ЮБИЛЕЙ
Борис РЯБУХИН
английский, итальянский, испанский, польский, чешский, латинский и японский языки. И если даже не помнят других стихов Державина, почти все поэты примеряют на себя слова из этой оды: «Я царь – я раб – я червь – я Бог!» – ведь это целая судьба творца, весь смысл жизни поэта. Особенно важной новизной в одах Державина был «забавный русский слог». Державинский язык удивительно звучен. Так, «Ода на смерть князя Мещерского» с первых же строк поражает гулкими и звенящими строками, как будто воспроизводящими стук маятника, отмеряющего безвозвратно уходящее время: «Глагол времён! Металла звон!.. Твой страшный глас меня смущает...». Не менее неожиданна и концовка оды. Традиционная классицистская система ценностей всегда ставила общественные, государственные интересы выше личных. Державин, однако, заканчивает свои возвышенные размышления о бренности земной жизни удивительно личными, идущими из глубины души строками: Жизнь есть небес мгновенный дар; Устрой её себе к покою, И с чистою твоей душою Благославляй судеб удар. Никто в то время из отечественных поэтов не говорил таким языком, каким часто выражался Г.Р. Державин, «соображаясь» с народным бытом, нравами и обычаями. За свою жизнь Г.Р. Державин достиг многого: он был сенатором, министром и дерзал спорить с царями. Но много было министров, сенаторов, статссекретарей, а он всё же был один – поэт Державин. Требовательный критик Виссарион Белинский писал: «Можно сказать, что в творениях Державина ярко отпечатлелся русский XVIII век». Однако, как всегда, добавил яду: «Лишённый всякого образования, не зная французского языка, Державин не был слишком причастен ни нравственной порче, ни истинному прогрессу того времени и в сущности нисколько не понимал его. Хваля добро того времени, он не прозревал связи его со злом и, нападая на зло, не провидел связи его с добром». Что можно сказать на это? «Хвалу и клевету приемли равнодушно». А время считает себя вправе поправлять и великих критиков. За 47 истинно духовных од Г.Р. Державина его подражатели и продолжатели-поэты написали венок стихотворений, посвящённых своему кумиру, подтверждающих, как его современники и потомки дорожили его поэтическим наследием. Так что, в стихотворении «Памятник» (1796, подражание Горацию) Державин правильно предрёк свою творческую судьбу – не ошибся. (Как после него в своем переводе «Памятника» и Пушкин). Вот несколько подтверждений из державинского стихотворения:
Всяк будет помнить то в народах неисчётных, Как из безвестности я тем известен стал, Что первый я дерзнул в забавном русском слоге О добродетелях Фелицы возгласить, В сердечной простоте беседовать о Боге И истину царям с улыбкой говорить. Важно отметить, что Державин не только родился и учился в гимназии в Казани, но до конца жизни любил как и Россию, так и родину своих предков – Казань, где поставлен ему первый памятник. Вот его признание: «Звучи, о арфа, ты всё о Казани мне!» Это отмечено и в заглавии его «Оды на всерадостное бракосочетание великого князя Павла Петровича», сочинённой «потомком Атиллы, жителем реки Ра» (1773). Вот откуда и «кайсацкие» метафоры. Татарское происхождение льстило воображению поэта и «доставляло ему поэтическую прикрасу». Один из его предков, мурза Багрим, выехал из Большой Орды и поступил на службу к российскому государю Василию Тёмному. За честную службу ему были пожалованы земельные владения. От Багрима пошли другие поколения, и один из из его потомков получил прозвание Держава. Так называли монголы тогда свои великие владения. Тоже, поди, им было за Державу обидно, когда она распалась. И Казань осталась правопреемницей города Булгара – столицы Волжской Булгарии, бывшей улусом Золотой орды. Свою службу Державин и начал в Казани, и вскоре дворянскому роду Державиных стали принадлежать земельные владения на берегах реки Меши.
К
сожалению, стихи великого Державина давно не издавались. А современники должны знать о таких выдающихся классиках отечественной литературы. Имя Державина, «отца русских поэтов», не забыто Россией, и оно будет жить, пока звучит на свете русская речь, пока думают по-русски, пишут и издают на русском языке замечательные стихи.
Так! — весь я не умру, но часть меня большая, От тлена убежав, по смерти станет жить, И слава возрастёт моя, не увядая, Доколь славянов род вселенна будет чтить. Слух пройдет обо мне от Белых вод до Чёрных, Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льёт Урал;
172
173