Flavio Scholles - Quadros que Falam by lojafscholles

FLÁVIO SCHOLLES QUADROS QUE FAL AM КА Р Т И Н Ы КО ТО Р Ы Е ГО ВО РЯТ PAINT INGS T HAT S PEAK 会说话的画

BIL DER, DIE S PRECHEN

C O O R D E N A Ç Ã O E D IT OR IAL | Р Е Д А К Ц И Я | E DIT OR IAL COOR DINAT ION | 责任编辑 | R E DA KTI ON

Rudaia Scholles, Sérgio Fritzen, Mônica Neis Fetzner R E V IS Ã O D E TE XT O S | КО Р Р Е К Т И Р О В К А Т Е КС ТА | PR OOFR E ADING | 责任校对 | KOR R EKTORAT

Elize Huegel Pires

T R ADUÇÃO | П Е Р Е В ОД | T R ANS L AT ION | 翻译 | ÜBE R S E T Z UNG

Alfalingus Traduções | Natalya Pavlova, Mauricio Homem Belomo, Jun Lin, Elisabeth Charlotte Schneider Marcon

F O T Ó G R AFOS | Ф О ТО Г РАФ Ы | PHOT OGR APHS | 照片 | FOT OGR AFIE N

Caroline Scheffel, Daniel de Granville, FB Digital Fotografia, João Ricardo, Luís Holzbach, Zé Roberto Muniz IMP R E S S Ã O E AC A B A ME N TO | П Е ЧАТ Ь И О Ф О Р М Л Е Н И Е | PR INT ING AND FINIS HING | 印刷和装订 | DR UC K UN D F ERTI GSTELLUN G

Gráfica Pallotti

S368q Scholles, Flávio Quadros que falam. / Flávio Scholles; coordenação de Daniel Henz e Ralfe Cardoso. – Novo Hamburgo: Um Cultural, 2014. 488 p. ; il., 25 x 35 cm. Edição em inglês, alemão, russo e mandarim. Contém dados biográficos. ISBN 978-85-62991-16-5 1. Pintura – Quadros 2. Artistas – Scholles, Flávio. I. Henz, Daniel II. Cardoso, Ralfe II. Título CDU 75.05 Bibliotecária responsável: Maria Denise Mazzali Konarzewski, CRB 10/843

Capa: Êxodo (detalhe) - 1993 Óleo sobre tela - 160 x 400 cm

Patrocínio Master

Patrocínio

Coordenação Editorial

Realização

Спонсор мастер

Спонсор

Редакция

Реализация

Master Sponsor

Sponsor

Editorial Coordination

Made by

会说话的画

赞助商

责任编辑

制作

Hauptsponsor

Sponsor

Redaktion

Realisation

U M

C U L T U R A L

2 0 1 4

8 9 9 10 10 13 20 24 28 32 37 40 42 44 46 38 40 42 44 46 49 400 416 432 446 463 474 476 478 480 482 482 482 482 482

APRESENTAÇÃO П Р Е З Е Н ТА Ц И Я

PRESENTATION 序 VORWORT O ARTISTA Х УДОЖ Н И К

THE ARTIST 艺术家 DER KÜNSTLER SITUAÇÕES С И Т УА Ц И И

SITUATIONS 场景 SITUATIONEN SÉRIES СЕРИИ

SERIES 系列 SERIEN A OBRA П Р О И З В Е ДЕ Н И Е

THE WORK 作品 DAS WERK QUADROS QUE FALAM К А Р Т И Н Ы КО ТО Р Ы Е ГО ВО РЯТ

PAINTINGS THAT SPEAK 会说话的画 BILDER, DIE SPRECHEN TÍTULOS DAS OBRA S Н АЗ ВА Н И Я П Р О И ЗВЕ Д Е НИ Й

PAINTING TITLES 作品名称 TITEL DER WERKE

Находимся в предыстории человека во Вселенной. Таким образом, моя работа «бульварная литература» с тематикой о Вале- до- Рио дос-Синус, порождает шумы на планете Земля с 1976 года, с помощью миллионов картин распределенных по стенам современных пещер - домов и квартир – в попытке украсить нашу глобальную деревню и излучить первые сигналы для общения во Вселенной по средствам говорящих картин. Я следую всем тенденциям искусства появившимся с 1825 года, последующего года после прибытия европейских иммигрантов в регион Вале Синус и года, когда произошло чудо в искусстве, изобретение фотографии. Только что я окончил создание говорящих картин, которые содержат первые сигналы для нового общения во Вселенной, новое в искусстве и в культуре: мифические индейцы. С позиции колонии, мой стиль -экспрессионистский. В книге Исход, в стиле Пикассо, из-за влияния черной мистики. В городской обстановке, с приходом американцев, стиль - оптическое искусство. Флавио Сколлез

We are in the prehistory of mankind in the Universe. Thus, my work is a “Cordel Story” themed on Vale do Rio dos Sinos, causing interference on Planet Earth since 1976, through a facility with thousands of paintings scattered on the walls of contemporary caves - houses and apartments - in an attempt to decorate our global village and send the first signs for communication in the universe through paintings that speak. I follow all the trends of art since 1825, the year following the arrival of European immigrants to the region of Vale do Sinos and the year when a miracle for art took place: the invention of photography. I end up creating paintings that speak; paintings that contain the first signs for a new communication in the universe because of the new in art and culture: the mythic of Indians. In countryside situations, my style is expressionistic. In Exodus, my style is Picassian because of the influence of the black mystic. In city situations, with the coming of the Americans, my style is the optical art. Flávio Scholles

我们正处在宇宙中人类的史前历史。所以我的工作是有关西斯诺河谷主题的“绳子文学”，自1976年起，我通过数千幅散落在当代“洞穴”-房屋和公寓墙壁上的图画，试图来美化我们的地球村，和利用这些会说话的画来传递宇宙通讯中最早期的讯号，从而影响地球。我跟进1825年以来的所有艺术倾向，从那年起欧洲移民来到了西斯诺河谷，随之产生了艺术和摄影发明的奇迹。我刚刚创作了会说话的画，加入艺术和文化中的新元素：印第安人神话，所以里面包含了与宇宙新沟通的最先迹象。在殖民主题下，我的风格是表现主义。在离开主题中，因为有黑人信念的影响，所以是毕加索风格。在城市主题中，由于美国人的到来，所以是光效应艺术。弗拉维奥•斯科尔斯

Wir befinden uns in der Vorgeschichte des Menschen im Universum. Insofern ist meine Arbeit eine „Literatura de Cordel“ über die Region des „Vale do Rio dos Sinos“, die in dem Planeten Erde durch die Installation von tausenden Bildern wirkt, die verstreut an den Wänden der heutigen Höhlen – Häuser und Wohnungen – hängen. Es sind Bilder, die sprechen, und sie versuchen unsere globale Gemeinschaft zu verschönern und die ersten Zeichen für eine Kommunikation im Universum zu senden. Ich gehe allen Tendenzen der Kunst seit 1825 nach, dem Jahr nach der Ankunft der europäischen Immigranten in der Region des „Vale do Rio dos Sinos“. Es ist auch das Jahr, in dem das Wunder der Kunst geschah: die Erfindung der Fotografie. Ich male die Bilder, die sprechen. Sie bergen in sich die ersten Zeichen einer neuen Kommunikation im Universum, aufgrund des Neuen in der Kunst und der Kultur: das mythische Element in der Indianerkultur. Bei den ländlichen Darstellungen ist mein Stil expressionistisch. Bei den Darstellungen über den Exodus ist der Einfluss von Picasso wegen des mythischen Elements der afrikanischen Kultur zu erkennen. Bei den städtischen Darstellungen, mit der Ankunft der Amerikaner, ist die Op-Art im Vordergrund. Flávio Scholles

Estamos na pré-história do homem no Universo. Assim, o meu trabalho é uma “literatura de Cordel” com temática sobre o Vale do Rio dos Sinos, fazendo uma interferência no Planeta Terra, desde 1976, através de uma instalação com milhares de quadros espalhados nas paredes das cavernas contemporâneas – casas e apartamentos – numa tentativa de enfeitar a nossa aldeia global e emitir os primeiros sinais para uma comunicação no universo através dos quadros que falam. Sigo todas as tendências de arte desde 1825, o ano seguinte ao da vinda dos imigrantes europeus para a região do Vale do Sinos e no qual acontece o milagre para a arte, a invenção da fotografia. Acabo criando os quadros que falam, que contém os primeiros sinais para uma nova comunicação no universo, por causa do novo na arte e cultura: o mítico dos índios. Nas situações de colônia, meu estilo é expressionista. Nas do êxodo, picassiano, por causa da influência do místico negro. Nas situações de cidade, com a vinda dos americanos, a optical art. Flávio Scholles

P R

T A

ais de 10 mil telas distribuídas em centenas de

sua trajetória e visão a respeito do Rio Grande do Sul, do

lugares mundo afora e com respeitável acervo

Brasil e do mundo. Em resumo, um novo olhar sobre a

em seu atelier, encarapitado no topo de um

região em que vive e o país.

terreno com vista privilegiada na localidade de São José

Scholles enxerga o nosso mundo como uma aldeia global,

do Herval, no interior do Rio Grande do Sul. O resumo é

e a partir desta certeza decidiu apresentar seu primeiro

pouco para descrever a vida e a obra de Flávio Scholles,

livro com tradução para quatro idiomas, o russo, o inglês,

que se misturam – tal como os tons e matizes de seus

o mandarim e o alemão. Não poderia ser diferente: desta

quadros. Vida e obra são indissociáveis.

maneira, o artista se posiciona como parceiro dos países

Para dar forma a este livro, o artista adicionou às tintas

do BRICS (Brasil, Rússia, Índia, China e África do Sul)

e aos pincéis a difícil tarefa de selecionar aqueles de seus

e contempla suas origens germânicas. As traduções dos

trabalhos que representariam décadas de atividade. Os

títulos das obras e das reflexões acerca delas se localizam

óleos sobre tela desta publicação são para ele filhos que-

em cadernos especiais ao final deste livro.

ridos escolhidos com um propósito. Com a visão sensível

A preocupação do artista de transmitir suas ideias

e ousada de Flávio, o conjunto acaba por nos apresentar

ultrapassa a vontade de publicá-las em livro. Para

um novo Brasil – um Brasil exibido, bonito, atrevido, que

incentivar a dúvida e a reflexão, reforça pontos de vista

tem tudo para ser uma parte de um planeta cooperativo.

em mais de uma passagem da obra, repetindo, por vezes,

Para ele, este país independente, propulsor de oportunida-

suas convicções. Talvez erre – mas faz parte da sabedoria

des e protagonista da própria realidade resulta da união

de Flávio Scholles permitir-se errar. Este foi um dos vários

entre o que chama de racional europeu, místico dos ne-

aprendizados que acumulamos neste projeto.

gros e mítico dos índios. E Flávio Scholles representa este

Por fim, ressaltamos a confiança de que esta obra contribui

novo Brasil. Seu trabalho, por vezes até profético, instiga

com a função da arte de ser inovadora, libertadora e

o questionamento, provoca a inquietação. As reflexões que

contestadora. E é este o nosso combustível para seguir em

acompanham as obras tratam das referências do artista,

frente e confiar na humanidade. Um Cultural Novembro de 2014

П Р Е З Е Н Т А Ц И Я

Более 10 тысяч картин

расположенных

сотнях различных

карьеру и его видение Рио-Гранде-ду-Сул, Бразилии и мира. В целом,

мест по всему миру и респектабельная коллекция в своем ателье,

новый взгляд на область и на страну в которой он живет.

расположенном на вершине земельного участка с привилегированным

Сколлез видит наш мир как глобальную деревню и, отталкиваясь от этой

видом на город Сан-Жозе-ду-Эрвал и на Рио-Гранде-ду-Сул. Одного

уверенности, решил представить свою первую книгу переведенную на

резюме не достаточно, чтобы описать жизнь и творчество Флавио

четыре языка: русский, английский, китайский и немецкий. Не могло

Сколлез, которые смешались как тона и оттенки в его картинах. Жизнь

быть иначе, в этой манере, художник выступает в качестве партнера

и творчество неотделимы друг от друга.

стран БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южная Африка) и

Чтобы придать форму этой книги, художник добавил к краскам и кистям

присоединяет свои немецкие корни. Переводы названий произведений

трудную задачу : отобрать свои работы, которые представляли бы

и размышления о них находятся в специальных брошюрах в конце этой

десятилетия творчества. Масла на холсте данной публикации для него

книги.

как дорогие, выбранные для определенной цели дети. С чувствительным

Озабоченность

и смелым видением автора Флавио, набор представляет нам новую

желание опубликовать их в виде книги. Для зарождения сомнения и

Бразилию –Бразилию выразительную, милую, дерзкую, обладающую

размышления, усиливает взгляды, описывает более чем один раз свою

всем необходимым, чтобы стать частью кооперативной планеты.

работу, повторяя свои убеждения. Может ошибаться – но это является

По его мнению, эта независимая страна- двигатель

частью мудрости Флавио Сколлеза, позволить себе ошибиться. Это

возможностей

и главная героиня своей реальности- является результатом

союза

художника

передать

свои

идеи

превосходит

был один из многих уроков, которые мы получили в течение этого

между рациональным европейским, мистическим (от чернокожих) и

проекта.

мифическим от индейцев оттенков. И Флавио Сколлез представляет

Завершая, мы подчеркиваем уверенность, что это произведение

эту новую Бразилию. Его работа, иногда даже пророческая, подстрекает

вносит вклад в предназначение искусства

на поднятие вопросов, вызывает беспокойство. Размышления, которые

противоречивым и освободителем. И это наше топливо для дальнейшего

сопровождают его труды, отображают библиографию художника, его

продвижения вперед и с верой в человечество.

быть инновационным,

Um Cultural Ноябрь 2014

P R E S E N T A T I O N

More than 10,000 paintings distributed in hundreds of places around the world and with a respectable collection in his workshop, perched atop a hill with a privileged view in the town of São José do Herval, in the countryside of Rio Grande do Sul. The summary is not enough to describe the life and work of Flávio Scholles, which get mixed - like the tones and hues of his paintings. Life and work are inseparable. To give form to this book, the artist added to the paints and to the brushes the difficult task of selecting some of his works that would represent decades of activity. The oils on canvas of this publication are for him, dear children chosen for a purpose. With Flávio’s sensitive and bold vision, the set presents us a new Brazil - a proud, beautiful and bold Brazil that has everything to be a part of a cooperative planet. For him, this independent country, propellant of opportunities and a protagonist of its own reality is the result from the union between what he calls the rationale from Europeans, the mystique from Africans, and the mythical from Indians. And Flávio Scholles represents this new Brazil. His work, sometimes even prophetic, instigates questioning and causes restlessness. The pondering that accompanies the works deals with the references of the artist, his

career and vision regarding Rio Grande do Sul, Brazil and the world. In sum, a new look at the region in which he lives in and the country. Scholles sees our world as a global village, and from this certainty, he has decided to present his first book translated into four languages: Russian, English, Mandarin and German. It could not be any different: this way, the artist stands as a partner of the countries comprising the BRICS (Brazil, Russia, India, China and South Africa) and honors his Germanic origins. The translations of the titles of the works and thoughts about them are located in special sections at the end of this book. The concern of the artist to convey his ideas surpasses the desire to publish them in book form. In order to encourage doubt and pondering, he reinforces his views in more than one passage throughout his work, sometimes, even repeating his convictions. He may be wrong - but part of the wisdom of Flávio Scholles is to allow himself to be wrong. This was one of several learnings we have accumulated throughout this project. Finally, we would like to emphasize with confidence that this work contributes to the purpose of art to be innovative, questioning and free. And this is our motivation to keep moving forward and trust humankind. Um Cultural November 2014

序

超过一万幅画作陈列在世界各地,其坐落在南大河州内地圣若泽·德·赫尔瓦美景土地之上的工作室里也摆满令人尊重的作品。这段前言远不够用来介绍弗拉维奥·斯科尔斯的生活和作品,就像其画作中混杂了阴影和色调。生活和作品是形影不离的。为了出版这本书,艺术家在摆弄油彩和画笔之外,给自己添加了在其作品中筛选可以表现一个世纪的活动的画作的艰苦工作。书中的油画对他来说,就像特别甄选的优秀的孩子。以他敏感而大胆的眼光,弗拉维奥给人们展示了一个新的巴西——一个好表现的、美丽的、活泼的巴西,拥有成为地球村的一部分的一切。对他来说,这个独立的,充满了机会的, 并且主演着自己的现实的国家,是混合了欧洲人、黑人和印第安人的结果。而弗拉维奥·斯科尔斯代表这个国家。他的作品甚至带有预言性,提出质疑,引起不安。作品反射了画家的经历,他的轨迹,以及他对于南大河州,对巴西和对世界的

看法。总而言之,以新的目光看自己生活的地区和国家。斯科尔斯把我们的世界看成地球村,出自这份确信他决定把这本书翻译成四种语言:俄语、英语、汉语和德语。没有别的更好的选择了:这样,艺术家把自己摆在“金砖国家”(巴西、俄罗斯、印度、中国和南非)的合作者的位置上,并且纪念了他的祖籍国德国。作品名称的翻译和有关的评论都会附在书的末尾部分。艺术家对传递信息的担忧远胜过出书的愿望。为了鼓励读者提问和反思,他在书中多次强调其观点,重复许多次他的信念。也许这样做不对,但这正是弗拉维奥·斯科尔斯的智慧: 允许犯错。这是在从事这项计划的过程中我们所积累的经验之一。最后,我们强调,我们确信,这部作品有助于发挥艺术的作用, 那就是创新、释放和否定。这正是驱使我们往前走并相信人类的动力。

一种文化二零一四年十一月

V O R W O R T

Über zehn Tausend Bilder weltweit verteilt in hunderten Orten und eine beachtliche Sammlung in seinem Atelier, das sich auf der Spitze eines Hügels mit einer herrlichen Sicht auf den Ort von São José do Herval, Landesinnere von Rio Grande do Sul, befindet. Diese einleitenden Worte genügen nicht, um das Leben und das Werk von Flávio Scholles zu beschreiben, die wie die Farbtöne und die Farbgestaltungen seiner Bilder zusammenfließen. Leben und Werk sind untrennbar. Für die Zusammenstellung dieses Buches hatte der Künstler neben den Farben und den Pinseln die schwierige Aufgabe, jene Objekte auszuwählen, die Jahrzehnte Arbeit darstellen würden. Die in Öl gemalten Leinwände dieser Publikation sind für ihn liebevolle Kinder, die für einen Zweck ausgewählt wurden. Durch Flávios sensible und kühne Vision zeigt uns diese Sammlung ein neues Brasilien – ein protziges, schönes, gewagtes Brasilien, das alles hat, um Teil eines kooperienden Planeten zu sein. Für ihn ist dieses unabhängiges Land, das Chancen stiftet und Protagonist der eigenen Realität ist, das Ergebnis der Vereinigung dreier Elemente, die er als das Rationale der Europäer, das Mystische der Schwarzen und das Mythische der Indianer nennt. Und Flávio Scholles stellt dieses neue Brasilien dar. Seine Arbeit zum Teil sogar prophetisch stiftet die Fragestellung, löst die Unruhe aus. Die Reflexionen zu den Werken beziehen sich auf die Referenzen des Künstlers, seinen Werdegang und

seine Vision über Rio Grande do Sul, Brasilien und die Welt. In einem Wort ein anderer Blick über die Region, in dem er lebt, und das Land. Scholles sieht unsere Welt als eine globale Gemeinschaft. Aus dieser Überzeugung entschloss er sein erstes Buch in vier übersetzten Sprachen, Russisch, Englisch, Mandarin und Deutsch, vorzustellen. Es könnte nicht anders sein: Auf diese Weise positioniert sich der Künstler als Partner der BRICS-Staaten (Brasilien, Russland, Indien, China und Südafrika) und stellt Überlegungen über seine deutsche Herkunft an. Die Übersetzungen der Titel der Werke und der Reflexionen über sie befinden sich in gesonderten Heften am Ende dieses Buches. Das Anliegen des Künstlers, seine Ideen zu übermitteln, geht weit über den Wunsch hinaus, sie in einem Buch zu veröffentlichen. Um das Bedenken und die Reflexion anzureizen, bekräftigt er Ansichten in mehreren Stellen dieses Buches und wiederholt auf diese Weise seine Überzeugungen. Er mag vielleicht Fehler machen – aber es gehört zur Flávio Scholles‘ Lebensweisheit es sich erlauben, Fehler zu machen. Das war eine der vielen Lehren, die wir in diesem Projekt gesammelt haben. Schließlich bekräftigen wir das Vertrauen darin, dass dieses Werk der Funktion der Kunst, nämlich erneuernd, befreiend und protestierend zu sein, gerecht ist. Das ist unser Kraftstoff, um weiterzugehen und in der Menschheit zu vertrauen. Um Cultural November 2014

Mulher Com Flores - 90 x 120 cm - 2012

Homem Bebendo Vinho - 50 x 100 cm - 2012

A R T I S T A

ANCESTRAIS Anton Kieling e Elisabeth Lange, tataravós maternos Minha mãe dizia que ele era oficial de Napoleão Bonaparte; ela, filha de uma princesa francesa. Diziam que colocava roupa para quarar sempre à noite, dobrando as pontas para que ninguém na vizinhança visse a coroa ali impressa. Contavam que ela tinha vindo para o Brasil com uma dama de companhia e que falava vários idiomas. Também diziam que havia uma fortuna incalculável à espera dos descendentes, que a espada do Anton era de ouro e assim por diante. Mário Albino Both escreve: “Na corte francesa estourara Do século o maior escândalo, Pois o alemão, muito vândalo Com a nobreza se metera”. Já o padre Guido Both, também descendente, como Albino Both, escreve: “Em 1827, o delegado de São Leopoldo, Hillebrand, anotou, em coluna, no livro de registro dos imigrantes: chegados a 04/02/1827, em São Leopoldo, número 275 Anton Kieling; 276 Elizabeth Lange, mulher.” As especulações mais gostosas: quem eram Anton Kieling e sua mulher Elizabeth Lange? A versão colhida junto ao sr. Germano Kunzel, um dos descendentes de Anton Kieling, detalha: “Anton era do corpo da guarda de Napoleão e participou da campanha da Rússia, em 1812. Desfeito o exército, o oficial Anton vai trabalhar na cavalariça do general, seu futuro sogro, promovido a barão por Napoleão. A moça Elizabeth, de 16 ou 17 anos, prefere perder a herança a perder Anton”. Martin Scholles e Ana Maria Sehn, bisavós paternos Vieram para o Brasil em 18541, quando Martin tinha 39 anos. Fundou, com outros imigrantes, São José do Herval (pertencente ao município de Morro Reuter, Rio Grande do Sul). A casa em que morou ainda existe. É uma casa enxaimel, estilo de construção típico daquela época nesta região de colonização alemã no Estado do Rio Grande do Sul (Brasil). Eram lavradores. Meus avós paternos: Johann Scholles e Maria Blume. Meus avós maternos: Karlus Kieling e Margaretha Görgen. Meus bisavós paternos: Martin Scholles e Ana Maria Sehn. Meus bisavós maternos: Guilherme Kieling e Maria Therezia Schardong.

1 Os primeiros imigrantes alemães começaram a chegar ao Rio Grande do Sul em 1824. Inicialmente se localizaram na região de São Leopoldo, que, naquele momento, denominava uma extensa região que abrangia além do Vale do Rio dos Sinos as regiões de Montenegro e Taquara. A partir de 1830, a vinda de alemães foi suspensa pelo Governo Imperial Brasileiro, que não previu na lei orçamentária mais recursos para imigração. A retomada da imigração alemã aconteceu a partir de 1846.

MINHA FAMÍLIA Último dos 11 filhos de Anna Kieling Scholles e Carlos Scholles, nasci quando minha mãe já tinha 47 anos e vi meu pai falecer quando eu tinha apenas três anos. Minha mãe teve ajuda de parteira só para ganhar a filha mais velha e o mais novo, eu. Os outros deu à luz com a ajuda do meu pai. De dois dos filhos, ela mesma cortou o cordão umbilical. Foi tataravó, vendo a quinta geração – cinco mulheres – e morrendo aos 90 anos de idade, em 1993. Dizia que o parto era a maior dor e a maior alegria. Lia em alemão e português e se interessava pela história dos antepassados, dando-lhe importância. Minha mãe sofria de reumatismo. Pouco depois da morte de meu pai, foi atingida por um raio, que a livrou da doença. Isto lhe permitiu criar a mim e aos outros, mesmo que já tivesse 50 anos. Daí, talvez, venha meu medo de tempestades. Além de ser costureira e doceira, ajudou a fazer alguns partos na vila. Foi fazendo chimarrão para os clientes que vinham trazer roupas para costurar e carregando as formas em que se fazia tortas que eu ouvia as notícias da vila (as mulheres sentadas com as pernas abertas mostrando as calcinhas, as tetas de fora dando de mamar, as fofocas e as festas, os bailes de bandinha aos quais eu assistia dos bastidores). Também lembro das comidas típicas que mamãe preparava nas festas e o pequeno salário recebido por isto. Mamãe sempre falava que, antes de eu nascer, havia os empregados da serraria de meu pai, os quais eram tratados como parte da família. Em especial, o Preto João e seu misticismo e um índio, de nome Marciano, que ajudava na medicina da casa (chás, ervas, comidas, etc). Minha mãe os considerava muito e lhes era muito grata. MEU NASCIMENTO Conta minha irmã Ana Egydia que, no dia 15 de fevereiro de 1950, meu pai a chamou e mandou que fosse pedir para a parteira (Lisbeth Lehnen) vir até nossa casa, pois “a mãe estava com uma forte dor de cabeça”. A parteira morava numa vila bem pequena, perto de um riacho, num vale bastante longe, a vila Lêva Eck, em São José do Herval. Quando minha irmã chegou, ela ordenhava uma vaca. Lembra que a Lisbeth pegou sua malinha, colocando-se a caminho de nossa casa. Era de manhã cedo e chovia. Na vinda, minha irmã ofereceu-se para carregar a malinha. Quando chegaram à casa, meu pai mandou que minha irmã fosse com as outras crianças “brincar com as crianças da vizinha”. Passado algum tempo, meu pai foi chamá-las: “Venham para casa ver quem chegou!” Eu tinha nascido! Ao meio-dia! “Ué”, disse minha irmã, então com 15 anos, “onde ele estava?” “Bobinha”, respondeu a parteira, “tu mesma o carregaste na malinha e ainda perguntas onde estava?!”

TUDO “FLORIBUS” A vila de São José do Herval se enfeitava toda para a Páscoa! Na Páscoa, ganhava-se roupa nova. O vestido de domingo, usado, passava para as tardes de sábado e o novo era para ser usado, primeiro, no domingo de Páscoa e, depois, no baile de Kerb2, três semanas mais tarde. Flores que desabrochavam nesta época eram plantadas meses antes. Caiavam-se as casas. As gramas eram cortadas e se faziam bolachões e doces de mel em forma de coelho, de estrela, de flores, etc. À noite, com a família reunida em torno da mesa onde cabiam todos, pintavam-se os bolachões. Com meus quatro ou cinco anos, no entanto, eu é quem queria espalhar os confeitos. E com este açúcar colorido imaginava coisas, criava formas. Foram meus primeiros desenhos! Quando as nuvens estavam coloridas, com as cores do outono, eu perguntava: “Mãe, por que o céu está colorido?” E ela, que poderia responder explicando, atiçava minha imaginação: “É da tinta com a qual o coelhinho está pintando os ovos para a Páscoa!” Na cama, à noite – depois da morte de meu pai eu dormia no quarto de minha mãe, numa caminha de vime, com o colchão de palha de milho – eu perguntava: “Mãe, das casas, qual tem a cor mais bonita?” E minha mãe indicava ser esta ou aquela, mas eu terminava dizendo gostar mais “da casa do Victor”. A casa do meu irmão Victor tinha sido caiada de verde-mar. OS VITRAUX, AS CRIANÇAS SEM BOCA E AS MULHERES As pessoas sempre perguntavam por que os contornos nas formas dos meus quadros eram pretos e as crianças, sem boca. Fazia de forma intuitiva, inconscientemente, não tinha explicação, até que um dia fui homenageado em São José do Herval, como colono que tinha se destacado. Quando entrei na igrejinha, vi-me ajoelhado, com minha blusa e seus botões. Detestava esta roupa, pois fora de minha irmã Walesca, a que mais amei, e para mim a peça era feminina. Estava ali, com meus quatro anos, olhando os vitraux (com seus contornos pretos), pois ficáramos muito pobres e não havia livros de arte, revistas, estampas, quadros, rádio e TV. Minha única informação plástica eram os vitraux da igrejinha de pedra, linda, que meu pai ajudara a construir e em cujo coro sempre cantou. Quando vinha visita à casa das pessoas, principalmente nos dias de Kerb, em que os parentes de uma vila vinham visitar os de outra, as crianças tinham que calar a boca e sentar atrás do fogão à lenha, num banco em cuja ponta ficava o balde com água do poço, a caneca e a bacia para lavar o rosto! Não tinham direito a voz e voto.

2 Festa popular típica das regiões do Rio Grande do Sul colonizadas por imigrantes alemães.

As mulheres sempre aparecem fortes nos meus quadros, algo criado também inconscientemente. As mulheres, pelo menos na colônia, sempre ajudavam nas tarefas da casa e sempre opinavam. Com os filhos menores, elas cuidavam da produção de alimentos para o consumo doméstico, dos animais e das tarefas da casa, enquanto o marido e os filhos maiores cuidavam do plantio e da produção daquilo que dava algum dinheiro. As decisões e as tarefas do dia eram discutidas e tomadas, geralmente, na hora do chimarrão3. AS PRIMEIRAS ESCULTURAS O padre, o pastor e o médico eram as pessoas mais importantes da vila, juntamente com o professor. Este era o namorado de minha irmã Egydia. Eram novos e modernos. Foram para a cidade no ônibus, que passava uma vez por semana, e me trouxeram uma gravata de presente. Para nossa casa, uma estatueta do Padre Reus em gesso. Perguntei quanto tinham pago. “Tanto”, responderam. Achei muito. “Por que pagaram isto se eu posso fazer?”, desafiei. “Bobão, bem capaz que consegues fazer isto!”, rebateram. Corri para o lugar onde fazíamos lenha para o fogão e peguei uma felpa de madeira. Do banhado tirei lama preta e comecei a modelar. “Igualzinho!”, admitiram. Depois de secar embaixo do pé de caqui, minha mãe “queimou” a estatueta no forno de pão. Era minha primeira escultura! Ainda fiz a segunda, mas já sem modelo, livre. Dizem que tinha o rosto do meu pai! Eu devia ter sete ou oito anos. BOLSA DE ESTUDOS Quando meu pai era vivo, meus irmãos estudavam até certa idade em colégios onde pagavam o estudo com trabalho. Depois, tinham que voltar para casa para ajudar na roça. Eu mesmo trabalhava na roça, nas férias, para ajudar a pagar as despesas do colégio. Um dia minha mãe me disse: “Tu vais estudar!” Aí, como todos os que estudavam na vila estudavam para padre, eu quis ser padre. Mas antes, o milagre! Leonel de Moura Brizola era o governador do Estado e dava bolsas de estudo para filhos de colonos. E eu fora selecionado, poderia estudar! Era 1959. UMA ARARA Fiquei três anos interno no colégio Imaculada Conceição, de Dois Irmãos (RS), depois fui para o seminário Claretiano, em Esteio (RS), e Rio Claro (SP). Quando cheguei ao seminário, a maioria dos meus colegas era descendente de italianos. Falavam um dialeto italiano; eu, um dialeto alemão, mas tinha que me comunicar com o mundo. Tímido como era, recorri ao desenho. Com

3 Bebida popular no estado do Rio Grande do Sul, composta por erva-mate e água quente.

Menina Com Ferradura - 60 x 100 cm - 2010

MÃ£e (Sapateira) - 66 x 120 cm - 1993

simples lápis de cor, fiz uma arara tão linda que o padre, professor de desenho, nem pôde acreditar. Este mesmo padre tinha o estojo de tinta aquarela mais lindo que já vira ou poderia imaginar. Depois do incidente da arara, pude usá-lo para ilustrar as crônicas, as poesias, os textos, enfim, os melhores escritos dos seminaristas, reunidos num livro anual, chamado Claretianinho. Eu e um colega, Lino Girardi, que fazia os desenhos, éramos dispensados dos serviços gerais de limpeza, para desenhar e pintar. O padre Javier Mateo Araña, recém-ordenado e vindo da Espanha, deu-me as três primeiras telas e os primeiros tubos de tinta a óleo do dinheiro que a família lhe presenteara. Achava que eu tinha talento. No seminário, havia bibliotecas, música, professores de música, instrumentos, coral, teatro, cinema, televisão, jornais murais e todas as coisas que jamais tivera à minha disposição. Que mundo maravilhoso! Quantos recursos! Que formação! Mas eu tinha a pretensão de fazer mais pela humanidade, mas como leigo! Deixei o seminário em 25 de agosto de 1968. Uma semana depois, estava namorando e trabalhando em um banco de Novo Hamburgo (Rio Grande do Sul), lançando fundo de garantia por tempo de serviço (FGTS) recém-implantado. Em 1969, terminei o clássico, equivalente ao atual ensino médio, no Colégio 25 de Julho, fundando o Jornal Mural (7b14) em plena ditadura militar. Devido à rivalidade entre grupos de jovens católicos e evangélicos, em 1970 fundei um grupo ecumênico de jovens. Era o Mojujo (Movimento Juventude Jovem), que tinha teatro, jornal e palestras. A FACULDADE Entro na UFRGS (Universidade Federal do Rio Grande do Sul) em 1971, no curso de Licenciatura em Desenho e Plástica. Integrei a diretiva de cinco alunos que reorganizou o DCE (Diretório Central de Estudantes) da Universidade, fechado em 1968, com a intervenção do Exército, no ano do AI-5 (Ato Institucional Número Cinco). Morei na CEUACA (Casa do Estudante Universitário Aparício Cora de Almeida), onde havia uma boate cujo lucro ficava com os estudantes. As prostitutas da Rua Voluntários da Pátria a frequentavam, atraindo clientes que gastavam seu dinheiro no local, de modo que, assim, os estudantes pudessem sustentar a casa. Havia uma que fazia caridade, passando de quarto em quarto, oferecendo sexo de graça aos estudantes que não tivessem dinheiro. Em 1972, casei com Marisa Guedes Preussler – ela com 18 anos e eu com 21. Vivíamos com meio salário mínimo da bolsa de trabalho da Reitoria da UFRGS, morávamos em um quarto 3x4 (12 m²) da Casa do Estudante e dormíamos num colchão de crina de solteiro, misturando comida com barro das esculturas e cheiro de tinta das pinturas. O tempo mais feliz do casal.

Na época, tirei o primeiro lugar em Desenho, fato esse que me classificou para atuar como professor assistente da referida disciplina na faculdade de Artes da UFRGS. Não pude assumir, entretanto, por ter reprovado na disciplina “materiais expressivos”, pois não tinha dinheiro para comprar material, o que era pré-requisito. Em 1973, Marisa e eu, mãe de minha filha Rudaia, após termos mobiliado uma casinha alugada, resolvemos ir para Campinas (SP). Nunca entendera por que fora para São Paulo! Só muitos anos depois, entendi que minha ida para lá é que originara todo o meu trabalho sobre o habitante do Vale do Rio dos Sinos (RS). Lembro-me muito bem. A professora de Folclore, que também era professora da USP (Universidade de São Paulo), numa de suas aulas geniais, disse: “O Rio Grande do Sul, em termos culturais, divide-se em dois estados: a) do rio Guaíba pra lá o gaúcho4, pilchado5, com sotaque, roupas, comidas típicas e explorado plástica e culturalmente; b) do Guaíba pra cá, os brasileiros descendentes de italianos, alemães e japoneses, com sotaque, roupas, comidas, música, moradias características e não explorados plástica e culturalmente”. Pensei comigo mesmo: “Mas eu sou isto mesmo! Nasci nesta região, tenho sotaque, adoro bandinha, gosto da comida desta região”. Começava, então, o trabalho sobre o habitante do Vale do Rio dos Sinos. TRÊS PROFESSORES No tempo em que cursei a Faculdade de Artes, três professores marcaram mágica e definitivamente meu aprendizado: Nayá Corrêa e Cristina Balbão, na UFRGS (Universidade Federal do Rio Grande do Sul), e Bernardo Caro na PUC (Pontifícia Universidade Católica) de Campinas, no Estado de São Paulo. Nayá Corrêa Filha do fundador do Instituto de Artes da UFRGS – era professora de desenho. Eu desenhava academicamente, até que um dia ela se aproximou de mim junto ao cavalete e disse, delicadamente: “Desenha agora com mais raiva”. Aí, comecei a riscar com o grafite, com força, deformando. “Mais forte ainda”, incentivou. Pronto! Nunca mais voltaria a desenhar como antes. Começara meu estilo! De outra feita, sem mais nem menos comentei que iria casar. Tinha só 22 anos e ganhava um salário mínimo, mais ou menos US$ 100. Eu trocava com minhas colegas um desenho por um crayon, ou um grafite e um desenho por duas folhas de papel. Rodara em matérias por falta de 4 Gentílico referente àquele que nasceu no estado do Rio Grande do Sul. 5 A pilcha é o traje tradicional usado no Rio Grande do Sul. Aquele ou aquela que o utiliza está pilchado ou pilchada.

dinheiro para comprar material. Pobres nas universidades públicas eram exceção. Ela ouviu meu comentário e, pensativa, balançando negativamente a cabeça, disse: “Tens tudo para ser um grande artista. O casamento já atrapalhou muitos artistas!” Cristina Balbão Sua bondade me constrangia. Na sala de modelo vivo, ela montava fantasias de Bumba-meu-boi, bandeirinhas... Cenários fantásticos! Ela gostava da vida. Arrumava-nos modelos e dizia: “lsto, isto! Pois é, que lindo!”, e pegava meus desenhos e os colocava, os melhores, num mural improvisado, um mural idealista! “Agora tenta assim”, dizia. E mais: “Tá bem assim!” E lá ia, como um anjo ansioso a sussurrar: “Mas podias fazer assim!” Muitas vezes, depois de formado, dava uma passadinha lá na sala dela! “Apareça, traga material e aproveite para desenhar. Sempre é bom!” Ouço sempre as palavras dela: “Que bom, que bom!”, mas deixava claro, emendando, que ainda não sabia tudo, que nunca saberia e que pararia no dia que achasse saber tudo. Bernardo Caro Na PUC de Campinas, Bernardo Caro era o professor de pintura, conceituado e premiado. O que mais lhe marcava eram os óculos e as costeletas, que iam até embaixo da ponta de suas orelhas. Na primeira aula, meus colegas lhe exibiram o desenho que eu fizera dele (a aula era de retratar deformando). Ele pegou, deu nota e dobrou. Para mim, foi meu melhor retrato até hoje. Depois só me deu nota dez. “Artista ganha dez”, dizia. Convidou-me para fazer a exposição de inauguração do Convívio de Arte dele, com meus cartuns. A direção da Faculdade de Artes na PUC suspendeu as aulas para que os estudantes pudessem ir à exposição. Eu era forasteiro aceito e conhecido. Sugeriram-me que ficasse em São Paulo. Mas eu, não sei porquê, queria voltar para o Vale do Sinos. A este professor devo a estruturação do meu trabalho. A ousadia. A liberdade de criar. 1975 – ASSUMINDO A IDENTIDADE Aprendi português aos dez anos. Até então, só falava o dialeto usado na maior parte do Vale do Rio dos Sinos. Não sabíamos falar alemão e não sabíamos falar português. Éramos um grupo de pessoas isoladas no mundo! Além disso, o começo da industrialização do país e, principalmente, do Vale do Rio dos Sinos – mais o plantio com máquinas em grandes extensões de terras no Rio Grande do Sul, no norte do Paraná e, depois, no Mato Grosso – fez com que os minifúndios não se tornassem

mais rentáveis. Iniciou-se o êxodo dos colonos para a cidade, onde não demorariam a sentir-se marginalizados. Os que ficavam sentiam vergonha de sua realidade, principalmente com os efeitos do pós-guerra. Começaram mesmo a negar suas realidades, seus costumes, suas casas, etc. Estavam perdendo totalmente sua identidade, que tinha características culturais bem marcantes, matériaprima para se fazer arte. Senti, então, que era hora de assumir minha realidade, minha identidade, para fazer um trabalho de salvar parte da cultura do país. Percebi que ninguém, nenhum outro artista, faria arte sobre a nossa realidade se nós mesmos não o fizéssemos. Comecei então, em fins de 1975, a série sobre a minha história, a história de minha família, que era, por extensão, a história da maioria dos habitantes da minha aldeia: o Vale do Rio dos Sinos. Previra a globalização! 1977 – CASA VELHA Novo Hamburgo vivia a explosão da indústria do calçado. Era um paraíso! Sem a Reforma Agrária, a oferta de mão de obra trouxe milhares de pessoas, vindas, principalmente, do campo. Estas começaram a inchar as cidades, criando os cinturões de suas periferias. O Vale, culturalmente, vivia o romantismo trazido em 1824, quando era vanguarda na Europa. Ativeram-se a preservá-lo por 150 anos, até o surgimento da Casa Velha – Convívio de Arte! O movimento Casa Velha pregava a radicação do artista no lugar de origem, para que fizesse uma arte mais identificada com sua região, evitando ir para os grandes centros. Era preciso muita coragem, mas a região estava madura e ansiosa por espaços de arte – uma vez que não havia Centro de Cultura e galerias de arte – e apoiou a iniciativa. Depois, veio a época dos monumentos, na tentativa de tornar a arte acessível ao povo e, com ela, a polêmica, essencialmente política, envolvendo o monumento Sapato Como Alimento, que não chegou a ser finalizado, e o Monumento ao Sapateiro. Foram feitas exposições de cartuns, fotografias, vitraux, batik, etc. Levamos as exposições às cidades e vilas mais distantes e distintas da região. E também foram realizadas entrevistas, palestras, recitais, apresentações de jograis e de grupos nativistas, sempre tendo a cobertura da imprensa local, principalmente do Jornal NH, com Evania Reichert. Os grupos de teatro floresceram e a movimentação em torno das artes foi tanta que mexemos demais e muito rapidamente com a mentalidade da região. A Casa Velha, como movimento de arte, acabou, tendo durado como tal até o início de 1979. Dois anos, no total.

O TRAVESSÃO Desde o início, a Casa Velha – Convívio de Arte, de Novo Hamburgo, teve etapas chamadas passos. Assim, no primeiro, objetivou atingir a região do Vale do Rio dos Sinos. O passo seguinte foi o dos monumentos: o da Bíblia e os painéis de São Crispim e São Crispiniano, de Marciano Schmitz, os painéis sobre futebol, quermesse e carnaval, de Carlos Alberto Oliveira, e os monumentos ao Sapateiro, à Fila e ao Sapato Como Alimento, de minha autoria. No passo três, queríamos atingir o Estado e, para isto, abrimos uma “filial” no Travessão, território neutro do Vale do Rio dos Sinos, na divisa de quatro municípios (Estância Velha, Novo Hamburgo, Ivoti e Dois Irmãos). Terminada a Casa Velha, retirei-me para o Travessão, para me dedicar mais à temática do habitante do Vale do Rio dos Sinos e, após muito trabalho, dava para identificar meu traço: a ida para o Travessão firmara meu estilo. Passei, então, a conceituar meu trabalho em três situações: colônia, êxodo e cidade. Agora, passados vários anos e tendo adquirido contato com a Europa, acrescentei mais uma: as origens. O ATELIER Nasci em São José do Herval, de onde se via Porto Alegre ou Caxias do Sul em todos os lugares. Mas meu sonho de guri era morar em um lugar onde se visse Porto Alegre e Caxias do Sul, região sobre a qual faço meu trabalho, ao mesmo tempo. E chegou um

momento na minha vida em que achei ser hora de procurar este lugar. Depois de inúmeras tentativas, desisti de procurar. Catorze dias depois, magicamente, estava em minhas mãos o lugar onde se encontra meu atelier: mais bonito do que sempre imaginava, encostado na Vila onde eu nascera, com vista para Porto Alegre e Caxias do Sul, com uma energia inigualável e já aterrado para construir. O HABITANTE DO VALE DO RIO DOS SINOS E SUA UNIVERSALIDADE Estamos na pré-história do homem no universo. O indivíduo anseia pelo autoconhecimento, pela identificação de sua realidade como parte da aldeia global, para que o ritualismo e o mítico criem, não uma nova ordem econômica, mas uma nova ordem “religiosa”. Assim, o Rio Grande do Sul apresenta, em termos culturais, de um lado o gaúcho pilchado, com seu sotaque, suas roupas, músicas e comidas características, explorados plástica e culturalmente. De outro lado, temos os brasileiros descendentes de italianos, alemães, japoneses e de outras etnias, igualmente com sotaque, roupas, músicas e comidas características, só que ainda não exploradas plástica e culturalmente. A realidade do habitante da minha aldeia, o Vale do Rio dos Sinos, em situações de colônia, êxodo, cidade e origens, compõe a temática do meu trabalho. Em especial, esta realidade no período após a Segunda Guerra Mundial, ou seja, do início da industrialização até os dias atuais.

Atelier de Flávio Scholles

Х У Д О Ж Н И К

на пошив и заправляя формы, для печения пирогов, в эти минуты я слышал новости о деревне (женщины, сидящие с раздвинутыми ногами, показывая трусики, с выставленными кормящими грудями, сплетни и праздники, танцы маленьких групп

ПРЕДКИ Антон Килинг и Элизабет Ланге, прадеды по материнской линии

который я наблюдал из-за кулисы). Также

помню типичные блюда которые мама приготавливала для праздников и небольшую зарплату получаемую за это.

Моя мать рассказывала, что он был офицером Наполеона Бонапарта; a она была дочерью французской принцессы.

Мама всегда говорила, что до моего рождения рядом всегда были

Говорили, что она отбеливала одежду всегда ночью, загибая концы так,

работники лесопильного завода моего отца, которые считались частью

чтобы никто в районе не видел напечатанную корону. Рассказывали, что

семьи. Особенно, Джон Черный, с его мистицизмом и индеец, называемый

она приехала в Бразилию с компаньонкой, которая умела говорить на

Марсиано, который помогал по дому по медицинскому хозяйству (чаи,

нескольких языках. Также рассказывали, что она владела бесчисленным

травы, продукты питания, и т.д.). Моя мать их очень почитала и была им

состоянием ожидающим потомков, что шпага Антона была сделана из

очень благодарна.

золота и тому подобное. Марио Альбино Боз писал: “В французском дворе был взрыв Самый большой скандал века, немец, грубый вандал

позвал и послал за акушеркой (Лисбет Ленен) прося прийти ее в наш дом потому, что «у матери была сильная головная боль.»

С дворянством смешался”. Но Отец Гвидо Боз, также потомок как и Альбино Боз, записал: «В 1827 году, делегат Сан- Леопольдо, Хиллебранд, отметил в столбце регистрации иммигрантов: прибывшие 04/02/1827в Сан-Леопольдо, номер 275Антон Килинг; 276Элизабет Ланге, жена». Самые жаркие спекуляции: кто были Антон Килинги его жена Элизабет Ланге? Версия собранная гн.Жермано Кюнзел, одного из потомков Антона Килинга, описывает: «Антон был из отряда охранников Наполеона и принимал участие в русской кампании в 1812. После армии, офицер Антон пошел на работу в конюшню Генерала, своего будущего тестя, получившего от Наполеона звание барона. Девушка Элизабет, 16 или 17 лет, предпочла потерять наследство, чем потерять Антона “. Мартин Скоулз и Ана Мария Сен, прадеды по отцовской линии Приехали в Бразилию в 18546, когда Мартину было 39 лет. Вместе с другими имигрантами

МОЕ РОЖДЕНИЕ Моя сестра Ана Ежидия рассказывает, что 15 февраля 1950 года мой отец ее

основал город Сан-Жозе-ду-Эрвал (относится к

Акушерка жила в очень маленькой деревне, у ручья в долине, которая находилась достаточно далеко, в деревне Лева Эк, в районе Сан-Жозеду-Эрвал. Когда моя сестра пришла, акушерка доила корову. Помнит, что Лисбет взяла свой чемоданчик и отправилась в направление к нашему дому. Было раннее утро и шел дождь. В пути, моя сестра предложила помочь нести чемоданчик. Когда подошли к дому, мой отец отправил сестру к другим детям « играть с соседскими детьми.» Через какое-то время, мой отец позвал детей: «Идите домой посмотреть кто пришел !» Я родился! В полдень! «Хм,» произнесла моя сестра, 15ти лет “, где он был?» «Глупая девочка», сказал акушерка, «ты сама принесла его в чемоданчике и еще спрашиваешь где он был ?!»

району Морро Рейтер, штата Рио-Гранде-ду-Сул). Дом, в котором он жил до сих пор существует. Это кирпичный дом, типичной, для этого региона, постройки

того времени,

немецкого поселения в штате Рио-Гранде-ду-

Сул (Бразилия). Были фермерами. Мои дедушка и бабушка по отцовской линии: Иоганн Скоулз и Мария Блюм. Мои бабушка и дедушка по материнской линии: Карлус Килинг и Маргарета Горжен. Мои прадеды по отцовской линии прадеды: Мартин Скоулз и Ана Мария Сен. Мои прадеды по материнской линии: Уильям Килинг и Мария Терезия Шардонг. МОЯ СЕМЬЯ Последний из 11 детей Анны Килинг Шоулз и Карлоса Шоулза, я родился когда моей маме было уже 47 лет и видел как умер мой отец, когда мне было всего лишь три года.

ВСЕ “FLORIBUS” Деревня Сан-Жозе-ду- Эрвал была вся украшена для встречи Пасхи! На Пасху получали новую одежду. Воскресное платье, ношеное, переходило на субботние вечера и новое платье

должно быть одето первый раз в

воскресенье в день Пасхи, и затем на танцы Керб7, три недели спустя. Цветы, которые распускались в это время были посажены месяцами ранее. Белились дома. Газоны были подстрижены и готовились пряники и медовые пирожные в форме кролика, звездочки, цветочков и т.д. Ночью, вся семья собиралась вокруг стола, где усаживались все и раскрашивали пряники. Начиная с четырех или пяти лет, между прочим, я был тем, кто хотел разносить кондитерские изделия. И с этим красочным сахаром воображал разное, создавал формы. Это были мои первые рисунки! Когда облака были окрашены в цвета осени, я спрашивал : «Мама, почему небо цветное?» И она, давала ответ объясняя, разжигая мое воображение:

Акушерка во время родов помогала моей матери только при рождении самой

«Это краска которой кролик раскрашивает пасхальные яйца! «

старшей дочки и самого младшего сына, меня. Другие роды принимал мой

В постели ночью, после смерти моего отца, я спал в маминой комнате,

отец. Двум сыновьям, она сама перерезать пуповину. Прабабушка, которая

на кроватке сплетенной из лозы, с матрасом из сена кукурузы–я

видела пятое поколение-пять женщин–которая скончалась в возрасте 90

спрашивал:»Мама, из всех домов, чей дом имеет самый красивый цвет?» И

лет, в 1993 году говорила, что роды были величайшей болью и огромной

моя мать указывала тот или этот, но я дополнял словами, что мне нравиться

радостью.

больше «дом Виктора.» Дом моего брата Виктора был побелен в цвет зеленого моря.

Она читала по-немецкий и португальски и была увлечена историей предков, придавая ей большое значение. Моя мать страдала от ревматизма. Вскоре

ВИТРАЖИ, ДЕТИ БЕЗ РТОВ И ЖЕНЩИНЫ

после смерти моего отца, была поражена молнией, которая ее излечила от

Люди всегда спрашивали, почему контуры в формах моих картин черные и

этого заболевание. Это ей позволило вырастить меня и других детей, даже

дети без ртов. Я создавал интуитивно, подсознательно, не было ни какого

уже в возрасте 50 лет. Наверно по этому у меня появился страх к непогоде.

объяснения, пока в один день я не был чествован в Сан-Жозе-ду-Эрвал

Помимо того, что работала швеей и кондитером, она помогала иногда при

как преуспевающий поселенец. Когда я вошел в церквушку, увидел себя

родах в деревне. Готовя чай Матэ для клиентов, которые приносили одежду

стоящим на коленях в моей блузке на пуговицах. Я ненавидел этот наряд потому, что эта одежда была моей сестры Валески, сестру я любил больше всех, и для меня эта одежда была женской. Я стоял там, в возрасте четырех

6 Первые немецкие иммигранты начали прибывать в Рио-Гранде-ду-Сул в 1824. Первоначально размещаясь в районе Сан-Леопольдо, который в то время назывался областным расширением и охватывал кроме Вале-до-Рио-дос- Синус регионы Монтенегро и Таквара. Начиная с 1830 году прибытие немцев было приостановлено Императорским правительством Бразилии, которое не предусмотрело в законе о бюджете больше средств для иммиграции. Возобновление немецкой иммиграции возобновилось с 1846.

7 Типичный популярный праздник регионов Рио-Гранде-ду-Сул колонизированных немецкими иммигрантами.

лет, и рассматривал витражи (с его черными контурами), мы сильно

Я и мой коллега, Лино Жирарди, который рисовал рисунки,были

обеднели и не имели ни художественных книг, ни журналов, ни печатных

освобождены от общих работ по уборке, для возможности рисовать и

изданий, ни картин, ни радио и ни телевидения. Моей единственной

красить. Отец Хавиер Матео Арана, ново-назначенный и приехавший из

художественной информацией служили Витражи каменной красивой

Испании, дал мне первые три холста и первые баночки масляной краски,

церквушки, в строительстве которой помогал мой отец и в чьем хоре он

купленные на деньги переданные его семьей.Он считал, что у меня был

всегда пел.

талант.

Когда приезжали гости в дом, особенно

в дни Керба, время когда

В семинарии, были библиотеки,музыка, учителя музыки, инструменты,

родственники из одной деревни навещают родственников в другом

хор, театр, кино, телевидение, доски объявлений и и все-все, что до

поселении, дети должны были молча сидеть за печью, на скамейке у

этого не было в моем распоряжении. Как прекрасен этот мир! Как много

которой на одном конце стояло ведро с колодезной водой, кружка и чаши

возможностей! Какое обучение!

для мытья лица! Они не имели права говорить и высказываться.

Но у меня было намерение создать больше для человечества, но как

В моих картинах, женщины всегда нарисованы сильными, это тоже создано

мирянин!

подсознательно. Женщины, по крайней мере в колонии, всегда помогали

Я вышел из семинарии 25 августа 1968.Через неделю, я уже встречался и

по хозяйству и высказывали свое мнение. С малыми детьми на руках, они

работал в банке Ново Гамбурга (Риу-Гранде-ду-Сул), вводя в эксплуатацию

заботились о подготовке продуктов питания для семьи и животных, вели

Гарантийный фонд рабочего времени (FGTS) недавно реализованный.В

домашнее хозяйство, когда муж и старшие дети заботились о посадке и

1969 году я закончил классическое образование, эквивалентное актуальному

производстве того, что приносило деньги.

образованию средней школы, в колледже имени 25 июля, основанному

Задачи дня обсуждались и решения принимались, в основном, при распитии

газетой Мурал (7b14) в период полной военной диктатуры.

чая Мате8.

Благодаря

соперничеству

между

группами

молодых

католиков

евангелистов, в1970 я основал вселенскую молодежную группу. Это была ПЕРВЫЕ СКУЛЬПТУРЫ Священник, пастор и врач были самыми важными людьми в деревне, вместе

группа МОЖИЖО(Движение Молодость Молодежь), группа имела театр, издавала газету и давала лекции.

с учителем. Учитель был парень моей сестры Ежидии. Они были молоды и современны. Поехали в город на автобусе, который проезжал один раз

ФАКУЛЬТЕТ

в неделю, и мне привезли галстук в подарок. И в дом привезли гипсовую

Я поступил в UFRGS (Федеральный университет штата Рио-Гранде-ду-

статуэтку Отца Реуса. Я спросил сколько они заплатили. «Столько-то»,

Сул) в 1971 году, на курс бакалавра в области Живопись и Скульптура. Я

ответили. Я посчитал, что было очень дорого. «Зачем потратились, если

объединился с управлением из пяти студентов, которые реорганизовали

я сам могу это сделать?» спровоцировал я . «Дурачок, конечно ты в

DCE (Центральная студенческая директория) университета, закрытую в

состоянии сделать это!» провоцировали они. Я побежал к тому месту, где

1968 году, с вмешательством армии, на курсе АИ-5 (Институционный акт

мы подготавливали дрова для печи и взял кучу деревянных опилок. Из лужи

под номером пять). Я жил в CEUACA (Дом студентов университета имени

взял черную грязь и начал лепить модель. «Одинаковая» восхищались.

Апарисиу Кора де Алмейда), где был клуб, чья выручка оставалась со

После сушки у подножия дерева хурмы, моя мама «сожгла» статуэтку в

студентами. Проститутки с улицы Волонтеры Родины часто посещали этот

хлебной печи.

клуб, привлекая клиентов,которые тратили тут свои деньги, таким образом

Это была моя первая скульптура!

студенты могли содержать дом. Была одна благотворительница, которая

Также вылепил вторую скульптуру, но без модели, свободную. Говорили,

переходя из комнаты в комнату, предлагала бесплатный секс для студентов

что статуэтка имела лицо моего отца! Мне было семь или восемь лет.

у которых не было денег. В 1972 году я женился на Маризе Гуерес Пройслер, ей было 18лет, мне 21.

СТИПЕНДИИ

Мы жили на половину минимальной заработной платы рабочей стипендии

Когда мой отец был еще жив, мои братья обучались до определенного

выдаваемой ректорской из UFRGS, проживали в комнате 3х4(12 м ²) в

возраста в колледжах, где оплачивали за обучение трудом. После этого, они

Студенческом доме и спали на одноместном матрасе из гривы, смешивая

возвращались домой и помогали на плантациях. Я тоже работал в поле, в

пищу с глиняными скульптурами и запахом краски картин. Самое

выходные, помогая оплачивать расходы по колледжу. Однажды моя мать

счастливое время парочки.

мне сказала: «Ты пойдешь учиться!» Поскольку все кто учился в деревне

В то время, я занял первое место в Живописи, этот факт меня квалифицировал

учились на священника, я хотел быть священником. Но до этого, о чудо!

для работы преподавателем- ассистентом по данной дисциплине на

Леонель де Моура Бризола был губернатором штата и раздавал стипендии

факультете искусств в UFRGS. Я не смог вступить в должность, поскольку

детям поселенцев. Я был выбран и смог учиться! Это был 1959 год.

не получил зачет по дисциплине «выразительные материалы», из-за отсутствия возможности купить необходимый материал, и это являлось

ОДИН АРА

обязательным условием.

Я провел три года в колледже Имакулада Консейсан, Двух братьев (Рио-

В 1973 году я и Мариза, мать моей дочери Рудаи, после завершения

Гранде –ду -Сул), затем отправился в Духовную семинарию Кларетиану

обстановки мебелью съемного дома, решили поехать в Кампинас (Сан

(Рио-Гранде –ду -Сул), и Рио Клару (Сан Пауло).

Паулу). Я никогда не понимал, почему выехали из Сан-Паулу! Лишь

Когда я прибыл в семинарию, большинство моих коллег были итальянского

много лет спустя, я понял, что мой выезд туда породил всю мою работу

происхождения. Говорили с итальянским диалектом. Я говорил с немецким

о жителе Вале-ду-Рио-дос-Синус (Рио-Гранде-ду-Сул).

диалектом, но должен был общаться с окружающим миром. Я был

Я прекрасно помню. Преподавательница фольклора, которая так же была

застенчив, поэтому погружался в рисование. С помощью простых цветных

преподавателем в USP (Университет Сан Паулу), на одной из своих

карандашей, я нарисовал одного попугая ара так красиво, что священник,

блестящих лекций сказала: «Рио-Гранде-ду-Сул, в культурном плане,

профессор по рисованию, не мог поверить.

разделен на две стадии:

Этот же священник имел набор самой красивой акварельной краски,

а)от реки Гиаиба в сторону гаушу9, пилшаду10,с акцентом, одеждой,

которую только можно было видеть или себе вообразить. После случая с

местной едой, развивая скульптурное и культурное творчество;

попугаем ара, я мог пользоваться краской для иллюстрации хронических

б) от реки Гиаиба в эту сторону, бразильцы потомки

итальянцев,

событий, поэзии, текстов, короче говоря, лучших сочинений учеников

немцев и японцев, с акцентом, одеждой, продуктами питания, музыкой,

духовной семинарии, собранных в единой годовой книге, называемой

характерными домами и неразвитым скульптурным творчеством.

Кларетианиню. 9 Этнохороним родившегося в штате Риу-Гранде-ду-Сул. 8 Популярные напиток в штатеРиу-Гранде-ду-Сул, состоящий из чая матэ и горячей воды.

10 Пилша является национальным костюмом в штате Рио-Гранде-ду-Сул. Тот или та , кто одевает костюм зовутся пилшаду или пилшада.

Я подумал про себя: «Но это же именно Я! Я родился в этом регионе, у

начало индустриализации страны и, особенно,Вале-ду-Рио-дос-Синус –

меня акцент, я люблю оркестр, обожаю кухню этого региона». Тогда я

плюс использование посадочных машины на крупных участках земли в

начал работу о жителе Вале-ду-Рио-дос-Синус.

Рио-Гранде-ду-Сул, на севере штата Парана, а затем в штате Мату-Гросу –привело к тому, что мелкие хозяйства перестали быть прибыльными.

ТРИ УЧИТЕЛЯ

Начался переход

поселенцев в город, и где очень быстро себя

Во времена когда я обучался на факультете искусств, три учителя были

почувствовали на грани. Те, кто оставались, стыдились своей реальности,

отмечены волшебством и определили мое обучения: Наиа Корреа и

особенно с послевоенными последствиями. Начали отрекаться от своей

Кристина Балбон в UFRGS (Федеральный университет Риу-Гранди-ду-

реальности, своих обычаев, своих домов и т.д.Теряли полностью свою

Сул), и Бернарду Кару в PUC (Папский католический университет) в

индивидуальность, которая обладала четко обозначенными культурными

городе Кампинас, Штат Сан Паулу.

характеристиками, сырьем для создания искусства.

Наина Корреа

Тогда я почувствовал, что пришло время чтобы взять на себя мою

Дочь основателя Института искусств UFRGS-была учителем рисования.

реальность,

Я рисовал академически, пока в один прекрасный день она подошла ко

сохранению культурной части страны. Я понял,что никто, никакой другой

мне с мольбертом и мягко сказала: «Творите сейчас с большей злостью.» Тогда я начал царапать графитом, с силой, деформируя. «Еще сильнее», поощряла. Готово! Никогда вновь я не вернусь рисовать так, как рисовал раньше. Начал мой стиль! В другой раз, не больше и не меньше, я прокомментировал,что собирался жениться. Мне было всего 22 года и я зарабатывал минимальную

мою

бумаги. Обмен материалом из-за нехватки денег для покупки материала. Бедные студенты в государственных университетах были исключением. Она услышала мой комментарий и, задумчиво покачав головой,сказала: «У вас есть все, чтобы быть великим художником.Брак уже помешал многим художникам!» Кристина Балбон Ее доброта меня смущала. В комнате живой модели, она собирала фантазии

Бумба-меу- бой, флаги...фантастические сценарии! Она

наслаждалась жизнью. Приводила в порядок модели и говорила: «Да, вот так! Да, это красиво!»И брала мои рисунки и их размещала, лучшие из них, на импровизированную стену, идеалистическую стену! «Теперь попробуйте вот так,» говорила она. И еще: «Хорошо, так!» И там, как ангел ждущий с нетерпением, чтобы прошептать: «Но вы могли бы сделать вот так!» Много раз,после окончания, я проходил там, по ее комнате! «Приходи, приноси материал и пользуйся случаем чтобы рисовать. Это всегда хорошо!» Я всегда слышу ее слова: «Как хорошо, как хорошо!» Но давала всегда понять, связывая,что я еще не знал всего и что никогда не узнаю всего и, что остановлюсь в тот день, когда подумаю, что уже все познал. Бернарду Кару В PUC (Папский католический университет) города Кампинас, Бернанду Кару был учителем рисования, известным и награждаемым. Больше всего его выделяли очки и бакенбарды, которые доходили вниз к кончикам ушей. На первом уроке, мои одноклассники показал ему рисунок, который я сделал c него (урок был изобразить портрет деформируя). Он взял его, поставил оценку и согнул. Для меня, это был самый лучший портрет мной нарисованный до сегодняшнего дня. После этого, он ставил мне только оценку «десять». Говоря «Художник получает десять». Он меня пригласил выполнить выставку моих карикатур на инаугурации Праздничности его искусства. Руководство факультета искусств PUC

для

выполнения

работы

по

художник, не займется искусством о нашей реальности, если мы сами не займемся этим. Итак, я начал в конце 1975 года, серию о моей истории, истории моей семьи, которая была, как следствие, история большинства жителей моего поселения: Вале-ду-Рио-дос-Синус Прогнозировалась глобализация!

заработную плату, около $100. Я обменивал с моими коллегами одну картину за один карандаш, или графите, один рисунок за два листа

индивидуальность,

1977 – СТАРЫЙ ДОМ Ново Гамбург жил в период взрыва обувной промышленности. Это был рай! Безземельной реформы, предложение рабочей силы приводило тысячи людей, в основном прибывающих из сел. Они начали заполнять города, создавая пояса своих периферии. Культура Вале, переживала романтизм принесенный в 1824 году, когда он был пионером в Европе. Пытались сохранить его в течение 150 лет, вплоть до появления Старого Дома –сосуществование искусства! Движение

Старый

происхождением

дом для

сцепляло того,

укоренение

чтобы

создавать

артиста

место

искусство

более

отождествленное со своим регионом, избегая переезды в крупные центры. Необходимо было иметь много мужества, но регион созрел и нетерпеливо ждал художественное пространство–поскольку не было Культурного Центра и художественных галерей- поддержали эту инициативу. Потом пришла эпоха памятников, в попытке сделать искусство доступным для людей и с ним пришла полемика, особенно по

политическому

характеру, вовлекая монумент обуви в качестве пищи,который не был завершен, и памятник Сапожнику. Были выполнены выставки карикатур, фотографий, витражей, батики т.д. Вывозили выставки в города и села региона наиболее отдаленные. Также брали интервью, давали лекции, концерты, проводились выступления жонглеров и национальных групп, всегда в журнале NH, с участием Эвании Реишерт. Театральные группы процветали и движение вокруг искусства было таково, что мы взбудоражили менталитет региона слишком быстро. Старый дом, как направление в искусстве, закончился, продлившись до начала 1979 года,в общей сложности два года. ТРАВЕССАН С самого начала, Старый Дом был Сосуществованием искусства, из Ново Гамбурга, состоял из этапов называемых шагами. Итак, при первом шаге, целью было достичь региона Вале-ду-Рио-дос-Синус. Следующий шаг был шаг памятников: о Библии и панелей выполненных Сан Криспином и

приостановило уроки, чтобы студенты могли посетить выставку. Я был

Сан Криспиану, работы Марсиану Шмитц,панели о футболе, празднике и

странником, принятым и распознанным. Мне предложили остаться в

карнавале, работы Карлоса Альберто Оливейра, и памятников Сапожнику,

Сан Паулу. Но я не знаю почему, я хотел вернуться в Вале-до-Рио-дос-

Очереди и Обуви как Пище, моего авторства. На третьем шаге, мы

Синус.

хотели достичь Штата, и для этого мы открыли «филиал» в Травессан,

Этому учителю я обязан за структуру моей работы. За Смелость. За

на нейтральной территории Вале-ду-Рио-дос-Синус, на границе четырех

свободу создавать.

городов (Эстанция Веля, Ново Гамбурга, Ивотии Доис Ирмаос). После закрытия Старого Дома я удалился в Травессан, для того, чтобы больше

1975 – ПРИНЯТИЕ ЛИЧНОСТИ

себя посвятить тематике жителя Вале-ду-Рио-дос-Синус, и после большого

Я выучил португальский язык к десяти годам. До этого я только говорил на

труда, я мог определить свою черту: поездка в Травессан закрепила мой

диалекте большей части Вале-ду-Рио-дос-Синус.

стиль. Итак, я начал осмыслять мою работу в трех ситуациях: колонии,

Мы не умели говорить ни по-немецки и не умели говорить по-португальски.

исход и город.Теперь, после истечения нескольких лет и имея контакт с

Мы были группой изолированных от всего мира людей! Кроме этого,

Европой, я добавил еще одну:истоки.

АТЕЛЬЕ Я родился в Сан-Жозе-ду-Эрвал, откуда виднелись Порту-Алегри или Кашиас-ду-Сул в любом месте. Но моя детская мечта была жить там, откуда можно было видеть Порту-Алегри и Кашиас-ду-Сул, регион которому, в тоже время, была посвящена моя работа. Я подумал, что наступил момент в моей жизни, для поиска такого места. После многочисленных попыток, я устал искать. Четырнадцать дней спустя, волшебным образом, оказалось в моих руках место, где на данный момент находится мое ателье: более красивое, чем я мог все это время себе представить, примыкающее к деревне, где я родился, с видом на Порту-Алегри и Кашиас-ду-Сул, с непревзойденной энергией и уже с участком подготовленным к постройке. ЖИТЕЛЬ ВАЛЕ-ДУ-РИО-ДОС-СИНУС И ЕГО УНИВЕРСАЛЬНОСТЬ Мы находимся в предыстории человека во Вселенной. Индивидуальный жаждет самопознания путем выявления своей реальности как части глобальной деревни, для того, чтобы обрядность и миф создали не новый экономический порядок, а новый «религиозный» порядок. Таким образом, Риу-Гранде-ду-Сул, представляет собой в культурном плане, с одной стороны гаушу пилшаду, с его акцентом, в его одежде, музыку и характерной кухней, только еще нераскрыта культура и скульптурное искусства. С другой стороны, имеем бразильских потомков итальянцев, немцев, японцев и других этнических групп, также с акцентом, одеждой, музыкой и особенностями кухни, чье творчество и культура также не исследованы. Реальность жителя моей деревни, Вале-ду-Рио-дос-Синус, в ситуациях колонии, исхода, город и происхождения, образует тематику моей работы. В частности, эта реальность в период после Второй мировой войны, или с начала индустриализации и по сей день.

T H E

A R T I S T

ANCESTORS Anton Kieling and Elisabeth Lange, maternal great-great-grandparents My mother said he was an officer of Napoleon Bonaparte; she was the daughter of a French princess. It was said that she bleached her clothes at night, folding the ends so that no one in the neighborhood could see the crown printed on them. It was told that she had come to Brazil with a lady-in-waiting and spoke several languages. It was also said that there was an incalculable fortune waiting for the descendants, that Anton’s sword was made of gold and so on. Mário Albino Both wrote: “In the French court, The biggest scandal of the century had blown, For the German, a vandal, Had gotten involved with the nobles.” Father Guido Both, also a descendant like Albino Both, wrote: “In 1827, the deputy of São Leopoldo, Hillebrand, noted in the column of the register of immigrants, the following: Number 275 Anton Keeling; 276 Elizabeth Lange, wife, arrived in São Leopoldo on 04/02/1827.” The hottest speculations: who were Anton Keeling and his wife Elizabeth Lange? The version told by Mr. Germano Kunzel, one of the descendants of Anton Keeling, states the following: “Anton was a soldier of Napoleon’s body of guard and participated in the Russian campaign in 1812. After the army was dismantled, Officer Anton went to work in the General’s stable, his future father-in-law who was promoted to baron by Napoleon. Elizabeth, a 16 or 17 year-old girl, would rather lose the inheritance than to lose Anton”. Martin Scholles and Ana Maria Sehn, paternal great-grandparents They came to Brazil in 185411, when Martin was 39 years old. Along with other immigrants, he founded São José do Herval (which belongs to the municipality of Morro Reuter, Rio Grande do Sul). The house in which he lived still stands. It is a half-timbered house, a typical construction style of that era in this region of German settlement in the state of Rio Grande do Sul (Brazil). They were farmers. My paternal grandparents: Johann Scholles and Maria Blume. My maternal grandparents: Karlus Kieling and Margaretha Görgen. My paternal greatgrandparents: Martin Scholles and Ana Maria Sehn. My maternal greatgrandparents: Guilherme Kieling and Maria Therezia Schardong. MY FAMILY The youngest of 11 children of Anna Kieling Scholles and Carlos Scholles, I was born when my mother was already 47 years old and saw my father die when I was only three years. My mother was assisted by a midwife only to give birth to the oldest daughter and the youngest son, me. She gave birth to the others with the help of my father. She cut the umbilical cord herself for two of her children. She was a great-grandmother - able to see five generations of women and dying at the age of 90 in 1993. She used to say that giving birth was the greatest pain and the greatest joy. She read in German and Portuguese and was interested in the history of ancestors, giving it great importance. My mother suffered from rheumatism. Shortly after the death of my father, she was struck by lightning, which freed her of the disease. This allowed her to raise me and the others in spite of being 50 years old. Perhaps, that’s where my fear of storms comes from. In addition to being a seamstress and a confectioner, she also assisted in some deliveries in the village. While making chimarrão to her customers who brought their clothes to sew and filling the pans in which she made pies, I heard the news of the village (the women sitting with their legs spread showing their panties, tits hanging out while breastfeeding, gossip and

11 The first German immigrants started to arrive in Rio Grande do Sul in 1824. Initially, they located in the region of São Leopoldo, which at that time, was an extensive region covering not only Vale do Rio dos Sinos but also the regions of Montenegro and Taquara. In 1830, the arrival of the Germans was suspended by the Brazilian Imperial Government, which did not provide more funds in the budget law for immigration. The resumption of German immigration took place in 1846.

parties, the dances with the typical German Polka bands which I watched from backstage). I also remember the typical foods that Mom used to make for the parties and the small salary received for this. Mom always said that before I was born, there were the employees of my father’s mill, who were treated like family. In particular, Preto João and his mysticism and an Indian called Marciano, who assisted in the home’s medicine (teas, herbs, foods, etc). My mother held them dearly and was very grateful to them. MY BIRTH My sister Ana Egydia said, that on the 15th of February, 1950, my dad called her and ordered her to call the midwife (Lisbeth Lehnen) to our house because “Mother had a severe headache.” The midwife lived in a very small village, near a stream, in a valley far away, the Lêva Eck village in São José do Herval. When my sister arrived, she was milking a cow. She remembers that Lisbeth grabbed her bag, going straight to our house. It was early morning and raining. On the way, my sister offered to carry her bag. When they reached the house, my father told my sister and the other children to go “play with the neighbor’s kids.” After some time, my father called them: “Come home to see who has arrived!” I was born! At noon! “Hey,” said my sister, who was then 15 years old, “where is he?” “Silly,” the midwife said, “you carried him in the bag and still ask where he is?!” ALL “FLORIBUS” The village of São José do Herval was all adorned for Easter! In Easter, everybody got new clothes. The used Sunday dress, was then passed on to Saturday afternoons and the new dress was to be used, first, on Easter Sunday and then in the Kerb12 ball three weeks later. The flowers that bloomed this time were planted months before. Houses were whitewashed. The grass was mowed and sweet honey cookies shaped like bunnies, stars, flowers, etc. were made. At night, with the family gathered around the table where everyone could fit, the cookies were painted. When I was four or five years, however, I was the one who wanted to spread the confectionery. And with this colorful sugar, I imagined things, creating forms. These were my first drawings! When the clouds were colored with autumn colors, I wondered: “Mother, why is the sky colored?” And she, who could answer by simply explaining, stoked my imagination: “It is the paint with which the bunny is painting the eggs for Easter!” In bed at night - after the death of my father I slept in my mother’s room, in a bed made of wicker, in a straw mattress - I asked: “Mother, out of all the houses, which one has the most beautiful color?” And my mother indicated to be this one or that one, but I always ended saying the one I liked best was “Victor’s house.” My brother Victor’s house had been whitewashed ocean-green. STAINED GLASS, THE CHILDREN WITHOUT MOUTH AND WOMEN People always wondered why the contours in the forms of my paintings were black and the children without mouth. I used to do it intuitively, subconsciously. I had no explanation, until one day I was honored in São José do Herval as a citizen who had excelled. When I entered the chapel, I saw myself kneeling with my shirt and its buttons. I hated this outfit because it was my sister’s, Walesca, the one I loved most, and for me this was a girl’s outfit. There I was, four years old, looking at the stained glass (with its black contours) because we became very poor and there were no art books, magazines, prints, pictures, radio and TV. My only plastic information was the stained glass in the beautiful stone chapel my father helped to build and in whose choir he always sang. When people visited each other’s homes, especially in the days of Kerb, when relatives from other villages came to visit, the children had to shut up and sit

12 A typical popular festival of the regions of Rio Grande do Sul colonized by German immigrants.

behind the wood stove, on a bench where on the tip there was a bucket with water from the well, a mug and a bowl to wash the face! They had no right to speak or vote. Women always appear strong in my paintings, something that I also created unconsciously. Women, at least in the colonial countryside, always helped around the house and spoke their mind. With younger children, they took care of the food production for domestic consumption, the animal and the house chores while the husband and the older children took care of planting and producing whatever brought money. Decisions and tasks of the day were discussed and taken usually at the time of chimarrão13. EARLY SCULPTURES The priest, the shepherd and the doctor were the most important people of the village, along with the teacher. This was my sister Egydia’s boyfriend. They were young and modern. They went to the city on the bus, which passed by once a week, and brought me a necktie as a gift. For our house, a statue of Padre Reus made of plaster. I asked how much they had paid. “This much,” they replied. I thought it was too much. “Why did you pay so much if I can make it myself?” I challenged. “Oh silly, I doubt you can make it yourself!”, they said. I ran to the place where we used to male wood for the stove and grabbed a pile of wood. From the swamp, I took some black mud and started modeling. “Just like it!” they admitted. After drying under the persimmon tree, my mother “burned” the statuette in the bread oven. It was my first sculpture! I made a second one, but this time, without a model, in a free style. They said it had my dad’s face! I must have been seven or eight years old. SCHOLARSHIP When my father was alive, my brothers studied until a certain age in schools where study was paid with work. Later, they had to return home to help on the farm. I even worked in the fields, on vacation, to help paying for school expenses. One day my mother told me: “You’re going to study!” Then, since everybody who studied in the village studied for priesthood, I wanted to be a priest. But before this, a miracle happened! Leonel de Moura Brizola was the governor of the state and gave scholarships to the children of farmers in the countryside. And then I was selected and could study! This was in 1959. A MACAW I spent three years as an intern in Imaculada Conceição School, in Dois Irmãos (RS), then I went to the Claretian Seminary in Esteio (RS) and in Rio Claro (SP). When I arrived at the seminary, most of my colleagues were of Italian descent. They spoke an Italian dialect; I spoke a German dialect, but had to communicate with the world. Shy as I was, I resorted to drawing. With simple colored pencils, I made a macaw so beautiful that neither the priest nor the drawing teacher could believe. This same priest had a case of watercolor paint that was the most beautiful I had ever seen or could imagine. After the incident with the macaw, I could use it to illustrate chronicles, poems, texts, in short, the best writings of seminarians gathered in an annual book called Claretianinho. Myself and a colleague, Lino Girardi, who made the drawings, were dismissed from general cleaning services, to draw and paint. Father Javier Mateo Araña, who had just been ordained, coming from Spain, gave me the first three canvases and the first tubes of oil paint out of the money that his family had given him. He thought I had talent. At the seminary, there were libraries, music, music teachers, instruments, a choir, a theater, a cinema, television, bulletin boards and all the things that I had ever had at my disposal. What a wonderful world! How many resources! What an education! But I was meant to do more for humanity, but as a laic!

I left the seminary on August 25th, 1968. A week later I was dating and working in a bank in Novo Hamburgo (Rio Grande do Sul), entering the employee’s severance pay fund (FGTS), which was recently implemented. In 1969, I finished the classic, which was equivalent to the current secondary school, at Colégio 25 de Julho, and founding the Jornal Mural (7b14) newspaper during the military dictatorship. Due to the rivalry between groups of young Catholics and Evangelicals, in 1970 I founded an ecumenical youth group. It was Mojujo (Movimento Juventude Jovem - Young Youth Movement), which had theater, a newspaper and lectures. UNIVERSITY I was admitted into UFRGS (Federal University of Rio Grande do Sul) in 1971, in the program of Bachelor’s Degree in Design and Plastic Arts. I integrated the policy of five students who reorganized the DCE (Central Directorate of Students) of the University, closed in 1968, with the intervention of the army, in the year of AI-5 (Institutional Act Number Five). I lived in CEUACA (Aparício Cora de Almeida College Student House), where there was a nightclub whose profits were held by the students. The prostitutes from Rua Voluntários da Pátria used to go there, attracting customers who spent their money in the club so students could support the house. There was one of the prostitutes that used to do charity, going from room to room, offering free sex to students who had no money. In 1972, I married Marisa Guedes Preussler - she 18, and I was 21. We lived with half a minimum wage of the scholarship of UFRGS, lived in a room which was 3x4 (12 m²) in the Student House and slept on a single horsehair mattress, mixing food with clay sculptures and the smell of fresh paint from the paintings. This was the happiest time for the couple. At the time, I won first place in Drawing, a fact that qualified me to serve as an assistant professor of that course in the School of Arts at UFRGS. However, I could not take over this position for having failed the “expressive materials” course because I had no money to buy materials, which was a prerequisite. In 1973, Marisa and I, mother of my daughter Rudaia, after we furnished a rented house, decided to go to Campinas (SP). I never understood why I left to São Paulo! Only many years later, I understood that my going there was the fact that originated all my work on the inhabitants of Vale do Rio dos Sinos (RS). I remember it very well. The Folklore professor, who was also a professor at USP (University of São Paulo), in one of his brilliant lectures, said: “Rio Grande do Sul, in cultural terms, is divided into two states: a) from the Guaíba river downwards the gaúcho14, wearing the pilcha15, with accent, clothes, typical foods and plastically and culturally explored; b) from the Guaíba river upwards, Brazilian descendants of Italians, Germans and Japanese, with characteristic accent, clothes, food, music and housing and unexplored plastically and culturally.” I thought to myself: “But I am this very thing! I was born in this region, I have an accent, I love polka bands, I like the food of this region.” Then began the work on the inhabitants of Vale do Rio dos Sinos. THREE PROFESSORS During the time I attended the School of Arts, three professors definitely and magically marked my learning: Nayá Corrêa and Cristina Balbão at UFRGS (Federal University of Rio Grande do Sul), and Bernardo Caro at PUC (Pontifical Catholic University) of Campinas, state of São Paulo. Nayá Corrêa Daughter of the founder of the Art Institute of UFRGS - she was a professor of drawing. I drew academically, until one day she approached me with the easel and said gently: “Now draw angrier.” Then I started scratching with graphite, hard, deforming. “Stronger”, she encouraged. 14 Referring to those who were born in the state of Rio Grande do Sul.

13 A popular drink in the state of Rio Grande do Sul, composed of erva-mate herb and hot water.

15 The pilcha is the traditional clothes worn in Rio Grande do Sul. He or she who wears the pilcha is pilchado.

Ready! I would never draw like before again. I had begun my style! Later, I mentioned out of the blue that I was going to get married. I was only 22 years old and earned a minimum wage, about US$100. I used trade one of my drawings for a pencil, or a graffiti and a drawing for two sheets of paper with my classmates. I would fail courses because of lack of money to buy materials. Poor students in public universities were the exception. She heard my comment and thoughtfully shaking her head, said: “You have everything to be a great artist. Marriage has already hurt many artists!” Cristina Balbão Her kindness embarrassed me. In the living model room, she used to assembly Bumba-meu-boi costumes, flags... Fantastic scenery! She enjoyed life. She used to bring models and say: “Yes, yes! Yes, this is beautiful!”, and took my drawings and put them, the best ones, in an improvised mural, an idealist mural! “Now try this,” she said. And more: “Okay, this is good!” And then, like an anxious angel, she would whisper: “But you could do it like this!” Often, after I graduated, I used to pass by her room! “Come, bring your materials and draw. It is always good!” I always hear her words: “Good, good!”, but she made it clear that she still did not know everything, that she would never know everything and would stop the day she thought she knew everything. Bernardo Caro At PUC Campinas, Bernardo Caro was a respected and rewarded professor of painting. His most striking features were the glasses and sideburns that went down to the tip of his ears. In the first class, my classmates showed him the drawing I made of him (the class was to portray deforming). He picked it up, graded it and folded. For me, it was my best picture to date. Later, he only gave me ten. “An artist earns ten”, he said. He invited me to the opening of the exhibition of his Art Gathering with my cartoons. The direction of the School of Arts at PUC suspended classes so that students could go to the exhibition. I was a stranger, accepted and known. They suggested I stayed in São Paulo. But for some reason, I do not know why, I wanted to go back to Vale do Sinos. To this professor, I owe the structuring of my work. Boldness. Freedom to create. 1975 - ASSUMING THE IDENTITY I learned Portuguese when I was ten years old. Until then, I only spoke the dialect used throughout most of Vale do Rio dos Sinos. We did not know how to speak German and did not know how to speak Portuguese. We were a group of people isolated in the world! Moreover, the early industrialization of the country and especially in Vale do Rio dos Sinos more on the planting with machines in large tracts of land in Rio Grande do Sul, northern Paraná and later in Mato Grosso - made it so that small farms were not profitable anymore. Then began the exodus of farmers to the city, where it would not take long for them to feel marginalized. Those who stayed were ashamed of their reality, especially with post-war effects. They started to deny their realities, their customs, their homes, etc. They were totally losing their identity, which had very striking cultural characteristics, raw materials for making art. Then, I felt it was time to assume my reality, my identity, to do a work of saving part of the culture of the country. I realized that no one, no other artist, would make art about our reality if we did not do it ourselves. Then I started, in late 1975, the series about my history, the history of my family, which was, by extension, the history of most of the inhabitants of my village: Vale do Rio dos Sinos. I predicted globalization! 1977 - OLD HOUSE Novo Hamburgo lived the explosion of the footwear industry. It was paradise! Without a land reform, provision of labor brought thousands of people, coming mainly from the countryside. These cities began to swell, creating the belts of their peripheries. The Valley, culturally, lived the romanticism brought in 1824, when it was

vanguard in Europe. It clung to preserve it for 150 years, until the emergence of Old House - Gathering of Art! The Old House movement preached the rooting of the artist in his place of origin, so that he made an art which was more identifiable with his region, avoiding going to major centers. It took a lot of courage, but the region was ripe and eager for art spaces since there was no Center for Culture and art galleries - and supported the initiative. Then came the era of monuments in an attempt to make art accessible to the people and with it, the controversy, essentially political, involving the monument Sapato Como Alimento (Shoe as Food), which was never completed, and the Shoemaker Monument. There were exhibitions of cartoons, photographs, stained glass, batik, etc. We took the exhibitions to more distant towns and villages of the region. There were also interviews, lectures, recitals, performances by jugglers and nativist groups, always being covered by the local press, especially the Jornal NH, with Evania Reichert. Theater groups flourished and the movement around the arts was such that we stirred the mentality of the region too much and too quickly. Old House, as an art movement, ended, having lasted as such until early 1979. Two years in total. TRAVESSÃO From the beginning, Old House - Gathering of Art, of Novo Hamburgo, had stages called steps. Thus, first, it aimed to reach the region of Vale do Rio dos Sinos. The next step was of the monuments: the Bible and the panels of St. Crispin and St. Crispiniano, by Marciano Schmitz, panels about football, the kermesse and carnival, by Carlos Alberto Oliveira, the monuments to the Shoemaker, to the Queue and to the Shoe As Food were made by me. In step three, we wanted to reach the state, and to this end, we opened a “branch” in Travessão, a neutral territory of Vale do Rio dos Sinos, on the border of the four municipalities (Estância Velha, Novo Hamburgo, Ivoti and Dois Irmãos). After Old House, I retired to Travessão, to devote myself more to the theme of the inhabitants of Vale do Rio dos Sinos, and after a lot of work, I could identify my style: a trip to Travessão had established my style. Then, I started to conceptualize my work in three situations: colonial countryside, exodus and city. Now, after several years and having acquired contact with Europe, I added one more: the origins. THE WORKSHOP I was born in São José do Herval, where you could see Porto Alegre or Caxias do Sul everywhere. But as a kid, my dream was to live in a place where I could see Porto Alegre and Caxias do Sul, the region on which I do my work, at the same time. And there came a moment in my life when I thought it was time to look for this place. After numerous attempts, I gave up looking. Fourteen days later, magically, I had, in my hands, the place where my workshop is located: more beautiful than I had ever imagined, leaning against the village where I was born, overlooking Porto Alegre and Caxias do Sul, with an unmatched energy and already grounded to build. THE INHABITANTS OF VALE DO RIO DOS SINOS AND THEIR UNIVERSALITY We are in the prehistory of mankind in the Universe. The individual yearns for self-knowledge, by identifying his reality as part of the global village, so that the ritualism and the mythical create, not a new economic order, but a new “religious” order. Thus, Rio Grande do Sul presents, in cultural terms, on one hand the gaúcho wearing the pilcha, with his characteristic accent, clothes, music and food, which have not been explored culturally and plastically. On the other hand, we have the Brazilian descendants of Italians, Germans, Japanese and other ethnicities who also have characteristic accent, clothes, music and food that are also unexplored plastically and culturally. The reality of the inhabitants of my village, Vale do Rio dos Sinos, in colonial countryside, exodus, city and origins situations, form the theme of my work. In particular, this reality in the period after World War II, in other words, from the beginning of industrialization until the present day.

Pai Gay - 70 x 90 cm - 1999

艺术家

妈妈常常说，我出生之前，有父亲磨坊的工人，我们像家人一样对待他们。尤其是布莱克·约翰和一个叫马西雅诺的印第安人，他在家里帮助医药的事情（茶、药材和食品等）。我的妈妈很为他们考虑，所以他们也多很感恩。

祖先我的出生

安东·基林和伊丽莎白·朗格，曾曾外祖父母我的母亲说她的曾祖父是拿破仑·波拿巴的官员；曾祖母是法国的一位公主。

我的姐姐安娜·易迪亚说，1950年2月15日，我的爸爸叫她请一个接生员（里斯被撒·连恩）来家里，因为“妈妈现在头非常疼” 。

传说他们经常在晚上晾衣服，把边角卷起不让邻居看到上面印着的皇冠图案。她来到巴西的时候有一个会说多国语言的随从夫人。也有人说他们留给后代不可估量的财产，比如安东的剑是由黄金打造的等等。马里奥·波斯这样写道：

接生员住在相距甚远的河谷里的一个小村庄，靠近一条小溪，是圣若泽赫尔瓦市的雷瓦艾克村。当我姐姐赶到的时候，她正在为一头奶牛挤奶。当时里斯被撒拿了她的行李箱就前往我家走。那是一个下雨的清晨，我姐姐提出帮她拿行李箱。当她们到家的时候，我父亲像对其他孩子一样叫我姐姐去“和邻居家的孩子玩耍”。过了一段时间，我父亲去叫她们：

“在法国皇室爆发了本世纪最大的丑闻，一个粗野的德国人

“快回家看谁到了！”

和一个贵族在一起了”.

我出生了！正值中午！

像阿尔比诺·波斯一样，也是移民后裔的奎多·波斯神父写道：“1827年，圣里奥波尔多的代表，希勒布兰德在移民登记册中记录：1827年2月4日编号275的安东·基林和他的妻子编号276 的伊丽莎白·朗格抵达圣里奥波尔多市”。最热门的猜测是：谁是的安东·基林和他的妻子伊丽莎白·朗格？安东·基林的一位后代，吉尔马诺·孔则尔先生收集的版本有以下的记录细节：“安东是拿破仑的保镖，并参加过1812年的俄罗斯战役。军队溃败后，安东军官来到他未来岳父，即被拿破仑提拔为男爵的将军骑士队效力。年芳16或者17岁的伊丽莎白，宁可失去继承的财产也不愿意失去安东。” 马尔丁·斯科尔斯和安娜·玛利亚·泽恩，曾祖父母 1854年他们来到巴西，当时马尔丁39岁。他和其他的移民在圣若泽·德·赫尔瓦（属于南大河州莫忽·路透市）成立了一家公司。现在还留有他居住过的房子。那是一个木结构的房子，是巴西南大河州德国殖民地区典型的建筑风格。他们当初都是农民。我的祖父母：约翰·斯科尔斯和玛利亚·斯科尔斯。我的外祖父母：克劳斯·基林和玛尔加丽达·约根。我的曾祖父母：马尔丁·斯科尔斯和安娜·玛利亚·泽恩。我的曾外祖父母：吉列尔梅·基林和玛利亚·特雷莎·沙登

我的家庭我是安娜·基林·斯科尔斯和卡洛斯·斯科尔斯第11个孩子，也是最后一个孩子，当我出生时我的母亲已经47岁了，我的父亲去世时我只有三岁。我的母亲只有在生大姐和最小的我的时候需要接生员的帮忙。生其他孩子的时候只有我父亲帮忙。其中两个儿子是她自己亲手剪断的脐带。我的曾曾祖父看到了他的第五代，他有过五个妻子，于1993年去世，去世的时候他90岁。大家都说分娩是最大的痛苦又是最大的快乐。我阅读德语和葡萄牙语，并对祖先的历史产生兴趣，因为它很重要。我的母亲患有风湿病。在我父亲去世的不久后，她被雷电击中并摆脱了疾病。这让她即使50岁也可以把我和其他几个兄弟姐妹养大。但是，这也是我对风暴恐惧的来源。我的母亲除了是裁缝和面包师，也在村里帮人分娩。她为来做衣服和打听馅饼做法的顾客准备马黛茶，而我则听他们讲村子里的新闻（女人双腿叉开坐下，露出她们的内裤，她们用乳房喂奶，八卦和节日，小乐队的舞蹈，这些都是我在后台看到的场景）。我也记得妈妈在节日时准备的地道食物和为此所获得的微薄薪水。

“ 咦”，我的姐姐说，当时她15岁，“他原来在哪呢？” “小笨蛋”，接生员回答道，“是你自己在行李箱中带着他，你还不知道他在哪？”

都是 “花车” 圣若泽·德·赫尔瓦村以前会每次为复活节盛装打扮！在复活节，我们会得到新衣服。周日穿的衣服将留到周六的下午穿，而新衣服则将在复活节第一个周日穿，然后在三个星期后的“整备”舞会上穿。这时期用来装饰的花朵在几个月前就种上了。它们被装饰在房屋上。草地经过修整并装饰上兔子、星星和花等形状的糖果和饼干。晚上，全家聚集在聚餐的和装饰着饼干的桌子旁。当我有四五岁的时候，我想去发糖果。看着这些五颜六色的糖果，我想出象新的东西和创造出新的形式。那是我最早的图画! 当云彩染上秋天的色彩时，我问：“妈妈，为什么天空是彩色的？”她的回答激起了我的想象力：“那是正在画复活节蛋的兔子的颜料！” 晚上躺在床上-在我父亲去世后，我睡在母亲的房间里，在柳条和玉米壳做的床垫上-我问：“妈妈，家里的哪个颜色最美？”我妈妈指这个或者那个，但是我最后说我更喜欢“维克托的家”。因为我兄弟维克托的家以前是海绿色的。 “花窗玻璃”，没有嘴的孩子和女人人们总是问为什么我绘画的轮廓都是黑色的，而且孩子们都没有嘴巴。这都是凭直觉、没有意识、也没有任何解释的，直到有一天我在圣若泽·德·赫尔瓦村被像以前被突出的移民一样被表彰。当我走进教堂，我穿着上衣外套和靴子下跪。我厌恶这件衣服，除了我最爱的姐姐瓦雷斯卡，对我来说这件衣服太女性。当时我四岁，看着花窗玻璃（有着黑色的轮廓），但是因为当时我们很穷，没有任何关于艺术的书、杂志、印刷品、图片、广播和电视，所以我唯一的信息来源就是石头建造的教堂里美丽的花窗玻璃，这是我父亲帮忙建造的，合唱团经常在这个教堂里歌唱。当去拜访别人家的时候，尤其是在整备的那几天，一个村庄的亲戚会来拜访另一家，孩子们只能闭上嘴巴，安静地坐在柴火炉的后面那个放着井水桶、用来洗脸的杯子和盆的板凳上！孩子们没有发言权和投票权。

在我图画中的女人看上去总是比较强硬，这也是无意识创造的形象。女人，至少在殖民地的女人总是要帮忙做家务和提出意见。当子女还小的时候，她们还要生产家用的粮食，养殖动物和分担家务，而她们的丈夫和年长的孩子则负责带来更多金钱的种植和生产活动。

因为天主教徒和新教徒之间的冲突，在1970年成立了基督教青年团体，名为青年运动，其中有戏剧、报纸和讲座。

一般在喝马黛茶的时候决定和分配当天的工作任务。

我1971年进入南大河州联邦大学，就读设计和塑料本科课程。我和其他五名学生在大学组织了DCE（学生中心机构），因为军队的干涉，在1968年，也就是AI-5（五号机构行为文件）的那年关闭了机构。我住在CEUACA（阿帕里西奥·可拉·德·阿尔梅的大学学生公寓），那里有一个俱乐部，俱乐部得到的钱将留给学生。国家志愿者路上的妓女经常光顾这里，来吸引顾客花钱，这样学生就可以有钱保持这个公寓。还有一个妓女做慈善，一个一个房间给没有钱的学生提供服务。

最早的雕塑神父、牧师、医生和老师是村里最重要的人。老师是我姐姐易迪亚的男朋友。他们很年轻时尚，每周都乘公车去一趟城里，他们给我带来了一条领带作为礼物和给家里买了一个宙斯神父的石膏雕像。我问他们花了多少钱。他们回答“这么多”。我觉得花了很多钱，于是说：“为什么你们花钱买一个我可以做的东西？” 。他们反驳道：“傻瓜，你怎么可能做出这个雕塑！”于是我跑到烧木材的火炉旁拿起一堆木材，准备了黑泥并开始塑模。“一摸一样！”他们承认道。

大学

1972年，我和玛丽莎·古埃德斯·扑热色结婚，但是她18岁，我 21岁。我们靠南大河州联邦大学校长室工作的最低工资生活，我们住在一个12平米的学生公寓的房间里，只有马毛单人床垫和混合着泥塑和油漆还有食物的味道。那是我们夫妻最快乐的一段时光。

等在柿子树下晒干后，我妈妈把雕塑在面包箱中“烤了”。当时，我获得设计的第一名，然后我有资格担任南大河州联邦大学艺术系该门课的助理教授。但是我不得不说，因为没有钱买材料，我没有通过“表现材料”这门课。

这是我的第一个雕塑！我还做了第二个，但是没有模型，自由发挥。他们说有我父亲脸的影子！但是我大概七八岁。

奖学金当我父亲还在世的时候，我的哥哥们在学校一直读到高中，通过工作的钱来支付学费。随后，他们就要回家在农场帮忙。我也在假期的时候在田地里干活来赚钱缴纳学校的费用。有一天，我妈妈跟我说：“你去学习！”然后，像所有在村里学习成为神父的人一样，我也希望成为神父。但是首先，需要一个奇迹！莱昂内尔·得·莫拉·布里佐拉是我们的州长，她给移民的子女发放奖学金。我被选中可以继续读书！那一年是1959年。

一只金刚鹦鹉我花了整整三年时间在南大河州两兄弟市无原罪高中就学，然后我去了南大河州的伊斯特罗市和圣保罗州的卡拉路河市的神学院。当我到了神学院，我的大部分同学都是意大利后裔。他们讲意大利的一种方言；我讲德国的方言，但是我要跟他们沟通。我当时非常害羞，所以就投入到画画中。用简单的蜡笔我画了一个金刚鹦鹉，因为画的太好，导致我们的神父一位美术教授都不敢相信。

1973年，玛丽莎和我，还有我们的女儿路达意雅决定从租来的精装修的房子里搬到圣保罗坎皮纳斯市。我从来无法理解为什么要去圣保罗！只是很多年以后我明白，我去那里的原因是有关于南大河州西斯诺河谷居民的工作。我记得很清楚。民俗学教授，也是圣保罗大学的教授，一次在他的课上说：“南大河州，在文化方面，分成两种状态： a) 瓜伊巴河往那是南大河州人，穿皮尔莎，有口音，有当地特色的衣着和食物已经被文化开发； b)瓜伊巴河往这，是意大利、德国和日本后裔的巴西人，有口音，衣服、食物、音乐、有特色的建筑还没有经过文化的开发。” 我心想：“但是我不是这样的！我出生在这片地区，我有口音，我热爱小乐队和喜欢这个地区的食物。”于是，我开始有关西斯诺河谷居民的工作。

三位老师那我在艺术学院进修的时候，有三位老师对我的学习产生了至关重要的影响：南大河州联邦大学的娜雅·科雷亚和克里斯蒂娜· 巴尔帮，圣保罗州坎皮纳斯市天主教大学的贝尔纳多·卡洛教授。

这位神父有我见过或者我可以想象到的最美的水彩颜料。在金刚鹦鹉的事件后，我可以用这个颜料来描绘散文、诗歌、文字，和所有神学院中的作品，然后收纳在每年一本的名叫“克拉热迪阿诺”的书中。

娜雅·科雷亚

我和另外一位画画的同学力诺·吉拉迪被豁免一般的清洁任务来进行绘画。来自西班牙和刚刚被任命的哈维尔·马迪尔·阿拉那神父给我其他家庭提供的可以购买三张画布和油画颜料的钱。因为他认为我有天赋。

“ 现在带着愤怒绘画。”

在神学院，有图书馆、音乐、音乐老师、乐器、合唱、戏剧、电影、电视、公告栏和其他所有我可以使用的东西、多么美好的世界！这么多资源！多好的学习机会！

好了！我再也回不到以前的绘画了。我开始我自己的风格！

但是作为一个门外汉，我想为人文做更多事情！ 1968年8月25日我离开了神学院。一周以后，我在南大河州的新汉堡市的一家银行工作和恋爱，推出刚刚实施的保障基金服务。在 1969年，完全的军事独裁统治期间，我在由壁画报纸（7b14）成立的7月25日高中读完了古典课程，相当于现在的高中。

她是南大河州州立大学艺术学院的创始人的女儿-他是绘画老师。我学习绘画，直到有一天她来找我靠在我的画架上轻轻地说：

于是，我开始用力的拿着石墨开始刮。“再用点力，”她鼓励道。

还有一次，我有意无意的说我要结婚了。那是我22岁，挣最低标准的工资，大约100美金左右。我靠跟同事交换我的画来赚取一只铅笔或者石墨和两张绘画纸。经常因为缺钱而买不起材料。像我这样贫困，在大学里也不是特例。她听到我的意见，若有所思地摇摇头说： “你有所有可以成为伟大艺术家的条件。婚姻已经牵绊了很多艺术家！”

克里斯蒂娜·巴尔帮

前往其他的中心。

她的善良让我感动。在模特课上，她经常搭建出各种造型和梦幻般的景象！她非常热爱生活。她一边安排模特一边说：

这需要很大的勇气，但是这个地区已经成熟并且渴望艺术空间-因为以前没有艺术画廊和文化中心-所以很支持这一倡议。

“这样，这样！是啊，太漂亮了！”她拿起我们的画然后挂在临时搭建的壁板上，这是理想主义的壁板！”

然后到了纪念碑时代，企图让大众接触艺术，但是产生了争论，尤其是政治争论，涉及鞋好比食物的纪念碑最终没有完成，和鞋匠纪念碑。

“现在试试这个”，她说：“好多了！” 有的时候像着急的天使在碎碎念：“但是你能做好这个！” 很多时候，在毕业后我还是会去她的教室走一走！ “出现，带上材料来画画。这总是好的！”

举办了漫画、照片、花窗玻璃、蜡染等展览。并在城市和偏远的地区和村庄进行展览。也举办了访谈、演讲、朗诵、表演、杂耍，并且总是在当地的报纸，主要和易外妮·理查德在NH报纸刊登有关信息。戏剧团体蓬勃发展，围绕艺术的活动混杂了太多其他因素和快速的搅乱了当地群众的想法。作为艺术运动的“老房子”结束于 1979年初。总共持续了两年时间。

经常听到她说： “真好，真好！”，但是我清楚的知道我知道的还不够多，我永远也可能知道所有也知道不可能停止学习。贝尔纳多·卡洛在坎皮纳斯的天主教大学，贝尔纳多·卡洛是一位绘画教授，受人尊重和获得多项奖励。他最有标记的是眼镜和深入到他耳朵的鬓角。在第一堂课，我的同学们给他看我们的绘画，我画了他的肖像（那堂课是变形刻画）。他拿起画，给了分数然后叠起来。对我来说，是我至今画的最好的肖像。后来他给了我十分。“艺术家得了十分”，他说。他邀请我用我的漫画为他的艺术展开幕做展示。天主教大学艺术系当时停课让学生可以参加展览。我当时被很多陌生人所认识和接受。他们建议我留在圣保罗。但是我不知道为什么想回到西斯诺河谷。这位教授给我的作品提供架构，气魄和创造的自由。

1975 – 重拾身份我10岁的时候学会了葡萄牙语。在此之前，我只说在西斯诺河谷区域的方言。我们不会说德语也不会说葡萄牙语。我们是一群与世隔绝的群体！除此之外，巴西的早期工业化主要起源于西斯诺河谷-但是大型的机械厂位于南大河州和帕拉纳州的北部，随后在马拖格罗索州开始一些更有利可图的小作坊。殖民区的人们开始向城市搬迁，在城市里他们不被接受和感到被边缘化。最让他们感到羞愧的是他们的现实、习俗、房屋等。他们正在完全失去自己的身份，其中包含鲜明的文化特征和用于艺术的原材料。我意识到现在是时候重拾我的身份，我的现实，来拯救我们国家的一部分文化。我认识到没有人，没有其他艺术家可以来做有关我们现实的艺术，我们必须自己来做这个工作。然后，在1975年底，我开始一些列关于我的故事、我的家人的创作，然后延伸至我们村庄（西斯诺河谷）的大多数居民的故事。防止全球化！

1977 – “老房子” 在新汉堡市，鞋业飞速发展。这是一个天堂！没有土地改革，劳动力的需求吸引了主要来自周边的成千上万的劳动力。然后城市开始膨胀，在城市周边行程了居民带。河谷文化是来自1824年的浪漫主义，当时是欧洲的先锋文化。它被很好的保存150年直到出现“老房子-艺术的聚会”！老房子运动鼓动原生地的艺术家来采取当地的艺术形式，以防止

瀑布从一开始，新汉堡市的“老房子-艺术的聚会”有所谓的阶段步骤。因此，第一步，首先抵达西斯诺河谷区域。下一步是纪念碑：马西雅诺·施密茨的有关圣经和圣克里斯评与圣克里斯皮阿诺纪念碑，卡洛斯·阿尔贝托·奥利维拉的足球和狂欢节场景，和我创作的鞋匠纪念碑，鞋子好比食物的纪念碑。第三步，我们要达到这样的状态，需要在西斯诺河谷中心地区，即划分四个城市（旧埃斯坦西亚，新汉堡，伊沃蒂和两兄弟市）的瀑布地方开始一个“分支”。结束老房子运动后，我投入到西斯诺河谷居民为主题的工作中，在大量的工作后：去了一趟瀑布，然后确定了我的风格。我的作品主要分三种情况：殖民地，离开和城市。没几年后我与欧洲取得了联系，我就又增加了一项：起源。

工作室我出生于圣若泽·德·赫尔瓦市，从那里可以看到阿雷格雷港或南卡西亚斯市的所有地方。但是我孩童时期的梦想是居住在一个可以看到阿雷格雷港和南卡西亚斯市的地方并一边工作。等到了一定时候，我觉得我应该去寻找这样一个地方。在无数次尝试后，我放弃了寻找。14天后奇迹般的我遇到了我的工作室：比我想象的还要美，临近在我出生的村庄，俯瞰阿雷格雷港和南卡西亚斯市，具有无与伦比的能量，于是我着手建造它。

西斯诺河谷的居民和他的大学我们正处在宇宙中人类的史前历史。个人渴望通过作为地球村的一部分的识别来进行自我认识，从而创造形式主义和深化，一个新的“宗教”秩序，而不是一个新的经济秩序。因此，南大河州在文化上，一方面表现了穿皮尔莎，有口音的南大河州人，只是他们的穿着、音乐和特色的食物还没有被开发；另一方面，我们有意大利、德国、日本和其他民族的后裔，他们有自己的口音、穿着、音乐和特色饮食，也都没有被开发。在西斯诺河谷我们村的居民，主要分殖民地、离开、城市和来源四部分，组成了我作品的主题。尤其是二战后或者是从工业化初始到现在的情况。

Travesti - 100 x 150 cm - 2005

D E R

K Ü N S T L E R

VORFAHREN Anton Kieling und Elisabeth Lange, Ururgroßeltern mütterlicherseits Meine Mutter erzählte er sei ein Offizier von Napoleon Bonaparte und sie sei Tochter einer französischen Prinzessin gewesen. Man erzählte, dass sie abends die Kleider zum Bleichen raus brachte und die Spitzen faltete, damit niemand in der Nachbarschaft die aufgedruckte Krone sehen sollte. Es hieß, dass sie nach Brasilien gemeinsam mit einer Gesellschaftsdame ankam und, dass sie mehrere Sprachen beherrschte. Man erzählte auch, dass auf die Nachfahren ein unermessliches Vermögen warten würde und, dass Antons Schwert aus Gold war. Mário Albino Both schreibt: „Im königlichen Hof Frankreichs hatte Das größte Skandal des Jahrhunderts geplatzt Denn der deutsche Barbar Verkehrte mit dem Adel”. Der Pfarrer Guido Both, wie Albino Both, auch Nachfahrer, schreibt: „1827 trug der Polizeikommissar Hillebrand von São Leopoldo in eine Spalte des Registers für Immigranten ein: angekommen am 04.02.1827 in São Leopoldo, Nummer 275 Anton Kieling; 276 Elizabeth Lange, Frau.” Die köstlichsten Spekulationen: Wer waren Anton Kieling und seine Frau Elizabeth Lange? Die Version laut Germano Kunzel, einer der Nachfahren von Anton Kieling, lautet: „Anton war Angehöriger Napoleons Gardeinfanterie und wurde 1812 für den Russlandfeldzug rekrutiert. Mit der Auflösung der Kaiserlichen Garde, fand der Offizier Anton eine Stelle in der Kavallerie des Generalen, seines zukünftigen Schwiegervaters. Dort wurde er von Napoleon zum Baron befördert. Der jungen Dame Elizabeth, zu dieser Zeit 16 oder 17 Jahre alt, ist es lieber auf das Erbe als auf Anton zu verzichten”. Martin Scholles und Ana Maria Sehn, Urgroßeltern väterlicherseits 185416 kamen sie in Brasilien an, als Martin 39 Jahre alt war. Gemeinsam mit anderen Einwanderern gründete er São José do Herval (der Gemeinde von Morro Reuter, Rio Grande do Sul angehörend). Das Haus, in dem er lebte, steht noch. Es ist ein Fachwerkhaus, damals der typische Baustil in diesem von deutschen besiedelten Gebiet im Bundesstaat Rio Grande do Sul (Brasilien). Sie waren Landwirte. Meine väterliche Großeltern: Johann Scholles und Maria Blume. Meine mütterliche Großeltern: Karlus Kieling und Margaretha Görgen. Meine väterliche Urgroßeltern: Martin Scholles und Ana Maria Sehn. Meine mütterliche Urgroßeltern: Guilherme Kieling und Maria Therezia Schardong. MEINE FAMILIE Als der Jüngste von elf Kindern von Anna Kieling Scholles und Carlos Scholles, kam ich zur Welt, als meine Mutter 47 war. Mein Vater starb als ich drei war. Eine Hebamme half meiner Mutter nur bei der Geburt der ältesten Tochter und des jüngsten Sohnes, also ich. Bei der Geburt der anderen Kinder stand mein Vater an der Seite meiner Mutter. Sie selbst schnitt die Nabelschnur von zwei ihren Kindern. Sie wurde Ururgroßmutter und sah die 5. Generation – fünf Frauen – heranwachsen. 1993 starb sie als sie 90 Jahre alt war. Sie pflegte zu sagen, die Entbindung sei gleichzeitig ein ungeheurer Schmerz und eine ungeheure Freude. Sie las auf Deutsch und interessierte sich für die Geschichte der Vorfahren. Meine Mutter litt an Rheuma. Kurz nach dem Tod meines Vaters, wurde sie von einem Blitz getroffen, der sie von der Krankheit befreite. Wieder gesund konnte sie mich und die anderen Kinder großziehen, obwohl sie schon 50 war. Meine Angst vor Gewittern lässt sich wahrscheinlich dadurch erklären. Sie verdiente ihr Geld mit dem Nähen und der Zubereitung von Süßigkeiten und half bei einigen Entbindungen im Dorf. Ich bereitete den Chimarrão (Matetee) für die Leute vor, die ihren Kleider zum Nähen brachten, und trug die Formen, in denen die Torten gebacken wurden. Auf diese Weise erfuhrt ich die Geschehnisse im Dorf (die

16 Die ersten deutschen Einwanderer kamen 1824 in Rio Grande do Sul an. Zunächst ließen sie sich in der Region von São Leopoldo nieder, die damals eine große Region umfasste, die außer dem Vale do Rio dos Sinos auch Montenegro und Taquara einschloss. Ab 1830 wurde die Einwanderung von Deutschen durch das Kaiserreich Brasilien suspendiert, das keine weiteren Gelder für die Einwanderung im Haushaltsgesetz festlegte. Die Wiederaufnahme der deutschen Einwanderung erfolgte im Jahr 1846.

Frauen mit ausgespreizten Beinen sitzend, dass man die Unterwäsche sah, die nackten stillenden Titten, die Gereden und die Feste, die Musikantenbälle, denen ich aus der Kulisse zuschaute). Ich erinnere mich auch an die typischen Gerichte, die meine Mutter in den Festen vorbereitete, und an den geringen Lohn, den sie dafür erhielt. Mutti erzählte immer, dass, als ich noch nicht geboren war, gab es die Angestellten in der Sägerei meines Vaters, die wie einen Familienmitglied behandelt wurden. Insbesondere erzählte sie vom Schwarzen João und seinem Aberglauben und von einem Indianer Namens Marciano, der die Hausmittel besorgte (Tee, Kräuter, Gerichte, usw.). Meine Mutter schätzte sie sehr und war ihnen sehr dankbar. MEINE GEBURT Mein Vater rief meine Schwester Ana Egydia und sagte ihr sie solle die Hebamme (Lisbeth Lehnen) holen, denn „die Mutter leidet unter starken Kopfschmerzen“. Es war der 15. Februar 1950. Die Hebamme wohnte in einem winzigen Dorf, in der Nähe einer Bach, in einem weit gelegenen Tal, Lêva Eck, in São José do Herval. Als meine Schwester ankam, melkte sie gerade eine Kuh. Lisbeth holte ihr Köfferchen und machte sich auf den Weg. Es war morgens früh und es regnete. Auf dem Hinweg trug meine Schwester hilfsbereit das Köfferchen. Als sie bei uns ankamen, sagte mein Vater zu meiner Schwester sie solle mit den Geschwistern „mit den Kindern der Nachbarin spielen gehen“. Wenige Zeit später rief mein Vater sie: „Kommt nach Hause sehen, wer da ist!“ Ich kam zur Welt! Am Mittag!! “Wieso”, sagte meine Schwester, damals mit 15, “wo war er?” “Kindchen”, antwortete die Hebamme, “du selbst hast ihn im Köfferchen getragen und fragst noch wo er war?!” ALLES “FLORIBUS” Das ganze Dorf São José do Herval schmückte sich fürs Ostern! An Ostern bekam man neue Kleider. Das alte Sonntagskleid war jetzt für Samstagnachmittags und das neue sollte zuerst an dem Ostersonntag und drei Woche später auf dem Kerb17 Ball getragen werden. Die Blumen, die in dieser Jahreszeit aufblühten, wurden Monate davor gepflanzt. Die Häuser wurden mit Tünche angestrichen und der Rasen wurde gemäht. Man bereitete Oblatenlebkuchen und Hasen, Sternen und Blumen aus Lebkuchen zu. Abends, gemeinsam mit der ganzen Familie sitzend um den Tisch, bemalte man die Oblatenlebkuchen. Ich aber, mit vier oder fünf Jahren, wollte sie mit Streusel verzieren. Mit dem bunten Streusel malte ich mir Sachen aus, kreierte Formen. Es waren meine ersten Zeichnungen! Als die Wolken mit den Herbstfarben bunt waren, fragte ich: „Mama, warum ist der Himmel bunt? Anstatt mir es zu erklären, reizte sie meine Phantasie an: „Es ist die Farbe, mit der der Osterhase die Eier für Ostern färbt!“ Abends im Bett – nach dem Tod meines Vaters schlief ich im Schlafzimmer meiner Mutter in einem Schlafkorb mit einer Matratze aus Maislaub – fragte ich: „Mama, welches Haus im Dorf hat die schönste Farbe?“ Meine Mutter gab an es sie diese oder jene, aber ich sagte immer „das Haus von Victor“ gefiel mir am Besten. Das Haus meines Bruders Victor war Seegrün getüncht. DIE GLASMALEREI, DIE KINDER OHNE MUND UND DIE FRAUEN Man fragte mich ständig, warum die Konturen der Formen in meinen Bildern schwarz und die Kinder ohne Mund waren. Es geschah intuitiv, unbewusst. Ich hatte keine Erklärung dafür, bis ich eines Tages in São José do Herval als ehrenvollen Einwohner geehrt wurde. Als ich die kleine Kirche betrat, sah ich mich auf den Knien, die eine Bluse mit diesen Knöpfen tragend. Ich hasste diese Bluse, sie gehörte meiner Schwester Walesca, die ich am meisten lieb hatte; außerdem fand ich das Stück Kleid sehr weiblich. Ich sah mich dort, mit meinen vier Jahren, wie ich die Glasmalerei (mit schwarzen Konturen) bestaunte. Es gab keine Kunstbücher, Zeitschriften, Abdrücke, Bilder, Radio oder Fernseher. Wir 17 Typisches Volksfest in den Regionen von Rio Grande do Sul, die von deutschen Einwanderer besiedelt wurden.

lebten unter armen Lebensverhältnissen. Mein einziger plastischer Anhaltspunkt war die Glasmalerei in der kleinen wunderschönen Steinkirche, an deren Bau mein Vater beteiligt war und in deren Chor er immer gesungen hatte. Wenn Leute zu Besuch kamen, vor allem an den Kerb-Festtagen, als die Verwandten sich gegenseitig besuchten, mussten die Kinder den Mund halten und hinter dem Holzofen auf einer Bank sitzen, auf deren Ende der Eimer mit Brunnenwasser und der Becher und die Waschschüssel für das Gesicht standen. Die Kinder hatten kein Recht auf Stimme und Meinung. Auf meinen Bildern erscheinen die Frauen immer als starke Persönlichkeiten; etwas, was auch unbewusst zustande kam. Auf dem Dorf waren die Frauen nicht nur zuständig für den Haushalt, sondern sie nahmen auch an den Entscheidungen teil. Gemeinsam mit den kleineren Kindern kümmerten sie sich um den Gemüsegarten, die Tiere und den Haushalt, während der Ehemann und die älteren Kinder sich um den Ackerbau kümmerten, mit dessen Anbau etwas Geld verdient wurde. Die Entscheidungen und Aufgaben wurden normalerweise beim Chimarrão18 trinken getroffen und festgelegt. DIE ERSTEN SKULPTUREN Der Pfarrer, der Priester und der Arzt waren die wichtigsten Personen im Dorf gemeinsam mit dem Lehrer. Dieser letzte war der Freund meiner Schwester Egydia. Sie waren jung und modern. Sie fuhren in die Stadt mit dem Bus, der ein Mal in der Woche im Dorf vorbeifuhr, und brachten mir eine Krawatte als Geschenk. Für unseres Haus brachten sie eine Gipsfigur vom Pfarrer Padre Reus. Ich fragte wie viel sie dafür ausgegeben hatten. „So viel“, antworteten sie. Es war nicht wenig. “Warum habt ihr dafür bezahlt, wenn ich es doch machen kann?“, fragte ich herausfordernd. „Du, Armer, das schaffst du doch nicht!“, erwiderten sie. Ich lief dann zum Platz, wo wir Brennholz spalteten, und nahm ein Holzsplitter; aus dem Moor holte ich schwarzen Lehm und fing an, zu modellieren. „Es sieht genauso aus!“, gaben sie zu. Nachdem es unter dem Kakibaum trocknete, „brannte“ meine Mutter die Figur im Brotofen. Es war meine erste Skulptur! Ich machte noch die zweite, aber ohne Modell, frei. Man sagte es hätte das Gesicht meines Vaters! Zu dieser Zeit war ich sieben oder acht. STIPENDIUM Als mein Vater lebte, gingen meine Geschwister bis zu einem bestimmten Alter zur Schule. Anstatt die Schule mit Geld zu zahlen, arbeiteten sie in der Schule dafür. Nach der Schule mussten sie auf dem Ackerbau arbeiten. Ich arbeitete auch auf dem Ackerbau in den Ferienzeiten, um die Schulausgaben zu zahlen. Eines Tages sagte mir meine Mutter: „Du wirst studieren!“ Da alle, die im Dorf studierten, eine Pfarrerausbildung machten, wollte ich Pfarrer werden. Aber dann geschah das Wunder! Leonel de Moura Brizola war der Gouverneur des Bundesstaates und erteilte Stipendien für Kinder von Landwirten. Ich wurde ausgewählt und konnte studieren! Es war das Jahr 1959. EIN ARA Für drei Jahre blieb ich im Internat der Schule Colégio Imaculada Conceição in Dois Irmãos (RS), danach ging ich zum Seminar Claretiano in Esteio (RS) und Rio Claro (SP). Als ich im Seminar ankam, waren die meisten meiner Kollegen italienische Nachfahrer. Sie sprachen einen italienischen Dialekt und ich einen deutschen, aber ich musste mit der Außenwelt Kontakt aufnehmen. Scheu wie ich war, griff ich auf das Zeichnen zurück. Mit einer einfachen Buntstift, malte ich einen so wunderschönen Ara, dass der Pfarrer und Kunstlehrer, es nicht fassen konnte. Dieser selbe Pfarrer hatte den schönsten Aquarellfarben-Kasten, den ich je gesehen hatte oder mir hätte vorstellen können. Nach der Ara-Zeichnung konnte ich ihn benutzen, um die Chroniken, die Gedichte, die Texte, also die besten Schriften der Seminaristen, die in einem Jahrbuch bezeichnet „Claretianinho“ gesammelt wurden, illustrieren.

Ich und ein Kollege, Lino Girardi, der die Zeichnungen machte, waren von den Putzarbeiten befreit, um zu zeichnen und zu malen. Der Pfarrer Javier Mateo Araña, der neu geweihte Pfarrer aus Spanien, kaufte mir die ersten drei Leinwände und die ersten Ölfarbe-Tuben mit dem Geld, das seine Familie ihm geschenkt hatte. Er erkannte Talent in mir. Im Seminar gab es Bibliotheken, Musik, Musiklehrer, Musikinstrumente, Chor, Theater, Kino, Fernseher, Zeitungen, also alles, was ich bisher niemals zur Verfügung hatte. Was für eine herrliche Welt! So ein breites Angebot! Was für eine Bildung konnte ich dort genießen! Ich hatte aber den Wunsch mehr für die Menschheit zu leisten, aber als Laie! Am 25. August 1968 verließ ich das Seminar. Eine Woche später hatte ich eine Freundin und arbeitete in einer Bank in Novo Hamburgo (RS). Zu dieser Zeit rief die Regierung im Rahmen der Arbeitslosenversicherung einen Fonds ins Leben, der Garantiefonds für Beschäftigungszeit (FGTS); ab jetzt war ich auch versichert. 1969 beendete ich das Abitur in der Schule „Colégio 25 de Julho” und gründete das Zeitungsblatt „Jornal Mural“ (7b14) inmitten einer militärischen Diktatur. Aufgrund der Rivalität zwischen katholischen und evangelischen Jugendgruppen, bildete ich 1970 eine ökumenische Jugendgruppe, die Mojujo (Movimento Juventude Jovem – Bewegung Junge Jugend), in der Theater, Vorträge stattfanden und die Herausgabe eines Zeitungsblatts. DIE UNIVERSITÄT 1971 werde ich an der UFRGS (Bundesuniversität von Rio Grande do Sul) für den Studiengang Lehramt in Zeichnung und bildender Kunst zugelassen. Ich gehörte zum Vorstand (bestehend aus fünf Studenten), der die DCE (Diretório Central de Estudantes – Zentraldirektion der Studenten) der Universität neu organisierte. Die Zentraldirektion der Studenten wurde 1968 durch die Intervention der Armee, im Jahr des AI-5 (Institutionellen Akts Nummer 5), geschlossen. Ich wohnte in der CEUACA (Casa do Estudante Universitário Aparício Cora de Almeida – Studentenwohnheim Aparício Cora de Almeida), in dem einen Nachtklub betrieben wurde, dessen Gewinn die Studenten einkassierten. Die Prostituierten aus der Straße Voluntários da Pátria besuchten den Klub. Sie zogen Kunden an, die ihr Geld dort ausgaben. Mit dem Geld konnten die Studenten den Heim unterhalten. Unter den Prostituierten gab es eine, die an die Zimmer vorbeiging und den geldlosen Studenten Sex für umsonst anbot. 1972 heiratete ich Marisa Guedes Preussler – sie war 18 und ich 21. Wir lebten mit halben Grundlohn als studentischer Hilfskraft im Rektorat der UFRGS. Wir wohnten in einem Zimmer 3x4 (12 m²) im Studentenwohnheim und schliefen auf einer Einzelbett-Matratze. Nicht selten vermischte sich das Essen mit dem Lehm der Skulpturen und in der Luft hing der Geruch von Farben. Unsere glücklichste Zeit. Zu dieser Zeit erhielt ich den ersten Platz in Zeichnung, was mich dazu befähigte als Assistenzprofessor in diesem Fach an der Fakultät für Kunst der UFRGS zu arbeiten. Jedoch konnte ich die Stelle nicht übernehmen, weil ich das Fach „Materialien für den Ausdruck“ nicht bestanden hatte. Es fehlte mir das Geld für das benötigte Material. 1973 beschlossen wir, als unsere Tochter Rudaia, nachdem wir ein Häuschen mieteten, geboren wurde, nach Campinas (SP) zu gehen. Es ist mir niemals klar geworden, warum ich nach São Paulo ging! Erst viele Jahre später verstand ich, dass aus dieser Abreise meine ganze Arbeit über den Einwohner des Vale do Rio dos Sinos (RS) entstanden ist. Ich erinnere mich sehr gut daran. Die Professorin für Folklore, die auch an der USP (Universität von São Paulo) unterrichtete, sagte in einem seiner genialen Unterrichten: „Kulturell gesehen teilt sich Rio Grande do Sul in zwei Bundesländer: a) vom Guaíba Fluss nach dort haben wir den Gaucho19, pilchado20, mit Akzent, Kleidern, Gerichten, Musik, eigenartigen Wohnhäusern, der kulturell und in der bildenden Kunst noch nicht ausreichend untersucht wurde;

19 Volksbezeichnung für denjenigen, der im Bundesstaat Rio Grande do Sul geboren wurde. 18 Beliebtes Getränk im Bundesstaat Rio Grande do Sul bestehend aus Mate-Tee und heißem Wasser.

20 Die pilcha ist die traditionelle Tracht in Rio Grande do Sul. Derjenige oder diejenige, die sie trägt ist pilchado oder pilchada.

b) vom Guaíba Fluss nach hier, haben wir die Brasilianer Nachfahrer von Italienern, Deutschen und Japanern mit Akzent, Kleidern, Gerichten, Musik, eigenartigen Wohnhäusern, die kulturell und in der bildenden Kunst noch nicht ausreichend untersucht wurde; Ich dachte dann: “Aber das bin ich! Ich wurde in dieser Region geboren, habe Akzent, liebe Musikantenmusik, esse gern die Gerichte aus dieser Region“. Hiermit beginnt die Arbeit über den Einwohner des Vale do Rio dos Sinos. DREI PROFESSOREN Während mein Studium an der Fakultät für Kunst prägten drei Professoren meine Bildung auf bezaubernder und endgültiger Weise: Nayá Corrêa und Cristina Balbão, an der UFRGS und Bernardo Caro an der PUC (Päpstliche Katholische Universität) von Campinas, im Bundesstaat São Paulo. Nayá Corrêa Als Tochter des Gründers der Fakultät für Kunst an der UFRGS war sie Professorin für Zeichnung. Ich zeichnete nach dem akademischen Modell bis sie eines Tages zu mir kam und sagte auf sanfter Weise, neben der Staffelei stehend: „Mal jetzt mit Wut”. Ich fing dann an, mit dem Graphit kräftig zu zeichnen, wodurch Verformungen entstanden sind. „Mit mehr Kraft“, spornte sie mich an. Das war es! Nie wieder würde ich wie vorher zeichnen. Mein Stil begann sich zu entwickeln! Bei einer anderen Gelegenheit erwähnte ich, dass ich heiraten würde. Ich war erst 22 und verdiente einen Grundlohn, ungefähr US$ 100. Ich tausche mit meinen Kollegen eine Zeichnung gegen einen Krayon oder einen Graphit sowie eine Zeichnung gegen zwei Papierblätter. Ich fiel in bestimmten Fächern durch, weil ich nicht das Geld für das Material hatte. Arme in der öffentlichen Universität waren eine Ausnahme. Sie hörte meine Bemerkung und nachdenklich drehte sie den Kopf ablehnend zur Seite und sagte: „Du hast alles, um einen großen Künstler zu werden. Die Ehe hat schon viele Künstler gestört!“ Cristina Balbão Ihre Herzlichkeit brachte mich in Verlegenheit. Im Modellstehen-Raum stellte sie Kostüme von Bumba-meu-boi, Fähnchen zusammen... Es waren fantastische Szenarien! Sie liebte das Leben. Sie besorgte uns Leute zum Modellstehen und sagte: “Genau, genau! Wie herrlich!” und nahm meine Zeichnungen und stellte sie unter den besten an einem improvisierten schwarzen Brett, einem idealistischen Brett aus! „Versuch es jetzt auf dieser Weise“, sagte sie. Und: „Es ist gut so!“ Wie ein aufgeregter Engel flüsterte sie weiter: „Du könntest es auch so machen!“ Nach meinem Abschluss ging ich oft an ihrem Raum vorbei. „Komm vorbei, bring Material und zeichnet mit uns. Es tut immer gut!“ Ihre Wörter kann ich bis heute noch hören: „Wie toll, wie toll!”, aber sie fügte auch hinzu, dass ich noch nicht alles wusste, und erst an dem Tag aufhören würde, an dem ich denken würde, dass ich alles wissen würde. Bernardo Caro An der PUC von Campinas war Bernardo Caro ein angesehener und ausgezeichneter Professor für Zeichnung. Seine Brille und Koteletten, die bis unter die Ohren gingen, fielen bei ihm am meisten auf. Im ersten Unterricht zeigten ihm meine Kollegen die Zeichnung, die ich von ihm machte (im Unterricht ging es um verformtes Portrait). Er nahm sie, benotete sie und faltete sie. Für mich war es das beste Portrait, das ich bis heute gemacht hatte. Danach erhielt ich nur noch die höchste Note (10). „Künstler wird mit zehn benotet“, sagte er. Er lud mich dazu ein, meine Cartoons bei der Eröffnung seiner Ausstellung „Convívio de Arte“ auszustellen. Der Dekan der Fakultät für Kunst der PUC stellte den Unterricht ein, damit die Studenten die Ausstellung besuchen konnten. Ich war ein angenommener und bekannter Fremder. Man schlug mir vor in São Paulo zu bleiben. Aber ich, warum weiß ich nicht, wollte in den „Vale do Sinos“ zurückkehren. Diesem Professor verdanke ich die Strukturierung meiner Arbeit, das Wagnis, die Freiheit zu kreieren.

1975 – ANNAHME DER IDENTITÄT Ich habe mit zehn Jahren Portugiesisch gelernt; bis dahin sprach ich nur den Dialekt, der am meisten im Vale do Rio dos Sinos gesprochen wird. Wir konnten kein Deutsch und kein Portugiesisch sprechen. Wir waren eine Gruppe von Menschen, die isoliert von der Welt lebte! Darüber hinaus, mit dem Beginn der Industrialisierung in Brasilien und vor allem im Vale do Rio dos Sinos – wie auch die maschinelle Pflanzung auf großen Landflächen in Rio Grande do Sul, im Norden von Paraná und dann in Mato Grosso – führte dazu, dass es für die Kleinbauern nicht mehr rentabel war. So begann der Exodus der Siedler in die Stadt, wo sie sich bald marginalisiert fühlten. Diejenigen, die blieben schämten sich wegen ihrer Realität, vor allem mit den Auswirkungen der Nachkriegszeit. Sie begannen ihre Realitäten, ihre Bräuche, ihre Häuser, usw abzulehnen. Sie verloren völlig ihre Identität, die kulturell recht markante Merkmale besaß, Grundstoff um Kunst herzustellen. So fühlte ich, dass es Zeit war meine Realität, meine Identität anzunehmen, mir die Aufgabe zu stellen, einen Teil der Kultur des Landes zu retten. Ich bemerkte, dass niemand, kein anderer Künstler Kunst über unsere Realität schaffen würde, wenn wir selbst es nicht machen würden. So begann ich Ende 1975 die Serie über meine Geschichte, die Geschichte meiner Familie, die erweitert die Geschichte der meisten Einwohner meines Dorfes war: der Vale do Rio dos Sinos. Ich hatte die Globalisierung vorausgesehen! 1977 – ALTES HAUS Novo Hamburgo erlebte den Ausbruch der Schuhindustrie. Es war ein Paradies! Das Arbeitskräfteangebot brachte ohne die Agrarreform tausende von Menschen, die hauptsächlich vom Land kamen. Diese begannen die Städte zu überfüllen, und erzeugten die Viertel ihrer Peripherie. Der Vale lebte kulturell die Romantik, die 1824 gebracht wurde, als sie Avantgarde in Europa war. Sie wurde 150 Jahre lang erhalten, bis zum Erscheinen des alten Hauses – das Leben in der Kunst! Die Bewegung “altes Haus” bestimmte das Festsetzen des Künstlers im Herkunftsort, um eine Identifizierung seiner Kunst mit seiner Region zu fördern und um zu vermeiden, dass er in die Großstadt übersiedelt. Es verlangte eine Menge Mut, die Region jedoch war reif und eifrig Kunsträume zu schaffen – da es kein Kulturzentrum und Kunstgalerien gab – und die Initiative wurde unterstützt. Dann kam die Ära der Denkmäler, in einem Versuch die Kunst dem Volk zugänglich zu machen, und mit ihr die politische Polemik um das Denkmal “der Schuh als Nahrung”, das nicht beendet wurde, und das SchuhmacherDenkmal. Es wurden Ausstellungen von Cartoons, Fotografien, Bleiverglasung, Batik, usw. veranstaltet. Wir organisierten Ausstellungen in den am weitesten entfernten Städten und Dörfern der Region. Es wurden auch Interviews, Vorträge, Rezitale, Choräle und nativistische Vorführungen veranstaltet, die immer von der lokalen Presse veröffentlicht wurden, hauptsächlich durch Evania Reichert, von der NH Zeitung. Die Theatergruppen lebten auf, und die Bewegung um die Kunst war so groß, dass wir schnell die Mentalität der Region anregten. Die Kunstbewegung “altes Haus” dauerte bis Anfang 1979. Zwei Jahre im Ganzen. DER “TRAVESSÃO” Von Anfang an hatte das alte Haus – Das Leben in der Kunst, in Novo Hamburgo, Etappen, die Schritte genannt wurden. So bezweckte der erste Schritt die Region des Vale do Rio dos Sinos zu erfassen. Der folgende Schritt war der von den Denkmälern: das von der Bibel und die Tafeln über Sankt Crispinus und Sankt Crispinianus, von Marciano Schmitz, die Tafeln über Fußball, Kirmes und Karneval, von Carlos Alberto Oliveira, und die Denkmäler des Schuhmachers, des „Monumento à Fila“ und des Schuhs als Nahrung, meiner Urheberschaft. Im dritten Schritt wollten wir den Staat umfassen und eröffneten so eine “Zweigstelle” im Travessão, neutrales Gebiet vom Vale do Rio dos Sinos, an der Grenze von vier Stadtgemeinden (Estância Velha, Novo Hamburgo, Ivoti und Dois Irmãos). Nachdem das alte Haus beendet war, ging ich zum Travessão, um mich mehr dem Thema des Bewohners des Vale do Rio dos Sinos zu widmen. Nach viel Arbeit,

konnte man meinen Stil identifizieren: der Übergang zum Travessão festigte meinen Stil. So habe ich meine Arbeit in drei Situationen eingeteilt: Siedlung, Exodus und Stadt. Jetzt, nach mehreren Jahren und durch den Kontakt mit Europa, habe ich noch eine Situation hinzugefügt: die Herkunft. DAS ATELIER Ich wurde in São José do Herval geboren, von wo aus man Porto Alegre oder Caxias do Sul überall sah. Mein Traum als Junge aber war in einem Ort zu leben wo man Porto Alegre und Caxias do Sul, Region über die ich meine Arbeit mache, gleichzeitig sieht. Und es kam die Zeit in meinem Leben in der ich mir sicher war diesen Ort zu finden. Nach zahlreichen Versuchen gab ich die Suche auf. Vierzehn Tage später, magisch, fiel der Platz in meine Hände, wo sich heute mein Atelier befindet: viel schöner als jemals vorgestellt, neben dem Dorf wo ich geboren bin, mit Blick auf Porto Alegre und Caxias do Sul; mit einer unvergleichlichen Energie und bereits verwurzelt zum Bauen. DER EINWOHNER DES VALE DO RIO DOS SINOS UND SEINE VIELFALT Wir befinden uns in der Vorgeschichte des Menschen im Universum. Das Individuum sehnt sich nach Selbsterkenntnis, durch die Identifizierung seiner Realität als Teil des globalen Dorfes, so dass der Ritualismus und die Mythik nicht eine neue Wirtschaftsordnung, sondern eine neue “religiöse” Ordnung schaffen. So bietet Rio Grande do Sul in kultureller Hinsicht, auf der einen Seite den “Gaúcho mit Pilcha” (traditionelle Kleidung aus Rio Grande do Sul), mit seinem Akzent, seiner Kleidung, Musik und seiner eigenartigen Küche, die plastisch und kulturell auch noch nicht ausgenutzt wurden. Auf der anderen Seite haben wir die brasilianischen Nachkommen der Italiener, Deutschen, Japaner und anderer Ethnien, auch mit ihrem Akzent, ihrer Kleidung, Musik und ihrer eigentümlichen Küche, die ebenfalls plastisch und kulturell noch nicht ausgenutzt wurden. Die Gegebenheit des Einwohners meines Dorfes, der Vale do Rio dos Sinos, dargestellt in den Situationen Siedlung, Exodus, Stadt und Herkunft, bildet das Thema meiner Arbeit. Diese Realität erscheint insbesondere in der Zeit nach dem Zweiten Weltkrieg, d.h., vom Beginn der Industrialisierung bis zum heutigen Tag.

O Curtidor - 100 x 150 cm - 2006

S I T U A Ç Õ E S Minha obra se divide em quatro situações: de colônia, de êxodo, de cidade e de origens. COLÔNIA O horizonte do homem do campo é uma linha reta: planta, alimenta-se, suas crianças brincam. Tudo é feito em casa, artesanalmente. Relaciona-se com a natureza e os animais à sua volta. Olha o sol e a lua. O círculo existe. Inquieto, olhar no infinito, sonha com uma nova realidade. ÊXODO O êxodo não é só a retirada do campo em direção à cidade, em busca de educação e dos produtos industrializados, mas também a passagem da fase artesanal para a fase industrial da região, marcada pela luz elétrica, pelo rádio e pela televisão, que anunciam a sociedade de consumo após a Segunda Guerra Mundial. É também a adaptação de pessoas na cidade, a desestruturação do indivíduo, motivada pela perda de suas raízes culturais e de identidade, principalmente no pós-guerra. Por extensão, o êxodo é uma realidade nacional e uma situação internacional, com migrações e imigrações em

busca de melhores oportunidades e condições de vida. A globalização! Devido à globalização, as novas fronteiras são a identidade. A CIDADE Sem a Reforma Agrária, ingênuo e despreparado para o que vai enfrentar, o homem do campo chega à cidade, defrontando-se com valores que lhe são desconhecidos e vendo os seus valores não sendo aceitos. Sente-se não um homem, mas uma peça, um número. O êxodo rural cria um impacto na cidade, criando as favelas e as vilas clandestinas de periferia, a marginalização do indivíduo e a impossibilidade de qualquer planejamento. E o homem do campo, que veio à procura de estudo e trabalho, não alcança isto. Não consegue o estudo, enquanto o trabalho não basta sequer para a comida. AS ORIGENS É o sentimento de ser estranho na casa dos avós! A vinda para a cidade e o contato com os países de origem da maioria dos habitantes do Vale do Rio dos Sinos fizeram com que tivesse a ideia de fechar o círculo com a situação de origens. Passo, então, a abordar as situações de semelhança entre lugares, costumes, culturas e modos de pensar de onde vieram nossos antepassados, além da relação entre o Primeiro e o Terceiro Mundo.

Retalhos - 60 x 150 cm - 2014

S É R I E S Certas temáticas são recorrentes em minha obra – e algumas mais do que outras. Aqui estão reflexões sobre algumas delas. CAIXINHAS MÁGICAS São montanhas, milhares de caixinhas de sapatos das fábricas para exportação e mercado interno. O Vale do Rio dos Sinos era, nas décadas de 1970 e 1980, a maior região coureiro-calçadista do Planeta! Esta é a mágica: o progresso que o sapato gera, o emprego, a saúde, a casa, a educação, a cidade, a cultura. Por isto as caixinhas são mágicas. CHICKEN-POWER Plasticamente, na forma e na cor, a história desta série é bem interessante. Na colônia, durante a Páscoa, enfeitávamos as prateleiras da casa com um tipo de papel crepom. As sobras eram separadas conforme a cor (azul, vermelho, lilás, amarelo). Depois, uma vez mergulhado em água quente, este papel soltava a cor. Quando a tintura esfriava, mergulhávamos nela as galinhas brancas do terreiro. Umas ficavam amarelas, outras azuis, outras lilases... mas só as galinhas brancas! E só no tempo de Páscoa, época em que também se pintavam os ovos cozidos. A forma em movimento relaciona-se ao fato de termos, em minha infância, um terreno pequeno, onde as galinhas tinham de ficar presas o dia todo. Só as soltávamos ao anoitecer; para que não fossem ciscar na terra dos vizinhos. Eu era o encarregado de abrir o galinheiro. Elas, ansiosas nos poleiros, mal esperavam que eu abrisse a porta. Quando abria, saíam voando, soltando penas, atropelando-me e arranhando com estardalhaço. Devia ter seis ou sete anos. Nomeei a série assim em referência às gurias da classe média e da classe média baixa que passaram a usar o sexo para ascender profissionalmente, sem, contudo, cair na marginalização. Na época, nós, moleques, as chamávamos de “galinhas” e, como tinham poder de interferir na quantidade de exportados, acrescentávamos o “power”. Usei a expressão em inglês porque, no mundo da exportação, era o idioma mais usado. CUZINHOS-DOCE Com a informatização, os computadores, os controles remotos, os interfones, os porteiros eletrônicos e tudo mais trazido pela automação, os botões ganharam cada vez mais importância. Percebi que comandaria o mundo quem estivesse atrás dos botões, operando-os. E só não salvava o mundo porque não queria, porque fazia cu doce21. Daí o nome de cuzinhos-doce ou omissão. 21 Expressão usada no Rio Grande do Sul que se refere àquele que finge não ter interesse em algo.

Cuzinhos-doce - 50 x 60 cm - 2014

REBARBAS URBANAS Com a oferta de mão de obra houve o inchaço das cidades e a consequente formação dos cinturões de periferia. Estas construções são feitas dos restos das construções da classe média e da alta. Por isso são chamadas de rebarbas urbanas. Sem água, sem luz elétrica, calçamento, esgoto, etc. Também formaram as rebarbas urbanas os filhos de colonos que haviam vendido tudo, da terra aos bois, mas que ainda tinham conseguido comprar terreno com casa na cidade. Os filhos destes, porém, com um salário mínimo, não tiveram mais condições de comprar ou alugar uma casinha, sendo forçadas a se marginalizar e morar nestas construções. RITZELETAS São as rebarbas urbanas melhoradas. Loteamentos com alguma infraestrutura. Casas de pouquíssimos metros quadrados, geralmente de madeira, pagas a longo prazo. Foi um plano emergencial, criado por um prefeito de Novo Hamburgo, chamado Eugênio Nelson Ritzel. Ritzeletas lembram “brizoletas”, pequenas escolas construídas por Leonel de Moura Brizola quando foi governador do Estado do Rio Grande do Sul. MOÇAS DO INTERIOR São moças que vêm de outras cidades do interior para Novo Hamburgo e região para trabalhar ou estudar. Moram em apartamentos, em grupos, principalmente amigas. Trazem parte da alimentação do “interior”, ou seja, da casa de seus pais, que geralmente são agricultores. Tentam vencer na cidade grande, mas despreparadas, muitas delas acabam se prostituindo.

COMIDAS TÍPICAS É o fazer com a própria mão. Dificilmente a fase industrial, em se tratando de alimentação, vai superar em qualidade os alimentos da fase artesanal. O plantar e o colher eram um rito. O alimentar-se, uma celebração! A SAPATARIA Lembro-me ainda do barulho do martelo, sentado na escola ao lado, quando a filha do sapateiro batia a sola do sapato artesanal. Vejo o velho sapateiro, o velho artesão parado na porta, em seu chinelo, com as ceroulas aparecendo debaixo das calças, olhando-nos brincar no recreio da escola, que ficava no pátio da igreja também. Vejo o pé de carvalho, entre a igreja e a casa do relojoeiro, que era meio cientista e inventor e peidava bem alto quando jogava baralho na bodega do lado! Ele era o fotógrafo da vila e guardava os jornais, que usava para empacotar as fotos 3x4 quando os papéis e as notícias já estavam amareladas pelo tempo!

Aquela sapataria era meu primeiro contato com o que seria o alimento do Vale do Rio dos Sinos pelos outros anos de minha vida, até hoje. E nós, guris, esperávamos ansiosos vários dias, meses até, para conseguir um carretel de madeira, daqueles da linha para costurar sapatos, para fazer brinquedos! A sapataria do velho Kilpp. RETALHOS A série Retalhos é baseada, em sua forma plástica, no trabalho de estilistas brasileiros que aproveitam os restos de tecidos e retalhos (patchwork) e a mão de obra dos moradores das favelas. A forma plástica lembra um pouco o paisagismo destas habitações de periferia. Foi a primeira série do “mix” plástico (visual) entre Primeiro e Terceiro Mundo. De dentro do avião, foi minha última impressão do Brasil (o telhado das favelas) e a primeira da Europa (as plantações nas imediações do aeroporto de Frankfurt).

Chicken Power - 120 x 200 cm - 1991

бумаги. Остатки разделялись в соответствии с цветом (синий, красный,

С И Т У А Ц И И

фиолетовый, желтый). Затем, после единого погружения

в горячую

воду, эта бумага теряла цвет. Когда краска остывала, в нее мы окунали белых цыплят со двора. Некоторые из них становились желтыми, другие

Моя работа делится на четыре ситуации: колониальная, исходная,

голубыми, сиреневыми...но только куры оставались белыми! И как раз в

городская и происхождения.

период Пасхи, было время когда красили вареные яйца. Форма в движении связана с фактом терминов, в детстве, маленький двор, где куры должны КОЛОНИЯ

находиться весь день. Мы их отпускали только в сумерках для того,

Горизонт полевого человека представляет собой прямую линию: растение,

чтобы они не клевали землю соседей. Я был ответственным за открытие

питание, и игры своих детей. Все делается в доме, вручную. Взаимосвязан

курятника. Они, тревожные на насесте, едва дожидаясь момента, когда я

с природой и животными вокруг себя. Наблюдает за солнцем и луной. Круг

открою дверь. Когда я открывал, выходили вылетая, оставляя перья, меня

существует. Беспокойный, всматриваясь в бесконечность, мечтает о новой

сбивая и оглушая шумом. Мне тогда было шесть или семь лет.

реальности.

Назвал серию так, ссылаясь на девушек среднего класса и нижнего среднего класса, которые начали использовать секс, чтобы подняться ИСХОД

профессионально, однако без падения в маргинализацию. В то время, мы,

Исход не только удаление с сельской местности в направлении города

парни,их называли»курами» и, так как имели власть повлиять на количество

в поисках образования и промышленной продукции, но и прохождение

экспортируемого, мы добавляли «power». Я использовал выражение на

от фазы ручного труда к

английском языке потому, что в мире экспорта английский язык наиболее

индустриальной фазе региона, отмеченная

электрическим светом, радио и телевизором, которые предвещают потребительское общество после Второй мировой войны. И

используемый.

также

адаптация людей в городе, переорганизация индивидуума, мотивирующая

CUZINHOS-DOCE

потерей своих культурных корней и личности, особенно в послевоенный

период.

дистанционного управления, домофонов, электронных швейцаров и всего

В более широком смысле, исход является национальной реальностью и

того, что было принесено автоматизацией, кнопки приобрели большее

международной обстановкой, с миграциями и иммиграцией в поисках

значение. Я понял, что будет управлять миром тот, кто будет позади кнопок,

информатизацией,

компьютеризацией,

появлением

пультов

лучших возможностей и лучших условий жизни. Глобализация! Благодаря

их эксплуатируя. И не спасал мир потому, что не хотел, делая cuzinhos-

глобализации, новые рубежи являются личностью.

doce22. Отсюда и появилось название cuzinho-doce или бездействие.

ГОРОД

ГОРОДСКИЕ ЗАУСЕНЦЫ

Без аграрной реформы, наивный и неподготовленный к тому с чем

Поскольку предложение рабочей силы привело к отеку городов и как

придется столкнуться, сельский человек приезжает в город, сталкиваясь

следствие к формированию периферийных поясов. Эти конструкции

с величинами, до того ему неизвестными и, видя что его ценности не

сделаны из останков зданий среднего

принимаются. Чувствует себя не человеком, а деталью, номером.

называются городскими заусенцами. Нет воды, нет электричества, без

Сельский исход создает толчок в городе, создавая трущобы и незаконные

тротуаров,канализации и т.д.

и высшего класса. И по этому

периферийные деревни, маргинализации личности и невозможность

Также сформировали городские заусенцы дети поселенцев, которые

любого планирования. И сельский человек, который приехал в поисках

продали все, от земли до крупного рогатого скота, но кому удалось купить

работы и учебы, не достигает цели. Не получается учиться, в то время как

землю с домом в городе. Однако их дети, с минимальной заработной

работа с трудом покрывает затраты на еду.

платы, не имели больше возможности купить или арендовать дом, и были вынуждены выживать на краю бедности и жить в этих зданиях.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ И Ощущение быть странным в доме своих бабушек и дедушек!

RITZELETAS

Приезд в город и контакт со странами происхождения большинства

Это

жителей Вале-ду-Рио-дос-Синус сделали так, что мне пришла в голову

инфраструктурой. Дома с крошечными квадратными метрами, как правило,

идея замкнуть мой круг с ситуацией происхождения. Шаг для того, чтобы

из дерева, выплачиваемые в течение долгого срока. Это был чрезвычайный

улучшенные

городские

заусенцы.

Участки

некоторой

рассматривать ситуации сходства между местами проживания, обычаями,

план, созданный мэром Нового Гамбурга, по имени Евгений Нелсон

культурами и способами мышления, откуда приехали наши предки, кроме

Ритзел(Ritzel). Ritzeletas напоминают «бризолетас» маленькие школы,

взаимоотношений между Первым и Третьим миром.

построенные Леонелем де Моура Бризола,когда он был губернатором штата Рио-Гранде-ду-Сул. ДЕВУШКИ С ГЛУБИНКИ

С Е Р И И

Это девушки приехавшие из других городов, с глубинки Нового Гамбурга

Некоторые темы повторяются в моем искусстве и некоторые повторяются

которые как правило занимались сельским хозяйством. В попытке победить

чаще чем другие. Вот мои размышления о них.

в большом городе, но не подготовленные, многие из них в конечном итоге

и области работать или учиться. Жили в квартирах, группами, особенно с подружками. Привозили еду»с глубинки», то есть, с домов своих родителей,

занимались проституцией. ВОЛШЕБНЫЕ КОРОБОЧКИ Есть горы,тысячи коробок обуви с фабрик для экспорта и внутреннего

ТИПИЧНАЯ КУХНЯ

рынка. Вале-ду-Рио-дос-Синус был в 70-х и 80-х годах крупнейшим

Это приготовленная собственными руками. Навряд ли промышленная фаза,

регионом по производству кожаной обуви Планеты! Это и есть волшебство:

это касается сферы питания, превзойдет по качеству ручную фазу. Посадка и

обувь произвела прогресс, дала работу, здравоохранение, дома, образование,

сбор урожая были обрядами. Питание -это праздник!

город, культуру. По этой причине коробочки - волшебные. CHICKEN-POWER Пластически, по форме и цвету, история этой серии очень интересна. В колонии, во время Пасхи, мы украшали полки дома одним типом креп-

22 Выражение, используемое в Рио-Гранде-ду-Сул, которое относится к тому человеку, кто делает вид, что не имеет никакого интереса к чему-то.

САПОЖНАЯ МАСТЕРСКАЯ Я до сих пор помню шум молотка, сидя в школе по соседству, когда дочь сапожника била подошвы обуви ручной работы. Я вижу старого сапожника, старый мастер остановился в дверях в туфлях, в ретузах, которые появляются из –под штанов, наблюдая за

нашими играми

во время перемены в

школьном дворе, школьный двор тоже находился на церковной площади. Я вижу дуб, между церковью и домом часовщика; часовщик, который был наполовину ученый и изобретатель и который пердел очень громко, играя в карты на винном погребке! Он был фотографом села и хранил газеты, которые использовал для упаковки фотографий 3x4, когда бумага и новости уже становились пожелтевшими от времени! Эта сапожная мастерская была моим первым контактом с тем, что назвалбы пищей Вале-ду-Рио-дос-Синус для всех последующих лет моей жизни, до сегодняшнего дня. И мы, парни, с нетерпением ждали на протяжении нескольких дней и иногда и месяцев, получения деревянной катушки из-под нитки для сшивания обуви,чтобы сделать игрушки! Сапожная мастерская старого Килппа. ЛОСКУТКИ Серия

Лоскутная

основана

на

своей

пластической

форме,

на

работе бразильских дизайнеров, которые любят остатки тканей и лоскутки(patchwork) и на мастерстве труда жителей трущоб. Пластиковая форма несколько напоминает благоустройство этих домов периферии. Это был первый ряд «смешивания» пластический (визуальный) между первым и третьим миром. Изнутри самолета, я получил мое последнее впечатление о Бразилии (крыши трущоб) и первое впечатление о Европе (плантациях в окрестностях аэропорта Франкфурта).

S I T U A T I O N S My work is divided into four situations: colonial countryside, exodus, city and origins. COLONIAL COUNTRYSIDE The horizon of the farmer is a straight line: he plants, eats, his children play. Everything is done at home, by hand. He relates to nature and the animals around him. He looks at the sun and the moon. The circle exists. He is restless, looking at infinity, dreams of a new reality. EXODUS The exodus is not only the withdrawal from the countryside towards the city in search of education and industrial products, but also the transition from small-scale phase to the industrial phase of the region marked by the electric light, radio and television, which denounce the consumer society post World War II. It is also the adaptation of people in the city, the disintegration of the individual, motivated by the loss of their cultural roots and identity, especially in the postwar period. By extension, the exodus is a national reality and an international situation, with migrations and immigrations in search of better opportunities and living conditions. Globalization! Due to globalization, new frontiers are the identity. THE CITY Without a land reform, naive and unprepared for what they would face, the farmer comes to the city, facing values that were unknown to him and seeing his values were not accepted. He doesn’t feel like a man, but just a piece, a number. The rural exodus creates an impact in the city, creating the slums and villages of the suburbs, the marginalization of the individual and the impossibility for any kind of planning. And the farmer, who came looking for work and study, does not reach his goal. He cannot study, while work is not even enough for food. ORIGINS It is the feeling of being a stranger in your grandparents’ house! Coming to the city and the contact with the countries of origin of most of the inhabitants of Vale do Rio dos Sinos made me have the idea to close the circle with the situation of origins. Then, I started to address situations of similarity between places, customs, cultures and ways of thinking from where our ancestors came from, and also the relationship between the First and the Third World.

S E R I E S Certain themes recur in my work - and some more than others. Here are my thoughts on some of them. LITTLE MAGIC BOXES There are mountains, thousands of little shoe boxes from factories for the export and domestic markets. Vale do Rio dos Sinos was, in the 1970s and 1980s, the largest leather-footwear region of the Planet! This is the magic: the progress that footwear generates, employment, health, homes, education, the city, the culture. For this reason the boxes are magical. CHICKEN-POWER Plastically, in form and color, the story of this series is very interesting. In the colonial countryside, during Easter, we would decorate the shelves of the house with a type of crepe-paper. The leftovers were separated according to color (blue, red, purple, yellow). Then, when immersed in hot water, the paper

would release its color. When the dye cooled, we would immerse the white barnyard chickens in it. Some were yellow, others blue, others purple ... but only the chickens were white! And only in the Easter time, a time when we also painted boiled eggs. The form in motion relates to the fact that we, in my childhood, had a small plot where the chickens had to be trapped all day. We only set them free at dusk; so they would not peck on the neighbors’ land. I was in charge of opening the henhouse. They, eager in their perches, could barely wait for me to open the door. When I opened it, they came out flying, dropping feathers, trampling and scratching me with fanfare. I should have been around six or seven years old. I named the series so in reference to the middle and lower middle class girls who began to use sex to ascend professionally, without, however, falling into marginalization. At the time, we, boys, called them “chickens” and, as they had power to interfere in the quantity exported, we would add the “power”. I used the expression in English because in the world of export, it was the most used language. CUZINHOS-DOCE With computerization, computers, remote controls, intercoms, and everything else brought by automation, buttons increasingly gained more importance. I realized that whoever was behind the buttons, operating them, would control the world. And this person only didn’t save the world because he did not want to, because he was playing hard to please23(fazia cu doce). Hence the name cuzinhos-doce or omission. URBAN BURRS With the supply of labor, there was swelling of the cities and the consequent formation of belts of suburbs. These constructions are made from the remains of the buildings of the middle and high classes. This is why they are called urban burrs. No water, no electricity, no sidewalks, no sewers, etc. Composing the urban burrs, there were also the children of farmers who had sold everything, from land to cattle, but had still managed to buy land with a house in the city. Their sons, however, earning a minimum wage, were no longer able to buy or rent a house, being forced to marginalization and living in these buildings. RITZELETAS These are the improved urban burrs. Allotments with some infrastructure. Homes with a few square meters, usually made of wood, paid on long terms. This was an emergency plan, created by the mayor of Novo Hamburgo, named Eugênio Nelson Ritzel. Ritzeletas are similar to “brizoletas”, small schools built by Leonel de Moura Brizola when he was the governor of Rio Grande do Sul. GIRLS OF THE COUNTRYSIDE These are girls who come from other cities of the countryside to Novo Hamburgo and the region to work or study. They live in apartments, in groups, especially friends. They bring part of their food from the “countryside”, i.e., the home of their parents, who are generally farmers. They try to make it in the big city, but unprepared, many of them end up in prostitution. TYPICAL FOODS It has to do with making it with your own hands. The industrial phase, when it comes to food, will hardly surpass artisanal foods in quality. The planting and harvesting were a rite. Eating was a celebration! THE SHOEMAKER’S WORKSHOP I still remember the noise of the hammer, sitting in the school next door, when the daughter of the shoemaker slammed the sole of her handmade shoes. I see the old shoemaker, the old craftsman standing at the door, in his slippers, with long underwear showing under his pants, watching us play in the school playground, which also stood in the churchyard. I see the oak tree, between the church and the house of the watchmaker, who was kind of scientist and inventor and farted loudly while playing cards at the bodega next door! He was the photographer of

23 An expression used in Rio Grande do Sul, which refers to the one who pretends to have no interest in something.

the village and kept the newspapers, which he used to package the 3x4 photos when the papers and the news was already yellowed by time! That shoemaker’s workshop was my first contact with what would be the food of Vale do Rio dos Sinos for the other years of my life to date. And us, kids, used to look forward for several days, even months, to getting a wooden spool, those with the line to sew shoes, to make toys! Old Kilpp’s shoemaking workshop. PATCHWORK The series Patchwork is qualified in its plastic form, in the work of Brazilian designers who take advantage of leftover fabrics and patches and the craftsmanship of the residents of slums. The plastic shape somewhat resembles the landscaping of these homes in the suburbs. It was the first series of the plastic “mix” (visual) between the First and the Third World. From inside the plane, it was my last impression of Brazil (the roof of the slums) and my first impression of Europe (the plantations in near Frankfurt airport).

场景

我命名这个系列是参考了中产阶级和中产阶级以下的女孩通过性来升职，但是最终陷入了边缘化。当时，我们孩子们称她们为“ 鸡”，因为可能会对出口造成干扰，所以我们加上“权利”。我用英文表达是因为这个语言在出口商贸的世界里是最常用的。

我的作品主要分成四个部分：殖民地、离开、城市和来源。甜屁股殖民地田地里男人的地平线是一条直线：种田、养家、孩子们在玩耍。所有的场景都是在家里手工完成。周围有自然和动物。看太阳和月亮。图画中有圆圈。不安、眼看无限，梦想着一个新的现实。

随着信息化，出现了电脑和远程遥控、对讲机、电子产品和其他自动化的产品，按钮也越来越重要。我意识到世界将被我们使用的按钮所操控。不拯救世界是因为不想，因为对其他事情装作漠不关心。所以我们叫它甜屁股。

城市毛刺

迁移迁移不仅是从田间走向城市，寻求教育和工业产品，也是从手工阶段跨向地区工业阶段的过程，电、广播和电视是其标志，宣告着二战之后的消费型社会。同时也是人们在城市中的适应阶段，个体的解体，逐渐丧失文化根源和身份，尤其是在二战后。继而，迁移是国情和国际形势，移民寻找更好的机会和生活条件。全球化！因为全球化，新的国界就是身份。

随着城市化的发展和劳动力的需求，造成城市周边的边缘带。这些建筑是由中产以上阶级建筑后的废弃材料所造。所以称为城市的毛刺。在那里没有电、水、人行道和下水道等。在殖民地子女中也形成了城市的毛刺，他们卖掉了所有的东西，包括土地、牲畜，但是仍无法在城市里购买一块土地和房子。这些子女拿着最低工资没有其他可以购买或者租房的条件，只能被迫被边缘化并居住在这些建筑中。

城市没有土地改革，没有任何准备的天真农民来到城市，看到他们所不熟知和不能接受的价值观。他们感到自己不是一个人，而是一个部件和一个数字。农村的人口外流影响城市，在城市的周围形成了贫民窟和非法的村庄，个人的边缘化和任何规划的不可能。来寻找工作和学习机会的农民不能实现自己的想法。他们不能进行学习，因为工作所得不能维持他们的伙食。

故国是一种在祖父母家的奇怪感觉！大部分西斯诺河谷居民来到城市和与祖籍国的接触让他们感到好像曾经关闭了与祖籍国的关系。除了第一世界和第三世界的关系，也开始探究自己祖先的生活地方的、习俗、文化和思维模式的相似情况。

“瑞泽雷塔” 指得到改善的城市毛刺，里面有一些基础设施。房子只有几平米，一般是由木材构成，并长期由分期付款支付。这是一个经济预案，由新汉堡市的尤金·内尔松·瑞泽市长批准。“瑞泽雷塔”让人想起“布瑞左雷塔”，那是由莱昂内尔·得·莫拉·布瑞左拉担任南大河州州长时建立的小学校们。

内陆的女子是来自新汉堡市内陆地区到城里工作或者学习的女孩。她们集体住在商品房里，一般是和女性好朋友一起住。从内陆或者从父母的家里带来一些粮食，一般她们父母也都是农民。她们在大的城市毫无准备的奋斗，很多人最后沦为妓女。

特色食物是亲手做的食物！在工业阶段的伙食很难超超越手工阶段的食物。种植和收割是一个仪式。而食物是一种庆祝!

鞋店

系列在我的作品中有以下系列的主题-有一些比其他更深刻。这是是我对这些主题的一些想法。

魔法盒子有山，成千上万只用于出口和内销的鞋盒。西斯河谷在1970年到 1980年期间是全球最大的皮革和鞋类生产地区。神奇的是：鞋业的发展产生工作、卫生、房屋、教育、城市和文化。所以这些盒子是有魔法的。鸡-权利在形式和色彩上，这一系列的故事是很有趣的。在殖民地，复活节期间，我们用纸装饰房子。剩下的纸根据颜色（蓝色、红色、紫色和黄色）分开。然后当这些纸浸泡在热水中，纸会散出颜色。当颜料冷却时，我们把白色的鸡浸在其中。有些鸡变成黄色，有些变成紫色和蓝色。但是只能用白母鸡！在复活节的时候，我们也一起画彩蛋。我记得在我的童年，鸡一整天都被捆在一个很小的区域里。只有在黄昏的时候才放它们出来；为了让它们不跑到邻居家的土地上。我当时负责打开鸡舍的。它们渴望出去，所以几乎还没有打开门，它们就准备跑出来。当打开的时候，它们就飞着出来，互相推挤，掉落了羽毛。我当时有六七岁。

我还记得锤子的声音，我坐在学校旁边，鞋匠的女儿敲打手工鞋的鞋底。我看到老鞋匠，一个老工匠停靠在门旁，在他的拖鞋上，长内衣下露出他的裤子，他看着我们在学校的操场上玩耍，有时候他也在教堂的院子里。我看到他在橡树脚下，在教堂和钟表店之间，他是科学家和发明家，经常在酒窖打牌时放屁的放得很大声！他也是村里的摄影师，留有很多年前已经泛黄的报纸来包装3x4大小的照片！那个鞋店是我与西斯河谷创作的第一次接触。我们，男孩们期待好几天甚至几个月才能得到一个木制的线轴、缝鞋子的线来制作玩具！克莱皮的鞋店。

碎片 “碎片”系列是基于塑料的形式，利用贫民窟居民的手工和碎布料来进行巴西设计师的工作。塑料的形状让人想到城市边缘居民的场景。这是有关第一世界和第三世界之间第一个“混合”塑料（视觉）系列。在飞机里，是是我对巴西的最后印象（贫民窟的屋顶）和对欧洲的第一个印象（法兰克福机场附近的种植园）。

A Gata Florida - 50 x 60 cm - 1995

S I T U A T I O N E N Meine Arbeit ist in vier Situationen unterteilt: Siedlung, Exodus, Stadt und Herkunft. SIEDLUNG Der Horizont des Bauern läuft in einer geraden Linie: er pflanzt, ernährt sich, seine Kinder spielen. Alles wird von Hand zu Hause gemacht. Er ist mit der Natur und den Tieren um sich herum verbunden. Er betrachtet die Sonne und den Mond. Der Kreis besteht. Unruhig, den Blick in die Unendlichkeit, träumt er von einer neuen Wirklichkeit. EXODUS Der Exodus ist nicht nur das Entfernen vom Land in Richtung der Stadt, auf der Suche nach Ausbildung und industrialisierten Produkten, sondern auch der Übergang der handwerklichen Stufe in die industrielle Stufe der Region, durch elektrisches Licht, Radio und Fernsehen gekennzeichnet, die die Konsumgesellschaft nach dem Zweiten Weltkrieg geschaffen hat. Es ist auch die Anpassung der Menschen in der Stadt, der Zerfall des Individuums, begründet durch den Verlust seiner kulturellen Wurzeln und Identität, vor allem in der Nachkriegszeit. Erweiternd, ist der Exodus eine nationale Realität und eine internationale Situation, durch Migrationen und Einwanderungen auf der Suche nach besseren Gelegenheiten und Lebensbedingungen. Die Globalisierung! Aufgrund der Globalisierung sind die neuen Grenzen die Identität. DIE STADT Ohne die Agrarreform, kommt der Bauer naiv und unvorbereitet in die Stadt und sieht sich konfrontiert mit Wertsachen die ihm fremd sind, und auch dass seine Werte nicht akzeptiert werden. Er fühlt sich nicht ein Mensch, sondern ein Teil, eine Nummer. Die Landflucht bewirkt eine Auswirkung in der Stadt; sie erzeugt Slums und geheime Dörfer in der Peripherie, die Marginalisierung des Individuums und die Unmöglichkeit jeglicher Planung. Und der Landarbeiter, der auf der Suche von Ausbildung und Arbeit kam, erreicht dies nicht. Er kommt nicht zur Ausbildung, während die Arbeit nicht einmal für das Essen reicht. DIE HERKUNFT Es ist das Gefühl seltsam, im Haus der Großeltern zu sein! Das Kommen in die Stadt und der Kontakt mit den Herkunftsländern der meisten Einwohner des Vale do Rio dos Sinos verursachten die Idee den Kreis durch die Herkunft zu schließen. So, berichte ich über die Situationen der Ähnlichkeit zwischen Orten, Sitten, Kulturen und Denkweisen von woher unsere Vorfahren kamen, und auch über die Beziehung zwischen der Ersten und der Dritten Welt.

S E R I E N Bestimmte Themen kehren in meinem Werk wieder – und einige mehr als andere. Hier befinden sich meine Betrachtungen über einige von ihnen. MAGISCHE SCHÄCHTELCHEN Es sind Berge, tausende von Schuhkisten aus den Fabriken, für den Export und Inlandsmarkt bestimmt. Der Vale do Rio dos Sinos war in den 1970er und 1980er Jahren die größte Leder- und Schuhregion des Planeten! Das ist die Magie: der Fortschritt den der Schuh erzeugt, die Arbeitsbeschaffung, die Gesundheit, Wohnung, Ausbildung, die Stadt, Kultur. Aus diesem Grund sind die Schächtelchen magisch.

CHICKEN-POWER Die Geschichte dieser Serie ist plastisch, in Form und Farbe sehr interessant. In der Kolonie schmückten wir zu Ostern die Regale des Hauses mit einer Art Kreppapier. Die Reste wurden nach Farbe (blau, rot, lila, gelb) getrennt. Danach wurde es in heißes Wasser getaucht, und so löste sich die Farbe. Wenn diese Farblösung dann abgekühlt war, tauchten wir die weißen Hühner des Hofs da ein. Einige wurden gelb, andere blau, andere lila ... aber nur die weißen Hühner! Und nur zu Ostern, eine Zeit in der man auch die gekochten Eier anmalte. Die Form in Bewegung bezieht sich auf die Tatsache, dass wir in meiner Kindheit ein kleines Grundstück hatten, wo die Hühner den ganzen Tag eingesperrt blieben. Sie wurden nur abends freigelassen, damit sie nicht auf dem Grundstück von den Nachbarn scharrten. Ich war für das Öffnen des Hühnerstalls verantwortlich. Sie, eifrig auf ihren Sitzstangen, konnten es kaum abwarten, dass ich die Türe öffne. Beim Öffnen kamen sie fliegend heraus und verlierten Federn, rempelten mich an und kratzten mich mit Radau. Ich war sechs oder sieben Jahre alt. Ich habe die Serie so benannt, in Bezug auf die Mädchen der Mittelklasse und der unteren Mittelschicht, die den Sex zum beruflichen Aufstieg benutzten, ohne jedoch in die Marginalisierung zu fallen. Zu dieser Zeit, nannten wir Jungs sie “Hühner”, und weil sie die Macht hatten, die exportierte Menge zu beeinflussen, fügten wir “power” hinzu. Ich benutzte den Ausdruck in Englisch, weil es die häufigst verwendete Sprache in der Exportwelt war. CUZINHOS-DOCE Durch die Informatisierung, den Computer, die Fernbedienung, die Gegensprechanlage, die Türsprechanlage und alles andere was durch die Automatisierung gebracht wurde, haben die Tasten immer mehr an Bedeutung gewonnen. Ich bemerkte, dass derjenige die Welt kommandieren würde, der hinter den Tasten war und sie bediente. Und er retette die Welt nur nicht weil er es nicht wollte, weil er „cu doce24“ machte. Daher kommt der Name „cuzinhos-doce“ oder Unterlassung. STÄDTISCHE RANDBAUTEN Durch das Angebot an Arbeitskräften erfolgte eine Überfüllung von Menschen in den Städten und die entsprechende Entstehung von Randbewohnern in der Peripherie. Diese Bauten sind von den Überresten der Bauten von der Mittelklasse und Oberklasse gebaut. Aus diesem Grund werden sie städtische Randbauten genannt. Ohne Wasser, ohne Strom, Straßenbelag, Abfluss, usw. Auch die Kinder der Siedler gestalteten die städtischen Randbauten, Menschen die alles von Land bis Vieh verkauft hatten, die aber es noch geschafft hatten, ein Grundstück mit Haus in der Stadt zu kaufen. Ihre Kinder jedoch hatten mit einem Mindestlohn keine Bedingungen mehr ein Haus zu kaufen oder zu mieten, und wurden gezwungen sich zu marginalisieren und in diesen Randbauten zu leben. RITZELETAS Es sind die verbesserten städtischen Randbauten. Parzellierungen mit gewisser Infrastruktur; Häuser mit wenigen Quadratmetern, meistens aus Holz und unter langfristigen Abzahlungen. Es bezieht sich auf einen Notstandsplan eines Bürgermeisters von Novo Hamburgo, namens Eugênio Nelson Ritzel. Die Ritzeletas erinnern an “Brizoletas”, kleine Schulen, die von Leonel de Moura Brizola gebaut wurden als er Gouverneuer vom Staat Rio Grande do Sul war. MÄDCHEN AUS DEM INNEREN Es sind Mädchen, die aus anderen Städten nach Novo Hamburgo und Region zum Arbeiten oder zur Ausbildung kommen. Sie wohnen in Etagenwohnungen, in Gruppen, vor allem Freundinnen. Sie bringen einen Teil der Ernährung vom „Inneren“ mit, d.h., aus der Heimat ihrer Eltern, die meistens Bauern sind. Sie versuchen die Schwierigkeiten in der Großstadt zu bewältigen, jedoch nicht vorbereitet, landen viele in der Prostitution.

24 Ausdruck, der im Rio Grande do Sul sich auf denjenigen bezieht, der so tut als ob er kein Interesse an etwas hat.

TYPISCHE GERICHTE Es ist selbst gemachtes Essen. Wenn es sich um Ernährung handelt, wird die Qualität der industriellen Phase kaum die handwerkliche Phase übertreffen. Die Pflanzung und Ernte waren ein Ritus. Das Essen, eine Feier! DIE SCHUHMACHERWERKSTATT Ich erinnere mich noch an das Geräusch des Hammers, als ich in der Schule nebenan saß und die Tochter des Schuhmachers die Sole des handgemachten Schuhs klopfte. Ich sehe noch den alten Schuster, den alten Handwerker an der Tür, in seinen Pantoffeln, mit den langen Unterhosen, die unter den Hosen rausguckten; er beobachtete uns in der Pause während des Spielens, in der Schule, die auch auf dem Hof der Kirche lag. Ich sehe den Fuß der Eiche, zwischen der Kirche und dem Haus des Uhrmachers, der ein halber Wissenschaftler und Erfinder war; und er pupste laut beim Kartenspiel, in der Kneipe nebenan! Er war der Fotograf auf dem Dorf und bewahrte Zeitungen für die Verpackung der 3x4 Fotos, als das Papier und die Nachrichten bereits von der Zeit vergilbt waren! Diese Schuhmacherwerkstatt war mein erster Kontakt mit dem was später die Nahrung des Vale do Rio dos Sinos für die anderen Jahre meines Lebens bis heute sein würde. Wir Jungens warteten mehrere Tage, sogar Monate, um eine Holzspule zu erhalten, die als Garnrolle zum Schuhe nähen diente, um Spielzeug zu machen! Die Schuhmacherwerkstatt des alten Kilpp. STOFFRESTE Die Serie Stoffreste basiert in ihrer plastischen Form in der Arbeit der brasilianischen Designer, die die Stoffreste und Fetzen (patchwork) und die Arbeitskraft der Slumbewohner benutzen. Die plastische Form erinnert ein wenig an die Landschaftsgestaltung dieser Häuser der Peripherie. Es war die erste Serie des plastischen (visuellen) “Mix” zwischen der Ersten und Dritten Welt. Vom Flugzeug aus war es der letzte Eindruck von Brasilien (das Dach der Slums) und der erste von Europa (die Pflanzungen in der Umgebung des Flughafens von Frankfurt).

Vendedor de Vassouras I - 90 x 150 cm - 1991

O B R A

Quando eu era pequeno e minha mãe não queria que determinada pessoa de um determinado grupo social ou raça de fora da vila viesse à nossa casa vender ou oferecer produtos, ela dizia: “Filho, vai rápido e coloca duas vassouras cruzadas na varanda!” E elas realmente não vinham.

Projeto da Casa Própria - 120 x 200 cm - 1992

Sem uma tela, não posso criar um quadro. Sem uma casa, não se pode criar uma pessoa. A casa própria era um parto. E pensar que a telha é barro! O tijolo é barro. E madeira temos o suficiente!

Quando os alemães vêm da Europa para o Brasil em 1824, eles vêm com uma bagagem de conhecimentos de 3.000 a 4.000 anos: dos celtas, bárbaros, romanos. Sabem plantar, colher, matar animais, fazer linguiça, medicina caseira, fazer vinho, etc. Isto funciona uns 150 anos aqui no Brasil. Os filhos deles começam, nas novas colônias, a plantar com máquinas. Já unidos aos italianos, vão para o norte do Rio Grande do Sul, norte do Paraná, Mato Grosso. Por outro lado, os que vão para a cidade morar nas favelas, sem saber falar português, começam a fazer sapato, coisa que não sabem, e se desestruturam por dentro. Mas criam a maior região coureiro-calçadista até o fim do século passado, quando se transferiu para a China. Por isto, as formas da situação de êxodo são repuxadas.

É também o momento que eu, como indivíduo, começo a tomar parte do cenário brasileiro. No meu contato com a cidade, tomo contato com o samba, a feijoada, o carnaval (a maior festa popular do mundo) e com a alma brasileira, que é negra. Entra a forma da máscara e do mágico no meu trabalho. Picasso se torna Picasso graças a uma exposição de máscaras africanas em Paris, em 1906. Ele, com 25 anos, vê as máscaras africanas com formas tão simples, mas com tanta energia nos olhos, que deduz que esta energia é o futuro da arte, o próximo passo na história da arte. E, como bom europeu, racional, acha que se adaptar a forma clássica europeia às máscaras vai achar a energia dos olhos das máscaras, mas descobre o cubismo. Desespera-se e faz

Êxodo - 160 x 400 cm - 1993

uma enormidade de originais para descobrir os quadros que falam, mas lhe falta o mítico dos incas, maias, astecas e, principalmente, caingangues! Então, nesta região, temos o racional dos europeus (portugueses, espanhóis, alemães, italianos, etc.) e o místico dos negros, mais o diferencial na cultura, e principalmente na arte, o mítico, porque nós somos uma aldeia global. Uma aldeia.

Êxodo I - 200 x 215 cm - 1998

Quando uma pessoa sai do seu lugar de origem e vai para outro, deixa lá o animal, a casa, a árvore, o amigo, o passado, e se arrebenta por dentro. O êxodo também lembra a movimentação interna das pessoas frente à globalização, à automação, à informática. O virtual. Já podemos entender a trindade: Deus Pai é a internet; o Espírito Santo, o Google; e Jesus Cristo, o computador.

A Sacoleira - 100 x 150 cm - 1992

No fim da década de 1960 e começo da década de 1970, as calças Lee (jeans) estavam na moda e vinham contrabandeadas do Paraguai. A gente as desbotava, para parecerem usadas, com Coca-Cola. Como eram muito caras, a gente só tinha uma calça. Era tempo de hippies, e quanto mais suja a calça, mais “in” a gente era.

Os Sem TÃtulo - 160 x 300 cm - 1994

Moรงas do Interior - 120 x 200 cm - 1992

Cuzinhos-doce - 100 x 100 cm - 1999

Em 1990, eu era ainda tão pobre que tinha uma TV preto e branco que ligava com um botão e um seletor manual de canais. Por causa da opção pela arte, tinha estourado meu casamento e acabei lavando fraldas e passando roupinhas da minha filha, que criei desde os três anos. Um conhecido meu, exportador de calçados, estava em Nova York e viu uns quadros meus numa galeria de arte e pensou: “Mas são do Scholles!” Entrou e perguntou de quem eram: “são de um artista latinoamericano”. Perguntou onde tinham comprado. Numa galeria de São Paulo. Perguntou ainda o preço, mas não me falou. De volta à região, veio ao meu atelier e perguntou: “Estás vendendo estes quadros todos?” “Sim.” “A este preço?” “Sim.”

“São todos meus!” Neste negócio, em troca, entraram dois apartamentos, um carro, um CD player com controle remoto, uma TV colorida com controle remoto, um vídeo com controle remoto e um telefone sem fio. Num sábado à tarde, destes cinzentos, fui até o apartamento. Apertei um botão, abri o portão da garagem; apertei outro botão, o elevador, o interfone, a campainha. Ainda iam vir os móveis, então sentei no colchão e coloquei uns travesseiros para escorar e peguei os três controles remotos: do CD player, do vídeo, da TV colorida e mais o telefone sem fio. “Só falta um pinico e já não me levanto mais daqui”, pensei enquanto apertava os botões. “O cara que está sentado atrás dos botões pode salvar o mundo, só não salva porque não quer, porque faz cu doce!” Aí, a partir dos botões dos controles, fiz a série de cuzinhosdoce, sem saber que a imagem da TV era em pontos e a imagem do computador também.

Carregando Gรกs - 150 x 90 cm - 1991

Moça Lavando Chinelos de Dedo - 56 x 120 cm - 1993

Mãe lavando chinelinhos de dedo, na favela. Não me incomodam as pessoas mais ricas do que eu. O que me incomoda é a miséria!

Rebarbas Urbanas - 120 x 200 cm - 1992

Eu sempre pensava em como transam as pessoas que vivem na favela, com casa de quatro por cinco metros, com 10 crianĂ§as assistindo! Neste quadro, entĂŁo, apareceu, magicamente, um casal deitado!

Rebarbas Urbanas - 112 x 122 cm - 1998

Somatização As formas do lugar onde se nasce e se vive entram na parte física das pessoas que vivem neste espaço: é a somatização.

Rebarbas Urbanas - 70 x 80 cm - 1994

Nรณs aqui no Rio Grande do Sul temos a pior favela do Brasil, porque temos a umidade e o frio.

Rebarbas Urbanas - 94 x 104 cm - 1991

Se quiser fazer um quadro, preciso de uma tela. Se quiser fazer uma pessoa, preciso de uma casa!

Menino Com Caixas de Sapato - 105 x 51 cm - 2009

Os IrmĂŁos (Na Favela) - 35 x 100 cm - 1998

Recortando Couro - 100 x 80 cm - 2000

Meu bisavô, da parte da mãe, tinha um curtume em Dois Irmãos. A construção foi comprada pelo meu avô da parte do pai e, mais tarde, tornou-se o bar Scholles, da rota colonial da cidade de Dois Irmãos.

Curtidor - 100 x 150 cm - 2006

Um europeu, ao saber que meu amigo vendia couro, disse: “Nós não curtimos mais couro, por causa do cromo que polui os rios”. “É”, respondeu meu amigo, “compram de nós. Sem saber que o cromo vai bater no mar do norte. Ou acham que estão sozinhos no Planeta?”

Entrada na Fรกbrica - 40 x 59 cm - 1986

Caixinhas Mรกgicas - 120 x 200 cm - 1994

As caixinhas mรกgicas, na sua forma plรกstica, lembram bichinhos que devoram folhas, plantas, porque sรฃo consumo.

Caixinhas Mágicas - 90 x 120 cm - 1996

A China se torna substituta do Brasil na produção de calçados. Assim como a região foi substituta de Pirmasens (Alemanha) e da Itália. Na verdade, acho que não exportam calçados. Exportam virgindade, salários injustos, cáries, ignorância, tristeza. Pecado. Os exportadores não deixam morrer de fome para que

tenham mão de obra barata. A exploração do homem pelo homem. O racional terminou em 21.12.201225. Entra agora o mítico: ócio, cooperação, alegria, diversão, sexo.

25A civilização maia previa que, neste dia, o mundo acabaria. Mas o que acabou foi o mundo racional, não o físico.

Ritzeletas (A Casinha Amarela) - 120 x 120 cm - 1998

A diferença entre as ritzeletas e as rebarbas urbanas é que nas rebarbas urbanas todo mundo está se dando as mãos e nas ritzeletas cada um tem seu terreno e sua solidão.

Rebarbas Urbanas II - 100 x 100 cm - 1993

Procurando Água - 110 x 180 cm - 1999

A vila onde nasci sempre teve problemas com a água. Nós, casualmente, tínhamos o único poço da vila que não secava. As mulheres da vila vinham lavar roupa. Usavam vestidos de sacos de adubo. Quando se abaixavam, apareciam as calcinhas. Nós, crianças, ficávamos espiando. Sonhando com quando fôssemos grandes. Minha mãe tinha radioestesia26. Pegava uma forquilha de pessegueiro e procurava a água. Muitas vezes dava certo. 26 É uma sensibilidade a radiações. Minha mãe tinha sensibilidade às radiações da água.

Royalties da Poluição - 50 x 30 cm - 2009

Royalties - 110 x 120 cm - 2009

Para cada carro, geladeira, entre outros produtos fabricados no Brasil nós temos que pagar royalties. Ou seja, pagamos pelo know how da fumaça, da poluição, do aquecimento global. E eles não querem pagar pelo ar puro que respiram! O Brasil brinda o planeta Terra com o ar puro que respira.

Ano da Cultura Francesa no Brasil - 83 x 99 cm - 2009

Fizeram um ano de cultura brasileira na França e viceversa. Fiz uma moça se masturbando com a Torre Eifel, pois foi uma grande masturbação cultural: usar a arte para isto!

A Siliconada - 90 x 120 cm - 2009

Esta siliconada pendura a marca no clitรณris ereto.

A Siliconada - 100 x 120 cm - 2009

Mulher siliconada. Esta teve que se prostituir para colocar o silicone.

O Pintor - 100 x 150 cm - 2008

A vírgula! Homenagem aos pintores teutobrasileiros Cândido Portinari, Di Cavalcanti, Lasar Segall, Anita Malfatti, Alfredo Volpi, Alberto da Veiga Guignard, Ado Malagoli, Iberê Camargo, João Câmara, Siron Franco, Carlos Scliar...

O Fundamentalismo - 150 x 90 cm - 2009

Já tenho medo da inquisição fundamentalista que virá!

Oriente-se - 90 x 120 cm - 2009

A guerra dos seis dias da semana e de todos os dias do ano!

O Thilthapes Ensacado - 100 x 150 cm - 2007

Thilthapes - 110 x 180 cm - 2004

O Thilthapes Ensacado - 90 x 120 cm - 2005

Na fase artesanal, quando não havia luz elétrica e produtos industrializados, as pessoas e parentes de outras localidades se visitavam num dia chamado Kerb. Para esperar a visita, matava-se porco, carneava-se, às vezes, uma vaca, faziase linguiça, cerveja, bolo; eram três dias de festas. À noite, havia baile e o vestido novo que fora usado primeiro no domingo de Páscoa na igreja era usado, então, no baile. O vestido de domingo passava a ser usado nos sábados à tarde. No Kerb, quando as pessoas estavam reunidas, geralmente no domingo à tarde, tomando cerveja, chegava um momento em que o assunto começava a escassear e alguém perguntava: “O que podíamos fazer agora?” “Podíamos caçar o thiltapes”, alguém sugeria.

“O que é o thiltapes?”, alguém queria saber. Este estava perdido! Levavam a pessoa para a roça, mostravam-lhe as plantações, e quando chegavam perto do riacho, diziam: “Entra no riacho, pega este saco e fica com ele aberto dentro da água que nós vamos para o mato tocar o thiltapes para dentro da água. Quando ele vier, tu o pegas e fechas o saco”. A pessoa ficava parada ali, esperando o monstro, enquanto os outros voltavam para casa e continuavam a tomar cerveja. Mas eu fiz este quadro com thiltapes ensacado, para provar que o thiltapes27 existe, na realidade. 27 Ser imaginário usado para pregar peças em pessoas ingênuas.

O Estranho Voador - 40 x 80 cm - 2002

Acredito que haja vida fora do planeta Terra. Seria um grande desperdício se o Deus criador tivesse feito todo este universo para nós, que aproveitamos só cerca de 10% da capacidade da nossa inteligência!

Atelier do Herval - 90 x 100 cm - 1997

Contava minha mãe que meu tataravô era oficial da guarda pessoal de Napoleão Bonaparte. Um dos cinco que se salvou naquele ataque à Rússia, em 1812, quando Napoleão perdeu a guerra. Ele se salvou chupando vinho congelado. Era natural de Weinheim, Alemanha. Em 1995, estava hospedado numa conhecida perto de Heidelberg (Alemanha). Íamos ao encontro de três brasileiros em Frankfurt. Na ida, como muitos aviões cruzam os céus e a fumaça fica congelada, apareceu no céu o desenho de uma espada: “Olha, uma espada”, comentou a conhecida. “É mesmo”, respondi. Seguindo pela estrada, a primeira placa a aparecer era

uma que indicava Weinheim! “O que é isto?” “É a cidade de Weinheim que fica aqui”, responderam. Era a cidade onde nascera meu tataravô! Mas o mais interessante foi que quando chegamos à estação férrea de Frankfurt, onde marcáramos o encontro, o brasileiro disse: “Olha o que achei e comprei em Rothenburg ob der Tauber!” Abriu o porta-malas do carro e tirou de lá uma espada! Quando pintei este quadro, do meu atelier de São José do Herval, reapareceu a espada, que disfarcei com a lua.

Viagem do Cecília - 65 x 107 cm - 1977

Quando os alemães que habitaram a cidade de Dois Irmãos vieram para o Brasil, enfrentaram uma tempestade. O capitão inglês abandonou o navio com o barco salva-vidas e içou as velas para que fosse a fundo mesmo. Um menino, João Nicolau, nasceu neste momento. Alguém teve a ideia de cortar os mastros e, assim, ficaram boiando a esmo, até serem salvos. Pintei este quadro duas ou três semanas antes de saber a história.

Batata Lover - 50 x 60 cm - 2007

A Droga na Colônia - 120 x 200 cm - 1992

Com o começo do êxodo para a cidade, o pessoal da cidade começou a comprar pedaços de terra na colônia. Eram os veranistas. Começaram a aparecer coisas da cidade, entre elas as drogas, mulheres cheirosas que tomavam banho peladas nos riachos, etc.

O Compositor - 100 x 100 cm - 1999

Na década de 80, os telefones eram escassos. Meus amigos vizinhos, recém-chegados ao Travessão, não haviam conseguido telefone ainda, e pediram para usar o meu. Este vizinho tinha uma ex-mulher que morava na Suíça. Ela telefonaria, eu chamaria meu amigo e ela ligaria novamente. Assim foi. Certa feita, a ex telefonou às cinco da manhã. Eu fui chamar meu amigo. Ela ligou novamente e eu fui para o pátio, gentilmente, enquanto ele atendia ao telefone. De repente, um arbusto que minha mãe plantara e que ela chamava Erva-Santa ou Chá de Nossa Senhora começou a se inclinar, como se quisesse falar comigo. O estranho é

que todas as árvores e arbustos em volta estavam parados, pois não havia vento. E a árvore se inclinava para frente e para trás. Enquanto isto, o meu amigo parara de falar ao telefone: “Olha aí, a árvore parece que quer falar!”, comentei. “Fala alguma coisa para ela”, disse meu amigo. “Se queres te comunicar com a gente dá um sinal que a gente entenda”, falei, meio envergonhado. A árvore, imediatamente, encolheu todas as folhas. Nós saímos dali correndo, com medo! A pergunta que me faço: havia outra comunicação num outro tempo, que se perdeu? Que não era com palavras?

O Círculo - 100 x 100 cm - 2008

O pessoal da minha vila veio de uma região da Alemanha, em 1824, chamada Hunsrück, que quer dizer costela de cachorro, de tão magra que era a terra e tão pobres as pessoas que viviam lá. A referência cultural do Hunsrück, no entanto, era Trier, que é a cidade mais antiga da Alemanha. Não foi fundada por alemães, mas pelos romanos. Era a segunda maior cidade do império romano; menor apenas que Roma. Em Trier morava Helena, mãe do imperador Constantino, que no ano 313 se converte ao cristianismo – e começam, então, os primórdios da Idade Média. Também em Trier nasce Karl Marx, que, com suas ideias de marxismo, muda o mundo. Com este background28 cultural eles vêm para o Brasil e se isolam na mata virgem. Falam um dialeto que a maioria dos alemães

não entendia mais, e os brasileiros também não. Eu, como filho de terceira geração desta gente, tento me comunicar e o faço com quadros. Na Alemanha, fui convidado a expor no centro cultural principal de Trier, o Tufa, pelo Centro Português-Alemão de uma universidade, e eles disseram que meus quadros falam! Perguntei se os quadros os impressionavam tanto a ponto de parecer lhes falar. Responderam que não. Que eles tinham os primeiros sinais para uma comunicação no universo, que não seria mais com a palavra falada, que era uma manifestação do racional, o “ôôô”29 da macaca melhorado! A palavra falada já não acompanha mais a velocidade do computador, esbarra nos idiomas!

28 Do inglês “fundo”.

29 Onomatopeia referente ao som emitido pelos macacos.

Lembrança de Portugal - 110 x 180 cm - 2002

Quando cheguei a Portugal, tive vontade de chorar nos seis dias que lá fiquei. Não sei porquê!

Cabrita do Monte - 110 x 180 cm - 2003

Minha namorada portuguesa dizia que a avó dela falava para as gurias assanhadas que elas eram cabritas do monte.

Corte no Pé - 100 x 150 cm - 2008

Quando eu tinha uns quatro anos, meu irmão estava cortando abóboras na cocheira das vacas e namorando com a vizinha. Eu meti meu pé na frente e, com o facão, tive um talho enorme no pé. O sangue jorrava. Colocaram um pouco de banha e enrolaram num pano, e meu pé curou. Quando uma conhecida minha foi morar na Alemanha, um outro corte se deu, pelo telefone. Eu sabia que esse corte me afastaria de lá.

Mulher (Portuguesa) - 60 x 80 cm - 2004

Bandeirinhas - 120 x 200 cm - 1992

O Rato no Atelier - 53 x 53 cm - 2006

Havia um europeu, avarento, que frequentava meu atelier e queria tudo para ele sem pagar quase nada por isto. A chupeta mostra que havia uma criança para ser sustentada. A exploração do Terceiro Mundo pelo Primeiro fazia com que as pessoas não morressem de fome, mantinha-as vivas, mas pedindo e aceitando qualquer proposta.

Puxando Fumo - 60 x 90 cm - 2010

Quando estava na faculdade de Artes, em Porto Alegre, fumar maconha dava cadeia. Quatro estudantes de Artes estavam puxando fumo e foram presos; três deles, filhos de gente influente e rica, saíram. O quarto, pobre, não! Disse aos três: “Onde está o fulano?”

“Dançou!” “Por que vocês não o tiram? Vocês que ofereceram droga para ele!” “Bailou!” Daquele momento em diante, eu sabia que se usasse droga, eu apodreceria na cadeia. Minha mãe, pobre e quase analfabeta, não poderia fazer nada!

Moça do Piercing (Homenagem a Picasso) - 60 x 80 cm - 2004

O piercing, a tatuagem e as pichações nos muros são três sinais evidentes de que nós estamos na pré-história do homem no universo.

Tributo à Dora Maar - 120 x 200 cm - 2004

Em 1994, na primeira vez que fui a Paris, ficamos hospedados no quartier latin (quarteirão dos latinos). Ao anoitecer, naquela semana em Paris, algo me “puxava” para o quarteirão do lado: o saint germain. Passeando pelas ruas, quando passei por uma casa algo me fez ter certeza que ali havia acontecido arte. “Aqui aconteceu arte”, falei para minha companheira da época. “Isso aqui cheira a arte!” “Capaz que arte tem cheiro”, disse a minha companheira. “Bom, que aqui aconteceu arte, aconteceu”, completei. Uma senhora deixou cair um rolo de anotações (pareciam). Eu os ajuntei e lhe entreguei. A mulher sorriu. Fiquei sabendo que Picasso estava à procura dos quadros que

falam antes da morte dele. Comecei a ler muito sobre a vida dele. E uma das mulheres dele, Dora Maar, fora criada em Buenos Aires, falava espanhol e entendia português. E, num livro daqueles, aparecia a foto dela depois de velha: era a mulher que tinha deixado cair o rolo de anotações, com 90% de certeza. Depois da separação de Picasso, Dora Maar tinha se voltado para a religião. Morava perto de onde eu estava e ia todos os dias à Igreja de São Sulpício que ficava ali perto. Eu estava na frente do atelier na Rue des Grands Augustins, alugado por Dora para Picasso, e onde ele pintou Guernica, o quadro mais famoso do mundo.

Eu Te Amo - 90 x 120 cm - 1997

Mulher picassiana: eu sempre amei mais os quadros do que as mulheres. Devia ser pĂŠssimo para as mulheres! Cada mulher que apareceu na minha vida tinha uma missĂŁo com meu trabalho!

O Boneco de Neve - 90 x 100 cm - 1998

Quando pintei este quadro, as sete grandes potências eram de clima frio. Primeiro, guardaram o alimento. Depois, o dinheiro. No quadro, aparece o terceiro mundista abraçando o boneco de neve, com nariz empinado. Mas já não se sabe quem está pedindo esmola, nós ou eles, por causa do ar puro! De qualquer forma, nós temos um cacho de bananas!

Abrindo a Janela - 120 x 200 cm - 1997

Eu e minha namorada alemĂŁ passamos um mĂŞs num apart-hotel. Quando fui abrir a janela, percebi que era a mesma deste quadro que jĂĄ pintara tempos antes. Mas era uma cena interior espiritual, pois o planeta Terra estava no fundo.

Os Sem - 160 x 300 cm - 1997

Em 1997, tive que terminar um namoro porque se tornara muito caro. Terminamos via telefone. No mesmo momento, peguei uma tela e fiz este quadro que se chama Os Sem. Sem terra. Sem amor. Sem esperanรงa.

O Sonho - 100 x 100 cm - 2002

Em 2002, fui para a Alemanha preparar uma exposição de quadros! Na noite anterior à exposição, tive um sonho: estava recebendo um grupo de alunos e ouvi vozes de pessoas. “Nossa”, pensei no sonho, “as pessoas já estão aqui para a exposição e eu nem troquei de roupa! Que faço? Vou voar até a galeria do atelier”. E foi o que eu fiz. Quando cheguei, ninguém me deu atenção e havia

um grupo de crianças loirinhas de olhos azuis. Como ninguém me deu atenção, pensei no sonho: vou voar de volta. No dia seguinte, quando da inauguração, eu fiquei na sala onde pintava para receber as pessoas. De repente começou a chover e um grupo de crianças que iriam cantar no pátio teve que entrar e veio parar na sala onde eu estava. Eram as crianças do sonho.

WTC - 70 x 90 cm - 2001

Recebíamos escolas para visitar o atelier. Em 2001, veio uma escola e as crianças pediram para eu mostrar como desenhar. Não sabia o que fazer e fiz um boneco sobre um fundo já existente, que parecia um palhaço. Quando foram embora, eu desci para a outra casa, do lado do atelier, para beber água, e alguém, excepcionalmente, tinha deixado a TV ligada e estava entrando o segundo avião na segunda torre do WTC (World Trade Center)! Subi e só fiz as duas torres gêmeas. Estava pronto este quadro.

100

A Primeira Mundista Doente - 90 x 150 cm - 1997

Muitos europeus vinham a nossa casa e nós os tratávamos como reis! Mas eles sempre se achavam com a razão e melhores que nós. As tendências de arte, que surgiam em grupos de intelectuais dos Estados Unidos ou da Europa, vinham

até o Rio de Janeiro e São Paulo. Depois, Porto Alegre: era o colonialismo cultural. Agora, como somos uma aldeia global, o mítico entra no centro e o processo se inverte: nós, gaúchos, temos o racional dos europeus, o místico dos negros, mais o mítico dos índios caingangues.

101

Cruzeiro do Sul - 90 x 130 cm - 1997

A prostituta evangĂŠlica. Europeia.

102

Idolartria - 120 x 200 cm - 1991

No quadro aparecem milhares de cofrinhos que se usava para poupar dinheiro. Idolatria é adorar um deus falso. Idolartria é adorar o dinheiro (dólar) como deus.

Alerta Sobre El Niño - 120 x 200 cm - 1992

Falava-se muito de um efeito meteorológico chamado El Niño. Pintei este quadro. Depois fiquei sabendo que a cor do El Niño é vermelha.

103

Mulher dos VĂŠus - 40 x 80 cm - 2002

Sempre amei mais os quadros do que as mulheres. Deve ser horrĂvel para uma companheira saber disto. Estava pintando e nĂŁo acertava o quadro: minha companheira chegou perto e, com raiva, risquei todo o quadro. Consegui o que realmente estava procurando fazer com a figura.

104

O Primeiro Mundista - 100 x 120 cm - 2000

O avarento devia ser considerado assassino: ele quer comer o planeta.

105

Vaquinha Preta Com Cinco Tetas - 110 x 180 cm - 2003

106

Sustentabilidade - 110 x 180 cm - 2002

Sustentabilidade = repartir. Houve tempo em que os brasileiros morriam de fome. Dizia-se a este brasileiro: “Não podes cortar árvores, pois vais morrer de falta de ar, de poluição”. Mas pergunto: qual a diferença que há entre morrer de fome ou de poluição? Paga quem precisa de ar puro!

107

Casinhas de Caçador - 60 x 70 cm - 2005

Na região do Saarland, na Alemanha, havia casinhas de caçadores, de onde tratavam os animais no inverno e de onde os caçavam no verão. Fiz uma casinha destas no continente europeu e outra no continente norte-americano. Uma esperando os africanos e outra os sul-americanos.

108

Book Crossing - 30 x 40 cm - 2003

109

Globalização - 120 x 120 cm - 1998

Moças do interior, considerando o interior o Terceiro Mundo. Como não tinha estrutura de estado, a mulher não sabia se ficava em casa ou se ia trabalhar. Não tinha estrutura para deixar os filhos; quebrava-se por dentro.

110

Modelos na Passarela - 110 x 180 cm - 2004

Com o capitalismo competitivo, se existem 1000 modelos, 999 ficam brigando entre si para tomar o lugar da top model. Mas só tem lugar para uma. Quando esta não servir mais, será sacrificada, e outra irá pegar seu lugar. Mas, provavelmente, não uma das 999! Na passarela, a gente fica olhando, muitas vezes, mais a modelo do que o que veste.

111

Briga das Mulheres - 180 x 110 cm - 2006

As marias gasolinas. A briga das mulheres pelo carrinho. O carro se tornou sinônimo de status. Aqui no Brasil, muitas vezes, a pessoa compra um carro acima de suas posses e sacrifica toda a família em função do status.

112

Série Transgênicos - 30 x 40 cm - 2003

Flores transgênicas.

113

Casal Bebendo Vinho - 70 x 90 cm - 2006

A privatização da água brasileira e a imprensa!

114

A Dança das Águas - 110 x 150 cm - 2002

Fiz este quadro pelo projeto 4.14730: privatizar a água brasileira. Quem tem água tem o poder. Se você não tem gasolina pode usar álcool, óleo diesel, biodisel. Mas se você não tem água, não pode plantar. Não tem vida. Quem tem água, tem poder. Disseram-me que já existem guerras pela água, não pelo petróleo. 30 Projeto de Lei de 2001, arquivado, que buscava instituir diretrizes nacionais para o saneamento básico.

115

O Espantalho Caído - 120 x 200 cm - 1991

Quando entra o agrotóxico na região (1950-1960), quem morre primeiro é o espantalho. Depois, o verme. Agora, nós.

116

O Semeador I - 120 x 200 cm - 1997

117

A Danรงa dos Espantalhos - 110 x 180 cm - 2002

118

Semeando - 110 x 180 cm - 2003

Nos quadros de semeadores e semeadoras, geralmente as sementes têm forma de coração.

119

Poética - 130 x 190 cm - 1991

120

Queimada - 50 x 60 cm - 2004

A mĂŁe mostra para o filho o gato-do-mato queimado.

121

Crianças Com Porquinho - 119 x 119 cm - 1992

O guacho31 Quando uma porca dava cria, na colônia, o porquinho que ficasse sem teta era dado pela madrinha para o afilhado, que tinha que criá-lo com a mamadeira. 31 Gíria utilizada no Rio Grande do Sul referente a animal criado sem mãe.

122

Escolhendo FeijĂŁo Preto - 94 x 104 cm - 1996

Fazendo Muro de Pedra - 90 x 120 cm - 1999

123

Madeira de Acácia - 120 x 200 cm - 1992

A vila de São José do Herval teve três ciclos: primeiro, o do leite; depois, o da batata, e agora, o da acácia negra. Da casca da acácia é extraído o tanino, que é usado no curtimento do couro, substituindo o cromo, por exemplo.

124

Homem Ajuntando Lenha - 100 x 150 cm - 2007

125

Forno de Carvão - 90 x 120 cm - 2006

Fornos onde a lenha é queimada e transformada em carvão vegetal para assar churrasco, comida típica dos gaúchos.

126

MĂŁe Fazendo Lenha Com o Filho - 100 x 140 cm - 2006

127

Mulher Ajuntando Lenha - 90 x 150 cm - 1995

128

Crianças Levando Leite - 90 x 130 cm - 1996

O leite foi um ciclo da economia da vila e havia, aqui, na primeira metade do século 20, a segunda Caixa Econômica Rural da América Latina. Depois, com a crise do minifúndio, na década de 1960, a região entrou em crise e começou o êxodo para a cidade (para fazer sapato) e para outras regiões do país (para plantar).

129

Menino No Cesto - 30 x 40 cm - 2002

Plantando - 52 x 90 cm - 2006

Fazendo Pasto - 118 x 200 cm - 1991

130

Mulher Colhendo Flor - 50 x 100 cm - 2004

Mulheres Fazendo Pasto - 90 x 110 cm - 1997

131

Jogando Cartas - 100 x 100 cm - 1990

Colheita da Batata - 120 x 200 cm - 1991

132

Colheita - 90 x 120 cm - 1999

Colheita - 90 x 120 cm - 2007

Colheita de Mel - 100 x 180 cm - 2009

133

Mulher Secando Prato - 80 x 90 cm - 1996

Fazendo Muro de Pedra - 100 x 100 cm - 1999

134

Mulher Grávida Passando Roupa - 100 x 100 cm - 2005

Oração à Mesa - 50 x 70 cm - 1993

135

Assentando Pedras - 90 x 120 cm - 1999

Enquanto os pedreiros construíam meu atelier de São José do Herval, eu pintava quadros.

136

Mulher Tomando Chimarrão - 80 x 100 cm - 2000

Destas cenas típicas, surge a vontade do êxodo. As notícias vindas pelo rádio à bateria nas décadas de 1950 e 1960 criaram nas mulheres a vontade de sair, para dar estudo, trabalho e diversão aos filhos.

137

Sem Título - 110 x 180 cm - 2005

Preparativos Para Páscoa - 92 x 120 cm - 1996

138

Vendedora de Flores (Finados) - 110 x 110 cm - 1998

Família Esperando Ônibus - 56 x 48 cm - 2005

O ônibus passava duas vezes por semana na vila. A gente saia correndo para ver o ônibus passar, para ver quem estava dentro. Com o ônibus, vinham pequenas encomendas, cartas, bilhetes! Os seminaristas que vinham para as férias semestrais. Os soldados que serviam no exército.

139

A Justiça - 70 x 120 cm - 1997

A justiça na colônia! Como os colonos, em sua maioria, não sabiam falar português, era tudo muito difícil. Houve um caso em que uma viúva queria um carro. Ofereceu a terra ganha no inventário em troca. Trouxeram-lhe um carro em cima de um caminhão, tão velho que não funcionava mais! Eu, até hoje, nas coisas do coração, falo em dialeto.

140

A Santinha da Capelinha - 89 x 149 cm - 1992

Havia (e ainda há) um costume de uma estátua de Nossa Senhora, dentro de uma capelinha, ser levada de casa em casa. À noite, com a presença desta capelinha, rezava-se! É claro que havia um cofrinho aos pés da santa para se colocar o “dinheirinho da passagem”!

141

Carregando Pedras - 100 x 100 cm - 2001

Se eu nĂŁo fosse pintor de quadros, queria ser pedreiro ou arquiteto.

142

Colheita - 100 x 150 cm - 1999

Quando mudei a galeria para São José do Herval, era o momento que iria começar a colher. Criei esta série de colheitas. Nesta aparece um disco voador e os extraterrestres, descendo no horizonte.

143

Fazendo Pasto - 90 x 130 cm - 1995

A perna aparecendo embaixo do vestido de saco de adubo. Na década de 1950-1960, entram o agrotóxico e o adubo químico na região, acondicionados em sacos de algodão. Deles, depois de tingidos de verde, azul ou vermelho, as mulheres faziam vestidos, sutiãs, calcinhas, anáguas e camisas para os homens, bem como roupa para as crianças, cuecas, etc. Também se usava a linha destes mesmos sacos para fazer crochê e emendar os sacos uns nos outros, para fazer toalhas de mesa, lençóis...

144

Menina Vendendo Flores - 50 x 100 cm - 2005

A lata de querosene A luz elétrica só chegou à vila em 1958. Até ali, o querosene vinha em latas de 18 litros para ser mais barato. Na minha opinião, se houvesse um símbolo para a reciclagem da região, deveria ser a lata de querosene. Primeiro, limpava-se com cinza; depois, colocava-se banha ou schmier32; quando começava a enferrujar 32 Doce de melado com batata doce, abóbora ou outra fruta.

nas bordas, se usava para ferver a roupa dos colonos. Quando enferrujava mais ainda, usava-se para medir o saco de batata e, quando furava, plantava-se um pé de flor. Minha mãe, quando velha, decidiu se mudar e viver um pouco com cada filho. Pegava um lençol, colocava suas roupas dentro e dava um nó nas pontas, fazendo uma trouxa. Com esta trouxa, sentava na cabine do caminhão que vinha fazer a mudança. A carroceria ia cheia de latas com folhagens.

145

Sapataria do Herval - 120 x 200 cm - 1998

Quando os alemães vêm para a região em 1824, o romantismo é vanguarda cultural na Europa. Vêm para a mata virgem. Isolam-se e se atém a preservar este romantismo até os anos de 1970, quando, com a indústria do calçado, vêm os americanos com os dólares. Cai a influência da cultura alemã do pós-guerra e começa o patrolamento cultural americano. A situação é sempre a mesma: o pai fazendo sapato, a mãe batendo sola, o cliente fazendo palheiro e a cliente dando de mamar, esperando o sapato ficar pronto. Um sobrinho vendendo o sapato nos fundos, o outro recortando couro. No segundo andar, moravam. Eram as sapatarias da fase artesanal. Destas surge, depois, a maior região coureirocalçadista do Planeta até o fim do século passado.

146

Sem Título - 70 x 90 cm - 2011

Quando estudava Artes na UFRGS, eu desenhava academicamente (neorrenascentista). Um dia, a minha professora de desenho, Naiá, me disse, colocando a mão no meu ombro: “Desenha com raiva!” Daquele momento em diante eu começara meu estilo! Nunca mais voltaria a desenhar como antes! Um dia destes, estava no meu atelier de São José do Herval e senti o mesmo toque da mão da professora no meu ombro. “Professora Naiá!”, falei assustado. Depois me senti compelido a fazer este quadro. No dia seguinte, veio a notícia da morte de minha professora, a quem devo meu estilo! Tenho estilo porque tenho sotaque! Em 1974, quando voltei para Novo Hamburgo, formado pela PUC de Campinas (São Paulo), ainda sentia os respingos do Sesquibral33 na região. Havia uma fundação prometida para o maior artista da região, neorrenascentista, 33 Sesquicentenário da Imigração e Colonização Alemã no Brasil.

que já havia produzido uma maquete de uma figura ariana para o Monumento ao Sapateiro. A faculdade de Artes tinha uma orientação neorrenascentista e o grupo dos neorrenascentistas se espalhava pela associação comercial e industrial da maior região coureiro-calçadista do Planeta, pelo instituto histórico da região, pelas escolas com orientação mais ditatorial. E ele tinha num jornalista poderoso da época o seu porta-voz. Eu vinha, ingênuo e despreparado, com um expressionismo, fruto da orientação desta e de dois outros professores. Era a arte degenerada, de um lado, mas com a temática voltada para a região, de outro. Fundei o primeiro movimento de arte do mundo que antevia a globalização. Suportaram-me por dois anos no seu reduto mais significativo, onde queriam restaurar a história não dos brasileiros descendentes, mas de alemães. Mas, quando o prefeito da época se colocou a erguer o Monumento ao Sapateiro, conceitual e expressionista, no lugar da figura ariana com um sapato na mão, coisa que eu não sabia existir até então, deram-me a rasteira e fui convidado a me retirar!

147

Projeto Vila Iguaçú - 80 x 90 cm - 1995

O artista é a materialização da vibração de um povo.

148

Novos Tempos - 70 x 90 cm - 1995

A arte ĂŠ a linguagem leiga de Deus para com os homens!

149

A Artista - 100 x 100 cm - 2007

150

Casal de Fundamentalistas (A Caminho de Gramado) - 60 x 70 cm - 2012

Casal de fundamentalistas!

Eleições - 60 x 70 cm - 2010

Mulher com voto na mão.

151

Mãe Fumante - 50 x 100 cm - 2011

Eu tinha feito um quadro de uma mãe com o filho no colo. Não gostei do resultado e o risquei ainda molhado, com o pincel. Deu um efeito esfumaçado. Minha neta, de sete anos, passou por perto e disse: “vô, a tia tá fumando!”. Só fiz a piteira e o quadro A Mãe Fumante estava pronto!

152

Vou ou Não Vou - 70 x 90 cm - 2012

Como somos descendentes de alemães e franceses, a minha mãe falava sempre da Alemanha que seus pais lhe tinham contado. Quando lhe perguntei onde ficava a Europa, criança ainda, ela respondeu, quase analfabeta: “Lá longe!”

Mas havia um saudosismo nas conversas, no ar, nas famílias... Tanto que eu acredito que a primeira geração de brasileiros é a geração da minha filha! Ela já não fala o dialeto; é brasileira de coração!

153

A Babá e Seu Boneco - 50 x 60 cm - 2010

Conheci uma babá. A criança que ela criava parecia mais um robô do que uma pessoa, um ser humano!

154

Copos de Leite Com Cadeira Vermelha - 110 x 180 cm - 2012

Fazendo Queschmier - 70 x 100 cm - 1982

155

Mulher Esperando Condução Para Fábrica - 70 x 90 cm - 2011

Operários Esperando Condução Para Fábrica - 90 x 120 cm - 2011

156

Esperando Condução Para Creche - 60 x 150 cm - 2011

157

Mรฃe Operรกria Levando Filho na Creche - 60 x 150 cm - 2011

158

Domingo de Ramos - 80 x 100 cm - 2011

159

Fazendo Feixes de Macela - 90 x 150 cm - 2011

Colheita de Macela - 60 x 100 cm - 2011

160

Colheita - 90 x 150 cm - 2012

161

Rezando em Dia de Tempestade (Queimando Ramos do Domingo de Ramos) - 33 x 41 cm - 1978

Menina Com CarretĂŠis - 35 x 40 cm - 2001

162

Mulheres Plantando - 90 x 150 cm - 2012

Ajuntando Lenha - 90 x 150 cm - 2012

163

Nascimento do Arco-íris - 100 x 150 cm - 1999

Cerração Azul - 50 x 80 cm - 1998

164

Comendo Pipoca - 60 x 70 cm - 2010

Nos dias de chuva, os vizinhos iam Ă s casas uns dos outros. Tomava-se chimarrĂŁo e se comia pipoca. Lembro-me de um dia quando nosso papagaio se engasgou com uma pipoca!

165

A Caminho de Lellingen - 50 x 60 cm - 2005

Lellingen ĂŠ uma vila tĂŁo bonita em Luxemburgo que, na primeira vez que a vi, fiquei muito emocionado. Verdade ĂŠ que tinha tomado um copo de vinho! Agora, toda vez que estou triste, imagino-me indo a Lellingen e pinto um quadro!

166

Cururuai - 60 x 70 cm - 2007

Pois é. Bem que os índios diziam: “haverá tempos em que os homens irão beber de suas fezes”. O rio principal que dá nome à região, o Rio dos Sinos, é cheio de fezes, de cromo dos curtumes. Os peixes morrem às pampas34. E o homem bebe de suas águas, de suas fezes! 34 Expressão usada no Rio Grande do Sul como sinônimo de “demais”.

167

Dor de Dente - 50 x 41 cm - 1982

Na década de 50 a 60, o dentista da vila era um prático. Tinha uma broca movida a pedal. Quando se tinha uma cárie, logo arrancavam o dente, sem anestesia. A dor de dente, na colônia, era uma das dores mais frequentes. As pessoas tinham dentes faltando, ou careados. Outras vezes, arrancavam todos e faziam uma chapa. Houve época que a moda entre os jovens era ter dentes de ouro. Quanto mais dentes de ouro, mais rico!

168

Caixinha de Luz - 60 x 70 cm - 2010

Solicitei que meu sobrinho, que cuida do jardim da galeria/ atelier de São José do Herval aos sábados, colocasse umas telhas na caixa da luz elétrica, onde fica o contador, para que não apodrecesse. Mostrei-lhe com um desenho sobre tela. Tinha um quadro!

169

Tsunami - 80 x 100 cm - 2012

Os japoneses caรงam baleias. Assim, vรกrias baleias se reuniram no fundo do mar e com as caudas fizeram uma onda gigante, chamada tsunami.

170

Caixinhas Mágicas - 120 x 120 cm - 1998

Na década de 1990, houve uma crise muito forte no setor calçadista. Da Europa, o setor coureiro-calçadista migrou para o Vale do Sinos e, de lá, estava migrando para a China. Com a desmontagem do parque industrial da região, teríamos um enorme “elefante branco”35. Mas, como a crise se deu por causa do câmbio, este quadro aconteceu com um elefante verde-amarelo no fundo. Nesta época, a absoluta maioria do calçado da região ia para os Estados Unidos. Qualquer um podia imaginar que, se os americanos suspendessem a importação, daria uma crise. Menos os industriais e o governo! 35 Expressão idiomática referente a um item cujo custo de manutenção não compensa sua utilidade.

171

Tenda - 90 x 120 cm - 2006

Estava na Europa e, quando fui comer uma banana, que tinha gosto de sabão, pensei: “mas lá na nossa região tem bananas deliciosas, melancias enormes, abacaxis, uvas. A melhor verdura do planeta. A melhor carne do planeta”. E, desconsiderando, a gente diz: “ah, o colono ali!”. E aí, quando voltei, fiz a série das tendas (ao lado da estrada), a partir dos panos de parede que usavam antigamente atrás dos fogões a lenha na sua forma plástica. E também a fiz numa linguagem infantil, porque estes quadros vão, geralmente, na sala de jantar. Assim, na hora que a criança come, vai se educando visualmente.

172

Mulher e Crianรงa Com Flor - 60 x 80 cm - 2006

Minha neta me deu uma flor, destas que a gente assopra e jรก era! Minha flor preferida.

173

Interferência Rudaia - 70 x 90 cm - 2012

Copo-de-leite é outra flor preferida. Neste quadro, uma releitura feita pela minha filha Rudaia, fiz uma interferência! Um quadro feito a quatro mãos.

174

Natal - 15 x 25 cm - 1998

Natal da luz para vender Jesus. Acho o Natal uma festa injusta. Aparece mais a diferenรงa entre pobres e ricos.

175

Olímpiadas: Desfile de Monstrinhos - 90 x 150 cm - 2012

A fase racional começa nos gregos e termina no computador. São só 4.000 anos! Uma berruga na linha do tempo do homem na Terra! As Olimpíadas também começaram na Grécia e estão no fim. Deviam ser proibidas, no meu modo de ver: o homem já chegou ao seu limite. Não consegue mais se superar. Só se drogando. Estamos mostrando a nossos jovens, filhos e netos que tem que se drogar para se superar!

176

Art on Cows - 90 x 150 cm - 2012

A cow parade, ou arte nas vacas, foi um projeto que, durante alguns anos, foi notícia pelo mundo! Eu mesmo fui patrocinado para pintar uma em Luxemburgo, no ano de 2001. Eu me perguntava: “por que a vaca?” Deve ser a adoração do bezerro de ouro da Bíblia nos tempos contemporâneos.

177

Desenho - 30 x 30 cm - 2008

Desenhei este boneco ao acaso. Parecia que ele incorporava algo! Tentei desenhar outro quadrinho. Reapareceu. Fiz uma série de espantalhos. Todos eles tinham este rosto! Alguém um dia disse: “é um mago”. Fiquei com ele para mim.

178

Moça Pensativa - 60 x 100 cm - 2012

Moça com celular, escutando rádio (série: A Caminho de Gramado).

179

Lendo Jornal - 50 x 60 cm - 2012

Meu avô lia muito. Durante a Segunda Guerra Mundial, lá onde morava, era um dos únicos a achar que Hitler estava enganado. E, como a maioria dos moradores era de descendência alemã e a favor do Hitler, ele foi meio isolado e visto de forma um tanto hostil, conforme conta minha tia, que morava com eles. Um dia, ele estava tão ansioso para saber notícias da guerra que, quando recebeu o jornal na bodega, apeou do cavalo e começou a ler. Concentrado, não viu quando o cavalo foi embora! Virou chacota!

180

Saudade das Ovelhas - 60 x 80 cm - 2001

Coloquei 23 ovelhas no pátio do atelier de São José do Herval. Ficava horas olhando a paz de ovelhas pastando! Os filhotes faziam fila de até três para pular sobre uma pedra. Pareciam crianças. Numa noite, entraram dois cachorros e mataram nove. Um espetáculo de horror. Dei as 14 restantes. Agora tenho saudades.

181

Tattoo - 110 x 180 cm - 2011

Três sinais claros de que estamos na pré-história do homem no universo são: primeiro, os piercings; segundo, as tatuagens; e terceiro, as pichações nos muros! Sempre pensei: será que as pessoas que se tatuam sabem que forças da pré-história, de deuses e crenças de então são chamados para seu corpo quando se tatuam?

182

O Espantalho Gripado - 70 x 90 cm - 2012

Fiz quatro tentativas para morar em Gramado. Nesta última, que começou em 2011, sempre me perguntava: “O que eu fui fazer em Gramado?” No começo de 2013, identifiquei que fiz sete séries nestas idas e vindas: a primeira, as mães esperando a condução para levar as crianças para a creche de manhã cedo. Paradas, com os rostos apavorados, com medo de que alguém lhes tomasse os filhos dos braços; os filhos, no frio, enrolados em cobertores, parecendo trouxas, ainda dormindo! A segunda série, os operários das fábricas, em seu uniforme azul-qualquer-coisa, sonolentos, com garrafas térmicas contendo água para o chimarrão que vão tomando nas paradas com os colegas, enquanto esperam a condução que os levará ao serviço. Outros com os livros, pois depois do trabalho irão estudar até às 11 horas da noite. Os gatos e cachorros, muitas vezes, os acompanham nas paradas, sonolentos. A terceira série, a colheita da macela na Sexta-Feira Santa. Como eu vinha bem cedo de manhã de Gramado até o Travessão, para ver e falar com minha neta e filha (a 50 km de distância), eu via as

pessoas, antes do nascer do sol, apanhar macela. A quarta série, Domingo de Ramos. Os colonos com as mãos pretas de colher acácia negra, calejadas do trabalho árduo na roça, indo em família com ramos nas mãos para serem bentos na missa do domingo anterior à Páscoa. Eu sempre achei que o queimar dos ramos em dia de tempestade fosse um costume celta. A quinta série, fazendo lenha. Com o acesso a Gramado, as pessoas que moravam perto compravam madeira de acácia em metro e a cortavam para lenha dos restaurantes e lareiras. A sexta série se chama A Caminho de Gramado. Peguei umas 15 telas e, intuitivamente, dei fundo nelas; dali surgiu esta série. Uma pessoa que trabalha com moda disse que eu usara as cores que estavam entrando na moda. Ela estranhou, pois não sei lidar com computador, informática. Como eu previra as cores da moda de 2013? Tem também as séries de espantalhos e de vendedores de pinhão.

183

Vô e Neta Esperando o Cometa McNaught - 90 x 120 cm - 2007

Em 2007, antes da mudança para São José do Herval, ia todos os dias, no final da tarde, para lá, dar uma espairecida, uma desanuviada. Num dia destes, o pôr do sol estava deslumbrante e pensei comigo: “Será que dá para falar com a natureza? Será que se eu falar tem resposta? Ela entende?” Meio envergonhado, e ainda fico envergonhado ao escrever isto, eu falei para o pôr do sol: “Se tu podes me entender, me dá um sinal”. Apareceu algo que achei que fosse um avião, que parece uma agulha com um restinho de fumaça, e se posicionou

184

ao lado do sol. E ali ficou parado. Eram mais ou menos 18 horas. “Ué”, pensei, “o avião ficou parado no ar! Será que pode?” E ficou parado. E fiquei sentado. “Mas como o avião não cai?”, pensei. “Será que é possível?” Bom, fiquei sentado mais um tempo. O “avião” não se mexia e estava começando a escurecer. Fui embora com aquela cena na cabeça. Pensando. Na manhã seguinte, abri o jornal: o cometa McNaught tinha se aproximado da Terra o mais possível naquele momento e só voltará daqui a 12 milhões de anos.

Abdução - 70 x 70 cm - 2001

Muitas vezes, vinha-me à mente um estouro, tipo trovão, e um clarão, seguido de muita chuva... Mas não sabia identificar o que era. Até que o William, irmão por parte de mãe de minha filha, veio ao atelier e minha filha disse: “Pai, o William precisa de um dinheirinho! Dá alguma coisa para ele fazer”. Dei-lhe algumas telas para fazer fundo. Depois, usei e pintei todas elas, menos uma, que coloquei de lado, pois me lembrava de algo. Até que um dia peguei e pintei o quadro. Para minha surpresa, aparece a casa do meu pai, a do meu irmão, a estrebaria, o clarão, e eu parado na cerca de bambus, na figura de um extraterrestre, um extraterrestre na forma de

uma frutífera e uma pessoa colocando um assado no forno de pão, que era minha mãe. Só a identifiquei, entretanto, com o quadro, pois na minha lembrança a pessoa estava como eu, sem se mexer, sem poder reagir, e eu não sabia quem era. Toda a cena, que eu nunca vi de cima, foi pintada como se a visse de cima. Sempre penso que, se um dia recebi o dom de pintar, foi naquele momento. Penso que minha mãe foi preparada para me criar artista naquele momento. De todos os quadros, o último que gostaria de vender seria este. Gostaria, inclusive, que fosse pendurado na minha sepultura.

185

Marias-sem-vergonha - 90 x 100 cm - 1998

Em 1998, alguns donos de bons hotéis de Gramado, que tinham comprado quadros de minha autoria, pediram para o rapaz que os vendia fazer uma comida e me convidar, pois queriam me conhecer. Dormi numa pousada bem simples e na manhã seguinte comecei a descida até minha casa/atelier. No caminho, perto de Nova Petrópolis e Picada Café, havia milhares destas flores chamadas marias-sem-vergonha. “Tão lindas e tão simples”, pensei. “Mas este verde é difícil demais para pintar!”, e tirei a ideia da cabeça. Quando cheguei em casa, como era novembro, perto do fim do ano e do Natal, minha filha disse: “Pai, tens que dar uma arrumada no teu atelier, está uma bagunça!” Peguei os restos de tinta acrílica e a mistura

186

deu um vermelho pink que usei como fundo em algumas telas virgens. Quando pinto, para não parar de pintar, pego os tubinhos com restinho de tinta e os jogo numa caixa. Naquele ano, o melhor em produção de qualidade da minha vida até agora, havia milhares de restos na caixa. Meu sobrinho, que fazia as telas para mim, pegou e as espremeu. Deu dois vidros cheios. Quando peguei o primeiro vidro, com milhares de restinhos de tinta, e os mexi, misturando-os, deu o verde escuro das marias-sem-vergonha. Mas o mais interessante foi que, quando peguei o segundo vidro, com milhares de restos de tinta, eu tinha o verde claro das marias-semvergonha. Acrescentei manchas de amarelo e azul para dar contraste e fiz uma cortina de florzinhas, para censurar o que as marias-sem-vergonha estão fazendo!

Marias-sem-vergonha IV - 110 x 180 cm - 1998

Chamam-se marias-sem-vergonha porque dĂŁo (fazem sexo) o ano todo e em qualquer lugar.

187

A Ponte - 24 x 33 cm - 2005

MÃ£e I - 100 x 120 cm - 2004

188

Chicken Power - 100 x 150 cm - 2005

A Hora do “Angelus” - 120 x 200 cm - 1992

Muitas vezes as manchas que aparecem quando se dá fundo na tela virgem sugerem o quadro que vai aparecer. Neste caso, eu só fiz o contorno das figuras. O resto estava pronto.

189

O Pintor - 90 x 120 cm - 2007

Mulher ao Luar - 100 x 150 cm - 1998

190

A Volta - 50 x 100 cm - 2004

Quando o filho de uma amiga voltou do tratamento antidroga, a emoĂ§ĂŁo era total. O abraĂ§o.

191

MÃ£e - 110 x 180 cm - 2003

192

A Dinda e a Afilhada Tomando Chรก - 60 x 80 cm - 2003

193

Casais Danรงando - 110 x 180 cm - 1994

194

Em Meu Atelier - 70 x 90 cm - 1995

MÃ£e - 60 x 80 cm - 1998

Pai e Filha Projetando o Futuro - 90 x 90 cm - 2007

O Jardineiro - 90 x 120 cm - 1999

195

Mรฃe - 70 x 90 cm - 2000

O Abraรงo - 70 x 90 cm - 1994

196

MÃ£e Com Filha Chorando - 90 x 150 cm - 1990

197

Lésbicas - 100 x 100 cm - 2005

Futura Mamãe - 90 x 120 cm - 2006

198

O Adotivo - 100 x 100 cm - 1995

Mãe Grávida - 70 x 80 cm - 1998

Copos-de-Leite no Verão - 110 x 180 cm - 2007

199

O Abraรงo de Despedida - 90 x 120 cm - 2005

200

Casal na Cama - 90 x 120 cm - 2005

Beijo Com Filho - 100 x 150 cm - 2006

201

O Ninho - 50 x 60 cm - 2008

Com quatro anos, minha neta Marina já brincava com meus pincéis. Assim, ela fez este fundo. Eu só acrescentei os ovos e os pássaros. O ninho estava pronto. O atelier de São José do Herval estava pronto.

202

Família - 100 x 100 cm - 2005

As famílias, intuitivamente, eu sempre fazia em círculo: são as células da sociedade, um mundo à parte, e é um bolinho de pessoas se agarrando umas às outras para se salvar no Planeta.

203

Ida a Gramado ou O Italiano - 100 x 150 cm - 2007

No ano em que fiz 60 anos (em 15 de fevereiro), no dia 10 de abril minha filha casou novamente e foi morar em Novo Hamburgo. Pela primeira vez, deixava a casa. Como tenho medo de dormir sozinho, aluguei um atelier em Gramado, após ter feito algumas experiências de pagar acompanhantes para dormir. Pintei este quadro semanas antes de alugar e, no mapa atrás, aparece exatamente o lugar onde se localiza meu atelier. E no alto, o prédio – e até a sala no prédio!

204

A Fera - 100 x 150 cm - 2007

Um cachorro matou uma criança no Travessão. Nossos vizinhos! Acho que cada cachorro devia ter registro para evitar este espetáculo de horrores que são os cachorros magros e abandonados que se vê por aí. A canção popular na Alemanha mais conhecida é Rosamunde. Eu pintei um quadro que é a mulher com cachorro, chamado “Rosahunde”. Hund significa cachorro em alemão.

205

Roswitche - 40 x 60 cm - 1988

Minha amiga quis que a retratasse. Apareceu um palhaço. Tentei de novo. Outra vez um palhaço. “Não sei o que está acontecendo, tento te desenhar e aparece a cara de um palhaço! Estás apaixonada?” “Sim, ele é ator e está representando uma peça de teatro em que ele é palhaço.”

206

Mulher Com Flores - 60 x 70 cm - 2008

Se olhar três minutos, fixamente, entre os olhos da figura, começa uma comunicação da pessoa com a figura. Não com palavras, mas com outra coisa, com outro tipo de comunicação! São os quadros que falam.

207

Flor Branca - 90 x 150 cm - 1998

Tem um médico cardiologista que viu este original e que, quando vê a foto deste quadro que representa uma mulata, começa a chorar.

208

Afrodescendente Negra II - 100 x 100 cm - 2008

As pessoas perguntam por que não pinto afrodescendentes. Pintei alguns. Mas nos quadros do êxodo, em que aparecem figuras picassianas, está embutida a alma negra. Então não pinto o corpo dos afrodescendentes, mas a alma dos negros. A alma do Brasil é negra. Picasso se torna Picasso por causa da exposição de máscaras africanas em Paris, em 1906. Ele, então com 25 anos, quando vê as máscaras, tão simples na forma, mas com tanta energia nos olhos, identifica que estes olhos e sua energia são o futuro da arte. E como bom europeu, racional, tenta adaptar as formas acadêmicas racionais europeias às máscaras. Mas não acha a energia dos olhos. Então, cria o cubismo.

E eu, quando chego à cidade, encontro pela primeira vez o elemento brasileiro: o samba, a feijoada, o carnaval. Entra neste momento nas minhas formas o elemento negro, místico; máscara, o elemento picassiano! Assim, as situações de colônia são mais expressionistas. As do êxodo, mais picassianas, e as situações da cidade, mais construtivistas. Sigo todas as orientações de arte desde 1824, quando os europeus vêm para a região e quando magicamente é inventada a fotografia, o milagre para a arte. Acabo criando os quadros que falam, por causa do racional dos europeus, do místico dos negros, e mais o diferencial: do mítico dos índios.

209

Maracangalha - 150 x 60 cm - 2009

Nasci numa vila, descendente de franceses e alemães. Só comecei a aprender português na escola, aos sete anos. Até ali, só falava o dialeto da região. Nunca tinha visto um negro. Meu irmão plantava limões e verduras e as vendia no Mercado Público de Porto Alegre (Rio Grande do Sul), na capital. O sócio dele, um dia, veio acompanhado de um negro. Nós achávamos que era um rei, porque falava a

210

língua do nosso país. O menino, muito esperto, vendo nós guris todos de chapéu de palha, sentou num cinamomo cortado, pegou uma caixa de fósforos e começou a batucar: “Eu vou pra Maracangalha, eu vou! Comprar um chapéu de palha, eu vou!” Daquele momento em diante, eu soube o que era um chapéu de palha!

Preparativos Para o Dia dos Namorados - 120 x 200 cm - 2009

Homem buscando lenha para aquecer a casa enquanto pensa na namorada que vai chegar. Se observar bem, aparece a figura da namorada em transparência, sentada nos braços do homem com a lenha. A cabeça é a lua.

211

Jacaré - 35 x 100 cm - 1998

Como falo muito, pintei este quadro, porque jacaré tem boca grande. Pendurei-o na guarda da minha cama, mas não adiantou. Pelo menos, tenho o quadro!

212

Carregando Tijolos - 60 x 150 cm - 2008

Em 19 de dezembro de 2008, eu fiz este quadro. Ă&#x2030; um homem carregando tijolos entre dois lares!

213

Mãe Com Ramo de Lavanda - 110 x 180 cm - 1998

Morro Reuter é o município onde se situa meu novo atelier. No turismo, um prefeito investiu na lavanda como símbolo da cidade.

214

Caçando Borrachudo - 150 x 90 cm - 2009

Matando borrachudo. Borrachudo é um mosquitinho que tem uma picada que dá alergia em muitos. É muito dolorida e causa coceira.

215

Pai - 40 x 60 cm - 1998

Nesta figura, aparece uma Estrela de Davi na estruturação. É o pai alemão de descendência judaica.

216

A Artista, a Casa e o Quadro - 70 x 80 cm - 1998

A casa mal-assombrada.

217

A Fumante - 60 x 80 cm - 2004

A fumante com cara de hospital. Eu iria destruir o desenho que fizera com pincel e tinta. Quando comecei a borrar os olhos e a boca, eu tive este quadro.

218

Felicidade - 30 x 40 cm - 1998

Homenagem a Chagall O artista da arte velha (atĂŠ 2000) de que mais gosto ĂŠ o Picasso, pois soube aproveitar o conhecimento de todo passado racional. Mas, da arte nova, ĂŠ o Chagall, pois acrescenta a poesia!

219

Mulheres Analíticas (Barbie do Brasil) - 110 x 180 cm - 2012

Quando voltei de Munique, em 2006, estava muito cansado. Havia feito muitos trabalhos em 60 dias. Muita informação, também. “Que eu vou pintar agora?”, pensei. Convidei uma conhecida para posar, que tinha cabelo liso

220

e comprido. Puxei o traço do cabelo até embaixo e tinha o primeiro esboço para a série de mulheres analíticas. Assim, tem o cubismo sintético e o cubismo analítico. Neste caso, mulheres analíticas; a mulher aparece de frente, de lado, de costas!

Eu e a Arte - 119 x 90 cm - 1996

Eu sou o burrico e a arte ĂŠ uma mulher se masturbando sobre mim, no meio da realidade brasileira: ritzeletas e bananas.

221

Agradecimento - 60 x 80 cm - 2001

Agradecendo o pão. “Quem não agradece, não merece”, dizia minha namorada portuguesa, que cada vez que recebia um dinheiro um pouco mais volumoso, ia comemorar. Obrigado, Senhor, meu criador, pelo pão, pela vida e pelo dom.

222

A Catarinense - 70 x 80 cm - 2009

Com a indústria do calçado, vieram muitas pessoas de outros lugares para se misturar com os que moravam no Vale do Sinos. Muitos deles vinham de Santa Catarina, com costumes diferentes. Diferentes no tratamento do lixo, no valor à educação. Mas, aos poucos, foram se entrosando e contribuíram para formar a primeira geração de brasileiros propriamente dita, sem o saudosismo e a visão idealizada dos filhos de imigrantes.

223

Bolsistas do Brizola - 60 x 70 cm - 2009

Leonel de Moura Brizola achava que a saída para o Brasil seria a educação, já em 1950-1960! Dava bolsa de estudo para filhos de colonos pobres. Para a vila onde nasci vieram sete bolsas: eu me tornei pintor com faculdade, meu sobrinho é professor, o outro, diretor de multinacional... Duas professoras, um advogado... O sétimo aproveitou a bolsa, mas voltou para a vila. Antes disto, quem queria estudar na colônia tinha que estudar para padre ou freira. Não havia outra saída.

224

Voltando da Roça Com Arado nas Costas - 120 x 200 cm - 1992

Fui morar no Travessão, território neutro do Vale do Sinos, divisa de quatro municípios: Estância Velha, Novo Hamburgo, Ivoti e Dois Irmãos. É uma região de moradores do êxodo. Havia um pai que todos os dias passava em frente ao atelier com seu filho para ir plantar verduras. Por muitos anos vi os dois passarem. Até que um dia o rapaz cresceu e foi trabalhar num atelier de calçados. O pai passava, sozinho, com o arado nas costas, olhando para dentro do atelier na esperança de ver o filho, com saudades do tempo que iam juntos plantar.

225

A Bandinha no Lixo - 120 x 200 cm - 1992

Quando, em 1824, os alemães vêm da Europa para esta região, eles vêm com a musikkapelle36, que é uma música orquestrada, mas solene. Quando veem a alegria dos negros, dos nordestinos, dos portugueses, eles colocam a alegria na música e criam a bandinha típica da região (brasileira), que é o único ritmo musical do planeta que tem o fator alegria: o popop37.

36 Música típica da Bavaria (Alemanha). 37 Onomatopeia que busca reproduzir o som típico de canções de conjuntos musicais ditos tipicamente alemães.

226

A Mãe de Adão - 100 x 100 cm - 2002

Quando uso modelo, de 10 quadros que risco, desenho, três dão certo e os sete restantes uso como fundo. Este, quando pintei, não gostei e o apaguei. Da mancha do fundo apareceu um macaco e, daí, desenhei um bebê, que não é um macaquinho, mas uma criança. Lembrei que Picasso tem uma escultura igual a esta pintura! Daí, conclui: o primeiro homem é filho de um macaco. Então, na minha ideia, havia um povo extraterrestre que dominava o DNA e a inseminação artificial, há muito tempo atrás. Como precisava de órgãos para transplante,

pegaram uma macaca, inseminaram-na artificialmente e a levaram para o planeta deles. Da costela da criatura que nasceu daí, criaram a Eva e disseram a estas criaturas: “podem ficar aqui, mas não podem se procriar”. Como começaram a procriar, levaram-nas de volta à Terra, expulsando-as do paraíso. Mas como a criatura era seu filho, ainda a ensinaram a transportar pedras (pirâmides, Ilha de Páscoa, etc). Provas desta teoria são que muitos povos primitivos ofereciam sacrifício aos deuses, sacrificando crianças e virgens.

227

O Velhinho do Chá - 100 x 150 cm - 2000

Havia um senhor que curava as pessoas com ervas, chás, sem cobrar nada. Eu pensava que era um extraterrestre incorporado. As notícias de suas curas se espalharam por perto, onde eu tinha o atelier. Num dia, comecei a pintar este quadro e de repente me deu um aperto no peito. Num ímpeto, saí de casa. Fui até São José

228

do Herval, no meu atelier novo. Lá chegaram umas pessoas: “Tenho que ir para casa, vou receber um telefonema”, menti, desculpando-me, para ir embora. Quando cheguei em casa, telefonaram-me dizendo que o velhinho do chá tinha morrido. Não havia, ainda, celulares.

Os Urubus - 70 x 90 cm - 2008

Em 2007, no dia sete de setembro, mudamos nosso atelier para São José do Herval. No primeiro mês, os animais me deram sinais para mostrar que tipo de pessoa estava me visitando. Um dia, sentado na sacada, veio um urubu. Passou na nossa frente, foi sentar num galho seco e ficou nos olhando. Depois, veio outro, e outro. No total, quatro urubus ficaram sentados nos olhando. Deduzi que a pessoa com quem estava era negativa. De outra feita, milhares de andorinhas em nossa volta, dando rasteiras, fazendo acrobacias. Deduzi que a pessoa era aventureira.

Também outra pessoa veio e milhares de libélulas ficaram em nossa volta. Era realmente excêntrica. Certo dia, contei para uma amiga, até meio como desabafo. “Acho que tu estás pirando!” No mesmo momento, milhares de marimbondos se jogaram contra o vidro da janela onde estávamos parados. Minha amiga ficou assustada, olhando-me: “E tu, estão dizendo, és um marimbondo e agora és testemunha da situação”. A partir daquele momento não mais aconteceram esta coisas. Pergunto-me: “Haveria outro tipo de linguagem em outro tempo?”

229

Crucificação - 120 x 171 cm - 1992

As grandes plantações com máquinas no centro do país fizeram com que o minifúndio do Vale do Rio dos Sinos não fosse mais rentável e crucificaram o colono da fase artesanal no seu arado. A montanha que aparece neste quadro eu pintei três semanas antes de ir para Mato Grosso. Assustei-me quando vi o monte, a caminho, igualzinho ao que pintara.

230

Comendo Wafler - 70 x 90 cm - 1998

O rádio à bateria entrou na vila antes da luz elétrica, em 1958, tempo do Brizola. Nós, crianças, tomávamos banho numa bacia de lata, passávamos “glostora”38 no cabelo e caminhávamos grandes distâncias para escutar, nos sábados à tarde, Tonico e Tinoco39, com amigos, sentados em volta do rádio, tomando chimarrão e comendo cuca, waffle, cueca-virada40, pipoca, etc. 38 Óleo perfumado para o cabelo. 39 Dupla caipira brasileira. 40 “Cuca” é um tipo de bolo e “cueca-virada”, um tipo de doce frito e polvilhado com açúcar.

231

Comendo Bolinho de Carne - 49 x 60 cm - 1992

Nas bancas, em Novo Hamburgo, havia uma que vendia um bolinho de carne que eu adorava. Muitas vezes, cercado de pedintes, prostitutas, marginais e alguns executivos excĂŞntricos, ali eu ia.

232

Meninos Com Produtos Coloniais - 70 x 90 cm - 2004

Recolher os ovos era uma tarefa para as crianças. Também, quando se soltavam as galinhas para irem ciscar no pátio, tinha que se “fhülle”41 para ver se tinha ovo ou não. Se tinha, ficava presa até que botasse o ovo! E depois, volta e meia, várias vezes por dia, tinha que ir olhar se já tinham “colocado o ovo”, para que não quebrassem o mesmo, para não se acostumarem a comer ovos crus e viciassem nisto. 41 Expressão do dialeto germânico que se fala na região; refere-se à ação de colocar o dedo no ânus da galinha.

233

Fazendo Queschmier - 66 x 86 cm - 2006

Queschmier é um queijo quark feito do leite coalhado, que depois de escorrido o líquido (coalho, pois fica pendurado em um saco a noite inteira) é esmagado e misturado com leite ou nata, e fica uma pasta gostosa que é colocada em cima do pão com schmier (doce de cana de açúcar fervido com batata doce, laranja, abóbora, etc) e comido com linguiça.

234

Moça Comendo Pinhão - 70 x 90 cm - 2006

O pinhão é a noz do Rio Grande do Sul. Quando os imigrantes vieram para o Brasil, muitas vezes, serviu de alimento. Também alimenta vários animais selvagens. A gralha azul é o pássaro que na época do pinhão (inverno) o esconde, sempre ao lado de uma pedra ou

de um toco (instintivamente), pois se usava o arado artesanal e precisava levantá-lo perto da pedra ou toco, e aí o pinhão fica no seu lugar. Alguns a gralha azul esquece ou deixa sobrar: estes serão os novos pinheiros que nascerão!

235

Mulher Com Cucas - 66 x 120 cm - 1993

Na fase artesanal, nĂŁo havia produto industrializado. Fazia-se a maioria dos alimentos! Cucas eram feitas, geralmente, aos sĂĄbados Ă tarde, em fornadas.

236

Fazendo BolachĂľes de Natal - 100 x 100 cm - 1990

237

Vendedor de Algodão-doce - 100 x 150 cm - 1999

Em 1998, quando estava expondo em Bento Gonçalves, cidade da região de descendência italiana, havia por perto um homem que vendia algodão-doce. Não o fazia para ganhar dinheiro, mas para espantar a solidão!

238

Comendo Cuecas Viradas - 70 x 90 cm - 1998

239

Menina Pendurando Ferradura Achada na Porta - 60 x 100 cm - 2010

Marina achou uma ferradura, trouxe-a para casa e a pendurou. Disse que dava sorte. Pensei comigo: â&#x20AC;&#x153;De onde ela tirou isto?â&#x20AC;?

240

Homem Com Cachorro - 70 x 90 cm - 2012

De manhã, desenhei este quadro. À tarde, levaram o cachorro, o Toquinho, que tinha ficado enorme e não sabia conviver com as duas cachorrinhas que vieram com a mudança, em abril de 2012.

241

Menina, Flor, Vaso - 70 x 90 cm - 2011

Minha neta tinha trĂŞs peixinhos. Ficou um. E ficou. No Natal, sumiu a Price, uma das cadelinhas, e, no Ano Novo, o peixinho (aparece no lado a cadeira e a mesa desenhados pela Marina).

242

O Colono e a Pipa - 50 x 60 cm - 2010

A pipa não fez parte da minha infância. Quando vieram meus outros dois netos emprestados, porém, o pai deles fez várias pipas e as soltou no atelier de São José do Herval.

243

Neta no Atelier - 60 x 70 cm - 2010

Aos seis anos, minha neta um dia disse: “vô, bota um cavalete do lado do teu e vamos pintar juntos. Vou usar tuas tintas”. “Mas não dá!” “Dá, sim: tu pintas com a mão direita e eu sou canhota!” “Tá, então, vai pintar.” E eu fui sentar do lado de minha filha e com ela tomar chimarrão. Enquanto Marina pintava, nós nos olhamos e na mesma hora, nós dois dissemos: “Coitadinha! Vai ser artista!”

244

Marina Bailarina - 90 x 150 cm - 2012

Êxodo (Família) - 120 x 200 cm - 2008

Família com problemas.

245

Sem TÃtulo - 90 x 120 cm - 2012

246

Carregando Quadros - 70 x 90 cm - 2011

Pintei até hoje em torno de 10 mil quadros. A ideia é fazer uma “instalação”42, uma “interferência” planetária, com milhares de quadros, enfeitando as paredes das cavernas contemporâneas: casas e apartamentos. 42 Tipo de arte em que elementos de uma obra são dispostos em um ambiente.

247

Os Cristãos - 50 x 60 cm - 2012

Tenho altos problemas de adaptação na vila onde nasci. Tinha sempre tanta saudade que a pintei durante 32 anos. Saudade de voltar. Quando voltei tudo havia mudado! Na verdade, faço quase que uma literatura de cordel sobre nossa região, que vai de Porto Alegre até Caxias do Sul, numa linguagem contemporânea.

248

A Espera - 60 x 100 cm - 2012

Ă&#x20AC; espera de uma namorada. Havia a possibilidade de uma mulher vir morar perto do atelier, que conforme o pai dela, queria me namorar. Eu parecia um guri! Esperei. Esperei. Esperei. Pintei este quadro!

249

O Pintor e a Modelo - 90 x 150 cm - 2012

Bom, não tenho esposa. E todas as mulheres que apareceram na minha vida, por dois, três, quatro anos, tiveram uma missão com meu trabalho. Assim, as pessoas me perguntam: “quem é a mulher do cabelo curto que aparece nos teus quadros?” Eu não sei, talvez seja a que deixei no outro planeta!

250

Bebendo Vinho - 60 x 70 cm - 2011

O vinho está na nossa família há muito tempo, do lado francês. Meu tataravô, contava minha mãe, era oficial da guarda pessoal de Napoleão Bonaparte. Foi um dos cinco oficiais que se salvou naquele ataque à Rússia, em 1812, quando Napoleão avança contra Moscou com milhares de soldados. Os russos colocam fogo em Moscou e quase todos morrem de fome. Napoleão perdeu a guerra. O

maior general de todos os tempos... Meu avô se salvou chupando vinho congelado. Depois, meu avô, pai da mãe, fazia vinho e, com 15 anos, ela quase não bebia água. “Nós pegávamos uma caneca e a enchíamos de vinho, no porão da casa”, dizia minha mãe. A Vila Görgen, em Morro Reuter, ganha este nome por causa de meu bisavô por parte de mãe.

251

Jogando Sapata ou Amarelinha - 70 x 90 cm - 2011

252

Menino Arco e Flecha - 100 x 180 cm - 2012

Menino Com Bolitas de Gude - 50 x 70 cm - 2010

253

Menina Jogando Moinho - 30 x 60 cm - 2010

254

Menino Brincando - 50 x 60 cm - 2008

255

Snoopy - 35 x 60 cm - 2011

Minha filha, em 1983, com quatro anos, ganhou um Snoopy43. Fomos a Porto Alegre de ônibus comprá-lo. Aconteceu um assalto na loja naquele exato momento. Depois de quase 30 anos, um dia, o Snoopy reapareceu das caixas com coisas guardadas. 43 Bicho de pelúcia referente ao personagem homônimo da história em quadrinhos “Peanuts”.

256

Meninas - 60 x 100 cm - 2011

O companheiro da minha filha Rudaia tem dois filhos e duas cachorrinhas. Pintei as duas netas com os dois cachorrinhos e o atelier de SĂŁo JosĂŠ do Herval aparecendo no fundo.

257

GÃªmeas - 60 x 100 cm - 2011

258

O Cavalinho Vermelho - 30 x 40 cm - 1985

Na ĂŠpoca da ditadura, havia um general que gostava muito de cavalos. Mas, obviamente, nĂŁo de cavalos vermelhos! Eu fiz este cavalinho vermelho para colocar no quarto da minha filha.

259

Homem Carregando Bandônion - 60 x 70 cm - 2012

O bandônion veio da Alemanha. Na Segunda Guerra Mundial, a única fábrica que havia, conforme meu dentista, foi bombardeada. Os argentinos vieram aqui para a região e compraram muitos, porque faz parte do tango. Era uma coisa não tão rara alguém saber tocar bandônion nas famílias da região.

260

Menino Com Lata de Querosene (Tambor) - 60 x 70 cm - 2012

261

O Gaiteiro e Sua FÃ£ - 100 x 150 cm - 2009

262

O Tocador de BandĂ´nion - 60 x 70 cm - 2012

263

Escutando Rรกdio - 50 x 60 cm - 2011

264

Primeira Festa da Lavanda - 110 x 180 cm - 2011

A 1ª Festa da Lavanda de Morro Reuter foi em novembro de 2011. Este quadro “aconteceu” na época. E aí uma série foi surgindo.

265

MÃ£e e Filha Com Lavanda - 60 x 150 cm - 2011

266

Menina Ajuntando Flores - 50 x 100 cm - 2012

267

Um CemitĂŠrio em Worms, Alemanha - 30 x 40 cm - 1986

Em 1986, pintei esse quadro. Em 2005, eu conheci o cemitĂŠrio judeu mais antigo da Europa, em Worms, na Alemanha. Eu o havia pintado 19 anos antes!

268

O Espantalho de Gravata - 120 x 120 cm - 2009

Muitas escolas da região vinham visitar meu atelier. De uma feita, uma turma de crianças, na faixa dos quatro anos. Dei-lhes carvão para desenhar. Fizeram riscos bem parecidos, na vertical. Dois deles fizeram na horizontal. Preenchi os espaços entre os traços e deu este quadro. Acrescentei o espantalho, que seria eu.

Os espantalhos sempre me fascinaram. Na década de 1950, quando não tinha entrado o agrotóxico, havia muitos pássaros. Tantos que, no Natal, colocava-se um rosário de ovos para enfeitar a árvore de Natal. Também se caçava. Os espantalhos eram colocados nas plantações para espantá-los.

269

Casal na Cama (A Brochada) - 60 x 180 cm - 2012

Casais na cama é uma série de quadros que tem alguma sensualidade, e os casais que já tem filhos criados os colocam nos quartos, geralmente para dar uma “ligadinha”, como dizem. Este aí é uma brochada44. 44 Gíria para “impotência sexual”.

270

Casal na Cama - 60 x 150 cm - 2012

271

Viagra - 90 x 150 cm - 2009

O Viagra surgiu de repente na vida das pessoas. Meu amigo o usava principalmente na primeira vez de um relacionamento sexual, para espantar o nervosismo e o medo da impotĂŞncia por timidez.

272

Masturbação - 100 x 100 cm - 2008

Solidão (Masturbação) - 90 x 120 cm - 2008

273

Belinda - 42 x 60 cm - 1992

Alguns retratos acontecem. Como este.

274

Mulheres Erotizadas - 100 x 180 cm - 2010

Mulheres em movimento. As mulheres estão, cada vez mais, tomando posições no trabalho, na política. Antigamente, recolhiam para o ventre. Agora, explodem pelo clitóris.

275

Mascando Chiclete - 60 x 70 cm - 2012

276

Rainha - 41 x 57 cm - 1996

277

Visita Ã Doente - 45 x 55 cm - 1970

278

Igreja de Dois IrmĂŁos - 25 x 50 cm - 1983

279

Mãe - 30 x 41 cm - 1980

Não estava acertando este quadro. Não conseguia dar o efeito que eu queria. Com raiva, com a ponta do pincel, dei um soco na figura: era o efeito que eu queria!

280

O Coronel - 30 x 40 cm - 1975

Os avarentos deviam ser considerados assassinos.

281

O Novo Rico - 82 x 70 cm - 1983

O avarento!

282

A Prisioneira - 80 x 100 cm - 2012

283

Esperando o Leiteiro - 70 x 70 cm - 2008

Quando, de manhã cedo, eu andava nas estradas do interior, achava tão lindo o balde ou um outro vasilhame parado, só, nos postes com tábua, esperando o leiteiro vir recolher o leite. Outras vezes, as pessoas esperando o leiteiro.

284

Moรงa de Piercing - 60 x 80 cm - 2010

O piercing: na cabeรงa! Sรณ pode!

285

Homem Com Milho TrangĂŞnico - 90 x 150 cm - 2010

286

Sapataria (Da Fase Artesanal) - 110 x 180 cm - 2012

Quando os europeus vêm para a região em 1824, na Europa o romantismo é vanguarda cultural. Eles vêm para esta região no sul do Brasil e se isolam na mata virgem e se atém a preservar este romantismo até a década de 1970, quando vêm os americanos para comprar sapato. No pós-guerra cai a influência cultural alemã e entra a norte-americana. A cena da sapataria é sempre a mesma: o pai fazendo sapato. A mãe batendo a sola. O filho no “chiqueirinho”45 olhando os dois trabalhar. O cliente tomando chimarrão ou fumando palheiro46, 45 Cercado para bebês.

46 Gíria para cigarro de palha.

a cliente dando de mamar. Mais atrás, um sobrinho vendendo sapato. Outro recortando couro. No segundo andar, eles moravam. Destas sapatarias da fase artesanal surgem depois as grandes fábricas de sapato, e esta se torna a maior região coureiro-calçadista do Planeta – e continuou sendo a até bem pouco tempo atrás. Então, no êxodo da região, os que vão para a cidade criam a maior região coureiro-calçadista do Planeta, e os que vão para a roça (norte do Rio Grande do Sul, Paraná e Mato Grosso) são responsáveis pela produção da maioria dos grãos brasileiros.

287

Monocultura - 70 x 90 cm - 2008

Estão enchendo o estado de Pinus e eucalipto para produção de celulose. Lá não tem vida selvagem.

288

Pai e Filhos - 100 x 180 cm - 2012

No Natal de 2011, na euforia da compra humilhante de brinquedos para celebração do nascimento do Cristo, eu passei por um pai que puxava um carrinho de madeira, orgulhoso, feito por ele com suas duas filhas, gêmeas, dentro. Achei isto um sinal e deste fato fiz uma série de quadros.

289

Mãe e Filhos - 100 x 180 cm - 2012

Irmãos - 70 x 90 cm - 2012

290

Sentando Pedra - 60 x 70 cm - 2012

Se eu não fosse pintor, queria ter sido pedreiro ou arquiteto, de tanto que eu gosto de construção. Acho mágico como um tijolo depois do outro vai formando a parede. Ficava olhando os pedreiros construírem minha casa, não para vigiá-los, mas para ver como o desenho mágico dos tijolos ia formando a parede.

291

Carregando Pedra - 60 x 70 cm - 2012

292

Pedreiros - 72 x 74 cm - 1980

293

Flores - 39 x 59 cm - 1993

294

Like Flowers - 50 x 60 cm - 2011

Estava apaixonado. Pensei em mandar umas flores para a amada. “Mandar flores nada”, pensei. “Vou pintar umas flores!” Só que usei muita tinta e a tela demorou para secar. Quando estava seca, ela já estava com outro.

295

Plantando - 90 x 150 cm - 2010

Para mim, a verdadeira poesia é a das pessoas que plantam flores ao lado das estradas, das vilas desta região. Sem esperar retorno. Só para enfeitar o planeta!

296

Também sempre achava que o artista era o último homem livre do planeta. Acho agora que é o homem que sabe plantar alface sem agrotóxico. Quando perde o emprego, tem o alface.

Duas Mulheres Plantando - 90 x 150 cm - 2010

297

Obrigado Pela Neta - 70 x 90 cm - 2004

Quando nasceu minha neta, foi uma alegria enorme que eu senti. O amor pelo filho é uma flecha direcionada. O amor pelo neto é redondo! Eu nunca prestara atenção em avós falando do seu amor pelo neto. Mas é enorme! Infinito.

298

Menina Desenhando - 100 x 150 cm - 2010

No meu atelier em São José do Herval, havia um pé de abacate. Cada dia ele “largava” (caiam) dois abacates para os bichos comerem. Os bichos estão com fome. Têm fome. Depois da entrada do agrotóxico, os alimentos para os animais soltos na natureza diminuíram demais. Primeiro, morreu o espantalho. Depois, o verme. Agora, nós.

299

Uvas Sem Veneno - 56 x 42 cm - 2000

Meu vizinho era um homem muito sĂĄbio, sem ser estudado. Era descendente de bugres. Perto do fim do ano, dava-me uvas, sem veneno, que ele colhia. Eu lhe dava uma garrafa de vinho. Mas havia uma diferenĂ§a brutal entre plantar a videira, colher a uva e trazer para mim e entre mandar alguĂŠm comprar um vinho no supermercado e levar para ele!

300

A Bugra - 60 x 150 cm - 2011

Minha neta e a bugra na frente de um vitral. O vitral apareceu quando apaguei um quadro que não acertei. Muitas vezes, do erro vem o acerto. Os índios e toda sua sabedoria simplesmente foram esquecidos. Ervas medicinais. Ócio. Convívio em grupo.

Tudo vai voltar agora, graças ao mítico. Somos uma aldeia global e, como nas aldeias dos índios, vamos ter que conviver. O indivíduo se torna grupo. Vai sobrar tempo para o ócio. A criança e o idoso vão ser do grupo. A natureza no centro de tudo. O esporte vai ser lúdico.

301

CrianĂ§as Tomando ChimarrĂŁo - 90 x 120 cm - 2010

Os filhos da empregada e minha neta tomando chimarrĂŁo.

302

Fazendo Tema - 50 x 100 cm - 2011

303

Menina Com BalĂŁo - 60 x 150 cm - 2012

Menina Com Pintinhos - 60 x 100 cm - 2011

304

Vendendo Vasos Para Chucrute - 60 x 150 cm - 2011

Minha neta é perfeccionista. Pediu para eu lhe desenhar o frasco de vidro que estava sobre o balcão. Mas errei sete vezes até acertar, para ela ver que nada, nem ninguém, é perfeito. Direito de errar.

305

Menina Colhendo Flores - 30 x 40 cm - 2005

Minha neta, de pequena, jĂĄ brincava com as tintas sobre as telas. Ă&#x20AC;s vezes, no meio das manchas que ela fazia, ou sobre as manchas, eu completava o quadro com alguma figura como esta.

306

Crianças com Toquinho e Pintos - 80 x 100 cm - 2000

Marina, minha neta, é louca por cachorros. Ganhou um cachorrinho que estava sendo dado na agropecuária, pois tinha sido abandonado. Também ganhou uns pintinhos. Pediu para eu desenhá-la junto ao filho da empregada brincando com os bichinhos.

307

Lambendo Massa de Bolo - 70 x 90 cm - 2010

Minha mรฃe era รณtima boleira48. Organizava a comida dos casamentos da vila, das festas, do Kerb. Quando faziam a massa do bolo, as mulheres da cozinha deixavam sempre um pouquinho no fundo da bacia para que a gente, as crianรงas, lambesse. Muitas vezes, usando sรณ o dedo. 48 Aquela que faz bolos.

308

Pulando Corda - 80 x 100 cm - 2011

Na hora em que a crianรงa estรก brincando, parece que ela entra num mundo totalmente dela.

309

Menina Jogando Cinco Marias - 50 x 60 cm - 2011

Menina Com Lata e Brinquedos - 90 x 120 cm - 2008

310

Meninos Com Brinquedos - 69 x 70 cm - 2001

Carretéis de linha Na vila só havia uma sapataria. Então, o carretel de linha para costurar sapatos era cobiçado por todos os meninos, para fazer brinquedos, como pião. O sapateiro tinha, então, uma lista de espera. Quando o carretel ficava vazio, avisava o primeiro menino da lista. Nesta semana, este menino era o mais importante da vila! Todos o cercavam para poder brincar.

311

Menina Com Boneca de Pano - 50 x 70 cm - 2003

312

Menino Com Catavento de Bambu - 50 x 70 cm - 2003

Homenagem Ă energia eĂłlica que foi implantada no Rio Grande do Sul.

313

Carrinho de Lomba - 90 x 110 cm - 1998

Na fase artesanal (até 1950-1960) da região do Vale do Rio dos Sinos, nós mesmos fazíamos nossos brinquedos. Um deles era o carrinho de lomba. Aos domingos, havia as corridas e nos quebrávamos todos, enfiávamos as mãos nas latas de banha para lubrificar os eixos... Quem ganhava, o campeão absoluto, ganhava uma Coca-Cola – quente, pois não havia luz elétrica!

314

Arapuca e Eucaliptos - 70 x 90 cm - 2007

As matas de reflorestamento, geralmente, não têm vida selvagem. Encheram o Rio Grande do Sul de Pinus e eucalipto. O quadro é irônico!

315

Menina Fazendo Bolhas de SabĂŁo - 90 x 120 cm - 2007

316

O Marceneiro - 110 x 180 cm - 1999

Pai e filho fazendo brinquedos de madeira. No quadro, estĂŁo fazendo um cavalo de madeira e vime.

317

Menino Brincando Com BotĂŁo - 50 x 70 cm - 1992

318

Menino Com Chuteiras - 52 x 110 cm - 1993

319

Menina Com Boneca no Atelier - 50 x 60 cm - 2007

Menino Com Brinquedo - 50 x 70 cm - 2003

320

Menino Com Armas Brasileiras - 50 x 70 cm - 2003

O Brasil é o único país do mundo que tem uma bomba atômica ecológica: a Floresta Amazônica. Se eu fosse presidente deste país, colocaria, na Floresta Amazônica, uma pessoa de quilômetro em quilômetro, com uma lata de querosene, e iria para a mesa internacional de negociação em que os países estão sentados com sua bomba atômica. Nem eu colocaria fogo na floresta e nem eles soltariam uma bomba, mas serviria como poder de coação.

321

Fazendo Arapuca - 100 x 100 cm - 2007

322

Jogando Pinica - 100 x 120 cm - 2007

Fazendo Holaknal (Estorete) - 100 x 100 cm - 2007

323

Menino Com Carrinho de Lomba - 70 x 90 cm - 2007

Menino Com Brinquedo - 50 x 60 cm - 2006

324

Fazendo Cata-vento de Bambu - 90 x 90 cm - 2007

Concurso estadual ou nacional de: corrida com cata-ventos de bambu, corrida com sacos de aniagem, tiro ao alvo com funda e campeonato nacional de corrida com carrinho de lomba seriam algumas sugestĂľes para relembrar a fase artesanal, em se falando de jogos e brinquedos infantis.

325

Dia da Caรงa e Dia do Caรงador - 70 x 90 cm - 2008

Quem caรงa atira em si mesmo.

326

Em 1999, nossa empregada estava escutando rádio e veio a notícia da guerra de Kosovo. Podia ser o background para a Terceira Guerra Mundial. Revoltado, disse para mim mesmo: “Estes idiotas não param de guerrear! Nem Cristo não pode mais nada!” E peguei uma tela com fundo e em 40 minutos, mais ou menos, pintei este quadro que, até o momento, é o meu quadro mais famoso. Quando o terminei, senti um calor no meu estômago e soube que ele ficaria famoso. Por outro lado, a fase racional da humanidade, que começa com os gregos e termina no computador (no total, 4.000 anos), é uma berruga na linha do tempo da pré-história do homem na Terra até a pré-história do homem no universo. Assim, na pré-história da Terra, Deus falava com os homens através da arte. Quando os gregos dominaram o mundo com a espada (razão), eles disseram: nada disto, se quiseres fazer arte tens que fazer os corpos das pessoas com sete cabeças e cada cabeça com quatro partes. Racionalizaram, assim, a arte, a filosofia, a matemática, e nos condicionaram a cerca de 10% da capacidade da nossa inteligência. Deste momento em diante, Deus não fala mais com os homens de 10%. É preciso um intermediário entre Deus e homem: nasce Jesus Cristo. E daí em diante, a arte serve ao cristianismo, até que, em 1825, magicamente um ano depois que racionais (europeus) vêm para o mítico (índios), acontece o milagre para a arte: a invenção da fotografia! (A foto em movimento dá o cinema; o cinema popularizado, a TV; e a TV individualizada dá o computador.) Neste momento, a arte começa a sua libertação. Vai primeiro para o impressionismo, depois fauvismo, cubismo, expressionismo. Enchem o saco dos ismos: arte abstrata. Happening, instalações, até que tudo é arte neste momento bonito de agora, com o design. Uma roupa, óculos, bolsa, etc – eles não representam nada, eles são arte. Uma casa bem desenhada é arte. Um carro bem desenhado é arte. Uma rua bem projetada é arte. Pela segunda vez no planeta Terra Deus e homem estão juntos. E daqui a alguns anos não vai

De Mãos Vazias - 100 x 150 cm - 1999

ter poluição, porque vai ter educação artística. Não vai ter pobreza, pois ela é antiestética. O dinheiro como poder vai perder seu valor. A avareza vai ser crime. Pela segunda vez no planeta Terra, Deus e homem vão estar juntos. Vai haver uma nova inteligência e, então, começaremos nossa viagem para o universo. A linguagem não vai ser mais a palavra falada, pois ela é manifestação do racional, esbarra no idioma e não tem a velocidade do computador, do celular. É preciso outra comunicação, que provavelmente vai ser com o olhar. E, conforme alguns teóricos de Trier, os quadros que falam são os quadros que têm os primeiros sinais para uma comunicação no universo, por causa do racional, do místico, mas principalmente do mítico dos índios da América Latina. Como o planeta Terra é uma aldeia global, através das telecomunicações, nesta aldeia vai entrar o mítico das aldeias da pré-história, pois somos os primatas do universo.

327

Nascimento do Menino Jesus - 99 x 149 cm - 1998

Neste quadro do nascimento de Jesus, aparece São José com um ramalhete de flores e um feixe de lenha nos braços. E eu perguntava para as mulheres que frequentavam a galeria: “Se tu fosses pobre, muito pobre, e desses à luz a um filho, num dia frio, o que tu querias que teu marido trouxesse: um ramalhete de flores ou um pacote de lenha para aquecer o ambiente?”. 40% delas disseram: “flores”!

328

O Anjo, a Criança e o Chapéu - 40 x 85 cm - 1998

329

O Senhor da Messe - 110 x 180 cm - 1998

Neste quadro, os trigos estĂŁo em forma de pessoas.

330

O Anjo da Guarda Com os Sapatos Apertados - 98 x 98 cm - 1992

331

A Fuga - 100 x 100 cm - 1997

Em todos os Natais, de origem religiosa, eu geralmente desenhava algo relativo ao acontecimento. Depois, deduzi que o Natal de luz era para vender Jesus.

332

O Bom Pastor e o Urubu - 70 x 70 cm - 1999

O urubu estรก mostrando o mundo pobre e injusto neste quadro.

333

Ceia - 110 x 120 cm - 1998

Jesus e os apรณstolos na frente da lareira.

334

O Bom Pastor - 110 x 180 cm - 1998

335

Crucificação Alegre - 75 x 120 cm - 1986

Um pastor veio à minha casa e solicitou que eu fizesse um quadro, ilustração para cartaz, com uma cruz alegre. Fiz esta e aprendi que o cristianismo se dá em cima da tristeza, da morte e da cruz. Da dor.

336

Os Discípulos de Emaús - 70 x 120 cm - 1994

337

Ceia - 75 x 118 cm - 1985

338

O Semeador Com Rosto de Cristo - 70 x 120 cm - 1996/1997

339

Deixai Vir a Mim as Criancinhas - 120 x 200 cm - 1992

340

Jesus Aceita a Cruz - 100 x 150 cm - 1981

341

Oração Pela Paz - 50 x 70 cm - 1998

Neste quadro, as mãos da orante estão em forma de pássaro da paz!

342

Green Peace - 160 x 300 cm - 1994

Os índios caingangues trazem o mítico para nossa cultura. O planeta Terra é uma aldeia global. E nesta aldeia reaparecem os povos indígenas, de aldeias: caingangues, maias, incas, astecas. E este mítico vai transformar o capitalismo em cooperativismo, o competitivo em solidário. O grupo vai tomar conta do indivíduo, inserindo o velho e a criança no cotidiano.

O capitalismo não funciona nem na teoria: ele prega o acesso ilimitado e indiscriminado a todas as pessoas aos bens de consumo. Ora, somente a mínima parte da população mundial tem acesso ao consumo como o capitalismo prega e já tem um buraco na camada de ozônio. Imaginem quando a maioria da população mundial tiver acesso ao consumo como o capitalismo prega: vai estourar o planeta!

343

Fazendo Churrasco - 100 x 150 cm - 1996

O churrasco é a comida típica dos gaúchos. E, na medida em que o mítico da aldeia global vai avançando, ele vai se tornando cada vez mais conhecido e apreciado.

344

Tomando Chimarrão - 68 x 110 cm - 1999

A hora do chimarrão era o momento em que a família decidia, de manhã, as tarefas do dia. Durante o dia, as visitas eram recebidas com chimarrão. À noite, se tomava o chimarrão antes da janta e se discutia os problemas.

345

Mulher Tomando ChimarrĂŁo - 50 x 100 cm - 2001

346

Homem Colocando a Bota - 70 x 120 cm - 1993

Eu tinha três anos quando meu pai morreu. Mas lembrome que, quando ele chegava em casa à noite, ajudava-o a tirar as botas quando ele ia lavar os pés, numa bacia de lata, sentado numa cadeirinha de madeira. As botas já eram influência dos gaúchos, além do chimarrão e o churrasco, no nosso dia a dia. Também o enchimento de palha e argila nas casas de enxaimel.

347

Tomando Chimarrão - 75 x 118 cm - 1991

Nós somos os primatas do universo. O gaúcho tem o mítico dos índios, o místico dos negros e o racional dos europeus. Um povo tão atrevido que toma chá em um porongo48! 48 Porongo é um fruto, quando seco, usado como cuia. A cuia é o recipiente em que se bebe o chimarrão.

348

Homem Fazendo Palheiro - 70 x 90 cm - 2007

Comecei a fumar cigarro aos 21 anos. Naquela época, quem não fumasse não era homem. Não se falava em malefícios do cigarro.

349

Tomando Chimarrão III - 73 x 118 cm - 1991

Na década de 1960, com o patrolamento cultural do Brasil, o gaúcho, empobrecido, usando chinelos de dedo, vê sua música e cultura sendo soterrados pelos artistas do centro do país, abrindo as portas para a música, cinema e cultura americana.

350

O Anjo da Guarda - 90 x 120 cm - 2001

No primeiro Fórum Social Mundial, que aconteceu em Porto Alegre, capital do Rio Grande do Sul, o Brasil estava sendo colocado no cenário internacional: um outro mundo era possível. Fiz este quadro com um anjo da guarda colocando a bandeira do Brasil no varal, ou seja, tirando-a do baú!

351

Os Piriquitos - 90 x 100 cm - 1994

Em 1976, Marisa, a mãe da minha filha Rudaia, e eu fomos para Mato Grosso participar de uma comunidade alternativa. Acompanhava-nos um aluno da Fundação Escola Técnica Liberato Salzano Vieira da Cunha (Novo Hamburgo, Rio Grande do Sul). Lá chegando, logo notamos que não era o que procurávamos. Voltamos para o Rio Grande do Sul e meu aluno foi para os sindicatos e, depois, para a política. Minha exmulher e eu fundamos uma comunidade alternativa numa localidade chamada Walachai. A ideia era ter algo como índios tinham na aldeia, queríamos racionalizar o consumo. Dez casais, mais ou menos. Em vez de ter 10 assinaturas do mesmo jornal, 10 assinaturas de 10

352

jornais diferentes, em vez de 10 TVs, tantas TVs quantos canais. O velho e a criança não seriam mais estorvos, seriam parte atuante e inserida. Horta comunitária, sem agrotóxico. Pomar coletivo, cozinha coletiva! Cultura de subsistência = animais, cereais, etc. Área de preservação e biblioteca. O indivíduo faria parte do grupo e o grupo seria responsável pelo indivíduo. O casamento teria outro sentido. Os filhos dos pais que se separassem continuariam a viver normalmente. Chamava-se comunidade.

Casal na Sombra - 60 x 80 cm - 1994

Namoro na natureza.

353

Casal de Naturalistas - 120 x 120 cm - 1992

Casal de comunitรกrios colhendo verduras sem agrotรณxico na horta comunitรกria.

354

As Lésbicas (Série Wallachay) - 60 x 80 cm - 1994

355

O Bezerro - 60 x 80 cm - 1999

O nascimento do bezerro.

356

Violência na Roça - 90 x 100 cm - 1994

Trabalho comunitário no jardim.

357

Fazendo Amor (Wallachay) - 60 x 80 cm - 1994

358

Morena (A Vaquinha de Cinco Tetas) - 100 x 100 cm - 1994

Tirando leite da vaca para consumo na comunidade.

359

Namoro em Dia de Lua Cheia - 80 x 100 cm - 1994

Passando por Cipรณs - 70 x 90 cm - 1994

Os passeios pela mata virgem.

360

Pai Descasado - 90x120 - 1988

361

O MĂşsico - 100 x 100 cm - 1994

Na comunidade, escutava-se, ao anoitecer, o som triste de uma gaita, ao longe. No vale. Os bugios, as gralhas azuis, os quero-queros, os pica-paus, os tucanos... Pareciam ficar em silĂŞncio! O sino batia!

362

Colhendo Margarida - 50 x 70 cm - 2003

Em 2003, fez 10 anos que minha mĂŁe tinha morrido. Fez 20 anos que minha irmĂŁ tinha morrido. Fez 30 anos que meu artista preferido (Picasso) tinha morrido. Fez 50 anos que meu pai tinha morrido. E em 2003 minha neta foi gerada!

363

Minha Mãe - 10 x 15 cm - 1965

Este desenho foi feito em 1965, quando eu tinha 15 anos, com lápis grafite e borracha, sobre papel de desenho de colégio, a partir de uma foto 3x4 de minha mãe. Na faculdade, era nota máxima em desenho e meu estilo se deu a partir do meu sotaque. Tenho estilo porque tenho sotaque.

364

Mulher Colhendo Flores - 30 x 30 cm - 1995

Ă&#x20AC; minha mĂŁe.

365

Vendedora de Moranguinhos - 44 x 120 cm - 1987

Morro Reuter, município onde nasci e tenho meu atelier, era a menina dos olhos do Brizola. Até palácio de governo tinha lá: o Paradouro. Nos fins de semana, havia quatro cafés coloniais (restaurantes com comida típica oriunda desta região). Paravam os ônibus que vinham de outras regiões e lugares e havia crianças vendendo moranguinhos, sem agrotóxico. Nos bastidores, reina-

366

va a esquerda brasileira. Depois, com a ditadura49, a direita canalizou a grande verba da maior região coureiro-calçadista para Gramado, Canela e São Francisco de Paula. Cai a influência alemã e entra a influência norte-americana. 49 Período da história política brasileira que se estendeu de 1964 a 1985.

Trocando as Fraldas - 110 x 110 cm - 2000

Minha amiga, dondoca, de classe alta da maior região coureiro-calçadista, era cheia de fricotes. Um dia, quando ficou mãe, trocou as fraldas do seu nenê no chão sujo do meu atelier. Era seu lado simples vindo à tona.

367

Rudaia - 42 x 32 cm - 2002

368

Casal de Fumantes - 90 x 90 cm - 1997

Quando tive uma namorada alemã, passamos um mês num apart-hotel em Braunschweig, na Alemanha. Fumávamos muito. Fumava até três maços de cigarro por dia. Muitas vezes, acordava às quatro, cinco horas da madrugada e fumava um cigarro atrás do outro para ter nicotina suficiente no corpo e pegar no sono novamente. Consegui parar de fumar em 2000, quando engordei 10 quilos e adquiri esta barriga de grávido.

369

15 Anos de Rudaia - 90 x 100 cm - 1994

370

Rudaia - 50 x 70 cm - 1994

Minha filha Rudaia. Em 1974, estava em São Paulo, terminando a faculdade de Educação Artística e, em uma lista de nomes para recém-nascidos, eu vi o nome Rudaia. “Quando tiver uma filha, vou lhe dar o nome de Rudaia.” Cinco anos depois, nasceu minha filha e lhe dei este nome sem me preocupar com a origem ou significado. Agora, fiquei sabendo que é um nome de origem tupiguarani e que significa deusa do amor. Melhor! O mítico na minha vida.

371

RU 1 - 30 x 40 cm - 2002

372

MÃ£e Solteira - 70 x 90 cm - 2006

373

A Vaca de Brincos - 90 x 150 cm - 1998

Fiz alguns quadros especialmente para minha filha. Este é um. O outro é o cavalinho vermelho que fiz no tempo do general Figueiredo, presidente da época da ditadura que gostava de cavalos. Mas não de vermelhos!

374

Despertar - 75 x 118 cm - 1985

Em 1985, dormíamos, minha filha de seis anos e eu, no sótão do meu atelier, barulhento e quente. Um calor tão insuportável que às quatro, cinco horas da madrugada pintei este quadro, que intitulei Despertar. Era pobreza demais!

375

Um Quarto - 70 x 70 cm - 1999

Quando minha filha saiu de casa. A estrela e a lua simbolizam o tempo; o coração, o amor; os dois vasinhos com flor, o respeito. A cama de solteira vazia e o passarinho saindo a voar... E o nosso código secreto: o(sempre).(terá)1/4(um quarto)?(na minha casa).

376

Mulher no Atelier - 100 x 100 cm - 1993

Ă&#x20AC; mulher mais bonita que conheci: Simone.

377

Esperando o Thilthapes - 80 x 120 cm - 2006

378

Fazendo Pasto (Para o Dia de Santa Mortícia) - 100 x 140 cm - 2006

Quando estava em Munique, numa igreja católica havia um cadáver cravejado de pedras semipreciosas. O cadáver me pareceu muito cansado de estar ali! Surpreendeu-me quando o identifiquei, escondido, e sua cabeça disfarçada no sol, neste quadro.

379

Ritzeletas (Casinhas Ana Paula) - 100 x 140 cm - 2006

Quando estava em Munique, em 2006, no projeto “Macunaíma Visita a Bavaria”, as cores brasileiras começaram a invadir as cores oficiais da bandeira da Bavaria (azul e branco).

380

Macunaíma Visita Bavaria - 100 x 140 cm - 2006

A primeira pessoa, contaram-me, a falar do Macunaíma, que é o caráter do brasileiro, foi um cara da Bavaria.

381

Fazendo Carrinho de Lomba - 100 x 100 cm - 2006

382

Flor + Bonita (Esperança) - 60 x 80 cm - 2006

Estava pintando no atelier de Munique quando um senhor, que diziam ser poderoso, muito poderoso, bateu à porta e pediu para entrar. Havia muita neve e o senhor parecia desesperado, deprimido. “Posso olhar seus quadros?” Respondi que sim. “Suas cores são bem vivas”, comentou. “Nem tanto! Tanto que no Brasil dizem que são cores meio europeias!”

“Mas nelas tem esperança! O senhor tem esperança?” Pensei por um instante: se digo que não o cara se mata. Se digo que sim, vou ter que argumentar. Fui à raiz: “Nasci na colônia e lá, quando tinha uma vaca e ela fazia cocô, quanto maior o monte de cocô, mais bonita era flor que nascia nele!” “Ah, que bom que vim aqui herr Scholles!” E foi-se embora feliz e eu fiz este quadro.

383

Um Dia Lindo! - 100 x 140 cm - 2006

Achei estranho que, na Bavaria, a maioria da cerveja e cachaça era fabricada nos conventos!

“Isto tem a ver com o tempo de jejum... não comiam. Só bebiam”, respondeu ela, insegura.

Perguntei para a coordenadora do projeto, numa daquelas reuniões com os artistas hóspedes:

“Então a cachaça era para fazer a digestão”, completei.

“Por que a cerveja é fabricada nos conventos?”

384

Ela me olhou com um olhar repreensivo, raivoso, e engoliu seco.

Tomando Chimarrão e Comendo Bolachões de Páscoa - 60 x 80 cm - 2006

Este é o único quadro que fala que fiz na Alemanha neste tempo de 1994 a 2011. Fi-lo em Munique. Se a gente olha nos olhos da mulher, o olhar cai para o prato de bolachões, onde estava escrito o que se cumpriu depois.

385

Amarrando os CadarĂ§os da Chuteira - 100 x 100 cm - 2006

O menino amarrando chuteira. A bolha no fundo representa o oco que se sente quando a gente se defronta com o pĂşblico.

386

Servus - 80 x 120 cm - 2006

O caseiro da Villa Waldberta, em Feldafing, trazia-nos pão típico da Bavaria de manhã cedo.

387

Esperando Telas - 80 x 120 cm - 2006

Tinham me dado, na primeira leva, 33 telas. Na Ăşltima, desenhei um pintor esperando telas. Naqueles 60 dias, fiz 128 trabalhos: 75 Ăłleos sobre tela e 43 Ăłleos sobre papel.

388

Lua Virada (Bebendo) - 60 x 80 cm - 2006

Quando se está na Europa, a lua fica invertida em relação ao que se vê no sul do Brasil.

389

MÃ£e e Filho - 70 x 90 cm - 2007

390

Macunaíma Dorme nos Braços do Boneco de Neve - 100 x 100 cm - 2006

Macunaíma dorme nos braços do boneco de neve: era a sensação que se tinha na Villa Waldberta.

391

392

Semeador - 100 x 140 cm - 2006

Plantando Cerca Viva - 100 x 140 cm - 2006

Trocando de Lugar a Caixa de Abelhas - 100 x 140 cm - 2006

Ensacando Batatas - 100 x 140 cm - 2006

Jogadores de Futebol - 80 x 120 cm - 2006

Acho que, como na aldeia, o esporte deveria ser sรณ amador. Sou contra o esporte profissional.

393

Grüß Gott - 80 x 180 cm - 2006

Em 2006, na Copa do Mundo na Alemanha, uma das sedes era Munique. Como o time brasileiro poderia ser campeão, a Secretaria de Cultura de Munique patrocinou quatro artistas brasileiros para ficar trabalhando 60 dias e morando numa casa de hóspedes ao lado do lago Stanberg, no bairro Feldafing. Fui, representando os racionais de

394

São Paulo para baixo; outros representavam os racionais de São Paulo para cima. Foi um fotógrafo do Pantanal (os bichos) e um cineasta do Rio de Janeiro (misticismo negro). Ia, ainda, um cara do nordeste sobre literatura de cordel. Encontramos uma Bavaria receptiva e alegre, cheia de neve.

Mein Liebe Ball - 100 x 100 cm - 2006

Em Munique, eu era o único pintor entre quatro brasileiros. Deram-me um atelier separado da casa. E estavam todos curiosos para ver o que eu iria pintar. Isto, obviamente, constrangia-me, e ia adiando meu primeiro quadro. Enquanto isto, nas conversas, falavase das pernas dos jogadores, em como aquele time tinha

jogadores bonitos. A voz daquele locutor assim, o treinador se vestia bem. Não se falava de mulheres. Aí fiz este primeiro quadro: uma bola com um buraquinho e do lado uma camisinha usada. Dei o nome de Minha Bola Querida. Acho que o esporte tinha que ser como na aldeia: só para divertir. Não para competir. Só amador.

395

O Thilthapes e a Virgem - 80 x 120 cm - 2006

396

Going Back - 100 x 140 cm - 2006

Se eu não fosse pintor, dificilmente passaria de remediado. Os artistas todos que conheci querem ser ricos. No mínimo, classe média. Não conheci nenhum que quisesse ser só artista. Os maiores artistas não são os maiores talentos: são os mais constantes. Todo mundo quer ser o mais rico, ter a mulher mais bonita, o carro mais caro! Ora, com o mítico agora, neste momento em que a al-

deia global está aí, vamos ter que voltar a ser índios. O capitalismo prega o acesso ilimitado aos bens de consumo a todas as pessoas. Ora, somente a mínima parte da população mundial tem acesso aos bens de consumo como o capitalismo prega e já tem um buraco na camada de ozônio. Imaginem quando a maioria tiver acesso! Estoura o planeta! Mao Tsé-Tung falava que os capitalistas eram um tigre de papel: na crise de 2008, deu para ver exatamente isto. Era tudo papel.

397

Gata e Sete Pássaros Pretos - 60 x 80 cm - 2006

Os sete chupins Por causa da opção pela arte, fui à falência. Estourei meu casamento e criei minha filha desde três anos. E como era divorciado e pobre, nenhuma empregada queria trabalhar lá em casa. Assim, tive que lavar fraldas, passar roupa. Não tinha telefone, carro e o dinheiro era pouco. Comíamos de marmita que se buscava no restaurante da frente. Primeiro comia eu, meu irmão, que fazia as telas, e minha filha ao meio-dia, em pratos rachados, refugados, que meu irmão trouxera da casa dele. À noite, requentava, num fogareiro, os restos do meio-dia e servia minha filha. Depois eu comia os restos dos restos. Num anoitecer, cinzento e chuvoso, ia comer, com a marmita na mão. Quando ia colocar a primeira colher de comida na boca, um gato miou, pedindo comida. “O gato quer a minha comida”, pensei. Tentei a segunda vez colocar a comida na boca: o gato miou novamente. Na terceira vez que o gato miou, atirei a vianda na pia e

398

disse, brabo, para o gato: “Gato nojento, já não tenho comida para mim e queres a minha comida!”. O gato imediatamente se virou, foi lá fora e trouxe um pássaro preto morto na boca. Colocou o pássaro na entrada da porta. E assim foi mais seis vezes. Colocou quatro pássaros mortos, em fila, em cima, e três pássaros mortos embaixo. Foi tudo muito rápido. Fiquei ali parado, estático, abismado. O que o gato queria dizer com aquilo? Havia outra linguagem em outro tempo? Os chupins são pássaros, que colocam seus ovos no ninho do outro pássaro que os choca e morre de tanto arrumar comida para os filhotes chupins. Quando ele morre, os chupins vão lá e assumem o ninho. Eu sempre conto esta história na esperança de que alguém possa me dar uma explicação. O que o gato quis dizer com isto? Haveria outra linguagem em outro tempo?

Aspargo Negro - 50 x 100 cm - 2002

Em 2002, estava na Europa. Era época de aspargos. Antes de voltar para o Brasil, fiz este quadro com um aspargo negro. Não sabia porquê tinha feito. Passaram-se duas ou três semanas e um navio transportando petróleo derramou o óleo na costa de Portugal e Espanha. De dentro do avião, a 10.000 metros de altura, o navio é um aspargo negro no oceano! Era o quadro que havia feito. Este é o único registro que tenho, uma fotografia que eu mesmo fiz.

399

П Р О И З В Е Д Е Н И Е 49 Когда я был маленьким и мама не хотела, чтобы кто-то, определенной социальной группы или расы, приезжая в поселение, заезжал в наш дом, чтобы что-то купить или предложить продукты, она говорила: «Сынок, идти быстро и скрести две метлы на крыльце!» И они действительно не заезжали. Без основы я не могу создать картину. Без дома не может быть выращен человека. Купить собственный дом –это что-то нереальное. И подумать только, черепица из глины! Кирпич из глины . Древесины у нас имеется предостаточно! 50-51 Когда немцы приплыли из Европы в Бразилию в 1824 году, они прибыли с багажом знаний 3.000-4.000 лет: от кельтов, варваров, римлян. Умели сажать, собирать урожай, забивать животных, делать колбасы, производить домашние лекарства, делать вино и т.д. Это работает здесь в Бразилии уже 150 лет. Их дети начинают в новых колониях сажать урожай с помощью посадочной техники. Уже объединенные с итальянцами, переезжают к северу от Рио-Гранде-ду-Сул, северная Парана, Мату-Гросу. С другой стороны, те, кто едут в город проживать в трущобах, не зная как говорить

Так как я выбрал искусство, мой брак рассыпался и мне пришлось стирать пеленки и гладить одежду моей дочки, которую я воспитывал с трех лет. Один мой знакомый, экспортер обуви, был в Нью-Йорке и видел некоторые из моих картин в художественной галерее и он подумал: «Это работы Скоулза!» Вошел и спросил, чьи это были произведения: « это работы одного Латиноамериканского художника.» Спросил где они были куплены. В одной из галерей Сан Пауло. Даже спросил цену, но мне ее не сказал. По возвращению в регион, пришел в мое ателье и спросил: «Продаешь все эти картины?» «Да.» «По этой цене?» «Да.» «Они все мои!» В этой сделке, в обмен, вошли две квартиры, автомобиль, CD-плеер с дистанционным управлением, цветной телевизор с дистанционным управлением, видео проигрыватель с дистанционным управлением и беспроводной телефон. Однажды

субботним серым днем,

я пошел в

квартиру. Нажал кнопку, открыл дверь гаража; нажал другую кнопку, лифт, домофон, звонок. Должна была приехать мебель, поэтому я сел на матрасе и положить пару подушек и взял трое дистанционных управления: CDплеер, видео, цветной телевизор и еще беспроводный телефон. «Только не хватает тут горшка и мне не придется уже вставать,» подумал я,

по-португальски, начинают делать обувь, мастерство которое не знают как

нажимая кнопки. «Парень сидящий за кнопками может спасти мир, просто

выполнять и реорганизуются из внутри. Но создают крупнейшую область

не спасает потому, что не хочет, потому что делает cu doce!»

производства кожной обуви к концу прошлого века, после этого первое

Тогда, начиная с кнопок управления, сделал ряд cu doce, не подозревая, что

место перешло в Китай. Поэтому, формы ситуации исхода растянутые.

изображение в телевизоре было точечным и изображение в компьютере

И также это время, когда я, как индивидуум, начинаю принимать участие

было точечным тоже.

в бразильском сценарии. При моем контакте с городом, получаю контакт с самбо, фейжоада, Карнавал (крупнейший фольклорный фестиваль в мире)

и с бразильской душой, которая черная. Входит форма маски и магии в

Мать стирает шлепанцы в трущобе. Меня не беспокоят более богатые чем я

мою работу.

люди. Что меня беспокоит, это нищета!

Пикассо становится Пикассо благодаря выставке африканских масок в Париже в 1906 году. Он, в возрасте 25 лет, видит африканские маски

простых форм, но с огромным количеством энергии в глазах, и делает

Я всегда удивлялся, как занимаются сексом люди живущие в трущобах,

вывод, что эта энергия является будущим искусства и следующим шагом в

в доме размером четыре на пять метров, с 10 присутствующими детьми!

истории искусства. И, как хороший европеец, рациональный, считает, если

На этой картине, итак, показана, магическим образом, одна лежащая пара!

адаптировать классическую европейскую форму к маскам найдет энергию глаз масок, но обнаруживает кубизм. Отчаивается и делает множество оригиналов для того, чтобы открыть картины которые говорят, но ему не хватает легендарных инков, майя, ацтеков, и, особенно Кайнганг! Так, в этом регионе, у нас есть рациональный оттенок европейцев (португальцы, испанцы, немцы, итальянцы и т.д.) и мистика чернокожих, плюс разница в культуре, и особенно в искусстве, мифический оттенок, потому что мы - глобальная деревня. Единая деревня. 52 Когда человек покидает свое место происхождения и идет к другому, оставляя живность, дом, дерево, друга, прошлое, и разрываясь изнутри. Исход также напоминает внутреннее движение людей стоящих лицом к глобализации, автоматизации, компьютеризации. Виртуальность. Уже можем понять троицу: Бог Отец является интернетом; Святой Дух это Google; и Иисус Христос это компьютер. 53 В конце 1960-х и начале 1970-х годов, брюки Lee (джинсы) были в моде и пришли контрабандным путем из Парагвая. Мы их обесцвечивали с помощью Кока-Колы, чтобы брюки были похожи на поношенные. Так как

60 Соматизация Формы месторождения и место проживания входят в физическую часть людей, живущих в этом пространстве: это соматизация. 61 Мы здесь, в Рио-Гранде-ду-Сул имеем

худшую трущобу в Бразилии,

поскольку у нас влажно и холодно. 62 Если вы хотите картину, мне понадобится основа. Если вы хотите создать человека, необходим дом! 64 Мой прадед, по материнской линии, был хозяином кожевенного завода в городе Доис Ирмаос. Здание было выкуплено моим дедом по отцовской линии, и позже стало баром Скоулз, колониального маршрута города Доис Ирмаос.

были слишком дорогие, каждый имел только по одним брюкам. Это было

время хиппи, и чем грязнее брюки, более «in» мы были.

Один европеец, узнав что мой друг продавал кожу, сказал: «Мы больше уже не используем кожу, по причине

400

хрома, который

загрязняет реки.»

В 1990 году я был еще очень беден, у меня был только один черно-белый

«Да,» ответил мой друг, «вы покупаете у нас. Не ведая, что хром оседает в

телевизор, который включался нажатием кнопки и ручного выбора каналов.

Северном море. Или вы думаете, что вы одиноки на планете? «

Волшебные коробочки в своей пластической форме, напоминают маленьких

В течение периода рукоделия, когда не было электричества и промышленных

животных, которые едят листья, растения, потому что они потребление.

товаров, люди и родственники из других поселений посещали друг друга в день Керба. Ожидая гостей, кололи поросенка, забивали, иногда, бычка,

приготавливали колбасу, пиво, торт; это были три дня торжеств. Ночью

Китай становится заместителем Бразилии в производстве обуви. Так же

были танцы и новое платье, впервые одетое в воскресенье в церковь на

как до этого регион заместил Pirmasens (Германия) и Италию . На самом деле, я думаю, что не экспортируют обувь. Экспортируют девственность, несправедливые зарплаты, кариес, невежество, печаль. Грех. Экспортеры не позволяют умирать от голода для того, чтобы

иметь

дешевую рабочую силу. Эксплуатация человека человеком. Рационализм закончился 21.12.201250. Теперь входит мифический оттенок: праздность, сотрудничество, радость, веселье, секс.

Пасху, вновь одевалось для танцев. Воскресное платье теперь одевалось в субботы. Во время празднования Керба, когда народ собирался, как правило это было после обеда в воскресенье, попивая пиво, наступал момент, когда исчерпывались темы и кто-то спрашивал: «И сейчас, что будем делать?» «Можем охотиться на thiltapes,» кто-то предлагал. «Что такое thiltapes?» Кто-то любопытствовал. Потерянный бедняга!

69 Разница между городскими заусенцами и ritzeletas: в городских заусенцах все вместе держатся за руки и в ritzeletas у каждого есть свои кусочек земли и свое одиночество.

Вели человека в поле, показывали ему плантации и, когда подходили к ручейку, говорили: «Заходи в ручей, возьми эту сумку и держи ее открытой в воде, мы пойдем в лес и погоним thiltapes к воде. Когда он придет, ты схватишь и закроешь сумку «.

71 В деревня, где я родился, всегда были проблемы с водой. Мы, по чистой

Человек стоял, ожидая монстра, когда все остальные возвращались домой

случайности, имели единственный колодец, который не пересыхал.

и продолжали пить пиво.

Деревенские женщины приходили стирать белье. Они носили платья

Но я выполнил картину с thiltapes52 в сумке, для того чтобы доказать что

пошитые из мешковины. Когда наклонялись, были видны трусики. Мы,

существует в реальности.

дети, подсматривали. Мечтая быть взрослыми. Моя мать обладала биолокацией51. Брала раздвоенную ветку персикового

дерева и искала воду. Часто это срабатывало.

Верю, что есть жизнь за пределами планеты Земля. Это было бы пустой тратой , если бы Господь создал всю эту Вселенную только для нас,

73 За

пользующихся всего лишь 10% от возможности нашего разума! каждый автомобиль, холодильник, и за каждый

другой продукт

произведенный в Бразилии мы должны платить роялти. То есть платить за

ноу-хау дымом, загрязнением, глобальным потеплением. И они не хотят

Моя мать рассказывала, что мой прадед был офицером группы охранников

платить за чистый воздух, которым дышат! Бразилия поднимает тост планете Земля со свежим воздухом которым дышит.

Наполеона Бонапарта. Один из пяти, который спасся при

нападении

на Россию в 1812 году, когда Наполеон проиграл войну. Он выжил сося замороженное вино. Прадед был родом из Вайнхайме, Германия. В 1995 году я остановился у одной из своих знакомых, рядом с Гейдельберг

74 Провели год бразильской культуры во Франции и год культуры Франции в Бразилии. Я сделал картину, девушка мастурбирует Эйфелевой башней, так как это была большая культурная мастурбация: использовать искусство для этого!

(Германия). Мы собирались на встречу трех бразильцев во Франкфурте. По дороге, большое количество самолетов пересекли небо и оставили застывшие полосы в небе, появился рисунок шпаги в небе : «Посмотри, шпага,» прокомментировала моя знакомая. «Точно,» ответил я. Продолжая ехать по дороге, появился первый дорожный знак который

указывал Вайнхайме!

Силиконовая вешалка с возбужденным клитором.

«Что это?»

Женщина с силиконом. Она занималась проституцией, чтобы поставить

«Это здешний город Вайнхайме,» ответили.

силикон.

Это был город, где родился мой прадед!

станцию Франкфурта, где договорились встретиться, один из бразильцев

Запятая!

сказал:

В честь художников Бразилии Кандиду Портинари, Ди Кавальканти, Лазар

«Посмотрите, что я нашел и купил в Ротенбург-на-Таубере!»

Сегалл, Анита Малфатти, Альфредо Волпи, Альберто да Вейга Гигнард,

Он открыл багажник автомобиля и вытащил шпагу!

Адо Малагони, Ибере Камаргу, Жоан Камара, Сирон

Когда я писал эту картину, из моего ателье в Сан-Жозе-ду-Эрвал вновь

Но самое интересное было то, что когда мы приехали на железнодорожную

Франко, Карлос

Силиар ...

появилась шпага, замаскированная под луну.

Уже страшусь приходящей фундаменталистской инквизиции!

Когда немцы, жившие в городе Доис Ирмаос приехал в Бразилию, они столкнулись с бурей. Английский капитан бросил корабль со спасательной

Война шести дней в неделю и каждого дня в году!

шлюпкой и поднял паруса, чтобы корабль был потоплен. Один мальчик, Джон Николас, родился в это время. У кого-то родилась идея перерезать мачты, и, таким образом, оставались на плаву пока не были спасены.

50 Цивилизация майя предсказывала, что в этот день наступит конец света. Но в конечном итоге наступил конец рационального мира, а не физического. 51 Повышенная чувствительность к радиации. Моя мать обладала чувствительностью к залежам источников воды.

Я создал эту картину две-три недели до того, как узнал об этой истории.

52 Выдуманное существо используемое для забав с легковерными людьми.

401

С началом исхода в город, горожане стали скупать участки земли в колонии.

Когда мне было около четырех лет, мой брат резал тыквы в сарае для коров

Появились отдыхающие гости. Начали появляться городские вещи, в том

и встречался с соседкой. Я сунул ногу вперед, и огромным ножом получил

числе наркотики, ароматные голые женщины, купающиеся голые в ручьях

огромный порез на ноге. Кровь текла. На рану положили немного сала и

и т.д.

перемотали куском ткани, рана зажила. Когда одна из моих знакомых переехала жить в Германию, случился другой

порез, по телефону. Я знал, что этот порез удалит меня от нее.

В 80-е годы, телефоны были в дефиците. Мои друзья соседи, недавно приехавшие в Травессан, еще не установили телефон и попросили

воспользоваться моим. У этого соседа бывшая жена жила в Швейцарии.

Один Европейский скряга посещал мое ателье и хотел приобрести все для

Она звонила, я звал моего друга

него, не платя почти ничего за это. Соска показывает, что был ребенок на

и она перезванивала

снова. Так и

разговаривали. Однажды, бывшая жена моего соседа позвонила в пять утра.

иждивении.

Я пошел звать моего друга. Она перезвонила вновь и я пошел тихо во двор,

Эксплуатация третьего мира Первым миром делала так, что люди не умирали

когда он разговаривал по телефону.

от голода, продолжали жить просят и принимая любое предложение.

Вдруг, один куст посаженный моей матерью и ею названный Святая-Трава или Чай нашей Богоматери начал наклоняться, как будто хотел со мной

проговорить. Странно было то, что все вокруг деревья и кусты стояли не

Когда я был в художественном факультете, в Порту-Алегри, за курение

шевелясь, не было ветра.

марихуаны любой мог сесть в тюрьму. Четыре студента Искусства курили и

И дерево-куст наклонялось вперед и назад.

были арестованы, три из них, сыновья богатых и влиятельных людей, были

Между тем, мой друг перестал говорить по телефону:

выпущены. Четвертый, из бедных, нет!

«Посмотри, похоже что дерево хочет говорить», сказал я.

Спросил у этих трех:

«Скажи ему что-то», сказал мой друг.

«Где этот парень?»

«Если хочешь общаться с нами, подай какой-нибудь сигнал, чтобы мы

«Встрял!»

поняли,» сказал я, несколько смущенный. Дерево в тот же миг поджало все листья. Мы испуганные мгновенно убежали от туда! Вопрос, который я себе задаю: существовала ли другая комунникация, в другие времена, которая была утерена? Коммуникация, которая была без использования слов?

«Он попал» С этого момента, я знал, что если бы я начал употреблять наркотики, я бы гнил в тюрьме. Моя мать, бедная и полу неграмотная, ничего не смогла бы сделать! 93

86 Народ моей деревни был родом

«Потому что вы не вытянули его? Вы же предложили эти наркотики ему! «

из региона Германии, в 1824 году,

называемым Хунсрюк, что обозначает ребро собаки, настолько худой, что была цветом земли и так бедна, как люди живущие там. Культурная ссылка Хунсрюка, однако, был Трир. Трир является самым старым городом в Германии. Город не был основан немцами, был основан римлянами. Это был второй по величине город Римской империи, уступая только Риму. В Трир жила Елена, мать императора Константина, который в 313 принял христианство - а потом начал проводить изменения Раннего Средневековья. Также В Трире родился Карл Маркс, который, со своими идеями марксизма, изменяет мир. С этом культурным фоном53 они приезжают в Бразилию и изолируются в девственном лесу. Говорят на диалекте, который непонятен для большинства немцев и также непонятен для бразильцев. Я, как сын третьего поколения этих людей, пытаются общаться и воплощаю это по средствам моих картин. Я был приглашен в Германию, чтобы выставить мои произведения в главном культурном центре города Трир, Туфа, в португальско- немецком центре университета, и они сказали, что мои картины говорят! Я спросил впечатляют ли картины так, что кажется что они говорят. Ответили, что нет. Они имеют первые сигналы для общения во Вселенной, общения, которое не будет больше с произношением слов, но проявление рационального, ôôô”54 улучшенной обезьяны! Произнесенное слово больше не сопровождает скорость компьютеров, спотыкается о языки! 87 Когда я приехал в Португалию, я хотел плакать в течение шести дней, которые провел там. Я не знаю почему! Моя португальская подружка говорила, что ее бабушка говорила взволнованным девушкам, что они были горными козочками.

Пирсинг, татуировка и граффити на стенах три очевидные признака того, что мы находимся в предыстории человека во Вселенной. 94 В 1994 году, в первую мою поездку в Париж, мы остановились в районе латиноамериканцев. Вечером, на той неделе в Париже,

что-то меня

«тянуло» в соседний район к saintgermain. Прогуливаясь по улицам, проходя мимо одного дома, что-то мне дало уверенности в том, что там творили искусство. «Здесь творили,» я сказал моей партнерше того времени. «Это пахнет искусством!» «Возможно ли чтобы искусство пахло», сказала моя спутница. «Точно знаю, что здесь создавали искусство», добавил я. Одна Дама упустила сборник записей (как показалось). Я их собрал и ей вручил. Женщина улыбнулась. Я узнал, что Пикассо искал говорящие картины перед своей смертью. Я начал читать много о его жизни. И одна из его женщин, Дора Маар, была воспитана В Буенос Аерес, говорила на испанском и понимала португальский язык. И в одной из тех книг была напечатана ее фотография, в преклонном возрасте: это была та женщина, которая уронила сборник записей, я уверен на 90% . После развода с Пикассо, Дора Маар вернулась в район. Проживала рядом с теми местами, где я находился и ходил каждый день в церковь СентСюльпис, которая находилась неподалеку. Я стоял перед студией на улице дес Грандс Аугустинс, снимаемой Дорой для Пикассо, и где он написал Герника, самую известную картину в мире. 95 Женщина Пикассо: я всегда любил картины больше, чем женщин. Это должно быть ужасно для женщин! Любая женщина, которая появлялась в моей жизни имела миссию связанную с моей работой! 96 Когда я рисовал эту картину, между семью крупными державами наблюдались холодные отношения. Во-первых, запасались едой. После

402

53 Из английского “фон”.

этого, запасались деньгами. На картине изображен житель третьего мира

54 Ономатопея ссылаясь на звук, издаваемый обезьянами.

обнимающий снеговика, с задранным носом. Но не ясно, кто просит

милостыню, мы или они, из-за свежего воздуха!

ненавистью, перечеркнул всю картину. Получилось то, что я на самом

Во всяком случае, у нас есть куча бананов!

деле хотел сделать с фигурой.

105

Я и моя немецкая девушка провели один месяц в квартире-отеле. Когда я

Скряга должен подразумеваться как убийца: он хочет съесть планету.

открывал окно, я понял, что это было тоже, что я уже рисовал в прошлом. Но это было внутренняя духовная сцена, потому, что Земля была на

107

заднем плане.

Устойчивость окружающей среды = распространение. Было время, когда бразильцы умирали от голода. Этим бразильцам

говорили :

В 1997 году мне пришлось перестать встречаться, так как это мне

«Нельзя рубить деревья, потому что вы умрете от недостатка воздуха и от

обходилось слишком дорого. Мы порвали наши отношения по телефону.

загрязнения воздуха.»

В то же мгновение, я взял основу и нарисовал эту картину, называемую

Но я задаю вопрос: какая разница между тем, чтобы умереть от голода или

Без. Без земли. Без любви. Без надежды.

от загрязнения? Платит тот, кто нуждается в свежем воздухе!

108

В 2002 году я отправился в Германию, чтобы подготовить выставку картин! В ночь перед выставкой мне приснилось, что я принимал группу студентов и услышал голоса людей. «Ничего себе,» я подумал во сне, « посетители уже пришли на выставку, а я еще не переоделся! Что мне делать? Полечу в галерею ателье». Так я и сделал. Когда я прибыл, никто не обращал на меня внимания и была одна группа маленьких белокурых голубоглазых детей. Поскольку никто не обращал на меня внимания, я думал во сне, полечу-ка я обратно. На следующий день, в день инаугурации, я был в моей рабочей комнате принимая посетителей. Внезапно начался дождь и группе детей, которые пели во дворе, пришлось войти в комнату, где я находился. Это были дети с моего сна. 100 Школы посещали ателье. В 2001 году приехала школа и дети попросили показать, как я рисую. Я не знал что делать и нарисовал пупсика похожего на клоуна на уже существующем фоне. Когда они ушли, я пошел в другой дом, находившийся по соседству с ателье, чтобы попить воды, и кто-то, странным образом, оставил телевизор включенным и транслировался второй самолет сталкивающийся со второй башней ВТЦ (Всемирного торгового центра)! Я поднялся и создал две башни-близнецов. Картина была готова. 101 Многие европейцы посещали наш дом, и мы относились к ним как к королям! Но они всегда считали себя правыми и лучше нас. Тенденции в искусстве, которые появлялись в интеллектуальных группах США или Европы, приходили в Рио-де-Жанейро и Сан-Пауло. После этого в Порту-Алегри: был культурный колониализм. Сейчас, так как мы являемся глобальной деревней, мифическое входит в центр и процесс начинается в обратном порядке: мы, гаучо, обладаем европейским разумом, мистикой чернокожих, плюс мифом индейцев Кайнганг. 102 Евангелическая проститутка. Европейская. 103 На картине появляются тысячи копилок, которые использовались для хранения деньги. Идолопоклонство это поклонение ложному богу.

В регионе Германии Саар, имелись дома охотников, где лечили животных зимой и от куда уходили на них охотиться летом. Я создал один из таких домиков на европейском континенте, а другой на североамериканском континенте. Один ожидающий африканцев и другой в ожидании южноамериканцев. 110 Девушки с провинции, учитывая провинцию третьего Мира. Без наличия государственной структуры, женщина не знала то ли оставаться дома, то ли идти работать. Не было структуры для того, чтобы оставить детей, ломалась из нутри. 111 С конкурентоспособным капитализмом, если существуют 1000 моделей, 999 борются друг с другом, чтобы занять место супер модели. Но есть место для одной. Когда она не будет нужна больше, ее принесут в жертву и другая займет ее место. Но, вероятнее всего, другая не будет из числа 999! На подиуме, мы рассматриваем зачастую больше модель, чем то, во что модель одета. 112 Бензиновые Марии. Борьба женщин за машинку. Автомобиль стал синонимом понятия статуса. Здесь, в Бразилии, часто человек покупает машину выше своих средств и жертвует всей семьей ради статуса. 113 Трансгенные цветы. 114 Приватизация бразильской воды и пресса! 115 Я создал эту картину в честь проекта 4.14755: приватизировать бразильскую воду. У кого в руках вода, у того в руках власть. Если у вас нет бензина можете использовать спирт, дизель, биодизель. Но если у вас нет воды, вы не можете садить. Нет жизни. У кого вода, у того власть. Мне говорили, что уже ведутся войны за воду, и не за нефть.

Идолопоклонство это любить деньги (доллар), как Бога.

116

Было много разговоров о метеоритном эффекте, называемом Эль-Ниньо.

пугало.

Я нарисовал эту картинку. Позже я узнал, что цвет Эль-Ниньо- красный.

Когда начали применять пестициды в регионе (1950-1960), первым умерло Затем червь. Теперь мы.

104 Я всегда любил картины больше, чем женщин. Это должно быть ужасно для партнерши, знать это. Я рисовал и никак не получалась картина: моя спутница подошла и я, с

55 Проект закона от 2001, архивирован , который был направлен на создание национальных руководящих принципов для базовой санитарии.

403

119

143

На картинах плантаторщиц и плантаторов, обычно семена имеют форму

Когда я переехал в галерею в Сан-Жозе-ду-Эрвал, был момент, когда я

сердца.

захотел начать вмешательства. Я создал эту серию вмешательств. На ней появляются НЛО и пришельцы, сходящие с горизонта.

121 Мать показывает сыну сожженного маленького ягуара.

144 Нога появляющаяся из-под платья из мешка удобрений. В десятилетия

122

1950-1960, начинаются применять пестициды и химические удобрения

Гуашу

в регионе, упакованные в хлопчатобумажные мешки. Из них, после

Когда свиноматка приводила поросят,

в колонии поросенок, который

окрашенных в зеленый, синий или красный цвета, женщины делали платья,

оставался без сиськи отдавался крестной матерью крестнику для того,

бюстгальтеры, трусики, юбки для себя и рубашки для мужчин, а также

чтобы кормить его с бутылочки.

одежду для детей, нижнее белье и т.д. Также использовалась нить из тех же мешков для вязания крючком, для

124

сшивания мешков между собой и рукоделия скатертей, простыней ...

Деревня Сан-Жозе-ду-Эрвал имела три цикла: первый молочный, затем картофельный, и теперь, черной акации.

145

Из коры акации получают танин, который используется в дублении кожи,

Банка из под керосина

заменяя хром, как пример.

Электричество пришло в деревню в 1958. До того момента, поставлялся керосин в банках по 18 литров, так было дешевле.

126

На мой взгляд, если бы был символ для указания переработки в регионе, это

Печи, где сжигается древесина и превращается в древесный уголь, для

должна была быть банка из под керосина. В первую очередь, она чистилась

дальнейшего приготовления барбекю, национальной еду гаучо.

пеплом, потом, в ней хранили сало или schmier57 , когда появлялась ржавчина по краям, она использовалась для кипячения одежды колонистов.

129

Когда ржавчина становилась еще больше, ее применяли для измерения

Молоко было циклом деревенской экономики и производилось в

картофельного мешка и когда становилась дырявой служила горшком для

первой половине 20-го века, во второй половине федеральный сельский

рассадки цветов.

сберегательный банк Латинской Америки.

Моя мать, в преклонном возрасте, решила переехать и пожить немного с

После этого, с кризисом крупных землевладельцев, в 1960-х годах , регион

каждым ребенком. Брала простынь, внутрь клала одежду, завязывала узлы

был в кризисе и начался исход в город (изготовление обуви) и в другие

на концах, делая котомку. С этой котомкой , садилась в кабину грузовика,

регионы страны (на строительство).

который перевозил вещи. Грузовик был заполнен банками с зеленью.

136

146

В то время как каменщики продолжали строить мое ателье в Сан-Жозе-ду-

Когда немцы приехали в регион в 1824 году, романтизм был культурным

Эрвал, я рисовал картины.

авангардом в Европе. Приехали придерживаются

в девственный лес. Изолируются и

сохранения этого

романтизма до 1970-х, когда, с

137

обувной промышленностью приходят американцы с долларами. Падает

Из этих типичных сцен появляется желание исхода. Новости поступающие

влияние немецкой послевоенной культуры и начинается хозяйствование

с батарейного радио 50-х и 60-х декадах вырастили в женщинах желание

американской культуры.

выезжать на учебу, работу и для развлечения детей.

Ситуация всегда одна и та же: отец делает обувь, мать подбивает подошву, клиент делает стог сена и кормящий клиент, в ожидании готовой обуви.

139

Один племянник продает обувь во дворе, другой режет кожу. Жили на

Автобус проходил два раза в неделю по деревне. Мы бежали смотреть

втором этаже. Это были

когда проезжал автобус, чтобы посмотреть кто был внутри . С автобусом

этапа. Из этого рождается потом наибольший регион обувно-кожного

приезжали небольшие посылки, письма, билеты!

производства Планеты к концу прошлого века.

обувные мастерские во время ремесленного

Семинаристы, приезжающие на семестральные каникулы. Солдаты, служившие в армии. 140

147 Когда я изучал искусство в UFRGS, я рисовал академически (Неоренессанс)

Правосудие в колонии! Так как поселенцы в основном не умели говорить

Однажды, моя преподавательница рисования, Наиа, сказала мне, положив

по-португальски, все было все очень сложно. Был случай, когда вдова

мне на плечо руку:

хотела машину. Предложила землю в обмен на машину. Ей привезли на

«Рисуй со злостью!»

грузовике такую старую машину, которая была уже не пригодная!

С этого момента я начал мой стиль! Никогда больше я не вернулся рисовать,

Я до сих пор по душевным вопросам говорю на диалекте.

так как рисовал раньше! На днях я был в моем ателье в Сан-Жозе-ду-Эрвал и почувствовал то же

141

прикосновение руки преподавательницы к моему плечу.

Был (и до сих пор есть) обычай внутри капеллы носить по домам статую

«Преподавательница Наиа !,» произнес я испуганно.

Божией Матери. Ночью, с наличием этой капеллы, молитва! Конечно, была

Я почувствовал, что был вынужден нарисовать эту картинку.

копилка у ног святой, жертвовать «денежку на шествие»!

На следующий день пришло известие о смерти моей преподавательницы, которой я обязан за свой стиль!

142

Имею стиль, потому что у меня есть акцент!

Если бы я не был художником картин, я хотел бы стать строителем или

В 1974 году, когда я вернулся в Ново Гамбург, после окончания PUC в

архитектором.

Кампинасе (Сан-Пауло), все еще чувствовал брызги do Sesquibral58

57 Сладкое варенье из сладкой картошки, тыква или других фруктов. 56 Название применяемое в Рио-Гранде-ду-Сул для животных выращенных без матери.

404

58 150 годовщина немецкой иммиграции и колонизации в Бразилии.

в регионе. Был обещан фонд для

величайшего художника области,

Неоренессанса, который уже создал макет арийской фигуры для Памятника Сапожнику. Факультет

искусств имел направление Неоренессанса

производства. Рыба дохнут às pampas59 И человек пьет из ее вод, свои испражнения!

группа Неоренессантов распространялась по торговой и промышленной

168

ассоциации

района Планеты, по

В течение 50-60 десятилетий, стоматологом деревни был практикант.

с более диктаторской

Имел дрель на педальном приводе. В случае кариеса, зуб сразу –же

ориентацией. И его пресс-секретарем был влиятельный журналист того

удалялся без анестезии. Зубная боль в колонии была одним из наиболее

наибольшего

кожно-обувного

историческим институтам региона, по школам времени.

Я приехал, наивный и неподготовленный, с экспрессионизмом, с плодом ориентации полученным от этой и двух других преподавателей. Это было дегенеративное искусство, с одной стороны, но с темой ориентированной к региону, с другой стороны. Я основал первое художественное движение мира, которое предшествовало Глобализации. Меня поддерживали в течение двух лет и

хотели

восстановить историю потомков не бразильцев, а немцев. Но когда мэр города, в то время, взялся поставить памятник Сапожнику, концептуальный и экспрессионистский, вместо арийской фигуры с обувью в руках, я почувствовал то, о существовании чего до того момента не имел и понятия, мне сделали подсечку и попросили удалиться!

частых болей. Люди были беззубыми или с кариесом. Иногда, удалялись все зубы и ставилась пластина. Был период когда в моде среди молодежи было ставить золотые зубы. Чем больше золотых зубов, более богаче! 169 Я попросил моего племянника, который ухаживает по субботам за садом галереи /ателье в Сан-Жозе-ду-Эрвал, поставить некоторую черепицу на панель электрического света, где находится счетчик, чтобы избежать гниения. Я показал ему как это делать с помощью рисунка на холсте. Получилась картина! 170 Японцы охотятся на китов. Итак, несколько китов собрались вместе на морском дне и хвостами подняли гигантскую волну под названием цунами.

148 Художник является воплощением вибрации народа.

171 В 1990-х годах, был очень сильный кризис в обувной промышленности.

149 Искусство это невежественный язык Бога к людям!

Из Европы, кожно-обувная промышленность мигрировала в Вале-досСинус, а оттуда, стала мигрировать в Китай. С демонтажем промышленного парка в регионе, остался огромный «Белый

151

слон» 60. Но поскольку кризис произошел из-за обменного курса, эта картина

Пара фундаменталистов!

получилась с желто-зеленым слоном на фоне. В это время, абсолютное большинство обуви из региона направлялось в

Женщина с правом голоса в руках.

Соединенные Штаты. Любой мог себе представить, что если бы американцы приостановили импорт, это привело-бы к кризису. Меньше индустрии и

152

правительства!

Я сделал картину матери с сыном на руках. Мне не понравился результат и перечеркнул влажную еще картину кистью. Это придало дымный эффект.

172

Моя внучка, семи лет, прошла рядом и сказала: «Дедушка, тетя курит.»

Находясь в Европе, однажды ел банан, вкус которого напоминал вкус

Просто сделал мундштук и картина Курящая мать была готова!

мыла, я подумал: «но в нашем районе есть вкуснейшие бананы, огромные арбузы, ананасы, виноград. Лучшие овощи в мире. Лучшее мясо на планете

153

«. И не подумав, агент сказал : « поселенец там.»

Поскольку мы потомки немцев и французов, моя мать всегда говорила о

И потом, когда я вернулся, я сделал

Германии то, что ее родители ей рассказывали. Когда я, будучи ребенком, спросил ее, где находится Европа, она ответила , полунеграмотная: «Там, очень далеко!» Но прослеживалась тоска в разговорах, в воздухе, в семьях ... Настолько, что я считаю, что первое поколение бразильцев это поколение моей дочери! Она уже не говорит на диалекте; и бразильянка от сердца!

настенных тряпок, которые

ряд палаток (вдоль дороги), из

применялись

позади старых деревенских

печей, для моей пластики. Также работу я выполнил на детском языке, потому что эти картины, как правило, находятся в столовых. И по этому, во время когда ребенок ест, он может воспитываться визуально. 173 Моя внучка дала мне цветок, тот на которого дунешь и он разлетается! Мой самый любимый цветок.

154 Я познакомился с одной няней. Ребенок, которого она воспитывала, был похож больше на робота , чем на человека!

174 Зантедехия (калла) это еще один любимый цветок. На этой картине, я сделал еще один ремейк моей дочери Рудаи, произвел еще одно вмешательство!

165 В дождливые дни, соседи ходили в гости друг к другу. Пили чай Матэ и ели попкорн. Я помню, однажды, наш попугай подавился попкорном!

Картина выполненная в четыре руки. 175 Рождественский

166 Lellingen это очень красивая деревня в Люксембурге, когда в первый раз ее увидел, я был очень тронут. Правда, я выпил до этого бокал вина! Теперь, всякий раз, когда мне грустно, я представляю себя идущим по Lellingen и рисую картину!

свет для распродажи

Иисуса. Я считаю, что

Рождественские праздники несправедливые празднования. Проявляется больше разница между богатыми и бедными. 176 Рациональный этап начинается с греками и заканчивается с компьютером.

167 Итак. Индейцы говорили: «будет время, когда люди будут пить свои испражнения.» Главная река которая дала имя региону, Река дос-Синус, наполнена

канализационными стоками е хромом из под кожевенного

59 Выражение используемое в Рио-Гранде-ду-Сул в качестве синонима “слишком много”. 60 Выражение касающегося объекта, расходы на техническое обслуживание которого перевешивают его полезность.

405

Всего

человека на Земле!

увидеть и поговорить с моей внучкой и дочкой (50 км), я видел людей

Олимпиады тоже начались в Греции, и так же на своем завершении. Эти

4000 лет! Бородавка на временной линии

собирающих ромашку до восхода солнца. Четвертая серия, вербное

игры должны быть запрещены, на мой взгляд: человек уже достиг своего

воскресенье. Колонисты с черными руками после сбора черной акации,

предела. Не может уже превзойти результаты. Только при помощи допинга.

мозолистые от тяжелой работы на полях, возвращаясь домой с ветками

Мы показываем нашей молодежи, детям и внукам, что нужно применять

в руках, для получения благословения на воскресном служении перед

допинг, чтобы превзойти результат!

Пасхой. Я всегда думал, что сжигание веток в день с непогодой это был кельтский обычай.

177

Пятая серия, подготавливая дрова. Из-за близости к городу Грамаду, люди

Сow parade, или картины на коровах, был одним из проектов, в течение

которые проживали рядом покупали дерево акации за метры и рубили

нескольких лет, мирового значения! Я был проспонисирован для

подготавливая дрова для ресторанов и каминов.

раскрашивания одной из них в Люксембурге в 2001 году.

Шестая серия, называется По пути в Грамаду. Я взял 15 основ и интуитивно

Я задавался вопросом, «почему корова?»

нанес фон на них; оттуда и появилась эта серия. Человек работающий

Должно быть по причине поклонение золотому тельцу Библии в

в мире моды сказал, что я использовал цвета, которые были в моде в то

современное время.

время. Он был удивлен потому, что я не работаю на компьютер, ни лажу с информатикой. Как я и смог предсказать цвета моды 2013 года?

178

Также имеется серия чучел и продавцов сосновых орехов.

Я нарисовал эту куклу случайно. Казалось, что она что-то воплощает. Я попытался нарисовать другую картину. Повторно появилось. Я сделал

184

серию чучел. Все они имели это лицо! Кто-то однажды сказал, «это маг.» Я

В 2007 году, до переезда в Сан-Жозе-ду-Эрвал, каждый день я ходил туда

остановился на нем.

вечером чтобы развлечся, развеяться. В один из таких дней, закат солнца был ошеломляющим и я подумал про себя: «Получится ли поговорить с

179

природой? И если я заговорю с ней, получу ли я ответ ? Она поймет? «

Девушка с мобильным телефоном, слушает радио (Серия: По пути из

Со стыдом, мне стыдно даже сейчас, когда пишу об этом, я обратился к

Грамаду).

закату солнца: «Если можешь меня понять, подай мне знак.»

180

Появилось что-то, я подумал что это был самолет, похожее на иглу со

Мой дед много читал. Во время Первой мировой Войны там где он жил

струйкой дыма, и расположился рядом с солнцем. И там остановился. Было

он

около 18 часов.

единственный

кто думал, что Гитлер был неправ. И, поскольку

большинство жителей были немецкого происхождения и за Гитлера, он был

«Эй», подумал я, «самолет повис в воздухе! Как это возможно? «

изолирован и на него смотрели несколько враждебно, так рассказывала моя

Он остановился. Я продолжал сидеть.

тетя; он жил у нее. Однажды он был настолько встревожен пытаясь узнать

«Но почему самолет не падает?», Подумал я. «Это возможно?»

новости о войне, что когда он получил газету у винодельни соскочил со

Я продолжал сидеть еще какое-то время.»Самолет» не двигался и начало

своей лошади и начал читать. Он увлекся настолько чтением, что не увидел

смеркать.

как лошадь удалилась! Стал посмешищем!

С этим изображением в голове я ушел. Размышляя. На следующее утро, я открыл газету: комета МакНота приблизилась к

181

Земле на самое близкое расстояние и вернется через 12 миллионов лет.

Я оставил 23 овцы во дворе ателье Сан-Жозе-ду-Эрвал. Я часами наблюдал за тем, как мирно пасутся овцы!

185

Ягнята выстраивались в очередь до трех, чтобы перепрыгнуть через камень.

Часто в уме происходит взрыв, как гром, со вспышкой, с последующим

Они были похожи на детей.

проливным дождем ... Но мне не получалось определить, что это было. До

Однажды ночью, пришли две собаки пришли и убили девять овец. Это было

того как Уильям, брат со стороны матери моей дочери, пришел в ателье и

ужасное зрелище.

моя дочь сказала:

Я раздал оставшихся 14. Теперь я скучаю о них.

«Отец, Уильям нуждается в деньгах! Дай ему что-то делать «. Я дал ему несколько основ, чтобы он нанес фон. После этого я использовал

182

и разрисовал все эти основы, кроме одной, которую я положил в сторону,

Три точные признака того, что мы находимся в предыстории человека

потому что она мне напоминала о чем-то. Она простояла до тех пор, пока

во Вселенной : во-первых, пирсинг; во-вторых, татуировки; и в-третьих,

одним днем я взял и нарисовал картину. К моему удивлению, вырисовался

граффити на стенах! Я всегда думал что люди которые делают татуировки,

дом моего отца, моего брата, хлев, блик, и я стоявший у забора из бамбука,

знают, что силы предыстории, богов и верований

в фигуре инопланетянина, инопланетянина в виде фруктового дерева и

созываются к

татуированному телу?

человек кладущий жареное в хлебную печь, этот человек была моя мать. Я ее узнал только на картине, поскольку в моей памяти, человек был как

183

я, без движения, без возможности реагировать, и я не знал, кто это был .

Я четыре раза пытался жить в Грамаду. В последний раз, который начался в

Вся сцена, которую я никогда не видел сверху, была написана как будто я

2011 году, всегда задавался вопросом:

ее видел сверху.

«Что я делаю в Грамаду?»

Я всегда думаю, что если в один прекрасный день я получил дар живописи,

В начале 2013 года, я определил, что во время этих приездов и отъездов я

это было дано как раз в тот момент. Думаю, что моя мать была готова

сделал семь серий: первая, матери ожидающие трансторт для того, чтобы

вырастить художника в тот момент.

отвести детей утром в детский сад. Остановки, с испуганными лицами,

Из всех картин, я хотел бы продать последней именно эту картину. Я даже

боясь что кто-то заберет с их рук детей; дети, в холоде, завернутые в одеяла,

хотел бы, чтобы она была повешена на моей могиле.

похожие на рюкзаки, спящие! Вторая Серия, заводские рабочие, в своих

406

каких-то голубых униформах, сонные, с термосами горячей воды для мате,

186

который попивают на остановках с коллегами в ожидании транспорта,

В 1998 году, некоторые владельцы хороших отелей в Сингапуре, которые

который их отвезет на службу. Другие работники с книгами, потому что

купили мои картины, попросил парня, который продал им эти картины

после работы пойдут на учебу до 11 часов вечера. Часто кошки и собаки

приготовить обед и меня пригласить, они хотели встретиться со мной.

сопровождают их сонных. Третья серия, сбор ромашки в Страстную

Я переночевал в простой гостинице и следующим утром я начал спускаться к

пятницу. Так как я приезжал рано утром из Грамаду в Травессон, чтобы

моему дому/ателье. По дороге, рядом с городом Ново Петрополис и Пикада

Кафе, были миллионы цветов называемых бальзамин ( по-португальски -

207

Мария без стыда).

Если вы посмотрите три минуты, не отрываясь на фигуру, начинается

«Такие красивые и такие простые» подумал я.

общение человека с фигурой. Не словами, а чем-то другим, еще один вид

«Но эту зелень слишком трудно рисовать!», И выкинул эту идею из головы.

общения! Это картины которые говорят.

Когда я вернулся домой, поскольку это было в ноябре, конец года и период Рождества, моя дочь сказала:

208

«Отец, нужно навести порядок в твоем ателье, там огромный беспорядок!»

Один врач кардиолог, который видел оригинал этой картины и когда видит

Я взял остатки акриловой краски и смешав с розовым- красным, который

фото этой картины, где показана Мулатка, он начинает плакать.

я использовал как фон для некоторых девственных основ. Когда я пишу картины, чтобы не останавливать живопись, беру тюбики

209

с остатками краски и их собираю в коробке. В том

году, с наиболее

Люди спрашивают, почему я пишу картины с потомков африканского

качественным производством в моей жизни до сих пор, были тысячи

происхождения. Я написал некоторые. Но на картинах Исхода, на которых

остатков в коробке. Мой племянник, который сделал основы для меня, схватил тюбики и выдавил их. Насобирал два полных стакана. Когда я поднял первый бокал, с тысячами остатков краски, и помешал, смешивая их, получился темно-зеленый цвет этих цветов Мария без стыда. Но самое интересное было то, что, когда я взял второй стакан, с тысячами остатков краски, получился светло-зеленый Марии без стыда. Я добавил желтые и голубые пятна, для того чтобы придать контраст и сделал занавес из цветочков, подвергая цензуре, то что Марии без стыда делали! 187 Называются Мария без стыда потому, что они цветут (занимаются сексом) весь год, в любом месте. 189 Часто пятна, которые появляются при подготовке фона на девственной основе предопределяют картину, которая рождается. В этом случае, я только добавил очертания фигур. Все остальное уже было готово. 191 Когда сын одной моей подруги вернулся из наркологической клиники, после лечения, волнение было общее. Объятие. 202 В четыре года, моя внучка Марина уже игралась с моими кистями. Вот так она сделала фон. Я просто добавил яйца и птиц. Гнездо было готово. Ателье де Сан-Жозе-ду-Эрвал было готово. 203 Семьи, интуитивно, я всегда рисовал в кругу: это ячейки общества, особый мир, это шарик из людей, цепляющихся друг к другу, чтобы спастись на Планету. 204 В год, когда я отмечал 60 лет (15 февраля) , 10 апреля моя дочь повторно вышла замуж и поселилась в Ново Гамбурге, впервые оставив дом. Так как я боюсь спать в одиночестве, я арендовал студию в Грамаде, после нескольких попыток платного сопровождения во время сна. Я написал эту картину за несколько недель до аренды, и на карте сзади, появляется место где, именно, находится мое ателье. И на вершине, здание - и даже

появляются пикассианские фигуры, встроена душа негра. Так что я не рисую африканские тела, но описываю душу чернокожих. Душа Бразилии черная. Пикассо становится

Пикассо из-за влияния выставки

африканских

масок в Париже в 1906. Он , в возрасте 25 лет, когда видит маски, очень простые по форме, но с таким большим количеством энергии в глазах, понимает, что эти глаза и их энергия это будущее искусства. И как послушный, рациональный европеец , пытается адаптировать европейские академические рациональные формы к маскам. Но не находит энергию глаз. И тогда создает кубизм. И я, когда приезжаю в город, сталкиваюсь впервые с

бразильским

элементом: самба, фейжоада, карнавал. В этот момент входит в мои формы негроэлемент, мистика; маска, элемент Пикассо ! Таким образом, ситуации колонии являются более экспрессионистскими. Ситуации серии Исход, более стиля Пикассо, и ситуации в городе,которые более конструктивистские. Следую всем рекомендациям искусства появившемся с 1824 года, когда европейцы прибыли в регион и когда волшебным образом изобрели фотографию, чудо живописи. Закончил писать говорящие картины, по причине рационализма европейцев, мистики негров и плюс еще одной особенности: мифа индейцев. 210 Я родился в деревне потомков французов и немцев. Изучать португальский язык я начал только в школе, в семь лет. До того, только говорил на диалекте региона. Никогда не видел ни одного негра . Мой брат садил лимоны и овощи и продавал их на городском рынке ПортуАлегри (Риу-Гранде-ду-Сул), в столице. Его партнер, в один прекрасный день, пришел в сопровождении негра. Мы подумали, что это был король, потому что он говорил на языке нашей страны. Парень, очень умный, увидев парней в соломенных шляпах, сел сверху нарезанной корицы, схватил коробку спичек и начал барабанить: «Я пойду в Маракангаля , я пойду! Покупать соломенную шляпу, я буду! « С этого момента, я понял, что такое соломенная шляпа! 211 Человек в поиске дров для обогрева дома, думая о своей подруге, которая

гостиная в здании!

должна прийти. Если внимательно всмотреться, появляется облик

205

луна.

Одна собака загрызла ребенка в Травессе. Собака наших соседей! Я думаю,

прозрачной подруги, сидящей на руках

человека с дровами. Голова это

что каждая собака должна быть зарегистрирована, чтобы избежать этого

212

ужасного зрелища, костлявые и брошенные собаки, которые вы видите на

Так как я много говорю, я написал эту картину, так как крокодил имеет

картине. Наиболее популярная и известная песня в Германии -Розамунда.

большой рот. Я повесил его для стражи над моей кроватью, но это не

Я нарисовал картину, женщину с собакой, называемую «Розахунда» . Hund

помогло. По крайней мере, у меня теперь есть картина!

(хунд) означает на немецком языке собака. 213 206

19 декабря 2008 года, я написал эту картину. Мужчина несущий кирпичи

Моя подруга хотела, чтобы я нарисовал ее портрет. Получился клоун. Я

между двумя домами!

попробовал еще раз. Опять клоун. «Я не знаю, что происходит, пытаюсь тебя нарисовать но появляется лицо

214

клоуна! Ты влюблена? «

Морро Рейтер это город где находится мое новое ателье. В туризме, один

«Да, он актер и участвует в пьесе, в которой он играет клоуна».

из мэров инвестировал в лаванду, как символ города.

407

215 Убивая

отец, который каждый день проходил перед ателье со своим сыном, идя мошку-комара. Мошку- комара у которого укус приводит к

аллергии. Укус очень болезненный и вызывает боль.

на посадку овощей . В течение долгих лет я наблюдал за тем, как они проходили. Пока в один прекрасный день мальчик не вырос и пошел работать в обувную мастерскую. Отец проходил сам, с плугом на плечах,

216

всматриваясь внутрь ателье в ожидании увидеть сына, тоскуя по времени,

На этой картине появляется звезда Давида в структуре. Это немецкий отец

когда они шли на плантации вместе.

еврейского происхождения. 226 217

Когда, в 1824 году, немцы прибыли с Европы в этот регион, они прибыли с

Дом с привидениями.

musikkapelle61, это оркестральная торжественная музыка. Когда они увидели радость негров, Северо-Восточных бразильцев, португальцев, они добавили

218

радость в музыку и создали типичную небольшую группу (бразильскую),

Курильщик с больничным лицом. Я собирался

уничтожить рисунок

выполненный кистью и краской. Когда я начал стирать глаза и рот, я

которая является единственным музыкальным ритмом планеты, который имеет коэффициент радость: popop62.

получил эту картинку. 227 219

Когда использую модель, из 10 картин которые штрихую, рисую, три

Посвящение Шагалу

получаются и остальные семь использую как фон. Когда я писал эту

Мне нравится больше всего художник старого искусства (до 2000 года)

картину, мне не понравилось и я ее стер. От пятна в глубине вырисовалась

Пикассо, поскольку он сумел использовать знание всего рационального

обезьяна и потом я нарисовал ребенка, который не обезьянка, а ребенок.

прошлого.

Я вспомнил, что Пикассо создал скульптуру такую же как эта картина!

Но из нового искусства, это Шагал, потому что добавляет поэзию!

Следовательно, я сделал вывод: человек является сыном обезьяны. Так, на мой взгляд, было население инопланетян которое

давно

220

доминировало

Когда я вернулся из Мюнхена в 2006 году, я очень устал. Я выполнил

нуждались в органах для трансплантации, взяли обезьяну, искусственно

ДНК и искусственное оплодотворение. Так как они

большую работу в течение 60 дней. Также, слишком много информации.

оплодотворили и ее забрали на свою планету. Из ребра существа вырастили

«Что я буду писать сейчас?», Подумал я.

Еву и сказали этим существам, «можете здесь жить, но не можете здесь

Пригласил одну знакомую, с гладкими и длинными волосами, чтобы она

рожать.» Поскольку они начали размножаться, вернули их обратно на

мне попозировала. Провел первый штрих волос до низа, и получил первый

Землю, изгоняя из рая.

набросок для серии аналитические женщины.

Но, так как существо, было своим детём, обучили переносить камни

Итак, имеется синтетический кубизм и аналитический кубизм. В этом

(Пирамиды, Остров Пасхи и т.д.).

случае, аналитические женщины; женщина появляется

Доказательства этой теории в том, что многие примитивные народы

лицом, боком,

спиной!

приносили жертвы богам, принося в жертву детей и девственниц.

221

228

Я осел и искусство это женщина которая себя мастурбирует на мне , среди

Был cтарец, который исцелял людей травами, чаями, бесплатно. Я думал,

бразильской действительности: ritzeletas и бананы.

что это был перевоплощенный инопланетянин. Известие о его лечения

222

Однажды, я начал писать эту картину и вдруг у меня заболело в груди.

Благодаря за хлеб.

В спешке, я вышел из дома. Я поехал в Сан-Жозе-ду-Эрвал в, мое новое

«Кто не поблагодарит, не заслужит «, говорила моя девушка португалка,

ателье. Туда пришли люди:

каждый раз получая немного больше денег, собиралась праздновать.

«Я должен вернуться домой, мне должны позвонить»: солгал я, ища

Благодарю Тебя, Господи, мой создатель, за хлеб, за жизнь и за дар.

извинения, чтобы уйти домой.

распространились вокруг места, где у меня было ателье.

Когда я вернулся домой, мне позвонили и сказали, что старик целитель 223

умер.

С обувной промышленностью приехало много людей из различных мест

В то время не было еще мобильных телефонов.

чтобы смешаться с теми кто жил в Вале-ду-Синус. Многие из них приехали из Санта-Катарины, с различными обычаями. Отличающиеся в обработке

229

отходов, в оценке образования. Но постепенно, были смешаны и повлияли

В 2007 году, 7 сентября, мы перевезли наше ателье Сан-Жозе-ду-Эрвал.

на формирование первого поколения так называемых бразильцев, без

В первый месяц, животные мне подавали сигналы, предупреждая какие

ностальгии и без идеализированного видения детей иммигрантов.

люди меня приходили навещать. Однажды, сидя на балконе, прилетел гриф. Пролетел перед нами и уселся на

224 Леонель де Моура Бризола

сухой ветке и стал нас рассматривать. Потом прилетел еще один, и еще. В думал, что выходом для

Бразилии будет

общей сложности, четыре грифа уселись нас рассматривая. Я предположил,

служить образование, это еще в 1950-1960! Давал стипендию для детей

что человек с которым я был в тот момент, был человеком отрицательным.

из бедных поселенцев. Для села, где я родился, пришли семь стипендий:

В другой раз, тысячи ласточек вокруг нас приземлялись и выполняли

я стал художником с высшим образованием, мой племянник- учителем,

пируэты. Я решил

другой стал директором многонационального предприятия ... Два учителя,

приключений.

один юрист ... Седьмой воспользовался стипендией, но вернулся в деревню.

Также, пришел еще один человек и тысячи стрекоз летали вокруг нас. Это

До этого, кто хотел учиться в колонии должен был учиться на священника

действительно был эксцентричный человек.

или монахиню. Не было другого выхода.

Однажды я рассказал об этом одной своей подруге, изливая душу.

что человек который был рядом был любителем

«Я думаю, что ты сходишь с ума!» 225 Я начал жить в Травессе, на нейтральной территории

Вале-до-Синус,

на границе четырех муниципалитетов: Эстансия Веля, Ново Гамбург, Ивоти и Доис Ирмаос. Это регион проживания жителей исхода. Был один

408

61 Национальная музыка Баварии( Германия). 62 Звукоподражание, которое музыкальных немецких групп.

стремится воспроизвести характерный звук песни

В то же миг, тысячи ос бросились к стеклу окна, где мы стояли. Моя подруга

итальянского происхождения,

испугалась, смотря на меня :

сладкую вату. Это ему не приносило денег, но прогоняло одиночество!

рядом был человек, который продавал

«И ты говоришь, что ты оса и сейчас являетесь свидетелями ситуации.» С этого момента больше никогда ничего подобного не происходило.

240

Задаюсь вопросом :

Марина нашла подкову, принесла ее домой и повесила. Говорили, что

«Был ли другой тип языка в другие времена?»

приносит удачу. Я подумал про себя: «От куда она это взяла?»

230 Большие плантации с машинами в центре страны сделали так, что небольшие землевладельцы Вале-ду-Риу-дус-Синус стали невыгодными и распяли фазу поселенца в мастерстве своего плуга. Гору, которая появляется в этой картине я нарисовал за три недели, до того, как поехал в Мату-Гросу. Я испугался, когда увидел гору и путь в точности в которой я рисовал. 231 Радио на батарейках появилось в деревне до появления электрического света в 1958 году, во времена Бризолу. Мы дети купались в корыте из банок, мыли волосы с “glostora”63, и проходили большие дистанции для того чтобы увидеть, в субботние вечера Tonico e Tinoco64, с друзьями садясь вокруг радио, попивая чай мате и едя cuca, waffle, cueca-virada65, и т.д. 232 Среди киосков Ново-Гамбурга был один, где продавались мясные рулетики, которые я обожал. Я часто там был в окружении нищих, проституток, преступников и некоторых эксцентричных руководителей. 233 Собирать яйца, это была задача для детей. Кроме того, когда выпускали кур клевать во дворе, нужно было проверить “fhülle”66,чтобы увидеть с яйцом она или нет; если она была с яйцом, она должна была сидеть на насесте до того, пока не снесла бы яйца! И потом возвращались несколько раз в день, смотреть снесла ли яйцо, не расклевала ли снесенное яйцо для того, чтобы

241 Я написал эту картину с утра. После обеда забрали пса Токиню, который стал огромным и не смог сжиться с двумя собачками, которые приехали вместе с переездом в апреле 2012 года. 242 У моей внучки было три рыбы. Осталась одна. На Рождество, исчезла одна сучка Price, и в Новый год исчезла рыбка (появляется рядом со стулом и столом нарисованными Мариной). 243 Воздушный змей не был частью моего детства. Когда их запустил над ателье Сан-Жозе-ду-Эрвал. 244 В шесть лет моя внучка как-то сказал: «Дедушка, поставь еще один мольберт, рядом с твоим и давайте рисовать вместе. Будем вместе рисовать твоей краской «. «Не получится!» «Все получится, ты будешь писать правой рукой, а я левша!» «Хорошо, тогда будем рисовать.» И я сел рядом с моей дочерью и начал попивать чай мате. Когда Марина рисовала, мы посмотрели друг на друга и вместе произнесли:

не привыкали есть сырые яйца.

“Бедняжка! Будет художником! “

234

245

Queschmieré сыр кварк из кислого молока, который затем сушат

пришли двое

позаимствованных внуков их отец сделал несколько воздушных змеев и

Проблематичная семья.

(подвешивают в мешке на всю ночь) измельчают и смешивают с молоком или сливками, и этой вкусной пастой смазывают верхушку хлеба с Schmier

247

(сладость из сахарного тростника отваренной со сладким картофелем,

До сегодняшнего дня я нарисовал около 10 000 картин. Идея сделать

апельсином, тыквой и т.д.) и едят с колбасой.

“установку”67, планетарное «вмешательство», с тысячами картин, украшая стены современных пещер, домов и квартир.

235 Pinhão (сосновый орех)- это орех Рио-Гранде-ду-Сул. Когда иммигранты

248

прибыли в Бразилию, орех часто служил пищей. Также служит кормом

У меня большие проблемы с адаптацией в селе где я родился. Я всегда

для различных диких животных. Лазурная разноцветная сойка- птица,

сильно тосковал и ее рисовал в течении 32 лет. Тосковал, хотел вернуться.

которая в период созревания ореха его прячет всегда рядом с камнем или

Когда я вернулся, все изменилось! На самом деле, я пишу почти бульварную

с пеньком (инстинктивно), поэтому использовали плуг для поднятия камня

литературу о нашем регионе, начиная от Порту-Алегри до Кашиас-ду-Сул,

или пенька, и там всегда были орехи. Некоторые из Лазурных разноцветных

на современном языке.

соек забывали или оставляли запасы и из них вырастали новые кедровые орехи!

249 В ожидании подруги. Была возможность, что одна женщина собиралась

236 На этапе рукоделия не было индустриальных продуктов. Готовилось большинство пищи! Кукас (cuca), как правило, готовились по субботним вечерам, партиями. 238 В 1998 году, когда я выставлялся в Бенто Гонсалвес, в городе региона

жить рядом с ателье, по словам ее отца, она хотела со мной встречаться. Я был похож на пацана! Я ждал. Ждал. Ждал. Создал эту картину! 250 У меня нет жены. И все женщины которые появлялись в моей жизни, на два, три, четыре года, все имели миссию связанную с моей работой. Итак, люди меня спрашивают: «Кто эта женщина с короткими волосами,

63 Название масла для волос.

которая появляется в ваших картинах?» Я не знаю, может быть это та, которую я оставил на другой планете!

64 Бразильский дует певцов. 65 “Cuca” это тип торта и “cueca-virada” (дословно: вывернутые трусы), тип жаренной сладости посыпанной сахаром. 66 Выражение германского диалекта в регионе; когда вставляют палец в анус курицы.

67 Тип исскуства когда элементы одного произведения находятся в одной окружающей среде.

409

251

272

Вино присутствует в нашей семье долгое время, по родовой французской

Виагра появилась внезапно в жизни людей. Мой друг ее принимал в основном

линии. Мой прадед, моя мать рассказывала, был офицером охраны

в первый раз сексуальных отношений, чтобы отогнать нервозность и страх

Наполеона Бонапарта. Он был одним из пяти офицеров, спасших во время

импотенции из-за застенчивости.

нападения на Россию в 1812 году, когда Наполеон наступал на Москву с тысячами солдат. Россияне подожгли Москву и почти все умерли от

274

голода. Наполеон проиграл войну. Великий генерал всех времен ... Мой дед

Пишутся некоторые портреты . Как этот.

спасся сося замороженные вино. После, мой дедушка, отец матери, готовил вино и, в возрасте 15 лет, она почти не пила воды. «Мы брали кружку и

275

наполняли ее вином в подвале дома,» рассказывала моя мама.

Женщины

Деревня Görgen в Морро Реутер, получила это имя в честь моего прадеда

должности на работе, в политике. Раньше собирали для утробы. Сейчас

по линии моей матери.

взрывают для клиторов.

256

280

Моя дочь в 1983 году, в четырехлетнем возрасте, получила в подарок

Эта картина не получалась. Не получалось дать тот эффект, что я хотел.

Снупи68. Мы поехали в Порту-Алегри на автобусе, чтобы купить его.

Злой, кончиком кисти, ударил по картине : это придало тот эффект который

Случилось ограбление в магазине в тот самый момент. Почти 30 лет спустя,

я хотел!

в движении. Женщины все больше занимают руководящие

одним днем, Снупи вновь появился из коробок с хранящимися вещами. 281 257

Скупые должны рассматриваться как убийцы.

Спутник моей дочери Рудаи отец двух сыновей и имеет две сабаки. Я нарисовал двух внуков с двумя щенками и ателье Сан-Жозе-ду-Эрвал

282

появляющегося в глубине картины.

Скряга!

259

284

Во время диктатуры был генерал, который очень любил лошадей. Но

Когда рано утром я ходил по дорогам провинции, находил прекрасным вид:

очевидно, не любил красных коней. Я нарисовал красную лошадку, чтобы

ведро или другую какую-нибудь емкость находящуюся на остановках с

ее повесить в комнате моей дочери.

досками, в ожидании прихода молочника. Иногда стояли люди, ожидающие молочника.

260 Бандонеон был завезен с Германии. Во времена Второй Мировой Войны,

285

единственный

Пирсинг: на голове! Только может!

существующий

завод,

согласно

информации

моего

стоматолог, был разбомблен. Аргентинцы приезжали сюда в регион и скупали инструменты в большом количестве, он принимает участие при

287

исполнении танго. Было очень легко найти в семьях региона умеющих

Когда европейцы пришли в регион в 1824 году, в Европе романтизм был

играть на Бандонеоне.

в культурном авангарде. Они приехали в этот южный регион Бразилии,

265

до того, когда приехали американцы за покупками обуви. В послевоенный

Первый праздник Лаванды в Морро Реутер прошел в ноябре 2011. Эта

период падает влияние немецкой культуры и входит северо-американская

картина «получилась» в то время. И затем последовала целая серия.

культура .

изолировались в девственном лесу и сохранили тот романтизм до 1970-х

Сцена сапожной мастерской всегда одна и та же: отец делает обувь. Мать 268

подбивает подошвы. Ребенок в «детском манеже»70 смотрит на работу

В 1986 году я написал эту картину. В 2005 году я посетил самое старое

двоих. Клиент пьет чай мате или курит palheiro71, клиентка кормит грудью.

еврейское кладбище в Европе, в Вормсе, Германия. Я написал кладбище за

За ними, племянник продает обувь. Другой племянник режет кожу. На

19 лет до его посещения!

втором этаже они живут. Из этих сапожных мастерских появятся большие обувные фабрики и этот регион станет крупнейшим регионом кожаной

269

обуви на планете и продержится как самый крупный до недавнего времени.

Многие школы посещали мое ателье. Один раз, пришла группа детей

Так при Исходе в регион, те кто идет в город создают крупнейший регион

в возрасте от четырех лет. Я дал им уголь для рисования. Они сделали

коженой обуви на планете и те, кто прибывает на фермы (к северу от Рио-

вертикальные штрихи, очень похожие между собой. Двое из них сделали

Гранде-ду-Сул, Парана и Мату-Гросу) несут ответственность за производство

штрихи в горизонтальном направлении. Я заполнил пространство между

большинства зерновых культур Бразилии.

линиями и отдал эту картину. Я добавил Чучело, кем я являлся. Чучела всегда очаровывали меня. В 1950-е годы, когда пестициды еще не

288

применялись, было много птиц. Так много, что на Рождество, вешались

Заполняют штат сосной (Pinus) и эвкалиптом для производства целлюлозы.

гирлянды из яиц для украшения елки. Также на них охотились. Чучела

Там нет дикой природы.

ставили на плантации, чтобы отпугивать птиц. 289

410

270

На Рождество 2011 года, в эйфории унизительных покупок игрушек для

Пары в постели это одна из серии картин, которая обладает чувственностью

празднования рождеcтва Христова, я прошел рядом с отцом, который тянул

и пары с уже выращенными детьми, оставленными в комнате, обычно

деревянную каляску, полный гордости, коляску которую он сам смастерил

чтобы «завестись», как говорят.

для своих двух дочерей- близняшек, которые сидели внутри коляски.

Это еще одна brochada69.

Я увидел в этом сигнал и из этого факта я написал ряд картин.

68 Мягкая игрушка персонажа Скуби из историй комиксов «Peanuts».

70 Огражденное место для детей.

69 Сленг для “сексуальной импотенции”.

71 Сленг для сигарет из соломы.

291

307

Если бы я не был художником, я хотел бы быть строителем или архитектором,

Марина, моя внучка сходит с ума по собакам. Она получила в подарок

из-за того, что я люблю строительство. Я считаю волшебством, когда один

щенка, от сельского хозяйства, так как он был брошенным. Также получила

кирпич, а потом другой поднимают стену.

несколько цыплят. Попросила меня ее нарисовать

Я наблюдал как каменщики строят мой дом, не контролировал их, а смотрел

горничной играющими с животными.

вместе с сыном

как магическое изображение из кирпичей создавало стену. 308 295

Моя мать была отличной кондитером72. Подготавливала еду для свадеб в

Я был влюблен. Подумал послать цветы моей влюбленной.

деревне, для вечеринок, для Керба.

«Не буду посылать цветы ,» подумал я. «Я нарисую цветы!»

Когда сделали тесто для торта, женщины на кухне всегда оставляли

Только я использовал много краски и основа медленно высыхала. Когда

немного теста на дне чаши, так что мы, дети, могли облизать. Часто брали

высохла, моя любимая уже была с другим.

тесто только пальцами.

296

309

Для меня, настоящая поэзия исходит от людей, которые сажают цветы

Вовремя когда ребенок играется кажется, что он погружается в свой мир.

вдоль дорог, из деревень моего региона. Не ожидая возврата. Просто, чтобы украсить нашу планету!

311

Также я всегда думал, что художник это последний свободный человек

Катушка ниток.

на планете. Сейчас я думаю, что это человек который сажает салат без

В деревне была только одна обувная мастерская. И по этому катушка из-под

применения пестицидов. Если потеряет работу у него будет салат.

ниток для шитья обуви была желанной всеми мальчиками, для изготовления игрушек, служила как юла. У сапожник был список ожидающей катушки

298

очереди. Когда катушка была пуста, сапожник предупреждал

Когда родилась моя внучка, я радовался безмерно. Любовь к ребенку

со списка мальчика. На той неделе, этот мальчик был самым важным в

является направленной стрелой. Любовь к внуку круглая! Я никогда не

деревне! Все окружали его, чтобы поиграть.

первого

обращал внимание на бабушек и дедушек, когда они говорили о своей любви к внуку. Но это огромная любовь ! Бесконечная.

313 В честь ветроэнергетики, которая была построена в Рио-Гранде-ду-Сул.

299 В моем ателье в Сан-Жозе-ду-Эрвал, было дерево авокадо. Каждый день

314

дерево «отпускало» (падали) два авокадо, для подкормки зверей. Животные

В период рукоделия (до 1950-1960) в регионе Вале-до-Рио-дос-

голодны. Они голодают. После начала применения пестицидов, корма для

Синус, мы сами делали наши игрушки. Одной из них был миникар. По

диких животных стало намного меньше.

воскресеньям, были гонки и мы разбивались , вставляли руки в банки с

Сначала, умерло пугало.

салом, для того, чтобы смазывать оси ... Кто выигрывал, был абсолютным

Потом, сдох червь.

чемпионом, выигрывал горячую кока-колу, потому что не было

Сейчас мы.

электричества!

300

315

Мой сосед был очень мудрым человеком от рождения. Он происходил от

Искусственно посаженные леса, зачастую, не имеют диких животных.

Буржев. Под конец года мне давал выращенный им виноград, без яда. Я

Засаживают

давал ему одну бутылку вина. Но была огромная разница между посадкой

парадоксальна!

Риу-Гранде-ду-Сул

соснами

эвкалиптом.

Ситуация

виноградной лозы, сбором урожая винограда и доставкой ко мне и между тем, чтобы послать кого-нибудь покупать вино в супермаркете и отнести

317

ему!

Отец и сын делают деревянные игрушки. На картине они делают лошадь из дерева и лозы.

301 Моя внучка и Бурга стоя перед витражом. Витраж появился когда я удалил

321

картину, которая не получалась. Часто от ошибки происходит попадание.

Бразилия является единственной страной в мире, которая имеет

Индейцы и вся их мудрость были просто напросто забыты. Лекарственные

экологическую бомбу: тропические леса Амазонки. Если бы я был

травы. Досуг. Дружелюбие в группах. Все это вернется благодаря мифу.

президентом этой страны, я бы расставил в тропических лесах Амазонки

Мы - глобальная деревня и, как в деревнях индейцев, мы должны жить

по одному человеку на километр с банкой керосина, и сел

вместе. Человек становится группой. Будет достаточно времени и для

международный стол переговоров, где сидят страны т с их атомной бомбой.

досуга. Дети и пожилые люди будут в группе. Природа в центре всего.

Я не поджег бы лес и они не бросили бы бомбу, но это служило бы силой

Спорт будет игривым развлечением.

принуждения.

302

325

Сыновья горничной и моя внучка пьющие чай мате.

Государственный или национальный конкурс: гонка с флюгерами из

бы за

бамбука, бега в мешках, стрельба из рогаток и национальный чемпионат 305

по гонкам миникаров были бы некоторыми примерами для того, чтобы

Моя внучка перфекционистка. Попросила меня нарисовать ей стеклянную

напомнить о рукодельном периоде, когда речь идет об детских играх и

баночку на прилавке. Но я ошибся семь раз, чтобы она увидела, что никто

игрушках.

и ничто не является совершенным. Право на ошибку. 326 306

кто охотится- стреляет сам в себя!

Моя внучка, с детства, уже игралась с красками на холсте. Иногда, среди пятен или пятна, которые она делала, я добавлял фигуру, как на этой картине.

72 Та которая готовит торты.

411

327

333

В 1999 году, наша горничная слушала радио и известили о войне в Косово.

На этой картине, гриф представляет собой бедный и несправедливый мир.

Могло быть как фонд третьей мировой войныI. Возмущенный, я сказал себе:

334

«Эти идиоты не перестают воевать! Даже Христос не может больше ничего

Иисус и апостолы перед камином.

сделать! « И я взял основу с фоном и за 40 минут, около того, написал эту картину, которая до настоящего времени моя самая знаменитая картина. Когда я закончил, я почувствовал тепло в животе и знал, что она станет известной. С другой стороны, рациональная фаза

человечества, которая началась

с греками и заканчивается с компьютером (всего 4000 года), является бородавкой в хронологии предыстории человека на земле до предыстории человека во вселенной. Таким образом, в предыстории

Земли, Бог говорил с людьми через

искусство. Когда греки правили миром с мечом (причина), они говорили: ничего такого, если захочешь создавать искусство, должен делать тела людей с семью головами и каждая голова с четырьмя частями. Размышляли таким образом- искусство, философия, математики и определили для нас 10% нашей умственной возможности. Начиная с этого момента, Бог больше не говорит с 10% ми людьми. Нужен посредник между Богом и человеком: родился Иисус Христос. И впредь, искусство служит для христианства, до 1825 году, волшебным образом, год спустя после прибытия рациональных (Европейцев) к мифическим (индейцам), происходит чудо в искусстве: Изобретение фотографии! (Фото в движении порождает кино, популярный кинотеатр, телевизор, а индивидуальный телевизор дает компьютер.) В это время, искусство начинается свое освобождение. Становится сначала импрессионизмом,

потом

фовизмом,

кубизмом,

336 Пастор пришел в мой дом и попросил меня сделать картину, иллюстрацию для плаката, с веселым крестом. Я написал картину и познал, что христианство преподносится выше печали, смерти и креста. Вызывает боль. 342 На этой картине молящиеся руки показаны в форме птицы мира! 343 Индейцы Кайнганг вносят мифическое в нашу культуру. Планета Земля - глобальная деревня. И в этой деревне

вновь появляются индейские

народы, с деревень: кайнганга, майя, инков, ацтеков. И этот миф превратит капитализм в кооператив, конкурентоспособного в солидарного. Группа будет ухаживать за личностью, добавляя старика и ребенка в повседневную жизнь. Капитализм не работает, даже в теории: он проповедует ограниченный и не избирательный доступ всех людей к потребительским товарам. Теперь, лишь небольшая часть мирового населения имеет доступ к потреблению, как проповедует капитализм и уже есть дыра в озоновом слое. Представьте, когда большинство населения мира получит доступ к потреблению, в соответствии с проповедью капитализма : планета лопнет!

экспрессионизмом.

Заполняется мешок измов: абстрактное искусство. Happening, сооружения,

344

пока все в этот момент является красивым искусством, с дизайном. Одежды,

Барбекю типичная еда гаучей. И, по мере наступления мифической части

очки, сумки и т. Д. Они ничего собой не представляют, они- искусства.

глобальной деревни, он станет более известным и более оцененным.

Хорошо начерченный дом -искусство. хорошо разработаный автомобильискусство. Хорошо распланированная улица – это искусство. Уже во

345

второй раз на Земле Бог и человек вместе. И через несколько лет не будет

Время распития чая мате было время, когда семья решала с утра- задачи

загрязнение, потому что будет художественное образование. Не будет

дня. В течение дня, гости принимались с чаем мате. Вечером, пили чай

бедности, потому что она не эстетична. Деньги как власть потеряют свою

мате перед ужином и обсуждали проблемы.

ценность. Жадность будет преступлением. Уже во второй раз на планете Земля, Бог и человек будут вместе. Будет новый разум и по этому начнем

347

наше путешествие во вселенную. Язык не будет высказанными словами,

Мне было три года, когда умер мой отец. Но я помню, когда он приходил

так как он является проявлением рационального, натыкается на язык и

домой ночью, я помогал

не имеет скорости компьютера, сотового телефона. Необходима другая форма коммуникации, которая, вероятно, будет первыми сигналами для коммуникации во Вселенной, по причине наличия рационального, мистического, но в основном мифического от

индейцев Латинской

Америки. Так как планета Земля является глобальной деревней, через телекоммуникации, в эту деревню войдет миф из деревень предыстории, поскольку мы- приматы Вселенной. 328 На этой картине - рождение Иисуса, появляется Святой Иосиф с букетом цветов и вязанкой дров в руках. И я расспрашивал женщин, которые посещали галерею: «Если бы вы были очень бедны и родили сына в холодный день, чтобы вы хотели, чтобы ваш муж принес: букет цветов или связку дров, чтобы нагреть комнату.» 40% из них сказал: «цветы»! 330 На этой картине пшеница написана в форме людей.

ему снять сапоги, он шел мыть ноги

металлическом тазе, сидя на деревянном стуле. Сапоги уже были влиянием гаучо, дополняя чай мате и барбекю, на нашу повседневную жизнь. Также заполнение соломой и глиной в фахверковых домах. 348 Мы приматы Вселенной. Гаучо обладает

мифом индейцев, мистикой

негров и рациональностью европейцев. Дерзкий народ, который пьет чай из тыквы porongo73! 349 Я начал курить сигареты в 21 год. В то время, кто не курил, не был мужиком. Не говорилось о вредных последствиях курения. 350 В 1960-х годах, с улучшением уровня культуры Бразилии, обедненный, взутый в сандалии гаучо видит как его

музыку

и культуру хоронят

артисты из центра страны, открывая двери для американской музыки, кино и культуры. 351 В первом Всемирном социальном форуме, состоявшемся в Порту-Алегри,

332

столице Рио-Гранде-ду-Сул, Бразилия была поднята на международную

На каждое религиозное Рождество, я обычно писал что-то связанное с событием. Потом я сделал вывод, что освещенное Рождество служило для того, чтобы продать Иисуса.

412

73 Тип плода, после сушки используется в виде емкости из которого пью чай мате

арену: другой мир был возможен. Я сделал эту картину

с ангелом-

366

хранителем, размещая флаг Бразилии на бельевую веревку или достав

Морро Рейтер, округ где я родился и где находится мое ателье, было

его из сундука!

любимым местом Бризолы. Даже правительственный дворец имелся там: Paradouro. По выходным, было четыре колониальные кафе (рестораны с

352

типичной едой возникшей в этом регионе). Останавливались автобусы из

В 1976 году, Мариса, мать моей дочери Рудаи, и я поехали в Мату-Гросу

других регионов и мест и были дети продающие клубнику без пестицидов. За

принимать участие в альтернативном обществе. Нас приютил

студент

кулисами царили левые бразильские силы. Потом, с приходом диктатуры74,

Фонда Технической школы Либерато Салзано Виеира да Кунья (Ново

правые направили значительные средства самого большого региона кожно-

Гамбург, Риу-Гранде-ду-Сул). Приехав, сразу же заметили что это было

обувной промышленности в Грамаду, Канелы и Сан-Франциско-де-Паулу.

не то место, что мы искали. Мы вернулись в Рио-Гранде-ду-Сул и мой

Падает немецкое влияние и входит северо- американское влияния.

ученик пошел в профсоюз, а затем в политику. Моя бывшая жена и я основали альтернативную общину в местечке под названием Валашай.

367

Идея состояла в том, чтобы иметь что-то вроде того, что индейцы имели в

Моя подруга, расточительная бездельница, высшего класса наибольшего

деревнях, мы хотели упорядочить потребление. Около десяти пар. Чтобы вместо 10 одинаковых газет подписываться на 10 различных газет, вместо 10 телевизоров, столько-то телевизоров столько-то каналов. Старик и ребенок не будут больше помехой,а будут активной и составной частью. Общий огород без пестицидов. Общий фруктовый сад, коллективная кухня! Прожиточная культура = животные, крупы и т.д. Заповедник и библиотека. Индивидуум был бы частью группы и группа отвечала бы за личность. Брак имел бы другое значение. Дети, чьи родители развелись, продолжали бы нормальную жизнь. Называлось бы сообществом. 353 Знакомства в природе. 354 Пара сообщества собирает овощи без пестицидов в коллективном саду. 356 Рождение теленка. 357 Общественная работа в саду. 359 Доение коровы для потребления в обществе. 360 Туры по девственному лесу. 362 В общине слышался, в сумерках, скорбный звук губной гармошки. На расстоянии, в долине. Ревуны, голубая сойка, чибис, дятел, тукан ... Они, казалось, затихали! Бил колокол! 363 В 2003 году исполнилось 10 лет со дня смерти моей мамы. Исполнилось 20 лет, со дня смерти моей сестры. Исполнилось 30 лет, со дня смерти моего любимого художника (Пикассо). Исполнилось 50 лет со дня смерти моего отца. И в 2003 году родилась моя внучка!

кожно- обувного региона, была полна причуд. Однажды, когда она стала матерью, сменила подгузники своего ребенка на грязном полу моего ателье. Это была ее простая сторона приходившая случайно. 369 Когда у меня была девушка-немка, мы провели

месяц в отели в

Брауншвейге, Германия. Мы много курили. Я курил до трех пачек сигарет в день. Часто просыпался в четыре, пять часов утра и курил одну сигарету за другой, чтобы повысить уровень никотина в организме и заснуть снова. Мне удалось бросить курить в 2000 году, когда я поправился на 10 фунтов и вырастил этот живот беременного. 371 Моя дочь Рудаиа. В 1974, году я был в Сан-Паулу, заканчивая художественно образовательный факультет, в списке имен новорожденных, я увидел имя Рудаиа. «Когда у меня будет дочь, я ее назову Рудая.» Пять лет спустя у меня родилась дочь и я ее назвал этим именем, не зная и не переживая о том, что оно обозначает и от куда произошло. Теперь, я знаю, что это имя произошло от тупи-гуарани и означает богиня любви. Самое Лучшее! Мифическое в моей жизни. 374 Я сделал несколько картин, специально для моей дочери. Это одна из них. Другая картина это красный конь, выполненный во время

диктатуры,

во времена президента Генерала Фигейредо, Он любил лошадей. Но не красных! 375 В 1985 году, мы, я и моя дочка шести лет, спали на шумном и горячем чердаке моей студии. Жара настолько была не выносимая, что в четыре, пять часов утра я нарисовал эту картину, которую я назвал Пробуждение. Слишком большая бедность! 376 Когда моя дочь ушла из дома. Звезда и Луна символизируют время; сердце, любовь; два вазы с цветами, уважение; кровать пуста и птица вылетает... И наш секретный код: о (всегда) (будет) 1/4 (комната)? (В моем доме). 377 Для самой красивой женщины, которую я повстречал: Симоне.

364 Этот рисунок был написан в 1965 году, когда мне было 15 лет, графитовым

379

карандашом и ластиком, на ватмане колледжа, с фотографии 3х4 моей

Когда я был в Мюнхене, в одной католической церкви был труп усеянный

матери.

полудрагоценными камнями. Мне показалось, что этот труп слишком устал

В колледже самая высокая оценка была по рисованию и мой стиль родился

там находиться! Я поразился, когда разглядел, укрытую, замаскированную

из моего акцента. Имею стиль, потому что имею акцент.

голову под солнце в этой картине.

365 Моей маме.

74 Период политической истории Бразилии который продлился с 1964 по 1985.

413

380

394

Когда я был в Мюнхене в 2006 году, в проекте «Макунаима (Macunaíma)

В 2006, на мировом кубке в Германии, Мюнхен был одним из принимающих

посещает Баварию», бразильские цвета стали заполнять официальные цвета

кубок городов. Так как бразильская команда могла быть

флага Баварии (синий и белый).

секретариат

чемпионом,

культуры Мюнхена спонсировал четырех бразильских

художников, для работы в течении 60 дней и проживания в гостевом 381

доме рядом с озером Станберг, в районе Фельдафинг.

Первый человек, как мне сказали, который рассказал о Макунаима, с

рациональных от Сан-Паулу вниз; другие представляли рациональных от

бразильским характером, был парень из Баварии.

Сан-Паулу вверх. Был фотограф из Пантанала (животные) и режиссер из

Я представлял

Рио-де-Жанейро (черная мистика). Там же, был еще один с северо-востока 383

-литератор. Мы были приняты гостеприимной и веселой Баварией, полной

Я рисовал в ателье в Мюнхене, когда один джентльмен, говорили что он

снега.

был очень, очень влиятельным, постучал в дверь и попросил зайти. В то время было много снега и он казалось был в отчаянии, в депрессии.

395

«Могу ли я посмотреть на ваши картины?»

В Мюнхене, я был единственным художником среди четырех бразильцев.

Я ответил, что да.

Дали мне отдельную от дома студию. И все любопытствовали, что я

«Ваши цвета очень яркие,» сказал он.

собирался рисовать.

«Ну не совсем! В Бразилии говорят, что цвета немного европейские! «

Это, очевидно, меня смущало, и я откладывал мою первую картину. Между

«Но в них есть надежда! Есть ли у вас надежда? «

тем, в беседах, обсуждались ноги игроков, команда с красивыми игроками.

Я задумался на мгновение: если я скажу что нет, парень покончит с собой.

Голос диктора, тренер был одет хорошо. Не говорилось о женщинах. Тогда

Если я скажу да, придется доказать. Я начал от истока:

я написал эту первую картину: мяч с небольшим отверстием на боку и

«Я родился в колонии и там была корова, она производила навоз, чем

рядом использованный презерватив. Я назвал картина Мой желаемый мяч.

больше была куча навоза, тем красивее был цветок прорастающий из него «

Я думаю, что спорт должен быть как в деревне, только для развлечения. Не

«Ах, как хорошо , что я пришел сюда Сколлез!»

для соревнования. Только любительский.

И он ушел счастливым, а я написал эту картину. 397 384 Я посчитал

Если бы я не был художником, вряд ли я не был бы испорченным . странным, что, в Баварии, большинство

пива и кашасы

Все художники, которых я встречал хотят быть богатыми. По крайней мере,

изготавливались в монастырях!

среднего класса. Не знаю ни одного, который хотел бы быть художником.

Я спросил у координатора проекта, на одной из встреч с приглашенными

Наибольшие художники не самые большие таланты: они

артистами:

постоянные.

«Почему пиво варится в монастырях?»

Каждый хочет быть самым богатым, с самой красивой женщиной, с самым

«Это связано со временами поста ... не едят. Только пьют, « неуверенно она

дорогим автомобилем!

ответила. «Значит кашаса помогала пищеварению,» добавил я.

Теперь, мифический оттенок, в этот момент, когда глобальная деревня уже

Она посмотрела на меня с укоризной, сердитым взглядом и проглотила мое

здесь, мы должны вернуться и стать индейцами.

замечание.

Капитализм проповедует неограниченный доступ к потребительским

наиболее

товарам для всех людей. Теперь, только маленькая часть населения мира 385

имеет доступ к потребительским товарам и капитализма проповедует и уже

Это единственная картина которая говорит о том, что я сделал в Германии

есть дыра в озоновом слое. Представьте, когда большинство будет имеют

с 1994 по 2011 год. Я ее написал в Мюнхене.

доступ! Планета разорвется!

Если всмотреться в глаза женщины, взгляд опускается на блюдо с печением,

Мао Цзэдун говорил, что капиталисты были бумажным тигром: в кризис

где было написано, что было выполнено позже.

2008 года именно это было видно. Все было из бумаги.

386

398

Мальчик завязывает шнурки кроссовок. Шар вдалеке представляет собой

Семь коровьих трупиалов.

эхо, которое чувствуешь, когда сталкиваешься с обществом.

Из-за того, что я выбрал искусство, я обанкротился. Разорвал мой брак и вырастил мою дочку с трех лет. И поскольку я был разведен и беден, ни

387

одна домработница не хотела работать в доме. По этому мне пришлось

Горничный Виллы Валдберт a в Фельдафинге, приносил нам местный

стирать подгузники, гладить вещи. У меня не было телефона, не было

типичный хлеб Баварии ранним утром.

машины и денег было мало. Мы ели рис и фасоль в соседнем ресторане.

388

из потрескавшихся, отбракованных блюд, которые мой брат приносил из

Мне дали 33 основы, в первый приезд. На последней, я нарисовал художника

его дома. Ночью, я разогревал на плите остатки еды с полдня и подавал

ожидающего основы. В течении 60 дней я сделал 128 работ: 75 маслом на

моей дочери. После этого, я ел остатки с остатков. Одним вечером, серым

холсте и 43 маслом на бумаге.

и дождливый, я собирался поесть, с рисом и фасолью в руках. Когда я

Во-первых, ел я, мой брат, который делал основы, и моя дочь в полдень,

собирался положить первую ложку еды в рот, кот мяукнул, выпрашивая 389

еду.

Когда вы находитесь в Европе, луна становится перевернутой в сравнении

«Кошка хочет мою еду,» подумал я.

с тем, что видно находясь на юге Бразилии.

Я пытался во второй раз положить еду в рот: кошка мяукнул снова. В третий раз когда кот мяукнул, бросил кусок мяса в раковину и сказал

391 Макунаима спит в объятиях снеговика: это

сердито кошке: чувствовалось в

вилле

Валдберга.

«Отвратительный кот, у меня не хватает еды для меня и ты еще хочешь мою еду!». Кот немедленно повернулся и вышел на улицу и принес мертвую черную

414

393

птицу во рту. Положил птицу в дверях. И так было еще шесть раз. Положил

Я думаю, как и в деревне, должен существовать только любительский

четыре мертвых птицы в ряд, сверху, и три мертвых птицы снизу. Все это

спорт. Я против профессионального спорта.

было очень быстро.

Я застыл, статически, ошеломленный. Что кот хотел сказать всем этим? Был другой вид общения в другие времена? Коровьи трупиалы это птицы, которые откладывают свои яйца в гнезда другой птицы,та разбивает свои собственные яйца и умирает от бесконечного поиска еды для птинцов трупиалов. Когда она умирает, коровьи трупиалы поселяются в гнезде. Я всегда рассказываю эту историю в надежде, что кто-то может дать мне объяснение. Что кот имел в виду? Был другой вид общения в другие времена? 399 В 2002 году я был в Европе. Был сезон спаржи. Перед возвращением в Бразилию, я написал эту картину с черной спаржей. Я не знал почему так нарисовал. Прошло две или три недели с того момента, один из танкеров перевозивший нефть получил пробоину и нефть вылилась

у берегов Португалии и

Испании. На высоте 10000 футов, из самолета, судно было похоже на черную спаржу в океане! Это была картина, которую я уже написал. Это единственный регистр , одна фотография которую я сам лично сделал.

415

T H E

W O R K

49 When I was a little kid and my mother didn’t want certain people from certain social group or race from out of the village to come to our house and sell or offer products she used to say: “Son, go fast and put two crossed brooms on the porch!” And they really didn’t come. Without canvas I cannot create a painting. Without a home you cannot create a person. Having your own home was as hard as a delivery. And to think that tile is clay! The brick is clay. And wood we have enough! 50-51 When Germans come from Europe to Brazil in 1824, they come with a 30004000 years baggage of knowledge: of the Celtic barbarians, Romans. Know how to plant, harvest, slaughter animals, make sausage, homemade medicine, make wine, etc. This works about 150 years here in Brazil. Their children start to plant with machines in the new colonies. Then united to the Italians, they go to the north of Rio Grande do Sul, northern Paraná, Mato Grosso. On the other hand those who go to live in the slums of the cities without knowing how to speak Portuguese start making shoes, something they do not know, and get torn down within. Nonetheless they create the biggest leatherfootwear industrial area in the world - to the end of the last century, when it got transferred to China. Therefore the forms of the exodus situation are twitched. That’s also the time that I start to take place as an individual at the Brazilian scenario. In my contact with the city I get in touch with samba, feijoada, carnival (the world’s greatest popular festival) and the Brazilian soul - which is black. Enters the shape of the mask and the magician in my work. Picasso becomes Picasso thanks to an exhibition of African masks in Paris in 1906. He, aged 25, sees African masks with simple shapes but with so much energy in the eyes that he infers this energy is the future of art, the next step in the history of art. And, quite a European, rational, he thinks that by adapting the European classical form to the masks he will find the energy of the masks eyes, but he finds out the Cubism. He despairs and makes a multitude of attempts to discover the speaking paintings, but he lacks the myths of the Incas, Mayans, Aztecs, and especially of the Caingangue Indians! So, in this region, we inherit reason from the Europeans (Portuguese, Spanish, German, Italian, etc.) and the mystique from the Africans all along with their cultural treasures, especially in art, mythical, because we are a global village. A village. 52 When a man moves from his place of origin and goes to another, he leaves behind the animal, the house, the tree, the friend, the past, and he bursts inside. The exodus also reminds the internal movement of people facing globalization, automation, computer science. The virtual. We can already understand the trinity: God the Father is the Internet; the Holy Spirit is Google; and Jesus Christ, the computer. 53 In the late 1960s and early 1970s, the Lee (jeans) pants were in fashion and came smuggled from Paraguay. We used to fade the pants with Coke to look worn. They were very expensive and we had only one each. It was the time of hippies and the dirtier the pants were more “popular” was the wearer. 56 In 1990, I was still so poor that I had a black and white TV without remote control. Due to my choice for art, my marriage was blown up and I ended up washing diapers and ironing my daughter’s clothes, who I raised by myself since she was three.

416

An acquaintance of mine, footwear exporter, was in New York and saw some of my paintings in an art gallery and thought: “But these are Scholles’!” He came in and asked from whom they were: “from a Latin-American artist”, was the answer. He asked where they were bought. In a gallery of São Paulo. He still asked the price, but hadn’t told me. When he returned to the country, he came to my workshop and asked: “Are you selling all these paintings?” “Yes.” “At this price?” “Yes.” “They’re all mine!” In this transaction I have received two apartments, a car, a CD player with remote control, a color TV with remote control, a VCR remote control, and a cordless phone. On a gray Saturday afternoon I went to the apartment. I pressed a button, opened the garage door; then another button for the elevator, the intercom, the doorbell. The furniture was still coming, so I sat on the mattress and put a couple of pillows to prop up and I grabbed the three remote controls, CD player, VCR, color TV and also the cordless phone. “Just a potty and I will no longer have to get up from here,” I thought as I pressed the buttons. “The guy who sits behind the buttons can save the world, if he doesn’t do that it’s because he doesn’t want it, because he is playing too hard to please (faz cu doce)!” Then from the remote control’s buttons I made the series cuzinhos-doce unaware that the TV picture was made of dots and the image of the computer as well. 58 Mother washing flip-flops, in the slum. People being richer than me doesn’t bother me. What bothers me is misery! 59 I always wondered how people living in the slum made love, in a four by five meters home, with 10 children watching! Then in this painting it appeared magically a couple lying! 60 Somatization The shapes of the place where people are born and live enter the physical part of the people living in this space: the somatization. 61 Here in the Rio Grande do Sul we have the worst slums in Brazil, because we have humidity and cold. 62 If I want to make a painting I need canvas. If I want to make a person I need a home! 64 My great-grandfather from my mother’s side, had a tannery at the town of Dois Irmãos. The building was bought by my grandfather, from father side, and later became the bar Scholles, in the colonial route from the town of Dois Irmãos. 65 When a European learned that my friend was selling leather said: “We don’t tan leather anymore, because of the chrome that pollutes the rivers”. “Yeah,” replied my friend, “you buy from us. Unaware that the chrome will hit the North Sea. Or you think you are alone on the planet?” 67 The magic boxes in its plastic form, resemble little worms that eat leaves, plants, because they are consumer goods.

68 China replaces Brazil in the footwear production. As the region was the replacement of Pirmasens (Germany) and Italy. Actually, I think they do not export shoes. They do export virginity, unfair wages, decay, ignorance, sorrow. Sin. Exporters don’t leave them to starve so they have cheap labor. The exploitation of man by man Reason ended in 21.12.201275 . Now comes the mythical: idleness, cooperation, joy, fun, sex. 69 The difference between urban burrs and Ritzeletas is that in urban burrs everyone is holding hands and in Ritzeletas each one has his own land and his own loneliness. 71 The village where I was born has always had problems related to water. We had, by the way, the only well in village that never dried up. Women of the village used to come washing clothes. They wore dresses made of fertilizer bags. When they crouched they showed their panties. We children peeped. Dreaming about what would it be when we grew up. My mother was gifted with dowsing.76. She used to pick up a forked stick and search for water. It worked well many times. 73 For each car, refrigerator, among other products manufactured in Brazil we have to pay royalties. That is to say we pay for the expertise of smoke, pollution, global warming. And they do not want to pay for clean air to breathe! Brazil gives to Earth with the fresh air it breathes. 74 They did a year of Brazilian culture in France and vice versa. I made a girl masturbating with the Eiffel Tower because it was a great cultural masturbation: using art for that! 75 This siliconed woman hangs the brand on the erect clit. Siliconed Woman. This one became a prostitute to afford the silicone implants. 76 The comma! Tribute to German-Brazilian painters Cândido Portinari, Di Cavalcanti, Lasar Segall, Anita Malfatti, Alfredo Volpi, Alberto da Veiga Guignard, Ado Malagoli, Iberê Camargo, João Câmara, Siron Franco, Carlos Scliar... 77 I already have fear of the fundamentalist inquisition that is to come! The War of Six Days of the Week and Every Day of the Year! 79 In the artisanal stage, when there was no electricity and no industrial products, people and relatives from other places used to visit each other in a day called Kerb. Expecting the visitors, pigs were slaughtered, or sometimes cows; sausages, beer and cake were made; there were three days of party. In the evening there was dancing and the new dress that was first used on Easter Sunday at the church was then used at the ball. The Sunday dress started to be used on Saturday afternoons. In the Kerb, when people were gathered, usually on Sunday afternoon, drinking beer, a point was reached when conversation began to dwindle and

someone asked: “What could we do now?” “We could hunt the ‘thiltapes’”, someone suggested. “What is a thiltapes?”, someone else wondered. This one was lost! They used to take the person to the fields, showed him the crops and when came near to the brook they used to say: “Get in the creek, take this bag and keep it open into the water we go chase the ‘thiltapes’ from the bushes into the water. When it comes, you catch it and close the bag.” The poor fellow stood there, waiting for the monster, while others returned home and continued drinking beer. But I made this picture with the bagged ‘thiltapes’ to prove that the ‘thiltapes’77 exists in reality. 80 I believe there is life outside of Earth. It would be a big waste if the creator God made this whole universe for us who employ only about 10% of the capacity of our intelligence! 81 My mother used to tell that my great-great-grandfather was an officer of the bodyguard of Napoleon Bonaparte. One of the five that was saved at the attack on Russia in 1812, when Napoleon lost the war. He saved himself by sucking frozen wine. He was born in Weinheim, Germany. In 1995, I was staying in an acquaintance’s near Heidelberg (Germany). We were going to the meet three Brazilians in Frankfurt. On the way, due to many planes crossing the skies and their smoke freezing, the drawing of a sword was pictured in the sky: “Look, a sword,” said the acquaintance. “Indeed”, I replied. Following the road the first signboard that we saw was one that indicated Weinheim! “What is this?” “It’s the city of Weinheim which is here,” responded. It was the city where my great-great-grandfather was born! But the most interesting thing was that when we reached the railway station in Frankfurt, where we were to meet, the Brazilian said: “Look what I found and bought in Rothenburg ob der Tauber!” He opened the car’s trunk and pulled out a sword! When I made this painting, from my workshop in São José do Herval, the sword - which disguised the moon - reappeared. 82 When the Germans who lived in the town of Dois Irmãos came to Brazil, they faced a storm. The English captain abandoned ship with the lifeboat and hoisted the sails so that the boat would really sink. A boy, João Nicolau, was born at this time. Someone had the idea to cut the masts and thus they floated aimlessly until they were saved. I painted this picture two or three weeks before I came to know this story. 84 With the beginning of the exodus to the city, the townspeople began to buy pieces of land in the colony. They were vacationers. Things began to appear in the city; drugs, good smelling naked women who bathed in the creeks, etc. 85 In the 80s, phones were scarce. My neighbors, newcomers to Travessão, had not yet managed to get a phone, and asked to use mine. This neighbor had an ex-wife who lived in Switzerland. She would call, I would call my friend and she would call back. An so it was. Once, the ex called at five in the morning. I called my friend. She called back and I went into the yard, gently, as he answered the phone.

75 The Mayan civilization predicted that on this day, the world would end. But what ended was the rational world, not the physical. 76 It is a sensitivity to radiation. My mother had sensitivity to radiation of water.

77 Imaginary being used to play tricks on gullible people.

417

Suddenly, a bush that my mother had planted and called Erva-Santa or Our Lady Tea began to tilt, as if to speak to me. The strange thing is that all the trees and bushes around were standing still because there was no wind. And the tree was leaning forward and backward. Meanwhile, my friend stopped talking on the phone: “Look! The tree looks like it wants to talk,” I said. “Say something to her,” said my friend. “If you want to communicate with us gives a signal that we understand,” I said, somewhat embarrassed. The tree immediately cringed all the leaves. We left running, scared! The question I ask myself is: was there another way of communication in another time? One that has been lost? One that was not with words? 86 The folks of my village came from a region of Germany, in 1824, called Hunsrück, which means dog rib because of the land that was so lean and the people who were so poor. The cultural reference of Hunsrück, however, was Trier, which is the oldest city in Germany. It was not founded by Germans but by Romans. It was the second largest city of the Roman Empire; second only to Rome. Helena, mother of Emperor Constantine, lived in Trier. In the year 313 she converts to Christianity - and then begin the early Middle Ages. Karl Marx was also born in Trier, who, with his ideas of Marxism, would change the world. With this cultural background78 they come to Brazil and isolate themselves in the old-growth forest. They speak a dialect that most Germans did not understand more, and neither did the Brazilians. I, as the son of the third generation of these people, try to communicate and I do it through paintings. In Germany, I was invited to exhibit in the main cultural center of Trier, Tufa, for the Portuguese-German Center of an university, and they said that my paintings speak! I asked them if the paintings impressed them so much that it looked like it spoke to them. They answered no. They said they had the first signs for a way of communication in the universe that would not be with the spoken word, which was a manifestation of the rational, an improved monkey’s “ooh-ooh-ooh”79! The spoken word no longer follows the speed of computers, it bumps into the languages! 87 When I arrived in Portugal, I felt like crying in the six days I was there. I do not know why! My Portuguese girlfriend said that her grandmother used to say to the girls who were hussy, that they were “cabritas do monte”, or Does of the Mount. 88 When I was about four, my brother was cutting pumpkins in the barn of the cows and romancing with the neighbor. I put my foot right in the front and with the machete, got a huge cut. Blood was gushing out. They put a little lard on it and wrapped it in a cloth, and my foot healed. When an acquaintance of mine was living in Germany, another cut was made by telephone. I knew that this cut would take me away from there. 91 There was a stingy European who used to go to my workshop and wanted everything paying almost nothing for it. The pacifier showed that there was a child to be supported. The exploitation of the Third World by the First made it so that people did not starve to death, but kept them alive, asking for and accepting any proposal. 92 When I was in the School of Arts, in Porto Alegre, smoking marijuana got you into jail. Four Art students were smoking and were arrested; three of them, sons

78 From the English “deep”. 79 Onomatopoeia referring to the sound made by the monkeys.

418

of rich and influential people, were released. The fourth, who was poor, was not! I asked the three students who were released: “Where’s the fourth guy?” “He is in trouble!” “Why didn’t you get him out? You offered drugs to him!” “He is gone!” From that moment on, I knew that if I used drugs, I would rot in jail. My mother, who was poor and nearly illiterate, could not do anything! 93 The piercing, the tattoo and the graffiti on the walls are three obvious signs that we are in the prehistory of man in the universe. 94 In 1994, the first time I went to Paris, we stayed in quartier latin (The Latin Block). At dusk, during that week in Paris, something “drew” me to the block next door: the saint germain block. I was strolling the streets, when I passed by a home and something told me that art had happened there. “Here art happened,” I said to my partner at the time. “It smells like art here!” “Art doesn’t have a smell,” my partner said. “Well, I’m pretty sure art happened here”, I added. A lady dropped a roll of notes (or so it seemed). I picked it up and gave it to her. The woman smiled. I learned that Picasso was looking for pictures that spoke before his death. I started reading a lot about his life. And one of his women, Dora Maar, was brought up in Buenos Aires, spoke Spanish and understood Portuguese. And in one of those books, her picture appeared, already older: I’m 90% certain it was the woman who had dropped the roll of notes. After separating from Picasso, Dora Maar had turned to religion. She lived near where I was and she went every day to St. Sulpice Church, which was nearby. I stood in front of the workshop at Rue des Grands Augustins, rented by Picasso for Dora, and where he painted Guernica, the most famous painting in the world. 95 Picasso woman: I always loved the paintings more than women. It must have been terrible for women! Every woman who appeared in my life had a mission with my work! 96 When I painted this picture, the seven great powers had cold weather. First, they would gather the food. Then the money. In the painting, the third worldist appears hugging a nosed snowman. But you do not know who is begging, us or them, because of our fresh air! Anyway, we have a bunch of bananas! 97 Me and my German girlfriend spent a month in a condo-hotel. When I opened the window, I realized that this was the same painting I had already painted before. But it was an inner spiritual scene, since the Earth was at the bottom. 98 In 1997, I had to end a relationship because it had become too expensive. We broke up through the phone. At the same time, I got a canvas and made this painting called The Without. Ones without land. Ones without love. Ones without hope. 99 In 2002, I went to Germany to prepare a paintings exhibition! The night before the exhibition, I had a dream: I was receiving a group of students and heard voices of people. “Wow,” I thought in the dream, “the people are here for the exhibition and I have not changed my clothes! What do I do? I will fly to the workshop’s

gallery.” And that’s what I did. When I arrived, no one paid attention to me and there was a group of little blond blue-eyed children. Since nobody paid attention to me, I thought in the dream: I’ll fly back. The next day, at the inauguration, I was in the room where I painted to welcome the people. Suddenly it started raining and a group of children who would sing in the yard had to come inside and ended up in the room where I was. They were the children of the dream. 100 We were getting schools to visit the workshop. In 2001, a school came and asked me to show kids how to draw. I did not know what to make so I made a doll, who looked like a clown, on an existing background. When they left, I went to the other house, next to the workshop, to drink water, and someone, unusually, had left the TV on and the second plane was crashing into the second tower of the WTC (World Trade Center)! I went up and just made the twin towers. This painting was ready. 101 Many Europeans came to our house and we treated them like kings! But they always thought they were right and better than us. The trends in art that emerged in groups of intellectuals in the United States or Europe, came to Rio de Janeiro and São Paulo. Later, to Porto Alegre: it was cultural colonialism. Now, as we are a global village, the mythical enters the center and the process is reversed: we, Gaúchos, have the rationale of Europeans, the mystic of blacks and also the mythical of the Caingangue Indians. 102 The evangelical prostitute. European. 103 In the painting there are thousands of piggy banks that were used to save money. Idolatry is worshiping a false God. Idolatry is loving money (dollars) as God. There was much talk of a weather effect called El Niño. I painted this picture. Later I learned that the color of El Niño is red. 104 I always loved the paintings more than women. It must be awful for a partner to know that. I was painting and could not get the painting right: my partner got close and angrily scratched across the canvas. I got what I was really looking to do with the figure. 105 Stingy people should be considered murderers: They want to eat the planet. 107 Sustainability = sharing. There was a time when Brazilians were starving. And to those Brazilians it was said: “You cannot cut down trees because you’ll die from the lack of air, from pollution.” But I ask: what difference is there between starving to death or dying due to pollution? Whoever needs fresh air pays for it! 108 In the Saarland region, in Germany, there were houses of hunters, where they treated the animals in the winter and where they hunted them in the summer. I made one of those little houses in the European continent and another in the North American continent. One waiting for Africans and another waiting for South Americans.

110 Girls from the countryside, considering the countryside as the Third World. For not having structure of state, women did not know if they stayed home or went to work. They had no structure to leave the children; they would break-up inside. 111 In competitive capitalism, if there are 1000 models, 999 are fighting each other to take the place of the top model. But there is room for only one. When she no longer fits, she will be sacrificed, and another will take her place. But probably not one of the 999! On the catwalk, people often stare more at the model than at what she is wearing. 112 Marias gasolinas. The fight of women for the car. Cars became synonymous with status. Here in Brazil, often a person buys a car above his means and sacrifices the entire family due to its status. 113 Genetically Modified Flowers. 114 The privatization of water and the Brazilian press! 115 I made this painting for project 4,147 80: Privatize Brazilian water. Whoever has water, has power. If you do not have gasoline you can use alcohol, diesel, biodiesel. But if you do not have water, you cannot plant. There is no life. Whoever has water, has power. They told me that there are already wars over water, not oil. 116 When you pesticides enter the region (1950-1960), the first one to die is the scarecrow. Then the worm. And now, us. 119 In the painting of sowers, seeds are usually heart-shaped. 121 A mother shows her son a burned wild cat. 122 The Guacho81 When a sow gave birth, in the colonial countryside, the piglet that was not given a tit was then given by the godmother to her godson, who had to feed it with a bottle. 124 The village of São José do Herval had three cycles: first the milk; later, the potato, and now, the black acacia. From the bark of the Acacia tannin is extracted, which is used in leather tanning, replacing chrome, for example. 126 Kilns where wood is burned and turned into charcoal for cooking barbecue, typical food of the Gaúchos.

80 A bill from 2001, which was filed, that sought to establish national guidelines for sanitation. 81 Slang used in Rio Grande do Sul regarding animals brought up without a mother.

419

129 Milk was a cycle of the village’s economy and in the first half of the 20th century, the Second Rural Savings Bank in Latin America was based here. Then, with the crisis of the smallholding, in the 1960s, the region went into a crisis and the exodus to the city began (to make shoes) and to other regions of the country (to plant). 136 While the bricklayers built my workshop in São José do Herval, I painted pictures. 137 From these typical scenes, the will for exodus appears. The news coming from the battery radio in the 1950s and 1960s created the desire in women to go out, to provide work, study and fun to children. 139 The bus passed by the village twice a week. We used to run out to see the bus pass by, to see who was inside. Along with the bus, small parcels, letters and notes came! Seminarians who came for the semiannual vacation. Soldiers who served in the army. 140 Justice in the colonial countryside! Since the majority of the farmers did not speak Portuguese, it was all very difficult. In one case, a widow wanted a car. She offered the land inherited in exchange. They brought her a car over a truck, which was so old it no longer worked! I, to this day, speak the things of the heart in dialect. 141 There was (and there still is) a habit of a statue of Our Lady, in a chapel, being taken from home to home. At night, with the presence of this chapel, people prayed! Of course there were a small box at the feet of the saint to put the “money for the passage”! 142 If I had not become a painter, I would have been a bricklayer or an architect. 143 When the gallery moved to São José do Herval, it was the moment that the harvest would start. I created this harvest series. On this one, there is a UFO and aliens appear down on the horizon. 144 The leg appearing underneath the dress made out of a fertilizer bag. In the decade of 1950-1960, the pesticides and chemical fertilizers entered the region, packed in cotton bags. Out of these bags, after they were dyed green, blue or red, the women made dresses, bras, panties, petticoats and shirts for men, as well as clothing for children, underwear, etc. The line in these bags were also used for crochet and mending the bags to one another to make tablecloths, bed sheets... 145 The can of kerosene Electric light only came to the village in 1958. Until then, kerosene came in cans of 18 liters to be cheaper. In my opinion, if there was a symbol for recycling in the region, it should be the can of kerosene. First, it was cleaned with ash; then, lard or schmier82 was put into it; when it began to rust on the edges, they used it to boil the farmers’ clothes. When it got even more rusted, it was used to measure potato sacks, and when it was pierced, a flower was planted into it. My mother, as she got older, decided to move and live a little with each child.

82 Molasses with sweet potatoes, pumpkin or other fruit.

420

She used to grab a blanket, put her clothes in it and gave a knot in each end, making a bundle. With this bundle, she sat in the cab of the truck that came to move her belongings. The body of the truck was full of cans with plants. 146 When the Germans came to the region in 1824, Romanticism was the cultural vanguard in Europe. They came to the old-growth forest. They isolated themselves and stuck to preserve this romanticism until the 1970s, when, with the footwear industry, came the Americans with dollars. The influence of the postwar German culture falls and the American cultural bulldozing begins. The situation was always the same: the father making shoes, the mother hitting soles, the male customer rolling a cigarette and the female customer breast-feeding, while waiting for the shoes to be ready. A nephew selling shoes in the back, and the other cutting leather. They lived on the second floor. These were the shoe workshops of the artisanal phase. From these workshops, the greatest leather-shoe region of the planet would arise, which would last until the end of the last century. 147 While studying Arts at UFRGS, I drew academically (in a Neo-Renaissance style). One day, my drawing teacher, Naiá, told me, putting her hand on my shoulder: “Draw angrily!” From that moment on I had begun my style! I would never draw like before again. One of these days, I was in my workshop in São José do Herval and felt my teacher’s hand touch my shoulder once again. “Professor Naiá!” I said scared. Then I felt compelled to make this picture. The next day came the news of the death of my professor, to whom I owe my style! I have style because I have an accent! In 1974, when I returned to Novo Hamburgo, graduated from PUC Campinas (São Paulo), I still felt the influence of Sesquibral83 in the region. There was a foundation promised for the region’s greatest artist, who had a NeoRenaissance style and had already produced a mockup of an Aryan figure for the Shoemaker Monument. The School of Arts was Neo-Renaissance oriented and the Neo-Renaissance group spread through the industrial and trade association of the Planet’s largest leather-footwear region, through the historical institute of the region and through schools with more dictatorial orientation. And it had a powerful journalist of the time as its spokesman. I had been naive and unprepared, with expressionism, a result of the orientation of this and two other professors. This was the degenerate art, on one hand, but with a theme focused on the region on the other. I founded the first art movement in the world that foresaw globalization. They put up with me for two years in their most significant stronghold, where they wanted to restore the history of Germans, not of Brazilian descendants. But when the mayor of the time erected the Shoemaker Monument as conceptual and expressionist, in place of the Aryan figure with a shoe in its hand, which I did not know existed until then, they sacked me and kindly asked me to go! 148 The artist is the embodiment of the vibration of a people. 149 Art is the plain language of God towards men! 151 Couple of fundamentalists! A woman with a vote in her hand.

83 The Sesquicentennial Anniversary of German Immigration and Colonization in Brazil.

152 I had done a painting of a mother with her son in her lap. I did not like the result and scratched it still wet with the brush. It gave it a smoky effect. My granddaughter, aged seven, walked by and said: “Grandpa, the woman is smoking!”. I only made the cigarette holder and the painting Smoking Mother was ready! 153 Since we descended from Germans and the French, my mother always spoke of the Germany that her parents had told her about. When I asked her where Europe was, as a child , she replied, almost illiterately: “Very far!” But there was a certain nostalgia in the conversations, in the air, in the families... So I believe that the first generation of Brazilians is the generation of my daughter! She no longer speaks the dialect; she is Brazilian at heart! 154 I met a nanny. The child she brought up looked more like a robot than a person, a human being! 165 On rainy days, the neighbors went to each other’s homes. They drank chimarrão and ate popcorn. I remember one day when our parrot choked on popcorn! 166 Lellingen is a beautiful village in Luxembourg. The first time I saw it, I was very moved. The truth is that I had taken a glass of wine! Now, whenever I’m sad, I imagine myself going to Lellingen and painting a picture! 167 Yeah. The Indians said: “There will be times when men will drink their feces.” The main river that gives its name to the region, Rio dos Sinos, is full of feces, chrome from tanning. Fish die “às pampas”84. And man drinks its waters, their own feces! 168 In the decade from 1950 to 1960, the dentist in the village was only experience-driven. He had a pedal-powered drill. When someone had a cavity, he would soon extract the tooth without anesthesia. Toothaches in the colonial countryside, were one of the most frequent kinds of pain. People had missing teeth, or teeth full of cavities. Other times, all teeth were extracted and dentures were made. There was a time that it was fashionable among young people to have gold teeth. The more gold teeth, the richer! 169 I requested my nephew, who looks after the garden of the gallery/workshop in São José do Herval on Saturdays, to put some tiles over the electricity box, where the counter is located, so that it would not rot. I showed him a drawing on canvas. I now had a picture! 170 The Japanese hunt whales. Thus, many whales gathered on the seabed and with their tails made a giant wave, called a tsunami. 171 In the 1990s, there was a very serious crisis in the footwear sector. From Europe, the leather-footwear industry migrated to Vale do Sinos e, and from there, it was migrating to China. With the dismantling of the industrial park in the region, we would have a huge “elefante branco”85. But as the crisis occurred because of the exchange rate, 84 Expression used in Rio Grande do Sul as a synonym for “too much”. 85 Idiom referring to an item whose maintenance costs does not outweigh its usefulness.

this situation happened with a yellow-green elephant in the background. At this time, the vast majority of the footwear produced in the region went to the United States. Anyone could imagine that if the Americans were to suspend imports, this would lead to a crisis. But not the industrialists and the government! 172 I was in Europe, and when I ate a banana, which tasted like soap, I thought: “But there in our region, we have delicious bananas, huge watermelons, pineapples, grapes. The best vegetables in the world. The best meat on the planet.” And disregarding all this, we say: “Ah, look at the farmer there.” And then, when I returned, I made the tents series (by the side of the road), from the rags they used on the wall behind the wood stove in its plastic form. And also made it in a childish language, because these paintings are usually hung in the dining room. Thus, as the child eats, the child will be educated visually. 173 My granddaughter gave me a flower, the ones that we blow and gets scattered all over! My favorite flower. 174 The Calla is another favorite flower of mine. In this painting, a remake made by my daughter Rudaia, I made an interference! A painting made with four hands. 175 Christmas light to sell Jesus. I think Christmas is an unfair party. The difference between the rich and the poor is more apparent. 176 The rational phase begins with the Greeks and ends with the computer. Only 4,000 years! Merely a wart in the timeline of man on Earth! The Olympics also began in Greece and are now ending. The games should be prohibited, in my view: Mankind has reached its limit. It cannot be overcome. Only by using drugs. We are showing our young people, children and grandchildren that we have to take drugs to overcome ourselves! 177 The cow parade, or art in cows, was a project that, for some years, made headlines around the world! I myself was sponsored to paint one in Luxembourg in 2001. I wondered: “Why a cow?” Maybe it was due to the worship of the golden calf of the Bible in contemporary times. 178 I drew this doll by chance. It seemed that he embodied something! I tried to draw another comic. It reappeared. I made a series of scarecrows. They all had this face! Someone once said: “It’s a wizard.” I kept him for myself. 179 A girl with a cellphone, listening to the radio (series: On the Way to Gramado). 180 My grandfather used to read a lot. During World War II, where he lived, he was one of the few to think that Hitler was wrong. And, since most of the residents were of German descent and in favor of Hitler, he was isolated and seen as somewhat hostile, according to my aunt, who lived with them. One day, he was so eager for news of the war, when he received the newspaper at the bodega, he dismounted from his horse and began to read. Concentrated, he did not realize the horse was gone! He turned into laughing stock!

421

181 I put 23 sheep in the yard of workshop in São José do Herval. I spent hours looking at the peace of the sheep grazing! The lamb were queuing up to three to jump over a stone. They looked like children. One night, two dogs came and killed nine. A horror show. I gave the remaining 14. Now I miss them. 182 Three clear signs that we are in the prehistory of man in the universe are: first, the piercings; second, the tattoos; and third, the graffiti on the walls! I always thought: do people who tattoo themselves know that forces from prehistory, of gods and beliefs from then, are called to their body when they are tattooed? 183 I made four attempts to live in Gramado. In the latter, which began in 2011, I was always wondering: “What I was doing in Gramado?” In early 2013, I identified seven series that made these comings and goings: first, the mothers waiting for the ride to take the kids to daycare in the morning. Standing still, with frightened faces, afraid that someone would take their children out of their arms; the children, in the cold, wrapped in blankets, looking like bundles, still sleeping! The second series, the workers in the factories, in their bluish uniforms, sleepy, with their thermos filled with water for the chimarrão which they were drinking on the bus stops with colleagues while waiting for the ride to take them to work. Others with books, since after work, they would study till 11 o’clock at night. Cats and dogs often accompanied them on bus stops. They were sleepy. The third series, the harvesting of macela on Good Friday. Since I came early in the morning from Gramado to Travessão, to see and talk to my granddaughter and daughter (50 km away), I used to see people, before sunrise, picking macela. The fourth series, Palm Sunday. The farmers with their hands black due to the harvest of the black acacia and calloused from the hard work in the fields, going with their families, each one with branches in their hands to be blessed at the Sunday Mass before Easter. I always thought that the burning of branches in a stormy day was a Celtic custom. The fifth series, making firewood. With access to Gramado, the people who lived near bought acacia wood by the meter and cut firewood for their fireplaces and restaurants. The sixth series is called On the Way to Gramado. I got some 15 canvases and intuitively gave them background; thence came this series. A person who works in fashion said I had used the colors that were coming into fashion. She was surprised, since I cannot use a computer. How could I have predicted fashion colors for 2013? There is also the series of scarecrows and pine nut salesmen. 184 In 2007, before moving to São José do Herval, I used to go there every day, in the late afternoon, in order to unwind. One of these days, the sunset was stunning and I thought to myself: “Is it possible to talk to nature? If I say something, will there be an answer? Does she understand?” A little embarrassed, and still embarrassed writing this, I talked to the sunset: “If you can understand me, give me a sign.” Something, which I thought was an airplane, appeared. It looked like a needle with a last bit of smoke, and it was standing beside the sun. And there it stayed. It was about 6 p.m.. “Huh,” I thought, “the plane was still in the air! Is it possible?” And there it stayed. And I sat. “But how is it possible for the plane not to fall?” I thought. “Is it possible?” Well, I sat a while longer. The “plane” was not moving and it was starting to get dark. I left with that scene in mind. Thinking. The next morning, I opened the newspaper: the McNaught Comet had approached the Earth as close as possible at that time only to return in about 12 million years.

422

185 Often, a burst, like thunder, and a flash, followed by lots of rain came to my mind... But I could not quite grasp what it was. Until William, my daughter’s brother on her mother’s side, came to the workshop and my daughter said: “Dad, William needs some money! Give him something to do. “ I gave him some screens for him to make a background. Then I used and painted all of them except one, which I put aside because it reminded me of something. Until one day I picked it up and painted the picture. To my surprise, my father’s house, my brother’s house, the stable, the glare, and me standing at the bamboo fence appeared, in the figure of an alien, an extraterrestrial in the form of a fruit and a person putting a roast in the bread oven, who was my mother. I only identified her, however, with the painting, because in my memory the person was just like me, standing still, without being able to react, and I did not know who it was. The whole scene, which I had never seen from above, was painted as if seen from above. I always think that if one day I received the gift of painting, it was at that moment. I think my mother was ready to bring me up as an artist at that time. Out of all the paintings, this is the one I would like to sell the least. I would even like it to be hung on my grave. 186 In 1998, some owners of good hotels in Gramado, who had bought my paintings, asked for the guy who sold them the paintings to prepare a meal and invite me because they wanted to meet me. I slept in a very simple inn and the next morning I started the descent to my house/workshop. On the way, near Nova Petrópolis and Picada Café, there were thousands of these flowers called marias-sem-vergonha. “So beautiful and so simple,” I thought. “But this green is too hard to paint!”, and I took the idea out of my mind. When I got home, as it was in November, near the end of the year and Christmas, my daughter said: “Dad, you have to tidy in your workshop up. It is a mess!” I took the leftover acrylic paint and the mixture ended up in a pink red which I used as a background in some virgin canvases. When I paint, in order not to stop painting, I get the tubes with a last bit of paint and through them in a box. That year, the best in quality production in my life so far, there were thousands of remains in the box. My nephew, who made the canvases for me, grabbed and squeezed them. It ended up in two full glasses. When I picked up the first glass, with thousands of leftovers of paint, and wiggled it, mixing them, it ended up in the dark green of the marias-semvergonha. But the most interesting was that when I took the second glass, with thousands of paint leftovers, I had the light green of the marias-semvergonha. I added stains of yellow and blue for contrast and made a curtain of flowers, to censor what the marias-sem-vergonha were doing! 187 They are called marias-sem-vergonha because they grow (have sex) all year long and anywhere. 189 Often, the stains that appear when the background is made on a blank canvas suggest the painting that will appear. In this case, I just made the outline of the figures. The rest was ready. 191 When the son of a friend came back from drug rehabilitation, it was very emotional. The hug. 202 When my granddaughter Marina was 4 years old, she already played with my brushes. So, she made this background. I just added the eggs and birds. The nest was ready. The workshop in São José do Herval was ready. 203 I always made families in a circle intuitively: they are the cells of the society,

a world apart, and it’s a small bundle of people clinging to each other to be safe in this Planet. 204 In the year that I turned 60 years old (February 15th), on April 10, my daughter remarried and went to live in Novo Hamburgo. For the first time, she would leave the house. Since I am afraid to sleep alone, I rented a workshop in Gramado, after going through some experiments of paying escorts to sleep. I painted this picture weeks before renting this workshop, and on the Map behind it, the exact place where the workshop is located is shown. And at the top, the building - and even the room inside the building! 205 A dog killed a child in Travessão. Our neighbors! I think every dog should be registered to avoid this spectacle of horrors that are the malnourished and abandoned dogs you see there. The most popular song known in Germany is Rosamunde. I painted a picture that is a woman with a dog, named “Rosahunde”. Hund means dog in German. 206 My friend wanted me to portray her. A clown appeared. I tried one more time. Again, a clown. “I don’t know what’s going on. I try to draw you and a clown’s face appears! Are you in love?” “Yes, he’s an actor and he is acting in a play in which he is a clown.” 207 If you look three minutes, staring between the eyes of the figure, a communication is established with the figure. Not with words, but with something else, another kind of communication! These are the paintings that speak. 208 I have a cardiologist who saw this original and when you see the picture of this table represents a mulatto woman, begins to cry. 209 People ask me why I do not paint African descendants. I have painted some. But in the Exodus paintings, in which figures appear Picassian, the black soul is built in. So I do not paint the body of African descendants, but the soul of Blacks. Brazil’s soul is black. Picasso becomes Picasso thanks to an exhibition of African masks in Paris in 1906. He, then 25 years old, when he sees the masks, so simple in form, but with so much energy in their eyes, he identifies that those eyes and energy are the future of art. And as a good rational European, tries to adapt the European academic rational forms to the masks. But he can’t find the power of the eyes. He then creates cubism. And me, when I come to the city, I find the Brazilian element for the first time: the samba, feijoada, and carnival. At this point the black element, mystic, enters my forms; mask, the Picassian element! Thus, the colonial countryside situations are more expressionist. Exodus situations, more Picassian, and the situations of the city, more constructivist. I follow all orientations for art since 1824, when Europeans come to the area and when photography is magically invented, the miracle for art. I end up creating the paintings that speak, because the rational of Europeans, the mystique from Africans, and also, the differentiator: the mythical from the Indians. 210 I was born in a village which descended from the French and Germans. I only started learning Portuguese in school, when I was seven years old. Until then, I only spoke the dialect of the region. I had never seen a black person. My brother planted lemons and vegetables and sold them at the Public Market of Porto Alegre (Rio Grande do Sul), in the capital. His partner, one day, came accompanied by a black boy. We thought he was a king, because he spoke the language of our country. The boy, as smart as he was, seeing all of us kids

wearing a straw hat, sat on a sliced cinnamon tree, grabbed a box of matches and began drumming: “Eu vou pra Maracangalha, eu vou! Comprar um chapéu de palha, eu vou!” (I’m going to Maracangalha to buy a straw hat) From that moment on, I knew what a straw hat was! 211 A man looking for firewood to heat the house while thinking of his girlfriend who is about to arrive. If you look closely, the figure of the girlfriend appears in transparency, sitting in the arms of the man with the wood. The head is the moon. 212 Since I talk a lot, I painted this picture because the alligator has a big mouth. I hung it in the headboard of my bed, but to no avail. At least, I have the painting! 213 I made this picture on December 19, 2008. It is a man carrying bricks between two homes! 214 Morro Reuter is the city where my new workshop is located. For tourism, a mayor invested in lavender as a symbol of the city. 215 Hunting Black Flies. A blackfly is a gnat that has a bite that causes allergies. It is very sore and itchy. 216 In this figure, a Star of David appears on the structuring. It is the German father of Jewish descent. 217 The haunted house. 218 The smoker who looked like a hospital. I would destroy the drawing I made with a brush and paint. When I started to blur the eyes and mouth, I had this picture. 219 Homage to Chagall The old art artist (until 2000) I like most is Picasso, because he could grasp the knowledge of all the rational past. But from the new art, I like Chagall best because he adds poetry! 220 When I returned from Munich in 2006, I was very tired. I had done a lot of work in 60 days. A lot of information, too. “What I’m going to paint now?” I thought. I invited a woman who had long and smooth hair to pose. I pulled the trace of the hair downwards and then I had the first draft for the series of analytical women. So, it has synthetic cubism and analytical cubism. In this case, analytical women; the woman appears from the front, sides, backs! 221 I am the donkey and art is a woman masturbating over me, in the middle of the Brazilian reality: ritzeletas and bananas. 222 Thanking for the bread. “One who is not grateful, does not deserve,” my Portuguese girlfriend used to say every time I got a little more money and went out to celebrate. Thank you, Lord, my creator, for the bread, for life and for my gift.

423

223 In the footwear industry, many people came from other places to mingle with those from Vale do Sinos. Many of them were from Santa Catarina, with different customs. There were differences in waste treatment, in the values of education. But gradually, they mingled and helped form the first generation of Brazilians per se, without the nostalgia and idealized vision of the children of immigrants. 224 Leonel de Moura Brizola thought the solution for Brazil would be education, back in 1950-1960! He gave scholarships for children of poor farmers. To the village where I was born, there were seven scholarships: I became a painter with a college education, my nephew is a teacher, the other a director of multinational company... Two teachers, a lawyer... The seventh took advantage of the scholarship, but returned to the village. Before that, whoever wanted to study in the colonial countryside had to study to be a priest or nun. There was no other way out. 225 I lived in Travessão, a neutral territory of Vale do Sinos, which bordered four municipalities: Estância Velha, Novo Hamburgo, Ivoti and Dois Irmãos. It is a region of the exodus of residents. There was a father who spent all day in front of the workshop with his son to go plant vegetables. For many years I saw them pass by. Until one day the boy grew up and went to work in a shoe workshop. The father passed by alone with the plow on his back, staring into the workshop hoping to see his son, missing the time they planted together. 226 When, in 1824, the Germans came from Europe to this region, they came with Musikkapelle86 which is orchestrated but solemn music. When they saw the joy of blacks, the people of the Northeast and the Portuguese, they put joy into music and created the typical band of the region (Brazilian), which is the only musical rhythm of the planet that has the joy factor: popop87. 227 When using a model, out of 10 pictures that I trace, that I draw, three actually work and the other seven I use as background. This one, when painted it, I did not like it, so I erased it. From the stain from the bottom, appeared a monkey and, so, I drew a baby who is not a monkey, but a child. I remembered that Picasso has a sculpture just like this painting! From then on, I concluded: The first man is the son of a monkey. So in my mind, there was an extraterrestrial people who dominated the DNA and artificial insemination, long ago. Since they needed organs for transplant, they got a monkey, artificially inseminated her and took her to their planet. From the ribs of the creature that was born there, they created Eve and told these creatures: “You may stay here, but you cannot procreate.” Since they began to breed, they took them back to Earth, expelling them from Paradise. But as the creature was their child, they still taught it to carry stones (Pyramids, Easter Island, etc.). Evidence of this theory is that many primitive peoples offered sacrifice to the gods, sacrificing children and virgins. 228 There was a man who healed people with herbs and teas without charging for it. I thought he was an embedded extraterrestrial. The news of his cures spread around near where I had the workshop. One day, I started to paint this picture and then suddenly I felt something in my chest. In a rush, I left home. I went to São José do Herval, in my new workshop. There, some people came: “I have to go home, I’m going to receive a call,” I lied, apologizing for having to leave.

When I got home, they called me saying that the old man’s tea had died. There were no mobiles at the time. 229 In 2007, on September 7th, we moved our workshop to São José do Herval. In the first month, the animals gave me signs to show what kind of person was visiting me. One day, sitting on the balcony, a vulture came. It passed by in front of us, and then sat on a dry branch and stared at us. Then came another, and another. Altogether, four vultures sat watching us. I assumed that the person who was with me was negative. Another time, there were thousands of swallows around us, taking plunges, doing stunts. I assumed that the person was adventurous. Also, another person came and thousands of dragonflies were around us. The person was really eccentric. One day I told this to a friend, to get it off my chest. “I think you’re freaking out!” At the same time, thousands of wasps threw themselves against the glass of the window where we stood. My friend was startled, looking at me: “And you, they are saying, are a wasp and now you have witnessed the situation.” From that moment on, no more things like that happened. I wonder: “Was there another kind of language in another time?” 230 Large plantations with machines in the center of the country made the smallholdings of Vale do Rio dos Sinos no longer profitable and crucified the farmer of the artisanal phase on his plow. The mountain that appears in this picture I painted three weeks before going to Mato Grosso. I was scared when I saw the mount, just like the one I had painted, on the way. 231 The battery radio entered the village before the electric light, in 1958, time of Brizola. We, as kids, took a bath in a tin basin, put “Glostora”88 on our hair and walked great distances to hear, on Saturday afternoons, Tonico e Tinoco89, with friends, sitting around the radio, drinking chimarrão and eating cuca, waffle, cueca-virada90, popcorn, etc. 232 On newsstands in Novo Hamburgo, there was one that sold beef dumplings, which I loved. Often surrounded by beggars, prostitutes, criminals and some eccentric executives, there I was. 233 Collecting the eggs was a task for children. Also, when we use to let the chickens out to peck in the yard, we had to “fhülle” 91 to see if it there were eggs or not. If there were, it was imprisoned until it would lay the egg! And then, time and again, several times a day, we had to check to see if they had already “laid an egg”, so that they would not break it, and get used to eating raw eggs. 234 Queschmier is a quark cheese made from sour milk, which after being drained of the liquid (rennet, since it is hung in a sack all night) is crushed and mixed with milk or cream, and is turned into a tasty paste that is placed on top of the bread with Schmier (Sweet cane sugar boiled with sweet potatoes, oranges, pumpkin, etc) and eaten with sausage. 88 Scented oil for hair. 89 A Brazilian countryside music duo.

86 Music typical of Bavaria (Germany). 87 Onomatopoeia that seeks to reproduce the typical sound of songs of typical German musical groups.

424

90 “Cuca” is a type of cake and “cueca-virada”, a type of sweet which is fried and then sprinkled with sugar. 91 An expression of the Germanic dialect spoken in the region; refers to the action of putting your finger in the anus of the chicken.

235 The pine nut is the nut of Rio Grande do Sul. When immigrants came to Brazil, it often served as food. It also feeds several wild animals. The blue jay is the bird that, at pine nut season (winter), always hides them beside a rock or a stump (instinctively), because when the artisanal plow was used, it needed to be raised near a stone or stump, and this way the pine nut would stay in place. Some, the blue jay forgets or leaves behind: these will be the new pines that will grow! 236 In the artisanal phase there were no industrialized products. Most of the food was made! Cucas were made, usually on Saturday afternoons in batches. 238 In 1998, when I was exhibiting in Bento Gonçalves, city of the region of Italian descent, there was a man who sold cotton candy close by. He did not do it to make money, but to scare off the loneliness! 240 Marina found a horseshoe, brought it home and hung it. He said it brought luck. I thought to myself: “Where did she get that?” 241 In the morning, I drew this picture. In the afternoon we took the dog, Toquinho, who was huge and could not live with the two puppies that came with the move in April 2012. 242 My granddaughter had three fishes. Then one. Then none. At Christmas, Price, one of the puppies, disappeared, and in the New Year, the goldfish (on the side, the chair and table drawn by Marina appear). 243 The kite was not part of my childhood. When my other two borrowed grandchildren came, however, their father made several kites and flew them in the workshop of São José do Herval. 244 When she was six years old, my granddaughter once said: “Grandpa, set an easel next to yours and let’s paint together. I will use your paint. “ “But we can’t!” “Yes, we can: you paint with your right hand and I’m left-handed!” “Okay, then paint.” And then I sat next to my daughter and drank chimarrão with her. While Marina painted, we looked at each other and at the same time, we both said: “Poor thing! She will be an artist!” 245 A family with issues. 247 I have painted around 10,000 paintings to date. The idea is to make an “installation”92, a planetary “interference” with thousands of paintings, gracing the walls of contemporary caves: houses and apartments.

249 Waiting for a girlfriend. There was the possibility of a woman coming to live near the workshop, who according to her father, wanted to date me. I was just like a kid! I waited. I waited. I waited. An painted this picture! 250 Well, I don’t have a wife. And all the women who appeared in my life, for two, three, four years, had a mission with my work. So, people ask me: “Who is the woman with short hair that appears in your paintings?” I do not know, maybe it is the one that I left in another planet! 251 Wine is in our family for a long time, on the French side, that is. My mother used to tell that my great-great-grandfather was an officer of the bodyguard of Napoleon Bonaparte. He was one of the five officers who lived that attack on Russia in 1812, when Napoleon advanced on Moscow with thousands of soldiers. The Russians set Moscow on fire and almost everybody starves to death. Napoleon lost the war. The greatest general of all time... My great-great grandfather saved himself by sucking frozen wine. Later, my grandfather, my mother’s father, made wine, and her, aged 15, hardly drank water. “We used to take a cup and fill it with wine in the basement of the house,” my mother said. The Görgen Village in Morro Reuter, earned this name because of my greatgrandfather on my mother’s side. 256 My daughter, in 1983, the four years old, got a Snoopy as a gift93. We went to Porto Alegre by bus to buy it. There was a robbery at the store at that exact moment. After nearly 30 years, one day, Snoopy reappeared from the boxes of things we had stored. 257 My daughter Rudaia’s partner has two sons and two puppies. I painted my two granddaughters along with the two puppies and the workshop in São José do Herval appearing in the background. 259 During the dictatorship, there was a general who was very fond of horses. But obviously, not red horses! I made this red horse to put in my daughter’s room. 260 The bandoneon came from Germany. In World War II, the only factory there was, according to my dentist, was bombed. Argentines came here to the region and bought many, because it is part of the tango. It was not so rare for someone to know how to play bandoneon in families in the region. 265 The 1st Lavender Festival of Morro Reuter was in November 2011. This painting “happened” in that time. Then a series was emerging. 268 In 1986, I painted this picture. In 2005, I visited the oldest Jewish cemetery in Europe, in Worms, Germany. I had painted it 19 years before that!

248 I have major adjustment issues outside the village where I was born. I missed it so much that I painted it for 32 years. Longing to return. When I came back everything had changed! In fact, I almost make a “cordel story” about our region, ranging from Porto Alegre to Caxias do Sul, in contemporary language.

269 Many schools in the area came to visit my workshop. On one occasion, a group of children around the age of four. I gave them charcoal for drawing. They made very similar traces, on the vertical. Two of them made them horizontally. I filled in the spaces between the lines and then I had this picture. I added the Scarecrow, that would be me. Scarecrows have always fascinated me. In the 1950s, when pesticide had not entered, there were many birds. So many that, in Christmas, we would put up a string of eggs to decorate the Christmas tree. We also hunted. The scarecrows were placed on plantations to scare them away.

92 The type of art in which elements of a work are arranged in an environment.

93 Stuffed animal referring to the character in the comic strip “Peanuts.”

425

270 Couples in bed is a series of paintings that has some sensuality, and couples who already have children raised put them in rooms, usually to “turn things on” as they say. This is a lost erection, or a “brochada”94. 272 Viagra appeared suddenly in people’s lives. My friend used it especially in the first time of a sexual relationship, to scare away nervousness and fear of impotence by shyness. 274 Some portraits happen. Like this one. 275 Women in motion. Women are increasingly taking positions in the workplace, in politics. Long ago, they gathered for the womb. Now, they explode by the clitoris. 280 I was not getting this picture right. I could not give it the effect I wanted. Angry, with the tip of the brush, I punched the figure: it was the effect I wanted! 281 Stingy people should be considered murderers. 282 The stingy man! 284 When, early in the morning, I walked the roads of the countryside, I thought the buckets or another container standing, alone in the poles with a board, waiting for the milkman to come collect the milk, were beautiful. Other times, people waiting for the milkman. 285 The piercing: On the head! It can only be! 287 When the Germans came to the region in 1824, Romanticism was the cultural vanguard in Europe. They came to this region of southern Brazil and isolated themselves in the old-growth forest and stuck to preserve this romanticism until the 1970s, when Americans came to buy shoes. German cultural influence falls postwar, and then enters the North-American. The shoe workshop scene is always the same: the father making shoes. The mother beating the soles. The child in the “playpen”95 watching them work. The male client drinking mate or smoking a palheiro96, and the female client breastfeeding. Further back, a nephew selling shoes. Another cutting leather. They lived on the second floor. From these artisanal phase shoe workshops came the big shoe factories, and then this region becomes the largest leatherfootwear region on the planet - and it remained that way until very recently. So, in the exodus of the region, those who go to the city create the largest leather-footwear region on the planet, and those who go to the farm (north of Rio Grande do Sul, Paraná and Mato Grosso) are responsible for producing the majority of grains in Brazil. 288 They are filling the state with Pinus and eucalyptus for pulp production. There is no wildlife. 289 In Christmas 2011, in the euphoria of the humiliating purchase of toys for

celebrating the birth of Christ, I passed by a proud father who pulled a wooden cart made by him with his two twin daughters inside. I found this to be a sign and out of this fact I made a series of paintings. 291 If I were not a painter, I would have liked to be a bricklayer or an architect. This is how much I like construction. I think it is magical how a brick after the other forms the wall. I used to watch the bricklayers build my house, not to supervise them, but to see how the magical design of the bricks would form a wall. 295 I was in love. I thought of sending some flowers to my beloved. “I won’t send any flowers”, I thought. “I’ll paint some flowers!” But then I used too much paint and the canvas took too long to dry. When it was dry, she was already with another guy. 296 For me, true poetry comes from the people who plant flowers by the side of the roads of the towns in this region. Without expecting anything in return. Just to decorate the planet! I also thought the artist was the last free man on the planet. I now think it is the man who knows how to plant lettuce without pesticides. When he loses his job, he has the lettuce. 298 When my granddaughter was born, I was extremely happy. The love for a child is a directed arrow. The love for a grandchild is round! I never paid any attention to grandparents speaking of their love for their grandchildren. But it is huge! Infinite. 299 In my workshop in São José do Herval, there was an avocado tree. Each day it “let go” (fell) two avocados for the animals to eat. The animals are hungry. Very hungry. After the entry of the pesticide, food for the animals in the wild has decreased a lot. First, the scarecrow died. Then the worm. And now, us. 300 My neighbor was a very wise man, even without having studied. He descended from Native Indians. Near the end of the year, he used to give me grapes without poison, the ones he picked himself. I gave him a bottle of wine. But there was a brutal difference between planting the vine, harvesting the grape and bringing it to me and sending someone to buy wine at the supermarket and take it to him! 301 My granddaughter and the Indian in front of a stained glass window. The stained glass window appeared when I erased a painting that I did not get right. Often, a hit comes from a mistake. Indians and all their wisdom were simply forgotten. Medicinal herbs. Leisure. Living in groups. Everything will now come back, thanks to the mythical. We are a global village and, as in the villages of the Indians, we will have to live. The individual becomes the group. There will be enough time for leisure. Children and the elderly will be part of the group. Nature in the center of everything. Sport will be playful. 302 The sons of the maid and my granddaughter drinking chimarrão.

94 Slang for “impotence”. 95 A pen for babies. 96 Slang for straw cigarette.

426

305 My granddaughter is a perfectionist. She asked me to draw her the glass jar

that was on the counter. But I messed it up seven times before I got it right, for her to see that nothing and nobody is perfect. The right to make mistakes.

be some suggestions to remember the artisanal phase, when talking about children’s games and toys.

306 My granddaughter, since very young, already played with the paints on the canvases. Sometimes, in the middle of the stains she made, or over the stains, I completed the painting with a figure like this one.

326 Whoever hunts shoots himself!

307 Marina, my granddaughter is crazy about dogs. She got a puppy that was being given at the agriculture store because it had been abandoned. She also got some chicks. She asked me to draw her with the son of the maid, playing with the animals. 308 My mother was great “boleira”97. She used to organize the food for the village weddings, parties, Kerb. When they made the cake batter, the women in the kitchen always left a little bit at the bottom of the bowl so that we, the children, could lick it. Often using only finger. 309 When children are playing, it seems they enter a world that is completely their own. 311 Spools of thread In the village there was only one shoe workshop. So the spool of thread for sewing shoes was coveted by all the boys, to make toys like spinning tops. The shoemaker, then, had a waiting list. When the spool was empty, he warned the first boy on the list. This week, this boy was the most important in the village! Everybody was around him in order to play. 313 A tribute to the wind energy that was implanted in Rio Grande do Sul. 314 In the artisanal phase (until 1950-1960) in the region of Vale do Rio dos Sinos, we made our toys ourselves. One of them was the downhill kart. On Sundays, there were races and we all used to get hurt and stick or hands in the cans of lard to grease the axles... Whoever won, the absolute champion, earned a Coke - which was hot, because there was no electricity! 315 The reforestation forests, generally, have no wildlife. Rio Grande do Sul is now filled with Pinus and eucalyptus. The situation is ironic! 317 Father and son making wooden toys. In the painting, they are making a horse of wood and wicker. 321 Brazil is the only country in the world that has an ecological atomic bomb: the Amazon Rainforest. If I were president of this country, I would put one person at every kilometer in the Amazon rainforest, with a can of kerosene, and go to the international negotiating table where the countries are sitting with their atomic bomb. I wouldn’t put fire in the forest and they wouldn’t throw a bomb, but it would serve as power of coercion.

327 In 1999, our maid was listening to the radio and the news came of the Kosovo war. It could be the background for the Third World War. Disgusted, I told myself: “These idiots do not stop war! Not even Christ can do anything!” Then I took a screen with a background and in 40 minutes or less, painted this picture that, so far, is my most famous picture. When I finished, I felt a warmth in my stomach and knew it would be famous. On the other hand, the rational phase of humanity, starting with the Greeks and ending with the computer (in a total of 4,000 years), is a wart in the timeline of the prehistory of mankind on earth until the prehistory of mankind in the universe. Thus, in the prehistory of the Earth, God spoke to men through art. When the Greeks ruled the world with the sword (reason), they said: no more, if you want to make art you have to make people’s bodies with seven heads and each head with four parts. Thus, they rationalized art, philosophy, mathematics, and conditioned us to about 10% capacity of our intelligence. From this moment on, God no longer speaks to the 10% men. An intermediary is needed between God and man: Jesus Christ is born. And thereafter, art serves Christianity until, in 1825, magically a year after rationals (Europeans) come to the mythical (Indians), the miracle happens for art: the invention of photography! (Photography on the move is film; popularized cinema, TV; and individualized TV is the computer.) At this time, art begins its freedom. It first goes to Impressionism, then Fauvism, cubism and expressionism. They get tired of “isms”: abstract art. Happening, installations, until everything is art in this beautiful moment now, with design. Clothing, sunglasses, purse, etc - they do not represent anything, they are art. A well designed house is art. A well designed car is art. A well designed street is art. For the second time on Earth, God and man are together. And in a few years there will not be pollution, because there will be art education. There will not be poverty, because it is unaesthetic. Money and power will lose its value. Greed will become a crime. For the second time on Earth, God and man will be together. There will be a new intelligence, and then, we will begin our journey into the universe. The language will not be the spoken word, for it is a manifestation of the rational, it stumbles on the language and it does not have the speed of the computer or the cell phone. Another kind of communication is needed, which will probably be with the look. And, according to some theorists of Trier, the paintings that speak are the paintings that have the first signs for communication in the universe, because of the rational, the mystique, but mainly the mythical from the Indians of Latin America. Since planet Earth is a global village, through telecommunications, this village will enter the mythical village of prehistory, as we are the primates of the universe. 328 In this painting, the birth of Jesus, appears in São José with a bouquet of flowers and a bundle of firewood in her arms. And I asked the women who attended the gallery: “If you were poor, very poor, and gave birth to a son, in a cold day, what would you have wanted your husband to bring: a bouquet of flowers or a bundle of firewood to heat the room?” 40% of them said: “Flowers”! 330 In this painting, the wheat is shaped like people.

325 A state or national contest of: race with bamboo pinwheels, burlap sack race, sling shooting and a national championship of downhill kart racing would

332 Every Christmas, being from a religious background, I usually drew something related to the event. Then, I deduced that the Christmas Lights were to sell Jesus.

97 One who makes cakes.

333 The vulture is showing the poor and unjust world in this picture.

427

334 Jesus and the apostles in front of the fireplace. 336 A preacher came to my house and asked me to make a picture, an illustration for a poster, with a happy cross. I made this and learned that Christianity is based on sorrow, death and the cross. On pain. 342 In this painting, the praying hands are shaped like a bird of peace! 343 The Caingangue Indians bring the mythical to our culture. Planet Earth is a global village. And in this village, indigenous peoples reappear, from villages: Caingangues, Mayan, Inca, Aztec. And this mythical will transform capitalism into cooperativism, the competitive into solidarity. The group will take care of the individual, including the old and the child in everyday life. Capitalism does not work even in theory: it preaches indiscriminate and unlimited access of all people to consumer goods. Now, only a small part of the population has access to consumption like capitalism preaches and we already have a hole in the ozone layer. Imagine when most of the world’s population has access to consumption like capitalism preaches: the planet will burst!

353 Dating in nature.

344 The churrasco (barbecue) is the typical food of the Gaúchos. And, as the mythical of the global village progresses, it becomes increasingly known and appreciated.

354 The couple from the city, watching the planting of vegetables without pesticides in a community garden.

345 The time of chimarrão was the time when the family decided, in the morning, the tasks for the day. During the day, visitors were greeted with chimarrão. In the evening, we drank chimarrão before dinner and problems were discussed.

356 The birth of the calf.

347 I was three years old when my father died. But I remember that when he came home at night, I helped him take off his boots when he washed his feet, in a tin basin, sitting on a wooden chair. The boots were already an influence of the Gaúchos, in addition to the chimarrão and the churrasco in our daily lives. Also, the filling of straws and clay in the half-timbered houses.

357 Community work in the garden. 359 Milking a cow for consumption in the community. 360 The walks through the old-growth forest.

348 We are the primates of the universe. The Gaúcho has the mythical of Indians, the mystical of Africans and the rational of Europeans. Bold people drinking tea in a gourd98!

362 In the community, at dusk, we could hear the mournful sound of a harmonica in the distance. In the valley. The howler monkeys, the blue jays, the lapwings, the woodpeckers, the toucans ... They were all silent! The bell tolled!

349 I started smoking cigarettes when I was 21 years old. At that time, whoever did not smoke was not a man. Nobody spoke about the hazardous effects of smoking.

363 In 2003, it was 10 years since my mother had died. It was 20 years since my sister had died. It was 30 years since my favorite artist (Picasso) had died. It was 50 years since my father had died. And in 2003 my granddaughter was conceived!

350 In the 1960s, with the cultural bulldozing of Brazil, the Gaúcho, depleted, wearing flip-flops, he sees his music and culture being buried by artists from the center of the country, opening the doors for music, film and American culture. 351 In the first World Social Forum, held in Porto Alegre, capital of Rio Grande do Sul, Brazil was being placed on the international scene: another world was possible. I made this painting with a guardian angel putting the Brazilian flag on the clothesline, or taking it out of the trunk! 352 In 1976, Marisa, the mother of my daughter Rudaia, and I went to Mato Grosso to participate of an alternative community. Along with us, came a 98 The gourd is a fruit, when dried, it is used as a cuia. The cuia is the container in which chimarrão is drunk.

428

student from Fundação Escola Técnica Liberato Salzano Vieira da Cunha (Novo Hamburgo, Rio Grande do Sul). When we arrived there, we soon realized that it was not what we were looking for. We returned to Rio Grande do Sul and my student participated in unions and then into politics. My exwife and I founded an alternative community in a place called Walachai. The idea was to have something like the Indians had in the village, we wanted to rationalize consumption. Ten couples, more or less. Instead of having the same newspaper subscription of 10 different newspapers, instead of 10 TVs, so many TVs, so many channels. The old man and the child would not be nuisances anymore: they would be active and part of the community. A community vegetable garden without pesticides. A collective orchard, a collective kitchen! Subsistence crop = animals, cereals, etc. A conservation area and a library. The individual would be part of the group and the group would be responsible for the individual. Marriage would have another meaning. The children of parents who seceded would continue to live normally. It was called a community.

364 This drawing was done in 1965 when I was 15 years old, with graphite pencil and an eraser, on drawing paper from school, from a 3x4 photo of my mother. In school, I always got the highest grade in drawing and my style was made from my accent. I have style because I have an accent. 365 To my mother. 366 Morro Reuter, the municipality where I was born and where I have my workshop, was the apple of Brizola’s eye. There was even a government palace there: the Paradouro. On weekends, there were four colonial breakfasts (restaurants with typical food originated in this region). Buses coming from other regions and places stopped by and there were kids selling strawberries without pesticides. Behind the scenes, the Brazilian left reigned. Then, with

the dictatorship99, the right directed the funds from the largest leatherfootwear region to Gramado, Canela and São Francisco de Paula. German influence falls and the North-American influence enters. 367 My friend, a rich, high-class woman from the largest leather-footwear region, was full of ceremony. One day, when she became a mother, she changed the diapers of her baby on the dirty floor of my workshop. It was her simple side blooming. 369 When I had a German girlfriend, I spent a month at a residential hotel in Braunschweig, Germany. We smoked a lot. We smoked up to three packs of cigarettes a day. We often woke up at four or five o’clock in the morning and smoked one cigarette after another to have enough nicotine in the body and fall asleep again. I managed to quit smoking in 2000, when I gained 10 kilos and got this pregnant belly. 371 My daughter Rudaia. In 1974, I was in São Paulo, completing my education at the School of Arts, and on a list of names for newborns, I saw the name Rudaia. “When I have a daughter, I will name her Rudaia.” Five years later, my daughter was born and I gave her this name without worrying about the origin or meaning. Now, I know it’s a name of Tupi-Guarani origin and means the Goddess of Love. Better! The mythical in my life. 374 I made some pictures especially for my daughter. This is one of them. The other is the red horse that I made in the time of General Figueiredo, president of the dictatorship who liked horses. But not the red ones! 375 In 1985, we were sleeping, my six year old daughter and I, in the attic of my workshop, which was noisy and hot. A heat so unbearable that at four or five o’clock in the morning I painted this picture, which I called Awakening. It was too much poverty! 376 When my daughter left home. The star and the moon symbolize time; the heart, love; the two vases with flowers, respect. The empty single bed and the bird flying out… And our secret code: o (you will always).(have)1/4(a room)?(in my house) 377 To the most beautiful woman I met: Simone. 379 When I was in Munich, in a Catholic church there was a corpse studded with semi-precious stones. The corpse seemed too tired of being there! It surprised me when I identified it, hidden, disguised and his head in the sun in this painting. 380 When I was in Munich in 2006, in the project “Macunaíma Visita a Bavaria”, the Brazilian colors began to invade the official colors of the flag of Bavaria (blue and white). 381 The first person, someone told me, speaking of Macunaíma, which is the character of the Brazilian, was a guy from Bavaria.

99 A period in Brazilian political history from 1964 to 1985.

383 I was painting in the workshop in Munich when a gentleman, who was said to be a powerful, very powerful man, knocked on the door and asked to come in. There was lots of snow and the man seemed desperate, depressed. “Can I look at your paintings?” I answered yes. “Their colors are very bright,” he said. “Not so much! In Brazil people say they are sort of European colors!” “But there is hope in them! Do you have hope?” I thought for a moment: if I say I don’t, the guy will kill himself. If I say yes, I will have to argue. I went to the root: “I was born in the colonial countryside, and there was a cow there and when she pooped, the larger the pile of poop was, the more beautiful the flower born on it!” “Oh, good thing that I came here Scholles!” And then he left happy and I made this picture. 384 I found it strange that, in Bavaria, most beer and liquor was manufactured in convents! I asked the project’s coordinator, in one of those meetings with the guest artists: “Why is the beer in the convents?” “This has to do with the time of fasting... They did not eat. They only drank,” she replied, uncertain. “So the alcohol was for digestion,” I added. She looked at me with a reproachful, angry look, and swallowed it. 385 This is the only painting that speaks that I made in Germany in this period from 1994-2011. I made it in Munich. If we look into her eyes, her gaze drops to the dish of cookies, where something was written that happened later. 386 The boy tying his shoe. The bubble in the background represents the hollow we feel when we face the audience. 387 The housekeeper of Villa Waldberta in Feldafing, brought us bread typical of Bavaria in the early morning. 388 They had given me, in the first lot, 33 canvases. On the last one, I drew a painter waiting for canvases. In those 60 days, I made 128 works: 75 oils on canvas and 43 oils on paper. 389 When you’re in Europe, the moon is inverted in relation to what is seen in southern Brazil. 391 Macunaíma sleeps in the arms of the snowman: it was the feeling you had at Villa Waldberta. 393 I think, as in the village, sport should only be amateur. I am opposed to professional sports. 394 In 2006, at the World Cup in Germany, Munich was one of the venues. Since the Brazilian team could be the champion, the Secretary of Culture of Munich sponsored four Brazilian artists to stay 60 days working and living in a guest house beside lake Stanberg, in the district of Feldafing. I was representing the rational of São Paulo downwards; others represented the rational of São

429

Paulo upwards. There was a photographer from Pantanal (the animals) and a director from Rio de Janeiro (black mysticism). There was also a guy from the northeast who wrote cordel stories. We found a receptive and cheerful Bavaria, full of snow. 395 In Munich, I was the only painter among the four Brazilians. They gave me a workshop separated from the house. They were all curious to see what I would paint. This obviously embarrassed me, and would postpone my first painting. Meanwhile, in conversations, they talked about the legs of the players in that team, and that there were handsome players in that team. That the voice of the football announcer was so and that the coach dressed well. There was no mention of women. Then I made this first painting: a ball with a small hole and on the side, a used a condom. I called it My Dear Ball. I think the sport had to be like in the village, only to entertain. Not to compete. Only amateur. 397 If I were not a painter, I could hardly be remedied. All the artists I’ve met want to be rich. At least, middle class. I never met one who only wanted to be an artist. The greatest artists are not the greatest talents: they are the most constant. Everyone wants to be the richest, have the most beautiful woman and the most expensive car! Now, with the mythical, in this moment that the global village is here, we’ll have to go back to being Indians. Capitalism preaches unlimited access to consumer goods to all people. Now, only a small part of the population has access to consumption like capitalism preaches and we already have a hole in the ozone layer. Imagine when most have access! The planet will planet! Mao Zedong said that capitalists were a paper tiger: in the 2008 crisis, we could see exactly that. It was all paper. 398 The seven shiny cowbirds Because of the choice for art, I went bankrupt. I blew my marriage and brought my daughter up since she was three years old. And since I was divorced and poor, no maid wanted to work at my home. So I had to wash diapers, do the ironing. I had no phone, no car and money was scarce. We ate the meal that we bought in the restaurant opposite our home. First I ate, then my brother who made the canvases, and my daughter at noon, on cracked, culled dishes that my brother had brought from his home. At night, we would heat the leftovers from noon in a stove, and gave it to my daughter. Later, I ate what was left of the leftovers. In a dark, gray and rainy dusk, I would eat with the lunch pail in hand. When I would put the first spoonful of food in his mouth, a cat meowed, begging for food. “The cat wants my food,” I thought. I tried a second time to put the food in my mouth: the cat meowed again. The third time the cat meowed, I threw the meal in the sink and said, angrily, to the cat: “You disgusting cat, I don’t have enough food for myself and you want my food!”. The cat immediately turned went outside and brought a dead black bird in his mouth. He put the bird in the doorway. And so it was, six times. He placed four dead birds in a row on top, and three dead birds on the bottom. It was all very quick. I stood there, static, stunned. What did the cat mean by that? Was there another language in another time? The cowbirds are birds that lay their eggs in the nest of another bird that hatches them and dies from getting so much food for the baby cowbirds. When it dies, the cowbirds go there and take the nest. I always tell this story in the hope that someone can give me an explanation. What did the cat mean by this? Was there another language in another time?

430

399 In 2002, I was in Europe. It was asparagus season. Before heading back to Brazil, I made this picture with a black asparagus. I did not know why I had done it. Two or three weeks passed by and a ship carrying oil spilled off the coast of Portugal and Spain. From inside the plane at 10,000 feet, the ship is a black asparagus in the ocean! This was the painting I had made.

Mulher Sentada - 90 x 120 cm - 2007

431

作品

他问他们是在哪里买的。一个圣保罗的画廊。他还问了价格，但是没有跟我说。回来后，他来到我的工作室问我：

49 当我很小的时候，我妈妈不想村外的某个社会团体或者种族的某个人来我家销售或提供产品，她说：

“现在在卖所有的画吗？” “是。”

“儿子，走快一些，放两把交叉的扫把在走廊上！” “这个价格？” 然后他们真的就没有来了。 “是的。” 没有屏幕，我没有办法创造一幅画。没有家，我不能创造一个人。家本身就是一个产物。屋顶是泥土。砖头是泥土。我们有木头就足够了！ 50-51 1824年当德国人从欧洲来到巴西，他们带来了从3000年到4000年的知识包裹：有来自凯尔特人的，德尔曼人的和罗马人的。他们知道如何种植、收割、屠宰动物，做香肠、自制药品和酿酒等。他们来巴西有150年左右了。他们的子孙开始在新的殖民地上种植机械。他们团结了意大利人一起前往南大河州的北部、巴拉纳州的北部和马托格罗索州。另一方面，那些去城市的人居住在贫民窟，不会讲葡语，然后开始做鞋和其他不会的东西。但是就这样，他们在上个世纪末创造了最大的皮革-鞋类制造区，然后他们把这个生意搬到了中国。因此，离开情景的形式被深化。在当时我也作为一个个体，开始成为巴西情景的一部分。在我跟城市的接触中，我和桑巴、黑豆饭、狂欢节（世界最大的民间节日）和巴西的灵魂，即黑人，开始接触。在我的作品中加入了面具和魔法的形式。毕加索成为毕加索是因为1906年在巴黎的非洲面具展。当时他25 岁，看着非洲的面具，简单的形状但是附有那么多的能量在眼睛中，他认为这是未来艺术的能量，也是艺术历史的下一步。而且，作为一个理性的欧洲人，他认为在古典的欧洲形式中采用面具会发现面具中的能量，于是发现了立体主义。他开始寻找会说话的图片的源头，但是他缺乏传说中的印加人、玛雅人和阿兹台克人。

“都是我的了!” 因为这笔交易，我购入了两套公寓、一辆车、一个有遥控器的CD 播放器，有遥控器的彩色电视机，远程控制的视频和无线电话。一个阴天的周六下午，我去了公寓。我按下一个按钮，打开车库门；再按下另一个按钮，电梯、对讲机和门铃。我还去看了家具，我坐在床垫上，拿几个枕头靠着，再拿着三个遥控器：CD播放器的，视频的，彩色电视的还有无线电话的。 “只差一个坐便器，但是我现在已经不想起身了，”我边想边按下按钮。“在按钮后面的人可以拯救世界，不拯救是因为不想，所以他们都是甜屁股！” 然后，从遥控器的按钮，我做了一系列的甜屁股，当时我并不知道电视和电脑上的图像都是点的汇合。 58 在贫民窟，母亲清洗露指头的拖鞋。让我困扰的不是其他人比我有钱。让我困扰的是痛苦！ 59 我一直在想人们怎么能在贫民窟里生活，一个只有5平米的家，里面有10个孩子！在这个房间里竟然还有一对躺着的夫妻！ 60 整合出生和居住地方的形式进入到这个空间居住的人们的躯体里：这是整合。

在我们地区，我们有理性的欧洲人（葡萄牙人、西班牙人、德国人、意大利人等）和神秘的黑人，加上文化的差异尤其是在艺术和神话上，所以我们是一个地球村。一个村庄。

61 在南大河州有全巴西最差的贫民窟，因为这里潮湿和寒冷。

52 当一个人离开原来居住的地方去另外的地方，他留下了动物、房屋、树、朋友、过去和里面包含的所有。

62 假如需要画一幅画，则我需要一个画面。假如需要创造一个人，则我需要一个家！

离开也让人想到人们从内陆走向全球化、自动化和信息化的过程。虚拟的世界。我们可以理解三位一体：神父是互联网；圣灵是谷歌；基督耶稣是电脑。

64 我的外曾祖父母在两兄弟市有一个制革厂。

53 在1960年代末和1970年代初，Lee牛仔裤开始流行，很多人从巴拉圭走私牛仔裤过来。我们把牛仔裤褪色，用可口可乐让它看上去被用过。因为牛仔裤很贵，我们都只有一条。在嬉皮士的年代，越脏的裤子越“潮”。

那个建筑被我祖父买下，然后变成了斯科尔斯酒吧，是两兄弟市的殖民风格。 65 一个欧洲人当知道我朋友卖皮革后说： “我们不再喜欢皮革了，因为有铬会污染河流。”

56 1990年，我还是那么穷，只有一台黑白电视，那个电视只有一个按钮和手动选台。因为选择了艺术，我的婚姻破裂，我结束了给我女儿洗尿布和换衣服的日子，我从三岁起就抚养她。我认识的一个人，是鞋子的出口商，当时在纽约看到我的画在艺术画廊里，然后想： “这是斯科尔斯的画！” 他走进去然后问是谁的画：“是一个拉丁美洲的艺术家。”

432

“是的”，我的朋友回答说，“从我们这里买。你不知道铬会漂到北海还是你认为它们单一的存在地球上？” 67 塑料形状的魔法盒子让人想到吃叶子、植物的虫子，因为都是消费者。 68 中国已经代替巴西成为鞋类的生产地，同样也代替了皮尔马森斯（德国）和意大利。

事实上，我认为他们不是出口鞋子。而是出口贞操、不公平的薪水、腐烂、无知和悲伤。罪过。出口商没有饿死因为有廉价的劳动力。是人对人的剥削。理智社会在2012年12月21100日结束。现在进入一个神话状态：娱乐、合作、快乐、有趣和性。 69 “瑞泽雷塔”和城市毛刺的区别在于，在城市毛刺中所有人都互相帮忙，但是在“瑞泽雷塔”大家都有各自的土地，然后孤独的生活。 71 我出生的村子一直有供水的问题。我们村有一个唯一没干涸的井。村里的女人用它来洗衣服。女人们穿着化肥袋子的衣服。当她们弯下腰就会露出内裤。我们一群孩子就会偷偷地看，幻想当我们长成大人的时候。我妈妈有寻找水源的放射感应101。她用桃木的叉子来寻找水源，很多时候都对了。 73 在巴西生产的每一辆车、每一台冰箱或者其他产品，我们都要支付专利使用费。也就是我们要为烟雾、污染、全球变暖支付账单。但是他们不想支付呼吸的新鲜空气！

但是我画了一幅抓到thiltapes袋子的图画，来证明事实上存在 thiltapes102。 80 我相信在地球之外存在生命。如果创造之神创造了整个宇宙只给我们的话将是极大的浪费，因为我们只使用了我们10%的智力！ 81 我母亲跟我说我的曾曾外祖父是拿破仑·波拿巴的贴身护卫。在 1812年当拿破仑在俄罗斯战争中失利的时候，他也是其中的五个拯救拿破仑的人。他救了拿破仑后，喝冷冻的酒，这在德国是很自然的。 1995年，当我住在德国海德堡附近的一个熟人家里。我们去法兰克福和三个巴西人汇合。在去程，因为很多飞机在天空划过，烟雾被冻结在空中，好像天空中出现了剑的图案： “看，一把剑”，一个熟人说。 “真的是啊”，我回答道。我们沿着公路，出现的第一个路标是指向魏茵海姆！ “这是什么？”

巴西给地球呼吸的新鲜空气。 “魏茵海姆在这里”，他们说道。 74 以前在法国有一个巴西文化年，然后在巴西有一个法国文化年。我做了一个作品，一个女孩拿埃菲尔铁塔来自慰，因为这是一个伟大的文化自慰：我们拿艺术来做这个！ 75 这个硅胶在勃起的阴蒂上挂了一个品牌。

我的曾曾祖父在这里出生！但是最有趣的是当我们到达法兰克福火车站，我们在那里汇合，一个巴西人说： “看我在罗腾堡发现和买的东西！”

硅胶女人。她只能靠卖淫来买硅胶。

他打开汽车的后备箱然后拿出一把剑！

76 逗号！

当我在圣若泽·德·赫尔瓦村的工作室画这幅画的时候，我想到了这把乔装成月亮的剑。

向日耳曼巴西画家致敬，比如坎迪多·波尔蒂纳里，迪·卡瓦尔康第，拉萨尔·西格尔，安妮塔·马尔法蒂，阿尔弗雷多·沃尔皮，阿尔贝托·德·达维加，阿杜·马拉国力，易被热·卡马乔，西戎·弗朗哥，卡洛斯·斯克利阿尔等

82 当居住在两兄弟市的德国人来到巴西的时候，经历了一场暴风雨。英国船长弃船坐救生艇和吊帆。一个男孩叫约翰·尼古拉斯这时候出生了。有人想到削去支杆，这样船就漫无目的的漂流着，直到最后他们获救。

77 我害怕原教旨主义的宗教裁判所的到来！每周六天和每天的战斗！ 79 在手工阶段，当没有电力和工业产品时，人们和其他地方的亲戚在“整备日”这天互访。为了等待做客，人们杀猪做肉，有的时候也杀牛，做香肠、啤酒和蛋糕；节日维持三天。晚上有跳舞，人们穿上复活节那个周日的新衣服参加舞会。周日的服装也也可以在周六下午穿。在“整备”日上，人们一般是在周日下午集合，喝啤酒，直到话题开始慢慢缩小然后一个人问： “我们现在开始做什么？” “我们可以打猎Thiltapes”，有人建议道。 “什么是Thiltapes？”，有人问道。问的人已经输了！他们带那个人来到农场，给他看种植园，当走进一条小溪的时候，说: “ “走进小溪里，拿着这个打开的袋子在水里，我们去丛林里找，把thiltapes赶到水里。等它到的时候，你拿袋子去抓它。” 那个人呆在那里等待怪物的出现，但是其他人已经回家继续喝啤酒。

我在知道这个故事前的两三周画了这幅画。 84 随着大家涌入城市，城里的人开始在殖民地购买土地。他们都是度假者。然后开始出现城里的东西，比如毒品、在小溪里裸泳的女人等。 85 80年代，电话还很稀少。刚到特拉维森的新邻居还没有电话，所以他们会要求用我的电话。有一个邻居的前妻居住在瑞士。每次她打电话来，我就去叫我的朋友，然后让她再打来。总是这样。有一次，他的前妻早上五点打电话来。我去叫我的朋友。她又打回来，当我朋友接电话的时候我去院子里散步。突然，一棵我妈妈种的树开始倾斜，她总是叫这个树“圣树”或者“圣母茶树”，好像是要跟我说话的样子。但是奇怪的是，其他的树和灌木都禁止不动，当时也没有风。这棵树前后摇摆。正在这个时候，我的朋友停止了电话粥： “你看，这棵树好像要讲话！”，我说。

100

在玛雅文敏的时候预言在那天世界将终结。但是他们认为终结的是理智世界而不是物理的世界。 101 是一个放射的感应器。我妈妈对水源的放射很敏感。

102 一个用来耍无知的人的虚拟形象。

433

“跟她说点什么”，我朋友说。 “假如想跟你说话我们给一个我们懂的信号”，我说，有点不好意思。这个时候，树立刻收紧了叶子。我们害怕的立刻逃离那里！我问了自己一个问题：在其他时间有我们忽视的另外沟通吗？那些是他们的话语？ 86 1824年我们村庄的人都来自德国的一个城市，叫做洪斯吕克，意思是狗的肋骨，在多么贫瘠的一片土地上居住的一群多么贫穷的人。洪斯吕克的文化参考是特里尔，是德国最古老的城市。不是由德国人，而是由日耳曼人建造的。是罗马帝国期间的第二大城市，仅次于罗马。在特里尔居住着海伦娜，君士坦丁堡大帝的母亲，在313年皈依基督教-然后开始了中世纪。在特里尔市还出生了卡尔·马克思，他用他的马克思主义改变了世界。带着这些文化背景，他们来到了巴西，自我孤立在原始森林中。他们说大多数德国人不懂的一种方言，巴西人也不懂这个方言。我作为他们的第三代子孙，试着用我的画跟他们交流。在去往德国的路上，我受一所大学的葡萄牙-德国文化中心的邀请在特里尔、钙华举办画展，他们说我的作品会说话！我问这些绘画是否给他们留下很深的印象，以至于好像它们在说话。他们回答不是。他们和宇宙的第一个沟通信号不是会话，而是理性的一种表达，比如猴子“呜呜呜”的表现！会话已经跟不上电脑的速度，它在语言中遇到了困难！ 87 当我来到葡萄牙，我很想在那里哭上六天。我不知道为什么！我的葡萄牙女友说，她的祖母对愤怒的女孩说她们是一群火鱼。 88 当我四岁的时候，我的哥哥在牛棚里切了一个南瓜。当时他和邻居谈恋爱。我的脚被刀割到，留了许多血。他们在我的脚上包裹了布和猪油，现在我的脚已经痊愈了。当我有一个熟人去德国居住，我们通过电话联系。但是我知道这个缺口让我们越来越疏远。 91 有一个欧洲人，很贪婪，来到我的工作室，然后想一分钱也不花的拿走所有东西。一个奶嘴表示他有一个孩子需要抚养。第一世界对第三世界的剥削意味着人们不是饿死，而是无条件的苟活。 92 当我在阿雷格雷港的艺术学院时，吸食大麻是要坐牢的。四个艺术系的学生因为抽大麻而被捕；其中三个是有钱人家的孩子，然后就被放出来了；而另一个是个穷人，就没有出来。我对他们三个说： “另一个家伙呢？”

93 刺洞、纹身和在墙壁上的涂鸦是宇宙中我们存在过史前历史的三个迹象。 94 1994年，我第一次去巴黎，住在拉丁区（拉美裔的小区）。在巴黎那周的傍晚，有什么东西“拉”我到了旁边的一个小区：圣日耳曼。漫步街头，当我经过一个房子，有什么东西让我确信那里有艺术。 “ 这里发生过艺术”，当时我对我的伴侣说。“这里有艺术的味道！” “艺术有味道”，我的伴侣说。 “是的，这里曾有艺术，曾经有”, 我补充道。一位女士掉了一卷笔记（好像）。我弯下腰捡起给她。她笑了。我知道毕加索一直在寻找他死前会说话的图画。我开始阅读很多关于他的书。其中他的一个女人，玛尔女士，是在布宜诺斯艾利斯长大的，讲西班牙语和懂葡萄牙语。其中一本书有她年老时的照片：就是那个掉了一卷笔记的女人，我有90%的把握。和毕加索分开后，玛尔女士曾求助于宗教。她住在我每天都去的圣许尔皮斯教堂附近。我站在格朗德斯·奥古斯丁路工作室前，这是那位女士租给毕加索的画室，他在这里画了世界最有名的作品之一《格尔尼卡》。 95 毕加索的女人：相对于女人，我更爱图画。对女人来说肯定非常不好！每个出现在我生活中的女人都有我的一个工作使命！ 96 当我画这幅画的时候，天气很寒冷。首先，我们保存食物。其次，存钱。在画中，第三世界正在拥抱雪人和它的鼻子。但是已经不知道谁在祈祷，我们还是他们，为了新鲜的空气。不管怎么样，我们有一串香蕉！ 97 我和我的德国女友在一个公寓住了一个月。当我打开窗户，我意识到这是我一阵子以前画的一幅画。但是是精神世界内的一幅画，因为地球是在底部。 98 1997年，因为很贵，所以我不得不结束一段感情。我通过电话分手。与此同时，我拿过画布花了这幅叫做《没有土地，没有爱》的画。无望。 99 2002年，我去德国准备绘画展！在展览的前一天，我做了一个梦：我正在接待一组学生，我听到别人的声音。 “天呐”，我在梦中想，“人们来参加展览但是我竟然没有换衣服！我该怎么办？我要飞到工作室去”，然后我就这么做了。当我到的时候，没有人注意到我，有一群金发碧眼的小朋友。因为没有人注意到我，我在梦中想：我飞回去。

“ 还在里面呢！” “为什么你们不把他救出来？是你们给的他毒品！” “他还在跳舞!” 自此，我知道了吸食毒品是要坐牢的。但是我的母亲，贫穷又近乎是文盲，帮不了任何忙！

434

第二天，在开幕式上，我在绘画的房间里接待别人。突然间开始下雨，一群孩子本来要在院子里唱歌的，来到了我在的房间。就是我梦到的那群孩子。 100 我们接待学校来参观我的工作室。2001年，来了一个学校，孩子

们请求我给他们展示怎么绘画。我不知道画什么，然后在一个已有的底座上做了一个玩偶，好像一个傀儡。当他们走了，我下楼来到另一个在画室旁边的房子喝水，但是有人凑巧把电视开着，第二架飞机冲向WTC（世界贸易中心）的第二座高塔！

女人为了车争吵。车成了地位的代名词。在巴西，为了地位，很多时候人们牺牲他们的家庭而买超出他们能力的车。 113 转基因花卉。

我上楼画了双子塔。这幅画已经画好了。 101 很多欧洲人来我家，我们像对待国王一样招待他们！但是他们总是认为他们比我们好。艺术的趋势，在美国或者欧洲的知识分子里出现，然后来到了里约和圣保罗。接着是阿雷格雷港：殖民文化。现在，因为我们在一个地球村，神秘进入到中心，过程正好颠倒；我们，南大河州人有欧洲人的理性，黑人的神秘还有印第安人的深化。 102 福音派妓女。欧洲的。 103 在画中有成千上万个储蓄罐来。偶像主义崇拜虚假的神。偶像主义将钱（美金）看做神。我们议论很多厄尔尼诺天气的影响。我画了这幅画。然后我才知道，这是厄尔尼诺的红色。 104 相对于女性，我一直都更爱画。这让伴侣知道肯定是非常可怕的。我在修改和绘画一幅图：我的伴侣来到我旁边很生气地撕了图。我知道什么要作为我绘画中的形象。 105 贪婪的人应该算是凶手：他们想吃掉整个世界。 107 可持续发展=分摊曾经有一段时间巴西人因为饥饿而死。有人跟这个巴西人说： “ 你不能砍树，因为会缺少空气和污染而死”。但是我问道：“饿死和因为空气污染而死有什么区别?” 谁需要新鲜的空气谁付钱！ 108 在德国的萨尔州地区，有猎人的小屋子，在那里，他们冬天处理夏天打猎来的动物。我在欧洲大陆和美国做了一个这样的小房子。一个用于接待非洲人另外一个是接待南美人。 110 内陆的女人，是第三世界内陆的女人。因为没有国家结构，女人不知道是呆在家里还是去工作。没有条件离开孩子；从内部开始破裂。 111 在竞争的资本主义社会，假如有1000个模特，其中999个都在争夺成为首席模特。但是第一名只有一个。假如一个人不能在胜任第一名，则就被淘汰，其他人将取代她的位子。但是很有可能，不是999中的一个！

114 巴西水的私有化和媒体！ 115 我根据4.147项目做了这幅画103：巴西水的私有化。谁有水，谁就有权利。假如你没有汽油，你可以用酒精、柴油和生物柴油。但是假如你没有水，则没有可以种植的基础。没有生命。谁有水，谁就有权利。有人告诉我有因为水而发生战争，不是为了石油。 116 当农药进入这个地区（1950-1960），最先死的是稻草人。然后是病虫。现在是我们。 119 在播种机的图画中，一般种子都是心的形状。 121 母亲向儿子展示被烧死的野猫。 122 噶乌舒104 当一只母猪在殖民地产崽，当母猪没有奶水的时候猪仔就给其他人用奶瓶来抚养。 124 圣若泽·德·赫尔瓦村有三个周期：第一是牛奶，第二个是土豆，第三就是现在的黑洋槐。在洋槐的树皮提取单宁，用于制造皮革，比如可以取代铬。 126 我们用柴火和碳烤肉，这是南大河州人的特色美食。 129 牛奶是村里的经济纽带，在20世纪上半叶在这里有第二大拉丁美洲农村储蓄银行。然后，1960年爆发了小农场危机，我们地区进入了危机，大家开始涌入城里（做鞋）和国家的其他地方（种田）。 136 当泥瓦匠建造我在圣若泽·德·赫尔瓦的工作室时，我在画画。 137 在这些特色的场景里，产生了离开的意愿。1950年和1960年期间广播里的新闻让女人们产生离开的冲动，来给子女们更好的学习、工作和娱乐的机会。 139 每周公交车会经过两次村庄。人们跑出去看谁坐在公车里。随着公交车，带来了小包裹、信件和门票！神学院的学生来修每学期的假。士兵过来参军。 140 殖民地的正义！绝大多是殖民的人不会说葡萄牙语，对他们来说一切都很难。有一次一个寡妇想要一辆车，她拿出土地作为交

在时装表演上，我们看到很多时候，模特比衣服多。 112 玛利亚汽油

103 2011年的项目法律，并存档，旨在建立全国法规来进行基础供水。 104 南大河州的俗语，指没有母亲的动物。

435

换。他们用卡车给她运来一辆老的都发动不起来的车！我直到今天，在内心还是讲方言。 141 在小教堂里，我们有（现在还有）从各家端来圣母雕像的习俗。晚上，我们在小教堂里祈祷！当然在圣人的脚下还有储蓄罐让我们放“通往天堂的钱”！ 142 假如我不是画家，我想成为石匠或者建筑师。 143 当我把画廊搬到圣若泽·德·赫尔瓦时，是开始丰收的时刻。我创造了一个收割系列。上面有飞碟和外星人降落到地平线。 144 腿露在化肥袋子的服装下。在1950年到1960年，我们地区开始使用装在棉花布袋里的农药和化肥。随后把袋子染成绿色、蓝色或者红色，女人们用这些材料制作衣服、文胸、内裤、裙子和男人的衬衫，还有小孩的服装和内衣等。也用这些袋子的线来做针织物品、台布和床单等。 145 煤油罐到1958年村子才通电。之前，使用最便宜的18升的煤油罐。在我看来，假如当地的回收有一个象征的话，则煤油罐当之无愧。它上面堆积了灰尘；放入油脂或者斯米尔；当边缘开始生锈，则用它来煮沸我们当地的衣服。当再生锈的话，我们用它来衡量马铃薯的袋，假如罐子破了，则用来插花。

148 艺术家可以振动一群人。 149 艺术是将上帝的语言向人类通俗的表达。 151 一对原教主义者！有投票权的女人。 152 我做过一幅画，是一个母亲怀里抱着儿子。我不喜欢这个作品，然后弄湿刷子开始涂抹。有了一种烟熏的效果。我的7岁的孙女走过来说：“爷爷，那个女人在抽烟！”。我加了一个烟嘴，然后这幅画《一个抽烟的母亲》画好了！ 153 因为我们是德国和法国人的后裔，我的母亲经常跟我们说她父母曾告诉她的德国。当我问她欧洲在哪里的时候，但是我还是个孩子，她几乎是文盲，然后回到道： “很远！”

我的母亲在老去的时候，每次搬去和每个子女住一段时间。她抓起床单，把自己的衣服放在里面然后四个角打一个结，变成一个背包。这样她就坐在卡车里去往不同的子女家里。全卡车都是菜叶罐。

但是在谈话、空气和家庭中蔓延着一种思念.....

146 1824年德国人来到这个地区的时候，欧洲出现了浪漫主义先锋。他们来到原始森林，孤立自己来保持自己的浪漫主义，直到1970 年鞋业开始，出现的美金。德国的战后文化开始消弱，美国文化开始崛起。

154 我认识一个保姆。她带的孩子更像是一个机器人，而不是一个人类！

情况总是相同的：父亲做皮鞋，母亲做鞋底，在等鞋的时候，客人或是在做稻草堆或是在哺乳。一个侄子在里面卖鞋，另一个在切割皮革。二楼是他们居住的地方。这是手工时期的制鞋业。然后在这里产生了上个世纪全球最大的皮革制鞋区。 147 当我在南大河州州立大学的艺术系的时候，我按照学术要求绘画（新文艺复兴主义）。一天，我的绘画教授，纳伊阿一只手放在我的肩膀对我说： “用愤怒来绘画！” 从那一刻起我开始了我的画风！我再也回不到以前那样的画法！有一天，我在圣若泽·德·赫尔瓦村的工作室，我感到有同一只手落在我的肩膀。 “纳伊阿教授!”我惊恐的说。然后我觉得有必要画这幅画。第二天，我获知我教授去世的消息，是她给了我艺术风格！我有风格是因为我有口音！ 1974年，我从圣保罗坎皮纳斯天主教大学毕业后回到新汉堡市，我还是能感受到当地105 的艺术氛围。有一个当地最伟大的新文艺复兴的艺术家承诺为鞋匠纪念碑创造一个形象。艺术系也有一个新文艺复兴指导小组，通过当地的历史机构和学校将新文艺复习艺术在全球最大的皮革制鞋地区传播。他当还有一个强大记者作为他的发言人。

105 德国在巴西150年的移民。

436

我天真的毫无准备的回来，带着两位教授的指导和成果。一方面是退化的艺术，而另一方面是围绕着当地的主题。在全球化的预测里，我创建了第一个世界艺术运动。我全心专注于此两年，在这两年中我恢复的不是巴西后代的历史，而是德国后裔的故事。但是当政府在市中心竖立了一个表现主义的鞋匠纪念碑的时候，我完全不能理解为什么要放置那样的东西，于是我的决定离开和退出

我认为我们中第一代巴西人是从我的女儿开始！她已经不会讲方言了；是由内而外的巴西人！

165 雨天，邻居从一家到另一家。大家喝马黛茶和吃爆米花。我想到那天我的鹦鹉在吃爆米花！ 166 雷灵根是一个在卢森堡十分美丽的村庄，第一次我看到它的时候，我就被它的美丽震撼了。事实是因为我先前喝了一杯酒！现在，每当我伤心的时候，我都会想我正前往雷灵根去画一幅画！ 167 是啊。像印第安人说的：“会有人们吃自己粪便的时候。”我们地区的主要河流，西斯诺河里充满了粪便和制皮革的铬。鱼全部死光了。人们喝含有自己粪便的水！ 168 50到60年代，我们村庄的牙医是一个实习医生。他有一个脚踏动力钻。当有一个蛀牙，就立刻拔牙，不用任何麻醉。牙疼在殖民地区是最常见的一种疼痛。人们缺少牙齿或者有蛀牙。有的时候拔了所有的牙，然后做假牙。有一段时间，青年人有金牙是一种流行。有的金牙越多则越有钱！ 169 我要求在圣若泽·德·赫尔瓦照顾我画廊/工作室的侄子每周六在电源箱中放一些瓦片，这样让里面的计数器不会腐烂。我给他看铁丝网的画。我有那幅画！

170 日本人捕鲸。所以这么鲸聚集在海底用尾巴形成巨大的浪，就是我们所谓的“海啸”。

181 我在圣若泽·德·赫尔瓦的工作室的庭院里养了23只羊。我花很多小时静静地看着这些羊吃草！

171 1990年，在制鞋领域发生了一次很严重的危机。皮革制鞋从欧洲转向西斯诺河谷，然后又从河谷转向了中国。因为拆除了当地的工业园区，所以我们有了一只“大白象” 106。因为危机是由汇率引起的，所以我在这只象的底部涂上黄绿色。这时，当地的鞋子绝大多数都是销往美国。任何人都可以想象的出来，美国人暂停了进口然后产生了危机。只有政府和工业才没有受到影响！

羊崽们排成队跳过石头。像孩子一样。

172 当我在欧洲的时候，我吃的香蕉有肥皂的味道，我想：“我们那里的香蕉真好吃，还有巨大的西瓜、菠萝和葡萄。有全球最好的蔬菜还有肉”。但是大家都忽略了这些，人们说：“啊，定居那里！” 然后，当我回来的时候，我做了一些列的帐篷的图画（在公路旁），用柴炉后面旧墙上的布。我还用孩子的语言，因为这些画一般会挂在餐厅。因此，当孩子在吃放的时候，他们也会耳濡目染。 173 我的孙女给我一朵花，我们深呼吸！我最喜欢的花。 174 阿鲁姆是另外一朵我最喜欢的花。在这幅画，我的女儿进行了修改！这是由四只手创作的画！ 175 圣诞的时候卖耶稣。我认为圣诞晚会是不公平的。贫富之间的差异显得更加明显。 176 理性阶段起始于希腊人，止于电脑。只有4000年历史！这是地球上人类历史的一条线。奥运会也开始于希腊，现在也快结束了。在我看来应该禁止：人类已经到了极限。我们没法再超越。只能吸食毒品。我们正展示给我们的青年、子孙，只有吸食毒品才能超越自己！ 177 母牛大游行或者母牛艺术，是近几年全球的一个新闻！我在2001 年也被资助在卢森堡画一头母牛。我问自己：“为什么是一只母牛？” 应该是当代对圣经里的金牛犊的崇拜。 178 我有次画了一个玩偶。好像它包含着什么东西！我想再画另外一幅。又出现了一样的情况。我画了一系列的稻草人。所有都是一样的脸！有人有一天说：“这是一个魔术师”。所以我一直把这幅画留着。 179 女孩拿着手机听广播。（系列：克拉玛多的路）。

一天晚上，进来两只狗杀死了九只羊。一个可怕的场景。还剩下14只。我现在很想它们。 182 有三个表明宇宙中人类史前历史的迹象：第一是穿孔，第二个是纹身，第三个是墙壁上的涂鸦！我一直在想：难道纹身的人们知道在他身体上的纹身所包含的史前、神和信仰的力量？ 183 我曾经四次尝试住在格拉玛多。最后一次尝试是2011年，我一直问自己： “我在格拉玛多做了什么?” 2013年初，我在来来回回中做了7个系列的作品：第一个，清早母亲等待车辆带她们的孩子去幼儿园。她们带着惊恐的脸静止，害怕有人带走她怀抱里的孩子；孩子们在寒冷中裹着被子，像个背包，却还在睡觉！第二个系列，工人在工厂里穿着蓝色的制服，困了就用装着热水的暖壶来冲马黛茶，靠着墙和同事们等待接他们去工作的车。其他人看书，因为下班后他们都会学习到晚上11 点。猫和狗经常在墙角昏昏欲睡地陪着他们。第三个系列，在圣周五时收割感觉。当我很早从格拉玛多来到特拉扶桑跟我的孙女和女儿谈话（50公里的距离）。在日出前，我看到人们在摘取甘菊。第四个系列，哈慕斯的周日。殖民者带着黑手套收割黑荆树，辛勤地工作，双手长满老茧，手里拿着用于复活节前周日祈祷用的树枝。我经常想，在暴雨天燃烧树枝是凯尔特人的习俗。第五个系列，做柴火。在前往格拉玛多的路上，住在附近的人们会买合欢木，然后砍成柴火用于餐厅和壁炉。第六个系列叫做《格拉玛多的路》。我凭直觉画了15幅图画。一个从事时尚的人说我用的颜色正在流行。她很惊讶，因为我不会用电脑和信息技术。我是怎么预测到2013年的流行色？我也有一个稻草人和卖大松果的系列。 184 2007年，在搬去圣若泽·德·赫尔瓦市之前，我每天傍晚都去那里。有一天，夕阳非常的美丽，我心想： “可以和自然对话吗？自然是否会回答我？她懂吗？” 我有点不好意思，当写下来的时候我觉得更不好意思，我对夕阳说： “假如你能理解我，你能给我个信号。” 然后出现一个我觉得是飞机的物体，在太阳的旁边出现了一个针形状的烟雾。我呆站在那里。大概是晚上六点的样子。 “咦”，我想，“飞机停在空中！可能吗？”

180 我祖父看很多书。在二战期间，他居住的地方是唯一认为希特勒是个错误的地方。因为大多数人都是德国血统和支持希特勒，他被隔离和被敌对，也同样敌对他一起居住的我的阿姨。有一天，他非常渴望知道战争的消息，当他接到报纸，立刻从马上下来开始阅读。由于太专注，没有看到马已经跑走了！所以他变成了一个笑话！

它停住了，我坐在那里。 “飞机怎么可能不掉下来？”我想，“这可能吗？” 好吧，我坐了一会。“飞机”没有动，然后夜幕降临。我离开了，但是这个场景在我脑海里挥之不去。

106 南大河州的俗语，指没有母亲的动物。

第二天，我打开报纸：麦克诺特彗星那时最近距离地飞过地球，下一次将是1200万年后。

437

185 在我脑海中经常浮现一个场景：黑暗，有雷和闪电，接着下着大雨....但是我不确定它是什么。直到威廉，我女儿母亲的兄弟，有一天来到的工作室，然后我的女儿说： “爸爸，威廉需要一点钱！给他点工作做吧”。我给了他一些画布来打底。然后我在所有的画布上作画，除了一幅，我把那幅放在旁边，因为我想起点东西。直到有一天，我拿起框架开始绘画。出乎我的意外，我父亲的房子出现了，我哥哥的房子变得更清楚，我在竹篱笆外停下，一个陌生的身影，在一个在水果店的陌生人和一个把面包放入烤箱的人，那人是我的母亲。但是我只有看到画才确定，因为我的记忆跟我一样一动不动，不能做出反应，不知道谁是谁。我从来没有从上面看过整个场景，我假设我在上面的视角画这幅画。我经常想，假如有一天我有绘画的天赋，我想我的母亲那是已经准备好让我成为一个艺术家。在所有的图画中，我最不想卖的就是这幅。我甚至会想把它挂在我的坟墓上。 186 1998年，格拉玛多一些高档酒店的老板买了我的画，然后请我一起吃饭，希望和我认识。我在一个很简陋的宾馆住宿，然后第二天早上离开去我家/工作室。路途中，在靠近新皮的罗波利斯附近，有很多叫做“无耻玛利亚”的花。 “真漂亮，好简单”，我想。 “但是这个绿色太难画了!” 我剔除了画这个的想法。当我到家，因为正值11月，临近圣诞节，我的女儿说： “爸爸，你要整理一下你的工作室，现在太乱了！”我拿起喷漆混合了粉红色，涂抹了一下的工作室。当我画的时候，为了不停下画画，我拿起还剩一点颜料的管子扔到一个盒子里。那一年，我一生中质量最好的作品，有成千上外幅还留在箱子里。给我做打底工作的侄子，拿起这些颜料管开始积压。一共挤了两玻璃杯。我拿起第一个玻璃杯，里面有成千上外剩余的颜料，我搅拌它们，形成了“无耻玛利亚”的深绿色。但是最有趣的是，当我把第二个含有无数颜料的杯子拿来时，我调出了“无耻玛利亚”的浅绿色。我加上黄色和蓝色作为对比，我做了一个花朵的幕布，来看“无耻玛利亚”在做什么！

205 一只狗在德拉维森咬死了一个孩子。我们的邻居！我认为每一只流浪狗都应该进行登记，以避免发生如此恐怖的事情。在德国最被熟知的流行歌曲是罗莎蒙德（Rosamunde）。我画了一幅画画，一个女人和一只狗，取名“罗莎昏德”(Rosahunde)。Hund德语的意思是狗。 206 我的朋友请我给她画像。画得像个小丑。我又试了一次。又像一个小丑。 “不知道怎么回事，我试图画你，但是画出来的总像一个小丑！你在喜欢着一个人吗？” “是的，他是一个演员，并且在一出戏剧中饰演一个小丑。” 207 若盯着一幅画目不转睛地看三分钟，人和画之间会产生交流。不是词汇上的，而是另一种交流！是那些画在说话。 208 有一位看了原图的心脏病医生，当他看到这幅画的照片表现出的是一个黑白混血儿的时候，开始了哭泣。 209 人们问我为什么不画非洲后裔。我画了一些。但在关于迁移的作品中，出现了毕加索风格的人物，嵌着黑色的灵魂。所以我不描绘非洲后裔的身体，但描绘黑人的灵魂。巴西的灵魂是黑色的。毕加索成为毕加索是因为1906年在巴黎展出的非洲面具中得到启发。当时25岁的他看到这些面具，如此简单的形状，但眼神里却充满能量，他觉得这些眼睛和能量是艺术的未来。他试图在这些面具中加入欧洲理性学术风格。但他看不到眼睛里的力量。后来，他创立了立体主义。而我，当我到达城市时，第一次遇到了真正的巴西元素：桑巴舞，黑豆饭，狂欢节。这个时候黑人元素 - 神秘主义，以及毕加索元素的面具进入了我的形态中。这样，殖民地的情况会是更加表现派的。出走移民的情况，更加毕加索化，城市的情况，更加建构主义。自1824年起，我遵循艺术的所有准则，那个时代欧洲人来到这个地区，摄影这项艺术奇迹被发明。因着欧洲人的理性，黑人的神秘，和更特别的：印第安人的神话，使我创造出会说话的画。

191 一个朋友的儿子从戒毒药物治疗中回家，场面非常感人。

210 我出生在村庄，是法国和德国的后裔。只是在7岁的时候开始在学校里学习葡萄牙语。在那之前我只会说当地的方言。从没见过黑人。我的兄弟种植柠檬和蔬菜，并且在阿雷格雷港（南大河州）的公共集市里销售。有一天他的合伙人和一个黑人来了。我们以为他是一个国王，因为他说我们国家的语言。这个聪明的男孩看见我们每个人都顶着草帽，就坐在一棵被切断的肉桂树上，抓起了一盒火柴，开始敲打并唱到： “我要去玛拉坎嘎列，我要去！买一个草帽，我要去玛拉坎嘎列！” 从这一刻起，我知道了什么是草帽！

202 我的孙女玛利亚四岁的时候就开始玩我的画笔。她创作了这幅画的背景。我只是添加了蛋和鸟。鸟巢在这之前就已经画好了。圣若泽 - 杜埃尔瓦尔的画室也是。

211 男人寻找柴火取暖，同时还想着即将到来的女友。如果你仔细观察，会看到一个透明的女人，就是他的女友，正坐在男子的怀中。头部是月亮。

203 我总是直观地将家庭画成圈：因为家庭是社会的细胞，一个小世界，是一群人与另一群人在地球上相互附着以互相拯救。

212 因为我很爱说话，所以画了这幅画。因为鳄鱼的嘴巴很大。我把它挂在了床旁边，但无济于事。但至少，我有这幅画！

187 我们叫它“无耻玛利亚”，是因为一整年它们在任何地方进行繁殖（做爱）。 189 许多时候白色画布中呈现的背景色块会决定画面将会是什么样子。这种情况下，我只会描绘轮廓。其他的在这之前就已经完成了。

438

204 我60岁那一年（2月15日），4月10日我的女儿再婚了，并搬到了新汉堡居住。她第一次离开家。因为我害怕一个人睡觉，所以在有过几次花钱雇人陪我睡觉的经历后，我在格拉玛多市租了一家工作室。我在租工作室之前的几个星期创作了这幅画。在背面的地图中你可以明确地找到我工作室所在的位置，那栋楼，甚至楼里的房间都可以看得见！

213 2008年12月19日，我创作了这幅画。一男人在两个家之间搬砖头。 214 我的新画室位于莫罗路透市（莫罗路透）。在旅游方面，市长大量投资种植薰衣草，使其成为了城市的象征。 215 杀蚊子。这种蚊子可以引起过敏。非常疼痛和痒。 216 在这幅画中，可以看见一颗大卫星。这是犹太血统德国后裔的标志。 217 鬼屋。 218 这是一个脸部像医院的烟民。我本来想要毁掉这幅用笔墨创作的画。但当我开始涂抹弄脏眼睛和嘴巴的时候，这幅画却就这样完成了。 219 致敬夏卡尔老艺术的艺术家（直至2000年）中我最喜欢的是毕加索，因为他知道如何利用所有过去的知识。但是，新艺术的艺术家中，我最喜欢的是夏卡尔，因为他增加了诗歌！ 220 2006年当我从慕尼黑回来的时候，我非常劳累。60天内我做了很多工作。同时也得学到了很多。 “我画什么呢？”，我想。邀请了一个朋友让我来给她画像，她有着长又光滑的头发。我勾画出了头发的线条直至最下面，这是我运用分析手法绘画一系列女性的第一幅初稿。这样，有了合成立体主义和分析立体主义。这幅画中，分析手法下的女性；女人出现在前面，侧面和背面！ 221 我是一头驴，艺术是一个女人在我身上自慰，在巴西的现实中间：瑞泽雷塔和香蕉。 222 感谢面包。 “谁不感谢，谁就不值得拥有”，我的葡萄牙女友说。她每次收到金额稍大的钱的时候就会庆祝。感谢创造万物的主，赐予的面包，生命和礼物。 223 因着制鞋行业的发展，许多外地人来到了西斯诺河谷。当中很多人是圣卡塔琳娜州的，有着不同的生活习惯。处理垃圾的方式不同，重视教育的方式不同。不过渐渐地两种人交融在了一起，形成了第一代巴西人本身，没有移民子女的留恋和理想化视角。 224 莱昂内尔•布里佐拉在1950-1960年就认为教育是巴西发展的出路！他给贫困移民子女奖学金。从我出生的乡村来了有7个拿奖学金的人：我成了大学画家，我的侄子成了教师，另一个人成为了跨国公司主管...还有两位教师，一位律师...最后的那个人利用了奖学金以后回到了乡村。在这之前想要在殖民地学习，学习的内容只能是为了成为牧师或修女。没有其他出路。 225 我搬去了德拉维森居住，那是西斯诺河谷的中立地区，分为4个城市：旧埃斯坦西亚，新汉堡，伊沃蒂和两个兄弟。是一个住有许多外出移民的区域。一位父亲带着他的儿子每天从我的办公室门口路过去种蔬菜。许多年如此。直到有一天小男孩长大了，去了一家制鞋公司工作。因此那位父亲独自一人背着犁走过，往办公室里望，希望能看到儿子，并怀念着曾将两人一起去种蔬菜的时光。

226 1824年，当德国人从欧洲来到这片土地，带来了乐队演唱会1，这是一种庄严地管弦乐。当他们看到黑人，东北人和葡萄牙人高兴时，他们将这种喜悦加入到音乐中并创作出当地传统的音乐，它是地球上唯一的有欢乐因素的音乐节奏：泼泼皮107。 227 当我使用模板时，十幅画中，有三幅是好看的，其他的我都会当做背景使用。当我创作这幅画的时候，我不是很喜欢于是就擦掉了。但底部的色块看起来很像一只猴子，所以我就顺势画了一个婴儿。我想起毕加索有一副一模一样的雕塑！因此我总结出：第一个人类是猴子的儿子。因此我认为，很久以前就有外星人主导DNA和人工授精。因为需要器官来进行移植，他们就拿了一只猴子对它进行了人工授精并把它带去了他们的星球。出生后，外星人创造了夏娃并告诉这些生物：“你们可以生活在这里，但是不可以生育。”但因为他们违反了规定开始了生育，于是外星人就把他们驱逐出了天堂，带回了地球，但因为那个生物是它的子女，所以还教授了它如何运送石头（金字塔，复活节岛等）这一理论的证据是，许多原始人牺牲孩子和处女献祭给神。 228 以前有一位先生用草和茶免费给别人治病。我认为他是一个潜入的外星人。他治愈的消息四处流传，也我办公室所在的地区。有一天，当我开始创作这幅画的时候，突然我的胸口一紧。我匆忙地离开了家。去了圣若泽 - 杜埃尔瓦尔我的新办公室。后来到了一些人： ”我必须要回家了，我需要等一个电话“，我为了脱身撒了个谎。当我到家的时候，有人给我打电话说那个治病的老人去世了。那时还没有手机。 229 2007年9月7日，我的办公室搬去了圣若泽 - 杜埃尔瓦尔。第一个月中，动物们给我的信号可以判断那些来拜访我的人的特点。一天，来了一只秃鹰坐在阳台上。从我们面前经过，然后坐在了一个干树枝上盯着我们看。后来，又来了一个，又来了一个。总共四只秃鹰坐在那儿盯着我们看。因此我推论，当时的那个访客不是好人。还有一次，我们身边飞翔着成千上万的燕子。我推断那个人是冒险家。又有一次，我们附近飞着成千上万的蜻蜓。非常奇怪。有一天我告诉了我的朋友。我想你被吓坏了！同时，成千上万的黄蜂朝着我们站着的附近的玻璃袭来。我的朋友吓坏了，看着我说：“它们正在说你是一只黄蜂，现在是情况的见证。” 从那一刻起再也没有发生过类似的事情。我问自己：“在其他的时间是不是存在另一种语言？” 230 国家中部地区大型的种植园造成了西斯诺河河谷的小农不再有利可图，将手工阶段的耕作者钉死在他们的耕地上。这幅画中的山是我在去马托格罗索州前的三个星期画的。当我看到路上的山和我画中的一模一样，我自己都吓了一跳。 231 在布里佐拉时期，1958年，收音机比电灯更早来到村庄。周六下午，我们小孩子们在锡盆里洗澡，在头发上涂抹“发油” 108，然后走去很远的地方，围坐在收音机旁和朋友们边听托尼科和提诺科109，边喝着马黛茶吃着库卡蛋糕，华夫饼，油炸甜条，爆米花等等110。

107 巴伐利亚的传统音乐（德国）。拟声词，力求呈现德国经典音乐团体的经典声音 108 一种发油 109 巴西“二人转” 110 Cuca是一种蛋糕，cueca-virada是一种塞上冰糖的油炸甜食

439

232 在新汉堡的一个摊位售卖一种肉饼我特别喜欢。经常包围着乞丐，妓女，罪犯和一些古怪的经理人，而我也在中间。 233 拾鸡蛋是孩子们的任务。当把母鸡松开让地上走和啄的时候，不得不把手指插进母鸡的肛门来确定有没有蛋 111。如果有，就会一直等着它下蛋！然后，一次又一次，一天好几次，还需要去看鸡蛋是否被放置好以防弄破，养成习惯吃生鸡蛋并上瘾。 234 Queschmier是一种用凝固牛奶制成的奶渣。水倒干后（凝乳，因为它是整夜挂在一个袋子里）压碎并用牛奶或奶油混合，成为一种美味的膏状物可以与schmier（红薯，橙子，南瓜等一起煮的甘蔗甜酱）同时放在面包上，与香肠一起吃。 235 Pinhão坚果是南大河州的核桃。当移民们到达巴西的时候，他们经常吃这种坚果为食。许多野生动物也吃食pinhão坚果。在产 pinhão坚果的季节（冬天）蓝松鸦经常（本能地）躲在石头或树桩旁边，因为他们用手工犁并且需要将它靠近石头或树桩，然后拿到坚果。有些坚果被蓝松鸦忘记在那里或者剩下没拿的，就会长成新的松树！ 236 在手工制作的时期，没有工业产品。大家自己制作大部分的食物！一般周六下午会做库卡蛋糕。 238 1998年当我在意大利人后裔聚集的城市- 本图贡萨尔维斯时，附近有一个卖棉花糖的人。他卖棉花糖不是为了挣钱，而是为了打消寂寞。 240 玛利亚找到了一个马蹄铁，带回了家并挂了起来。还说这个东西可以带来好运。我想：“她从哪里弄来的这个东西？” 241 早上我画了这幅画。下午我的那只无法与随着2012年4月搬家一起来到我家的两只小母狗一起生活的巨大的狗-托奇诺被带走了。 242 我的孙女一开始有三条小鱼。最后还剩一条。圣诞节的时候，一条小母狗Price消失了，新年的时候，小鱼（出现在由玛利亚画的桌子旁边）也是。 243 我小时候没玩过风筝。但当我另两个借来的孙子到来的时候，他们的父亲做了很多风筝并且在圣若泽 - 杜埃尔瓦尔的工作室放飞了。 244 我的孙女六岁时，有一天他问我：“外公，在你的花架旁边再放一个，我们一起画画，我用你的颜料。” “行不通的。” “行：你用右手画，而我是左撇子！” “那好的，画吧。” 我去坐到了我女儿的旁边与她一起和马黛茶。玛利亚边画画，我们俩看着她异口同声： “小可怜！她会成为一个艺术家！” 245 有问题的家庭 247 至今我已近创作了大约一万幅画了。我想要用成千上万的画做一个“仪器”，一个行星“干扰器”，用于装饰当代岩洞：家和公寓的墙壁。

111 德国方言：指将手指插入鸡的肛门里

440

248 在我出生的乡村里适应生活方面，我有很大的问题。我一直很想念那个我画了32年的地方。渴望回去。当我回去时，一切都改变了！实际上我几乎是对我们的地区，从阿雷格雷港到南卡希亚斯市，用当代语言做了一段绳子文学作品。 249 等待着女朋友。有一个父亲告诉我她的女儿想和我谈恋爱，有可能会搬到离我工作时很近的地方居住。我像一个傻小子！一直等，等，等。于是我就画了这幅画！ 250 我没有妻子。所有在我生命中出现的女人，不管是两年的，三年的，四年的，都被我描绘过。于是有人问我：“画中那个短头发的女人是谁？”我不知道，也许是个被我留在另外一个星球的女人！ 251 这瓶就在我家已经很久了，是从法国来的。我的曾祖父告诉过我的母亲，他是拿破仑·波拿巴的保镖士兵。是1812年拿破仑与数千名士兵一起侵略俄罗斯莫斯科仅剩下的五位其中之一。俄罗斯人在莫斯科放了把火，所有人都差点饿死。拿破仑战败。他是有史以来最伟大的将军...我的祖父是靠着吸冰冻的红酒生存下来的。后来，我的祖父，也就是我母亲的父亲，开始酿酒，我的母亲15岁时就几乎不喝水，只喝酒。“我们以前在家里的地下室拿一个杯子装满酒来喝”，我的母亲说道。莫罗路透市的宫根（Görgen）村因为我的曾祖父而得名。 256 1983年，我女儿四岁，获得了一个史努比玩偶作为礼物。我们是坐公车去阿雷格雷港那里买的。当时正好在那家店里发生了抢劫。30年后的一天，史努比玩偶在存储箱里的一堆东西中被找到了。 257 我女儿芮代亚的伴侣有两个儿子和两只小母狗。我画了两个孙女和两只小狗，圣若泽 - 杜埃尔瓦尔的工作室作为背景。 259 在独裁统治时期，有一个将军非常喜欢马。但当然不是红色的马！我画了这幅红色的马放在我女儿的房间。 260 手风琴源于德国。我的牙医告诉我，第二次世界大战时唯一一个工厂被炸毁了。阿根廷人来到这里买了很多手风琴，因为它是探戈的一部分。那并不是一个特别稀奇的东西，当地家庭里不少人会演奏。 265 莫罗路透的第一次薰衣草节发生在2011年11月。这幅画我就是在那个时期画的。后来我又创作了一系列的画。 268 1986年我创作了这幅画。2005年我在德国沃尔姆斯见到了欧洲最古老的犹太墓地。但我在19年前就画过它！ 269 当地许多学校来参观我的画室。有一次来了一群四岁左右的孩子。我拿了木炭让他们作画。他们涂的竖条子都很相像。其中两个人横着画了些。我在空白的地方添加了些，最后形成了这幅画。稻草人是我。稻草人总让我着迷。20世纪50年代，当时还没有农药，有许多鸟类。圣诞节时都会放一串鸟蛋来装饰圣诞树。也猎杀。稻草人被放在种植园来驱赶它们。 270 床上的夫妻是一系列的画作，有一些性感，那些已经有儿女的夫妻，把孩子们放在房间里，为了“很快地做一次”，他们常说。这是一个性无能.。

272 伟哥是突然出现在人们的生活中的。我的朋友常在与女人第一次发生性关系时使用，为了驱赶紧张和害怕可能造成的阳痿。 274 有些肖像画像这样发生。 275 运动中的女性。现在越来越多的妇女在职场和政坛拥有自己的位置。以前，女性为生育而退缩，现在，却为阴蒂而爆炸。 280 这幅画我一直画不好。一直做不到我想要的效果。夹杂着愤怒，我用画笔笔尖在画上戳了个洞：竟达到了我期待的效果！ 281 贪婪的应该被视为凶手。 282 守财奴！ 284 一大早，我走在乡村的路上，我觉得桶或其他静止的容器是那么漂亮，等待送奶工来收集牛奶。其他时候，人们等待着送奶工。 285 穿刺：在头上！ 287 1824年当欧洲人来到这片土地时，在欧洲浪漫主义是文化先锋。他们来到巴西南部地区，把自己孤立在原始森林，坚持保守这种浪漫主义直至1970年，当美国人来购买皮鞋。战后德国文化的影响力下降，北美的文化进入了人们的视野。鞋店的场景永远是一样的：父亲制作着皮鞋。母亲打鞋底。孩子在小车里看着父母工作。男客户喝着马黛茶或吸着烟，女客人喂着奶。在往后一点，小侄子正在卖鞋。另一个切割着皮革。二楼是他们居住的地方。手工时代的这些鞋店是在大型制鞋工厂后产生的，并且变成了地球上最大的皮革制鞋区域 – 后来一直不断发展直到近期。后来这个地区的人外流，去往城市的建造了地球上最大的皮革制鞋区域，去农村的（南大河州，巴拉那州和马托格罗索州北部）负责巴西豆类大部分的生产。 288 正在整个州里种满了松树和桉树以生产纸浆。那里没有野生动物。 289 2011年的圣诞节，大家都在购买圣诞礼品的喜悦中，我遇到了一位父亲，推着亲手制作的小木车，里面躺着两个双胞胎女儿。我因此做了一系列的画。 291 如果我不是画家，我想要成为石匠或建筑设计师，因为我太喜欢建筑了。我觉得一块砖一块砖的累积成一面墙是如此神奇。我看着石匠建造着我的家。不是为了监工，而是为了观察转头时如何变成墙的。 295 我爱上了一个女人。我想送给她一些花。 “不要送花”，我想。“我来画一些花！” 但是我用了太多的颜料，画板干的太慢了。当干了的时候，他已经与另一个人在一起了。 296 对于我来说，真正的诗是在这个地区乡村间的路边种花的人创造的。不期待回报。只是为了美化地球！我以前也总是觉得艺术家地球上最后一种自由的人。现在我认为艺术家是知道不用农药种植生菜的人。当他失去工作时，还有生菜。

298 当我的孙女出生的时候，我无比高兴。对儿女的爱是一个导向箭头。对孙子的爱是圆形的！我从没注意过祖父母们说出对孙子的爱。但它是巨大的！无穷大。 299 在我圣若泽 - 杜埃尔瓦尔的画室里，有一株牛油果树。每天都会从树上掉下牛油果给动物门吃。动物们饿了。当人们开始使用农药后，自然中给野生动物的食物减少了许多。首先，稻草人死了。后来，是蠕虫。现在，是我们。 300 我的邻居是不学习就非常知识渊博的人。他是印第安后裔。快到年底的时候，他常常送给我他自己采摘的无农药葡萄。我会回赠给他一瓶红酒。但是种植葡萄知道采摘然后还送给我，与派人在超市买一瓶红酒然后送给他，这两者之间有很大的差别！ 301 我的孙女和印第安人在一个彩绘玻璃前。当我擦去一个我总是画不好的画的时候彩绘玻璃出现了。许多时候，正确来源与错误。印第安人和他们的智慧都被忘却了。药材。空闲。集体生活。多亏了神话，现在一切都会回来。我们是一个地球村，就像是在印第安人的村落，我们必须共同生活居住。个体变成群体。会留下时间给空闲。孩子和老人会成为集体的部分。自然是一切的中心。运动是娱乐。 302 保姆的儿子们和我的孙女一起喝马黛茶。 305 我的孙女是一个完美主义者。她要求我画台面上的玻璃瓶。但是我画了七次才画好。为了让她知道，没有任何事物和人是完美的，他们都有权利犯错误。 306 我的小孙女从小就在画布上涂抹颜料玩耍。有时候，我在她绘画的空隙处，或直接在色块上，添加一些类似于这样的画面。 307 我的孙女玛利亚简直是为小狗疯狂。她在赢得了一只流浪狗，还有一些小鸡。她要求我作一幅她和保姆儿子一起与小动物们玩耍的画。 308 我妈妈是一个很厉害的蛋糕师。她常常准备村里婚礼和派对庆典的食物。当她做蛋糕的面的时候，厨房里的女人们总是会在盆地留一点给小孩子们舔着玩。许多时候，就用手指抹着放到嘴巴里舔。 311 螺纹线轴在村子里只有一个鞋店。因此，用来缝制鞋的线筒是所有男生梦寐以求的，用来做类似于陀螺的玩具。鞋匠有一个等候名单。当线筒空了以后他会通知单子中第一位的男生。在那个星期，那个男孩是村子里最重要的！所有人都围着他想要玩。 313 致敬在南大河州建立的风力发电。 314 在西斯诺河河谷地域的手工时代（直至1950-1960）我们自己动手做玩具。其中一个是小木车。周日的时候会有比赛并且我们打破所有的东西，把手插进猪油管来润滑车轴...赢的人会赢得一个热的可口可乐！因为那时候还没有电！ 315 再造森林中一般没有野生动物。在南大河州填满了松树和桉树。这幅画真讽刺啊！

441

317 父子正在制作木头玩具。在画中他们正在做一个木马和藤条。 321 巴西是世界上唯一一个具有生态炸弹的国家：亚马逊热带雨林。如果我是这个国家的总统，我会在亚马逊热带雨林每隔一千米的地方安置一个人，并放一个煤油罐，然后去国际谈判桌，那里每个国家也都与自己的原子弹坐在一起。我不会在森林里防火，他们也不会释放炸弹，但它会成为强制的权力。 325 当谈到儿时的游戏时，竹风车跑步比赛，麻袋跑步比赛，射击这些州或国家类竞赛，以及小木车赛跑全国冠军赛，都是一些来重新记起手工时代的东西。 326 狩猎的人向自己开枪！ 327 1999年，我们的保姆正在听收音机，传来了科索沃战争的消息。这可能是第三次世界大战的“背景”。反感，我告诉自己： “这些白痴不停地打仗！耶稣基督也没办法阻止！” 我拿了一个有背景的画板，我差不多花了40分钟创作了这幅画。这是至今我最有名的话。当我完成时，我的胃不感觉一阵灼热，我知道它会变的有名。另一方面，人类的理性阶段始于希腊人结束于计算机（总共4000 年），是从人类在地球上的史前历史直到人类在宇宙中的史前历史的时间线上的一个疣。当希腊人用剑（原因）统治了世界，他们说：没有它，如果你想创造艺术，你必须让人们的身体有七个头并且每个头有四个部分。这样合理化了艺术，哲学，数学，并决定了我们的智慧只达到了能力的10%。从那刻起，上帝不再和10%的人说话。神与人之间需要有一个媒介：耶稣基督诞生了。从那以后，艺术服务于基督教，直到1825年，理性人（欧洲人）来到神话人（印第安人）后的一年，发生了一个艺术奇迹：摄影的发明！（移动的照片可以形成电影；大众的电影是电视；个性化的电视就是电脑）。此时，艺术开始了它的释放。首先是印象派，然后是野兽派，立体主义，表现主义。充满了主义的袋子：抽象艺术。正在发生的事情，设施，在这个美丽的时刻所有的都是设计的艺术。一件衣服，眼镜，包等等 – 它们什么都不代表，它们是艺术。一个画得很好的车是艺术。一条规划得很好的路是艺术。地球上的上帝和人第二次在一起。几年后没有污染，因为有艺术教育。没有贫穷，因为它是缺乏美感的。金钱就像是权利会失去它的价值。贪婪会是犯罪。第二次地，上帝和人在一起。将会有一个智能的新东西，然后开始我们到宇宙的旅程。语言将不再是说出来的话，因为它是理性的表现，在语言中颠簸并且没有电脑和手机的速度。另一种沟通方式是必要的，可能将会使用眼神。而且，根据特里尔的一些理论，由于理性，神秘，但仅限于拉丁美洲印第安人之神秘，可以说话的画是在宇宙中有最初通讯迹象的画。因为地球是一个地球村，通过电讯，在这个村落里史前历史中的村落神话将会进来，因为我们是宇宙的灵长类动物。

342 这幅画中，祈祷的手做成了和平鸟的形状！ 343 盖佳贝印第安人给我们的文化带来了神秘。地球是一个地球村。在这个村落里再现土著民族：盖佳贝，玛雅，印加，阿兹特克。而这个神话将会把资本主义转变成合作主义，团结中的竞争。团体会考虑个人，在日常生活中加入老人和孩子。资本主义在理论中也不成立。它宣讲给所有人无限制的消费品。但是世界上只有一小部分人口有像资本主义宣讲的有无限制消费品，而且臭氧层有了一个大洞。想象一下如果大部分人都有：地球就会爆炸了！ 344 烤肉是巴西南部高乔人很传统的食物。随着地球村神话的发展，它变得越来越被熟知和赞赏。 345 每个家庭早上喝马黛茶的时候是决定一天工作的时候。一天中，来访的客人都会品尝到马黛茶，晚上，晚饭前会喝马黛茶并讨论问题。 347 我父亲去世的时候我只有三岁。但我记得每当他晚上到家以后，我帮他脱去靴子，然会他会坐在一个小木板凳上在盆里洗脚。靴子是除了马黛茶和烤肉之外另一个影响着高乔人日常生活的物件。还有半木结构房屋的填充物稻草和粘土。 349 我从21岁开始抽烟。在那个年代，抽烟是男人的标志。没人会说吸烟有害健康。 350 1960年代，随着巴西文化的开放，穿着夹脚拖鞋的南方高乔人看着自己的音乐和文化正在被国家中部的艺术家埋没，越来越多的美国音乐，电影和文化进入巴西。 351 在南大河州首都阿雷格里港举行的第一届世界社会论坛，巴西被放置在国际舞台上：另一个世界是可能的。这幅画中有一个守护天使将巴西的国旗挂在晒衣杆上，也就是，从树干上把旗子取下来！

333 在这幅画中，秃鹫显明着贫穷和不公正的世界。

352 1976年，我女儿芮代亚的母亲玛丽萨和我去了马托格罗索州参加一个另类社区。还有一个黎贝拉多·萨尔扎诺·维耶拉·古尼亚职业技术学院（南大河州新汉堡市）的学生陪同我们。刚到那里，我们就发现那并不是我们想要的。于是我们回到了南大河州，我的学生去了工会然后去了警察局。我的前妻和我在一个叫做瓦拉菜i的地方成立了一个另类社区。当时的想法是有一些就像印第安人在乡村理由的东西，我们想要合理化消费。大约十对夫妻。订了十份不同的报纸而不是十份一样的报纸，不是只有十个电视，而是有很多的电视很多的频道。老人和孩子不在是产生负担的群体，而会是积极和主动的。社区花园里没有农药。集体的果园，集体的厨房！生计作物=动物，谷物等。自然生态保护区和图书馆个人为集体的一部分，集体的责任由每个人承担。婚姻有另外的意义。单亲家庭的孩子继续着正常的生活。这就是社区。

334 耶稣和使徒在壁炉前。

353 在大自然中谈恋爱

328 这幅耶稣诞生的画中，圣若瑟拿着一束鲜花和一捆木柴在怀里。我问那些经常光顾画廊的女人： “如果你是穷人，非常穷，在很冷的一天生下了儿子，你希望你的丈夫带给你什么：一束花或一捆可以烧火温暖的柴火？”。 40%的女人说“花”！ 330 在这幅画里，小麦以人的形象呈现。 332 每年的圣诞节我都会画一些相关事件的画。然后，我推断圣诞节原是为了出卖耶稣。

442

336 一个牧师来到我家让我作了这幅画。海报插图，有一个欢乐的十字架。我作了这幅画并学到了基督教在忧愁，死亡，十字架，疼痛之上。

354 社区的夫妻在社区花园里收割无农药蔬菜。 356 小牛的出生

375 1985年，我和我6岁的女儿睡在我工作室的阁楼里，那里又吵又热。有一天早上热的让我无法忍受，凌晨四五点钟我醒来做了这幅画，名为觉醒。当时实在太穷了！

357 在花园里的社区工作

376 当我女儿离开家时。星星和月亮象征着时间;心;爱;两盆花,尊重。空着的单人床和飞去的小鸟...以及我们的密码:(永远)(将有)1/4(四分之一)?(在我床上)。

359 挤奶供社区的人们使用 360 在原始森林里游览。

377 致我认识的最美丽的女人：西蒙娜。

362 在社区中，傍晚时可以听到远处有口琴的凄厉声。在山谷中，蓝鸟，麦基鸟，啄木鸟，巨嘴鸟...似乎是沉默！钟响了！

379 当我在慕尼黑的时候，在一个天主教堂里有一具镶嵌满了了宝石的尸体。看起来那具尸体已经不想再呆在那里了！在这幅画中，当我看见他在太阳中伪装的的头部，我很惊讶。

363 2003年，是我母亲去世的第十年；也是我的姐妹去世的第二十年；是我最爱的艺术家（毕加索）去世的第三十年；是我父亲去世的第五十年。但在同一年，我的孙女出生了！

380 2006年当我在慕尼黑，在“马坤艾玛（马坤艾玛）参观巴伐利亚”项目中，巴西的色彩开始入侵巴伐利亚旗帜的官方色彩（蓝色和白色）。

364 1965年，那年我15岁，用铅笔和橡皮在高中学校的画纸上照着我母亲3x4相片，创作了这幅画。在大学中，我的绘画分数最高，我的风格源于我的口音。我有风格，因为我有口音。

381 第一个告诉我马坤艾玛是巴西特征的，是一个巴伐利亚人。

365 致我的母亲。 366 莫罗路透，我出生的城市，有着我的工作室，是布里佐拉眼中的小姑娘。甚至市政厅里有：政府经营的旅店。周末有四个殖民地咖啡馆（本地区的传统食物餐厅）。从外地来的公车停在这里，附近有小孩卖无农药草莓。在后台，左派政党统治。后来，是独裁统治，右派调拨了皮革和鞋类地区的大量资金给了格拉玛多、卡内拉和圣佛朗西斯科德保拉。德国的影响力减弱，北美的影响力开始了。

383 当我在慕尼黑的办公室里作画，以为自称是非常有能力的先生敲了我的门要求进来。当时雪很大，那位先生看起来非常绝望和郁闷。 “我可以看看你的画吗？” 我说可以。 “你用的颜色都非常鲜艳”，他说到。 “没有那么鲜艳吧！他们都说这些颜色有些欧洲化！” “但是有希望在其中！先生你有希望吗？” 我想了一下：如果我说没有，那个人会自杀。如果我说有，我必须解释。我直接说到： “我出生在殖民地，在那里我有一只牛。他的粪便越大，里面长出来的花越美丽！” “啊，真好我来到了这赫尔斯库勒斯！” 他就很愉快地走了，后来我创作了这幅画。

巴西1964年至1985年的政治时期 367 我的朋友冬多卡，是最大皮革和鞋类地区的上层阶级，非常矫情。后来她成为了母亲，有一天在我办公室的脏地板上给宝宝换尿布。她简单的一面被展现了出来。 369 当我和一个德国女人谈恋爱的时候，我们有一个月住在德国布伦瑞克的一家公寓式酒店里。我们抽很多烟。甚至每天能抽三包。经常凌晨四五点钟醒来后一根接一根地抽，为的是在我的身体里有足够的尼古丁能够使我再次入睡。2000年我成功戒烟，随后就胖了10 公斤并有了大肚子。 371 我的女儿芮代亚。1974年我在圣保罗，即将从艺术院校毕业。在一个新生儿名字的单子中，我看到了芮代亚这个名字。 “当我有女儿的时候，我会给她起名为芮代亚。” 5年后，我的女儿出生了，我就给她取了这个名字，根本没有想这个名字的来源和含义。现在我知道了这个名字起源于图皮 - 瓜拉尼语言，代表爱的女神。真好！我生命中的神话。 374 我专门为了我的女儿做了几幅画。这是其中的一幅。另一幅是在独裁统治菲格雷多将军为总统时期画的一只红色的马。他很喜欢马，但不是红色的马！

384 我觉得很奇怪，在巴伐利亚，大多数啤酒和甘蔗酒在修道院生产的！在一个特邀艺术家的会议中我询问了项目主管： “为什么在修道院里生产啤酒？” “这是因为禁食时间的缘故...他们不吃东西。只喝”，她不确定的回答道。 “那么甘蔗酒是为了促进消化”，我补充说。她很生气地看了我一眼。 385 这是唯一一幅1994年至2011年我在德国期间创作的会说话的画。创作地点是慕尼黑。如果我们看画中女人的眼睛，眼神降至一盘黑胶唱片，那里记录着她后来做了什么。 386 男孩在系球鞋鞋带。底部的气泡代表当他一个人面对公众时他感觉到的空洞。 387 在费达芬的瓦伦丁波尔塔村，看守人早上拿给我们巴伐利亚传统的面包。 388 第一次面试，给了我33个画布。最后一次，画了一个画家等待画布。在那60天里，我作画128幅。75幅在画布上，54幅在纸上。

443

389 当你在欧洲的时候，你看的月亮与在巴西南部看到的是相反的。 391 马坤艾玛在雪人的怀里睡觉：那是当在瓦伦丁波尔塔村村的感受。 393 我觉得在乡村，运动应该作为业余爱好。我反对职业体育。 394 2006年德国世界杯，慕尼黑是其中一个比赛城市。因为当时巴西队是夺冠热门，慕尼黑文化厅赞助了4位巴西艺术家在费达芬区塔恩贝格湖湖边的酒店居住和工作60天。我代表圣保罗理性上方；其他的人代表着圣保罗理性下方。还去了一个从潘塔纳尔湿地地区的摄影师（动物）和一个里约热内卢的电影制作人（黑人神秘主义）。那里还有一个东北部的文学家。我们看到了热情开朗的巴伐利亚，满地都是雪。 395 在慕尼黑，我是四位巴西艺术家中唯一的画家。在居住在酒店里给我专门安排了一家工作室。他们都很好奇我准备画什么。这显然让我觉得受限制，所以第一幅画迟迟没有完成。同时，我们在聊天的时候，会谈论球员的腿，某个球队又帅气的球员。扬声器里的声音是如何的，教练穿着很讲究。我们不谈论女人。于是我做了这第一幅画：有一个小东的球，旁边有一个用过的避孕套。起名为：我亲爱的球。我认为运动应该像在乡村里一样，只用来娱乐，而不是用来竞争。只应该有业余爱好者。 397 如果我不是画家，也很难得到补救。所有我认识的艺术家都想成为有钱人。至少要成为中产阶级。没有任何人想仅仅是艺术家。伟大的艺术家不是最聪明的：而是最会坚持到底不放弃的。所有人都想变得有钱，有漂亮的妻子，拥有最贵的车！我们必须回去成为印第安人。资本主义宣讲给所有人无限制的消费品。但是世界上只有一小部分人口有像资本主义宣讲的有无限制消费品，而且臭氧层有了一个大洞。想象一下如果大部分人都有！地球就会爆炸了！毛泽东说资本主义是纸老虎：2008年的经济危机中可以很明显的看出。资本主义是纸做的！ 398 七只紫辉牛鹂由于我选择了艺术，我破产了。我离了婚，我开始单独抚养我那三岁的女儿。因为我离了婚也很穷，没有保姆愿意到我家工作。因此，我必须洗尿布，熨衣服。当时没有电话，车，钱也很少。我们每天吃对面餐厅的盒饭。中午的时候用从我弟弟从他家带来的盘子吃饭，我先吃，然后是做画板的弟弟，最后是我的女儿。晚上还是几乎是一样的东西，在炉灶上，喂给我女儿吃中午剩下的饭菜。然后我把最后的残骸吃掉。在一个阴雨绵绵的黑灰傍晚，手中拿着盒饭，我准备吃饭。正要把第一勺食物放进嘴巴里，一只猫喵了我一眼，乞讨着食物。 “猫想要我的食物”，我想。第二次试着把食物放进嘴巴里，它又喵了我一眼。猫第三次看我的时候，我把盒饭扔在了水槽里很生气地对它说：

“恶心的猫，我已经没有吃的东西了，你竟然还想要吃我的！” 那只猫立刻转头离开了，跑去外面叼了一只黑色的死鸟在嘴巴里。把死鸟放在了门口。这样来回了六次。它总共在下面排放了四只死鸟，三只在上面。速度很快。我静静地站在那里，目瞪口呆。那只猫想要干什么？另一个时间里是不是存在另一种语言？紫辉牛鹂这种鸟把自己的蛋放在其它鸟的鸟巢里，孵化然后不停给幼崽觅食直至死去。但它死去的时候，紫辉牛鹂去那里打窝。我一直给别人讲这个故事，是希望有人可以给我一个解

444

释。那只猫究竟想要表达什么？另一个时间里是不是存在另一种语言？ 399 2002年我在欧洲。是芦笋的季节。回巴西之前我用一个黑色的芦笋作了这幅画。我不知道我为什么作了这幅画。过了两三周，一艘载有石油的船在葡萄牙和西班牙海岸泄露了石油。在飞机里从10000米高空向下看，这艘船就像是在海中的黑芦笋。这是我曾作过的画。这是我唯一的记录,是我自己拍的照片。

Pau Para Soga - 70 x 90 cm - 2007

445

D A S

W E R K

49 Als ich klein war und meine Mutter nicht wollte, dass eine bestimmte Person einer bestimmten sozialen Gruppe oder Rasse außerhalb des Dorfes zu unserem Haus kam, um zu verkaufen oder Produkte anzubieten, sagte sie: “Sohn, geh schnell und stell zwei gekreuzte Besen auf die Veranda!” Und die Leute kamen wirklich nicht. Ich kann ohne eine Leinwand kein Bild erzeugen. Man kann ohne ein Haus keinen Menschen bringen. Es war sehr schwierig ein eigenes Haus zu besitzen. Und wenn man denkt, ist der Dachziegel aus Ton! Der Ziegelstein ist aus Ton. Und, wir haben genug Holz! 50-51 Wenn die Deutschen 1824 aus Europa nach Brasilien kommen, kommen sie mit einem Packet von Wissen von 3.000 bis 4.000 Jahren: von den Kelten, Barbaren, Römern. Sie können pflanzen, ernten, Tiere schlachten, Wurst machen, eine Hausapotheke pflegen, Wein herstellen, usw. Hier in Brasilien funktioniert es seit etwa 150 Jahren. Ihre Kinder pflanzen in den neuen Kolonien mit Maschinen. Bereits an die Italiener angeschlossen, ziehen sie nordwärts in Rio Grande do Sul, in den Norden von Paraná, Mato Grosso. Diejenigen, die auf der anderen Seite in die Stadtslums ziehen, ohne Portugiesisch zu sprechen, beginnen Schuhe herzustellen, eine Sache die sie nicht beherrschen, und sie zerfallen innerhalb. Sie schaffen aber die größte Leder- und Schuhregion bis zum Ende des letzten Jahrhunderts, die dann nach China übersiedelte. Daher sind die Formen des Exodus geprägt. Es ist auch die Zeit, in der ich als Individuum an dem brasilianischen Szenarium teilnehme. In meinem Kontakt mit der Stadt, stehe ich in Verbindung mit dem Samba, der Feijoada, dem Karneval (das größte Volksfest der Welt) und mit der brasilianischen Seele, die schwarz ist. Es tritt die Form der Maske und des Magischen in meine Arbeit ein. Picasso wandelt sich in Picasso um, dank einer Ausstellung von afrikanischen Masken 1906 in Paris. Er, der 25 Jahre alt ist, sieht die afrikanischen Masken in so einfachen Formen, doch mit so viel Energie in ihren Augen und daraus folgt, dass diese Energie die Zukunft der Kunst ist, der nächste Schritt in der Geschichte der Kunst. Als guter Europäer, rational, denkt er, dass wenn er die klassische europäische Form den Masken anpasst, die Energie der Augen der Masken findet; er entdeckt aber den Kubismus. Er verzweifelt und verursacht eine Vielfalt von Originalen, um die Bilder zu finden, die sprechen, es fehlt ihm jedoch die Mythik der Inkas, Mayas, Azteken und insbesondere der Caingangues! So haben wir in dieser Region das Rationelle der Europäer (Portugiesen, Spanier, Deutsche, Italiener, usw.) und das Mystische der Schwarzen, zuzüglich der Differenz in der Kultur und vor allem in der Kunst; die Mythik, da wir ein globales Dorf sind. Ein Dorf. 52 Wenn ein Mensch seinen Herkunftsort verlässt, um woanders zu leben, und sein Tier, das Haus, den Baum, den Freund, die Vergangenheit dort bleiben, bricht er innerlich zusammen. Der Exodus erinnert auch an die interne Bewegung der Menschen angesichts der Globalisierung, Automatisierung, Informatik. Das Virtuelle. Nun können wir schon die Dreifaltigkeit verstehen: Gott, der Vater, ist das Internet; der Heilige Geist, Google; und Jesus Christus, der Computer. 53 In den späten 1960er und frühen 1970er Jahren waren die Lee Jeans in Mode und kamen geschmuggelt aus Paraguay. Sie wurden mit Coca-Cola ausgeblichen, damit sie abgenutzt aussahen. Da sie zu teuer waren, hatte man nur eine einzige Hose. Es war die Zeit der Hippies, und je schmutziger die Hose, desto mehr fühlte man sich “in”.

446

56 Im Jahr 1990 war ich noch so arm, dass ich ein schwarz-weißes Fernsehen hatte, das durch einen Knopf und einem manuellen Kanalwähler eingeschaltet wurde. Durch die Wahl zur Kunst, zerbrach meine Ehe, und so wusch ich Windeln und bügelte die kleine Wäsche meiner Tochter, die ich seit ihrem dritten Lebensjahr aufgezogen habe. Ein Bekannter von mir, ein Schuhexporteur, war in New York und sah einige meiner Bilder in einer Kunstgalerie und dachte: “Aber, die sind doch vom Scholles!” Er ging rein und fragte, wem sie gehören: “sie sind von einem lateinamerikanischen Künstler”. Er fragte wo sie gekauft wurden. In einer Galerie von São Paulo. Er fragte auch nach dem Preis, den er mir nicht erzählte. Zurück zur Region, kam er in mein Atelier und fragte: “verkaufst Du diese Bilder alle?” “Ja.” “Zu diesem Preis?” “Ja.” “Sie gehören alle mir!” Dieses Geschäft umfasste im Austausch zwei Etagenwohnungen, ein Auto, ein CD-Player mit Fernbedienung, ein Farbfernseher mit Fernbedienung, ein Video mit Fernbedienung und ein schnurloses Telefon. An einem Samstagnachmittag, der an einen dieser grauen Tage erinnert, ging ich in das Appartement. Ich drückte auf einen Knopf und öffnete das Garagentor; ich drückte auf einen weiteren Knopf, der Aufzug, die Gegensprechanlage, die Türklingel. Es sollten noch die Möbel kommen; also setzte ich mich auf die Matratze, legte ein paar Kissen zum Stützen, und nahm die drei Fernbedienungen: des CD-Players, des Videos, des Farbfernsehers, und auch noch das schnurlose Telefon. “Es fehlt nur noch ein Nachttopf, und dann stehe ich hier nicht mehr auf”, dachte ich während ich die Knöpfe drückte. “Der Kerl, der hinter den Knöpfen sitzt, kann die Welt retten; er rettet sie nur nicht weil er es nicht will, weil er cu doce macht!” So habe ich, ausgegangen von den Knöpfen der Fernbedienungen, die Serie der cuzinhos-doce entwickelt, ohne zu wissen, dass das Bildelement des Fernsehers und des Computers in Punkten bestimmt wird. 58 Im Slum, Mutter am Gummischläppchen waschen. Mich stören nicht die reicheren Leute als ich; was mich stört, ist das Elend! 59 Ich fragte mich immer, wie haben die Menschen in den Slums Sex in einem Haus von vier mal fünf Metern und 10 Kinder am Zuschauen! Auf diesem Bild erschien dann magisch ein Paar im Liegen! 60 Somatisierung Die Formen des Ortes, in dem man geboren wird und lebt dringen in das Physische der Menschen ein, die an diesem Platz leben: es ist die Somatisierung. 61 Wir haben hier in Rio Grande do Sul wegen der Feuchtigkeit und Kälte die schlimmsten Slums von Brasilien. 62 Wenn ich ein Bild malen will, brauche ich eine Leinwand. Wenn ich einen Menschen male, brauche ich ein Haus! 64 Mein Urgroßvater seitens der Mutter hatte eine Gerberei in Dois Irmãos. Das Gebäude wurde von meinem Großvater seitens Vater gekauft und später wandelte es sich in die Scholles-Bar um, die in der Kolonialroute der Stadt Dois Irmãos lag.

65 Als ein Europäer erfuhr, dass mein Freund Leder verkauft, sagte er: “Wir gerben kein Leder mehr wegen dem Chrom, der die Flüsse verschmutzt”. “Ja”, antwortete mein Freund, “sie kaufen bei uns, nicht bewusst, dass das Chrom die Nordsee treffen wird. Oder glauben sie, dass sie allein auf dem Planeten sind? 67 Die magischen Schächtelchen, in ihrer plastischen Form, erinnern an kleine Würmer, die die Blätter und Pflanzen hinunterschlingen, weil sie zum Konsum sind. 68 China wird zum Ersatz von Brasilien in der Schuhproduktion. So wie auch die Region Ersatz von Pirmasens (Deutschland) und Italien wurde. Allerdings glaube ich, dass sie keine Schuhe exportieren. Sie exportieren Jungfräulichkeit, ungerechte Löhne, Karies, Unkenntnis, Trauer. Sünde. Die Exporteure lassen niemand verhungern, um billige Arbeitskraft zu haben. Die Ausbeutung des Menschen durch den Menschen. Das Rationelle endete am 21.12.2012112. Jetzt beginnt die Mythik: Müßiggang, Zusammenarbeit, Freude, Spaß, Sex. 69 Der Unterschied zwischen den Ritzeletas und den städtischen Randbauten ist, dass in den städtischen Randbauten alle sich die Hände geben und in den Ritzeletas jeder sein Grundstück und seine Einsamkeit besitzt. 71 Das Dorf, in dem ich geboren wurde, hatte schon immer Probleme mit Wasser. Wir hatten übrigens den einzigen Brunnen im Dorf, der nicht austrocknete. Die Frauen des Dorfes kamen Wäsche waschen. Sie trugen Kleider aus Düngersäcken. Wenn sie sich bückten, erschienen die Höschen. Wir Kinder spionierten. Und träumten davon, bald Erwachsen zu sein. Meine Mutter hatte Radiästhesie113. Sie nahm eine Pfirsichbaumgabel und suchte Wasser. Oft klappte es. 73 Für jedes Auto, Kühlschrank, unter anderen in Brasilien hergestellten Produkten müssen wir Lizenzgebühren zahlen. Das heißt, wir zahlen für das Know-how von Rauch, Luftverschmutzung, globale Erwärmung. Und sie wollen nicht für die saubere Luft, die sie atmen zahlen! Brasilien schenkt dem Planeten Erde die frische Luft, die er atmet. 74 Es wurde ein Jahr der brasilianischen Kultur in Frankreich und umgekehrt gefördert. Ich gestaltete ein Mädchen, das sich mit dem Eiffelturm masturbiert, weil es eine große kulturelle Selbstbefriedigung war: die Kunst dafür zu verwenden! 75 Diese mit Silikon gefüllte Frau hängt die Marke an den aufrechten Kitzler. Mit Silikon gefüllte Frau. Diese musste sich prostituieren, um das Silikon einzusetzen. 76 Das Komma! Eine Ehrung an die deutsch-brasilianischen Maler Cândido Portinari, Di Cavalcanti, Lasar Segall, Anita Malfatti, Alfredo Volpi, Alberto da Veiga Guignard, Ado Malagoli, Iberê Camargo, João Câmara, Siron Franco, Carlos Scliar...

77 Ich habe schon Angst vor der kommenden fundamentalistischen Inquisition! Der Krieg der sechs Wochentage und aller Tage des Jahres! 79 In dem handwerklichen Stadium, als es noch keinen Strom und industrialisierte Produkte gab, besuchten sich die Leute und Verwandten aus anderen Orten an einem Tag, der sich Kerb nannte. Dieser Besuch wurde mit Schweineschlachten erwartet, manchmal wurde auch eine Kuh geschlachtet; man bereitete Wurst, Bier und Kuchen vor; es waren drei Tage Feier. Am Abend tanzte man auf dem Ball mit dem neuen Kleid, was am ersten Ostersonntag in der Kirche getragen wurde. Das Sonntagskleid wurde dann samstags nachmittags getragen. Zur Kerb, wenn die Leute versammelt waren, meistens am Sonntagnachmittag beim Biertrinken, und es keinen Gesprächsstoff mehr gab, fragte jemand: “Was könnten wir jetzt tun?” “Wir könnten jetzt den Thiltapes jagen”, schlug jemand vor. “Was ist Thiltapes?”, fragte jemand. Dieser war verloren! Sie nahmen diese Person auf den Bauernhof, zeigten ihm die Plantagen, und als sie in die Nähe des Baches kamen, sagten sie: “Geh in den Bach, nimm diesen Beutel und halte ihn im Wasser offen; wir gehen in den Busch und jagen den Thiltapes ins Wasser. Wenn er kommt, greifst du ihn und schliesst den Beutel”. Die Person stand da und wartete auf das Monster, während die anderen zurück nach Hause gingen und weiter Bier tranken. Ich habe aber dieses Bild mit dem eingesackten Thiltapes gemalt, um zu beweisen, dass der Thiltapes114 wirklich existiert. 80 Ich glaube, es gibt Leben außer dem Planeten Erde. Es wäre eine große Verschwendung wenn der Schöpfer Gott dieses ganze Universum für uns gemacht hätte, die nur 10% der Kapazität unserer Intelligenz nutzen! 81 Meine Mutter erzählte, dass mein Urgroßvater ein Offizier der Leibwache von Napoleon Bonaparte war, einer der fünf, der sich beim Angriff auf Russland im Jahr 1812 gerettet hat, als Napoleon den Krieg verlor. Er retette sich durch das Saugen von gefrorenem Wein. Er wurde in Weinheim, Deutschland, geboren. Im Jahr 1995 wohnte ich bei einer Bekannten in der Nähe von Heidelberg (Deutschland). Wir trafen uns mit drei Brasilianern in Frankfurt. Auf dem Hinweg, da viele Flugzeuge den Himmel kreuzen und der Rauch erstarrt bleibt, erschien die Zeichnung eines Schwertes am Himmel: “Schau mal, ein Schwert”, sagte meine Bekannte. “Wirklich”, antwortete ich. Wir fuhren weiter, und das erste Schild, was erschien zeigte Weinheim an! “Was ist das?” “Es ist die Stadt Weinheim, die hier liegt”, antworteten sie. Es war die Stadt, in der mein Urgroßvater geboren wurde! Aber am interessantesten war, dass als wir am Bahnhof in Frankfurt ankamen, wo das Treffen ausgemacht war, der Brasilianer sagte: “Schaut mal, was ich in Rothenburg ob der Tauber gefunden und gekauft habe!” Er öffnete den Kofferraum des Autos und zog ein Schwert! Als ich dieses Bild malte, erschien wieder das Schwert aus meinem Atelier in São José do Herval, das ich mit dem Mond verkleidete. 82 Als die Deutschen nach Brasilien kamen, die die Stadt Dois Irmãos bewohnten, traten sie einem Sturm entgegen. Der englische Kapitän verließ das Schiff mit dem Rettungsboot; er hisste die Segel damit das Schiff wirklich versank. In diesem Augenblick wurde ein Junge namens Johannes Nikolaus geboren. Jemand hatte die Idee, die Masten durchzuschneiden, und so trieben sie, bis sie gerettet wurden. Ich malte dieses Bild zwei bis drei Wochen bevor ich die Geschichte kannte.

112 Die Maya-Zivilisation sagte voraus, dass an diesem Tag die Welt enden würde. Was aber endete war die rationelle Welt, nicht die physische. 113 Es ist eine Strahlungsempfindlichkeit. Meine Mutter hatte eine Strahlungsempfindlichkeit zur Wasserader.

114 Eine Vorstellungsgestallt, die verwendet wurde, um Tricks auf leichtgläubige Menschen zu verpassen.

447

84 Mit dem Beginn des Exodus in die Stadt, fingen die Stadtbewohner an Grundstücke auf der Kolonie zu kaufen. Es waren die Urlauber. Und so begannen Dinge aus der Stadt zu erscheinen, unter ihnen die Drogen, und duftende Frauen, die nackt in den Bächen badeten, usw. 85 In den 80er Jahren war das Telefon etwas Seltenes. Meine Nachbarn, die neu im Travessão waren, hatten noch kein Telefon bekommen und baten darum, das Meine zu benützen. Dieser Nachbar hatte eine Ex-Frau, die in der Schweiz lebte. Es wurde ausgemacht, dass sie anrufen würde, dann sollte ich meinen Freund rufen, und sie würde nochmals anrufen. Und so war es. Einmal rief die Ex um fünf Uhr morgens an. Ich rief meinen Freund. Sie rief wieder an, und ich ging höflich in den Hof während er das Telefonat annahm. Plötzlich begann ein Busch sich zu biegen, den meine Mutter gepflanzt hatte und Erva-Santa (Heiliges Kraut) oder Tee der Mutter Gottes nannte, als ob er mit mir sprechen wollte. Seltsam war, das alle Bäume und Sträucher ringsrum stillstanden, da kein Wind wehte. Und der Baum bog sich nach vorn und nach hinten. Unterdessen hörte mein Freund auf, am Telefon zu sprechen: “Schau mal, es scheint der Baum wolle sprechen!”, sagte ich. “Dann sag ihm etwas”, antwortete mein Freund. “Wenn Du dich mit uns verbinden willst, dann gib uns ein Zeichen das wir verstehen”, sagte ich etwas verlegen. Der Baum zog sofort alle Blätter zusammen. Wir rannten voller Angst davon.! Ich frage mich: gab es eine andere Kommunikation in einer anderen Zeit, die verloren gegangen ist? Die vielleicht nicht durch Wörter ausgedrückt wurde? 86 Die Leute aus meinem Dorf stammten aus einer Region in Deutschland, im Jahre 1824, die Hunsrück genannt wird, was Hunderippe bedeutet, da das Land so dürr und die Menschen dort so arm waren. Die kulturelle Referenz vom Hunsrück war jedoch Trier, die die älteste Stadt in Deutschland ist. Sie wurde nicht von Deutschen, sondern von den Römern gegründet. Es war die zweitgrößte Stadt des Römischen Reiches; an zweiter Stelle nach Rom. In Trier lebte Helena, Mutter von Kaiser Konstantin, der sich im Jahr 313 zum Christentum bekehrte – und so begann das frühe Mittelalter. Auch Karl Marx wurde in Trier geboren, der mit seinen Ideen des Marxismus die Welt verändert. Mit diesem kulturellen background115 kommen sie nach Brasilien und isolieren sich im Urwald. Sie sprechen einen Dialekt, den die meisten Deutschen nicht mehr verstehen und die Brasilianer auch nicht. Ich, als Sohn der dritten Generation dieser Menschen, versuche mich zu verbinden und tue es mit Bildern. Auf dem Weg nach Deutschland wurde ich durch das portugiesisch-deutsche Zentrum einer Universität eingeladen, in dem wichtigsten kulturellen Zentrum von Trier, die Tufa, auszustellen; sie sagten, dass meine Bilder sprechen! Ich fragte, ob die Bilder sie so sehr beeindruckten, als ob es wäre, dass sie sprechen. Sie antworteten, dass es nicht das sei. Sie meinten die Bilder hätten die ersten Zeichen einer Kommunikation mit dem Weltall, dass es nicht mehr mit dem gesprochenen Wort sei, es wäre eine Äußerung des Rationellen, des verbesserten “ôôô”116 des Affen! Das gesprochene Wort hält schon kein Schritt mehr mit der Geschwindigkeit des Computers, es stolpert an den Sprachen! 87 Als ich in Portugal ankam, fühlte ich mich zum Weinen während der sechs Tage, die ich dort blieb. Ich weiß nicht, warum! Meine portugiesische Freundin sagte, dass ihre Großmutter den mannstollen Mädchen sagte, dass sie Hügelziegen wären.

115 Vom Englischen “Hintergrund”. 116 Lautmalerei, die sich auf den Klang der Affen bezieht.

448

88 Als ich etwa vier Jahre alt war, schnitt mein Bruder Kürbisse im Kuhstall und flirtete mit der Nachbarin. Ich steckte meinen Fuß davor und bekam eine riesige klaffende Wunde mit der Machete in den Fuß. Das Blut floss. Er wurde mit ein wenig Schmalz versorgt und in ein Tuch gewickelt, und mein Fuß verheilte. Als eine Bekannte von mir nach Deutschland ging, um dort zu leben, wurde ein weiterer Schnitt verursacht, diesmal telefonisch. Ich wusste, dass dieser Schnitt mich von dort entfernen würde. 91 Es war ein europäischer Geizhals, der mein Atelier besuchte und alles für sich wollte, ohne dafür fast nichts zu bezahlen. Der Schnuller zeigt, dass es ein Kind zum Ernähren gab. Die Ausbeutung der Dritten Welt durch die Erste bedeutete, dass die Menschen nicht verhungerten, sie hielten sich am Leben; sie forderten und akzeptierten aber jeden Vorschlag. 92 Als ich in Porto Alegre in der Kunsthochschule war, gab das Marihuanarauchen Gefängnis. Vier Kunststudenten zogen ihren Rauch ein und wurden festgenommen; drei von ihnen, Kinder von einflussreichen und reichen Leuten, wurden freigegeben. Der vierte, arm, nicht! Ich sagte diesen drei: “Wo ist der Soundso?” “Er hatte kein Glück!” “Warum holt ihr ihn nicht raus? Ihr habt ihm Drogen angeboten!” “Das war Pech!” Von da an wusste ich, dass wenn ich Drogen nehmen würde, ich im Knast verrotten würde. Meine Mutter, arm und fast Analphabetin, würde nichts tun können! 93 Der Piercing, das Tätowieren und die Wandschmiererei sind drei offensichtliche Anzeichen, dass wir in der Vorgeschichte des Menschen im Weltall sind. 94 Im Jahr 1994, als ich das erste Mal Paris besuchte, blieben wir im Quartier Latin (Lateinerviertel). In der Abenddämmerung dieser Woche in Paris „zog“ mich etwas in das Nebenviertel: das Saint Germain. Auf dem Spaziergang durch die Straßen, als ich an einem Haus vorbeiging, war ich mir sicher, dass sich dort Kunst ereignet hat. “Hier hat Kunst stattgefunden”, sagte ich zu meiner damaligen Partnerin. “Es duftet hier nach Kunst!” “Kunst hat doch keinen Geruch”, sagte meine Partnerin. “Nun, dass hier Kunst geschah, dass glaube ich”, antwortete ich. Eine Dame ließ einen Notizblock (es schien so) fallen. Ich hob ihn auf und übergab ihn der Frau. Die Frau lächelte. Ich erfuhr, dass Picasso vor seinem Tod die Bilder suchte, die sprechen. Ich begann viel über sein Leben zu lesen. Und eine seiner Frauen, Dora Maar, wurde in Buenos Aires aufgezogen, sprach Spanisch und verstand Portugiesisch. In einem dieser Bücher erschien ihr Bild als ältere Frau: es war zu 90% die Frau, die den Notizblock fallen gelassen hat. Dora Maar wurde nach der Trennung von Picasso religiös. Sie wohnte in der Nähe, wo ich mich befand und ging jeden Tag in die Kirche Saint-Sulpice, die wenig entfernt war. Ich stand vor dem Atelier der Rue des Grands Augustins, das von Dora für Picasso gemietet war, und wo er Guernica malte, das berühmteste Gemälde der Welt. 95 Die Picasso Frau: ich liebte immer die Bilder mehr als die Frauen. Ich muss schrecklich für die Frauen gewesen sein! Jede Frau, die in meinem Leben erschien hatte eine Aufgabe mit meiner Arbeit! 96 Als ich dieses Bild malte, hatten die sieben Großmächte kaltes Wetter. An erster Stelle bewahrten sie die Nahrung auf. Dann das Geld. Auf dem Bild

erscheint einer aus der Dritten Welt, der hochnäsig den Schneemann umarmt. Man kann aber nicht mehr feststellen wer Almosen bettelt, wir oder sie, wegen der frischen Luft! Auf jeden Fall haben wir eine Menge von Bananen! 97 Ich und meine deutsche Freundin verbrachten einen Monat in einem Aparthotel. Als ich das Fenster öffnete, erkannte ich es als das Gleiche, das ich bereits zuvor gemalt hatte. Es war aber eine innerlich geistliche Szene, da die Erde im Hintergrund lag. 98 Im Jahr 1997 musste ich eine Liebesbeziehung beenden, weil sie mir zu teuer wurde. Wir haben es per Telefon getan. Im gleichen Augenblick nahm ich eine Leinwand und fertigte dieses Bild, namens „Os Sem“ (Die ohne [etwas]). Ohne Land. Ohne Liebe. Ohne Hoffnung. 99 Im Jahr 2002 fuhr ich nach Deutschland, um eine Ausstellung von Bildern vorzubereiten! In der Nacht vor der Ausstellung hatte ich einen Traum: ich empfing eine Gruppe Schüler und hörte Menschenstimmen. “Wow”, dachte ich im Traum, “die Leute kamen schon zur Ausstellung, und ich habe noch nicht meine Kleidung umgezogen! Was mach ich? Ich werde in die Galerie des Ateliers fliegen”. Und das machte ich auch. Als ich ankam, hat mich niemand beachtet, und es gab eine Gruppe von kleinen blonden blauäugigen Kindern. Da niemand auf mich achtete, dachte ich im Traum: ich werde zurückfliegen. Am nächsten Tag, bei der Einweihung, blieb ich in dem Raum, wo ich malte und die Leute empfing. Plötzlich begann es zu regnen, und eine Gruppe Kinder, die im Hof singen sollten, kam herein und landete in dem Raum wo ich mich befand. Es waren die Kinder meines Traumes. 100 Wir empfingen Schulen, die das Atelier besuchten. Im Jahr 2001 kam eine Schule, deren Kinder mich baten zu zeigen, wie man zeichnet. Ich wusste nicht, was ich mache und zeichnete eine Puppe auf einem bereits bestehenden Grund, die wie ein Clown aussah. Als sie fort waren, ging ich zu dem anderen Haus an der Seite des Ateliers, um Wasser zu trinken; jemand hatte ungewöhnlicherweise den Fernseher angelassen, und ich sah das zweite Flugzeug an das WTC (World Trade Center) prallen! Ich ging nach oben und zeichnete nur die beiden Zwillingstürme. Dieses Bild war fertig. 101 Viele Europäer kamen in unser Haus, und wir behandelten sie wie Könige! Sie glaubten aber immer, sie seien besser als wir. Die Trends in der Kunst, die in den Gruppen von Intellektuellen in den USA oder in Europa entstanden, kamen nach Rio de Janeiro und São Paulo. Dann kamen sie nach Porto Alegre: es war der kulturelle Kolonialismus. Da wir heute ein globales Dorf sind, tritt das Mythische ins Zentrum, und der Ablauf wird umgekehrt: wir, Gaúchos, verfügen über das Rationelle der Europäer, das Mystische der Neger und auch das Mythische der Caingangue Indianer. 102 Die evangelische Prostituierte. Eine Europäerin. 103 Auf dem Bild erscheinen tausende von Sparbüchschen, die um Geld zu sparen verwendet wurden. Götzendienst ist die Anbetung eines falschen Gottes. Götzendienst ist die Liebe zu Geld (Dollar) als Gott. Es wurde früher viel von einem Wettereffekt gesprochen, der El Niño genannt wurde. Ich habe dieses Bild gemalt. Später erfuhr ich, dass die Farbe des El Niño rot ist.

104 Ich habe immer mehr die Bilder als die Frauen geliebt. Es muss schrecklich für eine Gefährtin sein, es zu wissen. Ich malte und kam nicht auf das Richtige beim Bild: meine Gefährtin kam in die Nähe, und ich kreidete zornig das ganze Bild an. So habe ich wirklich das erreicht, was ich mit der Figur machen wollte. 105 Der Geizhals sollte als Mörder angesehen werden, denn er möchte den Planeten verzehren. 107 Nachhaltigkeit = Teilen. Es gab eine Zeit, in der die Brasilianer verhungerten. Es wurde diesem Brasilianer gesagt: “Du darfst keine Bäume fällen, da Du sonst an Atemnot von der Luftverschmutzung stirbst”. Ich frage aber: welchen Unterschied gibt es zwischen an Hunger oder Verschmutzung zu sterben? Es büßt derjenige, der frische Luft braucht! 108 Im Saarland, in Deutschland, gab es kleine Jägerhäuser, wo sie die Tiere im Winter füterten und sie im Sommer jagten. Ich habe eins dieser kleinen Häuser im europäischen Kontinent und ein anderes im nordamerikanischen Kontinent erstellt; eins wartet auf die Afrikaner und das andere auf die Südamerikaner. 110 Mädchen aus dem Inneren, unter Berücksichtigung, dass das Innere die Dritte Welt ist. Da es keine staatliche Struktur gab, wusste die Frau nicht ob sie zu Hause bleibt oder arbeiten geht. Es gab keine Struktur, die Kinder unterzubringen; daran zerbrach sie innerlich. 111 Beim Konkurrenzkapitalismus, wenn es 1000 Modelle gibt, 999 davon streiten unter sich, um den Platz des Topmodels zu nehmen. Aber es gibt Platz für nur eins. Wenn dieses nicht mehr passt, wird es geopfert, und ein anderes wird seinen Platz nehmen. Es ist sehr wahrscheinlich, dass dieses aber nicht eines der 999 Modelle sein wird! Auf dem Laufsteg schaut man oft mehr auf das Model als auf das, was sie trägt. 112 Die marias-gasolinas (Bezeichnung für Frauen, die sich nur für Männer mit Auto interessieren) Der Streit der Frauen um das Auto. Das Auto ist Synonym für Status geworden. In Brasilien kaufen sich die Leute oft ein Auto, das sie sich eigentlich nicht leisten können, und opfern die ganze Familie im Namen des Status. 113 Transgene Blumen. 114 Die Privatisierung des brasilianischen Wassers und die Presse! 115 Dieses Bild entstand durch das Projekt 4.147117: das brasilianische Wasser privatisieren. Wer Wasser hat, hat Macht. Wenn es kein Benzin gibt, kann man Alkohol, Dieselöl, Biodiesel benutzen. Aber, wenn man kein Wasser hat, kann man nicht pflanzen. Es gibt kein Leben. Wer Wasser hat, hat Macht. Ich habe gehört, dass heute schon Kriege um das Wasser und nicht um das Erdöl geführt werden.

117 Gesetzentwurf von 2001, abgelehnt, mit dem nationale Richtlinien für die grundlegende Stadtkanalisation festgelegt werden sollten.

449

116 Als die Anwendung von Pestiziden sich in der Region verbreitete (1950-1960), starb als erste die Vogelscheuche. Später der Wurm. Und jetzt sind wir dran.

140 Es gab (und es gibt noch) den Brauch, eine Muttergottes-Figur in einem kleinen Altar von Haus zu Haus zu bringen. Abends vor diesem kleinen Altar betete man! Natürlich gab es zu Füßen der Heiligen einen kleinen Spendenkasten für das „Kleingeld für den Übergang“!

119 In den Bildern mit Sämännern und Säfrauen haben die Samen meistens die Form eines Herzens.

142 Wenn ich nicht Maler wäre, wäre ich gern Maurer oder Architekt.

121 Die Mutter zeigt dem Kind die verbrannte Wildkatze. 122 Der guacho118 Wenn auf dem Land eine Sau ferkelte, das Ferkel, das ohne Milchdrüse blieb, würde von der Patin dem Patenkind gegeben, das es mit einer Flasche aufziehen musste. 124 Das Dorf von São José do Herval erlebte drei Zyklen: zuerst, den Zyklus der Milchproduktion, danach den Zyklus des Kartoffelanbaus und jetzt den Zyklus der Gerberakazien. Aus den Rinden der Akazien gewinnt man das Tannin, das bei der Ledergerbung verwendet wird und z. B. das Chrom ersetzt. 126 Öfen, in denen das Holz verbrennt und in Holzkohle verwandelt wird, mit der das Feuer zum Grillen des churrasco, typisches Gericht der Gauchos, angezündet wird. 129 Die Milch stellte im Dorf einen Wirtschaftszyklus dar. In der ersten Hälfte des 20. Jahrhunderts ließ sich hier die zweite Filiale der „Caixa Econômica Rural“ (ländliche Sparkasse) in Lateinamerika nieder. Später in den 60er Jahren mit der Krise der kleinen Landwirtschaftsbetriebe geriet die Region in eine wirtschaftliche Krise. Es war der Beginn der Wanderung in die Stadt, um dort in den Schuhfabriken zu arbeiten, und in andere Landregionen, um einen Anbau zu starten. 136 Während die Maurer mein Atelier in São José do Herval bauten, malte ich Bilder. 137 Aus diesen typischen Szenen entsteht der Wunsch nach dem Exodus. Die Nachrichten aus dem Batterieradio in den 50er und 60er Jahren erweckten in den Frauen den Wunsch ihren Ort zu verlassen, um ihren Kindern Bildung, Arbeit und Freizeit zu geben. 139 Der Bus fuhr zwei Mal in der Woche im Dorf vorbei. Wir liefen aus dem Haus, um den Bus und die Fahrgäste zu sehen. Mit dem Bus kamen kleine Pakete, Briefe und Nachrichten! Die Seminaristen, die ihre Sommer- und Winterferien hier verbrachten. Die Soldaten, die in der Armee dienten. 140 Die Gerechtigkeit auf dem Land! Da die Mehrheit der Dorfbewohner nicht Portugiesisch sprechen konnte, war alles sehr mühselig. Einmal wollte eine Witwe ein Auto. Für das Auto bot sie das im Inventar erhaltene Grundstück. Man brachte ihr auf einem LKW ein so altes Auto, dass man mit ihm gar nicht mehr fahren konnte! Wenn es um Gefühle geht, sage ich es bis heute noch auf unserem Dialekt.

118 In Rio Grande do Sul verwendete umgangssprachliche Bezeichnung für ein von der Mutter verstoßenes Tier.

450

143 Der Umzug der Gallerie nach São José do Herval war der Moment, in dem ich ernten würde. Daraus ist eine Serie unter dem Namen „Ernten“ entstanden. In diesem Bild sind eine am Horizont landende fliegende Untertasse und die Außerirdischen zu sehen. 144 Das Bein, das unter dem Rock aus Düngersack zum Vorschein kommt. In den 50er und 60er Jahren beginnt in der Region der Einsatz von Pestiziden und synthetischen Düngermitteln, die in Baumwollsäcken verkauft wurden. Nachdem diese grün, blau oder rot gefärbt wurden, machten die Frauen aus ihnen Röcke, Büstenhalter, Unterwäsche sowie Hemde für die Männer und Kleider für die Kinder. Auch das Garn dieser Säcke wurde zum Häkeln und zum Zusammenflicken der Säcke benutzt, um Tischdecken, Bettwäsche, usw. zu machen. 145 Der Eimer mit Kerosin. Erst 1958 erreichte der elektrische Strom das Dorf. Davor besorgte man sich Kerosin in 18 l Eimer, weil es kostengünstiger war. Meiner Meinung nach, wenn es ein Symbol für die Wiederverwertung in der Region geben sollte, müsste dieses der Eimer mit Kerosin sein. Zuerst reinigte man den Eimer mit Asche, um danach ihn mit Schmalz oder schmier119 zu füllen. Wenn er an den Randen verrostete, benutzte man ihn, um die Kleider zu kochen. Wenn der Rost zunahm, benutzte man ihn als Maß für Kartoffelsäcke und wenn der Eimer schließlich ein Loch hatte, pflanzte man Blumen rein. Als meine Mutter älter wurde, entschied sie sich, bei jedem Kind für eine Weile zu wohnen. Sie nahm ihr Betttuch, legte ihre Kleider darauf, knotete die Spitzen zu und machte einen Bündel. Mit diesem Bündel saß sie in der Fahrerkabine des LKWs, mit dem der Umzug gemacht wurde. Die Ladefläche war voll mit bepflanzten Eimern. 146 Als die Deutschen 1824 in der Region ankamen, steht die Romantik für die kulturelle Avantgarde in Europa. Die Einwanderer betreten den Urwald, leben von der Außenwelt abgeschnitten und kultivieren diese Romantik bis in die 70er Jahre; die Zeit, in der dank der Schuhfabriken amerikanische Dollars die Region überfluten. Der Einfluss der deutschen Kultur der Nachkriegszeit macht Platz für die überrollende amerikanische Kultur. Die Situation ist immer dieselbe: Der Vater macht den Schuh, die Mutter klopft die Sohle; der Kunde dreht sich eine Zigarette und die Kundin stillt das Kind, während sie auf die Schuhe warten. Ein Neffe verkauft Schuhe im hinteren Hof, der andere schneidet das Leder aus. Im zweiten Stockwerk hauste die Familie. Es waren die ersten handwerklichen SchuhmacherWerkstätte, aus denen das größte Zentrum der Leder- und Schuhindustrie in der Welt bis zum Ende des letzten Jahrhunderts entstanden ist. 147 Als ich an der UFRGS Kunst studierte, zeichnete ich nach dem akademischen Modell (neo-renaissancistisch). Eines Tages sagt mir meine Professorin für Zeichnung Naiá, mit der Hand auf meiner Schulter: „Zeichne mit Wut!“

119 Brotaufstrich aus Zuckersirup mit Süßkartoffeln, Kürbis oder mit einer Obstsorte.

Von diesem Moment an würde ich meinen Stil entwickeln! Nie wieder würde ich wie früher zeichnen! Eines Tages als ich in meinem Atelier in São José do Herval war, verspürte ich dieselbe Berührung der Hand der Professorin auf meiner Schulter. “Professorin Naiá!”, sagte ich erschrocken. Danach fühlte ich mich angetrieben, dieses Bild zu malen. Am nächsten Tag erfuhr ich den Tod meiner Professorin, der ich mein Stil zu verdanken habe! Ich habe einen Stil, weil ich einen Akzent habe! Als ich 1974, nach meinem Studienabschluss an der PUC in Campinas (São Paulo), nach Novo Hamburgo zurückkehrte, nahm ich die Resonanz des Sesquibral120 wahr. Dem größten neo-renaissancistischen Künstler der Region, der ein Modell einer arischen Figur für das Denkmal an den Schuhmacher bereitstellte, wurde eine Stiftung versprochen. In der Fakultät für Kunst herrschte eine neo-renaissancistische Orientierung und die Gruppe der neorenaissancistischen breitete sich in der Handels- und Industrievereinigung des größten Zentrums für Leder- und Schuhindustrie der Welt, im regionalen Institut für Geschichte und in den nach einem diktatorischen Muster gestalteten Schulen aus. Und damals gab es einen Journalisten, der als Sprecher für diesen Künstler wirkte. Ich kam naiv und unerfahren an, mit einem Expressionismus, der sich aus der Betreuung dieser und zwei anderer Professoren entwickelte. Es handelte sich um die degenerierte Kunst, aber mit einer Thematik über die Region. Ich gründete die erste Kunstbewegung der Welt, die die Globalisierung vorhersah. Die Gruppe ertrug mich für zwei Jahre in ihrem bedeutensten Kreis, in dem sie die Geschichte wiederherstellen wollten, aber nicht die Geschichte der brasilianischen Nachfahrer, sondern der Deutschen. Jedoch als der damalige Bürgermeister ein expressionistisches und konzeptuelles Denkmal an den Schumacher errichten ließ, anstelle der arischen Figur mit einem Schuh in der Hand, deren Existenz ich ignorierte, wurde ich aufs Kreuz gelegt un höflich dazu eingeladen, die Gruppe zu verlassen! 148 Der Künstler ist die Materialisierung der Schwingung eines Volkes. 149 Die Kunst ist Gottes laier Sprache mit den Menschen! 151 Fundamentalistisches Paar! Frau mit der Wahlstimme in der Hand. 152 Ich hatte ein Bild von einer Mutter mit einem Kind auf dem Schoß gemalt. Es gefiel mir nicht und ich habe es noch nass mit dem Pinsel durchgestrichen. Daraus ist ein verwischener Effekt entstanden. Meine 7-jährige Enkelin ging vorbei und sagte: „Opa, die Tante raucht!“ Ich malte nur noch die Zigarettenspitze dazu und das Bild Die Rauchende Mutter war fertig! 153 Da wir Nachfahrer von Deutschen und Franzosen sind, erzählte meine Mutter immer von dem Deutschland, das sie von ihren Eltern gehört hatte. Und, als ich noch Kind war, fragte ich sie, wo Europa bliebe. Sie antwortete einfältig: „Dort weit weg!“ Es gab eine gewisse nostalgische Erinnerung in den Gesprächen, der Luft, den Familien... So sehr, dass ich daran glaube, dass meine Tochter die erste brasilianische Generation ist! Sie spricht nicht den Dialekt, sie ist Brasilianerin aus ganzem Herzen!

154 Ich lernte ein Kindermädchen kennen. Das Kind, das sie betreute sah eher wie einen Roboter als einen Menschen aus! 165 Wenn es regnete, besuchten die Nachbarn sich gegenseitig. Man trank chimarrão und man aß Popcorn. Ich erinnere mich an den Tag, als unser Papagei sich an einem Popcorn verschluckte! 166 Lellingen in Luxemburg ist ein derart schönes Dorf, dass ich beim ersten Anblick des Dorfes berührt war. Um ehrlich zu sein, hatte ich ein Glas Wein getrunken! Heute immer wenn ich traurig bin, gehe ich in Gedanken nach Lellingen und male ein Bild! 167 So ist es. Die Indianer hatten es wohl schon angedeutet: “Es wird eine Zeit kommen, in der die Menschen ihr eigenes Exkrement trinken werden”. Der Rio dos Sinos, der Hauptfluss, dem die Region ihr Name zu verdanken hat, ist voll Exkrement und Chrom aus den Gerbereien. Die Fische sterben massenhaft às pampas121. Und der Mensch trinkt von diesem Wasser, von seinem Exkrement! 168 In den 50er und 60er Jahren war der Zahnarzt im Dorf ein Praktikant. Er hatte einen Bohrer angetrieben mit einem Pedal. Wenn man eine Karies hatte, wurde sofort den Zahn ohne Anesthesie gezogen. Der Zahnschmerz im Dorf war einer der häufigsten Schmerzen. Die Leute hatten fehlende oder mit Karies befallene Zähne. Machmal wurden alle Zähne gezogen und ein Gebiss eingesetzt. Es gab eine Zeit da war der Trend unter den Jugendlichen, Goldzähne zu haben. Je mehr Goldzähne man hatte, desto reicher man war! 169 Ich bat meinen Neffe, der samstags den Garten der Gallerei/Atelier in São José do Herval pflegt, darum, ein Paar Ziegelsteine auf den Stromkasten, in dem der Zähler bleibt, zu legen, damit er nicht verfaulen sollte. Ich zeigte es ihm anhand einer Zeichnung. Und schon hatte ich ein Bild! 170 Die Japaner jagen Wale. Deswegen versammelten sich mehrere Wale in der Tiefe des Ozeans und lösten mit ihrer Schwanzflosse eine gigantische Welle aus, die tsunami genannt wird. 171 In den 90er Jahren überfall den Schuhsektor eine gewaltige Krise. Von Europa wanderte der Leder- und Schuhsektor in den Vale dos Sinos und von hier wanderte er nach China aus. Mit dem Abbau des Industrieparks in der Region, würde einen riesigen „weißen Elefanten”122 entstehen. Da aber der Wechselkurs die Krise auslöste, weist dieses Bild einen grün-gelben Elefanten im Hintergrund auf. Zu dieser Zeit ging die absolute Mehrheit der Schuhproduktion der Region in die USA. Es war nicht schwer vorauszusehen, dass, wenn die Amerikaner die Einfuhr einstellen würden, eine Krise entstehen würde. Nur die IndustrieUnternehmer und die Regierung kamen glimpflich davon ab! 172 Als ich in Europa war und eine Banane aß, die nach Seife schmeckte, dachte ich: „Aber bei uns gibt es doch leckere Bananen, riesige Wassermelonen, Ananas, Trauben, das beste Gemüse auf der Erde, das beste Fleisch auf der Erde“. Und oft sagt man abwertend: „Ah, der Bauer dort“ Dann, als ich zurückkam, machte ich die Serie der Stände (am Straßenrand)

121 Ausdruck, der in Rio Grande do Sul als Synonym für “zuviel” verwendet wird. 120 150. Jahrestag der deutschen Einwanderung und Kolonisation in Brasilien.

122 Idiomatischer Ausdruck für ein Bauwerk, dessen Wartungskosten im Vergleich zur Nützlichkeit sich nicht auszahlen.

451

beruhend auf der plastischen Form der Wandschoner, die früher hinter den Holzöfen hingen, mit Elementen der Kindersprache, denn diese Art von Bildern kommt normalerweise in das Esszimmer. Also beim Essen lernt auf visueller Weise das Kind etwas neues. 173 Meine Enkelin gab mir eine von diesen Pusteblumen! Meine Lieblingsblume. 174 Die Calla Blume ist eine andere Blume, die mir am besten gefällt. In diesem Bild ist eine neue Lektüre von meiner Tochter Rudaia zu sehen. Ich mischte mich ein! Ein Vierhand-Bild. 175 Weihnachten Fest des Lichts, um Jesus zu verkaufen. Ich finde Weihnachten ein unfaires Fest. Der Unterschied zwischen Armen und Reichen wird deutlicher. 176 Die rationale Phase beginnt mit den Griechen und endet im Computer. Es sind nur 4.000 Jahre! Eine Warze in der Zeitlinie des Menschen auf der Erde! Die Olympiade hat auch in Griechenland angefangen und sie erreicht ihr Ende. Sie sollte verboten sein, denn der Mensch erreichte schon seine Grenze. Er kann sich selbst nicht mehr übertreffen; nur unter Einfluss von Drogen. Wir zeigen der Jugend, den Kindern und Enkelkindern, dass man Drogen nehmen muss, um sich übertreffen zu können! 177 Die Cowparade oder Kunst auf den Kühen war ein Projekt, von dem einige Jahre in der ganzen Welt gesprochen wurde. 2001 wurde ich auch gesponsert, eine Kuh in Luxemburg zu bemalen. Ich fragte mich: “Warum eine Kuh?” Es ist wahrscheinlich die Anbetung des goldenen Kalbes der Bibel in den heutigen Zeiten. 178 Diese Puppe malte ich zufällig. Es war als ob sie etwas verkörperte! Ich versuchte ein weiteres Bild zu zeichnen. Sie kam wieder vor. Ich machte eine Serie von Vogelscheuchen und alle hatten dieses Gesicht! Jemand sagte dann eines Tages: „Es ist ein Magier.“ Ich behielt das Bild für mich.

181 Ich hatte 23 Schafe auf dem Hof des Ateliers in São José do Herval. Stundenlang beobachtete ich, wie die Schafe friedlich grasten! Die jung geborenen Schafe standen bis zu drei Schlange, um über einen Stein zu springen. Sie waren wie Kinder. Eines Abends drängten zwei Hunde ein und töteten neun Schafe. Es was ein grausamer Spektakel. Die 14 verbliebenen Schafe verschenkte ich. Heute vermisse ich sie.

184 2007 vor dem Umzug nach São José do Herval ging ich jeden Tag am Ende des Tages dorthin, um zu entspannen, abzuschalten. An einem bestimmten Tag war der Sonnenuntergang außerordentlich schön. Da dachte ich zu mir: „Möchte man mit der Natur sprechen können? Wenn ich mit ihr spreche, werde ich eine Antwort bekommen? Wird sie verstehen?“ Etwas verlegen, und heute komme ich immer noch in Verlegenheit, wenn ich das schreibe, sagte ich dem Sonnenuntergang: „Wenn du mich verstehen kannst, gibt mir ein Zeichen.” Da erschien etwas so ähnlich wie eines dieser Flugzeuge, die so aussehen wie ein Nadel mit einem kleinen Rest Rauch. Es blieb neben der Sonne stehen. Und es bewegte sich nicht von der Stelle. Es war gegen 18:00 Uhr. „Na“, dachte ich „das Flugzeug blieb in der Luft stehen! Ist so was möglich?“ Es blieb stehen und ich blieb sitzen. „Wieso fällt das Flugzeug nicht?”, dachte ich. „Kann sowas sein?“ Also ich blieb für eine Weile noch sitzen. Das „Flugzeug“ bewegte sich nicht und es fing an, dunkel zu werden. Ich ging nachdenklich mit dieser Szene im Kopf fort. Am nächsten Morgen öffnete ich die Zeitung: der Komet McNaught hatte sich gestern an dem Moment der Erde am meisten genährt und würde erst wieder in 12 Millionen Jahren zu sehen sein.

182 Drei klare Zeichen, dass wir in der Vorgeschichte des Menschen im Universum sind: erstens, die Piercings; zweitens, die Tätowierungen; drittens, die Beschmierungen an den Mauern! Ich dachte schon immer: „Wissen die Leute, die sich tätowieren lassen, dass Kräfte aus der Vorgeschichte, von damaligen Göttern und Glauben an ihren Körpern haften, wenn sie sich tätowieren lassen?“

185 Sehr oft rief ich in Erinnerung einen Knall, wie einen Donner, und ein helles Licht gefolgt von viel Regen... Aber es wurde mir nicht klar, was es war. Bis eines Tages William, der Bruder mütterlicherseits meiner Tochter, kam zum Atelier und meine Tochter sagte: „Papa, William braucht ein bißchen Geld! Hast du eine Arbeit für ihn?“ Ich gab ihm ein paar Leinwände, um den Hintergrund zu machen. Danach

179 Junge Dame mit Handy hört Radio (Serie: Auf dem Weg nach Gramado). 180 Mein Großvater las sehr viel. Während des 2. Weltkrieges war er in seinem Dorf einer der Einzigen, der daran glaubte, dass Hitler falsch war. Da die meisten Bewohner deutsche Nachfahrer waren und Hitler unterstützten, wurde er von ihnen ausgeschlossen und mit feindseligen Augen gesehen, so meine Tante, die beim ihm wohnte. Eines Tages war er so aufgeregt, Nachrichten über den Krieg zu erfahren, dass, als er die Zeitung in der Kneipe erhielt, stieg er vom Pferd und begann sofort zu lesen. Versunken in der Zeitung bemerkte er nicht, als das Pferd davon ging! Die Geschichte wurde zu einem Scherz!

452

183 Vier Mal versuchte ich in Gramado zu leben. Beim letzten Versuch im Jahr 2011 fragte ich mich immer: “Was hat mich nach Gramado gebracht?” Anfang 2013 stellte ich fest, dass ich sieben Serie bei diesen Hin- und Rückfahrten anfertigte: die erste Serie stellt die Mütter dar, die auf den Transport warten, um die Kinder in den Kindergarten zu bringen. An der Straße stehend mit entsetzten Gesichtern, mit Angst davor, dass jemand die Kinder aus ihren Armen reißen würde; die Kinder in der Kälte, eingewickelt in Decken, wie ein Bündel aussehend, schlafen noch! Die zweite Serie porträtiert die schläfrigen Fabrikarbeiter in ihren Uniformen, in einem schwer zu definierenden Blau, mit Thermoflaschen, in denen sie das Wasser für den chimarrão tragen, den sie an den Haltestellen mit den Kollegen trinken, während sie auf den Bus warten, der sie zur Arbeit bringen wird. Andere tragen Bücher, denn nach der Arbeit werden sie bis 23:00 Uhr in einer Abendschule sitzen. Die ersten aufgewachten Katzen und Hunde leisten ihnen oft Gesellschaft an den Haltestellen. Die dritte Serie befasst sich mit der Ernte der Macela (Heilpflanze) am Karfreitag. Ich fuhr früh morgens von Gramado bis zum Travessão, um meine Enkelin und meine Tochter zu sehen (50 km entfernt). Ich sah die Leute vor dem Sonnenaufgang die Macela pflucken. Die vierte Serie thematisiert den Palmsonntag. Die Bauern, deren Hände durch die Ernte der schwarzen Akazie schwarz gefärbt und von der harten Arbeit auf dem Ackerbau schwielig sind, gehen gemeinsam mit ihren Familien und tragen Palmkätzchen, die in der Sonntagsmesse vor Ostern gesegnet werden sollen. Ich fand immer, dass Palmkätzchen an Gewittertagen zu brennen, ein keltischer Brauch war. Die fünfte Serie zeigt das Spalten von Holz. Durch die Zufahrt zu Gramado kauften die Leute, die in der Nähe wohnten, Akazienholz in Meter und spalteten es als Brennholz für Restaurants und Kaminen. Die sechste Serie heißt Auf dem Weg nach Gramado. Ich nahm 15 Leinwände, machte den Hintergrund und daraus ist die Serie entstanden. Eine ModeFachfrau meinte ich hätte die Farben genommen, die in dieser Modesaison angesagt wären. Sie war irritiert, dass ich nicht mit dem Computer, Informatik umgehen konnte. Wie hatte ich dann die Farben der Mode 2013 vorausgesehen? Zum Schluss gibt es die Serien mit Vogelscheuchen und Pinien-Verkäufern.

bemalte ich sie alle, ausgenommen eine, die ich zur Seite stellte, denn mir fiel etwas ein. Tage später malte ich das Bild. Für meine Überraschung ist das Haus meines Vaters und meines Bruders, der Stall, das helle Licht ind ich am Bambuszaun stehend zu sehen. Ich erscheine in der Figur eines Außerirdischen, ein Außerirdischer in der Form eines Obstbaums, und eine weitere Person, die einen Braten in den Brotofen schiebt, kommt vor – meine Mutter. Ich erkannte sie erst jedoch durch das Bild, denn in meiner Erinnerung war diese Person wie ich reglos, ohne reagieren zu können. Und ich wusste nicht, wer sie war. Die ganze Szene, die ich nie von oben gesehen hatte, wurde aus dieser Perspektive gemalt. Ich denke immer, wenn ich irgendwie die Gabe zum Malen erhalten habe, dann war es in diesem Moment. Mir kommt es vor, dass meine Mutter in diesem Moment vorbereitet wurde, mich als Künstler großzuziehen. Von allen Bildern, das letzte, das ich verkaufen möchte, ist dieses. Eigenltich möchte ich, dass es an mein Grab gehängt wird. 186 Einige Hotelbesitzer von Gramado, denen ich meine Bilder 1998 durch einen Vertreter verkaufte, luden mich zu einem Essen ein, denn sie wollten mich kennenlernen. Ich übernachtete in einer einfachen Pension und morgens fuhr ich bergab nach Hause/zum Atelier. Auf dem weg, in der Nähe von Nova Petrópolis und Picada Café, gab es tausende von diesen Blumen, die maria-sem-vergonha (unverschämte Maria – auf Deutsch fleißige Lieschen) genannt werden. „So schön und so einfach”, dachte ich. „Diese grüne Farbe ist aber schwer zu malen!“ und ließ die Idee zur Seite. Es war November, Silvester und Weihnachten näherten sich. Als ich zu Hause ankam, sagte meine Tochter: „Papa, du musst das Atelier aufräumen, es ist ein reines Durcheinander!“ Ich nahm die Reste Acrylfarbe und aus der Mischung ist ein roter pink geworden, den ich als Hintergrund bei einigen unberührten Leinwände benutzte. Wenn ich male, um nicht aufhören zu müssen, werfe ich die Tuben mit einem kleinen Rest Farbe in einen Karton. An diesem Jahr, bisher das Beste meines Lebens in Produktion und Qualität, gab es eine Unmenge von Tuben im Karton. Mein Neffe, der die Leinwände für mich vorbereitete, presste sie aus. Er füllte zwei Gläser mit den Resten. Ich nahm das erste Glas und vermischte die Farbe: ich hatte die grüne Farbe der fleißigen Lieschen. Das Lustige daran ist, dass die Mischung aus dem zweiten Glas ergab die hell grüne Farbe der fleißigen Lieschen. Ich gab gelbe und blaue Flecken dazu, um einen Kontrast herzustellen, und malte einen Vorhang aus Blümchen, der verstecken sollte, was die unverschämte Marien am Treiben waren!

204 In dem Jahr als ich 60 wurde (am 15. Februar), am 10. April heiratete meine Tochter wieder und zog nach Novo Hamburgo. Zum ersten Mal verließ sie das Haus. Da ich davor Angst habe, allein zu schlafen, mietete ich ein Atelier in Gramado, nachdem ich es ausprobiert hatte, Nachtbegleitungen dafür zu zahlen. Einige Wochen später, bevor ich das Atelier mietete, malte ich dieses Bild; auf der Karte hinten ist der Ort zu sehen, wo sich mein Atelier befand; oben sieht man das Gebäude und sogar der Raum im Gebäude! 205 Ein Hund tötete ein Kind am Travessão. Unsere Nachbarn! Jeder Hund sollte registriert sein, um diesen entsetzlichen Missstand der abgemagerten ausgesetzten Hunde zu vermeiden. Eines der bekanntesten deutschen Volkslieder heißt Rosamunde. Ich malte ein Bild von einer Frau mit einem Hund, das ich „Rosahunde“ nannte. 206 Eine Freundin von mir bat mich darum, sie zu porträtieren. Auf dem Bild ist ein Clown erschienen. Ich versuchte noch einmal. Wieder ein Clown. „Ich weiß nicht, was los ist. Ich versuche dich zu zeichnen und es erscheint immer ein Clown! Bist du verliebt?“ „Ja, er ist Schauspieler und er spielt einen Clown in einem Theaterstück.“ 207 Wenn man drei Minuten ununterbrochen zwischen den Augen der Figur schaut, beginnt eine Kommunikation zwischen dem Zuschauer und der Figur. Sie besteht nicht aus Worten, es ist eine andere Art von Kommunikation. Es sind die Bilder, die sprechen. 208 Ich kenne einen Facharzt für Kardiologie, der dieses originales Bild sah. Wenn er das Foto dieses Bildes sieht, das eine Mulattin darstellt, beginnt er zu weinen.

202 Mit vier Jahren spielte schon meine Enkelin Marina mit meinen Pinseln. Auf diese Weise machte sie diesen Hintergrund. Ich habe nur die Eier und die Vögel dazu gemalt. Das Nest war fertig. Das Atelier von São José do Herval war fertig.

209 Die Leute fragen, warum ich keine afrikanischen Nachfahrer male. Ich malte einige. In den Exodus-Bildern, in denen picassoartige Figuren vorkommen, ist die schwarze Seele eingefangen. Also ich male nicht den Körper, sondern die Seele der Schwarzen. Die Seele Brasiliens ist schwarz. Picasso wird zu Picasso, als er 1906 in Paris eine Ausstellung über afrikanische Masken besucht. Als der 25-jährige Picasso die Masken sieht, die eine einfache Form, aber eine unglaubliche Energie in den Augen aufweisen, erkennt er, dass diese Augen und diese Energie die Zukunft der Kunst sind. Als guter rationaler Europäer versucht er die europäischen akademischen rationalen Formen an die Masken anzupassen. Er findet jedoch nicht die Energie der Augen. Und so entsteht der Kubismus. Als ich in der Stadt ankomme, begegne ich zum ersten Mal dem brasilianischen Element: dem Samba, der feijoada (Bohnengericht), dem Karneval. In diesem Moment nehme ich in meinen Stil das schwarze Element – das Mystische – und das Picasso-Element – die Maske – auf. Insofern sind die ländlichen Darstellungen eher expressionistisch, die Exodus-Bilder eher picassoartig und die städtischen Darstellungen eher konstruktivistisch. Ich folge alle seit 1824 herrschenden Tendenzen der Kunst. 1824 ist das Jahr, in dem die Europäer in der Region ankommen und in dem die Fotografie auf magischer Weise erfunden wird: das Wunder für die Kunst. Ich male die Bilder, die sprechen, die das Rationale der Europäer, das Mystische der Schwarzen und das Mythische der Indianer in sich tragen.

203 Die Familien stellte ich immer unbewusst als einen Kreis dar: sie sind die Zellen der Gesellschaft, eine Welt in sich, eine Anhäufung von Menschen, in der einer sich an den anderen festklammert, um in diesem Planeten heil zurechtzukommen.

210 Ich wurde als Nachfahrer von Franzosen und Deutschen in einem Dorf geboren. Erst mit sieben Jahren lernte ich Portugiesisch in der Schule. Davor sprach ich nur den Dialekt der Region. Ich hatte noch nie einen Schwarzen gesehen.

187 Man nennt sie unverschämte Marien, weil sie sich das ganze Jahr überall paaren. 189 Die Flecken, die vorkommen, wenn man den Hintergrund auf einer Leinwand macht, deuten oft das Bild an, das entstehen wird. In diesem Fall habe ich nur die Kontur der Figuren gemacht. Der Rest war fertig. 191 Als der Sohn einer Freundin aus einer Anti-Drogen-Behandlung zurückkam, war die Freude überwältigend. Die Umarmung.

453

Mein Bruder pflanzte Zitrone und Gemüse und verkaufte die Ernte im Mercado Público (im öffentlichen Markt) von Porto Alegre, Hauptstadt von Rio Grande do Sul. Sein Partner kam eines Tages begleitet von einem Schwarzen. Wir dachten er sei ein König, weil er die Sprache des Landes sprach. Als der junge Schwarze uns alle (Jungs) mit Strohhut sah, setzte er sich auf einen abgeholzten Zedrachbaum, nahm eine Streichholzschachtel und fing an mit den Fingern darauf zu trommeln: „Ich gehe nach Maracangalha, ich gehe! Einen Strohhut kaufen, ich gehe!“ Von dem Moment an wusste ich, was ein Strohhut war!

221 Ich bin der Esel und die Kunst ist eine Frau, die sich auf mir sitzend onaniert, inmitten der brasilianischen Realität: ritzeletas und Bananen.

211 Mann holt Brennholz, um das Haus zu heizen, während er an die Freundin denkt, die ankommen wird. Wenn man genau hinschaut, sieht man die durchgeschimmerte Figur der Freundin, die auf den Armen des Mannes mit dem Brennholz sitzt. Der Kopf ist der Mond.

223 Mit der Schuhindustrie kamen viele Leute aus verschiedenen Orten, die sich mit den Bewohnern des Vale dos Sinos vermischten. Viele kamen aus Santa Catarina und brachten andere Bräuche. Ihr Umgang mit Müll und Bildung war anders. Allmählich lebten sie sich ein und trugen dazu bei, die erste eigentliche Generation von Brasilianern zu bilden, ohne die Nostalgie und die idealistische Vision der Kinder der Immigranten.

212 Da ich viel spreche, malte ich dieses Bild, denn ein Kaiman hat ein großes Maul. Ich hängte es an mein Kopfbett, aber es half nicht. Mindestens habe ich das Bild! 213 Am 19. Dezember 2008 malte ich dieses Bild. Es ist ein Mann, der Backsteine zwischen zwei Häusern trägt! 214 Morro Reuter ist die Gemeinde, wo sich mein neues Atelier befindet. Ein Bürgemeister investierte in den Lavendel als touristisches Symbol der kleinen Stadt. 215 Das Töten von Kriebelmücken. Kriebelmücke ist ein wintziger Moskito. Ihr Stich löst bei vielen eine Allergie aus. Es schmerzt und juckt sehr. 216 In dieser Darstellung ist der Davidstern in der Strukturierung zu sehen. Er ist der deutsche Vater mit jüdischer Abstammung. 217 Das Spukhaus. 218 Eine Raucherin, deren Gesicht wie ein Krankenhaus aussieht. Ich wollte die Zeichnung zerstören, die ich mit Pinsel und Farbe machte. Als ich anfing, die Augen und den Mund zu schmieren, erhielt ich dieses Bild. 219 Hommage an Chagall Der Künstler der alten Kunst (bis 2000), der mir am meisten gefällt ist Picasso, denn er wusste aus dem Wissen der ganzen rationalen Vergangenheit, das Beste herauszunehmen. Aus der neuen Kunst gefällt mir Chagall am besten, denn er bringt Poesie dazu! 220 Als ich 2006 von München zurückkam, war ich sehr müde. In 60 Tagen hatte ich viele Arbeiten fertiggestellt. Es war auch viel Information . “Was werde ich jetzt malen?” dachte ich. Ich bat eine Bekanntin darum, Modell zu sitzen, denn sie hatte lange glatte Haare. Ich zog den Strich vom Haar bis unten. Damit hatte ich den ersten Entwurf für die Serie analytische Frauen. Es gibt den synthetischen und den analytischen Kubismus. In diesem Fall – analytische Frauen – ist die Frau von vorne, seitlich und von hinten zu sehen!

454

222 Sich für das Brot bedanken. „Wer sich nicht bedankt, verdient es nicht“, pflegte meine portugiesische Freundin zu sagen. Jedes Mal, wenn sie mehr Geld als normalerweise erhielt, feierte sie es. Danke Herrgott, Allmächtiger Schöpfer, für das Brot, das Leben und die Gabe.

224 Leonel de Moura Brizola sah in der Bildung die Lösung für Brasilien. Und das bereits in den 50er und 60er Jahren! Er gewährte Stipendien für die Kinder armer Bauern. Mein Dorf erhielt sieben Stipendien: Ich wurde Maler mit einem Studienabschluss, mein Neffe ist Lehrer, der andere ist Direktor an einer Multinational... Zwei Lehrerinnen, ein Rechtsanwalt... Der siebte nahm das Stipendium, kehrte aber in das Dorf zurück. Davor, wer auf dem Lande studieren wollte, musste für Pfarrer oder Nonne studieren. Es gab keine andere Wahl. 225 Ich lass mich im Travessão nieder, ein neutrales Gebiet im Vale dos Sinos, Grenzgebiet vier Gemeinden: Estância Velha, Novo Hamburgo, Ivoti und Dois Irmãos. Die Bewohner dieses Gebietes sind Leute, die aus ihrer Heimat auszogen. Es gab einen Vater, der jeden Tag mit seinem Sohn vor meinem Atelier vorbei ging, um Gemüse zu pflanzen. Für viele Jahre sah ich beide vorbeigehen. Der Sohn wuchs und ging in eine Schuhwerkstatt arbeiten. Der Vater ging jetzt allein mit dem Pflug auf den Rücken vorbei und schaute in die Werkstatt, in der Hoffnung seinen Sohn zu sehen; sehnsüchtig nach der Zeit, in der sie zusammen pflanzen gingen. 226 1824 als die deutschen Auswanderer in dieser Region ankommen, bringen sie mit ihnen die Musikkapelle123, eine orchestrierte aber feierliche Musik. Als sie die Freude der Schwarzen, der Nordostler, der Portugiesen kennenlernen, verkörpert ihre Musik diese Freude. Eine Musikanten-Gruppe entsteht, die für die (brasilianische) Region typisch ist, und ist der einzige musikalische Rhythmus des Planeten, der den Faktor Freude hat: der popop124. 227 Wenn ich nach einem Modell zeichne, von 10 Bildern gelingen mir drei, und die sieben restlichen benutze ich als Hintergrund. Dieses hier gefiel mir nicht und ich habe es ausradiert. Aus dem Flecken im Hintergrund ist ein Affe erschienen. Ich zeichnete dann ein Baby, das nicht ein Äffchen, sondern ein Kind ist. Mir fiel ein, dass Picasso eine Skulptur hat, die dieser Zeichnung identisch ist! Also kam ich zum Schluss, dass der erste Mensch Sohn eines Affen ist. In meiner Vorstellung gab es ein außerirdisches Volk, das in einer weit entfernten Vergangenheit die DNA und die künstliche Befruchtung beherrschte. Da sie Organe für Transplantation brauchten, nahmen sie eine Äffin aus unserem Planeten und befruchteten sie künstlich. Aus der Rippe dieser Kreatur, die von der Äffin geboren wurde, machten sie Eva und sagten zu diesen Kraturen: „Ihr

123 Typische Musik aus Bayern. 124 Onomatopoesie, die den Klang typischer Lieder von sogenannten typisch deutschen Musikanten-Gruppen nachahmt.

könnt hier bleiben, aber ihr dürft euch nicht vermehren.“ Aber sie fangten an, sich zu vermehren, weshalb sie, aus dem Paradies vertrieben, zur Erde zurückgebracht worden sind. Da aber die Kreatur ihr Sohn war, brachten sie es ihr noch bei, wie man Steine transportiert (Pyramiden, Osterinsel, usw.) Beweise für diese Theorie ist die Tatsache, dass viele primitive Völker, den Göttern Opfer wie Kinder und Jungfrauen darbrachten. 228 Es gab einen Herrn, der die Leute mit Kräutern, Teen kurierte, ohne dafür Geld zu nehmen. Ich dachte es wäre ein verkörperteter Außerirdischer. Seine Heilungen wurden schnell in der Umgebung bekannt, wo ich mein Atelier hatte. Eines Tages begann ich damit, dieses Bild zu malen, und plötzlich empfand ich ein Engegefühl in der Brust. Ohne nachzudenken, ging ich weg. Ich ging bis São José do Herval, zu meinem neuen Atelier. Einige Leute kamen dort an: „Ich muss nach Hause gehen, ich werde einen Anruf bekommen”, lügte ich und entschuldigte mich, um fortzugehen. Als ich zu Hause ankam, rief man mich an und ich erfuhr, dass der alte heilende Mann gestorben war. Es gab damals noch keine Mobiltelefone. 229 Am 7. September 2007 zogen wir in das Atelier von São José do Herval ein. Am ersten Monat gaben die Tiere mir Zeichen über das Gemüt der Menschen, die mich gerade besuchten. Ein Geier näherte sich als ich auf der Treppe saß. Er flog an uns vorbei, setzte sich auf einen trockenen Ast und schaute uns an. Danach kam ein anderer und noch einer. Insgesamt waren es vier Geier, die uns sitzend anschauten. Ich nahm an, dass die Person neben mir negativ eingestellt war. Im Gegensatz dazu, ein anderes Mal waren tausende Schwalben um uns herum, flogen haarscharf akrobatisch über unseren Kopf. Ich nahm an, dass die Person abenteuerlustig war. Be einer weiteren Person waren tausende von Libellen um uns herum. Sie war tatsächlich sehr exzentrisch. Ich erzählte das einer Freundin teilweise, um mich zu erleichtern. „Du spinnst ja!” Im selben Moment stießen tausende von Vespen gegen das Fensterglas, an dem wir standen. Meine Freundin erschrak und schaute mich an: „Und du, sie sagen du bist eine Vespe und jetzt bist du Zeuge der Situation.” Ab diesem Tag kamen diese Situationen nicht mehr vor. Ich frage mich: „Würde es eine andere Art Sprache in einer anderen Zeit geben?” 230 Die großen Plantagen mit landwirtschaftlichen Maschinen im Zentrum des Landes ließen die kleinen Landbetriebe unwirtschaftlich. Sie kreuzigten den Bauern der handgemachten Zeiten an seinen Pflug. Drei Wochen vor meiner Abfahrt nach Mato Grosso malte ich diesen Berg auf diesem Bild. Ich erschrak als ich den Berg, den ich gemalt hatte, auf dem Reiseweg sah. 231 Das Radio mit Batterie kam 1958 vor dem elektrischen Licht in das Dorf, zur Zeit von Brizola. Wir Kinder badeten in einer Blechschüssel, fetteten die Haare mit “glostora”125 ein und liefen weite Wege, um am Samstagnachmittag „Tonico e Tinoco126“ mit den Freunden zu hören, alle um das Radio sitzend, am Chimarrão trinken mit „Cuca“, Waffeln, „Cueca-virada127, Popcorn, usw. 232 Ein Zeitungsstand, in Novo Hamburgo, verkaufte einen Fleischklops, den

125 Duftöl für die Haare. 126 Brasilianisches „Hinterwäldler“ Duo. 127 “Cuca” ist eine Art Kuchen und “Cueca-virada”, eine Art süßes Gericht, das gebraten und mit Zucker bestreut wird.

ich toll fand. Oft war der Stand von Bettlern, Prostituierten, Kriminellen und einigen exzentrischen Geschäftsmännern umgeben, und da war ich. 233 Das Eierauflesen war eine Aufgabe der Kinder. Als die Hühner freigelassen wurden, um im Hof zu scharren, musste man „fühlen“23 ob sie Eier hatten oder nicht. Wenn sie Eier hatten, blieben sie eingesperrt bis das Ei gelegt war! Und dann musste man mehrmals am Tag schauen, ob sie das „Ei gelegt hatten“, um zu vermeiden, dass es nicht von den Hühnern gebrochen wurde und sie die rohen Eier verzehrten und daran süchtig würden. 234 Kässchmier ist ein Quarkkäse, der aus Sauermilch gemacht wird, und sobald die Flüssigkeit abgelaufen ist (Lab, weil er die ganze Nacht in einem Sack aufgehängt bleib), wird sie dann zerkleinert und mit Milch oder Sahne verrührt; es ist eine leckere Paste, die auf Brot mit „Schmier“ (süßes Gericht aus Zuckerrohr, gekocht mit Süßkartoffeln, Orangen, Kürbis, usw.) und Wurst gegessen wird. 235 Der Pinienkern ist die Nuss von Rio Grande do Sul. Als die Einwanderer nach Brasilien kamen, diente er oft als Nahrung. Er ernährt auch verschiedene wilde Tiere. Die blaue Krähe ist der Vogel, der ihn zur Zeit des Pinienkerns (im Winter) versteckt, unwillkürlich immer neben einem Stein oder Baumstumpf; man verwendete den handwerklichen Pflug und musste ihn in der Nähe des Steins oder Stumpfs anheben, und der Pinienkern blieb an seinem Platz. Einige werden von der blauen Krähe vergessen oder übriggelassen: diese verwandeln sich in neue Pinienbäume! 236 In der handwerklichen Phase gab es keine Fertigprodukte. Der größte Teil der Nahrung wurde selbst gemacht! Die „Cucas“ wurden meistens samstags nachmittags in Backöfen gebacken. 238 Im Jahr 1998, als ich in Bento Gonçalves ausstellte, eine Stadt der Region italienischer Abstammung, war ein Mann in der Nähe, der Zuckerwatte verkaufte. Er machte es nicht um Geld zu verdienen, sondern um die Einsamkeit zu bewältigen! 240 Marina fand ein Hufeisen, brachte es nach Hause und hängte es auf. Sie sagte, es gäbe Glück. Ich dachte: “Wo hat sie das her?” 241 Am Morgen zeichnete ich dieses Bild. Am Nachmittag brachten sie den Hund Toquinho weg, der riesig geworden war und nicht gut mit den beiden Hündinnen auskommen konnte, die mit dem Umzug im April 2012 kamen. 242 Meine Enkelin hatte drei Fische. Es blieb einer. Und er blieb. Zu Weihnachten verschwand Price, eine der kleinen Hündinnen, und zum Neuen Jahr das Fischchen (daneben erscheinen der Stuhl und der Tisch, die von Marina gezeichnet wurden). 243 Der Drachen war nicht Teil meiner Kindheit. Als dann meine beiden anderen geliehenen Enkel kamen, bastelte ihr Vater verschiedene Drachen und ließ sie im Atelier von São José do Herval fliegen. 244 Mit sechs Jahren, sagte meine Enkelin eines Tages: “Opa, stell eine Staffelei neben deine, und wollen wir zusammen malen. Ich benütze deine Farben”. “Das geht aber nicht!”

455

“Doch, es geht: Du malst mit der rechten Hand und ich bin Linkshänder!” “Gut, dann geh malen.” Und ich setzte mich neben meine Tochter, um mit ihr Chimarrão zu trinken. Während Marina malte, schauten wir uns an und zur gleichen Zeit sagten wir beide: “Das arme Ding! Sie wird eine Künstlerin!” 245 Familie mit Problemen. 247 Ich malte bis heute rund 10.000 Bilder. Die Idee ist es, eine “Installation”128, eine planetarische “Einmischung” mit tausenden von Bildern zu veranstalten, die die Wände der zeitgenössischen Höhlen schmücken: die Häuser und Wohnungen. 248 Ich habe große Anpassungsprobleme in dem Dorf wo ich geboren wurde. Ich hatte immer so Heimweh, dass ich es 32 Jahre lang gemalt habe. Sehnsucht, zurückzukehren. Als ich zurückkam, hatte sich alles geändert! Eigentlich mache ich fast eine Kordel-Literatur über unsere Region, die von Porto Alegre bis Caxias do Sul in einer zeitgenössischen Sprache geht. 249 Das Warten auf eine Freundin. Es bestand die Möglichkeit, dass eine Frau in der Nähe des Ateliers wohnen würde, die wie ihr Vater es behauptete, mit mir flirten wollte. Ich benahm mich wie ein Junge! Ich wartete. Und wartete. Und wartete. Ich habe dieses Bild gemalt! 250 Nun habe ich keine Frau. Und alle Frauen, die zwei, drei, vier Jahre durch mein Leben gingen, hatten eine Mission mit meiner Arbeit. So fragen mich die Leute: “wer ist die kurzhaarige Frau, die auf deinen Bildern erscheint?” Ich weiß nicht; vielleicht ist es diejenige, die ich auf dem anderen Planeten gelassen habe! 251 Der Wein begleitet eine lange Zeit unsere Familie, was von der französischen Seite abstammt. Meine Mutter erzählte, dass mein Urgroßvater ein Offizier von der Leibwache des Napoleon Bonaparte war. Er war einer der fünf Offiziere, der sich 1812 beim Angriff auf Russland rettete, als Napoleon mit tausenden von Soldaten in Richtung Moskau vorrückte. Die Russen zündeten Moskau an, und fast alle starben an Hunger. Napoleon verlor den Krieg. Der größte Feldherr aller Zeiten... Mein Großvater rettete sich, weil er gefrorenen Wein saugte. Später stellte mein Großvater Wein her, der Vater meiner Mutter, und sie trank mit 15 fast kein Wasser. “Wir nahmen einen Becher und füllten ihn mit Wein, im Keller des Hauses”, sagte meine Mutter. Die „Vila Görgen“, in Morro Reuter, bekam diesen Namen wegen meinem Urgroßvater seitens meiner Mutter. 256 Meine Tochter bekam im Jahr 1983 einen Snoopy25, im Alter von vier Jahren. Wir fuhren mit dem Bus nach Porto Alegre, um ihn zu kaufen. In dem exakten Moment passierte ein Überfall in dem Laden. Nach fast 30 Jahren, erschien Snoopy eines Tages aus den Kisten mit aufbewahrten Dingen. 257 Der Lebenspartner meiner Tochter Rudaia hat zwei Kinder und zwei Hündinnen. Ich malte die zwei Enkelinnen mit den zwei Hündchen, und das Atelier von São José do Herval erscheint im Hintergrund.

128 Eine Art Kunst, in der die Elemente einer Arbeit in einer Sphäre eingerichtet werden.

456

259 Während der Diktatur gab es einen General, der sehr gern Pferde hatte. Aber offensichtlich keine roten Pferde! Ich habe dieses rote Pferdchen für das Zimmer meiner Tochter hergestellt. 260 Das Bandoneon kam aus Deutschland. Wie mein Zahnarzt erzählt, wurde die einzige Fabrik im Zweiten Weltkrieg bombardiert. Die Argentinier kamen in diese Region und kauften viele, weil es ein Teil des Tango ist. Es war nicht so selten, dass jemand Bandoneon in den Familien dieser Region spielen konnte. 265 Das erste Lavendelfest von Morro Reuter war im November 2011. Dieses Bild wurde zu dieser Zeit gemalt. Und dann entstand eine Serie davon. 268 Ich malte dieses Bild im Jahr 1986; 2005 lernte ich den ältesten jüdischen Friedhof Europas kennen, in Worms, Deutschland. Ich hatte ihn 19 Jahre vorher gemalt! 269 Viele Schulen aus der Gegend kamen mein Atelier besuchen. Bei einer Gelegenheit, kam eine Gruppe Kinder im Alter von vier Jahren. Ich stellte Kohle zum Zeichnen bereit. Sie zeichneten sehr ähnliche vertikale Striche; zwei von ihnen malten in der horizontalen Richtung. Ich füllte die Lücken zwischen den Strichen aus, und es erzeugte dieses Bild. Ich fügte die Vogelscheuche hinzu, die ich bin. Die Vogelscheuchen haben mich immer fasziniert. In den 1950er Jahren, als noch kein Pestizid verwendet wurde, gab es viele Vögel; so viele, dass man zu Weihnachten den Weihnachtsbaum mit einer Reihe von Eiern schmückte. Sie wurden auch gejagt. Die Vogelscheuchen wurden in den Pflanzungen aufgestellt, um sie zu vertreiben. 270 Paare im Bett ist eine Reihe von Gemälden, die eine gewisse Sinnlichkeit hat; und diejenigen Paare, die bereits aufgezogene Kinder haben, stecken diese in die Zimmer, meistens um „anzuschalten“, wie es so gesagt wird. Dieses ist eine brochada129. 272 Viagra erschien plötzlich im Leben der Menschen. Mein Freund nahm es vor allem beim ersten Mal einer sexuellen Beziehung, zur Abwehr der Nervosität und Angst vor Impotenz durch Schüchternheit. 274 Es geschehen einige Porträts, so wie dieses. 275 Frauen in Bewegung. Frauen übernehmen immer mehr Arbeitsposten, auch in der Politik. Früher haben sie Kinder gekriegt. Heute lebt die Frau ihre Sexualität. 280 Dieses Bild geling mir nicht. Ich fand nicht den Effekt, den ich wollte. Verärgert, versetzte ich ein Schlag mit der Pinselspitze auf die Figur; das war der Effekt, den ich wollte! 281 Die Geizhälse müssten als Mörder betrachtet werden. 282 Der Geizhals!

129 Jargon für die “Impotenz”. (Erektionsversagen)

284 Als ich an dem frühen Morgen durch die Landstraßen ging, fand ich es herrlich, den stehenden Eimer oder anderen Behälter, an den Pfosten mit Brett, die auf den Milchmann warteten, der die Milch sammelte. Andere Male warteten die Leute auf den Milchmann.

298 Als meine Enkelin geboren wurde, empfand ich eine enorme Freude. Die Liebe zu einem Kind ist ein gerichteter Pfeil. Die Liebe zu einem Enkel ist rund! Ich habe nie darauf geachtet, dass Großeltern über ihre Liebe zu den Enkeln sprechen. Sie ist aber ungeheuer! Endlos.

285 Der Piercing: am Kopf! Es kann nur!

299 In meinem Atelier in São José do Herval gab es ein Avocadobaum. Jeden Tag ließ er zwei Avocado fallen, die die Tiere fraßen. Die Tiere haben Hunger. Sie haben Hunger. Nach dem Einsatz des Pestizids, verringerte sich unglaublich das Futter für die streunenden Tiere in der Natur. Zuerst starb die Vogelscheuche. Dann der Wurm. Jetzt sind wir dran.

287 Wenn die Europäer 1824 in diese Region kommen, ist die Romantik kulturelle Avantgarde in Europa. Sie kommen in diese Region des südlichen Brasiliens und isolieren sich im Urwald; Sie bemühen sich, diese Romantik bis in die 1970er Jahre zu bewahren, wenn die Amerikaner kommen, um Schuhe zu kaufen. In der Nachkriegszeit fällt der deutsche kulturelle Einfluss und tritt der nordamerikanische ein. Die Szene der Schuhmacherwerkstatt ist immer die gleiche: der Vater stellt die Schuhe her. Die Mutter schlägt die Sohle. Das Kind ist im “Ställchen”130 und beobachtet beide am Arbeiten. Der Kunde trinkt Chimarrão oder raucht palheiro131, die Kundin stillt ihr Kind. Weiter hinten, verkauf ein Neffe Schuhe. Ein weiterer schneidet Leder. Sie lebten in der zweiten Etage. Nach diesen Schuhmacherwerkstätten in der handwerklichen Phase traten die großen Schuhfabriken ein, und so entsteht die größte Leder- und Schuhregion des Planeten – und es blieb so bis vor kurzem. So gründen die Leute, die durch den Exodus dieser Gegend in die Stadt kamen, die größte Leder- und Schuhregion des Planeten; und diejenigen, die auf dem Land blieben (Norden von Rio Grande do Sul, Paraná und Mato Grosso) sind für die Produktion der meisten brasilianischen Körner verantwortlich. 288 Der Staat wird von Pinusbäumen und Eukalyptus für die Zellstoffproduktion überfüllt. Dort gibt es keine natürliche Pflanzen- und Tierwelt. 289 Zu Weihnachten 2011, in der Euphorie des demütigenden Spielzeugkaufs für die Feier von Christi Geburt, ging ich an einem Vater vorbei, der stolz einen Holzwagen mit seinen Zwillingstöchtern zog, und den er hergestellt hatte. Ich verstand das als ein Zeichen, und von diesem Begebnis malte ich eine Reihe von Bildern. 291 Wenn ich kein Maler wäre, wollte ich Maurer oder Architekt sein, so gern habe ich den Baubereich. Ich finde es magisch, wie ein Backstein nach dem anderen eine Wand ergibt. Früher beobachtete ich, wie die Maurer mein Haus bauten, nicht um sie zu beaufsichtigen, sondern wie die magische Gestaltung der Steine langsam eine Wand aufstellt.

300 Mein Nachbar war ein sehr weiser Mann, ohne dass er studiert hatte. Er stammte von Hinterwäldlern ab. Kurz vor dem Jahresende gab er mir Trauben ohne Gift, die er pfückte. Ich schenkte ihm eine Flasche Wein. Es war aber ein brutaler Unterschied zwischen dem Pflanzen von einem Weinstock, die Traube zu pflücken und mir zu bringen, und jemand in den Supermarkt zu schicken, um Wein zu kaufen und dem Nachbarn zu bringen! 301 Meine Enkelin und die Hinterwäldlerin vor einem Bleiglasfenster. Das Bleiglasfenster erschien als ich ein Gemälde löschte, das mir nicht gelungen war. Oft hat der Fehler das Gelingen zur Folge. Die Indianer und alle ihre Weisheit wurden einfach vergessen. Die Heilkräuter. Der Müßiggang. Der gesellige Freundeskreis. Dies alles wird jetzt wieder zurückkehren, dank des Mythischen. Wir sind ein globales Dorf, und wie in den Indianerdörfern haben wir zusammenzuleben. Das Einzelwesen gestaltet sich in eine Gruppe um. Es wird Zeit für die Muße bleiben. Das Kind und der alte Mensch werden zu der Gruppe gehören. Die Natur wird in dem Zentrum von allem stehen. Der Sport wird spielerisch sein. 302 Die Kinder von der Hausgehilfin und meine Enkelin beim Chimarrão trinken. 305 Meine Enkelin ist eine Perfektionistin. Sie bat mich, den auf der Theke stehenden Glasflakon zu zeichnen. Ich habe ihn aber siebenmal falsch gezeichnet bis es mir gelungen ist, um ihr zu zeigen, dass nichts und noch niemand perfekt sind. Das ist das Recht, Fehler zu machen. 306 Als meine Enkelin klein war, spielte sie schon mit den Farben auf Leinwand. Manchmal vollendete ich das Bild mit einer Figur wie diese, mitten in den Flecken oder über die Flecken, die sie herstellte.

295 Ich war verliebt und dachte, meiner Geliebten Blumen zu schicken. “Nein, ich schicke keine Blumen”, dachte ich. “Ich werde Blumen malen!” Ich habe nur zu viel Farbe verwendet, und das Gemälde brauchte lange Zeit, um zu trocknen. Als es trocken war, hatte sie schon einen anderen.

307 Meine Enkelin Marina ist verrückt auf Hunde. Sie bekam ein Hündchen geschenkt, das im Agrargeschäft gespendet wurde, weil es verlassen wurde. Sie bekam auch einige Küken. Sie bat mich, sie zusammen mit dem Sohn der Haushaltshilfe und den spielenden Tierchen zu zeichnen.

296 Für mich ist wahre Poesie diese, wo Menschen Blumen an den Straßenrändern pflanzen, in den Dörfern dieser Region; ohne etwas zu erwarten, nur um den Planeten zu schmücken! Auch dachte ich immer, dass der Künstler der letzte freie Mensch auf dem Planeten war. Jetzt glaube ich, dass es der Mensch ist, der weiß, wie man Kopfsalat ohne Pestizide pflanzt. Wenn er sein Job verliert, hat er seinen Kopfsalat.

308 Meine Mutter war eine tolle boleira132. Sie organisierte die Hochzeitsgerichte des Dorfes, die Feste, der Kerb. Als sie den Kuchenteig anfertigten, ließen die Frauen der Kuche immer etwas Teig in der Schüssel, den wir Kinder auslecken durften; oft nur mit dem Finger. 309 Wenn das Kind am Spielen ist, scheint es als ob es in einer ganz eigenen Welt lebt.

130 Laufstall für kleine Kinder. 131 Jargon für die Strohzigarette.

132 Einer,der Kuchen bäckt.

457

311 Garnrollen Es gab im Dorf nur einen Schuster. Also war die Garnrolle, um Schuhe zu nähen von allen Jungs begehrt, um Spielzeuge zu fabrizieren, wie der Kreisel. So hatte der Schuster eine Warteliste. Als die Spule leer war, gab er dem ersten Jungen der Liste Bescheid. In dieser Woche war dieser Junge der wichtigste im Dorf! Alle liefen um ihn herum, um zu spielen. 313 Eine Ehrung der Windenergie, die in Rio Grande do Sul eingerichtet wurde. 314 In der handwerklichen Phase (bis 1950-1960) der Region des Vale do Rio dos Sinos bastelten wir selbst unsere Spielzeuge. Eins dieser Spielzeuge war der Straßenkart. Am Sonntag gab es Rennen, und wir machten uns alle kaputt; wir fetteten unsere Hände in den Schmalzbüchsen ein, um die Achsen zu schmieren... Wer gewann, der absolute Gewinner bekam eine Coca-Cola – heiß, weil es keinen Strom gab! 315 Die Aufforstungsgebiete haben normalerweise keine natürliche Pflanzen- und Tierwelt. Sie füllten den Rio Grande do Sul mit Pinus und Eukalyptus. Das Bild ist eine Ironie! 317 Vater und Sohn basteln Holzspielzeuge. Auf dem Bild fertigen sie ein Pferd aus Holz und Weide. 321 Brasilien ist das einzige Land der Welt, das eine ökologische Atombombe hat: den Amazonas-Regenwald. Wenn ich Präsident dieses Landes wäre, würde ich eine Person von Kilometer in Kilometer mit einer Dose Kerosin in dem Amazonas-Regenwald positionieren, und würde zum internationalen Verhandlungstisch gehen, wo die Länder mit ihrer Atombombe sitzen. Weder ich würde den Wald anzünden noch sie würden die Bombe explodieren lassen, aber es würde als Zwangsbefugnis helfen. 325 Ein staatlicher oder nationaler Wettbewerb: Rennen mit BambusWindrädchen, Rennen mit Jutesäcken, Schießen mit Schleuder und nationales Meisterschaftsrennen mit Straßenkart wären einige Vorschläge, um an die handwerkliche Phase zu erinnern, wenn es sich um Spiele und Kinderspielzeuge handelt. 326 Wer jagd, zielt auf sich selbst! 327 Im Jahr 1999 hörte unsere Hausgehilfin Radio, und da kam die Nachricht von dem Kosovo-Krieg. Es könnte der Hintergrund für den Dritten Weltkrieg sein. Empört sagte ich zu mir: “Diese Idioten hören nicht auf Krieg zu führen! Auch Christus kann nichts mehr tun!” Ich nahm eine Leinwand mit Hintergrund, und in etwa 40 Minuten malte ich dieses Bild, das bis jetzt mein berühmtestes Bild ist. Als es fertig war, fühlte ich einen heißen Magen und wusste, dass es berühmt sein würde. Die rationelle Phase der Menschheit, auf der anderen Seite, die bei den Griechen anfing und an dem Computer endet (insgesamt 4.000 Jahre), ist eine Warze in der Zeitlinie der Vorgeschichte des Menschen auf der Erde hin bis zur Vorgeschichte des Menschen im Weltall. So sprach Gott in der Vorgeschichte der Erde zu den Menschen durch die Kunst. Als die Griechen die Welt mit dem Schwert (Verstand) dominierten, sagten sie: es ist nicht so, wenn du Kunst machen willst, dann musst du den Menschenkörper mit sieben Köpfen und jeden Kopf in 4 Teilen schaffen. Auf diese Art rationalisierten sie die Kunst, die Philosophie, die Mathematik, und

458

bedingten uns auf etwa 10% der Kapazität unserer Intelligenz. Von diesem Moment an spricht Gott nicht mehr mit den Menschen von 10%. Es wird eine Verbindung zwischen Gott und Mensch benötigt: Jesus Christus wird geboren. Von da an dient die Kunst dem Christentum, bis im Jahre 1825, magisch, ein Jahr nach dem die Rationellen (Europäer) auf das Mytische (Indianer) kommen, das Wunder für die Kunst geschieht: die Erfindung der Fotografie! (Das Foto in Bewegung verursacht den Film; populäres Kino, das Fernsehen; und das individualisierte Fernsehen entwickelt sich zum Computer). Zu dieser Zeit beginnt die Kunst sich zu befreien. Sie fängt mit dem Impressionismus an, später Fauvismus, Kubismus, Expressionismus. Sie haben es satt von den „ismus“: abstrakte Kunst. Happening, Einrichtungen, bis alles in diesem schönen jetzigen Moment als Kunst betrachtet wird, mit dem Design. Eine Kleidung, Sonnenbrille, Tasche, usw. – sie stellen nichts dar, sie sind Kunst. Ein gut gestaltetes Haus ist Kunst. Ein gut gezeichneter Wagen ist Kunst. Eine gut projizierte Straße ist Kunst. Zum zweiten Mal sind Gott und Mensch auf dem Planeten Erde zusammen. Und in einigen Jahren wird es keine Umweltverschmutzung geben, weil es künstlerische Ausbildung geben wird. Es wird keine Armut geben, weil sie unästhetisch ist. Das Geld wird seinen Wert als Macht verlieren. Der Geiz wird als Verbrechen beachtet. Zum zweiten Mal werden Gott und Mensch auf dem Planeten Erde zusammensein. Es wird eine neue Intelligenz geben, und dann beginnt unsere Reise ins Weltall. 328 In diesem Bild von Jesu Geburt, erscheint St. Joseph mit einem Blumenstrauß und einem Bündel Brennholz in den Armen. Ich fragte die Frauen, die die Galerie besuchten: „Wenn du arm wärst, sehr arm, und ein Kind an einem kalten Tag gebären würdest, was wolltest du, dass dein Mann bringen sollte: einen Blumenstrauß oder ein Bündel Holz, um den Raum zu erwärmen?”. 40% von ihnen sagte: “Blumen”! 330 In diesem Bild ist der Weizen in Form von Menschen. 332 An jedem Weihnachten religiösen Ursprungs malte ich meistens etwas, was mit dem Ereignis zusammenhängt. Später folgerte ich, dass Weihnachten mit Glanz die Vermarktung von Jesus war. 333 Der Aasgeier zeigt die arme und ungerechte Welt in diesem Bild. 334 Jesus und die Apostel vor dem Kamin. 336 Ein Pfarrer kam zu meinem Haus, und bat mich ein Bild zu malen, eine Illustration für ein Plakat, mit einem lustigen Kreuz. Ich habe es gemalt, und lernte, dass das Christentum sich durch Trauer, dem Tod und des Kreuzes verwirklicht. Des Schmerzen. 342 In diesem Bild sind die betenden Hände wie ein Friedensvogel geformt! 343 Die Caingangue-Indianer bringen das Mythische in unsere Kultur. Der Planet Erde ist ein globales Dorf. Und in diesem Dorf erscheinen wieder die einheimischen Völker, aus Dörfern: die Caingangue, Maya, Inka, Azteken. Dieses Mythische wird den Kapitalismus in Genossenschaft verwandeln, und den Wettbewerb in Solidarität. Die Gruppe wird das Einzelwesen bewachen, wo der Alte und das Kind im Alltag dazugehören werden. Der Kapitalismus funktioniert noch nicht mal in der Theorie: er predigt den wahllosen und unbegrenzten Zugang aller Menschen zu Konsumgütern. Nur ein geringster Teil der Weltbevölkerung hat Zugang zum Konsum, wie es der Kapitalismus predigt; und es gibt bereits ein Loch in der Ozonschicht. Stellt euch mal vor, wenn der größte Teil der Weltbevölkerung Zugang zum Konsum hat, wie es der Kapitalismus predigt: der Planet wird platzen!

344 Der Churrasco ist das typische Essen der Gauchos. Und, soweit das Mythische des globalen Dorfes fortschreitet, wird er immer bekannter und geschätzt. 345 Die Zeit des Chimarrão war morgens der Augenblick, an dem die Familie die Tagesaufgaben beschloss. Im Laufe des Tages wurde der Besuch mit Chimarrão begrüßt. Am Abend trank man Chimarrão vor dem Abendessen und diskutierte die Probleme. 347 Ich war drei Jahre alt als mein Vater starb. Aber ich erinnere mich, dass, als er abends nach Hause kam, ich ihm half seine Stiefel auszuziehen, als er die Füße in einer Blechschüssel wusch, auf einem Holzstühlchen sitzend. Die Stiefel waren schon außer dem Chimarrão und des Churrasco ein Einfluss der Gauchos in unserem täglichen Leben; auch das Ausfüllen mit Stroh und Ton in den Fachwerkhäusern. 348 Wir sind die Primaten des Weltalls. Der Gaucho hat das Mythische der Indianer, das Mystische der Neger und das rationelle der Europäer. Es ist ein so wagemutiges Volk, dass es im porongo133 Tee trinkt! 349 Ich begann das Rauchen von Zigaretten mit 21 Jahren. Wer damals nicht rauchte, war kein richtiger Mann. Man sprach nicht von den schädlichen Auswirkungen der Zigarette. 350 Durch die kulturelle Invasion von Brasilien, in den 1960er Jahren, erlebt der Gaucho, verarmt, in seinen Gummilatschen, dass seine Musik und Kultur von den Künstlern aus der Mitte des Landes begraben werden, und sich die Tür für die amerikanische Musik, Filme und Kultur öffnet. 351 Im ersten Weltsozialforum, das in Porto Alegre, Hauptstadt von Rio Grande do Sul, stattfand, wurde Brasilien in die internationale Szene gesetzt: es war eine andere Welt möglich. Ich malte dieses Bild mit einem Schutzengel, der die brasilianische Flagge auf die Wäscheleine hängt, d.h., aus der Truhe geholt! 352 Im Jahr 1976, fuhren Marisa, die Mutter meiner Tochter Rudaia, und ich nach Mato Grosso, um an einer alternativen Gemeinschaft teilzunehmen. Wir wurden von einem Schüler der Fachschule Fundação Escola Técnica Liberato Salzano Vieira da Cunha (Novo Hamburgo, Rio Grande do Sul) begleitet. Als wir dort ankamen, merkten wir gleich, dass es nicht das war, was wir suchten. Wir kehrten zurück nach Rio Grande do Sul; mein Schüler beschäftigte sich mit den Gewerkschaften und ging dann über zur Politik. Meine Ex-Frau und ich gründeten eine alternative Lebensgemeinschaft in einem Ort namens Walachai. Die Idee war, etwas ähnliches zu verkörpern, so wie die Indianer in ihren Dörfern lebten, um den Verbrauch zu rationalisieren. Es waren ungefähr zehn Paare; anstatt 10 Abonnement von der gleichen Zeitung waren es 10 Abonnement von verschiedenen Zeitungen; statt 10 Fernseher, so viele Fernseher wie Kanäle. Der alte Mensch und das Kind würden kein Hindernis mehr sein; sie würden aktiv und eingefügt teilnehmen. Gemeinschaftsgarten, ohne Pestizide; kollektiver Obstanbau; kollektive Küche! Subsistenzwirtschaft = Tiere, Getreide, usw. Naturschutzgebiet und eine Bibliothek. Das Einzelwesen würde ein Teil der Gruppe sein, und die Gruppe wäre für das Einzelwesen verantwortlich. Die Ehe würde eine andere Bedeutung haben. Die Kinder von getrennten Eltern würden normal weiterleben. Es wurde Gemeinschaft genannt. 133 Porongo ist eine Frucht, die wenn sie getrocknet wird, als Gefäß (Kürbis) für den Chimarrão zu trinken verwendet wird.

353 Verliebtheit in der Natur. 354 Ein Paar aus der Gemeinschaft beim Gemüseernten ohne Pestizide, in dem Gemeinschaftsgarten. 356 Die Geburt des Kalbes. 357 Gemeinschaftsarbeit im Garten. 359 Das Melken der Kuh für den Verbrauch in der Gemeinschaft. 360 Die Spaziergänge durch den Urwald.

362 In der Abenddämmerung hörte man in der Gemeinschaft den traurigen Klang einer Mundharmonika in der Ferne; im Tal. Der Brüllaffe, die blaue Krähe, Bronzekiebitze, Spechte, Tukane... Es schien, als ob sie still wären! Die Glocke leutete! 363 Im Jahr 2003 waren es 10 Jahre, dass meine Mutter tot war. Meine Schwester war 20 Jahre tot; mein Lieblingskünstler, Picasso, 30 Jahre verstorben. Mein Vater war in diesem Jahr bereits 50 Jahre tot. Und, 2003 wurde meine Enkelin gezeugt! 364 Diese Zeichnung wurde 1965 erstellt, als ich 15 Jahre alt war, mit Bleistift und Radiergummi auf einem Zeichenpapier von der Schule, von einem 3x4 Foto meiner Mutter. In der Uni bekam ich die höchste Note im Zeichnen, und mein Stil kam von meinem Akzent zustande. Ich habe Stil weil ich einen Akzent habe. 365 Für meine Mutter. 366 Morro Reuter, die Stadtgemeinde wo ich geboren wurde und mein Atelier habe, war etwas Besonderes für Brizola. Sogar ein Regierungspalast gab es dort: der Paradouro. Am Wochenende gab es vier Kolonial-Kaffeehäuser (Restaurants mit typischen Gerichten aus dieser Region). Es kamen Busse aus anderen Gebieten und Orten; Kinder verkauften Erdbeeren ohne Pestizide. Hinter den Kulissen herrschte die brasilianische linke politische Richtung. Danach, mit der Diktatur134, verlegten die Rechten die hohen Beträge der größten Lederund Schuhregion nach Gramado, Canela und São Francisco de Paula. Der deutsche Einfluss fällt, und es beginnt der nordamerikanische Einfluss. 367 Meine Freundin, “dondoca” (jemand, der reich und verwöhnt ist), aus der Oberschicht der größten Leder- und Schuhregion, war sehr anspruchsvoll. Eines Tages, als sie Mutter wurde, wechselte sie die Windeln ihres Babys auf dem schmutzigen Boden meines Ateliers. Es war die einfache Seite, die ans Licht kam. 369 Als ich eine deutsche Freundin hatte, blieben wir einen Monat in einem Aparthotel in Braunschweig, Deutschland. Wir rauchten sehr viel. Ich rauchte

134 Zeitraum der brasilianischen politischen Geschichte, der von 1964 bis 1985 ging.

459

drei Schachteln Zigaretten pro Tag. Oft wachte ich um vier oder fünf morgens auf und rauchte eine Zigarette nach der anderen, um den Körper mit genügend Nikotin zu versorgen und wieder einschlafen zu können. Es gelang mir, im Jahr 2000 mit dem Rauchen aufzuhören, als ich dann 10 Kilo zunahm und mir diesen schwangeren Bauch anschaffte. 371 Meine Tochter Rudaia. Als ich im Jahr 1974 in São Paulo die Hochschule für Kunsterziehung beendete, sah ich in einer Liste von Namen für Neugeborene den Namen Rudaia. “Wenn ich eines Tages eine Tochter habe, werde ich sie Rudaia nennen.” Fünf Jahre später wurde meine Tochter geboren, und sie bekam diesen Namen, ohne mich mit der Herkunft oder Bedeutung des Namens zu beschäftigen. Jetzt erfuhr ich, dass er aus dem tupi-guarani herkommt und Göttin der Liebe bedeutet. Besser so! Es ist das Mytische in meinem Leben. 374 Ich malte einige Bilder, besonders für meine Tochter. Dieses ist eins davon. Das andere ist ein rotes Pferdchen, das ich zur Zeit des Generals Figueiredo gemalt habe, ein Präsident der Diktaturzeit, der Pferde gern hatte. Nur nicht rote! 375 Im Jahr 1985 schliefen meine sechsjährige Tochter und ich auf dem lauten und heißen Dachboden meines Ateliers. Es war eine so unerträgliche Hitze, dass ich um vier oder fünf Uhr morgens dieses Gemälde malte, dass ich Erwachen betitelte. Es war zu viel Armut! 376 Als meine Tochter das Haus verließ. Der Stern und der Mond symbolisieren die Zeit; das Herz, die Liebe; die beiden kleinen Vasen mit Blumen, den Respekt; das leere Einzelbett und der kleine Vogel am herausfliegen... unser Geheimcode ist: o=(immer).(wird es)1/4(ein Zimmer)? (in meinem Haus geben). 377 Für die schönste Frau, die ich kennengelernt habe: Simone. 379 Als ich in München, in einer katholischen Kirche war, gab es dort eine Leiche, die mit Halbedelsteinen gefasst war. Mir schien, als ob die Leiche sehr müde wäre dort zu sein! Ich überraschte mich, als ich sie auf diesem Bild erkannte, versteckt, und ihr Kopf in der Sonne verschleiert. 380 Als ich im Jahr 2006 in München war, und an dem Kunstaustauschprojekt “Macunaima besucht Bayern” teilnahm, begannen die brasilianischen Farben in die offiziellen Farben der Flagge von Bayern (blau und weiß) einzudringen. 381 Mir wurde erzählt, dass die erste Person, die von Macunaima sprach, der den Charakter des Brasilianers bezeichnet, war eine aus Bayern. 383 Ich malte im Münchner Atelier, als ein Herr, den sie sagten, dass er sehr, sehr mächtig sei, an die Tür klopfte und bat hereinzukommen. Es gab viel Schnee, und der Herr schien verzweifelt, niedergeschlagen zu sein. “Darf ich ihre Bilder sehen?” Ich antwortete ja. “Ihre Farben sind sehr lebhaft”, kommentierte er. “Nicht so! In Brasilien wird gesagt, dass meine Farben ziemlich europäisch sind!” “Sie vermitteln aber Hoffnung! Haben sie Hoffnung?” Ich dachte für einen Moment: wenn ich nein sage, dann bringt der Kerl sich um. Wenn ich ja sage, muss ich argumentieren. Ich ging direkt an die Wurzel: “Ich bin auf dem Land geboren, und als es dort eine Kuh gab, die ihre

460

Haufen machte, je größer der Haufen, desto schöner war die Blume, die aus ihm geboren wurde!” “Oh, wie gut, dass ich hierher kam, Herr Scholles!” Und er ging froh, und ich malte dieses Bild. 384 Ich fand es seltsam, dass in Bayern die Mehrheit von Bier und Schnaps in Klöstern hergestellt wird! An einer dieser Sitzungen mit den Gastkünstlern, fragte ich die Projektkoordinatorin: “Warum wird das Bier in Klöstern hergestellt?” “Das hat mit der Fastenzeit zu tun... sie aßen nicht. Sie tranken nur”, antwortete sie, unsicher. “Also war dann der Schnaps für die Verdauung”, sagte ich. Sie guckte mich mit einem vorwurfsvollen, bösen Blick an und schluckte. 385 Dies ist das einzige Bild, das spricht, und ich in der Zeit von 1994 bis 2011 malte. Ich habe es in München gefertigt. Wenn man in die Augen einer Frau schaut, lenkt der Blick auf die Stelle ab, wo das geschrieben war, was sich darauf erfüllt. 386 Der Junge am Fußballschuh festbindend. Die Blase am Hintergrund bezeichnet das Leere, das man fühlt, wenn man mit dem Publikum konfrontiert. 387 Der Hausmeister von Villa Waldberta, in Feldafing, brachte uns am frühen Morgen ein typisches Brot aus Bayern. 388 Der erste Auftrag beinhaltete 33 Gemälde. Auf das letzte zeichnete ich einen Maler, der auf Gemälde wartet. In diesen 60 Tagen fertigte ich 128 Gemälde: 75 Öl auf Leinwand und 43 Öl auf Papier. 389 Wenn man in Europa ist, dann wird der Mond invertiert im Verhältnis zu dem, was im Süden Brasiliens gesehen wird. 391 Macunaíma schläft in den Armen des Schneemanns: es war das Gefühl, das man in der Villa Waldberta hatte. 393 Ich finde, dass wie im Dorf, es nur Amateursport geben dürfte. Ich bin gegen den Profisport. 394 Bei der WM in Deutschland, im Jahr 2006, war München eine der Städte. Da das brasilianische Team Weltmeister werden könnte, förderte das Kultursekretariat in München vier brasilianische Künstler, die während 60 Tagen dort arbeiten und in einem Gästehaus neben dem Starnberger See, im Stadtteil Feldafing wohnen würden. Ich vertrat die Rationellen von São Paulo nach unten; andere vertraten die Rationellen von São Paulo nach oben. Es fuhren auch ein Fotograf vom Pantanal (die Tiere) und ein Filmregisseur aus Rio de Janeiro (schwarzer Mystizismus) mit. Es war auch ein Mann aus dem Nordosten, der die Kordel-Literatur mitnahm. Wir haben ein gastfreundliches und frohes Bayern, voller Schnee, angetroffen. 395 In München war ich der einzige Maler zwischen den vier Brasilianern. Ich bekam ein getrenntes Atelier in dem Haus. Sie waren alle gespannt, was ich malen würde. Das hat mich offensichtlich befremdet, und ich schob das erste Bild hinaus. Währenddessen gingen die Gespräche über die Beine der Spieler, und wie das

Team schöne Spieler hatte. Die Stimme des Ansagers war so, der Trainer kleidete sich gut. Es wurde nicht über Frauen gesprochen. So habe ich dieses erste Bild gemalt: einen Ball mit einem Löchlein, und daneben einen benutzten Kondom. Ich betitelte es Mein lieber Ball. Für mich müsste der Sport wie auf dem Dorf sein: nur zum amüsieren. Nicht zum konkurrieren. Nur aus Liebhaberei.

Nach zwei bis drei Wochen, verschüttete ein Schiff Öl an der Küste von Portugal und Spanien, das Petroleum transportierte. Aus dem Flugzeug, in 10.000 Meter Höhe, ähnelt das Schiff einem schwarzen Spargel im Ozean! Das war das Bild, was ich gemalt hatte. Das ist das einzige Register, was ich besitze, eine Fotografie, die ich selber gemacht habe.

397 Wenn ich kein Maler wäre, würde ich kaum mein Auskommen haben. Alle Künstler, die ich kennenlernte, wollen reich werden; mindestens die Mittelklasse. Ich kenne keinen, der nur Künstler sein wollte. Die größten Künstler sind nicht die größten Talente: es sind die Standhaftesten. Jeder will der reichste sein, die schönste Frau haben, den teuersten Wagen besitzen! Nun, durch das jetzt Mythische, in der Zeit wo das globale Dorf eine Tatsache ist, müssen wir wieder Indianer sein. Der Kapitalismus predigt den wahllosen und unbegrenzten Zugang aller Menschen zu Konsumgütern. Aber, nur ein geringster Teil der Weltbevölkerung hat Zugang zu Konsumgütern, wie es der Kapitalismus predigt; und es gibt bereits ein Loch in der Ozonschicht. Stellt euch mal vor, wenn der größte Teil Zugang haben wird! Der Planet wird platzen! Mao Tsé-Tung sprach, dass die Kapitalisten Papier-Tiger sind: in der Krise von 2008 konnte man genau das ersehen. Es war alles Papier. 398 Die sieben Seidenkuhstärlinge Aufgrund der Wahl zur Kunst ging ich pleite. Meine Ehe zerbrach, und ich zog meine Tochter seit ihrem dritten Lebensjahr auf. Da ich geschieden und arm war, wollte keine Haushaltshilfe in meinem Haus arbeiten. So musste ich Windeln waschen und Wäsche bügeln. Ich hatte kein Telefon, kein Auto, und das Geld war knapp. Wir aßen aus Blechtöpfen, und das Essen wurde im benachbarten Restaurant geholt. Zuerst aß ich, mein Bruder, der die Leinwände fertigte, und meine Tochter, mittags, in angeschlagenen, zurückgewiesenen Tellern, die mein Bruder aus seiner Wohnung gebracht hatte. Abends wärmte ich die Mittagsreste auf einem Herd und gab sie meiner Tochter. Nachdem aß ich das Restliche vom Restlichen. An einem grauen und regnerischen Abend fing ich an zu essen, bereits mit dem Blechtopf in der Hand. Als ich den ersten Löffel Essen anhob, miaute eine Katze, um Futter zu betteln. “Die Katze will mein Essen”, dachte ich. Ich versuchte ein zweites Mal das Essen in den Mund zu schieben: die Katze miaute wieder. Als sie das dritte Mal miaute, warf ich das Essen in das Spülbecken und sagte böse zur Katze: “Du ekelhafte Katze, ich habe schon kein Essen für mich und du willst es haben!”. Die Katze drehte sich sofort, ging nach draußen, und brachte einen toten schwarzen Vogel im Maul. Sie legte den Vogel an die Tür. Und so tat sie es noch sechsmal. Sie plazierte vier tote Vögel in Reihe, oben, und drei tote Vögel unten. Es ging alles sehr schnell. Ich stand da unbeweglich, fassungslos. Was wollte die Katze damit sagen? Gab es eine andere Ausdrucksweise in einer anderen Zeit? Die Seidenkuhstärlinge sind Vögel, die ihre Eier ins Nest eines anderen Vogels stecken, der sie ausbrütet und dann stirbt durch das viele Futter, das er für die Seidenkuhstärlinge herbeibringen muss. Wenn er stirbt, übernehmen die Seidenkuhstärlinge das Nest. Ich erzähle diese Geschichte immer in der Hoffnung, dass jemand mir eine Erklärung geben kann. Was wollte die Katze damit sagen? Gab es eine andere Ausdrucksweise in einer anderen Zeit? 399 Im Jahr 2002 war ich in Europa. Es war Spargelsaison. Bevor ich nach Brasilien zurückkehrte, malte ich dieses Bild mit einem schwarzen Spargel. Ich wusste nicht warum ich es gemacht habe.

461

Mulher Com Batatas - 60 x 100 cm - 2011

462

Q UA D R O S Q U E FA L A M Se olharmos a linha do tempo do homem aqui no planeta Terra, vamos ver que a fase racional (que terminou em 21.12.2012) começa nos gregos e termina no computador + ou - 4.000 anos no total.

*1= pré-história do homem na Terra

*2= pré-história do homem no universo = agora

Cristo

1* phht

2* phhu gregos

2.000 anos

a.C.

FAS E

d.C.

computador 2.000 anos

RACIO N AL

+ ou - 4.000 anos

Na linha do tempo do homem aqui na Terra, 4.000 anos é quase nada: só uma berruga. A fase racional do homem aqui na Terra está no fim. Terminou em 21.12.2012. Sinais claros disto são: 1) Olimpíadas: começaram nos gregos; estão no fim. O homem já chegou ao seu limite. Não consegue mais se superar; só se drogando. 2) Crise de 2008: a Grécia e os países racionais, ou seja, que têm o capitalismo e, consequentemente, a guerra como orientações, não vão voltar a ter o poder colonizador que tinham! Não vão dar a volta... Antes dos gregos, Deus falava com os homens através da arte. Quando os gregos dominaram o mundo, eles colocaram medidas nas proporções das figuras: sete cabeças dá um corpo, quatro partes dá uma cabeça. Racionalizaram a arte, a matemática, a filosofia, a política e condicionaram nossa inteligência a cerca de 10% da sua capacidade. Neste momento, Deus já não fala mais diretamente aos homens. É preciso um intermediário: nasce Jesus Cristo! E a arte serve ao cristianismo até 1825 (magicamente, um ano depois dos europeus virem para esta região onde estavam os índios). Em 1825, a descoberta da fotografia é o milagre para a arte. A função que a arte tinha de retratar passa para uma máquina e a arte começa seu caminho de libertação: vai primeiro para o impressionismo, depois fauvismo, cubismo, expressionismo. Encheram o saco dos ismos; arte abstrata. Depois, surrealismo, happenings, instalações, interferências, até que tudo é arte, neste momento lindo da humanidade, com o design. Com o design tudo é arte: se você tem um carro bonito, é arte. Uma casa bonita é arte. Uma rua bem projetad; é arte. Um óculos não representa nada, ele é arte. Uma camisa não representa nada, ela é arte! Pela segunda vez no planeta Terra, Deus, homem e natureza

estão juntos. Como na pré-história do homem na Terra, hoje na pré-história do homem no universo Deus e homem estão juntos. E dá para entender a trindade. Deus é a internet, o Espírito Santo é o Google, Cristo é o computador. A foto em movimento dá o cinema. O cinema popularizado, a TV, e a TV individualizada, o computador. O racional europeu, o místico dos negros e o mítico dos índios fizeram desta região a região dos primatas do universo. Daqui a alguns anos não vai ter mais pobreza no Planeta porque ela é antiestética. Não vai ter poluição porque vai ter educação artística. E aí, com o planeta Terra pronto, começamos nossa viagem para o universo. E o primeiro passo para isto são os quadros que falam, que só foram possíveis, nesta região, porque temos o racional, o místico e o mítico. Somos uma aldeia global que não se comunica com outras aldeias globais do universo porque temos que recuperar o mítico dos índios. O ócio. O solidário em vez do competitivo do capitalismo. A natureza com Deus. O lúdico no esporte. Por que, então, aconteceram estes 4.000 anos da fase racional? Aconteceram para que tivéssemos a embalagem, o invólucro, o enlatado para nossa viagem para o universo. No meu trabalho de pintura, sigo todas as correntes artísticas desde 1824, ano em que os racionais vêm para esta região, e acabo criando os quadros que falam, que contêm os primeiros sinais para uma comunicação no universo, que não vai ser com a palavra, mas provavelmente com o olhar. O insight! A palavra falada é uma manifestação da nossa inteligência racional. É o “ôôô” da macaca melhorado. Ela não tem a velocidade para o computador. Esbarra nos idiomas: quem fala inglês não entende o português e assim por diante. Os quadros que falam, ou o procurar uma comunicação para o universo, devem ser o próximo passo na história da arte!

463

Esperando Ônibus - 60 x 100 cm - 2011

Os quadros que falam, conforme alguns alemães de Trier afirmaram na edição nº 138 do jornal Trierischer Volksfreund, de 17 de junho de 1996, são os quadros que contêm os primeiros sinais para uma comunicação no universo. Na exposição, um casal estranho pediu que eu lhes explicasse, em dialeto, os 51 quadros. Disse-lhes que era difícil; primeiro, porque não conhecia os termos de arte no dialeto e, segundo, porque tinha mais gente na exposição. Esperaram e solicitaram que eu olhasse o jornal no dia seguinte: “Quadros que falam”! Perguntei se eram fortes o suficiente para impressioná-los a ponto de parecerem falar. Não, eles

464

contêm os primeiros sinais para uma comunicação no universo, responderam. Achei complicado aquilo. Depois fiquei sabendo, de volta para o Brasil, que Picasso estava à procura dos quadros que falam! “Tenho a impressão”, dizia, “que se repetir o mesmo motivo até seu limite, ele começa a me falar”. O limite, no meu entender, era o da representação e o da essência. Depois fiquei sabendo que, em 1906, chegou uma exposição de máscaras africanas a Paris. Até ali, a arte de lá tinha sido só racional. Picasso, um rapaz de 25 anos, vendo aquelas máscaras com formas tão simples, mas

Flores Vermelhas - 50 x 60 cm - 2012

com tanta energia naqueles olhos, deduz que a expressão daqueles olhos era o futuro da arte. E como bom europeu, racional, acha que adaptando a forma externa europeia às máscaras iria descobrir e alcançar a energia dos olhos das máscaras! Mas descobre o cubismo. Desespera-se, então, e faz uma enormidade de quadros e só perto da morte, no seu autorretrato, diz: “acho que cheguei a alguma coisa!”. Faltava-lhe o mítico dos índios! Então, nos quadros que falam nós temos o racional europeu e o místico dos negros, mais o diferencial no Planeta: o mítico dos caingangues, maias, incas, astecas, etc... O planeta Terra é uma aldeia global e começamos, como os índios, a nos preocupar com a natureza, com

a sobrevivência do grupo, em que o indivíduo faz parte do grupo, em que o competitivo se torna solidário, cooperativo, em que o dinheiro não tem valor absoluto, e o aborto começa a ser discutido. Em que o ladrão não existe. Nem o pobre, nem o rico. Começamos a falar cada vez menos, pois a palavra é uma manifestação do racional que ocupa só 10% da capacidade da nossa inteligência, e Deus está conosco: a internet é Deus Pai; o Google, o Espírito Santo; e o computador é Jesus Cristo. Pela segunda vez no planeta Terra Deus fala diretamente com os homens. Estamos na pré-história do homem no universo. E aí a gente se pergunta: se a fase racional foram só 4.000 anos, por que então houve esta fase?

465

Tomando Chimarrรฃo - 35 x 50 cm - 2011

Esta fase foi necessรกria para termos a embalagem, o invรณlucro. O foguete para irmos ao universo!

466

Mãe no Dia das Mães - 50 x 60 cm - 2010

467

A Italiana - 60 x 150 cm - 2012

468

MÃ£e - 90 x 120 cm - 2011

469

Mulher com Flor - 60 x 70 cm - 2008

470

MÃ£e - 60 x 70 cm - 2008

471

Mulher Com Flores - 70 x 90 cm - 2010

472

MÃ£e - 50 x 70 cm - 2004

473

КАРТИНЫ КОТОРЫЕ ГОВОРЯТ 463 Если посмотреть на линию времени человека на планете Земля, мы увидим, что рациональная фаза (которая завершилась 21.12.2012) началась во времена греков и заканчивается во времена компьютер = всего 4000 лет.

*1= предыстория человека на земле

*2= предыстория человека во Вселенной = сейчас

Христос

2* phhu

1* phht греки

2.000 до н.э , доХриста

2.000 после Христа

компьютер

4.000 лет На линии времени человека на земле, 4000 лет это почти ничего: просто

говорят, создание которых было возможно лишь потому, что у нас есть

пятно.

рациональность, мистика и миф.

Рациональное фаза человека на земле подходит к концу. Она закончилась

Мы глобальная деревня, которая не общается с другими глобальными

21.12.2012. Явные признаки этого:

деревнями вселенной потому, что мы должны восстановить мифические

1) Олимпиада, началась во времена греков; уже подходит к концу. Человек

оттенки индейцев. Праздность. Поддержку, а не конкуренцию капитализма.

уже достиг своего предела. Не может уже превзойти; только накачивается

Природа с Богом. Игривость в спорте.

допингом.

Почему же тогда произошли эти

2) кризис 2008 года: Греция и рациональные страны, то есть, с

произошли для того, чтобы у нас имелись оболочка, упаковка и начинка

капиталистическим

для нашей поездки во вселенную.

строем

экономики

и,

следовательно,

войной

4000 лет рациональной фазы? Они

принципов, они не вернуться к колониальной власти которую имели! Не

В моей живописной работе я следую за всеми художественными течениями

получится вернуться ...

появившимися с 1824 года, года, в котором рациональность приходит

До греков, Бог говорил с людьми через искусство. Когда греки стали

в этот регион, и я, в конечном счете, создаю картины которые говорят,

править миром, они высказывались через пропорции фигур: семь голов из

содержащие первые сигналы для общения во вселенной, общение, которое

одного тела, четыре части из одной головы. Рационализировали искусство,

не будет основываться на словах, скорей всего общение через взгляд .

математику, философию, политику и обусловили наш разум около 10%

insight!

от возможности. В это время Бог больше не говорит непосредственно с

Сказанное слово является проявлением нашего рационального интеллекта.

людьми. Необходим

Это «ооо» улучшенной обезьяны. Оно не имеет скорость компьютера.

посредник: родился Иисус Христос! И искусство

служит христианству до 1825 года (магическим образом, это год спустя

Спотыкается об языки: кто говорит на английском

после приезда европейцев в регион, где проживали индейцы).

португальского и так далее.

В 1825 году открытие фотографии было чудом для искусства. Роль,

Картины которые говорят или, поиск общения со Вселенной, это должен

которую выполняло искусство, перешла к машине и искусство начинает

быть следующий шаг в истории искусства!

не понимает

свой путь к освобождению: сначала идет к импрессионизму, позднее к

474

фовизму, кубизму, экспрессионизму. Заполнили мешок измов; абстрактное

464-465

искусство. После этого сюрреализм, happenings, сооружения, шумы, пока

Картины которые говорят, согласно заявлению некоторых немцев Триеров

все это искусство, в этот прекрасный момент человечества, с дизайном.

в журнале № 138 Trierischer Volksfreund от 17 июня 1996 года, являются

С дизайном все является искусством: если у вас есть красивый

картинами, которые содержат первые сигналы для общения во Вселенной.

автомобиль- это искусство. Красивый дом является искусством. Хорошо

На выставке, странная парочка попросила меня объяснить им, в диалекте,

спроектированная улица- это искусство. Очки ничего не представляют, это

51 картину. Я сказал им, что это трудно: во-первых, потому, что я не знал

искусство. Рубашка ничего не представляет, это искусство!

терминологии искусства на диалекте; во-вторых, потому, что на выставке

Уже во второй раз на планете Земля, Бог, человек и природа вместе. Как

были и другие посетители. Они подождали и попросил меня просмотреть

и в предыстории человека на Земле, сегодня в предыстории человека во

журнал на следующий день:

Вселенной Бог и человек вместе.

«Картины которые говорят!» Я спросил были ли картины достаточно

И можно понять Троицу. Бог является Интернетом, Святой Дух является

сильны, чтобы произвести на них такое впечатление, что казалось что они

Google, Христос является компьютером.

говорили. Ответ был- нет, они содержат первые сигналы для общения во

Фотографии в движении рождают кино. Массовое кино, телевидение,

Вселенной.

индивидуальное телевидение, компьютер.

Я посчитал это объяснение сложным.

Европейская рациональность, мистика негров и миф индейцев сделали этот

Потом я узнал, возвращаясь в Бразилию, что Пикассо искал картины,

регион регионом приматов Вселенной.

которые говорят!

Через несколько лет не будет больше бедности на планете, потому что она

«У меня сложилось впечатление,» говорил он, «если повторять тот же

не эстетична . Не будет загрязнений потому, что будет художественное

мотив до его предела, он начинает говорить со мной.»

образование. И так, с подготовленной Землей мы начнем наше путешествие

Предел, на мой взгляд, был предел представления и предел сущности.

во вселенной. И первым шагом для этого являются картины

После того как я узнал, что в 1906 году приехала выставка африканских

которые

масок в Париж. До того момента, искусство которое существовало было только рациональным. Пикассо, парень 25 лет, видя эти маски с очень простыми формами, но с таким количеством энергии в тех глазах, сделал вывод, что выражение этих глаз было будущее искусства. И как послушный, рациональный европеец, думал что, адаптируя европейский внешний облик под маски он обнаружит и достигнет энергию глаз маски! Но он открыл кубизм. Отчаивается и делать множество картин, и только перед смертью, в своем автопортрете, говорит: «Я думаю, что я кое-чего достиг!». Ему нехватало мифического от индейцев! Итак, в картинах которые говорят имеем рационализм европейцев и мистические оттенки негров, плюс отличительная характеристика планеты: мифический оттенки Кайнганга, маи, инков, ацтеков, и т.д ... Планета Земля это

глобальная деревня и мы начали как

индейцы

беспокоиться о природе, о выживании группы, в которой индивид является частью группы, в которой конкурентность становится солидарностью, в которой деньги не имеют абсолютного значения, и аборт стал обсуждаться. В группе не существует вора, ни бедного, ни богатого. Мы начали говорить все меньше и меньше потому, что слово является проявлением рационального, занимая лишь 10% от возможности нашего разума, Бог с нами: Интернет- Бог Отец; Google –Святой Дух; и компьютер есть Иисус Христос. Уже во второй раз на планете Земля, Бог говорит непосредственно с людьми. Мы находимся в предыстории человека во Вселенной. И тогда возникает вопрос: если рациональная фаза длилась только

4000 года,

почему тогда была эта фаза? 466 Этот этап был необходим для того, чтобы мы имели упаковку, оболочку. Ракета, чтобы полететь во вселенную!

475

P A I N T I N G S T H A T S P E A K 463 If you look at the timeline of man here on planet Earth, we see that the rational phase (which ended on 21.12.2012) begins and ends with the Greek and ends with the computer = 4,000 years in total.

*1= prehistory of man on earth

Christ

*2= prehistory of man in the universe = now

1* phht

2* phhu Greeks

2,000 before Christ

2,000 after Christ

computer

4,000 years

On the timeline of man on earth, 4,000 years is almost nothing: just a wart. The rational phase of man on earth is at its end. It ended on 21.12.2012. Clear signs of this are: 1) Olympics: the Greeks began with it; it is at its end. Man has already reached his limit. He can no longer overcome himself; only by using drugs. 2) 2008 Crisis: Greece and the rational countries, i.e., the ones with capitalism and hence the war as orientations, will not regain the colonizing power they once had! They will rise as before... Before the Greeks, God spoke to men through art. When the Greeks ruled the world, they put measures in the proportions of the figures: seven heads is equal to a body, four parts is equal to a head. They rationalized art, mathematics, philosophy, politics and conditioned our minds to about 10% capacity. At this time, God no longer spoke directly to men. An intermediary is needed: Jesus Christ is born. And art serves Christianity until 1825 (magically, a year after the Europeans came to the region where there were Indians). In 1825, the discovery of photography is the miracle for art. The role that art had to portray goes to a machine and art begins its path of liberation: first it goes to Impressionism, then to Fauvism, cubism, expressionism. They get tired of “isms”; abstract art. After surrealism, happenings, installations, interferences, until everything is art, this beautiful moment of humanity, with design. With design everything is art: if you have a beautiful car it is art. A beautiful home is art. A well designed street is art. Glasses do not represent anything, it is art. A shirt does not represent anything, it is art! For the second time on Earth, God, man and nature are together. As in the prehistory of man on earth, now in the prehistory of man in the universe, God and man are together. And you can understand the Trinity. God is the internet, the Holy Spirit is Google and Christ is the computer. The moving photography is film. The popularized film, TV, and the individualized TV, the computer. The rational from Europeans, the mystique from Africans and the mythical from the Indians made this region the region of primates of the universe. Years from now, there will be no more poverty on the planet because it is unaesthetic. And in a few years there will not be pollution, because there will be art education. And so, with the Earth ready, we will begin our journey into the universe. And the first step for this is the paintings that speak, that were only possible in this region, because we have the rational, the mystical and the mythical. We are a global village that does not communicate with other global villages of the universe because we have to recover the mythical from Indians. Leisure. The solidary rather than the competitive of capitalism. Nature with God. The playfulness of sport.

476

Why, then, have these 4,000 years of the rational phase happened? It happened so that we would gain the packing, the wrapping, the canned for our trip to the universe. In my paintings, I follow all the artistic currents since 1824, the year in which the rational came to this region, and I end creating paintings that speak, which contain the first signs for communication in the universe, which will not be with the word but probably with the look. The insight! The spoken word is a manifestation of our rational intelligence. It is an enhanced monkey’s “ooh-ooh-ooh”. It does not have the speed of the computer. It stumbles upon different languages: an English speaker does not understand a Portuguese and so on. The paintings that speak, or seek a communication for the universe, should be the next step in the history of art! 464-465 The paintings that speak, as some Germans from Trier said in issue No. 138 of the Trierischer Volksfreund Journal of June 17th, 1996, are the paintings that contain the first signs for communication in the universe. In the exhibition, an odd couple asked me to explain to them, in dialect, the 51 paintings. I told them that it would be difficult; first, because they did not know the terms of art in the dialect, and second, because there were more people at the exhibition. They waited and asked me to see the newspaper the next day: “Paintings that speak”! I asked if they were strong enough to impress them to the point of them seeming to speak. No, they contain the first signs for communication in the universe, they responded. I found it complicated. Then I learned, going back to Brazil, that Picasso was looking for pictures that spoke! “My impression,” he said, “is if they repeat the same motif to their limits, they start talking to me.” The limit, in my opinion, was the representation and the essence. Later, I learned that, in 1906, there was an exhibition of African masks in Paris. Until then, the art there had only been rational. Picasso, then 25 years old, seeing those masks with simple shapes, but with so much energy in those eyes, deduces that the expression of those eyes was the future of art. And, quite an European, rational, he thinks that by adapting the European classical form to the masks he will find the energy of the masks’ eyes!. But he discovers Cubism. He then goes into despair, and makes a multitude of paintings and only near his death, in his self-portrait, he says: “I think I reached something!”. He lacked the mythical of the Indians! Then, in the paintings that speak, we have the European rational and the

mystical of the blacks, plus the differentiator on the planet: the mythical of the Caingangues, Mayans, Incas, Aztecs, etc... Planet Earth is a global village and we started, like the Indians, to be concerned with nature, with the survival of the group, in which the individual is part of the group, in which the competitive becomes the solidary, cooperative, in which money has no absolute value, and abortion began to be discussed. In which the thief does not exist. Neither the poor nor the rich. We started talking less and less, because the word is a manifestation of the rational occupying only 10% of the capacity of our intelligence, and God is with us: the internet is God; Google, the Holy Spirit; and the computer is Jesus Christ. For the second time on planet earth God speaks directly to men. We are in the prehistory of mankind in the Universe. And then one wonders: if the rational phase was only 4,000 years, why did this phase take place at all? 466 This phase was necessary to have the package, the casing. The rocket to go to the universe!

477

会说话的画 463 如果我们观察人类在地球上的时间线，可以看见理性阶段（结束于2012年12月21日）开始于希腊人，结束于电脑 = 总共4000年。

*1= 人类在地球上的史前史

*2= 人类在宇宙中的史前史=现在

基督

1* phht

2* phhu 希腊人

公元前2000年

公元后2000年

脑

4000年

在人类在地球上的时间线中，4000年是很短暂的：只是一个小疣。人类在地球上的理性阶段已经于2012年12月21日终止。明显的迹象为：奥运会：开始于希腊；就快要结束了。人类已经到达了极限，除非用药，再也无法超越以达到的高度。 2008年的经济危机：希腊和理性的国家，也就是那些资本主义国家，以战争为指导原则的国家，将不再重拾他们原有的殖民者权利！不会再回去... 希腊人之前，上帝通过艺术与人类沟通。当希腊人统治了世界，他们设定了比例测量：七个头组成一个身体，四个部分组成一个头部。合理化了艺术，哲学，数学，政治，并决定了我们的智慧只达到了能力的10%。这时，上帝已不再直接和人类说话。需要一个媒介：耶稣基督诞生了！艺术服务与基督教直至1825年（神奇的是，这是欧洲人来到曾经是印度安人的土地的一年后）。 1825年，摄影的发明对于艺术来说是一个奇迹。艺术的描写作用传递给了一个机器，艺术开始了释放之路。首先是印象派，然后是野兽派，立体主义，表现主义。袋子里充满了各式主义；抽象艺术。后来，超现实主义，正在发生的，设施，干扰，在这个美丽的时刻所有的设计都是艺术。所有的设计都是艺术：如果你有一辆漂亮的车，是艺术；一座漂亮的房子，是艺术；一条规划得很好的路，是艺术。眼镜不代表什么，但它是艺术。一件衬衫不代表什么，但这是艺术！第二次地，在地球上，上帝，人与自然在一起。就像是人类在地球上的史前历史一样，如今人类在宇宙中的史前历史中，神和人在一起。也很好理解什么是三位一体。上帝是网络，圣灵是谷歌，基督是电脑。运动中的照片形成电影。大众的电影是电视；个性化的电视就是电脑。欧洲人的理性，黑人的神秘以及印第安人的神话使这个地区成为宇宙灵长动物的区域。几年后在地球上不会有贫穷，因为它是不雅观的。不再有污染因为会有艺术教育。地球已经准备好了，我们开始去宇宙的旅程。第一步是会说话的画，这是在这个地区唯一可能的，因为我们有理性，神秘和神话。我们是一个不与宇宙的其他村落交流的地球村，因为我们必须回复印第安人的神话。空闲。是支持而不是资本主义的竞争。与自然同在的上帝。运动的趣味性。那么为什么发生了这4000年的理性时代？为了在我们向宇宙的旅行中有包装，外壳，灌装。在我的绘画工作中，我遵循着自1824年以来的所有艺术潮流。这一年中理性主义者来到这一地区，并建立了有在宇宙中最初通讯迹象的会说话的画。这个通讯不是用语言，很可能是用眼神。敏

478

锐的洞察力！说出来的话是我们理性智慧的体现。是进化的猴子的“哦哦哦” 。它没有计算机的速度。语言的碰撞：说英语的人不懂葡萄牙语，以此类推。会说话的画，或寻找一种是用于全宇宙的沟通方式，应该是艺术史上的下一步！ 464-465 根据一些特里尔德国人在1996年6月17日发布的第138期 Trierischer Volksfreund报纸上的说法，会说话的画是包括在宇宙中最初通讯迹象的画作。在展览中，一对奇怪的夫妻要求我给他们用方言讲解51幅画。我告诉他们很难；首先，因为我不知道用方言怎么说一些艺术词汇，其次，因为还有其他很多人在画展上。他们要求我看第二天的报纸： “会说话的画！”我问这是否足够让他们对此有深刻的印象。他们回答到，不，它们包含通讯在宇宙的最初迹象。我觉得那个很复杂。回到巴西，后来我知道，毕加索一直在寻找那个会说话的画！ “我有印象”，“重复同样的原因直至极限，它开始跟我说话” 。极限，在我看来，是代表和本质。之后我了解到，1906年，巴黎举行了一个非洲面具展览。在那之前，哪里的艺术只有理性。毕加索，一位25岁的年轻人，看着那些面具的形式如此简单，但是眼中却充满了能量，他推断那些眼睛所表达出的就是艺术的未来。作为一个理性的欧洲人，他觉得将欧洲的外表形式调配至面具里就可以发觉并达到面具中眼镜的能量！但是他发现了立体主义。他很绝望，在他快去世的时候创作了大量的作品，在他的自画像中，他说：“我觉得我达到了什么！”。他缺少了印第安人的神话！因此，在会说话的画中，我们有欧洲人的理性，黑人的神秘，地球中差别最大的：盖佳贝，玛雅，印加，阿兹特克等的神话。地球是一个地球村，像印第安人，我们开始关注自然，关注集体生存，个人是集体的一部分，竞争变成团结，金钱没有绝对的价值，堕胎开始被讨论。不存在小偷。不存在贫穷和富裕。我们开始交流的越来越少，因为话语是我们理性的表现只占用我们智慧能力的10%，上帝与我们同在：网络是父神；谷歌是圣灵’电脑是耶稣基督。第二次在地球上上帝和人类直接对话。我们正处在人类在宇宙中的史前历史阶段。人们不禁要问：如果理性阶段只是 4000年，那么为什么会有这个阶段？ 466 这个阶段对于我们有包装，外壳是必要的。我们用火箭去宇宙！

A Dinda - 90 x 120 cm - 2004

479

B I L D E R , D I E S P R E C H E N 463 Wenn wir die Zeitlinie des Menschen hier auf dem Planeten Erde betrachten, ersehen wir, dass die rationelle Phase (die am 21.12.2012 endete) mit den Griechen beginnt und am Computer endet = insgesamt 4.000 Jahre.

*1= Vorgeschichte des Menschen auf der Erde

Christus

*2= Vorgeschichte des Menschen im Universum = jetzt

1* phht

2* phhu Griechen

2.000 vor Christus

2.000 nach Christus

Computer

4.000 Jahre

In der Zeitlinie des Menschen hier auf der Erde sind 4.000 Jahre fast nichts: nur eine Warze. Die rationelle Phase des Menschen hier auf der Erde ist am Ende. Sie endete am 21.12.2012. Deutliche Anzeichen dafür sind: 1) Olympiaden: sie starteten mit den Griechen und sind am Ende. Der Mensch hat seine Grenze bereits erreicht. Er kann sich nicht mehr übertreffen, nur wenn er Drogen nimmt. 2) Krise von 2008: Griechenland und die rationellen Länder, d.h., die den Kapitalismus in der Hand haben und daher den Krieg als Orientierung, werden nicht mehr die Kolonialmacht ausüben können, die sie hatten! Sie werden nicht zurückkehren... Vor den Griechen sprach Gott zu den Menschen durch die Kunst. Als die Griechen die Welt regierten, bestimmten sie Messungen an den Proportionen der Figuren: sieben Köpfe formen einen Körper, vier Teile, einen Kopf. Sie rationalisierten die Kunst, die Mathematik, die Philosophie, die Politik und bedingten unsere Intelligenz zu ungefähr 10% ihrer Kapazität. In diesem Moment spricht Gott schon nicht mehr direkt zu dem Menschen. Es wird ein Vermittler benötigt: Jesus Christus wird geboren! Und so dient die Kunst dem Christentum bis 1825 (magisch, ein Jahr nachdem die Europäer in diese Region kamen, wo die Indianer lebten). Im Jahr 1825 ist die Entdeckung der Fotografie das Wunder für die Kunst. Die vorige Aufgabe der Kunst zu porträtieren wird jetzt auf eine Maschine übertragen, und die Kunst beginnt so ihren Weg zur Befreiung: zuerst mit dem Impressionismus, danach Fauvismus, Kubismus, Expressionismus. Dann waren sie den „ismus“ überdrüssig; abstrakte Kunst. Danach, Surrealismus, happenings, Einrichtungen, Einmischungen, bis alles als Kunst betrachtet wird, in dieser schönen Zeit der Menschheit, mit dem Design. Im Design ist alles Kunst: wenn du ein schönes Auto besitzt, ist es Kunst. Ein schönes Haus, ist Kunst. Eine gut projizierte Straße, ist Kunst. Eine Brille bedeutet nichts, sie ist Kunst. Ein Hemd bedeutet nichts, es ist Kunst! Zum zweiten Mal auf dem Planeten Erde sind Gott, Mensch und Natur zusammen. Wie in der Vorgeschichte des Menschen auf der Erde, sind Gott und Mensch in der Vorgeschichte des Menschen im Universum zusammen. Wir können die Trinität verstehen. Gott ist das Internet, der Heilige Geist ist Google, Christus ist der Computer. Das Foto in Bewegung verwandelt sich in Film; das popularisierte Kino, in Fernsehen und das individualisierte Fernsehen, in Computer. Das Rationelle europäische, das Mystische der Schwarzen und das Mythische der Indianer verwandelten diese Region in die Region der Primaten des Universums. In einigen Jahren wird es keine Armut mehr auf dem Planeten geben, weil sie unästhetisch ist. Es wird keine Verschmutzung geben, weil Kunsterziehung

480

gelehrt wird. Und wenn der Planet Erde fertig ist, beginnen wir unsere Reise ins Universum. Der erste Schritt zur Verwirklichung sind die Bilder, die sprechen, die in dieser Region nur möglich waren, weil wir das Rationelle, das Mystische und das Mythische haben. Wir sind ein globales Dorf, was sich nicht mit anderen globalen Dörfern des Universums verständigt, weil wir das Mythische der Indianer wieder einholen müssen. Der Müßiggang. Die Mitverantwortung statt des Kompetitiven vom Kapitalismus. Die Natur mit Gott. Das Spielerische vom Sport. Warum geschahen dann diese 4.000 Jahre der rationellen Phase? Sie geschahen damit wir die Verpackung, die Umhüllung, die Dosenhülle für unsere Reise ins Universum haben. In meinem Malerwerk folge ich allen künstlerischen Strömungen seit 1824, dem Jahr, in dem die Rationellen diese Region bewohnten, und so erzeuge ich die Bilder, die sprechen, die die ersten Zeichen zur Kommunikation im Universum zeigen. Dies wird nicht mit dem Wort sein, aber wohl mit dem Blick. Die Erkenntnis! Das gesprochene Wort ist der Ausdruck von unserer rationellen Intelligenz. Es ist das verbesserte “ôôô” des Affen. Es hat nicht die Geschwindigkeit im Verhältnis zum Computer. Es stolpert an den Sprachen: wer Englisch spricht, versteht kein Portugiesisch, usw. Die Bilder, die sprechen, oder das Suchen nach einer Kommunikation für das Universum sollen der nächste Schritt in der Geschichte der Kunst sein! 464-465 Der Ausgabe Nr. 138 der Zeitung Trierischer Volksfreund vom 17. Juni 1996 zufolge beinhalten die Bilder, die sprechen, die ersten Zeichen für eine Kommunikation im Universum. In der Ausstellung bat mich ein fremdes Paar darum, ihnen die 51 Bilder auf den Dialekt zu erklären. Ich sagte ihnen, dass sei schwierig; zuerst, weil ich die Kunstbegriffe im Dialekt nicht kannte und, zweitens, weil es mehrere Leute in der Ausstellung gab. Sie warteten und sagten ich sollte in die Zeitung von morgen reinschauen: „Bilder, die sprechen!” Ich fragte, ob die Kraft der Bilder ihnen den Eindruck vermitteln würde, dass die Bilder sprechen würden. Nein, sie beinhalten die ersten Zeichnen für eine Kommunikation im Universum, antworteten sie. Es klang kompliziert für mich. Später erfuhr ich in Brasilien, dass Picasso auf der Suche nach den Bildern, die sprechen, war! „Ich habe den Eindruck”, sagte Picasso “dass, wenn man dasselbe Motiv bis zur seiner Grenze wiederholt, fängt es an zu sprechen.“ Meiner Meinung nach, meinte er die Grenze der Darstellung, der Essenz. Später brachte ich in Erfahrung, dass Picasso 1906 in Paris eine Ausstellung

afrikanischer Masken besuchte. Bis zu diesem Zeitpunkt war die Kunst in Europa lediglich rational gewesen. Als der 25-jährige Picasso diese Masken mit derart einfacher Formen, aber mit überwältigender Energie in den Augen sah, erkennt er, dass der Ausdruck in diesen Augen die Zukunft der Kunst war. Als ein echter rationaler Europäer denkt er, dass durch die Anpassung der äußerlichen europäischen Form an die Masken würde er die Energie der Augen entdecken und erreichen. Anders als erwartet, entsteht daraus der Kubismus. Er verzweifelt und fertigt dann eine Unmenge an Bildern an und erst kurz vor seinem Tod, anhand seines Selbstporträts, sagt er: „ich glaube ich habe etwas erreicht!“. Es fehlte ihm das Mythische der Indianer! Also haben wir in den Bildern, die sprechen, das Rationale der Europäer, das Mystische der Schwarzen und zusätzlich das Mythische der Kaigange, Maya, Inka, Azteken, usw. Der Planet Erde ist eine globale Gemeinschaft und wie die Indianer beginnen wir uns Sorgen um die Natur, das Überleben der Gruppe zu machen, in der das Individuum Teil ist, in der das Wettbewerb solidarisch, kooperativ wird, in der das Geld keinen absoluten Wert hat, in der man sich mit der Abtreibung auseinandersetzt, in der keinen Dieb, weder Arme noch Reiche existieren. Wir beginnen weniger zu sprechen, denn das Wort ist ein Ausdruck des Rationalen, das nur 10% unseres Gehirns einnimmt. Und Gott ist bei uns: Das Internet ist der Vater Gott, Google der Heilige Geist und der Computer ist Jesus Christus. Zum zweiten Mal im Planeten Erde spricht Gott direkt zu den Menschen. Wir befinden uns in der Vorgeschichte des Menschen im Universum. Un dann fragt man sich: Wenn die rationale Phase nur 4.000 Jahre betrug, warum gab es denn eigentlich diese Phase? 466 Diese Phase war notwendig, damit wir die Verpackung, das Gehäuse haben könnten. Die Rakete für unsere Fahrt ins Universum!

481

TÍTULOS DAS OBRAS | НАЗВАНИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ | PAINTING TITLES | 作品名称 | TITEL DER WERKE

482

483

484

485

486

487

488