Гражданская война на Урале.(Пермь,2011)

18 А.А. Корякина в краже товара и предложил правлению Рабочего кооператива «немедленно приказчика Корякина уволить, в противном случае пристрелить»5. Правление рабочего кооператива на экстренном собрании в присутствии ревизионной комиссии сделало заявление о том, что после проведенной ревизии в наличии товара у Корякина оказалось на сумму 44 946 руб. 90 коп. вместо 44 955 руб. 69 коп. Недостачу в 8 руб. 79 коп. Корякин уплатил. Также было решено просить ЧК сообщить правлению о том, «сделано ли заявление Голованова от имени ЧК или лично от себя»6. Конфискация драгоценностей и денег шла «по-крупному». Председателем ЧК И.К. Поповым в Кунгурском земельном, лесном и сельскохозяйственном отделах были реквизированы деньги и кредитные билеты на сумму 262 тыс. 948 руб. 50 коп7. Мотивация — спешная эвакуация. Председатель лесного отдела Я. С. Баранов и председатель земельного отдела К.П. Грачев были арестованы и впоследствии стали жертвами «ефремовского вагона смерти». В списках на конфискацию золотых и серебряных изделий и денежных сумм значились фамилии купцов, дворян, чиновников: Турицин, Потапов, Смирнов, Ануфриев, Новицкий, Пиликин, Жебелев, Симовских, Черноусов, Кобелев, Сартаков, Будрин, Быков, Кобелев, Колпаков, Зырянов, Куталов. Перечень золотых и серебряных изделий шел от 1 до 33 пунктов и выше. Суммы денег от 2 тыс. до 2 рублей8. Напротив некоторых фамилий было указано «обыск», «конфискация». Многие из указанных в списках впоследствии были расстреляны или оказались в том же «ефремовском вагоне смерти». Воспитанник Грибушинского приюта К.Г. Бушуев писал в своих воспоминаниях об этих днях: «Купечество Кунгура было расстреляно в сосновом бору, начиная от лога Семковской дачи и вплоть до Кротовского озера. А одного даже в самом Кротовском озере. Расстрелом руководил и расстреливал Александр Голованов и его брат, а также Алексей Осипов и Жариков. Последний не успел отступить с красными, был пойман в своей деревне Кадочниково, привязан за ноги к конскому хвосту и так от Кадочникова его тащили до Пиликинских домов, где он скончался. А. Осипов тоже остался в городе, но он скрывался, а вот его жену, которая в это время жила у моей сестры Бородулиной А.А. почти ежедневно уводили на допросы о муже и его укрытии. Но все было безрезультатно, ведь она и сама не знала, где он. Летом 1918 г. после падения Екатеринбурга к нам стали прибывать останки убитых на фронте красноармейцев, которых хоронили на Красной площади. Хоронили их в боевой одежде и даже при оружии, со всеми почестями, с духовым оркестром Грибушинского приюта и оружейным залпом. Одного из них, видимо командира какой-то части, похоронили с особыми почестями к памятнику Пугачева на Соборной площади. У этого же памятника рядом с изгородью был воздвигнут бюст Ленина, а напротив через дорогу бюст Карла Маркса, открытие которых было 7 ноября 1918 г. После того как был захвачен Кунгур белыми, на другой день в Новом соборе в присутствии Колчака и Капелевских офицеров был благодарственный молебен. С первых дней присутствия в Кунгуре колчаковцев стали производить раскопки ям, где были расстреляны купечество и свозить в бывший чаевой магазин Грибушина, где были оборудованы нары в два яруса с обеих сторон, где трупы опознавали родственники и сортировали на две группы. Одну из групп похоронили у Успенской церкви, что у Сылвенского моста. Так как они принадлежали Успенскому приходу. А вторую похоронили в ограде Соборов, так как они принадлежали соборному приходу, где и лежат поныне. В то же время похороненные красноармейцы и командиры на Красной пло-