‑ ца, а целый журавль. «Утром позвоню своему человечку в Манежку», — думал Женич, опрокидывая порцию виски в свое нутро.

— Эх, хороша, зараза, — произнес Женич, смачно закусывая бутербродом и наливая себе еще.

— Ну, за Жанку, чтобы нам подфартило, — прого‑ ворил он и залпом осушил еще стакан. Заснул он уже на рассвете, и снились ему сущие ужасы. Он видел картины Жанны, кишащие чудовища‑ ми: монстры вылезали из подрамников, словно из окон, и бросались на посетителей выставки. Ему снилась са‑ ма Жанна в черном вечернем платье, с длинными смо‑ ляными волосами: в руке она держала бокал с вином, которое почему‑то дымилось, как жидкий азот. Чудови‑ ща с картин кланялись ей в ноги, а она поднимала бо‑ кал с вином и пила из него. Потом она стала улыбаться Женичу, и он увидел у нее на зубах брэкеты, которые

141

Дорога в Страну четырех рек

вскоре исчезли, обнажив звериные клыки. Художница смеялась нечеловеческим смехом, показывая на Жени‑ ча мизинцем, — и из мизинца тут же вырос огромный коготь. По команде Жанны чудовища бросились на не‑ счастного барыгу и попытались растерзать его. В тот са‑ мый момент, когда Женич почувствовал на своей шее клыки, услышал рык и почувствовал у самого лица зло‑ вонное дыхание пасти, он очнулся ото сна. Он вскочил на кровати, потер руками глаза и произнес: — Надо же чушь какая! Наверное, третью бутыл‑ ку не надо было открывать. Женич вспомнил, что собирался позвонить чело‑ вечку из Манежки. Рука потянулась к телефону. На ча‑ сах было пятнадцать минут десятого. Женичу действительно подфартило. Оказалось, что в Манежке через неделю ожидается грандиозная художественная выставка под названием «Мистери‑ ка». Как раз на Жанкину тему! И Женичу по знаком‑ ству могут выделить целый зал: договор насчет него вчера сорвался и, пока не поздно, зал можно занять. Это была неслыханная удача, словно сама золотая рыбка приплыла лично в руки Женича.

— Гера, за любые деньги, — кричал в трубку ба‑ рыга. — Я беру этот зал. Слышишь, никому его не от‑ давай, я беру, беру его! Гера, у меня суперэкспозиция, такого, мать твою наперевес, никто не видел. Это на‑ ходка, Гера! Женич выдохнул и повесил трубку. Теперь оста‑ лось уговорить Жанку: с ее загонами не факт, что она сразу согласится. К Жанне он решил поехать лично и незамедли‑ тельно, а чтобы она точно согласилась, прихватил с со‑ бой обещанные пятьдесят тысяч за картины. Он буквально взлетел на пятый этаж, забыв про одышку, долго и нервно нажимал на пипку звон‑

142

Глава

32

ка. Звонок тренькал, но не звонил, тогда Женич начал барабанить в дверь: — Жанка, открой, это я, Женич! Жанна распахнула дверь. Она была заспанная и в пижаме, волосы ее стояли дыбом и напоминали уже большой взрыв во Вселенной, не то что на мака‑ ронной фабрике.

— Женич, ты чего так рано, случилось что? — Жанна протерла глаза и попыталась пригладить рас‑ трепанные волосы.

— Да пусти ты, наконец, деньги я тебе привез. — И Женич протиснул свою тушу в крошечную прихо‑ жую. Жанна отступила и с удивлением уставилась на него: — Что это с тобой? Деньги, так быстро, ты же по‑ слезавтра обещал? Но Женич уже деловито прошел в комнату и плюх‑ нулся на диван, прямо на разобранную постель. Жанне стало неудобно. Белье было старое, засти‑ ранное, со стойким сероватым оттенком, к тому же не первой свежести. На наволочке на самом видном месте была дыра. Коммерсант уловил смущение художницы и по‑ спешил ее успокоить: — Да не стесняйся ты. У меня такая же постель, мы же с тобой холостяки, два сапога пара. А бардак у меня в квартире еще похуже твоего, приезжай — по‑ смотришь. Вот деньги. — И Женич достал из нагруд‑ ного кармана туго скрученную зеленой резинкой пачку. Жанна стояла как вкопанная и продолжала тара‑ щить на Женича удивленные глаза.

— Бери деньги и садись. У меня есть охрени‑ тельные новости, такое предложение, от которого не отказываются. Считай, Жанка, что ты уже знаме‑ нитая. Короче, я для тебя выставку замутил, почти

143

Дорога в Страну четырех рек

персоналка. Знаешь где? Только не падай — в Манеж‑ ке! — почти прокричал Женич в восторге от самого се‑ бя и хлопнул ладонями по коленкам.

— Чего? — Жанна еще больше вытаращила гла‑ за и пыталась понять, что происходит. Барыгу Же‑ нича словно подменили: деньги привез и говорит про какую‑то выставку.

— Твои картины пойдут на выставку в Манеж!

— Мои картины?

— Ну а чьи, не дяди Васи же, мать твою. Ты что, на всю голову долбанутая? — вскипел Женич. — Я те‑ бе ясно говорю: в Манежке под твою мистику целый зал дают, там выставка через неделю на эту тему на‑ мечается.

— Не может быть, — прошептала Жанна. — У ме‑ ня имени нет, кто меня в Манежке ждет? Ты шутишь, наверное.

— Блин, дура! — Женич едва совсем не вышел из себя, но вовремя остановился. Главное было Жан‑ ну не спугнуть. — Прости, Жан, сорвалось, слушай еще раз… Когда Женич ушел, Жанна, словно сомнамбула, продолжала ходить по квартире. Она всматривалась то в одну картину, то в другую, пыталась представить, как они будут выглядеть в багетах и как воспримут их посетители выставки. То, что сказал Женич, бы‑ ло, с одной стороны, невероятно, но с другой — отка‑ зываться от такого предложения глупо. Был момент, когда Жанна хотела отказаться из принципа и ска‑ зать, что эти картины она не продает и не выставляет, но эту мысль мгновенно перебила другая. Жанна поняла, что это шанс, может быть един‑ ственный. Ей надоело жить крысиной жизнью в квар‑ тире, подобной крысиной норе. Она ходит в обносках, у нее даже колготок нет, потому что единственная пара джинсов у нее на все случаи жизни. Она устала

144

Глава

32

от постоянного безденежья, от всего, что ее окружа‑ ет, от времени, которое приходит и уходит, но не при‑ носит с собой ничего, кроме суеты и томления. Да еще этот пресловутый кредит. Когда она вспоминала, как ее обманул Димон, сердце в груди противно сжи‑ малось, а к горлу подкатывал ком и наворачивались слезы. Это ее шанс вырваться из порочного круга. Ди‑ мон взял кредит в пятьсот тысяч, сто она сегодня уже заработала. Если дело пойдет так и дальше, она быстро рассчитается с проклятым банком и еще сама сможет нормально зажить… Деньги, что принес Женич, казались Жанне баснос‑ ловными, она еще никогда так удачно не продавала свои работы. Скоро у нее закружилась голова, и Жанна поня‑ ла, что уже час дня, а она до сих пор не ела и не пила и ходит в пижаме из угла в угол. Впрочем, углов в квар‑ тире давно не осталось, все было заставлено холстами на подрамниках. Жанна даже не считала, сколько у нее скопилось картин. Она принялась считать, потом сби‑ лась со счета, начала заново, пока не рухнула в бесси‑ лии на так и не прибранную постель и не поняла, что ей все же надо срочно хотя бы выпить кофе. В холодильнике Жанна нашла остатки еды, той самой, которую купила неделю назад с прошлой «по‑ лучки». Это в тот день она встретила на улице Его, незнакомца из сна. Жанна машинально жарила себе последние три яйца и думала о нем, о своем Игнатии. Она уже позабыла про выставку и про то, что за‑ работала сто тысяч, про подставу Димона и звонок из ненавистного банка — она думала о Нем. Жанна по‑ грузилась в мечты. Ей казалось, что она и Игнатий давно знакомы и любят друг друга. Вот они идут по берегу моря, взяв‑ шись за руки, по той самой песчаной кромке, которая поминутно омывается нежными волнами, потом об‑ нимаются и забывают обо всем на свете. Жанна так

145

Дорога в Страну четырех рек

давно не была влюблена и ни к кому не испытывала по‑настоящему теплых чувств, что сейчас ей казалось, будто все это у нее есть или произойдет совсем скоро. Тем временем сковорода стала чадить, и девушка с со‑ жалением подумала, что видение кончилось, не успев начаться. И нет романтической истории, а есть она, ее убогая кухня и подгоревшая яичница. А еще есть эти картины, словно живые, высасывающие из нее все силы. Делающие ее жизнь жалким существованием и застав‑ ляющие снова и снова погружаться в тот мир, о котором она не хотела бы ни знать, ни даже догадываться.

Желающие помочь семье убиенного отца Даниила могут воспользоваться одним из следующих способов: Банковский перевод Получатель: Сысоева Юлия Михайловна; Счет получателя: 4081 7810 2382 5490 1389; Банк получателя: ОАО Сбербанк России, Люблинское отделение 9038 / 01315; ИНН: 7707083893; к / с: 30101810400000000225; БИК 044525225; НОМЕР КАРТЫ: 4276838213826870 Электронная система платежей Яндекс. Деньги 41001490442413 — перевод на счет. y.sysoeva@yandex.ru — перевод на e-mail. Электронная система платежей WebMoney Номера кошельков: R999920625415 — в рублях.

Z439597687838 — в долларах США. Обязательно с пометкой: «Пожертвование семье отца Даниила». На сайте mission-center.com можно сделать пожертвование по кредитной карте, заполнив соответствующие поля.

Благотворительный фонд «Миссионерский центр имени иерея Даниила Сысоева» Благотворительный фонд «Миссионерский центр имени иерея Даниила Сысоева» создан в 2010 году супругой священника Да‑ ниила Сысоева — Юлией Сысоевой для помощи нуждающимся семьям и вдовам клириков. К сожалению, в России много священнических семей, не имею‑ щих нормального достатка, но более других материально нуж‑ даются вдовы убитых или погибших батюшек, и мы, христиане, обязаны позаботиться о них. За последнее время участились внезапные смерти наших ходатаев пред Богом — тех, кто чаще других молится за нас, через которых Господь прощает наши грехи, от кого мы получаем утешение. На данный момент Фонд собрал информацию о сорока таких се‑ мьях и установил контакты с ними. Поиск нуждающихся семей священников для организации им регулярной безвозмездной помощи ведется постоянно. Мы призываем православных христиан внести свою лепту в под‑ держание деятельности Фонда. Все контакты и реквизиты представлены на сайте mission-center.com в разделе «Благотворительность». По Слову Божию, жертвователи, собирайте себе сокровища на Небесах и облачайте сердца в дела милосердия, а нуждающиеся — возносите за попечителей молитвы о спасении их душ!

Банковские реквизиты: Благотворительный фонд «Миссионерский центр имени иерея Даниила Сысоева» ОАО «Промсвязьбанк» г. Москва, ИНН / КПП 7725256926 / 772401001 к / с 30101810400000000555 в ОПЕРУ Московского ГТУ Банка России БИК 044525555 р / с 40703810140390553501

ПОГИБЛИ СВЯЩЕННИКИ

У НИХ ОСТАЛИСЬ СЕМЬИ… Поможем им вместе!

Вечное упокоение в селениях праведных да воздаст Господь Своим верным служителям! Благотворительный фонд «Миссионерский центр имени иерея Даниила Сысоева» ОАО «Промсвязьбанк», г. Москва, ИНН/КПП 7725256926/772401001 к/с 30101810400000000555 в ОПЕРУ Московского ГТУ Банка России БИК 044525555 р/с 40703810140390553501 Подробная информация по каждой семье на сайте mission-center.com в разделе «Благотворительность».

МИССИОНЕРСКИЕ КУРСЫ Благотворительный фонд «Миссионерский центр имени иерея Даниила Сысоева» проводит очное и заочное обуче‑ ние на миссионерских курсах. Собеседования и занятия начинаются в сентябре после праздника церковного Ново‑ летия и заканчиваются ко дню святой Пятидесятницы. Подробная информация на сайте mission-center.com. Выпускник курсов будет знать догматы Православной ве‑ ры, основы миссиологии, ориентироваться в Священном Писании, будет уметь вести диалог с заблудшими, неверу‑ ющими и невоцерковленными людьми. Це л и и з а д ач и:

дать знания желающим заниматься миссией; воодушевить православных христиан на миссионерское дело через личный пример опытных миссионеров; создать плодотворную живую среду для общения и вза‑ имной поддержки (учащиеся будут вести личные дневни‑ ки, описывать свой опыт, победы и неудачи); организовывать миссионерские поездки в города России и страны мира. О с н о в н ы е д и с ц и п л и н ы:

Догматическое богословие, апологетика, сектоведение, миссиология. До п о л н и т е л ь н ы е д и с ц и п л и н ы п о в ы б о р у :

История Церкви, Ветхий Завет, религиоведение, углублен‑ ное изучение какого-либо лжеучения (специальность). Требования к уровню подготовки миссионера — знание Православного катехизиса святителя Филарета (Дроздова). А д р е с:

г. Москва, Малый Златоустинский переулок, 5. Записаться можно через сайт или на месте, предваритель‑ но позвонив по телефону: +7 (495) 922 – 03 – 31

МИССИОНЕРСКИЕ КУРСЫ O n -l i ne:

Самостоятельное обучение через сайт mission-center.com. Общение с миссионерами в закрытой области сайта. Про‑ верка собственных знаний – система зачетов. Кто любит Бога и ближних своих, кто мужествен и желает получить нетленный венец в Царстве Отца Небесного, того мы зовем вступить на благородный путь вестника Евангелия — православного миссионера! Множество грехов Бог прощает тому, кто сражается за души людей, освобождая их из когтей врага! Приходите те, кто желает не только сам очиститься от грязи греха, но стремится сияние святости сделать доступным и для тех, кто сейчас еще томится под тенью смерти. Иерей Даниил Сысоев Сайты: mission-center.com, mission-shop.com E-mail: mission-center@yandex.ru Телефон фонда: +7 (495) 922 – 03 – 31 Апологетические курсы при центре «Ставрос», Санкт-Петербург. И з у ч а ю т с я с л е д у ю щ и е д и с ц и п л и н ы:

1. Библеистика; 2. Догматическое богословие; 3. История Древней Церкви; 4. История Русской Православной Церкви; 5. Апологетика; 6. Миссиология; 7. Сектоведение. На курсах ведутся занятия по языковой подготовке, необ‑ ходимые для чтения и понимания библейских текстов +7 (921) 971 – 69 – 46 stavroskrest.ru

Юлия Сысоева — автор книги

Записки попадьи. Особенности жизни русского духовенства Эта книга — взгляд изнутри, повествование человека, который не понаслышке знает о закулисной, закрытой стороне жизни духовного сословия. Правда и ничего кроме правды — таков замысел автора. «Очень часто, когда я появлялась на улице с мужем, нас спрашивали: “Батюшка, а разве священникам можно жениться?” Совсем позабыли родную литературу. В сказке Пушкина “О попе и его работнике Балде” попадья‑то имелась…» А откуда берутся попадьи? Почему в семьях священников много детей? Почему матушка за рулем до сих пор шокирует окружающих? Почему те личности с крестами в рясах, которые ходят по вагонам метро и электричек, стопроцентные самозванцы? Портит ли священников квартирный вопрос? Почему к священнику неприлично обращаться «святой отец»? Почему священники не любят кагор и крайне редко его пьют? И еще множество вопросов, на которые отвечает Юлия Сысоева.

Юлия Сысоева — составитель книги

Неизвестный Даниил, посвященной благодарной памяти своего мужа, заме‑ чательного миссионера, даже до крови верного Христу и Церкви священника Даниила Сысоева, широко известно‑ го проповедника. В книге собрано более 80 воспоминаний разных людей, лично знавших отца Даниила. Воспомина‑ ния помогут глубже узнать, прочувствовать и понять, ка‑ кой была его жизнь, вера, проповедь. Сокрытую чистоту сердца отца Даниила и глубину любви к Богу открыла нам его мученическая кончина 19 нояб­ря 2009 года. Он жил сре‑ ди нас, оставаясь для многих знакомым, но неизвестным Даниилом, над которым сбылись слова премудрого царя Соломона: «Скончався в мале, исполни лета долга, угодна бо бе Господеви душа его».

К ниги нашего издател ь ства

К ниги нашего издател ь ства

Юлия Сысоева ДОРОГА В СТРАНУ ЧЕТЫРЕХ РЕК. Роман Ответственный редактор Нина Кривко Корректор Елена Степанович Верстка, дизайн Игорь Ермолаев

Приглашаем к сотрудничеству православных авторов, редакторов-составителей, художников и дизайнеров Приобретайте книги нашего издательства по адресу: Москва, Малый Златоустинский переулок, дом 5, м. «Китай-город» Центральный магазин-склад Телефон Фонда: +7 (495) 922‑03‑31 Для оптовиков: +7 (926) 266‑53‑57

mission-center.com mission-shop.com Формат 84×108/32 . Тираж 10 000 Отпечатано в