Сашины сказки by Zapovednik zapovednik

Написал

Валентин Лебедев Нарисовала

Алёна Кудряшова

Лебедев В.В. Сашины сказки. Весёлые фантазии — М.; В.И.П. ПрестижГрупп, 2013. — 96 с. (Заповедник Сказок) ISBN 978-5-9901600-3-3

Девочка Саша живёт у бабушки в деревне. Там ей никогда не бывает скучно, потому что она мастер на всякие выдумки. Стоит ей лишь выйти во двор, как сразу начинаются чудеса и приключения! У Саши есть сказочные джунгли, в которые мечтают попасть слоны, бегемоты, жирафы, белые медведи и все-все-все. А ещё Саша запросто ходит в гости к Мичурину, Эйнштейну и Кудысе Потеряхиной. Её уважают кошки, псы и даже шустрые зелёные лунатики. С ней дружат волшебники, зайцы и космический путе шественник Уфоня. Там, где Саша, всегда происходит что-нибудь интересное и невероятное. И если приглядеться, то сразу становится понятно, что всё это — настоящие сказки. Читай! А прочтя все весёлые истории, зови лучших друзей, бери игральный кубик, разноцветные пуговицы и пройдись по следам Сашиных приключений на форзацах этой книги.

ISBN 978-5-9901600-3-3

Содержание Сашины джунгли.................................................. 6 Лунное недоразумение......................................... 14 Про хитрого Ерундука......................................... 24 Про Сашу, Уфоню и Кудысю Потеряхину............... 30 Как Саша была Варварой..................................... 45 Про Сашины волшебные стёклышки и целебный мёд Никодима Фомича........................ 56 Слоны с улицы Партизанской............................... 64 Тыквины басни................................................... 74 Благоразумные псы............................................. 84

Сашины джунгли

есто здесь чудесное! Просто волшебное! Разумеется, волшебное! Ну а какое же ещё? Точно вам говорю! Это если бабушка приходит сюда — тут грядки. А когда сюда приходит Саша, тут самые настоящие джунгли. И, скажу я вам, это такие джунгли, что им позавидовали даже африканские слоны. Как сейчас помню, пришли и топчутся у калитки: «Пустите нас в Сашины джунгли погулять! Нам Африка и унылая саванна надоели хуже горькой редьки. Так надоели, если б вы только знали. Пустите, пожалуйста? Ну, хоть на пять минут!» Их спрашивают: «А вы будете хорошо себя вести?» Слоны дружно закивали, ушами замахали и поклялись, что

будут вести себя прилично. И белые медведи приходили с Северного полюса. Тоже просились: «Пустите нас тоже. Чем мы хуже слонов? Мы тоже будем вести себя хорошо! Хоть отогреемся да позагораем в Сашиных джунглях. А то у нас на Севере ничего интересного — одни только снежные метели да жуткие морозы. Пустите, пожалуйста!» Глазом моргнуть не успеешь, глядишь, а за белыми медведями уже бегемоты мчатся: «А мы? Мы тоже хотим в Сашины джунгли!» Этим — сразу: «Видите табличку на джунглях? Видите? Что на ней написано?» Запыхавшиеся бегемоты широкими мордами в табличку — а там крупными буквами: «С грязными лапами вход в джунгли строго воспрещён!» — «А это мы сейчас мигом! Ради такого счастья можно и помыться!» — как миленькие отвечают испачканные в болоте бегемоты. И ну приставать к слонам: «Зем-

ляки! Помогите-ка воды из колодца достать? У вас такие прекрасные хоботы! Ну, что вам стоит?» Ещё, помнится, длинноногие страусы прибегали и нахально лезли впереди всех. Приходилось предупреждать: «Становитесь в очередь! Вы не одни тут — видите, сколько желающих!» Страусы с огорчением отходили и каждого вокруг спрашивали: «Скажите, пожалуйста, а где у этой очереди хвост? Вы не знаете, кто в очереди последний или хотя бы крайний?» А слоны им гордо: «Извините, но мы здесь, между прочим, самые первые стоим — спросите вон за тем поворотом, где жирафы толпятся!» Страусы — стремглав к жирафам. Задерут головы и кричат: «Эй, там, наверху! Вам, случайно, не видно, где хвост?» А те шеями туда-сюда — и говорят: «Нам с нашей заоблачной высоты хвоста уже не видно. Пять минут назад был на краю деревни, а сейчас отодвинулся далеко-далеко. Бегите скорей за горизонт — может, там найдёте, пока он не вытянулся до самой луны. По нашим сведениям, лунатики тоже хотят в Сашины джунгли на экскурсию. И уж если они примчатся на своих летучих тарелках, то вы сегодня в джунгли вряд ли попадёте!» Лев первое время приходил и почему-то думал, что ему можно в любое время без спросу и без очереди. Очень удивлялся, когда ему говорили: «Вас, дорогой лев, конечно, из вежливости считают царём зверей, но перед Сашиными джунглями, извините, все равны. И вообще, разве настоящие цари себя ведут так беспардонно?» Льву делалось стыдно, он от досады

хлестал себя хвостом по бокам и отходил в сторону, делая вид, что волшебные джунгли его не очень-то интересуют. Отходил, но не уходил — украдкой следил, как радостные счастливчики скрываются за калиткой. А заслышав затем их весёлые голоса за оградой в джунглях, глубоко в душе на самом деле очень им завидовал. Хорохорился, хорохорился, а после тоже приспособился очередь соблюдать. Да ещё и тигров с крокодилами к порядку приучил. Когда очередь вытягивается до самого моря-океана, к ней подплывают киты и вздыхают: «Мы, конечно, в Сашины джунгли вряд ли сможем попасть — нам до них на брюхе неудобно ползти: мозоли будут. К тому же, на суше у нас изжога и одышка — но в очереди постоим с удовольствием!» Да китам и без джунглей не скучно! Они ещё с другого берега броненосцев на спине перевозят и прочих всяких желающих. А броненосцы и прочие желающие их за это сердечно благодарят и всё время доверительно спрашивают: «Уважаемые киты! Ой, мы так волнуемся! Так волнуемся! Как

вы думаете, нас с нашими сказками в Сашины джунгли пустят?» И начинают наперебой предъявлять свои сказки. У броненосцев сказки всегда самые неожиданные. А самые весёлые и прыгучие сказки — у кенгуру. Ну а самые громкие и страшные — у кукабарр. Киты, надо отметить, всегда всех внимательно выслушивают. Иногда и советуют что-нибудь, чтобы сказки стали ещё интересней, чтобы уж наверняка. Следом за китами по морю-океану обычно большие черепахи плавают. Подбирают сброшенные в воду неказистые да не звучащие сказки и оттаскивают назад на другой берег. Там их выпускают, заботливо по-черепашьи утешая: «Вы тут погуляйте ещё немного, наберитесь красок, звуков — да поярче, посочнее — рановато вам ещё в Сашины джунгли. Вашей изюминке дозреть надо».

Всё бы хорошо, да только тем, кто по суше и по морю в Сашины джунгли направляется, то и дело угрожают две беды. На суше — вороны разбойничают, а на море — чайки. Так и норовят у зазевавшихся сказки прямо из-под носа выклевать да утащить в свои гнёзда. Тут уж бдительность терять нельзя — надо смотреть в оба! Ведь представьте себе, что такое потерять сказку? Это же сразу тоска и скукотища! Нет, без сказки в джунглях делать нечего! Уж можете мне поверить! Без сказки тут разве что одни бабушкины грядки и увидишь… Вот такая вокруг Сашиных джунглей суета, такие вот всемирные страсти. Хотите знать, что в этих замечательных джунглях творится? Спросите Сашу — она расскажет. У неё это очень ловко получается!

Лунное недоразумение

Сашиной калитки не протолкнуться. Улица битком забита посетителями. А те всё идут и идут! Всё приплывают, приползают, прилетают — со всех краёв света. Каждый добирается, как может. И каждый надеется побывать в Сашиных волшебных джунглях. Толпа всегда такая, что соседскому трактору невозможно проехать, приходится пробираться на работу огородами. Нет ничего скучнее, как стоять в очереди! Простые звери, которые в цирках не учились, к этому плохо приспособлены. В обычной жизни им ведь унывать не приходится: всегда надо или кого-то догонять, или от кого-то убегать. А стоять в очереди — это такая мука! Поэтому в ожидании пропуска каждый ищет себе занятие. Самое простое занятие — это, конечно, разговор. Разговоров получается многовато — ор стоит на всю деревню. Саша знает, что такой бедлам вряд ли понравится бабушке, поэтому время от времени

выбегает за калитку и строго командует: «Ну-ка! Это что здесь за шум?». Сразу становится тихо, но стоит ей лишь отойти, как уже через минуту начинаются шепотки, которые быстро перерастают в гомон, а после опять в гвалт. Оно и понятно, какой же шёпот не мечтает стать громким! Тогда Саша снова выходит и хмурит брови на слонов и крокодилов. «Всё, всё! Молчим, молчим! — извиняются те. — Больше такого не повторится!» — но скука всё равно толкает их на преступление. Что Саша только не делала, как только не приучала их к порядку! Даже повесила на джунгли ещё одну табличку «Соблюдайте тишину!» рядом с той, которая предупреждает: «С грязными лапами вход в джунгли строго воспрещён!» К табличкам звери относятся с большим уважением и подолгу их разглядывают. Красивые потому что. Как-то раз с улицы послышалась совершенно дикая возня. «Дерутся они там, что ли?» — подумала Саша и не ошиблась. Сначала было трудно понять, что происходит, потому что даже появление грозной Саши не успокоило бушевавшую за калиткой потасовку. Слоны и мартышки, вцепившись в антенны, отчаянно оттаскивали от калитки летающую тарелку. Тарелка угрожающе шипела. Бегемоты, отважно

сопя, сгрудились, преграждая ей путь в джунгли. Страусы бегали вокруг с криками: «Хватай! На помощь! Держи!» А из-под бабушкиной лавки кто-то истошно визжал: «Наших бьют!» Всякое безобразие случалось, но чтоб такое! Пока ей самой не досталось от бабушки, Саше пришлось применить крайнюю меру: она вынула из кармашка футбольный свисток и дунула в него со всей злости! Сразу сделалось тихо. Все замерли. — Это возмутительно! — сказала Саша, пряча свис ток на место. — Вот именно, — пискнула одна из мартышек. — Вы что тут творите? — с негодованием спросила её Саша. — Вы зачем прицепились к летающей тарелке? — А чего она лезет без очереди? — тут же возмутились хором остальные мартышки. — Кто лезет без очереди? — уточнила Саша. — Тарелка! — дружно крикнули со всех сторон. — Так! Спокойно, сейчас разберёмся, — Саша отодвинула разгорячённых зверей от блестящей машины. — Возмутитель спокойствия будет наказан. — Вот он, возмутитель спокойствия! Сидит себе внутри и улыбается! — страус мстительно клюнул тарелку по серебристому куполу. — Думает, мы его оттуда не выковырнем. — Надо будет — достанем, — заверила страуса Саша. — Ну-ка, кто там у нас? — Лунатик, кто же ещё! — захихикали мартышки. — Зелёненький! — Нарушитель, попрошу выйти из летательного аппарата, — потребовала Саша. — А почему это я нарушитель? — возмутился лунатик. В. В. Лебедев. Сашины сказки

— А потому что не надо лезть вперёд очереди! — злорадно выкрикнул кто-то из дальних рядов. — А что такое «очередь»? — удивился лунатик. — Очередь — это мы! — дружно гаркнули звери. — Простите, но зачем тогда здесь написали вот это? — лунатик направил яркий зелёный луч на Сашины таблички. — Зачем вы вводите нас, лунатиков, в заблуждение? Звери с недоумением посмотрели на Сашу. — А в чём, собственно, дело? — поинтересовалась Саша, скрестив на груди руки. — Здесь ясно сказано: «С грязными лапами вход в джунгли строго воспрещён!» А здесь: «Соблюдайте тишину!» Что вас не устраивает? — Издеваетесь, да? — заморгал чёрными глазищами обиженный лунатик. — А это тут при чём?! — Да здесь же совсем другое написано: «Налетай, торопись, заходи, когда хочешь». Только запятых нету. А вот тут: «Вперёд и с песней!» Сами напишут, а потом за антенны дёргают и ругаются ещё. Тоже мне, братья по разуму называются… — Что, что?! — Саша не поверила своим ушам. Мастерить таблички — дело непростое. Она, конечно, могла допустить какую-нибудь ошибку. Запятую потерять или поставить мягкий знак не в том месте. Написать «З» вместо «С» или «А» вместо «О». О подобных мелочах Саша даже и спорить не стала бы. Но чтобы совсем перепутать слова — такого просто не могло быть! — Как ты сказал? — прищурилась Саша. Чего-чего, а хитрых обманщиков она терпеть не могла. — Ну, вот же! Вот! — не сдавался лунатик и снова ткнул ярким зелёным лучом в таблички. — Чётко же по-лунному написано!

— Здесь тебе не Луна! — каркнула из ветвей деревенская ворона. — Вот именно! — рассмеялась Саша. — Ой! — густо посинел от стыда лунатик и покрылся оранжевыми пятнами. — Извините, я забыл, что надо читать по-вашему, а не по-нашему. — Тоже мне грамотей! — промычал гиппопотам. — Ты бы ещё по-марсиански прочитал! — Или по-меркуриански! — прыснула от смеха в ладошку мартышка, и все захохотали. — По-марсиански я ещё не умею? — окончательно сконфузился лунатик. — А по-меркуриански это как? — Ладно вам, — пожурила зверей Саша. — Подумаешь, обознался. С кем не бывает! — Это точно! — беззлобно подхватила мартышка. — Я вон тоже вчера обозналась: не того, кого надо, кокосом треснула — и ничего! — Ага! — возмутился гималайский медведь, почёсывая шишку на макушке. — Это тебе ничего… — А кокос большой был? — поинтересовалась Саша. — Ещё бы! — проворчал медведь. — Увесистый! — Ну, сколько можно жаловаться? — укорила медведя мартышка. — Свою вину я давно загладила: три раза уже бананами тебя кормила. Что? Скажешь невкусные?

— Вкусные! — признался медведь. — Но шишка ещё побаливает. — Вот хитрюга! — всплеснула лапами мартышка. — Вы только посмотрите на этого обжору! Все снова рассмеялись. — Я смотрю, вам тут нескучно живётся, — лунатик перестал обижаться и тоже повеселел. — А ты что думал? — А я думал, всё, что у нас на Луне про вас рассказывают, это просто сказки. — Ну, не без этого, конечно! — кашлянула ворона. — Всякое случается… — Это ещё что! — зажмурился от удовольствия бегемот. — Это ты ещё в Сашиных джунглях не был. Вот там — настоящее веселье… — Ясно! Прошу простить за ошибочку. Виноват — исправлюсь. Полечу занимать очередь… — Стой! — приказала мартышка и повернулась к Саше. — Я считаю, надо лунатика вне очереди пустить. А то нехорошо получилось: мы ему тут сгоряча чуть все усы на тарелке не оторвали. — Да что с ними станется! — примирительно махнул рукой лунатик. — Антенны, они же лютаниевые… — Всё равно нехорошо! — заупрямилась мартышка и погрозила слонам тощей мохнатой лапой. — А сама-то! Сама же первая кричала: «Хватай! Держи!» — заворчали те, смущённо оправдываясь. — Ну, всё! Довольно спорить. Пора уже и забыть об этом

недоразумении, — Саша дружески потрепала мартышку по загривку. — Кто за мартышкино предложение? Если нет возражений, забираю лунатика с собой в джунгли. А вы тут присмотрите за летающей тарелкой, не скучайте и не скандальте. — Да чего там! Пускай уж идёт, — добродушно согласились звери. Лунатику джунгли очень понравилась. Вернулся он весь сияющий и от радости был такой умилительно-зелёный, что в деревенском пруду ему позавидовали все лягушки и хором закричали: «Ой, ква-савчик! Ква-савчик!» «Конечно, наш луна-парк не идёт ни в какое сравнение: ему до Сашиных джунглей, как от Земли до Сириуса, — сказал он всем на прощание, — но вы всё равно прилетайте к нам в гости». — «Обязательно! — закивали все. — Вот только летучий корабль построим, так сразу и ждите нас…» Лунная тарелка зашипела, аккуратно, чтобы никому не набить шишек, поднялась в воздух, помигала на прощание сигнальными огнями и со свистом скрылась в облаках — только её и видели. Стало

грустновато. Саша постояла, помолчала, потом сбегала домой — и вместо прежних табличек повесила на джунгли новую: «Будьте взаимно вежливы!»

Про хитрого Ерундука

идела как-то Саша в своих джунглях и всё вокруг через цветные стёклышки разглядывала. То в красное стёклышко посмотрит, то в синее, то в жёлтое. Зачем она это делала — отдельный вопрос. На него нам недосуг отвлекаться, чтобы не пропустить кое-что более интересное. Ибо в этот самый момент приметила Саша в джунглях незнакомца. Не человека, нет. И вроде бы не зверя. Хотя, может быть, и зверя? Но уж точно не человека. На человека-то он никак не похож был. Абсолютно! Любой другой, может, и растерялся бы. А Саша сразу этого неизвестного незнакомца в оборот взяла. Не терпит она, чтобы у неё в джунглях кто попало без спроса гулял. — Ты кто? — строго спросила Саша. — Ерундук, — запросто ответил незнакомец неизвестной породы. — Это твоё имя или что? — уточнила Саша.

— Не знаю, — беспечно махнул хвостом незнакомец и хотел было дальше по джунглям идти. — Погоди-ка, — приказала ему Саша. — Надо разобраться! Тут неподалёку один профессор живёт, давай у него спросим? Его, между прочим, зовут Эйнштейн. — А что мне за это будет? — прищурился незнакомец. — А что ты хочешь? — прищурилась в ответ Саша. Ерундук сказал, не задумываясь: — Яблоко дашь? — Дам! — согласилась Саша, и они пошли. Профессор Эйнштейн велел не ёрзать, измерил незнакомца портняжным метром от носа до кончика хвоста, записал цифры в линию, посчитал, почесал свой умный лоб и хмыкнул: — Науке сия забавная порода неизвестна. Простите любезно, дорогая Саша, и вы, дорогой Ерундук, но ничем не могу вам помочь. — Это вы на что намекаете? — забеспокоился зверь неизвестной породы. — Яблока не будет, что ли? — Ах, что вы! — спохватился Эйнштейн и вручил ему мытое яблоко. Во дворе неугомонная Саша предложила: — Слушай! А давай ещё к академику сходим? Я тут одного знаю, его Мичуриным зовут…

— А что мне за это будет? — Ерундук, смачно хрустя яблоком, прищурился то ли от удовольствия, то ли от хитрости. — А что ты хочешь? — Яблоко дашь? — Хорошо! — А два? — Дам, дам! — заверила Саша, и они побежали. Академик Мичурин долго разглядывал незнакомца в лупу, подобрал блестящие гирьки, взвесил его аптекарскими весами, аккуратно протёр очки, записал цифры в столбик, посчитал, надул щёки, почесал свой умный затылок и недоумённо пожал плечами: — Друзья мои, прошу меня извинить, но со всей ответственностью могу заявить, что науке ерундуковая порода неизвестна. Ерундука этот вывод ничуть не расстроил, он только спросил: — А яблоки? — О, разумеется! — воскликнул Мичурин. — Науке известно о яблоках всё! Хотите, я расскажу вам о яблоках? — Нет! — категорически отказалась Саша. — Лучше дайте ему пару яблок! Видите, как он огорчён… — А какие яблоки вы предпочитаете, друг мой? — уточнил академик. — Вкусные! — Ерундук облизнулся. — Приятно иметь дело со знатоком яблок! — обрадовался Мичурин. — В наших краях встретить хорошего ценителя — это редкость. Держите-ка вот! Ерундук схватил яблоки и повернулся к выходу.

— Эй! — окликнула его Саша, подбоченившись. — А спасибо кто будет говорить? Ерундук прищурился и спросил: — А что мне за это будет? — Ничего, — ответила Саша. — Но если ты сейчас же не скажешь, как положено в культурном обществе, спасибо, то получишь от меня подзатыльник! Понял? — Нет, Саша! Так нельзя, — пожурил Сашу академик Мичурин. — Как представитель другой, неизвестной науке, культуры, он имеет право этого не знать. Мы должны проявлять толерантность. — Да? — возразила Саша. — Это ещё неизвестно, кто должен проявлять толерантность! Раз я его пре дупредила, значит, он уже всё знает. Так что пусть не ждёт от меня никакой толерантности! — Вабимо! — промычал с набитым ртом представитель неизвестной культуры. — То-то же! — хмыкнула Саша. — На здоровье, друг мой! — кивнул академик Мичурин. На улице Сашу осенило: — Слушай! — азартно воскликнула она. — А давай я покажу тебя лунатикам? Когда наука бессильна, всегда надо спрашивать у лунатиков! — Нет, лучше пойдём ещё к какому-нибудь профессору или академику, — покачал головой знаток яблок, доедая последний огрызок. — Больше у меня для тебя академиков нет! — отрезала Саша. — Хочешь ещё яблок? — Хочу! — Ерундук засуетился и показал на пальцах. — Три!

— Тогда не спорь со мной, веди себя прилично и не возражай! И они помчались к лунатикам. А лунатики, между прочим, его сразу признали: — О! — говорят. — Это же наш! Он у нас вечно куда-нибудь с Луны падает. Хорошо, что хоть в этот раз в Сашиных джунглях нашёлся. А то, было дело, на какую-то комету свалился — целую вечность его искали. Думали, насовсем пропал. — Ну и как там, на комете? — спросила Саша. — Да так,— Ернудук махнул лапой. — Покатался немного. Ничего особенного. Можно, я лучше теперь к тебе буду с Луны падать? — Зачем? — строго спросила Саша. — За яблоками! — Ерундук смирно опустил уши и облизнулся. — Честное лунное слово, я буду падать прилично! И говорить спасибо!

Про Сашу, Уфоню и Кудысю Потеряхину

етом Саша у бабушки в деревне жила. В деревне, чтоб вы знали, всё не так, как дома. В деревне всё по-другому. Воду, например, из глубокой ямы доставать приходится. Запоминайте, колодец называется. Первые дни Саша повсюду неотступно за бабушкой ходила — куда бабушка, туда и Саша. Бабушка на огород — и Саша на огород. Бабушка в избу — и Саша следом. За это бабушка назвала её хвос тиком. Как-то раз пошли они воды из колодца достать. Прицепила бабушка громыхучее ведро на колодезную цепь, стала

скрипучий ворот крутить — а ведро возьми и оторвись. Плюх! Утонуло ведро. — Ах! Будь ты неладно! Опять улетело к Кудысе Потеряхиной! — сказала в сердцах бабушка. Саша этот случай хорошо запомнила. Вскоре Саша в деревне освоилась и перестала быть бабушкиным хвостиком. Сама стала гулять. Сначала во дворе, а после и за околицей. И хотя ей это строго настрого запрещалось, вскоре даже по шоссе ходить стала. Теперь уже, наоборот, бабушке приходилось повсюду бегать, её разыскивая. Шла как-то Саша по шоссе. Ей всегда было любопытно, что там, за поворотом. Смотрит — навстречу инопланетянин. Ну да, инопланетянин, а кто же ещё? Саша его сразу узнала. Грустный такой, зелёный. Идёт, хвост по асфальту волочит, маленькими ушами всхлипывает и радужные слёзы по большим ушам размазывает. — Ты чего такой грустный, — спрашивает его Саша. — А ты бы не была грустной, если бы потеряла трансгравитационный метапреобразователь суперструн? — хрюкнул в свою зелёную дудку инопланетянин. — Совсем новенький, между прочим. А главное, без него теперь отсюда вовек не выбраться. Как я без него на Сириус вернусь?

Жалко стало Саше инопланетянина, она и говорит: — Я знаю как. Придётся идти на поклон к Кудысе Потеряхиной. — При чём здесь Кудыся Потеряхина? Разве она в таком деле поможет? — Ну а кто же, как не она? Всё что пропало, к ней попало. Вон, у нас с бабушкой недавно ведро потерялось. Заодно и его заберём… Инопланетянин антеннами туда суда покрутил, сначала фиолетовой, потом оранжевой, потом обеими сразу: — Что-то не улавливаю, — говорит, — она на какой планете? — Да известно на какой, — отвечает Саша. — На нашей. — Да? А где? — В дремучем лесу, где же ещё. — А какой лес тут у вас дремучий? Вот этот справа или вон тот слева? — Нет, — покачала головой Саша. — Слева — не дремучий. Слева берёзовый. И они повернули направо. Долго ли, коротко ли карабкались по оврагам и буеракам — глядят, раскинулась посреди леса поляна широкая. На поляне — терем прекрасный. Перед теремом — крыльцо высокое. А на крыльце Кудыся Потеряхина сидит. Трансгравитационный метапреоб разователь в руках вертит, на цветные кнопочки нажимает и хихикает. — Добрый день! — сказала Саша. — Здрасьте, здрасьте! — ответила Кудыся Потеряхина. — Явились, не запылились! — Нет, не запылились, — сказала Саша, отряхиваясь. — Только в траве изгваздались.

— Ага, то-то я смотрю, дружок твой весь от ушей до пяток зелёный. А ты вот ничего, ещё не очень… — Да он всегда такой. — Неправда! — запротестовал инопланетянин. — Это я от расстройства зелёный. А так я намного приличней выгляжу. — А что за расстройство? — поинтересовалась Кудыся Потеряхина. — Какая печаль? — Я один предмет потерял, — захлюпал дудкой инопланетянин. — Ага! Ясно! Ну, раз потерял, значит, придётся найти. Ежели, конечно, предмет нужный. А ежели не очень нужный, чего зазря искать… — Очень нужный! — присвистнул инопланетянин. И Саша подтвердила: — Очень! — А если очень, тогда я вам вот что скажу: чтобы найти что-то очень нужное, требуется что? — Что? — Саша с инопланетянином затаили дыхание. — Находчивость — вот что! — назидательно сказала Кудыся Потеряхина. — Чтобы найти нужную вещь, прежде всего, требуется на-ход-чи-вость! — А мы и так находчивые. Вот дорогу сюда нашли — значит, находчивые… — Что дорогу на шли, молодцы, конечно. Но этого мало!

— Как мало? Что это значит? — А то значит, что я сейчас вам загадки загадаю. Отгадаете — получите свою пропажу. А не отгадаете — уйдёте ни с чем. Уж такое у меня правило! Тебя, инопланетянин, как зовут? — Уфоня. А мама Уфиком зовёт. Я к маме хочу! — Вот и отгадывай правильно, раз хочешь вернуться к маме… Кудыся Потеряхина взошла на крыльцо, подбоченилась и только было раскрыла рот, чтобы загадать первую загадку, как Саша вдруг крикнула: — Стой! Погоди-ка! Чтобы всё по-честному, скажи сначала, сколько загадок надо отгадать? — А столько, сколько на руке пальцев! — усмехнулась хитрая Кудыся Потеряхина. — Три? — уточнил инопланетянин. — Как это три? — удивилась Кудыся Потеряхина. Саша схватила руку Уфони и деловито пересчитала: — Раз, два, три! Ну, точно! Три пальца! — А на другой? — не поверила глазам Кудыся Потеряхина. — И на другой столько же! — У меня ещё рука есть, — инопланетянин вытянул третью руку. — И тут тоже три пальца. — Ну, надо же! — изумилась Кудыся Потеряхина. — Какой редкий случай! — И ничего не редкий! — буркнул Уфоня. — Руки как руки! У нас на Сириусе у всех такие. — Вот видишь, значит, ему положено только три загадки, а не пять! — снова вмешалась Саша. — Ладно, — нехотя согласилась Кудыся Потеряхина. — Что с вас взять! Три, так три. Вот тебе первая: «Зимой и летом — одним цветом». — Что? — растерялся Уфоня.

— Это я тебя, зелёненький, спрашиваю: «Что?!» — захихикала Кудыся Потеряхина. — Уже надо отгадывать? — Нет, плясать! — умилённо всплеснула руками Кудыся Потеряхина. — А! Ясно. Отвечаю: это — дендрофлон. — Чего, чего? — Дендрофлон! — Не угадал! И вот тебе следующая загадка… — Как это не угадал? Точно говорю: дендрофлон! Саша, скажи ей! — А кто это? — шепнула изумлённая Саша и незаметно толкнула инопланетянина острым локотком. Кудыся Потеряхина была непреклонна: — Не спорь со мной! Знать не знаю никаких дендрофлонов. Заруби себе на носу: у нас в дремучем лесу это обыкновенная ёлка. — Да? — удивился Уфоня и зачем-то посмотрел на берёзу возле крыльца. Меж тем Кудыся Потеряхина поднялась ещё на одну ступеньку и громко объявила: — Вторая загадка! «Хвост крючком, нос пятачком». Кто такой? — А это я знаю! — обрадовался инопланетянин. — Это крючкохвостый пятконос с планеты Утририй! — Ха-ха-ха! — покатилась со смеху Кудыся Потеряхина. — Нет, неверно! — Да точно тебе говорю! Клянусь, это он! Я сам видел!

— А я говорю, это поросёнок. И не надо снова спорить! И не таких спорщиков видала! Слушай лучше последнюю загадку… Саша сильно переживала за инопланетянина: — Думай, Уфоня, думай! — «Кто бежит по горным склонам, тараторя сам с собой, и в густой траве зелёной прячет хвостик голубой?» — Бледнохвостый таратун? — неуверенно пробормотал Уфоня. Долго каталась по крыльцу Кудыся Потеряхина, дрыгала ножками от смеха. Всех птиц в лесу переполошила заливистым хохотом. Таких уморительных ответов ей ещё не приходилось слышать! Уфоня догадался: и на последнюю загадку он ответил неправильно. Расстроенный, ещё больше позеленел, опустил уши и отошёл в сторону. И тогда настал черёд Саши. Встала она перед крыльцом и приготовилась к испытанию. — Слушай же, Саша, трудную загадку! «Шагаешь — впереди лежит, оглянешься — домой бежит». Ха! И это называется трудная?! Да Саша её мигом отгадала. Зря, что ли, она столько раз ходила по шоссе? А Кудыся Потеряхина перестала улыбаться, сверлит взглядом и будто не просто спрашивает, а колдует со второй ступеньки: — «То ли с крыши, то ли с неба — или вата, или пух. Или, может, хлопья снега появились

летом вдруг? Кто же их исподтишка сыплет, будто из мешка?» Ну, такими вопросами Сашу не испугаешь! И эту загадку Саша легко раскусила. Кудыся Потеряхина видит такое дело — нахмурилась, на третью ступеньку поднялась и выцеживает сквозь зубы: — «Круглая — да не мяч, жёлтая — да не масло, сладкая — да не сахар, с хвостиком — да не мышь». Саша немного подумала и вспомнила тыкву на бабушкиных грядках. Не зря она столько тыквенной каши съела ! А когда про грядки вспомнила, то и следующую, четвёртую, загадку тут же без труда поняла. Ну, действительно, что тут не понять: «Из железа тучка, а из тучки — ручка. Эта тучка по порядку обошла за грядкой грядку». Зря, что ли, Саша столько раз ходила с лейкой на бабушкин огород? И вот настал черёд пятой ступеньки. Кудыся Потеряхина посмотрела свысока на Сашу, ухмыльнулась таинственно и спрашивает: — «Три братца пошли на речку купаться. Два купаются, третий на берегу валяется. Искупались, вышли, на третьем повисли». Думала Саша, думала — беда! Ничего не придумывается! Что за каверзные братцы такие? Особенно этот бестолковый, третий, который позволяет на себе виснуть! Кто бы это мог быть? Но ведь нельзя же просто так сдаваться!

Разозлилась Саша: «Находчивость требуется, говоришь? Будет тебе, Кудыся, находчивость!» Сжала кулаки и заявляет дерзко: — А что это всё ты нам свои загадки? Попробуй-ка вот мою разгадать! — А с превеликим удовольствием! — приняла вызов Кудыся Потеряхина. — Обожаю загадки! Давай, загадывай — посмотрим, кто кого! Ну, Саша взяла и загадала. Отличную загадку, заковыристую: — «Шея длинная такая, хвост крючком. И не секрет: любит всех она лентяев, а её лентяи — нет!» Тут ухмылку с лица Кудыси Потеряхиной как ветром сдуло. Уж она топталась по крыльцу, топталась — все ступеньки истоптала. И кряхтела, и сопела, а разгадать никак не смогла. — Ладно, — говорит, — твоя взяла. Так и быть, забирай своё ведро. — А я, — заявляет ей Саша, — может быть, вовсе не за ведром пришла! — Да? — чуть с крыльца не грохнулась Кудыся Потеряхина. — А чего же ты хочешь? — Отдавай наш трансгравитационный метапреобразователь! Вот чего! Не хотелось Кудысе Потеряхиной с красивыми кнопочками расставаться,

но делать нечего — отдала. Уфоня сразу на поляне плясать начал: и в присядку, и кувырком — как это у них на Сириусе обычно от радости бывает. Белкам и сорокам танец очень понравился. Выбрались Саша с Уфоней из дремучего леса, а инопланетянин и говорит: — Ух, какая ты, Саша, умная. И находчивая! Спасибо тебе! Я думал, мне трудные загадки достались, а тебе, оказывается, и вовсе зубодробильные! Молодец! Не растерялась. Только как же теперь твоя бабушка без ведра останется? Если не возражаешь, я ей с помощью трансгравитационного метапреобразователя суперструн новое ведро сделаю? Да не простое, а из лютания! Сносу не будет! Хочешь? — Хорошая мысль, — кивнула Саша. — Делай! — А давай, я покажу тебе дендрофлоны и бледно хвостых таратунов? Ты ведь небось думаешь, что я их выдумал… — А можно? Я бы одним глазком посмотрела… — Зачем одним? Смотри себе сколько угодно всеми двумя! Никому не жалко. — Заманчиво! Но, знаешь, меня, наверное, ругать будут, что я в космос без спросу… — Да что ты! Мы же мигом! Сейчас на тарелке слетаем — никто и глазом моргнуть не успеет… Уфоня потыкал тремя пальцами в свой метапреобразователь — откуда ни возьмись появилась красивая летающая тарелка. Забрались они в летающую тарелку и полетели на Сириус. Интересная экскурсия получилась. А на обратном пути ещё сделали крюк, заглянули на планету Утририй. Крючкохвостые пятконосы там такие смешные! Как ни прекрасно в космосе, а пора и домой возвращаться. Приземлилась тарелка, смотрит Саша,

а у околицы её уже бабушка дожидается. Подбежала Саша и давай взахлёб рассказывать, какие чудеса на Сириусе видела. А бабушка качает седой головой и грустно-грустно говорит: — Ах, Саша, Саша! Что же ты наделала? Посмотрика внимательно: не бабушка я, а твоя мама! Пока ты там в космосе летала, здесь на нашей планете уйма времени пролетела! Видишь, как я состарилась, тебя дожидаючись? Уфоня как это услышал, так всеми тремя руками за свои большие уши схватился: — Ой, — гудит, — как нехорошо получилось! Какой же я балда! Ведь знал же, что в космосе время совсем по-другому бежит. Пока мы там пять минут летали, тут у вас почти тридцать лет промчалось! Но вы не огорчайтесь… Достал свой трансгравитационный метапреобразователь и бормочет: — Хоть и запрещено строго-настрого, но это — тот самый случай, когда можно. Сейчас мы воспользуемся машиной времени и всё исправим… Не успела Саша и рта раскрыть, как снова оказалась на утреннем шоссе. Смотрит — навстречу инопланетянин. Саша его сразу узнала. Весь зелёный и грустный, хвост по асфальту волочит и радужные слёзы по ушам размазывает. Ещё бы ему не

расстраиваться — из-за потери трансгравитационного метапреобразователя суперструн кто хочешь расстроится. Это же такая ценная вещь! Взяла Саша Уфоню за руку и потащила в дремучий лес: загадки разгадывать. Прибежали на широкую лесную поляну, а там их уже Кудыся Потеряхина дожидается с трансгравитационным метапреобразователем в руках. — Привет! — помахала ей запыхавшаяся Саша. — Сейчас, погоди минутку! Дай отдышаться… А Кудыся ей отвечает: — Да ладно уж, забирайте свою коробчонку. Хватит с вас загадок! И улыбка на лице — от уха до уха. — Это как же? — удивился Уфоня. — Да я бы вам её и в прошлый раз просто так отдала, только до страсти люблю загадки загадывать. Ну, Уфоня от таких слов как давай на радостях плясать, как давай кувыркаться! Ну, прямо как у себя на Сириусе. Инопланетные пляски всем лесным обитателям понравились. Даже ежу. Кудыся Потеряхина, глядя на весёлого Уфоню, с высокого крыльца спрыгнула и сама в пляс пошла. — Раз у нас такое веселье, забирайте, — говорит, — и бабушкино ведро тоже! — Ладно! — отвечает ей Саша. — Заберём. А тебе новое сделаем. Лучше прежнего — из лютания! Сносу не будет! Хочешь? — Вот спасибо! — обрадовалась Кудыся Потеряхина. — Конечно хочу! Хорошее ведро в дремучем лесу завсегда пригодится. А когда Саша с мамой и бабушкой провожали Уфоню за деревенской околицей, он на прощание вот что сказал:

— Ты, Саша, знай: теперь ты не только мой друг, но и друг всего Сириуса. — Это почему же? Вот так сразу всего Сириуса? — Конечно! Ведь ты спасла не просто инопланетянина… — Да? А кого же? Великого растеряху? — Ха-ха-ха! — замахал ушами Уфоня. — Да! Точно! Великого растеряху! А ещё принца Большого Галактического Королевства!

Как Саша была Варварой

ла Саша по шоссе и сосала сушку. Целый километр прошла, а то и все два, и вдруг разобрало её любопытство: «Чего это я, глупая, всё по шоссе, да по шоссе чапаю? Надоело! Других, что ли, дорог нету? Вон вокруг сколько всего интересного!» И, не долго думая, свернула на первую подвернувшуюся тропинку в первый попавшийся лес. И надо было такому случиться, что лес тот оказался не простым, а самым что ни на есть сказочным. Саша об этом сразу догадалась, как только навстречу выбежал сказочный заяц. — Привет, Варвара! — крикнул заяц, будто они сто лет знакомы и вместе пуд сушек съели. Саша ему ничего не ответила — сушкой поперхнулась, откашлялась и дальше пошла. Тут опять из-под ёлки заяц: «Привет, Варвара!» И опять ускакал куда-то. «Вот глупый! — разозлилась

вслух Саша. — Какая я ему Варвара? Не видно разве, что я — Саша?» Не успела и трёх шагов по тропинке пройти — снова заяц прямо перед носом: — Привет, Варвара! — Послушай! Заруби себе на носу: я — не Варвара! Ещё раз назовёшь Варварой — пеняй на себя! — Да я тебя впервые вижу! — от обиды заяц с разгона даже об пенёк треснулся. — Не ври! Ты мне уже в третий раз попадаешься! — Да нас, зайцев-побегайцев, тут на каждом шагу знаешь сколько? — Сколько? — Много! — Тогда пойди и предупреди всех своих побегайцев, чтобы перестали обзывать меня Варварой! У меня своё имя есть! Понял?

У зайца от сильного удивления глаза наперекос, и сразу уши зачесались. Оттрепал себе задней лапой по длинным ушам, глаза кое-как выправил и спрашивает: — А как тебя, Варвара, зовут? — Сашей меня зовут! — Странно. По этой тропинке к нам обычно только Варвары приходят. Слушай, если ты — не Варвара, то что же ты тогда здесь делаешь? Как ты тут вообще оказалась? Свистнул заяц — целая толпа побегайцев прискакала. Забрался заяц на пенёк и объявил: — Значит так! Видите эту Варвару? Запомните, её Сашей зовут. Любопытно зайцам впервые в своей жизни посмотреть на Варвару по имени Саша. Толкаются, глаза в изумлении таращат. Растерялась Саша перед толпой длинноухих и давай оправдываться: — Я раньше всё время ходила по шоссе и сосала сушки. А сегодня вдруг надоело. — Надоело сосать сушки? — зайцы недоверчиво прищурились. — Нет, ходить по шоссе. И я свернула на эту тропинку. Почти нечаянно… — Ясно. А Варвара где? — Какая Варвара? Отстаньте от меня со своей Варварой! Я никакой Варвары не знаю. Огорчились зайцы, с досады опустили уши: — Эх, не повезло! А мы Варвару ждали. Слушай, а ты точно не Варвара? Уж больно на Варвару похожа… — Да сколько раз вам говорить? — Жаль! Нам, видишь ли, Варвара до зарезу нужна. А ты — ну прям вылитая Варвара…

— Опять? — Прости. Жалко стало Саше зайцев. Такие они все с виду несчастные. Спрашивает: — Да на что вам сдалась эта Варвара? Какая беда тут у вас? Может, я чем смогу помочь? Зайцы будто того и ждали. Оживились, запрыгали вокруг и давай наперебой галдеть: — Ой, у нас тут такое творится! Такое! Ни от кого помощи не дождёшься… — У Сени и Сани в сенях сом с усами! — Чуешь, в шалаше шуршит шелками жёлтый дервиш из Алжира? Халву нахваливает… — Ага! И, жонглируя ножами, жадно кушает инжир он! — И тут ещё вдобавок ко всему Карл у Клары украл кораллы! Прикинь! — Клара строго карала шустрого Карла за кражу кораллов…

— Да чего там! Оба они хороши! Два сапога пара! Карл клал лук на ларь — Клара крала лук с ларя! Все видели! — Эта Клара — ещё та краля! Эта краля Клара прокралась к Ларе. Я, говорит, была у Фрола, Фролу на Лавра наврала — теперь пойду к Лавру, Лавру на Фрола навру! — Ну и дела! — изумилась Саша; рот от неожиданности раскрыла, про сушки и думать забыла. — Ха! Это ещё что! — пуще прежнего галдят побегайцы, друг через дружку от волнения прыгают. — У нас ещё Осип охрип, Архип осип! — Да всё потому, что ели, ели ушицу из ершей у ели — да еле-еле доели! Костей наглотались — едва не околели! — А Маланья-болтунья молоко болтала, выбалтывала — да перевыболтала! С расстройства захворала… — Ага! А Полкан наш? Слыхала? Полкан из Байкала лакал. Сколько ни лакал — не мелел Байкал. Только теперь Полкан попал в капкан! — А у него — дети! Два щенка щека к щеке щип лют щётку в уголке. Бедные сиротки! — У всех проблемы — никому до бедных побегайцев дела нет! Саша от заячьей чехарды совсем соображать перестала, голова закружилась. А лопоухие никак не унимаются: — Не жалела мама мыла, мама Милу мылом мыла. Мила мыла не любила — мыло Мила уронила. Улетело мыло в болото — наделала Мила хлопот! — А там цапля! Чахла цапля, цапля сохла, чихала, кашляла и сдохла! — А тем временем в ручье раки во мраке шумят в драке! Никак мыло не поделят… В. В. Лебедев. Сашины сказки

— Сачок зацепился за сучок — жутко жуку жить на суку! Схватилась Саша за голову, а после хрустнула в сердцах сушкой и как гаркнет во весь голос: — А это тут при чём? Какой сук? Какой жук? Вы сами хоть соображаете, что за чушь несёте? Зайцы как услыхали треск сушки — враз от страха окосели, застыли столбиками, как перед ружьём. А самый храбрый подполз с опаской, уши к спине прижал и говорит: — Зря ты так! Разве можно, чуть что — сразу сушкой пугать? У нас тут и без твоей сушки страх и горе… — Да что стряслось-то? — Так мы же тебе и толкуем! — Вы не толкуете, а, наоборот, только запутываете! — буркнула Саша. — Вот была бы здесь Варвара, она бы на нас сушкой не шумела — она бы нас по-доброму выслушала и помогла бы… Рассердилась Саша: бестолковые побегайцы какую-то там Варвару хвалят, а её ни во что не ставят! — Да как же это она вам помогла бы? Чем она лучше? — А ты на нас не будешь больше сушкой хрустеть? Как ни трудно, взяла Саша себя в руки, спрятала сушки поглубже в карман, тряхнула чёлкой и пообещала честно не злиться и не хрустеть: — Только, чур, пусть из вас кто-нибудь один рассказывает! Тогда храбрый заяц пристроился рядом на пеньке и говорит: — Понимаешь, кукушка кукушонку купила капюшон. Надел кукушонок капюшон — как в капюшоне он смешон!

— Ну, допустим. И что с того? Тоже мне горе… — Воистину говорят, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать! — воскликнул заяц в отчаянии. — Пойдём с нами! Пошла Саша с побегайцами. Долго ли, коротко ли, показалась на полянке избушка. Смотрит Саша: на дворе трава, на траве дрова, за двором дрова, дрова вдоль двора, дрова вширь двора — полон двор дров. А заяц махнул лапой и в другую сторону показывает: — Ты не на дрова смотри — ты вот на что полюбуйся. Пригляделась Саша: то ли колпаки на колпаках, то ли под колпаками колпаки. Спрашивает у зайца: — Это что ещё за хлам?

— Вот именно! — подпрыгнул заяц, как ошпаренный. — Наконец-то! Теперь понимаешь? — Что? — Решили и мы всем миром своим зайчатам капюшоны завести. Чем они хуже кукушонка? Мы своих детишек тоже любим! С большим трудом раздобыли эти самые колпаки… — А получше не могли найти? — Да кто же знал? Мы же за них целый воз отличной капусты отдали — а нам притащили, сама видишь, что… — Мда! Никудышные, прямо скажем, колпаки. Такие давно уже не носят. Да и сшиты позорно, не по-колпаковски… — А что нам теперь делать? Вся надежда была на Варвару… — Хватит талдычить мне про Варвару. На горе Арарат ваша Варвара рвёт виноград! Понял? У меня, может, руки тоже из правильного места растут! Может, я и не такие колпаки переколпаковывала…

И Саша сгоряча взялась за работу. Ну, кое с чем пришлось, конечно, повозиться. Всё старательно на совесть переделала. Последний колпак ей особенно удался: переколпаковала его так, что самой любо-дорого было посмотреть. Кукушка с ветки вся обзавидовалась. А тут уж и солнце за ёлки закатилось. Пора домой! Счастливые зайцы и зайчата в модных колпаках всей гурьбой провожали гостью до самой опушки леса и долго махали лапами вслед, крича: «До свиданья, Саша! Не забывай нас! Приходи ещё!» Вышла Саша на шоссе, а там на обочине два грузовика. Из кузова в кузов шла перегрузка арбузов. Хотела Саша по привычке достать из кармана сушку, да передумала — просто так домой побежала. Храбрый заяц долго выглядывал из-под кустов, покуда Саша не скрылась за поворотом. А после почесал лапой обвисшее ухо и авторитетно заявил остальным побегайцам: — А всё-таки, братцы, она — настоящая Варвара!

Про Сашины волшебные стёклышки и целебный мёд Никодима Фомича

ыло у Никодима Фомича двенадцать ульев. Он их сам смастерил, сам для них на опушке леса местечко красивое выбрал и сам же за пчёлами ухаживал. Любил он это дело. Любил слушать жужжание пчёл, дышать луговым разнотравьем, дремать под цветущей липой. Ну и мёд любил, конечно. И всё у него на пасеке шло хорошо да ладно, только с некоторых пор стал вдруг Никодим Фомич замечать пропажу. Будто кто мёд выкрадывал. Да так ловко и хитро, что и не поймёшь, как. Уж сколько раз ульи проверял, осматривал. Поднимет крышки — всё вроде на месте, всё невредимо. А пчелиные соты, что ещё вчера мёдом полнёхоньки были, сегодня уж пусты! Да так, будто там никогда и духу медового не водилось. Что за напасть? Сколько ни сторожил пасеку, а злодей всё никак не попадался. Куда Никодиму Фомичу с такой загадочной бедой? Только к Саше.

Саша — девочка смышлёная, сама книжки читает, всё знает, любую загадку разгадает. Пришёл он к Саше. Сели они вдвоём на лавочку, выслушала Саша Никодима Фомича и говорит: «Ты, Никодим Фомич, тут посиди, а я за волшебными стёклышками сбегаю». Помчалась в дом, положила в карман коробочку с волшебными стёклышками, и отправились они на пасеку. Впереди — Саша вприпрыжку, а Никодим Фомич позади ковыляет. Старенький он, с палочкой ходит. А ведь когда-то

в молодости мог и он вот так же, с подскоком да кубарем… Вот стала Саша меж ульями прохаживаться да ко всему приглядываться. То через красное волшебное стёклышко посмотрит, то через синее. А как глянула через зелёное, тут-то ей всё и открылось! — А сколько у тебя, Никодим Фомич, на пасеке ульев? — Двенадцать, — отвечает задремавший было Фомич. — Да? А ну-ка давай вместе посчитаем? — Давай, — согласился Фомич. Посчитали — получилось тринадцать. — Нет, не может быть! — покачал головой Никодим Фомич. — Неправильно посчитали, давай заново. Пересчитали — и во второй раз получилось тринадцать. — Да откуда тринадцать-то? — удивился Никодим Фомич. — Сроду тут столько не было! Опять ошиблись… Ну, Саше и в третий раз нетрудно сосчитать. С какого конца ни считай, всё равно тринадцать получается. — Да как же это? — глазам своим не поверил Никодим Фомич. — А вот это что? — спрашивает Саша. — Как что? — отвечает Фомич. — Улей. — Точно? — Ну, не пенёк же! — Нет, не пенёк, — говорит Саша загадочно, — но и не улей… — Почему это не улей? — Сам же говоришь, что у тебя всего двенадцать ульев! Значит, тринадцатый — не улей! — А что же тогда?

— А ты присмотрись… — посоветовала Саша. Никодим Фомич и так глянул, и этак — не может понять, в чём тут Саша нашла заковыку. — Эх, ты! — говорит Саша. — Круглое от квадратного отличить не можешь! — Нешто Леший вздумал надо мной шутить? — осерчал Никодим Фомич. — Да ни при чём тут твой Леший! — отвечает Саша. — Тут другое дело… И волшебное стёклышко ему протягивает. Никодим Фомич к волшебным стёклышкам непривычен: кое-как скособочился, левый глаз по-охотничьи зажмурил, правым глазом через зелёное стёклышко посмотрел, да тут же от изумления и сел рядом с ульем. — Ну, теперь-то видишь? — Вижу! — говорит Никодим Фомич. — Ой, вижу! Не пчёлы в этом улье живут. А кто ж такие? Кто это, Саша? — Сейчас разберёмся! — деловито шмыгнула носом Саша, взяла прутик и постучала по крышке. — Эй, вы, там! Ну-ка, вылезайте! Разговор есть… Вылетели из загадочного «не-улья» загадочные «не-пчёлы» и принялись кружить вокруг Саши. Летают и жужжат:

— Вы, пожалуйста, поаккуратнее! Не надо по нашему звездолёту дубиной стучать. Нам на нём ещё домой за три-девять парсеков1 добираться… — Я не дубиной, я прутиком, — отвечает Саша, а сама на них через волшебное зелёное стёклышко смотрит и видит: в маленьких-премаленьких летательных машинках сидят крохотные зелёные человечки, одной рукой крутят джойстики, а другой — ей машут. — Всё равно не надо стучать! — просят зелёные человечки. — Если звездолёт лютаниевый, это ещё не значит, что по нему можно стучать чем попало. — А тогда зачем вы воруете мёд? — строго заявила Саша. — Если мёд вкусный, это ещё не значит, что его можно воровать! Собрались маленькие инопланетяне в кучу, пожужжали, пожужжали, а после подлетели к Сашиному носу и вежливо спрашивают: — Простите, пожалуйста, не могли бы вы объяснить, что это вы такое сейчас сказали? Что значит «воровать»? 1

Парсек — единица измерения расстояний в космосе.

— Воровать — это значит самовольно брать без спросу! — А вот и не правда! — запротестовали инопланетики. — Мы — люди честные! Мы спрашивали! — У кого спрашивали? — грозно нахмурилась Саша. — Кто разрешил? — Пчёлы. — При чём тут пчёлы? У Никодима Фомича надо было спрашивать! Ясно? — Нет, не ясно, — честно отвечают озадаченные инопланетики. — А при чём тут вообще Никодим Фомич? — А при том, что это его пасека! — Да? Это что же получается? Никодим Фомич отнимает мёд у бедных пчёл? Он что, бандит? — насторожились зелёные человечки и на всякий случай приготовили свои боевые лазеры. Саша призадумалась, а потом сказала: — Нет! Он не отнимает. Никодим Фомич — хороший, добрый. Пчёлы с ним дружат. Они с ним делятся! — Если Никодим Фомич добрый, тогда, пожалуй… тогда, действительно, неудобно получилось… — согласились зелёные человечки. Опять посовещались между собой в сторонке, подлетели на своих шустрых крошечных машинках к изумлённому Никодиму Фомичу и говорят: — Дорогой друг пчёл! Дорогой Никодим Фомич! Видите ли, какое дело. На нашу родную планету напала страшная эпидемия. Спасти всех может только целебный пчелиный мёд. Дорога каждая секунда. Помогите спасти нашу планету!

— Что ж вы мне сразу не сказали? — засуетился Никодим Фомич. Тут же достал бочонок мёда из своих запасов, прикатил его к звездолёту, спрашивает: — Вот майский, цветочный. Этого хватит, или вам ещё надо? Ох, как тут возликовали инопланетяне! Ух, как они обрадовались, как благодарили! — Только бочку, если можно, после верните, — проворчал, смущаясь, Никодим Фомич. — Новая совсем, дубовая, пригодится ещё… — Обязательно! — пообещали зелёные человечки, мигом прицепили бочку к лютаниевому звездолёту, быстренько попрощались и умчались спасать свою гибнущую планету. Вот такая у Саши с медведем Никодимом Фомичом история приключилась. Дело было в начале июля. Хотите верьте, хотите не верьте, но только тогда как раз липа цвела. А вы думали, медведей только Михайло Потапычами зовут?

Слоны с улицы Партизанской

небе что-то застрекотало. Саша прислушалась. Стрекотало где-то со стороны улицы. «Какой странный звук! Интересно, что бы это могло быть?!» — подумала любопытная Саша и, оставив игрушки, выскочила из бабушкиных огородных джунглей на улицу. Прямо напротив дома стоял и стрекотал симпатичный вертолёт. Лопасти его вертелись и разгоняли во все стороны пыль. Было очень шумно, но интересно. Внутри сидел мальчишка и непонятно размахивал руками. Саша подошла ближе. Мальчишка широко, как рыба, открывал рот, но из-за рокота мотора расслышать, что он там кричал, не было никакой возможности. Тогда Саша подбежала, вскарабкалась на подножку и, ловко преодолев три ступеньки, забралась в кабину. — Эй! Это какая улица? — прокричал мальчишка прямо ей в ухо.

— Привет! — прокричала ему в ответ Саша. — Я спрашиваю, какая это улица! — А я говорю, у нас в деревне сначала здороваются, а уж потом задают всякие вопросы. — Подумаешь! — фыркнул мальчишка, нажал на кнопку, и вертолёт взмыл над деревней. Сразу стало ещё интереснее. Саша не сводила глаз с мальчишки, а мальчишка, хмурясь, всё время смотрел вниз, выискивая что-то на земле. — Давай уже знакомиться! — сказала Саша. — Я не Эй, меня Сашей зовут. — Некогда мне с тобой знакомиться! У меня срочное задание. — Какое задание? — Сказал же, срочное! — Надо же! Подумаешь, какая важность! Теперь что, срочные задания специально поручают грубиянам, да? — А кто грубиян? — Ты, конечно! Не я же… — Вот когда тебе дадут срочное важное задание, тогда я посмотрю, какая ты будешь… — А что, из-за срочного и важного задания обязательно нужно быть невежливым грубияном? — Нет, — признался мальчишка. — Ты права. Но когда ты только учишься, а в багажнике у тебя вот-вот растает мороженое, не хочется тратить время на пустые разговоры… — Мороженое? Это и есть твоё срочное задание? — Да! — Ух ты! Ну, тогда чего ты тут блуждаешь без толку? Чего зря время теряешь? Полетели спасать мороженое! В. В. Лебедев. Сашины сказки

— А куда? Куда лететь-то? — К слонам, куда же ещё! — К каким слонам? — Ну, ты даёшь! Как можно не замечать вокруг себя слонов? Вон к тем двум, что по улице идут. Видишь? — Теперь вижу, — буркнул мальчишка. — А ты уверена, что слоны это то, что нам сейчас нужно? — Абсолютно уверена. Во-первых, слоны нужны всегда, — невозмутимо заметила Саша. — А во-вторых, если не слоны, то кто же ещё? Слоны в любом деле главные помощники. — Да? Вот уж не думал! — изумился мальчишка. — Теперь будешь знать. Летим! Слоны встретили незнакомый вертолёт насторожённо, но, узнав Сашу, сразу подобрели: — Привет, Саша! Привет, пилот! — Здравствуйте, слоны, — крикнул пилот. — Не кричи — мы тебя и так хорошо слышим. — Да? — растерялся мальчишка. — Конечно! С нашими-то ушами и не услышать? Гляди, какие они у нас. Большие! Не то, что у тебя. Ты ещё на том конце улицы был, а мы уже всё слышали. Так что, говоришь, за неприятность у тебя с мороженым? — Да с мороженым у меня пока что приятность… — Ещё бы! — облизнулись слоны.

— Ценный груз! А вот если оно растает, тогда будет неприятность. Понимаете, нужно срочно вручить мороженое одному человеку в подарок. Только я улицу Партизанскую никак не найду… — Заблудился? — Приборы сбились с курса: всё время показывают, будто улица где-то здесь, совсем рядом. Похоже, автолокация сломались… — Автолокация? — удивились слоны. — Ничего себе! — Помочь хотите? — спросила Саша. Слоны сразу оживились: — Вообще-то, мы, Саша, к тебе собирались. На экскурсию в твои джунгли. — Джунгли отменяются, — решительно заявила Саша. — Пока не найдём Партизанскую улицу, о джунглях не может быть и речи. — Жаль, жаль. Я вот из Африки топаю… — сказал слон побольше ростом. — И мне жаль. Я из Индии приплыл, — сказал слон, который поменьше. — Вот потрогай, даже бока не обсохли как следует… — Сейчас не до экскурсий и не до джунглей, — нахмурилась Саша. — Того и гляди, мороженое растает. — Да ты что! Нет, конечно, этого нельзя допус тить! — вздрогнул африканский слон. — Ни в коем случае! — подтвердил слон индийский. — Тогда не будем терять ни минуты! Летим! — Постойте, — забеспокоился пилот. — Мне жаль вас огорчать, но вертолёт не предназначен для слонов! — Да нужен им твой вертолёт! — хмыкнула Саша. — Но как же? Ты же сама только что воскликнула «летим»? — возразил пилот. — Или скажешь, ничего такого не говорила?

— Говорила! Только они и безо всяких вертолётов могут. Ну-ка, слоны, покажите этому сомневающемуся вертолётчику, как вы умеете! — Вообще-то, нам не положено по инструкции… — замялся африканский слон. — Строго-настрого. — Лишь в крайне исключительных случаях, и чтобы ни одна посторонняя душа ни одним глазом не подсматривала… — подтвердил индийский. — Да ладно вам! Тут же все свои! — подбодрила их Саша. — И случай, сами видите, важнее не бывает. Ну? — Очень срочный случай, — отчаянно замахал руками вертолётчик. — Растаявшее мороженое — это же катастрофа. — Ясное дело, — сочувственно вздохнули слоны. — Нет ничего хуже растаявшего мороженого. — Особенно, когда это подарок… — Ну, что скажешь? — всё ещё в нерешительности протрубил африканский слон индийскому. — Надо, значит надо, — махнул хоботом тот. — Ради такого случая… Они в один миг растопырили уши, мощно ими взмахнули, поднялись в воздух и разлетелись в разные стороны искать Партизанскую улицу. Вертолёт

от удивления вздрогнул и закашлялся мотором. Пилот от изум ления раскрыл рот. — Ну, чего стоим? — спросила Саша. — Может, мы уже тоже полетим? Или по твоей милости так и будем тут загорать, пока всё мороженое не превратится в лужу? — Нет, нет! Что ты! Загорать нам нельзя! — воскликнул приободрившийся пилот, и они тоже полетели. Через десять минут все снова встретились на той же улице. Саша непонимающе огляделась по сторонам: — Ну, и что это? Куда вы нас привели? Где тут партизаны? — Саша, мы всё проверили, — поднял хобот индийский слон. — Всё точно, Партизанская улица — здесь. Африкой клянусь! — твёрдо сказал африканский слон. — А я говорю, нет! — топнула ногой Саша. — Не спорьте. Я эту улицу знаю. Никакая она не партизанская. Это же бабушкина улица! Эх, ну всё, пропало мороженое… — Погоди, Саша, не спеши горевать, — сказал большой африканский слон. И уточнил у пилота: — Тебе какой дом нужен? — Дом номер тридцать шесть! — Нашёл! — просигналил им индийский слон. — Нашёл! Вот этот дом.

— Нет тут никаких партизан! — возмутилась Саша. — Вы что, смеётесь? Это же наш дом! Здесь мы с бабушкой живём. — А как зовут твою бабушку? — спросил вдруг пилот. — Мою бабушку зовут Анна Михайловна. — Нет, не то! — совсем приуныл пилот и в отчаянии бросил в траву свой красивый вертолётный шлем. — Наверное, мне дали ошибочный адрес. Мне, на самом деле, Александра Григорьевна нужна. — А вот же она,— сказала вышедшая на крыльцо Сашина бабушка, — давно перед вами стоит собственной персоной. — Где? — заозиралась Саша. — Тут только мы со слонами и больше никого, никакой персоны… — Вот ты и есть Александра Григорьевна, — улыбнулась Анна Михайловна. — Да нет же, бабушка! Как ты можешь такое говорить? Меня же Сашей зовут! — Это тебя сейчас Сашей зовут, пока ты маленькая. А как вырастешь, станешь Александрой Григорьевной. Меня в детстве тоже всё больше Нюркой звали. А теперь вот — Анна Михайловна я. — Так что же ты мне сразу не сказала! — подхватился мальчишка-вертолётчик. — Сколько времени из-за этого потеряли! Чуть всё мороженое не растаяло… — А вот и неправда! — возразила ему Саша. — Я, между прочим, тебе сразу говорила: «Давай знакомиться». А ты мне что ответил? Вертолётчик рассмеялся: — Ну, прости меня, пожалуйста, прости! Я, конечно, был неправ. Это всё из-за ценного мороженого. Для тебя вёз, переживал. Лучший сорт! С днём рождения тебя, Саша!

Слоны тут же помогли ему выгрузить из голубого вертолёта огромный серебристый ящик, на боках которого красовались нарисованные снежинки и толстые синие буквы. «ЭС-КИ-МО», — прочитала по слогам Саша, облизнулась и стала всех по очереди угощать. Ох, и вкусное же было мороженое! Слонам очень понравилось.

Тыквины басни

ила-была на бабушкином огороде одна тыква. Росла она на самой крайней грядке и всё время подвергалась страшной опасности. Страшной опасностью для тыквы, конечно же, были мыши. Как известно, полевые мыши чрезвычайно прожорливы и всегда мечтают приложить свои зубы к чему-нибудь вкусненькому. Прибежали однажды полевые мыши на край огорода и давай хоровод вокруг тыквы водить, выбирая, с какого бы бока её удобнее погрызть. Почуяла тыква недоброе, но виду не подала. Говорит как ни в чём не бывало: — Ой, как хорошо, мыши, что вы прибежали. А то я уж было сама собиралась к вам идти. — Что такое? — растерялись мыши и от удивления перестали водить свой хоровод.

— А то, — говорит тыква, — что я подумываю скоро уже созреть, и тогда вы мне очень понадобитесь. — Зачем это? — насторожились мыши. — Затем, что когда я совсем вырасту, прилетит фея и превратит меня в карету. А для кареты понадобятся кони. — Ну, а мы-то тут при чём? — нахмурились мыши. — А при том, что фея тогда превратит вас в лошадей. Вы ведь всегда мечтали стать прекрасными скакунами? Верно же? — Да? — засомневались мыши. — Скакунами? — Конечно! — подбодрила мышей тыква. — Коням всегда насыпают вдоволь отличного овса. Вы же хотите овса, верно? — Само собой! — закивали усатыми мордашками вечно голодные полевые мыши.

— Ну вот! А к тому же, мы поедем с вами на королевский бал! — Куда, куда? На бал? Во дворец, что ли? — Разумеется, во дворец! Только представьте… — Нет уж! Дудки! — запротестовали мыши. — Нам дворцовые крысы за такую дерзость хвосты по самые уши отгрызут! — Глупенькие! — вразумила их тыква. — Вы ведь будете скакунами — крысы сами вас бояться станут! У вас, знаете, какие подковы будут? Кого хотите затопчете, а уж крыс и подавно! — А и верно! — возликовали полевые мыши. — Хорошо, что ты нам вовремя всё рассказала. Голодные мыши убежали радостно хвастаться чудесной новостью. И так громко хвастались, что вскоре слух дошёл до дворцовых подвалов. Обозлились крысы и мигом примчались на огород. Почуяла тыква недоброе, но виду не подала. Говорит как ни в чём не бывало: — Ой, дорогие крысы, как замечательно, что вы здесь. Очень любезно с вашей стороны. А то я уже собиралась за вами ворон посылать. — Что такое? — насторожились крысы, принюхиваясь и оглядываясь. — Дело в том, что я планирую в скором времени встретить фею, и вы нам очень понадобитесь. — Зачем это? — прищурились дворцовые крысы. — Я сейчас открою вам маленький секрет. Только обещайте сохранить его. Вы мне даёте честное крысиное слово? — Чего? — опешили крысы. — Я так и знала, что всегда могу доверять вашему благородному племени! Ещё моя прабабушка говорила, что честнее крыс, живущих во дворце, на всём белом свете никого не сыщешь.

— Ближе к делу! — предупредили крысы. — Чего хочет от нас фея? И что нам за это будет? — Ой, да! Конечно, конечно! Я же должна сказать вам самое главное. Когда прилетит фея, вы все станете слонами. — С какой такой стати? — оскалились крысы. — Фея в курсе, что вы всегда мечтали стать могучими слонами. Она такая неутомимая, такая неутомимая! Если начнёт своё волшебство — её уже не остановишь. А слонами быть очень даже восхитительно! Если честно, я вам даже завидую. Я бы и сама стала слоном, но только обещала фее сначала превратиться в карету. Вот побуду немного каретой, а потом, пожалуй, тоже стану слоном. Слоны отлично питаются. Бананы там, кокосы… ешь — не хочу! Манго, опять же… — Ну, если манго, то надо подумать! — облизнулись крысы. — Да вас же тигры будут бояться! Непременно надо превращаться в слонов! Тут и думать нечего! — Ну, если тигры, тогда мы согласны! — ухмыльнулись

довольные крысы. — Хорошо, что ты нам вовремя всё рассказала. Смотри же, не забудь свистнуть, когда прилетит фея! Дворцовые крысы убежали в свои тёмные подвалы, оживлённо обсуждая неожиданную удачу и свою скорую победу над тиграми. Да, видно, слишком неосторожно обсуждали. Долетел вскоре слух до Индии — прознали слоны про грядущее крысиное

колдовство и сильно расстроились. Кинулись в море и со злости всё его одним махом переплыли. Пришли на огород. Тыква, как только мокрых слонов увидела — сразу почуяла недоброе, но виду не подала. Говорит как ни в чём не бывало: — Ой! Надо же! Слоны! Милые вы мои! Если бы вы знали, как я рада вас видеть. Какая чудесная встреча! А то я уже не знала, как мне сообщить вам важное известие. — Мы уже в курсе! — насупились слоны, тяжело дыша после долгого пути. — Отвечай-ка немедленно, по какому праву какие-то мерзкие крысы вдруг станут слонами? — Ой, да какая вам разница, кем станут крысы, если вы к тому времени будете уже прекрасными дирижаблями? Вы же не знаете самого главного! — Что ещё за главное? — Видите ли, я вот-вот собираюсь дозреть. — Да ты и сейчас уже тучна будь здоров! — Спасибо за комплимент! Вы очень галантны! О чём это я? Ах, да! О фее, конечно! — О фее? — Вот именно! Представьте, скоро прилетит фея, а тут на беду совершенно нет подходящих слонов, из которых можно было бы сделать приличные дирижабли! — Зачем это? — возмущённо фыркнули слоны. — Вы сами не осознаёте своей удачи! Но на ваше счастье есть я! Не беспокойтесь, сейчас всё растолкую… — Нечего тут толковать! — заупрямились слоны. — С какой это радости нам превращаться в дирижабли? Нам и так живётся неплохо. Особенно, если без крыс…

— Вот хорошо, что вы сейчас мне это сказали! Могла бы произойти ужасная ошибка! Конечно, из бегемотов получаются не столь хорошие дирижабли, но вы не волнуйтесь и спокойно продолжайте есть свои бананы — я непременно передам фее, что вы отказываетесь осуществить заветную мечту всех слонов… — Заветную мечту? — удивились слоны. — Это какую же? — А разве вы не мечтали в детстве летать в небе вместе с орлами? Да что там орлы! Лучше орлов! Выше всех орлов! — А и верно! Была такая мечта! — засмущались слоны, опустив уши. — Жаль, конечно, — посетовала тыква. — Значит, как-нибудь в другой раз. Насильно дирижаблем не будешь… — А он точно будет, другой раз? — забеспокоились слоны, вздыбив хоботы. — Этого я вам обещать не могу. Но надо же, как повезло бегемотам! — Мы ещё не сказали своего последнего слова! — запротестовали слоны. — Сколько у нас времени, чтобы посоветоваться с джунглями? — Если вы не готовы немедленно осуществить свою мечту, так и быть, идите, советуйтесь, — скорбно сказала тыква, и слонам сразу стало стыдно. — Вообще-то, мы не против, — промямлили они, отступая. — А как мы узнаем, что настало время? — Ах, об этом не беспокойтесь! Фея вас хоть в Индии, хоть в Африке — везде найдёт. Ей это ничего не стоит. Она же — фея. — Спасибо! — поклонились слоны и с воодушевлением поплыли назад в свои джунгли.

Растёт тыква под жарким солнцем, наливается силой, раздаётся вширь и вроде бы никого уже не боится. И всё бы хорошо, но голодных полевых мышей стало одолевать одно сомнение. А у крыс в дворцовых подвалах появилось другое сомнение. И у слонов своё тоже. Вот в один прекрасный день они неожиданно оказались все разом на огороде у тыквы и принялись галдеть каждый о своём. Мыши пищат: — Если крысы превратятся в слонов, кого же мы, прекрасные скакуны, коваными копытами давить станем? А крысы шипят: — Мы тут прознали, что слоны должны в дирижабли превратиться. Нам такого колдовства не надобно! Это ловушка! Не для того мы, породистые дворцовые крысы, становимся слонами, чтобы после превращаться в дирижабли! А слоны трубят: — Не отдадим свою заветную мечту бегемотам! Знаем мы этих интриганов! Вечно хотят у слонов лучший кусок урвать! Ты, тыква, дозревай, а мы, для верности, фею здесь подождём! Мы к походным тяготам и лишениям привычные… Посмотрела тыква на беспокойную толпу и говорит: — Ой, зря вы тут митинг устроили… И точно. Услышала Саша шум на огороде, рассердилась и бросилась спасать бабушкин урожай от вредителей. Мигом разогнала всех слонов, крыс и мышей. Да ещё Полкана с цепи спустила, кота из дома за шкирку вынесла. Смотрит: все грядки затоптаны, одна лишь тыква на краю огорода уцелела. Сорвали они с бабушкой тыкву и в дом укатили. Большая выросла

тыква, неподъёмная. Каждый день варили они густую ароматную тыквенную кашу. И Полкану с котом той каши досталось. А мышам — ни крошки. Мыши в подполе сидели и облизывались: — Эх, и почему мы тыкву сразу не съели? Что удивительно, в конце лета и в самом деле прилетела фея. Глянула — а никакой тыквы нет! Задумалась: — Ну, что же? Раз тыквы нет, может, оно и к лучшему? Всё равно королевские балы давным-давно отменили. Уж и не знала, как сказать, чтобы не огорчить тыкву. Ведь нет ничего хуже горькой тыквы…

Благоразумные псы

ыграв важную роль в судьбе Золушки, мыши невероятно загордились и всей толпой заявились на приём к фее. — Что вам угодно? — поинтересовалась удивлённая фея. До сего дня она ни разу не сталкивалась с тем, чтобы за участие в волшебных делах кто-то требовал от неё каких-то милостей. — Мы хотим избавиться от кошек! — пропищали хором мыши. — Сил нет терпеть! Готовы жить хоть на краю света, лишь бы их не видеть. — Ну, хорошо, — пожала плечами фея. — Вот, пожалуйста… Она взмахнула волшебной палочкой — и в тот же миг на поляне появился красивый звездолёт. — Что это? Что это? — запищали мыши; передние ряды попятились, задние с любопытством напирали. — Это — звездолёт. Между прочим, новейшая модель! — не без гордости ответила фея.

— Да? — обиженно насупились мыши. — И зачем? — Берите, пользуйтесь на здоровье! Сами же проситесь на край света. Это значит, вам следует предпринять путешествие на край Вселенной. — А как-нибудь по-другому нельзя? — Нет, нельзя. — Не-не-не! — запротестовали мыши. — Нам туда не надо! Нам края земли достаточно… — Глупые вы, глупые! — рассмеялась фея. — Разве вы не знаете, что земля круглая? У неё же нет края! — Оп-па! — удивились мыши. — Когда ж это она стала круглой? А как же черепаха? А куда подевались слоны? — Вы что же, до сих пор думаете, что мир стоит на слонах и черепахе? — раздосадовалась на глупых мышей фея. — Слоны и черепаха — это невежественные заблуждения! Берите звездолёт и не капризничайте мне тут! — Ну, хорошо, — всё ещё неуверенно шмыгая носами, рассудили мыши. — Звездолёт так звездолёт. В конце концов, главное, чтоб без котов. Залезли в звездолёт — а он ни с места! Рассердились тут мыши, опять хором пищат: — Этот звездолёт никуда не годится! Мы уже целых пять минут как загрузились — бегаем по нему, бегаем — а он всё никак не взлетает! Неправильный звездолёт! Сломанный!

— У меня от вас уже мигрень начинается! — строго заявила фея. — Знала бы, какие вы меркантильные и привередливые, с самого начала не стала бы с вами связываться! Пользы от вас на пять минут, а хлопот на всю жизнь. Объясняю в последний раз: звездолёт — это вам не сказка! Звездолёт, милые мои, — это научная фантастика. Поэтому, вместо того чтобы ждать чуда, следует набраться ума и научиться им управлять! Иначе никакой край Вселенной вам не светит. И вообще, не забывайтесь! Будете тут громко возмущаться, вас непременно услышат коты… — Ой-ой-ой! — сразу испугались мыши. — Не надо котов! Не сердись на нас, фея! Лучше научи, как нам управлять этим прекрасным звездолётом? — А больше вы ничего не хотите? — хмыкнула фея. — Ничего! — поклялись мыши. — Это наше последнее желание. — Да вы вообще соображаете, что спрашиваете? Вы понимаете, кого спрашиваете? — Феины губы сжались в недобрую тонкую линию. — Я вам кто? Фея или Эйнштейн? Вам же ясно сказано: моё дело — сказки. — А как же нам быть? — Ох, как же я от вас устала! Про Сашины джунгли слышали? Вот идите к Саше, и пусть она с вами возится. Тут мыши поняли, что не следует злоупотреблять добротерпением феи, и отправились в Сашины джунгли. Пришли и жалуются: — Скажи нам, Саша, как найти Эйнштейна? — А вам он зачем? — поинтересовалась Саша. Мыши рассказали ей по секрету о своём горячем желании умчаться на звездолёте на край света. Пожалела Саша несчастных мышей и отвела к мудрому Эйнштейну.

Космические знания поначалу никак не укладывалась в мышиных головах. Поэтому Эйнштейну пришлось разделить науку на мелкие-мелкие кусочки и скармливать её мышам по крошке. Пришлось также вести строгий учёт, кому какая крошка знаний досталась. Тогда только получилось втолковать мышам принципы звездоплавания, правила движения на межгалактических перекрёстках и прочие космические премудрости. От Эйнштейна мыши ушли просветлёнными и отлично подкованными. Выстелив мышам прощальную красную ковровую дорожку, он вздохнул с облегчением и показал последнему мышиному отряду язык. Мыши в ответ помахали гермошлемами. Тем временем коты тоже не дремали. Встревоженные подозрительной вознёй мышей, они решили разнюхать их намерения и подослали к Эйнштейну шпионку. Утром в окно запрыгнула прекрасная кошачья блондинка и принялась ласково тереться у ног великого учёного. В тот же вечер тайна мышиной космической экспедиции стала известна котам. Пока на торжественном кошачьем банкете коварную блондинку награждали боевым розовым бантом за хитрость, проявленную при выполнении секретного задания, большие солидные коты в своём тайном подземелье яростно возмущались предательством мышей.

— Порвать их всех на ленточки! — царапаясь когтями, шипел гроза чердаков и подвалов одноглазый Мурзик. — Предатели должны быть наказаны, — проурчал вечно сытый кот Якудзик, кормившийся в городе рыбьими хвостами на заднем дворе богатого японского ресторана. — Куда катится мир? — воскликнул старый толстый кот Шарль. — В общем, так! Кто виноват, мы знаем — осталось решить, что делать! А то мыши будут себе безнаказанно шуршать где-то на прекрасном краю Вселенной, а мы останемся тут один на один с мерзкими псами! — рубанул воздух хвостом неистовый Мурзик. — Правильно, брат! — облизывая лапу, поддакнул персидский кот Султанчик. — Не будет мышей, на кого тогда охотиться честным котам, скажи? — Короче! Предлагаю перво-наперво разобраться с этой интриганкой феей! — предложил Мурзик. — Будет знать, как дарить мышам звездолёты! Надо срочно изобрести для неё страшную месть… — Даже не думай! — испугался Шарль. — Она сама с кем угодно в два счёта разберётся! Раз — и ты уже жаба. Или слизняк… Брррр! — А ты что предлагаешь? Греться дальше на солнышке? — горячился Мурзик. — Когда доживёшь до моих лет, здоровый сон на солнышке

тебе тоже понравится, поверь! — сердито огрызнулся старый Шарль. — Хватит ссориться! — заорал вдруг косматый Султанчик, вонзив когти в дубовый стол. — Я знаю, что надо делать! — Что? — разом вздыбили спины коты. — Засаду! Способ, проверенный веками! — На краю Вселенной? — пошутил Якудзик. — Ха-ха-ха! — взорвалось кошачьим смехом тайное подземелье. — Погоди-ка! — вдруг хищно прижал уши Мурзик. — Как ты сказал? Засада на краю Вселенной? А ведь это мысль! Именно там, где они нас не ждут, на краю Вселенной, мы их всех и сцапаем! Тёпленькими! — Да? А сами мы как туда попадём? — Ещё точно не знаю… — Может, пойдём, потребуем у феи второй звездолёт? — Нет. Зачем нам фея? Забудь! Сказки кончились! — авторитетно заявил Мурзик. И многозначительно промурлыкал: — Надо научный способ найти! — А давайте прокрадёмся через параллельные миры? — предложил Шарль. — Отличная идея! Надо лишь карту раздобыть, а то заблудимся…

На следующее утро через окно к Эйнштейну снова прокралась знакомая кошечка. Пока старик аккуратно раскладывал по полочкам свои гениальные мысли, кошачья блондинка тихонько подсмотрела всё, что ей требовалось. Коты опять наградили Мурку боевым розовым бантом и стали спешно готовить свой великий поход на край Вселенной. Чтобы добраться туда раньше мышиного звездолёта и успеть выбрать подходящее место для засады… Первое время после исчезновения мышей и котов псы безраздельно наслаждались властью на земле. Бежит, бывало, Сашин Полкан, а ему навстречу какой-нибудь Тузик. Обнюхаются, как положено, поприветствуют друг друга солидным лаем, а после обязательно посмеются над котами. Мол, избавились наконец от кошачьего духа на планете. Хорошо! Отлично! Какая благодать! Вскоре, однако, веселье развеялось, и псы начали тревожиться. И разговоры у них пошли уже совсем другие. Встретит Барбос Мухтара: — Привет! — Салют! — Ты случайно про котов ничего не слыхал? — Ой! И не спрашивай. У самого душа за них болит! — Точно! Не поверишь, утром грызу косточку, а у самого только одна мысль: «Как они там?» Никакого аппетита даже…

— Да как же не переживать-то? А вдруг с ними чтото плохое случилось? Это ж такие проныры! И вечно на рожон лезут… — Ага! Мы-то их тут лишь для острастки трепали. А там, в параллельных-то мирах, небось настоящие монстрюги водятся. Чудища всякие! Порвут на клочки — и не поморщатся… — Эх, не доглядели! Без нас им с монстрами не справиться. Хлипковаты… — Да, жалко этих охламонов… хоть они и противные, но куда деваться, свои всё-таки… земляки… — И не говори! С ума сойти можно от беспокойства. Хоть бы весточку какую прислали: так, мол, и так, живём неплохо, чего и вам, собакам, желаем… А ещё через несколько недель псы собрались на чрезвычайный совет. Всех волновал один наболевший вопрос: как спасать котов? Сначала долго лаяли. Кто-то предлагал временно задружиться с зелёными лунатиками и отправиться на выручку котам на быс тролётных космических тарелках. Кто-то, полагаясь на своё охотничье чутьё, готов был мчаться сквозь лабиринты параллельных миров по ещё не остывшему кошачьему следу. Налаявшись до хрипоты, долго выли на луну и в конце концов решили спросить совета у Саши. Ну а Саша выслушала их внимательно и сразу же побежала с ними к Эйнштейну. Старик Эйнштейн меж тем пребывал в глубокой печали. Во-первых, настала осень, и пришлось надеть нелюбимый колючий шерстяной свитер. Во-вторых, его сильно огорчило исчезновение белой кошечки. Несмотря на холода, он, рискуя простудиться, каждое утро с надеждой распахивал настежь окно и всегда держал наготове блюдце с тёплым молоком.

Растерявшись перед натиском взбудораженных псов, Эйнштейн поначалу отнекивался: — Помилуйте! Да разве вы не понимаете, что я не волшебник? — Понимаем! — спокойно и твёрдо отвечали псы. — Мы всё понимаем. Если бы мы верили в чудеса, мы бы сейчас разговаривали с феей. — Позвольте, но что же тут может поделать наука? — недоумевал Эйнштейн. — Минуточку! Это вы нас спрашиваете? — заступилась за собак Саша. — А кто у нас на планете главный корифей науки? Не вы ли, случайно? — Действительно! — вынужден был признать Эйнштейн. — В таком случае мне надо подумать… — Хватит думать! — зарычали псы. — Сколько можно! Настало время действовать! — Ну, хорошо! — пожал плечами Эйнштейн. — Хорошо! Только не надо так волноваться. Я попробую приспособить для этой задачи квантовую теорию. Мне кажется, с её помощью можно пронзить пространство и время и мгновенно достичь любой точки Вселенной. Квантовая теория, знаете ли, это — ого-го! — Пусть будет квантовая! — согласилась Саша. Псы тоже не возражали. Засучив рукава нелюбимого толстого свитера, старик Эйнштейн тут же взялся за работу. Когда же наконец псы очутились на краю Вселенной, их глазам предстала удивительная картина. Вокруг почерневшего от космических скитаний, дымящегося звездолёта сидели чёрные как смоль коты и увлечённо спорили о чём-то очень умном с такими же прокопчёнными мышами. Судя по хриплым

голосам, научный диспут у них длился уже весьма долго. — Не навязывайте науке свои фантазии! — дружным писком протестовали мыши. — А я говорю, ваша точка зрения не выдерживает никакой критики! — орал им в ответ неистовый Мурзик. Глядя на целых и невредимых мышей и котов, потрёпанные космическими штормами псы испытали невероятный прилив счастья. — Эй вы, академики! — дружелюбно виляя хвос том, вмешался Полкан, краем глаза отметив про себя, что край Вселенной в сравнении с Землёй выглядел так себе. — Совесть у вас есть? Хватит спорить! Давайте уже возвращаться. О науке можно и дома поговорить. Эйнштейну и Саше тоже будет интересно послушать…

Литературно-художественное издание Валентин Васильевич Лебедев (Руалев)

САШИНЫ СКАЗКИ

Для младшего и среднего школьного возраста Иллюстрации: Алёна Кудряшова Вёрстка: Елизавета Краснова Форзацы: Александра Новикова © Валентин Васильевич Лебедев, 2013 ISBN 978-5-9901600-3-3 Формат 70х90 1/16. Гарнитура «Школьная» Печать офсетная. Физ. печ. л. 6 Тираж: 1000 экз. Заказ....... Книга написана в творческой атмосфере международного литературного сообщества «Заповедник Сказок»

Книга издана при поддержке: Вадима Владиславовича Белопольского Алексея Генриховича Кандидова Михаила Анатольевича Кузьмина Николая Вадимовича Погорелова Сергея Сергеевича Розова

Книга издана при участии «В.И.П. ПрестижГрупп» Для писем: zapovednik.skazki@gmail.com ISBN 978-5-9901600-3-3