Стретнуца з прешлосци - Юлиян Пап

Page 1

ISBN 978-86-85619-41-0

ЮЛИЯН ПАП

ЮЛИЯН ПАП родом з Руского Керестура (1943), дружтвени и просвитни роботнїк, публициста, нєшка пензионер, жиє у Новим Садзе. Робел як новинар-редактор у “Руским слове”, часопису “Добро ютро”, як фаховец за польопривреду и аґрарну политику у Вивершней ради Войводини, ПК ССРН Войводини и СК ССРН Югославиї, преподавал анґлийски язик у школи, оводи и старшим, найвецей у Керестуре. Предходних рокох преложел школску лектиру Кнїжка о джунґли Рад’ярда Киплинґа (1980), даєдни учебнїки, кнїжку з науки за младих Природа бешедує о Богу о. Живка Кустича (1994), написал руски приручнїк за ученє анґлийского язика Good morning / Добре рано (2008), участвовал у виробку даєдних словнїкох, обявел два збирки гуморескох з валалского живота Бачи Дюра з Керестура (2010 и 2013), кнїжочку духовних писньох Хвалїм Це, Господи – преклад з анґлийского (2012), приповедки и писньочки за дзеци Чом ше качка з воду мачка (2013), та числени прилоги з рижних обласцох у велїх виданьох и радио-емисийох РТВ Войводини. Длугши час преклада з анґлийского тексти духовного змисту за часопис “Дзвони”. Даєдни гумористични прилоги обявени му на Закарпат’ю и у Восточней Словацкей. Достал Новинарску награду Войводини “Светозар Маркович” за репортажу 1971. року, Награду часопису “Шветлосц” – “Микола М. Кочиш” за серию прилогох драгописного и историйно-есеїстичного характеру, як и за преклади литератури з анґлийского язика обявених у часопису 2012-2013. року, та вецей други дружтвени припознаня за вкупну роботу.

СТРЕТНУЦА З ПРЕШЛОСЦИ

ЮЛИЯН ПАП

СТРЕТНУЦА З ПРЕШЛОСЦИ


ЮЛИЯН ПАП

СТРЕТНУЦА З ПРЕШЛОСЦИ

Нови Сад, 2015


Юлиян Пап СТРЕТНУЦА З ПРЕШЛОСЦИ Видаватель Дружтво за руски язик, литературу и културу Нови Сад За видавателя Ирина Папуґа Рецензенти Любомир Медєши др Михайло Фейса Язични редактор др Юлиян Рамач Редактор Микола М. Цап Фахови консултант мр Гелена Медєши Коректор Ирина Пап Компютерски обробок Ференц Финчур Друкованє Друкарня КриМел, Будисава ISBN 978-86-85619-41-0 Нови Сад 2015


============================================= Едиция: Одняте од забуца (19)

=============================================

ПОРИВ У тей кнїжки автор позберал свойо памятки на места, подїї и людзох котри на ньго зохабели даяки шлїд. Зробел то праве у хвилькох кед му здравє було загрожене, та одхилєл облак до прешлосци и з любову до язика, з помоцу Божу, сцел зохабиц за собу слово зоз живота.


МЕСТО УВОДУ РУСКА И АНҐЛИЙСКА ТРАДИЦИЯ. Нє мoж шe одняц од упeчaтку жe шe aвтoр Юлиян Пaп пoлoжeл дo двoйнeй улoги. Рaз є дo сaмeй нїтки схoпни нoвинaр, скoнцeнтрoвaни нa вирoдoстoйнe прeнoшeнє и дo цaлoсци склaдaнє пoдaткoх o тим цo пишe, a вeц зрaзу дo припoвeдaня унєшe свoйo чувствa, свoй приступ ґу тeми o хтoрeй пишe, a тo вeц прикмeтa з живoтoм бoгaтoгo и искуснoгo писaтeля. Уж кeд шe вшe вeцeй пoшвeцeл прeклaдaтeльнeй рoбoти и писaтeльству, Пaп oтвoрeл свoю душу баржeй як шe знaлo o нїм. Нє бул би Пaпс, пo якeй нaзви гo вeлї пoзнaмe, кeд би нє писaл и o нєзвичaйнo звичaйних людзoх хтoрих особнє пoзнaл. Пише поправдзе и з миру. Прето му з правом мож вериц до каждого словка. Автoр свидoмo aбo нє, збoгaцeл мoзaїк нaших руских нєдткритих гeрoйoх. O „Рoшти” (гумористичним часопису професора Елемира Папгаргая) би шe вирoятнo вeльo мeнєй знaлo кeд би ю тeрaз Пaп нє прeрoштoвaл з пeршeй руки. Автор кнїжки читaчoм oдкривa двa свойо вeльки интeрeсoвaня тє. любoви. То вoзвишeнa рускa прeшлoсц и идеaлистичнa aґлийскa културa. Oбидвoм тим тeмoм дaл пoд’єднaку миру. Вон позна свойо ремесло и ма добре знанє. (Любомир Медєши) „ПИТКЕ” РУСКЕ ЧИТАНЄ. Юлиян Пап систематизовал шицки йому доступни податки о темох до котрих ше влапел. Читатель будзе збогацени за вельке число информацийох о хторих можебуц анї нє чул. (Наприклад, о чишлє жемох Комонвелту; кельо кральове и кралїци коруновани и поховани у Вестминстерскей опатиї...). Треба наглашиц же автор то зробел през „питке” читанє, ґарниране з духовитима коментарами, хтори провадза аж и озбильни теми, при чим нєпреривно водзи рахунку о чистоти руского язика. („З такого богатого роду, штредня дзивка Ана була добра ’партия’, цалком одвитуюца за пару краля з династиї Капениґи”.) Автор ше у текстох представя як новинар, писатель, прекладатель, як почитователь рускей историї, любитель анґлийскей култури и традициї. Кажди свой талант совисно допатра и розвива до максимума. У Дзвонох (дзе автор тиж сотрудзує зоз своїма прилогами) у єдним тексту зазначене: Основни прикмети у роботи вшадзи треба же би були знанє, фаховосц, вредно и чесно робиц, на общи, заєднїцки хасен. Есенция того одноши ше и на основни прикмети автора тей кнїжки. (др Михайло Фейса)

4


ИСТОРИЙНИ ПОДЇЇ

АНА РУСИНКА То кратки вилєт до далєкей прешлосци Києвскей Руси, хвилька историї можебуц менєй позната, а покус обнята з таїнственосцу, романсу и леґенду. Винята є зоз кнїжочки „АНА РУСИНКА – кральовна Французкей и ґрофиня Валуа”, хтору написал Ґроф де Ке де СентЕмур, а з французкого на українски преложел Иван Франко. Кнїжочка вишла у Львове 1909. року, у виданю Українско-руского видавательного дружтва, з друкарнї Наукового товариства „Шевченко”, на скромних 32 бокох. У истей форми кнїжочка предрукована 1991. року у Києве, у тиражу од 100 000 прикладнїкох, алє ю нєшка ридко мож найсц у кнїжкарньох у України. Хто була Ана Русинка? Особа и подїї о нєй водза нас до – єденастого вику. Ана, односно Ганна Ярославна була дзивка Ярослава Мудрого, а унука Володимира Велького, славних князох велькей Києвскей Руси. Народзела ше 1024. року, а кед мала 25 роки ода5


ла ше за французкого краля Анрия або Генрия Першого. Було то 1049. року. Лїтописци зазначели же Ана була нєзвичайно красна. Алє то нє була єдина причина же французки краль Анри послал питачох зоз Паризу аж на далєки восток, до Києва на Днїпру. И за нєшкайши поняца то далєка драга, а за тедишнї часи то було праве подняце! Києвске князовство було у тот час векше, пространше, та мож повесц и богатше як тедишнє кральовство Французкей. Княз Ярослав Мудри мал штирох синох и три дзивки и бул справди „швекор Европи”, як наводзи наш писатель Михайло Ковач у своєй „Дияспори”, бо ше му сватовство пресцерало од византийского по анґлийски кральовски двор. Найстарши син Изяслав го нашлїдзел на престолу; други син ше оженєл з дзивку Гаролда, остатнього краля Анґлиї зоз саксонскей раси; треци син бул оженєти з ґрофиню фон Штадт, шестру Бухарда, владаюцого епископа Тревирского; а наймладши син бул жец Константина Дванастого Мономаха, императора Византиї. Старша дзивка ше одала за Гаролда, краля Норвежскей; а наймладша за угорского краля Андрия! З такого богатого роду, штредня дзивка Ана була добра „партия”, цалком одвитуюца за пару краля з династиї Капениґи. Ґу тому, краль Анри мал вельку бриґу: перша жена Матилда му умарла 1044. року, а нє охабела му хлопского потомка за нашлїднїка коруни. Вон длуго глєдал же кого вибере за другу жену, з тим вецей же церква теди строго бранєла малженства до седмого колєна родзинства. Була велька „турбота” и за звичайни швет, а окреме за велможох и кральох, котри були менєй-вецей родзински повязани. Алє було цалком сиґурне же му Ана з далєкого Києва – нїяка нє родзина. И так Ана постала кральовна Французкей, дзе ю наволали – Ана Русинка.

6


Краль Анри очековал же з такого славного и плодного роду пошвидко достанє сина-нашлїднїка. Медзитим, случело ше же Ана осем роки нє могла мац дзеци! Писала прето аж и папови Миколови, хтори єй так одвитовал: „Ти, преславна дзивко, цо ши од Бога заслужела дар плодносци, дай на швет преславного потомка!” И вец Ана, єдного за другим, народзела трох синох: Филипа, хтори нашлїдзел оца Анрия на престолу; Роберта, хтори умар млади; и Гуґона Велького, хтори постал ґроф Крепи и праоцец кральовского роду Вермандуа. Цо було далєй з Ану Русинку? Нєсподзивано, краль Анри умар 1060. року. Зохабел малючких синох и Ану хтора теди мала 36 роки. Покля син Филип нє дороснул до коруни, кральовство преАна Ярославна, кральовна вжал Анрийов брат, фланФранцузкей дрийски ґроф Бодуен Пияти. Ана ше у жалосци поцагла з дзецми до замку Санли, старей кральовскей престолнїци, нєдалєко од Паризу. Ту дала збудовац манастир – церквочку Святого Викентия, на хвалу Богу же услишел єй молитви , же после осем рокох чеканя народзела трох синох. До замку Санли приходзели велї углядни госци, з околини и далєка, даваюци почесц младому кральовичови, алє и кральовни Ани, хтора ище вше була, як записали хронїчаре, у своєй полней 7


женскей краси. Ту часто заходзел и Раул Треци, ґроф Крепи и Валуа, наволани Вельки, велможа даскельо французких городох и обласцох. Вон ше запатрел до младей кральовни и медзи нїма ше родзела – велька любов. И як у даяким стредньовиковним роману, єдного дня, док преходзела по лєсох коло замку, ґроф „позберал” кральовну Ану як даяку звичайну служнїцу и одведол ю до свойого дому, до Крепи, престолнїци Валуа. Там их повинчал єден паноцец, вироятно под прициском. Ана постала ґрофиня Валуа. Було то 1063. року, три роки после шмерци краля Анрия. Мож задумац скандал яки, у строго моралним стреднїм вику, виволала тота романса! Велї нє оддобровали тоту вязу, з тим вецей же Раул уж бул два раз женєти. Перша жена Адела або Алиса му умарла и зохабела двох синох и два дзивки, а другу жену Алиенору вигнал з дому. Попри тим, ґроф Раул бул блїзка родзина покойному кральови Анрийови. Шицки осудзовали тоту вязу и способ на яки до нєй пришло. Папа Александер Други нє признал їх малженство, а Раула виключел зоз церкви. И попри тим, Ана и ґроф жили вєдно єденац роки и, як гвари хронїка, мали вельо дзеци. А вец, 1074. року, ґроф нєсподзивано умар. Ана поховала и другого мужа. Врацела ше на кральовски двор ґу свойому синови, кральови Филипови, хтори ю приял нє як кральовну, алє як мацер. Кед єй було 52 роки, Ана ше поцагла до манастира, дзе остала по конєц свойого бурного живота, у молитви и побожносци. Нє зна ше точно кеди умарла и дзе єй гроб. О тим ше лєм нагадує. И то би бул конєц приповедки о Ани Русинки. Додайме ґу єй житию ище два-три податки: Єй оцец, княз Ярослав Мудри, ище кед ше Ана одавала за французкого краля, вимагал же би вона затримала свою православну виру. Даєдни лїтописци наводза же Ана справди мала свою каплїчку з восточним обрядом и свойого паноца. Медзи8


тим, други твердза же Ана мушела прейсц на католїцку виру з приходом на французки двор, о чим шведочи и єй дописованє з римским папом. Алє єдно сиґурне – же нє постала анї Аґнеза або Аня, алє затримала свойо славянске, руске мено Ана.

Ана рина – подпис кральовни Ани Ярославней

З велїх жридлох тиж так видно же Ана була нє лєм кральова жена, алє и кральовна, зоз шицкима правами. На числених документох цо ше одноша на церковни здания подписовала ше як „Ана кральовна”. На єдней грамоти зачувани єй власноручни подпис „Ана рина” односно „Ана реґина”, виписани з кирилку, зоз славянскима буквами. Тото южно-руске писанє єдно з найстарших, а подобне уметнїцкому писму Остромирового Евангелия.

9


РОКСОЛАНА – РУСИНКА ТУРСКA ЦAРИЦA Народзела ше як Анастасия – Настя Лїсовска, даґдзе 1500. року (спрам даєдних податкох 1506. року) у Рогатину, варощику нєдалєко од Львова, у нєшкайшей Иванофранковскей обласци України. О єй походзеню ше зна лєм тельо же єй оцец бул православни священїк, Русин, гоч ю хронїчаре того часу описую як „руску” односно „русийску рабиню”. Єдно жридло наводзи же вшелїяк була Русинка и же Рогатин, вироятно, „давноруске населєнє”. Коло двацец роки познєйше, як шлїдзели подїї у єй живоце, на востоку постала позната под меном Гурем, а на заходу як Роксолана, Рокселана або Розана. ПОЧАТКИ. После славних князовских часох велькей Києвскей Руси, тота часц держави, як и цала Галичина, була теди под Польску (од 1343. до 1648. року). Кримски Татаре у єдним зоз своїх походох нападли Рогатин окружени зоз степу, запалєли у нїм древени хижи закрити зоз сламу, а жительство цо остало одведли до рабства. Медзи нїма и младу дзивку Настю, котру виведли на пияц рабох у Кафи, розголєну же би ю купци могли цо лєпше оценїц. Там ю купели Турки за гарем султана Сулеймана, познатого як Велїчествени. Так ше Настя нашла у розкошним царским сараю у Царгороду. Длуго тужела за родним крайом котри остал у пламеню и крикох, за своїма родичами и ближнїма котрих нїґда вецей нє видзела. Алє ше мушела помириц зоз судьбу у новим живоце и стредку, медзи коло тристо женами царового гарему. Пошвидко ю ту наволали Гурем, цо значи „весела”, „шмеяца”, бо така и була. Гурем чи Роксолана нє була даяка окремна красавица; мала червенкави власи и писи нос, алє красне складне цело и триманє. Була обдарена з якуш нукашню красу – умилна, заводлїва, пожадна з каждим своїм рухом и ґестом, полна нєсташней женскей 10


чаривносци, зоз чим зарйовала на шицких коло себе. Така, нєодлуга надвисшела класичну красу буйних, заокруглєних, прибраних женох и дзивкох у гарему. З очох єй вибивала одлучносц у намири же посцигнє свой циль котри себе поставела, уж кед ю праве ту витор живота нєжадано принєсол. Перша и главна жена у Сулеймановим гарему була Махидевран султания, наволана Ярня Ружа, з котру султан мал штверо дзеци. Праве кед цар з войском бул дзешка у Сербиї, под Беоґрадом, сцигла вистка же му умар син Мурат, дварочне дзецко. У Царгороду пановал помор – чума и овчи поки, хороти котри смертельно кошели и старих и младих, окреме дзеци. Кед сцигол дому, о два днї му умарла малючка дзивка, чийо мено анї Настя Лїсовска нє записане. После осем дньох – Роксолана як Гурем султания умар и першонародзени дзевецрочни син Махмуд. Тройо дзеци за єден мешац! На царовим колєну остал лєм шейсцрочни син Мустафа. ЛЮБОВ. Романса Сулеймана и Роксолани почала єдного вечара, даґдзе 1520. року, кед султан у гарему спущел лєгку хусточку праве на єй нїжне плєцо, як знак же може присц до його хижи. Од теди та до конца свойого живота Сулейман ше вязал за Роксолану, котра остала єдина у його любови. Вона го спочатку любела як господара, алє го з часом и справди полюбела. Ярня Ружа то мушела прилапиц, гоч боляцо и чежко, окреме пре утрату дзецох. Султан ю виселєл до окремного сараю, вєдно зоз сином Мустафом. Познєйше цар розпущел цали свой гарем и затримал лєм Роксолану. 11


Хронїчар записал же „у доме Османовичох нє було жени котра мала векши уплїв од Роксолани; умилна и скромна, одлично упознала Сулейманову природу”. Вона була „очи и уха” царово. А вон ю дзвигал и велїчал, обсиповал з увагу пред шицкима. Нєодлуга и на заходу дознали же залюбени всемогущи цар даровал дакедишнєй рабинї шмату з драгоцинима каменями, вредну сто тисячи дукати! А у тот час було держави на старим континенту котри у своїх касох нє мали таке богатство... Роксолана єдноставно знала кеди треба приповедац, кеди буц цихо, а кеди ше шмеяц. Научела бешедовац по турски, арабски и персийски, знала крашнє шпивац, танцовац, вишивац, розумела ше до уметносци, та и до политики. Була начитана и писмена, мудра и справедлїва. Знала любиц и буц любена. Сулейман могол годзинами бешедовац з ню о шицким. Єй дзвонки глас одгуковал у його шерцу гоч дзе бул, и вон ю знова и знова жадал видзиц и чуц. ПОТОМКИ. Праве кед з войском обшедал Родос, султанови сцигла радосна вистка же му Роксолана народзела сина. Було то 30. септембра 1522. року. Цали дзень под кирвавима мурисками „музика весело грала на чесц родзеня нового принца”. Цар дал синови мено Мехмед, по свойому прадїдови, освойовачови Царгороду, котри наложел своїм потомком же, попри других просторох, маю завжац и Родос. Сулейман и Роксолана притулєли свойо перше дзецко з окремну нїжносцу. Потим Роксолана народзела ище штверо дзеци: дзивку Михримах и синох Селима, Баязида и Джиханґира. Вєдно пецеро дзеци, а перши штверо – каждого року по єдно! Бо у тот час жена котру ше люби мушела буц и жена котра родзи. Роксолана сполнєла и тоту обовязку. Вона свойого цара, пред тим як преширел царство од Будиму по Баґдад и Алжир, обдарела з потомством цалком достаточним же би ше обезпечел дальши рост Османовей

12


лози. Вони двойо ше до конца упознали; медзи нїма остала взаємна страсц, цо указали длуги роки їх медзисобней вирносци. ПИСМА. О велькей любови Сулеймана и Роксолани шведоча и писма котри себе посилали док цар бул у воєних походох, а вона го чекала дома. През слизи цо му капкали по паперу док писал на колєну под шатром, вон видзел ю, заш ваготну, окружену з дзецми як го уплакана даремно приволує зоз сциснутим шерцом. У дубоню дзелох, трещаню оружия и галайку войска, вон чувствовал як ше му по плєцу злїваю єй буйни власи. Освойовал твердинї, вароши и жеми, алє понїзно припознавал же вон „мотиль”, а вона „швичка”. А вона му писала длугоки писма, преткани з поетскима прикрасками. Наприклад: „Мой господару, шветлосци мойого ока, нєт ноци котра ше нє запалї од моїх горуцих здихованьох, нєт предвечара же би мойо жажди за вашим слунковим лїцом и мойо гласни плаканя нє досягли до нєба...” Сулейманова мац, строга султания Гафза, чувала порядок у нємирним доме Османовичох. Вона и бранєла Ярню Ружу, башкадуну котра му перша народзела сина, та требало же би мала предносц над другима його женами. Вон ю уважовал и слухал. Алє кед умарла, у марцу 1534. року, побожно ю поховал коло свойого покойного оца султана Селима, а Ярню Ружу и дзеветнацрочного сина Мустафу вигнал до Маниси, малоазийскей провинциї Сарухан, дзе ше млади принц и народзел. Тераз го уж нїч нє гамовало же би ше урядово оженєл з Роксолану, по шерияту, вирским закону муслиманскей вири. До теди ше турски султанове дакеди женєли, алє їх леґални супруги могли буц лєм дзивки странских владарох. То було перши раз же єден Османович вошол до законїтого малженства з єдну рабиню! ДРАМА. Царство ше преширело – Сулейман бул владар Панониї, Чарного моря, Єрмениї, Дюрдїянскей (Ґрузиї), Ємену и сиверней Африки по Мароко; окружовало векшу часц Штре13


дожемя, виходзело на Каспийске озеро, Персийски залїв и Червене морйо. Позно вєшенї 1534. року, врацаюци ше з угорского боїска, султан дознал же му нєсподзивано умар син Мехмед, тот цо го Роксолана народзела под час обшеданя Родосу. То го так потрафело же ше поцагнул до себе и нє войовал скоро пейц роки. Алє то бул лєм початок драми и злодїйствох. У тот час, як и два вики Сулейман Велїчествени пред тим, у роду Османових потомкох родзели ше числени дзеци султанох и шицки синове, окрем нашлїднїка, умерали безгласно – давели их з дротом або штранджґом, же би ше крев нє преляла! Вєшенї 1553. року, у Сулеймановим шатору, под час борбох з персийским войском, задавени Мустафа, першонародзени син султана и Ярнєй Ружи. Оцец ше на тото анї нє огляднул; то було по його розказу. Нєодлуга потим задавени и Мустафов син, седемрочни Мехмед. Нє було вецей нїкого хто би ше сцел вимсцовац. Остала лєм Ярня Ружа же би наступни дванац роки оплаковала свойого сина и унука. Концом того истого року при Сулейманови умар на посцелї його и Роксоланов наймладши син Джиханґир, од жалю и болю за Мустафом; нїяк нє мог преболїц розчарованє и злу судьбу яка их провадзела. Найвекши болї заш лєм подношела Роксолана. Од штирох синох остали єй двоме, та за двома жалєла, а трецого мушела напредок ожаловац, бо лєм єден шмел остац у живоце же би бул спокойни на власци, а царство ше зачувало од стресох. Старши 14


син Селим бул червени на ню, алє любел попиц, та го и наволали Пиянїца. Прето, после Мехмеда, найволєла младшого сина Баязида, котри бул красни и зґодни на оца з младосци. Попри тим, бул добродушни, занїмал ше з поезию и правом, а мал и владарски схопносци, та вельо обецовал. ОДХОД. Медзитим, 18. априла 1558. року Роксолана – Гасеки («вибранїца”) Гурем султания умарла, од якейшик „водовей хороти”. Сулейман бул зоз свою любу котру му судьба додзелєла, стрегол над ню до остатнєй хвильки єй живота. Поховал ю при джамиї Сулейманиї, дзе єй дал справиц турбе (крипту). У кварту Аврет-пазар у Истамбулу, котри ше нєшка по нєй вола Гасеки, остала єй джамия зоз шедрваном (водоскоком), а коло нєй школа, шпиталь, амам (цепла купальня) и добротворна кухня, котри здания вона ище за живота дала будовац. Бо вона була нє лєм царова жена, алє и царица котра владала, будовала и зохабела глїбоки шлїди у историї. Под Роксолановим уплївом значно змeншани турско-татарски напади на єй родни край, а єй краянє мали у Турскeй пристойну роботу. У войни принцох, рок по Роксолановей шмерци, Баязид сцекол под защиту персийского шаха Тахмаспа. Алє тот го, за даскельо коньски терхи блага, облєченого до жобрацких рондьох, предал Турком назад. Султан нє могол нїч, бо Баязид уж нє бул його син, алє зраднїк. Нєщеснїк, вєдно зоз своїма штирома синами, забити у новембре 1561. року. А пияти син Баязидов, трирочни хлапец, задавени кус пред тим, по розказу свойого дїда! Так на престолу остал лєм Селим, тот на котрого ше найменєй раховало. ПЕЧАЦ. Кирвави печац уциснути ище глїбше, та познєйше у Турскей, же би нє пришло до гражданских войнох, у чаше ступаня на престол нового султана, трацели глави шицки його браца, їх потомки и жени котри ношели чадо под пасом... Сулейман умар 1566. року, осем роки после Роксолани, под час обсади Сиґету у Мадярскей, при трецим його походу на Беч. 15


Поховали го у джамиї, ґу його найвекшей любови, Роксолани. Под конєц живота, док ище мал розумней моци, за велького везира поставел свойого жеца Мехмед-пашу Соколовича, познатого з историї Сербиї и дїлох Иви Андрича. ПАМЯТНЇК. Штиристо роки после Роксолановей шмерци, єй гроб постал место паломнїцтва у Истамбулу. А у родним Рогатину 1999. року єй подзвигнути памятнїк, з бронзовима птицами коло нього, як символ любови, дзе млодята з того места и околини кладу квеце под час свойого винчаня. Заплановане тиж и отверанє музею Роксолани, ту дзе є и народзена як Настя Лїсовска. О Роксолани и єй живоцe написани даскeльо романи и други историйни дїла, котри дожили и вeцeй виданя. Зняти о нєй филми и ТВ сeриї. Вона присутна у музичнeй творчос- Памятнїк Роксолани у Рогатину ци (Гайднова симфония, опeра Сихинского), балeту, малярствe и тeатралнeй умeтносци – у вeлїх жeмох и на вeлїх язикох швeта. Жридла: –– Радован Самарџић: „Сулејман и Рокселана”, Београд, 1976; Светска књижевна задруга, Београд, 1995. –– Павло Загребельний: „Роксолана”, Київ, Видавництво художньої лiтератури „Днiпро”, 1988.

16


ШВЕТЛА И ЦИНЇ НА КИЄВСКЕЙ РУСИ «Видзице тоти гори? На тих горох зашвици благодать Божа! Ту настанє вельки город и вельо церкви у нїм будзе, на славу Господню. И будзе вон шерцом велького народу. Аминь!” Єдного вчасного рана, приблїжно 50. року по Христовим народзеню, апостол Андрий Первозвани з тима словами привитал своїх ученїкох на побрежйох Днїпра. Предходней ноци св. Андри мал визию у хторей му так нависцене. Вон поблагословел тоти гори и на єдней з нїх поставел криж. То може буц и леґенда, алє так записал перши руски лїтописец Нестор. Коло 900 роки познєйше, на києвских горох над Днїпром справди збудовани вельки город Києв, престолнїца велїчезней держави – Києвскей Руси. И Божа благодать зашвицела зоз кресценьом єй народу и масовним приманьом християнства под час княза Володимира Велького 988. року. ПЕРШИ КНЯЗОВЕ. У старих лїтописох ше гвари же бул чловек по мену Кий цо на чамцу превожел людзох з єдного боку Днїпра на други, та по нїм город наволани Києв. Повист времених лїт описує же Києв основали троме браца – Кий, Щек и Хорив, и мали шестру Лебед. По найстаршим братови город наволани Києв, по другим гора Щековица, по трецим гора Хоривица, а по шестри ричка Лебед под городом. То було коло 800. року. Як троме браца и їх шестра помарли, Києв завжали Хозаре. Алє з далєкого сиверу пришли двоме одважни Варяґи (Норманє) – Аскольд и Дир, ошлєбодзели город зоз своїм войском, и народ их вибрал за князох. То було 860. року. У IX и X вику Варяґи путовали на своїх чамцох по цалим швеце. Дошли на югу по Медитеран и Чарне морйо, а на заходу 17


по Ґренланд, та аж и по Сиверну Америку, 500 роки пред Колумбом. Вони себе наволовали Рус, та оталь и назва Києвска Рус. Назва Рус до конца нє розяшнєна. Можебуц вона походзи од рички Рос, притоки Днїпра, або од рички Росава, притоки Роси. Притока рики Оскол тиж Рос, на Волиню єст рика Роска, а у гарлє Дону место Росия. Углавним, шицки жридла з меном Рус означовали Києвске князовство. Арабски писатель з IX вику (вироятно Масуда) так описує руски дружини: Рус нє ма анї жеми, анї валал, анї поля... Кед ше у Русина народзи син, оцец дзецка кладзе пред нього голи меч и гвари: „Я ци нє зохабям нїяки маєток, будзеш мац тото цо здобудзеш з тим мечом.” Аскольд и Дир 866. року позберали вельке войско и нападли Константинополь (Царгород), престолнїцу греческих царох, теди найвекши и найславнєйши город на швеце. Лїтописци зазначели же у тим нападу Рус мала 200 кораблї и коло 10 тисячи воякох, а таку воєну силу могла мац лєм могутна держава. Потим княз у Києве бул Олеґ. Вон тиж нападал на Царгород. Познати його напад з чамцами на колєсох котри вояки цагали по копну аж под муриска Царгороду. За ньго вязана тота леґенда: У єдней нагоди княз Олеґ ше питал старим людзом: „Од чого я умрем?” Єден старик хтори знал предсказовац гварел му: „Умреш од того коня на хторим шедзиш.” Олеґ потим наказал своїм слугом же би того коня заварли до хлїва и нїґда нє приводзели ґу ньому. О вецей роки Олеґ ше питал слугом: „Дзе гевтот мой конь?” Гварели му же конь загинул. Олеґ ше зрадовал: „Видзице, конь загинул, а я жиєм. Гевтот старик нє мал право!” Ошедлал другого коня и гварел: „Идзем опатриц його косци.” И пошол на место дзе закопали коня. Копнул до глави цо стирчала зоз грунчка, шицка збилєна од слунка и дижджу. „Цо? Од тей косци можем умрец?” Алє у глави коня бул гад и укушел княза за ногу. Од того и умар. Так ше зисцело предсказанє. 18


После Олеґа києвски княз бул Рюрик, та од нього цали князовски род ше волал Рюриковичи. Медзи нїма бул и Рюриков син Иґор. ИҐОР И ОЛҐА. Княз Иґор тиж посилал свойо войско на Царгород, алє без успиху. Прето, же би здобул векшу славу, ширел державу на восток, над Каспийске морйо. Покорел тамтейши народи и принєс до Києва вельки плєн. То було 943. року. Игор войовал и з Деревянами, котри жили у лєсох коло Києва. После єдней битки у хторей победзел, храбри княз ше рушел з меншим войском позберац додатни плєн. Медзитим, Деревянє го залапели и забили нємилосердно: нахилєли два древа, завязали за нїх ноги Иґорово, а потим древа пущели, та го так розтаргли. Було то 945. року. Князовски престол превжала Иґорова жена, княгиня Олґа, место їх малолїтного сина Святослава, єдиного котрого мали у своїм малженстве. Олґа була єдина жена котра завжала князовски трон, єдина владарка на Києвскей Руси. Лїтописци зазначели же вона була красна жена, схопна, а „наймудрейша медзи шицкима хлопами”. У тедишнїм чаше вимсценє за зло було нормалне и оправдане, аж и обовязне. И Олґа ше кирваво вимсцела Деревяном за шмерц свойого мужа. Капка хтора преляла погар була кед деревянски княз Мал, котри дал забиц Иґора, питал єй руку. (Яка безочносц!) Питачох котрих послал дала живих закопац у долїни. Других цо ю пришли питац дала спалїц у купальнї. После того сама пошла з войском на деревянску жем, дзе порихтала обед на гробе свойого мужа. Там єй людзе понапивали з медовку коло 5000 Деревянох, а потим их позабивали. На концу, з вельким войском обколєла место дзе жили Деревянє и жительом розказала най єй з каждого обисца принєшу по три голуби и три тащки. Кед людзе принєсли птици, вона каждому свойому воякови подзелєла по єдного голуба або тащка, та наказала най каждей птици завяжу за ногу цверну и фалаток губки (суха печарка хтора тлєє кед ше 19


ю запалї). Кед спадла ноц, гварела вояком най запаля тоти губки и пуща птици. Птици полєцели и врацели ше до своїх гнїздох у слами або древох на хижох и так запалєли цале населєнє. СВЯТОСЛАВ И МАЛУША. Кед Святослав дороснул, княгиня Олґа, його мац, придала му управянє з державу. Вон вельо войовал – з Хозарами, Болгарами, Греками и другима, та го наволали Завойовник, а нєприятелє го познали же напада як леопард. Його сон бул прешириц гранїци держави и пренєсц престолнїцу на Дунай, алє ше му то нє удало. Святослав мал два жени. З першу, хторей нє зазначене мено, мал двох синох – Ярополка и Олеґа. Друга жена му була Малуша и з того малженства ше народзел Володимир. Походзенє Малуши нє до конца розяшнєне. По єдней верзиї вона була дзивка праве того, уж описаного деревянского княза Мала. (Яка ирония!) Друга верзия гвари же то бул даяки други Мал, можебуц и Диров син... Гоч як, Малуша уж була на князовским двору; княгиня Олґа ю полюбела и поверела єй улогу ключарки. Малуша мала брата Добриню, хтори познєйше постал Володимиров войвода. Княз Святослав нєславно закончел. Кед ше врацал з єдного бою, нападли го Печениги, номадски народ хтори пребувал у азийских степох. Позабивали шицких воякох, а княза залапели и одрубали му главу. Потим з косцанїка глави направели чашу за свойого заповиднїка, оковали ю зоз златом и стриблом и на нєй укресали: „Жадал цудзи жеми, а страцел свою.” То було 972. року. ВОЛОДИМИР ВЕЛЬКИ. По мученїцкей шмерци Святослава, князовски престол завжал його найстарши син Ярополк. Вон нє бул добри, анї чловек, анї княз. Забил брата Олеґа, а сцел забиц и Володимира, хтори бул у Новгороду. Алє Володимир поволал до помоци Варягох споза моря, побил старшого брата и постал княз у Києве 979. року. 20


Володимир преширел гранїци держави: Києвска Рус ше пресцерала од Балтицкого моря на сиверу, по Чарне морйо на югу и Каспийске морйо на востоку, та по схили Карпатох на заходу, уключуюци познєйше наволани обласци Галичина, Волинь и Холмщина, та по меджи з Богемию (Ческу). Ту, медзи другима племенами, жили Горвати и Дулиби. Найвекши городи, после Києва, були Перемишль и Червень. Володимир их завжал 981. року и приключел до києвскей держави. На Волиню над Бугом основал нови город и наволал го по своїм мену Володимир.

Княз Володимир Вельки

Од того часу Галичина, Холмщина и други обласци у тим краю припадали ґу велькей Києвскей Руси. Колосалне князовств Києвска Рус, перша єдинствена держава Восточних Славянох, мала у своїм составе коло 20 рижни держави односно племена, нє лєм славянски алє и други. У тедишнїм чаше то була найвекша держава у Европи. Балтицке морйо на сиверу ше волало Варяжске, а Чарне морйо на югу – Руске морйо. Лїтопис зазначел и Володимиров поход 992. року на Закарпатє и од того часу там утвердзена назва Рус. Княз Володимир умар 1015. року. У историї достал мено Вельки, а народ го наволал Ясне Слунко. 21


Володимир мал 12 жени и 24 дзеци. Медзи нїма бул и Ярослав наволани Мудри хтори го нашлїдзел на престолу. ХРИСТИЯНСТВО. Пред християнством народ Києвскей Руси верел до вецей богох. Верховни бог бул Перун, а мали и Дажбога, Волоса, Хорса, Стрибога, Симаргла, Мокоша и других. Приманє християнства бул процес хтори тирвал вецей як сто роки. Християнство ше ширело з Царгороду, центру Восточного Рисмского Царства односно Византиї, одкаль приходзели владикове и паноцове наказовац Христову виру ище у половки IX вику. Окремну мисию ту мали солунски браца Кирил и Методий, хтори преложели на славянски язик Євангелию и Литургию, а потим Апостол и Псалтир. За тоту намену Кирил зложел и окремну азбуку, ґлаґолїцу. Перши искри християнства заблїсли ище за часу Аскольда и Дира, хтори медзи першима прияли християнство. За Олеґа о тим нєт податки, а нагадує ше же княз Игор бул потайнє християн. Перше шветло Христовей вири запалєла княгиня Олґа, хтора ше покресцела 957. року. Кум на кресценю єй бул особнє цар Констатин. Вона була „швитанє пред слунком”. На кресценю прияла мено Олена односно Єлена. Єй син Святослав нє сцел прейсц на християнску виру, гоч свою мацер, по єй жаданю, поховал по християнски. Аж унук княгинї Олґи Володимир Вельки, значного 988. року приял християнство и розширел християнску виру у народу по цалей держави. Тота подїя позната у историї як Кресценє Руси. На кресценю Володимир вжал мено Василий. По приманє християнства Славянє як поганє приношели своїм богом и людски жертви. Ище док Володимир нє бул християн, врацаюци ше 983. року з єдного походу у хторим победзел, сцел принєсц жертву Перунови. Вибрани єден леґинь по мену Иван. Його оцец Теодор ше тому спроцивел. Гуторел: „Кед тоти 22


богове правдиви, най беру сами. Ми ше уповаме на Христа.” Забили их обидвох. Теодор и його син Иван були перши мученїки християнє у чаше Володимира.

Гранїци Києвскей Руси у Х вику

До кресценя Володимира пришло так же вон сцел за жену Ану, шестру греческого цара Константина и його брата Василия у Царгороду. Вони ю нє дали „цудзому владарови з поганского роду” док нє приме християнску виру. Володимирови уж нє требало вельо. На тото го наводзело сознанє з дзецинства о нєбе, 23


раю и ангелох, же над шицким панує єден справедлїви добри Бог, о чим го баба княгиня Олґа учела. Вон послал своїх боярох на шицки страни же би видзели хтора вира найлєпша. Кед ше бояре врацели, гварели му же ше им найбаржей пачи греческа вира. Покресцел ше у Корсуну на Криму, хтори пред тим завжал од Грекох. Масовне кресценє народу було на Днїпре. Потим розказал же би ше знїщело шицки статуи старих богох, котри руцели до огня або до Днїпра же би их велька вода занавше однєсла. Церква теди була єдна, нєподзелєна, зоз папским пристолом у Риме. Розликовал ше лєм обряд: заходни (латински) и восточни (гречески односно византийски). До розколу Церкви пришло аж 1054. року (гоч тоту подїю треба раховац як процес котри тирвал длугши час). Термин „православни” зоз того часу, котри ше хаснує у даєдних жридлох, треба розумиц як „правовирни” у одношеню на други нєхристиянски вири. З приманьом християнства києвска держава доживює розквит. Княз Володимир почал будовац церкви и отверац школи, бо видзел же просвищени народ може лєпше и швидше напредовац. Найвекша церква з того часу то Десятина у Києве, подзвигнута на чесц Богородици, наволана так прето же Володимир дал дзешату часц свойого маєтку на єй будованє. ЯРОСЛАВ МУДРИ. После Володимира на києвски трон мал присц його найстарши син Святополк. Алє вон мал пекельни план – позабивац своїх братох. Так дал забиц Бориса и Глїба. Вони були християнє и пасивно, у молитви, прияли шмерц, по угляду на Господа. (Борис на кресценю достал мено Роман, а Глїб мено Давид.) Треци брат Святослав сцекол до карпатских горох, алє го Святополково вояки нашли и забили. Штварти брат Ярослав ше злєкол же и його знайдзе иста судьба, та позберал войско и рушел на брата Святополка. При тим Святополк поволал до помоци Полякох. Алє тоти почали нападац валали и городи, та народ станул процив нїх. Святополк видзел же нєдобре, та сцекол з Києва. Пре зла хтори зробел, же 24


позабивал братох и приведол цуцинцох до своєй жеми – похибел. Умар дзешка на цудзини, а народ го наволал Прекляти.

Кресценє народу Києвскей Руси на Днїпру 988. року (малюнок Силвестера Пушкаша)

После побиди над братом, княз Ярослав завжал престол свойого оца Володимира 1018. року. Перше обновел зруїновани городи, а потим, керуюци воєни зраженя, робел на правним ушореню и економским розвою держави. У Києве дал збудовац вельку церкву Святей Софиї, манастир Святого Юрия, манастир Святей Ирини (на чесц своєй жени Ирини, дзивки шведского краля Олафа), Печерски манастир такволани Печерска Лавра за монахох... Под час князованя Ярослава у Києве було коло 400 церкви! На уходзе до городу було числени капури, од хторих найпознатши Золоти Ворота (чийо остатки –муриска и нєшка стоя у Києве). 25


Пре розумне владанє з державу, княз Ярослав наволани Мудри. Вон бул „Соломон свойого народу”. Шицки закони своєй держави дал списац до єдней збирки наволаней „Руска Правда”. Бул то могутни, уважени княз, котри затримал державу у гранїцох яки нашлїдзел од свойого оца Володимира. Над Сяном подзвигнул нєвельки город и дал му мено Ярослав. Ярослав мал штирох синох и три дзивки, хтори ше поженєли и поодавали за принцези и принцох европских владарох. Так, наприклад, його дзивка Ана, наволана Ана Русинка, була одата за французкого краля Анрия. (О нєй писане у Календаре за 2006. рок.) Княз Ярослав Мудри умар 1054. року. После нього приходзи до дзелєня велькей Києвскей Руси, до єй слабеня и заходу моци. У часцох розфаластованей держави владали потомки Володимира Велького и Ярослава Мудрого, алє ше вона нїґда вецей нє врацела до бувших гранїцох и слави. Єй континуитет з часци предлужени у Галицко–Волиньскей держави. Алє. то уж єй окремне поглавє, котре тирва по конєц князовских часох 1340. року. Восточна Церква означує, як нєзаповидани швета, тих святих: – св. Кирил и Методий, 11. односно 24. мая; – св. княгиня Олґа, 11. односно 24. юлия; – св. княз Володимир Вельки, 15. односно 28. юлия; – св. муч. Борис и Глїб, 24. юлия односно 6. авґуста; – св. Андрий Первозвани, 30. новембра односно 13. децембра. Похаснована литература: –– Iван Крипякевич: Коротка історія України, Київ-Львів-Відень, 1918. –– Михайло Грушевський: Iлюстрована історія України, Київ-Львів, 1913. –– Наталія Полонська Василенко: Iсторія України, том 1, Київ, 1993. –– Дмитро Дорошенко: Нарис історії України, том 1, Київ, 1991. –– Ђура Харди: Наследници Кијева, Нови Сад, 2002.

26


ШЛЇДОМ РОЗПАДУ КИЄВСКЕЙ РУСИ Києвщина и Галичина После шмерци княза Ярослава Мудрого 1054. року, пришло до подзелєня велькей Києвскей Руси на вецей мали князовства. Так настали Києвщина, Черниговщина, Переяславщина, Пинщина, Холмщина, коло Володимира Волинь, под Карпатами Галичина... У часцох розфаластованей держави владали князове, потомки Володимира Велького и Ярослава Мудрого, хтори ше нє могли порадзиц хто з нїх будзе єден княз як цо були їх оцец и дїдо. Князове завидзели єден другому, кажди сцел завжац князовство свойого брата чи братняка, та войовали медзи собу. Ґу тому, нападали их цудзи войска, руйновали вароши и валали. Києвска держава ше нїґда вецей нє врацела до дакедишнїх гранїцох, слави и моци. КИЄВЩИНА. „Так як и його оцец [Володимир], княз Ярослав за живота позберал жеми Рускей держави и роздал их своїм сином. Шмерц го нє застала нєсподзивано, вон ище мал моци розподзелїц шицко пред шмерцу, алє нїч лєпше нє мог зробиц як дац Києв свойому найстаршому синови Изяславови, а свойому любеному синови Всеволодови пожадал же би и вон постал княз києвски, алє по закону, нє з насилством. Подзелєл жеми медзи синами и наказал им жиц зложно, як ше швечи сином єдного оца и мацери, та слухац старшого брата, києвского княза...” Так записал лїтописец, виражуюци нє лєм розподзелєнє Ярославово, алє и жаданє народу же би князове нашлїднїки жили зложно и владали праведно, бранєли оцовщину од нєприятельох, нє брали власц єден од другого на силу. Алє, у живоце то випадло процивно. Києвски княз Изяслав Ярославич бул добри чловек, благей природи, алє нє знал владац з державу. Младши браца видзели же вон нїч нє ришує, же нє ма владаюцей моци, та го нє сцели 27


слухац. Побунєли и народ процив нього и вигнали го з Києва. Младши браца превжали власц и києвске князовство ше подняло. Славни княз теди бул Володимир Мономах (1113–1125), братняк Изяславов. Вон бул храбри и праведни, звикнути на жиму и глад, на роботу и опасносц, жил єдноставно, старал ше за добро народу. Ставал вчас рано, пред виходом слунка. „Най вас нє застанє слунко у посцелї!” – гуторел своїм сином. Звичайно кажде рано шеднул пред дворец и судзел. Пильно уважовал же би ше худобному нє зробела даяка нєправда, заступал слабих. Нїґда нє допущовал своїм людзом же би преходзели през пошате польо або робели дакому чкоду на маєтку. Дзечнє примал госцох, чи були визначни чи прости людзе. „Госц шири славу о господарови, добру або нєдобру” – гуторел. Цали живот ше цошка учел, нє ганьбел ше питац дацо кед нє знал. У борби особнє мерковал на воякох, чи маю цо им потребне, сам тримал стражу, остатнї єдол, спал медзи вояками з мечом при руки... Володимира Мономаха нашлїдзел єден з младших князох, Игор Святославич. Року 1185. Игор, зоз своїм храбрим братом Всеволодом Буй-Туром, водзел чежку борбу з Половцами, коло Дону на рики Каяли. У кирвавей борби погинула векшина Игорового войска, а тоти цо остали спадли до рабства, вєдно з князами. Два роки княз Игор пребувал зарабени медзи нєприятелями, же би потим сцекол и врацел ше ґу свойому народу. Тот його поход и рабство ошпивани у писнї Слово о полку Игоровим, чий виривок глаши: На рики Каяли цмота швет покрила. Розбегли ше Половци по Рускей жеми як ґрабежне гнїздо. Уж ше дзвигла хула1 на хвалу, Уж вдерела бида на шлєбоду... ГАЛИЧИНА И ВОЛИНЬ. Галичину и Холмщину припоєл до Києвскей держави Володимир Вельки, ище 981. року, а на Волиню над Бугом основал свой нови город Володимир. Кед Га1

хула = руганє, хулєнє; ганьба

28


личина постала окремне князовство, од 1084. року там владали князове з роду Ростиславичи. Спочатку, найвекши город на Галичини бул Перемишль, а потим князове збудовали свою окремну престолнїцу, Галич над рику Днїстер. Там на гори стал вельки замок, опасани з мурисками и ярками. Була там князова палата, соборна церква и хижи богатих боярох. На окраїскох бивали жителє хтори ше занїмали з тарґовину. Галицки ладї ишли по Днїстру аж по Чарне морйо. Могутни галицки княз бул Ярослав Осмомисл (1153–1187). Вон бул барз мудри и схопни, волали го Осмомисл прето же нїби мал осем чула (осети). Галичина под його владаньом преширела гранїци и на жеми над Дунайом, уключуюци румунске место Галац хторе ше теди волало Мали Галич. На Волиню теди, у престолнїцох Володимир и Берестє, владал храбри и одлучни княз Роман Мстиславич, праунук Володимира Мономаха. Вон часто войовал з Половцами. Давни писнї о нїм шпивали: „Роман нападал на нєдобрих як лєв, бул зли як рис, знїщовал их як крокодил, преходзел по їх жеми як орел, бул храбри як тур”.2 Половци ше так бали од нього же свойо дзеци страшели з його меном: „Роман! Роман!” После шмерци остатнього княза з роду Ростиславичи 1200. року, Роман постал галицки княз. Од того часу Галичина з Волиньом творели єдну Галицко-володимирску державу. Романа уважовали шицки сушедни держави, кральове и князове посилали до ньго свойо представнїцтва. Пришла ґу ньому и делеґация римского папи, поглавара католїцкей церкви. Папа му обецал кральовску коруну и помоц „меча святого Петра”. Алє горди Роман винял свой меч и гварел: „Чи таки меч ма папа? Док я мам свой меч, нє допущим владац иншак лєм з креву, так як и нашо оцове и дїдове!” Року 1205. княз Роман одлучел рушиц з войском на Польску же би примирел польских князох и обезпечел гранїци своєй дер2

тур = вимарта дзива чарна крава, мала роги зогнути напредок

29


жави. Вишол зоз своїм войском над Вислу и сцел на власни очи опатриц яки сили ма нєприятель, та пошол з нєвельку дружину напредок. Нєсподзивано, Поляки го обколєли у вельким чишлє и почала борба. Роман ше борел як лєв, алє го звладали и вон ту погинул. Його вояки позберали цело свойого княза и поховали го у Галичу. РОМАНОВИЧИ. За князом Романом остали двоме синове, ище дзеци, Данило и Василько. Галицки бояре их дораз по Романовей шмерци вигнали вєдно з їх мацеру на Волинь, до Володимира. Нєодлуга послали за нїма таки розказ Володимирцом: „Розваляме ваш город, кед нам нє видаце Романовичох!” Прето мали князове мушели сцекац з мацеру до цудзей жеми, дзе пребували велї роки. За тот час бояре на Галичини поволали за князох трох синох Игора Святославича, думали же их вони буду слухац. Алє Игоровичи сцели мац вельку власц и строго карали нєпослушних. Єдного дня дали забиц 500 богатих людзох! Бояре вец забили двох князох, а треци лєдво сцекол з Галичини. Борби на галицкей жеми вихасновали Поляки и Угри и задумали завжац тот богати край. Вони 1214. року посцигли догварку у Спишу: малого кральовича Коломана, сина угорского краля Андрия, оженєли з младу дзивку польского княза Лєшка и поставели го за краля у Галичу, а коруну за тото обезпечел им сам – римски папа! Так Галичина подпадла под угорску власц. Кед виросли, Романово синове ше врацели на Галичину и почали борбу за шлєбоду своєй оцовщини. Научели ше же нє треба чекац нїяку помоц з вонка, алє бориц ше з власнима моцами. Удало ше им врациц перше Волинь, хтори завжал княз Василько, а после вецей походох княз Данило шеднул на трон свойого оца у Галичу. Зложни браца при тим затримали єдинствену, Галицковолиньску державу, хтора на тот завод после нукашнїх зраженьох постала моцнєйша як дакеди була. 30


КРАЛЬ ДАНИЛО. У тот час Татаре завжали Києв, а потим пришли на заход, знїщели Володимир и Галич. Року 1245. сцигол розказ од татарского хана же би ше му княз Данило поклонєл. Княз мушел послухац, бо би Татаре до конца знїщели Галичину. Одпутовал далєко понад Волґу, дзе бул татарски табор, и остал там цали мешац. Татаре му обецали же нє буду нападац на Галичину. З горкима чувствами Данилов лїтописец призначел: „И пришол вон до своєй жеми, и стретнул ше з братом и синами, плакали пре Краль Данило Романович Галицки його нєволю, алє ище вецей ше цешели же ше врацел живи!” Медзи иншим, княз там пил кумис (кобулово млєко), алє видзел и татарски обичаї, їх воєну силу и порихтаносц за нови походи, та нє верел же буду длуго мировац. Прето почал сновац нови городи и будовац твердинї. На єдним брегу у лєше, на горби, Данило дал подзвигнуц город котри наволали Холм (цо значело „горба”). За кратки час то постал вельки город, з утвердзеним замком, краснима будинками и церквами, до хторого ше населєли тарґовци, ремеселнїки и числени други жителє. Тиж так, коло 1250. року на єдним брегу княз дал подзвигнуц Високи замок, як охрану од Татарох, а потим у подножю основал нови город Львов, на чесц и славу свойого сина Лєва односно Льва. Нєодлуга Львов постал престолнїца Галицко-волиньского князовства и бул теди єден з найвекших городох на Рускей жеми. Волал ше Львiв Великий або Руський Львiв, а Данилo Романович постал познати як Данило Галицки. 31


Княз Данило глєдал помоц у сушедних крайох за борбу з Татарами, та послал своїх людзох и ґу римскому папови. Папа нє обецал воєну помоц, алє му нєодлуга як знак почесци послал кральовску коруну (як и пред тим його оцови Романови). У городу Дорогочинї над рику Буг 1253. року Данила коруновали за краля. Од того часу його держава ше волала Кральовство Галичини и Володимириї. Татаре ше дознали же ше Данило рихта за борбу з нїма, та ришели цо скорей знїщиц його державу. Татарски заповиднїк Бурундай з вельким войПамятнїк у Львове: ском пришол под Володимир. Княз ВаДанило Галицки, силько вишол зоз своїм войском опрез снователь городу нїх же би их даяк улагоєл, алє Татаре го примушели же би сам запалєл утвердзеня и цали город згорел до жеми. Так исто Татаре знїщели и Львов, єдино ше Холм одбранєл. У тих борбох краль Данило ше похорел и ослабел. Здравє му вецей нє витримало и 1264. року, нєодлуга после Бурундайового погрому, умар у Холму, дзе є и поховани. За нїм о кратки час умар и його брат Василько. ДАНИЛОВИЧИ. После краля Данила держава Галичина з Волиньом исновала ище коло 70 роки. На трону го нашлїдзел його старши син Лєв Данилович, як княз. Вон у свой час бул добре познати у цалей Заходней Европи. У єдним анонимним ґеоґрафским трактату зоз 1308. року, хтори ше чува у Паризу, записане: „Рутения – велїчезна держава, сушедна з Греческу и Болгарску... тераз плаци порцию Татаром, а єй княз Лєв”.

32


Лєва нашлїдзел його син Юрий Львович, краль. (На своїм печацу Юрий титуловани як „краль Руси”, як и його дїдо Данило, а вон представени як старик з длугоку браду, коруну на глави и жезлом у руки.) Краль Юрий установел окремну митрополию зоз шедзиском у Галичу. После нього владали його синове Андрий и Лєв, як и Краль Юрий Львович други князове, Юрийово унуки. У тот час Галицко-волиньска держава була моцна и богата. Князове преширели гранїци свойого владаня и понад Карпати, на краї котри по теди були под угорским панованьом, як городи Ужгород и Мукачево. Року 1340. закончел живот остатнї княз з роду Романовичох. Нє було вецей анї єдного княза котри би могол шеднуц на трон у престолнїцох Львове и Володимире. То бул конєц князовских часох. После того над Галичину, Волиньом и другима часцами дакедишнєй Києвскей Руси запановали Польска, Литва, Австрия, Угорска, мали уплїв Ческа, Нємецка... Львов бул коло 420 роки под Польску и 150 роки под Австрию односно Австроугорску. Алє то окремне поглавє историї.

33


ЦЕРКВИ У ЛЬВОВЕ Вецей историйни хвильки и културни подїї з дальшей и новшей прешлосци вяжу нас за Львов и Галичину. Окреме значни церковни вязи. Там ше школовали нашо паноцове, отамаль нам сциговали кнїжки. У Львове жил и робел Гавриїл Костельник, дзе є и поховани на Личакивским кладовищу...История Львова почина у половки XIII вику, кед княз односно краль Данило Романович, познати як Данило Галицки, ту на верх брега дал подзвигнуц твердиню, Високий замок, як охрану од Татарох, и под нїм основал город; дал му мено Львов, на чесц и славу свойого старшого сина Лєва односно Льва. Рахує ше же то було 1256. року. Нєодлуга потим Львов постал престолнїца Галицко-волиньского князовства, бул теди єден з найвекших городох на Руської землi; волал ше Львiв Великий або Руський Львiв, тиж так Лавов, Львiвград, Леополис. Так було по конєц князовских часох, 1340. року.

Руска улїца у Львове 34


Нєшка Львов милионски город з богату, розкошну архитектуру будинкох. През роки и вики уношени до ньго стили и смаки будовательох зоз цалей Стреднєй и Заходней Европи. (Львов бул коло 420 роки под Польску и 150 роки под Австрию односно Австроугорску.) И гоч ше теди помали путовало, вплїви були моцни. Дакедишнї Львов ше почал будовац у стилу старей галицковолиньскей школи древно-руськей архитектури, алє з того часу остало барз мало шлїди. Потим пришла ґотика, як и у велькей часци тедишнєй Стреднєй Европи XIV по XVII столїтиє. Вплїв ренесанси почина уж концом XVI стороча. Заменєл ю бароко, а потим класика XIX вику. Шицко то „старе злато” хторе ше у Львове преплєта з модернизмом, зданиями нєшкайшого часу. На велїх будинкох у старих часцох Львова стої таблїчка „Памятнїк архитектури”, цо значи же тоти здания под защиту держави, бо маю окремне историйне и културне значенє. Найдавнєйши будинки нє зачувани, медзи иншим и прето же Львов у своєй историї даскельо раз горел. За 350 роки, од конца XIV по стредок XVIII вику, було штернац огнї! Єден з найвекших бул 1527. року, у хторим згорели скоро шицки памятнїки ґотичней архитектури, и после того почина епоха ренесанси у будованю городу. У Львове єст барз вельо церкви, костели, манастири, каплїци, дзвонїци и други святинї, збудовани у давних або новших часох. Спомнєме у основних смугох даскельо храми, святи места з того богатства духовней архитектури (з надпомнуцом же церква звичайно православна або грекокатолїцка, а костел римокатолїцкого односно латинского обряду). Церква святого Миколая походзи ище зоз XIII – XIV вику; була князовска односно дворска, а нєшкайши вигляд ма од 1800. року. Церква святого Онуфрия тиж ище зоз князовских часох; при нєй манастир Василиянох и теметов, дзе ховани заслужни жителє Львова. При тей церкви русийски друкар Иван Федоров основал першу Львовску друкарню 1573. року, у хторей друковани церковни Апостол и перши Буквар, потим и други кнїжки. 35


Федоров ту и поховани, а його памятнїк, зоз кнїжку у руки, стої пред Кральовским арсеналом. Успенска церква при Руськей улїци ма бурну историю. Перша згорела у вельким огню 1527. року. Подзвигнута є о двацец роки, алє ше звалєла. Збудована нова – и вона згорела. Нєшкайша церква направена коло 1600. року; будовал ю Павло Римянин, познати майстор тедишнього часу. И знова церква горела у огню 1779. року! Тота церква спада до найкрасших львовских сватиньох. (Медзи майстрами церквох и других будинкох старого Львова спомина ше ище Петро Рутенус – Русин.) При церкви ше находзи Каплїчка Трох святительох, зоз трома куполами, хтора збудована ище у давним XVI вику. Значне повесц же при Успенскей церкви у Львове у XVI и XVII вику исновало Братство Ставропиґия односно Оборони Хреста лєбо Успенске братство, хторе мало розвиту културну дїялносц, нє лєм у Львове алє и ширше. Збераюци напредних людзох коло себе, тото братство тримало школи, 1586. року и друкарню (хтору купело после Ивана Федорова), як и свою кнїжкарню, та було водзаца културна институция у тедишнїм чаше. Єрменска односно Вирменска церква збудована ище стредком XIV столїтия, у римско-византийским стилу; познєйше є добудована у стилу ренесанси, и нєшка представя красни памятнїк стредньовиковного Львова. Церква святого Духа збудована 1729. року; у єй составе семинария, прекасна каплїчка и музей. Истого року збудована и Преображенска церква з манастиром, а Церква святих Петра и Павла концом XVII и початком XVIII вику. Костел Ивана односно Йоана Крестителя єден спомедзи найстарших у Львове; збудовани є за Констанцу, жену княза Лєва, дзивку Бели IV, краля Угорскей. Римокатолїцка катедрала (або Катедални собор) походзи з конца XIV столїтия; то єдини памятнїк ґотичного Львова цо остал после велького огня 1527. року, а терашнї вигляд ма зоз 1770-их рокох. 36


Храм Йоана Крестителя

Додайме и костели: Бернардинох, Бенедиктох, Доминикански, Святого Лазара, Святей Софиї, Мариї Маґдалени (з двома турнями), Мариї Шнїговей, Кармелитянох, Еванґелистицки костел; та церкви: Покровительска, Святого Йосафата, Святей Єлисавети, Святей Параскеви... (Нє дармо ше гвари же Львов други Рим по чишлє церковних турньох.) Костел Єзуитох то найвекши храм у Львове; збудовани є початком XVII вику по угляду на познати „Il Gesu” у Риме; тот ґрандиозни будинок може прияц 5 000 людзох! Грекокатолїцка Церква святого Юра (Собор або Ансамбл) то найкрасша будовня позного барока у цалей Восточней Европи, з богату, розкошну архитектуру, терасами и параднима уходами. Находзи ше на брегу, одкаль ше пресцера панорама городу. Перша церква збудована на тим месце ище за князовских часох у XIII вику, як древени будинок, и то була перша будовня после Високого замку. У XIV и XV вику подзвигнута церква по плану ар37


хитекта Доринґа, хтори будовал и Єрменски собор. Терашню будову почали познати майстрове тедишнього часу Иван де Вите, Бернард Маретин и Себастиян Фесинґер 1774. року, под час епископох Шептицких. Концом XVIII вику добудовали ю майстрове Билостоцкий и Онуфрий, а церква закончена 1865. року, кед подзвигнута дзвонїца. Церква велїчезно випатра, як звонка так и зоднука. Нука у церкви доминую малюнки-образи святого Юра – Григория на коньове котри забива жвирину (шарканя). По леґенди, млади княз Лєв на гори у лєше, нєдалєко од Високого замку, забил „страшного дракона”. На тим месце дал збудовац церкву под меном святого Юра, котри тиж забил таку жвирину (у пренєшеним смислу). Княз Лєв потим тоту церкву „... дал своїм руським священїком як парохиялну”, а святи Юрiй постал покровитель Львова.

Церква (Собор) святого Юра

У Церкви святого Юра поховани, по своїм жаданю, патриярх Йосиф Слiпий (1892 – 1984), кардинал и верховни архиепископ УКЦ. Преосвящени о. Слiпий бул професор, ректор Духовней семи38


нариї у Львове, архиепископ Львова и митропилит Галича, патриярх Києвско-Галицки, снователь грекокатолїцкого Универзитета. После Другей шветовей войни совєтски власци го, як велькодостойнїка Грекокатолїцкей церкви, прешлїдовали и преганяли 18 роки по лагрох и цемнїцох. После того пребувал велї роки у Риме, дзе и умар у 92. року живота. Там бул поховани у Церкви святей Софиї, хтора вибудована по його инициятиви, а потим 1992. року, на Матку Божу 27. и 28. августа, його мощи з високима почесцами пренєшени до Церкви святого Юра у Львове, так як вон и поручел у своїм Завiщанню: «... Поховайте мене в нашому Патрiяршому Соборi Святої Софiї, а як воплотиться наше видиння i востане на волi наша Свята Церква и наш Український Нарiд, занесiть мою домовину, в якiй спочину, на рiдну Українсьску Землю i покладiть її у храмi Святого Юра у Львовi.” На концу, упечатки котри нє спадаю до архитектури: У Львове, на Галичини, як и у цалей України, людзе масовно ходза до церкви, окреме на церковни швета, кед подприємства и звания нє робя. У нїх звичайне же ше людзе, и старши и млади, жегнаю кед преходза коло церкви. Пред церкву ше прежегна и таксиста, док вас бегцом веже през транспортну гужву и галайк милионского варошу... И можебуц менєй познати податок: Од 1973. року Львов збратимени з городом Винипеґ у провинциї Манитоба у Канади. Вони, по анґлийски, „twin cities” – „городи двойнята”, т.є. маю „дружнi зв’язкi”. То уж и прето же у архиепархиї Винипеґ єст коло 50 000 вирних по походзеню углавним з Галичини. Хасновани жридла: –– ІСТОРІЯ ЛЬВОВА в документах i матерiалах, Наукова думка, Київ, 1986. –– Сучасний ЛЬВІВ, Видавничий центр „Феникс”, Львiв, 1992. 39


ЛЬВОВСКИ НЄЩЕСНИ ЛЮБОВИ Преходзаци през Львов, турски шветови путнїк 17. вику Евлия Челебия, кед видзел ту красни дзивчата, записал: „Ту дзивчата таки красни же кед на нїх попатриш, як су облєчени до гадвабу, як слунко ясни, з очми як сарньово – страциш главу.” А у популарней писнї Лєм у Львове ше шпива: „... а сладке тото место ма панї як сок, чоколада и мед.” Єден з найбогатших тарґовцох у Львове у 16. вику, Волф Шолц, мал 12 синох и 12 дзивки, и то з єдну жену, Доротею. Бивали у будинку на Площи Ринок, число 23. Надгробна плоча тей фамелиї, хтора остала од старого стредньовиковного теметова, убудована познєйше до мура катедралней церкви. Велї каменї у Львове „паметаю” таки и подобни подїї з давней прешлосци варошу, хтори постали леґенди. Медзи нїма записани и славни, часто нєщесни любови.

ЖИВИ СПАЛЄНИ Збуло ше то 1518. року, кед ше полюбели Ивашко и София, вон Єрменєц, а вона Полякиня. Тедишнї закони нє допущовали малженства чловека и жени розличних вирох. То бул страшни грих, подобне як зоофилия або некрофилия, тє. любов спрам животиньох або мертвих! Суд нє уважовал анї факт же нєщесни млади людзе були обидвойо християнє, лєм Ивашко бул єрменскей, григориянскей3 Єрменска церква єдна з найдавнєйших християнских церквох на швеце; спада ґу давновосточним православним церквом, нєшка ма коло 6 милиони вирних; вола ше апостолска, понеже у другей половки I вику св. апостоли Тадей и Вартоломей наказовали християнску виру у Єрмениї; вола ше и григориянска, по мену св. Григория Просвитителя; чийо мено вжал єрменски цар Трдат III и 301. року перши на швеце преглашел християнство за державну релиґию; у 1630. року основана єй уния з Римским пристолом, хтора

3

40


вири, а София польскей, католїцкей. Нє вредзело анї тото же чловек бул вецей роки ґдовец, а жена нєодата. Осудзели их на шмерц – живих спалїц! Завязали их хрибет ґу хрибту и оковали з ланцом, облєкли до длугих шматох намочених зоз смолу, та вивезли вонка з варошу, на гору Страт, нєдалєко од места дзе нєшка Краковски ринок. (У варошу теди забивали лєм припаднїкох паньского роду!) Пред тим як нєщесни „гришнїки” вишли на наскладани древа, дали им факлї до рукох, а кед ступели на смертельне огнїско, запалєли их. Учас на живих целох збовчали шмати зоз смолу. Так випадло же ше осудзени любовнїки сами спалєли!

Львов: Проспект Шевченка исновала по конєц Другей шветовей войни, кед була знїщена з радянским режимом; верховни патриярх ше вола католїкос шицких Єрменох; тераз то святийши Ґареґин II, чий пристол у варошу Ваґаршапат (познати и як Ечмиядзин), при Єревану.

41


Кед ше дознал о тим страданю двоїх младих людзох, польски краль бул розєдзени, алє уж нє могол нїч зробиц. Розказал же би ше Єрменом виплацело одредзене надополнєнє у пенєжу, алє вони то одбили. Сам варош им нїч нє дал.

ГАЛЬШКА Стредком 16. вику у варощику Острог, у обласци Ривно, була єдна Гальшка, найбогатша дзивка у цалим краю. Прето ю велї сцели за жену. Найбаржей ю питал тиж богати Лукаш з тедишнєй держави Реч Посполита.4 Вон бул таки упарти же ше з ню на силу оженєл. Дзивкова мац три роки нє пущела Гальшку до Лукашового дому, бо анї вона нє сцела такого жеца. Обидва сцекли до Львова и скрили ше до манастира Доминиканцох. Кед нє могол нагвариц Гальшку же би жила з нїм, Лукаш обколєл манастир з войском и артилєрию. Тота часц варошу була заварта. До манастира нїхто нє могол войсц анї з нього висц. И попри войска, до манастира заш лєм вошол, як жобрак, православни княз Симеон Слуцки, кого Гальшка справди любела. Вони ше ту повинчали, понеже преглашели за нєзаконїте Гальшково насилне малженство з Лукашом. Умишал ше и польски краль. Розказал львовскому старостови же би пущели Лукаша до манастира и признал його насилне малженство з Гальшку як законїте! Нєщесну Гальшку заварли перше до твердинї на Високим замку у Львове, а потим ю одвезли до Лукашового замку у месце Шамотуль у Польскей. Гальшка нє могла забуц свойого любеного Симеона. О кратки час од жалю умарла. Реч Посполита – восточноевропска федерална держава, исновала од 1569. по 1795. рок на териториї нєшкайших державох: Польскей, України, Билорусиї, Литви, Латви, южней Естониї и заходней Русиї; настала як резултат Люблинскей униї, хтора обєдиньовала Кральовство Польскей и Вельке кральовство Литовске; главни городи були Краков и Варшава. 4

42


Интересантне же, у складзе з тедишнїма законами, Лукаш нє вжал нїч зоз Гальшкового богатства, понеже нє мали дзеци. Жителє Шамотуля и нєшка указую кулу „чарней княгинї”. Так волали Гальшку, понеже вше ходзела облєчена у чарней шмати.

ЦО ЛЮБОВ ЗЛУЧИ... Було то 1594. року, кед талиянски тарґовец Микелини з далєкого Криту привезол до Львова вельку превозку вина. У обисцу єдного купца збачел його дзивку Пелаґию и зразу ше до нєй залюбел. Полюбела и вона його, та странєц ришел остац у Львове. Праве того року у варошу запановала чума, страшна хорота од хторей у тим чаше умарло пол Европи. Захорела и Пелаґия, нє було надїї же виздрави. Аж було таке предписанє же охорених од чуми, ище живих, ошвецели у церкви, а потим их вивожели вонка з варошу же би там умарли. Приблїжовац ше ґу охореним було опасне, та и писаре през облаки, на одстояню, записовали остатнї жаданя смертельно охорених. Алє Микелини нє зохабел свою любену Пелаґию. Приходзел ґу нєй, помагал єй и цешел ю. Могол пойсц оталь и виратовац себе живот, алє нє сцел. Нє могол задумац живот без нєй. Нєодлуга Пелаґия умарла. Як православну, поховали ю на теметове церкви Благовищеня. О даскельо днї за ню умар и Микелини. Кед умерал, модлєл же би го поховали у церкви Святого Станислава, понеже бул католїк. Остатнє жаданє Микелиново тиж було же би на обидвох гробох поставели надгробни каменї на котрих вибити по два шерца, повязани з ловоровим конарчком, а под нїма були виписани слова поети Шимона Шимоновича: „Цо любов злучи, анї шмерц нє розлучи”. У Львове уж давно нєт анї церкви Благовищеня, анї Святого Станислава. Алє и нєшка ту дзешка души залюбених Микелиния 43


и Пелаґиї хтори – як львовски Ромео и Юлия – здогадую ище раз же анї шмерц нє розлучи тото цо звяже любов.

ЛЮБОВ НА ПЕРШИ ПОГЛЯД Року 1634. до Львова пришол польски краль Владислав Штварти. Преходзаци през Площу Ринок, збачел на облаку барз красну дзивку Ядвишку як поздравя свойого монарха. И залюбел ше до нєй на цали живот! Краль такой одведол Ядвишку до своєй палати у Варшави. Алє то спричинєло процивеня и гнїв у висших кругох. Папски нунций и архиепископ твердзели же красна Ядвишка очаровала краля, та му сцели вибиц тоти чувства зоз швецену воду и одреканьом. Алє то нїч нє помогло, та ришели оженїц краля. Краль ше нєвольно оженєл з австрийску принцезу Цецилию Ренату, озбильну и побожну дзивку. Нова кралїца ше заинтересовала же хто ше так весело шмеє у палати. Була то Ядвишка, хтору прето преселєли до другей палати. То нє вредзело, бо ю краль и далєй нащивйовал. Потим Ядвишку одали за єдного богатого пана до Литви. У тих крайох було вельо красни ловиска, а краль бул страсни ловар, та часто там одходзел и оставал по даскельо мешаци. Краль Владислав остал ґдовец и знова ше оженєл, алє свою любов Ядвишку нє напущел. Умар на єй рукох 1648. року. Вона потим жила у самоти, окружена з мержню и нєнависцу. Дальша єй судьба нє позната.

КИРВАВА СВАДЗБА На Площи Ринок у Львове жила красна и богата 18-рочна дзивка, Гана Вильчкивна, хтора 1580. року спричинєла кирвави скандал. Велї були заинтересовани за єй руку и тал, алє ю найбаржей сцели Урбан Убалдини зоз Фиренци и Поляк Павел Єлонек. 44


Городска хижа Ратуша

На єдней свадзби, дзе були шицки тройо вєдно, обидвоме хлопи источасно питали Гану до танцу. После краткого роздумованя, Гана вибрала Талияна. Нагнївани Поляк пляснул Убалдиния, а тот винял нож и смертельно ранєл супарнїка. Забойнїка такой загарештовали и, по тедишнїх законох, осудзени є на шмерц. Алє младого Талияна нє забили. Нє прето же го бранєла моцна италиянска колония у Львове, анї же бул родзина папи римского Григория XIII. Виратовали го львовски жени. Супруги львовских судийох нє дали мира своїм мужом – дзень и ноц орґанизовали протести пред Ратушу, городску хижу. Гуторели: „Така велька любов... Така романтична подїя!” Ґу тому, кед ранєти Єлонек умерал, як прави християн, пребачел свойому забойнїкови и модлєл же би го нє карали. После шицкого, Убалдини ше нєдзечнє оженєл з Гану. Од нїх почал ище єден львовски патрицийни род. 45


УПЕЧАТКИ З АНҐЛИЇ

НА КРАЛЬОВСКИМ ОСТРОВЕ Кед ше перши раз найдзеце у Анґлиї, накадзи ступице на влажну жем, обнєє вас молга и якеш окремне чувство. Озда уж и прето же сце на острове, у жеми дзе шицко окремне и покус чудне. Анґлийци так и гваря – же вони з Острова, а до Европи лєм ґеоґрафски припадаю. Од Европи их роздвоює нє лєм Ламанш односно Анґлийски канал, як го по своїм волаю. По велїм су окрем швета. Ище вше гоня по лївим боку, алє то нє значи же у нїх шицко „на лїво”. Кед сце длужей там, почнєце ше кус-покус „правиц Енґлейз”... Звичайно гвариме лєм Анґлия, алє точнєйше повесц Велька Британия, або Зєдинєне Кральовство, як свою державу частейше волаю єй жителє. Тото єдинство творя Анґлия и Велс у южней и штредней часци векшого острова, Шкотска на сиверу, як и Сиверна Ирска на меншим острове. У составе Велькей Британиї находза ше вєдно коло 5000 блїзши и дальши острова! ФАБРИКА ШВЕТА. Анґлия односно Велька Британия позната як високо розвита индустрийна жем. У XIX вику вона була фабрика швета, як ю наволовали, а велї роки мала и примат на морю. Ту почала индустрийна револуция зоз пренаходком машинох котри заменєли класичну мануфактуру, ту преробела перша парна машина. Вельо би ше могло писац о велькосци и богатстве Британскей империї котра ше розвивала од XVI та по XX вик. После Першей шветовей войни мала велї колониї и понад 520 милиони жительох. Окремни розвой и ширенє Британия зазначела под час кралїци Викториї (1837–1901), котрей Анґлийци и нєшка даваю 46


вельку почесц, а час у котрим вона владала наволую викториянски час. На империю здогадую велїчезни будинки у варошох, котри правени помпезно, як ше то швечело у штред велїкого кральовства. Нєшка Велька Британия углавним зведзена на Острово. Алє 53 жеми у швеце, дакедишнї єй колониї, члени такволаного Комонвелту нацийох. Медзи нїма Канада, Австралия, Индия, Южна Африка... Тота Уния облапя 1,9 милиярди жительох, чийо шедзиско у Лондону, на чолє з анґлийску кралїцу Елизабету II. ПОГЛЯД ДО ПРЕШЛОСЦИ. Ище пред нову еру на Острове жил народ Брити келтского походзеня, по котрих Британия достала мено. Пейдзешатих рокох пред нову еру на Острово пришли Римянє под вождством Юлия Цезара, хтори 43. року новей ери основали город Лондон. После коло пейсц викох Римянє ше поцагли, а на Острово пришли освойоваче – Анґли, Сакси и Юти. Вони населєли южну часц Острова, нєшкайшу Анґлию, а Бритох поцисли на сивер, до Шкотскей. Виками то були два держави же би ше Анґлия и Шкотска зєдинєли аж 1707. року. У IX вику, та полни двасто роки, Анґлию зоз сиверу нападали Скандинавци, познати под менами Викинґи, Норманє або Данци. Окреме значна подїя була такволане норманске освоєнє 1066. року, од кеди ше рахує новша история Анґлиї. Теди у битки при Гестинґсу, на югу Анґлиї, нормански войвода Вилиєм побил войско краля Гаролда, освоєл Лондон и дал ше коруновац за краля. Бул то перши „цудзи” краль, наволани Вилиєм Освойовач. Познєйша история Анґлиї преткана з бурнима периодами – починаюци од крижарских войнох у XII вику, та прейґ сторочней войни медзи Анґлию и Французку (котра тирвала од 1337. по 1453. рок, значи 116 роки!), та по войну двох ружох, билей и червеней, у другей половки XV вику, у котрей ше борели за престол династиї Ланкастер и Йорк...

47


Потим на сцену приходзи династия Тюдор, з котрей окреме познати краль Генри VIII (1509–1547) зоз своїма шейсц женами. Нашлїдзела го кралїца Елизабета I, його дзивка котру мал з другу жену Ану Болен. У тих цмих часох церква ше мишала до шицкого, а шекера на лондонским Тауеру „робела” дзень и ноц. Падали глави гоч зач, а кед була у питаню даяка визначна особа, наприклад кралїца, анґажовани кат з мечом зоз Французкей. Мученє, забиванє, випитованє правди – було теди праве ремесло! З династиї Стюарт значни шкотски краль Джеймс I, котри 1603. року постал краль Анґлиї и Шкотскей. То бул перши крочай у пробованю зєдинєня тих двох жемох. КРАЛЇЦА. Зоз приходом краля Джорджа I на престол 1714. року почина кральовство династиї Гановер, а од 1910. року и краля Джорджа V династия Виндзор, котра и нєшка актуална. Зоз нєй и терашня кралїца Елизабета II (1926), дзивка краля Джорджа VI, котра на трону од 1953. року, полни 60 роки. Анґлийска кралїца источасно и верховни поглавар Анґликанскей церкви. Єй муж Филип, войвода од Единбурґу. Маю штверо дзеци, то: Чарлс, Ана, Ендрю и Едвард. Принц Чарлс бул оженєти з принцезу од Велса Даяну Спенсер, котра траґично страдала у транспортним нєщесцу у Паризу 1997. року. Їх двоме синове Вилиєм и Гари. Принц Вилиєм оженєти з принцезу Кейт Мидлтон. ЄДЗЕНЄ, ЧАЙ, ОБИЧАЙ. Кед руши даґдзе з Острова, Анґлиєц звичайно гвари же идзе „до Европи”, а за тих цо нє отамаль пове же пришли „зоз континенту” або „споза моря”. Єст аж и присловка же Анґлиєц нє видзе з обисца „нїґдзе без калапа и амрела”. То уж и прето же ше ту учас розлєє диждж, по даскельо раз на дзень. Анґлийци нє рушаю на роботу без фриштику, хтори у нїх „моцни”. Традицийни анґлийски фриштик то ham and eggs -– пражена шунка и вайца. (У нас ше то погришно вола „гемендекс”.) Место шунки може буц пражена сланїна, колбаса, а при48


лог кромплї, печарки, пасуля на густо, тост з маслом... Пред тим идзе джус з помаранчеца, а потим чай або инстант кафа. Рад’ярд Киплинґ (Кнїжка о джунґли) гварел: „У Анґлиї ше можеце добре наєсц кед наручице анґлийски фриштик три раз на дзень.” Тоти цо на роботи маю такволани lunch – лєгки полудзенок, звичайно на поладнє або на годзину. После роботи, дома, маю dinner – полудзенок, а позно вечар supper – лєгку вечеру. То традиция, алє у новшим чаше, окреме младши швет, вше вецей ше ориєнтує на „пожичену” кухню – пицу, гамбурґери, єдла з карийом и инше. Познати анґлийски чай то уствари индийски або цейлонски чай помишани зоз згуснутим млєком, та здабе на билу кафу. Анґлийци го пию гоч кеди, а обовязно на пейц годзин пополадню, кед маю такволани five o’clock tea. З того направели цали ритуал и бон-тон. (Нє шицко єдно як ше трима шольку, як ше миша чай, анї дзе стої ложичка!) Звичайно маю и окремну просторию дзе ше пиє чай, поготов кед биваю у хижи. Єст вельо файти чаю, за рижни смаки и нагоди – ранши, пополадньови, ловарски, ґрофовски... Ґу чаю ше служи бисквити або даяки други колачики. Звичайни и вихвалєни анґлийски колач то apple pie – яблукова пита. (Нашо рейтеши лєпши!) Гвари ше же Анґлийци „жимни”, спомалшени, старомодни. Алє од нїх походзи фодбал, Битлси и Ролинґстоунси, рижни модни новосци, маю свой гумор. За Шкотску вязани виски, ґолф, волна... З Острова вишли високи досяги науки, образованя, литератури, уметносци. Анґлийски язик ше нєшка розширел по цалим швеце. Вони твардо чуваю свою традицию и принципи, нє даю свою фунту, та гоч и виду з Европскей униї! За нїх спорт лєм лови, лапанє рибох и єдренє, шицко инше бависка. Полни су з манирами як please; excuse me; I’m sorry; thank you, my pleasure… (модлїм; пребачце; жаль ми; дзекуєм; мойо задовольство – нєт на чим). Анґлиєц нє бешедує вельо, одвитує кратко, дакеди лєм з єдним словом, у каждей нагоди ше справує як gentleman. У явним 49


превозу нє бешедує, шедзи и чита новини. Хто так нє роби, то странєц. Єст ище вельо того цо лєм анґлийске. Озда и прето вельки нємецки поета Гайне гварел же би любел жиц у Анґлиї, „бо ше там ствари случую сто роки познєйше...” ТУНЕЛ. Виками ше до Анґлиї могло пойсц лєм по морю, у новшим чаше по воздуху. Главни траєктни линиї були з Остендеу у Белґиї по Довер у Анґлиї и од Доверу по Кале у Французкей. А вец, 6. мая 1994. року отворени желєзнїцки тунел попод канал Ламанш хтори зоз „тварду” драгу повязал Острово з Европу. Святочно го у Калеу отворели анґлийска кралїца и французки предсидатель Митеран. Тунел длугоки 50 километри, од того 39 километри под морйом, 45 метери глїбоко под морским дном. Вяже Черитон у Анґлиї и Кале на французким побрежю. То найдлугши подводни тунел на швеце и найдлугши медзинародни тунел. Як гваря, то шветове чудо нового часу и подняце столїтия! У тунелу єст три паралелни „циви” зоз шинами – два ширши за два процивни напрями гайзибанох, а медзи нїма узши сервисни тунел хтори служи за отримованє. Гайзибан Eurostar хтори превожи путнїкох прейдзе през тунел за коло 20 минути, а тот за превозки путує коло 35 минути, при чим вожаче шедза у превозкох. За превоз векшей терхи єст окремни гайзибан. През тунел гайзибани гоня 130–165 километри на годзину, а звонка тунелу коло 300 км/г. Гранїчни преход ше находзи на штред тунелу. Єст директни гайзибан з Лондону до Паризу и далєй по Брисел. Роботи на вибудови тунелу почали 1984. року, кед британска и французка влада подписали о тим спорозуменє и формовали компанию „Транс Манш”. Коло 13 тисячи роботнїки з обидвох бокох копали тунел седем роки. Главни тунели ше стретли у маю–юнию 1991. року. Огромни машини „кертици” були ласерски наводзени, так прецизно же одступанє тунелох при стретаню под морйом було лєм у центиметрох! Тунел коштал 10 милиярди евра. 50


ЛОНДОН. Главни варош Велькей Британиї, розцагнути на рики Темзи, єдна з найвекших метрополох на швеце. Сам варош ма коло 8,5 милиона жительох, а зоз численима предварошами 12–14 милиони. Кажда його часц, од велїкей луки та по остатнї загради, припада окремному часу, криє у себе историйну прешлосц, од найдавнєйших часох, прейґ викториянскей империї, по нєшкайши днї. Гваря же ходзиц пешо по Лондону, же би ше цо вецей видзело, то таке як на дески плївац прейґ океану. За путованє по варошу служи метро – underground, червени автобус на поверх – double decker и чарни городски такси. Праве тоти автобуси на поверх препознатлїви символ Лондону. (Єден час були утаргнути, алє су знова уведзени, аж и модернєйши як були.) На таких превозкох ше идзе и на такволани sight seeing – обиходзенє знаменїтосцох. Ниа даскельо места у Лондону хтори треба опатриц:

Бакинґемска палата

То вшелїяк Бакинґемска палата у хторей жиє кралїца. Кед кралїца ту, на палати пирха державна застава. У штред варошу 51


змесцени Гайд парк, на 142 гектарох, а вєдно зоз Кенсинґтонскима заградками ма 253 гектари. Строги центер Лондону то Сити. Централна часц варошу то и Вестминстер, на лївим боку Темзи. Ту ше у води опатраю познати будинки Парламента. На будинку Долнього дома, на турнї високей 96 метери, находзи ше Биг Бен, найпознатша годзина на швеце. У Вестминстерскей опатиї коруновани скоро шицки кральове и кралїци Анґлиї од 1066. року, а 18 ту и поховани.

Опрез моста Тауер бридж на Темзи

На Темзи и твердиня Тауер, з велїчезним мостом Тауер бридж. То найстарши будинок у Лондону, збудовани ище под час Вилиєма Освойовача. Спочатку то бул дворец анґлийских кральох, а познєйше страшна цемнїца, дзе мучени и забивани велї осудзени. Катедрала святого Павла найвекша церква у Лондону. (17. априла 2013. року у нєй отримана церемония хованя Марґарет 52


Тачер.) У вельким огню у Лондону 1666. року скоро цалком згорела, алє є потим обновена. Британски музей ма 2 милиони обєкти-предмети, 7 милиони кнїжки, познату читальню. Вайтгол (шедзиско влади), Даунинґ стрит 10 (резиденция премиєра), Пикадили сквер (з Амором на штредку), длугока и широка Оксфордска улїца, Трафалґар сквер, Шекспиров Ґлоб театер... Шицко то стари здания и часци варошу. Туристична и забавна атракция нового датума то панорамске колєсо Лондонске око, найвекше на швеце, високе 135 метери, роби од початку 2000. року. Велї гваря же така модерна конструкция нє швечи у класичним Лондону. Алє и стари Беч ма свой Пратер з подобним колєсом, а Брисел велїчезни Атомиюм з кулями.

Змена стражи пред кралїцову палату

ЗМЕНА СТРАЖИ. Кажди дзень на поладнє пред Бакинґемску палату ше зменює кралїцова стража. То єдна з найвекших атракцийох у Лондону. Ґардисти у червених якнох и чарних панталонох, з грубима чарнима шапками, иду по улїцох, пешо и на коньох, и приходза пред кралїцову палату. Шицко то провадзене з окремним ритуалом, воєну музику, гласнима командами. Цала церемония тирва коло годзину, а провадза ю по даскельо тисячи людзе, углавним туристи. Велї од рана чекаю пред палату же би тоту представу цо лєпше видзели. 53


Пред капуру палати з обидвох бокох стої по єден ґардиста, мирно як закопани, з пушку у руки, лєм кеди-нєкеди з парадним крочайом заменя свойо стражарски места. Тот вояк на стражи пред палату тиж єден зоз символох Лондону. Цали тот ритуал Анґлийци правя у нєшкайшим чаше насампредз пре традицию, хтора почала ище у XVII вику, як и пре атракцию. Вони ше цеша же тоту церемонию можу указац швету, так исто як цо любя же маю свою кралїцу. АДМИРАЛ НЕЛСОН. На штред Трафалґар скверу, на високим слупе, поставена скулптура славного анґлийского адмирала Нелсона, котри випросцени, зоз шаблю у лївей руки, патри прейґ Темзи на далєке морйо. Тот памятнїк здогадує на битку при Трафалґару, кончику на уходзе до Ґибралтару, у югозаходней Шпаниї, кед анґлийска флота, под команду адмирала Горация Нелсона, 21. октобра 1805. року, побила французку и шпанску флоту и на тот способ онєможлївена Наполеонова инвазия на Анґлию. Храбри адмирал Нелсон, барон од Нила, участвовал по теди у коло 140 биткох, 40 раз бул ранєти, у борбох страцел праву руку и єдно око, а у битки при Трафалґару – погинул. Коло його памятнїку на велькей площи лєжа штири камени люви, символи побиди. Ту ше збераю числени туристи, док на площу злєтує множество голубох... ГРЕКОКАТОЛЇЦКА ЦЕРКВА. Нєдалєко од Оксфордскей улїци, у побочней улїчки Duke Street (Войводска улїца), находзи ше Соборна грекокатолїцка церква – Лондонска епархия (владичество) Пресвятей фамелиї за Українцох византийского обряду. Тоту назву ноши од 18. януара 2013. року, кед папа Венедикт XVI подзвигнул потедишнї еґзархат за грекокатолїкох у Велькей Британиї на ранґ епархиї. На чолє епархиї Глїб Лончина, епарх (владика), котри пред тим бул апостолски администратор, а потим апостолски еґзарх. Терашнї викар Ендрю (Андрий) Хома. У 54


Велькей Британиї єст 12 грекокатолїцки парохиї и коло 15 тисячи вирних. Богослуженя за грекокатолїкох ше отримую у коло 60 местох. Еґзархат за грекокатолїкох у Велькей Британиї основани 1957. року. Длуги час, од 1963 по 1987. рок, на його чолє бул еґзарх односно владика Авґустин Горняк, родом з Коцура, хтори умар 2003. року и поховани є у коцурскей церкви.

Соборна грекокатолїцка церква у Лондону

55


У ШЕКСПИРОВИМ ВАРОШУ Приятелю добри, пре Христа, нє рушай прах котри ту закопани. Благословени най будзе тот хто очува тот камень, а прекляти най будзе тот хто руши мойо косци!

Надпис на Шекспировим гробе

Варощик Стратфорд на рички Ейвон (Stratford-upon-Avon), змесцени у живописней обласци Ворик у штреднєй Анґлиї, сиверозаходно од Лондону, уж коло 400 роки єдно з найпознатших местох у швеце. У нїм 23. априла 1564. року народзени Вилиєм Шекспир, найвекши анґлийски драмски поета и єден з велїканох шветовей литератури. Його драми, комедиї, траґедиї, поеми и други числени дїла давани и нєшка ше даваю по театрох ширцом швета, зняти и велї филми. Гваря же ше кажди дзень даґдзе у швеце обяви даяка робота о Шекспирови и його дїлох, та створена и окремна наука – шекспиролоґия. ДЇЛА. Траґедия Ромео и Юлия, вична пожертвовна любов двоїх младих, з плачом обишла швет. Паметлїви и траґедиї Отело, Гамлет, Юлиє Цезар, Краль Лир, Маґбет, Антониє и Клеопатра; историйни драми Генри IV, Генри V, Генри VI и Генри VIII, Ричард II и Ричард III; комедиї Сон лєтнєй ноци, Млєтацки тарґовец, Як ци ше пачи, Шицко добре кед ше добре скончи, Весели жени виндзорски; поеми як Венера и Адонис... и ище велї други дїла, медзи нїма и коло 150 сонети. Даєдни авторе наводза же „нїхто нє написал тельо таки твори як Шекспир, анї до теди, анї од теди”. Почитователє Шекспира знаю дакеди повесц же „озда нєт цо о Шекспирови и його дїлох уж нє поведзене”, а заш лєм ше ище вше дацо нове дозна и одкриє. А вироятно ше менєй зна о самим його Стратфорду, дзе є народзени и поховани. 56


Шекспирова хижа у хторей ше народзел

ВАРОШ. Стратфорд и нєшка вирно чува шицки памятки на Шекспира и його час. Скоро шицки хижи и улїци стоя так як и пред вецей як штирома виками. Аж и мена улїцох исти. Дакеди то бул мали валал, нєшка то туристични варош зоз коло 25 000 жителями, до хторого рочнє приходза коло 3 милиони (!) нащивителє зоз цалого швета, лєм прето же то Шекспирово место – Shakespeare’s place. До старей часци варошу ше уходзи пешо. Преходзи ше по старим древеним мосце прейґ рички Ейвон, хтори направени ище у Шекспировим чаше. Нє мож войсц на авту, анї на автобусу, бо улїци узки, а на тот способ ше го и чува од заґадзованя. Хижи углавним древени, а даєдни и з надовим закрицом, таки як у давней прешлосци. Прето, поведзме, нє шлєбодно куриц нїґдзе на явних местох, бо ше барз меркує же би нє пришло до огня. 57


Нука у старим варошу шицко випатра як уж виками нєрушене, як церньови дворец зоз сказки у котрим заспала принцеза. Хижи, капури, загради, цагача на киблох, брадла маховини на закрицох – шицко то як на филму зоз старих часох. У скоро каждей улїци карчми, ресторани и предавальнї у стилу Шекспирового часу и його дїлох, так ше и волаю. Ствари у нїх древени, карсцелї и лавки масивни, тварди. У улїци Генли, єдней з найстарших у варошу, находзи ше велька хижа на поверх у котрей ше Шекспир народзел, жил у младосци и у нєй умар. Нєшка то Мемориялни дом, отворени за нащивительох. Шицко ту вирно стої уж вецей як штиристо роки – древена колїска, пец з котлом на огнїску, писаци стол з грубу рапаву деску. Просториї без повали, зоз грубима гредами под закрицом. Чува ше кажду ствар, кажду дробнїцу хтору Шекспир хасновал. Обок при тей хижи подзвигнути сучасни будинок, Шекспиров центер. Вибудовани є з помоцу велїх любительох Шекспира, уметнїкох и ґлумцох зоз цалого швета. Ту змесцена богата библиотека, дзе приходза тоти цо преучую Шекспира и його дїла. Нєдалєко у истей улїци находзи ше стара школа зоз Шекспирового периоду (предпоставя ше же и вон до нєй ходзел), хтора и нєшка у функциї. У учальнї груби древени лавки, барз рапави, повирезовани, здогадую на числени ґенерациї школярох. Далєй, при самей рички Ейвон, подзвигнути вельки Кральовски спомин театер, у котрим ше през цали рок приказую Шекспирово представи. Тиж нєдалєко находзи ше красна двойнїста хижа закрита з надом, з вельку заграду и овоцнїком. Ту ю волаю cottage (котидж) – колїба. То хижа Шекспировей жени Ени Гатавей. По випатрунку їх хижох, видно же обидвойо були з маєтних фамелийох – Шекспиров оцец бул фармер и тарґовец з волну, а Енов оцец фармер.

58


ГРОБ. На концу улїци, тиж на побрежю рички, находзи ше церква Святей Тройци, у котрей Шекспир поховани. Камена плоча закрива гроб при олтаре, а на нєй урезани горе написани слова: Приятелю добри...

Хижа Шекспировей жени Ени Гатавей, закрита з надом

Тоти слова написал сам Шекспир пред конєц свойого живота. По своїм жаданю, ту є поховани, у Стратфорду дзе ше и народзел. Умар на Дзуря, 23. априла 1616. року, у 52. року живота, на свой родзени дзень! И справди, нїхто нє рушел камень на його гробе, гоч його жена Ени и дзивка Сузана сцели буц поховани вєдно з нїм. Теди бул таки обичай же посмертни остатки покойного, после одредзеного часу, премесцани до сушедней „хижи косцох”. Шекспир то нє сцел. Його молба, чи клятва, сполнєна аж по нєшкайши днї. 59


(Шекспир ше оженєл кед му було 18 роки, а його Ени 26. Вєдно пожили 34 роки и мали тройо дзеци. Гоч була осем роки старша, Ени пожила после Шекспира ище седем роки. Умарла 1623. року, дожила 67 роки, 15 вецей як єй славни муж.) ФЕСТИВАЛ. Каждого року на Дзуря, 23. априла, кед през поля и загради у тим богатим краю Ворика ярнї воздух розлєє полни, узрети пах лєса, желєнїдла и квеца, у Стратфорду починаю святочносци, фестивал на чесц велького Шекспира. Тоти святочносци дакеди тирвали лєм даскельо днї, нєшка ше розцагню аж до позней єшенї, та и длужей. У нїх участвую нє лєм жителє Шекспирового родзеного места, алє приходза нащивителє зоз цалей Анґлиї и швета. По улїцох пирхаю застави рижних державох, иду процесиї з венцами квеца котри кладу на Шекспиров гроб, отримую ше рижни преподаваня о його живоце и роботи, у театре ше приказую його дїла, у ресторанох ше варя єдла зоз Шекспирового часу... Шицко то символ почитованя велького поети, предлужованє його живота. Бо, як гваря Анґлийци, „Анґлия мала после Шекспира ище велїх вельких людзох, алє анї єден з нїх ше нє розчул по швеце так як Шекспир, анї єден нє жиє так длуго после своєй шмерци як цо жиє Шекспир”. Вони ше цеша же маю таке славне место зоз прешлосци. И вельки нємецки поета Гайне о тим гварел: „Сцел бим жиц у Анґлиї, бо ше там ствари случую сто роки познєйше...” За велїх людзох уж и саме пребуванє у тим ориґиналним амбиєнту старого часу импресионує, дава порив за творчосц. И гваря Анґлийци же кед би пущели най ше Стратфорд розвива так як и други вароши, кед би у нїм нє застановели час, вон би нє представял нїч окремне. Шицко би швидко прелїґла динамика сучасного живота и урбанизация. А так, варош на рички Ейвон нєшка интернационално познати и ценєни, так исто як и його житель поета Шекспир.

60


У МУЗЕЮ МАДАМ ТИСО Було би вельке препущенє буц у Лондону а нє нащивиц Музей воскових фиґурох, або як є ширцом швета познати – Музей Мадам Тисо (Madame Tussauds). То єдна з найвекших атракцийох у главним варошу Анґлиї и Зєдинєного Кральовства, а числени його експонати зохабяю нєзабутни памятки на нащивительох. Музей рочно нащивя вецей як 2 милиони людзе або коло 7000 особи на дзень! У тим музею виложени з воску направени модели найпознатших особох на швеце, у їх природних велькосцох: державнїки, науковци, ґлумци, музичаре, спортисти... Тиж так, ту приказани и познати шветово историйни подїї. Дзекуюци шветлосним ефектом, музики и окремней атмосфери, шицко ту приказане так вирно же ше такповесц нє розликує од стварного. УМЕТНЇЦА. Мадам Тисо (1761–1850) народзена як Мари Ґросголц у Стразбуру, у Французкей. У младосци робела як служнїца у дохтора Филипа Киртиїса, хтори правел модели з воску, та ше од нього научела тото ремесло, же би го потим усовершела до уметносци. Перши музей воскових фиґурох основани у Паризу 1770. року, а перша фиґура хтору Мадам Тисо направела бул модел Волтера, 1777. року. Пре анґлийско-французку войну, Мадам Тисо 1802. року прешла жиц до Лондону, дзе предлужела свою уметнїцку роботу. Першу виставу мала 1835. року, кед основани и єй Музей воскових фиґурох. Велї фиґури котри вона особнє направела и нєшка зачувани у Музею, медзи нїма и єй автопортрет. Єдно з єй найвекших витвореньох то Хижа страху, дзе приказани жертви Французкей револуциї и даєдни други историйни подїї. Мотиви з Музею – фото Янко и Павлина Сабадошово з Вокинґу

61


Уметнїцку роботу Мадам Тисо предлужели велї майстрове, фаховци, уметнїки ширцом швета. Нєшка музеї Мадам Тисо, окрем у Лондону, єст и у Нюйорку, Лас Веґасу, Вашинґтону, Голивуду, Амстердаму, Паризу, Берлину, Бечу, Гонґконґу, Сиднею, Шанґаю. У Музею Мадам Тисо у Лондону 2011. року, з пригодну святочносцу, преславена 250-рочнїца народзеня велькей уметнїци. ИМИТАЦИЯ СЛАВНИХ. Шицки восково фиґури у Му- Янко Сабадош з Мерилин Монро зею статични, алє источасно полни рухох и динамики. На хвильки нє знаце же чи при вас стої особа з котру сце ту пришли, чи фиґура з воску! У Музею панує строги порядок хтори ше муши почитовац, а за фотоґрафованє потребне окремне допущенє хторе ше плаци. Кралїцов ювилей. З нагоди диямантского ювилея Єй Височества кралїци Елизабети II – 60 рокох од корунованя (1953), у Музею виробена ище єдна єй фиґура. На тим робели 20 фаховци штири мешаци, а фиґура коштала 150 тисячи фунти (коло 187 тисячи еври). Нова воскова кралїца ма вирну копию коруни и билу шмату, котру ноши и на своїм урядовим ювилейним портрету. Скулптура поставена при фиґурох кралїцового унука принца Вилияма и його супруги Кейт Мидлтон, а при нєй ище штверо члени кральовскей фамелиї. Млада кральовска пара окреме прицагує нащивительох.

62


Кралїца, єй муж Филип, принц Вилиєм и принцеза Кейт

То 23. по шоре воскова фиґура 87-рочней кралїци. Перша єй виробена ище 1928. року, кед мала два роки. Предходна фиґура кралїци у Музею була зоз 2001. року. Длугоки список. У множестве особох з воску котри ше находза у Музею, ниа даєдни: Барак Обама, Владимир Путин, Джордж Буш, Фидел Кастро, Моамер Ґадафи, Винстон Черчил, Далай Лама, Магатма Ґанди, Наполеон Бонапарта... принцеза Даяна... Джулия Робертс, Джордж Клуни, Пирс Броснан, Шон Конери, Даниєл Крейґ, Арнолд Шварценеґер, Брус Вилис, Чарли Чаплин, Елизабет Тейлор, Мерилин Монро, Брижит Бардо, Кейт Винслет... Мугамед Али, Михаел Шумахер, Дейвид Бекам... Мадона, Майкл Джексон, Бритни Спирс, Бийонсе, Битлси... Опра Винфри... папа Йоан Павле II... Вилиєм Шекспир... Славни пари: Том Круз як кед би праве зишол зоз „Топ ґана”, а прейґ плєца на ньго патри Никол Кидман; на крочай од нїх Гемф63


ри Боґарт зоз закончуюцей сцени „Казабланки” и при ньому Инґрид Берґман; ту нєроздвойни Анджелина Джоли и Бред Пит...

Павлина Сабадош з Битлсами

Музей ше з часу на час меня, бо ше зявюю нови особи котри зоз своїм дїлом на даяки способ постали познати у швеце. З нашей держави ту нєт нїкого, та анї зоз просторох бувшей Югославиї. А, поведзме, при Айнштайнови могли буц Никола Тесла, Михайло Пупин, Михаило Петрович Алас, Йосиф Панчич або Йован Цвиїч; при даєдному писательови П. П. Нєґош або Иво Андрич... Гибаль же ше нєодлуга ту зяви воскова фиґура Новака Дьоковича. Дакеди у Музею, медзи велїканами швета, була препознатлїва фиґура Йосипа Броза Тита, у маршалскей униформи, яки бул под час НОВ Югославиї. 64


ЦИНЇ ПРЕШЛОСЦИ. Єст вецей просториї у Музею хтори зохабяю найглїбши упечаток на нащивительох. Ту приказани страшни подїї з историї, котри потресли швет и остали по нєшка запаметани. То Хижа страху. На уходзе до нєй пише: „Кед маце слабе шерцо и кед сце бояжлїви, нє уходзце до тей хижи. Єст и красше цо видзиц у Музею.” Уходзиме до тей часци. Шицко зацмене. Нє видзице нїкого коло себе. Одкальшик чуц якиш страшни крики, як у даяким горор филме. У каждей хвильки очекуєце опасносц, а нє знаце одкаль вона придзе. Ниа даскельо описи и упечатки, по здогадованю. Шкотска кралїца. Нараз благи рефлектор у фарби ошвици подиюм на котрим ше збува страшна подїя: одрубованє глави шкотскей кралїци Мариї Ст’юарт. Заслупнєце. Пробуєце ше знайсц у цмоти, алє дражка вас водзи ище блїжей ґу сцени хтора ше ту збува. Рефлектор знова ошвицує даяки деталь. Мраз по вас преходзи. Видзице злобни твари дворянох котри присуствую тому страшному чину, наоружаних стражарох. Погляд вам пада на оштру шекеру котра ше у рукох нахмуреного ката наднєсла над красну женску шию, як и на стиднуту крев розмасцену по пняку... Пробуєце ше „обаториц”, нє патриц на шицко тото, алє нє мож, вшадзи около вас лєм цмота, забойство, страх. Ужас! Ви справди присуствуєце одрубованю глави! Нє мож ше одняц од того упечатку, одогнац од себе тоту слику, анї кед видзеце вонка з того страшного места, та анї други дзень, о длугши час... То историйна подїя. Мария або Мери Ст’юарт (1542–1587) була кралїца Шкотскей и Французкей, дзивка шкотского краля Джеймса V. Дала ю забиц єй родзина анґлийска кралїца Елизабета I, под сумню же участвовала у тайней догварки (завери) процив нєй. Кралїца Мария умарла мученїцки, бо єй кат на два раз одрубовал главу! Шкотску кралїцу Марию ше часто миша зоз анґлийску кралїцу Мери Т’юдор, познату як Блади (Кирвава) Мери, хтора жила 65


у першей половки XVI вику; була дзивка краля Генрия VIII и його першей жени Катарини Араґонскей. Страданя, жертви. Окремна цма простория приказує страданє на ґильотини Луя XVI, французкого краля, и його жени Мариї Антоанети у Паризу 1793. року. Чуц лєм тупи вдереня, а нєясне шветло пада на кирвави одрубани глави... Около стоя, кажди зоз своїм „ремеслом”, найвекши злодїє швета, найпознатши антигероє. Патра на вас з вищиренима очми споза роштельох. Кус далєй лєжи на посцелї млада принцеза у своєй полней краси, шицка у гадвабе, на мегких заглавкох. Заспала з благим сном, лєм єй ошмих прелєтує по красней твари. А споза фиронґи на посцелї стої збойнїк з вимахнутим ножом, котри ше єй лєм о хвильку зариє до билого цела... Преходзице коло цемнїцох, зоз сценами од хторих ше вам ноги затрешу. Ту рижни справи за мученє з хторима ше нацагує цело, ламе руки, ноги... Ефекти змоцнюю и статисти хтори ше рушаю у полуцмоти, нароком ше збиваю з вами, крича и так „долїваю” страх. Єдна сцена приказує осемрочного хлапца хторому ше судзи за – циґанство. Хлапец стої на шамли пред нахмуреним судийом, уплакани, а коло нього нахмурени вояци. За нїм стої його престрашена мац и з розширенима руками модлї за милосц свойого сина. До сукнї ше єй зарива хлапцова мала шестричка, злєкнута пред оштру желєзну копию стражара. Ище вше вам пред очми тоти места страданя, вирази мучительох, як и осудзених котри зохабяю свойо души ту, безпомоцни, далєко од надїї же би им дахто помогнул, ище менєй же би их оталь виратовал. МЕСТО КОНЦА. Пробуєме зохабиц тоти страшни сцени. Цала єдна гала у Музею пошвецена анґлийским кральом и кралїцом. Ту познати краль Генри VIII зоз своїма шейсц женами, його дзивка кралїца Елизабета I, хтору мал з другу жену Ану Болен, та шицка у шветлє и розкошу кралїца Виктория... 66


На єдним месце приказана битка на морю при Трафалґару 1805. року, кед анґлийска флота, под команду адмирала Нелсона, побила французку и шпанску флоту. На ладї „Виктория” лєжи смертельно ранєти адмирал, док застави пирхаю и чуц дзвони побиди: „Анґлийска церква дзвонї и слави побиду, жалї за погинутим адмиралом...” Дзекуюци Мадам Тисо, таки и подобни подїї, подоби и дїла останю вично зачувани. Уметнїцки направени з воску, врацаю нас до прешлосци и затримую час за велї будуци поколєня. Вично останю таки яки були велї особи хтори на свой способ постали славни и то, гваря, „вирнєйше як даяки филм, слика або кнїжка”. Маце помишани чувства, страшни и приємни, кед видзеце з Музею Мадам Тисо. Алє у єдней анкети вецей як 80 одсто випитани гварели: „Без сумнї, нїч нє погришиме кед повеме же Музей Мадам Тисо найупечатлївше место у Лондону!”

67


БОМБИ У КОВЕНТРИЮ Було то єдней єшенї, теди кед зме жили у велькей держави Югославиї, кед зме зоз червеним пасошом путовали по Европи и швеце, та зме ше так нашли у Ковентрию, у Анґлиї, варошу у ґрофовиї Заходни Мидлендс, коло 150 километри сиверозаходно од Лондону и 30 километри восточно од Бирминґему. То упечатки о страданю того места у Другей шветовей войни, котри пре свою Пред Беоґрадским театром у траґичну прешлосц отримує Ковентрию приятельски вязи з Беоґрадом и Краґуєвцом. То и стретнуца з людзми на далєким Острове котри анї нєшка нє любя кед ше им спомина бомби у Ковентрию. РАНО. Ошвитло швиже єшеньске рано, звичайне за Анґлию у тей часци рока. Ковентри бул обняти з ридку молгу, котра як моква падала на уж влажни асфалт. Станули зме вчас. На улїцох було ище шицко мирне. За нашо звикнуца, рано на седем годзин то анї нє так вчас, алє на Острове, дзе ше розвидня дакус познєйше як у нас, то заш лєм вчас. Анґлийцом цалком звичайне вечерац, поведзме, на дзевец годзин вечар, алє фриштиковац до седем годзин рано и уж буц порихтани на драгу – то одступанє од їх каждодньового ритму живота. И попри тим, мистер Оверберк нас уж чекал пред готелом „Ґодива”. Бул точни. Сцигол на своїм „гилману” лєм минуту ско68


рей як седем. (Привезла го його секретарка, котра му источасно и шофер, и фахови помоцнїк.) Пред тим вечар зме ше порадзели же нас одведзе до фабрики тракторох Масеи-Ферґусон, хтора ше находзи на виходзе з варошу. Тот маркантни чловек, зоз шивима власами на слихох, котрому би пре його стреднє позни роки баржей швечело буц „сер” як „мистер”, вше елеґантни, випросцени, з бешеду котра була мишанїна дїловного и щирого приятельского – бул єден з директорох тей у швеце познатей фабрики. И того рана нас дочекал з ошмихом. ЗАСТАВА. Того дня у фабрики на окраїску Ковентрия бул порихтани святочни дочек – на чесц штерацец наших найлєпших комбайнерох и фаховцох котри их провадзели. То було видно вшадзи у кругу фабрики, од дочеку на капури та по обиходзенє погонох. А на самим будинку, над виписану фирму Масеи-Ферґусон, пирхала югославянска застава! Бул то ґест взаємного почитованя, преткани з чувством же нас з тима людзми на далєким Острове вяже цошка векше, нє лєм дїловне сотруднїцтво з нашима фабриками ИМТ и Змай, хтори правя трактори и комбайни по МФ лиценци. Таку почесц дожили зме ище даскельо раз – на святочносци за полудзенком, кед настред велького стола на єдним боку стала анґлийска а на другим югославянска застава, у готелу, тиж и под час святочней вечери на законченю нашей нащиви Ковентрию. КОМПАНИЯ. Ище 1847. року у Канади Даниел Масеи отворел фабрику за правенє єдноставних машинох и опреми за фарми. Дзешец роки познєйше тиж Канадян, Алансон Гарис, почал зоз подобну продукцию малих фармових машинох. Тоти два фирми ше 1891. року зєдинєли и настала позната индустрия машинох Масеи-Гарис. У тей компаниї 1938. року направени перши самоходни комбайн за жито з исту назву. Источасно у Анґлиї робела фирма Гари Ферґусон, хтора уж 1933. року продуковала познати трактори ферґусон. Пре подобни 69


продукциї и взаємни интереси, 1953. року тоти два фирми ше зєдинєли до єдней, та настала компания Масеи-Гарис-Ферґусон, же би уж 1958. року скрацела свою назву до Масеи-Ферґусон. Ґу компаниї ше 1959. року припоєла фабрика Перкинс з Анґлиї, котра теди була найпознатша у швеце по добрих дизел-моторох и машинох. На тот способ настала ґиґантска цалосна компания, зоз численима оперативнима фабриками ширцом швета, на шицких континентох, котри и нєшка самостойно робя. ФАБРИКИ ВЕЦЕЙ НЄТ. По конєц XX вику у Ковентрию була централна фабрика тракторох Масеи-Ферґусон, найвекша тей файти у Анґлиї, як и у Заходней Европи. Ту ше правело 400 трактори на дзень, а то коло 20–25 на годзину. Або, кажди два-три минути з монтажней пантлїки зиходзел єден трактор, лєбо рочно 140 тисячи трактори.

Историйна слика: Югославянска застава на фабрики Масеи Ферґусон

70


Нєшка тей фабрики у Ковентрию вецей нєт, престала з роботу позних 1990-тих рокох. Остатнї єй комин звалєни пред даскельома роками. Фабрика премесцена до Южней Африки, Канади, Бразилу, Турскей и других жемох. На тото подняце Анґлийци ше одлучели найвецей пре защиту животного стредку, хтори на Острове огранїчени, алє и пре туньшу роботну моц. ПРИЦАГУЮЦИ ЦЕНТЕР. Ковентри бул ище у другей половки XIX вику моцни индустрийни центер у тей часци Анґлиї. Ту ше зявела перша бициґла 1869. року, ту загурчал перши мотор бенц 1890. року. У прешлим вику ту була розвита индустрия автох (гамбер, гилман, триюмф, яґуар), тиж так авио-индустрия. И нєшка у Ковентрию роби фабрика моторох ролс-ройс за авиони, ту ше прави познати чарни лондонски таксиї, вирабя и рижни други машини. Таки варош бул прицагуюци циль знїщуюцей нємецкей авияциї у Другей шветовей войни. Нємци сцели з бомбардованьом таких моцних индустрийних центрох, зоз такволанима „блиц” воздушнима нападами, парализовац анґлийску привреду, окреме продукцию машинох и воєни индустрийни погони. БОМБАРДОВАНЄ. Мистер Шеперд,5 старши фаховец фабрики тракторох, котри прежил часи войни, нєдзечнє о тим бешедовал. Гварел же Ковентри плацел цех! У бомбардованю 1940. року 70 одсто будинки у варошу зровнани зоз жему. Бомби падали єдна попри другей. Погинули велї жителє, окреме вельо дзеци. Нє було часу сцекац з варошу... Нє сцел ше того здогадовац, лєм поцихи додал: „Нє споминайце бомби у Ковентрию!” З бомбардованьом скоро подполно зруйнована Катедрала святого Михаила зоз XIV вику у центру варошу, остали лєм єй вонкашнї мури. Нова церква збудована обок при старей 1962. року. 5

по анґлийски shepherd = пастир, югас

71


Дознали зме тиж же жителє Ковентрия нє любя у своїм стредку чуц нємецку бешеду. Гоч и после велїх рокох то их здогадує на страданя у котрих велї страцели своїх найблїзших. ЧЕРЧИЛ. Найтраґичнєйша ноц у Ковентрию була медзи 14. и 15. новембром 1940. року. О тим британски премиєр сер Винстон Черчил у своїх Мемоарох о Другей шветовей войни, за хтори достал Нобелову награду за литературу 1953. року, медзи иншим написал: Нова тактика бомбардованя почала з блицом на Ковентри вноци 14. новембра. Лондон випатрал барз вельки и нєодредзени циль за витворенє таких задумкох, алє ше Ґеринґ наздавал же можлїве подполно зотрец вароши у нукашньосци и центри воєней индустриї. Напад почал 14. новембра, у перших годзинох змерку. Коло 500 нємецки авиони руцели до рана 600 тони руйнуюци и на тисячи запалююци бомби. У цалосци, то бул найруйнованши напад котри зме прецерпели. Центер Ковентрия бул подполно знїщени, а живот у нїм за доглядни час дезорґанизовани. У тей ноци погинули 400 людзе, а вельо вецей чежко ранєти. Нємецки радио обявел же и други нашо вароши буду на подобни способ „ковентризовани”... Було то нове диєслово хторе вошло до воєней терминолоґиї. ЛЕДИ ҐОДИВА.6 Ковентри основани 1043. року, кед ерл (ґроф) Леофрик од Мерсиї дал на тим месце збудовац бенедиктински манастир. З того часу походзи и леґенда о леди Ґодиви, його супруги, хтора модлєла свойого мужа же би зменшал порциї жительом. Ґроф пристал, под условийом же Ґодива пребегнє на коньови по варошу – гола! (Думал вироятно же його супруга на тото нє пристанє.) Ґодива сполнєла свою обовязку. Видала розказ же би шицки жителє позаверали шалукатри на облакох и дзвери и нє ви6

Lady Godiva (Lejdi Godajva) = по анґлосаксонски тото мено значи „Божи дар”

72


ходзели на улїци. Потим пребегла на коньови по варошу закрита лєм зоз своїма длугокима власами. Ґроф утаргнул шицки порциї, окрем тих на конї. Якиш Том, скравец, заш лєм закуковал през облак на Ґодиву и –такой ошлєпнул. З того походзи и анґлийски вираз „пипинґ Том”7 за такволаних воаєрох. НЄШКА. У готелу „Ґодива” у каждей хижи, у орманчику при посцелї, госц найдзе кнїжку о леґендарней Ґодиви. О нєй зняти и филм, ище 1955. року, у хторим главну улогу бавела Морин О’Гара. На руїнох вироснул нови сучасни варош хтори нєшка ма коло 300 тисячи жительох. Ма модерно зведзени транспорт, числени готели, стадиони, твердинї, школи, два универзитети, велї церкви, медзи нїма и Українска грекокатолїцка церква св. Володимира Велького. Пре подобни судьби у Другей шветовей войни, Ковентри збратимени зоз 27 варошами. То такволани „твин ситиз”,8 наприклад Волґоґрад (дакедишнї Сталїнґрад), Дрезден, Беоґрад, Краґуєвац... У центре варошу находзи ше Беоґрадски театер, вибудовани 1958. року, за хтори древо подаровал наш главни варош. Жителє Ковентрия то нє забули. Пред даскельома роками тот театер обновени, алє древо з Беоґраду у нїм остало. И його мено – Belgrade Theatre. Розишли зме ше єдного поспаного рана, док на Ковентри знова падала моква...

7  8

по анґлийски peep (pi:p) = закуковац, покрадзме патриц по анґлийски twin cities (tvin sitiz) = „вароши двойнята”

73


ВЕЛЬКА ПОВЕЛЯ ШЛЄБОДОХ (MAGNA CARTA LIBERTATUM)

Пред 800 роками, 15. юния 1215. року, анґлийски краль Джон, под прициском анґлийского племства, принєсол Вельку повелю шлєбодох (по латински: Magna Carta Libertatum; по анґлийски: The Great Charter of the Liberties). То перши писани уставни закон Анґлиї, а трима ше же и перши писани акт на швеце, документ хтори ґарантує граждански права и панованє законох.

Початок єдней з друкованих верзийох Повелї

Краль Джон (1167–1216) наймладши син анґлийского краля Генрия II и аквитанскей войводкинї Елеонори, пановал од 1199. по конєц живота. У борбох з Французами страцел скоро шицки маєтки у Французкей, прецо го наволали Джон без жеми (John Lackland). Док його страши брат краль Ричард I, познати як Лєвово шерцо, бул у Трецей крижарскей войни, Джон му пробовал одняц коруну. Кед ше врацал з войни Ричарда залапел австрийски вой74


вода Леополд и глєдал 150 тисячи марки за його одкуп. То було огромне богатство, хторе позберане у Анґлиї, цо гутори о моци тей держави у тедишнїм чаше. (З того часу познати и Робин Гуд, баржей леґенда як историйна особа, хтори зоз своїма гайдуками пребувал у Шервудским лєше, однїмал од богатих и дзелєл худобним.) Краль Ричард погинул 1199. року у Французкей. Нє мал дзеци, та го на концу заш лєм нашлїдзел брат Джон.

Панорама Лондону

Анґлийски феудалци були нєзадовольни як краль Джон водзи державу, окреме же подписал мир з папом Иночентийом III, по котрим Анґлия постала папов феуд, а анґлийски краль його вазал. Племство дзвигло повстанє и примушело краля же би принєсол Повелю шлєбодох. Вона огранїчовала кральову власц и обезпечовала основни шлєбоди його поданїком, як велможом так и шлєбодняком. Племству було осиґуране же ше им нє уведзе нови порциї, церква здобула шлєбоду вибору нових бискупох, а 75


поданїком заґарантоване же можу буц загарештовани и карани єдино по одлуки суду. Повелю потримали и нїзши пасма народу. Краль Джон нїґда подполно нє прилапел обовязки з Повелї. Вон ю анї нє подписал, лєм оверел зоз своїм печацом. Пришло до гражданскей войни у хторей краль Джон умар, а коруну нашлїдзел його син, краль Генри III. Велька повеля шлєбодох зоз 1215. року писана з руку, по латински, ма 63 члени. З того давного часу зачувани єй штири ориґинални преписи. Повеля послужела як основа за числени системи у швеце, уключуюци и Декларацию о людских правох и америцки Устав. Даєдни одредби тей Повелї актуални и нєшка. З нагоди ювилею єй приношеня, того року ше у Анґлиї, як и по цалим швеце, орґанизує числени манифестациї.

ВИРИВКИ Преамбула. Джон, по милосци Божей краль Анґлиї, сеньор Ирскей, герцоґ Нормандиї и Аквитаниї и ґроф Анжуа, привитує службенїкох лєсових управох, шерифох, бейлифох9, слугох и шицких службенїкох и вирнїкох. Знайце же ми, спрам Божого наказаня и за спас нашей души и шицких предходнїкох и нашлїднїкох наших, на чесц Богу и за велїчанє святей Церкви и за злєпшанє кральовства нашого, по швеце барз уважених оцох наших и возвишених особох и других вирнїкох наших, пред Богом пристали и з тоту нашу Повелю на вични часи потвердзели, у нашо мено и мено наших нашлїднїкох: Церква. Перше, же анґлийска Церква будзе шлєбодна и у цалосци уживац свойо права и свою нєприкосновену шлєбоду. То виходзи з того же зме шлєбоду вибору, як найважнєйшу и найнєобходнєйшу анґлийскей Церкви, ми, по нашей правей и добрей дзеки, ище пред нєпорозуменьом хторе вибило медзи нами и набейлиф – вивершни службенїк у феудалней Анґлиї, помоцнїк шерифа у управяню з ґрофовию и збераню порциї

9

76


шима баронами, подаровали и з нашу Повелю потвердзели и же зме прияли єй потвердзенє од сеньора папи Иночентия Трецого, хтору будземе и ми почитовац и жадаме же би ю совисно и на вични часи почитовали и нашо нашлїднїки. Подаровали зме тиж, на вични часи, шицким шлєбодним людзом нашого кральовства, за нас и наших нашлїднїкох, шицки долу написани шлєбоди, же би их вони и їх нашлїднїки мали и уживали од нас и од наших нашлїднїкох. Длуства. Анї ми, анї нашо службенїки, нє будземе брац за длуство анї жем анї приходи з нєй покля рухомосц длужнїка достаточна за виплаценє длуства; анї ґаранти самого длужнїка нє буду примушовани плациц його длуство покля го сам главни длужнїк годзен одплацовац. Кед главни длужнїк нє годзен виплациц длуство, кед нє ма одклаь виплациц го, ґаранти одвитую за длуство и, кед сцу, можу достац жем и приходи длужнїка и можу их хасновац покля нє достаню надополнєнє за длуство хторе вони пред тим за ньго виплацели, окрем кед главни длужнїк нє докаже же ше уж вимирел з тима ґарантами. Кари. Шлєбодного чловека ше будзе карац за малу вину лєм спрам файти вини, а за векшу вину ше го будзе карац спрам важносци вини, при чим треба же би остал нєприкосновени його основни маєток; так будзе покарани и тарґовец и його роба остава нєприкосновена; и кметох ше будзе так карац и їх маєток останє нєприкосновени, и анї єдна кара ше нє вирекнє без пришаги чесних людзох. Анї єден шлєбодни чловек нє будзе залапени або заварти до цемнїци, нє вежнє ше му маєток, нє будзе преглашени звонка закона, анї вигнати, або на гоч хтори други способ унєщесцени, анї ми нє зробиме нїч процив нього цо по законскей пресуди нє одвитує його правом и цо нє согласно закону. Ґрофове и баронє буду карани лєм у присустве своїх дворянох и лєм спрам файти вини. Священи особи ше будзе карац у свойстве власнїкох їх священого маєтку, на исти способ як и 77


други наведзени особи, а нє спрам велькосци своїх священих бенефицийох. Убудуце нїяки службенїк нє треба же би поволовал нїкого на одвичательносц (на суд, зоз хаснованьом ордалиї10) лєм на основи своєй власней вияви, без поволаня шведкох котри заслужую довириє. Даванїни. Анї полицийни, анї други наш службенїк нє треба же би брал нї од кого жито або други маєток кед такой нє виплаци за нїх пенєж, або од власнїка нє достанє добродзечну согласносц за одкладанє виплацованя. Анї єден наш шериф або його помоцнїк, анї нїхто други, нє треба же би брал конї або запрагу од даєдного шлєбодного чловека за превоз, без согласносци того шлєбодного чловека. Анї ми, анї нашо службенїки, нє будземе брац лєс за утвердзенє або за други нашо потреби, без согласносци того кому лєс припада. Шицки лєси котри у нашим чаше постали нєодцудзуюци кральовски лєси треба же би такой то престали буц; так треба поступиц и з риками котри ми преглашели за нєодцудзуюци. Нїкому нє будземе предавац право и праведносц, нїкому их нє однєєме и нє будземе завадзац нїкому у їх витворйованю. Шицки тарґовци буду мац право шлєбодно и безпечно одходзиц з Анґлиї и приходзиц до Анґлиї, пребувац и путовац по нєй, як по сухим так и по води, куповац и предавац без нєзаконїтих царинох, буду плациц лєм з обичаями утвердзену царину, з винїмком под час войни и кед су зоз жеми хтора воює з нами; кед ше таки найду у нас, буду уживац таки права як и нашо тарґовци хтори ше у тей жеми находза. Баронє. Най баронє виберу по своєй волї двацец и пейц баронох з кральовства, хтори треба же би ше зоз шицкима силами притримовали и чували и най других наганяю же би ше притримовали мира и шлєбодох хтори зме им подаровали и з тоту нашу Повелю потвердзели. 10

ордалия – судске випитованє з воду и горуцим желєзом, познате як „божи суд”

78


У случаю же шицки двацец и пейц баронє присутни и же медзи нїма настанє нєпорозуменє, або кед дахто з нїх, гоч є поволани, нє сце або нє може присц, най будзе одлука и ришенє тото цо одлучела або розказала векшина присутних, як кед би ше з тим зложели шицки двацец и пейц. Пребачованє. Кажду злонамирносц, мержню и злобу хтори ше зявели медзи нами и нашима вазалами, священїками и шветовнима особами од часу роздору, ми забуваме и шицким пребачуєме. Окрем того, ми подполно ошлєбодзуєме од одвичательносци шицких, як священїкох так и шветовни особи за шицки очкодованя правох зробених у тим роздору, од Велькей ноци – шеснастого року нашого кральованя по запровадзованє мирох и, цо ше нас дотика, подполно им пребачуєме. И окрем того, ми розказали же би ше за нїх написало оверени потвердзеня у мено сеньора Стефана, надбискупа кентерберийского, сеньора Генрия, надбискупа даблинского и у мено горе наведзених бискупох и маґистрох Пандульфа о тей ґаранциї и пребачованю. Законченє. Ми жадаме и препоручуєме же би анґлийска Церква була шлєбодна и же би людзе у нашим кральовстве мали и розполагали зоз шицкима горе наведзенима шлєбодами, правами, уступками и дарами хтори им припадаю, и у миру, шлєбодно и спокойно, у подполносци або цалосци за себе и за своїх нашлїднїкох, од нас и наших нашлїднїкох, у шицким и вшадзи, на вични часи. Пришагали зме шицки, а тиж и баронє, же шицко цо горе поведзене будземе добронамирно и без злей намири запровадзовац. Шведкове горе наведзени и велї други. Дате з нашу руку на лугу Ренимид, медзи Виндзором и Стензом, петнастого дня юния, у седемнастим року нашого кральованя. Присподобене з анґлийского

79


ЗАПИСИ З БРИСЕЛУ

НАЙВЕКШИ АТОМ НА ШВЕЦЕ На сиверним краю Брисела з далєка ше блїщи и побидоносно дзвига до висоти ґрандиозна метална конструкция – Атомиюм, шветове чудо модерного часу, символ главного городу Белґиї. То дзевец метални кулї направени у форми єдного велького атома. Як кед би були без чежини, „виша” у воздуху повязани зоз грубима цивами.

Атомиюм у Бриселу 80


Атомиюм направени 1958. року з нагоди Шветовей вистави (Expo ’58) котра ше теди отримовала у Бриселу. Белґийски фаховци сцели указац швету дацо вельке, даяке чудо (подобне як Айфелова турня у Паризу), цо би источасно символизовало нови час до котрого сучасна наука и технїка вше баржей уходзели. И поспишело ше им. Инженєр Андре Вотеркейн (1917–2005) конструовал Атомиюм у форми дзевец атомох єдного алфа кристалу желєза (звекшани 165 милиярди раз) и на тот способ приказал тото напредованє у науки и технїки кед чловек „розбил” атом. Зявенє велїчезней конструкциї у Бриселу широко одгукло по швеце и вона нєодлуга преглашена за єдно зоз сучасних шветових чудох. Цала конструкция Атомиюма висока 102 метери, а чежка 2 200 тони. Кажда зоз тих дзевец стриберно-шивих кульох широка у пречнїку 18 метери, а шицки кулї медзисобно повязани зоз 3 метери грубима цивами. ПОГЛЯД ДО ВИСОКА. До шицких кульох Атомиюма мож войсц. Уходзи ше по рухомих ґарадичох котри, гваря, найдлугши на швеце. У каждей кулї єст вецей просториї. Ту ресторани, предавальнї сувенирох, вистава о хаснованю атомскей енерґиї. У верхнєй, найвисшей кулї, змесцени модерни ресторан през чийо облаки ше з висока пресцера видогляд на красну панораму Бриселу. Стояци у подножю Атомиюма, патраци до висока на його велїки блїщаци кулї, чловек ше чувствує мали, брамушка под ногами колоса. Алє, чловек себе источасно подума же то його побида, то його дїло. Дїло чловечей руки котра направела шветове чудо! Теди кед будовани Атомиюм, науковци пред себе поставяли питаня: „Яку будучносц сцеме за ютре? Од чого завиши щесце?” Тоти питаня, випатра, актуални и нєшка. Атомиюм приходза опатрац людзе зоз цалого швета. Вон постал нє лєм символ Бриселу, алє техйнїчни символ цалого чловечества у пререзу єдного часу. 81


Окреме Атомиюм атрактивни вноци, кед огромни кулї ошвицени з моцнима рефлекторами, чийо шветло ше надалєко одблїскує од блїщацого металу. И зоз Бриселу нє мож пойсц без даєдней памятки – фотоґрафиї або малей скулптури велького Атомиюма. НУКА У АТОМЕ. Припатрац ше зоз верхнєй кулї Атомиюма, зоз понад 100 метери висоти, нїч нєзвичайне, окрем чувства же сце нука у кулї, по хторей мож крачац або патриц през облак, пиюци кафу чи сок у модерним ресторану. Справди, зоднука цалком звичайни амбиєнт. Нєзвичайне лєм тото же ше находзице у найвекшим атоме на швеце! На концу, то єдини атом до котрого чловек може войсц (гваря у франти: „Нє треба ше зобувац!”), шицко у нїм поопатрац, без електронского микроскопа и розривацих зарйох. Правда, дакус драга тота „екскурзия” до нукашньосци атома, бо з Атомиюма направени туристични бизнис. Аж и погляднїци и сувенири Атомиюма ту, у його подножю, два раз або и три раз драгши як у самим варошу. Алє, шицко ше плаци. Од 2004. по 2006. рок Атомиюм обновени, заменєне вибляднуте алуминиюмове пасмо на кульох зоз челїчним плехом цо нє ардзави. Була то велька и драга робота. Алє тот плех цо зняти предавани на метер як сувенир! Цала нащива Атомиюму тирва коло єдну годзину. Тоти цо им „астрономска” цена видзиц тото чудо зоднука, гваря звичайно же то, заш лєм, сиґурнєйше буц на жеми, на твардим... Правда, кажде ма свой попатрунок на швет. Дахто го сце видзиц з верх Атомиюма. Вон и нєшка пишно стої, блїщи ше на брещку над Бриселом.

82


МАЛИ ГЕРОЙ МАНЕКЕН ПИС Прави контраст у велькосци, попри велїчезним Атомиюме у Бриселу, то вшелїяк мали голи хлапец Манекен Пис, найменши алє найславнєйши житель главного городу Белґиї. Волаю го и Мали Жилиєн, Хлапец хтори пишка, або єдноставо – Пишкач. Вон символ Бриселу и цалей Белґиї, вельо старши як Атомиюм, а познати ширцом швета. Статуа Манекен Писа висока лєм коло 60 центиметри, а находзи ше у улїчки л’Етив нєдалєко од Ґран Пласу (Велькей площи) у центру Брисела, над фонтану до хторей нєпреривно шущи вода. Туристи зоз Манекен Пис цалого швета приходза ту опатриц го, сликовац ше з нїм. У варошу такповесц на каждим крочаю ше предаваю на тисячи сувенири з його подобу – малюнки, фиґури, та рижни предмети за украс и фине хаснованє, а обовязни є на скоро каждей погляднїци Бриселу. СТРАЦЕНИ СИН. По чим познати Манекен Пис? Точно ше нє зна. О тим єст лєм даскельо приповеданя и леґенди хтори нє маю прецизну подлогу у историї. Ниа приповедка котру мож чуц праве ту, при статуи и фонтани Манекен Писа: Єдней богатей фамелиї у Бриселу ше страцел єдини син. Пошол з дому и заблукал. Родичи го глєдали днями и ноцами, алє го нє нашли. Жалосни и розчаровани його оцец обецал же кед го найдзе, направи му памятнїк у такей форми и положеню 83


у яким го застанє. И конєчно го нашол – у блаженим положеню, праве у чаше кед голи и випнути окончовал свою нєвину нужду... Радосни оцец отримал обецанє и дал направиц скулптуру хлапца у природней велькосци свойого сина, котри роби тото исте як и у чаше кед го страценого нашол. Єст вецей верзиї тей приповедки, алє им епилог исти – нашли хлапца у нєвиней роботи и направели му памятнїк. Скулптура малого хлапца ма свою историю. Спочатку була з каменя, а 1616. року майстор Джером Дюкену направел бронзову, яка є и нєшка. Вецей раз у прешлосци скулптура була украднута, з франти и пакосци, алє ю звичайно нашли або заменєли з другу. ЛЕҐЕНДИ. Єдна леґенда описує подїю зоз 1142. року, кед войовали войска краля Ґодфрида III Левенского и лорда Ґримберґа. По кральовим розказу, вояки положели кральового дварочного сина до кошарки, а кошарку обешели на древо же би храбрел воякох у борби. И праве кед под древо пришли нєприятельски вояки, хлапец у кошарки ше помокрел на нїх, вони ше позлєкали и так страцели битку. Друга леґенда гутори же у 14. вику войско єдней странскей сили обколєло Брисел. Нєприятельски вояки покладли експлозив под мури городу же би го знїщели. Єден мали полуголи хлапец ше на шицко тото припатрал од горе на муре. И кед вояки запалєли ґнот за експлозию, хлапец ше помокрел на ньго и загашел, та так виратовал город од руйнованя. И треца леґенда гвари же єдно зле войско мало намиру валяц город. Жительство було злєкнуте. Нїкого нє було на улїцох, чул ше лєм дубонь коньских копитох. Нараз пред конїцу вибегнул мали хлапец и почал свою нужду... Хлапцова преплашена мац ше кричаци розбегла ратовац го спред нахмурених воякох. Ґенерал войска ше на хвильку припатрал. Нєвиносц малого хлапца му порушала чувства, та ше обрацел ґу своїм вояком: „Нашо войско себе нє може допущиц таку бруталносц прервац єдного хлапчика 84


у такей хвильки кед потребни подполни мир...” Обрацел войско и пошол з городу без борби. Тоти леґенди гуторя же Манекен Пис настал праве у борбох за ошлєбодзенє Бриселу од странских завойовачох, у нїх и сам постал леґенда, та остал то аж по нєшкайши днї. ПРИБРАНИ ХЛАПЕЦ. Манекен Пис ма и свою ґардеробу, коло 800 (!) шмати, до хторих го жителє Бриселу з окремну церемонию прибераю за рижни швета, преслави, саймово манифестациї и други нагоди. По два роки 15. фебруара Манекен Пис бул облєчени до шумадийскей народней ношнї, з нагоди Дня державносци Сербиї и Сайма туризма у Бриселу. Було предвидзене 2012. року же би зоз „чопу” Манекен Писа чурела и шлївовица, алє пре вельку жиму пумпа нє робела, та палєнка послужена пред фонтану. Святочне облєканє статуи орґанизовали власци городу и Амбасада Сербиї у Белґиї, а ношня потим подарована Музею Брисела. Каждого року Манекен Пис „точи” (задармо) пиво, на Дзень святого Арнуа, защитнїка белґийских пиварох. По леґенди, тот святи виратовал жительох од чуми, кед наказовал же най место заґадзеней води пию пива. Так уж столїтиями жиє мали герой Манекен Пис. Як гваря його почитователє, „ище вше шущи и плющи” до своєй фонтани у Бриселу, престолнїци Белґиї и Европи.

85


ПАМЯТКИ

ОЧЕНАШ ДЇДА ПЕТРА По конєц Першей шветовей войни дїдо Петро (Дюра) Папгаргаї з Керестура (1880–1961) жил у Славониї, у Вилєве, валалє при Долнїм Михольцу. Оженєти бул з Марию народзену Арва, з хтору мал шесцеро дзеци. Перше дзецко, єднорочне дзивче Ана, умарло им 1900. року. А рок пред войну, 1913. року, умарла и Мария. По други раз ше дїдо оженєл з Марию народзену Папуґа, з хтору нє мал дзеци. Накадзи вибухла война, дїда мобилизовали, як и шицких за войну ва- Дїдо Петро и баба Ганя 1959. року лушних хлопох у тедишнєй Автро-Угорскей. Розпоредзени бул до конїци, понеже и як порядни вояк служел войско у Баї, у гусарох. Мал теди трицец штири роки. Дома зохабел жену и пецеро дробни дзеци – три дзивки и двох хлапцох. Найстарша дзивка мала тринац, а найменши син нєполни два роки! 86


Ище на драги до борбох шицки його парняки у воєней єдинки одлучели же ше нє буду бориц процив своїх – православних. И накадзи прешли Саву до Мачви, придали ше сербскому войску. – Ми вашо! – гуторели. Алє сербски официр, кед их видзел у гусарских униформох, бул подозриви. Нє верел им. Построєл их, розоружал и гварел же ше им будзе судзиц. А зна ше яки то суд у войни – по кратким поступку! Дїдо Петро видзел же то нє видзе на добре, та виступел крочай зоз строю. Знял шапку, прежегнал ше так по нашим – з права на лїво – и почал ше модлїц: „Отче наш, иже єси на небеси...” Официр и сербски вояци заслупли на хвильку, алє дїдо предлужел: „...да святится имя твоє, да будет воля твоя...” – Стой! – скричал официр. – Ша ви нашо! – Га, я вам ровно гуторим же зме вашо, а ви нє верице! – гварел дїдо. Официр такой розказал най зоблєчу свойо униформи и облєчу сербски. Лєм им оружиє нє дали такой, алє познєйше, бо вони заш лєм були залапени. И так дїдо Петро з Оченашом виратовал живот и себе и своїм вояком. АЛБАНИЯ. Вельо роки познєйше дїдо з горчину алє и гордосцу приповедал: „Я з кральом Петром прешол цалу Сербию и Албанию!” Бо после велїх борбох сербске войско ше мушело поцаговац вше глїбше на юг. Добру часц драги, аж по Ниш, дїдо прешол на кочу; понеже знал з коньми, вожел официрох. Алє отамаль – углавним пешо Албанска Голгофта була найчежша – през ґудури, цеснїни, гори и лєси, по жими, шнїгу и ляду. Поживи нє було, лєм коньского меса, воду пили з коляйох, а штрельба и опасносци зоз шицких бокох. Вояци падали „як снопи на витре”, кельо у борбох, ище вецей од тифусу. На тисячи там занавше остали, велї анї нє поховани, лєм заруцани зоз шнїгом... 87


Тоти цо прежили, витрапени, вигладнєти, вишли на морйо, дзе их позберали французки ладї и одвезли на Крф. И на тей драги, як и на острове, велї закончели у познатей „белавей крипти”. Тих цо ше окрипели послали на Солунски фронт. А дїдо Петро ше нашол на ладї до Французкей, дзе остал два роки. Прелєжал тифус у шпиталю, а вец у нїм робел як кухар. Врацел ше дому аж по законченю войни. И то би могол буц конєц приповедки о дїдови Петрови и його войновей калвариї. ДРАМА. Медзитим, дома го чекала нова драма. И друга жена му умарла, 1918. року, а пецеро дзеци ше порозходзели по родзинох. Ґу тому, дознал и же му двоме браца, Ферко и Андри, остали у войни. Убити и розчаровани, дїдо розпредал маєток и шицок еспап у Славониї и 1919. року пришол до родного Керестура. Направел хижу, купел жеми кельо могол и по треци раз ше оженєл. На тот завод з бабу Ганю, хтора тиж мала за собу уж два малженства. Перши чловек єй умар. Мала з нїм хлапчика, хтори тиж умар малючки. Други раз ше одала на штверо дзеци. И того чловека поховала, алє виховала його дзеци. Одала ше и по треци раз за дїда Петра, на пецеро дзеци! Яка то була широка душа! З дїдом Петром народзела єдного сина, Йовґена, кед уж мала штерацец и єден рок, а дїдо бул рок старши. Виховала, значи, дзешецеро дзеци, а лєм єдно свойо. Керестурски парох Макаї часто знал повесц за ню же вона „наша мац”... Но, и то ище нє бул конєц драми. Найстарша дїдова дзивка Феброна ше праве одала, алє нєодлуга умарла на єфтику, на свойо 18 роки. Друга дзивка Павлина ше тиж одала, народзела хлапчика и о шейсц роки умарла од истей хороти, кед єй було 25 роки. Наймладша дзивка, 17-рочна Ганча, нєщешлїво страдала, задавела ше у беґелю! Яка терха на дїдово плєца! Поховал два жени, три дзивки, страцел двох братох у войни и ище двох малючких, Илька и 88


Мижа, пред войну. Познєйше умарла млада и братова Феркова єдина дзивка Йоска и зохабела двойо малолїтни дзеци, Марчу и Мижа. Їх баба у народу позната як Пепа. Остал му лєм найстарши брат Дюра. Старши син Емил ше одселєл з фамелию до Дюрдьова, а младши Елемир до Опатиї. МОЛИТВА. Ми дїда Петра паметаме уж як 70-рочного, як шедзел на плєценим карсцелю при пецу, або на столчку у загради. Вше лєм цошка штудирал и – модлєл ше. Вше му Оченаш бул на верху. Кед задзвонєло поладнє, гоч дзе бул, знїмал калап, жегнал ше и модлєл. А рано и вечар модлєл ше длугоки молитви, поцихи и наглас, молитви яки анї у молитвенїку нє було. Поряднє ходзел до церкви. Внєдзелю обовязно до Утринї и Велькей служби. Кед го уж ноги видали, ходзел до церкви з двома палїчками, покля лєм могол. Нє вельо бешедовал, гоч знал дакеди и пофрантовац. Розприповедал ше лєм дакеди на лавочки под ягоду на драже, з другима хлопами зоз сушедства, понайвецей о войни и ґаздованю. И попри шицких животних драмох, дїдо Петро пожил нєполни 82 роки. Кед умерал, питал млаток. Хто зна прецо. Озда прето же цали живот цошка правел, клєпал, майстровал. Баба Ганя пожила за нїм ище тринац роки. Коло дзешец роки була скоро подполно цемна. Лєм шедзела на патки под руским пецом або на посцелї, з пацерками у рукох и модлєла ше. Умарла на свойо 93 роки, дочекала седем праунуки. Вичная им памят!

89


ЧИ ТО БУЛ СОН?

У бурї Шветскей войни док танки Европу орали наш оцец бул дзешка далєко, глїбоко у Русиї. Роками потим у носталґиї так приповедал:

У ноцох жимских витри лядово гвижджали, облаки розквитали, конари од мразу пукали. Каганєц жижачел лїхи, а з рук до рук ишли якиш познати стихи Ґабра Костелника Гомзового.

Чи то були його, чи даяки други слова потїхи? Можебуц Писня Богови, Идилски венєц, Писма з Галичини. Точно нє знали.

Чи то лєм думки лєтали на Керестур, Хрест Господнї и цепли руски дом?

90

Чи то вояком запахли поля бачваньски орани, рейтеши з пеца з мацерину руку нацагани? Можебуц.


Лєм, у тей жими и далїни грало их слово руске, керестурске; през шепот молитви валалски дзвон.

Чи то бул лєм сон? Чи мриї, надїї цо сили даваю же ше враца до родного краю? Можебуц.

Нїґда зме то нє дознали, лєм од оца тоти стихи зачували: «О, Господи...”

О, ГОСПОДИ

О, Господи, як ми добре було кед сом бул мали. Кед сом ше бавел у чардаку, кед ми били чутки були конї, а червени чутки були крави.

О, Господи, як сом теди бул блїзко при Тебе!

А тераз, Господи, цо Це вецей глєдам, вше ши далєй одомнє...

91


ЖИВОТ ОПРЕЗ ЧАСУ Сто роки од народзеня Елемира Папграргая (1912–1995) У колективе професорох першей рускей Нїзшей ґимназиї у Руским Керестуре, такой после Другей шветовей войни, бул и Елемир Папгаргаї, професор историї и ґеоґрафиї. (Дакеди ше подписовал або представял и як Велимир Папгаргай.) Народзени є 14. юния 1912. року у Вилєве, валалу при Долнїм Михольцу, у Славониї, у численей фамелиї маєтного землєдїлца Петра Папгаргая и Мариї народзеней Арва. Початком ХХ вику пановали хороти, та людзе умерали, окреме дзеци. Так у фамелиї Папгаргайових перше дзецко умарло – єднорочне дзивче Ана. Родзели ше потим дзеци: Феброна, Павлина, Емил, Ганча и Елемир. И кед Елемир мал 14 мешаци, умарла мац Мария. Оцец Петро ше 1919. року преселєл з фамелию до Керестура. Ту их знашла нова драма: єдна за другу, умарли млади шицки три Елемирово шестри. Остал му лєм брат Емил, хтори ше познєйше з фамелию одселєл до Дюрдьова. А кед ше оцец Петро ознова оженєл, на тот завод з Ану родзену Кирда, достал и брата Йовґена. Основну школу професор Елемир закончел у Керестуре, а Ґимназию – Грекокатолїцку семинарию у Заґребе. Студирал богословию у Львове, у України, а потим 1939. року закончел Филозофски факултет у Заґребе – историю и ґеоґрафию. Знал даскельо язики: окрем руского, сербского односно горватского и українского язика, познал мадярски, латински, старогречески, нємецки, италиянски и анґлийски. Його школяре го паметаю як доброго професора. Бул широкого знаня, добродушни, часто порихтани на франту, толерантни, 92


уважовал школярох. Кед дахто нє знал, гуторел лєм: „Науч, та вец будзеш одвитовац.” Викладал на интересантни, аж забавни способ. Мал свой кино проєктор, на ручни погон, та школяром, а дакеди и за ширшу публику, приказовал филми. Були то „нєми” филми, углавним едукативни, алє и бавени (наприклад, „Чловек з дванац карсцелїками”, „Шмели ловар на дзиви кози” и други). За даєдни филми тон ше обезпечовало з плочох и ґрамофона зоз трубу, на накруцанє, а дакеди их провадзела „жива” музика. У тедишнїм чаше, кед валал ище нє мал стаємни биоскоп, то була права атракция! Професор Елемир Папгаргаї остал запаметани и по тим же 1934–35. року у Керестуре, ище як студент, видавал гумористично-сатирични часопис „Рошта”. У нїм описовани дружтвени збуваня у валалє и ширше медзи Руснацами, през франту, часто и подшмих. Було то технїчно скромне виданє, алє цошка нєзвичайне и нове. Часопис виходзел у огранїченим тиражу, та ишол з рук до рук. Бул читани и у других наших местох – у Дюрдьове, Петровцох... „Рошту” ушорйовали, як у нєй писало, троме редакторе – Шлєпи, Глухи и Нєми. Други член редакциї бул Дюра Гербут, тиж тедишнї студент, познєйше паноцец. Треци редактор по нєшка остал нєпознати. То тайна хтору професор Елемир за живота нє сцел одкриц, однєсол ю зоз собу до вичносци. Кнїжка була найвекша любов професора Елемира. Гоч дзе бул, окружовали го громади кнїжки, мал свою богату библиотеку. Озда уж и прето єдну часц роботного вику робел як заступнїк видавательних хижох зоз Заґребу („Куґли” и других). Теди вельо путовал, правел вистави кнїжох рижних змистох и пропаґовал их. Вше твердзел же „кнїжка то найвекши маєток”. Кед зме 60-тих рокох почали куповац авта, вон дакому коло себе знал повесц: „Утрепал ши пенєж до желєза! Волєл ши купиц кнїжки. Авто заардзави та го руциш до одпаду, а кнїжка нїґда нє препаднє”. Часто знал повесц: Кнїжка то найвекши маєток! У Руским народним календаре за 1946. рок професор Велимир Папгаргай, як ше подписал, обявел два замерковани статї: 93


Зос живота наших старих и Наша народна медицина и маґия у прешлосци. То нїяк нє було його польо роботи, анї интересованя. Вон лєм призначел тото цо було дакеди у народу, та гоч то и врачанїни. О тим шведочи и його коментар на концу другого напису: Зос таку медицину ми вельо нашо дзеци и людзох як и млади мацери одпослали до шмерци и требало би да ше зос тим добре упознаме и да шицко тото раз навше викоренїме, як цми и заостати обичаї. Пре здравствени причини, професор Елемир найвекшу часц живота препровадзел у Опатиї, на морю. Шнїл о тим же у своєй хижи направи дискотеку старих плочох, дзе нащивительом будзе пущац еверґрини и давни шлаґери. Нє могол знац же придзе час компютерох и интернета, алє жил и робел опрез свойого часу. Умар у Опатиї 23. марца 1995. року, у 83. року живота. Там є и поховани, далєко од своїх ближнїх, дзе шущи морйо, зрею лимуни, а стара палма у його дворе згина конари.

Елемир з родзину Геленку Папгаргаї – Якимову (на предку), на братовей Йовґеновей свадзби, у Керестуре 1941. року 94


О „РОШТИ” – ПИСМО З ОПАТИЇ У новинох „Руске слово” 27. децембра 2004. року обявени обсяжни напис Дюри Латяка под насловом „Рошта” – наш гумористични гласнїк, з нагоди 70 рокох од виходзеня першого числа того часописа. У напису автор, медзи иншим, наводзи: Ище 14. юния 1965. року професор Елемир Папгаргаї послал зоз Опатиї (дзе жил) писмо, адресоване на Редакцию „Руского слова” и єй тедишнього главного и одвичательного редактора Дюру Латяка, у котрим (з нагоди 20-рочнїци виходзеня наших новинох) предклада же би Редакция почала видавац мешачни гумористични часопис под насловом „Рошта”, „илустровани зоз ориґиналнима карикатурами и ориґиналнима шмихами (гумором) зоз наших валалох, бо наш народ барз люби шмих и ма смисла за гумор”. Як обгрунтованє за таке предкладанє професор Папгаргаї наводзи: „Пред 30 роками (под конєц 1934. и у 1935. року) видавали нашо тедишнї школяре ґимназисти перши наш гумористични мешачни часопис под насловом ’Рошта’, котрому бул долу подписани (Папгаргаї Елемир – зам. Дю. Л.) редактор, писатель и главни карикатуриста.” Редакция „Руского слова” лєм часточно прилапела предкладанє професора Елемира Папгаргая. О єден час почала видавац [мешачни] подлїсток гумористичного змисту под назву „Дикица”. „Рошта”, гоч „нє була штампана у штампариї, лєм оддуркана на писацей машинки у штирох прикладнїкох” – як у своїм писме пише професор Папгаргаї – „у свойо време возбудзела вельке интересованє особено у Керестуре и Дюрдьове”. ... Додайме ґу тому же „Рошта” побудзела интересованє и у Сриме, особлїво у Петровцох, дзе свой школски розпуст препровадзовало значне число тамтейших руских школярох и сту95


дентох. Аж и сам наслов часопису асоцирує на познєйшу назву „Пасарайтов”, зоз котру наволане петровске школярске дружтво. Можебуц ту иснує даяка вяза... Алє остава иста правда же „Рошта”, гоч и нє друкована у друкарнї, охабела за собу тирваци шлїд. И остава факт же вона перши наш гумористични часопис на тих просторох, та и єдини аж по нєшкайши днї.

РОШТОВИНА З „РОШТИ” (Вибор: Дю. Латяк и Ю. Пап)

Насловни бок першого числа „Рошти”

ПАНОЧКА АРАНКА (То усна верзия франти-писньочки хтора обявена у „Рошти” под насловом Модерна кондашка, а почина зоз Паночка Бланка... Медзитим, читаче препознали же ту описана паночка Аранка, бочна сушеда редактора „Рошти”, та писньочка у явносци пременєна на Паночка Аранка... – заув. Ю. П.)

96


Паночка Аранка, як добра ґаздиня, отвера капурку, бо єй идзе швиня. А швиня ше злєкла, на улїчку сцекла. Паночка з кияню на бициґли за ню.

(Толкованє: Дакеди ше швинї пущало на пажицу, за валал – рано одходзели, а пред вечаром ше врацали дому; гонєли их и чували кондаше.)

СЛАМНЯНА ҐДОВИЦА – Чом ти Ержо плачеш? Чи нє вжали твойого заручнїка за катону? – Та, вжали. И то шицких трох! У ДУТЯНУ

Муштерия: Модлїм вас, єдну билу кошулю. Калфа: Жадаце можебуц таку як цо я мам? Муштерия: Може буц така, алє ч и с т а. ТАКА КРИЗА

– Янку, видзели ви уж нову езердинарошку? – Та яке нову, я ище стару нє видзел.

*** Жена: Янку, Янку, яка то крава у нашей загради?! Янко: Га, цо стоїш – беж и подой ю!

97


МОЦНА ПРИЧИНА

Вона: Ви на пипку дали насликовац слику вашей жени? Вон: Гей – сцем ше одучиц куриц!

Пан редактор „Рошти” у опасносци!

МАЛЬОВАНЄ „Рошта” призначела и подїю кед мальовали церкву у Керестуре. Майстрове маляре мишали до фарби, медзи иншим, вайца и палєнки або руму. Алє ше у тим нашол и дахто „процивни”. У „Рошти” обявена писньочка о тим:

ЦЕРКВУ КЕД МАЛЬОВАЛИ У КЕРЕСТУРЕ 1935. РОКУ Млади кантор Владо, дзияк у пензиї, помагал маляром при декорациї. Пан професор Дюрич послал го до Жида купиц литру руму и мидло „Елида”.

98


Рум треба маляром фарбу да прегриже. Владо ше радує, ґамби себе лїже. „Тераз ше я надрем” – дума вон у себе. „Панє професоре, ушорим я тебе!” Нє сцел Владо з румом да малюю Христа, нагнул полну фляшку, та випил – до чиста! БАБОВА КРИТИКА

Баба: Модлїм, пан професор, цошка ше слика нє блїщи!? Проф. Дюрич: Бабо, то нє ципела да ше блїщи!

ПАНУЧИТЕЛЬОВ СТАНДАРД Андя: Цо так ходзице, панучитель? Думала сом же сце пияни! Панучитель: Та нє, андьо, викривени ми пети на ципелох. Андя: Га, панучитель, купце себе нови ципели. Панучитель: Ша, купим, купим, бо сом чул же просвитним роботнїком повекшаю плацу.

99


Андя: Га, вецка себе купце високи и шкрипаци ципели, най шицки видза и чую яки маце високи стандард! ПРЕНАХОДОК Наученяк: Удало ше ми пренайсц сензационални лїк. Тераз треба лєм пренайсц одвитуюцу хороту. У СТРАХУ ВЕЛЬКИ ОЧИ Штирме пайташе ше картаю у карчми. Нараз задзвонї телефон. Келнер вола єдного з нїх. Тот ше враца зоз телефона, руца карти на стол и нервозно ше облєка. – Цо з тобу? Трафело ци ше даяке нєщесце? – Нє, алє моя жена телефонирала же най або дораз идзем дому, або вона придзе ту! МАЛ ЩЕСЦА Василь ше барз любел з Марчу. Питал ю, алє вона нє сцела пристац. Васильови уж було того досц, та сцел тоту ствар уж раз звершиц. – Наймилша, – гвари вон – кед ми и нєшка даш кошар, пойдзем на край швета. – Най судьба одлучи – гвари мудро Марча. – Ту на тих штирох полїчкох єст штири цидулки. На двох написано „гей”, а на других двох „нє”. Яку цидулку вицагнєш, таки будзе мой одвит. Щесце ше ошмихло Васильови, та вицагнул цидулку зоз „гей”. По винчаню предруцує Василь Марчи: – Яка ти була нєдобра! Цо би я зробел кед би сом вицагнул цидулку зоз „нє”? – Яки ти дурни! – одповедла Марча. – Як же ши могол вицагнуц „нє”, кед на шицких штирох цидулкох писало „гей?

100


ЄДИНИ РУСКИ БАСНОПИСАТЕЛЬ Штефан Чакан (1922–1987) Штефан Чакан познати у нашим народу як перши редактор виданьох „Руского слова” после Другей шветовей войни, єден з першого тиму професорох нашей повойновей Ґимназиї у Руским Керестуре, активни дружтвено-политични роботнїк, аґроном, културни дїяч, новинар, публициста и писатель – од штерацетих по осемдзешати роки прешлого вику. Народзени є 10. априла 1922. року у Руским Керестуре у вельочисленей фамилиї. После основней и стреднєй школи. закончел студиї на ВиЄден з остатнїх знїмкох сокей польопривредней школи Штефана Чакана у Мадяровару (у Мадярскей) и (фото Гавриїл Рац) Польопривредним факултету у Земуну дзе здобул диплому инженєра агрономиї. ПИСАНЄ ЯК ЖИВОТ. Такой по ошлєбодзеню 1945. року. як млади фаховец, добри бешеднїк и политични активиста „лєгкого пирка”, бул перши главни и одвичательни редактор новинох „Руске слово” (перше число вишло 15. юния 1945. року у Руским Керестуре). У ощадних условийох за друкованє и видаванє кнїжкох, вєдно з професором Гавриїлом Надьом и др Мафтейом Винайом. зложел перши повойнови Руски народни календар за 101


1946. рок. Потим бул перши главни и одвичательни редактор „Пионирскей заградки” 1947. року, у редакциї першей Рочней кнїжки 1951. року, та активни порушовач часопису „Шветлосц” чийо перше число вишло 1952. року. Тиж так бул у редакциї або главни редактор и других виданьох тедишнього „Руского слова”. Преложел по руски вецей учебнїки за потреби наших школох. Оженєти бул з учительку Елену (Єлену) Кишґецийову з Бачкого Петровцу, з хтору ма трох синох - Мирослава, Штефана (Стевана) и Ивана. (Штефан тє. Стеван нєсподзивано умар 2011. року.) Супруга Єлена тиж вецей роки робела у Керестуре як учителька, дзе остала запаметана як Ика. По потреби служби, Штефан Чакан 1955. року пошол з фамелию до Беоґраду, дзе робел єден час як редактор у видавнїцтве „Задружней кнїжки”, а потим як фаховец на руководзацих местох у привредних асоцияцийох городу Београду и Републики Сербиї. Шицки троме його хлапци закончели факултети и нєшка жию и робя у Новим Садзе. Учителька Єлена попри роботи закончела за професорку дефектологиї, та робела у тим фаху. Нєшка тиж, як пензионерка, жиє у Новим Садзе. Од 1966. року Штефан Чакан робел у Рускей редакциї Радио Нового Саду як редактор емисийох за валал. Потим, 1972. року прешол до „Руского слова” у Новим Садзе на место редактора нукашнєй и вонкашнєй политики, дзе робел по 1976. рок, кед пошол до инвалидней пензиї. Роботни вик практично закончел ту дзе го и започал. После Нового Саду, єден час пребувал у Коцуре, потим у Бачинцох, же би ше на концу одселєл до Нового Орахова, ґу своїм людзом котрих там одведол у повойновим чаше. Тоти цо робели зоз нїм знаю же у роботи бул точни, а як руководитель енергични. Знал порадзиц и помогнуц. Вше бул порихтани за франту, та и на свой рахунок. Його школяре го волали „професор”, други найчастейше „товариш” («панох” теди нє було, анї вон то нє сцел буц), а велї младши го єдноставно 102


ословйовали зоз „бачи Штефан”. Вон так сцел. Нїґда нє хасновал машинку за писанє, алє писал з руку або дакому диктовал з глави. Свойо написи подписовал лєм з меном и презвиском, єдино строго фахово прилоги зоз „инж.”, а даєдни твори як „Стемих” (Стеван Михалов). Цали свой роботни и животни вик Штефан Чакан, гоч дзе робел и пребувал, нєпреривно и нєвистато писал до шицких виданьох „Руского слова”. Кед би ше шицки його статї, прилоги, стретнуца з людзми и твори позберало, була би то груба кнїжка у даскельо томох. Мал всестране знанє и интересованє, алє найвецей писал о актуалних подїйох з политичного, привредного и дружтвеного живота, валалскей проблематики, польопривреди, розвою газдовства, шветових збуваньох, наукових досягох. Облюбени теми му були з обласци статкарства, цо бул його узши фах. Мал духа за гуморески, а писал и приповедки, писнї. Алє найвекши успих на литературним полю му вшелїяк б а с н и, з тим вецей же вон затераз наш єдини баснописатель. Почал их писац од 1947. року, та практично по конєц свойого живота. Обявени му два кнїжки баснох у виданю „Руского слова”. Перша кнїжка „Басни” вишла 1971. року и за ню достал „Невенову” награду. Друга кнїжка под назву „Басни 2” вишла 1986. року. О БАСНОХ. Басни Штефана Чакана характерую даскельо основни смуги: лєгки стил писаня, богатство описох пейзажу, ядровито виражени подїї , з благим присмаком гумору, та поука односно порученє читачови; до нїх уткани животне искуство писателя и народна мудросц. Найчастейши амбиєнт баснох то: гай, луг, лєшик, мочар, стари дуб, гумно, хлїв. У своїх баснох писатель пестує руски народни язик, хаснує велї слова и вирази котри нєшка уж покус забути у каждодньовим словнїку, як: гетка, гнєтка, глїбка, доля, нурци, орубенєц, розпинка, рошошки, стиржень, фарто, чеперки и велї други. У другей кнїжки баснох, окрем животиньох и рош103


лїнох, „бешедую” и ствари, машини, компютер, авион, та и оружиє. По препоруки професора Гавриїла Надя, за даєдни басни у другей кнїжки автор дава и згуснути „надпомнуца”, як коментар односно толкованє. Даєдни басни у обидвох кнїжкох ше закончую жалосно, нємилосердно, аж и сурово. Алє, як їх писатель гуторел: „И живот таки, нє вше гладки!” (Праве пре специфични способ виражованя и богатство словнїка, басни Штефана Чакана би ше могло анализовац як з литературного, так и з язичного боку; то би могла буц тема даєднєй дипломскей або подобней роботи студентох нашого Одсеку за русинистику Филозофского факултета у Новим Садзе.) О своїх баснох Штефан Чакан написал слово-два у вступних словох першей и другей кнїжки. А у чаше пририхтованя другей кнїжки, 4. октобра 1985. року, у писме авторови тих шорикох написал и тото: „Я ше нє сцем прировновац зоз баснописателями котрих нє було вельо, бо сом при нїх дробенке нашенько - нє маку алє пипиня! Алє, кед спомедзи моїх 250 баснох останю нєодруцени од часу, кед витримаю ход часу лєм 20 або 30, вец уж тераз можем повесц же вредзело жиц. Кельо мнє познате, на тим югославянским поднєбю друковани потераз лєм два кнїжки баснох: єдна Доситея Обрадовича, а друга моя (нє рахуєм преклади). ... Я ше за свойо басни нє ганьбим, а анї ше нє ґеребечим! Я, заш лєм, обични Руснак. ... Час котри я нє дожиєм, бо сом вше слабши и вше сом блїжей ґу гробу ту у Орахове, пове котра спомедзи баснох останє, а котра будзе зґажена и забута. Час, як верховни арбитер, нємилосердно одруцує плєву и тереку, а зохабя лєм ґрамовите жито. Та и лїхи зарна нємилосердно видува!” Штефан Чакан роками хоровал, алє теди уж бул чежко хори. Цукрова хорота го нательо обняла же после даскельо операцийох страцел ногу. З радосцу дочекал свою другу кнїжку баснох, алє 104


бул свидоми, як гварел, „своєй кончини”. Лєм рок потим, 23. мая 1987. року, закончел живот у шпиталю у Суботици. По своїм жаданю, поховани є у Новим Орахове, у котрим єдна улїчка ноши його мено. *** За свою роботу и твори Штефан Чакан достал вецей награди и припознаня. Медзи нїма и тоти з „Руского слова”: два памятни плакети – з нагоди 20-рочнїци и 40-рочнїци новинох (1965. и 1985. року), награда „Шветлосци” под назву „Микола Кочиш” 1984. року, як и дипломи за кажди ювилей „Пионирскей заградки” у хторей давал свой творчи допринос.

ПОДЇЯ У ЖЕЛЄНИМ ГАЮ Роками радосни поточок понаглял з брещка до желєного гаю и жубротаюци прескаковал каменє. На стред гаю стал сторочни дуб и з розширенима конарами пановал над розквитнутим гайом. Слунечко пригривало, птици ше уцагли до грубого хладку, медзи дубово конари. Прави лєтушнї дзень. - Добри поточку - озвал ше дуб - скруц блїжей ґу мнє з бистру воду. Розхладз ми дакус коренє и жили, видзиш же нєшка барз припека! - Нє старай ше, такой я там з воду, лєм ти поведз, вельки дубе, цо жадаш одо мнє. Такой я там! Прескочел поточок даскельо каменя и уж ше нашол при дубе. - Як приємно! Нолє и на други бок з бистру воду. Як приємно розхладзовац жили у бистрей води! - Лєм ти поведз, дубе, дзе сцеш води, поведз! – радошнє подскаковал поточок. - Подплокай ми дакус под тоту вельку жилу и виглоб тот камень, бо ме уж роками прициска – розказовал далєй сторочни 105


дуб. – А вец розлєй тоту воду ширцом по розквитнутим лугу. Най випукую жалудзи, най ше розрастаю. Видзиш, поточку, уж вихпали главки даскельо жалудзи, а зоз нїх вирошнє красни дубов лєшик. Розлєй воду, нє сануй воду! - Такой идзем, дораз то будзе, лєм ти гутор цо жадаш! – весело пригварял поточок. Тоту розгварку слухал лукави витор. Причекал дакус и вец ше силовнє, нєсподзивано вдерел до дуба. Подплокани корень нє витримал. З вельким треском ше дуб вивалєл и спаднул на стерд розквитнутого гаю. - Га, га, га! Алє сом ци, прекосни дубе, доскочел. Уж сто роки ме спераш и завадзаш ми же бим пановал над тим лугом як я сцем! Допил ши ми з твоїма конарами з твою гордосцу! Тераз лєжиш под моїма ногами! Нїґда вецей ми нє будзе нїхто стац на драги у тим гаю. - Дубе! Мили дубе! – розплакал ше поточок. – Я нє сцел, я ту нє виновати! Цо мам зробиц? Стань, дубе, як ци поможем? Вельки дубе, стань! Я нє виновати! - Нє будз застарани, мили поточку, то судьба сторочних дубох... Витор дострегнул кед сом го найменєй обчековал. Алє, нїч то! А ти, лукави витре, – обрацел ше ґу витру – нє победзел! Зоз дробних жалудзох, цо су розшати по лугу, вирошнє густи дубов лєшик, а потим зоз нього будзе дубов лєс. А вец будзеш мушиц, дурни витре, тот гай лєбо цалком керовац, лєбо зохабиц. У дубовим лєше будзе вше лагодно и цихо. През нього будзе жубротац поточок, а у нїм буду шпивац лєсово птички! Вигварел тото сторочни дуб, скляпнул конари на котрих ше лїсце зосхло и сущаци шептало слова покою гордому вивалєному сторочному дубу. Штефан Чакан, Басни, 1971.

106


МАЧКА И МАЧАТА Осторожна мац стара мачка поодношела свойо мачата спод яшльох у хлїве до плєвнїка, а кед мачатом и там загрожел велїки бундасти пес, однєсла их по драбини горе на пойд. Ту у безпечносци уж одроснути мачата заскаковали коло олупаней чуточки як кед би то була швидка миша. Патраци задовольно на нїх, озвала ше мачка ґу умилней билей мачички: - Видзиш, мила моя, кельо ше я о вас старам. У пискох сом вас поодношела зоз хлїва до плєвнїка, а отамадз аж на пойд... Кед одрошнєш и кед ше я случайно похорим, нонагей, здогаднєш ше на мою любов ґу вам? Била мачичка ше на хвильку застановела при чуточки и док ше рихтала ище раз скочиц, одвитовала з ошмихом: - Здогаднєм ше, мамочко, кед одрошнєм, здогаднєм! И я так будзем одношиц спод яшльох у хлїве свойо мачата до плєвнїка, а кед им там пшиско будзе грожиц, однєшем их по драбини на пойд. Вислухала то мац мачка и на длуго ше запатрела до густей павучини розцагнутей медзи розпинку и рогом. Штефан Чакан, Басни 2, 1986.

107


ХРОНЇЧАР, СЛИКЕР, ПИСАТЕЛЬ… Сто роки од народзеня Михала Биркаша (1910–1970) Накадзи ше спомнє мено Михала Биркаша, то нас такой асоцира на стари Руски календари и у нїх рубрику „Мудри виреченя – позберал Михал Биркаш”. Старши и найстарши ґенерациї ше здогадню Михала Биркаша як „сликера”. Велї знаю же описовал стари часи – як жили и ґаздовали нашо дїдове, а тиж бул и хронїчар свойого часу, з писаним словом и фотоґрафию. Писал и писнї, прозу. Землєдїлец, майстор, новинар, поета, писатель – шицко тото бул Михал Биркаш, скромни житель Михал Биркаш 1953. року Руского Керестура, „селянин”, як ше дакеди подписовал, хтори зохабел значни шлїди у живоце валала и бачваньско–сримских Руснацох 30–тих и 40–тих рокох прешлого вику. Предходних рокох Михал Биркаш нє часто споминани у нашей явносци. Нагода же бизме ше здогадли на ньго праве у таким „округлим” ювилею його народзеня. Мой оцец, Михал Биркаш. Найточнєйши животопис Михала Биркаша дал нам його син Яким (1933–2015). Ниа його шведоченє: – Михал Биркаш народзени 6. юния 1910. року у Руским Керестуре у селянскей фамилиї, од оца Михала и мацери Юли родзеней Тиркайла. Мал брата Владимира, 10 роки младшого. 108


У родним валалє закончел шейсц класи основней школи. Од 15–16 рокох почал ше интересовац за нашо Руски новини, Календари и други виданя, хтори з увагу читал, а познєйше до нїх и писал. Велї писнї др Гавриїла Костельника знал напамят. Перше почал писац присловки и други мудри виреченя, хтори дознавал и записовал од старших людзох. Познєйше писал писнї, прозу, рижни записи о нашей прешлосци, котри друковани у наших виданьох. Источасно, ище як леґинь, почал ше занїмац з фотоґрафию, перше аматерски, а потим и професионално, кед 1946. року положел майсторски испит. Як „сликер” обслуговал цали валал. Коло штири роки бул фотограф у Филїпове (нєшка Бачки Грачац), а обслуговал и други валали – Лалить, Вепровач (Крущич), Бачки Брестовец, та аж и Дорослово – понеже у тедишнїм чаше у тих местох нє було фотоґрафа. Занїмал ше и зоз польопривреду, та його фотоґрафиї найвецей о польских роботох, живоце у селянским обисцу, на валалє. Оженєти бул зоз Гелену Хромишову з Коцура. Мали двох синох. У Керестуре ше Биркашово пейц раз селєли, док оцец Михал нє здобул свою хижу на Вельким шоре, нєдалєко од беґелю, при котрим ше и народзел. Старши син Янко умар у 54. року живота. Якимов син, тиж Яким, роби як професор у Школи у валалє. Михал Биркаш умар нєсподзивано у Лалитю, од шлоґу, праве на своєй фотоґрафскей роботи 9. новембра 1970. року. Пожил лєм 60 роки. Всестрани чловек. Син Яким чува у домашнєй архиви скоро шицки виданя Руских новинох и Календарох у хторих обявени прилоги Михала Биркаша, як памятку на свойого оца. Хто познал Михала Биркаша особнє, може повесц же то бул чловек всестраного интересованя. Мал природни дар, притоку и духа за писанє. То видно уж зоз його Мудрих виреченьох и опи109


сох старих часох. Любел дружтво и франту. (Приповедка Кума и Левонка, поведзме, у хторей ше преплєтаю стари и нови похопеня, преткана з благим гумором.) На тот завод даваме приклади и виривки зоз хронїкох, як и даєдни литературни твори, та Мудри виреченя Михала Биркаша. (У текстох углавним хасновани нєшкайши правопис, а даєдни старински вирази затримани.) Биркаш Михал:

ДАЦО ЗОЗ ЖИВОТА И ҐАЗДОВСТВА НАШИХ ДЇДОХ Зоз юношества (О леґиньох и дзивкох) Леґиньом було перше ношиво: чарни ранцовани чижми и били ценки ґачи, з велькима ґомбичками лайбик (чарни) и чарни калап. А тоти шмати лєм на швето и на свадзбу брал, а на роботни дзень на бависко леґинє ишли боси у грубих ґачох и грубей кошулї и у сламяних крисатих калапох. Вжиме леґинє брали двої, дахтори и трої ґачи, у чижмох ношели зоз старих ґачох онучки, вецка на роботни дзень груби, а на швето ценки кошулї, а вец лайбик, а на верху ношели кожух, або бунду, а на главу брали зоз баранчеца або зоз домашнього заяца шапку. Дзивки на швето ношели червени чижми а вец мали дас два сукнї, а вец мали оплєчко зоз лєм по локци рукавами, а при локцу було вельо позберани ранци (бурки), а вец мали брушлїки червени зоз вшелїякима цифрами, рецами, а чесали ше о єден варґоч. Роботни вечари на прадки дзивки ходзели у древянкох а у хижи брали предзово чарапи. Леґинє тримали за найславнєйше лайбик ґомбичковани, а дзивки червени чижми, алє так их чували же кед ишли до церкви або до карчми (а кед було блато) теди нє було у Керестуре цеглово 110


дражки крем Велького шору – та ше облєкли и добре викасали, а червени чижми до рукох вжали, по церкву ишли боси а при церкви у найблїзшим ярку умили ноги, вец обули чижми и уходзели у нїх до церкви. Кед вихадзали зоз церкви заш ше позобували. А леґинє нє чували свойо чарни чижми од блата, вони ше нє зобували. Єден ґазда (Колошняй) раз ишол на свадзбу до Коцура, вожел свою и родзинову дзивку. Кед були там дзе „Три салаши”, а єдна забула червени чижми, аж там обачела же их забула и вец Колошняй мушел назад до Керестура по чижми обрациц, бо ше бали же нїґдзе нє годни пожичиц у Коцуре, а през чижмох нє знала танцовац. (…) О женїдби Хлапци ше исто женєли на осемнац а дзивчата одавали на шеснац [роки], як и нєшка. Кед ше леґинь женєл, кед спитал дзивку и було утвердзене же за ньго пойдзе, дораз од того часу почал ношиц за калапом покрейтку, ношел ю по сваздбу до карчми, вечар до ґаздинї, на пажицу и коло дому кед вожел зоз долїни глїну. Вшадзи ю брал, лєм кед ишол по цали дзень зоз дому кошиц и ламац, вец ю охабял дома. Покрейтка ше куповала у дутяну. Була вона направена зоз воску, були на нєй пупча, а розквитнути ружички були целови и червени зоз финого плаценка, а на верху мала по себе златка поцагани. Леґинь ю ношел док нє пришагнул зоз дзивку; аж заднї дзень пред пришагу вечар пошол зоз дружбами до млодей и там була „розберанка”... «Розберанка” и нєшка панує, особито у Керестуре, а то од теди остало. Лєм тераз ше заправо нїч нє розбера, бо тераз млодоше нє ноша покрейтки, та нєт цо розберац. Тераз лєм пойду до млодей (млоди и дружбове), та им там млода здзива на глави койяки сакайтови зоз курнїкох и койяки стари дикиньово кошнїци. 111


А вец на концу, кед ше зоз нїма досц нашалєли, даю им їх власни калапи хтори им зоз главох млода побрала кед вошли до хижи и шедали за стол. А вецка ше добре понапиваю и иду дому... (...) Млода, кед ю дахто уж заручел, дораз почала ношиц „парту” на верх глави, то ше куповало у дутяну. Справена була так: перше була зачесана, а вец бул єден лубик, на нїм бул пришити червени баршонь, по баршоню були вельо вишивани ружички и блїщаци пацерки, а вец були рожки на лубику направени и зоз платном обшити, на нїх були наквачени пантлїки вшелїякей фарби (було их до дзешец), вишели єй аж до паса. Млода ходзела у „парти” скоро вшадзи – до карчми, на вечерници на пажицу, лєм до чежкей польскей роботи ю нє брала. Дзивка ше ище и винчала у „парти”. А кед ше повинчала та дружба (старши), там ище у церкви, знял єй зоз глави „парту” и то припадало йому, лєм вон ю вецей нє могол придац другей, бо бул обичай же ше у истей лєм єдна дзивка могла повинчац. О свадзбох и питанкох Свадзби ше правели найвецей на яр. А питанки були вше обично тидзень (осем днї) скорей, а вецка була свадзба. Питанки ше отримовали у млодей и то пошол млоди зоз своїма пайташами и зоз дружбами и ишла млодого мац и оцец, а млода поволала свойо пайташки и шицок свой род и у нєй ше отримовали питанки, од поладня та до другого рана (цалу ноц). Єдла ше тоти исти варели на питанкох, хтори ше и нєшка варя. Кед була богата млода вец и гудаци грали на питанкох. Кед худобна вец лєм сами госци шпивали и вешелєли ше. Кед ше досц навешелєли и напили, розходзели ше дому. О свадзбох: свадзби були обично єден тидзень после питанкох. Свадзба ше починала вщас рано та до другого рана, як и нєшка. На свадзбу млоди волал шицок (и найдальши) род и шицок род млодей (и млоду), и своїх пайташох и млодей пайташки. 112


Свадзебного дня рано ишол млоди зоз старостами, свашками и дружбами до дому млодей и там бул фриштик, а вецка ше млода одпитала од оца и мацери и ишла (ведли ю шицки) до винчаню. Кед ше повинчали, приведол ю млоди диму. Свадзба була до рана. Нє була така свадзба же би на нєй нє „шквирчали” Марциново або даєдни други [гудаци]. (...) Косидба жита Була кеди скорей, кеди после. Кошело ше „на рукох”, нє було машини косачки. Перши мали у Керестуре косачку Папянково, цо маю на кулянскей драги салаш. Розуми ше, нє терашнї Михал, алє його предки. Вон, Папянко, кед на своєй жеми кошел на машини, людзе зоз далєка ше збеговали патриц „чудо”. А вецка за вецей роки ище нїхто, окрем нього, нє мал косачку. Кошели на рукох, а вельо раз цали дзень о цибереї, кед ше удесела. У Петровим посце у косидби давно ше вельо баржей посцело як нєшка. Водни рок бул таки дараз же ше нє могло покошиц. Од Филїпова пришла велька вода хтора заляла узрете жито. Досц го мало було, а полак ище од води страдало, та вец нє чудо же людзе ишли до Кули по корцу11 и по два куповац жита. Хлопи, особено леґинє, кед кошели любели себе на сламяни калапи нахпац квеца (цо рошнє у жице), та ше вецка обкошовали хтори бул найвреднєйши и найшвидши, а и одберачки ше цешели хтора мала найвреднєйшого косача. Граблї за грабанє нє було, алє ше после ходзело „класки зберац”, жени и дзеци. Кажди зоз своєй жеми позберал класки, а худобни людзе ишли на богати салаши класки зберац. Хто мал поверх 6 ферталї жеми, дал худоби класки зберац. Баба Ґалийова (худобна була), славна, бо назберала зоз класкох 2 мирова12 жита. (...)

11  12

корец = старинска мера и суд за зарно (коло 30 кґ) – заув. Ю.П. миров = пожунска мера за зарно и др. (62,5 л.) – заув. Ю.П.

113


Тлачидба (...) Перша парна машина тлачела у Керестуре „на новим салашу”, (од Билей) на Державки. То була швабска зоз Червинки. Прицагли ю 6 воли. Були то пец и трешка, елеватор нє бул, сламу на дручкох ношели. Кед тлачели на „новим салашу”, та вельо хлапци (терашнї стари дїдове) пошли патриц „машину”. То була за цали валал велька новосц и – чудо. Хлапци стали на ярку, а кед машина запискала, вони шицки сцекали йойчаци дому. Дораз потим купел машину цо тлачи Ерделї Янко, на Вельким шоре бивал. Вон бул перши у валалє цо мал тлачацу машину. А вец после ше намножели вельо. (...) Руски календар 1937

Кума и Левонка

– Слава Исусу Христу, кумо! – На вики слава! То ти, Левонко, дзецко мойо? – Я, кумо, я! Дзе же сце були, кумо? – Та була сом, Левонко, дзецко мойо, у задруґи на вапно.

Питам це крашнє, кум ми шицок пец очухал до того першняка, а нєт зоз чим щетку прецагнуц. А ти дзе була, Левонко, дзецко мойо? – Та була сом, кумо, у кудзеляра, ношела сом пиро оправиц, бо сом каричку розбила. – Добре, Левонко, дзецко мойо, же зме ше стретли, бо сом думала же до вас пойдзем, а добре ци вичитам. – Чом, кумо? – Та зато! Була у вас питачка? Питац це за нашого сватового Дюрика? – Ша була, кумо, була! – Та им одповедла же нє пойдзеш! – Ша, кумо, цошка нє мам дзеку. 114


– Нє будз ти шалєна, Левонко! Знаш ти як нашо сватово

стоя?!

– Нє знам, кумо! – Та ци шицко повем, лєм ме добре вислухай. – Но, лєм приповедайце, кумо! – Модлїм це крашнє, нє да ше цешиш же на це Дюри таку

чесц положел, а ти ище нє пойдзеш. А, Боже, нїчого би ши жадна нє була. Кукурици навожели на пойд, мало ше на нїх пойд нє завалї, аж по саму дзиру! А квоки и тераз ма сваха пейц насадзено, а цо нє поєдза а вони попредаю курчата. А дванац знаки и тераз маю вимичково накруцено. Кравичка ше дої, та маселка аж до Кули сваха на пияц ноши. Дзекеди и килу до тижня намуци, та пенєщок од вшадзи згартаю, сцискаю. А швинї, Боже, кармя вельки як маґарци. А конїчки маю млади, та би ши ше вожела на польо зоз Дюриком, як Илия по нєбе. А людзе як благи дзень. А пенєжки маю готови до двацец тисячи. Ша лєм да видзиш. Дюри до швета, а шорови, кажду нєдзелю и во швето є у церкви, а кед нє у церкви а то у Водици, а кед ма кеди та и до вечурнї пойдзе. А мой скаранїк, кум, уж седем роки у церкви нє бул. А Дюри, Левонко, дзецко мойо, нє кури, нє потроши. Од тераз видно же будзе добри ґазда. А мой скаранїк, як кум, круци до тих новинох, а кобдзи як зоз фабричного комина. Уж ми и зоз кнїжки папери видар цо ю ношим до Водици. А Дюри вечарами нє больонґує, нє ходзи нїґдзе, вишпи ше та ше му рано сце робиц. А мой скаранїк, Левонко, дзецко мойо, уж му шейдзешат роки, та дакеди и тераз на пол ноци придзе пияни як целє. На115


здзива ме, виганя ме койдзе, бридки слова ми дава, а кед му дацо одповем, такой ме за контю лапа. Гинто ми корито зоз заправку з патки дрилєл. А Дюри нїґда, Боже, напити нє бул, погарик винка нє попиє. А ноцами нє больонґує. А мой скаранїк, док бул младши, вшадзи побегал. Нє пришол дакеди, аж рано. А мнє, Левонко, дзецко мойо, нє дал да ше анї зашмеєм на другого чловека. Бул раз сушед питац рошту. Я до комори, а вон за мну. Я же му дам рошту, а вон обачел сиц, та ше ми питал за кельо зме го купели. Док я му шицко погуторела, прешло време. Випровадзим сушеда. А мой скаранїк коло пеца лєжал, та на мнє злярмал: „Озда сце аж за комином на пойдзе тоту рошту були глєдац?!” Боже, за пейц днї ше ґу мнє нє озвал, так ше нагнївал на мнє. Левонко, цо це модлїм крашнє: нє идз за того шлосера, бетяра, бо себе лєм завяжеш главу, а после будзеш плачуци до мацери ходзиц. Лєм ти идз за Дюрика сватового, та вше будзеш споминац куму, як це добре намесцела. Вон добри як благи дзень, лєм тельо же є цихи. Алє годна ши го обрациц кадзи сама зосцеш. Но та уж сом ци, Левонко, погуторела. – Но, кумо, тераз я вам будзем приповедац. – Но поведз ми, дзецко мойо! – Добре же сце ми, кумо, погуторели за того вашого сватового Дюрика. Кед так, та вец є наисце Дюри. – Анї я за ньго нє годна пойсц кед вон таки нялкош. Мам за ньго пойсц, та вецка волїм пойсц за того Циґана цо прави корита. – Та чом, Левонко, дзецко мойо? – Зато, кумо, же я би и сама поєдла зоз сиром и з маслом галушки, а нє до Кули ношела предавац. А кед Дюри нїґда анї динарчок нє потроши, а я би сцела дараз купиц и пахняце миделко и даяки канчовик, а вон ми нє да, йому би, кумо, да вежнє таку як 116


ви, кумо, стару, а нє дзивку! Шицко то добре, и до церкви дараз пойсц, алє то нє за леґиня до вечурнї, алє ґу гудацом. Ма вон кеди ходзиц до вечурнї, док будзе дїдо. А тото, кумо, же маю кукурици по дзиру, ша то ище нє шицко. А же маю конї бесни, ша я ше нє одавам за конї! Я би волєла да вон бесни, а нє конї! Ви, кумо, гварице же вон нїґдзе нє ходзи, а я такого, кумо, нє сцем цо нїґдзе нє ходзи, бо вон вецка анї мнє нє пущи, а я би даґдзе ишла. Бо у мнє млада крев хтора ми нє да мировац. Ми, терашнї дзивки, кед ше одаме, та од мужа окрем ґаздашаґу ище цошка инше глєдаме: да нас муж люби, а нє да сцека до вечурнї. Я, кумо, гоч ище докля будзем дзивка, та ше зато за такого нє одам цо ми нє по дзеки. Но я, кумо, уж свойо вигуторела. Нє спроцивели сце ше на мнє, кумо? – Ша нє, Левонко, дзецко мойо, лєм ти ше ище предумай. Поздравиш мацер. Пойдзем до вас даєден дзень, чи мац нє ма добрей одмаски зварено, бо ше ми тарга же страх, сами шкворци. – Добре, кумо, здрави останьце! – Ходз здрава, Левонко, дзецко мойо! М. Биркаш Руски народни календар 1946

117


МУДРИ ВИРЕЧЕНЯ Позберал: М. Биркаш

Циґаньству плїтке дно. Нєт простейшей драги од правди. Полна глава глєда самоту и мир – празна глава глєда банду и вешелє. Шицко дай, лєм чловество нє дай. Краса лєм до часа – обичай до шмерци. През церпеня нє маш чловества анї похвалєня. Доставай, нацагуй ше, та достанєш. Чловек чловека нє може визнац, док нє жедза вєдно мех муки. Прекляте тото польо на хторим нє останє анї єдна класка. Нє шицким людзом єдна ружа єднак пахнє. Глупосц и цемносц єднак випатраю. Анї єдна ствар нє така драга як потїха. Хто циґанї, тот свойо чловество таманї. Хто ше сам нє заганьби, того нє може нїхто заганьбиц. Чувай ше того пса хтори пред тобу з хвостом маха. Хто припозна, тому ше полак одпущи. Нєт такого чловека цо шицко зна, а анї такого цо нїч нє зна. Благословена тота душа цо шицко у себе отрима. Кажда баба дума же єй кацабайка найкрасша. Язик може вецей злого зробиц як руки. Яки плуг, така оранїна. Кому вше добре, тот нє зна же му добре. На вашаре доганяй бочкором. Нїхто би тельо нє знал приповедац о людзох кельо єден динар. Анї од єдней хороти нє так чежко за лїк як од любосци. Звикло роснуц буйнєйше цернє як ружа. Кратки розкош – то шерцу лєм на смуток. Руски календар 1931 118


Биркаш Михал: НЄЩЕСНА ЛЮБОВ (Яни и Наталка)

Шерцо мойо, шерцо Яке ши ми барз боляце На очох ми слизи Кед подумам, мили, на це.

Лєгко би єй було Два голубки попаровац, Алє чежко – Боже, Будзе, вера, розлучовац.

Плачем, мили, плачем Та як би сом нє плакала, Кед ме мац одава Дзе сом нїґда нє жадала.

Нє плач,мили, и ти, Вец ми горше як кед бию, Шерцо аж да пукнє, Слизи очи да розмию.

Одава ме, мили, За такого цо ма талу, А знам же вец плакац Будзе над свою Наталу.

Нє плач, мили, нє плач Слиза болї нє заглуши, А Наталка тебе, Ипак зохабиц лєм муши.

Болї мойо вельки Я их бидна нє витримам Гоч ше вельо од нїх Тераз нєщесца однїмам.

А кед умрем и кед Ме уж бидну поховаце, На крижик ми, мамо, Ви написац крашнє даце:

Я умрем як ружа Била у празним погаре, А ти, мили, жий як Божур на сухим конаре.

«Ту спочива в миру Глїбоким сном праведнїка Наталка цо щиро, Вирно любела Яника”. Руски календар 1938

119


З ЦЕПЛИМ ЦИХИМ СЛОВОМ На спомин численим потомком дїда Дюри Пушкаша и його дзивки Ильчи з Коцура, як и шицким цо их познали Медиї звичайно признача особи хтори зохабя даяки шлїд у литератури, култури, дружтвеним и явним живоце, або посцигли дацо нєзвичайне. Дїдо Дюра Пушкаш зоз Коцура (1894–1971) нє написал анї єдну писню або приповедку, гоч велї знал напамят; нє робел у културним дружтве, гоч любел дружтво, шпиванку и франту. Алє виховал и пристановел осмеро дзеци! Такповесц з дзешец пальцами, док го живот вицинал зоз шицких бокох. Прешол швета, прежил два шветски войни, наробел ше и натрапел. Уж давно спочива у вичносци, а памятки на ньго и його веселу подобу и нєшка чуваю його числени потомки и шицки други цо го за живота познали. Зохабел свой скромни шлїд, достойни же би го дахто спомнул, як у Шевченковей писнї Заповит, „з цеплим цихим словом”. Дїдо Пушкаш ше зявел на салашу Гаргайових нєодлуга потим як ше вони ту приселєли 1947. року. Пришли з Керестура, дзе на Палачи мали салаш и жем, алє их тедишнї власци премесцели далєко, на Когиляк, на меджу коцурского и кулянского хотара, на бувши швабски маєток. Дїдо мал ту блїзко жем, лєм нє мал конї, анї зоз чим ю обрабяц. А млади Гаргайово мали двойо дробни дзеци и вельо роботи на полю и зоз статком. Теди ше у польопривреди шицко робело з коньми и ручно, та ше людзе спраговали и взаємно помагали. Домашнїм ше здала дїдова помоц, окреме же барз добре познал шицки роботи на полю и у салашским обисцу, а вони го прилапели як свойого. Хто робел з нїм, могол од нього вельо научиц, нє лєм о парастве алє и о живоце. 120


Дїдо Дюра и баба Мелана Пушкашово з дзивку Ильчу

ДОБРИ ДЇДО. Познал го кажде у Коцуре и по околних салашох. Мал скромни маєток, алє бул богати з духом. Озда го нїхто нє видзел нє у дзеки. Франтовал же є „перши чловек у валалє”, бо бивал з бабу при долїни, у першей хижи на уходзе до валалу по орсаґ драги од Кули. Кед мал найвецей бриґи, препущел ше надїї же – озда лєм даяк будзе. У младосци дїдо Пушкаш бул оженєти з Марию Гарди, родом з Керестура, з хтору мал седмеро дзеци, трох хлапцох и штири дзивчата. Були то: Дюра, Янко, Маря, Леона, Натала, Микола и Ильча. Найстарши хлапец Дюри умар млади. А кед Ильча мала осем мешаци, умарла мац Мария! Ильча ю нє могла анї запаметац. По другираз ше дїдо оженєл з Мелану Хромишову (народзену Горняк), ґдовицу чий чловек Денчи остал у Першей войни, хтора мала двойо свойо дзеци – дзивку Гелену и сина Деню. 121


Требало вельо трапези, храбросци и доброти вивесц на драгу телю челядз! Алє, шицки ше пристановели. Маря ше одала до Новака, Леона до Тамаша, Натала до Хромиша, Ильча до Радваня. Гелена ше одала до Керестура за Михала Биркаша (1910–1970), нашого познатого хронїчара, фотоґрафа (сликера) и писателя, чийо прилоги обявйовани у календарох медзи двома войнами. А дїдов наймладши син Микола Пушкаш 1950-тих рокох бул познати як шпивач руских народних шпиванкох на Радию Новим Садзе, кед програми ишли „на живо”. Дїдо бул чловек широкей души, задовольни з малим. Вше ходзел пешо, з торбичку на плєцу, нїґда нє гонєл бициґлу. Кед ишол на кочу, громада дзеци з цалого шора бегали за нїм, а вон их позберал до коча и вожел по валалє. Внєдзелю и на швета любел зайсц до карчми. Облюбени шпиванки му були Кед сом ишол вчера вечар; Ганїчко, душичко; Ей, яка то красна ружа; по мадярски Nem loptom én életemben (Нє украдлул сом у живоце); та други стародавни. Бешедовал по мадярски и по нємецки (швабски), знал велї подїї з историї, бул жива скарбнїца народней мудросци. Барз любел конї и пси, а и знал з нїма. Кед ше прагало додня, дїдо ставал на два годзин по полноци накармиц конї же би могли през дзень робиц. Нїґда нє хасновал батог. Случовало ше, звичайно вєшенї кед почали дижджи, же коч под терху у лапошу залєзнул до блата. Дїдо теди покляпкал конї, змирел их, та вони зразу вицагли коч. То була його „маґия”. А зоз псами бешедовал и вони го „розумели”. Кед случайно охабел дацо свойо на полю, знал же пес останє там чувац тото до рана. ИЛЬЧА. Народзела ше 1933. року. Праве мено єй було Єлена, алє ю шицки волали Ильча. И кед була дзивка, кед ше одала, та и кед уж постала баба – ище вше за велїх була Ильча. Так остала и нєшка. Була циха, нїжна, блага. Од малючка научела буц ґаздиня, познала шицки роботи у обисцу, любела робиц и коло статку. 122


Знала увариц, упечиц, вишивац. Нєвласну мацер Мелану почитовала як свою, за другу анї нє знала. Була прихильна ґу оцови, часто ишла з нїм на польо и на наднїцу. И вон бул притульни ґу нєй, озда прето же була наймладша, сановал ю же муши чежко робиц. А вона вше була послухна, доброго шерца, у велїм подобна як єй оцец. Кед Ильча доросла на одай, оцец и найблїзши ю радзели же най себе глєда пару „з розумом, нє лєм зоз шерцом”, най себе вибере кельотельо маєтного чловека, нє Ильча зоз своїма дзецми худобного як є и сама, же би Владимиром и Серафку ше нє трапела цали живот. И вона вибрала. Одала ше за Юлина Радваня, три роки старшого од себе, хтори бул тракториста и комбайнер у задруґи у Вербаше, мал стаємну роботу и сиґурну плацу, цо у тедишнїм чаше було лєпше як робиц жем. Перше бивали у Вербаше, потим на салашу под Вербасом. Єдно за другим, народзели ше им двойо дзеци – Владимир 1955. и Серафа 1956. року. На концу ше преселєли до Коцура, до Ильчовей хижи при долїни, же би дотримали уж старого оца тє. дїда Пушкаша, хтори им ше придал. Пожил 77 роки. Мац односно баба Мелана пошла ґу дзивки Гелени Биркашовей до Керестура, дзе и умарла 1974. року. Ильчов живот нє бул без трапези, голєм нє таки як го задумовала у младосци. Було чежкосци, биди и бриґи. Кед же було 123


дакеди нагоди за зваду, вона у своєй доброти нє реаґовала. Нїґда ше нє вадзела, нї зоз ким. Гуторела же „лєм два динари черкаю”, тє. же за зваду треба найменєй двойо. Ґу каждому мала розуменя и благе слово. Сцерпезлїво тримала дом и фамелию, помагала дзецом, чувала унуки. А вец, муж Юлин ше похорел, достал цукрову хороту и страцел ногу! Умар 1996. року, пожил 66 роки. Ильча ше тиж похорела, достала тромбозу, та и вона страцела ногу, а ґу тому, мала и два „шлоґи”! Алє з молитву ношела свой криж. Ходзела до церкви, модлєла Ружанєц. Умарла 2007. року, 11 роки после свойого чловека. Пожила 74 роки, дожила двойо праунуки. ПОТОМСТВО. Ильчов син Владимир Радванї ма тройо дзеци – сина Златка и дзивки Валентину и Санелу, шицки пристановени, маю свойо фамелиї. Дзивка Серафа Варґова ма сина Янка и дзивку Меланию, одату Васич. То лєм часточка фамелийного стебла дїда Пушкаша. Серафа по велїм позната у Коцуре. Ище як дзивка шпивала у културно уметнїцким дружтве. Велї роки по порученю прави ґаґорки, галушки и други цеста до юшки, цо научела од мацери Ильчи. Ґаґорки ше прави на окремни способ, з иглїцу „на бардзе”. (Бардо то часц стародавней опреми за тканє.) Хаснує ше их у юшки лєм у святочних нагодох – на кирбай, на кресцинох або на подобней госцини.Тиж од мацери Серафа научела готовиц велї стародавни єдла. Услужно обера курчата, помага синови у месарских роботох. Обиходзи старих людзох у валалє и помага им. Янко Варґа, корпулентни млади хлоп з моцним гласом, ма всестрани схопносци. По фаху є кухар. Роби на ричней ладї як моряк. Активни є у културним живоце валала. Шпива и грає на бруґи у КУД „Жатва”, дзе тиж шпива и його шестра. Дакеди зашпива и у церкви, помага дзиякови. Вецей як штерацец раз бул дружба на свадзбох! Позна старостовство, як и другу нашу народну традицию. Участвовал у косидби (з косу) на „Коцурскей 124


жатви”, на паради з коньми и змаганю з фиякерами. Барз люби конї, вироятно то ґени од прадїда Пушкаша. З коньом и парачим плугом парал людзом поля под нашеньскима шацами, понеже то нє могло з векшу механїзацию. Роби месарски услуги... Дзечнє ше здогадує баби Ильчи хтору, гвари, барз любел. И вона його, видзела у нїм нїтки свойого оца.

Янко Варґа: Любов ґу коньом нашлїдзел од свойого прадїда Пушкаша

125


ВАСИЛЬОВО ПРИХОДИ И ОДХОДИ Пришол з Босни на бачвански салаши, штерацец роки жил у Канади, же би остал у памяткох У габи приселєнцох з Босни до Войводини по Другей шветовей войни пришол и Василь, високи сухи хлапец з фамелиї Прихода, чийо блїзки предки ше приселєли з України. Було их дзевецеро дзеци. Єдно ище малючке умарло, а виховали ше осмеро: Ганя, Микола, Штефка, Иван, Петро, Михал, Василь и Ката. Шицки вони зохабяли свой худобни валал Алексичи у околини Банялуки и приходзели на плодну Бачку ровнїну за хлєбом и лєпшим животом. НА САЛАШУ. Василь Василь и Катица на винчаню народзени 1932. року. Було му 15. януара 1955. року петнац роки кед 1947. року пришол до Кули, до свойого старшого брата Петра. Були то худобни часи обнови по праве законченей войни. Спочатку робел як служка по околних салашох, же би ше потим становел на салашу Гаргайових, на гранїци коцурского и кулянского хотара. Млади Йовґен и Натала мали двойо дробни дзеци, надосц роботи на полю и коло статку, та прияли Василя як члена фамелиї. Ту мал 126


свою хижу, облєчиво, кост, стаємну роботу и плацу. За столом бул вєдно з домашнїма. Теди ше у польопривреди вельо и чежко робело, през цали рок. Шицко ше робело з коньми. Василь бул окреме вредни и мал добри характер. Нїяка робота ше нє одняла од нього. Тото цо нє знал, дзечнє сцел научиц. На салаш часто доходзел дїдо Пушкаш з Коцура, як го шицки волали, хтори мал ту нєдалєко жем. Од нього Василь научел велї селянски схопносци – як и цо треба робиц на полю, як ше кладзе коч и брадло жита, слами або шена – та и пофрантовац. Василь бул винїмково моцни, худи алє жилави. Гуторели за ньго же „ламе цо ґод дорве”. Учас поламал пориско на шекери або ашове. З єдну руку заруцел коч, дрилял фурик „як празни, так полни”. Перши вигнал шор кед ше копало кукурицу, бул и добри косач. Младосц - лудосц, та по два мехи жита ношел по драбини на пойд, а на ровним по штири: два на плєцох и два попод пазухи! Ридко ишол до дружтва. Видзело ше му же би ше там нє знал анї справовац, бо научел лєм робиц. Нє пил, курел шулькани. Бул чесни, скромнн, шпоровни. И свидоми же є худобни! ЗА КАТОНУ. Пришол час кед Василь початком 1950-тих рокох мушел пойсц до войска. Наруковал до Мойковцу, у Чарней Гори. Теди ше служело два роки. Домашнї го зоз салашу на кочу випровадзели до Кули на гайзибанску станїцу. На розходзе Васильови було жаль. Думал на родительски дом у Босни хтори давно зохабел, на людзох хтори го у новим краю прилапели и уважовали, на длуги два роки цо були пред нїм. Подумовал и засновац свою фамелию, алє знал же би го анї єдна дзивка нє чекала два роки. Два жими и два лєта за катону у горовитим краю на рики Тари розцагли ше Васильови як гладни роки. Дакеди му домашнї зоз салашу послали пак, углавним єдзеня – сланїни, шунки, колбаси – хтори вон звичайно подзелєл з вояцами коло себе. Була то 127


радосц, бо теди нє кажде могол достац з дому таки пак, а познате же вояци вше гладни. Алє и то прешло. По одслуженю войска Василь ше врацел на салаш. КАТИЦА. А вец ше збуло цошка цо му цаком пременєло живот. Случайно, гоч нїч у живоце нє случайне, лєм нє знаме прецо праве так требало. Пришол по роботи до єдних людзох у Керестуре дзе ше упознал з Катицу Перичак, жену свойого живота! Пришла з околини Карловца, у Горватскей, з валалу Брлоґ при Озлю. Була весела, приязна, народзена истей жими 1932. року як и Василь, у бешеди хасновала кайкавски прикраски. Спатрели ше и одлучели же су єдно за друге, же занавше буду вєдно жиц. Нєодлуга, у януаре 1955. року, Василь пошол по Катицу до єй краю. Там ше повинчали, у церкви Мариї Богородици у Каманю. Було скромне вешелє. Як млоди и млода сликовали ше у фото студию зоз Метлики, варощику у Словениї, при гранїци з Горватску. И, кадзи тераз? Вше єст даяке ришенє. Нєдалєко од Кули, за беґельом, бул празни Корбеличов салаш. Бачи Кароль, Мадяр хтори знал по руски, бо му жена була Рускиня, а нє любела буц на салашу, дал им най биваю на нїм. Могли ту хасновац заградку, виховац себе живину и инше цо сцели. За початок досц. Вредни Василь нєодлуга достал роботу у фабрики скори у Кули. Кед було векши роботи на полю, обидвойо помагали у Корбелича и у Гаргайових. Пошвидко ше им, єдна за другу, народзели два дзивчата – Ганча и Марча (Анка и Мария). Марию кресцела праве ґаздиня Натала, хтора их и на други способ помогла, та ю волали „кумо”, а Йовґена „куме”. З часом ше змогли, та купели скромну хижу у Кули. У КАНАДИ. Кед дзивчата подросли, Василь и Катица одлучели пойсц до Канади, дзе Катица мала двох братох. Предали хижу и шицко цо мали, та 1969. року пошли прейґ океану, до Гамилтону, а потим до Стони Крику, на побрежю озера Онтарио. 128


Перше мушели звладац язик, а вец обидвойо робели у фирми з древом. Була им то чежка робота. Потим Василь достал роботу у велькей фабрики металних продуктох „Дофаско”, познатей у Канади и швеце, дзе робел по одход до пензиї. Катица нашла роботу у доме за старих, дзе тиж робела по конєц роботного вику. Нє було лєгко, алє и вони и дзеци посцигли тото цо би ту одкаль пошли нє могли. После длугшого часу Василь пришол до старого краю, та нащивел и Гаргайових, хтори ше уж приселєли зоз салашу до валалу, до Керестура. Катица з дзивчатми на Указал им (на слики) яку хижу салашу под Кулу ма, луксузни авто... Медзи иншим, гварел: „Куме, я тераз можем купиц ваш маєток!” (Теди жем у нас була туня, а салаши напущени.) На одходзе му Василь дал нєвельку канадску банкноту, на памятку. Кум ю длуго ношел у бутєларе. ПОТОМСТВО. Василь умар у Канади 2009. року, у 77. року живота. Катица наполнєла 83 роки, жиє з дзивку Анку. Обидва дзивки маю по тройо дзеци. Анка ма сина Роберта и дзивки Розмери и Сандру. (Судьба ше побавела: Анка тиж ма презвиско Перичак, як цо мала и єй мац док ше нє одала; чловек єй умар од хороти 2012. року.) Мария ма дзивки Дженифер и Мелису и сина

129


Джозефа. И Анка и Мария уж баби. Розмери ма двох синох, а Мелиса єдного сина, та Катица уж три раз прабаба! Фамелия числена, алє Василь шицким хиби, найвецей Катици. Найблїзши гваря же кед ше го спомнє, вона такой плаче. Гутори же Василь бул барз добри чловек, же и попри чежкосцох котри их провадзели, мала з нїм красни живот.

У Канади 2003. року: у горнїм шоре Василь, Катица и дзивка Мария з мужом; шедза дзивка Анка з мужом и дзецми

Такповесц од першого дня як пошли до Канади, Василь и Катица поряднє, каждей нєдзелї, ходзели до церкви. То католїцка церква святого Хреста у Гамилтону. И кед ше Василь уж похорел, ище вше вожел Катицу до церкви и ишол по ню назад, а одкеди умар, то роби Анка. Шицки други тиж вирующи. На вельки швета ше сходза – на Крачун до Мариї, на Вельку ноц у Анки. За Нови рок ше вше зиходзели у родичох, а тераз у Анковей дзивки Розмери. На державне швето Дзень подзековносци (Thanksgiving Day), у октобре, позбераю ше у Марийовей дзивки Мелиси. 130


НЄШКА. Од шицких дзецох з фамелиї Прихода нєшка жиє лєм наймладша Ката, народзена 1936. року. Бива у Керестуре, ма тройо дзеци – Марчу и двойнята Славицу и Славка, як и осем унуки. Була у Канади 1985. року опатриц брата Василя и його фамелию. Два єй унуки нєшка тиж жию у Канади – Весна у Кичинеру и Ясна у Норт Бетлфорду.

Васильова шестра Ката (перша з лїва) з його фамелию у Канади 1985. року

Брат Петро Прихода нєщесно страдал, преґажел го гайзибан при Кули. Була то страшна траґедия! Давно покойни дїдо Пушкаш. Помарли и салащанє Корбеличово и Гаргайово. Жию лєм памятки на нїх. А на дакедишнїх салашох остали коренї старих баґренох.

131


ЗОЗ ШВЕТОВЕЙ ЛИТЕРАТУРИ – преклади / прешпиви з анґлийского Селма ЛАҐЕРЛЕФ (Шведска)

СТАРА ПАЛМА Далєко, у єдней пустинї на Востоку, пред вельо роками, росла барз стара висока палма. Шицки котри путовали през пустиню ставали при нєй и припатрали ше на ню, бо вона була найвекша медзи другима палмами. Стала сама, запатрена до пустинї. А вец єдного дня збачела цошка прецо затресла моцни конари на високим стеблу. З конца пустинї приходзели двойо осамени людзе. Двойо странци, бо палма познала людзох у пустинї. Хлоп и жена, котри нє мали анї водзача, анї статку за ношенє терхи, анї мехи за воду. – Наисце, тоти двойо пришли ту умрец! – гварела палма. И почала ше опатрац коло себе. – Чудуєм ше – предлужела – же уж нє прибегли лєви на нїх, зґрабиц свой плєн. Нє видзим анї єдного пустиньского збойнїка. Алє, приду вони. – Грожи им седемнїста шмерц! – думала далєй палма. – Лєви их розтаргаю; гади покусаю; смияд осуши; слунко спалї; збойнїки их нападню; буря з писком затрепе; страх знїщи. – Пробовала думац на дацо инше, алє була жалосна пре судьбу тих людзох. У цалим кругу пустинї, цо ше надалєко пресцерал под палму, вона нє находзела нїч цо през тисячи роки уж нє видзела лєбо познала. Нїч нє могло затримац єй увагу, та знова мушела думац лєм на тих путнїкох. – Най ме суша и витор спража! – гварела палма споминаюци найвекших нєприятельох живота у пустинї. – Пать, цо тота жена ноши на рукох? Випатра же тоти людзе водза зоз собу и мале дзецко. 132


Палма, хтора була далєковидна, яки звичайно и стари людзе, справди добре видзела. Жена ношела на рукох дзецко хторе єй опарло главу на плєцо и спало. – Дзецко анї нєдосц облєчене – предлужела палма. – Видзим же мац преврацела свою сукню и окруцела го зоз ню. Вироятно го у наглосци вжала з посцелї и сцекла з нїм. Тераз ми шицко ясне: тоти людзе сцекаю. – Та заш лєм су барз шмели – роздумовала далєй. – Кед их даяки ангел нє провадзи, лєпше би було кед би ше препущели нєприятельом на нємилосц, як цо ше пущели през пустиню. – Можем задумац як ше то случело. Чловек робел свою роботу, дзецко спало у колїски, а жена вишла принєсц води. Кед крочела пред дзвери, видзела як ше бегцом приблїжую нєприятелє. Розбегла ше назад, зґрабела дзецко, скричала на мужа и – сцекли. Сцекали так вецей днї, напевно ше анї хвильку нє одпочивали. Гей, так ше то случело. Алє заш лєм верим же их чува даяки ангел... – Вони таки престрашени же нє чувствую анї вистатосц анї болї, алє видзим же им смияд вибива з очох. Добре познам твар смиядного чловека. Кед палма подума на смияд, у корчу ше потреше єй високе стебло, а безчислени длугоки лїсца ше скруца як кед би под нїма горел огень. – Кед бим була чловек, – гварела вона – нїґда бим ше нє усудзела висц до пустинї. Герой кажди тот хто ше усудзує присц тадзи а нє ма коренї хтори ше спущую глїбоко, по нєпресушни водово жили. Ту може буц опасно и за сами палми, аж и за таку палму як я. – Кед бим их могла посовитовац, модлела би сом их най ше враца. Нєприятелє им нє можу буц нїґда таки окрутни як пустиня. Можебуц думаю же лєгко жиц у пустинї. Паметам як ме раз у младосци буря засипала, надула прейґ мнє цали брег писку, мало сом ше нє задавела. Кед бим теди могла умрец, бул би то мой остатнї час. И палма предлужела гласно роздумовац, так як то звичайно робя стари пустиняки. 133


– Чувствуєм як ми нєзвичайно чудни шушот преходзи през конари – гуторела палма. – Верхи лїсцох ше ми якош правилно гойсаю. Нє знам цо ме обнїма док патрим на тих бидних странцох, алє тота жалосна жена така красна, пригадує ми тото найкрасше цо сом дожила. И док ше єй лїсца и далєй гойсали у звучним ритме, палма ше здогадовала як раз давно предавно двойо млади красни людзе були у тей оази. Були то кралїца од Саби и краль Соломон. Кед ше красна кралїца врацала до своєй жеми, мудри краль ю випровадзел часц драги и ту ше розишли. На памятку на тоту хвильку гварела кралїца: „Посадзим маґочку урми до жеми, и жадам же би з нєй виросла палма хтора будзе жиц покля ше у жеми Юдеї нє зяви краль, потомок векши од Соломона.” И захпала маґочку до жеми. – Як то же праве нєшка думам на тото? – питала ше палма. – Чи тота жена така красна же ме здогадує на найкрасшу кралїцу, на чийо слово сом виросла и пожила по нєшкайши дзень? – Осетим як ми лїсце вше гласнєйше сущи, – гуторела далєй – и жалошнє звучи, як посмертна писня. Так як кед би предсказовало же ше нєодлуга хтошка муши розлучиц зоз животом. Добре же ше то нє одноши на мнє, бо я нє можем умрец. Палма думала же ше тот посмертни шушот у єй лїсцох одноши на гевтих смертних путнїкох. Вироятно и вони сами думали же ше приблїжує їх остатнї час. Видзело ше то на їх твари кед преходзели коло єдного косцанїка ґамили, яки ше находза през цалу драгу у пустинї. Видно то було и по їх поглядох док ше припатрали на даскельо ястраби хтори кружели над нїма. То иншак анї нє могло буц. Вони були страцени. Збачели палму и розбегли ше ґу нєй же би нашли води. Алє кед ше приблїжели, розчаровали ше, бо жридло пресохло. Вистата жена положела дзецко на жем и шедла плачуци на рубец сухого жридла. Чловек ше руцел долунїц ґу нєй и у розпуки бил з обидвома руками по висушеней жеми. Палма чула як гуторя же им нє преостава нїч лєм умрец. 134


З їх бешеди тиж так чула же краль Ирод дал позабивац шицки дзеци од двох до трох рокох, бо ше бал же медзи нїма вельки краль Юдеї. – Мойо лїсце сущи вше баржей – роздумовала палма. – Тим биднятом цо сцекаю нєодлуга будзе конєц. Зрозумела же ше вони обидвойо боя од пустинї. Чловек гуторел же було лєпше остац и бориц ше з вояками, а нє сцекац. Так би им шмерц була лєгчейша. – Бог нам поможе! – гварела жена. – Сами зме медзи дзивима жвирами и гадами! – гуторел чловек. – Нє маме анї єдзеня анї води. Як нам Бог може помогнуц? Вон од очаю роздрал шмати на себе и зарил твар до жеми. Бул без надїї, як чловек котри ма смертельну рану на шерцу. Жена шедзела просто, зложела руки на колєна и очайно ше запатрала до пустинї. Палма осетела же жалосни шушот у єй лїсцох вше моцнєйши. Будзе же то чула и жена, бо дзвигла погляд на палмово конари. Вец нараз нєсвидомо дзвигла руки до горе. – Урми, урми! – скричала. У єй гласу було тельо страсного жаданя же стара палма пожадала: – Кед бим голєм нє була висша як даяки черяк, та кед би ше до моїх урмох могло дойсц як до шипкох на дзивей ружи! Палма добре знала же єй коруна полна з ґириздами урмох. Алє як до нїх дойсц? Як же людзе можу долапиц таки висоти од хторих ше аж у глави закруци? Чловек уж обачел же ше урми находза нєдосягно високо. Анї нє дзвигал главу, лєм модлєл жену най нє жада силно тото цо нє можлїве. Алє и дзецко, хторе витрапено походзковало около и бавело ше з травками и конарчками, чуло як його мац радосно скричала. Мали хлапец нє могол анї подумац же би його мац нє могла достац шицко цо пожада. И прето, накадзи почали бешедовац о 135


урмох, попатрал горе, на верх древа. Роздумовал хлапец як би зняц урми. Зранцовал чоло под шветлима кандрастима власами, а потим ше благо ошмихнул. Нашол ришенє. Станул ґу палми, почал ю гласкац и гварел єй з умилним дзецинским гласом: – Палмо, схиль ше! Палмо висока, зогнї ше! Цо ше то случує? Цо то? Палмово лїсце засущало, як кед би през нього прешол оркан, а през єй длугоке стебло якаш жимна струя. Стара палма почувствовала же тото дзецко ма над ню моц. Нє могла ше му одупрец. И палма зогла свойо високе стебло пред дзецком, як цо ше у давних часох поданїки кланяли пред господаром. У вельким луку палма ше схилєла аж по жем, так же єй моцни конари з трепецацим лїсцом заметали пустиньски писок. Випатрало же ше хлапец нє злєкол анї нє зачудовал, алє ше весело розбегнул и почал оберац плод за плодом з коруни старей палми. Кед уж досц наоберал, а древо ище вше трепецело схилєне ґу жеми, хлапец пришол гу стеблу и гварел умилно: – Палмо, випросц ше! Палмо, дзвигнї ше! И моцне древо ше випросцело, поцихи як з даяким почитованьом, дзвигло свойо високе стебло, а лїсце му сущало як гарфа: – Тераз знам кому сущи посмертна писня! Анї єдному од тих людзох. А чловек и жена поклєкали и почали хвалїц Бога: – Ти видзел наш страх и вжал ши го од нас! Ти тот моцни цо згинаш стебло палми як ценку палїчку. Пред яким нєприятельом най ше трешеме, кед нас Твоя моц чува? *** Кед шлїдуюци караван преходзел през пустиню, людзе збачели же стара палма висохла. – Як то може буц? – питал ше єден спомедзи путнїкох. – Тота палма ше нє шме висушиц скорей як цо увидзи краля векшого од Соломона. – Можебуц го видзела! – одвитовал други пустиньски путнїк. 136


Едґар АЛАН ПО (ЗАД)

АНАБЕЛ ЛИ Було то давно, так ше то збуло: У єдним кральовстве при морю жила єдна красна дзивка, можебуц сце ю познали, мено єй було Анабел Ли. И дзивка тота лєм єдно думала же як ме любела и я любел ю.

У тим кральовстве при морю були дзеци ми алє зме ше так любели я и Анабел Ли же нас ангели з нєба з кридлами закрили.

И раз там далєко у тим кральовстве при морю надишли хмари зли и витор жимни вжал мою Анабел Ли. Пришли єй богати родзини, однєсли одомнє ю и до гроба спущели у тим кральовстве при морю.

Були то зли ангели нє таки щешлїви як ми хтори нам завидзели мнє и Анабел Ли. 137


Гей! Лєм прето ше збуло так (то шицки людзе знали у тим кральовстве при морю) же витор жимни пришол зоз хмари и забил мою Анабел Ли.

Алє наша любов моцнєйша була як любов старших и мудрейших як ми. Анї єден ангел на нєбе високо анї демони у морю глїбоко нє можу одорвец душу мою од души прекрасней Анабел Ли. Кед мешац ясни швици приноши ми сни о прекрасней Анабел Ли. А гвизди кед затрепеца я видзим швицаци очи прекрасней Анабел Ли. И так, по ноцней плими я лєжим при нєй, при моєй милей, моєй любеней, при моєй млодей на єй гробе там при морю дзе вона цихо шпи док морйо гучи за ню. У єдним кральовстве при морю була раз єдна красна дзивка хтору сце напевно познали по мену Анабел Ли.

138


Рад’ярд КИПЛИНҐ (Анґлия)

ПИСНЯ МЛAДОСЦИ Родима жeми наша, ми ци обeцуємe жe ци любов и труд подаруємe, док як хлопи и жeни на свойо ноги станємe и мeста свойо у роду нашим завeжнємe. Очe Нєбeсни хтори шицких любиш, о, помож дзeцом Твоїм кeд шe на Цe уповаю най моци маю у рокох будуцих твориц, будовац и чeсне нашлїдство виховац. Науч нас ношиц ярмо у младосци, буц чeрстви, стоящи, правдиви; жe бизмe у Твоєй Милосци у чашe нашим достали сили жиц Правду по хторeй Народи жили. Науч нас справовац шe вшадзи, управяц чeсно, як воднє так вноци; подношиц жeртву, дзвигнуц шe з ґару и знова буц на помоци. Науч нас патриц напрeдок, бо на концу будзeмe на Твоїм судзe; жe бизмe з Тобу крачали шмeло, бeз страху цо нам повeдза людзe. Науч нас як змогнуц Моци жe бизмe анї з дїлом анї з думку 139


нє поврeдзeли слабих у болю, алє правe з Твою помоцу могли утїшиц людску нєволю. Науч нас у малих стварох уживац, бeз горчини шe радовац, зли дїла прeбачовац, а Любов ґу шицким людзом пeстовац.

140

Родима жeми наша, наша виро, наша гордосци, за котру оцовe нашо животи дали у прeшлосци; о, Родна грудо, у рокох будуцих ми дамe тeбe свойо шeрцо, руку и сeбe!


Ернест Томпсон СЕТОН (Канада, ЗАД)

ВИНИПЕҐСКИ ВОВК Було то у велькей курняви 1882. року кед сом перши раз видзел Винипеґского вовка. Рушел сом зоз Сент Пола стредком марца през прериї до Винипеґу рахуюци же сцигнєм там за двацец штири годзини. Алє шнїгова Кральовска буря задула з востоку и погубела ми плани. Шнїг падал годзинами, на часи бешнєл як дзиви. Нїґда по теди сом нє видзел таку бурю. Шицок швет ше страцел у шнїгу. Вшадзи лєм шнїг, шнїг, закруцал форґови, заношел, щипал, а огромна локомотива дихцела и мушела ставац пред налєтом тих дробних нїжних чистучких пахулькох. Велї моцни руки пришли з лопатами одруцац шнїг зоз завятей драги и о годзину машина могла прейсц, голєм по идуце наношенїско. Була то допита робота, з дня на дзень, з ноци на ноц, дирґонїц на громадох шнїгу, викоповац ше, а шнїг и далєй закруцал и бавел ше з нами. – Звичайно треба двацец два годзини по Емерсон – гварел службенїк на желєзнїци. А нам требало скоро два тижнї викоповац ше док зме сцигли по Емерсон, до краю з тополями хтори застановели шнїг. Оталь гайзибан ишол швидше. Топольово лєси були густейши, та зме ше милю по милю вожели през прави пралєси, местами попреривани з чисцинами. Кед зме були блїзко при Сент Бонифацию, на восточним окраїску Винипеґу, вожели зме ше през малу долїну, широку коло 50 метери, и збачели там подїю хтора ме потресла до дна души. На ровнїни бул вельки чупор псох. Вельки и менши пси, чарни, били и жовти, круцели ше геваль-тамаль и правели круг. З єдного боку лєжал розцагнути у шнїгу мали жовти пес, а звонка кругу огромни чарни пес скакал и брехал, провадзел кажди рух чупору. У стред кругу, у центре того збуваня, стал вельки страшни шиви вовк. 141


Вовк? Баржей ми здабал на лєва! Стал там сам, мирно алє одлучно, набурени, мурчал з вищиренима зубами, порихтани за напад и борбу гоч з котрого боку. Пси з чупору убеговали до кругу, можебуц и по двацети раз. Предводзел их пес котри здабал на вовка и котри ше могол ганьбиц пре таку нєровноправну борбу. Алє велька шива жвир скакала тадзи-тамаль, клонцаюци зоз страшнима писками и отарговала фалат по фалат меса зоз своїх нападачох. Бул то єдини звук котри пущал тот осамени борец. Смертельно ранєти пси падали у дзивим йойку, а тоти цо могли сцекали. Вовк и далєй побидоносно стал у стред кругу, дзиви, нєранєти, горди и полни прекосци. Силно сом пожадал же би гайзибан станул, як уж вельо раз потераз, бо ме шерцо цагало ґу тому шивому вовкови. Сцел сом пойсц там и помогнуц му. Алє зоз шнїгом закрита долїна нам щезла пред очми, нєстали и тополї, та зме понагляли ґу остатнєй станїци. То було шицко цо сом видзел, очиглядно барз мало, алє нєодлуга сом дознал же ме провадзело ридке щесце. У штред билого дня видзел сом ридку и красну животиню, тє. Винипеґского вовка. Шицко цо о нїм приповедали, справди звучало чудно. То бул вовк котри волєл жиц у варошу як у лєше, вовк котри нє рушал овци, а нападал пси. Окрем того, вше ловел сам. Приповедаюци о Ґаруови, Чародїйови, як го даєдни волали, сиґурни сом же тоти факти велї людзе у варошу нє знали. Так, наприклад, богати тарґовец з главней улїци мал о нїм лєм нєясну представу аж по тот дзень кед ше збула остатня дїя при клальнї и кед мертвого велького вовка принєсли Гайнови хтори полнї животинї. Вон виполнєл вовка хтори познєйше виложени на Шветовим сайме у Чикаґу, же би го потим нєстало у ґару, кед дочиста згорела школа у Малвею 1896. року.

142


II Єдного красного дня у юнию 1880. року гушляр Пол, красни алє луфтикави мелез, хтори волєл лови як робиц, блукал з пушку у руки по лєсовитих побрежйох Червеней рики при Килдоману. Збачел єдного вовка як виходзи з дзири, штрелєл и забил го. Послал свойого пса най превери чи у дзири нєт ище даєден вовк, а потим ше и сам до нєй уцагнул, та на свойо вельке нєсподзиванє и радосц нашол у нєй ище осмеро мали вовчата. То значело же мал аж дзевец трофеї, а кажди приношел награду дзешец долари. Кельо же то? Напевно цали маєток. Пол позабивал седем мали вовчата, а єдного охабел. Ловаре тримаю же нє треба забиц шицки животинї з єдного лягла, бо веря же то приноши нєщесце. Так Пол однєсол до варошу скалпи старей вовчици и седем вовчатох, як и малого живого вовчка. У варошу Пол предал скалпи и потрошел долари у карчми. Нєодлуга качмар одкупел од нього и малого вовчка. Привязал го з ланцом и тримал же би з нїм забавял госцох. А тота забава була така же госци на ньго штикали и пущали пси. Даскельо раз го пси так покусали же мало нє загинул, а и госци го вецей раз побили скоро на мертво, алє млади вовк ше вше поднял и виздравел. И гоч вироснул на ланцу, розвили ше му таки моцни писки и перши же ше нєодлуга нє мог з нїм мерац анї єден пес з варошу. Вше чежше було найсц пси котри би ше сцели упущиц до борби з вовком. Живот му бул таки яки мушел буц. Ошвицовала го лєм єдна слункова заря, приятельство з малим Джимом, качмаровим сином. Джим Гоґан бул твардоглави и одлучни хлапец. Раз вовк заклал єдного пса хтори укушел Джима. Од теди хлапец полюбел младого витрапеного вовка. Почал го кармиц и помагац му, а вовк допущовал же би хлапец пришол ґу ньому, цо нїхто други нє шмел анї пробовац. Джимов оцец нє бул прикладни родитель. Звичайно розмазовал сина, алє ше дакеди нагнївал, та го пре дробнїци набил. Од143


малючка хлапец похопел же го нє бию прето же є виновати, алє прето же ше нашол у злих рукох. З часу на час ше прето мушел скривац на даяке сиґурне место. Кед раз цошка звинєл и бал ше од нагнїваного оца, Джим ше скрил до вовковей хижки и остал там под защиту свойого приятеля док оца нє прешол гнїв. Шиви вовк на каждого хто ше приблїжел ґу хижки вищирял два шори як шнїг били зуби, як кед би ясно сцел повесц оцови: Нє шмеш го рушац! Кед би качмар могол такой забиц вовка, вон би то зробел, алє ше бал же повредзи сина, та их єден час охабел на мире. Пол годзини потим и сам ше шмеял з тей подїї. Од теди ше мали Джим и при найменшей опасносци скривал ґу вовкови. Дакеди людзе, по тим же ше скрил до вовковей хижки, заключовали же є заш лєм дацо виновати. Качмар Гоґан бул скупи чловек. Прето и мал касира Китайца. Тунґ Линґ бул мирни и бояжлїви чловек, та го гушляр Пол нє барз почитовал. Раз Пол нашол Китайца самого у карчми, а бул дакус подпити, та глєдал же би му дал пиц наборґ. Китаєц то одбил, тримаюци ше розказу свойого ґазди. Пол ше увредзел, та скочел на Китайца. Напевно би Китаєц нєдобре прешол, алє ше у карчми случайно нашол Джим. Вон схопно подложел палїцу гушлярови под ноги, так же ше тот нараз розцагнул на жем. Алє такой станул нагнївани и загрожел же му хлапец то заплаци зоз животом. Джим ше, медзитим, швидко нашол при дзверох и сцекол до вовковей хижки. Кед видзел же хлапец ма защитнїка, Пол доґрабел длугоку палїцу и зоз сиґурней оддалєносци почал биц вовка. Силна жвир ше однїмала з ланца, таргаюци палїцу зоз зубами, алє и попри тим досц страдала. Нараз Пол обачел же Джим ровно цошка гутори и мота ланц же би ошлєбодзел вовка. То би сиґурно и зробел, алє жвир моцно зацаговала ланц. Лєм кед подумал же ше може насамо найсц з розбешнєтим вовком у дворе, Пол збляднул. У тим чул умилни Джимов глас: 144


– Сцерп ше дакус, вовчку, ище лєм дакус. Дораз це пущим на ньго. Лапай го, славни вовку! То було досц. Гушляр сцекол до карчми и добре завар дзвери за собу. Так приятельство медзи хлапцом и вовком вше баржей росло. Вовк вироснул, моцно розвил глїбоки перши и страшни писки, та кажди дзень доказовал свою смертельну мержню ґу людзом цо з нїх бухала палєнка, як и ґу псом, бо пре нїх найвецей церпел. Тота мержня ґу людзом и псом, а з другого боку любов ґу Джимови, та и ґу шицким дзецом, були моци котри управяли з його животом. III У тим чаше, вєшенї 1881. року, статкаре у покраїни Апет ше поносовали же ше вовки у їх краю барз намножели и же им нападаю статок. Отрови и ступки були даремни. И кед єден познати нємецки путнїк виявел у статкарским клубу у Винипеґу же набави пси котри би лєгко могли очисциц край од вовкох, шицки статкаре були за тото заинтересовани. Ша тоти статкаре и так були вельки любителє ловох, та им ше пачела задумка же би зоз псами процив вовкох могли унапредзиц хованє статку. Же би доказал свойо твердзеня, Нємец нєодлуга набавел два красни дански доґи – єдну билу, а другу белавкасту з чарнима платками и з єдним нєзвичайним билим оком, цо єй давало окреме дзиви вираз. Кажда з тих животиньох була чежка скоро двасто фунти.13 Мускули им були як тиґрово, та статкаре були уверени же тоти два пси, як Нємец твердзел, можу звладац и найвекшого вовка. Нємец так описал їх способ лову: – Ви нє маце инше робиц лєм укажеце псом шлїд вовка, та гоч вон стари и двацец штири годзини. Пси ше такой розбегню 13

200 фунти = коло 100 кили

145


по шлїду и нїч их нє годно застановиц з нього. Гоч кельо ше вовк будзе круциц геваль-тамаль же би замервел шлїд и скрил ше, пси го швидко найду. Вец го нападню. Вовк пробує сцекнуц, алє белавкаста доґа го лапа за сцегна и руца до висока. – Нємец при тим руцел фалаток хлєба до горе. – И скорей як цо вовк спаднє на жем, зґраби го били пес за главу, а белавкасти за хвост и так го таргаю на два поли, ниа так! То крашнє звучало и шицки силно жадали видзиц пси на дїлу. Велї жителє гуторели же би вовка могли найсц на Асинибоану, та ловаре без оклєваня рушели там. Медзитим, даремно ишли на коньох три днї, бо нє нашли анї єдного вовка. Уж сцели зохабиц лови, кед ше хтошка здогаднул на вовка на ланцу за Гоґанову карчму. Думали же го можу туньо купиц. Правда, вовк мал лєм кус вецей як рок, алє пси би заш лєм могли на нїм указац цо знаю. Цена Гоґановому вовкови такой скочела накадзи його власнїк чул же го може добре предац. Попри тим, гварел же му „совисц нє допущує” предац вовка. Алє тота совисц му такой скапала накадзи ловаре прилапели його цену. Тераз перше требало одстранїц малого Джима. Послали го до баби хтора бивала досц далєко. Потим угнали вовка до хижки, заткали уход, виложели хижку на коч и одвезли ю до ровней прериї. Чежко було затримац пси, бо ше аж тресли од жажди за борбу накадзи перши раз нанюхали вовка. Даскельо моцни руки их тримали на ланцу покля ше коч нє оддалєл дас пол милї. Вовка чежко було вигнац зоз хижки. Спочатку ше видзело же ше злєкол и збунєл. Трудзел ше керовац людзох хтори провадзели коч, алє их нє пробовал укушиц. Кед осетел же є шлєбодни и кед го людзе з лярму почали плашиц, вон з лєгким дринґом рушел на юг, дзе го прицаговали брещки. Источасно ловаре пущели пси, а вони бесно забрехали и розбегли ше за младим вовком. Гласно кричаци, ловаре на коньох ше рушели за псами. Од самого початку було ясне же вовк вообще нє може сцекнуц, бо 146


пси були вельо швидши од нього, при чим била доґа бежала як харт. Нємец бул одушевени патраци як його найшвидши пес бежи по прериї и як ше у каждей хвильки приблїжує ґу вовкови. Даєдни ловаре ше сцели ставиц же пси победза, алє нїхто нє прилапел їх понуканє. Пристали лєм ставиц ше же хтора доґа забиє вовка. Вовк ше розбегнул цо швидше могол, алє после єдней милї пес го сцигол и нападнул. – Патьце тераз як пес руци вовка до висока! – скричал Нємец. Хвильку потим вовк и пес були єден при другому, алє ше такой роздвоєли. Анї єден з нїх нє полєцел до висока, як то Нємец гуторел. Напроцив, били пес ше виврацел и спаднул на жем зоз страшну рану на лопатки. Бул онєспособени за дальшу борбу, а можебуц и мертви. Дзешец секунди познєйше сцигла и белавкаста, пегава доґа, алє и на тот завод борба тирвала барз кратко и закончела ше тиж так таїнствено як и перша. Животинї ше на хвильку зґрабели. Шива жвир одскочела набок, у швидким руху єй нє було видно главу, а белавкасти пес ше заплянтал и на боку му було видно кирваву рану. Людзе знова наштикали пса и вон ище раз нападнул вовка, алє достал и другу рану, та ше далєй нє сцел бориц. У тим сцигнул и водзач псох з ище штирома моцнима псами. Пущели их на вовка, а людзе ше пририхтали же го з колїками и ласом дотлучу, кед прибегнул єден мали хлапец на понию. Скочел з коня, пребил ше ґу вовкови и з обидвома руками го облапел коло шиї. Шептал му: – Вовчку, мили мой вовчку! – А вовк го лїзал по твари и махал з хвостом. Вец ше хлапец плачуци обрацел ґу ловаром. Лєпше нє споминац цо им гварел. Мал лєм дзевец роки, алє уж бул досц пусти, понеже одроснул у карчми и добре паметал шицки бридки слова яки там нєпреривно слухал. Лал шицко и каждого, уключуюци и свойого родзеного оца. Кед би им одроснути чловек гуторел тото цо им шмели хлапец поведол до оч, сиґурно би нє прешол добре, алє понеже им 147


то погуторел хлапец, нє знали цо зробиц, та ше на концу почали шмеяц – нє зоз себе, алє з Нємца, чийо вихвалєни пси вицагли грубши конєц у борби з младим нєдороснутим вовком. Потим Джим вохпал свою малу, брудну, од слизох влажну руку до кишенки и – з громади пилькох, жувачох, ширкох, капслох за пиштоль и других за ньго забранєних предметох – винял ценки штранджок и здзал го вовкови коло шиї. Вец шеднул на пония и, ище вше покус плачуци, рушел дому водзаци вовка за собу. Кед преходзел коло Нємца, доруцел му: – За два центи бим го наштикал и на вас, бодай бисце здохли! IV Початком тей жими мали Джим ше похорел, мал горучку. Вовк жалошнє завивал у дворе кед хлапец даскельо днї нє приходзел ґу ньому, та го на концу, на Джимову молбу, пущели до хижи. Вельки дзиви пес, яки вовк справди бул, лєжал при посцелї свойого приятеля и вирно го чувал. Спочатку ше видзело же хлапцова хорота нє опасна, алє му було горше, горучка ше нагло звекшала, та шицки були у шоку кед мали Джим три днї пред Крачуном умар. Нїхто за нїм так нє жаловал як вовк. Велька шива жвир жалошнє завивала, кед на саму Вилїю дзвонєли церковни дзвони док ховали хлапца на теметове Сент Бонифация. Вовк ше нєодлуга врацел до двора у карчми, алє кед го знова сцели привязац на ланц, прескочел ограду и сцекол. Познєйше тей истей жими приселєл ше стари трапер Рено зоз свою шумну дзивку Нинет до малей древеней хижки на побрежю рики. Вон нє знал нїч о Джимови Гоґанови и о його вовкови, та ше барз нєсподзивал кед на обидвох бокох рики, медзи Сент Бонифацийом и Порт Ґарийом, нашол вовчи шлїди. З увагу, алє подозриво, Рено слухал приповедки других траперох у тим краю о якимшик вельким шивим вовку хтори ту жиє, 148


та вноци приходзи до варошу, а найволї ше затримовац у лєшику коло церкви на концу Сент Бонифация. И кед на Вилїю вечар задзвонєли церковни дзвони, так исто як на Джимовим хованю, а з лєшика одгукло самотне и жалосне вовково завиванє, Рено ше уверел же трапере маю право. Добре познал шицки вовчи завиваня – и воланє до помоци, и любовну писню, и осамену жалосц, и пакосц. Тераз то була осамена жалосцинка. Трапер зишол ґу рики та и вон почал завивац на исти способ. З нєдалєкого лєса вишол нєясни цинь и прешол по ляду ґу месту дзе на звалєним древе шедзел чловек, нєми як пняк. Кед ше приблїжел, ясне було же то вовк. Пришол блїжей ґу траперови, обишол го у вельким луку, понюхал, а потим ше запатрел на ньго з очми як жирячки. Вец гнївацо змурчал и скапал у цмоти. Так ше Рено уверел, а нєодлуга то обачели и велї жителє, же по улїцох варошу блука вовк „три раз векши од того цо бул привязани у Гоґановей карчми”. Бали ше од нього шицки пси, а вон их клал у каждей нагоди. Приповедало ше, гоч ше то нїґда нє могло доказац, же заклал и даєдного пиянїцу кед ше вноци нашол на драже. Ниа, то бул Винипеґски вовк хторого сом видзел гевтей жими у лєше док сом путовал на гайзибану. Пожадал сом му помогнуц, з оглядом же му положенє у борби зоз псами було безнадїйне, алє сом ше познєйше предумал. Нє видзел сом як ше закончела тота борба. Знам лєм же вовка од теди вельо раз видзели, алє даєдни од тих псох нїґда вецей. Так Винипеґски вовк водзел нєзвичайни живот, яки нє мал анї єден вовк. Могол шлєбодно жиц у лєше и прериї, алє вон волєл живот у варошу, гоч ту ровно бул у опасносци. Кажди дзень ше мушел ратовац, а голєм раз до тижня бул смертельно загрожени. Дакеди ше виратовал так же ше скрил под древени тротоар на драже. Мержел людзох и нєнавидзел пси, сам себе находзел єдзенє, розганял чупори псох, а кед наишол на осаменого пса, лєбо на два або три пси, заклал их. Пиянїцох ступци провадзел, а 149


керовал людзох з пушками, та упознал ступки и отрови. Нє знам як их упознал, алє сом сиґурни же их познал, бо вельо раз прешол коло ступкох и отровох, а анї ше на нїх нє огляднул. У Винипеґу нє була анї єдна улїчка хтору вовк нє познал. Нє було анї єдного полицая котри го нє видзел кед вчас рано преходзел, швидко як цинь. Кажди пес ше стресол кед би у воздуху осетел же стари Ґару ту дзешка блїзко. Його живот бул лєм борба, а цали швет му бул нєприятель. Заш лєм, у тим його таїнственим и застрашуюцим живоце була єдна шветла точка: Ґару нїґда нє повредзел анї єдно дзецко. V Нинет ше народзела у дзивини. Була осамени прерийски квиток як и єй мац, Индиянка, а мала шиви очи як и єй оцец, хтори походзел з Нормандиї. Тераз мала шеснац роки и була перша красавица у своїм краю. Могла себе вибрац мужа медзи найбогатшима и найчеснєйшима младима людзми, алє женска природа нєпохоплїва, та Нинет надумала же ю нїхто нє може ущесциц лєм тот дурни Пол де Рош. Пол бул красни леґинь, знал крашнє танцовац и грац на гушлї, та го дзечнє волали на кажду святочносц. Медзитим, любел и попиц, а окрем того приповедало ше же ма и жену дзешка у Долнєй Канади. Прето було розумлїве же го Рено одлучно одбил кед пришол питац Нинетову руку. То нє вельо помогло. Гоч иншак була барз послушна, Нинет ше нє сцела одрекнуц од свойого вибраного леґиня. Истого дня кед єй оцец вигнал Пола зоз свойого обисца, вона му обецала же ше найдзе з нїм у лєше з другого боку рики. То єй нє було чежко, понеже драга до церкви напросто по ляду була кратша як около през мост. Идуци на догварени сход, Нинет ґажела по глїбоким шнїгу през лєшик и обачела же ю провадзи вельки шиви вовк. Видзело ше єй же животиня миролюбива, та ше млада дзивка – а Нинет була, 150


поправдзе, ище дзивче – нє злєкла. Алє кед ше приблїжела ґу месту дзе ю Пол чекал, жвир ю обегла гнївацо мурчаци. Пол такой похопел же ше пред нїм находзи вельки вовк и, таки куриплах яки бул, швидко сцекол. Познєйше гуторел же пошол по пушку. Вироятно забул дзе му пушка, бо ю глєдал на першим древе на хторе налєцел. За тот час Нинет одбегла назад по ляду повесц Половим приятельом же у якей опасносци ше вон находзи. Понеже храбри млоди нє нашол пушку на древе, направел копию, так же притвердзел нож на конєц одрезаного конара, та з тим моцно ранєл вовка по глави. Дзива жвир ше страшнє роздарла и поцагла назадок, алє було ясне же одлучела причекац док чловек нє зидзе з древа. У тим сцигли людзе котри пришли помогнуц Полови, та вовк вименєл одлуку и скапал. Гушлярови було лєгчейше оправдац ше пред Нинет як гоч пред ким другим. Вона го и далєй любела, а понеже єй оцец и далєй указовал же ше нє склада з Полом, вони двойо ше порадзели же вєдно сцекню накадзи ше Пол враци зоз твердинї Александер, дзе мал одпутовац як поганяч псох по налогу Гадсонбей компаниї. Руководитель подружнїци тей компаниї ше барз цешел зоз своїма запрагнима псами. Були то три вельки гаскиї з длугоку шерсцу и розкошнима хвостами, вельки и моцни як целята, а дзиви як гусаре. З тима псами Пол де Рош мал превезц даскельо важни пакети зоз Порт Ґарию до Форт Александра. Пол бул схопни поганяч псох, цо источасно значи же бул нємилосердни и окрутни. Вчас рано, понеже з дружтвом попил надосц вискию, Пол рушел долуводом коло рики. Плановал же ше о тидзень враци з двацец доларами у кишенки, та же украднє Нинет, понеже пред тим набави потребни количества поживи. Санки лєцели по залядзеней рики. Вельки пси швидко бежали, алє мерзено, а Пол пукал з длугоким батогом и кричал: „Але, але, марше!”14 З полну швидкосцу санки прелєцели коло Реноовей колїби. Пол бежал за нїма з батогом у руки и махнул Нинет хтора стала 14

„Гайде, гайде, бежце!”

151


на дзверох. Нєодлуга санки з беснима псами и пияним поганячом нєстали за круцину рики – и од теди нїхто вецей нє видзел гушляра Пола. Истого вечара запрагни гаскиї ше врацели єден по єден до Порт Ґарию. Були попирскани зоз змарзнуту креву и з вецей ранами. Чудне було же иншак галави пси нє сцели єсц. Людзе такой пошли по шлїду санкох и на лядзе нашли цали пакети цо их Пол вожел, а фалати санкох були розруцани вецей милї далєко по ляду. Нєдалєко од пакетох найдзени часци гушлярових шматох. Було ясне же пси заклали и розтаргали поганяча. Управитель подружнїци бул барз нагнївани пре тоту подїю, бо могол страциц пси. Нїяк нє сцел вериц до того цо му явели, та ше сам рушел на драгу дознац цо ше справди случело. Глєдал же би и Рено пошол з нїм. Нє прешли анї три милї кед Рено збачел шлїд барз вельких лабох, котри зоз заходного побрежя водзел ґу восточному побрежю. Провадзел тот шлїд по восточним побрежю и обачел же животиня, чий то шлїд бул, крачала кед и пси крачали, а бежала кед и пси бежали. Вец ше обрацел ґу управительови и гварел нєправилно по анґлийски: – Вельки вовк – бежал цали час за санками. По шлїду знова прешли на заходне побрежє. Два милї над Килдоманским лєсом вовк престал бежац и прешол на шлїд санкох, та их провадзел даскельо метери. – Ту Пол цошка страцел. Вовк пришол и онюхал тоту ствар. Тераз знам же то пияни Пол хтори го бил по глави. Єдну милю познєйше вовков шлїд водзел за санками и запрагу. Алє нєстал шлїд чловека, хтори очиглядно скочел на санки и з батогом нагнал пси же би швидко сцекали. Ту Пол розрезал мехи, та прето пакети розруцани по лядзе. Зробел то же би олєгчал санки. – Пать як пси бежали кед их бил з батогом! Ниа и Полов нож у шнїгу. Вироятно го випущел кед ше пробовал одбранїц од вов152


ка. А ту цо? Вовчи шлїд нєстава, алє шлїд санкох ше предлужує. Вовк значи скочел на санки. Преплашени пси ше розбегли ище швидше, а на санкох за нїма збува ше цошка страшне. Борба учас закончена. И вовк и чловек випадли зоз санкох. Вовчи шлїд знова видно на восточним боку, та нєстава у лєше. Санки лєца ґу заходному побрежю, фарикую, та после даскельо метерох ше квача за якиш корень и ламу ше. Зоз шлїдох на шнїгу Рено могол надалєй пречитац же ше пси запутали у ременьох и борели ше медзи собу док ше нє ошлєбодзели. А потим ше розбегли по ляду назад, пренашли цело поганяча и розтаргали го. Було то нєбарз добре за пси, алє им нє доказане забойство. Пола забил вовк. Кед звладал перше чувство страхоти, Рено олєгчуюцо здихнул и гварел: – То бул Винипеґски вовк. Вон виратовал мою дзивочку од Пола. Вон вше бул добри ґу дзецом. VI Полова шмерц була причина за вельки лови хтори мали буц на сам Крачун, точно два роки после хованя малого Джима. Випатрало же за тоти лови позберани шицки пси зоз цалей жеми. Були ту и три стрехави запрагни пси, бо управитель подружнїци Гадсонбей компаниї бул уверени же без нїх нє мож нїч покончиц. Тиж були и дански доґи, пси глєдаче, та цале войско обичних псох зоз фармох, та койяки мишани пси. Цале рано прешло у безуспишним глєданю по лєсох восточно од Сент Бонифация. Потим сцигла телефонска вистка же хтошка нашол вовчи шлїд нєдалєко од лєсох на заходзе варошу. Лєм годзину потим ловаре бежали по швижим шлїду Винипеґского вовка. Бежали, ниа – чупор псох, чета на коньох, громада хлопох и хлапцох пешо. Ґару ше нє бал од псох, алє знал же людзе з пушками опасни. Сцел сцекнуц до цмих лєсох, алє людзе на коньох були 153


швидши на отвореним просторе, та му пререзали драгу. Скруцел до узкей цеснїни же би обкеровал кульки хтори му уж гвижджали над главу. Прехпал ше попод коляци дрот и так сцекол од людзох на коньох, алє пре кульки з пушкох мушел знова зайсц до долїни. Тераз го сцигли пси. Од нїх ше анї кус нє злєкол. Напроцив, нїч би инше нє жадал як побиц ше з нїма, та гоч би их було штерацец або пейдзешат на єдного. Пси го обколєли, алє ше анї єден нє усудзел присц блїжей ґу ньому. Єден худи харт, рахуюци на свою швидкосц, нападнул го з боку, алє вовк го хвацел и звалєл. Людзе на коньох мушели пойсц наоколо, алє лови тераз рушели ґу варошу, та ше до акциї уключели и други людзе и пси. Вовк рушел ґу варошскей клальнї, месту хторе добре познал. Ловаре престали штреляц, бо ше ту находзели будинки за биванє. Алє пси знова сцигли вовка и обколєли го так на густо же ше чежко могол пребиц. Вовк ше огляднул, глєдаюци место дзе би ше могол зачувац од хрибта. Скочел до ярку под древени мост и там ше зопар цалому чупору псох. Медзитим, людзе принєсли желєзни штанґли и почали з нїма валяц мост. Вовк похопел же му тот заклон вецей нє може помогнуц, та вискочел з ярку же би ше отворено спроцивел нападачом и же би свой живот цо драгше предал. Ту го людзе, перши раз по билим дню, могли добре видзиц. То бул вон, таїнствени коляч псох, чудни над’жемови глас з лєса Сент Бонифация, вельки красни Винипеґски вовк. VII Конєчно, после трох рокох борби, стал оч до оч пред шицкима, сам процив штерацец псох, за хторима як стражаре стали людзе з пушками. И попри тим, Винипеґски вовк бул таки исти без страху як и гевтого жимского дня кед сом го перши раз видзел. Точно так як и теди вищирел зуби, зогнул худи хрибет, а жовтожелєнкави очи ше му швицели як жирячки, з хторих вибивала нєзламна моц и дзивина. 154


Пси ше руцели на ньго, медзитим нє предводзели их вельки запрагни гаскиї хтори го добре познали, алє якиш булдоґ з Винипеґу. Нараз, числени пси почали дупкац з ногами, престали брехац, чуц було лєм глїбоке мурчанє. Потим шивкасто-червени писки швидко як блїскавка рушели напредок, а пси ше поцагли назад. Стари бесни збойнїк знова стал сам як тварда стина на хторей ше ламу шицки габи. Три раз пси штурмовали на ньго и три раз ше поцаговали, зохабяюци найшмелших приятельох як жертви на боїску. Булдоґ погинул перши. Псом уж було досц борби, алє вовк анї кус нє указовал же є вистати. Даскельо хвильки як кед би нєсцерпено чекал пси, а вец крочел напредок, даваюци стрилцом длуго чекану нагоду. Три пушки запращали. Вовк спаднул и так закончел свою борбену животну драгу. Хто би могол закукнуц вовкови до души? Сам вибрал свою судьбу, та волєл жиц зоз животом у хторим му кажди дзень, та аж и кажду годзину, грожела опасносц, як жиц шлєбодно. Хто би могол ясно потолковац яка то сила управя зоз поступками животинї? Чом ше наш вовк так твардо тримал места котре му задавало тельо безконєчни трапези? То нїяк нє зробел прето же нє познал даяки други край. Коло варошу ше пресцерала безконєчна ровнїна, а поживи було вшадзи надосц. На своїх блуканьох прешол стотки милї. Чежко же го на живот при варошу гонєла сама жажда за вимсценьом. Анї єдна животиня пре тото нє жертвує свой живот. То лєм чловек ма таку прикмету. Животинї глєдаю лєм мир. Так його пребуванє при варошу можеме розяшнїц лєм з єдну вязу хтора го могла ту затримац, а то була найкрасша и наймоцнєйша вяза на швеце – любов. Винипеґского вовка вецей нєт. Од теди прешло вельо роки, алє церковнїк у церкви Сент Бонифация твердзи же на кажду Вилїю, накадзи задзвоня дзвони, одгукує страшне и жалосне вовково завиванє зоз теметова при лєшику, на хторим лєжи мали Джим, єдине существо котре вовка научело цо то любов. 155


Ернест Томпсон СЕТОН (Канада, ЗАД)

ЛОБО – Краль Карампоа Карампо то широка долїна на сиверу Нового Мексика, з богатима пасовисками, дзе числени стада пашу сочну траву, а швидки бистри потоки ше злїваю до рики Карампо, по хторей наволани и цали тот край. А краль над тим крайом, од хторого ше шицки бали и тресли од страху, бул – стари шиви вовк. Стари Лобо або Краль Карампоа, як го Мексиканци волали, бул огромни вожд злогласного чупору шивих вовкох, хтори роками пустошели долїну Карампо. Пастире и ранчере го барз добре познали, бо дзе ґод ше вон зявел зоз своїм чупором, уганял страх до стадох, а власнїком гнїв и очай. Лобо бул джин медзи вовками, лукави и винїмно моцни. Його ноцне завиванє ше ясно розликовало од других вовкох. Могол обични вовк завивац и пол ноци коло аклю зоз стадом, нїхто би го скоро анї нє замерковал. А кед по долїни заричал стари краль, шицки знали же ютре рано найду кирвави шлїд нападу на даєдно стадо. У Лобовим чупоре було лєм даскельо вовки. Нїґда сом нє дознал чом, бо кед вовк вирошнє и замоцнєє так як Лобо, звичайно ма вельо члени у чупоре. Можлїве же вон так сцел, мац мали чупор, уж и пре свою жвирску норов. Познєйше у своїм панованю мал лєм пейц вовки хтори го вирно провадзели. Була то мала алє храбра чета. Кажди вовк бул на свой способ окремни, векши од звичайних. Єдино Лобов заменїк бул векши од других у чупоре, лєм нє таки вельки и храбри як сам вожд. У чупоре ше видвойовала красна била вовчица, Мексиканци ю волали Бланка, хтора вироятно була Лобова пара. Тиж бул и жовти вовк, познати по швидкосци, хтори знал здогонїц и швидку антилопу, а вец ше з ню госцели шицки члени. 156


Пастире и каубоє барз добре познали тоти вовки. Вони би дзечнє дали и даскельо воли за Лобову главу и його дружину. Алє як кед би вовки мали даяку чаривну моц. Вони знали керовац кажду ступку15 и отрови, кажду гайку ловарох, просто им упрекосцели. И за пейц роки кирваво плацели стада Карампоа – кажди дзень голєм по єдну краву. Значи же за тот час вовки поклали вецей як два тисячи найлєпши гарла. За тих напашнїкох нє вредзело твердзенє же вовки вше гладни и же поєдза гоч цо. Правда же вше були добре викармени и од’жити, алє були виберни у єдзеню. Нє сцели анї дорушиц загинуту або хору животиню, погубену поживу лєбо даяки одрутки. Виберали лєм млади буячки и яловки, швижо забити, а стари крави и буяци, целята и гачата нє рушали. Нє любели анї баранїну, гоч знали нападнуц и поклац овци, у жажди за креву и забиваньом. Так Бланка и жовти вовк єдней жимскей ноци 1893. року поклали 250 овци, а нїч з того меса нє поєдли. Фармере каждого року на рижни способи пробовали витаманїц тих кревожадних збойнїкох. За Лобову главу була розписана велька награда. Алє вон успишно керовал шицки отрови и ступки, а його вовки и далєй були ту и правели силни чкоди. Лєм од єдного ше Лобо бал – од пушкох. Добре знал же кажде у тим краю ноши пушку, та нїґда нє нападал чловека, а його вовки сцекали кед з далєка збачели людзох. Лобо вецей раз охранєл вовки, бо им допущовал же би єдли лєм тото цо сами забию, дзе нє напахал людску руку або отрову. Єдного дня вовки обколєли у долїни менше стадо кравох. Лобо шедзел з боку на брещку и злогласно завивал, док Бланка и други вовки пробовали одвоїц младу яловку од стада. Алє крави ше збили до кругу и обрацели оштри роги на нападачох же би защицели яловку. Лобо страцел сцерпенє. Нараз скочел, зричал и силовнє ше розбегнул на стадо. Злєкнути животинї ше розбежаступка = направа або способ за лапанє дзивини – замка, ловка, лапачка, мачка, шилька, мрежа (галов), клїтка, долїк, трап 15

157


ли на шицки боки, а Лобо предлужел оганяц яловку хтору вовки вибрали. Учас ю сцигол, скочел на ню, хвацел зоз зубами за шию и силовнє звалєл на жем. Прибегли и други вовки и за даскельо секунди розтаргали безпомоцну жертву. Лобо ше врацел на свойо место, як кед би гуторел: „Требало такой так зробиц, а нє трациц час.” Каубой на коню хтори наишол на тоту сцену скричал и штрелєл з пушки до воздуху. Вовки посцекали, а каубой мал фляшу зоз стрихнином, та на трох местох посипал отрову по розтарганим месу з яловки, знаюци же ше вовки враца по свой плєн. Идуцого рана даремно глєдал отровани вовки. Вони ше врацели и поєдли яловку, а отровани часци витаргли и охабели. З рока на рок ранчере ше вше баржей бали од тих вовкох, а награда за Лобову главу наросла на тисяч долари. Була то нєзвичайно висока награда за єдного вовка, даєдни людзе були уценєни и за меншу суму. Прицагнути з таку цену, пришол зоз Тексасу ренджер по мену Тенери, з доберану опрему за лови на вовки – мал найлєпши пушки, добри конї и чупор ловарских псох. У Тексасу потаманєл зоз своїма псами велї вовки, та бул бизовни же и Лобова глава о даскельо днї будзе вишиц на його шедлу. Єдного лєтного рана додня ренджерова храбра екипа рушела на лови. Уж нєодлуга вельки пси з веселим бреханьом явели же нашли вовчи шлїд. Коло два милї далєй збачели ґрупу шивих вовкох и погона почала, оштра и бесна. Пси мали задачу затримац вовки док нє сцигню ловаре з пушками. Лєгко могли так робиц на отворених теренох у Тексасу, алє каменїсти край Карампоа им бул нєпознати. Лобо такой почувствовал опасносц и патрел обкеровац ловарох. Його вовки ше роздвоєли на вецей боки, а за нїма ше розбегли и пси. Алє нє шицки пси ше врацели. Вовки ше знова позберали и после краткей борби розтаргали або барз покалїчели шицки пси. Того вечара Тенери видзел же ше лєм шейсц пси очутели, а и од тих два були барз ранєти. Тенери ище два раз пробовал дойсц до Лобового скалпа, алє без успиху. У остатнїх 158


ловох конь ше му пошпоцел и зламал карк. Розчаровани и розєдзени, напущел лови и врацел ше до Тексасу. Охабел Лоба най и далєй панує над долїну Карампо. Идуцого року пришли двоме други ловаре, одлучни же влапя злогласного вовка и освоя обецану награду. Єден думал же то посцигнє з якимашик новима отровами, хтори ше хаснує на иншаки способ як звичайно. А други, Канадян французкого походзеня, комбиновал отрови з даякима чаривносцами и врачанїнами, бо твердзел же Лобо вампир, хторого нє мож забиц на звичайни способ. Алє нїяки отрови анї врачки нє начкодзели кральови вовкох. И далєй приходзел и госцел ше як и скорей, та двоме ловаре о два-три тижнї пошли на лови до другого краю. Наяр 1893. року Джо Калоне пробовал надмудриц Лоба, алє даремно. Єдино здобул искуство же стари вовк нєнавидзи своїх нєприятельох и подполно ше опера на свою моц и лукавство. Калонеова фарма була при єдней притоки рики Карампо, у красним пейзажу каньона. А медзи скалами каньона, на коло тисяч метери од хижи, Лобо и його пара мали свою пещеру, бивак у хторим ховали свойо потомство. Ту жили цале лєто, клали Джоово крави, овци и пси, успишно керуюци шицки ступки и отрови. Були сиґурни у своїх склонїщох. Джо даремно штудирал як ше их ментовац – викуриц их з димом, або рознєсц з динамитом. Алє вони вше сцекли на час, живи и здрави, предлужуюци свой збойнїцки живот. „Там, ниа, жили прешлого лєта”, приповедал ми Джо, указуюци на пещеру у стинох. „А я нїч нє мог зробиц. Попри Лоба бул сом як нєпевни.” II Шицки тоти подїї, хтори сом чул од каубойох, випатрали ми цалком нєвироятни до єшенї 1893. року. Даскельо роки пред тим сом часто ходзел на лови на вовки зоз псом Бинґом, алє познєйше сом ше пошвецел писаню, цо ме цалком завязало за карсцель 159


и стол. Та кед ме приятель ранчер зоз Карампоа поволал помогнуц им у борби з вовками у їх краю, пристал сом, бо сом и сам нєсцерпено жадал упознац старого Лоба. Перши даскельо днї сом на коню розпатрал край. Водзач ми ту и там указал даяки яловчи косцанїк у гущави, та поцихи прекоментаровал: „Ниа, то Лобова робота.” Нєодлуга сом заключел же у тим каменїстим краю нє мож оганяц вовки анї з псами анї на коньох, алє же єдини средства процив нїх лєм отрови и желєзни ступки, тє. желєзни мачки16. Понеже зме спочатку нє мали одвитуюци ступки, почал сом з отровами. Нє мушим толковац голєм сто способи на котри сом сцел надмудриц того чудака Лоба. Пробовал сом з мишанїну стрихнину, арсену, цияниду, рижних квашнїнох, алє без успиху. Подкладал сом рижни файти меса за мамки, алє кед сом ютре рано препатрел тоти места, видзел сом же шицок мой труд бул даремни. Стари краль бул лукавши одомнє. Шлїдуюци приклад найлєпше укаже яки бул схопни и оштрого розума. По совиту єдного старого трапера, помишал сом фалат сира з покруткову масцу швижо закланей яловки, уварел то у полцоровей судзини и порезал зоз косцаним ножом, же би вовк нє осетел пах металу. Кед ше маса охладзела, направел сом з нєй груди и у каждей видлобал дзиру до хторей сом нахпал таблети стрихнину и цияниду. Дзири сом заткал зоз сиром, же би ше нє чул пах отрову. Шицко сом то робел у рукавицох, намочених до цеплей яловчей креви. Мерковал сом же бим анї нє дихал на тоту масу. На концу сом шицко тото замотал до кирвавей яловчей скори. Вец сом шеднул на коня и на штранджґу цагал за собу яловчу печинку и покрутки. Прешол сом коло дзешец милї у луку и на кажду штварцину милї положел мамок, меркуюци же бим их нє дорушел з руками. желєзна мачка = желєзна ступка, звичайно округла, зоз зубами; кед дзивина станє на ню, нагло ше завре з моцним фейдером („скочи”) и так ю влапи; нєшка ше ю нє хаснує, бо ше животиня на тот способ барз покалїчи 16

160


Лобо мал обичай присц до того краю початком каждого тижня, а по други днї вироятно блукал даґдзе на подручу Сиєра Ґранде. Бул пондзелок и того вечара пред лєганьом зачул сом глїбоки глас його велїчества. Єден спомедзи хлапцох ше такой озвал: „Ту є, пришол!” Идуцого рана додня рушел сом на коню, нєсцерпени опатриц цо сом посцигол. Нєодлуга сом нашол вовчи шлїд, з Лобом на чолє, чийо вельки лаби ше лєгко розликовали од других. Бо Лобо бул коло метер високи и 75 кили чежки, та зохабял глїбоки шлїд. Вовки ишли моїм шлїдом. Лобо онюхал перши мамок и – вжал го. Зрадовал сом ше, ище баржей кед сом видзел же нєт анї другого, та анї трецого мамка. А при штвартому сом обачел же Лобо, заправо, нє закушел анї до єдней груди хтори сом покладол, лєм их руцел на громаду, як кед би ше видрижнял з моїх подняцох. После того вельки вовк охабел мой шлїд, а чупор пошол за нїм. То лєм єдна спомедзи велїх зґодох, хтори ме уверели же з отровами нє посцигнєм нїч процив Лоба. Чекал сом наручени желєзни ступки, а Лобо предлужел зоз своїма злодїйствами. Його вовки клали овци, гоч их ридко єдли. Звичайно ше овци тримало у стадох од тисяч до три тисячи гарла, а чували их єден або вецей югаше. През ноц овци були у аклю, дзе на каждим боку дежурал по єден югас. Познате же ше овци знємиря и пре найменшу дробнїцу и же шлєпо иду за своїм предводнїком. Югаше то знаю, та по стаду порозмесцаю даскельо козаки. И кед ше овци през ноц пре дацо позлєкаю, збиваю ше коло своїх брадатих братнякох, та ше на тот способ тримаю вєдно. Алє то нє вше так. Єдней ноци у новембру двоме югаше чули же вовки нападли. Овци ше такой збегли коло козакох, хтори ше нє боя так як овци. Алє стари Лобо добре знал, так як и югаше, же моц стада праве у козакох. Вон лєгко прескочел ограду, швидко пребегнул по збитих овцох, дошол до козакох и учас их подавел. Позлєкани овци ше розбежали на шицки боки. Ище даскельо тижнї потим 161


скоро кажди дзень сом стретал даєдного преплашеного югаса хтори ше ми питал чи сом даґдзе нє видзел страцену овцу з його стада. И вше сом одвитовал же сом видзел подаєдну, або вецей. Раз сом при Диямантским жридлє нашол пейц-шейсц заклани овци, а потим видзел мале стадо у долїни Малпаи. А єден каубой пред двома днями нашол штерацец швижо заклани овци у подножю Монте Кедра. Конєчно ми сцигли желєзни ступки за вовки, та сом их з двома помоцнїками цали тидзень рихтал. Мерковал сом на кажду дробнїцу, нє сануюци роботу и час. Други дзень як зме покладли ступки, обишол сом на коню шицки места и препатрел их. Нашол сом Лобов шлїд у праху, хтори ишол од єдней ступки ґу другей. И гоч ступки були добре скрити, вон кажду нашол и вигребал, а своєй чети розказал най чека. На хвильки ше лєм огляднул на лїво и на право, док нє поодкривал шицки ступки, та их так охабел напнути. Здумал сом нову технїку. Порозмесцал сом ступки у форми букви Н. На каждим боку дражки поставел сом вецей ступки, а наштред дражки єдну хтора заварла преход. Лобо и тото одгаднул. Прешол помедзи два шори ступки, а кед му требало одкриц тоту у штредку, вон станул. Чом, як дознал же и ту єст ступка – нє знам. Напевно го чувал його ангел хранитель, бо ше нє рушел анї на лїво анї на право, алє назадок. Врацел ше по власним шлїду, док нє вишол вонка з опасного шора зоз ступками. Тераз ше рушел задком ґу ступком и зоз заднїма ногами наруцал на нїх каменя и груди, та их так активовал и позаверал. И познєйше так робел, без огляду як сом поставел ступки. Нїяк сом го нє могол надмудриц. Ище и нєшка би Лобо робел подобни лукавства и злодїйства, кед би го нє знашол нєщешлїви случай и учишлєл го ґу тим геройом хторих нє мож було надвладац док були сами, алє их нєосторожно видали їх приятелє хторим верели. 162


III Раз або два раз обачел сом же у чупоре вовкох Карампоа нє шицко у шоре. Шлїд єдного меншого вовка ше розликовал од других и указовал же вон идзе опрез вожда. Нє було ми то ясне, алє ми єден каубой потолковал: „Видзел сом их нєшка. Тот нєсташни цо вибегує напредок то Бланка.” „Тераз знам”, гварел сом. „Бланка то його вовчица, бо кед би ше так справовал даєден вовк, Лобо би го такой забил.” То ми дало идею за нови план. Заклал сом яловку и коло нєй положел даскельо ступки, так же би их було видно. Одрезал сом яловки главу и руцел ю на бок, понеже вовки анї нє обрацаю увагу на ню, а коло нєй накладол шейсц моцни желєзни ступки и добре их скрил. Руки, чижми и алат сом при тим намасцел зоз швижу яловчу креву. Аж сом и жем около попирскал зоз креву, як кед би чурела з одрубаней глави. На концу сом по праху прецагнул геваль-тамаль скору з койота и з його лабу направел шлїд коло ступкох. Яловчу главу сом поставел блїзко ґу черяку, так же коло нєй бул лєм узки преход, до хторого сом положел два найлєши ступки и притвердзел их за роги. Вовки маю обичай же кажду загинуту животиню хтору найду перше препатра, аж и теди кед ю нє сцу єсц. Наздавал сом ше же так будзе и тераз. Знал сом же Лобо одкриє ступки при месу, алє сом раховал же пойдзе и ґу яловчей глави, хтора була як случайно руцена з боку. Идуцого рана пришол сом з єдним каубойом препатриц ступки и – мали зме цо видзиц. Вшадзи було вовчи шлїди, а яловча глава нєстала. Лобо одогнал вовки од меса, алє єден менши вовк, хтори сцел опатриц главу, влапел ше до ступки. Рушели зме по його шлїду и после коло милї збачели вовчицу Бланку як влєче яловчу главу. Бежала, алє чежко, бо глава мала вецей як 25 кили. Сцигли зме ю аж при цеснїнох, бо ше роги яловки квачели за скали и гамовали ю. 163


Бланка була найкрасша вовчица яку сом по теди видзел. Мала красну, мегку, густу шерсц, скоро цалком билу. Вона ше обрацела на нас як за борбу и гласно завила. Страшни вовчи крик розлял ше по каньону. А дзешка з далєка дошол до нас глїбоки крик, одвит старого Лоба. Бланки то бул остатнї крик, бо шицку силу мушела чувац за свою одбрану. Почала страшна, траґична борба, у хторей ми нє було шицко єдно. Руцели зме ласа коло вовчицовей шиї и зацагли их з коньми. Бланки вдерела крев на писки, очи ше вищирели, ноги єй одняло и вона спадла. Рушели зме долу, цагаюци за собу мертву вовчицу. Було то перше смертельне вдеренє хторе зме задали вовчому чупору Карампоа. Кед зме ше врацели на ранч, чули зме як Лобо з часу на час завива. Блукал по долїнох и глєдал Бланку. Вон ю нїґда нє сцел напущиц, алє ше уверел же ю нє може виратовац, окреме кед нас видзел з пушками. Цали тот дзень чули зме го як жалошнє завива и вола ю. Гварел сом: „Тераз справди знам же Бланка була його пара.” Пред вечаром ше нам видзело же Лобо приходзи вше блїжей ґу нам, бо му глас бул вше яснєйши, алє и далєй полни жалосци. Нє бул то вецей тот моцни, строги глас владара, алє розцагнуте жалосне доволованє: „Бланка! Бланка!” А кед нашол место дзе зме влапели Бланку, напевно знал цо ше случело, бо вшадзи було вовчицовей креви, пущел крик од хторого ше шерцо паре. Нїґда сом нє чул вовка так завивац. То потвердзели и други каубоє. Потим ше Лобо рушел по нашим шлїду и пришол аж по ранч. Чи думал же ту найдзе Бланку, чи ше сцел вимсциц – нє знам. Алє влапел єдного нашого нєщесного пса хтори вишол поза ограду и розтаргал го на дробни фалатки, и то на коло 50 метери од наших дзверох. По шицким, тей ноци бул сам, бо сом ютре рано нашол лєм його шлїд. Видно було же бегал геваль-тамаль, цо нє бул його обичай. Прето сом предлужел поставяц ступки вшадзи по пажицох. На тот завод Лобо ше влапел до єдней ступки, алє бул таки моцни же ше витаргал з нєй и руцел ю на бок. 164


Знал сом же Лобо будзе длугши час у нашим краю, покля нє найдзе Бланку, та сом сцел вихасновац його возбудзенє же нє мерковал на себе. Погришел сом же зме забили Бланку, могла нам послужиц як мамок, та бизме влапели Лоба уж идуцей ноци. Позберал сом шицки ступки хтори сом мал, набавел ище 130 моцни челїчни ступки за вовки и покладол их по штири вєдно на шицки дражки хтори водза до каньону. Кажду ступку сом привязал з ланцом за древену греду, хтора була закопана до жеми и закрита з подрезаним пасмом трави, як з поньву. Нїхто нє мог обачиц же то зробела людска рука. Потим сом по шицким прецагнул мертву Бланку, а на концу одрезал єдну єй лабу и уциснул єй шлїд коло каждей ступки. Робел сом осторожно, до позного вечара. Видзело ше ми же сом през ноц чул Лобов глас. Рано сом ше рушел опатриц цо ше случело, алє до вечара сом нє сцигол обисц шицки ступки. За вечеру єден каубой гварел же у сиверним каньону бул якиш нємир при стаду, та ше можебуц дацо влапело до ступки. Аж идуцого дня пополадню сом сцигол на тото место. Кед сом пришол блїжей, збачел сом огромну шиву жвир хтора ше таргала у ступки. Стари Лобо, краль Карампоа, лєжал предо мну, спутани у ланцох и сциснути до страшних челїчних зубох, желєзней мачки. Сеґинь, до остатнєй хвильки глєдал свою любену пару, и кед нашол єй шлїд, гоч мертвей, шлєпо го шлїдзел и так ше влапел до ступки. Штири чежки ступки го твардо тримали, так же ше нїяк нє могол витаргац. Коло нього було полно шлїди кравох, хтори як кед би пришли видрижняц ше му же цо го знашло, алє ище вше нє шмели присц барз блїзко ґу ньому. Два днї и два ноци лєжал ту, зарабровани и витрапени, безпомоцни ошлєбодзиц ше. Кед ме збачел, станул, набурел ше и осатнї раз по каньону як гирменє одгукнул його глїбоки глас. Остатнї раз волал вожд своїх борцох зоз чупору до помоци. Алє нїхто му нє одвитовал. Остал подполно 165


сам, у борби зоз животом. З остатню моцу ше сцел руциц на мнє. Шицко було даремне. Кажда з тих ступкох мала понад 150 кили, єй челїчни зуби тримали шицки штири вовково ноги, а шицко зацаговали чежки греди и ланци. Вовк вищирял огромни зуби, били як єлефантова косц, жґиртал з нїма и гризол ланци и окови. Приблїжел сом ше ґу ньому и сцел го дорушиц з пушку, алє вон ю хвацел зоз зубами за циву и охабел на нєй шлїди хтори и нєшка видно. З очох му вибивали желєни блїскавки од гнїву и мержнї, а з писками безуспишно пробовал дорвец мнє и мойого преплашеного коня. Алє бул уж вистати, вигладнєти, ослабени и страцел надосц креви, та го нєодлуга звладало на жем. Сцел сом ше обраховац зоз нїм и наплациц му за шицки створеня хтори позабивал, алє ме обняла якаш милосердносц и санованє. „Вельки стари збойнїку”, гварел сом, „ти, хтори ши зробел на тисячи злодїйства, о даскельо минути будзеш лєм громада здохлїни.” Розмахал сом з ласом и руцел му го понад главу. Алє вовк ище нє бул цалком звладани. Хвацел зоз зубами ласо у лєту и окомгнуц го прегризол на два половки. Могол сом похасновац и пушку, кед би затребало, алє сом нє сцел дзиравиц кральовску бунду з кульками. Одбегнул сом на ранч и врацел ше з єдним помоцнїком и моцнєйшим ласом. Доруцели зме вовкови древени колок, хтори вон влапел до пискох и, скорей як го могол прекушиц, руцели зме ласа и зацагли му их коло шиї. Огень у очох ше му уж гашел, а я скричал: „Чекайце, нє задавме го, однєшме го живого до кампу!” Стари Лобо бул уж цалком без моци, та зме му лєгко ухпали колок до пискох поза зуби и зацагли з моцним штранґом. Кед осетел же є повязани, вецей ше нє однїмал. Нємо ше припатрал на нас, як кед би сцел повесц: „Конєчно сце ме влапели, тераз робце зо мну цо сцеце.” И вецей анї нє попатрел на нас. Повязали зме му ноги, алє вон анї нє мурчал, анї нє стукал, та анї главу нє обрацел. Подзвигли зме го на мойого коня. Дихал 166


спокойно, як кед би заспал. Очи му знова були бистри, запатрел ше до далєка, на широки предїли свойого кральовства, дзе тераз блукала його чета, без свойого вожда. Так патрел покля зме нє зашли за скали у каньону. Помали зме сцигли на ранч. Здзали зме му ланц коло шиї, з другим моцним ланцом завязали за слуп, а штранґи зняли з нього. Тераз сом го могол з блїзка ошацовац. Були фалшиви приповедки о нїм як о чортови. Нє мал вон нїяки златни пацерки на шиї, як приповедали, анї обрацени криж на хрибце, нїяки знак хтори би указовал на його вязу зоз сотону. Лєм на сцегну мал глїбоку бразду, хтору му направел Тенеров найлєпши пес, пред тим як го Лобо забил у каньону. Положел сом пред нього меса и води, алє вон анї нє попатрел на то, лєм мирно лєжал, запатрени на свойо прериї. Нє порвал анї з єдну мускулу кед сом го дорушел. Слунко уж зашло, а вон ше ище вше припатрал на край хтори зохабел. Обчековал сом же будзе волац своїх вовкох до помоци накадзи ше змеркнє, и бул сом на то порихтани. Алє вон их уж раз волал и нїхто нє пришол, та нїкого вецей нє сцел волац. Кед лєв страци моц, орел шлєбоду, а голубица свойого голуба, вони умераю. Як людзе гваря, прето же им шерцо пукнє. Та анї Лобо нє могол поднєсц тоти три утрати. Шерцо му пукло. Кед швитало, мирно лєжал, алє дух го напущел. Стари краль вовкох умар. Знял сом ланц з нього, а єден каубой ми помогнул, та зме го однєсли на мєсто дзе лєжала Бланка. Кед зме го положели ґу нєй, каубой гварел: „Ниа, тераз сце ознова вєдно. Обидвойо, котрих лєм шмерц роздвоєла.”

167


Чарлс ДИКЕНС (Анґлия)

КРАЧУН Була Вилїя, дзень пред Крачуном. Ебенезер Скруґ бул у своїм уряду банки „Скруґ и Марли”. Його помоцнїк, худобни Боб, занєшено робел. Нараз, вошол нука Скруґов млади братов син. – Здраво, бачи. Щешлїви Крачун!17 – поздравкал хлапец радосно. – Придзеце до нас на вечар, на вечеру? Крачун. – Ух, Крачун! – прежубротал Скруґ. – Та яки Крачун! Скруґ нє любел Крачун, та одбил хлапцову поволанку. Хлапец вишол вонка. Кус потим до уряду вошли двоме хлапци, питаюци прилог за худобних. – Та чи нєт гарешт за тих людзох? – И нє дал анї пени. Вец, кед бул час заврец банку, Боб питал шлєбодни дзень за Крачун. – У шоре! – гварел банкар. – Алє тот дзень ци нє будзе плацени. И будз ту ютредзень вчас рано! Того вечара Скруґ шедзел сам у своїм доме, опрез камина з огньом. Кед нараз, опрез нього ше створел дух. – Хто ти? – опитал ше нагнївано. – У живоце, я бул Якоб Марли, твой партнер. Мам тоти ланци на себе и нїґда нє мам мира, бо сом, док сом жил, думал лєм на пенєжи. Алє, сцем ци помогнуц. Маш нагоду сцекнуц од судьби яка мнє знашла. Нєшка вечар приду ґу тебе три духи. И дух Марли нєстал. Скруґ лєгнул до посцелї и заспал. Вноци ше пребудзел. Подоба нєпознатого старого чловека зявела ше му при посцелї. – Я Дух Крачуна Прешлосци. Твоєй прешлосци! – гварел тот дух. И приказал му сцени Крачуна зоз прешлосци. У єдней сцени Скруґ видзел себе як малого хлапца у школи. Читал кнїжку, док шицки други хлапци пошли дому на Крачун. У другей по анґлийски, на Крачун ше здравка Merry Christmas! цо у прекладзе значи „Весели Крачун!”

17

168


сцени Скруґ видзел себе як младого чловека. Бешедовал зоз дзивку з хтору ше нє сцел оженїц бо була худобна. Бул жалосни, вше жалоснєйши. – Престань! Нє указуй ми вецей! – скричал Скруґ у сну. Дух го врацел дому и вон далєй спал. Позно вноци знова ше пребудзел. – Я Дух Крачуна Терашньосци. Пать на мнє! – гуторел други дух и шмеял ше. Дух бул вельки чловек з браду, облєчени у желєним. Вжал Скруґа и пренєсол го до обисца помоцнїка Боба и його фамелиї. У хижи було жимно, а Боб и його челєдз шедзели за столом при скромним пудинґу. – Яки добри пудинґ! Щешлїви Крачун шицким! – кричал Боб. Скруґ бул жалосни, бо видзел яки Боб худобни. Його найменши хлапец Тим бул слаби и хори. Дух вжал Скруґа и однєсол го до найхудобнєйших часцох Лондону. Двойо худобни дзеци були на драже. – Нє можеме дацо зробиц за тоти дзеци? – питал ше Скруґ. Дух му одвитовал так як цо и вон гуторел пред тим: – Чи нєт гарешти за нїх? – Дух ше шмеял и нєстал. Вец, зявел ше треци дух. Бул облєчени у чарним и патрел... – Ти Дух Крачуна Будучносци? – питал ше му Скруґ нервозно. Дух нє одвитовал, алє му указал даєдни сцени з будучносци. У єдней людзе бешедовали о Скруґовей шмерци, алє нїхто нє бул жалосни. Потим го дух однєсол до Бобового обисца. Шицки у його фамелиї були барз жалосни, бо умар мали хлапец Тим. Идуцого рана Скруґ отворел облак и питал ше: – Цо нєшка, яки дзень? – Чом ше питаце, панє? Крачун нєшка! – одвитовал му мали хлапец на драже. Скруґ бул радосни. Дал хлапцови пенєжи, тельо же би купел вельку пульку за Бобову фамелию. Потим вишол на драгу. 169


– Щешлїви Крачун! Щешлїви Крачун! – винчовал каждому зоз ким ше стретнул. Наишол чловек хтори питал помоц за худобних. Дал богати прилог. Потим пошол до обисца младого братового сина. Препровадзел там найкрасши Крачун у живоце. Слїдующого рана пошол вчас до свойого уряду. Чекал помоцнїка Боба. – Пожнїш! – гварел му з оштрим тоном. – Гей, жаль ми... – правдал ше сеґинь Боб. – Кед так, боїм ше же ци мушим звекшац плацу! Щешлїви ци Крачун, Бобе! Од того дня, Скруґ постал найщешлївши чловек на швеце. Даровал худобних. Помагал фамелию свойого помоцнїка Боба. И людзе о нїм гуторели: „Вон зна як ше слави Крачун.”

170


Ґрупа авторох (ЗАД)

ПРИПОВЕДКИ ЗА ШЕРЦО ДАРУНОК Дакеди ше можеме вельо научиц од своїх дзецох. Єден приятель ми приповедал же гандровал свою 4-рочну дзивочку прето же поштригала златни папер за пакованє. Дзивочка до того паперу запаковала єдну шкатулку и так направела дарунок хтори ше кладзе под ядловец за Крачун. Иншаки дарунок нє могла, анї нє знала порихтац. Ютредзень, на Вилїю, дзивочка дала тот дарунок свойому оцови. „То за тебе, тату”, гварела. Оцец бул збунєти, алє ше ище баржей нєсподзивал кед отворел шкатулку и видзел же є – празна. Знова єй оштро наказовал: „Кед дакому даваш дарунок, озда муши дацо буц у нїм!” Дзивочка стала уплакана пред нїм. „О, тату, шкатулка нє празна. Я положела до нєй полно поцилунки! То шицко за тебе, тату!” Оцец остал без словох. Облапел свою дзивочку и модлєл ю най му пребачи. Мой приятель ми ище гварел же роками потим чувал тоту златну шкатулку при своєй посцелї. Кеди ґод му було пре дацо чежко, отворел шкатулку и брал зоз нєй даєден поцилунок своєй дзивочки. И здогадовал ше на єй любов хтору вона ту запаковала.

ЯБЛУКА Ґрупа фаховцох за компютери путовала з Милвокию до Чикаґу (коло озера Мичиґен, у Америки) на даяке совитованє. Шицки були оженєти и кажди гуторел свой жени же ше враци дому до вечери. 171


Алє, сход ше одцагнул, та фаховци понагляли на станїцу же би сцигли на гайзибан, хтори уж пискал. Як бежали по перону, єден з нїх звалєл столїк на хторим якиш хлапец предавал яблука. Други фаховци у остатнєй хвильки вошли до гайзибану, а тот єден остал з хлапцом позберац розсипани яблука. Лєм скричал колеґови у ваґону най пове його жени же сцигнє дому годзину познєйше, на идуцим гайзибану. Аж кед зберали яблука, чловек видзел же хлапец – шлєпи. Даскельо яблука ше потлукли, даєдни и зджамели, та фаховец винял бутєлар и дал хлапцови 20 долари. „То за яблука хтори препадли. Нє сцем же биш бул очкодовани. Бог най це чува!” Кед чловек одходзел, шлєпи хлапец ше за нїм озвал: „Ти Исус?”

РУКА У ЦМОТИ Приповедали ми родичи же кед сом бул мали, дас дварочни, бивали зме у малей хижи, та зме шицки тройо спали у єдней просториї. Оцец и мац спали на єдней посцелї, а я при нїх на другей. Гваря же сом ше будзел вноци и глєдал оцову руку у цмоти. Шептал сом: „Влап ме за руку, тату!” И кед сом почувствовал свою руку у оцовей, змирел сом ше и нєодлуга твардо заспал. Видзице, я лєм сцел знац же оцец ту. Так сом глєдал його руку, покля нє умар. Хибела ми його рука, же би ме тримал и водзел. Сцел сом буц сиґурни же є ту, при мнє. А вец, и я постал оцец. Сцел сом буц вше ту за мойо дзеци, нє лєм на кресценим писме, алє и познєйше у їх живоце. Оцец забера важне место у дзецинским шерцу, хторе нїхто нє може заменїц. Прето шицким хтори благословени же су оцове, поручуєм: „Будзце вше ту за тих у вашим живоце хтори вас волаю ТАТУ!”

172


ДНЬОВНЇК Єден хлапец длуго модлєл свойого барз завжатого оца же би пошол з нїм лапац риби. На концу оцец вжал шлєбодни дзень и пошли до природи, на озеро. Цали дзень лапали риби, вожели ше на чамцу, ходзели по лєше. Приповедали о живоце, природи, о вири и молитви. Оцец жертвовал тот дзень буц зоз сином, алє цали час думал на свою роботу, обовязки, телефони, схадзки... У своїм дньовнїку записал: „Бул зоз сином риби лапац. Ище єден страцени дзень!” А син до свойого дньовнїку записал: „Препровадзел дзень з оцом. Найкрасши дзень у моїм живоце!”

СОВИТ Млади директор єдней велькей компаниї у Америки наказал своєй секретарки же би го нїхто нє знємирйовал, понеже ма барз важну схадзку. У тим пришол його помоцнїк и сцел бешедовац з директором. Гварел же му треба совит о важней ствари. Секретарка му любезно потолковала же директор тераз завжати и нє може го прияц. Помоцнїк ше нагнївал. Нагло отворел дзвери и – видзел директора як клєчи и модлї ше. Поцихи завар дзвери. – Вон вше так роби? – питал ше секретарки. – Гей, кажде рано. – Вецка добре же сом праве ґу ньому пришол по совит! – гварел помоцнїк и мирно вишол вонка.

173


ДОДАТОК

НЇЧ НЄ СЛУЧАЙНО

Почувствовал сом як ме Божа рука водзи и дзвига кед сом бул на дну

Єден спомедзи нас – Юлиян Пап з Нового Саду а родом з Руского Керестура – познати нам як дакедишнї дружтвени и просвитни роботнїк, польопривредни фаховец и новинарредактор, нєшка пензионер. Його писане слово стретаме у „Заградки”, „Шветлосци”, Календаре, дакеди и у наших „Дзвонох”. У нємирних часох дзеведзешатих рокох преподавал анґлийски язик у Керестуре – у школи, оводи, младим и старшим школяром у валалє, дзе вироятно останє запаметани як „инґлиш тичер”. Перши нашенька. Вчасне дзецинство препровадзел у валалє з дїдом и з бабу, док родичи були на салашу. Ище вше чувствує, гвари, зранцовану руку дїдову хтори го як малого хлапца водзел до церкви. А од баби научел длугоки приповедки зоз Старого завиту, числени молитви и способи християнского справованя. 174


То були перши нашенька вири усадзени до дзецинскей души, хтори анї познєйши часи нє могли висцерац. Теди дзеци масовно ходзели до церкви, окреме до Дзецинскей служби. Велї хлапци любели дзвонїц (теди ше дзвонєло зоз штранґами на коврушу), були швичкаре, а найвекша привилеґия и чесц була виношиц аналогий – столїк з ручнїком на котрим паноцец чита євангелию... Подїя з Текийох. Було то влєце, 5. авґуста 1962. року, кед 19-рочни леґинь бул з мацеру на паломнїцтве у Текийох. Служба була на отвореним, народа вельо коло церкви. Наказовал єден паноцец по горватски, а млади чловек шедзел з боку на грунчку под древом и слухал прейґ розгласу. Паноцец надихнуто бешедовал о Божим присустве вшадзи коло нас, у природи и космосу, о науки котра ище вше нє ма одвити на велї питаня, нє одкрила тайни живота, алє же єст Бог котри зоз шицким управя, та и з нашим животом. Кед ше врацели дому, на салаш, син ше завар до хижи и у єдним диху, з подлим тинтовим пенкалом, на папер яки мал при руки, репродуковал цалу паноцову казань з Текийох, скоро од слова до слова, полни пейц густо писани боки. Кед закончел, пречитал то своєй мацери, хтора му змирено алє з глїбоким поцешеньом гварела: „Сину, достал ши ласку Божу!” Паноцец котри наказовал бул о. Живко Кустич зоз Заґребу, длугорочни главни редактор „Гласа концила”, новинох котри приходзели и до нас. И ту би могол буц конєц приповедки. Природа бешедує о Богу. Трицец роки после тей подїї, новосадски парох о. Роман Миз дал му кнїжку того истого паноца Живка Кустича же би ю преложел. Була то кнїжка „Природа бешедує о Богу” котра вишла 1994. року у едициї „Мемориял 250”. Преложел ю Юлиян Пап. Можебуц то случайносц. А можебуц и нїтка з казаню у Текийох... 175


През практични приклади кнїжка бешедує о тайнох природи и живота, же нїч на тим швеце нє настало случайно и наводзи нас на роздумованє о Створительови: „Там дзе става наш розум почина єден Розум, вельо векши од нашого, котрого ми воламе єдноставно – Бог”. Нє було лїка. Початком 2000-их рокох наш професор ище вше пилно робел у Керестуре. Бул подполно виполнєти з роботу, понеже у валалє пановал цали рух ученя анґлийского язика, та анї нє обачовал як час преходзи. А вец ше случело цошка цо му цалком пременєло живот. Страцел ногу! И то на два раз. Шицко почало з малу рану хтора настала сама од себе, ширела ше, нє зарастала, а силно болєла. Ушлїдзели даскельо операциї. Лїкаре на васкуларней гирурґиї у Новим Садзе ше справди трудзели же би му виратовали ногу – окреме млади дохтор Пастернак, примариюс Пфау и професор Аврамов. Алє, лїка нє було. Перша ампутация була попод колєно, друга о рок по горе. Келї болї, страхи и церпеня! Драма ше и далєй предлужела. Велька рана после другей ампутациї нїяк нє зарастала, анї после шейсц мешацох. Лєжал у вельких больох. Лїкаре предписовали таки и иншаки терапиї, медицински шестри го превивали. Нїч нє помагало, голєм ше так видзело. – Нїч! – гуторел сам о себе. Помирел ше же то конєц. Най будзе кед так муши буц. Вецей нє думал на себе алє на тото цо п о с л е нього. Почал списовац остатнї жаданя, тестамент... Сам ше „одписал”. Приял то змирено, свидомо, аж з олєгчаньом. о. Семан: „Олїво вам поможе!” Порихтани на розлуку, Юлиян пристал же би го кум Мирон Малацко одвезол до Водици. У больох, зоз слизами, вошол на караґульох до церквочки, прежегнал ше як могол, прегварел два-три слова молитви; закукнул потим до студзенки на дворе дзе ше Мац Божа указала. После того, кума Марча и учителька Любка принєсли му води з Водици. Приял ю як святиню. 176


А вец – сцел прияц олїво. У жалю на посцелї дочекал паноца Любомира Василия Семана котрого поволали. Розположени за духовну бешеду, после длугшей розгварки, о. Василий му гварел: – То вам за виздравенє. Олїво вам за живот, нє за конєц живота. Увидзице же вам то поможе! И, пать! О даскельо днї постало му лєпше. Рана ше почала зарастац, болї престали, як кед би их нїґда анї нє було. Цо помогло? Водица, вода з нєй, чи олїво? Чи лїкарски терапиї, або медицинска шестра Славка котра пробовала „ище єден способ” превиваня? Можебуц молитви и жаданя ближнїх за виздравенє. Або шицко вєдно. Божа воля. – Випатра же Бог ма зо мну ище даяки плани! – гуторел „одписани” после шицкого. И справди, одкеди ше вилїчел, як гвари, роби цо може. Почал писац приповедки и писньочки за дзеци, понеже з нїма велї роки робел. Дал ше до преучованя нашей далєкей прешлосци. Преклада литературни твори з анґлийского язика, окреме духовну поезию. Написал монодраму хтора и наградзена. Рихта збирку гуморескох з валалского живота. Праве влонї обявени му приручнїк по руски за ученє анґлийского язика... Алє после шицкого оставаю даєдни питаня без одвиту: Чом мушели пойсц з того швета праве два особи хтори му помагали – кум Мирон цо бул з нїм у Водици, як и о. Василий котри му швецел олїво и дал виру за живот? Чом праве вон, Юлиян, мушел церпиц телї болї и на концу страциц ногу? Вообще, прецо нєщесца, страданя, утрати? Єдине толкованє нам же то шицко Воля Божа. У Юлияновим родительским доме децениями на муре вишел старински образ Святей Тройци на хторим з велькима буквами писало: „Не моя але Твоя нехай буде Воля!” (Лк 22, 42) Яки чудни и далєкосяжни драги Господнї! Призначела: Мария Афич 177


ЗМИСТ и виданя у хторих обявени прилоги з тей кнїжки МЕСТО УВОДУ................................................................................ 4 ИСТОРИЙНИ ПОДЇЇ....................................................................... 5 Ана Русинка (Календар 2006)......................................................... 5 Роксолана – Русинка турска царица (Календар 2007; РС, 23. и 30. 3.2012)..................................................................................... 10 Шветла и цинї на Києвскей Руси (Календар 2011)..................... 17 Шлїдом розпаду Києвскей Руси (Календар 2013)...................... 27 Церкви у Львове (Шветлосц, 4/2009)........................................... 34 Львовски нєщесни любови (Шветлосц, 1/2014)......................... 40 УПЕЧАТКИ З АНҐЛИЇ.................................................................... 46 На кральовским острове (Шветлосц, 2/2013............................... 46 У Шекспировим варошу (Шветлосц, 1/2013).............................. 56 У Музею Мадам Тисо (Шветлосц, 3/2013).................................. 61 Бомби у Ковентрию (Шветлосц, 4/2013)..................................... 68 Велька повеля шлєбодох (Шветлосц, 2/2015)............................. 74 ЗАПИСИ З БРИСЕЛУ................................................................... 80 Найвекши атом на швеце (РС, 2.11.2012).................................... 80 Мали герой Манекен Пис (РС, 9.11.2012)................................... 83 ПАМЯТКИ....................................................................................... 86 Оченаш дїда Петра (Календар 2007)............................................ 86 Чи то бул сон? (Шветлосц, 4/2008)............................................... 90 Живот опрез часу (Шветлосц, 3/2012)......................................... 92 Єдини руски баснописатель (Швeтлосц, 3/2007)...................... 101 178


Хронїчар, сликер, писдатель… (Шветлосц, 3/2010)................. 108 З цеплим, цихим словом (Шветлосц, 1/2015; Дзвони, май-юний 2015)............................................................................. 120 Васильово приходи и одходи (Календар 2015; Дзвони, мар. 2015)............................................................................................... 126 ЗОЗ ШВЕТОВЕЙ ЛИТЕРАТУРИ................................................ 132 Стара палма (Шветлосц, 4/2009; Дзвони, дец. 2009)................ 132 Анабел Ли (Шветлосц, 1/2011) ................................................. 137 Писня младосци (Шветлосц, 2/2007)......................................... 139 Винипеґски вовк (Шветлосц, 3/2013)........................................ 141 Лобо – Краль Карампоа (Шветлосц, 3/2015)........................... 156 Крачун (Шветлосц, 4/2011)......................................................... 168 Приповедки за шерцо (Дзвони, дец. 2013; ян. 2014)............... 171 ДОДАТОК....................................................................................... 174 Нїч нє случайно (Дзвони, май-юний 2009)............................... 174

179


ДРУШТВО ЗА РУСИНСКИ ЈЕЗИК, КЊИЖЕВНОСТ И КУЛТУРУ ДРУЖТВО ЗА РУСКИ ЯЗИК, ЛИТЕРАТУРУ И КУЛТУРУ Нови Сад (1970-2015) Видаванє кнїжки Юлиян Пап, Стретнуца з прешлосци помогли любителє рускей кнїжки CIP - Каталогизација у публикацији Библиотека Матице српске, Нови Сад 821.161.2(497.11)-92 ПАП, Юлиян, 1943Стретнуца з прешлосци / Юлиян Пап. - Нови Сад : Дружтво за руски язик, литературу и културу, 2015 (Будисава : КриМел). - 180 стр. : илустр. ; 23 cm. - (Едиция Одняте од забуца ; 19) Тираж 200. ISBN 978-86-85619-41-0 COBISS.SR-ID 301293319 КриМел, Будисава -----------------------------------------------------------------------------------------Юлиян Пап, Стретнуца з прешлосци Дружтво за руски язик, литературу и културу, Нови Сад Едиция: Одняте од забуца 19, Tираж: 200, Oбсяг: 11.25 друкарски табаки Друкарня: КриМел, Будисава, Нови Сад, 2015 064 19 75 281 *papugai@mts.rs* 021 453 365 * 021 727 342


ISBN 978-86-85619-41-0

ЮЛИЯН ПАП

ЮЛИЯН ПАП родом з Руского Керестура (1943), дружтвени и просвитни роботнїк, публициста, нєшка пензионер, жиє у Новим Садзе. Робел як новинар-редактор у “Руским слове”, часопису “Добро ютро”, як фаховец за польопривреду и аґрарну политику у Вивершней ради Войводини, ПК ССРН Войводини и СК ССРН Югославиї, преподавал анґлийски язик у школи, оводи и старшим, найвецей у Керестуре. Предходних рокох преложел школску лектиру Кнїжка о джунґли Рад’ярда Киплинґа (1980), даєдни учебнїки, кнїжку з науки за младих Природа бешедує о Богу о. Живка Кустича (1994), написал руски приручнїк за ученє анґлийского язика Good morning / Добре рано (2008), участвовал у виробку даєдних словнїкох, обявел два збирки гуморескох з валалского живота Бачи Дюра з Керестура (2010 и 2013), кнїжочку духовних писньох Хвалїм Це, Господи – преклад з анґлийского (2012), приповедки и писньочки за дзеци Чом ше качка з воду мачка (2013), та числени прилоги з рижних обласцох у велїх виданьох и радио-емисийох РТВ Войводини. Длугши час преклада з анґлийского тексти духовного змисту за часопис “Дзвони”. Даєдни гумористични прилоги обявени му на Закарпат’ю и у Восточней Словацкей. Достал Новинарску награду Войводини “Светозар Маркович” за репортажу 1971. року, Награду часопису “Шветлосц” – “Микола М. Кочиш” за серию прилогох драгописного и историйно-есеїстичного характеру, як и за преклади литератури з анґлийского язика обявених у часопису 2012-2013. року, та вецей други дружтвени припознаня за вкупну роботу.

СТРЕТНУЦА З ПРЕШЛОСЦИ

ЮЛИЯН ПАП

СТРЕТНУЦА З ПРЕШЛОСЦИ


Issuu converts static files into: digital portfolios, online yearbooks, online catalogs, digital photo albums and more. Sign up and create your flipbook.