кино
способностью немецких мастеров подбирать необходимые и в то же время разнообразные изобразительные методы, включая сумасшедшую операторскую работу. Именно в Германии камера приобрела способность к свободному движению. Можно предположить, откуда появилась такая страсть к «эмоциональным» декорациям 20-х, которые произвели неизгладимое впечатление на бывших союзников, — просто во время «культурной блокады» на кино выделялось слишком мало средств. Постановщики всячески изощрялись в производстве визуальной «атмосферы» фильмов, используя разные подручные средства.
ного опыта и образования, так и с точки зрения самобытности инженерной и художественной мысли. Режиссеры «того времени» старались быть честными и понятными. Ну, может, чуточку приукрашивали действительность. Но всегда — потрясающими монтажными склейками и уникальными комбинированными съемками... Это было искусство. 27 августа 1885 года в семье железнодорожного чиновника родился малыш, которому суждено было уже к сорока годам встать в ряд с величайшими мастерами эры немого кинематографа — немцами Фридрихом Вильгельмом Мурнау и Фрицем Лангом. Будущий режиссер вырос в Вене и получил по тем временам неплохое начальное образование. Хоть родители без особого энтузиазма относились к увлечению Георга высокими искусствами, надеясь, что их сын всерьез займется инженерным делом, — в 1906-м молодой Пабст оказывается в труппе Цюрихского театра. В дальнейшем он выступал довольно часто — более 160 ролей за пару лет. Его принимали в Зальцбурге, Праге, Берлине… Через несколько лет Георг Пабст возглавил Немецкий народный театр в Нью-Йорке. С началом Первой мировой войны, находясь в рабочей поездке по Европе, Георг на французской земле попадает в плен. И даже там — в лагере военнопленных — ему удается организовать театр. Вплоть до окончания военных действий молодой человек с упоением изучает французскую литературу. Освободившись, он возвращается в родную Австрию и становится худруком «Новой венской сцены». А вскоре обращает свое внимание на стремительно развивающийся кинематограф. Тогда многие театральные режиссеры, актеры и драматурги начинали интересоваться любопытным и потенциально очень успешным явлением… Стоит оговорить, что происходило с кинопроизводством тогда, в начале 1920-х. В ноябре 1918 года германское командование издало постановление об объединении крупнейших банков и компаний в киноконцерн УФА (Universum Film A.G.), целью которого стало не только прославление Германии, согласно политике «главного акционера», но и культурное просвещение и нравственное воспитание граждан. Но во время Первой мировой немецкие фильмы оказались в блокаде (а их выпускали более сотни в год) — по понятным причинам их никто не желал покупать. Первой ласточкой, пробившейся на «союзническую территорию», стал шедевр Роберта Вине «Кабинет доктора Калигари» (1922). Именно он явил миру новый немецкий кинематограф. Понятие «немецкий экспрессионизм» заняло господствующее положение в умах интеллигенции того времени. Прочие европейцы и американские специалисты были поражены 50
бизнес и культура 2(3)·2012
«Любовь Жанны Ней»
«Западный фронт, 1918 год»
«Трехгрошовая опера»
Первым фильмом Георга Вильгельма Пабста стала решенная в экспрессионистском стиле баллада об алчности и великой силе любви — «Сокровище» (1923). Большую часть времени повествование происходит в стенах дома литейщика колоколов. Из разговоров его обитателей — старого мастера, его жены, дочери и местного работника — мы узнаем о существовании легенды, что в стародавние времена жители деревни, спасаясь от турецких захватчиков, спрятали многочисленные сокровища где-то неподалеку. А тут еще на работу к литейщику устраивается молодой ювелир, который явно неравнодушен и к легендам о золоте, и к юной дочери старого ремесленника. Несмотря на качественную подачу материала с точно выверенными акцентами и драматургией, фильм пронизан каким-то беспокойством режиссера: всю жизнь его интересовал реализм в истинном проявлении, и какие-то «бездоказательные» душевные метания персонажей были ему чужды. «Какая нужда в романтизации реальности? Действительность слишком романтична и слишком отвратительна!» — говорил Георг Пабст. В дальнейшем он все чаще принимал на себя тяжелую безэмоциональную ношу «холодного наблюдателя», просто фиксируя камерой, как бы исподтишка, нужные ему эпизоды из жизни интересующих его героев. Следующим знаковым фильмом Пабста стал «Безрадостный переулок» (1925) по одноименному роману Гуго Беттауэра. Эта картина фактически объединила и экспрессионистский тренд в немецком кинематографе, и страсть самого режиссера к реалистическому, художественно-документальному кино. Мельхиоровый переулок — место-метафора современного мира. Здесь на одной улице можно встретить и богачей в шикарных нарядах, и побирающихся нищих, и сверкающий иллюминацией бордель под невинной вывеской «Ателье», и длинные очереди закутавшихся в платки голодающих у лавки мясника... Здесь и разворачиваются события фильма, триумфально прошед-
шего по кинотеатрам всего мира. Множество персонажей с разными судьбами и мотивами вынуждены сосуществовать, взаимодействовать друг с другом. В этом фильме впервые в серьезной роли сыграла юная Грета Гарбо. Достойнейший актерский ансамбль дополнила суперзвезда — датчанка Аста Нильсен в роли содержанки Марии Лехнер. Здесь проявился истинный талант Пабста как режиссера — его умение не поддерживать ни одну из сторон конфликта, просто преподнося эпизоды жизни людей, попадающих в кадр. Его «немецкий экспрессионизм» скорее был порожден именно тяжелыми и сложными жизненными ситуациями, в которые попадали обитатели «безрадостного переулка». По мнению американского критика Алана Потамкина, Пабсту удалось «дать возможность персонажам рассказать о своем положении, не прибегая к инквизиторским пыткам». Через год выходит в прокат очередная картина режиссера — «Тайны одной души» — один из первых фильмов, который начал эксплуатировать тему психоанализа. В главной роли выступил Вернер Краус, ранее исполнивший роль доктора Калигари. Он играет профессора химии, подверженного страшным, не до конца понятным сновидениям. Ему постоянно чудится, как он жестоко убивает свою жену. С чем связаны такие сильные переживания? Может, с приездом в гости из далекой Индии его племянника? Но, право, почему же он не в силах даже прикоснуться к кухонному ножу? Пабст, как и многие интеллектуалы того поколения, увлекся психоанализом. Он даже привлек реальных ассистентов Зигмунда Фрейда. Мастерство Пабста росло. Использование фосфорицирующих контуров предметов для выражения иллюзорности происходящего во время сеансов психоанализа и съемки на нейтральном белом фоне для того, чтобы выделить главное в давних воспоминаниях героя Крауса, стали откровением для зрителей. Как и то, что многие детали и мотивы поступков основных действующих лиц остались без объяснения. «Любовь Жанны Ней» (1927) стилистически дополняет первый «хит» Пабста — «Безрадостный переулок». Но если Мельхиоровый переулок в определенной степени ограничивал место действия, то приключения Жанны Ней простирались уже на всю послевоенную Европу. Студия УФА решила не упускать возможности нажиться на интересе немцев к Советской России. Особенно после международного успеха «Броненосца «Потемкина» Эйзенштейна и «Матери» Пудовкина. УФА предложила экранизировать одноименный роман Ильи Эренбурга, рассказывающий о жизненных перипетиях молодой девушки, влюбленной бизнес и культура 2(3)·2012
51