ЛЮДИ
КУЛЬТ
Belavia OnAir
226
в них отражение самой себя. Помню, первым делом я нашла и прочла книгу Томаса Харриса. Ее было тогда сложно купить. Так что я пошла прямиком в издательство и сказала: «Мне нужна эта книга! Я, знаете ли, собираюсь сняться в экранизации и получить “Оскара”».
Первым режиссером фильма был Джин Хэкман,
актер, которого вы все, уверена, знаете. Не думаю, что он сам собирался исполнять роль Лектора, он видел себя Кроуфордом. Это должна была быть его первая режиссерская работа. Но когда вышел первый вариант сценария, он прочел его и сказал: «Здесь слишком много насилия, я просто не смогу это снять!» И отказался. И я подумала: что ж, Хэкман ушел, и я вполне могу претендовать на его место. Но на студии мне ответили: «Нет, следующим режиссером мы видим Джонатана Демми, а он не особо стремится работать с вами». И тогда я подумала, что стоит побороться хотя бы за роль в фильме, если уж кресло режиссера мне не светит. Я просто села на самолет, прилетела к Демми и прямо сказала ему: «Слушай, я хочу сниматься в этой картине» — и изложила все свои соображения и мысли по этому поводу. И ушла. А потом от него был звонок с предложением роли Клариссы Старлинг.
На роль Ганнибала Лектора
студия рассматривала нескольких американских актеров: Аль Пачино, Дастина Хоффмана… Но мне кажется, что, как и я, Джонатан Демми очень хотел видеть в этой роли именно британского актера, в частности Хопкинса.
Лектор — манипулятор, он использует слова, язык, чтобы управлять людьми, завораживать их. И мы решили, что американский стиль Станиславского с психологическими подоплеками, почему он стал таким, каковы его внутренние переживания, не очень подходил. Нам казалось, что зрителю в этом случае нужно чудовище без примесей, эдакий шекспировский монстр чистой воды.