8

уходом за скотом, пахотой; умственный же труд сводился к чтению, размышлениям над прочитанными богословскими книгами и переписыванию книг. Последнее из занятий считалось особенно угодным Богу; даже совсем маленькие бенедиктинские монастыри непременно обзаводились «скрипториями» (так назывались мастерские по переписыванию и украшению книг) и библиотеками. Именно бенедиктинцам мы обязаны тем, что хотя бы некоторые произведения греческих и римских авторов дошли до наших дней. В основном же монахи, конечно, переписывали Библию и сочинения отцов церкви. Книга рассматривалась в бенедиктинских монастырях как сокровище, она могла изготавливаться несколько лет, украшалась богатыми иллюстрациями, фигурными заглавными буквами... Наконец, устав святого Бенедикта учил братьев доброте и терпимости друг к другу. Бенедикт не был сторонником сурового отношения к себе и к ближним людям. Он считал, что от человека не нужно требовать полного самоотречения и самоуничижения — любовь к Господу может быть доказана и более простыми и скромными средствами. Монаха украшают не столько «подвиги», сколько смирение и послушание... Но не для всех христиан Западной Европы вера была делом кротости и милосердия. В то же время, когда святой Бенедикт основывает свою образцовую монашескую общину в Монтекассино (к югу от Рима), примерно в 529 г. в Европе расцветает и другое направление в монашеском движении — монашество «подвига». Зародилось оно в стране, населённой людьми с горячей кровью и неуёмной фантазией, любителями приключений и опасных схваток — в Ирландии. Ирландские монахи отчасти были похожи на своих египетских и сирийских предшественников — они творили чудеса, жили на скалах, едва выступающих над поверхностью океана, совершали морские путешествия в никому не ведомые страны. Обаяние ирландского монашества было настолько велико, что в VI—VII вв. основанные выходцами из Ирландии монастыри появляются во многих странах Европы. Ирландские монахи вместе с бенедиктинцами сыграли исключительную роль в распространении христианства на окраинах Европы. Таким образом, в монастырях находилось дело и любителю приключений, и скромному труженику, и почитателю мудрости Аристотеля и Платона. Обитель была не только местом бегства от мира; она быстро превратилась в одну из важнейших частей мира средневековья. Долгое время монастыри оставались главными центрами науки, культуры и искусства: они задавали моду в архитектуре и книжной иллюстрации, содержали монастырские школы, в которых обучались дети знатных сеньоров. Именно монастырские мыслители напряжённо обдумывали ответы на главные вопросы, волновавшие средневекового человека: когда и как Бог будет вершить Страшный суд? Что ждёт людей после смерти? Свободен ли человек в своих действиях в этой жизни или все его поступки раз и навсегда предопределены волей Господней? Оторванные от семейных связей и общественных обязанностей монахи остро ощущали каждый свою индивидуальность, неповторимость. Их внутренняя, эмоциональная жизнь была намного богаче переживаний, доступных мирянам. Лишь постепенно, к XIII—XIV вв. мысли и чувства углублённых в себя монахов будут переняты и усвоены средневековыми горожанами, а позднее — развиты философами Возрождения. Средневековая личность, подобно слабому ростку, пробивается наружу и укрепляется в тени монастырской стены, после чего укореняется в тени другой стены — городской. И там, и здесь она была надёжно защищена от слишком жарких лучей прямого солнечного света — отношений власти, силы и принуждения. Немалую роль сыграло монашество и в хозяйственной жизни средневековья. Владения монастырей не дробились при наследовании, как это было с землями светских феодалов, а постоянно увеличивались за счёт пожертвований и дарений. Монахи, не отвлекавшиеся военными походами и развлечениями, вели своё хозяйство более умело, чем рыцари. Новые типы упряжи лошадей, садовые и огородные культуры, более производительные мельницы, плуги — всё это появлялось в первую очередь в монастырских владениях и лишь потом распространялось в хозяйствах светских сеньоров и крестьян. Крупные монастыри располагали достаточными средствами, чтобы проводить расчистку лесов под пашни и осушать болота. В VIII—X вв. многие аббатства («аббатом» на Западе называли