Предисловие
ПРИТЧИ — это древнейший жанр эпоса, короткие истории, полные скрытой премудрости, в которых есть непостижимая глубина и загадочность, красочная образность и занимательность. Притчи слагаются простыми и запоминающимися словами, которые понятны каждому, и передаются из уст в уста. В Древней Руси под притчами подразумевались любые поучительные истории, будь то случаи из жизни святых подвижников, наставления или меткие изречения о вере и неверии, о молитве, кротости и смирении, о любви, цели и смысле жизни. В таких сюжетах еще нет окончательного разделения времени и вечности, которое отличает евангельские притчи. 7
Притча часто используется с целью прямого наставления, ведь религиозное или моральное поучение воспринимается лучше в иносказательной (аллегорической) форме. В этом притча близка к басне, но отличается от нее широтой обобщения, значимостью заключенной в притче идеи. Это, скорее, премудрость, изложенная как житейский совет. Недоступные чувственному человеческому восприятию идеи, лишенные зрительного и осязательного образа (ведь и Бога, и Царствие Небесное нельзя ни увидеть, ни объять разумом), притча делает видимыми и ощутимыми. Казалось бы — простая притча, а иногда она накрепко западает в душу. 8
И не просто долго помнится, а действует как невидимый ключ. Стоит повернуть ключик в памяти — и каким-то чудесным образом тебя сразу же оставляет суета, отпадает все наносное и сиюминутное. И ты снова вступаешь в пространство, где так легко и радостно думается о Боге, о своем предназначении в мире — хочется стать лучше и чище и не размениваться по мелочам. Хочется просто верить — всецело довериться Богу и Его Промыслу. А для кого-то таким внутренним камертоном-ключиком может стать проповедь, строка из книги. Когда человек вдруг с удивлением обнаруживает, что чье-то наблюдение или совет как будто предназначены лично для 9
него, подходят на разные случаи именно его жизни, дают ответы на вопросы, которые он не мог сам найти. Разве такое возможно? Конечно, возможно, если эти слова написаны или сказаны с искренней, глубокой верой в Бога людьми, просвещенными Духом Святым. Будьте мудры как змии и просты как голуби (Мф. 10: 16) — это сказано как раз о таких святых мудрецах, а иной раз и простецах, с кем вы встретитесь на страницах новой книги притч «Просто верить». Не случайно же говорится, что притча — это искусство слова попадать в сердце.
О вере и неверии
1 КАКТО В ДРЕВНЕМ ЕГИПТЕ два друга из Александрии решили пойти по свету, чтобы найти хотя бы одного мудрого и счастливого человека. После долгих и бесплодных поисков они пришли к святому старцу, жившему уединенно в лесу. Отшельник поклонился им до земли и радостно принял в дом. После долгих разговоров и расспросов путники убедились, что они действительно нашли человека, в котором соединились мудрость и счастье. — Человек Божий, мы не можем жить так, как ты! Как же нам обрести счастье? — воскликнули они. Заплакал человек Божий, возвел глаза к небу и сказал: 13
— Вы и не должны жить так, как я. Но чтобы стать счастливыми, держитесь нескольких правил. Думайте о Боге хотя бы столько же, сколько думаете о людях. Бойтесь Бога хотя бы столько же, сколько боитесь людей. Почитайте Бога хотя бы столько же, сколько почитаете людей. Молитесь Богу хотя бы столько же, сколько просите людей. Надейтесь на Бога хотя бы столько же, сколько надеетесь на людей. Исполняйте закон Божий хотя бы столько же, сколько исполняете человеческий. Благодарите Бога хотя бы столько же, сколько благодарите людей. 14
Славьте Бога хотя бы столько же, сколько славите людей! Выслушав этот урок жизни, друзья вернулись домой счастливыми.
15
2 ОДИН СТАРЕЦ сказал: — Всякий, кто полагает, что может познать Божии Таинства с помощью научных теорий, похож на глупца, который хочет увидеть рай в телескоп. Точно так же невозможно увязать Евангелие с человеческим здравым смыслом. В основе здравого смысла лежит выгода. В основе Евангелия — любовь.
16
3 ЛЕТОМ 1921 ГОДА врачу и священнику о. Валентину Войно-Ясенецкому (в будущем — святитель Лука Крымский) пришлось публично выступать на суде в Ташкенте в защиту врачей. — Скажите, поп и профессор Ясенецкий-Войно, как это вы ночью молитесь, а днем людей режете? — спросил его чекист по фамилии Петерс. — Я режу людей для их спасения, а во имя чего режете людей вы, гражданин общественный обвинитель? — ответил отец Валентин. Зал встретил этот ответ аплодисментами. Тогда Петерс задал вопрос, который, по его расчетам, должен был изменить настроение публики. 17