Багров с воробьиное утро

Сергей (Б агров

ВОРОБЬИНОЕ УТРО 4 РАССКАЗЫ

Рисунки С. Иевлева

А Р Х А Н Г ЕЛ Ь С К СЕВЕРО -ЗА ПАД Н О Е К Н И Ж Н О Е И ЗД А ТЕЛ ЬСТВО 1984

Н АХ ОД КА О сенью в с в етл о м сосновом л е с у С е р гу н я увидел в петле сухонького гусёнка. « П о п а л с я в л о в у ш к у !» — в зд р о г н у л С ер гун я , с д о са д о й по д у м а в о б р ак о н ье р е . С р е з а в нож ом концы н а т я н у в ­ ш ей ся лески, вынул гусиную н о ж к у из петли.

— Лети! Д о г о н я й свою стаю! Н едо росты ш в зм а х н у л с ер о-бур ы м и к р ы л ья м и , с д е л а л ш аг и споткн улся. « Л а п к а с л о м а н а , — понял С е р г у н я ,— хотел у л е ­ теть, д а петля не о тпу стил а. И вот изу в е ч и л с я , стал кал екой...» О г л я д е л с я С е р г у н я по с то ронам . И сно ва увидел б л е с н у в ш у ю ср едь кустов м о ж ж е в е л ь н и к а петлю. А там ещё. И ещ ё. Р а с ­ с е р д и л ся С е р гу н я на б р а к о н ь е р а . П о б е ж а л с нож ом м е ж д ер е в ь е в , с р е з а л все до единой л о в у ш к и . П у с т ь никто в них б о л ь ш е не попадётся! В о з в р а т и в ш и с ь к гусёнку, С е р гу н я под нял его, о с т о ­ р о ж н о п р и ж а л к груди и понёс по лесной тропинке. О тец колол к р я ж и во д в ор е. У ви дев сы н а с добы ч ей, з а ­ ул ы б а л с я .

— Д а в а й - к о с ю д а ! — п о к а з а л на еловы й ч у р б а к .— В один миг ж а р к о е с в а р г ан и м ! П о б ле д н е л С ергуня.

— Не дам! У см ехнулся отец: - Всё р а в н о п ро п адёт. Н е от боли, д а к от тоски.

5

Однако Сергуня не согласился: Я его унесу к дяде Мите, ветеринару. Он ножку ему перевяжет. А ты изладь той порой из досочек клетку... Целую зиму Сергуня ухаж ивал за гусёнком. К весне, когда река М остовйц а осв о б о д и л а сь от о льда и ветки берёз загорелись зелёными свечечками-кистями, превратился гусёнок в рослую птицу. Рано утром вынес Сергуня клетку на берег. Выйдя из дверцы, птица загоготала, взмахнула крыльями и взлетела, блеснув м о ­ лочно-нежным брюш ком. Сергуня сам не заметил, как вытянул следом за ней свои руки. Глядел в глубину весеннего неба, в котором, т р ев ож н о трубя, высоко летела его птица. Летела над выгоном и над лесом, верным чутьем выбирая дорогу к родному гнездовью, чтоб встретиться там со всеми, кого по осени потеряла и кому непременно поведает о Сергуне, до б р о м мальчике из вологодской деревни Успенье.

БАБУШКА МАНЯ С ЛАЗОРЕВЫМИ ГЛАЗАМИ Липнет Сергуня к матери с о своей назойливой просьбой. Который раз об одном и том же: — Мам, братика принеси! Скучно без братика. Я бы стал с ним играть. М ать обы чно напоминает: — Но у тебя ж е сестричка есть, Юля.

— Кабы была она младше — другое дело. А то она старш е и задаётся, да ещ ё и дразнится каждый день. Братика надо! М ать улыбается: — Братик-то твой, видать, в огороде. Завивается в кочешке. Ясно Сергуне, что мать отвечает ему несерьёзно. Всё шутит. Он даж е сердится на неё. И всякий раз, не п очувствовав пользы от разговора, быстрей убирается на крыльцо. И сегодня, по майскому вечеру, т о ж е убрался. П остоял на крыльце, понюхал дух огуречной рассады, поморщил лобиком и пошёл. На улице — никого. Л иш ь кое-где в огор од ах видны фигурки людей. К опош атся средь гряд — кто с граблями, кто с вилами, кто с лопатой. Не велико Успенье — д ом ов пятьдесят. И Сергуня вскоре дошёл до крайнего пятистенка, где жила бабуш ка Маня с мор7

щ ини сто-добры м л ицом и л а з о р е в ы м и г л а з а м и . М а л ь ч и к хотел у ж е бы ло н а з а д поверн у ть, д а у с л ы ш а л с т ар у ш е ч и й голос. Б а ­ б у ш к а , низко с кл о н и в ш и с ь, х о д и л а в д о л ь гряд. Р а с с а ж и в а л а р а с с а д у кап усты д а н а п е в а л а : Н е б удь г о л е н а с т а , а б у д ь п у за с т а , Н е будь п у с т а я , а б у д ь т у га я , Н е б у д ь к р а с н а , а будь вкусн а, Не б удь с т а р а , а б у д ь м о л о да, Н е б удь м а л а , а б у д ь велика. З а ш ё л С е р гу н я к ней в огород. П опросил: — Д а й и мне п о р а б о та т ь ! Вдвоём и ст ал и с а ж а т ь . Д о с а д и л и гряду. А потом С е р гу н я сбегал под к р ы ш у к к а д ц е с д у б о в ы м и о б р у ч а м и . З а ч е р п н у л в ней полную л ей ку воды. П ри н ё с и н а ч а л с е я т ь д о ж д ё м из ж е л е зн о г о с д ы р к а м и р ы л а на м олодую р а с с а д у .

— А п р а в д а , б а б у ш к а М а н я , что в ко ч е ш к е кап у сты м о ж е т з а в и т ь с я м ахенький человечек? Б а б у ш к а у л ы б н у л а с ь: — Об этом л и ш ь с к а з о ч к а зн а е т .

— А ты её пом ниш ь?

- О т с л о в а до сл о ва.

— Расскажи?

— С н а ч а л а польём р а с с ад у . Р а з пять о б е р н у л с я С е р г у н я , б е г а я с л е й кою з а водой. Н а ­ конец с т а р у ш к а у с е л а с ь на ни зенькую с к а м е й к у и с т а л а р а с ­ с к а з ы в а т ь с казк у: — Ж и л и -б ы л и с т а р и ч о к и с т а р у ш к а . Д е т е й у них не было. Вот и н а д у м а л и в ы р а с т и т ь д о чк у себе на гряде. Н а г р е б л и с весны б ад е е ч к у снега. П о с т а в и л и снег на х р а н е н ь е в ледн ик. К огда на улице потеплело, в зя л и б а д е й к у со снегом и з а к о п а л и ее в изго л о вье кап устн ой гр я д ы , а све р х у р а с с а д у п о н а с а ж а л и . Д о л г о ль, коротко ль, к а п у с т а с т а л а расти, з а в и в а т ь с я в тугие б ел ы е кочаны . О д н а ж д ы в полночь при ш ли с т а р и к со с т а р у ш ­ кою в огор од и ви д я т: из с а м о г о кр уп но го ко ч а н а в ы л е за е т д е в о ч к а -с н е г о в у ш к а . О б р а д о в а л и с ь они. З а б р а л и м а л ы ш к у домой. Ж и в у т ст ар и ч к и . Д о в о л ь н ы , что с ними т е п е р ь т а к а я п р и ­ г о ж а я дочк а, вся б е л а я - б е л а я , а голосочек тихий д а л а с к о в ы й , к а к у синички. Р а с т ё т д е в о ч к а п о м ал ен ьк у. Р а з о т п р о с и л а с ь в лес по м орош ку. П о ш л а с корзиной. Я год н а с о б и р а л а . В д ру г г о л о в у ш к а з а к р у ­ ж и л а с ь . Д е в о ч к а и з а б л у д и л а с ь . И д ё т по л е с у ли, по б олоту с а м а не з н а е т куда. У ви д е л а кор ов ью д о р о ж к у . П о ш л а . Потом овечью д о р о гу ув и д е л а . Т а её п р и в е л а к избуш ке. И з б у ш к а на куричьих г о л ё ш к ах , с д в е р ь ю из б ы чьего пузы ря , окон нет. Д е в о ч к а с р а з у см е кн у л а : и зб у ш к а не из простых. П о п р о с и л а её: — И з б у ш к а , и зб у ш к а , по ве р н и с ь к лесу з а д о м , ко мне передом. К уричьи гол ёш к и переступили с места на место. П е р е д д е ­ вочкой д в е р ь о т в о р и л ас ь . П е р е ш а г н у л а она пор о ж е к. Видит: 8

печь, на печи сухенький с т а р и ч о к сидит и с а ж у п е р е гр еб а е т . С т а р и ч о к пом о р щ и л с я : — Уф-фу! Чую русский дух! Ч его н адо? Снеговуш ка сказала: - П око рм и м еня, д ед у ш к о . С т а р и ч о к п о к а з а л на г о р ш ок с молоком . Д е в о ч к а вы пи ла молоко.

— Теперь п о к а ч а й меня! — с т а р и ч о к сл ез с печки, з а б р а л с я в зы б к у под воронц ом . С н е г о в у ш к а с т а л а ка ч а ть .

— Спи, ст ар и ч о к , не в о р о ч а й с я , П од тобой не во д а, не о б м о ч и ш ьс я . З а с н у л ст ар и ч о к . С н е г о в у ш к а в ы ш л а на волю. С л ё зы из г л а з. Подбегает баран. Спраш ивает: — О чём п л а ч е ш ь ?

- Бою сь с т а р и ч к а . Чую: про сн ётся, с н о в а ня н ч и ть з а с т а в и т . Б а р а н о т вечает: — С а д и с ь на меня. О т в е з у к у д а надо. С е л а д е в о ч к а . П о с к а к а л и по овечьей дороге. Д а недолго. С т а р и ч о к той порой про б у д и л с я. Д о г н а л их по з а п а х у д а по следу. З а г р ё б с н его в у ш ку в ох а п к у , принёс в и зб уш ку, у л ё гся в зы бку, с н о ва велит: — К ачай ! Ч то д е л а т ь ? П р и ш л о с ь покориться.

— Спи, с т а р и ч о к , не в о р о ч а й с я , П о д тобой не во д а, не о б м о ч и ш ь с я . Уснул с тари чо к . Д е в о ч к а в ы ш л а из дому. Стоит на кр ы л ьц е, в ы т и р а е т л а д о ш к а м и слёзы . Б е ж и т мимо бык. О с т а н а в л и в а е т с я : — О чём горю еш ь?

— З а б л у д и л а с я я.

— С я д ь на меня. В е н и ко м -б а н н и к о м хвост мой з а к р о й . О т ­ кр о е ш ь его, ко гд а поч уеш ь о пасность. С к а ч е т д е в о ч к а на бы ке. П о овечьей д о р о ж к е , потом — по коровьей. С л ы ш и т, сза д и ст а р и ч о к д о го н я ет . В от-вот схвати т. О н а веник и подыми. Х вост б ы ка во круг с т а р и к о в о й шеи и о б к р у т и л с я . Упал ст ар и ч о к , з а б а р а х т а л с я , з а в и з ж а л д а тут и о с т а л с я л е ж а т ь с е р е д ь лесу. А бык в д ер е в н ю п р и м ч а л с я . С т а р и к со с т а р у ш к о й молоком б ы ка напоили, овсом нак о р м и л и . Тут б ы к б р я к н у л с я х о р о ш ен ьк о о зе м л ю и п р е в р а т и л с я в д о б р о г о м ол о д ц а . С н е г о в у ш к а его целует и об н и м а ет . В ско ре с в а д ь б у с ы г р а л и . И с т а л и ж и т ь м олоды е со с т а р и к а м и в со г л ас и и и привете, д о б р о н а ж и в а т ь д а л ю дей у в а ж а т ь . К о н ч и л а сь с к а з к а . С е р г у н я д ов оле н . В ертит ш ейкой в п р а в о и влево. Тепло. В небе кр а с н ы й з а к а т . Г рач на черём ухе. В б о ­ розд е м е р ц а ет зе л ё н о е с т ё к л ы ш к о от буты лки.

— Б а б М а н ь , — с п р а ш и в а е т С е р гу н я , — а ты б а д е й к у со с н е ­ гом сю да с егодн я не з а к о п а л а ?

9

— Что ты! Что ты! — и с п у г а л а с ь с т а р у ш к а . — М не ведь н е л ь ­ зя это д ел а т ь. М о ж н о тому, у кого нет детей. А я со своим И в а н о м н а ж и л а пятеры х.

— И в а н — это д е д у ш к а ?

— Дедуш ка.

— Я не видел его ни р а зу . Где-ка он у т е б я ?

— П е р е с е л и л ся на кр а й зем ли. С ергуня взд ох ну л и п о д у м ал о собственном д е д у ш к е Гриш е. Д е д у ш к а умер д а в н ы м - д а в н о , но С е р г у н я в это не верит. Он у беж дён , что д е д у ш к а Г р и ш а у е х ал д а л ё к о - д а л ё к о , где есть б о л ь ш а я с т р а н а , куд а у е з ж а ю т все с т а р ы е лю ди, ко гд а у них к о н чается ж и зн ь.

- Мой т о ж е пер е се л и л с я , — с к а з а л С е р г у н я и у д и в и л с я , п р и ­ метив, что б а б у ш к а М а н я г л яд и т на него, а его со в е р ш е н н о не видит. М о ж е т , он а в с п о м и н ает то сам о е вр е м я , когд а б ы л а м аленькой, к а к С ергуня.

— А ты мою б а б у ш к у з н а л а ? — спросил.

- М а р ф у -то ?! К а к не зн а л а ! В м есте в е ч е р о в а л и . И р а б о т а л и вместе. С л а вн о й б ы л а о на, р а с п р и г о ж е й , ц а р с т в о небесное ей.

— А ц а р с т в о небесное где? В неб есах?

— Э то ва, п р а в о , не знаю .

— А м ож е т , в той стороне, ку д а в е ч е р а м и п р я ч е тс я солнце?

— Хорош о, к а б ы там! — у л ы б н у л а с ь с т а р у ш к а .

— С п р о ш у у ч и тел ьн и ц у об этом, — п о о б е щ а л С ер гун я . — А л у ч ш е в ы р а сту , с т ан у б о л ьш и м , с ъ е з ж у т у д а и всё р а зу зн а ю .

- Д л я чего тебе это? — спр о си л а б а б у ш к а М а н я .

— Хочу, — о б ъ я с н и л С ер г у н я , — чтобы с т а р ы е л ю д и от нас т у д а боле не у е з ж а л и . П у ст ь они с нам и ж и в у т. В сегда. О б ъ я с н и л и, вспом нив о мам е, п отор оп и лся домой. Ш ёл и видел с г о р а в ш и й вд ал и , з а д о м а м и Успенья, тё м н о-в и ш н ё в ы й за к а т . Н а в е р н о е , т а м , за этим з а к а т о м , и з а т е р я л а с ь б о л ь ш а я с т р а н а , куд а у е х а л и д е д у ш к а Г р и ш а и б а б у ш к а М а р ф а , чтобы н а ч а т ь там е щ ё од н у ж и зн ь.

В ТРАВЕ, У РЕКИ М О С Т О В И Ц Ы С е р гу н я спит в с а р а е , куда на всё л ето вы несена кр ов ать. С пит и видит утренний сон. И вдруг о щ у щ а е т : кто-то его щ е ­ кочет — м я г к о -м я гк о , будто тр а в и н к о й .

- Кыш! — С е р г у н я о т м а х и в а е т с я рукой и п р о с ы п а ет с я , видя в притворе ворот л учи с тое солнце. В с а р а е про х л ад н о . П а х н е т овчиной, курам и и коровой. Н е ­ о ж и д а н н о сл ы ш и т С е р г у н я громкий т р а к т о р н ы й д р я зг . Э то отец, видно, поехал косить ко л х озн ую пож ню . «А м еня-то чего не в зял ?! — не п о н и м а е т С ер гун я . — О б е щ а л ! К а к ж е это?!» С ергу ня с о с к а к и в а е т с кр о в а т и . Где ш та н ы ? Г л а з а его о б е ­ гают с а р а й , исследую т все углы, с т ар о м о д н ы й сундук, д в е н а ­ т ян уты е верёвки, т а б у р е т к у и л о м а н ы й стул. Н ет ш танов! З а ­ глянул под к р о в а т ь. Т ам к а к и е -т о тр яп ки , ведр о и б о льш и е отцовские сапоги. Н а л и ц е у С ергуни испуг.

- М а -ам ! — кричит. Н о в о т в е т — ти ш и н а. Л и ш ь рокочет б ас к о м з а л е т е в ш а я в с а ­ рай з е л ё н а я муха. И тут С е р г у н я сты дливо красн еет. Ш т а н ы не где-нибудь, а на нём! П о з а б ы л , видно, с вечера снять, в них и спал. В ы б егает С е р г у н я во д вор. И видит р о ко ч у щ и й т р а к т о р . Тот у ж е где-то на скотном прогоне. В сл ед з а ним серым о б л а ч к о м ка т и т с я пыль. Р а с с е р д и л с я С ергун я . З а х о т е л о с ь ч его-н ибуд ь с д е л а т ь на вред. С пустил ся с к р ы л ь ц а и нарочно, т очн о ж е л а я кого-то р а с стро и ть, уселся в сы рое корыто, в котором корм и ли кур с п о р о с ё н ­ ком. Н еудо б н о в ко ры те и тесно. Но С е р г у н я сидит. П у с т ь все видят, что он о б и ж е н .

11

— Э то чего? — с л ы ш и т о кл и к и з-за кал и тк и . — Ч его в мокрото уселся? С ергу ньк а?! Во д в о р за х о д и т р у м я н а я , в белом п л а т ь е ц в е т а м и Сергунина мать. С т у п а е т она о с т о р о ж н о . В э м а л и р о в а н н ы х в ё д р а х под кором ы слом п л а в а ю т , см и рн о к а ч а я с ь , д в а л о п у х о в ы х л иста.

— И л ь о п я т ь на кого о с е р д и л ся ? Голос у м а те р и м ягоньки й, неж ны й, б удто г л а д и т с ы н а по голове. Но С е р гу н я ф ы ркн у л и л ичико в с торону отв ерн ул .

— А чего он у е х а л ? Ч е г о не д о ж д а л с я ?

— Э то п а п к а - т а , что ль?

— А то кто! М а т ь с л е гк а н а к л о н я е т шею, и к о ро м ы с л о с м е щ а е т с я с в ё д ­ рам и, д е л а я круг с од ного пл е ч а на д ругое. Н е с к о л ь к о к а п е л ь воды п р о л и в а ю тс я на зем лю .

— Н е се рча й на него, С ер гу н ьк а ! Ж д а т ь ем у недосуг. Сенозорье, сам ы й р а з г а р . В с я к к о л х о зн и к т еп ерь у р а б о т ы , как под м астерье. И я вот в л у ж о к побегу. Б у д ем сено метать.

— А телёнки? — С е р г у н я вс т аё т из коры та.

- З а т е л ё н к а м и Ю л я следит. С л а в а богу, б о л ь ш а я . З а б и р а е т С ергуню за в и с т ь . С е с т р а его с т а р ш е всего н а три года, и вот — п о л у ч и л а работу. С ергуня входит з а м а те р ь ю в дом. У м ы в а е т ся . П ь ё т молоко. И, с е р д я с ь на сестру, за м е ч а е т : — Чем Ю л ь к а - т а л у ч ш е м еня? Я и б ег а ю пуще! И кричу, к а к труба! И т е л я т а м еня боятся! У л ы б а е тс я мать: — С о б и р а й с я и ты! Н у-у ? Чего? С ер гуня д ово лен . Но в ы к а з а т ь р а д о с т ь не хочет.

— Л а д н о , — скупо, т о ч ь-в -т о ч ь отец, когд а ком у -н иб у дь у с т у ­ пает, с о г л а ш а е т с я он. — Ч его у ж мне с ва м и д е л а т ь . Т а к и быть, попасу. А Ю л ь к а ? — вд р у г в сп о м и н а е т сестру. С ней он поссорится непрем енно, если о с т а н у т с я о б а при стаде. М а т ь у с п о к а и в а е т его: — Ю лю с собой за б е р у . О дин-то с т е л к а м и не п о б о и ш ь ­ ся?

— З а я ц я, что ли? Н а сборы С ер г у н я в р е м я не тр ати т. М а м а го то в а, а он и тем паче. В дер евн е безлю дн о . Все сегодн я на сенокосе. О д н а л и ш ь б а б у ш к а М а н я сидит на кр ы л е ч к е к р а й н е г о д о м а , греет на солнце д р я х л ы е кости д а что-то б орм очет про себя. К за го н у с п а с у щ и м с я с т ад ом в едут две дороги. О д н а п ро­ б ега е т солнечным полем, где н а л и в а е т с я н е ж н о - м о л о ч н а я р ож ь. В т о р а я — прогоном , з а к р ы т а я с п р а в а и сл е ва ж е р д я м и , вечно у н ы л а я , без т р а в и н к и и п е р е б и т а я я м к а м и от копыт. В поле, к а к и в д еревн е, т а к ж е б ез л ю д н о и тихо. Т о л ько овсянки д а во роб ьи п о р х а ю т среди зе л ё н ы х П а х н е т зем л ё й и ц в е т у щ е й полынью.

12

колосьев. Тепло.

М а т ь идёт, в ы б и р а я обочинку, где м у р а в а , а С ер г у н я с т у ­ пает серёдкой доро ги , чтобы ноги тонули в пыли, в кото ро й им и п рох л ад н о, и мягко. И дти до з а г о н а д в а ки л о м е т р а . П р о ш л и их с коро и н е з а ­ метно. З а г о н о г о р о ж е н осёком * — сру бл ен ны м п р я м о на месте ольхово-осиновы м лесом . В и д н еется с т а д о т е л я т , где-то з а ними м е л ь к а е т б ы с т р а я Ю л ь к а . М а т ь п о к а з ы в а е т С ергу н е на т р а к ­ торный след, п о д м я в ш и й не т о л ь к о т р а в у и к у с т а р н и к , но и з в е н о огорож и .

— З а этим местечком д о зо р ь , — г о во ри т о на, п р о х о д я с к в о зь пролом. — Т а м -т о в клетке они не д ен у тся ни куда. А ту т с о д ­ ного в хл еба за б е р у т с я .

— Топор бы был, — з а м е ч а е т С е р г у н я , — одним бы махом заго ро ди л .

— Б е з т е б я з а г о р о д я т . Д е д к о М и х а й л о придёт.

— А кто о г о р о ж у -т о э д а к ? Т р а к т о р , что ли? — с п р а ш и в а е т Сергуня.

— З и м о г о р у ш к о в т р а к т о р е , д ед к а М и х а й л а сынок. Д о р о г у , в и ш ь ли, с п р я м л я л по з а г о н у — всё тут чисто и своротил. М а т ь одного от С ергуни ж е л а е т , чтобы тот х о р о ш ен ь к о з а ­ помнил, чего она тре б у е т от него.

— П р о в о р о н и ш ь — н а к а ж у т меня. С ергуня сопит. Н ед о в о л е н , что с ним о б р а щ а ю т с я , к а к с м алолетни м .

— Ч то я — р а с т я п а ?

— Нет! Нет! Ты р а б о т н и ч е к у меня. Н а-ко ! — м а т ь д о с т а ё т из х о зя й с т ве н н о й сумки узел с едой. П о д б е г а е т Ю л ь к а , в е с ё л а я , я р к а я , к а к с т р е к о за . И з - п о д ко­ сыночки в синий г о р о ш е к в ы г л я д ы в а е т коси чка. У зн а в , что м а ть з а б и р а е т её с собой, о н а з а л и в а е т с я ра д о ст н ы м см ехом , х в а т а е т С ергуню з а ш ею и д а р и т ем у озорной поцелуй. С ергуне стыдно. Б о р м о ч е т что-то серди тое и ру к а во м по л о ­ сатой руб ах и в ы т и р а е т то место л и ц а , ку д а его т а к н е о ж и д а н н о ч м окнула Ю л ьк а . С ер гуня один. М а т ь с Ю л ькой , б е л е я п л а т ь я м и , к а к д в е ка п ус тн ы е б а б о ч к и в ого ро де, т о р о п я т с я вниз по п о к а т о м у с к л о ­ ну к реке, где в д о л ь б е р е г а вьё тс я тро п а , у в о д я щ а я к с ен о ­ косу, о тку д а , о глуш ённы й л и с т в ой п е р е л е с к а , с л ы ш и т с я рокот м аш ин, чей-то смех и кон ское р ж а н ь е . С ер гуня в ы л о м а л вицу. С н а х м у р е н н ы м видом х одит подле т елят. В и ц а г и б к а я у него. С т е г а н ё т по в о зд у х у — свист т ако й, что т е л я т а в о д я т у ш а м и . С ер гун е н р а в и т с я б ы ть недовольны м .

— Эй, бояки! — кричит на т еля т, чтоб п о д а л ь ш е их о т о гн а ть от пролом а. С т а д о с к а т ы в а е т с я по склону. Т ам з а г о н к а к загон. Н и к у д а из него. В переди — ре к а , по к р а я м — д в а л о х м а т ы х , в т о р ч а щ и х су ч к а х и в е т к а х осёка. * О с ё к — временная изгородь около леса.

13

С олнце вы ш е и вы ш е к а р а б к а е т с я по небу. Н а него не­ в о зм о ж н о см отреть. О но яр о с тн о -б е л о е , огневое. С е р г у н е х о­ чется пить.

- А ну с ам о хо дом ! — Он н а б е г а е т на с т ад о , у г р о ж а я ему высоко поднятой вицей. Т е л я т а с г р у д и л и сь у воды, почем у-то д а л ь ш е идти не ж е л а ю т . З а к а т а в на ногах ш та н и н ы , д о з о р щ и к б у х а е т по осоке, н а б и р а е т в кепку воды и, з а ж м у р и в ш и с ь , пьёт. «А они-то чего не х о т ят ? — не п он и м ает С ер гун я , п о д н и м а ­ ясь среди т е л я т на з а р о с ш и й д ер б ен н и ко м * берег. — Видно, Ю л ька их н а п ои л а ». И тут в его гол ову з а л е з а е т о п а с н о - а з а р т н а я д у м к а : «Что если в з я т ь д а их всех з а т о л к а т ь в реку? П о п л ы в у т или нет? П од и, поплы вут. В с я к о ведь п л а в а т ь умеют. П о г л я ж у , к ак д е р ж а т с я на воде: л у ч ш е л ю дей или хуж е ? » З а б р а в ш и с ь пов ы ш е на берег, С е р г у н я б ер ё т хорош ий р а з б е г и о тчая н н о п р ы г а е т в стадо.

- Впер-рёд! — Голос его в з л е т а е т н а д п о б е р е ж ье м . К о л е н ­ ками и ру кам и п и х ает т е л я т в осоку.

- В воду! В воду! — кричит, п р о д о л ж а я з а т а л к и в а т ь м о­ л о д н я к в зел ёны й пр и пл ёсо к п р о х л а д н о й реки. Н е о ж и д а н н о край ний к воде б ел о р о ж и й тел ё н о к в зб у р л и л копы тцам и ж и д е н ь к и й ил и, п р и д а в и в С ергуне голую ногу, т а к ретиво м етн улся на берег, что т о л ь к о хвостик его мелькнул. С м отрит д о з о р щ и к , к а к б е л о р о ж и й , в з р ы в а я т р а в у , несётся к верхнем у к р а ю за г о н а . С е р г у н я и р а д бы его у д е р ж а т ь , д а не зн ает, к а к это сде л а т ь.

- Эй ты! К у д а -а ? ! — р а с т е р я н н о м а ш е т рукам и. И тут с л у ч и л о с ь та ко е , чего к а р а у л ь щ и к не о ж и д а л . М о ­ л о дн я к, будто кто его на д о у м и л , ч ав к н у л коп ы там и , ко л ы х н у л с я и с т р ем и тел ьн о д а л с т р е к а ч а , о с т а в и в С ер гу ню среди осоки. «Всё! — и с п у га л с я пастух, п у с к а я с ь з а с т ад ом по косогору. М а м к а - т а , видно, не мне, а пню говорила! Чего вот теперь они? Все как один з а тем б е л о р о ж и м . Х леба п о т р а в я т и п е р е ­ топчут. Вот у ж мне будет! А м а м ке ? Ей-то чего? В тю рьм у, поди-ко, п о сад ят. Н у и зм ей я горы нович. Н у и в р е д н я га ...» Хнычет С ергу н я . Т е л я т а во зл е п ро л о м а , вот-во т хлы нут в з е ­ лёную р о ж ь. С е р г у н я б еж и т , с п о т ы к а я с ь , п а д а я и в с т а в а я . Впереди, от кусто в м е ж осёком и полем, с л ы ш и т с я крик: — Эко, дем оны -ы ! О сади -и! И з у м и л с я С ергуня. С л ё зы высохли на щ ек а х , а губы вы ­ т ян у л и с ь в улыбку. В р а з л о м е о сёка в косо надетой на грудь р убахе, цветной к а м и л а в к е , с п а л к о й в руке стоит п р и ят е л ь его, т р е ть е к л а сс н и к В а л е р к а . М о л о д н я к отхлы н ул н а з а д , при см и рел, успокоился, т и х о-м и рн о п риткнулся к т р а в е . А В а л е р к а , о тбр оси в б атог, с д е л а л к С е р ­ гуне б а х в а л и с т ы й ш аг: — Чего, с а л а ж о н к и н ? Н ебось, и сп угал ся?! * Дербенник 14

пойменная трава.

С ергуня ск о н ф у ж е н , весел и рад.

— О т к у д а ты в з я л с я ? К а к н а ш ё л -т о меня?

— Н авела бабка М аня.

— Ты, что ли, и скал? В а л е р к а нап ом н ил: — Ведь д о г о в а р и в а л и с ь с тобой верхом на л о ш а д и про­ катиться.

- Не выйдет, — с к а з а л С ер гун я . — С м и р н ы е л о ш а д и на по­ косе. В стойле один А т а м а н , чисты й зв е р ь. С а м д е д М и х а й л о с него ны рял, е д в а не убился. В а л е р к у это не з а д е в а е т .

- Д е д к о н еп оворотлив, д а и см елости в нем не боле, чем у овцы. С ергуня см еётся.

- А что! Л о ш а д е й не д а ю т — д а к мы и б е з спросу. К о ­ нюшню ныне не з а п и р а ю т . З а в т р а с тобой и сгоняем!

- Л а д н о ! — с о гл асен В а л е р к а . — Т олько, чур, первы й я! Он п оглядел в н и м ат е л ь н о на С ер гун ю и спросил, п р я ч а руки в к арм ан ы : — Ч то такое: м а л е н ь к а , к р у г л е н ьк а , из тём н ого в тёмное скач ет, весь свет о б ск а ч ет , ни к чему не годна, а всем н у ж н а ?

— Где у ж мне, — С е р гу н я в з д ы х а е т с з а в и с т ь ю и д о с а д о й . Т ебя, наверно, отец научил. Тебе хорошо! Он вон какой ш устры й и умный! В а л е р к а п о к а ч и в а е т пл еч ам и и д о с т а ё т из к а р м а н а пятак. Д о с т а л — и в д р уго й к а р м а н п е р е л о ж и л .

- И з тём н о го в тём н ое скачет! — И з а с м е я л с я .

- Д е н е ж к а ! — д о г а д а л с я С ергу н я . — П р о с т о -т о как! А ещёто д ав а й ! П осм еш и , а, В а л е р ?

- Что я, х о х м а ч ? — у д и в и л с я В а л е р к а .

- Не хохмач! — у г о в а р и в а е т С ер гун я . — П р о ст о см еш ней у т ебя выходит.

- Уговорил! — о г л я н у в ш и с ь по сто р о н а м , В а л е р к а вд р уг пе­ реходит на девичий голос: - Это, д евочки , не озеро, Н е о зе р о — река. Это, д ев оч ки , не м а л ь ч и к — Половина дурака. Н ичего С ер гу н я не п о н и м ает, о д н а к о весь п о т я н у л с я к В а ­ л е р ке — ж д ё т , что тот ему о б ъ яс н и т .

— Ты чего? — п о д т о р а п л и в а е т его. — Спел ч ас т у ш ку ?

— Нет, с а л а ж о н к и н . Ч а с т у ш к и по р а д и о в ы певаю т. А это погудка. В чера от Н инки К а з а р и н о й с л ы ш а л . Т ебе-то как она? Н р а в и т с я , а?

— В о б щ е м -т о да! Н е п о н я т н а я , п р а в д а .

— Д е в о ч к и все непонятны е, а Н и н к а тем паче.

— Д а я не про девочку! Я про частуш ку! А В а л е р к а б удто его и не сл ы ш и т, зн а й , с б и в а е т на озорное: 15

- Ж е н и л с я на ней бы ты, а, с а л а ж о н к и н ? С ергу ня не зн а е т : то ли ему с е р д и тьс я , то ли с м е я т ь с я . П о в е р н у в ш и с ь к пр и ят е л ю , вд р уг в ы с о в ы в а е т язык.

— С ам ж енись! — И т о л к а е т В а л е р к у : — Л я п а - а ! З а г о н не велик: ш а г о в сто в ш и ри н у д а т р иста в длину, о д н а к о и этого м еста д о в о л ьн о , чтоб н а ш а л и т ь с я на целы й день. Н а и г р а л и с ь р е б я т а , н а б е г а л и с ь в д о го н я л к и , посви стели, по­ к в а к а л и , к а к л я г у ш к и , п о й м ал и я щ е р к у на пеньке. Н а к о н е ц утомились, н а ж а р и л и с ь на припёке, в о з в р а т и л и с ь к д е р е в ь я м , где тень, и б л а ж е н н о уп ал и в т р а в у . К лони ло к д р ём е. С е р г у н я зевнул.

— У т е б я я зы к -о т у зкий как о й , ровно ш ило, — с к а з а л от нечего д е л а т ь В а л е р к а .

— М а м к и н , ви д ать , — у л ы б н у л с я С ергу н я .

— А у меня отцовски й! И ш ь , ш ирокий какой! Н е я зы к , а п е ч н а я л о п а т а . Х оть пирог на него к л а д и . П и р о ги -т о е с т ь у т е б я ?

— Угу! — С е р г у н я сходил до к о р я в о й б ерёзы , снял с сучка узелок, куда м а ть п о л о ж и л а кр у п и т ч а т ы й к а р а в а ш е к д а б у ты л ку топлёного м олока. Поели и д а ж е м а л е н ь к о в зд р е м н у л и . Т е л я т а т о ж е з а ш л и в х олодок под зел ёны м и в ет к а м и в д о ль о г о р о ж и , потёр л ись л е ­ ниво друг с д р у го м л б а м и и, р а зм о р ё н н ы е , улеглись. М ел ькн ул п а р а ш ю т и к о м д р о з д -б е л о б р о в и к , пропел и ку д а -т о б есс л е д н о исчез, точно с п р я т а л с я в возд у хе, к а к н е ви д и м к а . С т а л о скучно. В а л е р к а п о д нял ся.

— Ты к у д а ? — и сп у га л с я С ергу н я .

— В т е л е в и зо р е будет кино.

— А какое?

— Д е тс к о е .

— Как названье?

- Утром помнил, т е п ер ь п о заб ы л .

- Х орош о тебе! А м не-ка до в ечера с ними. — С е р г у н я убил на ноге п а у к а и нехотя встал.

— П ойду п о к а т а ю с ь верхом на телёнке. Всё веселей. В а л е р к а , с д е л а в ш и й ш а г к п р о л о м у в осеке, о с т а н о в и л с я . Ты что? У м ееш ь? — искренне у д и в и л с я он.

— Умею.

- А мне р а з р е ш и ш ь ? С ер гуня м ахнул рукой на д р е м а в ш е е стадо: — Вон их скол ько. С а д и с ь на любого. В а л е р к а в ы б р а л б ы ч к а покрупнее, с коротеньким и рогам и.

— Т ук о -т у к о н ьк а , — л а с к о в о под м а н и л . Е щ ё не з а б р а л с я л а ­ дом, а понял — нед о л го на нём просидит. Н о о т с т у п а т ь б ы л о поздно.

— П ош ёл! — п р и к а з а л потихон ьку, в ц е п и в ш и с ь р у к а м и в г л адк ую ш ерсть. Б ы чок подпры гнул. В а л е р к а н а ч ал б ы л о к р е н и т ьс я, но п о д о ­ с певш ий С е р г у н я его п о д д е р ж а л . Б ы ч ок п р о м ы ч а л , к а з а л о с ь бы,

мирно п р е д у п р е ж д а я , чтобы м а л ь ч и ш к а нем ед лен но слез. Н о В а ­ л ер к а , п о к а ч и в ая с ь , д е р ж а л с я . И т о гд а телён о к реш ил п о к а ­ за т ь , н аск о льк о он м о ж е т б ы ть оп асн ы м и вредны м , если кто-то посмеет на нем п р о к а т и т ь с я верхом. В н о в ь с ка к н у л он, во р о ч а я шеей. Потом ещ ё. И ещ ё. Н а пятом п р ы ж к е В а л е р к а с т р е м и ­ тельн о п р и зе м ли л ся , п е р е в е р н у в ш и с ь в т р а в е ч ерез гол ову т а к, будто п о к а з ы в а л с л о ж н ы й с по ртивн ы й номер. С ергуня р а с х о х о т а л с я . В а л е р к а , п о д н я в ш и с ь с зе м л и , сх в а ти л в обе руки сухую ж е р д и н у , и д а в а й о х а ж и в а т ь ею телят. Не смей! — в о зм у т и л с я С е р г у н я и б р о си л с я на В а л е рку. В а л е р к а кинул ж ерд и н у.

- С дурел?! С ергуня о ст ан о в и л с я .

— А чего их с т е г а е ш ь ? Чего?

— П огл яд и ! — В а л е р к а хлопнул рукой по ш та н а м . — В идиш ь, как у м а р а л ! М не что — д о м а не п оп адёт? П о пад ёт! У меня отец-от не твой! С екёт вицей з а к а ж д ы й пустяк. А ш та н ы -т о новые были. З л о с т ь у Сергуни п ро ш л а.

— Ч то вер хо м -то к а т а л с я — не говори! В а л е р к а уш ёл, и С ергуне с р а з у с т а л о уныло и тускло. Чем бы за н я т ь с я ? С т а д о о п я т ь у л е г л о сь в тень кустов под осеком. С ергуня з а л е з на осёк, п р и в а л и л с я к спаренн ы м кольям . С идит, о г л я д ы в а я с ь кругом. В небе ни тучки. Л и с т в а на б е р ё з а х не ш евел ьн ётся. С к в о зь ра к и тн и к синеет р ека. С е р г у н я вдруг ни с того, ни с сего о б ъ я в л я е т : - Я здесь! — И у д и в л я е т с я , о б н а р у ж а свой голос с р а з у в не­ скольких р а зн ы х местах. Слепни с п а у т а м и п о -п р еж н е м у колю т через р у б ах у , и всёт а к и д р ём а б ерёт к а р а у л ь щ и к а в плен. С е р г у н я видит длинную , в спелых х л е б а х т р а в я н у ю д о ро гу , пы ль из-под ног ж е р е б ц а , а на том ж е р е б ц е с а м о г о себя, л е т я щ е г о бо йко и весело, словно ветер. Р ж а н ь е . Храп. Чей-то голос. С е р г у н я р а с п а х и в а е т г л а з а . П е р е д ним с а в р а с а я с чёрной гривой и чёрным хвостом к о р е н а с т а я л о ш а д ь , с с ед л а которой с л е з а е т конюх Рух л ов. Д е д к о М и х ай ло! — С е р г у н я м а ш е т рукой, у л ы б а е т с я и ж е л а е т понять: — Ты о т к у д а ? Д е д , п о в о зи в ш и с ь с з а в я з к о й , с н и м а е т с с е д л а за м о т а н н ы й в т р я п к у топор.

- С сенокосу, С е р ё ж к а ! С ено на Д о л е г р а б л й л . А ты ст о ­ р ож и ш ь?

- С тор ож у .

— Л е ш и х - т о не боиссе? А чего их б ояться ! Их нету!

— Э то кто т а к с к а з а л ? Анна В а с и л ь е в н а , в школе. Д в о й к и , поди-ко, о н а тебе с I а в И Т ? » ТО Не-е! Я четвёрош ник!

2

1221

f

ДЕТСК АЯ Е К Б Л П О Т Е К А i

М е ж р а зг о в о р о м М и х а й л о с с е к ае т н ес к ольк о до лги х ольш ин, с ч и щ а е т с них ветки и во л о кёт одну з а д ру го й к месту п р ол ом а .

— Кем с т ат ь-т о х оч еш ь? Н е б о с ь и н ж е н е р о м ? С ергуня со гл асен : — И н ж е н е р о м на вертолёте! Б у д у на нем с т о р о ж и т ь к о л х о з ­ ное стадо.

— Но т а ки х в е р т о л ё т о в нет.

— П ри д ум а ю . Будут. Вот т о л ь к о кончу д ес я т и л е т к у . Т ут в е р ­ толётам и и займ усь. С т а р и к о т с т а в л я е т топор, которы м вго нял в зе м л ю остры е колья, гл яд и т на м ал ого, у л ы б а я с ь : — Т о гда ты всех пастухо в, поди, и з а м е н и ш ь ?

— Всех не всех, а р а б о т у , что п о т я ж о л е , себе з а б е р у . У л ож и в о л ь х о в ы е ж е р д и в зв е н о ос ё ка , д е д М и х а й л о в ы ­ водит свою ч ер н о гри ву ю Д о л ю в воро та з а г о н а , п р и т о р а ч и в а е т топор и с а д и т с я верхом. С е р гу н я о п я т ь о с т а ё т с я один. Теперь и д ел никаких. П р о ­ лом з а г о р о ж е н . М о ж н о бы т о ж е , к а к д ед к у , домой. Н о он под ож д ёт. С коро, н ав ерн о, в ер н у тся с покоса Ю л ь к а и м ать, л и ш ь отец, к а к вч ер а , з а п о з д н и т с я с н о в а д о са м ы х потёмок. П одул ветерок, д о н о с я через л ес с т и х а ю щ и й шум сенок о сн ого л у га . К а з а л о с ь , кто-то неви ди м о -к ру п н ы й , т р у д о л ю б и в ы й несёт на спине огр ом ную нош у т р а в ы , р а с п р о с т р а н я я по всем у р о ­ ч и щ а м з а п а х зел ён ого сена, кр я х т е н ье и топот т я ж ё л ы х сапог. С о л н ц а у ж е не вид ать. Л и ш ь р озо в ы й свет з а к а т а с л а б о к о л еб л ется с к в о зь листву. Л и с т в а о т ч а я н н о л о в и т га с н у щ и й свет, п ы т а я с ь его у д е р ж а т ь , чтоб п о д о л ь ш е о с т а т ь с я в д нев но м , которое ей роднее и б л и ж е , чем п о д б и р а ю щ а я с я ночь. Вечер н а д в и н у л с я с р а зу . С т а л о в окр уг неспокойно и грозно. И тут из с ум е ре к л е с а в о зн и кл и д в е св етлы е, в п л а т ь я х , ф и ­ гурки. С е р гу н я у з н а л в них м а т ь и сестрёнку. З а м а х а л рукам и: — Вот он я! Вот!

ЗМЕЙ-ГОРЫ НЫЧ З а т а и л с я С е р г у н я у д в ер и , в д ву х ш а г а х от по ро га в кухню. П о столу ходил воробей и п о к л ё в ы в а л хлебн ы е крош ки. Бы л он эд ако й бойкий, б ы в а л ы й , ви д а ть , н а с т о я щ и й с м е л ь ч а к . З а с к о ­ чил д а ж е в б л ю д ц е с недопиты м ч аем , п о т о п т а л с я , ч ирикнул и, в ы пр ы гнув, мигом у с е л с я на г о р б у ш к у хл е б а в тар ел к е . С е р гу н я ш епнул: Е ш ь с к о л ь надо. Н и к то т е б я не прогонит. А м еня ты не бойсь. Я ни кап л и не с т р аш н ы й . С ер гуня ступил на порог. С м е л ь ч а к -в о р о б е й м о м е н т а л ь н о вспорхнул, и с ч е з а я в с тв о ре о к о ш к а. С ергуня п р о ш ё л с я х озя и н о м по избе. Н икого. М а т ь с отцом с нова, видно, на сенокосе. И Ю л ь к а , н аверное, там. А ему сегодня реш или д а т ь отдых. С ер гуня поел и с о б р а л со с т о л а посуду. Вымыл её. П о д ­ мёл б ер ёзов ы м веником пол. Все д е л а . Б о л ь ш е с него ничего не спросят. В п р ед чув ств и и полной свободы он з а б р а л с я на подоконник. З а п а х подкош енн ой м яты, с т а й к а синиц в д в о р о в о й м у равке, д о р о га с к у п а в ш и м с я в м ягкой пыли петухом — во всём он видел походку зе л ён о го л е т а . И к этой походке х о телось при строи ть свой ш аг , з а т е р я т ь с я в зел ёно м и тёплом и, р а с ­ т в о р и в ш и с ь в про стор е л у гов, п о ч у в с т в о в а т ь полную волю.

19

Е д в а С ергу ня с п у с т и л с я с к р ы л ь ц а , к а к увидел р е б я т во гл а в е с долгоногим В а л е р к о й . С ним бы ли м л а д ш и й б р а т В а л е р к и А л ё ш к а , он ныне пойдёт в первы й кл а с с , в т о р о к л а с с н и к и Ш у р к а и Гемка, д в о е д р у зе й , б о я в ш и е с я к а ж д о г о , кто их сильнее, о т ­ лич ник Ю р а из тр е тьего к л а с с а . Р е б я т а вы ш ли и з-за з а б о р а , с огнал и р ы ж е г о петух а и п оверн ули к С ергу н е во двор.

— Вот и мы! - - во зв е с ти л В а л е р к а , с т у п а я первым н а встр ечу Сергуне. — Готов?

— К чему?

— Д а на л о ш а д и - т о верхом! С ергуня п о м о р щ и л с я : — Т и х о , — и п о к а з а л на з а б о р , за которы м, круто с о г н у в ­ шись, с л о п а т о й в р ука х п о х а ж и в а л толсты й ст ар и к . — Вон конюх. Услы ш ит — т а к у ю нам л о ш а д ь з а д а с т . Р е б я т а , ка к з а г о в о р щ и к и , плотно сом кн ули сь. С е р г у н я ш ё ­ потом п р и к а за л : - Все врассы пную . В с т р е ч а е м с я у конюш ни. К оню ш н я м етр ах в т р ё х с т а х з а д ер евн ей. В ней ш есть л о ­ ш адей. Л о ш а д и все, на ве р н ое , на р а боте. Н о р е б я т а м всех и не надо. Г л а в н о е — Д о л я на месте. Д о л я — с а м а я с м и р н а я л о ш а д ь . Н а ней об ы чн о р а б о т а е т д е д к о М и х а й л о . А р а з Михайло с е й ч ас в огор оде, зн а ч и т , и Д о л я его в конюш не. С о б р а л и с ь р е б я т а возле ш иро ки х ворот коню ш ни. В за п о р е ворот п ои гры в а л с со л н ы ш к о м т р а к т о р н ы й ш кворень. Вынув ш кворень, С е р г у н я об вёл р е б я т в зг л я д о м : — З н а ч и т , пер вы й-то кто? Ш у р к а с Гемкой п о ж а л и плечам и. Ю р а вздохнул. А л ё ш к а ж е , у л ы б а я с ь , в зг л я н у л с восторгом на с т а р ш е г о б р а т а . В а л е р к а п охлопал с ебя по груди, д а в а я пон ять, что поедет на л о ш а д и он. С е р гу н я о ткры л воро та. П а х н у л о ст ар ы м и х ом утам и . В г л у ­ б ине р а з д а л с я глухой переступ. П о том т и ш и н а . К а з а л о с ь , в ней п р я т а л с я кто-то б о л ьш о й и опасны й . С е р гу н я снял с д е р е в я н ­ ной спицы уздечку, сл епо б л е с н у в ш у ю удилам и.

— П ош ли! М а л ьч и ки д в и н у л и с ь з а С ергуней. Е м у см елее, чем им, потом у что б ы в а л он зд е с ь ч асто, и конюх ему иногда п о зв о л я л н а ­ д еть на коня р ем енную узду, вы вести л о ш а д ь д о к о н о в я зи , а то и п р о е х а т ь с я верховы м . Т я ж е л о прохрипел с т о я в ш и й в с у м е р к а х д ен н и к а * А т а м а н . М а л ьч и ки в зд р огн ул и , кто-то присел, а А л ё ш к а , п о й м ав С ер гу ню з а палец, спросил восхищ ённо: — Он кусачий?

— Л я г а ч и й ! - - о тв е ти л С ер гу ня.

— А кто на нем ездит?

— Видел од и н о в а д е д к а М и х а й л а . Н о ж е р е б е ц его уронил. * Д е н н и к — стойло для лошадей.

20

- П л о х о е зд и т ь умеет?

- Не. Вы пи вш и был. А х о ро ш и е кони пьяных не терпят. С р азг о в о р о м д о ш л и р е б я т а до к р а й н е г о стойла. З а г л я н у л и туда. А там — никого. Р а с т е р я л с я С ергуня: К а к это так? Р е б я т а н асу пи л ись, у см ехнулись, а В а л е р к а серди то спросил: — Д о л и , что ль, нету?

— Н у да. Видно, д е д к о о т д а л ком у-то г р а б л й т ь на ней сено.

— Н ечего б ы л о и о б ещ ать! О т ку д а я зн ал ! — о п р а в д ы в а л с я С ергуня.

- А нам что з а дело! — В а л е р к а о б и ж е н н о п ов ер н у лся . — А йда, р ебятьё, отсю да! Ч его с пустом елей зр я говорить! С ергуня, видя, что все р е б я т а пош ли к во ро там , п о т е ря н н о з а м о р г а л , сердц е его с д а в и л а о б и д а , и он р а с с т р о и л с я , к а к г о р е ­ м ыка, с кем то лько что были д р у зь я , и вот они его п о к и ­ нули.

— Погоди! — п р о к р и ч ал с от ча я н и ем и н а д е ж д о й . — Н ету Д о л и , т а к есть А т ам а н ! — И у с т а в и л с я на В ал ер ку . В а л е р к а не с р а з у н а ш ё л с я , что и о тветить. Ш у р к а с Гемкой п ереглянулись: — Н е конь, а с т р а ш и л и щ е на копытах! А Ю р а к ач н у л головой, з а м е т и в не б ез бо язн и : — Р и с к о в а н н о на таком ! М о ж н о шею сл ом а ть.

- Ш ея — л а д н о , — с к а з а л н а к о н е ц и В а л е р к а , — а кто его з а н у з д а е т ? Ты-ы?! — И посм отрел с сом нением на Сергуню .

- З а н у з д а т ь не хитро! — ответил С е р г у н я и и с п у га л с я , с о­ о б р а з и в , что конь почти не о б ъ е з ж е н , и неизвестно, к а к е щ ё встретит в своём ден н и к е н е зн а к о м о г о ч ел о в е к а. О д н а к о поздно у ж е отступ ать. О с т о р о ж н о , бочком , п р и ж и м а я с ь спиной к з а ­ борке, вош ёл он в ш и р око е стойло. П р и д в и н у л с я к м орде коня, готовый нем едленно отскоч ить, если тот вдруг пр о я в и т к нему в р а ж д е б н о с ть . Н о конь з а т а и л с я , п очуяв что-то п р и ят н о е д л я себя, и, м ож ет, поэтом у был т а к и м см ирны м , пока С ергун я , в с т ав на ко рм у ш ку , с н и м а л с него н е д о у зд о к с цепочкой, а после, м о р га я от с т р а х а , н а п я л и в а л б р я к а в ш у ю узду. К огда н адел её, у л ы б н у л с я и, п о т р е п а в вороного по шее, с т ал р а з в о р а ч и в а т ь т ак, чтобы конь о к а з а л с я хвостом к к о р ­ мушке. Р е б я т а б ел е л и р у б а ш к а м и из пр ох од а. С е р г у н я в ы б р а л г л а ­ за м и В ал ер ку: — З а л а з ь на за б о р к у . С неё п е р е с я д е ш ь на А т а м а н а . Н е б о й ­ ся! Я подерж у! Л и ц о у В а л е р к и перем енилось.

— Не. Я потом. Л у ч ш е ты. Ты, это, первым...

- Н е надо! — в оскликнул Ю р а , п е р е в е д я в з г л я д с С ергуни на А т а м а н а . — Вон он какой! Чистый зверь! — п о д д е р ж а л и п р и я т е л я Ш у р к а с Г ем кой .— Л у ч ш е пойдём на реку.

21

— О с т а в л я й его тут, — с о г л а с и л с я с р е б я т а м и и В а л е р к а , — а то е щ ё с т а н е ш ь за и к о й , а в и н о в а ты м и будем мы. Руки Сергуни у ж е по т я н у л и б ы л о ко н я з а повод — п о с т а ­ вить его о б р а т н о к к о рм уш ке . О д н а к о с л о в а В а л е р к и сл о в н о хлестнули С ергуню по лицу.

— Н ет уж! — с к а з а л он с в ы зов ом и у п р я м с т в о м и стал з а л е з а т ь на за б о р к у , о п а с а я с ь л и ш ь одного — к а к бы кон ь р а н ь ш е времени не р в а н у л с я . Н о А т а м а н с т о ял н е п о д в и ж н о , сл еди л о л и в к о в ы м г л а зо м за хр а б р е ц о м . С ер гуня вл ез на з а б о р к у и с р а з у , не м е ш к а я , о п устил ся, учуяв п я т к ам и ног г о р я ч у ю к о ж у коня. Тут ж е его х о р о ш ен ьк о тр ях н ул о. П р о г р о м ы х а л и ко п ы та. П о с л ы ш а л с я чей-то в о згл ас: «Убьёт!» Н о в о з г л а с был з а г л у ш ё н р а с к а т и с т ы м р ж а н ь е м . А т а м а н , з а д и р а я морду, в ы б е ж а л я р остн о из в о р о т — ч ё р ­ ный, огромный, н еу д ер ж и м ы й . « К у д а это он? — по д у м ал с о п а с к о й С ергу н я , з а б ы в , что конём у п р а в л я е т повод, которы й он креп ко д е р ж а л в обеих р у ках. — В д е р е в н ю ? — И н а п у г а л с я . — З а т о п ч е т кого-н ибуд ь т а м . Нет, З м е й -Г о р ы н ы ч ! Врёш ь! Н е у йдёш ь!» К счастью , он вспом нил вы учку д е д а М и х а й л а д е р ж а т ь с я за повод л и ш ь л е во й рукой, с м е щ а я кон ское р ы л о т у д а , куда т ебе н ад обн о е хать. С е р г у н я повёл круто в п р а в о , почти в п о л у ­ круг, с б и в а я коня с дороги в д ер ев н ю . Внизу з а ш у р ш а л а т а т а р ­ ская лебеда, и покатилась, звеня, пустая консервная банка. О с л а б и л С е р г у н я у зд у л и ш ь т о гд а , когд а впереди в д о л ь о в ­ сян ого поля о т к р ы л с я б е л е в ш и й ц в е т а м и п о п овник а с т ар ы й п р о ­ сёлок. К о нь п о д н я л с я на за д н и е ноги и, п о ж е в а в у д и л а , ретиво пош ёл по п рям ой, с р у б а я к о п ы та м и н е ж н ы е ш л я п к и ро м а ш е к . Г орло и л о б о к а т и л о ветром. В етер был л а с к о в ы й и ш е р ­ ш авы й , т о чь-в-точь неб риты е щ ёки о тц а, ко гд а тот, и г р а я с Сергуней, вн е за п н о его под н и м ал , п р и ж и м а я к себе. С ам не з н а я за ч е м , С е р г у н я з а п а л ь ч и в о т ор кн ул п я т к а м и ног по б о ка м вороного. И с р а з у в зл е те л , к а к на ж у т к о м тряск е. В зл етел , о п усти л ся и пон ял, что А т а м а н п ереш ёл на галоп. « С ейч ас навер ну сь!» — д о г а д а л с я С е р г у н я , п о ч у в с т в о в а в крупную т р яс к у, к которой он был не готов. Тело его п р о с к о л ь зн у л о вперёд, а п а л ь ц ы рук инстинктивно с х в а т и л и с ь з а гриву. Он не с р а з у з а ж м у р и л г л а з а , потому и зум и лся, увидев р у х ­ нувш ий вниз, на о в с я н о е поле, з а п о л н е н н ы й светом с м е ш а н н ы й лес. И небо сумел р а з г л я д е т ь , оно сл иш ком резко р в а н у л о с ь ему н а встречу и п о д х в а т и л о о т ч а я н н о вверх. П о д х в а т и л о и б р о си л о вниз. И вот тут-то С е р г у н я з а ж м у р и л г л а за . С минуту, н авер но е, он ничего не с л ы ш а л , не видел, не поним ал, словно к у д а -т о вд р у г вы ш ел из собственной ж и зни, а когда в о з в р а т и л с я в неё, то п о ч у в с тв о в а л , что л е ж и т , о щ у щ а я за т ы л к о м , спиной и ногам и ж ё с т к у ю зем лю . Т иш ин а. С е р г у н я п о ш е в ел и л с я . Увидел иву н а д головой. И синее небо увид ел. И я с т р е б а в нем р а з г л я д е л . В скочил 22

С ер гун я , к а к на п р у ж и н а х , и у д и в и л с я , что ничего в нем не ноет и не болит, л и ш ь ч у ть-чуть с а д н и л о о ко л о уха. О т р я х н у л с я С е р г у н я и о г л я д е л с я . С л е в а — поле, с п р а в а — кустарни к, впереди по д о р о ге — б ер ё зы и ёлки, п о за д и — п о ­ л о г а я к р ы ш а коню ш ни и с м у т н а я с т р о ч к а почтовы х столбов. Спину Сергуни п р о д р а л о м о ро зцем . П р е д с т о и т о т в е ч а т ь. Всё, что он с д е л а л , б ы л о у ж а с н о . О т в о р и л с а м о в о л ь н о коню ш ню . В зя л б ез спросу коня. Н е у д а ч н о на нём п р о к а т и л с я . И н а к о н е ц его потерял. С д е л а в рупором руки, он б е з н а д ё ж н о п о зв а л : — А т а м а -а н ! Н икто ему не ответи л. « Л у ч ш е бы мне уб иться, — п о д у м а л С ергуня, — во бы п о п л а к а л и на д о мной». Он п он уро в зд охн ул , посмотрел на б л е с н у в ш у ю в в о зд у х е п ау тин ку , п очесал в о зл е ух а и понял: в д е р е в н ю сей ч а с в о з в р а щ а т ь с я н е л ьзя . Р а з м а х ­ нувш ись ногой, пнул по кусту о в с я н и ц ы и п о п лёл ся к еловой опуш ке. О кун ул ся в хвойную тень. П о б р ёл среди с т а р ы х д е р е в ь е в и взд ро гнул , п ри м ети в на т о лстой с у х а р е ж и в о й чел овеч еский гл аз. Г л а з см отрел на него и з а г а д о ч н о у с м е х а л с я . С е р г у н я и сам в свою о ч ер е д ь у с м ехну л ся, с к а з а в гром ко вслух: — Э то с л о м ан н ы й сук. Он мёртвый. П у с т ь б о я т с я его бояки! О д н а к о д а л ь ш е в лес у г л у б л я т ь с я он п ер е д у м ал . Уселся на пень с з е л е н е в ш и м в о круг него хвойным п о д р остом . И тут у с л ы ш а л м а л ь ч и ш е с к и й крик, р а з д а в ш и й с я от коню ш ни: — С е р ё г а -а ? ! Ты ж и -и -и в ? Он н а б р а л бы ло в о зд у х у в грудь, чтоб погромче ответи ть, д а р а з о б р а л з а спиной б о р м о ч у щ и й ш ор ох хвои, которы й с к а з а л сиплым голосом: — Ж и -и в в в ! С ергуню по д б р о с и л о с пня. Н оги с а м и р в а н у л и с ь б е ж а т ь из лесу, но он п р е в о зм о г свою б о я зл и в о с т ь . П о в е р т ел головой. Г л а з с с у х а р ы косил на него всё с той ж е з а г а д о ч н о ю усмеш кой. П о н и ж е , к а к р а з перед м ёр твы м д ер ев ом , густо св и с а л молодой л а п н и ч е к , в котором , к а з а л о с ь , кто-то то л ь к о что скр ы л с я . С ергу ня в е р н у л с я к опуш ке. Н а ш ё л в т р а в е з а п л ы в ш у ю м о ­ хом колоду. У лёгся, п о л о ж и в голову на неё. « К у д а я т еп ер ь? — з а г а д а л . В о з в р а щ а т ь с я к р е б я т а м ему не хотелось: б удут д а ­ в а т ь советы, с о ч у в с т в о в а т ь д а в зд ы х а т ь . «С е й ч ас бы заснуть! — пом ечтал. — П р о с н у т ь с я бы через сутки. Все и щ у т меня. А я тут и есть! Ж и в -з д о р о в ! С ам н а ш ё л с я . И А т а м а н у ж е в стойле. В ся ко бы к этой поре он н а ш ё л с я » . Не л е ж а л о с ь С ергуне. « Г д е он? Где З м е й -Г о р ы н ы ч ? М о ж е т быть, на реке? Н а како й вот т о л ь к о ? Н а М о с т о в й ц е или на Сонной? Н а в е р н о , на Сонной».

— П ойм аю ! Н е д ем он с хвостом! — п о д бод р и л С е р г у н я себя и проворным ш а ж к о м п о ш а г а л вд оль овсов. С о н н ая см ирно несла свои воды м е ж д у п о ж е н и перелесков. С ергуня в ы б р а л с я к ней в сам ом ш ироком её р а зл и в е . Р е ч к а 23

покры та м о стам и куп ав, с т р ел о л и с т о в , ку б ы ш ек и рясок. Н а ­ п р а в и л с я вниз по течению, б л и ж е к Успенью. А т а м а н а не видно. « М о ж е т , и не б ы л о зд есь его вовсе? А м ожет, где з а т а и л с я ? » Ш ёл С ер г у н я то тр опко й , то кустолом ом . Ж а р к о . Но р а з д е в а т ь с я опасно: с о ж р ё т к о м а р ьё . И потому С е р ­ гуня, в ы б р а в место в реке, где в о д а посветлее, п р я м о в о д е ж д е и б у лты хнул ся. П о п л е с к а л с я , п о ф ы р к а л , поухал — и с н о в а на берег. Впереди, в ч ер ё м у х а х , п р о ш у р ш а л о , и С е р г у н я увидел ч е р ­ нею щий круп. «А там ан ! Б о л е некому...» Он у скори л ш а ж о к . Н о ко гд а п одош ёл, то пон ял, что о б м а н у л с я : среди черём ух с п а с а л а с ь от о вод ов ч ья-т о к оро в а. С ергуня хотел у ж е б ы л о с в е р н у т ь по троп и н ке к деревн е, д а вдруг р а з г л я д е л на изл у к е реки п л ы в у щ у ю лодку. С ол нц е слепило г л а за . О д н а к о р а с с м а т р и в а т ь л о д к у оно не м еш ал о. Ш л а она м едленно и спокойно. С е р г у н я ж д а л , когд а она п о д ­ плывёт. Н о д о ж д а т ь с я не смог. У д иви ло его, что лю ди сидели в л одк е не ш ев ел я сь.

— Эй вы! — п о з в а л о с т о р о ж н о .

— Ч иво? — пискнул х о х л а то г о л о в ы й чибис, д е л а я круг н ад рекой. Н у ж е н ты мне! — п о к о с и л с я С е р г у н я на птицу и, чуть согнувш ись, с тал п р о б и р а т ь с я м е ж д у г о р б а т ы х р аки т. К о г д а проник на откры тое место, то р а з д р а ж ё н н о с х в а ти л и в ы р в а л с кореньями куст б ел о ус а . Б ы л о д о с а д н о , что вн ов ь о б м а н у л с я . Н а г л адк о м плёсе реки л е ж а л а , т о р ч а з е м л я н ы м и кор н ям и , б о л ь ­ ш а я осина, н а п о м и н а в ш а я и зд а л и л о д к у с гребц ам и . И тут о щ ути л С е р г у н я у с т ал о с т ь. Т епер ь бы вот здесь, в т р а в е, в озле Сонной, в п р о х л а д е кустов, ч у ть-чуть о тдохн уть. Н о он пересилил себя и по вер н у л от реки. П о небу плы ли спокойны е о б л а к а . О ни д о б р о д у ш н о белели, к а к зн а л и , что т а м , куд а они п р и пл ы вут, будет им т а к ж е светло, к а к и здесь, н а д зел ён ы м у р о ч и щ е м речки Сонной. «Всё ра в н о им хуж е , чем мне, — у п р я м о отметил С е р г у н я . — У них нет д о м а . А у меня он в д ере в н е ...» И о п я т ь з а т у ж и л , вспом ни в с грустью А т а м а н а . « П р и д у вот домой, — р е ш и л про себя, — посплю д в а ч а с а и с н о в а н а п р а в л ю с ь искать. В с я к о д о в е ч е р а -т о найду...» С олнце висело в зените, когд а с к и т а л е ц п р и п л ё л ся в д е ­ ревню — искусанны й, в г р я зн о й о д е ж д е , с ц а р а п и н о й на носу. В голове у С ергуни к р у ж и л о с ь . И з б а с нах л об учен н о й кры ш ей, к которой д е р ж а л он д ор огу, в д р у г н а к л о н и л а с ь . « П о к а з а л о с ь , — п о м о р щ и л с я он. — Г о л о ву с о л н ы ш ком н а к а л и л о , и г л а з а с т ал и видеть не к а к обычно». Т а к ж е, к а к н а к л о н и в ш е й с я низко избе, не поверил С ергуня и дедку М и х ай лу , которы й во зн и к в поперечном п роулке, ведя в поводу вороного коня. « П о м е р е щ и л о с ь сн о в а», — т р ях н у л го21

ловой. О д н а к о д ед к о М и х а й л о , в ы п я т и в толсты й ж и в о т , м а х а л д ер м а т и н о в о й кепкой: — О т к о л я , соколик? С ергуня о т к л и к н у л с я : — С речки.

— Н е у ж т е б я А т а м а н на С онной остави л ?! С ергуня з а с т е н ч и в о п р о м о л ч ал . В р а т ь не хотел, о д н а к о и п ра в д у откры ть не р е ш а л с я . Но д е д у ответ его был и не в а ж е н .

— С л а в а те богу, ж ивой! А то д р у ж к и - т о твои мне с к а з а л и , будто бы ты с е р е д ь лесу убилсё! А ты, г л я ж у , вроде к а к и не ранен? Э д а к о й конь! К а к он т е б я ? Х о ро ш о уронил?

- Д о р о г а -т о вон, — ответил, о п р а в д ы в а я с ь , С е р г у н я , — вся в ям ах. К а б не оне...

— Вот демонок! — р а с с м е я л с я ст ар и к , кол ы хн у в ж и в о т о м и плечам и. — Н а с ам ом А т а м а н е с к а к а л ! Д а ты не робей. Кто бы р угал тебя, только не я. Л ю б л ю см е л ьч ако в ! Сергуня потупился: — Я е щ ё не см е л ьча к.

- Н ичего! Ничего! — успо коил стари к. — Будеш ь! Т о л ьк о д а ­ вай, С е р ё ж к а , д о го в о р и м с я : з а х о ч е ш ь к а т а т ь с я на А т а м а н е — меня упреди. Б е з сп р осу не надо. И дёт?

— И дёт, — с о г л а с и л с я С ер гу ня. Д е д к о М и х а й л о повёл А т а м а н а к конюш не. С е р г у н я ж е , робко п ом я в ш и сь, присел на ступ ен ьк у ч у ж о г о к р ы л ь ц а . Б ы л о ем у и радостно, и см у щ ён но. Конюх, которого т а к он б о я л с я , в з я л д а и снял с него всю вину. О г л я д е л с я С ер гун я . П р и г р е т а я солнцем д о р о г а , и д у щ и й по ней всл ед з а конюхом вороной, избы с б ер ё за м и , вор об ей на поленнице д р о в с крохой х л е б а во рту — всё зд е сь б ы л о таки м деревен ским , привы чны м , своим, что он ул ы б н у л с я . И с т а л о ему л егко и беспечно, как во р о б ью на поленнице д ро в, под клю вом которого т р е п ы х а л а с ь р ж а н а я к о р о ч к а хлеба.

М А КОВ КА ЛЕТА Сегодн я С е р г у н я встал на за р е . О т е ц т о л ь к о -т о л ь к о ус е л с я з а стол, на котором д ы м и л а с ь ж а р е н а я к а р т о ш к а .

— Я т о ж е с тобой! — о б ъ я в и л С ергу н я . О т е ц повер н у л к нему пр ок алён но е с о л нцем сухое лицо.

— М ы ведь с егодн я в В ерхо в ье, — н а з в а л уроч ищ е, где когдато ж и л и переселенцы . — Д о туда все д в е н а д ц а т ь вёрст. Не д а л е ­ конько ли д л я т е б я ?

— В сам ы й раз! — з а в е р и л С е р г у н я и т о ж е уселся за стол. Всё дело е д в а не и сп орти ла м ать. П р и ш л а со д в о р а и, к а к только у з н а л а , что сын с о б и р а е т с я на покос, з а м а х а л а рукам и: — Не! Не! В экую д ал ь! Не пущу! Сергуня р а с с тр о и л с я .

— Ч то я, не е з ж и в а л на м а ш и н а х ? ! А кто о б р а т н о т ебя п ри в езёт? О тец -о т т а м о с т аё т с я . Севодни вторник. Б ы т ь м ож е т , т о л ь к о к суб б от е вернётся. О т е ц поднялся.

— Л а д н о , — с к а з а л , — пусть у ж с ъезд ит. П о вечеру и в е р ­ нётся. С Гриней. М а ш и н а с т о я л а возле колхозн ой конторы. В к у зо в е тесно сидели парни и м уж и ки . О т ц у уступили место где-то в серёдке. С ергуня п р о б р а л с я к кабин е. И у д и в и л с я , у вид ев в д р у г р я до м с собой о д н о к л а с с н и к а Юру.

26

— — — — —

Ты-то куда? Сено косить! Я тоже! Ты с кем? С папкой!

— И я! Грузовик з а у р ч а л . В ка б и н у уселся д я д я И л ю ш а К а пустин, Ю рин отец, зв е н ь е в о й сенокосной б р и г а д ы . П о с м о т р е в из р а с ­ пахнутой д в ер ц ы в кузов, д я д я И л ю ш а спросил: — Все с о б р а л и с ь ?

— Все-ка! М а ш и н а р в а н у л а с ь н а в с т р еч у и зб а м , з а б о р а м , с т о л б а м и б е р ё за м , потом — пусты рю со стр оител ьн ы м кра н ом , з а т е м — бледно-син ем у полю ц в е т у щ е г о л ь н а , а после — увитым з е л ё ­ ными л а п а м и ё л к а м и соснам . Л е с о м д о р о г а п о ш л а веселей. П о с т о р о н а м то з а м ш е л ы е пни с р а с ту щ и м и п р я м о из них к устам и ж и д к и х осинок, то плотно друг к д р у гу при би ты е зонтики д р е м л ю щ е й сныти *. Е х а л и о кол о ч ас а . От встр еч но го ве т р а С е р г у н я и Ю р а озя б л и , о д н а к о х р а б р и л и с ь д р уг перед д ругом и д а ж е д е л а л и вид, что им с л и ш ком ж а р к о , потому р асстегн ул и свои п и д ж а ч к и , при н и м а я л е т я щ у ю с в е ж е с т ь не только л ицом , но и грудью. П ервы м не в ы д е р ж а л Ю ра. С проси л: — Ты не о зя б ? У лы бнулся С ергуня: М а л е н ь к о спотел. П о ж а л у й , разд ен у с ь. — И тут ж е снял с себя п и д ж а ч о к . П о п ы ш к а в , к а к п ы ш к а ю т в бан е, когд а д о ­ ни м ает ж а р а , с т а л б ы л о р а с с т ё г и в а т ь и р уб ах у , но в эту м инуту п о с л ы ш а л с я скрип т о р м о зо в , и м а ш и н а о с т а н о в и л а с ь .

— Э то и есть В ерх ов ье? — спр осил С ергу ня.

— Это, — ответи л отец. В озле реки в и в н я к а х с т р е к о т а л а к оси лк а. Н а в е р н о е , там р а б о т а л д ед к о М и х а й л о . В ч ер а пе ре гн ал сю да всех л о ш а д е й и вот у ж е косит. З а г л я д е л с я С е р г у н я на б ере г реки и с м аш и н ы сп ус ти л с я последним. Т р а в ы нынче много. О н а з а в л а д е л а всей поймой реки, всеми её о стров ам и , м ы сам и и д ли нны м и кл и н ья м и луговин, что вползли в б ер ё зо в ы е поляны . Т р а в а п о д чи нил а себе всех лю дей, з а ­ с т а в и л а их на с е б я р а б о т а т ь . И чтобы в з я т ь её всю, н а д о б ы ло п р ойтись по ней не т о л ь к о на т р а к т о р н о й , но и на конной косилке, и непрем енно вручную , с об ы кновен ной кр е с т ья н с ко й косой. С ергуня с отцом . О т него ни на шаг. Всё ему в у д о в о л ь с т в и е и в охотку. И то, как отец з а п у с к а е т мотор. И то, к а к о с м а т ­

* С н ы т ь — лесная трава.

27

р и в а е т косилку, п р о в е р я я в с я к и е там п р у ж и н ы , ш кивы, ж е л е з н ы е пальцы , ножи и планки. И то, к а к о б х одит свой Т-40А, п и н а я носком с а п о г а в к о л ёса, чтобы пон ять, н а с к о л ь к о в них туго д е р ж и т с я воздух. И вот н ак о н ец С е р г у н я в каб ин е. В ней он сидел и ран ьш е , о д н а к о отец впервы е д а ё т ему д ё р н у т ь р ы чаг, п о д е р ж а т ь с я за руль, поднять на кривой п о в о р о т а т я ж ё л ы й р е ж у щ и й а п п а р а т , а потом о пустить и н а п р а в и т ь его по нетронутым т р а в а м . А п п а р а т похож на о гром ную челю сть, к о т о р а я ровно и я ро гр ы зёт т р аво сто й . К и л о м етро вы м хвостом т а щ и т с я всл ед за косилкой зе л ё н а я кош ени на. Д в е р ц ы т р а к т о р а приоткры ты .

— Ты какой т р а к т о р и с т ? — н е о ж и д а н н о с п р а ш и в а е т С е р г у ­ ня. — П ередо вой или опытный?

— Д а в н о ш н ы й , — о т в е ч а е т отец, с м е щ а я на перек р естье р у л я вслед з а левой и п р а в у ю руку. Ты все р а б о т ы у м е е ш ь д е л а т ь ? — п р о д о л ж а е т С е р гу н я расспрос.

— Почти.

— А чего не у м ееш ь?

— Не умею б асн и р а с с к а з ы в а т ь . Глянь! С ер гуня см о три т т уда, куд а отец м им олётно ки вает. Там , по ходу лево го к ол еса, — н а с т о я щ и й обры в, под которым п л е ­ щ ется М о стов и ц а. У т р а к т о р а первы й з а е з д , и потому он идёт, з а б и р а я к а к м о ж н о м еньш е п ор осш его т р а в а м и м еста. О д н о колесо скрипит по кустам . А кусты в ы л е з а ю т почти из об р ы в а. С ергуня молчит. С п е ц и а л ь н о в ы д е р ж и в а е т х а р а к т е р , хо тя ем у хочется крикнуть: « П а п к а ! А ну о т в о р а ч и в а й от реки!» Н о вот о б ры в о с т а ё т с я чуть с л е в а. Т р а к т о р идёт в д о ль м а ­ л инн ик а и крап и вы . О т е ц о с т а н а в л и в а е т м аш и ну .

— З а м о р и л я т е б я в своей грохоталке!

— Э то ка к ? — не п о н и м а е т С ергуня.

— Вроде м а л и н а посп ела. П о д и -к о поешь.

— А ты?

— Я дале поеду. Сергуня с о с к а к и в а е т в т р а в у . П о с л е д у ш н о го т р а к т о р а здесь, среди росных кустов, в л а ж н о в а т о г о з а п а х а т р а в и кореньев, уд ивительно тихо, с в е ж о и спокойно. Н о покой С ер гу не — з а ­ чем? Е м у ягоды дай! А я г о д -т о спелы х к а к р а з и нету. С ъ е л С ергуня с д е с я т о к ягод, и то ки с л о в а т ы х , с терпкой горчинкой, м ах ну л на м а л и н н и к рукой и п о д а л с я н а з а д , к речному обры ву, н ад которым т а к у д и ви т е л ьн о лих о про ех ал отец. Д о й д я д о о б р ы в а , С е р г у н я мотнул головой, не в ер я своим г л а з а м . По всей ш ирин е пр и пёка к р а с н е л а с п е л а я зе м л я н и к а . Ч а с т ь яго д р а з д а в л е н а колесом , но много н е тро н уто -я рки х , н а ­ л и в ш и х с я , крупны х, к а к бы в с т у п а в ш и х д р уг с д ругом в спор и к р и ч а в ш и х Сергуне: « М а л ь ч и к , п о ж а л у й с т а , не пройди! Я с а м а я с п е л а я я го д а в мире!» С ергуня в стал сп е рв а на коленки, после л ё г на ж и в о т, т а к , 28

чтобы м о ж н о б ы л о б р а т ь з е м л я н и к у губам и. П о л з по ягодн ику и бр ал . П о л з и б р а л . С к в о зь т р а к т о р н ы й шум с л ы ш ен стр ек от косилки. П е р е в а ­ л и л с я С ер гуня с п р а во го б о ка на левы й. Видит: всл ед з а п р о ­ косом отца ведёт прокос д я д я И л ю ш а К апустин. В кабине, при тёрш ись к плечу т р а к т о р и с т а , сидит с у х о щ а в е н ь к и й Ю ра. С ер гуня м аш ет ему рукой: д а в а й , мол, с ю д а, зд е с ь не ж и з н ь , а сплош ное р азд о л ье ! Н о т р а к т о р прох од ит мимо. Н а е л с я С е р гу н я ягод. Б о л ь ш е не надо. С т у п а е т л енивой походочкой. Ж а р к о . О в о д ы зы к а ю т , б удто пули. О дин за л е т е л ему в рот. З а л е т е л в н е за п н о и точно, к а з а л о с ь , с т а р а л с я н а ­ рочно, чтобы С е р гу н я его проглотил. Внизу, на реке, т а р а х т и т д е р е в я н н а я л о д к а с м отором. В к о р ­ ме М а т вей В од о го ро в, весёлы й м у ж и к , всю ж и з н ь ж и в у щ и й с п ри сказкой и пр и бау ткой .

— О б е д а -а т ь ! — кри чи т В о д о го р о в на всю реку. — Н а п е р­ в о е — суп! Н а второе — кок л етк а! Н а т р е т ь е — компот! Собирайтесё в кучу, п о к уда к о р м и л ец н а з а д не уехал! Б л есну в ч ереп у ш к о й м отор а, л о д к а ухо д ит вперёд, с к р ы в а я с ь в надречных р ак и та х . Н ебо сегодн я с п л о ш ь голубое. С о л н ц е п л а в а е т в голубом , распустив свои зо л о т и с ты е перья. М а к о в к а лета! Сергуня одним из первых я в и л с я к навесу из досок. П о д н а ­ весом — тесовы й, м етр ов на д в а д ц а т ь в дли ну, со с к а м е й к а м и стол. В о зл е т е р м о с о в — В од огоров. Н и зен ьки й и сухой, с ж ё л ­ тыми в олосам и, т о р ч а щ и м и в р а з н ы е стороны, к а к с о л о м а , и с вечной ул ы боч кой на гу б а х , он л о в к о ор уд ует п о ва р ё ш к о й . Е д в а сенокосник п о д с я д е т к столу, как перед ним в о з н и к а е т м иска похлёбки. Е ш ьте-к о , пейте-ко в д о в о л ё ш к у , — потчует б а л а г у р , — хоть нос не будет т р я с т и с ь на кочках. С ергуня сидит р я д о м с д ед ко м М и х а й л о м . Е ст и первое, и второе. Н а к о н е ц , выпив к р у ж к у ко м п о та, с л е з а е т с высокой скам ейки. Д е д к о М и х а й л о к л а д ё т ему на плечо т я ж ё л у ю руку.

— П р и е х а л -т о к а к ? С ночевой?

— С ночевой м а м к а не р а з р е ш а е т .

— А з а в т р а при едеш ь?

— Х отелось бы. А чего? — С ергуне смеш но: д е д к о М и х а й л о его з а б а в л я е т . С п а с а я с ь от о в о д а, он с п е ц и а л ь н о о д е л с я в белую од ёж й н у — н и ж н и е брю ки с р у б а х о й и ж е н ск и й п л а т ок, отчего по хо ж на б о л ь ш у ю с т а р у х у с горьким и д линны м , к а к р едь ка, лицом .

— З а в т р а будет моим л о ш а д ё н к а м б о л ь ш а - а я р а б о т а . П о д ­ сохнет т р а в а , будем г р а б л й т ь . К оли при едеш ь, д а м т е б е Д о л ю .

— Я бы л у ч ш е на А т а м а н е .

— Н а А там ан е?! Н е знаю . Х орош ж е р е б е ц , д а совсем почти не обучен. Конюх сту пает к реке. В д р уг о б о р а ч и в а е т с я к Сергуне: 29

— О т ц а , что ли, ж д ё ш ь ?

- Ж ду.

— А я к у п а ть л о ш а д е й . Р а б о т н ы х у ж е иску пал . Т е п е р ь — за п а сн ы х . Х ош ь со мной? С ергуня идёт всл ед з а дедком. П р о х о д я т в о зл е м а ш и н ы с ш о ­ ф ёром Гриней, которы й з н а й себе спит, с л а д к о п о х р а п ы в а я в тени. М иную т п а л а т к и . И д у т подле сунутой в ко л ь я с рогам и высокой ж е р д и н ы , где, сл о в н о св и реп ы е са б л и , с в е р к а ю т в и с я ­ щ ие косы. И д у т м е ж д у к у с т ь е м . Кони па с у т с я на косогоре: вороной А т а м а н и р я д ом с ним ч ер н о г р и в а я Д о л я . А т а м а н о б н ю х и в а ет С ергуню , вроде, д а ж е е г о 'у з н а ё т и с по­ корным терпением ж д ё т , ко гд а м а л ь ч и к снимет со спу танны х ног его обе в ерёво чн ы е восьмёрки. Д е д к о М и х а й л о р а с п у т а л Д о л ю бы стрее, д е р ж и т её в по­ воду, д о ж и д а я с ь Сергуню . З а т е м , у г а д а в его т а й н у ю думку, весело р а з р е ш а е т : — Прокатись! Искупай его, коли хочешь! Р а з д е в ш и с ь , С е р г у н я с п о м о щ ью кон ю ха л и х о с а д и т с я на вороного и п р и н и м а е т л е в о й рукой п о во д ья узды . М осто вица и г р а е т на сол нце, сл о в н о о г р о м н а я ры б а. А т ам а н , с с е к а я ко п ы там и всплески, входит в реку, о г р у ж а я с ь с п е р в а по колени, после — по гр у д ь и ж и в о т. Б у х а е т б а р х а т н ы м и гу­ б ам и . П ьёт и пьёт. Н а к о н е ц утолил ж а ж д у , л е г о н ь к о в с х р а п ­ нул и стоит, д о ж и д а я с ь , чего ему д а л ь ш е п р и к а ж е т С е р гу н я . А С ергуне охота пр овер и ть, что с ним будет, если его в о­ роной з а б р е д ё т в глубину. П о т я н у в з а узд у , п о ч у в с т в о в а л , к а к по ногам, п о д н и м а я с ь всё в ы ш е и вы ш е, ско л ьзи т щ е к о ч у щ а я вода. И вд р уг о ч у ти л с я С е р г у н я в реке по са м у ю шею. С о о б р а ­ зил про себя, что кон ь не идёт у ж е , а плы вёт, и с и д еть на нём с т а л о совсем н е в о зм о ж н о . Т ел о его р а з в е р н у л о и п о тя н у л о ч уть в сторону и на дно. С е р г у н я см екнул, что н а д о д е р ж а т ь с я . Д е р ж а т ь с я з а гриву коня.

— П л а в а т ь - т о хоть у м е е ш ь ? — со чув ств ен н о кри кн ул д е д к о М ихай ло.

— Умею, — е л е -ел е ответи л С е р г у н я и вспом нил, что он д е й ­ с твител ьн о п л а в а т ь умеет, но т о л ь к о на мелкой воде, где есть б ли зко е дно, в котор ое м о ж н о и у п ер еться . Н о сейч ас это д но неизвестно ку д а п о д е в а л о сь, и потом у С е р гу н я в ц е п и л с я в м ок­ рую гриву коня. Где-то внизу, под губам и коня, р а с с т и л а л с я и зв и в а м и повод. С ер гуня пой м ал по во д л е во й рукой и п отянул на себя. Вороной, б р ен ч а уд и л а м и , п о к л а д и с т о р а з в е р н у л с я . Ч е р е з минуту коп ы та его с к р е ж е т н у л и по ж ё с т к о м у дну. С ергуня идёт впереди, р а з д в и г а я ко л ен я м и воду. И д ёт , з а ­ п ы х а в ш и й с я и см ущ ён н ы й . М и х а й л о кричит: — Чего з а реку-то не с п л а в а л ?

— Я и хотел, — о б ъ я с н я е т С е р г у н я , сам м а л о в е р я своим 30

сл ов ам , — да д у м а л , что ты п о б о и ш ьс я , к а к бы я л о ш а д ь не потопил. Вороной в ы б р е д а е т на берег. В од а с т е к а е т с него, о с ы п а я т р а в у н а с т о я щ и м д о ж д ё м . В ы б р ел , т р ях н у л всем своим м у с к у ­ листы м телом, а когд а С е р г у н я к нему под ош ёл и п о г л а д и л его б а р х а т и с т ы е губы, т ихоньк о и н еж н о з а р ж а л . С ергуне не х оч ется уходить. Т а к бы зд е сь и о с т а л с я . Д а о с т а в а т ь с я н ел ьзя . О тец, н а ве р н о , его у ж е ищет. О д евш ись, С е р г у н я б е ж и т по с кл он у к зел ёны м п а л а т к а м . Д о б е ж а л до ст ар о й б ер ёзы и о б ер н у л с я , у ви д е в д е д к а М и х а й л а , который с т р е н о ж и в а л Д о л ю . А чуть п о д а л ь ш е , в некош ены х т р а в а х , увидел С е р г у н я и вороного. Тот был у ж е спутан, п р ы ­ гал , к а к р анены й, по пол я н е и п р и т ы к а л с я губам и к т р а в е. С ер гуня ти хо н ьк о п о зв а л : — А таман! Вороной встр еп е н у л с я, с л о в н о у с л ы ш а л , хотя у с л ы ш а т ь б ы ло нельзя, вскинул к р а с и в у ю голову и с как ой -то п р о щ а л ь н о й пе­ ч ал ью ра зн ё с во круг р а с к а т и с т о -д о л г о е р ж а н ь е . О т р ж а н ь я этого в зд рогнул во зд ух , со с т ар о й б ер ёзы с о р в а л с я чуть тронуты й зол отом лист, п р о с к о л ь зн у л по в е т в ям и, ко с н у в ш и сь С ергунин ы х губ, о с т о р о ж н о у пал на зем лю .

****•'

ДОМОЙ О п о зд а л С ер гун я . М а ш и н а у ш л а . Это он понял, когд а у в и ­ дел о тца. Тот сидел з а столом в тени от н а в е с а и н а п р я ж ё н н о курил.

— Где п р о п а д а е ш ь ? — о тец посм отрел на С ер гуню с у к о ­ ром. — Ю р ка вон твой у е х а л в Успенье. А ты? К а к вот те п е рь до дому-то д о б е р ё ш ь с я ?

— Т о л ько водой, — с к а з а л М а т в е й В од огоров. — Унесу их, — он кивнул на терм осы и з-п о д су па, котлет и ко м п ота, — с р а з у и поплыву. Т а к что м о ж е т ко м п ан и ю мне с остави ть. И то не пеш ком, — с о г л а с и л с я отец. — В ся ко до вечера попадёте?

— Н ечего д е л а т ь , — з а в е р и л М атвей . О тец вто птал о к у р о к в дерн ину, встал и, п р о й д я с ь по п р о ­ косу, з а б р а л с я в свой т р а к т о р . М ин уту спустя он у ж е ехал в д о л ь М осто вицы , с р е з а я коси лкой е щ ё одну полосу т р а в . В одогоров в з я л в обе руки по тер м осу и не спеш а п о д а л с я к реке. С ергуне он ничего не с к а з а л , но тот и сам д о г а д а л с я , что д о л ж е н з а б р а т ь третий термос. Все три т е р м о с а пом естили в нос лодки, а в се ре д и н у её ш вы рнули по нош е по дсохш ей т р а в ы . В о д о го р о в с к а з а л : — К ол ь с п а т ь п о ж е л а е ш ь — тут тебе и постель, к а к у с т а р о г о Ц ыги.

32

Сергуню в з я л интерес: — А кто т а к о й Ц ы г а ?

— Ж и л в одно в р е м я у нас в Успенье, — н а ч а л р а с с к а з ы ­ в а т ь Водогоров, попутно с н и м а я л о д к у с б е з в о д ь я и з а б и р а я с ь в неё на п л ав у, — эд а к о й при ш л ы й б обы ль. О т к у д о в а в з я л с я , никто не зн ает. С а м говорит, что из И ндии, ж а р к о - д е там, вот в Р оссию и п е р е б р а л с я . Врёт, поди-ко. Д а это не в а ж н о . У строился он на к р а ю д ер евн и, при ку зен ке-ч ер н о тр у б к е. К о в а л л о ш а д е й . Л а д и л ко е-к а ко й инструмент, и н в е н т а р и ш к о д а телеги. А ночами на волчий пром ы сел уходил. П о ч уж и м , с т а л о быть, х л евам да к он ю ш ен к ам ш а с т а л . Ж и л ри ск о в ан н о этот Ц ы г а . М ного д обр ы х коней через руки его п рош ло. О д и н о в а всё ж е поп а лс я . С т а л и судить. С у д ь я с п р а ш и в а е т его: — Ты почему л о ш а д ь у к р а л ? Он о т п и р а е т с я : — Не-ет! Э то не я л о ш а д ь у к р а л , а л о ш а д ь м еня у к р а л а .

— К а к т а к ? — не п он и м ает судья.

— Т а к , — о б ъ я с н я е т Ц ы г а , — я шёл, а л о ш а д ь в поле л е ­ ж а л а . Я сел на неё отдох н уть, она п о б е ж а л а ... Сергуне за н я т н о . Х очет у зн а т ь , что пр и кл ю ч ил о сь с Ц ы гою д а л ь ш е , но в эту минуту мотор б а с о в и т о з а т а р а т о р и л и р а з ­ г о в а р и в а т ь с т а л о трудно. П лы ли, на ве р н о е, с п о л ч а са . Н е о ж и д а н н о л о д к а с б а в и л а ход. С л ед з а кормой о б о р в а л с я . И н а с т у п и л а п о к о й н а я ти ш и н а .

- Не ко врем ени, парень, — с к а з а л М а т в е й , п о в о р а ч и в а я с ь к мотору. — Н а м е щ ё плы ть и плыть. Д в а д ц а т ь п я т ь ки лом етров. К онч ай в а л я т ь ваньку! — В од о го р о в р в а н у л за в о д н ы м ш нуром. П ер вы й раз. И второй. И третий... И д в а д ц а т ь третий. Л о д к а т р я с л а с ь от ры вков. Н о мотор не ж е л а л за в о д и т ь с я .

- Д е л а ! — В о д о го р о в п о д н я л с я , прош ёл к сер е д и н е лодки, уселся на б а н к у и, вс т ав и в в укл ю чи ны в ё с л а , в зг л я н у л на Сергуню: — Т а ки е вот я г о д ы , б ратко! Н е хош ь, д а п ри дётся их есть. П о пл ы вём пеш им пар о м . И н о го в ы х о д а нет. С ергуня ни скол ько не о г о р ч и л ся . Н а п р о т и в , его о х в а т и л и н ­ терес ко всему, что сегодн я их о ж и д а е т . М отор не р а б о т а е т — знач ит, они поп лы вут не с п е ш а . У в и дят реку с её б ер е га м и . В ст р е тя т вечер и ночь. Острое, с р ы ж е й щ етин кой л и ц о М а т в е я о д н а к о б ы л о у г н е ­ тено. Д а и не т о л ь к о л ицо, но и потны е волосы , р а з м е т а в ­ ш иеся под ветром, и с ж и м а в ш и е в ё с л а к р асн ы е руки, и мокры й к а д ы к н а д р а с п а х н у т ы м в оротом серой руб ах и — всё г о во ри л о о том, что гре бе ц р а з д р а ж ё н и п о д а вл е н и хотел бы м а л е н е ч к о отдохнуть.

— Д а в а й погребусь! — п р е д л о ж и л С ер гун я , в с т а в а я . М а т в ей с у д о в о л ьс т в и е м с о г л а с и л с я . П о д в о р о ш и в кош енйну, он угн е зд и л с я с уд о б с т в о м , т очь-в -точь б о л ь ш а я б о л о т н а я птица, и б л а г о д а р н о в зг л я н у л на Сергуню .

3

-

1221

33

- Ты особо не н а д с а ж а й с я , — д а л совет, видя, что м а л ь ч и к в з я л с я грести ч ересчур о т ч а я н н о и р е т и в о , — не т р а т ь силёш ку. П л ы ть д алеко. С ергуня на л о д к е не новичок. Р о д и л с я всё-так и в м е ж д у ­ речье. И потому прен еб рёг советом М а т в е я . Вёл л о д к у по сам о м у с тр еж н ю , то и д ел о о г л я д ы в а я с ь н а з а д , чтоб в з я т ь поточнее ориентир и не с б и в а т ь с я с п р я м о й дороги. И всё-таки он у стал , д ы х а н и е стал о резче, а в ё с л а в р у ­ к а х п о д н и м ал и сь т а к н а п р я ж ё н н о , словно на них н а л е г а л а вся т я ж е с т ь реки.

- О тдохни, отдохни, — п о со в е т о в а л В о д о гор ов , — с л а в а б о ­ гу, течение есть. П у с т ь несёт своим ходом. С ергу ня р а з ж а л л а д о н и — в ё с л а т о т ч а с ж е п р и ж а л о к б о р ­ там. П осид ел минут пять, о б н и м а я в зг л я д о м черёмухи и берёзы , и снова в з я л с я з а вёсла. Т еперь у ж е плыл спокойно. Н е т о р о п я с ь , в ы р е за л л о п а с т я м и вёсел в воде круты е воронки. Б л и зи л с я вечер. О д н а к о со л нце п ал и л о . С е р гу н я п р я т а л с я от него, норовя вести л о д к у вб ли зи д ер е в ь е в , от которы х в реку о ст о р о ж н о с п у с к а л а с ь з е л ё н а я тень. П а х л о илом и мокрой корой проплывавших кряж иков и коряж ек. В одогоров п о п р о б о в а л бы ло С ергуню сменить. Н о гребец упр ям о мотнул головой: — Не-е. Я сам. О т нечего д е л а т ь М а т в ей з а в ё л р а з г о в о р о п л о в ц а х , которы е п л а в а ю т под водой.

- О д и н о в а , — п р о д о л ж а л он, — к нам в Успенье д окт о р п р и ­ е хал . Л е ч и т ь с я от р е в м а т и зм у . Н а песках, за д еревн ей, к а к р а з в м еж д ур ечье, где С о н н а я ты че тся в М остов и ц у , п о ст а ви л себе п а л а т к у . С о н н а я м а л о с т ь с о л о н о в а т а . О т неё и песок п р осол ил ся. А соль-то эта целебную силу имеет. П о л е ж и ш ь на песочке, п о б у л ь к а е ш ь с я в воде — и н ач н ёт из т е б я в ы л е з а т ь вся п р о с т у д ­ н а я нечисть. Д о к т о р с л а в н о у нас п о д л ечи л ся . П р и е х а л , как см ор щ ен ны й гриб. У ехал , к а к новен ький к а в а л е р . М а л о кто с ним ком п анию -то водил. О дин р а з в е я. В ту пору мне было, к а к и тебе сейчас, л ет под д ес я т ь. Р ы б у л ов и л на удочку д а на донку. Д о к т о р у часто её носил. У ж больн о лю бил он уху. Х лебал её п р я м о из ко т е л к а . П о х л е б а е т её, по с п аси б у е т мне и с к а ж е т : «Чего бы т а к о е тебе п о д а р и т ь ? » И вот один р а з удивил.

— Х одить под водой ум е е ш ь? — спросил.

— Не знаю , не п р о б о в а л , — говорю.

— А ты попробуй. Н а вот, возьми! — И п о д ал конф етку. С этим кр и ста л л о м , — с к а з а л , — м о ж е ш ь ходить под водой до тех пор, пока он во рту не р а с тае т . В нём — сп р е с с о ва н н ы й воздух. З н а й соси его, как конфету. Н и к а к и х вд ы хан и й в себя. А вы д ы х ай то лько носом. Я, конешно, с р а з у в реку. П о с т о я л на к а р а ч к а х на дне, 34

откры л г л а з а и по л ез в глубину. Сосу конф ету себе д а плыву по теченью. М е т р о в сто, поди-ко, проплы л. Тут у вид ел ребят. К упаю тся. Все к а к один б е з голов. П о т о м у к а к головы н а д водой, и мне их снизу не видно. А га, дом ек ну л , вы ходит, я у ж е вы плы л из Сонной, с и ж у в М о сто вице. Д ё р н у л к а к о г о -то р е б я ­ т ёнка за пято чк у вниз. Тот в зд у р е л . Я — и другого! И т ретьего дёрнул! С к в о зь воду слы ш у: в и зг и рёв! Н у л а д н о , д ум а ю , в ы к а ж у вам сей ч а с п р е з а б а в н е н ь к и й номер. П о в е р н у л с я вниз головой д а обе ноги т орчком н а д водой и п остави л . М ин ут пять, поди-ко, д е р ж а л их, к а к р а с то п ы р к и , д а е щ ё и п о м а х и в а л , будто рукам и. С л о в ом , с т р а х у н а гн а л . И тут п о ч у в с тв о в а л : з а ­ ды хаю сь. И с с о с а л всю конфету. К о н ч и л с я воздух. Вы ны рнул. К о е-как до б ер е г а д о тя н у л . Т о л ьк о вы ш ел , в и ж у: все р ебя тён к и т а к и е д я т меня своим и г л а з а м и , б удто я — х озяи н реки. П отом осм ел ел и и подош ли, с тал и м еня р а с с п р а ш и в а т ь , щ у п а ть , а под конец и т о л к а т ь , мол, д а в а й з а л е з а й о б р а т н о в реку, п ом аш и нам по новой ногами. Е л е -е ле от них о тби лся.

- А после? — С е р г у н я т а к в н и м а т е л ь н о с л у ш а л , что д а ж е не видел, как л о д к а в ъ е х а л а носом в осоку.

- А после, — М а т в е й согнал С ергу н ю с беседки * и, о т т о л к ­ нувш ись веслом, у ж е на течении д о с к а з а л , — после этого с л у ч а я п р о зв а л и меня В од ян ы м , а о д н а ж д ы чуть бы ло не утопили. П о й м а л и меня р е б я т ки з а ры бной л о вл е й , уд очк у — вон. З а ­ т а щ и л и на плот да на сер ёдк е реки в с т р е ж е н ё к и столкнули. А когда я вы ны рнул, н а х л е б а в ш и с ь , то погр ози ли б ольш и м б а ­ тогом и с к а з а л и : - П о к а не п о м а ш е ш ь ногам и — не выпустим из реки! К о е -к а к ум олил их, чтоб д а л и выйти на берег. В ы ш ел и к д о кто ру за конфетой. Д а то л ь к о его не з а с т а л . Уехал. С той поры в редкий сон я не в и ж у этой конфеты...

- М не бы такую! — с к а з а л С е р г у н я с з а в и с т ь ю и восторгом и вд р уг посм отрел с по д о зр ени ем на М а т в е я : — Ты мне почестному это? Всё т а к и бы ло? В одогоров п о ж а л плечам и: — Ч то-то т а к, а что-то, м ож ет, иначе. Д а в н о это было. Р а з в е всё вспом ниш ь... Вечер п о д к р а д ы в а л с я к реке. Тени росли. С ол нц е м едленно опускалось. И вд ру г где-то в д ал и т я ж е л о гром ы хнуло. Н а д в и ­ нулись тучи. В ода в н е за п н о п о р о зо в е л а . Н а р о зов о м плёсе реки С ергуня прим етил д в у х л ебед ей. К р а с и в ы е , белы е, с гордой осанкой, они п р о п л ы в а л и под н а в ес ью ив, сл о в н о я в и в ш и е с я из сказки. У л ы б нул ся С е р гу н я : р ядо м , в ск л о н и в ш и х с я ветках, темнел ух од и в ш и й в о в р а ж е к проточны й ру кав. Уплыли л е бед и в этот р у к а в, з а т е р я в ш и с ь среди к у б ы ш ек и л ис т ье в , чтоб ником у на реке не м е ш а т ь и п р о д о л ж а т ь свою с к а зк у на сонной протоке. * Б е с е д к а — банка у лодки.

35

Опять загремело, да т ак продолжительно и надсадно, как если бы там, на верху о б л а к о в , с о в е р ш а л а с ь б о л ь ш а я р а б о т а , в которой у ч а с т в о в а л кто-то гром адн ы й , к а т а я одну за д ругой т я ж ё л ы е бочки, чтобы т о тч а с ж е их с б р о с и ть в реку. Д о ж д ь с о б и р а л с я , да не с о б р а л с я . О д н а к о тучи не р а з в а л и л о , и солнце с п р я т а л о с ь в них, не успев р а з ж е ч ь в н еб есах свой закат. Впереди, по д в и ж е н и ю лодки, тесн ил ись д е р е в ь я . Они с х о ­ д и л и сь д руг с д р угом на с ереди не реки. С ер гун е мнилось: стоит л о дк е до них д о е х а т ь , к а к не будет ей и дороги. Н о вот она д о п л ы в а л а . Д е р е в ь я все как одно р а з м ы к а л и с ь и в ы б р е д а л и на косогоры, чтобы о с т а т ь с я на них, пока не пройдёт м е ж д у ними д о щ а т а я л о д к а . С ергуня в зд р е м н у л . В о зм о ж н о , он и за с н у л бы, д а л о д к у вдруг ц а р а п н у л о , б у дто когтям и.

— К л я то е место, — с к а з а л В о д о го ров и посильнее н а ж а л на вёсла, — з д е с ь п р е ж д е б ы л а в о д я н а я м ел ьн и ц а. Н е бы ло году, чтоб кто-то не потонул.

— Э то как? — н а в о с т р и л с я С ер гу ня.

— В од ян ой хо зя и н д а н ь со б и р а е т.

— К аку ю д а н ь ? — С е р г у н я т р е в о ж н о в зг л я н у л на реку с её потаённо -зел ёны м м е р ц а н ь е м , з а т о п л е н н ы м низом к а к о г о -то ср у б а и косо т о р ч а щ и м и т о п л я к а м и .

— С т р а ш н у ю , б р ат к о .

— Страшную?

- Д а н ь эту л ю б и т он б р а т ь ж и в ы м человеком . С ергуня у с т а в и л с я на М а т в е я . М о ж е т быть, ш утит? Д а нет. Не похож е.

- Д а ты не боись, — д о б а в и л ш ёпотом Водогоров, — я зн а ю о с т р ас т к у против него. Б а т о г о м по б аш к е! К а к вы сунет ры л о — т а к и валяй! Вон ш ест-от ря дом . П ои згото вьс я ! З а в о р о ш и л с я С ер гун я , п р и вс та л на колени, з а б р а л в руки шест и на ч а л ш а р и т ь г л а з а м и по сонн ому плёсу. И в зд рогн ул , приметив с п р а в а по ходу ко р я гу с чёрной кри вулиной , н а п о м и ­ наю щ ей руку, к о т о р а я у г р о ж а е т . В одогоров з а б о р м о т а л : - В одяной х о зяин , не во с п л ы в а й . С нами д о лги й батог. Н а конце б а т о г а — т в о я смерть. Л о д к а м етн у л а сь мимо ко ря ги , з а д е в её краем в есла. К о р я г а б у л ьк н у л а , з а к а ч а л а с ь , а к р и в у л и н а , резко п о д н я вш и с ь, н а ц е ­ л и л а с ь п р я м ен ьк о на С ергуню , вот-вот за ц е п и т , к а к л а п о й , и, в ы р в а в из л одк и, ш в ы р н ё т его в тем ен ь угрю м ой воды. С ергу н я , м о р га я, у д ар и л ш естом. И, п отер я в р ав н о в ес и е , п о в а л и л с я . М а т в е й успел с х в а т и т ь его з а ш та н и ш к и и, по д няв через борт, о ч у ­ мевш его, с полным носом воды, посад ил на с ер ё дк у лодки, угнезд ив его в я м к у среди т р а вы .

- Хорош о ты его д о л б а н у л ! — п о х в а л и л Водогоров. — Д а и он чуть бы ло т е б я не с г р а б а с т а л . Н о р о в и л с х в а т и т ь свою дань...

36

П р о ч и х а в ш и с ь , С е р г у н я хм уро в зг л я н у л на М а т в е я : - Ты н аро ч но м еня пугаеш ь! Д у м а е ш ь : струш у! К а к бы не так! В од огоров сп о ри ть не с т а л . Л и ш ь за д у м ч и в о у л ы б н у л с я : — М о ж е т быть, ты, С е р ё ж к а , и пр ав. С у е ве р и е это, д р е ­ м учая л о ж ь . О д н а к о ч е я тут совсем не при чём. Ни единого с лова тебе не с о в р а л , потом у к а к с л ы ш а л об этом от с т ар ы х людей. А они о б с к а з ы в а т ь л ю б я т т о л ь к о по п р а в д е . В од ян ой хозяин, по их с л о в а м , это о б о р о те н ь пловучий. М о ж е т з а п р о с т о в к р я ж - т о п л я к или к о р я ж и н у п р е в р а т и т ь с я . Вот б ы л о у нас в п о за п р о ш л о е лето... Сергуня л е ж а л в кош енине, пр и кры ты й б р ез ен то в ы м д о ж д е ­ виком, в д ы хал п р о х л а д у реки и с к в о з ь негром кие вы плески вёсел с л у ш а л и с л у ш а л голос М а т в е я . Голос нёс ж у т к о в а т у ю ска зк у. О д н а к о С ергуне бы ло не с т р а ш н о . Вскоре он з а д р е м а л , а потом и заснул. С п ал и видел во сне вод ян о го , которы й п угл и в о с к о л ь ­ зил под водой, потом у что з а ним с кисло род ной кон ф етой во рту плыл у с а м о г о д н а С ер гун я . « В сё р а в н о догоню! — д у м а л он. — Чтобы ты никого не топил! Н и к о го не с т р а щ а л ! И вооб щ е пора тебе з а х л е б н у т ь с я ...» П р о б у д и л с я С е р г у н я от с в е ж е г о ветра. Ч тоб с о г р е ть с я , ус е л с я за вёсла. С т ра н н о б ы ло С ер гу не с ебя о щ у щ а т ь под суро вы м пологом неба, в просторе которого п л а в а л и з в ё зд ы и с е р е б р и л а с ь л у н а . О т р а ж а л а с ь л у н а с р а з у в нескольких р а з н ы х местах: то она о с т о р о ж н о с а д и л а с ь на в ё сл а, то п л е с к а л а с ь в чёрной воде. С ергуня не в ы д е р ж а л и п р и зн а л с я : — Л у н а -т о ! Ну п р я м о ж и в а я ! В одогоров не с о г л а с и л с я : - Л у н а д а в н о у м е р л а. Вот небо, то да! Н ебо ж и в о е . Ты пон им аеш ь, С е р ё ж к а , на этом небе о д н а ж д ы зв ё зд ы в ы с т р о я т с я в сл ова. Кто про ч и т а е т их, тот р а з г а д а е т с а м у ю г л а вн у ю тайну.

— К аку ю т а й н у ?

— Э того я не знаю . Д а и никто не зн а е т , кром е ночного неба... З а п а л и с л о в а М а т в е я в д у ш у Сергуни т а к глубоко, что он повторил их н есколько р а з про себя. Н а я в у повторил. А потом, когда снова у л ё гся под д о ж д е в и к , п овторил и во сне. Д а и сон ли то был? Д а ж е тру дн о с к а з а т ь . О д н а к о С е р гу н я видел, к а к небо с клони ло л и ц о своё к сонной зем л е. С к ло н и л о и тихо с к а з а л о : — П р о ч и т а й т е м еня, и вы у зн а е т е всё. Но некому бы ло в з г л я н у т ь на небо. Все с пал и. И т а й н а , какую о ткры ли З е м л е высокие зв ё зд ы , е д в а з а б р е з ж и л р ассвет, бесследно и сч езл а. И то л ь к о С е р г у н я , л е ж а в ш и й в л о д к е, успел прочитать: «Ты т о ж е оттуд а».

— Откуда? Н ебо в здохнуло, и снов а из з в ё з д п о л у ч и л и с ь сл ова: — И з цен тра В селенной, о т к у д а о д н а ж д ы я в и л а с ь З е м л я .

37

С ергуня спросил: — А по пасть ту д а м о ж н о?

- С л иш ком д о р о г а д ли н н а. П о т р е б у е т ж и зн и . Н а ч н ё ш ь её м ал ьчи ком , кон чи ш ь седым с тари ко м . Р а з в е ты х оч еш ь о т п р а ­ виться в путь?

— Хочу! Н о с н а ч а л а бы мне про с т и т ьс я с родными.

— П р о щ а т ь с я н ел ьзя . Д л я р од ител ей ты пр о п ад ё ш ь. Т ебя будут и с к а т ь и нигде не най дут, потому что ты п ри кос н ул ся к тайне Вселенной. А В с е л е н н а я та й н у свою р а с к р ы в а е т л и ш ь тем, кто готов п о ж е р т в о в а т ь ж и знью .

— Я готов! — в о скл и к н ул С ергун я , и голос его р а з н ё с с я над миром, с о о б щ а я о тай н е , которую он ж е и р а з г а д а е т , и не когданибудь, а сегодня. С ергуня п ро сн улся и не повери л, что он п р о д о л ж а е т ж и т ь не во сне. Н а д ним п о -п р еж н е м у низко с кл о н и л о с ь небо, о д н а к о у ж е без з в ё з д и луны , з а т о с м а л и н о во -с п е л о й з а р ё й на востоке. Р я д ы ш к о м с ним, у п и р а я с ь ногам и в реш ётку, р а б о т а л в ёс­ л а м и В одогоров. С е р г у н я спросил: — Где мы?

- А ты д о га д а й с ё ! — о тв е ти л М а тв ей . П о в е р н у л ся С е р г у н я к зе л ё н о м у б ер егу и увидел кусты к р а с н о ­ т а л а , за ними — стог сена и две б ер ёзы , а з а б ер ё за м и , выш е по ск л о н у ,— седые ды мки, т очн о т а м , в стороне от реки, д ы ­ мили т р у б а м и пар ох од ы . С е р г у н я р а д о с т н о крикнул: — Э то ж е н аш е Успенье! Т о п я т с я печки! Вот мы и дома!

БЕЗ НАГАНА

В н а ч а л е ию ля на К о к ш а р о в с к о м боло те поспела м о р о ш к а . С ергу ня н а д у м а л з а нею сходить. О д н а к о б о я зн о одном у. Д о ­ говорил ся с В а л ер к о й . Д о П е р о вс ко й по л яны , где стоит с е н о в а л , всего д в а к и л о ­ метра. Бол о то к а к р а з за поляной . Т уда пр и ятел и и пришли. Б ол ото б ольш ое. Н а нём — с у х о щ а в е н ь к и й соснячок, кусты го­ лубики, осока, кочки. М е ж кочек — ж ё л т ы е ш ар и к и спелой м о ­ рош ки. З а у л ы б а л и с ь р е б я т а . Б р о с и л и с ь на коленки. Д а в а й с о ­ бирать. Я году, что поспелее, в рот. Я году, что п о т в ёр ж е , в корзину. Д е н ь б езо б л а ч н ы й . С ол н ц е т а к и палит. От т е п л а д р у ж к и приморились. С т а л о лень н а к л о н я т ь с я . И то добро! — у л ы б н у л с я С е р г у н я , с т а в я кор зину к но­ гам. — П очти ц е л а я д р а н к а !

— Не в зр осл ы е мы, чтоб по полной-то со би р ать! — с о г л а ­ сился В а л е р к а . Р а с т я н у л и с ь р е б я т а в т р а в е. П а х н е т х в о щ ам и и п л ау н а м и . О дно неудобно — л е з е т с тонким нытьём и в г л а з а , и в уши, и в рот востроносое к о м а р ьё . С е р г у н я д у м а е т о н а г а н е : « П р о ­ д а в а л и с ь бы в м а г а зи н е , на к а ж д о г о к р о в о п и в ц а пульки б не пож а л е л ...» П ервы м п о д н я л с я В а л е р к а . С н я л с головы п о д с ы р е в ш у ю к а ­ м и л а в к у и н е о ж и д а н н о р а з г л я д е л : на него из-п о д нави си г о ­ лубики шел, п о ш а т ы в а я с ь , щ енок. У д и в и лся В а л е р к а и, п о д ­ б е ж а в к д о б р о д у ш н о м у сущ е с т в у , с тал к о м я к а т ь его и гладить. И С ергуня — к щенку.

39

— У-ю-ю! С о б а ч к а ! О т к у д а т а к а я в з я л а с ь ? Ш ар и к ! Бобик! Айда! С е р гу н я под нял собач ку .

— П о т и к а е м домой. Ты, В а л е р к а , т а щ и корзины! И д у т р е б я т а б олотом , в ы х в а т ы в а ю т д р у г у д р у га щ ен ка , у л и в а ю тс я голосам и : — К а к о й пол но рож ий !

— П а х н е т -то чем? М олочком !

— А х востик-от? Хе-хе-хе! В ы р а сти не успел! С за д и — треск, х л ю п ан ье по воде. О б ер н у л и с ь р е б я т а . М е д ­ ведь! З в е р ь т о роп и л ся , грузно п р о в а л и в а я с ь м еж кочек. У д р у ж ­ ков з а т р я с л и с ь п о д бо ро д о ч ки и коленки. С е р г у н я первы й приш ёл в себя.

— С пасайсё! — га р к н у л во всё г о л оси ш к о и м ах ну л л а д о н ь ю на сено вал , п р о с т у п а в ш и й с к в о з ь зе л е н ь д еревьев . З а р а б о т а л В а л е р к а ногами. Б ы с т р о -б ы с т р о . Н о п о к а з а л о с ь , что очень тихо. И припустил в полны й дух! Б е ж а л и видел с ебя в сп а с и те л ьн ом с ен о ва л е . С корей бы! Скорей! В а л е р к е д а р о м ц а р а п и н ы от сучков. Д а р о м ему и щ енок, с визгом с к о л ь з ­ нувш ий м е ж д у коленок. И С е р г у н я , к а ж е т с я , д ар о м . С ергу ня о т стал . Р у б а ш к а в ы л е зл а из ш тан о в. Он р а с с е р ж е н и удивлён. Б ы л о ему неп онятн о: почему ж е В а л е р к а бросил щ ен ка, а щ ен ок п о м ч а л с я н а в с т р е ч у м едведю ? С е р гу н я п о зв а л : • — Тобик! Бобик! — И , б ро си в корзины с м ор ош кой, р в а н у л с я в погоню з а глупы м щ енком . П о й м а л его за м я гки е л а п ы , вскинул на руки — и н а з а д . М е ж с тволов. Н а п р я м у ю по голубике. Щ ен о к я ро с тн о в ы р ы в а л с я . С е р г у н я ш лёп нул его по г у бам .

— Сиди, буде, смирно! Н е то! — И тут С е р г у н я п о ч у в с тв о в а л голым от с т р и ж к и под б окс за т ы л к о м н е м и г а ю щ и й б ли зки й взор. От этого в з о р а сер дц е у м а л ь ч и к а с ж а л о с ь , словно его пр о т ы ка л и иглой. С е р г у н я не з н а л , что несёт на р у к а х м е д ­ в е ж о н к а , с т а р а я с ь его спасти от того, от кого м е д в е ж а т не с п асаю т. С с е н о в а л а летел гром кий голос: — С о б а ч к у -т о брось! А то р а з о р в ё т обоих! Но С ер гуня за б ы л о том, что м о ж н о б р о си ть с о б а ч к у и этим сам ы м спасти себя. Он б е ж а л по сухому м елком у сосняку, по хр устевш ей к а л у ж н и ц е , по осоке и ж а д н о - ж а д н о м ечтал : «С ейчас бы н аган... Н у бы я... Ж и в о р а с п о р я д и л с я ...» Д о поляны , п еред которой ж е л т е л р а зв о р о ч е н н ы й пень, о с т а ­ в а л о с ь ш аго в п я т н а д ц а т ь . П р о б е ж а л их С ергун я . А д а л ь ш е ? Д а л ь ш е было у ж е б есп ол езн о: и на д ер е в о з а л е з а т ь , и к р и ч а т ь кого-то на пом ощ ь. С е р г у н я с д е л а л неловки й п р ы ж о к , нога его под в е рн ул ас ь, и он, п а д а я на сучки, о т ш в ы р н у л щ ен к а п о д а л ь ш е от зверя. М е д в ед ь в стал на з а д н и е л а п ы — л о х м а ты й , я р ос тн ы й и гро м адн ы й . И з коричневой ш ерсти г л яд е л и м а л е н ь к и е г л а з а . С ер гуня крикнул всей грудью: - М а-а ! — И в зм а х н у л , з а щ и щ а я с ь , рукам и. З в е р ь , р в а н у в ­ 40

ш ийся было к нему, н ави с над кор е н ья м и пня, з а м о т а л и з а ­ д ёр га л мордой. « П е с очк ом поп ал!» — д о г а д а л с я С е р г у н я и, п р о ­ ворно вскочив, б р о с и л с я в с торону с е н о в а л а . В а л ер ку, с и д е в ш е го на п о р о ж к е , он з а с т а л без лю б и м о й его к а м и л а в к и , с п ал кой в руке и г л а з а м и , в которых б лестели слёзы.

— К а к это? К а к ? — и к а я , с п р а ш и в а л он.

— Н е ч а я н н о , — у л ы б н у л с я С е р гу н я . — Хотел с т р ел ь н у ть из н а г а н а , д а вм есто него п о п а л с я мне в руки песок. В иш ь, к а к вы стрелил метко. В об а г л я д ё л ь ц а ! Н ебось, ч еш ется до сих пор. М е д в ед и ц а с м е д в е ж о н к о м уход ил и от пня, п р о п а д а я в з е ­ лёны х п р о г а л а х . С екун ду вид нелись, две и н а к о н ец совсем по­ теряли сь. Л и ц о у В а л е р к и обсо хл о от слёз. Ну д а мы! Е щ ё бы немного — и д о м а бы не б ы вать! Т ы-то был бы — у х м ы л ь н у л ся С ергуня.

— Ты худо, в и д а т ь , меня зн а е ш ь! — вскри кнул В а л е р к а . З а д е н ь бы он то л ь к о тебя! Гляди! Я и п а л к у хор ош у ю в ы б р ал . Т а к бы огрел... Д о м о й р е б я т а по ш л и б ез корзин. С е р г у н я с к а з а л : — О корзине-то не ту ж и . З а в т р а , буде, вернём ся. В а л е р к а д а ж е о с т ан о в и л с я .

— З а в т р а ? З а в т р а не знаю . З а в т р а я на р ы б а л к у пойду.

— Ну вот! — Д о в о л е н С е р г у н я . — В м есте и сходим! С п е р в а по рыбу, потом по корзины . Н е у ж на ш и м яго д ам п р о п а д а т ь ? В п р и д о р о ж н ы х кус т а х в е т ерок ш ел естел и вн як ов ой листвой. П а х л о нагретой т р а в о й и пылью . С т у п а л и м ал ьчи ки по дороге. У одного в голове м ы сл ь-тоск а: что бы т а к о е с к а з а т ь , чтобы с Сергуней не то л ь к о з а в т р а , а в п р е д ь ни когда не ходить вместе в лес? В голове у в торого — м ы сль о н а г а н е : «Во бы его д о стать! Ни от ка к о й зв ер ю ги бы не у д р а п а л ...»

Г ОС ТИН ЕЦ П оспели р ы ж и ки! Э та весть в с т р еп е н у л а в Успенье всех, кто свободен от д ел в к о л х о зе и м о ж е т с б е г а т ь с корзино й в м олоден ький ельник, что з а поскотиной, в м оховине, поросш ей густой побусевш ей т р а в о й . К ом у бы, к а з а л о с ь , как не р е б я т а м , успеть среди первы х в этот лесок. Но о т в л е к а л и р е б я т то т е л е ­ визор, то з а т я ж н а я игра в ф утб ол , то р ы б н а я л о в л я на М остовице, где ст ал и х в а т а т ь ел ьц ы и л е щ и . Н а к о н ец , когд а р ы ж и к о в все наносились, н а п р а в и л и с ь в л е с и они. Сергуня пош ёл б ы ло в лес с В а л е р к о й . Но вскоре к ним пр и леп ил ось е щ ё с п о л д е с я т к а р е бя т. С г а л д е ж о м , к у в ы р к а н ь е м в т р а в е, ш в ы рян ьем ко р зи н о к и кепок — т а к всю д о ро гу и шли. Р ы ж и к и трудн о иск ать, о собенно если т р а в а по л о д ы ж к у и солнце усер д с т ву е т т а к , что хочется с п р я т а т ь с я в тень. З а ­ глян и под к а ж д о е д ер е в ц е, к а ж д ы й кустик, п о ш а р к а й ногой по т р а в е, н ак лон ись, походи по поляне, о щ у п а й л а д о н я м и к а ж д у ю п я д ь поседевш ей зем л и — и то л ь к о т о гд а о б н а р у ж и ш ь иссераж ёл т ы й , н е вы р а зи т е л ь н ы й , ту скл ы й гриб. Н о то лько с о р в ё ш ь и по д ы м еш ь его на л а д о н и , ка к весь он ос в е ти тс я с о л н е ч н о ­ р ы ж и м огнём. Г л а з а по н ев оле з а ж г у т с я улы бкой. Сергуне везёт. Н а одной л и ш ь пол я н е н а ш ё л почти т р и д ­ ц а т ь ядрён ы х грибков. К а к -т о т а м с о б и р а ю т р е б я т а ? Он р а с ­ пр я м и л с я и о г о р ч и л с я том у, что увид ел. Один из р ебя т, з а ­ кр ы вш и с ь корзиной, л е ж а л на пол я н е и, к а ж е т с я , спал . Д в о е 42

других, п р е д с т а в л я я себя б о й ц ам и , д р а л и с ь д р у г с д ругом на б атогах . А В а л е р к а ходил м е ж д у ёл очек с м р ачн ы м лицом. Сергуня окликнул: — Н а ш ё л хоть чего? В а л е р к а сплю нул: - Где там! И х нету. Коли и были — все унесли. П ойду, наверно, домой. Н а д о е л о . Э-ге! — кри кн ул р е б я т а м . — Кто со мной до д еревн и? Д в а ж д ы з в а т ь р е б я т не п ри ш лось. С т р е к а н у л и всл ед за В а ­ леркой, будто за й ч и к и по м еже. С ергуня взд ох нул . П е р е ш ё л на д р угую поляну. П от ом — е щ ё на одну. П о б р о д и л у поскотины, в о зл е р а з л о м а н н ы х прясел *. О ты ск ал л и ш ь п ару грибков. И т о ж е с т а л о н а д о е д а т ь . П о в е р ­ нулся лицом к д ер ев н е, с д е л а л в ял ы й ш а ж о к . И встал . Это легче всего, п о д д а в ш и с ь ж а р е и лени, в з я т ь да с р а зу домой и пойти. Он принудил себя спу ститься к низинке, где был не­ п р ол а зн ы й ивняк. И, конечно, не п о ж а л е л . П очти в к а ж д о й ку р т и н к е кустов п о п а д а л и с ь грибы. Они в ы л е за л и из пыш ного мха на о р а н ж е в ы х толсты х н о ж к а х и бы ли крупнее, чем луговы е. О дно неудобно — трудно их взя т ь , н а ст о л ьк о за п у т а н н о с л о ж н о т о р ч а л и ж и в ы е и мёртвые ветки склонён ны х, прям ы х и у п а в ш и х кустов. В конце концов он хоро ш о п р и л о в ч и л с я . О с т а в л я л к о рзи н у в сторонке, а с а м п ро н и ка л м е ж д у прутьев п олзком . Он н а б р а л у ж е б о льш е чем п о л к ор зи н ы и, конечно-, д о б р а л бы её до к р а ё в , д а п о ч у вс тво ва л ветер. « Н а д о к д о м у » ,— п о д у м ал С ергуня. В ы б и р а я с ь к поскотине, по н а п л ы в а м д в у х сл о й н ы х с р ы ж и н к о ю туч д о г а д а л с я : будет гроза. В скоре он в ы ш ел к д ороге. О д н а к о пош ёл р я д о м с нею, тропой. Т ропа в д о л ь дороги б е ж а л а с весёлою озорцой. С е р гу н я подпрыгнул и припустил. П у г н у л а его м а л и н о в о - к р а с н а я т р е щ и н а в небе, вслед з а которой б а б а х н у л и гром. С ергуня б е ж а л , с л е гк а з а п ы х а в ш и с ь . В с кор е б ер е зн и к о с т а л с я ш у м еть з а спиной. Впереди бы ло с ж а т о е поле. Б р ы з н у л и первые капли, р а с п л ю щ и в ш и с ь на за т ы л к е . С п р я т а т ь с я от д о ж д я м о ж н о было в к о п ё ш к а х солом ы . О д н а к о сол ом у с р ы в а л о п о р ы ва м и ветра и р а зн о с и л о по ж н ив е. С ер г у н я реш и л б е ж а т ь д о конца. В д ер ев н ю он всё ж е успел до б о л ь ш о г о д о ж д я . Е д в а з а ­ творил полевой отводок**, как с небес вм есте с гром ом и м о л ­ нией рухнул л и вен ь. С е р гу н я п р ы ж к а м и пустился к к р ай н е м у дому. В скочил на кры льц о, а там — р е б я т н я .

- А вы-то о т к у д а в зя л и с ь ? — спросил он, т а р а щ а г л а за .

— И з лесу, к а к и ты! — ответи л ему В а л е р к а .

— Я д у м а л , что вы д а в н о у ж е дома! * П р я с л а — звенья изгороди. ** О т в о д о к — воротца в изгороди.

43

- Мы з а д е р ж а л и с ь в к о п ё ш к а х . И г р а л и , д а гром вон с п у г ­ нул. А ты это где? — р е б я т а гл яд е л и , м о р г а я , в корзину, б л е с ­ те вш у ю ш л я п к а м и мокры х грибов. — В едь нету их. А... П о ч ем у -то н а б р а л ... Не лесной ли тебе п о м огал ?

- Лесной! — у л ы б н у л с я С ер г у н я и у в и д а л на пороге б а б у ш к у Маню.

— Б о г а т еш .к о н а л о м а л ! — с к а з а л а она. Д ети у б аб у ш к и М ани кто где, р а с с е л и л и с ь по д а л ь н и м к р а я м . Л и ш ь в ягодный м е с яц кто-либ о из них иногда во зьм ёт и н а ­ грянет. Н аносит ягод, н а в а р и т в а р е н ь я — и с н о ва б а б у ш к а М а ­ ня одна. В Успенье с т а р у ю зн а ю т к а к няньку. Вся м а л ы ш н я ч ерез руки её п рош л а. С С ер гуней т о ж е к о г д а -то она во д и л а с ь. И он за п о м н и л её хорош о. З а п о м н и л п р е ж д е всего как певунью. Д о ж д ь л ьё т и льёт. З а п л е с к и струй, что с л е т а ю т с кр ы л ьц а , д о ст а ю т ребят, и они п о к и д а ю т сы ры е ступеньки, л е з у т вверх, п р и ж и м а я с ь , как воробьи, к кор е н а ст о й с т а р у ш к е.

— П ойдём , коли, в избу! — О н а и с ч е за е т в пот ём ка х сеней и медленно д в и ж е т с я к см утн ом у кл и н ы ш к у све та , которы й л е ­ ж и т на полу перед кухонной д верью . Р е б я т а следом з а ней пе р е с к а к и в а ю т порог. От серого л и в н я и л и п н у щ и х к стёк л а м л и с т ье в черёмух в к о м н а т а х д о м а м глисто и глухо. С т а р у ш к а с а д и тс я на стул перед круглы м и белы м , будто бочонок, с тан ко м и з а б и р а е т в л а д о н и ко клю ш ки . П л е тё т и тихо бормочет. С ер гуня п о д м и г и в а е т р е б я т а м : д а в а й , мол, п о б л и ж е , т у д а , к б аб е М ан е, п о с л у ш а ем : что она т а м ? П р и б л и зи л и с ь и уселись: кто на при ступ ок печи, кто п рям о на пол. С л ы ш а т р е б я т а : с т а р у ш к а поёт. А что поёт — не у с л ы ­ шишь.

— Б а б а М а н я , попуще! — просит С ергуня. С т а р у ш к а кивает.

— Д е д к о К ор ёп а н , куда ты поехал? В лес по кап усту, в низ по невесту. П р и е х а л к изб у ш к е -с о л о м ен к е , К у р о ч к а в с а п о ж к а х и зб у ш к у метёт, П етух на п о р о ж к е об ед ню поёт, М е д в е д ь на печи су хари толкёт. К о ш к а в л у к о ш к е пи щ и т-ве р е щ и т : К то-то у кош ки хвост переш иб. Был я у т ё щ и х м иленькой, С ъел я л е п ё ш к у с сим ечком , П о г о н и л а м еня т ё щ а виничком, П о р ука м , по ногам сково ро д ни чком . Я — в окно, в окне — тесно. Я — в тру бу, в т р у б е — черно.

44

Я — на с а р а й , на с а р а е — коза. Я — под с а р а й , под с а р а е м — костёр. К о с т ё р -в о ст ё р коноплёй тр ещ ит. К и к и р и к а -п е т у ш о к сто рублей т а щ и т . К и к и р и к а -п е т у ш о к на в о р о т ц а х сидел, З о л о т о й гр е б е ш о к трое л а п т е й сплёл. К оточй г п отер ял , к о п а л с я , к о п а л ся — Д е н е ж к у н аш ё л , м о л о д у ш к у за в ё л . М олодуш ка добра, рукавицы дала. Где р у к а в и ц ы ? В клетё, на полйце. П о л и ц а -т о у п а л а , т е л ё н к а з а м я л а . С пела б а б у ш к а М а н я , с н я л а с головы п л а т ок, о т к р ы в чёрные с проседью волосы , из которы х т о р ч а л а гребён ка.

— Е щ ё, что ль, хотите? — спр о с и л а ребят. Хотим!

- П р о чего бы вот то лько ? М о ж е т , про кури цу со пером?

- П ро ку ри цу со пером! С нова в руках ст ар о й М а н и в зы г р а л и коклю ш ки . С н о в а нитки легли, п р и м ы к а я к узо р у тесьмы . П и л и -ти л и м олотили Н а ч уж о м гумне. Б е ж и т ку р и ц а по улице, И з кури цы перо. Д а п о к а т и л о с я перо Д а под И в а н о в о село. И в а н с ш естом, Ж е н а с пестом, М а л ы деточки Д а с кор ом ы сл и ц ем . З а н я т н о р е б я т а м . К а к и е з а б а в н ы е песни! Т а м , за о к н а м и , хруст л о м а е м ы х веток, потоки д о ж д я , г ро м ы х анье. А им хоть бы что, вроде и нет д л я них непогоды , сл о вн о её о т в е л а от ре б я т с т а р о д а в н я я песенка б а б у ш к и М ани . С т а р у ш к а с д е л а л а переды ш ку. В ы ш л а и з-за с т а н к а . Н а щ е ­ п а л а лучины. П о с т а в и л а с а м о в а р . С е р г у н я спросил: — Ты, б а б а М а н я , о т к у д а сто ль песен-то зн а е ш ь ? П о в е р н у л а с ь певунья: — Э то не песни, а при гон ош ки. И м и моя го л о ва н а б и т а битком. П е р е н я л а от р одителей. С ем ь я -то б ы л а у нас м ноголю дной. К а к робён ок за х н ы к а е т , т а к при го н о ш ко й и приласкаешь. П о д у м а в немного, с т а р у ш к а ж а л о с т н о ул ы б н у ла с ь: Я ведь и д о л ги х песенок много знаю . В д е в у ш к а х бы ло дело, по с в оза м е зд и л и , б р ал и с собой куделю. П р я д ё м за прясл ицей и поём. М е т ел и ц у да к а д р и л ь ходили, ш естёрку п л я ­ сали. П охо ро вод им д а вновь в ер етён ы ш к о в л а д о н ь . И л и пойдём с д ев и ц а м и вечером по воду, о ст ав и м в ё д р а , а сами с берегу и за т ян е м . Бегут н а ш и песни, р а з д а ю т с я по всей за р е . Я б ы л а з а т я г а л ь щ и ц е й . Д а ж е сер дц е горит, вот к а к порой р ас п о ё ш ь с я .

45

Уж и не помню т а к о г о д е н ь к а , чтоб б ез песни. Н а р а б о т у по йдёш ь — её! С р а б о т ы — её! М у ж и ч о к у меня был с л а б о в а т ы й . Т а к всё я с а м а . И поле п а х а л а , и м о л оти л а, и в е я л а , и в овин с а д и л а. Б а б ы , которы т о ж е в к ол хо зе, всё ко мне норовили в по д п а р щ и ц ы , в еселее-де, М а н я з а в я н у т ь не д аст... З а м о л ч а л а с т а р у ш к а , за м е т и в в окне, к а к из-под яростн ой тучи вд руг п р о р в а л а с ь з о л о т а я река. З а т о п и л а р ека всю д е ­ ревню. Л о п н у л и в л у ж а х последние пузы ри. Ветки черёмух см ирно повисли. Т р а в а з а г о р е л а с ь в е р ш и н к ам и перьев. Р е б ят и ш к и все к а к один встреп ену л ись, вскочили и п о б е ж а л и к р од ивш им ся ру ч ей ка м , что р а с т е к а л и с ь по всем к а н а в а м , д о ­ рогам и тропам . Б а б у ш к а М ан я ! — С е р г у н я вер н у л с я с к р ы л ь ц а , чуть см у ­ щённый. — Это тебе! — Он подскочил к сто лу и, поверн ув к о р ­ зину, в ы сы пал ры ж и к и на клеёнку. С т а р у ш к а м о ргн ул а л а з о р е в ы м и г л а з а м и : Что ты, родимой! Не надо! Д о м о й -т о али б ез о б а б о к придёш ь? Сергуня м ахнул о пу стевш ей корзиной. Д л я д о м а потом. Я ведь на ноги-то проворны й! И вы­ б е ж а л с лёгкой п ри п л я ск о й , с ч а с т л и в ы й от мысли, что д о г а ­ д а л с я о с т ав и ть у б а б у ш к и М ан и лесной гостинец.

ГЕРОЙ П ер во го с е н т я б р я п ро сн у лся С е р г у н я рано. И поспеш ил на кры льцо. п Д в о р и у л ица были з а в а л е н ы белы м т у м ан ом , п а х л о л и с т ь я м и свёклы и взры той зем л ёй о г о р о д а . Среди г р я д во зи л о с ь неясное сущ ество. «М а т ь, — д о г а д а л с я С е р г у н я , — в ы к а п ы в а е т к а р т о ш ­ ку. А отец, ви д а ть , у ж е на р а б о т е , п а ш е т на т р а к т о р е зя бь » . С ергуня продрог. В о з в р а т и л с я домой, о б л а ч и л с я в ветхонький в атник и вновь — на кры льц о. Где-то скрипнули петли ворот. П р о у р ч а л о т д а л ё н н ы й мотор. П о т ян у л о ветром с полей, п р и т а щ и в ш и м с собой сы р о в а т ы й дух хлебной соломы . Вскоре в зо ш л о из т у м а н а неясное солнце. П о с л ы ш а л и с ь всплески. С е р г у н я з д о р о в о у д и в и л с я , увидев гусей. Они п р о л е т а л и , е д в а не к а с а я с ь кирпичной трубы . П оч ем у т а к низко? Н а в е р н о , ту м ан п о м е ш а л в з я т ь высокий и п р а в и л ь ­ ный взлёт. Н а зи м о в к у спе ш а т. П у т ь д а л ё к и опасен. Хорош о, каб ы все д олетели. С е р г у н я с о р в а л с головы кепчонку и о т ­ чаянно зам ах ал : — Д о у в и д а н ьи ц а ! В о з в р а щ а й т е с ь ! Н а голос его п рибеж ала из дом а Юлька.

— Ты это с кем?

— Гуси с е й ч ас пролетели!

47

— П о д у м а е ш ь , гуси! С ер гуня воскликнул: — Бы л среди них и тот сам ы й! Н а ш ! К ото ры й у нас зи м о в ал !

— А как ты у зн а л ? С ергуня ни как не у з н а л , о д н а к о н а с т о л ьк о ему за х о т е л о с ь , чтоб был средь стаи его питом ец, что он у б е ж д ё н н о с к а з а л : — Он п о м а х а л мне кры лам и!

- И пр о к р и ч а л ч ел овеч еск им г о л о с о м , — б ы ст р о д о б а в и л а Ю л ька : «Го! Го! Я у з н а л т е б я , С е р ж и к ! К а к ты ж и в ё ш ь ? » П о в е р н у л с я С е р г у н я к Ю льке: — Ты меня не д разн и !

— А то что? — з а с м е я л а с ь с е стра.

— А то! У гощ у ореш кой!

- К акой ореш кой?

- В чераш ней ! Вот! — С ер г у н я р е ш и те л ь н о н а к л о н и л с я , взя л что-то с полу в щ епотку. — Е ё о в ц а е щ ё с в ечера испекла.

H a -ко попробуй! Визг, крик, м е л ьк а н и е рук. Н а шум п р и б е ж а л а м ать, н а ­ ш л ё п а в т о тч а с ж е и с ы на, и дочь, а после з а с т а в и в их п р и ­ м ириться. В ш колу С е р гу н я пош ёл с В а л е р к о й . Тот с п е ц и а л ь н о з а ним з а г л я н у л . И вот в тёмно-синей ф орм е, с р а н ц а м и за спиной, они ст у п а ю т серёдкой дороги и на ходу, за с у н у в в рот пальцы , дуют на них, чтоб у зн а т ь , у которого с в истнется громче.

- Эй, соловьи! — о с т а н о в и л их кто-то из взросл ы х. — М а л о вам л е та было! Не н а с в и с т а л и с ь ? Ш ко л а м етр а х в д в у х ст а х з а д еревн ей. Р я д о м река М остов иц а. Н а берегу б ер ё зы и то п о л я . В о б ш и р н ом д в ор е, в з м е т а я листву, тут и т а м н о с я т с я с кр и ка м и р е б я т и ш к и . С е р г у н я с В а ­ лер кой мигом в к л ю ч а ю тс я в беготню . И хотя до з в о н к а о с т а ­ ётся ка к и х-н и буд ь д е с я т ь минут, ус п ев а ю т кого-то о с ы п ат ь л и с т ­ вой, кому-то п о с т а в и т ь п о д н о ж к у , с х в а т и т ь чью-то кепку, п ы ­ т а я с ь з а к и н у т ь её на б ер ёзу , и д а ж е с л е т а т ь на реку. Уроков сего дн я м ал о . О ц е н о к не с т а в я т . А нна В а с и л ь е в н а б л а г о д у ш н а , всем всё п р о щ а е т и р а з г о в а р и в а е т с улы бкой, точно она не в ш коле, а д о м а , и перед нею с и д я т посл уш ны е дети, кого она с п р а ш и в а е т и х в а л и т . Н а последнем уроке р е ­ б я т а м были з а д а н ы с а м ы е з а н я т н ы е вопросы : как провели нынче лето, что за п о м н и л о с ь в нём и кто чего д е л а л ? П ервы м был спрош ен Ю р а К ап ус т и н , л у ч ш и й в прош лом году ученик. И Ю р а ответи л, к а к от него о ж и д а л и — с к л а д н о , гр ам о тн о и толково: — Л е т о я провёл интересно. К у п а л с я . Ходил з а грибам и. П о л и в а л в о горо де ка п у с ту и огурцы . Н е ск о л ьк о р а з ездил с папой на сенокос. В е ч е р а м и ч и т ал х у д о ж е ств е н н у ю л и т е р а ­ т уру и см отрел т елеви зор. Ч а с т о б ег а л в кино. Х орош о б ы л о л етом! П осле Ю ры п о д н я л с я В а с я М а н ы л о в , в ес е л о г л а зы й , с тонким носиком паренёк , немного пох ож ий на Б у р а т и н о .

48

- Л ето я провёл интересно, — начал Вася. — Купался. Х о ­ дил за грибами... Анна Васильевна попросила: Ты бы, Вася, не так, как Юра. Ты бы п о-своему! Вася кивнул и продолжил: Поливал в ог ород е морковь. Ездил с папой на мотоцикле. Там, куда я приехал, был сенокос. На сенокосе на этом я вместе с другими ворочал колхозное сено...

- Хватит, Вася, — остановила учительница. — Теперь Коля Зайцев. Коля — сын председателя сельсовета. Мальчик он хотя и способный, но страш но ленивый. Вставая, он л а с к о в о у л ы б ­ нулся: Л е то я провёл интересно. Ходил за грибами. Поливал в огороде всякую зелень. — Д ал ь ш е Коля хотел ск азать, как ездил с папой на сенокос. Однако вспомнил, что не был нынче на сенокосе. И потому это место в рассказе он пропустил. — Вечерами читал художественную литературу... Анна Васильевна перебила: — Что именно? Коля поморщился, вспоминая. Н о вспомнить не мог и честно признался: Вечерами я бегал по улице и смотрел цветной телевизор. Учительница вздохнула и посадила Колю на место. Неужели так трудно, — посмотрела она на ребят, — г о ­ ворить своими словами. Зачем повторять то, что сказал уж е Юра Капустин. Ну-ко, Валерик Гладковский? Ты у нас самый смышлёный. Д ум а ю , в грязь лицом не ударишь. Валерка вскочил. Ему приятно польстило, что Анна В а с и л ь ­ евна обрати лась к нему, как к больш ом у. Решив поразить всех занятным началом, он тряхнул головой, улыбнулся и н е о ж и д а н н о обмер. С губ едва не слетело: « Л е т о я провёл ин тересно.■•» Подавив в себе это начало, он посмотрел в потолок, с т а р а ­ тельно хмыкнул и, ничего путёвого не придумав, ляпнул первое, что подвернулось на ум: Летом я никуда из деревни не уезж ал, потом у что не­ когда было. Н ачало свежее. Х орощ 0 , — поддержала Анна В а с и л ь е в ­ на. — Дальш е?

— Играл в футбол.

- Так! Раз ходил в лес. Принёс домой корзину черники. М а т ь за это мне кепку купила. — Дальше Валерка, ну хоть ты тресни, не знал, о чём бы таком ему лучше сказать. На всякий случай продолжил про кепку: — Чёрного цвета, с пряжкой, пуговкой и подкладкой. Черника, кепка с подкладкой. Всё это, конечно, полезно и нужно, — сказала учительница в раздумье. — А вот для о б ­ щества? Для колхоза ты что-нибудь сделал за это лето?

49

Как же. М н ого, — уныло ответил Валерка.

— А если конкретно? Валерка смутился и, опуская глаза, увидел сидевш его ря­ дом Сергуню. «Е м у хор о ш о, — позавидовал с грустью. — Л о ш а ­ дей вон колхозных купал, на тракторе ездил, телят д а ж е пас. Тел ят?!» В голове у Валерки ср а ботал а мысль: к этим телятам он т ож е имел отношение, как и Сергуня. И потому уверенно произнёс: - Например, помогал Серёге Попову...

— Серёже П опову, — поправила Анна Васильевна.

- Помогал С ерёж е П опову пасти колхозное стадо! — Д ал ьш е его понесло на волне хвастл и вого вдохновения: — О дн аж ды спас его от беды! Кабы не я, скотина, котору он проворонил, весь бы хлеб потравила. Сергуня моргнул, изумляясь. Ему и стыдно, и непонятно. Ну зачем это надо Валерке? Неужели не понимает, что говорить о б этом нехорошо. Не всё же надо выкладывать вслух, что с тобой в твоей жизни происходило. Но Валерка об этом не думал. Ему было весело до на­ хальства, и он с удовольствием продолж ал: — С батогом один на один со стадом ! Еле выстоял! Как на войне! Могли бы зап р осто забод а т ь, а то и втоптать ко­ пытами в землю! А потом один бык тут попался... — На этом месте Валерка запнулся, сооб р а зи в, что не надо бы про быка. Уж если себя подавать, так не в худшем, а в лучшем виде. Однако он сразу нашёлся, представив себя тем, кем не был, но мог бы и быть, кабы тот непослушный бычок имел размеры свои побольше. — И з-за него чуть бы ло голову не свернул!

- Ты чего? — подтолкнул его в бок Сергуня. Но Валерка был на л юбимом коньке и ссадить его в эту минуту оттуда было почти невозможно. Он д а ж е позволил себе посмотреть на Сергуню с пренебреженьем: - Неужели забы л ? Сам мне дал на этом быке прокатиться! А бык зверина-звериной! Как в испанской корриде! Я и то минут пять, поди, продержался. А после он сбросил меня... Валерка замеш кался на секунду, и этим воспользовался С е р ­ гуня, д оба ви в с усмешкой: — Сбросил, а сам от тяж ести заш атался. Валерка вздрогнул и посмотрел на ребят, призывая их о г р а ­ дить его от дальнейших насмешек. И класс, успевший увидеть в нём бр а в ого смельчака, едва не с угрозой потребовал от Сергуни: — Почему заш ата лся?

— П отому что он был не быком, а телёнком, — ответил С е р ­ гуня. Валерка яростно покраснел: — С какой это стати?

50

— С такой, — объяснил спокойно Сергуня, — что у тебя глаза заболели от страху! Вот ты телёнка раз в десять и увеличил! Класс зашумел, засмеялся, загомонил. Анна Васильевна с л ю ­ бопытством уставилась на Сергуню, намереваясь спросить и его, как он провёл нынче лето. Н о в эту минуту раздался звонок. Д омой возвр ащ а лся Сергуня один. Валерка обиделся на него. А кто виноват? Сергуня думал, что д р у ж б е его с Валеркой на этом на­ ступит конец. Однако спустя полчаса после того, как он по­ обедал, раскрыл портфель и начал листать страницы выданных Анной Васильевной книг, просматривая картинки, дверь о т в о ­ рилась, и на пороге возник Валерка. Сергуня засунул учебники в ранец.

— Чего?

- Вот здесь, — Валерка погладил себя по карману старого, в клеточку пиджака, — потухший вулкан. Х очеш ь его ож иви ть? Сергуня ему не поверил и отмахнулся: — Разыграть меня хочеш ь? Валерка таинственно огляделся: — Д ом а кто есть?

- Нет, но сейчас придёт Юлька. Валерка сказал: - Свидетели нам не нужны, — лицо его было при этом на­ столько загадочным и серьёзным, что Сергуню невольно взял интерес: - Вулкан-то какой? Игрушечный, что ли?

- Был бы игрушечный, мож н о б и дома его оживить. Сергуня решительно предложил: - Д о м а нельзя — дак давай во дворе!

— Не, — Валерка не согласился. — Там т ож е могут увидеть. А наше дело д о л ж н о оста ва ть ся в секрете. Айда за деревню! Они тотчас же и поспешили. Прошли по улице возле кол ­ хозной конторы. Оставили сзади и сельсовет. Завернули за угол Д ом а культуры. И тут Валерка остановился, ткнув указател ь­ ным пальцем в тень тополей, где среди ошкуренных брёвен незаметно таился дощ аты й сарай: — Маханули туда! Зайдя в забитый бумаж но-м ебельны м хламом сарай, Валерка вытащил две толстые, как еловые шишки, сигары, подал одну Сергуне, вторую воткнул себе в рот и пониженным голосом произнёс: — О, великий вулкан! Ниспошли счастливом у отроку дикое пламя! Затем он достал к ор обок со спичками, прикурил, дал при­ курить и Сергуне. И тут по его лицу скользнула улыбка. С е р ­ гуня не понял, что она означает. «П оди -ко, хочет, чтоб я з а ­ чихал. Знает, что я не курю, вот и решил надо мной п о см е­ яться...» Он потянул в себя пакостно пахнущий дым, подержал между щёк, не глотая, и выпустил весь изо рта.

51

Молодец! — похвалил, подмигивая, Валерка. — А ещ ё-то раз м ож еш ь? Или сл а бо? Сергуня снова всосал в себя дым. И ср азу пугливо о т п р я ­ нул, увидев взорвавш ийся снопик огня, который выскочил из сигары. Он рассердился, бросил сигару, сж а л кулаки, закричал: — Головками спичек нашинковал! Во бес! Д а я! — Он уж е кинулся на Валерку, да тут из угла, куда улетела сигара, ударило в нос керосином и полыхнуло огнём. «С чего бы э т о ? » — подумали о б а одновременно, таращ а глаза на огонь, который вдруг побеж ал , подымаясь по вор оху старых газет. Валерка топнул ногой по горевш ему хламу. Огонь ещё пуще выпахнул вверх, осветив баррикаду из сломанных стульев, пла­ катов и транспарантов.

— Бежим! — закричал он, сда ва ясь назад. — Айда, пока никто не увидел! Сергуня сорвал с себя пиджачишко, начал сбивать им огонь.

— П устое дело! Теперь не утушишь! За мной! — Валерка выскочил из сарая. Пригнувшись, метнулся к з а б о р у у Д о м а культуры, сделал несколько длинных прыжков и, обш а р и в гла­ зами улицу, вышел за угол, уверенный в том, что пыхтит вслед за ним и Сергуня.

— Вроде никто не заметил, — сказал, обор а ч и ва я сь назад. И замигал, не увидев Сергуни рядом. Значит, он там, в с а ­ рае. Тушит огонь. В голове ск возь испуг пробилась здравая мысль: надо кому-нибудь сообщ и ть! Он броси лся было к Д о м у культуры. Но увидел висевший замок. «В сел ьсовет!» — приказал сам ом у себе. Заскочив на второй э т а ж деревянного сельсовета, удивился, что нет ни единой души. Не долго думая, снял телефонную трубку. Услышав голос тётки Натальи, начальницы почты, энер­ гично и коротко прокричал: — Горит возле клуба! П ож а р н ую ! Срочно! Из сельсовета Валерка р ы сцою направился к месту пожара. Бежал, проклиная себя за ж ест ок ую шутку. «К а б ы знал, что так выйдет, ни за что бы не стибрил у папки эти п ротив­ ные две сигары». Завернув за угол з а б ор а , он удивлённо смутился. Сарай стоял как ни в чём не бывало. И только в траве, перед дверью, за свалкой брёвен валялись обугленный стул и несколько тл ев­ ших газетных подшивок. Сергуня ходил по са р аю , весь перепачканный, потный, у с т а в ­ ший. В руке он держал обгорелы й пиджак. Поглядев на ле­ тавшие под потолком, б у д то чёрные птицы, палёные клочья бумаг, Валерка сконф уж енно улыбнулся: — Я ведь, это, п ож а рн ую вызвал! Повернулся Сергуня, тряхнул лохмотьями пиджака и, по­ 52

думав пару секунд, с доса д о й швырнул его за порог. И только после этого поднял глаза на Валерку: — П ож а рн ую ? А на кой?

- Думал, что не потушим, — признался Валерка. Сергуня смотрел на приятеля с неприязнью. Смотрел из-под чёрных с рыжинкою, чуть подгоревш их бровей, не зная, какими словами лучше Валерке ответить. И тут послышался вой сирены. Сергуня шагнул за порог.

- Бежим? — кивнул Валерке на изгородь за сараем.

— Н адо кому-то остаться, — ответил Валерка.

— Зачем? — испугался Сергуня.

— Всё уладить и объяснить.

— Не, не, — Сергуня попятился, прыгнул за изгородь, п ро­ беж ал пустырём до бл иж айш их кустов. Оттуда стал наблюдать, как встала, подъехав вплотную к са р а ю красная автомашина, как к ней подбежал, махая руками, ч то-то су м бурн о кричавший Валерка. В эту минуту он испытал к нему бл агодарность, как к человеку, сп особ н ом у взять всю вину на себя. « Д р у г так друг! — подумал о нём с г ор д о ст ью и восторгом . — Был бы там сейчас я. Ну чего бы я им? Ч его бы сказал? Молчал бы, как рыбина, да и только. А Валерка найдёт...» П риближ аясь к дому, Сергуня тр ев о ж н о прикидывал про себя: «К а к вот родителям о б ъ я сн ю ? Весь ну-ко в копоти и грязи, да ещё без пиджака. Не ляпну ж е я, что тушил в сарае п ожар...» Так ничего бы, пожалуй, Сергуня и не придумал, да на везенье своё встретился окол о дом а с дедком М ихайлом. Тот, увидев его, заулы бался: - Не с костра ли, С ерёж ка? Ишь, какой чёрный и розовый, ровно копчёный карась! Не желая того, дед Михайло подал Сергуне идею, как лучше ему оправдаться перед роднёй. «Н а М о ст о ви ц у ходил. Ры бу ловил. Д а заснул у костра, а когда пробудился, всё на мне подгорело, как на пож аре». Такими словами он встретил р ассп росы Юльки, матери и отца. И хотя ничего ему не было, чувствовал он себя гадко, точно сделал что-то запретное, вредное, очень плохое. Д а ещё боязливо было от мысли: как-то там объясн ится с пожарниками Валерка? Но узнать о б этом Сергуня мог только утром. ...И вот он в классе. Сидит бок о бок с насупившимся Валеркой.

— Как там? Рассказы вай! Ну? — торопил, к осясь на Валерку, лицо которого ничего, кроме скуки, не выражало. В эту минуту раздался звонок, и вош едш ая в класс какой-то особенн о бодрой походкой Анна Васильевна объявила: - Всем! Всем внимание! Слушайте, что с о о б щ и т сейчас радио нашей школы! Тотчас же послышался гол ос директора: 53

За отвагу, проявленную во время тушения пож ара, прав­ ление колхоза, а вместе с ним и весь учительский коллектив от всей души бл агодарит ученика третьего класса Валерия Гладковского... Сергуня сидел и испуганно думал о том, что сейчас о б ъ ­ явят и про него. Однако директор о нём ничего не сказал. И он с интересом взглянул на Валерку, примечая в чуть по­ красневшем его лице минутную скованность человека, который гадает: то ли его принародно разоблачат, то ли о нём никто ничего не узнает. На перемене все третьеклассники бросились пожимать герою дня руку. Последним поздравил Валерку Сергуня. Поздравил и попросил: Ты только, смотри, никому не рассказывай, как всё было. А то я дома сказал, что спал у костра и нечаянно подпалился. Не скаж у, не скаж у, — заверил Валерка и облегчённо вздохнул, радуясь, что Сергуня не только не сердится на него, но даж е не претендует на право быть настоящим героем, какое он по достоинству заслужил.

o.€.*.

ВОРОБЬИНОЕ УТРО И г^1мЛИЛИСЬ КУСТЫ и Деревья. Поблекла трава. Улетели скворцы, р " ,И Уже покидают печальную землю. ? ается буханье ног по воде, а затем длннный свист и н е л ы и треск палочек по забор у. С о всех переулков и улиц торопятся в школу ребята. Среди них и Сергуня. Он в капроновой куртке, кепке и новых резиновых сапогах, за спиной поношенный ранец. Вид Успенья с дымами из труб, антеннами на шестах, стож ками сена среди о г о р о д о в ему по-домаш нему близок и дорог. Здесь его родина. З десь у него родительский дом. З десь школа, друзья, две реки и послушная лодка. Здесь Сергуне раскованно и вольготно, как деревенскому вор обью , самом у верному другу дворов, о г ор о д ов и переулков. Мелкий дождичек. Ветер в ветках. В сю д у грусть, з а п у ст е ­ ние, сы рость и лужи. И вдруг чириканье, трепыхание мокрых крылышек, бойкая строчка полёта от крыши колодца до крыши избы. Воробей! А вон и второй! И третий! А там, над воротами почты, их целая с т а я 1 Им видать, нипочём эт от д ож ди к и этот ветер. Л етают, скачут ныряют под застрехи крыш, купаются в л уж ах! Там и сям они Всюду! Казалось, всё утро зап руж ен о воробьями. Глядят на маленьких птичек мокрые окна. Глядят и сп раш иваю т себя: 55

почему же им так весело и беспечно? Откуда в них эта ж ивучесть? Неужели они не б оя т с я сы р ого ненастья и п риближ аю щ ейся зимы? Д о ж д ь прибавил, выбив в канавах и луж ах белые шляпки вскипевшей воды. Ребятишки пустились в школу бегом. И С е р г у ­ ня — бегом. К то-то ком у-то кричит. К то-то задирчиво отвечает. Кто-то с отчаянным визгом падает в луж у. К то-то смеётся. Издалека сорванцы п охож и на энергичных, лохматеньких, всеми любимых непритязательных воробьёв, для кого вся жизнь есть сплошное весёлое утро. Утро солнца, кот ор ого . нет, но которое вот-вот выглянет ск возь непогоду.

Хрусталинка

ЩЕБЕТУНЬИ Нет, не девочки-тонконож ки в майских платьицах и пла­ точках вышли утром на солнечную опушку. Э то молоденькие осинки протиснулись между лап и сучков чешуйчатых елей и давай выкладывать все свои новости друг перед другом. Одна говорит: - Лисичка меня оби ж ал а. Стала рыть под корнями нору для лисят. Я тряхнула листвой — лисичка поморщила носом и убежала.

- А меня одолели жучки, — вздыхает вторая осинка, — на­ чали вдруг точить моё тело. Стала я вянуть. Н о увидела рядом на ёлке чёрного дятла и помахала ему макушкой. Он на меня и уселся. Всех ж учков поклевал.

— А я, — с о о б щ а е т третья осинка, — наслышалась песенок зайца. Он сидел подо мной. В сю -т о ночь бобо т а л — вызывал на свиданье св о ю подружку. Д а она почему-то к нему не пришла. Он и ушёл. А песни свои оставил. Я уж довольна. Знай ловлю ветерок и на нём сочиняю заячьи позовушки. Всё зову и зову. А кого зову — и не знаю... Поляна. Солнышко. Ветерок. Стоят осинки, щ ебечут между собой, как девчонки-школьницы на перемене. Щ ебеч ут о б умном. Щ ебечут о глупом. Щ ебечут весь день напролёт и никак не могут нащебетаться.

ПРИЧУДА

Однаж ды Валерка с рёвом примчался из лесу, неся на правой руке св етл о-бур ую птицу, которая била крыльями так, что от них поднимался ветер. П р о б е ж а в половину деревни, Валерка резко затормозил, о ста нов ил ся у медицинского пункта: — Антонина Петровна! Сымите её! Сымите! Это кто? — изумилась медичка, выходя из медпункта на крик. — Н еуж то а-а?

сама

ястребица?

Она!

Как тебя

угораздило,

И Валерка, пока Антонина Петровна щипцами и скальпелем вынимала из вспухшей его руки ястребиную лапу, м о р щ ась и крякая, рассказал, что за причуда с ним приключилась. Ходил Валерка в ближайший ракитник драть ивовое корьё. И уже поработал с часок, неплохо п оразогрелся, да тут увидел над головой на замшелой подгнившей ёлке грязно-серую шляпу с полями. «Г н е з д о !» — д о гад а л ся Валерка и так как был всегда ко всему любопытен и гнезд на мальчишечьем веку порушил немало, то тут же на дерево и полез. З абрал ся и д а ж е с у д о б с т ­ вом присел на упругую ветку, чтобы маленько передохнуть. Передохнул и давай вынимать из гнезда пестроватые тёпленькие яички. Н еожиданно по руке его полоснуло, бу д то стальным тесаком. Дёрнул Валерка рукой, а на ней сидит и хлопает крыльями ястребица. « К ы ш !» — крикнул он, растороп но с п у с ­ каясь по ёлке. « К ы ш !» — повторил на земле, прогоняя птицу. Но ястребица сама, поди-ко, не рада, что запустила в руку грабителя когти сильнее и глубже, чем надо. Так вместе с пти­ цей Валерка в деревню и прибежал. Корьё он, конечно, бол ьш е не драл: болела рука. О днако узнать, как там поживает его ястребица, ему не терпелось. С обра л ся дней через десять. Пришёл на зн а ком ое место. Сделал в черёмушнике з а с а д у и стал наблюдать за приникшим к стволу старой ёлки гнездом. Просидел часа два, б оя с ь шелохнуться. И вот наконец услыхал сначала тоненький клёкот, после взмахи тяжёлых крыльев, а там и цыплячий слабенький писк. Изумлением и восторгом взыграло его сердечко, когда раз­ глядел ястребиху. Та, расщеперив бурые перья, стояла на кромке гнезда и подавала своим ястребятам сер ого крохотного мы­ шонка. Ах, какой тут поднялся галдёж! Ужин маленьким х и щ ­ никам, видно, пришёлся по вкусу. В озвращ ал ся Валерка домой покаявшимся и смирным. Было д оса дн о ему, что за свой коротенький век он так много вреда причинил разным птицам. «В сё! — дал сам ом у себе слово. — Никогда не бу д у зорить птичьи гнёзда. Сам не буду — не дам и другим. П усть все матери-птицы живут со своими птенцами. П усть их б а ю к а ю т ветки зелёного леса. П усть ястребята растут и становятся ястребами ».

ЗА СЕМЬЮ БОРАМИ Над покоем природы б од р ст в у ет ночь, ст ор о ж а ледяные с о ­ сульки под крышей. Где-то в сонно-дремотной мгле, за сем ью болотами и борами подул неуверенный ветерок. И первым сп е ­ шит известить нас о б этом угольно-чёрный ворон, пролетая мимо деревни в сторону новых б ол от и боров. С длинных сосулек упали первые капли. П о талому снегу порхнули вспышки зари. Побледнели на небе звёзды, и звонко, на всю округу запел на рябине прилётный скворец, поздравляя с рождением новое утро.

В РОЗОВОМ КРЕСЛЕ Теплее пара на летних лугах, тоньше волоса, выше крыш и деревьев, лёгкий, как пух, промчался ветер над нашей дер ев­ ней, увидел реку и, разбойно свистнув, заскакал, завыпрыгивал в берегах. П од вечер, когда он исчез в кронах ближ него леса, на реке наметились серые лужи, лёд вокруг полыней посветлел, стал настолько тонок и рыхл, что рыба его могла разбивать плавниками. Ночью, сердито скрипя сапогами, пришёл из-за леса мороз и, окинув реку хозяйственным взглядом, начал кропать и латать на ней ледяные заплатки. И палкой застукал по п обереж ью , ст о р о ж а реку от тёплого ветра. Но вместо ветра к рассвету др угого дня тихой поступкой пришло и удобно, как в кресло, уселось меж бер егов д о б р о ­ душ ное солнце. Скрипнул мороз сердито и скорей п обеж ал на север. А солнце давай жигать по реке лучами. И опять замерцали надлёдные лужи, раскрылись рыхлые полыньи, а гдето возле сосновы х бы ков хрустнуло, булькнуло, затрещ ало.

ДР А ГО Ц Е Н Н А Я НОША Туман, поднявшийся над водой, был похож на огром ное белое облако, присевшее отдохнуть. Из тумана шли торопливые всплески, словно кто-то в нём заблудился и спешил пробраться на облитый солнышком косогор. И вдруг... Э то бы ло невероятно. Н о это было именно так. П о воде с того берега, как по твёрдой тропе, шла девочка в алой косынке. Л иш ь минуту спустя, когда проскрипела уключина, стало ясно, что девочка эта находится в лодке, стоит в ней, уйдя по самы е плечи в туман. Где-то вдали прогудел пароход. По траве с одн ого стебелька на другой побежал свежий утренний ветер. И туман раздвинулся, как ворота, о б н а ж а я реку, по которой к берегу подплывала л ёг­ 61

кая лодка. В лодке двое: тонкая девочка и её плечистый отец. Скрипнуло о песок днище лодки. Д евочка пошатнулась и с радостным визгом упала отцу на руки. Тот понёс с в о ю ношу так береж но, так о ст о р о ж н о , бу д то была она из стекла и в л ю б у ю секунду могла разбиться.

ПОД СОСНОЙ Охотник устал. Целый день преследовал лося. Н о зверь ушёл в сырое болото. Раздражённый охотник выбрался на поляну, где увидел среди мелколистного краснотала высокую, с б р о н з о в о ­ жёлтым стволом сосну. Охотник уселся, прижавш ись спиной к её толстому комлю. Закрыл на минуту глаза. Когда открыл их, увидел шагах в пяти долгоры лое су щ е ст в о с мутными мстительными глазами. «М е д в е д и ц а !» — вздрогнул охотник и медленно-медленно встал. П асть медведицы р аспа х­ нулась, и в ней мелькнули редкие зубы. Охотник неверной рукой попробовал взять д вуствол ку наизготовку. Но зверь не­ ож иданно выдрал охапку дёрна и кореньев, поднялся почти в двухметровую стойку и бросил хламину * в глаза человеку. Полуослепший, с т рясущ им ся п одбородком , охотник что было д уху бросился наутёк. Обернулся уж е за поляной. Медведица, уркая и хрипя, ходила возле сосны. С трах у охотника поутих, и в сердце возникла обида. Обида за бегств о своё, за р асте­ рянность, за боязнь. Приклад удобн о прижался к плечу, глаз нашёл железную мушку, наведя её на медвежий морщинистый нос. Раздался сухонький треск, и на медведицу сверху упала сосновая ветка. « С чего бы э т о ? » — подумал охотник и ощутил, что из кроны той самой сосны кто-то глядит на него. Глядит с испугом и интересом. Охотник отставил ружьё, посмотрел вни­ мательно на макушку и увидел двух сп ускавш ихся вниз медвежат. Сердце его заби л ось ж ал остн о и смущённо. Охотник зашёл за ольховый куст и уж е не ружьём, а глазами нацелился на зверей, наблюдая, как мать, баловливо и л аск ово рокоча, уводила своих косолапых к сы рому болоту.

ОСВ ОБ ОЖ ДЕ Н ИЕ Звериным нюхом чуял медведь человеческий запах, потому пробирался тихо и ост о р о ж н о , скользя в липняке по едва примет­ ной тропе. И вдруг ощутил щеками чьи-то холодные пальцы.

* Х ла мин а -

62

сор.

Рванулся вперёд — цепкие пальцы переместились, сж и м ая сь уже возле шеи. Зверь споткнулся и захрипел. П опр обовал бы ло уйти от стиснувших горло пальцев неистово-резким рывком, но его отшатнуло. Зверь затравленно оглянулся на широко р азросш ийся куст, оплетённый сверкавшим на солнце тросом, в петлю которого он и попал. Раскинув передние лапы, стал выдёргивать куст. Выдернул. Отды ш ался. Хотел пойти было дальше, да снова споткнулся. Вернулся к кустам и увидел за ними толстый б е р ё ­ зовый кряж, к котором у был привязан второй конец троса. Зверь поднял кряж на плечо и пошёл на трёх лапах к ручью, где сбросил кряж и напился воды. Потом располож ился на песке среди поспевающей толокнянки. Полежал, порычал и, прижавш ись спиной к осине, стал р а с ­ плетать прожилья троса. Расплетал целый день, целый вечер и целую ночь. Исколол подушечки лап, расцарапал язык. Но к рассвету всё же от троса освободил ся. Ах как древне и величаво ревел он на склоне угора, катаясь с обрывком троса по толокнянке! Поревев, накатавшись, п о­ рывисто встрепенулся и косолапо помчался на бл и ж н ю ю гарь, откуда по ветру несло сладким духом малины.

ПОЛОСАТЫЙ Х У Л И ГА Н Отец с сыном ходили в лес за грибами. Нашли один белый. Больше, как ни старались, найти ничего не могли. Повернули домой. Тихо. Солнечно. П ахло соснов ой корой. Возле ручья мальчик взволнованно закричал. Отец подошёл и увидел, что сын сж имает ногами маленького зверька. П о серо-жёлты м просветам, п ро­ тянувшимся вдоль спины, узнал в нём лесного бурундука. Н а ­ клонился отец, погладил зверька по полоскам и весело поднял.

— Х орош енький-то какой! — улыбнулся отец и тут ж е испу­ ганно вскрикнул: хорошенький больно схватил его указательный палец. Схватил — и держ ит палец в зубах, не со б и р а я с ь его отпускать.

— Ну-ко, Андрюш ка! — взмолился отец. — Помоги мне его отцепить! Сын попробовал отцепить. Но только приблизил руку к круг­ лой морде бурундука, как тот перепрыгнул к нему на грудь и вцепился зубами в подбородок. А ндрюш ка панически завопил: - Папка! Скорее! Больно! Отец взял хулигана-зверька за мягкую шкурку и боязл иво отпустил его на корни высокой сосны. Бурундук подпрыгнул, вильнул хвостом и, довольный, что отстоял св о ю жизнь, юркнул под кучу сосновы х веток.

НА ЗА П А Х Д О Б Ы Ч И Вылупились из крупных яиц чёрные воронята. Сидят в р а с ­ щелине старой сухары, которая стонет и стонет, качая своими скрипуче-сухими суками, в л ю б у ю минуту готовыми переломиться. Пахнет цветущими мхами, меж тощ их сосенок блещ ут лучи. Для неуклюжих птенцов мир глухого бол ота полон опасности и вражды. Сколько их попадает в когти ястреба, филина и лиси­ цы! Сколько тонет! Сколько с голоду гинет! Лиш ь самым сильным, смышлёным и дерзким дано п родолж ать птичий род на болоте. Над макушками ёлок, над вскрывшейся майской рекой летит молоденький ворон. Глаза его неподвижно и цепко глядят с вы­ соты, ища на лесных полянах, на пустырях и задах деревень какую-нибудь добы чу. Говорят в народе: ворон чует запах беды. М ож ет , поэтому так боятся старые люди, когда птица без отвор о та летит на избы села. Через которую , каркая, пролетит, там беде и сл у­ читься. А может, это неправда? М ож ет, это вымысел стари ков? В прошлом году, по весне, как и сегодня, кружился над нашей деревней ворон и т о ж е каркал, суля несчастье с т а р ом у ко­ нюху Тимофею, над домом которого он пролетел. А Тимофей не только не помер, не только не заболел, а д а ж е сделался здоровее. Но сегодня, увидев ворона над избой, Тимофей опять з а ­ кручинился: — Не кого-нибудь, а меня ведь выбрал. Меня... Внук его, пятиклассник Алёша, улы баясь, предположил: Он тебя, дедушка, в долгожители выбрал. Будешь жить столько, сколько сам ворон. Старый конюх махнул рукой. Что ты, родимой. Ворон три века живёт. Н еуж -т о и мне столько надо? Не... Я хочу, как все добр ы е люди... Летит, отливая чёрными перьями, ворон. Л етит от болота к селу, от села к бол оту. И так без конца, каждый день по весне повторяя свои перелёты. Но чует он всё же не запах беды, а запах добычи, который и правит птичьим полётом, обещ а я ворону пир.

СТА РЫ Е ПТИЦЫ Старый бор над рекой и светел, и грозен. Н еподвиж но стоят деревья, гол убова то мерцая шатрами промёрзлой хвои. Утренний крепкий мороз застеклил п оследню ю полынью, выбелил травы на косогоре. На высокие гнёзда са дятся вороны. Их здесь целая стая. Садятся устало, словно полёты им стали в тягость. Тишина над сосновы м бор ом . Слышно, как сыплются намерзни льда да скрипит под лапами зверя припорошённый снегом з е ­ 64

лёный брусничник. Солнца не видно. Оно проходит где-то над верхом лениво-медленных облаков. Д ремлют на сосн а х усталые птицы. А может, не дремлют? М ож ет, они размыш ляют, уходя своей думой в давно ими п ро­ житый день. Что они видят там? Ту же реку с белоснежными берегами. Тот же приснеженный мох меж стволов. Только не видят они посадов новой деревни, которые выросли этой весной. Размышляют вороны в тишине. И нет предела их утомительно­ долгому размышлению, потому что оно бесконечно, как серое небо над зимней рекой, где лишь в счастливые дни полыхает весёлый багрянец.

ВДОЛЬ ПРОСЁЛКА Капризна и мимолётна осенняя зорька. Не успеет как следует распылаться, как тут же и прячет своё лицо, словно стыдливая девушка среди подружек. И вот уж е тучи плывут одна над другой, выстилая внизу, на земле, сероваты е волглые тени. Тлеет дымок спалённой кострйцы *. Ж ел теет сж а т о е поле. Вянут цветы. Только одна кули-баба, р ассы павш ись вдоль п ро­ сёлка, горит и горит. Д о самой зимы она будет гореть, радуя нас своим оранжевым жарким цветом, будто солнышком ск возь не­ погоду.

О БО РОН А За свои двести лет натерпелась ёлка всего. И л ось -т о бодал, обдирая рогами её кору. И м едв еж а та-то остр о кололи когтями, взбираясь вверх по стволу. И бу ря-то гнула к земле, силясь выворотить с корнями. А однаж ды пришёл человек. Никогда ещё ёлка не знала такой сильной боли, какую ей причинил короты ш ка-топор. П о ­ няла: в топоре её смерть. Напряглась всей древесной плотью и отвердела, как только могла. И топор, ударившись, отскочил, кокнув рубщика обуш ком по колену. Человек рассердился. Ещё пуще хватил топором по изножию ёлки, но топорищ е, дав т р е­ щину, раскололось.

— Леший в дереве квартирует! — крикнул рубщик и, осенив себя суеверным крестом, побежал скорее из лесу. Все обитатели леса видели в ёлке с в о ю о бор он у . В кроне её резвится весёлая белка, ползает поползень по стволу, р а с­ правляется с шишкой розовый клёст. В д ож д л и ву ю ночь под её лапником находят приют то зайчик, то волк, т о медведь. К а ж д ог о рада она приютить, нашептать ветвями ую тн ую дрёму. * К о с т р й ц а — отходы от обработки льна.

65

Раз заблудился в лесу деревенский парнишка. Вышел к ёлке с корзиной грибов, весь зарёванный и несчастный. П ок а з а л ось ему, бу д то ёлка тихонько шепнула: — Залезай на меня! И парнишка полез, о щ у щ а я ногами упругие ветки, которые, будто руки сильного человека, подымали его всё выше и выше. Залез паренёк на макушку. А оттуда, как на ладони, видна голубая река, а над ней — в огор од а х, берёзах и ульях — р о д ­ ное село. Спустился малый на землю, взял корзину с грибами и бодрым ш ажком п обеж ал через лес, уверенный в том, что больше с пути уж е не собьётся.

КВАРТИРАНТ По вечернему лугу двигался трактор с косилкой. Т р а к то ­ рист, высунувшись из дверцы, увидел скачущ ие комочки. « З а й ­ цы!» — понял механизатор и ухватился рукой за рычаг. Зайцы бежали по сж а той траве: зайчиха, а следом три малыша. Четвёртый т о ж е бы ло рванулся за ними, да н еож и­ данно взвизгнул и сунулся мордочкой в ворох травы. «З а дел о косилкой. Ох ты б е д а !» — огорчился механизатор. Он вылез из трактора, поднял зайчонка. Тот, знобко др о ж а , засучил л ап ­ ками и затих. Тракторист растерялся: что делать? М а ть с з а й ­ чатами убежала и едва ли назад уж е возвратится. Тракторист взял зайчонка домой. Поместил его в др овян ую сарайку. Зажил зайчик без мамы. Охотников напоить его молоком, накормить капустным листом, первой ягодой и морковкой было с избытком. Тут и малый сынок тракториста В анюш а, и старш ая дочка М аргарита, и дети соседей. Самое лучшее время для зайчика — вечер, когда солнце уходит за косогор, всё вокруг затихает, и на деревню л ож а т ся зелёные мягкие тени. По этой поре с чем-нибудь вкусным при­ ходит В анюш а. Вынесет зайчика из сарайки, отпустит его на муравку окол о дом а: скачи, куда пожелает душ а! Хоть в л уж ок, хоть в поле, хоть в лес. Н о зверёк слишком мал, не окреп и боится всего. Он стрекает усами в стор он у ближних кустов за деревней, дескать, очень хочу туда, да не знаю, найду ли я там для себя защиту.

— Ж и ви -ко давай, заинька, рядышком с нами! — И В а н ю ­ ша опять уносит зверька в дровяник. — А завтра опять пой­ дёшь на гулянку. Ж д и меня. А в лесок не спеши. А т о там тебя выследит хитренькая лисичка.

66

БЕЛЫЕ СЕНИ Сегодня здесь, в глухой укромине леса, спокойно и тихо. Зато за опушкой, в долине реки, свист, скулёж и снежная су матоха. Э то сиверко разошёлся, и нет для него ни дорог, ни управы. Летит, куда пожелает душ а. И тянутся следом за ним стаи серебряных лент, кувыркаются шляпки чертополоха. Вот он сплёл зазвеневш ие провода, оборвал на сосн е п ро­ мёрзлую лапу, расплескал воду в проруби, уронил подгнивший стож ар. Но наткнулся на угол ел ового леса и пошёл, обтекая его, вправо и влево, ста ра ясь найти меж стволами лазейку. Но деревья, махая лапами, шишками и сучками, встали стеной, не пропуская сиверко в белые сени, где хранилась глубокая зимняя тишина.

ХРУСТАЛИНКА На промёрзших стволах — засты вш ие всплески д ож д я . К а з а ­ лось, деревья плакали в тишине, сок руш а ясь по тёплым дням у б е ж а в ш е г о неизвестно куда от них лета. Тихо в дремучем логу. Н о чу! В глубине мож ж евельника, там, где гроздья рябиновых ягод, слышится плеск. Ручеёк! Н астоящ ий! Ж и вой ! Не сумел морозко его застудить. Д а и как застудиш ь его, если здесь, под коряжками старой ели, бьётся его бессм ертная жилка. Ж илку крутит и крутит, вздымая из недр земли, чистый, точно хрусталинка, родничок. Раздаются шаги. Ледяная тропа громыхает, б у д то покрытая шифером крыша. Л ось ! Идёт откры то и смело. Ему некого опасаться. Тут он хозяин и властелин. Вот он, тускло блеснув тяж ёлой короной рогов, величаво спустился в низину. Наклонил красивую голову над ручьём. Губы втянули хол одн ую воду. Утолив ж а ж д у , л ось тряхнул головой, поклонившись чистому родничку, к котором у он для того, казалось, и приходил, чтобы стать ещё благороднее и сильнее.

ПЕРЕВЁРНУТАЯ СТРАНИЦА Календарь у природы один. У него четыре времени года. Тяжело и упорно переворачивает природа очередную страницу, чтоб обновить на земле перелески, поля и луга, тропы, дороги и огороды, уйти навсегда от осенних дож дей и прийти к б о д ­ рящему зимнему снегу. Д ве недели срывались с угрюмых высот, см еш авш ись друг с другом, оледенелые капли д о ж д я и набухшие влагой снежинки. И вот наконец д о ж д ь иссяк, ударило стужей. Снежинки разом 67

преобразились и, опираясь на белые крылья, уже летели к земле как её постоянные гости. Проснулась Л ю б а от странного ощ ущ ения, бу д то кто-то её подторапливал поскорей подойти к окну. Д евочка встала, п ро­ шла босиком по холодному полу и изумлённо застыла — там, за окном, кто-то тряс лохматыми белыми простынями.

— Зима! — воскликнула Л ю б а и поспешила из горенки в к ух­ ню, где мама с папой готовили к завтраку стол.

— Дед-снеговей гусей щиплет! — откликнулся папа, ставя на стол самовар.

- П оболе бы этих гусей! — рассмеялась Л ю ба . А хватит! — подстала к их р азговору и мама, кивнув от печи, где пеклись у неё олашки, к запорош ённому снегом окну. — Ишь, сколько пуху! Н ебось, убаю кает все хлеба! Глаза у Л ю бы блеснули: - Для чего убаюкает?

— А чтобы крепче они под снегом заснули, спали всю зиму, не просыпаясь. Л ю б а спросила: Чем толще снег над хлебами, тем они выспятся лучше?

- Вот! Вот! — согласилась мама. — И силы больш е в себе сохранят, чтобы выйти весной по солнышку дружными зеленями. Треск поленьев в печи, румяные лица родителей, чай с олаш ками и вареньем, мурлыкающий котёнок — всё сегодня видится Л ю б е каким-то празднично обновлённым. Знает девочка: это идёт от белого света. Свет же льётся в окно, приглашая её на улицу, где плывут мохнатенькие снежинки. И хотя до начала уроков ещё целый час, Л ю б а беж ит одеваться. Оделась, накинула ранец, нашла рукавицы и, помахав р о ­ дителям от порога, нырнула в полумрак сеней. На улице так х ор ош о! Снег падал мягко и о ст о р о ж н о : боялся обидеть о з я б ш у ю землю. Он был очищ аю щ е-бел ы м . Таким его породили творож н ы е облака, засыпав им в одну ночь целое государство. Л ю б а давно сб еж а л а с крыльца. П рош ла из конца в конец всю деревню. Слепила упругий комок, запустив им в высокий почтовый столб. С тол б, показалось ей, на неё рассердился и обиженно загудел. За деревней пуржило. Ветер качал лопуховы е листья, ссыпая с них белый покров. Л оп у х ов бы ло много. Они начинались у гряд огород а, пролезли под изгородью к з адвор ь ю , заняли весь пустырь и пустились бойкими стайками к ближнему полю. Тут услышала Л ю б а : кто-то едет в деревню. Едет издалека с колокольчиком под дугой и унылой ямщицкой песней. Так ведь и было когда-то, почувствовала она. Были и кони, и песни, и ямщики. И вот сейчас, спустя годы, и то, и другое, и третье отозвал ось, с п ом ощ ью ветра, ст о л бов с проводами и мёрзлой травы, передав Л ю б е эхо былого.

68

Не заметила Л ю б а , как очутилась она возле поля. Здесь вчера зеленели хлебные всходы. Сегодня они схоронились под снегом. Л ю б е представилось, что снежинки не просто л о ж а т ся на поле, а как бы кланяются ему и, убаю кивая хлеба, просят их у с п о ­ коиться и заснуть. «К а к в ск а з к е »,— подумала девочка и, при­ сев, разгребла рукавицами кустик озимой травы. Улыбнулась кустику, как молчаливому человечку, и тихо сказала: Д о свиданья, мой маленький. Д о л г о г о сна тебе. Приду сюда, когда ты проснёшься. — И, засыпав кустик ворохом снега, проворно вскочила и побежала в сторону школы, откуда сл ы ­ шался гам и смех развеселившихся, как снегири на ветках, румяных девочек и парнишек.

ЦВЕТЫ НА МОРОЗЕ Уж так повелось у Л ю бы с первого класса, что в школу она приходила одна из первых. Придёт, а школа ещ ё на замке. Что ж. Ей не скучно. Играет с кем-нибудь во дворе или стоит на крыльце, наблюдая, как в одиночку, парами и гурьбой при­ ближ аются к школе ребята. Открывает школу старая Анна Ивановна. Иногда Павел П а в ­ лович открывает. Но только не Нина Петровна, та приходит всегда под звонок, еле-еле успеет раздеться, взять журнал — и вприпрыжку в свой класс. Анну Ивановну Л ю б а не любит. Сама не знает за что. Наверное, тут виноват её вид. Полная низенькая старушка в кро­ личьей шубе и плоской шапке поверх платка, вечно недовольная, с угрюмым лицом, словно кто-то обидел её и она затаилась, решив обидчику отплатить. Л ю б а знает, что это обманчиво. И всё равно встречаться с Анной Ивановной ей неприятно. Только увидит её желтоватое, с жирными щёчками маленькое лицо, как сразу портится настроение. То ли дело Нина Петровна! Лицо у неё весёлое, будто вышла она на праздник и сейчас запоёт с ребятами песню. Л ю б а как-то спросила у второклашек: - Каково вам с Анной И вановной? Поди, злая она?

— Не-е. Д обр а я . Она никого не ругает. Но Л ю ба не верила второклашкам. Наверно, боятся, вот и хвалят не по заслугам. Неделю назад Л ю б а , прыгая вниз по ступенькам крыльца, едва не сшибла Анну Ивановну с ног. Та д а ж е портфель уронила. Л ю ба вся боязливо сж алась, думая, что Анна Ивановна ск аж ет сейчас ей что-то плохое. Но лицо коренастой старушки улыбалось.

- С т а р о с т ь — не радость, — сказала Анна Ивановна и по­ казала девочке на портфель: — Ну-ко, коза-дереза, возьми у меня! Портфель был тяжёлый. Л ю б а еле его подняла.

- Это книги? — спросила, входя вслед за Анной Ивановной в школу.

69

— Книги.

— Вы каждый день такую тя ж е ст ь и носите, что ли?

— Пятый день, как ношу.

— А зачем?

— Накопилось их много. Вот и надумала их все в школу перетаскать. Мне зачем? Д а в н о прочитала. Теперь прочитаете вы!

— У нас будет библиотека?

— Ч то-то вроде неё.

• — М ож н о мне зап исаться?

— Нужно, — сказала Анна Ивановна, пропуская Л ю б у с п орт­ фелем вперёд. В учительской на самодельных полках, пестрея красивыми корешками, стояло окол о сотни больш их и маленьких книг. Э то б ы ­ ло бога тство! Л ю б а не могла отвести глаз. Х отел ось взять в руки ка ж дую книгу. Перелистать её, просмотреть все картинки и о б я з а ­ тельно прочитать. Анна Ивановна выставляла на полку новые книги.

— М н ого ещ ё у меня, — сказала она, — половины не при­ несла. Так что, ребятки, будьте добры , заходите сю да, берите их и читайте! Л ю б а ушла, взяв с с о б о ю « М а у г л и » и «Н езнайку». Она стыдила себя за то, что видела в Анне Ивановне только плохое. Вечером Л ю б а поведала маме всё без утайки. Рассказала о том, как сегодня утром её отношение к Анне Ивановне измени­ лось. Считала её угрюмой и злой, а она ока за ла сь сердечной и доброй. Мама задум чиво улыбнулась.

— А ведь когда-то она учила меня. И отца т в ое г о учила. Тут Л ю б а вспомнила и сказала: М ама, сегодня мы о ней спорили в классе. К то она: солдатка или вдова?

— П раво, не знаю... В от говоришь, что вид у неё угрюмый. А отчего он такой? Д а отт ого, что печаль её подрубила. За м уж то вышла Анна Ивановна в со р ок первом. Недели с мужем не пожила — война! Взяли мужа на фронт. А оттуда никаких известий о нём. Где он? Что с ним? Д о сих пор ничего о своём Александре она не знает. Так и состарилась, ожидая.

— У неё никого и родных?

— Никого. В сю жизнь, как помню её, учительницей была. Пять лет назад могла бы на пенсию выйти. Д а отказалась. Без школы не м ож ет никак. Среди вас, ребятёшек, она и с п а ­ сается от печали. Мамин рассказ гл убоко запал Л ю б е в душ у. На следующий день узнала она, что у Анны Ивановны день рождения на не­ деле. «К а к она его отмечает? — задум ал ась Л ю б а . — Н еуж то одна? А мы... Сколько нас обуча ется в школе! Кто-нибудь бы мог её и поздравить...» Л ю б а вспомнила, как на одном из ур оков Павел Павлович говорил: « Д о б р ы е дела лучше устраивать так, 70

чтобы о них никто никогда не узнал». За вол н ова л ась Л ю б а в предчувствии дела, которое будет известно лишь ей одной. Поймав момент, разговорилась вечером с папой: — Пап, в городах зимой цветы п родаю т?

— П родают. Д а ж е в нашем вон есть.

— А какие цветы?

— Обычно гвоздика.

— Ты бы мог привезти мне оттуда букетик?

— Для чего?

— Э то тайна! Её нельзя говорить, иначе испортится дело. Разве мог отказать отец единственной дочке! Разумеется, нет. В город он ездил часто и через день привёз букетик цветов. Подал его дочурке и улыбнулся: - Не сп р аш ив аю — зачем. Раз надо для д о б р о г о дела — бери! На другое утро Л ю б а прибежала в школу за полчаса до начала уроков. Открыла дверь к второклаш кам. Там — никого. Раскрыла портфель и достала оттуда букетик гвоздик. П оложила цветы на учительский стол. А рядом с ним ещ ё и открытку, где было написано: « С днём рождения, Анна И вановна! З д о ­ ровья Вам! И чудесного н астроения!» Закрыла портфель, рассмеялась и выпорхнула из класса, не замеченная никем. Анна Ивановна в этот день волновалась как никогда. Уви­ дев цветы и открытку, она счастливо зарделась и, поглядев вни­ мательно в класс, улыбнулась: — Спасибо, милые! Не забыли!

— Это не мы, — ответили ей ребята. Анна Ивановна растерялась.

— Кто же тогда? Класс промолчал. Анна Ивановна снова спросила. Но второклассники лишь пожали плечами и, совестл иво к р а с­ нея, подумали про себя: «П оч е м у мы сами не догадал ись? Почему за нас это сделал кто-то д р у г о й ? » В озв ра щ аясь после уроков домой, учительница несла, при­ жимая к кроличьей шубе, скромный букетик. Цветы полыхали в морозном воздухе и были похож и на костёр, который вот-вот разгорится и отведёт от Анны Ивановны её одиночество и печаль.

М А Л ЕН ЬКА Я ТРОПИНКА Л ю б а редко когда застаёт родителей дома. В школу у х о ­ д и т — их уж е нет. Из школы приходит — ещ ё не вернулись. А если вернулись, то кто-то один из них и ненадолго, чтоб надавать скотине кормов и тут же уйти опять на работу. Днём как у мамы, так и у папы с в о б о д н о г о времени нет, есть лишь колхозное, и его им всегда не хватает.

71

Почему-то сегодня, вернувшись из школы, Л ю б а не ср а зу зашла на крыльцо. Задерж али её две тропинки. Ничего о с о ­ бенного в тропинках. О б е побиты следами от валенок и галош, белые, с бережками отвесных су гр обов . Видит их Л ю б а по многу раз в день, а по одной д а ж е бегает в школу. Однако сегодня она увидела в этих тропинках особенны й смысл. Они уводили папу и маму. Папу — налево, в стор он у мастерских, а маму — направо, в сторону фермы. Э то были их трудовые тропинки. Л ю б а вгляделась в след своих валенок. Тот беж ал по следу галош, который оставила мама. « У мамы эта тропинка на всю её жизнь! - - подумала Л ю б а . — А у меня? Неужели не как у мамы ?» П оёж илась Л ю б а от резкого ветра. Тот набежал от куда -то с поля, схватил её ш арф и начал разматы вать с шеи, словно хотел унести куда-то с собой . Л о в я его, Л ю б а разглядела почтальонку тётю Тамару с кож ан ой сумкой через плечо. Та махала ей свёртком газет.

— H a -ко, Л ю б у ш к а , ваш у почту! Возьми у меня! Л ю б а повесила ранец на выступ ворот и побрела напрямую по целому снегу.

- Ой! — заругала себя почтальонка. — Ну-ко заставила д е ­ вочку мять целину. Не начерпаешь, Л ю б у ш к а ?

- Не! — ответила Л ю б а , чувствуя, как по ногам её сверху вниз, как колючие рыбки, скользят попавшие в валенки снежные струйки. Д обр ел а до тёти Тамары, взяла у неё газеты и пошла назад по протоптанному следу. « В о т и я пробила се б е т р о ­ пинку.» Она уж е сделала пару ш аж ков, как тётя Тамара о с т а ­ новила её, ск азав каким-то просительным тоном: - Л ю буш к а ! Ты бы уж заодн о взяла газетки-то и соседям! Занесла бы им! А то я по этом у снегу так утопталась, что ног не чую своих. Ступаю, ровно на нанятых. Л ю б а вернулась. Взяла ещ ё одну стопку газет. Тётя Тамара щёлкнула запором, поправила сумку, склоняя к Л ю б е обветренное лицо. И Л ю б а с какой-то недетской ж ал ость ю разглядела в п о­ крывшем голову сером платке почтальонки, в её сви саю щ и х серых подглазьях и хрупком, покато опущенном плечике под ремнём, держ авш ем п очтовую ношу, старуш ечью слабость. Тут же она каждой жилкой и косточкой ощутила своё здоровое тело, и стало неловко ей оттого, что тётя Тамара была такой с л а ­ бенькой и усталой. От мысли, что м ож ет она заменить почтальонку, Л ю б е сделалось так хор ош о, что в глазах её вспы х­ нула одерж имость.

- Я не только к соседям, — сказала Л ю б а с улыбкой. — Я ко всем занесу! Тётя Тамара не знала, что и ответить, хотя в душ е была рада, что неожиданно к ней подвалила подмога.

— А как же уроки?

— Выучу и потом!

72

- А папка с мамкой? Не зар угаю т?

- Как бы не так! Они всегда меня хвалят, когда я комунибудь помогаю!

— Право, не знаю. Всё! Я пошла! Д авай твою сумку, тётя Тамара! Первый дом, куда вошла Л ю б а с затасканной сумкой, был Худяковых. Кроме Иринки с Аркаш ей, она застала в нём б а ­ бушку Гелю.

- Ш ироко ли пош ла? — улыбнулась ба буш ка Геля. По всей деревне! — ответила Л ю ба .

- Рановатенько ты. О днако и я начинала в эку ж е пору. В аж но Л ю б е узнать: — Почту, что ли, носила?

— Казённые вести! — Бабуш ка Геля присела и Л ю б е велела присесть, чтобы та послушала, что она скажет.

— П ятьдесят пять годков прожила, — сказала бабуш ка Геля. — На пензию вышла. В сю жизнь в полеводстве. А начинала с вестей. Война зашумела, мне было, как и тебе теперь, деся ть годочков. Председатель колхоза меня усадил к телефону. Ч тоб я дежурила с вечера до утра. М ал о ли кто из района позвонит. Вот я и сидела ночами в конторе. Чуть звонок — я уж е на ногах. Бегу к председателю что есть духу. Сколько было этих з в о н ­ ков! Бывало и так, что в ночь раза по два, а то и по три звонили. Вот я и л етаю туд а -сю д а, ровно летаечка, по деревне. Бабушка Геля бойкоречива, мож н о её до вечера слушать, и не досл уш аеш ь д о конца. Однако Л ю б а сегодня при деле. Ей тётя Тамара доверила почту, и надо ср оч но её разнести.

- Я пойду, — говорит, подымаясь с лавки. И видит, как возле порога, громко сопя, надевает пальтишко Иринка. И Аркаш а сопит, волоча из-под вешалки чёрную шубку. Бабуш ка Геля вострит на обеих глаза.

— Вы куда это, эй?

— С ней! — Аркаш а кивает на Л ю бу.

— Почту носить! — доба вл яет Иринка. Пятьдесят четыре дома в деревне. В двадцати из них по­ бывала тётя Тамара. В остальных п обы вает Л ю б а . Д а и не только она. Редко в котором доме нет ребятишек, и каж дом у лестно пристроить свой шаг к шагу молоденькой почтальонки. О д е ­ нутся наспех, настигнут Л ю б у где-нибудь за калиткой и не­ пременно попросят почтовую сумку, чтоб испытать её груз на своём хрупковатом плече. Пестрея шапками и платками, с весёлым гомоном, гвалтом и смехом идёт зимней улицей партия маленьких письмоносцев, ступает от дома к д ом у с единственной сумкой на всех. Д авно ли была эта сумка тяж ёлой и пухлой. И вот отощ ал а и полегчала. Захлопнута дверь последнего дома. В сумке одна только стопка газет, какую Л ю б а взяла от тёти Тамары в самом начале.

73

Возвра щ ается Л ю б а . П ора и домой. Д а не сразу. Сначала она заглянет к тёте Тамаре. О тда ст ей п очтовую сумку. Изба почтальонки стоит почти рядом с Любины м домом, через дорогу. Зашла в неё девочка, разглядела в сумерках кухни тётю Тамару, ступивш ую ей от печки навстречу.

— Не больно намяла? — коснулась она л адонью Л ю б и н о г о плеча, на котором висела почтовая сумка.

— Нет! — рассмеялась Л ю б а . — Н ас было много! М оем у пле­ чу почти не достал ось! — И п обеж ал а домой, где её дож идал ись горячий обед, невыученные уроки. У ворот, сняв с железной ск обы свой ранец, она о гл яну­ лась. И увидела три тропинки: папину, мамину и свою. Третья, самая маленькая тропинка, показалась ей очень похожей на те, которые уходили в стор он у фермы и мастерских.

ВЫСОТА Больше всего на свете Л ю б а лю би т мечтать. Нет-нет и з а ­ думается о встрече с чем-нибудь редким и необычным или о том, какой она будет, когда подрастёт. В сё-то Л ю б у интересует. В от и сегодня в январское белое предвечерие она с нетерпением сп р а ­ шивала себя: откуда приходит на землю вечер, как он долго живёт и куда исчезает, когда появляется ночь? Стояла она на крыльце. Н едолго стояла, однако смекнула, что эту задачу о т сю д а ей не решить: слишком узок обзор. Нужна высота, с которой она могла бы увидеть не только свой двор с ого р од ом , но и окрестности всей деревни. Л ю б а приметила лестницу у сарая. С беж ал а с крыльца. З а брал ась на покатую крышу. Смотрела в просторы снегов, карауля первые синие тени. Но вскоре замёрзла и заскучала. Спустилась с лёгкой доса дой . Открыла сарай. Увидела там чурбаки. Чтобы согреться, решила их расколоть. Вы брала самый податливый и короткий и, подняв тяжёлый топор, что было силы ударила им по кряжу. Топор глубоко вонзился в ж ёсткую плоть древесины. Л ю б а напрасно старал ась вынуть его оттуда. Застрял, как навечно. Расстроилась девочка. Вышла во двор. И снова залезла на крышу сарая. Огороды, изгороди, дома — всё утонуло под белым снегом. «Н у нет, не под белым, — отметила Л ю б а , — скорее, под г о­ лубым». Значит, у ж е сгущ а ется воздух, и сумерки движ утся по земле. Откуда они? Наверно, из лесу. А что, интересно, в лесу? Навострила Л ю б а глаза за кусты и поляну, где, знала она, подрёмывал старенький ельник. Д еревья стояли покойно и смирно. И вдруг резво тронулись с места, взмахнули хвойными ветками и помчались. Бегут, то ли в панике, то ли в страхе, 74

бу д то гурьба стариков, сп а са ю щ и хся от волков. Д о г а д а л а с ь Л ю б а , что это ветер. От него такое движение в ёлках. Этот ветер она и сама ощ ущ ает. Он п робрался к ней под платок и трепещет там неприятно и остр о, точно м орож еная травинка. Запрокинула Л ю б а лицо. О блака! Никогда не видела, чтобы шли они так тр ев ож н о и низко, сл овно т ож е, как лес, сп а са ю тся от погони. А погони-то вовсе и нет. Есть лишь пухленькие снежинки. Она поймала несколько штук на ладонь. Поднесла близко-близко к глазам. Белые звёздочки с неба! А чем они пахнут? Вроде ничем. Д а нет! Они прозрачным январским в о з ­ духом пахнут! И, кажется, небом! Улыбнулась Л ю б а , в о о б р а ­ зив, что небо послало земле путеш ествующ их посланцев. Посланцы летели мохнато и тесно. Р о ж д а л а сь белая мгла. Всё гуще и гуще. И ветер куда-то вдруг запропал. Д евочка, как ни смотрела, а, кроме снежинок, не видела ничего. Д а ж е крыльцо проступало неясно. Вздрогнула Л ю б а . Огни! Они вспыхнули, как из засады. Будто вышли голодные волки и, прорезав глазами снеж ную мглу, из конца в конец осветили деревню.

— Я видела, как начинается вечер! — сказала Л ю б а и, с т р а ш ­ но довольная, словно откры лась ей тайна, слезла на землю и побежала домой. Ночи Л ю б а не дож дал а сь . Пришли с работы папа и мама. Поужинали все вместе. Стали см отреть телевизор, где шёл приключенческий фильм. С оби р ал а сь Л ю б а сразу ж е после филь­ ма снова з абр ать ся на крышу са р ая и оттуда увидеть ночь: как она будет сб л и ж ат ься с вечером и каким таким обр а з о м завладеет землёй? Однако ресницы см еж ило, и Л ю б а заснула. Папе пришлось унести её на кровать. А снег за окнами падал и падал. П адал весь вечер. И ночью падал. Было в нём много спокойного, много чистого, много такого, отчего человеку видятся сны. Снилось Л ю б е : весна, зелёное поле и самолёт. С амолёт под­ кармливал озимые. Летел он, бу д то послушная птица. Кроме пилота, в нём — молодой агроном дядя Коля Синицын и Л ю ба . Д ядя Коля пускал над полями шлейф удобрений, а Л ю б а с м о т ­ рела в иллюминатор. Последний круг самолёт пролетал над деревней.

- Какая к р а с и в а я !— улыбнулся пилот, поймав взглядом Л ю бу. — Как называется? — Спросил, имея в виду деревню.

— Читайте! — ответила Л ю б а и показала на крышу школы, по-за которой стояли прижившиеся берёзки, напечатав с о б о ю среди пустыря бол ь ш ое зелёное сл ов о: С Е Л И Щ Е . Сон был п охож на мечту. Но было у сна и реальное п ро­ должение. На следующ ее утро, как раз по дор оге в школу, Л ю б е встретился агроном.

- Д ядя Коля! — блеснула Л ю б а глазами. — Вы полетите весной подкармливать с самолёта хлеба?

75

Агроном, крепкощёкий, румяный, в кож аной шапке и полу­ шубке с бараньим воротником, остановился, слегка озадаченный.

- Полечу! А чего? И я хочу с вами! Агроном удивился: - Зачем? Надо взглянуть на нашу работу. Какую р аботу?

- Д ядя Коля, вы знаете сами: осенью мы садили за школой берёзы. Садили так, чтоб из них получилось название нашей деревни. Агроном догадался.

- И ты прочитаешь его с сам ол ёта? Если возьмёте с собой. Д ядя Коля нахмурился. А ты высоты не бои ш ься ? Не! — улыбнулась Л ю б а . — Я д а ж е на крышу вон залезаю. Ну, если так, то я п остар аю сь с пилотом договориться. Жди! — Дядя Коля махнул рукой в сторону школьного пустыря, где под упружистым ветром сгибались молоденькие берёзки. Как листвой они обр аст ут , так с тобой мы и полетим! Я т о ж е хочу прочитать с высоты название нашей деревни. Л ю б а поверила агроному. Поверила, будто старш ему брату, который, если бы был у неё, то был бы вылитый дядя Коля. П омахав агроному стёганой рукавичкой, она направилась в школу. На душ е у неё было взволнованно и высоко.

Чудеса лукошке

СУДЕЙКО Заспорили два кулика: бека с-ба ра ш ек и чернозобик.

- Это моя кочка! — кричит малыш-чернозобик, удобно устроясь среди осоки. Нет, моя! не уступает ему бараш ек. Я прилетел сюда раньше! Нет, я! Чернозобику трудно спорить: он меньше бекаса почти в два раза. Потому предлагает, кивнув клювом в сторону моховинки. Вон турухтан! Давай позовём его. Пусть разберёт, кто из нас прав. Эй, судейко! Ну-ко сю да! Рассуди нас: чья это кочка?

- Га! Га! откликнулся турухтан, поднимая красивую шею с роскошным зелёным воротником. Взбил болотную воду, прыгнул к спорившим птицам и с ходу спросил: — Кочка красивая, толстая и больш ая! С этим согласны? Согласны, ответили спорщики. И турухтан, не мешкая, заключил: Значит, на ней и сидеть красивому толстому кулику! Мие-е! захлопал от радости жёлтыми крылышками б а ­ рашек. Турухтан удивился: 79

— Разве, бекасик, ты меня толщ е? Бекасик ответил: - Я такой же, как ты!

- А кто из нас красивей? турухтан повёл своей шеей так важ но и так величаво, что бедный ба ра ш ек сник: Ты, конечно.

— Тогда я здесь оста ю сь ! — сказал турухтан, устраиваясь на кочке.

— А я? — растерялся бека с-ба ра ш ек. Турухтан показал длинным клювом на моховинку, откуда он снялся минуту назад: — М ож е ш ь владеть моей старой квартиркой!

- А мне-ка куда деваться? — спросил малыш-чернозобик.

— А ты, — п осоветовал турухтан, — поищи себе новую кочку. Если найдёшь красивее и толще, чем эта, меня позовёшь. Чернозобик перепугался: — Будешь, что ли, опять судейкой?

— Д а не судейкой, — сказал турухтан, — хозяином новой квартирки.

МУДРЫЙ Мальчики-шалунишки стали кидать в стадо коров палками и камнями. Бык рассердился. Звякнул колечком в носу, взрыл ногой дерновину и, р азбеж авш и сь, разнёс в прыжке прелую огорож у. Мальчики бросились наутёк. С тарались спастись. Да напрасно. Бык настиг. Ковырнул рогами сперва одного. П осле — второго. Там — третьего. Догнал и четвёртого, са м ог о вредного, который не только швырялся камнями, но ещ ё и рожицы корчил. Только этого вредного бык почему-то трогать не стал. Когда в о з в р а ­ тился в стадо, коровы спросили: — Почему его не боднул? Бык потупил рога тую голову.

- Потому что он такой же толстый, сердитый и сильный, как я. Засомневались коровы: - Нет, не поэтому. Л уч ш е открой нам всю правду. Бык угрюмо вздохнул: - Отец у него председатель колхоза. М ог бы наж аловаться ему. Тут и пришёл бы конец моей жизни. Кто бы стал вас тогда защ ищ ать от сердитых мальчишек?

- М-да, — согласились с быком коровы, — мы и не знали, что ты такой мудрый.

80

УМНАЯ ГОЛОВА Медведь повадился каж дое утро рыбу ловить и суэёмной реке. И сегодня, чуть свет, спустился с ел ового косогор а , зибрёл в прохладный приплёсок и начал хлопать лапами по поде. П опадалась лишь мелочь — подъязки, ельчики да быстрянки. А вон и ёрш завертелся на лапе. Зверь раздраж ён: слишком уж мелок и вид неказист. Распахнул было пасть, готовясь ерша проглотить. Да тот отчаянно дёрнул губами: - Не тронь меня, М иш а! Брось! М н ою ты всё равно не наешься. Д а и костлявый я чересчур. Клянусь своей мамой, я пригожусь, со с л у ж у тебе д о б р у ю сл у ж бу ! Зверь ершу не поверил. Со стр аху многое м ож н о наобещ ать. Однако есть ерша передумал. Сунул о бр а т н о его в реку. После ерша пошли почему-то сплошь пескари. Они не у с т р а ­ ивали медведя, и он побрёл по приплёску к ды ш авш ем у холодом омутку и стал утомительно ждать. Сначала приметил крупного окуня-горбуна. Цап его гю оранжевы м перьям! П отом тем же сп осо б о м выловил щучку. Там бр оси лся всем своим телом на ста ю язей. Наконец разглядел . т у х матёрых лещей. Они проплывали у сам ого дна закоряженмой ямы. Прыгнул за ними — и провалил­ ся, рухнув в реку по са м у ю пасть. Никогда ещё с ним не сл учал ось такого. Лапы застряли в корягах. Застряли надёжно и крепко, казалось, их кто-то нарочно держал, не давая медведю и ш е­ лохнуться. Так и стоял он, весь погружённый в реку, и только круто вздёрнутый к небу нос оста ва лся над водой. «П опался к рыбам на с а м о с у д !» — до гадал ся медведь. Вода кипела от густо ходивших в ней пресноводных. С о ­ бирались все представители рыбных семей. С обра л ись — и давай выносить медведю свои приговоры. Зелёная щука, оскалив з у б а с т у ю пасть, предложила: — С о д ­ рать всю шкуру и съ есть его по кусочку!

— Не годится, — оспорил язвительный язь, — слишком уж просто и примитивно. П редлагаю: прорыть в ж ивоте медведя пещеру и там устроиться на зимовку. Л е щ покачал серебристыми плавниками: — Экземпляр уникальный. Л уч ш е его оставить в нетронутом виде и осн ова ть в нём подводный музей. Сердце медведя тряслось. Он слышал разные сп осо б ы смерти, какие ему предлагали и жерех, и линь, и берш , и елец. Один только ёрш упорно молчал. Но председатель суда полосатый судак, повернув к ершу своё хищное рыло, хмуро потребовал от него: — А ты чего скаж еш ь, костлявый? Ерш расщеперил игольчато-сизый хребет.

- Без чего не можем мы жить? — бросил беспощадный вопрос.

- Без воды, — ответили рыбы.

соб р а н и ю

рыб

81

— Вот и давайте его, — показал ёрш на зверя, — выгоним из воды. Пусть он воздухом задохнётся!

— Верно, умная голова! — загомонило собрани е рыб и т от ч а с же всем скопом бр оси л ось к лапам медведя — о с в о б о ж д а т ь их от цепких коряг. Через минуту медведь выбрел на берег, а ёрш, р азвер ну в­ шись в воде, встал напротив скопищ а рыб и героическим голосом крикнул: — Кто проследит, как медведь будет воздухом зады хаться? Есть добр о вол ь ц ы ? Д обр о в ол ь ц ев не оказалось.

СМЕХ И ГОРЕ Бежит по дор оге волк. Кричит, подвывая: — К ого бы зар еза ть?

- Меня! — откликается зайчик, вылетая пулей из-за деревьев.

— Так и надо, косой! Так и надо! — стрекочет в ветках сорока. — Вот съ ест тебя волк, бу д еш ь знать, как первее всех выскакивать на дор огу!

— Я не хотел, — горестно хнычет косой, — да сердце от стр аху в подпятки упало. О т т о г о я и выскочил не туда. Спаси, б е л о ­ бокая! Будь б л а гор одн ой !

- Как бы не так! — зал ивается см ехом сор ока . — У ж очень мне хочется поглядеть, как ты завер тиш ься в пасти у волка! Н еож иданно ст а р о е дер ево под сор окой тре сн у л о на корню и, заскрипев, упало с грохотом на д ор ог у . З а п ута вш и сь возле земли в тесных ветках, сор ок а пыталась о с в о б о д и т ь с я . О дн ак о волк тут как тут. Наклонился — и бе л о б о к а я затрепетала в в о л ­ чьих клыках.

— Как же я? Как? — в з м ол ил а сь она, т ар ащ а глаза на спасительный лес, который лиш ь р авн одуш н о взмахнул своими ветвями и, как справедливы й мудрец, сказал: - Судьёй бы тебе был не волк, кабы над горем зайчика не смеялась.

ВРАГ И Д Р У Г Рассвирепевш ий, испуганный, с красным б р ю ш к о м , он елееле сп а с с в о ю жизнь, ув ер н у в ш и сь с т ру дом из-под сильной руки человека, которы й хлопнул се б я по ноге. У сел ся комар на травинку. Р азм ин ает помятые крылышки. В друг зам ечает, как по той ж е голой ноге л е ж а щ е г о на песчаном пляж е человека пол­ зёт муравей. « С е й ч а с припечатает и т е б я !» — з л ор а д н о ликует комар.

82

Человек привстаёт, и рука его, взяв муравья о с т о р о ж н о в щ е ­ потку, переносит рядом с со б о й на песок. Рыженогий нисколько не испугался. Сделав десяток ш аж ков, преспокойно залез на листок лопуха. Комар возмущён. Он ничего не понимает.

— Ты ведь его укусил! — говорит он муравью. — Укусил так же больно, как я. Однако меня он чуть не убил. А на тебя д а ж е не замахнулся. П очему такая несправедливость? М уравей объяснил: Ты укусил его, нападая, а я, защ ищ аясь.

- Не вижу разницы. Разница в с п о с о б а х жизни. Я живу как честный р а б о т ­ ник, а ты — как бессовестны й трутень.

- Ну и что? — удивился комар. М уравей терпеливо и веж ливо пояснил: - У человека больш ие глаза. Он ими правильно видит: кто ему друг, а кто ему враг. В о мне, например, он увидел малого брата, а бр ать ев он всегда защ ищ а ет. В т ебе ж е — мелкого паразита, которы х обы ч н о уничтожает.

- И что же мне делать? — сп р аш ив ает комар.

— Д е р ж и сь подальш е от человека!

хозяин поляны

Богатая почва вскормила х у д ое семя, и вскоре по тёплой погоде ск возь мох п роби л ась на волю поганка. В неделю взяла она рост. О с м от р е л а сь поганка и видит, что ей повезло — стоит в середине поляны, рядом соседи её: кошачий корень с круглым и белым, как чайное блюдце, цветком, смирная ё л очк а-н едор остыш, куст голубики, майник, ба б о ч к а адмирал, муравей на хвощ е, жук-пилильщик и короед. С оседи как б у д то миролюбивы , скромны, почтительны и безмолвны . О д н о не понравил ось ей — глядят на неё с л ю б о п ы тс тв о м , точно ж ел а ю т понять: зачем она тут, какая в ней польза и нет ли кому о т неё вреда? Р а ссер д и л а сь поганка и ядовито сказала: — Я управлять вами бу ду! На всякого, кто не б у д е т мне покоряться, напущ у мёртвый дух. С оседи в панике и р а сст р о й ст ве . Кошачий корень, ёлочка, майник и куст голубики испуганно з а д р ож а л и . Б абочка адмирал з аби л а сь в траву. М ура вей уполз с л ю би м ой поляны. К ор оед спрятался под корой. Ж ук-пилильщ ик, выпилив щель в т ол ст ом стебле хвощ а, нырнул туда, да там и оста л ся. Поганка повеселела: Теперь, когда вы з а с о х н е т е и помрёте, все соки земли перейдут ко мне! Никто и пикнуть не смел после таких у г р о ж а ю щ и х слов. Л иш ь старая ёлка, с т о я в ш а я чуть в с т ор он е, о с т о р о ж н о сп р осил а : 83

— Зачем тебе это надо? Хочу, — засияла поганка, — вырасти очень больш ой! Т а ­ кой же, как ты, а мож ет, ещ ё и повыше! Елка вздохнула: Н еуж то нет такой силы, чтобы избавиться от поганки?

— Есть, — послышался голос из-под земли.

— Э то кто такой смелый? — потребовала поганка. — А ну покажись!

— Сейчас! — послы ш алось чуть погромче, и мох под п ога н ­ кой зашевелился, стал её поднимать и кренить.

— Безобразие! зав оз м у щ а л а сь поганка. — Это моё з а к о н ­ ное место! Не троньте меня! Не имеете права! Имею! оспорил уверенный голос, и сквозь хвоинки и мох пролез настоящий хозяин поляны — ядрёный гриб-боровик. Закачалась поганка, повисла на вздыбленном мху, от ор в а в свои корешки от питательной почвы, и стала немедленно бл ек­ нуть. А гриб, пробивш ись ск возь мох, пошёл матереть. В скоре он превратился в красавца борови ка, который стоял над истлев­ шей поганкой и всем своим богатырским видом без слов в ы ­ ражал настроение каж дого, кто обитал рядом с ним на п о ­ ляне: «А х! Д о чего же прекрасно на белом свете!»

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ Из болотной осоки вылетел тощий комар.

- Заколю -ю ! — вопит на всю луговину. — Где мясной ве­ ликан? Куда от меня подевался?

- Там, за к о п н о й ,— подаёт голосок пострадавший кузне­ чик.— Отомсти за друж ка! Видишь, как изувечил меня копытом! Раззадорен комар.

- Береги-ись! б р оса ет вызов бредущ ем у по колено в траве молодому быку. Бык стремительно развернулся, выставил грозно рога, метясь ими попасть в комариное брю хо.

- Только попробуй! Так бодану, что никто и лечить тебя не возьмётся!

КОВАРСТВО И РАСПЛАТА Д ож д ь. Слякоть. Холод. Р о д ов ое чутьё ведёт гадюку к пнювыскорню, где, скрытый хламом коряг и хвои, прилёг, приго­ товился к долгой зимовке осенний барсук. Змея продрогла. Скользнула в тёплое подземелье. Но тут послышался ск реж ет когтей. Гладкая тварь! Ты куда?

84

Я озябла! — вздохнула змея. — Пусти, п ож алуйста, хоть на минуту! О тогрею сь — и уползу. Нет! — отказал хозяин норы. Д ру ж и щ е! — Змея припустила в голос сладкую лесть. — Ты же великодушный! Среди зверья добр ее тебя не найдёшь! Позволь к тебе, ну хотя б в уголок! И барсук уступил: Ладно. Змея заползла, елейно и л аск о во зашипела. И вскоре барсук от шипенья заснул. Не слышит барсук, как незваная гостья залезла к нему под самое горло, уд об н о и мягко устрои вш ись на груди. Х о р о ш о отогревш ись, змея ощ утила в себ е вр ед о ­ носную радость. Вспомнила, что ба р сук пустил её в гости не сразу, даж е сперва оскорбил, о б о з в а в гладкой тварью. В глазах у гадюки взыграло. Она услыхала барсучье сердце и, запустив в него жало, подумала с гордым бл а ж ен ством : «М у д р а я я. Мне никто не опасен. С о всеми справлюсь: со мною всегда мои ненависть, ум и кова р ство». И всё же змее ещ ё раз привелось испытать себя на ж и ­ вучесть. По первому снегу явился к пню-выскорню бурый мед­ ведь. Углубляя б а рсуч ью нору, с остатками дох л о г о зверя на мёрзлую землю он вышвырнул и змею. Когда та елейно и сладко заговорила, ч тоб Миша позволил ей у него отогреться, он так опустил на неё с в о ю лапу, что от змеи ост а л о сь лишь мокрое место. Л есть без зубов, а готова с о ж р а т ь со шкурой, — буркнул медведь, укладываясь на спячку. И, довольный своим поступком, бесповоротно постановил: Так будет с каждым, у кого про зап ас припрятано тайное ж ало!

Н Е У Ж Е Л И НЕ СТРАШНО? Весь-то день носился малыш по улице. Вернулся дом ой под вечер — без единой царапины, в целой рубашке, пуговицы на месте. Увидя его в таком чистом виде, дедушка умилился: Ну и чистюля! Прямо не верю играет! Так петухом и поёт! Внучек раскрыл в изумлении рот: - Живым петухом?

глазам!

Аж

сердчиш ко

— Живым. Когда возвратилась с работы мама, малыш отозвал её в уголок и загадочно прошептал: - Д едко-то наш живьём петуха проглотил! Неужели ему не страш но?

85

ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ - М ама, вон та машина сделана из чего?

— Из железа.

— А этот вон дом? Из брёвен и досочек.

- А вон этот весёлый дяденька сделан из пива?

ПЕРЕД СНОМ Миша см отрит в окно. Там, за забор ом , видит л а ю щ у ю собачку.

- Она плачет или см еётся? — спраш ивает у мамы.

- Сердится, потом у что ты спать не лож иш ься.

- А если я лягу, она замолчит?

— Замолчит. Забирается М иш а в кровать.

- Я уж е сплю. А она всё равно почему-то лает?

- П ерестанет лаять, когда ты глазки закроеш ь и увидишь красивый сон.

- М ама, а как ты о б этом узнала? Неужели умеешь ты р азговаривать п о-собач ьи? Если умеешь — меня научи. Х очу с собачкой поговорить. Узнать у неё: на кого она сердится? М о ­ жет, вовсе не на меня.

— На кого же тогда? Миша уверенно отвечает: — На того, кто спать меня заставляет.

ХУДОЖНИК - Э то кого ты, Миш а, нарисовал?

- Д ядю! А рядом с ним котика? Не котика, а собаку!

- А почему у дяди глаза от лица отдельно?

- Так он же встретился с очень сердитой собакой . пугался её, как заяц, вот глаза и выскочили от страху.

На­

ПРЕДСТОЯЩАЯ МЕСТЬ Восьмилетний мальчик поколотил пятилетнего и удивился, что тот не плачет: - Разве не больно тебе? Ничего. Я потерплю. З а то и тебе будет больно.

86

- Э то когда? Когда ты вырастешь стариком и станешь меня старее на целых три года. Я так тебя сильно поколочу, что ты по­ жалеешь, что вместе со мной провёл своё детство.

ЗНАТО К Мальчик расхвастался: — Я учусь в первом классе! Теперь я знаю всех птиц! Ему показали на голубя с галкой: - Ты м ож еш ь их различить: который голубь? К отор ая галка? Первоклассник кивнул: - Галка вон та, с женским лицом. А голубь вон этот, у него голова ещё, как у мужчины. И тут же спросил: — А угадайте: кем они бу дут друг другу?

— Вероятно, соседями по жилью.

- Как бы не так! — сказал снисходительно мальчик. — Б у ­ дут они друг другу мамой и папой.

ПЕРВАЯ ПЯТЁРКА Сын расхвастался: — Мне сегодня по физкультуре поставили пять.

- Выходит, ты з д ор ов о отличился? — спрашивает отец.

- Не я отличился, а Вова! Вова?

— Ну да. Он отличник.

- А что ж е такое он сделал?

- Он дальше всех прыгнул через козла.

— А ты?

- А я в о о б щ е не мог перепрыгнуть.

— Тогда ты, м ож ет быть, мне объясн иш ь?

— А чего объяснять. У меня, наверно, тяжёлые ноги.

- Д а я не про ноги. Я про пятёрку. Почему тебе поставили, з не Вове?

- Кто его знает. Наверно, мы с ним похож ие друг на друга, и учитель нас перепутал.

— Значит, Вове поставил он двойку?

— Не двойку, а единицу.

— А Вова оби делся на тебя?

- Не знаю. Я не спрашивал у него. иивать неудобно.

Ведь о б этом спра87

НЕК РАСИ ВЫЕ СЛОВА Сын ж алуется маме: — Я вчера слышал, как Колин папа разговаривал некра­ сивыми словами.

— Ну, это не удивительно: он грузчик. А грузчики — все грубые.

— А мой папа кто?

— Твой? Твой — инженер, — сказала с го рд остью мама.

— А он какой?

— Он культурный!

— Культурный, а некультурно так выражался.

— С кем? — удивилась мама.

- Д а с Колиным папой.

ЗНАЮ, Д А НЕ С К А Ж У Мама раздраж ена. Как же! Д оч ка не п оздор ова л а сь с соседкой по дому, которая только что мимо прошла, направляясь по улице в сторону магазина. Догони сейчас же! — шлёпнула д оч ку.— Скаж и ей: « З д р а в ­ ствуй!», невежа. Д а не вздумай ляпнуть, что этом у я тебя научила. Пора у ж е вежливой быть без подсказки. Д очка встала нехотя с о скамейки. Сделав деся ток прыжков, догнала знакомую тётю: — Здравствуй, невежа! С оседка резко остановил ась: — Кто тебя эт о м у научил? Девочка покраснела: Знаю, да не ск аж у: мама будет сердиться, потому что мне пора уж е вежливой бы ть без её подсказки.

ОТЕЦ И СОЛОВЕЙ Младший брат, увидев ста рш его, р адостн о заявил: — Я соловья сейчас слышал! Ну и сильно поёт, почти как наш папа! Старший бр а т тут же решил уточнить: — А у кого голос громче? Младший отдал предпочтение птице: У соловья! Он, как засвищ ет — вся листва задр ож и т! Старший бр ат снисходительно улыбнулся: — А папа как закричит — весь дом затрясётся!

88

ХРАБРЕЦ — Я уже стал больш ой, — сказал семилетний сын, — нынче в школу пойду, ничего не бою с ь ! Отец спрашивает его: — И волков в лесу не бои ш ь ся ?

— Ни капельки не бо ю с ь !

— Тогда возьми и сходи в лес, где волки. П рям о сейчас. Х орош о, — согласился сын и потащил отца за со б о й к окрайке деревни.

— А я-то зачем? — удивился отец. Сын объяснил: Если ты не пойдёшь, то как узнаешь, что я разогнал по кустам всех волков?

КРАНОВЩИЦА — — — — — — крана

Твоя мама работа ет где? В будке, окол о стадиона. И кем она там? Крановщицей. Строит, что ли, чего? Д а нет! Я же сказал: она — крановщица. Наливает квас.

из

ВПЕРВЫЕ В ДЕ РЕ ВНЕ Маленький Саш а впервые в деревне.

- Мама, а это кто?

— Это корова.

— А чего она палками делает?

— Какими палками?

- Д а вон, на лбу у неё!

- Это же, Саш а, рога! — объя сн яет мама. — К орова, когда рассердится, б о д а ет ся ими. Саша сп раш ивает с надеждой: — А у меня рога вырастут?

— Что ты, Сашенька! Что ты! Ведь ты не корова.

— Не корова, а т о ж е хочу бодать.

— Кого? — изумилась мама.

— Того, кто глядит на меня сердито.

— А разве такие есть? Есть.

- А кто, например? Ну, мама, разве не знаешь! Ведь когда я тебя не сл у­ ш аюсь, ты всегда глядишь на меня сердито.

89

СИЛЬНАЯ МУХА В деревне Саш а ж ивёт третий день. Он уж е познакомился с овцами, свиньями, петухами. Но лучш е всего он запомнил рогатых коров. Сегодня, гуляя с мамой, он вновь п родол ж ает изучать разных животных.

— Вон у этой коровы нету рогов, и она, наверное, не б од а ет ?

— Но это же, Саш енька, лош адь.

— У лош ади, что ли, р огов не бы ва ет?

— Нет, нет.

— Рогов нет, а веник-то ей зачем? Какой ты глупенький! Э т о ж е хвост. Л ош а д к а им п р о­ гоняет мух, ч тоб они её не кусали.

- А мухи бол ь ш и е б ы в а ю т ?

— Нет, не бы вают.

— А сильные мухи? И сильных мух нет. А папа сказал, что он оп ять был под мухой. Неужели такой он слабый, что д а ж е муха его п о б о р о л а ?

ОБЪ ЯС Н ЕН И Е Н адоело В ан ю ш е ходи ть рядом с мамой, хочет куда -ни будь уб е ж а т ь. Наконец отцеп ил ся от сильной её руки и скры л ся за подворотней. Но ему п оч е м у -т о не повезло. Попала под ноги л у ж а , и он упал в неё с гол овой. Ч тобы мама не з а р у г а л а сь , веж л иво объ я сн и л : — М а м а , я, ка ж ет ся , уронил се б я в л уж у. В ан ю ш а! Что ты наделал? Ведь на тебе был новый к о с ­ тюмчик! Ну как ты, мама, не пони маеш ь, не м ог ж е так б ы с т р о я его снять.

СОН В ан ю ш а сп еш и т р а с с к а з а т ь : — М а м а ! Какой сон я видел! Б у д т о я во р о б е й и л ечу на кры лы ш ках в лес. П рилетел туда вм есте с б а б у ш к о й . А там ст о л ь к о ягод!

— Ну и как? — с п р а ш и в а е т б а б у ш к а . — С ла дкие я год к и ? В ан ю ш а в недоумении: Б а б у ш к а ! Р а зв е с а м а не з н а е ш ь ? Ведь ты ж е в л е с у - т о бы л а с о мной!

90

НЕ В И Д Е Л И МАЛЬЧИКА? М олодой усатый отец с пятилетним сыном приехал в В о ­ логду на базар. Среди толкучки сын неожиданно потерялся. Отец поймал за пуговицу первого встречного человека. Гражданин! Вы не видели мальчика — черненького, м а ­ ленького, п о х о ж е г о на меня? Гражданин пожал плечами, а потом серьёзн о спросил: — А усы есть у него?

ПАРОХОД С У М Ы В А Л Ь Н И К О М — — — —

Ты почему, Ю ра, сегодня не ум ывался? Но мы же поедем на пароходе! Ну так и что? Д ак п а р о х о д -т о всяко да дут с умывальником!

ВЕЖЛИВОСТЬ Я с сегод н я ш н его дня вежливым стал!

— Интересно: как это сл учи лось? Я ножку М аринке подставил. Она упала и заревел а. А я перед ней извинился.

ПРОСЬБА П оздно. Вечер. А ню та л еж и т в кроватке. Р я дом б а б у ш к а в я ж е т чулок.

— Баб, купи мне арбу зи к!

- Завтра куплю, — о б е щ а е т с т а р у ш к а . Но внучка тр еб ует : — Н адо сей час!

— С ейчас нельзя: на улице ночка, и арбузи ки все уснули.

— А ты мне с о н н о г о принеси!

САМЫЙ ДОБРЫЙ — — — —

П апа, я з н а еш ь кто? Я — са м ы й д о б р ы й на св е т е мальчик! Не п он и м аю ? А к нам приходила сегод н я цы ганка и д ен еж к у п оп р оси л а . Ну дак и ч то? А я взял ей и дал! О б е с п о к о и л с я папа: Ч то ж е ты д а л ? О дн у б у м а ж н у ю ден ьгу — д л и н н у ю -д л и н н у ю , с ц иф рой один и д ву м я нолями. О на л е ж а л а в т в о ё м кош ельке. А кош ел ёк я увидел на э т а ж е р к е .

91

Р асстроился папа: Нет, ты не добры й, а глупый! Оставил теперь нас совсем без денег. Сын улыбнулся: Ну что ты, папа! Мы ведь с цыганкой договорились. Она дойдёт до конфетного магазина, купит дочке своей ш о к о ­ ладку и сразу вернётся сюда. Э т о ещ ё для чего? Эх, папа, папа! Какой недогадливый! Сдачу с денежки принесёт!

ВОРОНА Трёхлетний малыш плачет и плачет. Мама не знает, как успокоить. В конце концов решает его попугать: Витя, закрой поскорее рот, а то залетит ворона! Вите не очень понятно: Прямо в рот залетит?

— Прямо в рот!

— А чего там делать-то будет?

— Выспится, поворотится да и каркнет три раза! Витя сердится на ворону: Тогда я её ощ иплю , суп св ар ю и отдам корове!

— Коровы ворон не едят! Как так? — удивляется Витя. — Они, что ли, мясо не л ю бят? Не любят.

— А человеки? Мама устала от глупых р а ссп р о сов и отвечает уж е р а з д р а ­ жённо: Человеки всё л ю бя т — и мясо, и рыбу, и колбасу! Витя доволен, что наконец-то мама нашла с ним общ ий язык, потому настойчиво предлагает: В от ты мне её и купи! Что купи? — устало вздыхает мама. Д а колбасы! Но только которая из вороны.

СОД ЕРЖ АНИ Е

В ы с о т а ....................................................... 75

ВОРО БЬИНО Е УТРО Н ахо д ка .................................................5 Б а б у ш ка М а н я с лазоревыми гл а ­ зами ....................................................... 7 В траве, у реки М остовйцы . . .

ЧУДЕСА II

З м е й - Г о р ы н ы ч ..................................... 19 М а ко в ка л е т а ...........................................26 Д о м о й .......................................................32 Без н а г а н а ........................................... 39 Г о с т и н е ц ................................................. 42 Г е р о й .......................................................47 Воробьиное у т р о ...............................55 ХРУСТАЛИНКА Щ ебетуньи ...........................................59 П р и ч у д а .................................................60 З а семью б о р а м и ...............................61 В розовом кресле .........................

— Д р аго ц ен н ая н о ш а .............................

— Под с о с н о й ........................................... 62 О с в о б о ж д е н и е ..................................... — Полосатый х у л и г а н .........................63 На запах д о б ы ч и ...............................64 Старые п т и ц ы .....................................— Вдоль просёлка ...............................65 О б о р о н а .................................................— К в а р т и р а н т ...........................................6ft

В ЛУКО Ш КЕ

Судейко ................................................. 79 Мудры й ................................................. 80 Ум ная г о л о в а ........................................... 81 Смех и г о р е ........................................... 82 В раг и д р у г ........................................... — Хозяин п о л я н ы .....................................83 Предупреждение ...............................84 Коварство и р а с п л а т а .........................— Н еуж ели не с т р а ш н о ? .........................85 П р е д п о л о ж е н и е ..................................... 86 Перед с н о м ................................................. — Х у д о ж н и к ................................................. — Предстоящ ая м е с т ь .........................— З н а т о к ....................................................... 87 Первая п я т ё р к а .....................................— Некрасивые с л о в а ...............................88 З наю , д а не с к а ж у ...............................— О тец и с о л о в е й .....................................— Храбрец ................................................. 89 К р а н о в щ и ц а ........................................... — Впервые в деревне ...............................

— Сильная м у х а .....................................90 О б ъ я с н е н и е ........................................... — С о н ............................................................. —

93

Около с е р д ц а ......................... Белые с е н и ............................... Х р у с т а л и н к а ............................... П еревёрнутая страница Цветы на морозе . . . . М ал ен ь кая тропинка

.

.

. . . .

. . . .

67 — 68 — 70 72

Не видели мальчика? . . . П ароход с умывальником . В е ж л и в о с т ь ..................................... П р о с ь б а ........................................... Самый добрый ............................... Ворона ..................................................

. .

91 — —

.

92

Д ля младшего школьного возраста Сергей Петрович Багров В О Р О Б Ь И Н О Е УТРО

Рассказы

Редактор А. А. Иванов Рецензент И. Д. Полуянов Художественный редактор А. С. М а зу р и н Технический редактор Н. Б. Буйновская Корректор Н. В. Троф именко