А.К.: Люди работают по этому соглашению, продолжают заниматься охраной, продолжают заниматься биотехнией. Для них, и для угодий, и для зверя ничего не произошло, ничего не поменялось. Они продолжают работать в соответствии со своими финансовыми, хозяйственными планами. Дальше мы уходим в суд, и уже в суде доказываем свои точки зрения. Так получилось, что наши доводы суд счел мене аргументированными, чем доводы другой стороны. Суд вынес по этому делу такое решение, что министерство не право, права вторая сторона. Все. С.М.: Я понял так: вы обеспечили преемственность, обеспечили устойчивость охотпользователя. А.К.: Да, именно мы обратились в суд, в том числе и для того, чтобы охотпользователь не нес дополнительной финансовой издержки, мы пошли навстречу в данной ситуации. С.М.: Вы, в отличие от общества охотников, освобождены от уплаты госпошлины. А.К.: Да, мы пошли навстречу, суд состоялся, решение вступило в законную силу. Согласны мы или нет, значения уже не имеет, потому что решение состоялось. Я не знаю, насколько полезным будет этот прецедент для других регионов, но я считаю, что для решения любого спорного вопроса, который существует и по которому мы не можем договориться, лучше задействовать судебный механизм, чтобы не успеть наворотить… С.М.: Ну, знаете, у многих все равно еще осталось восприятие, что это сутяжничество... А.К.: Да. Я более того скажу, некоторые охотпользователи приходят с предложениями, на которые мы не можем дать согласия. Мы говорим: «Хорошо, ребят, давайте обратимся в суд, суд рассудит». Отвечают: «Ну, как это — вот министерство, вот я?... Я говорю: «Я не обижусь, министерство на вас не обидится, никаких там санкций к вам не применит. Это ваше право (и наше право) — обратиться в суд». Цивилизованный способ, только почему-то между коммерческими организациями, между гражданами уже привычно разбираться через суд, но судиться с органом — это другое дело. Почему? У вас есть спор, который вы не можете разрешить. У вас есть позиция, которую вы считаете единственно верной, и эта позиция не совпадает с позицией органа. Вы не можете ее доказать. Да, сначала попробуй ее доказать, не надо сразу бежать в суд. Сначала встретьтесь, сядьте за стол переговоров, обсудите ситуацию, обратитесь за письменным разъяснением. Если не находите поддержку, если вы все возможные механизмы переговоров с государственными структурами использовали, тогда ничего не остается, обращайтесь в суд. Я здесь не вижу крамолы никакой. Это — нормальный цивилизованный способ решения вопроса.
но, нет. Хотя есть районы, где проблема достаточно актуальна и люди достаточно раздражены. Это есть. Это действительно так. Мы в силу своих возможностей и ограниченных прав пытаемся с охотпользователями эту ситуацию обговорить, сесть за стол переговоров, потому что и мы как орган власти, и охотпользователи не заинтересованы в том, чтобы такие конфликтные ситуации росли и множились. И охотпользователь не заинтересован плодить браконьеров, потому что — мы все это прекрасно понимаем — человек, если он привык ходить в эти угодья с отцом, с дедом… Люди не воспринимают то, что в стране немножко поменялся подход к охоте, точно так же, как и государственный подход поменялся. К нам охотники обращаются: — Слушайте, дайте нам, пожалуйста, разрешение, вы же органы власти. — Ребят, к охотопользователю. — А при чем здесь охотопльзователь? Вы власть или где? То есть, люди до сих пор живут еще старым представлением. В том числе в случае, когда они привыкли охотиться здесь годами, платя 200 рублей, а им говорят: «Не члены общества? Платите 2,5 тысячи».
Жеребьевка разрешений в общедоступные угодья С.М.: На частников в этом плане рычагов воздействия у вас правовых, конкретных, железных нет, но есть такая сфера, конкретно — территория, где это находится в вашем ведении. Это общедоступные охотничьи угодья, раньше назывались — «угодья общего пользования». И Нижегородская область — один из восьми регионов страны, в которых определяют получателя разрешения жеребьевкой. Я видел, на охотничьих форумах люди пишут: «У меня ни брата, ни свата
Доступность охоты в закрепленных угодьях С.М.: У вас в области и частные охотхозяйства, и относительно невысокие цены. Я разговаривал с охотниками, и они говорят: «А у нас нет такой уж острой проблемы. У нас в каждом районе по нескольку хозяйств. И, главное, даже частные хозяйства держат планку на приемлемом уровне». Не все, понятно. Но, в общем, у вас эта проблема завышения цен, недопущения в угодья не имеет такой остроты. А.К.: Эта проблема есть, но чтобы, скажем так, охотники уже закипали бы, революция назревала — такой ситуации, конечОХОТА
– НАЦИОНАЛЬНЫЙ ОХОТНИЧИЙ ЖУРНАЛ
• август 2012
13