CRIMINOLOGY: YESTERDAY, TODAY, TOMORROW by Andrey Danilov

Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена Институт исследований семейного насилия Индианского университета штата Пенсильвании США Санкт-Петербургский криминологический клуб

КРИМИНОЛОГИЯ: ВЧЕРА, СЕГОДНЯ, ЗАВТРА Труды Санкт-Петербургского криминологического клуба № 1 (1) 2001

Санкт-Петербург Издательство РГПУ им. А.И. Герцена Издательство С.-Петербургского университета 2001

ББК 67 УДК 343 К 82 При поддержке Института «Открытое общество» (Фонд Сороса). Россия Распространяется бесплатно Редакционная коллегия Шесгаков Д. А. (Россия) — главный редактор Майоров А. А. (Россия) — заместитель главного редактора Сморгунова В. Ю. (Россия) — заместитель главного редактора Бурлаков В. Н. (Россия) ГилинскийЯ. И, (Россия) ГондолфЭ. (США) Дикаев С. У. (Россия) Дюнкель Ф. (Германия) Колесников В. В. (Россия) КуриХ. (Германия) Милюков С. Ф. (Россия) Никмтенко В. Н. (Россия) РивмаяД. В. (Россия) СесарК. (Германия) Хэслер В. Т. (Швейцария) Сморгунова А. Л. (Россия) — ответственный секретарь Подготовка текста МелингА. (Германия) Сорокина М. В. (Россия) © Санкт-Петербургский ISBN 5-8064-0613-Х кзпхг <; чес т-7Т7 i

Л криминологический клуб, 2001 ® Институт исследовании семейного насилия Индианского университета штата Пенсильвании США, 2001 © Издательство РГПУ им. А. И. Герцена, 2001 © Издательство С.-Петербургского университета, 2001

R u s s i a n S t a t e P e d a g o g i c a l Universit y o f H e r z e n Mid-Atlantic Addiction Training Instutute, Indiana University of Pennsylvania St. P e t e r s b u r g C r i m i n o l o g y C l u b

C R I M I N O L O G Y : Y E S T E R D A Y , T

W o r k s o f St.

T O D A Y , R

Petersburg

Criminology

Club

C h a i r m e n â&#x20AC;&#x201D; H. K u r y , D. Shestakov â&#x201E;&#x2013; 1 (1) 2001

St. Petersburg Herzen University Press St. Petersburg University Press 2001

ББК67 УДК 343 К 82

Published with the assistance of the «Open Society» Instutute (Soros Foundation). Russia Not for sale Editorial Board ShestakovD. A. (Russia) —Chief Editor Mayorov A. A. (Russia) — Assistants of Chief Editor Smorgunova V. К (Russia)—Assistants of Chief Editor Burlakov V. N. (Russia) DikaevS. U. (Russia) Duenke)' F. (Germany) GiJinskiy Y. I. (Russia) GondoJfE. (USA) Haesler W. T. (Switzerland) Kolesnikov V. К (Russia) KuryH. (Germany) MitiukovS. F. (Russia) Nikitenko V. N. (Russia) RivmanD. И'(Russia) Sessar K. (Germany) Smorgunova A. L. (Russia) — Executive Secretary Technical Assistance MehJingA. (Germany) Sorokma M. V. (Russia)

ISBN 5-8064-0613-Х ISBN 5-288-02777-3

СОДЕРЖАНИЕ

ОТ РЕДАКЦИИ

КРИМИНОЛОГИЯ: ВЧЕРА, СЕГОДНЯ, ЗАВТРА Шестаков Д. А. (Санкт-Петербург). Криминология: вчера, сегодня, завтра Гилинский Я. И. (Санкт-Петербург). Criminology Today Лепешкина О. И. (Санкт-Петербург). К вопросу об истории возникновения смертной казни в Древнерусском государстве '.....'.'.'.....'.

\\ 22

СЕМЕЙНАЯ КРИМИНОЛОГИЯ Костыря Е. А. (Санкт-Петербург). Проблемы внутрисемейного преступного поведения женщин Лукичев О. В. (Санкт-Петербург). К вопросу о субъекте детоубийства

КРИМИНОЛОГИЯ РЕЛИГИИ Касторский Г. Л. (Санкт-Петербург). Религиозная мотивация экстремизма и терроризма

КРИМИНОЛОГИЯ ЗАКОНА Милюков С. Ф. (Санкт-Петербург). Проблемы криминологической обоснованности норм об уголовной ответственности за преступления против личности....84

ЭКОНОМИЧЕСАЯ КРИМИНОЛОГИЯ Колесников В. В. (Санкт-Петербург). Криминальная экономика как объект криминологического исследования 102 КРИМИНОЛОГИЯ МОЛОДЕЖИ Пишикина Н. И., Грицай Г. И. (Санкт-Петербург). Некоторые аспекты ювенальной уголовной политики

122

виктимология Ривман Д.В. (Санкт-Петербург). Виктимологический аспект экономической преступности

134

МЕРЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ПРЕСТУПНОСТИ Бурлаков В. Н. (Санкт-Петербург). Индивидуальная превенция криминализации личности Максима С. В. (Санкт-Петербург). Некоторые вопросы противодействия терроризму: отечественные проблемы и зарубежный опыт КРИМИНОЛОГИЯ ЗА РУБЕЖОМ Хэслер В. Т. (Швейцария). Снабжение героином швейцарских тюрем: Проект Министерства здравоохранения Швейцарии Д. ван Зил Смит (ЮАР). Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике Кигу Н. (ФРГ). Zur Zunahme der (offiziell registrierten) Kriminalitatsbelastung (Увеличение (официально зарегистрированного) уровня преступности)

145

164

177 194

221

В КРИМИНОЛОГИЧЕСКОМ КЛУБЕ Шеспшков Д. А., Гилинский Я. И., Бурлаков В. Н. (Санкт-Петербург). Отечественная криминология на рубеже веков Бурлаков В. Н., Сморгунова А. Л., Шестаков Д. А. (Санкт-Петербург). Criminology Today (Криминология сегодня): Сообщение о январском семинаре Санкт-Петербургского криминологического клуба Шестаков Д. А., Бурлаков В. Н., Максина С. В. (Санкт-Петербург). Криминология средств массовой информации: Сообщение о мартовском семинаре Криминологического клуба

262

АННОТАЦИИ

281

SUMMARY

287

К НАШИМ АВТОРАМ

293

241

252

CONTENTS

FROM EDITORS

CRIMINOLOGY: YESTERDAY, TODAY, TOMORROW Shestakov D. A. (Saint-Petersburg). Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow Gilinskiy Y. I. (Saint-Petersburg). Criminology Today Lepyoshkina O. I. (Saint-Petersburg). To the Question of the Death Penalty Origin History in Ancient Russia

11 22

FAMILY CRIMINOLOGY Kostyrya E. A. (Saint-Petersburg). Problems of Women's Criminal Conduct in the Family Lukitchev O. V. (Saint-Petersburg). To a Question of the Subject of an Infanticide

CRIMINOLOGY OF RELIGION Kastorskiy G. L. (Saint-Petersburg). Religious Motivation of Extremism and Terrorism

CRIMINOLOGY OF STATUTE Miliukov S. F. (Saint-Petersburg). Some Problems of Criminological Motivations of the Criminal Responsibility for the Crimes against Personality

ECONOMIC CRIMINOLOGY Kolesnikov V. V. (Saint-Petersburg). Economy as an Object of Criminological Research

ĐŽ2

CRIMINOLOGY OF YOUTH Pishikina N. /., Gritsayi G. I. (Saint-Petersburg). Some Aspects of the Juvenile Criminal Policy

122

VICTIMOLOGY Rivman D. V. (Saint-Petersburg). Victimological Aspects of Economical Criminality MEASURES OF CRIMINALITY PREVENTION. Burlakov V. N. (Saint-Petersburg). Individual Prevention of Personality Crimmalisation Maksim S. V. (Saint-Petersburg). Some Problems of Counteraction to Terrorism: Domestic and Foreign Expertise CRIMINOLOGY ABROAD Haesler W. T. (Switzerland). Heroin Provision in Swiss jails. The Project of the Health Ministry D. Van Z. Smith (SAR). Criminology Ideas in the Republic of South Africa fairy H. (FRG). The Increase of (Official Registered) Crime Rates

оч

145 164

177 194 221

IN THE CRIMINOLOGY CLUB Shestakov D. A., Gilinskiy Y. I., Burlakov V. N. (Saint-Petersburg). Russian Criminology on the Border of Centuries Burlakov V. N., SmorgunovaA. L., Shestakov D. A. (Saint-Petersburg). Criminology Today: Report on the March Seminar of Saint-Petersburg Criminology Club Shestakov D. A., Burlakov V. N.. Maksina S. V. (Saint-Petersburg). Mass Media Criminology Report on the January Seminar of Sant-Petersberg Criminology

262

SUMMARY (in Russian)

281

SUMMARY (in English)

287

TO OUR AUTHORS

293

241

252

От редакции Уважаемый читатель! Перед вами первый номер трудов «Криминология: вчера, сегодня, завтра», которые отныне является печатным органом Санкт-Петербургского криминологического клуба. Выход в свет этих трудов закономерен. Вот уже более 20 лет в Санкт-Петербурге действует криминологический семинар, работа которого ранее направлялась такими известными отечественными криминологами, как доктор юрид. наук, проф. М. Д. Шаргородский и доктор юрид. наук, проф. Н. С. Лейкина. Накопление результатов, которые были следствием теоретических изысканий и конкретных криминологических исследований, в конечном счете перешло в новое качество — появилась петербургская криминологическая школа. Естественный процесс развития потребовал возникновения печатного органа. Целью трудов «Криминология: вчера, сегодня, завтра» является развитие знаний о преступности и противодействии ей, распространение их во благо человека. В трудах найдут место работы об общих проблемах криминологии, о связи современных криминологических отраслях, криминологии с общественными науками, криминологии и естественных наук, теории и практики противодействия преступности, криминологии и юридического образования, криминологии за рубежом и др. Являясь печатным органом Санкт-Петербургского криминологического клуба, труды будут освещать его деятельность, и прежде всего итоги проводимых им теоретических семинаров и научных конференций. Так, один из номеров журнала будет полностью посвящен итогам международной научной конференции «Отмена смер9

I тной казни и дальнейшее совершенствование системы противодействия преступности». Особенность данных трудов — публикации материалов иностранных специалистов на их родном языке, сопровождаемых краткой русской аннотацией. Таким способом редколлегия надеется сохранить колорит мышления этих авторов, а также содействовать приобщению отечественных ученых к иностранным языкам. Периодичность издания трудов — четыре номера в год. Редколлегия полагает, что труды «Криминология: вчера, сегодня, завтра» будут с интересом встречены научной общественностью, и приглашают к сотрудничеству ученых — криминологов и правоведов, практических работников правоохранительных органов, представителей органов власти и управления.

Редколлегия

КРИМИНОЛОГИЯ: ВЧЕРА, СЕГОДНЯ, ЗАВТРА

Криминология: вчера, сегодня, завтра Д. А. ШЕСТАКОВ* В настоящей статье предпринимается попытка охарактеризовать в духе традиций Санкт-Петербургского криминологического клуба наметившиеся в криминологии научные подходы,, отрасли, идеи, представляющиеся перспективными для грядущего тысячелетия. Ряд петербургских криминологов пересматривают сложившиеся представления о преступности и методологии ее познания, включают в предмет криминологии определенные проявления государственной политики как одной из форм преступности, скептически относятся к институту уголовного наказания как к инструменту регулирования массового человеческого поведения. Эта школа с точки зрении ее отношения к сложившимся в науке представлениям может быть названа российской критической криминологией. Развитие методологии. Акцентирование внимания на методологии как на совокупности основополагающих исследовательских методов в отличие от частных методик сбора материала характерно для российской криминологии, что связано с ее недавним советским прошлым, когда она придавала большое значение идеологическим заклинаниям, при помощи которых открещивалась от «буржуазной науки». Составлявший в то время ее методологическую основу марксизм-ленинизм породил три краеугольных камня социалистической кримино* Дмитрий Анатольевич Шестаков — доктор юридических наук, профессор Санкт-Петербургского государственного университета. © Д. А. Шестаков, 2001

Шестаков Д. А. Криминология: вчера, сегодня, завтра

логии: утверждения о так называемой коренной причине преступлений, состоящей в нужде и нищете народных масс (Ленин); пережитках капиталистического прошлого как причинах преступного поведения, сохраняющегося при социализме (Маркс); неизбежности отмирания преступлений по мере построения коммунизма (Ленин). Постсоветская российская криминология, насколько можно судить по публикациям, счастливо избавилась от этих наивных утверждений классиков коммунистической теории, открылась для разнообразия теоретических концепций и как будто не утратила потребности в солидном концептуальном фундаменте. В силу привычного российским мыслителям пристрастия к отвлеченному мировоззренческому мышлению криминология здесь могла бы приобрести философский оттенок и в идеале даже перерасти в философию преступности. Отечественные философы, в частности В. С. Соловьев, создали для того в своих трудах весомые предпосылки. В Западной Европе в этом направлении проделана определенная работа в рамках правовой социологии критиками теории социальной дезорганизации. В частности, Ф. Фильзер (ФРГ) оценивает тезис Э. Дюркгейма «преступность — нормальное общественное явление» крайне отрицательно, как «парализующий удар», порождающий дегенерацию криминологической мысли. По мнению Фильзера, преступность представляет собой не норму, а социальную патологию, с которой общество не вправе мириться. Решающую роль в противодействии преступности он отводит воссозданию европейских духовных традиций, противопоставляющих материальным потребностям вопросы смысла жизни.' Однако российская, как и мировая, криминология пока остается в основном социологией преступности, продолжая развивать теорию так называемого среднего уровня, в рамках которого она в последние годы применительно к изучению массового преступного поведения успешно осваивает сравнительный и исторический методы. Начатые накануне третьего 1

Fiber F. Die Kriminalitatsvermindernde Perspective der Menschheitswerte // Progressive Kriminalsoziologie. Pfaffenweiler, 1996.

Криминология: вчера^сегодня^втра№ I (1)2001;

тысячелетия научные сопоставления мировой преступности (В. ! В. Лунеев — РФ, X. Кури — ФРГ и др.), являющейся одним из значимых показателей состояния общественного организма различных стран, имеют большое значение для развития международных отношений, для организации противодействия преступлениям. Важнейшими перспективами применения исторического метода становятся нуждающиеся в дальнейшем развитии представления о некоем циклично меняющемся балансе между так называемой уголовной преступностью и преступной политикой. Особую роль в мировой, и в частности российской, криминологии в последнюю треть XX в. играл пришедший из кибернетики системный подход, основанный, как известно, на понимании системы в качестве взаимосвязанных элементов, образующих интегральное целое, не сводимое ни к одному из этих элементов. В соответствии с теорией системности общество функционально дифференцировано. Функциональные системы (экономика, образование, медицина, юстиция, наука, религия) самодостаточны в том смысле, что они обогащают себя и развивают в себе те ком2 поненты, из которых состоят (Niklas Luhmann), они способны в известной мере к самосохранению и самовоспроизводству. На основе системной методологии в криминологии появились различные концепции, которые, во-первых, исследуют преступность как систему, а во-вторых, рассматривают ее взаимосвязь с некоторыми иными саморазвивающимися системами общества — институтом семейных отношений, политикой, экономикой, массовой коммуникацией и др. Системный анализ собственно преступности в конце XX в. привел российскую криминологию к размежеванию категорий «преступность» и «преступное множество» (совокупность преступлений, совершаемых на определенной территории за определенное время), предопределил начавшееся изменение структуры данной дисциплины, в частности утрату самостоятельности разделом о криминологической причиности. Исследования же явления преступности в паре с какой-либо иной 2

Luhmann N. Rechtssoziologie. Hamburg, 1972.

Шестаков Д. А. Криминология: вчера, сегодня, завтра

функциональной системой обусловили, начиная с 70-х годов, появление в России новых отраслей: семейной, политической, экономической криминологии, а также криминологии массовой коммуникации. Уточнение предмета. Логика криминологических рассуждении на рубеже тысячелетий порождает неожиданные умозаключения о предмете криминологии. Вот некоторые из них. Преступность — это не преступления. Довольно основательно разработанная категория «причин преступности» в действительности отражает нечто иное, а именно причины преступного множества. Да и сами-то преступления представляют собой не всегда то, что под ними заставляет подразумевать уголовный закон. Понятие об элементарной ячейке преступного множества — преступлении подвергнуто глубокому сомнению. Например, в соответствии с концепцией клеймения качество преступности того или иного действия возникает не столько из содержания самого действия, сколько из реакции на него в виде наказания. Отклоняющееся поведение есть поведение так названное.3 Как писал Ф. Танненбаум, «процесс криминализации есть процесс категоризации, дефинирования, индифицирования, отделения, описания, подчеркивания (акцентирования), формирования сознания,, самосознания... Личность становится предметом, когда она описана».4 Ф- Зак полагает, что приговор суда впервые создает отличительную черту «быть преступником» в истинном смыс5 ле слова. Этот автор приводит данные о том, что практически каждый (80-90 % населения законопослушной Германии) как минимум один раз в жизни нарушает уголовный закон. Но тем не менее здесь нет еще преступлений, коль скоро не состоялось публичное утверждение этих людей преступниками. Неразоблаченный убийца, по Ф. Заку, не есть преступник, а латентная преступность как таковая не суще3

Becker H. S. Outsiders. Studies in the Sociology of Deviance. N.Y., 1963. P. 9. Tannenbaum F. Crime and the Community. Boston, 1938. S. 19. 5 Sack F. Neue Perspektiven in der Kriminologie // Sack F., Konig R. (Hrsg.). Kriminalsoziologie. Wisbaden, 1968. S. 469. 14 4

Криминология: вчера, сегодня, завтр № 1

. Преступность же осуществляется в написании этикетки «преступно» независимо от факта нарушения уголовноправовой нормы. 6 В свете данной популярнейшей в немецких криминологических кругах теории ощущается устаревание идеи Ч.Беккариа о неотвратимости наказания. В том, что государство в следующем тысячелетии по-прежнему не будет замечать значительной части преступлений, для общества заключается не один только вред, но и благо. Если под преступлением в криминологии понимать те деяния, которые упомянуты в законе, то в случае уже имеющегося пробела или исключения из уголовного кодекса даже самых опасных для общества поступков они выпадают из поля зрения. В то же время известно, что от прямо не запрещенной опасной деятельности (противоправных репрессий, злоупотреблений при приватизации, произвола банков, отказывающихся возвращать кредиты, и т. д.) население терпит несоизмеримо больше, чем от той, которая законодательно признана преступной. И наоборот, необоснованный или несправедливый закон иногда навязывает обществу и развивающейся в нем науке признавать преступлением то, что на самом деле не столь вредно или вовсе не вредно для окружающих. При таком подходе осмысление преступности (чем и занята криминология) оказалось бы поставленным в зависимость от усмотрения власти, от того, что ей было бы удобно считать вредным и опасным. Не надо забывать: закон — это отнюдь не всегда право. Стало быть, криминология испытывает потребность в том, чтобы, не замыкаясь на уголовно-правовом определении понятия преступления, выработать свое собственное криминологическое его понятие, в большей мере соответствующее его сути. Понятно, что в юриспруденции представление о преступлении не может быть не ограничено признаком предусмотрения его в законе, в противном случае на место уголовного права заступил бы произвол. В криминологии же, исходящей из того, что законы, принимаемые государством, далеко не всегда сраведливы, под преступлением следует понимать виновное деIndem. S. 473.

Шестаков Д. А. Криминология: вчера, сегодня, завтра

яние, представляющее для общества значительную опасность, безотносительно к признанию его в качестве такового законом. На первый взгляд, предложенное криминологическое определение преступления кажется довольно расплывчатым, ибо границу, за которой начинается опасность или, лучше сказать, существенный вред для общества, может быть, не столь уж просто очертить. Но для криминологического видения общественной жизни не так важно, включать ли в общее число преступлений одну-две спорных их разновидности или нет. Значительно важнее иметь возможность критически оценивать правомерность введения или исключения уголовных запретов. Преступление в криминологическом смысле не следует путать с преступлением в юридическом смысле слова, а также с мнимым преступлением. Преступление (в узкоюридическом смысле) — деяние, прямо предусмотренное уголовным законом, устанавливающим за него накаказание. Мнимое преступление — деяние, необоснованно запрещенное законом под страхом уголовного наказания. К мнимым преступлениям при нынешней системе налогообложения в России, по нашему мнению, следует отнести, в частности, уклонение гражданина от уплаты налога (ст. 198 УК РФ). Взыскание с помощью угрозы уголовным наказанием налогов при действующих в стране грабительски высоких ставках налогообложения оказывается, в силу его всеобъемлющего характера, для населения опасней, чем значительно реже совершаемые различные виды вымогательства. В «Аргументах и фактах» российская разоряющая население налоговая политика иллюстрируется сопоставлением налогов россиян и американцев. В России в 1998 г. из годового заработка в 20 тыс. руб. подоходный налог составлял 2400 руб. (около 400 долл. США). Калифорнийцы при таком же доходе платят только 33 долл. Россиянин при заработке в 100 тыс. руб. в год должен был отдать государству 20,4 тыс. руб. (3,4 7 тыс. долл.), американец — от 240 до 397 долл. При таких обстоятельствах уклонение от уплаты налогов гражданами с 7

Коростикова Т. От налогов нам «ни спрятаться, ни скрыться» // Аргументы и факты. 1998. № 25. С. 8. 16

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

малыми и средними доходами по существу сродни бегству из рабства или оказанию сопротивления изнасилованию. С принятием наукой на вооружение криминологического понятия о преступлении совершенно в новом свете предстанет и преступное множество. Когда его состав освободится от мнимых и пополнится не предусмотренными законодательством, в частности государственными, т. е. совершаемыми от лица государства, преступлениями, тогда с помощью криминологического знания будущего общество увидит непривычную картину: государство никогда не ставило своей целью защитить человека от основной массы опасных для него преступлений. Ведь даже в новом Уголовном кодексе посткоммунистической России, страны, которая в недавнем прошлом более чем какая-либо другая погрязла в политическом терроре, не предусмотрена уголовная ответственность за организацию массовых репрессий. Перед криминологией стоит сложная задача исследования массы «не криминализированных» преступлений. В мировой криминологии много и справедливо говорится о том, что дать определение явлению преступности чрезвычайно сложно (Я. И. Гилинский и др.). Вместе с тем без отправного понятия — пусть не точного и в значительной мере условного — едва ли возможно успешно продвигаться дальше. Автору настоящих строк приблизительно со второй половины 70-х годов преступность представляется в виде некоего свойства общества порождать преступное множество. Структура этой, как было отмечено выше, саморазвивающейся общественной системы состоит из взаимосвязанных подсистем: 1) преступного множества и 2) обусловливающих его социальных факторов. Не будучи уверенным в том, что криминология окончательно остановится на данной формулировке, полагаю весьма важным делом продолжение в следующем тысячелетии разработки исходного криминологического понятия. Наука о преступности должна хотя бы в первом приближении осознать, что, собственно, она исследует. Перспективные отрасли. С середины 70-х годов XX столетия в советской криминологии возникли отрасли, освещаю17

Шестаков Д. А. Криминологии: вчера, сегодня, завтра

щие взаимосвязь преступности с отдельными функциональными общественными системами. Семейная криминология (криминофамилистика), возникшая в 70-х годах в Ленинграде (Санкт-Петербурге), исследует взаимосвязь института семьи и преступности. Она изыскивает возможности сдерживания преступности посредством воздействия на семью. Помимо общетеоретических работ в данной отрасли появились достаточно глубокие, в том числе диссертационные, исследования влияния семьи на различные виды преступной активности, в частности, на корыстное преступное поведение (Ф. Н. Аббасов). Вместе с тем остается недостаточно изученной имеющая перспективу разработки актуальная проблема взаимосвязи семьи и рецидива преступлений. Во всем мире, особенно в западных странах, криминологи проявляют чрезвычайную заинтересованность проблемой внутрисемейного насилия. Собственно с разработки теоретических вопросов генезиса внутрисемейных преступлений в Санкт-Петербурге получила начало семейная криминология. В последнее время здесь исследуются частные аспекты данной проблемы: внутрисемейные насильственные преступления женщин (Е. А. Костыря), убийства матерями своих детей (О. В. Лукичев). В свете зарождающейся в мире компаративной криминологии весьма своевременным было бы сравнительное (межрегиональное, межгосударственное) исследование внутрисемейных насильственных преступлений. Политическая криминология исследует взаимосвязи преступности и политики (П. А. Кабанов, В. В. Лунеев, Д. А. Шестаков). При этом в политике рассматривается как правоохранительная, так и преступная ее сторона. Анализируется преступная политика, влияние тоталитарной политики на общеуголовную преступность, преступления против основ конституционного строя и безопасности государства, криминологическая политика, а также политические спекуляции проблемой преступности. Экономическая криминология (В. В. Колесников и др.) изучает генезис экономических, в том числе организованных, преступлений, анализирует различные стороны экономической жизни, противоречия хозяйства, кризисные явления, которые, 18

^___

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1)2001 г.

обусловливают преступное поведение. Данная отрасль освещает процесс криминализации экономической сферы российского общества, начавшийся еще в недрах так называемого зрелого социализма и сопровождающий, если не составивший, суть всех социально-политических преобразований коммунистической России вплоть до настоящего времени. Криминология средств массовой информации соотносит социальный институт массовой коммуникации со всеми составляющими криминологической триады «преступления причины массового воспроизводства преступлений — контроль преступности» (Г. Н. Горшенков): с преступлениями — поскольку ряд квалифицированных составов преступлений сконструирован с помощью введения в них признака «использование средств массовой информации»; с причинами массового воспроизводства преступлений — потому что средства массовой информации способны распространять преступные идеи и способствующие преступности чувства и настроения; с контролем преступности — так как гуманное использование средств массовой информации в интересах правового государства в принципе может благотворно воздействовать на умонастроения лиц, склонных к совершению преступлений, способствовать снижению криминогенной конфликтности. Процесс возникновения криминологических отраслей на основе включения в предмет исследования взаимосвязи преступности с иными саморазвивающимися общественными системами, по-видимому, будет продолжаться и дальше. Есть надежда на появление актуальнейшей для начала третьего тысячелетия отрасли, которую назовем криминологией закона. Изменение роли криминологии в обществе и «взаимоотношений» ее с уголовным правом. Отмеченное выше расширение предмета криминологии, введение в научный оборот криминологического понятия преступления и категории мнимого преступления отражают ослабление ее зависимости от уголовного права и, более того, в некотором смысле противостояние ему. Научно значимую перспективу, на наш взгляд, имеет криминологическое осмысление уголовной юстиции в качестве функци19

Шестаков Д. А. Криминология: вчера, сегодня, завтра

ональной системы, представляющей собой единство законодательства и правоприменительной деятельности. Взаимосвязь и взаимообусловленность преступности и законодательства — вот предмет для вышеназванной перспективной научной отрасли криминологии закона. Сегодня имеется острая нужда в комплексном монографическом изучении не только предупредительных возможностей как уголовных, так и иных законов, но не в меньшей мере их криминогенное™ и даже преступности. То, что закон бывает криминогенным, общеизвестно, для этого достаточно вспомнить, как запрет на производство абортов вел к увеличению детоубийств или как сухой закон породил организованную преступную деятельность по подпольному распространению спиртного. Закон ощутимо влияет на размеры преступного множества, например, тем, что он плодит обилие мнимых преступлений, подобных уклонению от уплаты налогов. Опираясь же на предложенное выше криминологическое понятие преступления, не столь уж трудно принять парадокс «преступный закон», за которым стоит нормативный акт, противоречащий праву, в частности, международно-правовым нормам и принципам. Так, преступным было бы, скажем, законоположение, допускающее вооруженную агрессию против другого государства, преступны, на наш взгляд, и законы, устанавливающие уголовное наказание в виде смертной казни и тем самым создающие юридическую почву для совершения от имени государства убийств. Функциональная система уголовной юстиции в реагировании на конфликты не способна ни использовать, ни воспринимать конфликте разрешающие механизмы (реституция, восстановление, посредничество и т. п.). Выражаясь языком К. Сесара, можно сказать, что ей «нужны не только наказания, потому что есть преступления, но и преступления, потому что 8 есть наказания». Обеспечивая свое сохранение, она «заинтересована» в том, чтобы в обществе все время кто-то был наказан. 8

Сесар К. Карательное отношение общества: реальность и миф // Правоведение. 1998. № 4. С. 164-165.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

Исторически законодательство развивалось таким образом, что уголовное право слишком многое забрало себе из других правовых отраслей и навязывает гражданам государственное принуждение, зачастую для разрешения ситуаций, в которых его применение вовсе не требуется. В зарубежной криминологии речь идет только о том, чтобы законодательно расширить возможности для применения реституции вместо наказания, но и о том, что система уголовной юстиции в силу своей природы, в частности в силу привычного карательного настроя судей, не способна воспринять альтернативные карательным меры реагирования на преступление; высказывается идея об учреждении 9 автономной системы восстановительной юстиции. Криминологическая критика уголовного права будег развиваться, по всей видимости, не только с позиций оценки его эффективности (неэффективности), но и с точки зрения соответствия его институтов общечеловеческим ценностям, возрастающим стандартам гуманизма. Ныне национальные законодательства о реагировании на преступность нуждаются в подлинной реформе, соизмеримой по глубине с реформами конца XVIII-начала XIX столетия, когда человечество освободилось от членовредительских наказаний и квалифицированных видов смертной казни. Существенную роль в развитии научной мысли будет играть взвешивание аргументов «за» и «против» длительных сроков лишения свободы, а также обоснование необходимости полной и окончательной отмены смертной казни в тех странах, где она еще допускается законом. Таким образом, на наш взгляд, новизна статуса криминологии и одновременно «отношения» ее к уголовному праву в третьем тысячелетии в известной мере будет состоять в том, что она в какой-то своей части станет: I) наукой не о преступлениях, названных так свыше, а о подлинных преступлениях, значительная доля которых совершается властью, в том числе и на «законных основаниях»; 2) наукой, нацеленной на ограничение сферы уголовного наказания. В заключение заметим, что дискутировавшийся в течение XX в. вопрос о функции преступности в обществе (Э. Дюрк9

Там же. С. 167.

Гилииский Я. И. Criminology Today

гейм) не только не снят, но к концу столетия приобрел еще большую остроту. Внимание к выполняемой преступностью функции усиливается в связи с наблюдаемым на рубеже тысячелетий катастрофическим ростом всех форм социальных девиаций, включая преступное множество, и осознанием специалистами неуправляемости этих явлений, отсутствия у государства и общества хоть в какой-то мере эффективных рычагов по ее сдерживанию. Адекватная оценка функции преступности, если такая функция в действительности существует, могла бы пролить свет на перспективы этого свойства общества. Для автора настоящей статьи данный вопрос формулируется так: не является ли преступность одной из форм проявления механизма (программы) саморазрушения человечества?

Criminology Today Я. И. ГИЛИНСКИЙ* «There are many criminologies and many criminologists».** Ray Michalowski Предварительный комментарий. Странное для отечественного читателя название предлагаемой статьи нуждается в пояснении. Хотим мы этого или нет, нравится нам это или нет, следует признать: современная криминология, criminology today, есть прежде всего англоязычная наука. Разумеется, мы не хотим приуменьшить вклад криминологов других стран. Достаточно вспомнить труды германских коллег Г. Кайзера и * Яков Ильич Гилинский — доктор юридических наук, профессор, зав. сектором девинтологии Санкт-Петербургского филиала Института социологии РАН. ** «Имеется много криминологии и много криминологов». © Я. И. Гилинский, 2001

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1)2001 г.

f _Й. Шнайдера, Ф. Зака и С. Шеерера, Г.-Й. Альбрехта и X _Й. Кернера, К. Сесара и X. Кури, норвежца Н. Кристи, голландцев Л. Хулсмана и П. ван Дайка, японцев К. Миядзавы и К Уэды и многих других. Однако и они приобретают мировую известность благодаря публикациям на английском языке. Что касается российской криминологии, то она в течение многих десятилетий существовала в условиях изоляции от мировой науки и под жестким политическим и идеологическим контролем. Только в конце 80-х годов благодаря горбачевской «перестройке» появилась возможность свободной исследовательской и преподавательской деятельности, научных контактов с зарубежными коллегами (они были и раньше, но носили очень ограниченный, официальный и взаимонастороженный характер). Вместе с тем вхождение российской криминологии в мировую науку происходит медленно и с трудом. Тому есть ряд причин: — наличие языкового барьера; — отсутствие денежных средств у российских криминологов для поездок в другие страны и для приобретения зарубежной научной литературы; — низкие финансовые возможности закупки профессиодальной иностранной литературы научными и национальными библиотеками; — очень плохо обстоят дела с переводами профессиональной литературы как на русский язык, так и с русского языка, в силу чего мы мало знакомы с трудами зарубежных коллег, а работы российских авторов практически не известны за рубежом (редкие исключения лишь подтверждают общее правило). Последнее обстоятельство объясняется тем, что на Западе сложилось твердое убеждение в отсутствии признаков научности в трудах российских криминологов. Запад убежден, что в Советском Союзе и в Советской России существовала только °Дна официальная точка зрения — коммунистическая: пре^ ступность есть результат «пережитков буржуазного сознания» и «капиталистического окружения». Во многом такой взгляд и такое отношение к российской криминологической мысли оправдан. Вместе с тем с 60-х годов в Советском Союзе все

Гилинский Я. И. Criminology Today

активнее развивалась легальная, но не очень одобряемая партийно-государственным официозом «параллельная» теоретическая и эмпирическая криминология, накапливающая шаг за шагом эмпирические данные и выдвигающая нетрадиционные для советской идеологии теоретические объяснения преступности как социального феномена, как проявления девиантности, обусловленного социальными факторами (экономическое и социальное неравенство, социальные противоречия и конфликты и т. п.). Примерялись к российским условиям концепции Э. Дюркгейма и Р. Мертона, Э. Сатерленда и теория стигматизации и др. Да и за последние «посткоммунистические» годы вышло немало достойных внимания трудов. Остановимся на некоторых ключевых проблемах современной криминологии, высказывая свою точку зрения и обращаясь к зарубежным публикациям. Статус криминологии. В зависимости от позиции исследователя криминологию считают биологической, психологической (вообще поведенческой — бихевериальной), юридической, социологической наукой. Господствующим в настоящее время является взгляд на криминологию как на социологическую науку (социология преступности). Мы разделяем эту точку зрения, поскольку криминология изучает прежде всего преступность как социальный феномен. Криминология является наиболее развитым элементом социологии девиантности, изучающей также наркотизм, пьянство, самоубийства и иные социальные девиации. Тесная связь девиантности и преступности, рассмотрение преступности как разновидности социальных девиаций — общее место в совре1 менной зарубежной криминологии. 1

The Problem of Crime / Ed..J. Muncie, Me. Laughlin. SAGE Publications. 1996. P. 12; Schmalleger F. Criminology Today. New Jersey, 1996. P. 8; Tierney J. Criminology: Theory and Context. New Jersey, 1996; Barac G. Integrating C r i m i n o l o g i e s . Allyn and B a c o n , 1998. P. 22; Dowries D., Rock P. Understanding Deviance. A Guide to the Sociology of Crime and Rule Breaking. Third Edition. Oxford, 1998; Jones S. Criminology. Butterworths, Read Elsevier Ltd, 1998. P. 31, 78; Lamier M., Henry S. Essential Criminology. Westview Press, 1998. P. 8, 22.

Криминология: вчера, сегодня,завтра№ 1 (1)2001 г.

Во избежание недоразумений следует подчеркнуть: социология девиантности (девиантология) не подменяет криминологию не заменяет ее. У каждой из этих наук — свой предмет, и та, и и другая — социальные, «социологические» науки. Их соотношение (от общего к частному) таково: социология — социология девиантности (девиантология) — криминология. Теория и методология. Имеется большое количество криминологических направлений (биологическое, психологическое, социологическое), парадигм (свободной воли, 2 интеракционизма, критическая, интегративная), концепций. Их обзор представлен как во всех зарубежных учебниках криминологии, так и в специальной литературе. Многие из них хорошо известны в России. Однако в отечественной литературе практически отсутствуют описание и анализ постмодернистских концепций, включая конститутивную 3 криминологию, а также интегративных теорий. Между тем постмодернистская криминология, равно как постмодернизм в социологии, в значительной степени учитывает социальные реалии конца уходящего столетия: глобализация и фрагментаризация» социальных процессов (включая 4 преступность ), виртуализация общества, «девиантизация» 5 общественой жизни, кризис традиционных методов социаль6 ного контроля; кризис веры в социальный прогресс, порядок, 7 вообще «переоценка ценностей». Постмодернистская криминология чрезвычайно интересна и в методологическом плане: рассмотрение преступности и девиантности с позиций общенаучных концепций (общая теория систем, «теория катастроф», «теория хаоса», неравновесная термодинамика и бифуркации), 2

Brown S., Esbensen F.-A., Geis G. Criminology: Explaining Crime and its Context. Third Edition. Anderson Publishing C°, 1998. P. 24-27. 3 Barac G. Integrating Criminologies; Milovanovic D. Postmodern Criminology. New York; London, 1997; Henry S., Milovanovic D. Constitutive Criminology. Beyond Postmodernism SAGE Publications, 1996. 4 Findlay M. The Globalization on Crime: Understanding Transnational Relationships in Context. Cambridge, 1999. 5

Higgins P., Butler R. Understanding Deviance. Me Graw-Hill Book С », 1982. 8 . 6 Luhmann N. Beobachtungen der Moderne. Opladen, 1992. Луман Н. Теория общества (вариант San Foca'89) // Теория общества: Фундаментальные проблемы. М., 1999. С. 196-235. P.

Гилинский Я. И. Criminology Today

а также использование дискурсивного анализа и понятия аутопоэтической системы (введено Хумбертом Матураном, актив8 но развивалось в социологии Никласом Луманом). Значительные эвристические возможности рассмотрения предмета криминологии с позиций более широких общенаучных концепций, включая общую теорию систем, синергетику, теорию катастроф, неравновесную термодинамику и т. п., мы утверждали 9 еще в 70-80-е годы. Нами также предпринимались попытки использовать общенаучные подходы в анализе социального насилия 10 и насильственных преступлений: мир един; неживое, живое и социальное подчиняется одним и тем же общим закономерностям с некоторым «наращиванием» (биологические закономерности «над» физическими, социальные - «над» теми и другими) и модификациями. Одно из методологических убеждений современных социологии и криминологии: нет и не может быть одной «единственно верной» парадигмы. В соответствии с принципом дополнительности Н. Бора лишь совокупность теоретических концепций, в том числе противоположных, способна отчасти отразить изучаемый предмет. Отсюда и выбранный нами эпиграф. Напомним, что крайний вариант методологического плюрализма со знаменитым «anything goes» («все сойдет») был обоснован Полем Фейерабендом." Неудивительно (и небезынтересно для российских коллег), что марксистская концепция освещается во всех зарубежных трудах по криминологии, а для радикальной (критической) криминологии является базисной.12 Имя К. Маркса ставят ря8

Там же. Гилинский Я. Некоторые вопросы методологии криминологических исследований // Теоретические проблем ы изучения территориальных различий в преступности: Учен. зап. Тартуского гос. ун-та. Вып. 817/ Под ред. Э. Раска. Тарту, 1988. С. 102-110. 10 Гилинский Я. 1) Социология насильственной преступности//Теоретические проблемы изучения территориальных различий в преступности: Учен. зап. Тартуского гос. ун-та. Вып. 859 / Под ред. Э. Раска. Тарту, 1998. С. 20-33; 2) Насилие: природа или история // На перепутьях истории и культуры / Под ред. В. Голофаст. СПб., 1995. С. 206-228. " ФейерабендП. Избранные труды по методологии науки. М., 1986. " Simmer С. The Sociology of Deviance // Obituary. New York, 1994. 9

^^__

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

лом Э. Дюркгеймом как двух «грандов» социологического направления в криминологии — девиантологии. 13 Преступление и преступность. Если каждый житель планеты хорошо знает, что такое преступление и преступность, то для специалиста-криминолога - это один из самых сложных вопросов. Отметим прежде всего, что понятие «преступность» (criminality) редко присутствует в англоязычной литературе. Чаще всеге авторы ограничиваются более емким термином «crime» (преступление). Но в реальной действительности нет такого объекта, которым сам по себе, по своим внутренним свойствам, sui generis, per se, был бы преступлением» (преступностью). Преступление как индивидуальный поведенческий акт и преступность как социальный феномен не имеют естественного, онтологически определенного референта в социальной действительности. «Преступление не онтологическая реальность... Преступление не объект, но продукт криминальной политики. Криминализация есть один из многих путей конструирования социальной реальности».14 Что есть преступление (а в конечном счете — преступность), определяет законодатель конкретного государства в конкретное время, отражая интересы правящего меньшинства — власти. То, что является преступным в одном государстве в определенное время, может не считаться преступлением в другом государстве или в другое время. Преступление и преступность — понятия релятивные, конвенциональные, они суть социальные конструкты.15 Это не означает, что у криминологии как науки о преступности нет своего предмета (а следовательно, и права на существование), а означает лишь то, что предмет криминологии — один из социальных конструктов, лишь отчасти отражающий некоторые социальные реалии (одни люди убивают других, одни люди завладевают вещами других, одни люди обманывают других и т. п.; при этом те же 13

Brown S., Esbensen F.-A., Geis G, Criminology: Explaining Crime and its Context; Hulsman L. Critical Criminology and the Concept of Crime // Contemporary Crisis. 1986. № 10. P. 63-80. 14 Hulsman L. Critical Criminology and the Concept of Crime. P. 71. 15 Tl,e Problem of Crime. P. 13-14; Tierney J. Criminology: Theory and Context. P. 14-15; Hulsman L. Critical Criminology and the Concept of Crime; Balkan S. Criminology. A Sociological Understanding. New Jersey, 1997. P. 15.

Гилинский Я. И. Criminology Today

самые по содержанию действия могут не признаваться п ступлениями: убийство «врага» на войне или «преступника» По приговору суда, завладение вещами другого «по закону» или по решению суда, обман государством своих граждан и т. п.). Вот эта двойственная «природа» преступления (преступности): с одной стороны, реальный вред (harm), с другой — предус. мотренность уголовным законом (конвенциональность) обусловливает сложность определения преступления (преступности), о.чем автор писал более 20 лет назад. 16 Как справляется с этой двойственностью мировая криминология? Прежде всего дается «легальное» (правовое) определение преступления. , Классической считается формула, предложенная Таппаном: «Преступление есть умышленное нарушение уголовного закона, совершенное не для защиты или оправдания, и наказуемое государством».17 Иначе говоря, поведенческий акт является преступным, пока и поскольку он нарушает уголовный закон. 18 Наряду с этим преступление есть «социальная конструкция», «идеологическое осуждение», «историческое изобретение».19 В зарубежной криминологии рассматриваются такие характеристики преступления, как форма нормального поведения (впервые эта мысль была высказана еще Э. Дюркгеймом), нарушение поведенческих норм, форма девиантного поведения, всеми осуждаемое поведение, нарушение прав человека, наличие социального вреда, социального ущерба, форма неравенства, ограничение возможности «инакодействия». 20 Две последние характеристики особенно активно отстаиваются в последнее время постмодернистской криминологией, которая, в частности, рассматривает социальный конструкт «преступление» как порождение власти в целях ограничения иных, не принадлежащих к власти, индивидов в их стремлении преодо16 Гилинский Я. Преступность как социальное явление // Преступность и ее предупреждение / Под ред. Я. Гилинского. Л., 1978. С. 15. 17 Таррап P. Who is Criminal?//American Sociological Review. 1947. 12. P. 100. 18 Brown S., Esbensen F.-A., Geis G. Criminology: Explaining Crime and its Context. P. 18. 19 20

The Problem of Crime. P. 7-18. Barac G. Integrating Criminologies. P. 22-26.

^__

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1)2001 г.

социальное неравенство, вести себя иначе, чем предписывает власть. . Для большинства зарубежных криминологов, и мы не можем с ними не согласиться, границы преступного и непреступного, девиантного и «нормального» условны и подвижны (релятивность преступления и преступности), являются результатом «договоренности», закрепленной законодателем в нормах уголовного права (конвенциональность преступления и преступности). Иначе говоря — преступление и преступность есть социальный конструкт, попытка наглядно представить процесс конструирования «девиантности» и «преступности» как результат социального согласия (agreement) — несогласия (disagreement) с учетом причиняемого вреда (harmful) была принята Хаганом (Hagan) и получила название «пирамида Хагана», развитая позднее до «криминальной призмы». 21 Состояние и динамика преступности. Отечественный читатель может получить достаточно полное представление о миро22 вой динамике преступности по книге В. В. Лунеева. В 1999 г. вышел в свет обобщенный труд по результатам мировых иссле23 дований преступности по линии ООН. Поэтому наша задача сводится не к пересказу этих двух работ и иных источников, а к попытке наметить некоторые припиальные проблемы оценки мировых (и отечественных) данных. Основной вопрос, дебатируемый криминологами: что отражает регистрируемая преступность? Большинство современных авторов весьма скептически относятся к данным официальной статистики. И дело Не столько в естественной латентности, сколько в селекции, осуществляемой полицией и уголовной юстицией, когда в ее жернова попадают «nuts, sluts and perverts» (пьяницы, неряхи и извращенцы), по образному выражению A. Liazos, а огромный пласт «беловоротничковой», «элитарной», «респектабельной» преступности остается вне «поля боя». 21

LamierM., Henry S. Essential Criminology. P. 21-29.

Лунеев В. В. Преступность XX века. Мировой криминологический анализ. М., 1997. Global Report on Crime and Justice / Ed. G. Newman. New York: Oxford, 1999 29

Гилинский Я. И. Criminology Today

Нам это хорошо известно и понятно по нашему российскому опыту... Остается добавить, что по результатам ежегодных виктимиологических опросов населения Санкт-Петербурга Центром девиантологии Института социологии РАН за последние годы растет уровень искусственной латентности. Об этом же в общероссийском и региональном масштабах свидетельствует фантастический «рост» раскрываемости преступлении (в России с 46,9 % в 1992 г. до 74,4 % в 1998 г.). Это возможно лишь при массовом сокрытии от регистрации множества «неочевидных» преступлений. Другая проблема: насколько соотносятся состояние и динамика преступности в мире с восприятием прессой, Mass Media, а с их помощью — населением. Начало дискуссии по этому вопросу положила в 1973 г. работа С. Коэна («Folk Devils and Moral Panics»). 24 С точки зрения Коэна и его многочисленных последователей, широко распространенный страх населения перед преступностью («моральная паника») вызван не столько ее ростом, сколько бесконечным запугиванием населения средствами массовой информации, и прежде всего телевидением. 25 Самостоятельной темой является проблема организованной преступности. Здесь мы вынуждены лишь отослать заинтересованного читателя к нашим работам. 26 О «причинах преступности». Проблема «причин» возникновения, функционирования и изменений объектов исследований — основная и сложнейшая для каждой науки. Не представляет исключения и криминология. Однако в последнее время ученые все чаще отказываются от самого термина «причина» и причинного объяснения своего объекта, предпочитают устанавливать корреляционные зависимости и выявлять факторы, воздействующие на объект исследования. Это связано с рядом обстоятельств. Мир очень сложен, взаимосвязи между системами и их элементами чрезвычайно сложны и многообразны. Очень трудно выделить причинно-следствен24 25 26

Cohen S. Folk Devils and Moral Panics. 2 nd. Oxford, 1980. Jones S. Criminology. P. 66-84.

Организованная преступность в России: Теория и реальность / Под ред. Я. Гилинского. СПб., 1996; Gilinskiy Y. Organized Crime in Russia: Theory and Practic // Security Journal. 1997. № 9. P. 165-169.

Криминология: вчера, сегодня, завтра№ 1 (1) 2001 г.

из всей совокупности связей даже в физических и биологических системах, не говоря уже о социальных, тем более когда сам объект не имеет естественных оснований в реальности, а суть социальная конструкция. Неудивительно, что большинство зарубежных криминологов отказываются от бесконечного поиска «причин» преступности и их умножения, обосновывая тезис «корреляции против преступности» (correlation versus causation),27 показывая что «причиной» преступлений является... уголовный закон. 28 И правда: достаточно отменить уголовное законодательство, как преступность немедленно «ликвидируется». Впрочем, еще древние римляне знали: ex senatusiionsultis et plebiscitis crimina exercentur (преступления возникают из сенатских и народных решений)... С нашей точки зрения, отстаиваемой с 70-х годов, 29 принципально невозможно «отыскать» причину преступности и только преступности, поскольку она суть искусственный социальный конструкт, не определяемый качественными особенностями per se. Нельзя, очевидно, найти специфическую причину конструкта, причудливо меняющегося в пространстве и во времени по воле законодателей. В современных государствах «преступность» охватывает качественно различные типы поведения — от карманной кражи до международного терроризма, от сексуальных домогательств — до экологических преступлений, которые также не могут иметь общую «причину» (кроме уголовного закона). Это не значит, что само конструирование преступности и «преступность» в ее законом определенных границах ничем не детермированы. Факт конструирования «преступности» объясняется рядом социальных, и прежде всего политических, факторов (интересы власти, правящего меньшинства, поиск «козла отпу27 Winfree L. Т., Abadinsky H. Understanding Crime. Theory and Practice. Chicago, 1996. P. 9-11, 28 Maxim P., WhiteheadP. Explaining Crime. Fourth Edition. Butterworth — Heinemann, 1998. P. 21. 9 ГилинскийЯ. 1) Преступность как социальное явление. С. 13—29; 2) Проблемы причинности в криминологической науке // Сов. государство и право. 1986. №8. С. 67-71.

Гилинский Я. И. Criminulogy Today

щения», интеграция общества против такого «козла», основание для содержания полиции и уголовной юстиции и многое другое). Социальные девиации проявляются через девиантное поведение, в том числе такое, коему присвоен статус (наклеен ярлык) «преступного». Девиантное поведение, нарушающее социальные нормы, имеет сложную «полипричинную» обусловленность, которую можно, вслед за М. Н. Гернетом (1926), обозначить как «весь социально-экономический строй». Ясно, однако, что «весь социально-экономический строй» порождает все социальные феномены, а отнюдь не только преступность и даже не только девиантность в целом. Конечно, можно назвать факторы, наиболее «сильные» в объяснении некоторых закономерностей и динамики преступности. Так, в современной «структурной» криминологии активно изучается зависимость преступности и отдельных ее видов от пола, возраста, класса, расы (этни30 ческой принадлежности). Более глубоким является обращение к социальному и экономическому неравенству как 31 объяснительной модели. Важным «криминогенным» и «девиантологенным» фактором служит противоречие между потребностями людей и реальными возможностями (шансами) их удовлетворения, зависящими прежде всего от места индивида или группы в социальной структуре общества, иначе говоря, степень социально-экономической дифференциации и неравенства. Чем ниже респонсивность общества — его способность удовлетворять потребности людей (A. Etzioni), тем выше уровень девиаций, включая преступность. Чем выше разрыв между богатыми и бедными (децильный коэффициент: соотм

Brown S., Esbensen F.-A., Geis G. Criminology: Explaining Crime and its Context. P. 137-157; Messerschmidt J. Crime as Structured Action. Gender, Race. Class, and Crime in the Making. SAGE Publications, Inc, 1997; Hagan J. Structural Criminology. New Jersey, 1989. 31 Maxim P., Whitehead P. Explaining Crime. P. 301-330; Messerschmidt J' Crime as structured Action. Gender, Race, Class, and Crime in the Making; Hagan J. Structural Criminology. 32

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1)2001 г.

ношение доходов 10 % самых богатых и 10 % самых бедных в популяции), тем выше уровень девиантности, в том числе преступности. Динамика децильного коэффициента (от 4,4 в 1990 г. до 15,0 в 1995 г.) и преступности (от уровня 1242 на 100 тыс. населения в 1990 г. до 1863 — в 1995 г.) в России вполне укладывается в эту схему. фиксируемый социологами (N. Luhmann) и криминологами (J- Young) процесс перехода общества от иерархических отношений к отношениям функциональной дифференциации с метокодом включения/исключения (inclusive/exclusive) означает, что «некоторые люди будут личностями, а другие только индивидами, что некоторые будут включены в функциональные системы, а другие исключены из них, оста32 ваясь существами, которые пытаются дожить до завтра». Это создает мощную социальную базу для дальнейшей эска33 лации негативных девиаций. Социальный контроль. Все основные проблемы и достижения криминологии в конечном счете явно или имплицитно сводятся к вопросу о социальном контроле над преступностью: что делать, чтобы преступность сократить («ликвидировать», удержать на прежнем уровне). Однако это сложная и относительно самостоятельная тема, развивать которую не позволяют рамки статьи. Нам остается лишь заметить, что авторское видение проблемы нашло 34 отражение в ряде публикаций.

ъг

Луман Н. Глобализация мирового сообщества: как следует системно понимать современное общество // Социология на пороге XX века: Новые направления исследований. М., 1998. С. 107. "Там же; Young J. The Exclusive Society. SAGE Publications Ltd, 1999; Crime and Social Exclusion / Eds. Finer C, Nellis M. Blackwell Publishers Ltd, 19 97; A Dangerous Class. Scotland and St.-Petersburg. Life on the Margin. Edinburgh, 1998. Гилинский Я. Кризис системы уголовных наказаний // Социологические исследования. 1993. № 8. С. 70-74; Социальный контроль над девиантностью в современной России / Под ред. Я. Гилинского. СПб., 1998; Gilinskiy У, Crime revention in Russia // Security Journal. 1998. № 1 1 . P. 109-114.

Лепешкина О.И. К вопросу об истории возникновения смертной казни

К вопросу об истории возникновения смертной казни в Древнерусском государстве О. И. ЛЕПЕШКИНА* В начале XXI в. можно констатировать вполне установившуюся мировую тенденцию либерализации уголовной политики, на что указывает, в частности, исключение из национальных правовых систем стран Западной Европы смертной казни и существенное ограничение этого вида наказания в законодательстве и правоприменительной практике ряда государств, в том числе и в России.' Институт уголовного наказания, пришедший некогда на смену догосударственным формам реакции на причиненный вред, несомненно, вносил порядок в общественную жизнь, но долгое время (период рабовладельческого общества, средневековья) оставался лишь возмездием, отвечавшим преступнику большим или равным злом. Генетически связанным с древним обычаем кровной мести оказался такой вид наказания, как смертная казнь. В дореволюционной науке уголовного права на это указывали проф. А. Ф. Кистяковский2, И. А. Малиновский,3 Н. С. Таганцев.4 Так, А. Ф. Кистяковский, в противовес господствовавшему в правоведении * Оксана Ивановна Лепешкина - соискатель Санкт-Петербургского государственного университета. 1 Шестаков Д. А. 1) Российская уголовно-правовая политика под углом зрения исторической тенденции к смягчению репрессии // Правоведение. 1998. № 4. С. 155; 2) Funkcije kary wedlug kodeksu karnego Federacji Roszjskiej у roku 1996 // Czasopismo prawa karwnego i nauk penalnich. Krakow, 1999. z 2. S. 73-84; 3) Die Todesstrafe in Russland - Entwicklungen in den neunziger Jahren // Monatssrift fur Kriminologie und Strafrechtsreform. 2000. № 6. 2 Кистяковский А. Ф. Исследование о смертной казни. Тула, 2000. С. 77. 3 Малиновский И. А. Кровавая смерть и смертные казни. Выл I Томск, 1908. С. 3. 4 Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая- В 9 т. Т. 2. М., 1994. С. 104. © О. И. Лепешкина, 2001

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

о смертной казни как учреждении исключильно государственном, высказал мнение, что институт смертно й казни, по своему содержанию, сложился еще в государственную эпоху в виде «кровавой мести (т. е. кровой _ О. Л.) или, точнее, в виде убийства в отмщение», что и было воспринято законодателем. 5 Обычай кровной мести появился в родовом обществе как юридическая форма реакции, отличная от предыдущих: съедение врага, ритуал жертвоприношения. Данный обычай имел место у всех народов и представлял собой право мстить обидчику за причиненный вред, если таковой последовал от чужого, а не сородича или соплеменника. Кровная месть составляла и обязанность, вытекавшую из «кровных уз рода».6 Нарушение обязанности лишало неотмстившего права наследования имущества убитого. Кровная месть поддерживалась языческой религией человека, по суеверию которого «тень убитого до тех пор не может найти покоя, пока убийца не будет умерщвлен»,' а также считалась моральным долгом, невыполнение которого влекло позор и признание недостойности предков. В период разложения первобытнообщинного строя и становления у народов государственности прежде безграничная кровная месть ограничивается. Круг лиц, могущих мстить, сужается до ближайших родственников. Существенно кровная месть ограничивается началом материального возмездия (талион), воздававшего равным за равное. 8 Теперь отмщение смертью следовало за убийство, хотя, по словам И» А. Малиновского, принцип талиона допускал расширительное толкование: за зло равным злом, и у отдельных народов смерть влекли приравненные по тяжести к убийству вредные деяния, например, прелюбодеяние.9 Мстить становится возможным только причинителю вреда. Государственная власть ограничи5

Кистяковский А. Ф. Исследование о смертной казни. Тула, 2000. С. 77. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К., Энгельс Ф. Избр. произв.: В 3 т. Т. 3. М 1983. С. 286. 7 Stem J. Суд над смертною казнью / Под ред. М. Я. Кантора. М., 1912. С. 4. Белогриц-Когпляревский Л. С. Общие черты истории уголовного права. Киев, 1893. С. 8. Малиновский И. А. Кровавая смерть и смертные казни. Вып. 1. Томск. 6

Лепешкина О.И. К вопросу об истории возникновения смертной казни

вает обычай кровной мести установлением права убежища, предоставлявшего неумышленно причинившему смерть укрыться от мести, например в храме, а также возможностью для потерпевшей стороны вместо мести принять выкуп. Именно на стадии своего ограничения обычай кровной мести известен в изустном «Законе русском», а впоследствии закрепляется в мирных договорах и законодательстве Древней Руси. Впервые в дошедших до нас памятниках древнерусского права кровная месть закреплена в ст. 4 договора Руси с Византией 911 г., предусматривающей ответственность за убийство грека или русского: «А ще кто убьет Хрестиана Русин или Христьян Русина, да умрет, идеже аще сотворит убийство. Аще ли убежит сотворивыи убийство, аще есть имовит, да часть его, сиречь, иже его будет по закону, да возмет ближний убьенаго, а и жена убившаго да имеет, толицем же, пребудет по закону. Аще ли есть неимовит сотворивыи убой и убежав, да держится тяжи, дондеже обрящется, яко да умрет».10 В данной статье отмщение смертью за убийство ограничено во времени и в пространстве, так как разрешено только сразу же после убийства, на месте его совершения; круг мстителей составили родственники убитого; право мести в случае бегства состоятельного убийцы заменялось выкупом всем его имуществом; месть распространялась только на обидчика, поскольку имущество его жены изъятию в уплату выкупа не подлежало. В случае же бегства неимущего убийцы его надлежало преследовать и предать смерти по суду: «Да держится тяжи» («пусть окажется под судом»).11 По мнению С. В. Жильцова, это положение договора, в котором смерть санкционировалась государственной властью и назначалась в судебном порядке, свидетельствует о появлении уголовного наказания в виде смертной казни.12 В другом договоре с Византией 945 г. досудебная месть уже упразднена. В ст. 13 (об убийстве) говорилось: «Аще убьет 10

Памятники русского права. Вып. I / Под ред С В Юшкова М 1952. С. 7. ' ' ' 11 Там же. С. 11. Жильцов СВ. Смертная казнь в праве Древней Руси и юрисдикция Великого князя в ее применении // Правоведение. 1997. № 4. С. 49. 36

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001 г.

^ Русина или Русин Хрестьянина, да держим будет створивыи убийство от ближних убьенаго, да убьют и. Аще ли ускочит створивыи убой и аще будет имовит, да возьмут имеье его ближьнии убьенаго. Аще'ли есть неимовит и ускочит же да ищют его, дондеже обрящется; аще ли обрящется, да убьен будет» |3 В этой статье родственникам убитого предписывалось лишь задерживать убийцу, а казнь, в том числе при поимке бежавшего несостоятельного убийцы, назначалась судом. Однако предание смерти по приговору суда осуществляли еще сами родственники убитого. 14 В первом кодифицированном законодательном памятнике Русской Правде Краткой редакции 1016 г. были предусмотрены положения о кровной мести, но не содержалось указаний на смертную казнь. В ст. 1 Правды Ярослава, устанавливавшей право мести за убийство, говорилось: «Убьет муж мужа, то мьстит брату брата, или сынови отца, любо отцю сына, или братучаду, любо сестрину сынови; аще не будет кто мьстя, то 40 гривен за голову; аще будет русин, любо гридин, любо купчина, любо ябетник, любо мечник, аще изъгои будет, любо словенин, то 40 гривен положити за нь». 15 В ч. 1 этой статьи определялся круг родственников, имеющих право мстить: отец, сын, братья (в том числе двоюродные), племянники, а при отсутствии лиц, могущих мстить, за убийство устанавливалась 40гривенная плата. По ч. 2 ст. 1 такая вира подлежала уплате за убийство как русина, кто бы он ни был: воин, купец, хозяйственный или судебный агент, так и изгоя или словенина-общинника. По вопросу о правовом основании кровной мести в этой статье историками права высказывались различные мнения. Так, С. В. Юшков указывал на послесудебный характер кровной мести, И. Ф. Эверс, напротив, - на досудебный ее характер.16 Большинство современных исследователей считают, что кровная месть, по Русской Правде, имела переходный характер от непосредственной расправы к наказанию. Подтверж13

Памятники русского права. Вып. I. С. 4i-34. Там же. С. 49. Российское законодательство Х-ХХ веков: В 9 т. Т. I. Законодательство Древней Руси / Под общей ред. О. И.Чистякова. М.. 1984. С. 47. 5 Там же. С. 50. ы

Лепешкина О.И. К вопросу об истории возникновения смертной казни

дением существования послесудебной кровной мести во время, действия Правды Ярослава может служить пример расправы Яна Вышатича с волхвами. Посланный князем для подавления восстания Ян Вышатич дает указание родственникам убитых отомстить волхвам, в чем усматривается выполнение им обязанностей княжеского суда.17 С. И. Викторский называл такую послесудебную месть смертной казнью, уголовным наказанием определяемым по суду и только «приводимым в исполнение не государственными органами, а частными лицами, которым передаются от государства обязанности и права палача».18 Фактическое уничтожение кровной мести, по нашему мнению, можно отнести ко времени принятия Правды Ярославичей, установившей за убийство в обиду и в разбое, совершенные в отношении знатных княжеских слуг (огнищанина и подъездного) 80-гривенную виру (ст. 19, 20). Юридический запрет на отмщение смертью за убийство был установлен уже в Русской Правде Пространной редакции после смерти Ярослава его сыновьями, которые «отложиша убиение за голову» и заменили его выкупами: «Но кунами ся выкупати» (ст. 2). | 9 В соответствии со ст. 3 за убийство всякого «княжа мужа» предусматривалась двойная вира 80 гривен, а простолюдина - 40 гривен. О введении собственно смертной казни по «Уставу» Владимира (не дошедшему до нас) 20 указано в памятнике обычного права «Повести временных лет» под 996 г., когда князь Владимир последовал совету призванных им византийских епископов о назначении такого наказания за разбой. «Живяше же Володимер в страсе божьи. И умножишася зело разбоеве, и реша епископи Володимеру: «Се умножишася разбойници; почто не казниши их?» Он же рече им: «Боюся греха». Они же реша ему: «Ты поставлен еси от бога на казнь злым, а добрым на милованье. Достоить ти казнити разбойника, но " Т а м же. С. 50-51. Викторский СИ. История смертной казни в России и современное ее состояние. М, 1912. С. 24-25. 18

Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. I. С. 64. Кузьмин А.Г. Об истоках древнерусского права // Сов. государство и право. 1985. № 2 . С. 112. 20

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1)2001 г.

. Володимер же отверг виры, нача казнити разг йникы..-»-2121 Как отмечает Р. Л. Хачатуров, вследствие разтия феодальных отношений разбой в это время становится актом классовой борьбы. 2 2 По мнению Н. П. Загоскина, предложение духовенства было вызвано не столько распространением разбоя, сколько попыткой привить к русской жизни положения Градского закона, по которым разбой карался повешением.23 Однако смертная казнь в законодательстве существовала недолго: «...и реша епископи и старци: "Рать многа; оже вира, то на оружьи и на коних буди": И рече Володимер: "Тако буди". И живяше Володимер по устроенью отьню и дедню». Таким образом, по совету тех же епископов и старцев, ввиду увеличения войн и необходимости содержания дружины, Владимир заменил смертную казнь денежным штрафом - вирой. Источником же применения светскими судами смертной казни служила Кормчая книга, а именно ее Градской закон как перевод Прохейрона греческого сборника церковно-светских законов - Номоканона (IX в.). По Градскому закону, например, смертная казнь путем отсечения головы грозила за убийство, вооруженное похищение женщины, кровосмешение, путем сожжения - за поджог. На основании Кормчей книги смертная казнь была регламентирована в памятнике церковного права Правосудье митрополичьем (XIII-XIV вв.). Так, смертная казнь устанавливалась за оскорбление князя: «Князю великому за безчестье глав(у) снять» и за убийство: «А д(у)шегоубца велит казнити градским законом: осъчи ег(о) да продажи, как стечет, а дом его на грабеж» (ст. 1, 12).24 В Древней Руси смертная казнь применялась за религиозные и государственные преступления. В 1071 г. в Новгороде 21

Повесть временных лет. Ч. I / Под ред. В. П. Андриановой-Перетц. М.; Л., 1950. С. 86-87. 22 Хачатуров Р. Л. Отказ от смертной казни в праве Древней Руси // Смертная казнь: за и против / Под ред. С. Г. Келиной. М., 1989. С. 385. 2: 'Загоскин Н. П. Очерк истории смертной казни в России. Казань, 1892. С 23-24. Правосудье митрополичье // Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси. Т. 3. М., 1964. № 8. С. 22-23. 39

Лепешкина О.И. К вопросу об истории возникновения смертной казни

казнен волхв за публичное порицание веры христовой и за мятеж; в 1157 г. в Киеве сожжен еретик Мартин; 25 за государственную измену были казнены в Москве в 1379 г. И. В. Вельяминов, в 1383 г. - Некомат. 26 Летопись указывает на случай сожжения в 1227 г. в Новгороде за колдовство четырех волхвов, а в 1230 г. за людоедство.27 В дальнейшем смертная казнь получила регламентацию в светском законодательстве лишь в конце XIV в. в Уставной Двинской грамоте (1397-1398 гг.) князя Василия Дмитриевича, юридически оформившей вхождение Двинской земли в состав Московского государства. В Грамоте наместникам предоставлялись определенные судебные полномочия и за кражу, совершенную в третий раз, вора предписывалось «повесити» (ст. 5). Установление смертной казни в Грамоте, пожалованной после подавления восстания 1397 г., при рецидиве кражи было направлено на защиту имущественных интересов класса феодалов. Рецидив указывал на повышенную опасность лица и легко определялся по знакам клеймения, поскольку по статье надлежало «татя всякого пятнити». С конца XIV в. смертная казнь применялась только за государственные преступления. Так, за изменнические деяния по повелению сына Дмитрия Донского князя Василия казнено путем четвертования 70 человек из Торжка. 28 В середине XV в, случаи смертных казней учащаются. 29 В 1462-1463 гг. путем обезглавливания казнены виновные в заговоре против Василия II. Осуждая это, летописец указывает, что православному государю не подобает такими казнями казнить, проливать кровь, особенно во время поста. 30 В 1487-1490 гг. казнены «крамолники» (изменники) в Вятке.31 Таким образом, юри25

Тагащев Н. С. Русское уголовное право. С. 104. Есипов В. В. Очерк русского уголовного права. Часть Общая. Варшава, 1894. С. 356. 27 Загоскин Н. П. Очерки истории смертной казни в России С 27 28 ПСРЛ. Т. 8. СПб., 1859. С. 63. 29 Рогов В. А. История уголовного права, террора и репрессий В Русском государстве. XV-XVII вв. М., 1995. С. 111. 30 ПСРЛ. Т. 23. СПб., 1910. С. 157. 31 Там же. Т. 4. Ч. 1. Вып. 2. Л., 1925. С. 527. 26

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

по применению смертной казни опредеась еще усмотрением князей. Однако редкость массовых казней периода становления Московского государства, по мнению В. А. Рогова, указывает на лояльность уголовной политики, проводившейся под влиянием сформировавшейся борьбе за независимость Руси от Орды идеологии бережного отношения к подданным. 32 Тесно связанным с происхождением смертной казни на Руси является вопрос об обстоятельствах ее введения. В дореволюционной истории права единого представления об этом не сложилось. По мнению одних исследователей, введение смертной казни обусловлено влиянием иностранного, прежде всего византийского, права. В. И. Сергеевич считал, что с принятием христианства на Руси, проникает и иноземное право с новой системой наказаний, включающей в себя смертную казнь.33 По мнению М. Ф. Владимирского-Буданова, смертная казнь противоречила национальным воззрениям русских, и последующее ее чрезмерное развитие объясняется внешним влиянием византийского права, а затем татарских обычаев.34 Н. П. Загоскин также считал смертную казнь на Руси, возникшей на почве византийского влияния.35 Другие исследователи, напротив, указывали на самобытный характер смертной казни. Так, И. Д. Беляев по поводу ст. 4 Договора 911 г. писал, что она представляет собой «чисто русский закон Олегова времени», не заимствованный ни из римского, ни из византийского права. Самостоятельность положений этой статьи, по его мнению, объясняется тем, что «назначение смертной казни» было мало употребительно в подобных случаях по римскому праву, и особенно тем, что «заменение смертной казни выкупом или отдачею имущества убийцы ближним Рогов В. А. История уголовного права, террора и репрессий в Русском государстве. XV-XVII вв. М., 1995. С. 109. Сергеевич В. И. Лекции и исследования по древней истории русского права. СПб., 1910. С. 407. Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. Ростовн/Д., 1995. С. 330. 189?

- Очерк истории смертной казни в России. Казань,

Лепешкина О.И. К вопросу об истории возникновения смертной казни

убитого» было не известно римскому праву и сильно развито в древнем русском праве. 36 Полную самобытность, по словам Е. Черноусова, выражает ст. 1 Краткой Правды, содержащая право послесудебной мести за убийство независимо от формы вины, тогда как в византийском праве смертную казнь влекло только предумышленное убийство. 37 Промежуточную позицию по этому вопросу занял С. В. Жильцов, по мнению которого, «распространение смертной казни на Руси происходило под влиянием византийского права. Однако применение смертной казни объективно вытекало из хода формирования правовых норм раннефеодального государства». 38 На наш взгляд, в этом следует согласиться с С. В. Жильцовым. В древнерусском праве обычай кровной мести санкционируется государственной властью; со временем мстить смертью становится возможным после решения суда. Попытка ввести в 996 г. смертную казнь и последующее применение ее на практике осуществляются на основе более развитого византийского права, не содержавшего уже кровную месть. В заключение можно отметить следующее. Особенность древних форм реакции на причиненный вред состоит в том, что они служили удовлетворению сначала личного, а затем общественного (обычай кровной мести) чувства мстительности. С зарождением рациональных взглядов эта реакция начинает соразмеряться с причиненным злом. Современный же институт наказания постепенно утрачивает свойство воздаяния равным за причиненный вред и для наказания в числе других устанавливается цель исправления. В этой связи смертная казнь, совпадающая по своему содержанию с древним отмщением смертью, не соответствует сложившимся в настоящее время в Европе требованиям, предъявляемым к уголовному наказанию. 36

Беляев И.Д. Лекции по истории русского законодательства. М-. 1901. С. 53. Черноусое Е. К вопросу о влиянии византийского права на древнейшее русское. Харьков, 1916. С. 315. 38 Жильцов С.В. Смертная казнь в праве Древней Руси и юрисдикция Великого князя в ее применении // Правоведение. 1997. № 4. С. 52.

СЕМЕЙНАЯ КРИМИНОЛОГИЯ

Проблемы внутрисемейного преступного поведения женщин Е. А. К О С Т Ы Р Я * В условиях обострившихся социально-экономических и политичесиких противоречий, на фоне возрастания обшей тревожности, нарушения социального равновесия, ломки многих общественных институтов в России со второй половины 80-х годов XX в. наблюдается небывалый рост числа преступлений во всех сферах социальной жизни, в том числе в семейной сфере. Число преступлений, совершаемых женщинами, несмотря на относительно небольшую их долю в общей массе преступного поведения (в 1992 г. — 11,4 %, в 1993 — 11,2, в 1994— 13,0, в 1995 — 14,9, в 1996 — 15,9, в 1997— 13,6, в 1998 г. — 17,3 %), имеет тенденции к росту. При оценке данных о зарегистрированных преступлениях женщин нельзя забывать об их большей, по сравнению с преступлениями мужчин, латентности. Проблема внутрисемейньх преступлений женщин имеет особое значение, так как, по нашим исслеЕлена Анатольевна Костыря — кандидат юридических наук, доцент, наальник кафедры криминологии Санкт-Петербургского университета МВД РФ. 1

Е. А. Костыря, 2001

Костыря Е. А. Проблемы внутрисемейного преступного поведения женщин^

между полами, наличие двойной нагрузки женщин — в общественном производстве и семье. Эти обстоятельства усугубляют социальную нестабильность в Российской Федерации. Внутрисемейное преступное поведение женщин наносит ущерб законым интересам детей и других членов семьи, оказывает влияние на рост числа правонарушений среди несовершеннолетних. Потребность исследования внутрисемейных преступлений женщин диктуется и логикой развития криминофамилистики, которая в последние три десятилетия все больше внимания уделяет феномену насилия в семье. В России не сформирована законодательная база противодействия внутрисемейному преступному поведению; в системе уголовной статистики не ведется учет преступлений в сфере семьи. Следует отметить, что термин «семейная криминология» (кримино-фамилистика) введен в научный оборот для обозначения отрасли криминологии, изучающей взаимосвязь между институтом семьи и преступностью, Д. А. Шестаковым в 1980 г. Предмет семейной криминологии включает проблему внутрисемейных преступлений как социально-правовое явление, «семейные» причины преступлений, совершаемых в различных сферах общества, также предупреждение преступлений посредством воздействия на семью. До сих пор в семейной криминологии проблемы внутрисемейного насилия исследовались как составная часть проблемы преступлений против членов семьи. Однако вопросы о влиянии тендерных (половых) ролей на преступное поведение женщин в семье нуждаются в специальном изучении. Зарубежный, и прежде всего американский, подход к вопросам семейного преступного поведения в отличие от российской семейной криминологии сформировался под влиянием женского феминистического движения. На Западе отсутствует системно разработанная Концепция «семейных» причин массового воспроизводства преступлений, отображающая общесоциальный, групповой и индивидуальный уровни детерминации преступлений. Кроме того, в США исследования преступлений в семье образуют частную теорию, которая охватывает главным образом практическую сторону проблемы.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (I) 2001 г.

В настоящий период в США, в странах Западной и Восточной Европы семейная криминология не сформирована как научная отрасль, имеются разработки лишь отдельных ее направлений, в частности проблем семейного насилия и сексуальных злоупотреблений. В России семейная криминология сформировалась под воздействием криминологической науки в целом. Она представляет собой социально-правовую дисциплину с устоявшимся понятийным аппаратом, теоретической и эмпирической базой. В связи с развитием семейной криминологии в ее предмете необходимо выделить различные виды внутрисемейного насильственного преступного поведения: преступления против супругов; преступления против родителей; преступления против детей; преступления против иных родственников и свойственников; внутрисемейные преступления мужчин; внутрисемейные преступления женщин. Семья имеет две плоскости взаимосвязанных отношений: «муж — жена» «родители,;—дети». Кроме того, семья характеризуется пространственной локализацией семейной группы (дом, жилище), способом организации хозяйства, стилем общесемейной деятельности родителей и детей, моральными и нравственными установками, наличием целей,, соединяющих членов семьи. Семья — это тот социальный институт, воздействие которого обладает значительным моральным и социальным мобилизирующим потенциалом. Ослабление семейного влияния на человека коррелирует с его преступным поведением. Внутрисемейные преступления, подавляющее большинство которых связано с применением насилия одним из членов семьи по отношению к другому члену семьи, в том числе детоубийства и другие преступления против детей, обычно имеют в своей ос: нове конфликт либо внутри семьи между ее членами, либо между членами семьи и ее окружением. Данное направление криминологии семейных отношений в США чаще всего именуется «domestic violence» (домашнее насилие). В научных публикациях большое внимание уделяете» созданию системы предотвращения насилия в семье, разрабатываются гарантии надлежащей реакции на случаи семейного насилия, рассматри45

Костыря Е. А. Проблемы внутрисемейного преступного поведения женщин

вается вопрос об ответственности должностных лиц за непринятие мер по защите населения от семейного насилия. В странах Европы и США изучается деятельность различных служб по предотвращению насилия, исследуется эффективность мер адаптации людей, подвергшихся насилию в семье, и лиц, совершивших его. Придается важное значение информированию общественности об этих вопросах. В российских исследованиях внутрисемейного насилия глубоко изучен вопрос о системе причин этого явления, разрабатывается теоретическая основа для законодательных мер его предупреждения. Так, выявлено, что отличие женского преступного поведения от мужского заключается не только в количестве совершаемых преступлений, но и в качественных характеристиках, в способе и орудиях совершения преступления, в роли, которую выполняют женщины при совершении преступления, в выборе жертвы. К внутрисемейным преступлениям, по УК РФ, относятся две группы преступных посягательств: 1) предусмотренные главами 16 «Преступления против жизни и здоровья», 17 «Преступления против свободы, чести и достоинства личности», 18 «Преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности», совершенные одним членом семьи в отношении другого; 2) выделенные в главу 20 «Преступления против семьи и несовершеннолетних». Преступления первой группы распределились следующим образом (составы преступлений именуются в терминологии УК РФ 1996 г.): убийство — 15,4 %, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью — 43,5%, умышленное причинение легкого вреда здоровью — 35,9%, убийство при превышении пределов необходимой обороны — 4,6 %.' По нашим приблизительным подсчетам, тяжкие и особо тяжкие внутрисемейные преступления, совершенные женщинами, составляют в России ежегодно около 35-40 % от общего числа женских насильственных преступлений. Чрезвычайно большая доля осужде1

Данные приведены в процентном отношении к общему числу изученных внутрисемейных преступлений, совершенных женщинами. 46

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

ния женщин за тяжкие и особо тяжкие внутрисемейные преступления отчасти может быть объяснена высокой латентностью преступлений небольшой и средней степени тяжести, совершаемых женщинами, а также либерализмом по отношению к женщине при возбуждении уголовных дел и освобождении их от уголовной ответственности. Для изучения социально-демографических характеристик автором данной статьи использовались вопросники, а также метод анализа уголовных и архивных материалов. Психологическое исследование личности преступниц осуществлялось при помощи психологических методик стандартизированного многофакторного метода исследования личности (СМИЛ) и 16-факторного опросника Р. Б. Кеттелла. Результаты обработаны с использованием автоматизированной системы комплексного статистического анализа STATISTICA. Нами исследованы три группы респондентов. В первую группу входили женщины, совершившие насильственное преступление против члена семьи супруга — сожителя, детей, родителей либо родственников, проживавших и ведущих совместный быт с преступницей. Вторую группу составили законопослушные женщины, не привлекавшиеся к уголовной ответственности, однако имеющие социально неблагополучные, конфликтные семьи. Респонденты данной группы характеризовались злоупотреблением спиртными напитками, различной степенью алкоголизма, привлечением к административной ответственности. Около 49 % респондентов состояли на учете в районных отделах профилактики правонарушений несовершеннолетних, направлялись на консультации в Городской центр «Семья», Санкт-Петербургский кризисный психологический центр для женщин, к юристам и психологам петербургских общественных объединений и организаций, оказывающих помощь семьям и женщинам. В третью группу респондентов входили женщины, имеющие социально благополучные семьи, высокий уровень образования и социальной активности. Было выявлено, что средний возраст женщин, совершивших насильственные преступления в в сфере семьи, составля-

Коетыря Е. А. Проблемы внутрисемейного преступного поведения женщин

ет 32-34 года. За последние пять лет произошло снижение образовательного уровня этих женщин на 2,4 условных класса; увеличилось число женщин, совершивших преступления, которые имеют уровень образования ниже среднего. Данная категория составляет почти 1/3 всех опрошенных. Среди женщин, совершивших внутрисемейные преступления, 49,2 % воспитывались в неполных семьях; 32,8 % — имели родителей, злоупотреблявших алкоголем; 10,0 % опрошенных показали, что их родители совершали правонарушения и преступления разной степени тяжести. Случаи применения насилия имели место в 22,6 % родительских семей. По данным опроса женщин, принадлежащих к первой контрольной группе, в неполных семьях воспитывались 42,0 %, в 21,8 % случаев родители респондентов злоупотребляли алкоголем. Применение насилия со стороны матери составило 3,0 %, отца — 7,8 %. Респонденты второй контрольной группы в 12,7 % случаев воспитывались в неполных семьях; в 4,8 % случаев — в семьях, в которых один из родителей злоупотреблял алкоголем; случаи применения насилия в семье составили 1,2 %. Данное исследование показало, что фактором, заметно влияющим на формирование агрессивности женщины, является применение насилия в родительской семье. Существенное влияние на формирование личности женщины-преступницы оказывает злоупотребление ее родителей алкоголем. Криминогенная ситуация в семье, по данным исследования, нередко характеризуется длительной конфликтностью в условиях сильной эмоциональной взаимосвязи между членами семьи, ссоры и скандалы в семье перемежаются с состояниями согласия. 29 % респондентов являлись участницами конфликта на протяжении почти пяти лет. В развитии криминогенной ситуации присутствуют две стороны — преступник и жертва преступления. При совершении преступления часто важнейшую роль играют отношения, в которых находятся жертва и преступник. В генезисе внутрисемейных преступлений жертва преступления играет значительную роль. Тесный

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

контакт, переплетение эмоций, застарелые, неразрешенные в течение длительного периода времени конфликты, развивающиеся на семейно-бытовой бытовой почве, в ряде случаев приводят к виктимизации членов семьи. В 27,6 % случаев потерпевший был инициатором конфликта, возникшего за некоторое время до преступления, наносил удары, душил, угрожал, связывал, запирал либо выгонял будущую преступницу из дома. Активные, агрессивные потерпевшие были выявлены в 19,1 % ситуаций, непосредственно предшествующих преступлению. В 78 % ситуаций совершения преступления с негативным поведением он находился в сильной стадии алкогольного опьянения. В ситуации с позитивно направленным потерпевшим выделяется группа, составившая 17,7 % случаев, в нее по большей части входят родители преступниц, родители супруга, иные родственники. В 37,0 % всех совершаемых женщинами в семье преступлений конфликтная ситуация возникает по причине допускаемого жертвой преступления жестокого обращения с детьми преступницы. Материалы исследований позволяют дать следующую возрастную характеристику потерпевших от женского внутрисемейного насилия. В 39,6 % случаев жертвами внутрисемейных преступлений становятся взрослые лица в возрасте 31-40 лет; в 14,5 % случаев — несовершеннолетние в возрасте до 7 лет; в 10,6 % — в возрасте до 17 лет; в 6,2 % — престарелые родственники в возрасте от 60 лет и старше; в возрасте 18-29 и 41-50 лет — соответственно 11,1 и 13,0 %. Жертвы внутрисемейных преступлений, совершаемых мужчинами и женщинами, распределились следующим образом: супруг(а), сожитель(ница) — 49 и 39 %, родители — соответственно 18,7 и 28 %, дети — 7 и 15,6%. Остальные категории потерпевших распределяются примерно одинаково и составляют от 8 до 3 % случаев. Можно констатировать, что супруги являются наиболее виктимной категорией членов семьи. В причинном комплексе явлений и процессов, обусловливающих массовое преступное поведение, значительное место принадлежит обстоятельствам социальной жизни. Адаптируясь к социальным переменам в процессе исторического развития, се49

Костыря Е. А. Проблемы внутрисемейного преступного поведения женщин

мья претерпевает значительные изменения. Неравномерность этих изменений и большое культурное разнообразие народов России предопределяют и многообразие существующих моделей семьи, многие из которых носят переходный характер. Развитие общества (индустриализация, урбанизация, эмансипация женщины, перемещение производительной деятельности за пределы семьи) ведет к тому, что преобладающая до недавнего времени патриархальная, сложная по составу многодетная семья постепенно уступила место малодетной семье, состоящей преимущественно из одной брачной пары с детьми или без детей с равноправными отношениями членов семьи. Существовавшие во все времена противоречия между мужчинами и женщинами, между родителями и детьми в переживаемый ныне переходный период развития семьи обострились в глобальном масштабе. Изменение института семьи, социальной и семейной ролей женщины — процесс объективный. Подход к семье, ориентированный на традиционное понимание разделения обязанностей и ответственности между мужем и женой, родителями и детьми, семьей и обществом, сегодня вступает в противоречие с тенденциями развития общества. В процессе общественного развития возникают новые механизмы семейной саморегуляции, соответствующие новому положению членов семьи. Применительно к общесоциальному уровню причинности акцентируется внимание на особой значимости криминогенной конфронтации между социальными группами мужчин и женщин. Соответственно сложившемуся в семейной криминологии подходу (Д. А. Шестаков и др.) под предупреждением преступлений посредством воздействия на семью, или криминологической коррекцией семейных отношений, понимается целостная система мер использования совокупности присущих семье возможностей, направленных на нейтрализацию семейных криминогенных факторов как в общесоциальных масштабах института семьи, так и в конкретных семьях. Криминологическая коррекция семейных отношений является одной из составляющих общей политики реагирования на преступность со стороны государства и состоит в обеспечении 50

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

правомерного, позитивно направленного поведения, в воздействии на присущие институту семьи детерминанты преступного поведения, в предотвращении и разрешении конфликтных ситуаций, а также во включении семьи в процесс профилактики преступного и правонарушающего поведения любых видов. Надо иметь в виду, что, как показывает зарубежный опыт, наибольших успехов достигают те меры предупреждения внутрисемейного насилия, инициатива которых происходит не «сверху» — от властных органов, а «снизу» — от «общины», от различных инициативных групп, от местного самоуправления, от так называемой коммунальной превенции преступлений. Весьма полезным было бы создание в России, по примеру Великобритании, Канады, Польши, США, центров комплексной (правовой, социальной, психологической) помощи семье и жертвам внутрисемейных преступлений, а также приютов для лиц, подвергшихся насилию в семье. В настоящее время состояние борьбы с преступностью, в том числе профилактики преступлений, в России явно неудовлетворительно. Профилактическая служба, которая более, или менее успешно функционировала в 70-е годы в системе органов внутренних дел, в 80-е годы была фактически разрушена. Для успешного становления государственной системы профилактики преступлений вообще и для создания предупреждения внутрисемейных преступлений в частности необходимо проведение работы на всех уровнях. На общесоциальном уровне реагирования на внутрисемейные преступления и относящиеся к сфере семьи причины в целом нужен ряд мер, которые должны быть направлены на наиболее эффективное использование позитивных элементов, присущих институту семьи, и на проведение определенных структурных изменений, связанных со взаимной адаптацией семьи и экономики. Данный процесс должен включать в себя следующие этапы: 1) проведение политики социальной и экономической поддержки семьи; 2) стимулирование развития социальной инфраструктуры, Учреждений здравоохранения, образования, бытового обслуживания:

"Костыря Е. А. Проблемы внутрисемейного преступного поведения женщин

3) обеспечение возможностей семьям выбирать формы воспитания детей и ухода за нетрудоспособными членами семьи; 4) усиление роли Министерства социальной защиты населения РФ в работе с семьями, поддержке родителей, имеющих детей; создание системы консультационной, психологической, социальной и юридической помощи семье; 5) создание эффективной государственной системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, охраны их прав; поддержка семей, имеющих детей, в вопросе повышения эффективности семейного воспитания; 6) включение в сферу криминологической коррекции семейных отношений воспитательных систем, введение в общеобразовательные программы обучения обязательных курсов конфликтологии, основ виктимологической профилактики, правовой культуры; осуществление координации деятельности правоохранительных органов и учреждений образования; 7) формирование в составе территориальных, районных служб социальной помощи сети учреждений социального обслуживания семьи, включая оказание услуг по уходу за детьми, престарелыми и больными членами семьи, материальной, жилищной и консультативной поддержки нуждающихся в посторонней помощи семей, отдельных членов семьи в кризисных ситуациях; создание принципиально новых учреждений для временного проживания в них беременных женщин, матерей с детьми, в том числе одиноких юных социально неадаптированных матерей, детей, попадающих в экстремальные условия из-за асоциального поведения родителей или родственников, центров усыновления и др.; обеспечение правовой, психологической, информационной поддержки и сопровождения, социального устройства. В качестве важных составляющих политики предупреждения преступлений должны выступать: социальная помощь малообеспеченным семьям, а также социальная поддержка материнства и детства; создание условий для решения жилищных проблем — создание фонда резервной жилой площади для расселения лиц, участвующих в криминогенном семейном конфликте, учет освобождающихся комнат в коммунальных 52

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

квартирах, использование их на основании представления органов внутренних дел. Несомненно, законодательная база криминологической коррекции семейных отношений должна развиваться как составляющая часть общего криминологического законодательства, которое в настоящее время рассредоточено по разным отраслям права. Ощущается потребность в разработке особой криминологической законодательной отрасли. В России обсуждается ряд проектов законодательных актов о предупреждении преступлений. Так, разрабатывается проект Федерального закона «О предупреждении насильственных преступлений в семье».2 Этот Закон задуман в качестве воплощения правовой концепции предупреждения насильственных преступлений в семье. Он должен включать в себя как общие нормы «прямого действия», так и нормы, относящиеся к различным отраслям законодательства (семейного, гражданского, административного, уголовного, уголовно-процессуального) или дублирующиеся в нем. При дальнейшей работе над законопроектом, по нашему мнению, нужно учесть следующие предложения. По уголовным делам о внутрисемейных преступлениях необходимо предусмотреть возможность участия в уголовном процессе представителя ведомства, координирующего предупреждение насилия в семье (Департамент семьи и детства при.Министерстве социальной защиты населения РФ). С появлением в российском уголовном законодательстве нормы об освобождении от уголовной ответственности в связи с примирением лица, совершившего преступление, с потерпевшим этот опыт нуждается в осмыслении. В связи с подготовкой нового УПК высказываются предложения о регламентации примирительной Процедуры, в том числе с привлечением к ней посредников. Трудности профилактики внутрисемейных преступлений, совершаемых женщинами, характеризуются тем, что отношения в семье малодоступны социальному контролю. Эти отно- Шестаков Д. А. Семейная криминология. СПб., 1996. С. 249-250.

Костыря Е. А. Проблемы внутрисемейного преступного поведения женщин

Трудности профилактики внутрисемейных преступлений, совершаемых женщинами, характеризуются тем, что отношения в семье малодоступны социальному контролю. Эти отношения глубоко интимны, а их участники не всегда осознают их истинный характер, равно как и внутренние побуждения тех или иных своих действий в рамках складывающихся отношений. Современная семья все более проявляет тенденцию к замкнуто-обособленной жизни. Индивидуальная профилактическая работа с лицами, включенными в сеть семейного общения, связана с определенным вмешательством в их личную жизнь. Все это требует исключительного такта и высокого профессионализма от субъектов профилактики, предполагает знание ими основ психологии и педагогики. Коррекция женского внутрисемейного преступного поведения не может рассматриваться в отрыве от проблем семейного насилия в целом. Данные опроса сотрудников правоохранительных органов показывают, что 48 % респондентов могли предсказать совершение женщиной насильственного преступления против супруга (сожителя); 35 % — предупреждали женщин о возможности такого исхода; 18 % — указали на основные причины семейных конфликтов, такие, как алкоголь, грубость со стороны одного из супругов, безработица, психические расстройства; около 21 % — согласились, что в ситуации семейного конфликта необходима помощь общественных организаций, специализирующихся на разрешении таких ситуаций; 39 % — признали, что не подготовлены должным образом к работе с конфликтными семьями и решению таких проблем; 12 % — считают свой уровень знаний недостаточным; 36 % — объясняют нежелание разбирать подобные дела общей перегруженностью сотрудников ОВД. В настоящее время профессиональная подготовка к работе в данной области почти не ведется. Среди сотрудников тех государственных органов, которые призваны заниматься внутрисемейными проблемами, уровень знаний о семейных отношениях невысок.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

К вопросу о субъекте детоубийства О. В. ЛУКИЧЕВ* В широком смысле слова детоубийством может быть признано умышленное или неосторожное лишение жизни ребенка различного возраста и любым лицом. Однако в уголовном праве этот термин принято понимать в более узком значении, а именно: умышленное убийство матерью своего новорожденного ребенка во время родов или вскоре после них. Такое понимание термина «детоубийства» принято и в судебной медицине. Его уголовно-правовой характеристике посвящена ст. 106 УК РФ. Данные официальной статистики свидетельствуют о том, что с середины 80-х гг. до 1990 г. в России отмечалось снижение числа зарегистрированных детоубийств на 80 %. С 1991 г. начинается заметный рост их регистрации. Так, в 1990 г. было зарегистрировано 102 детоубийства, в 1995 г. — 198 детоубийств, в 1997 г. — 220, в 1998 г. — 216, а в 1999 г. — 251 дето1 убийство. Значительно возросло число выявленных лиц, совершивших эти преступления. Однако представляется, что реальная картина несколько иная, так как эти преступления обладают высокой степенью латентности. Значительная часть убийств новорожденных «скрывается» за абортами. Большое количество детоубийств не попадает в официальную статистику по причине их сокрытия от учета, что также является распространенным явлением. Необходимо учитывать также то, что состав данного преступления является новым для УК РФ, еще недостаточно изученным правоприменителем. * Олег Васильевич Лукичев — кандидат юридических наук, доцент Санкт-Петербургского университета МВД РФ. ' Власть: криминологические и правовые проблемы. М., 2000. С. 400. О. В. Лукичев, 2002 55

Лукичев О. В. К вопросу о субъекте детоубийства

Детоубийство — одно из тех преступлений, которые расценивались различно не только в различные исторические эпохи, но и в одно время. Это объясняется прежде всего чрезвычайно резкими противоречиями во взглядах на значение и общественную опасность детоубийства в разные эпохи развития общества. Немецкий ученый Ансельм Фейербах одним из первых обосновал в уголовном праве точку зрения об особых причинах, смягчающих ответственность для детоубийц. Он считал, что «страх потери половой чести» лицом «нравственно доброкачественным» является мотивом «столь же благородным, как и оправданным» при совершении такого преступления, как детоубийство, что является основанием уменьшения наказания за 2 него. Тяжкие и позорные наказания, налагаемые за детоубийства государством и церковью, вызывали отпор со стороны поэтов и гуманных людей, указывающих на смягчающие обстоятельства — соблазны и страсть, несовершенство законов. Порождением морали и закона, осуждавших внебрачную беременность, считал детоубийство Брнесо де Варвиль. Он писал: «Детоубийство является результатом противоречия природы и наших нравов и законов. Закон осуждает на смерть желающих избежать позора... Какое противоречие! Из двух что-нибудь одно: необходимо или чтобы всякая беременность 3 уважалась, или чтобы закон был менее суров». О сильных страданиях «брошенной» женщины, не выдерживавшей позора измены и убившей своего сына, повествует в стихотворении «Детоубийца» Фридрих Шиллер (1781 г.): «...О изменник. Иль тебе нет дела, Как страдала молодая мать. ...Нет мой мальчик. Звать отца не время, Он других голубит сыновей. Проклянешь ты, призираем всеми, Наслаждения матери своей. ...Вопеют они о ложной клятве мужа, Каждый звук той клятвы не забыт, 2 3

Фейербах А. Уголовное право. Кн. II. СПб., 1811. С. 75-76. Цит. по: Гернет М. N. Детоубийство. М., 1911. С. 92.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г. Сердце сжалось, и петля все туже... 4 Так был мною сын убит...».

А. С. Пушкин в «Романсе» («Под вечер, осенью ненастной») рассказал о женщине-матери, подбросившей «младенца на порог чужой», объяснив причину случившегося вечным стыдом, несовершенством закона: «Закон неправедный, ужасный 5 К страданию осуждает нас...»

Ужасную историю двойного убийства — двух новорожденных описал в рассказе «Розали Прюдан» Ги де Мопассан, так определив причины и обстоятельства убийства: «По общему мнению, она совершила этот зверский поступок в минуту иступ ленного отчаяния, так все свидетельствовало о ее стремлении сохранить и вырастить своего первенца... Убивать не хотела (из показаний в суде)... случилось со мной раньше, чем я ждала. Сколько тянулись роды — час, два, три, я себя не помню от боли... Только положила его на постель, как вдруг снова боль, да такая, что я света не взвидела. Родила второго. Не помня себя, набросила я на них подушку... раз уж нельзя было сохранить обоих, и сама еще навалилась сверху. Потом вернулась к себе и легла, и стало так худо, что не встать никак... Женщины 6 в зале громко рыдали. Девица Прюдан была оправдана». В XIX веке благодаря научным достижениям медицины, появляется еще одно обстоятельство, свидетельствующее в пользу снисходительного отношения к детоубийцам: наличие особого потрясения психики у матери-роженицы, вызванное родовыми муками. «Исходная точка, с которой смотрит закон на детоубийство, заключается в особенном психическом состоянии родительницы, и сообразно с этим строится весь состав 4

Шиллер Ф. Детоубийца // Изд. Брокгаузера и Ефронта / Под ред. профессора Венгерова Т. I. СПб., 1901. 5 Пушкин А. С. Под вечер осенью ненастной... Романс // Поли. собр. соч. Т. I. СПб., 1903. С. 163-164. 6 Ги де Мопассан. Розали Прюдан // Библиотека «Огонек». Изд. Правда: В 12 т. Т. 6. С. 231-235. М., 1958. 57

Лукичев О. В. К вопросу о субъекте детоубийства

преступления», — отмечал известный русский криминалист 7 Н. С. Таганцев. Диспозиция ст. 106 действующего УК РФ определяет, что субъектом преступления — убийство матерью новорожденного ребенка — может быть только мать. Понятие «мать» всегда ассоциировалось с женщиной, родившей, вскормившей и воспитавшей своего ребенка. Статья 1 п. 1 СК РФ провозглашает: «Семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства». Законодательное признание женщины матерью мы находим в главе 10 «Установление происхождения детей» (СК РФ). Так, ст. 48 «Установление происхождения ребенка» определяет: «Происхождение ребенка от матери (материнство) устанавливается органом записи актов гражданского состояния на основании документов, подтверждающих рождение ребенка матерью в медицинском учреждении, а в случае рождения ребенка вне медицинского учреждения на основании медицинских документов, свидетельских показаний или на основании иных доказательств». Но есть и несколько иной подход к рождению ребенка женщиной, когда зачатие осуществляется не в результате совокупления, и не в чреве той женщины, которая по закону может быть признана матерью. Новые «люди из пробирки» уже живут среди нас. Возникновение человеческой жизни искусственным путем перестало быть пищей для ума писателей-фантастов. «Новая популяция «людей, зачатых с помощью экстракорпорального оплодотворения позволило обрести счастье отцовства или материнства уже более 150 тыс. человек по всему миру. Первый «ребенок из пробирки» в Советском Союзе родился в феврале 1986 г. в Москве, спустя полгода — в Санкт-Петербурге (Ленинграде), где в 1993 г. открылся современный Центр экстракорпорального оплодотворения на базе Института гинекологии и 8 акушерства им. Отто (Российско-американский). Правомер1 Таганцев Н. С. О преступлениях против жизни по Русскому праву 2-е изд. СПб., 1873. С. 30 8 Дембо Ж. Новая эволюция — человечество из пробирки // Смена 1996. 24 февр.

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001

ность деятельности центров экстракорпориального оплодотворения (далее — ЭКО) закреплена рядом нормативных актов и приказом Министра здравоохранения РФ № 301 от 12 декабря 1994 г. Экстракорпоральный метод — уникальный способ борьбы со всеми видами бесплодия кроме одного, когда невозможно родить ребенка, если его не в чем выносить (по каким-то причинам удалена матка). В этом случае воспользовавшись ЭКО, и получив эмбрион из яйцеклетки и сперматозоида «бесплодных» супругов, его переносят в матку здоровой женщины. Если он там «прижился» и женщина смогла выносить его положенный срок — перед нами случай суррогатного материнства. Чаще всего, суррогатными матерями становятся близкие родственницы бесплодной женщины — мама, сестра, тетя, но может быть и абсолютно посторонняя женщина. Вступивший в силу с 1 марта 1996 г. новый СК РФ констатирует в ч. 4 п. 2 ст. 51: «Лица, состоящие в браке между собой и давшие согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой женщины в целях его вынашивания, могут быть записаны родителями ребенка только с согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери)»; в ч. 2 п. 3 с. 52: «Супруги, давшие согласие на имплантацию эмбриона другой женщине, а также суррогатная мать (ч. 2 п. 4 ст. 51 настоящего Кодекса) не вправе при оспаривании материнства и отцовства после совершения записи родителей в книге записей рождений ссылаться на эти обстоятельства». Что дальше? Дальше — правовой вакуум с массой вопросов без ответов, например: как защитить права биологических родителей? Что будет, если суррогатная мать захочет оставить себе родившего ребенка? И многие другие. Согласно текста ст. 106 УК РФ такая беременная женщина («суррогатная мать») не может быть признана субъектом рассматриваемого преступления. Поэтому в законе следовало бы использовать не термин «мать», а медицинские термины «роженица» и «родильница». Автор статьи присоединяется к дан59

Лукичев О. В. К вопросу о субъекте детоубийства 9

ной позиции А. Н. Красикова. Определив «мать» как субъект убийства новорожденного ребенка, законодатель впервые в диспозиции статьи назвал те признаки, которые послужили основанием для отнесения нормы о детоубийстве к составам со смягчающими обстоятельствами — это «психотравмирующая ситуация» и «состояние психического расстройства, не исключающего вменяемость». Названные признаки характеризуют второй и третий виды убийств, составляющих альтернативный состав преступления — убийство матерью новорожденного ребенка ( ст. 106 УК). 8 первом виде убийства законодатель подразумевает особое труднопереносимое психофизическое состояние женщины, вызванное родоразрешительным процессом, конкретизируя в статье: «во время или сразу же после родов». Так, пребывание женщины в состоянии беременности значительно отражается на всем: организме женщины, и в первую очередь на ее психике. «У большинства беременных,— пишет М. О. Гуревич, — наблюдаются незначительные изменения со стороны настроения, обычно связанные с соматическими нарушениями. В некоторых случаях — ипохондрические идеи, импульсивность, навязчивое состояние. Эти явления бывают сильнее выраженны в тех случаях, когда беременность является нежелательной, 10 или роды были неблагополучными». Сравнительно большие потрясения характеризуют женщину во время родов и сразу же после родов. «Рождение человека, — писал В. И. Ленин, — связано с таким актом, который превращает женщину в измученный, истерзанный, обезумевшей от боли, окровавленный, полумертвый кусок мяса». «Посмотрев на роженицу, — говорил в докладе на VIII 9

Красиков А. Н. Уголовно-правовая охрана прав и свобод человека в России // Тр. Саратовская государственная академия права. Саратов, 1996. С. 47. — С момента начала процесса родов женщину называют роженицей, после рождения плода, изгнания последа женщину называют родильницей (см.: Краткая медицинская энциклопедия. М., 1973. С. 586-587.) 10 'Гуревач М. О. Психиатрия М., 1949. С. 312. — См. также: Жорданна И.Ф. Учебник акушерства. 3-е изд. М., 1961. С. 90, 270; Петченко А И. Акушерство. 2-е изд. Киев, 1963. С. 79-80: Сердюков М. Г. Судебная гинекология и судебное акушерство. 2-е изд. М., 1964. С. 161. 60

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

Всесоюзном съезде акушеров и гинекологов Л. П. Николаев, мы увидим возбужденное красное или испуганное бледное лицо, расширенные глазные щели, расширенные зрачки, выражение муки, ужаса в глазах, стиснутые зубы, пересохший рот, глубокая частота дыхания, учащенный напряженный пульс, нередко дрожь во всем теле, мы услышим стоны, крики, вопли. Здесь и боль, и страх, и ужас, а нередко и ярость от кажущейся безрезультативности родовых мук»." Нервная система истощается родовыми болями и находится в состоянии повышенной возбудимости, что еще более проявляется при тяжелых родах, которые создают почву для разного рода психозов. «Во время родов, — указывает К. К. Скробанский, — женщина может дойти до поступков самых невероятных и даже до самоубийства. Во время беременности преобладают преимущественно депрессивные формы психозов, спутанность понятий, страх, самообвинение и значительно реже состояние возбуждения — маниакальное состояние, повышенная чув12 ствительность и двигательное возбуждение». Как показывают материалы судебной практики и данные специалистов медицины, некоторые женщины во время и сразу же после родов находятся в состоянии, при котором их способность понимать значение своих действий и руководить ими значительно ослабла. Такое состояние в литературе определяется по-разному: «душевное потрясение», «нарушение душевного равновесия», «особенное возбуждение», «нервное напряжение», «особое психическое состояние» и т. д. Это особое психическое состояние женщины в совокупности с иными обстоятельствами и может/явиться причиной детоубийства. «Вот почему, — указывал А. О. Эдельштейн, — голос психиатра в изучении детоубийства особенно авторитетен, так как совершение правонарушения совпадает с моментом, когда организм женщины переживает сильнейшее физическое и психическое потрясение. Это обстоятельство служило решающим 11

Николаев А- П. О физической и биологической сущности эмоциональных переживаний роженицы // Тр. VIII Всесоюзного съезда акушеров и гинекологов. Киев, 1930. С. 650-660. 12 Скробанский К. К. Учебник акушерства. М.. 1943. С. 216. 61

К ВОПРОСУ О субъекте детоубийства

моментом в определении участи детоубийц... Не будет преувеличением сказать, что детоубийство являлось, пожалуй, чуть ли не единственным правонарушением, в котором задолго до завоевания психиатрами должного места в суде судья без него принимал во внимание психическое состояние обвиняемой».1313 Можно полагать, что под иными или, как определил законодатель в диспозиции ст. 106 УК РФ, — «психотравмирующими ситуациями» и скрываются те конфликтные жизненные ситуации, которые в условиях сильных физических и психических потрясений «толкают» женщину на совершение детоубийства. Об этом свидетельствует такой признак субъекта, как мотив преступления. Чаще всего мотивами являются: боязнь общественного осуждения, стыд за рождение ребенка вне брака, обман со стороны отца ребенка, страх перед родителями и т. п. Побудительные мотивы детоубийства, дополненные характеристикой лиц, их совершивших, позволяют сделать вывод, что детоубийства, как правило, являются и следствием неблагоприятной семейной и личной ситуации. Достаточно полную характеристику матери-детоубийцы дает Ю. М. Антонян: меньше всего замужних среди женщин, совершивших убийство своего новорожденного ребенка. Все они, как правило, одинокие, чаще молодые, с невысоким уровнем квалификации и образования. Убитый ребенок в значительном числе случаев оказывается связанным с первым сексуальным опытом. Большинство из них имели родителей, но боялись негативной родительской реакции, что способствовало совершению ими детоубийства. 14 Эти выводы в полной мере корреспондируются с данными изученных нами уголовных дел, рассмотренных народными судами Санкт-Петербурга (Ленинграда) и Москвы, городов бывшей УССР — Днепропетровска и Запорожья. Так, 83 % среди осужденных женщин совершили преступления в возрас13 Эдельштейн М., 1928. С. 273 А. О. К психологии детоубийств // Убийство и убийцы

'" Антонян Ю. М. Преступность среди женщин. М., 1992. С. 70. 62

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

те до 30 лет; 63 % из них уже имели детей; 80 % — забеременели вне брака; 75 % — не имели нормальных жилищных условий (проживали в общежитиях, имели неблагоустроенное жилье). Абсолютное большинство детоубийц до осуждения занимались общественно полезным трудом. Определяющим в характере детоубийства, как мы определились выше, является состояние женщины, при котором ее способности к рассуждению и оценке своих поступков ослаблены. Вместе с тем это состояние не связано с психическим заболеванием — тогда встал бы вопрос о невменяемости. В то же время беременность и роды как физиологические процессы серьезно изменяют психику женщины в плане ее реакции на окружающую действительность. По мнению И. Д. Полыковской, «даже нормально протекающая беременность вызывает сдвиги во всем организме женщины». 15 У беременных наблюдается повышенная раз16 дражительность, легкая ранимость психики, «беременность у многих женщин сопровождается выраженными изменения17 ми нервно психического состояния». Личные переживания в этот период, о чем мы говорили выше, переплетаются в сложный комплекс и проявляются в «неуравновешенности, эмоциональной неустойчивости, повышенной ранимости, 18 стыдливости и капризности, заострении характера и т. д.». Это состояние, по мнению автора, — состояние внутренней дезорганизации субъекта, характеризующееся: эмоциональ19 ным стрессом; нервным потрясением; травматическим нервозом; реактивным состоянием, возникшим под влиянием 15 Полыковская И.Д. Патология нервной системы при беременности, родах и послеродовом периоде: Автореф. канд. дисс. М., 1963. С. 3. 16 Каплан А.Л. Акушерство. 7-е изд. М., 1956. С. 92. 17 Петров-Маслаков Н. А., Абрамченко В. В. Родовая боль и обезболивание в родах. М., 1977. С. 75. 18 Бантиков В. М., Гуськов В. С, Мягков И. Ф. Медицинская психология. М., 1967. С. 210. 19

«Эмоция» (лат. — возбуждать, волновать) — психическое переживание, душевное волнение (гнев, страх, радость и т. п.), возникающее у человека и животного в результате воздействия на него внешних и внутренних раздражителей (Словарь иностранных слов. 15-е изд. М., 1988. С. 585. 63

Лукичев О. В. К вопросу о субъекте детоубийства

психотравмирующих переживаний; аффективные пережива20 ния, а также некоторые другие факторы — определяют психотравмирующую ситуацию. Длительность воздействия этих факторов, по мнению А. А. Негравяна, «могут привести к патологическому развитию личности», оказать существенное воздействие на состояние психического здоровья, привести к 21 психическому расстройству. В генезисе расстройства психической деятельности в нашем случае — «в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости» (третий вид исследуемого состава — «детоубийство») — исключительно важную роль играют социальные условия, нередко провоцирующие психотравмирующую ситуацию. «Имеющиеся в психиатрии данные свидетельствуют о том, что социальные условия оказывают не однозначное, а многофакторное влияние на психическое здоровье. Эти условия не должны оцениваться вне связи с социальной структурой общества. Без этого (разумеется, с учетом наследственности, конституции, предрасположенности и т. д.) невозможно понять, почему один и тот же патогенный фактор вызывает болезни, а другой — нет и обусловливает то серьезное, то незначительное психическое расстройство».22 Понятия «психотравмирующая ситуация» и «состояние психического расстройства, не исключающее вменяемости», точно в литературе не определены и не имеют четких границ. Они могут быть определены специалистами в каждом конкретном случае, в ходе комплексного исследования конкретной личности, исходя из конкретных обстоятельств совершенного деяния. Полагаем, что на практике подтвердить факт совершения женщиной преступления в состоянии, вызванном родами, решить вопрос о вменяемости/невменяемости в условиях психо20

«Стресс» — (англ. stress — напряжение) — состояние напряжения — совокупность физиологических защитных реакций, наступающих в организме животных и человека в ответ на воздействие различных неблагоприятных факторов (стрессов) — холода, голодания, психических и физических травм, облучения, кровопотери, инфекции и т. п. (Там же. С. 476.) 21 «Травма психическая» — нервное потрясение. (Там же. С. 501.) 22 Антонян Ю. М., Бородин С. В. Преступность и психические аномалии. М., 1987 С. 33 64

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

травмирующей ситуации или состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, могла бы единая акушерско-психолого-психиатрическая экспертиза, которая дала бы общее заключение о характере бывших родов, о влиянии их на степень душевного возбуждения роженицы, о продолжительности его по времени, о наличии такого состояния спустя значительное время после родов, об уровне осознанности женщиной характера совершенных действий и степени ее волевой возможности по управлению своим поведением. С учетом специфических свойств субъекта было бы, по нашему мнению, правильным определить объект детоубийства рамками физиологических родов («лицо, воздействующее на рождавшегося ребенка, сознает, что это не внутриутробный плод, не прерывание беременности, беременность уже прервана начавшимися родами, а уничтожение живого человека, 23 убийство» ) и послеродовым периодом, пока не предприняты меры к сохранению жизни ребенка, а не приблизительным — «во время родов или сразу же после родов». Представляется, что всякое же убийство новорожденного после родов, после того, как мать предприняла меры к сохранению ребенка и его жизни (отделила и привязала пуповину, обмыла, накормила, и т. д.) должно, по нашему мнению, вместе с такими квалифицирующими признаками, как убийство двух новорожденных, совершенные повторно, совершенные с особой жестокостью или группой лиц по предварительному сговору, квалифицироваться по ст. 105 УК РФ, поскольку эти убийства опаснее, чем при исследуемых нами обстоятельствах. Характеризуя субъект детоубийства, следует отметить, что судебной практике известны и случаи убийств новорожденного двумя или более лицами. Выборочное изучение дел о детоубийствах показывает, что около 10 % убийств новорожденных совершается при участии других лиц. К их числу относятся: 1) отец ребенка, как правило, не состоящий в зарегистрированном браке с матерью ребенка; 2) родители или родственники матери новорожденного; 3) подруги или близ23

Загородников Н. И. Преступления против жизни по советскому уголовному праву: Автореф. докт. дисс. М., 1961. С. 13. 65

Лукичев О. В. К вопросу о субъекте детоубийства

кие знакомые матери ребенка; 4) лица, производившие матери ребенка поздний криминальный аборт, закончившийся 24 рождением живого ребенка. О необходимости установления роли, например, отца в совершенном детоубийстве указывалось еще в Инструктивном письме Верховного Суда РСФСР № 1 (1928 г.), где говорилось: «... выяснять в каждом таком деле, не было ли со стороны отца подстрекательства к убийству, не являлся ли он пособником, не знал ли он о предстоящих родах и убийстве, не отказал ли он матери в просьбе о помощи, не оставил ли он мать и ребенка в беспомощном положении, и в тех случаях, когда одно из этих обстоятельств подтвердится, привлекать и отца к ответственности по обвинению в подстрекательстве или пособничестве или 25 оставлении ребенка в беспомощном положении». Привлечение к ответственности соучастников при детоубийстве в России (РСФСР) особых сложностей не вызывало, их действия квалифицировать по ст. 103 и 102 УК РСФСР — умышленное убийство или умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах с применением к соучастнику ст. 17 (соучастие). Поскольку уголовные кодексы десяти союзных республик СССР (ныне — суверенных государств) выделили норму об ответственности в самостоятельную статью по признаку совершения этого преступления специальным субъектом, то возникли определенные трудности при оценке и квалификации действий лиц, участвовавших в нем. Как уже отмечалось, субъектом детоубийства (в десяти республиках) называли мать новорожденного, причем мать-роженицу, находящуюся в момент убийства в состоянии психической нестабильности. Указанное индивидуальное качество лично присуще только исполнительнице этого преступления, при этом оно расценивается как смягчающее убийство обстоятельство, влекущее меньшее наказание. Следовательно, иные лица, принимавшие участие в умерщвлении младенца, не 4 Звирбуль А. К. Расследование и предупреждение детоубийств М 1967. С. 44. ' "

Цит. по: Охрана женщины-матери в уголовном законе // Сб. Наркомпрос РСФСР. Вып. 15. М., 1932. 66

Криминология: вчера, сегодня,завтра № 1 (1)2001 г.

могли нести уголовную ответственность по данной норме. Их действия подлежали квалификации по общим статьям об умышленном убийстве без смягчающих обстоятельств. Так, народный суд г. Орджоникидзе Днепропетровской области приговорил убившую по обоюдной договоренности со своей матерью новорожденного ребенка по ст. 96 УК УССР к условной мере наказания с испытательным сроком три года, ее мать — по ст. 19-94 УК УССР — к трем годам лишения свободы. Суд в приговоре мотивировал принятое решение следующими обстоятельствами: «Обсуждая вопрос о квалификации преступления, суд считает, что квалификация преступления, совершенного Касьяновой Ниной Николаевной по ст. 96 УК УССР, является правильной, так как она действительно тотчас же после родов совершила убийство своего ребенка. Квалификация преступления, совершенного Касьяновой Матреной Андрияновной по ст. 19-94 УК УССР, является правильной, так как субъектом преступления по ст. 96 УК УССР может быть только мать, родившая ребенка, а соучастники в убийстве матерью новорожденного ребенка должны отвечать за убийство по ст. 19-94 УК УССР, так как те обстоятельства, на основании которых снижается наказание матери, на них не 26 распространяются». Несколько иная практика ожидает нас с применением ст. 34 «Ответственность соучастников преступления» нового УК РФ. В п. 4 ст. 34 определено, что «лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части настоящего Кодекса, участвующее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя, либо пособника». По нашему мнению, весьма сомнительна допустимость распространения на соучастников детоубийства привилегированности роженицы-детоубийцы. Для матери, убившей своего новорожденного ребенка во время родов или сразу же после родов, привилегированность признается законодателем в силу того, 26

Архив Днепропетровского Областного суда. Дело № 1175/65 по обвинению Касьяновой Н. и Касьяновой М. 67

Лукичев О. В. К вопросу о субъекте детоубийства

что женщина испытывает особо болезненные психофизические страдания. Вторым обязательным признаком детоубийства является достижение виновной матерью возраста, с которого наступает уголовная ответственность. В соответствии со ст. 20 УК РФ уголовная ответственность по ст. 106 наступает с 16-летнего возраста. Исходя из изложенного можно сделать следующие выводы: 1) с учетом специфических свойств субъектов детоубийства в законе следовало бы использовать термин «роженица» и «родильница», а не термин «мать»; 2) убийство роженицей (родильницей) новорожденного ребенка во время родов или сразу же после родов признается привилегированным в силу того, что женщина в период физиологических родов испытывает особо болезненные психофизические страдания; такое состояние не может быть длительным; 3) субъектом преступления может быть роженица, родильница, достигшая 16-летнего возраста; совершение убийства новорожденного роженицей (родильницей), не достигшей 16-летнего возраста, не содержит состава названного преступления; 4) соучастники в убийстве роженицей (родильницей) новорожденного ребенка (по мнению автора), несут ответственность по ст. 34 и ст. 105 УК РФ, так как те обстоятельства, на основании которых смягчается ответственность роженицы (родильницы), на них не распространяются.

КРИМИНОЛОГИЯ РЕЛИГИИ

Религиозная мотивация экстремизма и терроризма Г. Л. КАСТОРСКИЙ* Экстремизм как крайнее проявление чего-либо, в частности взглядов и убеждений, в том числе религиозных, опасен для общества по ряду причин: во-первых, выражаясь в форме запрещенных законом деяний, он развивается в условиях конспирации; во-вторых, последнее обстоятельство ограничивает возможности специально-криминологического воздействия на очаги развития экстремизма; в-третьих, высокая латентность запрещенной деятельности экстремистских организаций не позволяет обществу и государству адекватно реагировать на нее, оценив надвигающуюся угрозу — широко распространяющиеся акты терроризма как способы реализации экстремистских настроений. В России в программах борьбы с преступностью, в положениях о Межведомственной антитеррористической комиссии, о Федеральной комиссии по, проблемам Чеченской Республики, о Комиссии по противодействию политическому экстремизму, в Федеральном законе «О,б,орьбе с терроризмом»' и в ряде других нормативных правовых актов указанные вопросы регламентированы в самом общем плане, что свидетельствует о наличии проблемы и об отсутствии реальных возможностей ее разрешения. Есть достаточно оснований полагать, что одна из основных причин высокой * Геннадий Львович Касторский — кандидат юридических наук, доцент Санкт-Петербургского университета МВД РФ. 1 Российская газета. 1997. 29 янв.; 1997. 15 мая; 1997. 4 авг. Г. Л. Касторский, 2001

Касторский Г. Л. Религиозная мотивация экстремизма и терроризма

латентности деяний, совершаемых религиозными формированиями, — недостаточная подготовленность оперативных и следственных работников к выявлению подобных групп и установлению религиозных мотивов преступлений, а также высокий уровень конспирации и сплоченности таких формирований, члены которых в большинстве случаев сознают противоправность и наказуемость своих действий. В отечественной науке имеется определенный опыт выявления общественно опасных деяний, присущих религиозным преступным организациям. Так, еще С. В. Познышев выделял следующие виды религиозных деликтов: 1) умышленное принуждение к принятию, непринятию или отречению от каких-либо верований; 2) нарушение границ допустимой пропаганды религиозных верований (совращение в какое-либо религиозное учение лиц, не достигших возраста религиозного самоопределения и воспитываемых в иной вере); 3) нарушение свободы культа; 4) принуждение указанными выше средствами совершить или не совершить какое-либо действие, относящееся к культу, уча2 ствовать или не участвовать в совершении такового. Ю. В. Тихонравов дает следующую классификацию преступлений на религиозной почве: 1) религиозные преступления; 2) нарушение законодательства о религиях (посягательства на свободу вероисповеданий и т. п.); 3) общеуголовные преступления, совершаемые по религиозным мотивам; 4) общеуголовные преступления, совершаемые под видом следования религиозным мотивам (в том числе под видом осуществления свободы вероисповеданий, под 3 видом исполнения религиозных обрядов и т. п.). Уголовное законодательство, имея одной из своих задач предупреждение преступлений (ч. 1 ст. 2 УК РФ), содержит ряд норм, непосредственно относящихся к деятельности религиозных организаций. Принцип равенства граждан перед законом означает, что лица, совершившие преступления, подлежат уголовной ответственности независимо от отношения к религии, убеждений и принадлежности к общественным 2 3

Тихонравов Ю. В. Судебное религиоведение. М., 1998. С. 162. Там же. С. 162.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

объединениям (ст. 4 УК РФ). В Особенной части УК РФ предусмотрена ответственность за совершение убийства по мотиву религиозной ненависти или вражды в качестве квалифицирующего признака (п. «л» ч. 2 ст. 105). Указанный мотив в качестве квалифицирующего признака предусмотрен и для преступлений против здоровья: при умышленном причинении тяжкого (п. «е» ч. 2 ст. 111) и средней тяжести (п. «е» ч. 2 ст. 112) вреда здоровью, при истязании (п. «з» ч. 2 ст. 117). Если такой мотив не предусмотрен в качестве квалифицирующего признака конкретного преступления, он признается обстоятельством, отягчающим наказание (п. «е» ч. 1 ст. 63 УК РФ), по общему правилу. В ст. 136 УКРФ предусмотрена уголовная ответственность за нарушение равноправия граждан в зависимости от отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, причинившее вред их правам и законным интересам; в ст. 148 — за незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или совершению религиозных обрядов; в ст. 239 — за создание религиозного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами или иным причинением вреда их здоровью либо с понуждением граждан к отказу от исполнения гражданских обязанностей или к совершению иных противоправных деяний, а равно руководство таким объединением (ч. 1) и за участие в деятельности указанного объединения, а равно за пропаганду перечисленных деяний (ч. 2); в ст. 282 — за действия, направленные на возбуждение религиозной вражды, а равно за пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, если эти деяния совершены публично или с использованием средств массовой информации; в ст. 357 — за геноцид, в том числе действия, направленные на полное или частичное уничтожение религиозной группы путем убийства членов этой группы, причинения тяжкого вреда их здоровью, насильственного воспрепятствования деторождению, принудительной передачи детей, насильственного переселения либо иного создания жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов этой груп-

Касторский Г. Л. Религиозная мотивация экстремизма и терроризма

пы. Таким образом, нормы уголовного законодательства, с одной стороны, обеспечивают охрану религиозных организаций, с другой — защищают от общественно опасных деяний отдельных объединений, распространяющих криминогенное влияние и применяющих запрещенные способы воздействия на граждан. Познание норм уголовного права не может осуществляться изолированно, лишь из самих себя, вне связи с социальнополитическими задачами соответствующего правового регулирования. Именно этим объясняется религиозно-светское начало уголовно-правовых норм на длительном, многовековом пути развития человечества и наличие, по существу, 4 первого писания уголовного права в Библии. «Перекуют мечи свои на орала и копья свои на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать» (Исайя, 2:4). Это библейское пророчество цитировалось в отчете за 1994 г., опубликованном Программой развития ООН, в котором также говорилось: «Казалось, что время для этого пророчества настало, когда окончилась "холодная война". Но пока эта на5 : ;: дежда остается тщетной». Мировые религии — буддизм, христианство и ислам, несущие в себе постулаты миролюбия, зачастую также не являются оплотом мира. Католический историк Е. И. Уоткин сказал: «Больно признаться, но мы не можем из напускной благообразности отвергнуть или игнорировать исторический факт, что Епископы непрестанно поддерживали все войны, которые вели правительства их стран».6 Отступление от вероисповедных основ мировых религий проявляется тогда, когда церкви следуют за флагом. Между тем трудно найти такую войну, когда бы ни одна из сторон не утверждала, что Бог с нею. Исторически сложилось так, что религиозные организации решали свои проблемы путем применения крайних мер, в частности насилия, а это привело к распространению в настоящее 4 Мысловский Е. Религиозно-светские начала уголовно-правовых норм // Российская юстиция. 1997. № 4. С. 10. 5 Human Development Report. 1994. S. 1. 6 Когда прекратятся войны // Пробудитесь. 1996. 22 апр. С. 4.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

время фундаментализма, который всего несколько десятилетий назад был малочисленным протестантским направлением. Сегодня о действиях фундаменталистов сообщают СМИ, описывающие насильственные уличные демонстрации, убийства, противоабортные движения, политические маневры влиятельных религиозных групп, публичные сожжения книг, признанных богохульными. Почти повсюду фундаменталисты сражаются во имя Бога, жестко придерживаясь традиционных консервативных религиозных ценностей. Свое начало фундаментализм берет в конце прошлого века, когда либеральные богословы изменили свои взгляды, пойдя на определенный компромисс. В результате авторитет ряда вероустановочных источников в глазах верующих был подорван. Консервативные религиозные руководители США отреагировали на это тем, что разработали основы веры, излагающие главные постулаты христианства, опубликованные в начале XX в. под названием «Основы: доказательства истины» («The Fundamentals: A Testimonu to the Truth»). От названия данного труда и произошел термин «фундаментализм». Фундаментализм есть результат потери нравственных ценностей и религиозной неопределенности. Религиозный фундаментализм — это стремление сохранить исконные традиции и верования, а также противостоять светскому духу мира. Фундаменталисты пытаются не только сохранить традиционные системы доктрин и образ жизни для себя, но и навязать их другим, подогнать социальные структуры под свои фундаменталистские убеждения. Протестантский фундаментализм является убежденным сторонником буквального толкования Библии, католический — непогрешимости Папы, исламский требует объявить Коран источником права, буддийский провозглашает возможность стать человеком, подобным Будде. Чтобы отстоять определенную точку зрения, фундаменталисты оказывают нажим на политических руководителей, прибегают к демонстрации и насилию против тех, с кем не согласны, вместо того чтобы апеллировать к умам и сердцам людей согласно вероустановочным источникам.

Касторский Г. Л. Религиозная мотивация экстремизма и терроризма

Непримиримость порождает враждебность. Приверженцы ислама и иудаизма не могут смириться с идолопоклонством иконам, которое, по их мнению, распространено в христианстве. Особое неприятие вызывает в иудаизме христианское учение о Троице, так как противоречит ветхозаветному положению о единстве Бога (Второзаконие, 6:4). В каждой из мировых религий немало приверженцев враждебного отношения к католической церкви по причине захоронения на территории Вестминстерского аббатства тела Чарльза Дарвина, отрицавшего своей теорией эволюции божественное происхождение Вселенной и жизни на Земле, а также по причине поддержки фашистских режимов в годы второй мировой войны. Библия призывает всех быть кроткими, смиренными и терпимыми (Матфея, 22:41-46; Деяния, 17:2,19:8; Матфея, 5:44, Деяния, 7:59-60). Кораном проповедуется созидательный труд на благо общества; любовь к ближнему; удержание людей от беззакония; осуждается не только обычное, но и узаконенное убийства, т. е. смертная казнь; провозглашается свобода вероисповедания (Суры, 2:173, 257; 17:35; 23:147; Хадис Муслима; Бухари, Муслим; Хадис Абу Дауда). Буддийские священные книги провозглашают праведный образ жизни: не делать зла, творить добро, очищать ум; не отнимать жизнь ни при каких обстоятельствах; не применять никогда насилия; бороться с ненавистью, проявляя любовь (Дхаммапада). Исходя из этого, нет сомнений, что экстремизм в форме нетерпимости к ближнему из-за его убеждений и терроризм в форме насильственных актов ничего общего с мировыми религиями не имеют. Это скорее всего сектантские отклонения, извращающие суть главных основ вероучения, отколовшиеся от подлинного движения соответствующей религии, но самозванно относящие себя к нему. Политизация католицизма и ислама, слияние светского закона с религиозным, государственной власти с духовенством — все это ничего общего с «духом» вероисточников мировых религий не имеет, противоречит этим источникам, являясь по сути своей антихристианским, антиисламским. Религиозные объединения, связывая свое вероучение с Библией, Кораном и другими первоисточниками, могут иметь

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

антисоциальную направленность, лишь извратив их основные положения. Таков сатанизм — религия, которая, потеряв всех последователей, снова возродилась спустя века, получив широкое распространение в современном мире, а также другие антихристианские движения (например, объединения «Семья» и «Белое Братство»). Сатанизм сформировался в эллинистическую эпоху в Месопотамии, где в период наступления христианства традиционное язычество воспротивилось ему, «находя среди своих Богов те образы, которые в христианстве олицетворили зло, сатанистское начало». В своем вероучении сатанизм содержит основные элементы христианского учения о сотворении мира, но его императивы поведения прямо про7 тивоположны христианским заповедям. Согласно христианскому вероучению каждый человек, созданный Богом со свободной волей, вовлечен в важный спорный вопрос, выдвинутый Сатаной: «Будут ли люди верными Богу'?». Этот вопрос был поднят, когда Сатане удалось побудить Адама и Еву нарушить Божий закон и таким обра8 зом присоединиться к его мятежу против Бога (Бытие, 3:1-6). И если христиане ставят своей целью достижение верности Богу, то приверженцы сатанизма отвечают на поставленный вопрос отрицательно, доказывая это своими поступками, которые основываются на вероучении, являющемся по сути антихристианским. Черная книга «Священной магии» Абра-Мелина издана в 1458 г. и в настоящее время используется в сатанистской среде. Древнюю практику использования наркотиков в колдовских действиях возродил Алистер Кроули (1875-1942), который называл себя «Зверем апокалипсиса», т. е. Сатаной. В своих сочинениях «Теория и практика магии» и «Книга Зокана» он восхваляет «чудесное» воздействие на психику и силу челове9 ка таких дурманов, как гашиш, опиум, настой мухоморов. 1 8

Тихонравов Ю. В. Религии мира. М., 1996. С. 171, 173. Ты можешь жить вечно в раю на земле. Бруклин; Нью-Йорк. 1989.

С 105. ' Там же. С. 98, 255-256.

Касторский Г. Л. Религиозная мотивация экстремизма и терроризма

В современном мире основой вероучения всех сатанинских культов стала «Черная Библия», написанная Энтани Шандором Ла Веем, который является основателем Церкви Сатаны. Написанная в 1968 г. «Черная Библия» «по популярности» превзошла все ранее существовавшие антихристианские источники. «Черная Библия» описывает те же события, что и христианская Библия, но все, что христианство счита10 ет злом, сатанистами восхваляется. Основополагающие идеи «Черной Библии», или «Синей Библии», как ее еще называют, заключаются в следующем. Нет никого сильнее Сатаны. Он первый поднял мятеж против Бога и сумел повести за собой совершенных Адама и Еву, а потому заслуживает восхищения, поклонения. Обмануть совершенных людей нелегко, следовательно, Сатана умен, обаятелен, с тонким чувством юмора. Сатана предоставил людям неограниченную свободу, благодаря чему люди стали, как боги. По отношению к людям нужно проявлять жестокость и насилие и быть готовыми к насилию со стороны других. Таким образом личность становится сильной. Нельзя себе отказывать ни в чем, своим плотским инстинктам нужно подчиняться и потворствовать. Если не получается поступать вразрез с требованиями общественных законов, то нужно быть хотя бы индифферентным к ним. Социальные структуры нужно разлагать, и делать это изнутри. Чтобы выполнить эту цель, в сатанизме существует множество различных путей, связанных с воздействием на человеческую психику. Каждый человек должен иметь как можно больше врагов, чтобы испытывать больше радости, ведь настоящая радость заключается в мести своим врагам. Нужно воспитывать в себе жестокость по отношению к другим, чтобы занять достойное место в аду, где земные враги будут жертвами, которых сатанисты будут истязать. Все, связанное с христианскими религиями, восхваляющими 10

Новые религиозные организации России деструктивного и оккультного характера: Справочник // Информационно-аналитический вестник. 1997. № 1. С. 20-21. 76

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г. христианского Бога, нужно осквернять. Для этого существует театрализованный сатанинский культ." Рассмотренные положения характеризуют сатанизм как криминогенный фактор, способствующий совершению разнообразных преступлений: против здоровья населения и общественной нравственности; незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозка, пересылка либо сбыт, хищение либо вымогательство наркотических средств или психотропных веществ; склонение к их потреблению; организация либо содержание притонов для их потребления, — предусмотренных ст. 228-233 УК РФ. Сатанизм как криминогенный фактор главным образом насильственных преступлений своим отношением к потенциальным жертвам определяет массовую виктивность всех законопослушных граждан и индивидуальную виктимость христиан. Причем уровень виктимности последних выше по указанной причине, что вызывает необходимость обеспечения христиан более эффективными мерами защиты от преступных посягательств сатанистов. Например, в 1993 г. в Оптиной пустыни сатанистами было совершено убийство заранее намеченных 12 жертв — трех монахов. Но жертвами сатанинского ритуала чаще всего становятся животные. Поскольку жертвоприношение — обязательный элемент культа, то оно является криминогенным фактором, способствующим совершению преступлений, предусмотренных ст. 245 «Жестокое обращение с животными» УК РФ. В диспозиции данной нормы четыре альтернативных условия, как минимум одно из которых необходимо для наличия объективной стороны состава данного преступления: а) хулиганские побуждения; б) корыстные побуждения; в) применение садистских методов; г) в присутствии малолетних. Действие сатанистов по жертвоприношению животных подпадают в ряде случаев под третье условие и под квалифицирующие признаки ч. 2 ст. 245 11

Хвыля-Олинтер А. И., Лукьянов С. А. Опасные тоталитарные формы религиозных сект. М., 1996. С. 11-12. 12 Королев А. «Брат сатаны»: ритуальное убийство монахов в Оптиной пустыни // Труд. 1993. 5 мая. С. 4.

Касторский Г. Л. Религиозная мотивация экстремизма и терроризма

(деяние, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой либо неоднократно). Трудно представить себе ситуацию, приведшую к созданию организованной группы для убийства животных. Между тем деятельность сатанистов свидетельствует о том, что законодатель не напрасно предусмотрел указанное преступление с перечисленными квалифицирующими признаками. Жертвами ритуального убийства могут быть молодые девушки, которых сначала насилуют, а затем убивают. Например, в городе Канске Красноярского края в 1995 г. сатанисты совершили ритуальное убийство 16-летней девушки.13 Исторически сложилось, что жертвами сатанинских культов чаще всего становятся дети, особенно младенцы. Так, в октябре 1995 г. в г. Бресте сатанисты совершили убийство-жертвоприношение 14 мальчика; в апреле 1997 г. в г. Северо-Задонске Тульской области сатанистами были совершены два ритуальных убийства, организаторами которых были 75-летняя женщина и ее 43-летний 15 сын, а шестерым исполнителям было по 16 лет. То, что в ходе расследования данных уголовных дел был выявлен религиозный мотив убийства, является скорее исключением, чем правилом. Убийства, запланированные в программе сатанинского вероучения, видимо, совершаются гораздо чаще. Но ложь, которая руководит всеми поступками последователей этих культов, чаще всего не позволяет в процессе расследования установить истинный мотив убийства. Это означает, что сатанисты тщательно скрывают следы ритуальных убийств. Подобные действия совершаются, чтобы помешать установлению истины в соответствии с требованиями дьявола. Сокрытие следов преступления делается не только ради того, чтобы уйти от ответственности; на первый план выступает желание угодить своему богу. Таким образом, совер13 В Красноярском крае арестованы «сатанисты-ниндзя» // Известия. 1995. 30 авг. С. 6. 14 Новыехарактера... религиозные организации России деструктивного и оккультного

15 Киреев «Сатанистам» вынесен приговор // Российская газета. 1999. 13 февр.И. С. 8.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

шаемые сатанистами преступления характеризуются высоким уровнем латентности. Данное обстоятельство необходимо принимать во внимание правоохранительным органам при раскрытии убийств, совершенных по неустановленным мотивам, особенно в отношении истинных христиан, детей, молодых девушек и лиц без определенного места жительства, а также при розыске пропавших без вести людей, в том числе младенцев. Некоторые оппоненты религиозных верований полагают, что религии присуща сегрегирующая функция. И действительно, религиозным войнам нет числа. Под флагом «защиты» своей религии велись многие войны, истреблялись народы. Достаточно вспомнить крестовые походы XI-XIII вв., инквизицию XIII-XIX вв., жестокие преследования старообрядцев в России в XVII-XIX вв.; в современном мире — вражду протестантов и католиков в Ольстере, католиков, протестантов и мусульман в Югославии; христиан и мусульман в Ливане, христиан и мусульман в Индонезии. В 1990-е годы активизировались воинствующие исламисты, организовавшие ряд террористических актов в различных уголках планеты (1993 г. — Нью-Йорк; 1995 г. — Париж и Оклахома; 1997 г. — Урумчи и Пекин; 1999 г.: февраль — Ташкент, июль-август — Дагестан, август— Киргизия, сентябрь— Москва, Буйнакск и Волгодонск). В связи с этим в СМИ появляются версии о противостоянии Востока Западу, исламского мира — христианскому; о корнях экстремизма едва ли не в Организации Исламской конференции; об объявлении джиха16 да (священной войны иноверцам) и т. п. Источники такой грозной информации, как правило, весьма сомнительны и зачастую производны, а не первоначальны, например: «Журналист Андрей Павлов рассказывал, что в 1992 г. в Кабуле он слышал от молодого моджахеда, как тот обрисовал ему цель , исламского движения: мы закончим джихад}' у стен Кремля и возьмем Вашингтон, освободим Иерусалим, освободим единоверцев от продажных исламских правительств и обратим в единственно правильную веру все заблуждающееся человече' См., напр.: Российская газета. 1999. 24 сент. С. 4—5.

Касторский Г. Л. Религиозная мотивация экстремизма и терроризма

ство».17 У юриста такие факты вызовут ряд уточняющих вопросов, в частности: о личности этого моджахеда, о его полномочиях и принадлежности к какому-либо исламскому движению, о программе последнего и т. п., а криминолог критически отнесется к подобным публикациям, в том числе и к распространению многотысячными тиражами периодических изданий, где приводятся сведения о внутриконфессиональных разногласиях, об известных террористах «с исламским уклоном». Но далеко не каждый читатель правильно оценит эти публикации как очередную заказную кампанию и усмотрит в них экстремистскую направленность по разжиганию межнациональной и межрелигиозной вражды. Криминогенным фактором может выступать нетерпи18 мость одной конфессии по отношению к другой. С середины 90-х годов в России развернулась широкомасштабная кампания по обличению новых для нашей страны религиозных движений (например, Богородичный Центр, Свидетели Иеговы, Армия Спасения, Церковь Иисуса Христа Святых Последних дней, Новоапостольская Церковь и др.) в причинении вреда психическому здоровью граждан и нарушении прав человека. Санкт-Петербургский центр апологетических исследований предложил принять за основу следующие критерии тоталитарных сект, которые на Западе называют деструктивными культами. К тоталитарным относится такая секта, которая: а) считает, что только она нашла единственно правильный путь познания Бога; б) апеллирует тайным учением, которое скрывается от непосвященных, сообщается только при обращении в веру, когда обратного пути нет; в) служит не Богу, а организации; г) считает, что все3 кроме членов секты, погибнут; д) резко критикует другие религии и обещает «Божье» наказание для их последователей; е) за17 Кузнечевский В. Чью тень скрывают террористы? // Российская газета. 1999. 24 сент. С. 5. 18 Касторская Е. В. Кому выгодно разобщение христианских конфессий? // Молодежь России: потерянное поколение или надежда XXI века? Материалы Российской ювенологической научно-практической конференции: В 2 ч. Ч. 2. СПб., 1998. С. 172-173.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

•

" г

нимается активной миссионерско-проповеднической деятельностью; ж) проводит массовые мероприятия с целью привлечения потенциальных верующих; з) публично демонстрирует чудеса; и) использует гипноз; к) жестко регламентирует всю жизнь верующих; л) требует бесплатной работы в секте; м) призывает к невыполнению конституционных и гражданских обязанностей; н) требует регулярно жертвовать деньги; о) занимается благотворительностью с целью вовлечения в свои ряды социально незащищенных слоев населения и преследует лиц, покинувших секту. Однако для того чтобы называть ту или иную религиозную организацию тоталитарной сектой, применяя указанные критерии, несомненно, понадобится изучение всех сторон ее жизни, а главное — результатов ее деятельности. Зачастую данное условие не выполняется обличителями — СМИ и другими религиозными организациями. Поэтому нередко религиозные организации позитивной направленности причисляются к тоталитарным сектам, а СМИ с готовностью распространяют непроверенные факты, отталкивая население от источников нравственного оздоровления и повышения духовности. Например, в прессе безответственно сообщается, что организация христиан веры евангельской («Пятидесятников») объявлена незаконной на территории Российской Федерации, поскольку ее члены вооружены и в состоянии религиозного экстаза могут пустить в ход оружие;19 днем позднее в той же газете написано, что все сказанное относится не к «Пятидесятникам», а, возможно, к секте «Теология процветания».20 В современном уголовном процессе, исходя из его демократических начал, может возникнуть серьезная проблема установления виновности лица (ст. 68-69 УПК РСФСР), совершившего по религиозным мотивам общественно опасное деяние. В большинстве случаев почти гармонично согласуются ' между собой положения основных источников христианства, ислама и норм действующего уголовного законодательства об отношении к общественно опасному поведению: оно однознач19 20

Сектанты в трансе и вооружены // Российская газета. 1999. 4 марта. С. 8. Щербаков А. Сектанты не так уж безобидны // Там же. 5 марта. С. 24. 81

Касторский Г. Л. Религиозная мотивация экстремизма и терроризма

но осуждается. Причем на случай недопонимания светских запретов главный источник всех христиан предписывает: «Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению, а противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых... И потому надо повиноваться не только из страха, но и по совести. Для сего вы и подати платите; ибо они Божий служители, сим самым постоянно занятые. Итак, отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь» (Римлянам, .13:1—7). В случае привлечения к ответственности члена религиозного формирования деструктивного и оккультного характера может возникнуть ситуация, при которой он не сознавал общественно опасный характер своих действий (бездействия), поскольку с детства в условиях родительской семьи воспринимал библейские требования с точностью до «наоборот». Бог для него — Сатана, а он призывает не повиноваться высшим властям, совершать насильственные действия сексуального характера "и т. п. В таких случаях может возникнуть потребность в проведении религиоведческой либо комплексной судебно-психиатрической и религиоведческой экспертизы, когда потребуются социальные познания в области религиоведения и богословия, без чего возможны ошибки при решении вопросов о вменяемости (при осуществлении некоторых культов лица, их совершающие, могут находиться в состоянии временного психического расстройства либо иного болезненного состояния психики) и виновности. Подобный комплексный подход требуется и для оценки религиозного экстремизма и терроризма. Религиозные верования, как и любые убеждения, касающиеся внутреннего мира человека, тем более группы людей, — это сфера деликатная, требующая осторожного подхода, в том числе предварительного тщательного изучения широким кругом специалистов. Безответственные заявления в СМИ, основанные на непроверенных фактах и некомпетентности, также есть проявление экстремизма, если призывают к противопос82

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

тавлению людей по признакам веры и порождают неприязнь к определенным конфессиям. Предотвращению подобных весьма распространенных проявлений экстремизма должен служить соответствующий нормативный правовой акт, например Положение о религиоведческой экспертизе публикаций на религиозные темы, проект которого, по закону Министерства юстиции РФ, могут разработать, в частности, общественные объединения криминологов.

КРИМИНОЛОГИЯ ЗАКОНА

Проблемы криминологической обоснованности норм об уголовной ответственности за преступления против личности С. Ф. МИЛЮКОВ* Раздел VII «Преступления против личности» помещен в действующем УК РФ на первое место в его Особенной части. Реальное состояние данной категории преступлений определяют такие деяния, как убийство, причинение тяжкого вреда здоровью (прежде всего умышленное), похищение человека, изнасилование, вовлечение несовершеннолетних в совершение преступлений и других антиобщественных действий. Практически все перечисленные деяния (за исключением изнасилования) в последнее десятилетие обнаружили неблагоприятные тенденции в своем проявлении и на общероссийском, и на региональном уровне. Так, в 1998 г. количество зарегистрированных убийств (с покушениями) составило 29 551 (прирост +0,9 %), похищений человека — 1415 (прирост +24,1 %); в 1999 г. прирост зарегистрированных убийств составил 5,4 %.' Однако официальные статистические данные не только не отражают в полной мере криминологическую картину современной преступности, но и в значительной мере искажают ее. Вот еще одно доказательство тому. По факту мощного взрыва в доме по ул. Гурьянова в Москве, имевшего место в ночь с 8 на 9 сентября 1999 г., унесшего жизни почти 100 человек и * Сергей Федорович Милюков — доктор юридических наук, профессор Санкт-Петербургского университета МВД РФ. 1 Состояние преступности в России за 1998 год. М., 1999; Состояние преступности в России за 1999 год. М., 2000. © С. Ф. Милюков, 2001

Криминология: вчера,сегодня, завтра №1(1) 2001 г.

искалечившего еще несколько сотен людей, прокуратура Москвы возбудила уголовное дело по статье «уничтожение или 2 повреждение имущества по неосторожности» (!). Характерно, что такая квалификация состоялась несмотря на то, что представитель ЦОС ФСБ, мэр Москвы Ю. Лужков и министр по чрезвычайным ситуациям С. Шайгу отвергли версию о непреднамеренном характере взрыва и высказали обоснованное 3 предположение о террористическом акте. После этого органы следствия переквалифицировали содеянное на ст. 205 УК РФ. Однако и данная квалификация не в полной мере отражает суть совершенного особо тяжкого преступления, позволяя скрыть от учета массовое убийство беззащитных людей. Если правоохранительные органы столь беззастенчивы в грубом нарушении уголовного закона применительно к преступлению, о характере которого тотчас стало известно всему миру, то можно представить себе, в какой мере у них «развязаны руки» по отношению к другим посягательствам против личности, суммарный ущерб от которых еще более велик. Однако даже безупречная квалификация преступных пося4 гательств на личность отнюдь не гарантирует надлежащего учета всех криминологически значимых характеристик деяния и лица, его совершившего. Дело в том, что конструкция многих норм, содержащихся в вышеназванном разделе УК РФ, не позволяет сделать этого в должной степени. Бесспорно, что центральное место среди преступлений против личности занимают убийства, наносящие невосполнимый урон обществу, государству и прежде всего отдельным 2

Санкт-Петербургские ведомости. 1999. 10 сент.

Там Же. 4 Мы солидарны с высказанным в юридической литературе мнением о том, что законодатель не точно именует родовой объект рассматриваемой категории преступлений, игнорируя существенные различия в содержании категорий «личность» и «человек» (см.: Красиков А. Н. Уголовно-правовая охрана прав и свобод человека в России. Саратов, 1996. С. 5-6). Подробнее о нашем понимании соотношения этих фундаментальных категорий см.: Милюков С. Ф. Уголовно-правовое значение криминологической характеристики преступника: Дисс. на соиск. учен. степ. канд. юрид. наук. Воронеж, 1980. С. 11-39.

Милюков С. Ф. Проблемы криминологической обоснованности норм

гражданам. Законодатель выделил для уголовно-правового «обслуживания» борьбы с убийствами сразу четыре статьи УК РФ (105-108). Но если отвлечься пока от частностей (пусть и немаловажных), следует прийти к выводу о том, что данный подход законодателя не в состоянии обеспечить провозглашенный им же в ст. 6 УК РФ принцип справедливости, поскольку не обеспечивает надлежащей дифференциации ответственности и наказания в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления и личности виновного. Дело в том, что законодатель ограничился лишь двузвенной (или «двухэтажной») конструкцией норм, предусматривающих уголовную ответственность за убийство, выделив наряду с так называемым простым убийством (ч. 1 ст. 105 УК РФ) еще только одну категорию отягчающих обстоятельств (ч. 2 ст. 105 УК РФ). Тем самым законодатель прибег к способу правового регулирования, существенно отличающемуся от способа регулироззания ответственности за многие преступления против собственности (ст. 158-162, 165-166 УК РФ), общественной безопасности и общественного порядка (ст. 205-206, 213, 221-223, 226 УК РФ), здоровья населения и общественной нравственности (ст. 228-230, 234 УК РФ), безопасности движения и эксплуатации транспорта (ст. 264,266-269 УК РФ), государственной власти (ст. 285-286, 290, 296 УК РФ) и военной службы (ст. 332, 335, 337, 349 УК РФ), при котором он счел необходимым наряду с просто отягчающими обстоятельствами выделить особо и даже ультра отягчающие обстоятельства. На первый взгляд, сделанный нами упрек не совсем основателен, поскольку ст. 106-108 УК РФ также «работают» на дифференциацию ответственности и наказания за убийство. Но даже если эту группу «привилегированных» составов и можно счесть за отдельный блок, он будет своего рода «подземным» этажом созданной законодателем конструкции, так как направлен на смягчение, а не на усиление уголовной репрессии, как это сделано в вышеперечисленных статьях. К тому же конструкция ст. 111 УК РФ, предусматривающей дифференциацию ответственности за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью в четырех (!) частях, показывает неубедительность 86

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

подобных возражений: наличие ст. 113 и 114 не воспрепятствовало столь дробной классификации данных преступлений и лиц, их совершивших, с установлением существенно различных наказаний за отдельные их виды. Одной из «злокачественных» особенностей современных посягательств на жизнь является то, что часть из них тяготеет к массовому уничтожению людей. Это характерно прежде всего для так называемых серийных убийств,5 а также для актов терроризма, влекущих гибель десятков или сотен людей. Значительный прогресс в разработке ядерного, химического и бактериологического оружия создает реальную (к счастью, пока теоретическую) возможность уничтожения уже десятков, сотен тысяч и даже миллионов человек. Отечественный законодатель сегодня остается безучастным к обрисованным реалиям и перспективам, хотя и оперирует понятием «массовая гибель». Однако он почему-то соотносит эту категорию не с человеческой жизнью, а с гибелью иных живых существ — животных и рыб (ст. 246, ч. 2 ст. 247, ч. 2 ст. 250, ст. 257 и др. УК РФ). Лишь в ст. 357 УК РФ, да и то в неявной форме, мы находим отображение данной криминологической реальности. Выявленная дискриминация человека, по сравнению с иными биологическими объектами, никак не корреспондирует с постоянно звучащими декларациями о приоритете человеческой жизни. Вторая криминологически значимая особенность убийств нашла отражение в современном уголовном законодательстве. Однако это отражение нельзя, на наш взгляд, признать полностью адекватным. Речь идет об убийствах по найму, или о так называемых заказных убийствах. Законодатель уравнял заказные убийства с корыстными убийствами, совершаемыми, как 5

Серийные убийства и социальная агрессия. Ростов-н/Д; М., 1994. — Такого рода преступления совершались и в прошлом. Мало кому известно, что «рекорд» массовых убийств принадлежит отнюдь не Чикатило, а некоему Башкатову (Демидову), совершавшему преступления в одиночку и в составе возглавляемой им «бандшайки» в 1922-1932 гг. (см.: Образцов В. Непобитый рекорд душегуба— 459 трупов // Уголовное право. 1998. № 3. С. 67-72).'

Милюков С. Ф. Проблемы криминологической обоснованности норм

правило, в ходе разбоя, вымогательства или бандитизма (п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Корыстные убийства имеют в последние годы крайне неблагоприятную динамику и на всероссийском, и на региональном уровнях. Так, «в период с 1993 по 1997 год число корыстных убийств увеличилось в Воронежской области в 2 раза, в Тамбовской и Белгородской областях в 3 раза, в 6 Курской области — в 5 раз». Убийства по найму, почти во всех случаях совершаемые за вознаграждение (что и позволяет отнести их к корыстным посягательствам), все же выделяются существенным образом по характеру и степени своей опасности. Они, как правило, совершаются высокопрофессиональными преступниками. Конечно, с криминологических позиций заказные убийства изучены еще недостаточно. Как образно выразился В. И. Шульга, «выявить криминально-психологический портрет киллера 7 весьма трудно. Одни еще на свободе, а другие уже мертвы». Криминологами отмечается чрезвычайно низкий уровень раскрываемости заказных убийств. К тому же сведения о ней весьма противоречивы. Так, В. И. Шульга полагает, что за 1997 г. и первые четыре месяца 1998 г. она не превысила в 8 Приморье 10 %. По мнению же В. А. Номоконова, их раскры9 ваемость в названном регионе в 1997 г. составила около 24 % при общероссийской раскрываемости в 1996 г. в 12,1 %, а в 1997 г. — примерно в 33 %.'° Однако столь низкая раскрываемость рассматриваемого рода убийств (нередко носящих групповой или (и) серийный характер, отягощенный рядом других обстоятельств, перечисленных в ч. 2 ст. 105 УК РФ) сама по себе говорит о чрезвычайной их опасности, требующей специальной регламентации в уголовном законодательстве. Следует отметить, что хотя 6 Трайнин В. И., Тямкин А. В. Расследование и предупреждение корыстных убийств. Воронеж, 1998. С. 4. 7 Организованная преступность — 4 / Под ред. А. И. Долговой. М., 1998. С. 112. 8 Там же. С. 111. 9 Там же. С. ПО. 10 Там же. — См. также: Российский вестник. 1997. 20 февр.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

заказные убийства являются типичным компонентом организованной преступности, возможно и существование профессиональных убийц-одиночек и, напротив, совершение убийств организованной группой без признаков найма. Сказанное позволяет предложить законодателю исключить соответственно из п. «ж» и «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ слова «или организованной группой» и «или по найму», а также дополнить эту статью ч. 3 следующего содержания: «3. Убийство: а) выразившееся в массовом причинении смерти людям; б) совершенное организованной группой; в) совершенное по найму, — наказывается лишением свободы на срок от двадцати до двадцати пяти лет либо смертной казнью с конфискацией имущества или без таковой, либо пожизненным лишением свободы с конфискацией имущества или без таковой». Из содержания санкции предлагаемой нормы видно, что она не «вписывается» в поле действия ряда норм Общей части УК, что вызывает необходимость их реконструкции. В частности, в уголовном законодательстве следует выделить еще одну категорию преступлений, назвав ее, как предлагает Э. Ф. Побегайло, «преступления исключительной тяже11 сти». В связи с этим ч. 1 и 5 ст. 15 УК РФ целесообразно изложить в следующей редакции: «1. В зависимости от характера и степени общественной опасности деяния, предусмотренные настоящим Кодексом, подразделяются на преступления небольшой тяжести, преступления средней тяжести, тяжкие преступления, особо тяжкие преступления и преступления исключительной тяжести»; «5. Особо тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное настоящим Кодексом, не превышает двадцати лет лишения свободы». Эту же статью необходимо дополнить ч. 6 следующего содержания: " Побегайло Э. Ф. Право человека на жизнь и его уголовно-правовая охрана в России // Всеобщая декларация прав человека и правозащитная функция прокуратуры. СПб., 1998. С. 46.

Милюков С. Ф. Проблемы криминологической обоснованности норм

«6. Преступлениями исключительной тяжести признаются умышленные деяния, за совершение которых настоящим Кодексом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двадцати лет или более строгое наказание». Часть 2 ст. 56 УК РФ можно будет изложить в следующей редакции: «2. Лишение свободы устанавливается на срок от шести месяцев до двадцати пяти лет». Эту же статью целесообразно дополнить ч. 5 следующего содержания: «5. Указанные в части четвертой настоящей статьи максимальные сроки увеличиваются на пять лет каждый, если совокупность преступлений или приговоров включает преступление исключительной тяжести». Конечно, этим не может быть исчерпана предлагаемая реконструкция статей Общей части УК РФ. Необходимые изменения и дополнения следует внести в ст. 18, ч. 2 ст. 30, ч. 4 ст. 35, ч. 2 ст. 52, п. «г» ч. 1 и 2 ст. 58 УК РФ (установив в качестве вида исправительного учреждения, где отбывается лишение свободы за совершение преступления исключительной тяжести, колонию особого режима или тюрьму), ст. 69-70, ч. 5 ст. 74, ст. 78 УК РФ (установив срок давности за преступления исключительной тяжести в 20 лет), ч. 3 ст. 79 (установив минимальный срок, необходимый для условно-досрочного освобождения в размере четырех пятых назначенного наказания), ч. 1 ст. 82, ч. 1 ст. 83 УК РФ (установив давностный срок, аналогичный предусмотренному ч. 3 ст. 79 УК РФ), ч. 3 ст. 86 УК РФ (установив срок погашения судимости за совершение преступления предлагаемой категории в размере 10 лет), ч. 6 ст. 88 (предусмотрев возможность назначения лишения свободы несовершеннолетним, совершившим преступление исключительной тяжести, в размере до 15 лет), ст. 93 УК РФ (установив минимальный срок для условно-досрочного освобождения по данной категории преступлений в размере трех четвертей назначенного наказания), ст. 95 УК РФ (установив срок погашения судимости за преступления исключительной тяжести в размере пяти лет) и др. 90

___

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001 г.

При принятии нашего предложения придется внести ряд корректив и в статьи Особенной части УК РФ (например, в ч. 3 ст. 129, ч. 1 ст. 210, ч. 3 ст. 298, ч. 2 ст. 299, ч. 3 ст. 303, ч. 2 ст 306, ч. 2 ст. 307, ст. 316 и др.). При анализе содержания ст. 105 У К РФ обращает на себя внимание дефект, присущий п. «н» ч. 2 названной статьи. Исходя из позиции законодателя, следует считать неоднократным и такое убийство, которому предшествовало деяние, предусмотренное ст. 106-108 УК РФ, поскольку они также называются в Кодексе убийствами. Между тем криминологическая (причины совершения, личность виновного и др.) и уголовно-правовая характеристики так называемых «привилегированных» составов убийств принципиально иные. Это отчетливо понимает и сам законодатель, поскольку приравнивает к неоднократности умышленного причинения тяжкого вреда здоровью совершение до этого лишь убийства, предусмотренного ст. 105 УК РФ (см. п. «в» ч. 3 ст. 111 УК РФ). Аналогичный подход мы видим и в п. «ж» ч. 2 ст. 112 УК РФ. В связи со сказанным п. «н» ч. 2 ст. 105 УК РФ целесообразно изложить в следующей редакции: «н) совершенное неоднократно (за исключением деяний, предусмотренных ст. 106-108 настоящего Кодекса)». Еще один дефект, на этот раз коренящийся в норме Общей части УК РФ, обнаруживается при сопоставлении упомянутых ст. 106-108 УК РФ со ст. 105 УК РФ. Бесспорно, что первые являются специальными нормами по отношению к ст. 105 УК РФ, которую следует считать общей нормой. Общее же правило квалификации преступлений в таких случаях «заключается в том, что при конкуренции общей и специальной норм 12 должна применяться специальная норма». Однако законодатель дифференцировал возраст, с которого наступает уголовная ответственность за убийство, установив его за совершение преступлений, предусмотренных 12

Кудрявцев В. Н. Общая теория квалификации преступлений. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1999. С. 220. — См. также: Трайнин Л. Н. Общее учение о составе преступления. М., 1957. С. 243-244; Герцепзон А. А. Квалификация преступлений. М, 1947. С. 21. 9!

Милюков С. Ф. Проблемы криминологической обоснованности норм

ст. 106-108 УК РФ с 16 лет, а за убийство без смягчающих обстоятельств — с 14 лет (см. ч. 1 и 2 ст. 20 УК РФ). Тем самым он блокировал действие специальных норм к убийцам, достигшим 14-летнего, но не достигшим 16-летнего возраста, чем поставил их в крайне невыгодное положение по сравнению с более старшими несовершеннолетними и даже взрослыми преступниками. Действительно, 14-летней детоубийце грозит лишение свободы от шести до десяти лет, а 16-летней — лишь до пяти (!) лет. К сожалению, в известной нам специальной литературе 13 этот парадокс остается совершенно без внимания. Очевидно, авторы полагают, что лица, совершившие «привилегированные» убийства в промежутке от 14 до 16 лет, уголовной ответственности вообще не подлежат. Однако такое мнение представляется неверным, поскольку появление (исчезновение) специальных норм не может влиять на существование общих норм уголовного права. Скажем, если законодатель по каким-либо причинам вновь откажется от специальной регламентации ответственности за детоубийство (как это было в УК 1960 г.), это не будет означать, что таковое преступление перестало быть преступлением вовсе, а лишь расширит поле действия общей нормы до прежних размеров. Между тем основания для такого решения (если не кардинального, то хотя бы частичного) имеются. Среди преступлений против личности обращает на себя внимание еще одно преступление, имеющее крайне неблагоприятные криминологические характеристики, — это похищение человека (ст. 126 УК РФ). Вместе с захватом заложника (ст. 206 УК РФ) и незаконным лишением свободы (ст. 127 УК РФ) оно образует комплекс деяний, серьезно ущемляющих свободу граждан, посягающих на их здоровье, имущественные и иные личные права, а нередко саму жизнь. 13 См., напр.: Комментарий к УК РФ. Особенная часть / Под ред. Ю. И. Скуратова и В. М. Лебедева. М., 1996. С. 17, 21, 25; Российское уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. В. Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. М-, 1997. С. 47, 49, 54-55.

Криминология: вчера,_сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

По данным начальника отдела ГУБОП МВД М. Сунцова, которые были приведены им на международной конференции «Проблемы похищения, заложничества, продажи людей и перспективы правозащитной деятельности» (Нальчик, июль 1999 г.), в стране зарегистрировано такое количество фактов похищения людей: в 1995 г. — 272, в 1996 г. — 338, в 1997 г. — 1140, в 1998 г. — 1415. По данным МВД РФ, к середине 1999 г. незакон14 но удерживалось 1181 чел. Законодатель не остался равнодушным к этой зловещей динамике, о чем свидетельствует принятие 9 февраля 1999 г. Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в ст. 126 УК РФ», которым реконструированы диспозиции ч. 2 и 3 названной статьи и значительно увеличены размеры их сан15 кций. Однако вне поля зрения законодателя осталась одна из наиболее опасных целей похищения (незаконного лишения свободы) человека — это цель его последующей эксплуатации или, прямо говоря, обращения его в рабство. Известно, что в Чечне, других регионах Северного и Южного Кавказа, Калмыкии и иных субъектах Федерации сотни, если не тысячи, людей находятся на положении рабов и подвергаются бесчеловечной эксплуатации. Они продаются и покупаются, нелегально депортируются за границу. Похищенные женщины насилуются, обращаются в наложниц, принуждаются к проституции. Следует отметить, что односторонняя реконструкция ст. 126 УК РФ нарушила ее системные связи со ст. 127, а также со ст. 206 УК РФ. Так, законодатель ввел в первую из названных статей в качестве особо отягчающего обстоятельства совершение преступления лицом, ранее судимым не только за похищение человека, но и за незаконное лишение свободы или захват заложника. Естественно, что аналогичный квалифицирующий признак должен был одновременно пополнить диспозиции ст. 127 и 206 УК РФ. Однако этого сделано не было. Кроме того, образовался необоснованно большой разрыв между санкциями ч. 2 и 3 ст. 126 и ч. 2 и 3 ст. 127 УК" РФ. В 14 15

Санкт-Петербургские ведомости. 1999. 20 авг. С З Р Ф . 1999. №7 Ст. 871. 93

Милюков С. Ф. Проблемы криминологической обоснованности норм

целях более адекватного отражения характера и степени общественной опасности вышеназванных преступлений и устранения образовавшихся диспропорций в предусматривающих их составах, предлагается: 1) часть 3 ст. 126 УК РФ дополнить п. «г»: «г) совершены в целях последующей эксплуатации потерпевшего»; 2) пункт «в» ч. 2 ст. 127 УК РФ после слов «или здоровья» дополнить словами «либо с угрозой применения такого насилия»; 3) в санкции ч. 2 ст. 127 УК РФ слова «от трех до пяти» заменить словами «от пяти до десяти»; 4) часть 3 ст. 127 УК РФ изложить в следующей редакции: «3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они: а) совершены организованной группой; б) совершены лицом, ранее судимым за преступления, предусмотренные настоящей статьей, а также за похищение человека или захват заложника; в) совершены в целях последующей эксплуатации потерпевшего; г) повлекли по неосторожности смерть потерпевшего или иные тяжкие последствия, — наказываются лишением свободы на срок от пяти до пятнадцати лет»; 5) п. «в» 4.2 ст. 206 УК РФ после слов «или здоровья» дополнить словами «либо с угрозой применения такого насилия»; 6) диспозицию ч. 3 ст. 206 УК РФ изложить в следующей редакции: «3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они: а) совершены организованной группой; б) совершены лицом, ранее судимым за преступления, предусмотренные настоящей статьей, а также за похищение человека или незаконное лишение свободы; в) повлекли по неосторожности смерть потерпевшего или иные тяжкие последствия, — ». Среди преступлений против личности лишь одно, пожалуй, имело в 90-е годы устойчивую отрицательную динамику — 94

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

это изнасилование. За шесть месяцев 1999 г. число таких пре16 ступлений сократилось на 9,9 %. Как уже отмечалось выше, падение регистрации изнасилований никоим образом не отражает реального состояния названных половых преступлений. Их возрастающая латентностъ объясняется не только объективными и субъективными факторами, лежащими вне поля действия уголовно-правовых норм, предусмотренных главой 18 УК РФ, но и издержками их конструкций. Речь идет прежде всего о ст. 134 УК РФ. В момент принятия действующего УК РФ названная статья предусматривала уголовную ответственность за половые сношения и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16-летнего возраста. Поскольку сам законодатель (во всяком случае явно) не дал разграничения данного состава с нормами, предусмотренными ст. 131 и 132 УК РФ, то вступило в действие доктринальное толкование. Так, А. Н. Красиков писал в 1996 г.: «Обязательным признаком объективной стороны (преступления, предусмотренного ст. 134. — С. М.) является добровольное, четко выраженное согласие потерпевшего на совершение сексуального деяния. Согласие должно быть получено 7 без принуждения, насилия, без обмана».' Аналогичное мнение 18 19 высказали В. Д. Иванов и Н. И. Смирнова. Однако уже в то время обнаружилась недостаточность такого понимания границы между изнасилованием, насильственными действиями сексуального характера, с одной стороны, и преступлением, предусмотренным ст. 134 УК, — с другой. Комментируя последнюю из названных статей, Э. Ф. Побегайло справедливо писал: «...если потерпевшими являются малолетние девочка или мальчик (в возрасте до 14 лет), их согласие, как правило, не является юридически значимым. В таких случаях содеянное виновным следует рассматривать как изнасилование 16

Щит и меч. 1999. Июль. Красиков А. Н. Уголовно-правовая охрана прав и свобод человека в России. С. 149. 18 Иванов В. Д. Уголовное законодательство Российской Федерации. Т. 2. Часть Особенная. Ростов-н/Д., 1996. С. 61. 19 Смирнова Н. И. Уголовное право. СПб., 1998. С. 399. 17

Милюков С. Ф. Проблемы криминологической обоснованности норм

малолетней (п. «в» ч. 3 ст. 131 УК) либо как насильственные действия сексуального характера с малолетними (п. «в» ч. 3 ст. 132 УК), совершенные ё использованием беспомощного со20 стояния потерпевшей (потерпевшего)...». Положение значительно усугубилось после неожиданного и ничем не мотивированного решения законодателя (Федеральный закон № 92-ФЗ от 25 июня 1998 г.) понизить возраст: потерпевших по ст. 134 УК РФ сразу на два года — с 16 до 14 лет. В основание такого шага легло, на наш взгляд, мнение о сексуальной раскрепощенности значительной части современных подростков. Однако раскрепощенность одних несовершеннолетних не должна ущемлять законные права других несовершеннолетних, вовлекаемых в раннюю половую жизнь помимо их воли. Анализируемое решение законодателя никак не корреспондирует содержанию ч. 3 ст. 20 УК РФ, которая применяется на практике, в том числе и по половым преступлениям. Например, достигшему 14-летнего возраста Бабушанову органами следствия было предъявлено обвинение в изнасиловании малолетней, сопряженном с угрозой убийством. Судебной коллегией Смоленского областного суда действия Бабушанова были переквалифицированы на ст. 30, п. «в» ч. 3 ст. 131 УК РФ, но от уголовной ответственности он был освобожден на основании ч. 3 ст. 20 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ протест государственного обвинителя оставила без удовлетворения, сославшись, в частности, на то, что «у Бабушанова имеются признаки врожденного умственного недоразвития в форме олегофрении (так в тексте. — С. М.) в легкой степени дебильности с эмоционально-волевы21 ми нарушениями». Тем самым в очередной раз попран принцип равенства между преступником и его жертвой, поскольку презюмируется полное отсутствие каких-либо «эмоциональноволевых» нарушений у потерпевших в отличие от их сверстников-правонарушителей. 20 21

УК РФ: Постатейный комментарий. М, 1997. С. 285. Бюллетень Верховного Суда РФ. 1998. № 12. С. 10.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1(1) 2001 г.

Отмеченный перекос должен быть незамедлительно устранен. При этом не следует, конечно, становиться на крайне пуританские позиции, считая, что лицо, вступившее в половой контакт до достижения 14-летнего возраста, всегда должно 22 считаться находящимся в беспомощном состоянии. В то же время ясно, что «согласие», данное пяти-, семи- и десятилетним ребенком, не имеет юридического значения. Кроме того, нет оснований, как уже отмечалось выше, отрицать возможность беспомощного состояния у лиц старше 14 лет. Одновременно необходимо восполнить существенный пробел в диспозиции ст. 134 УК РФ, обнаруженный Э. Ф. Побегайло еще до внесения в нее корректив Законом от 25 июня 1998 г. (характерно, что это бесспорное замечание, опубликованное в многотиражном издании, было проигнорировано законодательной властью). Ученый пишет: «Законодатель обозначил в диспозиции лишь три действия сексуального характера («половое сношение», «мужеложество», «лесбиянство»). Все иные действия сексуального характера, в случае их добровольного совершения в соответствии с буквой закона лежат за пределами рассматриваемого состава. В результате могут оказаться ненаказуемыми по данной статье такие опасные для нравственного развития жертвы действия, как вступление взрослого мужчины в добровольный анальный или оральный секс с девочкой-подростком, а также в оральный секс с мальчиком-подростком, ибо... половое сношение в данной главе УК рассматривается только как естественное сово23 купление разнополых лиц...». ;.,. Исходя из приведенных выше соображений, мы предлагаем принять новую редакцию ст. 134 УК РФ: «Статья 134. Половые сношения и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего • возраста. 22

Тем самым мы солидаризируемся с суждениями, высказанными на этот счет в юридической литературе (см.: Андреева Л. А. Квалификация изнасилований. 1999. С. 11, 31). 23 УК РФ: Постатейный комментарий. С. 285. 97

Милюков С. Ф. Проблемы криминологической обоснованности норм

Половое сношение, мужеложество, лесбиянство или иные действия сексуального характера, не содержащие признаков преступлений, предусмотренных статьями 131 и 132 настоящего Кодекса, совершенные лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста с лицом в возрасте от двенадцати до шестнадцати лет, — наказываются штрафом в размере от пятисот до семисот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от трех до пяти месяцев, либо исправительными работами на срок до двух лет, либо ограничением свободы на срок от трех лет, либо лишением свободы на срок до пяти лет». Следует обратить внимание на то, что помимо корректировки диспозиции в предлагаемой редакции изменены параметры санкции, причем как в сторону усиления, так и ослабления уголовной репрессии. Предложение предусмотреть в качестве альтернативы лишению свободы (ограничение свободы в настоящее время не применяется) штрафа и исправительных работ имеет в виду более адекватный учет личности как потерпевших, так и виновных в совершении рассматриваемых преступлений. Речь идет прежде всего о партнерах, чей возраст достаточно близок (14-15-летние девушки или юноши и 3 8-20-летние совершеннолетние). При этом не исключено применение ч. 2 ст. 14 УК РФ к ситуациям, когда между несовершеннолетним и взрослым сложились фактические брачные отношения или иная устойчивая сексуальная связь (исключая так называемые «семьи» гомосексуалистов обоего пола). Вместе с тем более строго должны караться (в основном лишением свободы) половые контакты с малолетними, пускай и осуществляемые по осознанному последними согласию. Отличительной особенностью УК РФ 1996 г. явилось включение в раздел «Преступления против личности» самостоятельной главы 20 «Преступления против семьи и несовершеннолетних». Это стало возможным ввиду достаточно глубокой разработки соответствующих проблем в трудах как правоведов, так и криминологов. Среди последних следует

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г. 24

указать прежде всего на Д. А. Шестакова, явившегося основа25 телем отечественной криминофамилистики. Однако анализ содержания главы 20 УК РФ не дает основания считать, что содержащиеся в ней нормы в полной мере учитывают криминологические реалии. Так, ст. 152 УК РФ, предусматривающая уголовную ответственность за торговлю несовершеннолетними, по своей конструкции значительно и необоснованно отличается от ст. 126 УК РФ, хотя ряд ситуаций купли-продажи несовершеннолетних по существу являются похищением ребенка или незаконным лишением его свободы. В частности, законодатель необоснованно, на наш взгляд, унифицировал ответственность и наказание за торговлю несовершеннолетними, осуществляемую группой лиц по предварительному сговору и организованной группой (п. «в» ч. 2 ст. 152 УК РФ), несмотря на качественно различающиеся криминологические параметры таковых. Не в полной мере отражены в законе и цели этой торговли. Правда, Федеральным законом от 25 июня 1998 г. № 92ФЗ п. «е» ч. 2 ст. 152 УК РФ дополнен словами: «а также для совершения действия сексуального характера». Однако эта цель (наряду с ранее указанными в п. «е» и «ж») не может исчерпать всех устремлений покупателя (продавец в основном преследует цель наживы). К тому же вновь закрепленное целеполагание входит в противоречие с понятием «антиобщественных действий», включающим занятие проституцией. Приобретение несовершеннолетнего, как показывает практика, может иметь целью его дальнейшую разнообразную эксплуатацию, т. е. обращение его в рабство. 24

Шестаков Д. АЛ) Семья как объект криминологического исследования // Правоведение. 1982. № 4; 2) Механизм антисоциального действия криминогенных факторов семьи // Борьба с преступностью и проблемы нейтрализации криминогенных факторов сферы семьи и быта / Под ред. Н. А. Беляева и Д. А. Шестакова. Л., 1985; 3) Супружеское убийство как общественная проблема. СПб., 1992; 4) Семейная криминология. СПб.. 1996. — См. также и другие его работы. 25 Криминология: Словарь / Под общ. ред. В. П. Сальникова. СПб., 1999. С. 76, 152. 99

Милюков С. Ф. Проблемы криминологической обоснованности норм

Исходя из сказанного мы предлагаем следующим образом реконструировать ст. 152 УК РФ: 1) из п. «в» ч. 2 данной статьи исключить слова «или организованной группой»; 2) из п. «е» той же части исключить слова «а также для совершения действий сексуального характера»; 3) дополнить ч. 2 данной статьи пунктом «з» следующего содержания: «з) в целях последующей эксплуатации потерпевшего»; 4) часть 3 данной статьи изложить в новой редакции: «3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они совершены организованной группой либо повлекли по неосторожности смерть потерпевшего или иные тяжкие последствия, — ». В криминологии достаточно глубоко изучена роль неблагополучной семьи как могучего криминогенного фактора, генерирующего противоправное поведение несовершеннолетнего. Поэтому включение в УК РФ ст. 156 «Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего» не может не вызвать положительной реакций у ученых и практических работников органов ювенальной юстиции. Однако обращение к диспозиции названной статьи вызывает недоумение. Ее содержание (на манер ст. 245 УК РФ) скорее может быть названо «Жестокое обращение с несовершеннолетними». Конечно, законодатель вправе, в том числе исходя из уголовно-политических соображений, выделить специально такую норму (хотя, на наш взгляд, личность несовершеннолетнего в достаточной мере защищена п. «г» ч. 2 ст. 117 и другими нормами, сосредоточенными в главе 16 Особенной части УК РФ). Но это не должно мешать уголовному преследованию лиц, ставящих подростков в условия безнадзорности. Опираясь на сказанное, мы предлагаем: 1) исключить из диспозиции ст. 156 УК РФ слова: «если это деяние соединено с жестоким обращением с несовершеннолетним», заменив их словами: «повлекшее совершение несовершеннолетним преступления»; 100

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

2) в санкции той же статьи слово «двух» заменить словом «трех» (тем самым данный состав будет переведен из категории преступлений небольшой тяжести в следующую категорию преступлений средней тяжести, что, как представляется, более верно отражает степень его опасности). Рамки статьи не позволяют продолжить анализ содержания раздела «Преступления против личности». В частности, нами не затронута весьма важная в плоскости российской истории и современности глава 19 «Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина». Строго говоря эта задача непосильна одному исследователю и может быть надлежащим образом разрешена только коллективными усилиями ученых (правоведов и криминологов).

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ

КРИМИНОЛОГИЯ

Криминальная экономика как объект криминологического исследования В. В. КОЛЕСНИКОВ* Массовые и масштабные криминальные явления, наблюдаемые сегодня в рыночно реформируемой экономике России и других постсоциалистических стран, представляют особый интерес в качестве объекта изучения как с позиций криминологической теории, так и для определения политики в области обеспечения контроля над преступностью. На макро- и мезоэкономическом уровнях экономическая преступность начинает носить очевидно организованный характер, процессы криминализации уже охватили практически все ключевые сегменты хозяйствования, подвергнув коррозии всю совокупность социально-экономических отношений. Иными словами, криминальные явления в современном хозяйстве, подчиняясь особым законам структурирования в процессе перехода количества в иное субстанциональное качество, приобретают все более четко выраженный организованный и системный характер. Для криминологического исследования в принципе может представлять интерес самый широкий спектр вопросов, отражающих те или иные стороны развития данных явлений. К примеру, среди них можно выделить еще недостаточно изученную проблему взаимной связи и обусловленности экономической и организованной преступности. В последнее десятилетие * Вадим Вячеславович Колесников — доктор экономических наук, профессор Санкт-Петербургского университета МВД РФ. В. В. Колесников, 2001 102

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001 г.

к ней постепенно начинают проявлять интерес отечественные исследователи. В числе первых, кто обратил внимание на данную проблему, были юристы — Я. И. Гилинский, А. И. Гуров, А. И. Долгова, Ю. Г. Козлов, В. В. Лунеев, В. С. Овчинский, И. И. Рогов, А. М. Яковлев и др., экономисты — В. М. Есипов, А. А. Крылов, А. В. Нестеров, О. В. Осипенко и др. Так, О. В. Осипенко, выступая в качестве участника «круглого стола», созванного в 1989 г. издательством «Юридическая литература» для обсуждения вопросов борьбы с 1 организованной преступностью, обозначил несколько любопытных аспектов проблемы. Он отметил, во-первых, что феномен организованной преступности вообще есть явление экономическое (как политэконом он даже попытался определить его место в системе координат реальной экономики), вовторых, что оргпреступность выступает в качестве составного элемента теневой экономики и, наконец, в-третьих, что правомерно оперировать понятием «организованная экономическая 2 преступность» (его расшифровки он тогда не привел). И. И. Рогов преступления в сфере экономики назвал основой организованной преступности, причем, по его словам, собственно организованная преступность — более широкое явление, включающее как преступления в сфере экономики, так и нарко- и порнобизнес, проституцию, незаконные азартные игры, рэкет и предполагающее сращивание с профессио3 нальной общеуголовной преступностью. Существуют и другие точки зрения. Например, А. С. Никифоров полагает, что организованная преступность является частью экономической преступности.4 С таким подходом можно согласиться лишь в той части, что определенные сегменты 1

Материалы дискуссий «круглого стола» были опубликованы в первом выпуске сборника по проблемам борьбы с организованной преступностью ' {Организованная преступность / Под ред. А. И. Дочговой, С. В. Дьякова. М.. 1989). 2 Там же.С. 132, 133, 134 и др. 3 Рогов И. Я. Экономика и преступность. Алма-Ата, 1991. С. 10. 4 Никифоров А. С. Контроль над преступностью в России // 1 осударство и право. 1994. № 5. С. 72. 103

экономической преступности действительно имеют явно организованный характер. На IX Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (1995 г.) было отмечено, что феномен организованной преступности представляет собой имеющее материальную форму незаконное предпринимательство. В этой характеристике, как видим, выделена ключевая, определяющая черта феномена организованной преступности — превращение организованной преступности в некую форму незаконного предпринимательства. К сожалению, пока нельзя сказать, что подобная характеристика оргпреступности в целом разделяется подавляющим большинством отечественных специалистов. Не нашла она пока и должного отражения в уголовно-правовой парадигме борьбы с этим видом преступности в нашей стране. Авторы монографии «Основы борьбы с организованной преступностью» (1996), соглашаясь с оценкой, данной в резолюции IX Конгресса ООН, вместе с тем обращают внимание на особую» специфику отечественных видов организованной преступной деятельности, состоящую в том, что российская организованная преступность зародилась в среде легальной экономики, а не в сфере нелегальной криминальной экономической деятельности (наркобизнеса, бизнеса на проституции, бутлегерства и 5 др.), как в ряде стран Запада, в первую очередь в США. Выделение такого принципиального отличия, очевидно, позволит иначе взглянуть и на проблему соотношения отечественной экономической и организованной преступности, детерминации их развития и становления, сочетания экономической и уголовной составляющей организованной преступности, определения приоритетности двух тенденций — «экономизации» организованной преступности и повышения уровня организованности самой экономической преступности. В этом отношении может стать продуктивным, например, предложение А. А. Крылова разграничить два разнородных явления — организован5

Основы борьбы с организованной преступностью / Под ред. В. С. ОБНИНСКОГО, В. Е. Эминова, Н. П. Яблокова. М., 1996. С. 151. 104

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

ную общеуголовную преступность и криминальную экономи6 ческую деятельность. Интерес может представить и научная проработка (доказательство либо опровержение) предлагаемого нами аксиоматического утверждения о наличии прямо пропорциональной 1 зависимости между ростом энтропии в экономической жизни общества и повышением уровня организованности преступности в этой сфере. На важность выделения в составе организованной преступности двух составляющих — экономической и общеуголовной — обращается внимание в работах и некоторых других исследователей 8 9 (Я. И. Гилинского, В. В. Лунеева и др.). К. В. Привалов в своей монографии, посвященной теоретико-правовому анализу теневой экономики, также рассматривает отличия организованной преступ10 ности от экономической. Пограничные асоциальные явления — экономическая преступность и организованная преступность —- освещены в первых работах, посвященных некоему конгломеративному образованию, синтезирующему в себе черты обоих этих явлений. Сложность данного объекта исследований породила, естественно, и многообразие представлений о его сущности. Рассмотрим кратко, каковы в отношении этого вопроса основные позиции отдельных авторов, выделяющих и рассматривающих соответственно феномен организованной 6

Крылов А.А. Социально-экономические основы деятельности милиции в обществе рыночного типа: Автореф. докт. дисс. М., 1993. С. 38-39. — Такое разграничение преследует, по словам Крылова, вполне прагматичную цель — «чтобы из сферы организованной преступности вывести действительно деловых людей и дать им возможность реализовать себя в официальных традиционных и новых социально-экономических структурах» (Там же. С. 39). 7 Энтропия (от греч. entropic — поворот, превращение) — в данном контексте есть степень неопределенности экономической среды. 8 Гипинский Я. И. Теневая экономика и экономическая организованная преступность // Молодежь: цифры, факты, мнения. 1994. № 2. С. 79. 9 Лунеев В. В. Организованная преступность в России: осознание, истоки, тенденции // Государство и право. 1996. № 4. С. 102. 10 Привалов К. В. Теневая экономика (теоретико-правовой анализ). СПб., 1998. С. 51-54. 105

преступности в сфере экономики, феномен организованной экономической преступности, феномен экономической организованной преступности. По мнению А. Аслаханова и С. Максимова, понятие «организованная преступность в сфере экономики» обозначает «совокупность преступлений, совершенных устойчивыми, имеющими организатора или руководителя группами лиц, заранее объединившимися для совершения одного или нескольких хозяйственных преступлений, либо преступлений против собственности, либо должностных преступлений, дополнительным объектом которых выступают экономические интересы, либо государственных преступлений, посягающих 11 на основы экономической безопасности России». Несколько ранее содержание этого понятия пытались анализировать и другие исследователи, например Г. М. Миньковский и X. Д. Аликперов. Организованную преступность в сфере экономики они рассматривали как «сложную сеть взаимодействующих непосредственно или опосредованно групп (сообществ), осуществляющих преступную деятельность в виде промысла и стремящихся обеспечить свою безопас12 ность». Как вытекает из содержания такой дефиниции, здесь представлен крайне ограниченный набор признаков собственно организованной преступности — названы лишь три из них, обозначенных ключевыми словами «сеть групп (сообществ)», «преступная деятельность как промысел», «обеспечение собственной безопасности». К сожалению, ни один из них не имеет прямой связи с характерными чертами организованной преступности, действующей именно в сфере экономики. Лишь второй признак имеет некоторое отдаленное отношение к данной сфере, поскольку он — если перевести на современный 11 Аслаханов А., Максимов С. Организованная преступность и коррупция в сфере экономики: состояние и прогноз развития // Криминальный вестник. 1995. № 32. С. 4. 12

Миньковский Г. М,, Аликперов X. Д. Понятие организованных форм преступности в сфере экономики и проблемы совершенствования борьбы с ними // Актуальные проблемы борьбы с экономической преступностью: Тр. Академии МВД РФ. М., 1992. С. 116. 106

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

русский язык авторское выражение — называет организован13 ную преступность формой предпринимательства. О феномене организованной экономической преступности 14 вслед за О. Осипенко пишет и А. Крылов. В специальной литературе, к сожалению, пока не удалось найти пояснений к содержанию этого понятия. Вместе с тем опубликованы первые интересные работы, посвященные анализу феномена эко15 номической организованной преступности (Я. И. Гилинский, 16 Р. Ф. Исмагилов ). К примеру, Р. Ф. Исмагилов экономическую организованную преступность определяет как «незаконную предпринимательскую деятельность, осуществляемую преступными организациями в экономической сфере», уточняя при этом, что «именно организация и осуществление преступлений хозяйствующими субъектами незаконной предпринимательской деятельности, обеспечивающей нелегальные доходы ее участникам, позволяет говорить об организованной 17 преступности в собственном смысле». Кроме того, он выделяет семь системообразующих признаков экономической 18 организованной преступности. |9 Можно найти и работы, в которых спонтанно используются все три названных понятия одновременно и вне ка13

Аналогичную ценность представляют и так называемые типологические элементы организованной преступной деятельности в сфере экономики: из десяти элементов отношение к экономике (достаточно косвенное!) имеют три — третий, седьмой и десятый (см.: Там же. С. 115-116). 14 Крылов А. А. Социально-экономические основы деятельности милиции в обществе рыночного типа. С. 7а. — К сожалению, в работе не дается дефиниции данного понятия. 15 Гилинский Я. И. Теневая экономика и экономическая организованная преступность. 16 Исмагилов Р. Ф. Экономическая организованная преступность (теоретико-криминологический аспект): Автореф. канд. дисс. СПб., 1997. 17 Там же. С. 8. 18 Там же. С. 8-9. 19 См., напр.: Агафонов Ю. А., Лунин В. К, Сотская Т. В. Теневая экономика: Учебное пособие. Краснодар, 1997. — Все три вида понятий использованы, к примеру, в названиях соответствующих подзаголовков на с. 24, 38 и 43. 107

Колесников В. В. Криминальная экономика ...

ких-либо попыток формулирования соответствующих дефи2 0 i н и ц и й . Изучение явлений, обусловленных сложной взаимосвязью и зависимостью организованной и экономической преступности, преступным миром и экономикой, криминализацией экономической системы 2 1 и иными феноменами, постепенно начинает выходить на более интегрированный уровень, когда предметом криминологического анализа становится крими22 нальная экономика как определенное системное образование. 20

В подобных случаях авторы (считая, видимо, такой прием удачным) делают дежурную отсылку к известным из литературы определениям более общего понятия - понятия организованной преступности в целом. 21 Объектом криминологического анализа могут быть и такие явления, как феномен криминализации экономических отношений, феномен криминализации экономики, и т. п. В своих работах мы уже пытались представить некоторые из вариантов определения данных понятий (см., напр.: колесников В. В. Условия и причины криминализации экономических отношений на этапе рыночных реформ: политико-экономическое исследование: Автореф. докт. дисс. СПб., 1995. С. 16-17). Приведем для примера один из таких вариантов. Криминализацию экономических отношений, на наш взгляд, можно в целом рассматривать в качестве процесса, характеризуемого постепенным вытеснением легитимных экономических отношений их криминальными разновидностями (происходит своего рода асоциализация системы экономических отношений), и одновременно в качестве результата мультипликации и роста масштабов business crime, расширения спектра экономических преступлений, распространения делинквентного поведения в сфере экономической деятельности. При этом, очевидно, криминализация экономических отношений выступает как понятие более частное по сравнению с понятием криминализации экономики. Криминализация экономики характеризуется процессами криминализации экономической системы в целом — с охватом и системы экономических отношений, и стадий воспроизводства, и уровня хозяйствующих субъектов, и самой экономической деятельности — деятельности в сфере предпринимательства, сфере бизнеса и др. 22

Колесников В. В. Криминальная экономика как особая сфера приложения труда // Труд и бизнес в современном обществе: Межвуз. сб. научн. ст. / Научн. ред. Н. А. Горелов. СПб., 1999. С. 49-53; Костин Ю. А. Классификация явлений криминальной экономики // Новые информационные технологии в практике работы правоохранительных органов: Материалы междунар. научно-практ. конфер. Ч. 1 / Под общ. ред. В. П. Сальникова. СПб., 1998. С. 121-125; Колесников В. В., Костин Ю. А. 108

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

Так, А. А. Крылов дает наиболее обоснованное из известных в научной литературе определение этого явления: «Криминальная экономика — это сложная система незаконных социальноэкономических отношений и материально-вещественных процессов по поводу производства, распределения, обмена и 23 потребления материальных благ и услуг». «В самом общем виде, — поясняет свою позицию А. А. Крылов, — сущность криминальной экономика сводится к противоречию между потребностями конкретных людей, социальных групп и ограниченными возможностями легального их удовлетворения. Отсюда, чем хуже состояние легального производства, тем 24 более активна и доходна криминальная экономика». Между тем в работе А. А. Крылова одновременно представлены и несколько иные варианты трактовки криминальной экономики, которые, по нашему мнению, «не вписываются» в общую авторскую концептуальную конструкцию (см. вышеприведенное определение) — криминальную экономику он определяет и как организованную корыстную ненасильственную преступ25 ность и идентифицирует ее с криминальной экономической 26

деятельностью. Существуют и иные подходы к определению понятия криминальной экономики. Например, А. Нестеров и А. Вакурин в это понятие включают «деяния в экономической сфере, подпадающие под определенные статьи законодательства, то есть экономические правонарушения и преступления», а также Криминальная экономика как объект криминологического исследования // Новые информационные технологии в практике работы правоохранительных органов... С. 125-128; Крылов А. А. 1) Социально-экономические основы деятельности милиции в обществе рыночного типа. С. 7-8, 35-38; 2) Социально-экономические проблемы нейтрализации криминальной экономики. М., 1992. 23 Крылов А. А. Социально-экономические основы деятельности, милиции в обществе рыночного типа. С. 35. - Кстати, в этой работе Крылов утверждает о «недостаточности и даже неприемлемости устоявшегося термина "теневая экономика"» (С. 35). 24 Там же. С. 35-36. 25 Там же С. 35. 26 Там же. С. 36. 109

Колесников В. В. Криминальная экономика ...

«организованную преступность, коррупцию и лоббирование 2 выгодных преступному миру законопроектов». ' Вместе с тем, насколько нам известно, пока отсутствуют какие-либо значительные научные работы и публикации, в которых криминальная экономика стала бы объектом специ28 ального теоретического исследования. Может ли являться объектом криминологического изучения криминальная экономика? Криминолог легалистского направления, воспитанный на догмах уголовного права, возможно, скептически отнесется к подобной идее. Но, думается, стоит воздержаться от поспешных выводов. Попытаемся оценить ситуацию без эмоций и скепсиса. Объективные качественные изменения, произошедшие в последнее время в сфере хозяйствования в результате крайне противоречивого осуществления рыночных преобразований, наряду с другими обстоятельствами обусловили возможность появления в российском обществе не просто отдельных видов новых экономических преступлений, а целой их селективной совокупности. Став реальностью на российской почве, по своим масштабам и размерам наносимого ущерба экономическая преступность превысила соответствующие показатели по общеуголовным преступлениям корыстной направленности. По существу, в России произошел почти мгновенный (по крите21

Нестеров А., Вакурин А. Криминализация экономики и проблемы безопасности // Вопросы экономики. 1995. № 1. С. 33. 28 За исключением указывавшихся выше небольших публикаций, принадлежащих перу проф. А. А. Крылова, нам (в том числе изданных в соавторстве) и Ю. А. Костину. В нашей монографии (см.: Колесников В. В. Экономическая преступность и рыночные реформы: политикоэкономические аспекты. СПб., 1994. § 2.2. «Экономическая преступность, теневая экономика и трансформации теневого сектора российского хозяйства». С. 71-120) представлен анализ публикаций, вышедших в период до мая 1994 г., в которых затрагивались отдельные аспекты развития криминальной экономики. Среди них работы С. Головкина, Т. Корягиной, А. Крылова, О. Осипенко, А. Шохина, Д. А. Шулуса, например, статья С. Головнина «О классификации явлений теневой экономики» (Вестник МГУ. Сер. 6 «Экономика». 1992. № 1), в которой автор дает собственную характеристику таким явлениям, как криминальная экономика, криминализированная экономика, криминальная квазиэкономика и др. 11О

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001

риям исторической хронологии) прыжок в стихию ранее не известных экономических преступлений рыночного типа, принципиально изменивший криминогенную ситуацию в стране. К сожалению, к такому повороту событий не были готовы ни власти, ни правоохранительные органы, ни субъекты хозяйствования, ни сами граждане, ставшие первыми жертвами массированных и широкомасштабных преступных афер в сфере зарождающейся рыночной экономики. Уже к середине 90-х годов наши специалисты констатировали, что на отечественной ниве взошла мощная генерация новых разновидностей экономических преступлений рыночного характера, а само общество поразила метастазами всеобщая криминализация экономических отношений. Более того, сегодня следует признать и тот факт, что в результате названных деструктивных процессов в России в целом завершилось формирование и некоего уникального системного асоциального образования, которое можно условно обозначить словосочетанием «криминальная экономика». Может ли криминологическая наука обойти вниманием столь заметное явление в российском обществе, не сделать криминальную экономику объектом своих исследований, не включить ее в перечень своих наиболее актуальных научных исследований? Как наука социальная и в значительной мере социологическая криминология не вправе упускать такого шанса и обязана внести свой вклад в изучение особых сторон критического развития нашего общества в эпоху глубоких общественных трансформаций. Криминальная экономика вполне может стать объектом исследования для новой отрасли криминологической науки — экономической криминологии. Разумеется, можно идти традиционным путем и пытаться исследовать проблему криминализации экономики и экономических отношений, изучая некую совокупность преступлений, совершаемых в рыночном хозяйстве. Объект анализа в таком случае можно назвать экономической преступностью либо преступностью в сфере экономики или в сфере экономической деятельности, а можно и дать ему вообще ни к чему не обязывающее определение типа «преступления экономической направ111

Колесников В. В. Криминальная экономика

ленности»... Однако в любом из этих вариантов характер и результаты исследований будут иметь налет тривиальной эклектики ввиду ущербности столь «облегченного» подхода. Преступления в рыночной экономике — категория в криминологической теории крайне специфическая, она стоит как бы особняком от всех остальных известных разновидностей криминальных деяний. Понять природу экономической преступности, ее причинного комплекса, мотивацию и механизм совершения этих деяний, определить стратегию их предупреждения, теоретически синтезировать криминологические характеристики личности экономического преступника — все это невозможно сделать вне рамок познания ключевых закономерностей, которым подчинено в своем эволюционном развитии рыночное хозяйство и сфера самой экономической деятельности. Поскольку отечественное хозяйство уже несколько лет поражено всеобщей криминализацией экономических отношений, а сама экономическая преступность глубоко проникла во все его уровни и звенья и стала его неотъемлемым системным элементом, следовало бы признать и факт существования в лоне этой рыночной модели соответствующей деструктивной подсистемы, коей и является криминальная экономика. Для криминологии познание данного явления объективно не может быть плодотворным вне использования научного аппарата и гносео29 логического инструментария экономической теории. Криминальная экономика как вполне устоявшееся асоциальное явление и определенное системное образование имеет ряд родовых признаков, представляющих научный интерес для криминологических исследований. Во-первых, криминальная экономика включает две подсистемы. Первая подсистема — «криминализированная экономика» — представлена легальными предпринимательскими структурами и их субъектами, официально действующими в национальной 9

системе хозяйствования. Криминализированная экономика не- А также экономи

некоторых других смежных научных дисциплин.

112

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

посредственно связана с проникновением криминальных отношений в сферу легальной экономической системы. Здесь легальными криминализированными предпринимательскими структурами и бизнесменами-делинквентами применяются, наряду с законными, противозаконные (не связанные с насилием) методы получения прибыли и присвоения экономических благ. Иными словами, экономические преступления здесь используются в рамках и под прикрытием законной предпринимательской деятельности легальными бизнес-структурами в качестве своеобразного (противоправного) инструмента в экономической борьбе.

Вторая подсистема — «нелегальная экономика», или «собственно криминальная экономика», — представлена нелегальными бизнес-структурами, деятельность которых вообще запрещена государством. Нелегальная экономика — это монопольная сфера деятельности криминальных структур. Она принципиально не может существовать (как явление) в легальной (официальной) хозяйственной системе и присуща 30 только криминальной экономике. По содержанию (с позиций права) — это преступная экономическая деятельность, по форме — нелегальная, по последствиям — социально деструктивная, паразитирующая в основном на человеческих пороках: наркобизнес, порнобизнес, бизнес на проституции, на захвате заложников, на торговле опасными для жизни и здоровья людей товарами, на подпольной торговле оружием, радиоактивными материалами, трансплантантами человеческих органов и т. д. Для этой подсистемы характерно использование криминальными организациями ряда известных из арсенала уголовного мира «типичных» противозаконных методов (рэкета, шантажа, вымогательства и др.) как внеэкономических инструментов ведения конкурентной •борьбы, включая и сферу легальной экономики. экономики выступаВо-вторых, сердцевинойпсихологии криминальной ической социологии, экономической и ет, с одной стороны, масштабная криминализированная экономи30

Разумеется, это не отрицает проникновения субъектов нелегальной экономики в сферу легальной экономической деятельности. 113

Колесников В. В. Криминальная экономика ...

ческая деятельность (относится к первой подсистеме «Криминализированная экономика»), т. е. такая легальная экономическая деятельность, которая неразрывно связана и сочетается с нарушениями уголовного закона или, иными словами, с совершением экономических преступлений. В ныне действующем УК РФ ключевая группа этих преступлений объединена в рамках главы 22 «Преступления в сфере экономической деятельности». Основная масса таких преступлений представляет собой не что иное, как преступления в сфере предпринимательства. С другой стороны, — криминальная экономическая деятельность, осуществляемая нелегальными преступными бизнес-структурами (в сферах наркобизнеса и т. п.) и относящаяся ко второй подсистеме «нелегальная экономика». В-третьих, функционирование криминальной экономики немыслимо без применения внеэкономических методов конкуренции и получения сверхприбылей. В первой подсистеме для криминализированного предпринимательства характерным является достижение незаконных преимуществ в конкурентной борьбе за счет использования различных видов мошенничества и иных преступных деяний, связанных с обманом и злоупотреблением доверием, — коммерческого мошенничества, лжепредпринимательства, незаконного предпринимательства, преднамеренного и фиктивного банкротства, сокрытия доходов от налогообложения и др. Во второй подсистеме в рамках нелегальной экономики для этих целей преступными сообществами используется силовой инструментарий насаждения монопольной власти для «своих» предпринимательских структур, действующих в официальной (легальной) системе хозяйствования на рынках сырья, производства, обращения, в сфере кредитно-банковской деятельности и т. д. Например, по данным органов внутренних дел, розничная торговля на российском потребительском рынке практически полностью находится под жестким контролем криминальных структур. Кроме того, силовые методы используются для навязывания партнерам по бизнесу (включая и сферу легальной экономической системы государства) явно невыгодных либо кабальных коммерческих сделок, хозяйственных договоров и т. п. 114

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

В самом общем виде криминальная экономика представляет собой взаимную связь и обусловленность определенной институциональной структуры (элементы которой для легальной экономики являются деструктивными), системы специфически деформированных социальных отношений (вызывающих в обществе дисфункции легальных социальных норм) и экономической деятельности, пораженной криминализацией либо чисто криминальной. Вместе с тем генетически и конструктивно ассоциировать криминальную экономику с легальной экономикой, официально действующей системой хозяйствования было бы серьезным заблуждением. Первую нельзя в строгом смысле слова назвать экономикой (хозяйством). Она не являет собой некую четко структурированную иерархическую хозяйственную систему, но вместе с тем впитала в себя ее отдельные черты, формально заимствовав ряд сегментов. Криминальной экономике присущи такие характеристики, как фрагментарность существующих в ее рамках секторов и отраслей, дискретность и, как правило, короткий срок функционирования отдельных бизнес-структур, сфер и видов экономической деятельности, наличие переходных структур, сочетающих криминальные и легальные виды экономической деятельности, высокая динамика горизонтального перетекания капиталов и др. Криминальная и легальная экономики имеют тесную, неразрывную взаимосвязь и обусловленность. Эти свойства проявляются в первую очередь в том, что даже вторая подсистема криминальной экономики («нелегальная экономика») не может существовать в режиме полной автаркии и неизбежно прибегает к услугам инфраструктуры легальной хозяйственной системы. К примеру, в целях отмывания «грязных» денег обычно используются официальные каналы денежного обращения, существующая кредитно-банковская система, рынок недвижимости и др., либо в этих целях специально создаются в легальной экономической системе «свои» бизнес-структуры, банковские и иные организации. Криминальная экономика является особенной сферой приложения труда, обладает собственными «трудовыми ресурса115

Колесников В. В. Криминальная экономика ...

ми», уникальным механизмом воспроизводства и движения капитала, специфическими закономерностями формирования спроса и предложения, равновесной рыночной цены, трансакционных издержек и др. Наконец, ей присуща собственная система ценностей и целей. Вершина «дерева целей» субъектов этой асоциальной экономической системы формируется в соответствии с так называемой дихотомией целей экономического преступника — завоевания либо укрепления высоких как экономических, так и статусных позиций в обществе. Достижение этих взаимообусловленных стратегических целей возможно преимущественно за счет обеспечения противозаконными методами монопольно высоких прибылей и личных сверхдоходов для олигархов криминализированной экономической деятельности, уголовных «авторитетов» — боссов нелегальной экономики, а также коррумпированной чиновничьей элиты, связанной с развитием криминальной экономики. Достижение высокой нормы прибыли предпринимательских и иных экономических структур в криминальной экономике обеспечивается за счет использования ряда нетипичных и, значит, не приемлемых для легальной хозяйственной системы факторов. К их числу относятся, во-первых, прямое нарушение уголовного, а также гражданского, налогового таможенного и иного экономического законодательства либо уход от исполнения законодательных уложений в условиях несовершенного и противоречивого правового поля в стране; во-вторых, применение жесткой «внутренней» дисциплины, крайняя степень эксплуатации труда наемной рабочей силы, полное бесправие наемных работников нижнего звена криминальной экономики и др. Вместе с тем процессы формирования занятости и трудового потенциала в криминальной экономике нельзя сравнивать с тем, как это происходит в официальной экономике. Здесь действуют совершенно иные принципы и закономерности. Так, численность занятых в той или иной сфере криминального предпринимательства зависит от ряда факторов. Среди них можно назвать уровень развития законодательноправового регулирования предпринимательства в стране и

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001 г.

отдельных регионах, наличие либо отсутствие запретов, уровень стимулирования развития легального бизнеса в целом, эффективность функционирования правоохранительных и иных контролирующих сферу бизнеса органов, уровень коррумпированности чиновничьего аппарата в той его части, которая отвечает за развитие предпринимательства, наличие и доступность системы налоговых, таможенных и иных льгот, характер действующей налоговой системы и «степень тяжести» налогового бремени для той или иной сферы бизнеса и т. д. Например, возникновение большого количества лжепредприятий может быть обусловлено сочетанием нескольких факторов: неразвитостью товарно-денежных отношений, рыночной инфраструктуры и рыночной среды в целом или слабым развитием какой-либо конкретной сферы бизнеса, отсутствием благоприятного инвестиционного, налогового и иного климата для деятельности легального предпринимательства, «непросвещенностью» и неопытностью поведения на рынке партнеров, конкурентов, самого населения и контролирующих инстанций, отсутствие предусмотренного законодательством уголовного наказания за создание подобного рода предприятий и т. п. Для лжепредприятий, создаваемых преступными сообществами с изначально криминальными целями (для прикрытия занятий рэкетом, для прокручивания разовых махинаций по отмыванию «грязных» денег либо обмана партнеров по сделкам, населения, вкладчиков и т. п.), названные факторы могут и не носить столь сильно выраженную соподчиненную роль. Чтобы проводить репрезентативные исследования, посвященные построению криминологической характеристики личности различных категорий экономических делинквентов, действующих в сфере криминальной экономики, требуется, по нашему убеждению, предварительное решение некоторых теоретических проблем общего порядка. Среди них следует назвать прежде всего задачу формирования структурно-иерархической модели занятости в сфере криминальной экономики. Это в свою очередь предполагает предварительное проведение типологизации субъектов криминальной экономики. С учетом наличия у криминальной экономики двух подсистем — крими117

Колесников В. В. Криминальная экономика .

нализированной экономики и нелегальной экономики — из числа ее субъектов можно выделить два больших класса: класс субъектов криминализированной экономической деятельности и класс субъектов криминальной экономической деятельности. Схематично структурно-иерархическую модель занятости, например, в сфере нелегальной экономики можно представить в виде пирамиды, состоящей из нескольких горизонтов. На вершине расположен «срез», характеризующий собственно криминальный, общеуголовный контингент занятых «работников» — это представители уголовных сообществ и организованных преступных групп, а также стоящие над ними криминальные авторитеты и их окружение. Ниже располагается горизонт, занятый представителями, так сказать, базисной социально-профессиональной страты — менеджмент криминального предпринимательства (бизнесмены, менеджеры, осуществляющие криминальную экономическую деятельность, и т. п.). Между названными двумя горизонтами целесообразно было бы «поставить» некую промежуточную группу (слой) — коррумпированное чиновничество, получающее «дивиденды» из сферу функционирования нелегальной экономики. Наконец, нижний горизонт, составляющий основание пирамиды, занят «армией наемного труда» — наемными работниками, выполняющими как на постоянной основе, так и временно те или иные виды работ в структурах нелегальной экономики в сфере криминальной экономической деятельности. Контингент наемной рабочей силы, как правило, не посвящается в тайны криминальной экономической деятельности и в большинстве своем может просто не догадываться, что обеспечен работой в структурах криминального бизнеса. Совершенно иной характер носят взаимоотношения между представителями остальных вышеназванных этажей пирамиды. Здесь возможно взаимопроникновение, переход из одного горизонта в другой; более того, в процессе эволюционирования криминальной экономики может происходить «смещение» горизонтов: на определенном этапе резко усилившее свои позиции коррумпированное чиновничество может

118

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

анять «верхушку» пирамиды (что, например, близко к отражению современной ситуации в ряде стран СНГ). Проявление закономерностей развития легальной хозяйственной системы в таких государствах имеет некую общую схему. Дадим ее краткое описание. Под воздействием устремлений криминального мира (верхних этажей указанной пирамиды) легальная хозяйственная система стремительно мимикрирует, в своем развитии все более подчиняясь целям извлечения монопольных сверхприбылей в пользу криминальной элиты. Это в свою очередь в короткие сроки разрушает традиционную структуру национальной экономики. Отечественное производство быстро деградирует, стимулируются лишь те сферы, которые не требуют долгосрочных и значительных инвестиций, а приносить прибыль почти мгновенно способны кредитно-банковская и биржевая деятельность, коммерция. Внутренний рынок наводняется иностранной валютой и импортными товарами, отечественные товаропроизводители разоряются, за рубеж вывозятся лишь сырьевые и энергетические ресурсы и т. д., и т. п. Следует отметить, что дальнейшее развитие событий по данному сценарию не обязательно приведет к полной утрате национальной безопасности и разрушению основ государственности. При благоприятном стечении обстоятельств можно ожидать постепенного инвестиционного оживления со стороны отечественного крупного бизнеса. Поскольку возможности извлечения сверхприбылей из спекулятивного сектора ограничены, криминальный капитал неизбежно будет искать применения в иных, даже менее доходных, отраслях общественного хозяйства, имеющих более низкую норму прибыли, при наличии большей стабильности и меньшего уровня инвестиционного и коммерческого риска. Это относится прежде всего к сфере отечественного производства. Кроме того, следует учитывать, что существует, по нашему убеждению, своего рода закон, в соответствии с которым криминальные и теневые капиталы неизбежно стремятся к легализации. При значительных масштабах такой легализации и в случае толерантного отношения к этим процессам со сторо119

Колесников В. В. Криминальная экономика

ны общества и государства, а также при создании реальных экономико-правовых условий для активизации деловой активности в национальном хозяйстве сфера криминальной экономики и характерной для нее экономической деятельности будет объективно сужаться и структурно трансформироваться, особенно в ее первой подсистеме — «криминализированной экономике». Для криминологического исследования представляет интерес и проведение корреляционного анализа взаимообусловленных процессов генезиса экономической преступности и эволюции криминальной экономики в целом либо ее подсистем и ключевых сегментов (криминализированной и криминальной экономической деятельности и др.). Каждому этапу эволюции, естественно, может соответствовать своя особенная криминологическая характеристика как самой экономической преступности, так и личности различных типов экономических преступников. При этом эволюционные особенности развития криминальной экономики на каждом из этапов предопределяют возникновение специфических историческиконкретных экономических, социальных, правовых, нравственных и иных условий, детерминирующих в свою очередь появление каких-либо новых видов или разновидностей известных преступных деяний, формирование новых типов экономических преступников либо новых характеристик известных типов бизнесменов-делинквентов и т. д. Начальным этапам становления криминальной экономики присущ достаточно низкий уровень капитализации прибылей, последующим этапам эволюции — неизбежное стремление к легализации капиталов, полученных преступным путем, за счет их инвестирования в те или иные сферы общественного хозяйства, легальной экономики (кредитно-банковскую, коммерческую, страховую, производственную, сферу сервиса, шоу-бизнеса и др.). Активизация процессов легализации криминальных и теневых капиталов неизбежно приводит к качественным изменениям криминогенной обстановки как в рыночной системе, так и в обществе в целом, что требует, естественно, своевременной корректировки законодательной базы, внесения изменений

120

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

стратегию и тактику деятельности правоохранительных органов, в федеральные программы борьбы с преступностью. Все, что связано со спецификой и закономерностями эволюции криминальной экономики, не может не быть объектом научного интереса криминологии. Криминологическая наука здесь не должна выступать в роли некоего отстраненного наблюдателя, пассивно исследующего свершившиеся события, заниматься простой констатацией очевидных фактов. От роли статиста она обязана перейти к режиму «работы на опережение», к активному прогнозу основных тенденций развития криминальной обстановки в сфере рыночного хозяйствования, должна вырабатывать надежную методологию противодействия развитию криминальной экономики, подавления и (или) элиминирования факторов, обусловливающих укрепление ее позиций в обществе, вытеснения криминальных отношений из пространства легальной экономической деятельности. Для этого требуется изучение явлений криминальной экономики с позиций системного метода, с охватом всей совокупности присущих ей эндо- и экзогенных связей и взаимообусловленностей. Целостность системного подхода позволит рассматривать исследуемый объект с двух сторон, как бы в двух измерениях: и путем внутреннего расчленения самого объекта на элементы, свойства, функции, и в соотнесении его с внешней средой. От способности современной криминологической науки расширить границы собственных исследований, привлечь инструментарий смежных научных дисциплин и интернационализировать названные подходы в немалой степени будет зависеть и то, насколько станет методологически детерминированнее и эмпирически обоснованнее содержание и характер криминологических научно-исследовательских работ, насколько данная научная отрасль будет способна сформулировать теоретически репрезентативные выводы прагматической направленности и оказать действенную помощь правоохранительным и правоприменительным органам, структурам исполнительной и законодательной власти, наконец, обществу в целом в установлении эффективного контроля над преступностью. 121

КРИМИНОЛОГИЯ МОЛОДЕЖИ

Некоторые аспекты ювенальной уголовной политики Н. И. ПИШИКИНА,* Г. И. ГРИЦАЙ** В деятельности государственных органов всегда находит проявление политический аспект, под которым принято понимать определенную совокупность проводимых органами власти мероприятий и отражающую направленность развития общественного строя. Любое из осуществляемых направлений развития (экономическое, социальное, правовое и пр.) можно рассматривать в целом как отображение проводимой государством политики и в каждом единичном случае — как проявление правоприменительной деятельности отдельных субъектов. В частности, можно рассматривать конкретное соотношение между проводимой государством политикой, направленной на развитие социально-экономических отношений в обществе, с одной стороны, и тенденцией совершенствования уголовного законодательства, призванного охранять разделяемые в обществе ценности, и применение этого законодательства в деятельности отдельных органов — с другой. В юридической литературе в понятие «уголовная политика» включают как развитие самого уголовного законодательства, так и практику его применения в направлении совершенствования деятельности соответствующих органов, применяющих уголовное законодательство. Ювенальную уго* Нина Ивановна Пишикина — кандидат юридических наук, доцент Санкт-Петербургского университета МВД РФ. ** Герман Иванович Грицай — кандидат юридических наук, старший преподаватель Санкт-Петербургского университета МВД РФ. Н. И. Пишикина, Г. И. Грицай, 2001

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

ловную политику, с нашей точки зрения, можно считать составной частью уголовной политики в целом. Определенный интерес представляет отображение современной уголовной политики в отношении несовершеннолетних и молодежи в деятельности органов внутренних дел. Ретроспектива данного вопроса на отдельных этапах развития нашей страны рельефно отображает некоторые проблемы. За последние 80 лет задачи ОВД видоизменялись и совершенствовались. Так, в системе НКВД не было самостоятельного подразделения по работе с несовершеннолетними. Деятельность этого государственного органа по пресечению и раскрытию преступлений осуществлялась в отношении лиц, достигших возраста уголовной ответственности. За совершение преступлений несовершеннолетние несли наказания в соответствии с законом того времени с 17 лет. Можно сказать, что профилактика детской преступности в тот период ограничивалась борьбой с детской беспризорностью. К середине 30-х годов политическая и экономическая ситуация в СССР стабилизировалась, и это сказалось на уголовно-правовой политике государства. Кроме того, учеными и практиками в области уголовного права к тому времени был накоплен опыт работы с несовершеннолетними (беспризорными, малообеспеченными и др.). Определенное влияние на совершенствование законодательства в отношении подрастающего поколения имели результаты практической работы и научные произведения А. С. Макаренко. 31 мая 1935 г. СНК СССР и ЦК ВКП(б) было принято Постановление № 1047 о ликвидации детской беспризорности и безнадзорности, в соответствии с которым в системе НКВД были созданы приемники-распределители для несовершеннолетних. Положения данного правового акта заложили основу системы ранней профилактики правонарушений несовершеннолетних. Предполагалось, например, значительно улучшить состояние детских домов и колоний, над которыми устанавливалось шефство предприятий, организаций; усилить ответственность родителей за ненадлежащее воспитание своих детей посредством применения таких мер, как сообщение по

123

Пишикина Н. И., Грицай Г . И. Некоторые аспекты ювенальной уголовной.

месту работы, в общественные организации, отобрание детей без лишения родительских прав; активизировать борьбу с детской безнадзорностью и хулиганством на улицах. С 1935 г. уголовная ответственность за совершение отдельных преступлений была установлена с 12 лет. В последующие.годы органы милиции уделяли самое серьезное внимание борьбе с детской беспризорностью и преступностью несовершеннолетних. В декабре 1937 г. было утверждено новое Положение о приемниках-распределителях НКВД. В 1940 г. с учетом пятилетнего опыта работы по ликвидации детской беспризорности, возложенной на милицию Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 31 мая 1935 г., издается специальная инструкция, определяющая пути улучшения работы с несовершеннолетними. Начальникам органов милиции вменялись обязанности непосредственно заниматься разработкой мероприятий по ликвидации детской безнадзорности и беспризорности и подавать в местные государственные и общественные организации практические предложения по этому вопросу. Органы милиции обязывались тщательно выяснять конкретные причины, приводившие подростков к беспризорности и безнадзорности, внимательно обследовать бытовые условия несовершеннолетних правонарушителей, оказывать помощь семьям, в которых родителям трудно было воспитывать детей, привлекать для этого общественность. В то же время на базе территориальных органов милиции стали создаваться и в короткий срок нашли широкое распространение детские комнаты милиции, ставшие центрами работы по преодолению беспризорности и безнадзорности детей, правонарушений подростков. Этот этап совершенствования работы органов внутренних дел по применению уголовного законодательства в отношении несовершеннолетних имел решающее значение. В структуре одного правоохранительного органа создавался механизм, обеспечивающий взаимодействие отдельных структур, работающих в трех взаимосвязанных направлениях: расследование преступлений (следственные подразделения), пресечение преступной деятельности (уголовный розыск), профилактика пре-

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1)2001 г.

ступлений (детские комнаты) комнаты милиции). Данный механизм имел достаточно высокую эффективность, так как был ориенирован на деятельность в отношении конкретной возрастной категории, в которой криминогенно активный возраст имеет относительно узкие границы — 14-18 лет. Такая специализация (не по составу преступления, а по возрасту субъекта преступления) обеспечивала самое тесное взаимодействие направлений профилактики и раскрытия преступлений, поскольку позволяла отслеживать все этапы криминализации в процессе воспитания подростка и своевременно принимать необходимые меры. Дальнейшее совершенствование созданной системы борьбы с преступностью несовершеннолетних было прервано начавшейся войной. Изменившаяся ситуация резко снизила уровень преступности в целом. На это повлияло несколько факторов: призыв в армию большого числа мужского населения; всенародный патриотизм, охвативший не только законопослушное население; ужесточение мер в отношении лиц, совершающих противоправные деяния, и др. Основная проблема государственных органов, в том числе и НКВД, по отношению к несовершеннолетним в тот период заключалась в защите детей, оставшихся без родителей, и в борьбе с беспризорностью. В связи с этим 23 января 1942 г. СНК СССР принял Постановление «Об устройстве детей, оставшихся без родителей». Согласно Постановлению при ГУМ НКВД СССР был образован Центральный адресный стол и его подразделения на местах. Выявленые беспризорные и оставшиеся без родителей дети направлялись чаще всего в соответствующие детские учреждения, а также создаваемые в тот период военные училища. К подросткам, систематически совершающим преступления, а также являющимся членами преступных групп, принимались меры согласно законодательству того времени. Задачи послевоенного восстановительного периода не позволяли государству осуществить коренную реорганизацию системы НКВД, в составе которого продолжали работать детские комнаты милиции, а также вносить какие-либо изменения в сферу профилактики правонарушений несовершеннолетних. 125

Пишикина Н. И., Грицай Г. И. Некоторые аспекты ювенальиой уголовной ...

Преступность несовершеннолетних продолжала развиваться. На смену репрессивному сталинскому законодательству 30-40-х годов пришел УК 1960 г., который, несомненно, был прогрессивнее и демократичнее. В соответствии со ст. 10 УК РСФСР уголовная ответственность наступала с 16-летнего возраста. Вместе с тем названная статья устанавливала уголовную ответственность с 14 лет по 44 составам (19 относились к тяжким), 12 апреля 1962 г. Президиум Верховного Совета РСФСР утвердил «Положение о трудовых колониях для несовершеннолетних». В механизме выявления и пресечения преступлений со стороны несовершеннолетних приоритетным направлением становится ранняя профилактика, субъектом которой в системе органов милиции были детские комнаты милиции, осуществляющие свою деятельность без права принятия решения о возбуждении уголовного дела. Деятельность детских комнат милиции продолжалась до 1977 г. Инспектора детских комнат милиции работали со следующими категориями несовершеннолетних: совершавшими правонарушения; систематически уходящими из дома; злостно уклоняющимися от учебы; совершившими преступления, но не привлеченными к уголовной ответственности в связи с недостижением возраста. Кроме того, на учете в детских комнатах милиции состояли группы подростков, члены которых совершали антиобщественные поступки и правонарушения, а также неблагополучные родители и лица, их заменяющие. Постановка на профилакгический учет и принятие мер воздействия, в том числе привлечение к уголовной ответственности лиц, не уделяющих должного внимания воспитанию детей, позволяли органам милиции оказывать существенное влияние на среду формирования преступного поведения несовершеннолетних. Способствовало этому и развитие в 70-е годы системы субъектов профилактики, которые охватывали своим воздействием формирование идейно-нравственных, образовательно-воспитательных, культурно-оздоровительных, идеолого-патриотических и других начал формирования личности. Указом Президиума Верховного Совета СССР «Об основных обязанностях и правах инспекций по делам несовершен126

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1)2001 г.

нолетних приемников-распределителей для несовершеннолетних и специальных учебно-воспитательных учреждений по дупреждению безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» от 15 февраля 1977 г. детские комнаты были преобразованы в инспекции по делам несовершеннолетних (далее • ИДН). При этом не только изменилось название, но и расширилась компетенция этого подразделения. Кроме уже перечисленного контингента, инспектора И Д Н обязаны были работать с несовершеннолетними, в отношении которых прекращались уголовные дела и материалы по нереабилитирующим обстоятельствам (ст. 6-10 У П К РСФСР), употребляющими спиртные напитки. В том же году в УК РСФСР была введена статья о применении к лицам, впервые совершившим преступление, отсрочки исполнения приговора (ст. 46 УК РСФСР). Подростки, имеющие отсрочку исполнения приговора, также состояли на учете в ИДН. Одновременно их поведение контролировалось сотрудниками уголовного розыска и участковыми инспекторами милиции. В системе мер, которые могли принимать органы милиции в отношении факторов формирования преступного поведения несовершеннолетних, серьезную поддержку оказывало тесное взаимодействие с комиссиями по делам несовершеннолетних, которые образовывались при местных исполнительных комитетах Советов народных депутатов. В состав комиссии по делам несовершеннолетних входили представители государственных органов власти, политических, профсоюзных и общественных организаций, которые были уполномочены в период централизации власти в СССР решать самый широкий круг вопросов по работе с несовершеннолетними. Исполнение постановлений комиссии было обязательно и не могло носить формального характера, поскольку во главе комиссии стоял председатель либо заместитель председателя исполкома Совета народных депутатов. На дальнейшее совершенствование работы с несовершеннолетними были нацелены указы ПВС СССР от 5 марта 1981 г. и 5 января 1988 г. В соответствии с этими указами МВД СССР Разработало и утвердило приказом № 180 «Наставление по организации работ инспекций по делам несовершеннолетних 127

Пишикина Н. И., Грицай Г. И. Некоторые аспекты ювенальнон уголовной _

органов внутренних дел от 18 августа 1988 г. Контингент поду, четных подростков вновь был расширен. К ранее состоявшим на учете в органах милиции несовершеннолетним были дополнительно причислены, например, те, которые допускали немедицинское потребление наркотических, лекарственных или других средств, влекущих одурманивание. Согласно Наставлению были более подробно обозначены права и обязанности инспекторов ИДН по взаимодействию с государственными органами и общественными организациями, осуществлявшими отдельные направления профилактической деятельности. Таким образом, права и обязанности сотрудников ОВД последовательно расширялись в отношении несовершеннолетних, не только допустивших совершение преступления, но и склонных к правонарушающему поведению. Расширение компетенции подразделений органов милиции в отношении «трудных» подростков в определенный момент превысило реальные возможности этих органов по дифференцированноиндивидуальному воздействию. Контингент подучетных сильно изменился, а методы воздействия и подготовка сотрудников оставались прежними. Кроме того, все большее число подростков попадало под контроль органов внутренних дел, наделенных правом применения принудительных мер воздействия. Это обстоятельство нельзя признать позитивным, поскольку далеко не ко всем категориям несовершеннолетних, состоящих на учете в ОВД, оправдано применение таких мер. К концу 80-х годов в бывшем СССР произошли коренные изменения, которые сказались на криминогенной ситуации в стране. При этом многие горрайлинорганы не успевали своевременно реагировать на изменение ситуации, снизили эффективность борьбы с преступностью, в том числе с преступностью несовершеннолетних. Одной из причин снижения эффективности деятельности ОВД были признаны недостатки организационно-структурного построения, которое перестало соответствовать реальным задачам и должному реагированию на изменение ситуации. В 1991 г. был принят Закон РСФСР «О милиции», которым пресечение преступлений и их профилактика были раз128

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

лены между криминальной милицией и милицией общественой безопасности. Соответственно разделялись и источники финансирования. В 1993 г. МВД РФ приказом № 420 утвердило типовое Положение об органе внутренних дел и определило его модель (структура подразделений в составе криминальной милиции и милиции общественной безопасности). Компетенция милиции в части осуществления пресечения преступлений и их профилактики осталась фактически прежней. Например, «Наставление по организации работы инспекций по делам несовершеннолетних органов внутренних дел» до настоящего времени является основным нормативным документом, регламентирующим функциональные обязанности сотрудников отделов по предупреждению правонарушений несовершеннолетних (бывшие ИДН). К началу 90-х годов преступность в Российской Федерации приняла угрожающие размеры, оказывая заметное влияние на становление российской государственности, осуществление экономических и политических реформ. Правоприменительная практика постоянно ощущала нестабильность уголовного законодательства. В УК РСФСР с момента принятия и до его отмены было внесено более 700 изменений и дополнений, причем некоторые нормы менялись неоднократно. Неопределенность формулировок закона обусловливала невосприятие населением соответствующих деяний как преступных. Устаревшее законодательство не могло эффективно «работать» на происходящие в России общественные перемены, так как основывалось на принципах жесткого централизма, что являлось не совместимым с концепцией демократического правового государства. Кроме того, прежнее законодательство не было криминологически обоснованным, не учитывало должным образом новых характеристик и тенденций преступности. Поэтому важной задачей политики в области борьбы с преступностью в России стало проведение коренной реформы уголовного законодательства, которая осуществлялась как путем внесения необходимых изменений и дополнений в действующее уголовное законодательство, так и путем 129

Пишикина Н. И., Грицай Г. И. Некоторые аспекты ювенальной уголовной ..

разработки проектов и принятия нового УК РФ, вступившего в законную силу 1 января 1997 г. Данный УК РФ имеет множество отличий от предыдущего по отношению к несовершеннолетним. Так, имеет место самостоятельный раздел об уголовной ответственности несовершеннолетних. Это объясняется социально-психологическими особенностями данной категории граждан, совершающих преступления. Названные особенности влияют не только на поведение несовершеннолетних, но и на восприятие ими требований уголовного закона, в котором основание уголовной ответственности и ее принципы едины и для несовершеннолетних, и для взрослых. Гуманизация уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних предусмотрена не только статьями раздела V УК РФ, но и другими нормами этого правового акта. В частности, при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за преступления, совершенные лицом в возрасте до 18 лет (ч. 4 ст. 18); ст. 20 предусматривает и возможность освобождения несовершеннолетнего от ответственности вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством (ч. 3); ст. 57 и 59 исключают применение к несовершеннолетним не только смертной казни, но и пожизненного лишения свободы; в п. «б» ч. 1 ст. 61 несовершеннолетие виновного признается обстоятельством, смягчающим наказание, и т. д. Новеллой УК РФ можно считать и наличие в нем отдельной статьи, предусматривающей виды наказаний для несовершеннолетних. Принципиальное значение для предупреждения преступности несовершеннолетних имеет включение в УК РФ главы 20 «Преступление против семьи и несовершеннолетних», которая предусматривает уголовную ответственность за нарушение ряда прав и законных интересов несовершеннолетних, что согласно международно-правовым актам считается наиболее важным направлением в профилактической деятельности государства и общества по отношению к подрастающему поколению.

130

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

Несмотря на перечисленные гуманистические изменения, новый УК имеет и более жесткие, по сравнению с предыдущим, положения. Так, уголовная ответственность с 14-летнего возраста предусмотрена за ряд новых преступлений: похищение человека, заведомо ложное сообщение об акте терроризма, насильственные действия сексуального характера и т. д. Снижен возраст ответственности и за отдельные преступления, определенные еще в УК РСФСР: вымогательство, неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения, вандализм, терроризм и т. д. В общей сложности новый УК РФ установил уголовную ответственность с 14-летнего возраста по 53 составам преступлений (прежний УК — по 44), из них 42 состава отнесены УК РФ к тяжким и особо тяжким (срок лишения свободы по которым свыше 5 лет). С одной стороны, расширение перечня составов преступлений, ответственность за которые наступает в 14 лет, может быть оправдано тем обстоятельством, что общественная опасность многих противоправных действий осознается и в раннем возрасте. Но, с другой стороны, ужесточение закона не ведет к снижению преступности, если совершенствование социальной политики опирается в большей мере на репрессивную уголовную политику (без определенной системы социально-экономических программ, адресованных различным категориям граждан, в том числе молодежи). В СССР и Российской Федерации вся история деятельности органов милиции в отношении несовершеннолетних показывает, что эти государственные органы были и остаются основным звеном, осуществляющим меры по выявлению и пресечению противоправного поведения несовершеннолетних. Это связано, во-первых, с осуществлением ранней профилактики преступности в отношении ограниченной категории несовершеннолетних в системе органов милиции; во-вторых, с деятельностью органов милиции в развитой системе субъектов профилактики и предупреждения правонарушений несовершеннолетних. Деятельность органов внутренних дел, осуществляемая в настоящее время в отно131

Пишикина Н. И., Грицай Г. И. Некоторые аспекты ювенальной уголовной ...

шении несовершеннолетних, имеет существенные отличия от периода 70-80-х годов. Деятельность ОВД по привлечению к уголовной ответственности и организации профилактики преступлений несовершеннолетних ставит все больше противоречивых вопросов, указывающих на неэффективность ее осуществления. Один из таких вопросов — координация работы государственных и негосударственных структур с подростками и молодежью и роль в этой работе органов милиции. Общая координирующая функция в деятельности по предупреждению безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних в настоящее время остается за комиссиями по делам несовершеннолетних. Но Положение о комиссии по делам несовершеннолетних с изменениями и дополнениями существует с 1967 г. и во многом не соответствует не только современному законодательству, но и существующим реалиям жизни. Принятый 21 мая 1999 г. Федеральный закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» вновь выделил эти комиссии как координаторов указанной работы (п. 1 ст. 11), хотя эти комиссии в настоящее время работают неудовлетворительно и потому подвергаются обоснованной критике. В названном Федеральном законе отражены многие положительные моменты, в частности: определена система субъектов профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, их права, обязанности; компетенция в данной сфере деятельности; основания и сроки осуществления индивидуальной профилактики; права лиц, в отношении которых проводится работа, и пр. К недостаткам этого Закона можно отнести тот факт, что в нем не нашел отражения механизм осуществления взаимодействия в системе субъектов профилактики безнадзорности и правонарушений, а ссылки большинства статей на действующее законодательство, к сожалению, не составляют основ для осуществления координации и взаимодействия субъектов профилактической деятельности в отношении несовершеннолетних. Так, ст. 13 Федерального закона перечисляет основные направления дея-

132

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

тельности специализированных учреждений для несовершеннолетних (центров), нуждающихся в социальной реабилитации. Необходимость создания центров, приютов для несовершеннолетних назрела давно. И хотя в настоящее время подобные центры и приюты существуют, пока еще они не получили широкого распространения. Полная принадлежность этих учреждений к органам управления социальной защитой населения открывает указанным Федеральным законом новое направление в их деятельности, которое вряд ли будет поддержано так же широко, как необходимость создания самих центров. Опыт деятельности подобных центров и приютов в ряде стран известен. Одновременно они могут взять на себя и функции проведения социологических обследований и во взаимодействии с местной администрацией и правоохранительными органами решать вопросы воспитания у несовершеннолетних чувства уважения к нормам закона и морали. В современном российском обществе наблюдаются процессы, которые самым неблагоприятным образом отражаются на процессах социализации подрастающего поколения. Среди таких процессов можно выделить: резкое снижение доходов большинства семей; малодоступность высшего образования; снижение духовных и моральных ценностей; отсутствие внимания к профилактике здоровья и здорового образа жизни; сложности с трудоустройством молодежи и пр. Вышеперечисленное должно определять основные направления ювенальной уголовной политики, а также найти отражение в определении приоритетов целей, задач, функций субъектов, участвующих в работе с подростками и молодежью.

виктимология Виктимологический аспект экономической преступности Д. В. РИВМАН* Под экономикой понимается совокупность производственных отношений определенной общественно-экономической формации, экономический базис общества. Это отношения, возникающие в связи и по поводу производства, обмена, распределения и потребления материальных благ и услуг. Существование общества в целом и каждого отдельного его члена вне экономики невозможно. В конечном счете удовлетворение потребностей людей в решающей степени зависит от уровня развитости, состояния, стабильности и упорядоченности всей системы экономических отношений. Вместе с тем экономика очень уязвима. Она зависит от политической стабильности в стране, от экономической политики государства, которое в идеале должно всячески ей способствовать, а также и от различных событий международного характера. Для экономики наиболее сложны периоды ее кардинального реформирования, а именно такой период в настоящее время переживает экономика России. Эти сложности имеют как объективный, так и субъективный характер, причем особенности реформирования, начатого «сверху», проявляются в российской экономической действительности во множестве субъективных ошибок и просчетов реформаторов. Цену этих ошибок сегодня ощущают на себе практически все граждане России, но по-разному. Для той, очень незначительной, части * Давид Вениаминович Ривман — доктор юридических наук, профессор Санкт-Петербургского университета МВД РФ. © Д. В. Ривман, 2001 134

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

лиц, сумевших обогатиться, пользуясь пробелами в законодательстве и попустительством власти, они стали благом (есть основания думать, что это было организовано усилиями ряда лиц, находившихся «во власти»), для подавляющего большинства обернулись резким падением уровня жизни, даже обнищанием. Конечно, в сфере экономики активно работает множество людей, стремящихся честно в рамках законности вести предпринимательскую деятельность, заниматься бизнесом, но на этом пути им приходится преодолевать массу препятствий, к числу которых относится и преступность. В экономике преступность вышла на такой уровень, что приходится констатировать факт всеобщей криминализации экономических отношений, что представляет собой одну из главных угроз экономической, а следовательно, и национальной безопасности страны. Это не преувеличение, и дело не только в том, что совокупный материальный ущерб от совершаемых экономических преступлений значительно превосходит потери от других корыстных преступлений. Еще опаснее то, что можно охарактеризовать перспективой дальнейшей криминализации экономики — деформация основ еще только формирующейся системы социально-экономических отношений, атрофия правовых форм и установление асоциальных норм поведения в экономической сфере, усиление роли лиц, не просто стоящих «вне закона», но и стремящихся утвердить себя «над законом».1 Реальность такой перспективы подтверждается тем, что с начала перестройки реформируемая экономика стала активно осваиваться организованной преступностью, представляющей собой процесс возникновения и функционирования устойчивых криминальных формирований (групп, организаций, сообществ), имеющих внутреннее устройство с разделением ролей, жесткой дисциплиной и подчиненностью участников, систему безопасности, коррупционные связи, совершающих организованные (профессионально подготовленные, планируемые, сложные по особам, в значительной части основанные на применении Яковлев А. М. Социология экономической преступности. М., 1988. С. 6. 135

Ривман Д. В. Виктимологичеекий аспект экономической преступности

психического и физического насилия) преступления преимущественно с целью получения дохода, действующих в сфере теневого бизнеса (включая торговлю наркотиками, оружием и др.), активно осваивающих позиции в легальной экономике и стремящихся к прорыву во властные структуры. То, что экономика стала сфе. рой приоритетных интересов организованной преступности, определяет характер происходящих в ней криминогенных и криминальных процессов (действия организованных преступных структур, направленные на захват ключевых позиций в рыночной хозяй законного предпринимательства, но и легального бизнеса, попытки установления контроля над принятием важнейших решений в области экономической политики государства). Что же следует понимать под экономической преступностью? Действительно ли она может быть представлена как только «беловоротничковая преступность», которую автор этого термина Э. Сатгерленд в 1940 г. определил как комплекс правонарушений, совершаемых уважаемыми лицами с высоким социальным статусом в рамках их профессиональных обязанностей и с нарушением доверия, которое им оказывается? Сегодня у криминологов нет единого представления об этом явлении, и соответственно они по-разному его определяют. Например, Б. Свенсон (генеральный директор Национального совета Швеции по предупреждению преступности) определяет экономическое преступление как длящееся систематическое наказуемое деяние корыстного характера, осуществляемое в рамках хозяйственной деятельности, состав2 ляющей саму основу этого деяния. По мнению А. М. Яковлева, экономическая преступность включает все преступления, которые посягают на экономическую систему страны и совершаются лицами, выполняющими определенные функции в системе экономических отношений. Понятия «экономическая преступность» и «преступность в сфере экономики» он рас3 сматривает как аналогичные. Несколько уже определяет эко1 3

136

Свенсон Б. Экономическая преступность. М., 1987. С. 25. Яковлев А. М. Социология экономической преступности. С. 6.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

номическую преступность В. В. Колесников, который понимает под этим явлением экономическую деятельность, осуществи м у ю в сфере бизнеса криминальными методами и имеющую целью достижение незаконного обогащения.4 С точзрения А. М. Медведева, экономические преступления поягают на экономику, права и свободы, потребности и интересы участников экономических отношений, нарушают нормальное функционирование экономического (хозяйственйственной системе, монополизацию не только сферы неного) механизма, причиняют этим социальным ценностям и благам материальный ущерб.5 Мы разделяем позицию А. М. Яковлева относительно аналогичности понятий «экономическая преступность» и «преступность в сфере экономики». К экономической преступности следует отнести преступления, совершаемые в сфере экономической деятельности (все составы преступлений, предусмотренные ст. 22 УК РФ), и иные преступления, так или иначе связанные с экономическими отношениями, причиняющие им непосредственно или опосредованно вред (в первую очередь — это злоупотребление служебным положением, взяточничество, различные проявления коррупции, лоббирование, а также насильственное внедрение в управление коммерческими структурами, вынуждение к принятию «охранных» услуг, вымогательство и иные насильственно-корыстные преступления, направленные против участников экономической деятельности и др.). Если первые непосредственно нарушают правоохраняемые экономические отношения (это экономические преступления), то вторые, также нарушающие их, но опосредствованно — преступления в сфере экономики. Криминологическая классификация рассматриваемых преступлений не может абсолютно совпадать с уголовно-правовой, поскольку криминологический подход к анализу . экономической преступности лишь относительно ограничен рамками действующего уголовного законодательства. ФорКолесников В. В. Экономическая преступность и рыночные реформы: политико-экономические аспекты. СПб., 1994. С. 53. Медведев Л. М. Экономические преступления: понятие и система // . государство и право. 1992. № 1. С. 81. 137

Ривман Д. В. Виктимологический аспект экономической преступности

мальные ограничения этими рамками исключили бы возможность выявления криминальных связей различных категорий преступников, действующих непосредственно в сфере экономической деятельности или, условно говоря, на ее ближайшей периферии, что очень важно для понимания и оценки значимости ряда факторов детерминации экономической преступности. Не только научные исследования, но прежде всего следственно-судебная практика свидетельствуют, что «в современном обществе экономическая преступность не могла бы существовать в таких масштабах, если бы не имела крепких тайных корпоративных связей как с политическим истеблишментом, так и с уголовным миром. Коррупционные и экономические преступления взаимообусловлены и часто имеют общий мотив. Бизнес, осуществляющий достижение своих целей противоправными методами, по сути, провоцирует коррупцию в среде политиков, госслужащих, чиновников иных учреждений. Бизнесмен-деликвент и коррумпированный чиновник быстро находят взаимопонимание. Их сближает общий интерес — извлечение личной выгоды в обход 6 установленных правил». Экономические преступления при всем их различии имеют три основных интегративных признака: они причиняют вред охраняемым законом экономическим интересам; совершаются, как правило, участниками экономических отношений, на которые они и посягают; большая их часть преследует цель получения имущественной выгоды. Кроме того, большинство экономических преступлений, поскольку они задевают интересы отдельных граждан (независимо от их места в экономических отношениях), имеют ярко выраженные виктимологические характеристики (в нашем понимании, потерпевший, жертва как виктимологический феномен — физическое лицо). Это легко проследить, обратившись к УК РФ. Составы преступлений, включенные в главу 22 УК РФ «Преступления в сфере экономической деятельности», можно разделить на несколько групп: 6 Криминология: Учебник для юридических вузов / Под ред. В. Н. Бурлакова и В. П. Сальникова. СПб., 1998. С. 285.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1)2001 г.

1) преступления, связанные с незаконными действиями должностных лиц государственных органов и органов местного самоуправления, воспрепятствующих законной предпринимательской деятельности (ст. 169); виктимологический признак состава — причинение крупного ущерба; потерпевшие — участники экономической деятельности, предприниматели; 2) преступления, связанные с нарушением порядка осуществления предпринимательской деятельности: незаконное предпринимательство (ст. 171); незаконная банковская деятельность (ст. 172); лжепредпринимательство (ст. 173); легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем (ст. 174); приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем (ст.175); виктимологические признаки этой группы преступлений — причинение крупного ущерба гражданам и извлечение дохода в крупном и особо крупном размере, что связано в ряде случаев также с причинением материального ущерба (ст. 171-173); потерпевшие — лица, как связанные с коммерческими структурами сравнительно длительными договорными отношениями (например, вкладчики средств в коммерческие структуры, незаконно занимающиеся банковской деятельностью), так и не имеющие таких отношений; 3) преступления, связанные с нарушением прав и причинением ущерба кредиторам: незаконное получение кредита (ст. 176); злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности (ст. 177); преднамеренное банкротство (ст. 196); фиктивное банкротство (ст. 197); виктимологический признак указанных преступлений — причинение крупного ущерба, а также уклонение от погашения задолженности в крупном размере, что ведет к причинению крупного ущерба (ст. 177); потерпевшие от этих преступлений — предприниматели, иные лица, понесшие денежные потери; 4) преступления, связанные с проявлениями монополизма и недобросовестной конкуренцией: монополистические действия и ограничение конкуренции (ст. 178); принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения (ст. 179); незаконное использование товарного знака (ст. 180); заведомо 139

Ривман Д. В. Виктимологический аспект экономической преступности

ложная реклама (ст. 182); незаконное получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну (ст. 183); виктимологические признаки преступлений этой группы — насилие или угроза применения насилия; уничтожение или повреждение чужого имущества либо угроза его уничтожения (ст. 178-179), угроза распространения сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам (ст. 179), крупный ущерб (ст. 180,183), значительный ущерб (ст. 182); виктимологические последствия преступлений, связанных с проявлениями монополизма, влекут материальные потери не только для предпринимателей, до и для потребителей, недобросовестная реклама может иметь следствием также причинение вреда здоровью граждан; потерпевшие от этих преступлений — лица, непосредственно занятые в сфере бизнеса, и лица — потребители товаров и услуг; г 5) преступления в сфере обращения денег и ценных бумаг: злоупотребления при выпуске ценных бумаг (ст. 185); изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг (ст. 186); изготовление или сбыт поддельных кредитных либо расчетных и иных платежных документов (ст. 187); в составах указанных преступлений (кроме ст. 185) нет указаний на крупный ущерб (потерпевшие в данном случае — инвесторы), но сам их характер подразумевает причинение материального ущерба многим лицам (потерпевшие в данном случае — инвесторы, держатели подлинных расчетных документов, лица, получившие поддельные деньги вместо подлинных); 6) преступления, связанные с нарушением прав потребителей: обман потребителей (ст. 200). Потерпевшие от этих преступлений — практически все граждане страны, потребляющие товары и услуги; 7) валютные преступления: незаконный оборот драгоценных металлов, природных драгоценных камней или жемчуга (ст. 191); нарушение правил сдачи государству драгоценных металлов и драгоценных камней (ст. 192); невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте (ст. 193); 8) таможенные и налоговые преступления: контрабанда (ст. 188); уклонение от уплаты таможенных платежей (ст. 194); 140

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001 г.

уклонение гражданина от уплаты налогов (ст. 198); уклонение от уплаты налогов с организаций (ст. 199). Преступления, отнесенные к 7-й и 8-й группам, в виктимологическом плане менее показательны. Виктимологический аспект экономической преступности, разумеется, не ограничивается указанными выше последствиями. Его составляющие выходят далеко за пределы собственно экономических преступлений. В России экономическая деятельность, частный бизнес уже давно стали очень опасными для тех, кто в них занят. Лица, включенные в экономические отношения и активно работающие в сферах производства, торговли, услуг, банковском бизнесе (владельцы не только малых и средних, но и крупных частных предприятий, банков, а также наемные работники всех категорий, но в большей мере — занимающие ответственное положение), нередко становятся жертвами преступников именно в связи с их экономической деятельностью. Положение и не может быть иным в условиях повальной криминализации экономики. Совершенно очевидно, что указанные лица обладают повышенной профессионально-ситуативной потенциальной виктимностью, которая превращается в реализованную для многих из них. Эту категорию потенциальных и реальных жертв мы (с некоторой степенью условности) обозначаем как жертвы-предприниматели (или, что аналогично) жертвы-бизнесмены. Другая категория — жертвы недобросовестных предпринимателей, которые обозначаются как жертвы-потребители. Виктимность жертв может быть различной по степени — от минимальной до предельно высокой и вместе с тем «виновной» или «невиновной», т. е. вытекающей из той или иной формы негативного или положительного виктимного поведения. Невиновная виктимность и виктимизированность предпринимателей (в известной степени и менеджеров) в виде материального ущерба может быть связана с нечестностью деловых партнеров, нарушениями условий сделок, а нередко и с очевидным мошенничеством; неожиданными решениями федеальных органов и местных администраций, касающимися изменений в налоговом и таможенном законодательстве, по141

Ривман Д. В. Виктимологический аспект экономической преступности

вышения арендных платежей, блокирования банковских счетов и других действий властей, препятствующими нормальной деятельности на рынке товаров и услуг (это обирание предпринимателей в конечном счете превращается в «государ. ственный рэкет», в первую очередь «бьющий» по малому и среднему бизнесу). • Практически повсеместно виктимность этой категории жертв связана с коррумпированностью чиновников различного ранга, вымогательством взяток и иными поборами (это не что иное, как «коррупционный рэкет»). И в том, и в другом вариантах повышенной виктимности потенциальные и реальные жертвы, по существу, беззащитны. Подавляющее большинство предпринимателей (это не секрет) платят «дань» организованной преступности, что обусловливает их нигде официально не учитываемый материальный ущерб и соответственно высокую латентность реализованной имущественной виктимности. При пассивном поведении эта виктимность не перерастает в причинение вреда личности, здоровью и жизни, но при неповиновении и тем более активном сопротивлении преступникам положение потенциальных жертв резко меняется. С высокой степенью вероятности они могут стать объектом нападения, избиения (в других случаях предупреждением служит, например, уничтожение имущества). Преступники не останавливаются и перед убийством, причинением тяжкого вреда здоровью. Виктимность предпринимателей может быть следствием их отказа подчиняться требованиям преступников, действующих в составе организованных криминальных формирований, отчислять им часть прибыли за так называемую крышу (т. е. принудительную охрану); сотрудничать с ними (принимать в состав руководства акционерных обществ, обществ с ограниченной ответственностью, предприятий иных организационно-правовых форм, «отмывать» деньги криминального происхождения, обеспечивать льготные или безвозвратные кредиты и др.); следствием активных действий по организации коллективного противодействия владельцев собственности преступникам путем создания служб безопасности и за счет обращения в 142

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

органы внутренних дел (пример — убийство банкира И. Кивелиди). Максимально высокого уровня виктимность предпринимателей достигает в ситуациях соперничества с организованными преступными группировками или с теми участниками коммерческой деятельности, которыми они наняты для устранения нежелательных конкурентов в борьбе за приватизируемую собственность, льготные кредиты, новые рынки и т. д., и т. п. «Виновная» виктимность предпринимателей связана с невозвращением долгов, иными действиями, причиняющими ущерб другим участникам экономической деятельности. В этих случаях «должники» нередко становятся жертвами наемных убийц. В группе жертв-потребителей подавляющее большинство составляют некритичные жертвы. Масштаб проявления виктимной некритичности можно проиллюстрировать следующими цифрами: только в 1993-1994 гг. финансовыми и трастовыми компаниями криминальной направленности было присвоено не менее 20 трл руб., пострадавшими оказались, по разным оценкам, от 3 до 10 млн граждан. Используя «финансовые пирамиды», в период 1991-1995 гг. мошенники на рынке частных инвестиций причинили ущерб в размере 1,9 трл руб., обманув более 735 тыс. граждан. По данным Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг около 1 тыс. финансовых компаний, работавших без лицензии, собрали с населения 7 около 50 трл руб., обманув 40 млн человек. Огромное число граждан становятся жертвами преступников, действующих в сфере торговли и сбывающих потребителям недоброкачественные товары и продукты. На первом месте по виктимной опасности стоит фальсифицированная водка, но ею дело не ограничивается. Многочисленные проверки свидетельствуют, что всячески обходя контроль качества, готовые на все ради прибыли предприниматели импортируют в Россию продукты с просроченными, мягко гo1998.

и реформы в России / Под ред. А. И. Долговой. М„

143

Ривман Д. В. Виктимологический аспект экономической преступности

воря, сроками годности. Несомненно, процесс виктимизации потребителей связан и с необоснованным повышением цен. В целом можно сделать вывод, что сфера экономики России в значительной степени освоена организованной преступностью не только в «теневом», но и в легальном ее секторе Организованные преступные структуры наряду с обычным вымогательством стремятся внедряться непосредственно в предпринимательскую деятельность с целью захвата решаю. щих позиций в руководстве предприятий, фирм и в конечном счете лишения формально законным, а в действительности преступным путем собственников их имущества. Этим обстоятельством определяется высокая потенциальная и реализованная виктимность участников экономической деятельности. Высокая виктимность также связана с криминальными способами разрешения финансовых споров и удовлетворения требований, вытекающих из договорных обязательств. Вместе с тем остается фактом, что в условиях очевидной слабости правоохранительных органов и судебной системы это положение вряд ли изменится в обозримом будущем.

МЕРЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ПРЕСТУПНОСТИ

Индивидуальная превенция криминализации личности В. Н. БУРЛАКОВ* Проблема личности преступника, как бы давно ее ни изучали, остается «вечно молодой». Причина этого кроется в том, что данная проблема относится к тем суперпроблемам, которые постоянно будут искушать страждущие умы. Если окружающая нас природа полна загадок, то одна из сложнейших из них— сам человек как естественный результат ее эволюции. Но в то же время он как личность является продуктом общества, и потому сложность познания удваивается. Об этой особенности А. И. Герцен писал так: «Каждый человек опирается на страшное генеалогическое дерево, корни которого чуть ли не идут до Адамова рая: за нами, как за прибрежной волной, чувствуется напор целого океана — всемирной истории; мысль всех веков на сию минуту в нашем мозгу».1 Говоря о современном человеке с позиции гуманистических ценностей, нужно всегда помнить биологическую историю человека и социальную эволюцию человечества. Без этого трудно понять, почему в эпоху «общечеловеческих ценностей» происходят войны, действует международный терроризм, почему существует преступность и человек убивает человека. Личность преступника является объектом пристального изучения многих наук криминологического профиля. Очевид. но, что при несовпадении угла зрения той или иной науки * Владимир Николаевич Бурлаков — доктор юридических наук, профессор Санкт-Петербургского университета МВД РФ. обр.соч.: В 30 т. Т. XI. М„ 1957. С. 252-253. © В. Н. Бурлаков, 2001 145

Бурлаков В. Н. Индивидуальная превенция криминализации личности

должен быть общий методологический подход к решению данной проблемы. Создание такого подхода предполагает решение логически связанных между собой вопросов: в чем состоит сущность личности преступника; каковы основные этапы ее формирования; как воздействовать на нее, чтобы предотвратить преступление. В целом перечисленные вопросы I образуют самостоятельное направление (отрасль) в криминологической науке — криминологию личности. Прежде всего остановимся на исходных понятиях. В криминологии, как правило, употребляют такие термины: «личность преступника», «криминальная личность», «криминогенная личность». Суть одного из самых распространенных определений понятия «личность преступника» состоит в следующем: это совокупность свойств и качеств человека, которые при каких-либо ситуативных обстоятельствах или помимо них приводят к совершению преступления. В данном определении акцент делается именно на особенностях личностной характеристики преступника, которая обусловливает формирование криминальных мотивов, выбор преступной цели и способа ее достижения. Нетрудно заметить, что в данном определении презюмируется совокупность свойств как некая данность, реализуемая в самом преступном действии. Понятие «криминальная личность» в содержательном аспекте не отличается от вышеприведенного, так как в нем подчеркивается, что вероятность совершения преступления реализуется только в процессе взаимодействия свойств такой 2 личности с определенными социальными условиями. Оба понятия («личность преступника» и «криминальная личность») характеризуют одно и то же явление — субъекта, совершившего преступление. Они используются по отношению к нему после совершения им преступления и до окончания мер уголовно-правового характера. Но человек, совершивший преступление, существовал до момента совершения преступления и продолжает существовать после испол2

146

Криминология. Общая часть / Под ред. В. В. Орехова. СПб., 1992. С.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

нения уголовного наказания. Поэтому третье понятие — «криогенная личность» — более всего отвечает потребности определения такого человека и наилучшим образом характеризует его в криминологическом аспекте. Это понятие применимо к человеку как до совершения преступления, поскольку преступное деяние субъективно обусловлено, так и после реализации уголовно-правовой ответственности, потому что существует рецидив, в значительной степени связанный с особенностями личностной характеристики преступника. Итак, криминогенная личность характеризуется совокупностью свойств и качеств субъекта, указывающих на предрасположенность к совершению преступления и его повторению. Если анализировать причины преступности отдельного человека, то среди них можно выделить две группы факторов: 1) криминогенные факторы микросреды и 2) биописхологические особенности человека, которые способствуют переводу этих факторов на язык правонарушающего поведения. Первые можно назвать факторами криминализации личности, вторые — предпосылками ее криминогенности. Таким образом, под криминализацией личности мы понимаем процесс наделения человека социально-негативными свойствами, а под криминогенностью — сформированные данным процессом свойства, благодаря которым он действует вопреки уголовноправовым запретам. С точки зрения содержания криминогенность представляет собой комбинацию сформированных у человека социальнонравственных черт и его биопсихологических особенностей, причем комбинацию с критической массой, которая порождает новый эффект — способность действовать противоправным путем. Отсюда следует, что криминогенность есть свойство не врожденное, а приобретенное в процессе взаимодействия негативной микросреды с индивидуальными особенностями человека. Поэтому нужно признать, что криминогенность личности формируется до совершения преступления, конституируется i момент его совершения и может существовать после реализации уголовно-правовой ответственности, являясь предпосылкой повторения преступления. 147

Бурлаков В. Н. Индивидуальная превенция криминализации личности

В реальной жизни люди, совершающие правонарушения даже тождественные по характеру и степени опасности, существенно различаются между собой. Если рассмотреть их личностные характеристики, то может оказаться, что у одних негативная направленность находится в зародышевом состоянии, у других позитивная направленность активно формируется, у третьих направленность личности исключительно негативна. Это означает, что криминогенность личности субъектов, совершающих правонарушения, пребывает на разных стадиях своего развития. Таким образом, формирование криминогенной личности можно рассматривать с позиции криминализации человека. Понятие криминализации личности должно отражать основные пространственно-временные стадии формирования криминогенности субъекта, проявляющейся в конкретных поступках и личностных особенностях. Иначе говоря, генезис криминогенной личности показывает путь возникновения и развития компонента негативной направленности личности. Отсюда следует, что судить о возможности совершения человеком (прогнозирование) преступления можно лишь с учетом особенностей генезиса его криминогенности, т. е. на основе оценки соотношения позитивной и негативной направленности личности. В этом смысле криминогенность личности есть качественное выражение такого соотношения. Если преступление совершается, то прогноз сбывается и криминогенность подтверждается. Поэтому преступление является объективным, реальным показателем криминогенности личности. Означает ли сказанное, что криминогенность как особое качество личности преступника возникает в момент совершения преступления и, воплотившись в нем, «исчезает» вместе с его окончанием? Ответ будет зависеть от того, с какой стороны рассматривать криминогенность: как процесс ее становления или как факт ее проявления. Если исходить из определения личности преступника, то нужно признать, что она сама и ее криминогенность производны от совершенного ею преступления. В этом плане можно сказать, что криминогенность рождается и умирает вместе с

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001 г.

преступлением. Но криминогенность личности можно рассматривать не только как результат, но и как процесс ее становления. Начало этого процесса может быть заложено задолго до совершения преступления, завершение его не всегда совпадает с окончанием преступления. Таким образом, личность преступника может быть представлена в совокупности этапов ее криминализации. Первый этап формирования криминогенности личности связан с совершением правонарушений неуголовного характера. В социальной направленности такой личности компонент негативной направленности не занимает ведущего места. Эта первичная криминализация образует стадию предкриминальной личности. С увеличением частоты таких правонарушений роль негативной направленности в поведении субъекта повышается и она становится ведущим компонентом социальной направленности личности. Тогда преступление оказывается лишь вопросом времени. В этом случае можно сказать, что криминализация личности состоялась и человек находится в стадии криминальной личности. С привлечением лица к уголовной ответственности начинается стадия посткриминальной личности. В принципе, с этого момента должен начаться процесс декриминализации личности. Но здесь возможны два варианта. В первом варианте при наличии реальных успехов исправления преступника в его личности должны происходить существенные перемены. Компонент позитивной направленности «реанимируется» и вытесняет полностью (или частично) негативную направленность. В результате выход из стадии посткриминальной личности завершается формированием устойчивой социальной направленности и личность преступника «исчезает». Второй вариант имеет место в том случае, если осужденный вновь совершает преступление (до вынесения обвинителього приговора, во время отбывания наказания или после его окончания). Совершение нового преступления означает, что произошла «вторичная» криминализация личности (период ее, как правило, короче «первичной» криминализации), декрими149

Бурлаков В. Н. Индивидуальная превенция криминализации личности

нализация фактически не состоялась и личность вновь оказалась в криминальной стадии. Таким образом, процесс криминализации состоит из следующих этапов: первичной и вторичной криминализации. В пределах этих этапов криминогенная личность проходит следующие основные стадии: 1) стадия предкриминальной личности, 2) стадия криминальной личности, 3) стадия посткриминальной личности. Временные рамки перечисленных стадий таковы: предкриминальная личность существует до момента совершения преступления; криминальная личность существует в момент совершения преступления; посткриминальная личность существует с момента осуждения до момента исправления либо совершения нового преступления. Индивидуальная превенция криминализации личности (индивидуальное предупреждение, профилактика) включает в себя деятельность в отношении конкретных лиц, поведение которых вступает в конфликт с правовыми нормами. При самом общем подходе индивидуальную превенцию (далее - ИП) можно определить как применение общесоциальных и специально-криминологических мер в отношении отдельной человека с целью предотвратить совершение им преступления. Отметим, что неправильно было бы считать, будто индивидуальный уровень имеет всегда постоянный и единственный объект - самого человека, его сознание. Конечно, воздействие воспитательных или правовых мер ответственности на сознание имеет существенное значение. Но в ряде случаев более действенными оказываются мероприятия по оздоровлению микросреды нарушителя или переключение его на позитивные сферы деятельности. Кроме того, уровни предупреждения преступлений разли3 чают по целям, которые стоят перед ними. Различия в конечных целях не означают, что их достижение носит, так сказать, автономный характер, а результаты одних не влияют на другие. Уровни предупреждения преступлений образуют в сово3 Саркисов Г. С. Социальная система предупреждения преступностиЕреван, 1975. С. 86-94.

150

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001_г:

купности систему,а не случайное сцепление самостоятельных и полностью автономных видов деятельности. Цели, стоящие перед ними, представляют как бы дерево целей, и исходя из этого следует, что достижение одних целей является условием реализации других, хотя, конечно, слепого автоматизма действия этой закономерности нет и быть не может, так как жизнь богаче и разнообразнее любых теоретических схем. Поэтому вполне реальна ситуация, при которой успехи индивидуально-профилактической работы с конкретными субъектами могут быть достигнуты на фоне застоя в сфере специально-криминологического предупреждения, и наоборот, при положительных результатах общесоциального и криминологического уровня возможен высокий процент рецидива правонарушений со стороны лиц, уже подвергавшихся индивидуально-предупредительному воздействию. Индивидуальная превенция криминализации личности направлена на достижение таких целей, как ликвидация субъективной основы преступного поведения, воплощенной в личностных свойствах самого человека, и нейтрализация криминогенной микросреды его жизнедеятельности. Анализируя цели индивидуального предупреждения, исследователи выделяют генеральную цель, а также общие и конкретные цели. Содержанием генеральной цели индивидуальной профилактики преступлений является коррекция поведения профилактируемого, обеспечивающая соответствие индивидуального образа жизни образу жизни той социальной общности, к которой он принадлежит. Генеральная цель конкретизируется в общих целях, к которым автор относит ликвидацию криминогенного влияния ближайшего социального окружения, нейтрализацию конфликтных, проблемных и криминогенных ситуаций. Конкретные цели индивидуальной профилактики предопределяются содержанием и характером причин индивидуального противоправного поведения и спецификой субъектов профилактики.4

Аванесов Г.А. Криминология и социальная профилактика. М., 1980. С.465; Саркисов Г.С. Цели и принципы индивидуальной профилактики преступлений // Сов. х-осударство и право. 1985. № 12. С. 86. 151

Бурлаков В. Н. Индивидуальная превенция криминализации личности

Если рассматривать индивидуальное предупреждение преступлений (далее - ИПП) с учетом этапов криминализации личности, то его можно подразделить на следующие, виды: 1) раннее предупреждение; 2) непосредственное предупреждение; 3) пенитенциарное предупреждение; 4) постпенитенциарное предупреждение. Раннее предупреждение преступлений нацелено на предкриминальную личность, находящуюся на этапе своей криминализации. В этот период такое лицо совершает различны; правонарушения некриминального характера, которые в целом образуют своеобразный вид антиобщественной деятель ности. Отражением ее на интраиндивидуальном уровне будд незначительная негативная направленность. Некоторые авторы называют этот вид предупреждения преступлений допрес5 тупной профилактикой. Непосредственное предупреждение преступлений направлено на правонарушителей, находящихся в стадии криминальной личности. В их социальной направленности доминируй негативный компонент, «толкающий» к выбору преступного способа действия. На этой стадии, собственно говоря, происходит формирование криминальной мотивации, которая может реализоваться в подготовке, покушении или завершении преступного деяния. Поэтому непосредственное ИПП состоит, во-первых, в предотвращении замышляемых и подготавливаемых преступлений с целью их недопущения (например, склонение лица к отказу от преступного замысла или конфискация предметов, являющихся потенциальными орудиями преступления); во-вторых, в пресечении начавшихся преступлений с целью устранения возможности доведения их до конца; в-третьих, в привлечении лица к уголовной ответственности (так называемое судебно-следственное предупреждение). Пенитенциарное предупреждение преступлений на индивидуальном уровне осуществляется в отношении лиц, находящихся в стадии криминальной личности, и реализуется в деятельности учреждений, исполняющих уголовное наказание 5

Портнов И. П. Профилактика преступлений в милицейской практике

Государство и право. 1995. № 10. С. 73.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (.1) 2001 г. Постпенитенциарное

предупреждение

преступлений

на

индивидуальном уровне касается лиц, находящихся в посткриминальиой стадии. Этот вид ИПП заключается в ресоциализации личности с остаточными элементами негативной направленности. Полагаем, что каждому из вышеназванных видов ИПП соответствует конечная цель. Так, раннее предупреждение преследует цель «остановить» процесс криминализации личности в начальной стадии посредством оказания корректирующего воздействия на саму личность и микросреду ее обитания. Непосредственное предупреждение состоит в том, чтобы недопустить совершения преступления путем нейтрализации или устранения криминогенных факторов ситуации его совершения; в случае его совершения — способствовать формированию чувства раскаяния, желания загладить причиненный вред и осознанию справедливости приговора. Пенитенциарное предупреждение направлено на изменение криминотипа личности в сторону минимизации ее негативной направленности и развития компонента позитивной направленности посредством исполнения мер правового принуждения (уголовное наказание и др.). Постпенитенциарное предупреждение преследует цель создать необходимые условия для завершения процесса ресоциализации криминогенной личности после прекращения мер правовой ответственности (социальная адаптация и др.). Приведенный анализ позволяет сформулировать такое определение: под индивидуальной превенцией криминализации личности следует понимать целостный процесс ресоциализации личности профилактируемого и устранения 6 криминогенных факторов его социальной микросреды. Достоинством этого определения является указание на объект превенции (личность профилактируемого) как целостный процесс ее ресоциализации. Кто же может стать объектом ИП и что является основаГ ССаркисов Г- С. С этим определением солидарен Г. С. Саркисов (см.: Теоретические основы индивидуальной профилактики преступлении. Автореф. докт. дисс М., 1985. С. 20).

Бурлаков В. Н. Индивидуальная превенция криминализации личности

Большая группа авторов полагает, что индивидуальная профилактика преступлений осуществляется в отношении лиц которые: а) не совершают противоправных действий, но находятся в неблагоприятных условиях и под их влиянием могут совершить такие действия; б) ведут антиобщественный образ жизни, совершают мелкие правонарушения; в) характеризую?, ся формированием мотива и цели на совершение преступлений, подготовкой конкретного преступления; г) начали осуществлять преступление, но не довели его до конца; д) совершили преступление и могут допустить рецидив; е) освобождены от уголовной ответственности или наказания на основании ст. 75-77,79-82 УК РФ; ж) совершили малозначи7 тельные деяния, не являющиеся преступлениями. Из данного перечня вытекает, что в качестве объекта ИП выступают лица как способные совершить преступления, так и уже совершившие их, которые находятся в местах исполнения уголовного наказания или отбывают его в условиях свободной среды. Объектом ИП является не любой человек, а лишь тот, поведение которого свидетельствует о его криминогенной личности. Чтобы сделать такой вывод, необходимы объективные факты, т. е. основание ИП. При анализе основания для проведения работы по ИПП акцент делается на двух моментах: вопервых, какова юридическая природа негативного поведения лица, за которое оно может стать объектом ИП (аморальный поступок, административное, дисциплинарное правонарушение или уголовное преступление), и, во-вторых, могут ли иные факты, кроме противоправного поведения, стать причиной для осуществления ИП. Одни авторы полагают, что основанием применения предупредительных мер является не конкретное антиобщественное действие, а совокупность обстоятельств, определяющих степень вероятности совершения лицом противоправных деяний, или реальная опасность совершения правонарушений,в 7

Теоретические основы предупреждения преступности / Под ред.; В. К. Звирбуль, В. В. Кловкова, Г. М. Миньковского, М., 1977, С. 1999 Филимонов О. В. Индивидуальная профилактика преступлений. 1985. С. 20-21. 154

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001 г. в том числе и преступлений.Очевидно,что такой подход что такой подход от-

открывает путь для чрезмерного субъективного усмотрения. Другие авторы основанием для проведения индивидуальной профилактики считают антиобщественную установку личности, причины и условия совершения конкретных преступлений. Такое мнение также не бесспорно. Ведь об антиобщественной установке, субъективных причинах преступления можно говорить лишь постольку, поскольку совершено преступление, ибо последнее одновременно и объективное воплощение, и реальное доказательство наличия установки и соответствующих причин. Речь в данном случае идет не о первичности причин и вторичности преступления, здесь нет проблем, а о первичной и вторичной реальности познаваемого. Первично преступление и вторичны антиобщественная установка и субъективные причины, ибо только действия человека являются в конечном счете единственным достоверным критерием, по которому можно судить «о реальных помыслах и чувствах» конкретных личностей. Правы те ученые, которые основание ИП связывают с уже совершенным лицом общественно опасным деянием, предусмотренным законом (И. И. Карпец, Н. Ф. Кузнецова, Г. М. Миньковский). Так, И. И. Карпец справедливо подчеркивает, что основанием индивидуальной профилактики является совершение лицом конкретных антиобщественных действий.' Нуждается в конкретизации характер и степень опасности совершенных действий, ибо не все из них могут послужить основанием для постановки лица на профилактический учет (например, безбилетный проезд, неправильный переход улицы и т. п.). При решении данного вопроса необходимо руководствоваться двумя моментами, а именно нахождением личности в стадии криминализации, а также формальной закрепленностью в нормативных актах основания ИПП. Таким образом, Теоретические основы предупреждения преступности. С. 45; Филимонов О.В. Индивидуальная профилактика преступлений. С. 67. Карпец И.И. Современные проблемы уголовного права и криминологии, М., 1985. С. 20-21

155

Бурлаков В. Н. Индивидуальная превенция криминализации личности

основание для реализации мер индивидуально-предупредительного воздействия имеет две составляющие: фактическое основание (совершение действий противоправного характера либо последствия от их совершения) и личностное основание (констатация у субъекта, допустившего фактическое основание, состояния криминогенной личности в любой стадии ее генезиса). При этом фактическое основание — вопрос факта, т. е. должна быть достоверная информация. Личностное основание устанавливается путем диагностирования типовой характеристики криминогенной личности, т. е. посредством прогнозирования. Фактическое основание ИП должно содержаться в нормативных актах, в которых формулируется полный перечень видов правонарушений, совершение которых должно вести к применению мер ИП. И вряд ли можно признать убедительными возражения против этого по типу: «невозможно назвать все правонарушения, так как этот список может быть бесконечным» или «совершение правонарушения само по себе еще не свидетельствует, что этот человек вновь совершит правонарушение». Коль скоро индивидуальное предупреждение преступлений включает наряду с мерами воспитания и меры правовой ответственности, законность их применения должна быть безупречной. Поэтому формулировка основания для ИП должна быть корректной, не допускающей субъективного усмотрения в оценке правонарушения по типу «криминогенно — не криминогенно». Мы полагаем, что при определении ИП можно использовать формулу уголовного права в отношении основания уголовной ответственности. Согласно ст. 8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного в действующем уголовном законе. Таким образом, основание ИП — это совершение преступления, признаки которого предусмотрены в специальных нормативных актах, регламентирующих эту деятельность. С таким подходом согласны многие видные отечественные криминологи, которые полагают, что поскольку «осуществление профилактики преступлений практически неизбежно связано с 156

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г. 10

вторжением в жизнь граждан», то необходимо принять нормативный акт (например, о профилактике преступлений), «который должен стать законом, всесторонне регулирующим 11 общественные отношения в рассматриваемой сфере». Именно так и сделано в ведомственных нормативных актах МВД РФ, в которых предусмотрен подробный перечень лиц, подлежащих профилактическому воздействию: несовершеннолетние, поведение и образ жизни которых свидетельствуют о реальной возможности совершения ими преступлений; лица, совершающие правонарушения, ведущие паразитический и иной антиобщественный образ жизни; лица, осужденные за совершение преступлений к наказаниям, не связанным с лишением свободы; лица совершившие преступления, но освобожденные от наказания или от уголовной ответственности; лица, отбывшие наказание в виде лишения свободы, у которых не снята в установленном законом порядке или не погашена судимость; лица, отбывающие наказание в виде лишения свободы. Кроме того, каждая из приведенных групп лиц имеет внутреннюю классификацию. Аналогичные перечни должны быть и в отношении субъектов ИП. Вопросу о субъектах ИПП в юридической литературе оказано мало внимания, хотя вопрос о субъектах профилактической деятельности в целом рассматривался достаточно подробно.12 При этом авторы предпочитают широкий подход к данному вопросу, часто носящий описательный характер. Так, к числу субъектов профилактики они относят: правоохранительные органы (милиция, прокуратура, суд), некоторые органы государственного управления (органы просвещения, культуры, образования); общественные организации и коллективы трудящихся (добровольные народные дружины, товарию Блувштейн Ю. Д., Зырин М. И.. Романов В В. Профилактика преступлений. Минск, 1986. С. 55. Закалюк А. П. Прогнозирование и предупреждение индивидуального преступного поведения. М., 1986. С. 16. 12 Курс советской криминологии / Под ред. В. Н. Кудрявцева. И. И. Карпеца, Б. В. Коробейникова и др. М.. 1986. С. 62-72.

15'

Бурлаков В.Н. Индивидуальная превенция криминализации личности

щеские суды) и отдельные граждане (нештатные сотрудники 13 правоохранительных органов, общественные воспитатели). «Существует и точка зрения, что в качестве субъекта профилактики выступает государство в целом. В приведенных мнениях верно, на наш взгляд, то, что все вышеперечисленные субъекты в той или иной степени оказывают профилактическое воздействие. Но такой критерий вряд ли правомерен, когда речь идет о конкретизации субъектов ИП, поскольку он произвольно увеличивает их круг. Практический интерес будет представлять классификация субъектов, построенная нами в отношении отдельных видов ИП. Она будет включать четыре группы. 1. Субъектов раннего индивидуального предупреждения преступления, к которым относятся: службы и подразделения ОВД (отделы предупреждения правонарушений несовершеннолетних, служба участковых инспекторов, служба профилактики); комиссий по делам несовершеннолетних; службы для несовершеннолетних, нуждающихся в социальной реабилитации, в структуре органов социальной защиты; специальные учебно-воспитательные учреждения открытого типа для несовершеннолетних, совершивших правонарушения; специальные коррекционные учебно-воспитательные учреждения для несовершеннолетних, имеющих отклонения в развитии и совершивших общественно опасные деяния, в структуре органов образования; центры временной изоляции для помещения несовершеннолетних, совершивших общественно опасные деяния, ранее называвшиеся приемниками-распределителями ОВД; центры социальной реабилитации для лиц, задержанных за бродяжничество и попрошайничество; секции опорных пунктов правопорядка; общественные воспитатели. 2. Субъектов непосредственного предупреждения преступлений, к которым относятся: службы и подразделения ОВД (уголовный розыск, отделы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, отделы по борьбе с экономическими преступле11

158

Теоретические основы предупреждения преступности. С. 154-174.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

ниями, паспортно-визовая служба, следственные подразделения и др.); органы прокуратуры; суд. 3.. Субъектов пенитенциарного предупреждения преступлений, к которым относятся: учреждения по исполнению уголовных наказаний (исправительные колонии различного типа); инспекции исправительных работ ОВД; специальные учреждения по исполнению принудительных мер воспитательного характера, применяемых к несовершеннолетним. 4. Субъектов постпенитенциарного предупреждения преступления, к которым относится: подразделения ОВД (служба участковых инспекторов), центры социальной реабилитации, церковь, общественные организации. В систему ИП, помимо объектов и субъектов, входит комплекс мер предупреждения преступлений. В специальной юридической криминологической литературе проводится четкая грань между мерами индивидуальной профилактики и уголовными наказаниями. При этом обращается внимание на то, что индивидуально-профилактические меры не преследуют общепредупредительные цели, что они не содержат в себе элементов кары, которые присущи уголовным наказаниям. В то же время указывается, что меры ИП в узком смысле существуют параллельно с мерами праправовой ответственности (административной, дисциплинарной) за совершение правонарушений, явившихся основанием для проведения профилактической работы.14 С таким мнением нельзя согласиться по следующим основаниям. Вначале о терминологии. Надо отметить, что работы, посвященные этому вопросу, изобилуют различными терминами:: «меры правового принуждения», «меры правовой ответственности» «предупредительные меры», «принудительные и воспитательные меры», «насильственные меры профилактики», «меры специального социального контроля» и т. д. Оче. видно, что такая терминологическая избыточность вредна для понимания сути вопроса. Полагаем, что для пользы дела достаточно двух основных терминов, уточняющих понятие мер индивидуального предупреждения преступлений: «меры пра-— — . 14

Там же. С. 16. 159

Бурлаков В. Н. Индивидуальная превенция криминализации личности

вовой ответственности за правонарушение (уголовные, административные, дисциплинарные)»; и «меры предупреждения преступлений (мера профилактики)», которые могут совпадать с первыми или применяться после таких мер. В данном контексте привлекает к себе внимание вопрос о правовом принуждении в процессе индивидуального предупреждения преступлений. Рассматривая его как основной в проблематике ИП, О. В. Филимонов пришел к выводу, что правовое принуждение выступает и как «метод индивидуальной профилактики преступлений», и как совокупность «мер правового принуждения, применяемых в процессе индивидуальной профилактики преступлений».15 Поэтому он признает возможным применение мер правового принуждения не за совершенное преступление; а «в связи с реальной возможностью его совершения» в дополнение к мерам государственного и общественного воздействия за совершение правонарушений, которые выступают «обязательным условием их применения».16 Данный вывод не бесспорен. Во-первых, отметим, что мер правового принуждения как таковых не существует. Есть меры правовой ответственности, которые реализуются добровольно или по принуждению. Термин «принуждение» относится не к самим мерам, а к органам, которые их применяют. Понятие «принуждение» нужно анализировать в логической паре с понятием «добровольность» и видеть в нем именно метод реализации мер предупреждения преступлений. Суть принуждения состоит не в ущемлении, ограничении прав и интересов субъекта, лишении его определенных прав или установлении дополнительных обязанностей, как считают некоторые ученые." Названные последствия являются содержанием (элементом) самих мер правовой ответственности. Принуждение заключа15

Там же. С. 25, 79. Там же. С. 79. 17 Лейст О. Э. Проблемы принуждения по советскому праву // Вестн. Моск. ун-та. Сер. «Право». 1976. № 4. С. 19. 16

160

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

ется в преломлении воли закона в будущем поведении правонарушителя вопреки его воле и желанию. Достигается это, например, путем возложения обязанности уплатить штраф или явиться для регистрации в органы внутренних дел. Соответствующий государственный или общественный орган проводит в жизнь эту волю, используя соответствующие средства, в необходимых случаях принуждающие лицо к исполнению, например, принудительное изъятие оружия у лица, злоупотребляющего спиртными напитками. Во-вторых, с данной позицией нельзя согласиться потому, что объект профилактики становится дважды ответственным за совершенное правонарушение, причем сам вид ответственности; по крайней мере в одном из случаев, не предусмотрен нормой права. И, наконец, в-третьих, такой подход ведет к признанию «опасного состояния» личности профилактируемого и применению мер предупреждения за преступление, которое может быть совершено лицом только в будущем. Теория «опасного состояния» личности не находит поддержки в отечественной науке. Таким образом, меры индивидуального предупреждения преступлений могут выступать как в форме мер правовой ответственности за совершенное правонарушение, так и наряду с ними в качестве самостоятельных, для закрепления результатов исправления. Тогда они предусмотрены не в санкции за совершенное правонарушение, а в других нормативных актах, например, административный контроль за ранее подсудимыми. Перед вышеперечисленными мерами стоят две основные цели: исправление правонарушителя и предупреждение совершения им нового преступления. Объем этих мер определяется характером совершенного правонарушения и личностью правонарушителя и не должен выходить за пределы, установленные соответствующим нормативным актом или санкцией за совершенное преступление. 161

Бурлаков В. Н. Индивидуальная превенция криминализации личности

Итак, меры ИП сводятся к двум основным группам: 1) меры правовой ответственности за совершение правонарушения и 2) иные меры, применяемые вслед за первыми мерами для 18 закрепления полученных результатов. К мерам правовой ответственности относятся: а) меры воспитательного характера и б) меры взыскания дисциплинарного, административного, гражданского и уголовного характера. Иными мерами, имеющими самостоятельное значение и применяемыми после мер правовой ответственности в целях закрепления полученных результатов, являются меры социальной поддержки и адаптации (иногда их называют мерами ресоциализации). Суть их состоит в том, чтобы оказать поддержку при вхождении индивида в социально-положительную среду, от которой он отвык или которая его принимает с недоверием. Некоторые из этих мер прямо предусмотрены в уголовно-исполнительном законодательстве, например, оказание помощи освобожденным из мест лишения свободы в трудовом и бытовом устройстве. Другие меры хотя и не носят обязывающего характера для субъектов социального управления, но используются ими для оказания помощи в адаптации к условиям свободной среды лиц, отбывших наказание в виде лишения свободы. К ним относится так называемый социальный патронаж, который включает совокупность социально-психологических приемов, пока еще не в полной мере доступных практике индивидуальной профилактики. Как отмечено в юридической литературе, «социальную адаптацию освобожденных от отбытия наказания можно определить как социальный процесс, обеспечивающий восприятие индивидом социальных норм, правил поведения в обществе и усвоение им социально полезных ролей 18

Подробнее см.: Бурлаков В. Н. Криминогенная личность и индивидуальное предупреждение преступлений: проблемы моделирования. СПб., 1998. С. 74 и сл. 162

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

средством взаимодействия между личностью судимого и окружающей средой».19 Какие же это меры? Практика показывает, что к ним относятся: помощь со стороны государственных и общественных органов в трудовом и бытовом устройстве; привлечение профилактируемого к формам повышения профессиональной квалификации, образовательно-культурного уровня; оказание психологической поддержки в процессе адаптации в трудовом коллективе, по месту жительства; наблюдение за образом жизни профилактируемого со стороны трудового коллектива, общественности по месту жительства и использование силы общественного мнения для коррекции негативных отклонений в образе жизни. Проблема предупреждения преступлений на индивидуальном уровне сложна и многогранна. Ее разработка предполагает комплекс усилий со стороны не только юридических наук, но и других наук, таких, как психология, педагогика, социология и др. Известно, насколько существующая в настоящий момент практика предупреждения преступлений далека не только от действующего законодательства, но и тем более от международно-правовых актов в области социального контроля. Но Россия никогда не отставала в развитии идей борьбы с преступностью - мы находим тому прекрасные подтверждения в истории. Так, для современного теоретика права и законодателя по-прежнему актуален Наказ Екатерины II, в котором на первый план выдвигалась идея предупреждения преступлений: «Предупреждение преступлений есть намерение и конец всякого хорошего законоположничества, которое не что иное есть, как искусство приводить людей к самому совершенному благу или оставлять между ними, если всего искоренить невозможно, самое малейшее зло».2(1 Трубников В. М. Понятие социальной адаптации освобожденных от наказания // Правоведение. 1984. № 1. С. 98. 20 Таганцев Н. С. Лекции по русскому уголовному праву. Часть общая.

163

Максина С. В. Некоторые вопросы противодействия терроризму

Некоторые вопросы противодействия терроризму: отечественные проблемы и зарубежный опыт С. В. Максина* За последние несколько лет в России возросло число террористических актов (взрывы в жилых домах городов Буйнакска, Волгодонска, Москвы и др.), жертвами которых стали множество мирных жителей. В связи с этим проблема борьбы с терроризмом выдвигается как одна из главных задач государства, и прежде всего его правоохранительных органов. Опасность терроризма очевидна, масштабы его угрозы постоянно возрастают, и он уже обрел признаки профессионализма. Следует отметить и высокую степень организованности появившихся в России террористических групп, их хорошую материально-техническую оснащенность. Террористические акты все чаще совершаются с использованием современного вооружения, расширяется также информационная, тактическая, взаимная ресурсная поддержка террористических групп между собой. Вышеизложенное требует от правоохранительных органов принятия неотложных решений и реализации целого ряда организационных, правовых, оперативно-розыскных и профилактических мер, для того чтобы переломить сложившуюся криминогенную ситуацию, обеспечить предупреждение и раскрытие актов терроризма, привлечение виновных к ответственности. Сегодня в большинстве стран мира общепризнанным является тот факт, что терроризм — это одна из глобальных проблем, борьба с ним требует разработки комплексных подходов и единых методик противостояния террористическим проявлениям. Проблемой терроризма занимается недавно * Светлана Владимировна Максина — адъюнкт Санкт-Петербургского университета МВД РФ. 1

164

С. В. Максина, 2001

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

(Нормировавшаяся криминологическая отрасль — политическриминология, исследующая закономерности и взаимосвя1 зи преступности и политики. Для противодействия терроризму необходимо не только постоянно совершенствовать отечественное законодательство, регламентирующее борьбу с этим социальным явлением, но и чаще обращаться к зарубежным и международным правовым документам в данной области, учитывать уже имеющийся положительный опыт работы полиции и спецслужб других стран. Это позволит в будущем избежать многих ошибок. Однако совершенствование антитеррористического законодательства не решает всех проблем, которые создает сегодня терроризм для нашей страны. Ведь законы, направленные на борьбу с терроризмом, по существу нацелены только на пресечение террористических актов и наказание виновных лиц. Но наиболее важно предотвратить такого рода действия путем решения актуальной в связи с произошедшими в последнее время событиями проблемы предупреждения терроризма. Терроризм, как никакое другое преступление, наиболее тесно связан с глобальными социальными, политическими, экономическими противоречиями развития общества. В то же время по своим масштабам, направленности и тяжести последствий он наиболее опасен и для государства, и для отдельных граждан. Таким образом, проблема противодействия терроризму имеет выраженный макро- и микроуровень. Спецслужбы и правоохранительные органы в своей практике противодействия терроризму сталкиваются с вышеназванными проблемами, разрешение многих из которых не в их компетенции. Устранение таких проблем в «пакете» — единственный путь действенной профилактики терроризма. Поэтому главным субъектом борьбы с терроризмом прежде всего должно быть само государство, законодательная и исполнительная ветви власти. В основе борьбы с терроризмом должна быть единая целостная, комплексная, стратегически ориентированная государ' Понятие, предмет, система и перспективы криминологии // Криминология: Учебник / Под ред. В. В. Орехова и др. СПб., 1992. С. 10. 165

Максина С. В. Некоторые вопросы противодействия терроризму

ственная концепция, учитывающая международно-правовые акты и реалии государственного и общественного устройства страны. Важную роль в этой области должны играть правоохранительные органы. В принципе, в России имеется достаточное количество специализированных структур, которые ведут борьбу с терроризмом и обеспечивают защиту государства, особо важных лиц и объектов. Борьба правоохранительных органов с терроризмом прежде всего предполагает аналитическую и агентурную работу, правильная постановка которой позволяет выявлять террористические организации на стадии зарождения, при появлении антигосударственных идеологий, учений, замыслов, создании организационного ядра для их] реализации и т. д. При правильной постановке и координации оперативной работы правоохранительные органы могут сплести необходимую сеть сбора оперативной информации для, предотвращения терактов. Своевременное получение и реализация информации позволили бы пресекать террористические акты либо задерживать террористов силами штатных сотрудников милиции, не прибегая к помощи специализированных силовых подразделений (ОМОН, СОБР, спецназ). Однако принимаемых силами правопорядка, в том числе органами внутренних дел, мер по предотвращению и раскрытию террористических актов, задержанию преступников пока не достаточно. Многим террористам-боевикам удается уйти от уголовной ответственности. Неудовлетворительные результаты имеют под собой множество объективных причин: небольшой опыт оперативных работников и сотрудников иных служб по раскрытию данных преступлений, отсутствие необходимых методических рекомендаций, алгоритма действий в различных ситуациях, плохое материальное обеспечение профилактических программ. Неблагоприятной тенденции роста терроризма способствуют кризисное состояние экономики, значительное имущественное расслоение общества, нерешенность социальных и национальных проблем, а также | увеличение незаконного оборота оружия, боеприпасов, взрывчатых, радиоактивных и ядовитых веществ, усиление жестокости преступников-террористов. Помимо этого, дей166

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

ствия правоохранительных органов по борьбе с данным социальным явлением остаются несогласованными, отсутствуют достаточная информированность, техническая оснащенность и организационная готовность. Построение системы задач и органов, отвечающих за их выполнение, постоянное обучение их персонала и обеспечение его готовности к действиям в кризисных ситуациях, разработка и испытание все новых технических средств противодействия угрозе являются важными факторами как предотвращения акций терроризма, так и локализации их последствий с наименьшим ущербом. Многие из перечисленных вопросов нашли отражение в Федеральном законе «О борьбе с терроризмом» 2 от 29 июля 1998 г., в котором определены правовые и организационные основы борьбы с терроризмом, порядок координации деятельности осуществляющих борьбу с терроризмом федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, общественных объединений и организаций независимо от форм собственности, должностных лиц и отдельных граждан, а также права, обязанности и гарантии граждан в связи с осуществлением борьбы с терроризмом. Что касается практических тактик и технологий борьбы с терроризмом, то следует приглядеться к имеющемуся опыту работы антитеррористических служб различных стран мира и, учитывая специфику нашей страны, использовать все его положительные моменты. Сюда можно отнести: 1) упреждение, блокирование терроризма на начальной стадии и недопущение его становления и развития структур; 2) недопущение идеологического оправдания террора под знаменами «защиты прав нации», «защиты веры» и т. п.; развенчание терроризма всеми силами СМИ; 3) передача всего управления антитеррористической деятельностью наиболее надежным спецслужбам при невмешательстве в их работу любых иных органов управления; 4) использование договора с террористами только этими спецслужбами и только для прикрытия под2

С З РФ. 1998. № 3 1 . Ст. 3808. 167

Максина С. В. Некоторые вопросы противодействия терроризму

готовки акции по полному уничтожению террористов; 5) никаких уступок террористам, ни одного безнаказанного теракта, даже если это стоит крови заложников и случайных людей — потому что практика показывает, что любой успех террористов провоцирует дальнейший рост террора и количества жертв; 6) специальные психологические операции СМИ, подающие подавление теракта как трагическую необходимость и противопоставляющие «черноту» террора чистоте тех, кто с ним борется; восхищение террористами в СМИ и призывы «войти в положение» абсолютно недопустимы, поскольку преступны. В настоящее время в большинстве государств сложилась единая точка зрения по поводу основных принципов стратегии борьбы с терроризмом. В зарубежных источниках встречаются упоминания о следующих основных положениях организации борьбы с терроризмом: 1) пропагандистское обеспечение антитеррористических действий правительстве учитывая, что СМИ играют важную роль в деле информирования общественности о современном терроризме; 2) оказание помощи жертвам террористов; 3) принятие соответствующего законодательства по усилению борьбы с терроризмом;: 4) организация эффективных мероприятий по усилению охраны важных объектов; 5) координация антитеррористической деятельности правоохранительных органов. В российском законодательстве многое из вышеперечисленных подходов к антитеррористической деятельности уже нашло закрепление. В ст. 2 Федерального закона «О борьбе 1 терроризмом», в частности, предусмотрены: 1) законность; 2) приоритет мер предупреждения терроризма; 3) неотвратимость наказания за осуществление террористической деятельности; 4) сочетание гласных и негласных методов борьбы Я терроризмом; 5) комплексное использование профилактических правовых, политических, социально-экономических, пропагандистских мер; 6) приоритет защиты прав лиц подвергающихся опасности в результате террористической акции; 7) минимальные уступки террористу; 8) единоначалие в руководстве привлекаемыми силами и средствами при про168

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

ведении контртеррористических операций; 9) минимальная огласка технических приемов и тактики проведения контртеррористических операций, а также состава участников указанных операций. Зарубежное антитеррористическое законодательство имеет много общих черт с российским уголовным законодательством, но в России пока недостаточными являются антитеррористические меры, предусмотренные в уголовнопроцессуальном законодательстве. Например, за рубежом предусмотрена особая процедура расследования таких преступлений, где возможности правоохранительных органов расширены, а права обвиняемых несколько сужены. Кроме того, наблюдается защита прав потерпевших от террористических актов. В ряде случаев гарантом возмещения убытков выступает государство (например, во Франции). Большое внимание уделяется защите свидетелей. Так, возможно освобождение их от явки в суд, вместо очного допроса происходит оглашение письменных показаний и используются внесудебные материалы допросов, осуществляется их физическая защита. У нас этот институт пока не действует, хотя в Государственной Думе находится ряд законопроектов, направленных на укрепление гарантий безопасности и правовой защиты участников уголовного процесса (проект федерального закона «О государственной защите потерпевших, свидетелей и других лиц, содействующих уголовному судопроизводству»), но до момента их принятия еще пройдет длительный период времени. Широкое распространение за рубежом получили специальные правительственные программы по борьбе с терроризмом. Внедрение в правоохранительную практику подобных мер требует не только принятия соответствующей нормативной базы, но и финансового и организационного ее обеспечения. , Как пример, можно привести программу «Спасение жизней», учрежденную Конгрессом США в 1984 г., осуществляемую Службой дипломатической безопасности государственных деятелей. Программа предлагает значительное вознаграждение — До 1 млн долларов — за информацию, позволяющую предотвратить акт терроризма в отношении американских граждан и 169

Максима С. В. Некоторые вопросы противодействия терроризму

собственности, а также выявить конкретных лиц, виновных в совершении таких актов. Правоохранительные органы зарубежных стран широко используют помощь населения, общественных организаций, СМИ в предупреждении, выявлении и пресечении террористических акций. При этом личность информаторов держится в строгой тайне. В некоторых случаях они и их ближайшие родственники перевозятся в другие регионы или в другие страны для обеспечения их безопасности. В России, хотя правоохранительные органы часто обращаются за помощью к населению через СМИ, люди редко идут на контакт и оказывают содействие в поимке преступников, сомневаясь, что органы правопорядка смогут гарантировать им личную безопасность. В связи с экономическим кризисом в стране, задержками и невыплатой заработной платы даже самим сотрудникам правоохранительных органов не может идти речь и о материальном вознаграждении для информаторов. Хотя такой положительный момент, как материальное вознаграждение, значительно увеличил бы число предотвращенных террористических актов. Терроризм становится все более глобальным явлением и в 1 связи с активной реакцией на его проявления СМИ, которые в первую очередь интересуются событиями, способными напугать, произвести сенсацию. Каждая страна, борясь с терроризмом, должна иметь комплексную стратегию в области отношений с общественностью, причем в разработке и осуществлении этой стратегии СМИ отводится существенная роль. Такое взаимодействие призвано исключить проникновение террористов в СМИ. Это делается для того, чтобы не допустить использование СМИ в интересах террористов, пресечь ] утечку важной для преступников информации и создать единую информационную программу действий. К сожалению, в российской действительности столь понятные всем меры недооцениваются, а порой отождествляются с «антидемократическим» давлением на СМИ. Большой вред] приносят в этом аспекте публикации и различного рода заявления в СМИ. Они только провоцирую рост аналогичных де170

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001 г.

яний, подталкивая людей к подражанию, стремлению доказать свою значимость. В некоторых СМИ даже указывается на отсутствие у правоохранительных органов необходимого оборудования (записывающих устройств, фоноскопической аппаратуры), действенных способов и средств для обнаружения виновных лиц, толкая многих на «пробы» своего геройства, показывая возможные варианты действий. Для примера сошлемся на телепередачу, посвященную попытке угона самолета Аэрофлота семьей Овечкиных, несколько раз показанную телекомпанией НТВ. В ней авторы пытались, с одной стороны, представить действия по захвату самолета актом отчаянного сопротивления против системы, запрещающей выезд из страны ее граждан, с другой — показать использованные действия как грубые и беспомощные меры спецподразделений, повлекшие большие человеческие и материальные жертвы. Поэтому в плане профилактики и борьбы с терроризмом положительным моментом является организация совместных семинаров, в ходе которых представители государственных органов и СМИ отрабатывали бы возможные действия и стратегию освещения СМИ в учебных ситуациях, связанных с террористическими актами. Подобные семинары уже про3 водились в Израиле и США. Целесообразно также создание постоянного центра информационного реагирования на террористические действия. Во главе такого центра может стоять представитель правительства (координатор информации по терроризму), который должен перехватить инициативу в освещении события у той или иной террористической группы и координировать освещение террористических инцидентов. Совершенствование информационных технологий в последние годы расширяет возможности пропаганды идей терроризма, распространения современных тактических приемов организации и проведения акций терроризма, поиска меценатов для этой деятельности. В настоящее время широко используются для этих целей террористическими группами Практика борбы с терроризмом за рубежом (правовые, организационные и тактические аспекты). МВД РФ. М., 1999. С.16. 171

Максина С. В. Некоторые вопросы противодействия терроризму

возможности глобальной информационной компьютерной сети Internet. Многие террористические организации имеют в этой сети свои страницы. В связи с этим считаем необходимым поднять вопрос о подготовке специалистов по компьютерным технологиям нашей страны, которые смогли бы отслеживать наличие в сети Internet данной информации и препятствовать ее распространению. Теперь остановимся на системе органов, участвующих в борьбе с терроризмом. В зарубежных государствах такая система неодинакова. В России процесс построения этой системы только начинается. Поэтому международный опыт представляет значительный интерес. Полицейские службы многих государств пошли по пути создания специальных высокопрофессиональных антитеррористических подразделений. Например, США вкладывают значительные средства в] подготовку специалистов по борьбе с терроризмом и другие антитеррористические меры как в своей стране, так и в государствах, с чьей территории исходят угрозы террористических актов. Россия приняла помощь США в модернизации и совершенствовании оборудования, подготовке кадров, разработке правил и процедур для устранения недостатков в российских программах безопасности. Согласно Программе Госдепартамента США выделяются средства для подготовки специалистов по обнаружению бомб и их обезвреживанию,! ведению переговоров об освобождении заложников, защиты высокопоставленных лиц, обследованию мест преступления и обеспечению безопасности аэропортов. С момента принятия программы (1983 г.) было подготовлено 19 тыс. человек из 4 более чем 80 стран. Во многих зарубежных странах существуют центры, кото-] рые собирают всю информацию о террористических актах, участниках террористических групп и т. п. В США, например, все сигналы о возможных терактах, а также о подозрительных инцидентах поступают в круглосуточно функционирующий Национальный центр реагирования (НЦР), который класси4

172

Салимое К. Н. Современные проблемы терроризма. М., 1999. С. 52.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

фицирует эту информацию и направляет ее соответствующему федеральному ведомству или службе. В 1986 г. был создан Антитеррористический центр (далее — АЦ), куда вошли все службы органов разведки. Его основными задачами являются сбор, обработка и анализ информации о террористических группах, выявление финансовой поддержки государствами террористических организаций. Задача агентов АЦ — обеспечение стратегического предупреждения террористической деятельности на международном, национальном и региональном уровнях. В АЦ накапливается вся информация об актах терроризма, поступающая от различных служб, органов, организаций, в том числе международных. В Германии вся информация о преступлениях с использованием взрывных устройств аккумулируется в Федеральной криминальной службе, дислоцирующейся в Висбадене (далее — ВКА). В составе этой службы есть специальные отделы, занимающиеся предупреждением, выявлением и раскрытием преступлений, связанных с использованием взрывных устройств. С 1975 г. в ВКА функционирует Центральная служба сбора информации. На основе данных группы выезда на место происшествия заполняется соответствующий бланк с подробным описанием совершенного или готовящегося преступления и лиц, подозреваемых в нем. Данные о взрывных устройствах вносятся в компьютерную систему и затем используются в практических и методических целях. На основе собранной информации даже выпускаются соответствующие обзоры и методические рекомендации, которые рассылаются в органы полиции. Эти документы содержат сведения о новых применяемых террористами взрывных устройствах, взрывчатых веществах, о тактике их преступной деятельности и методах работы полиции. Методические документы нередко содержат подробные описания успешно проведенных расследований конкретных преступлений с применением взрывных устройств. В Центральной службе сбора информации ведется большая аналитическая работа. здание аналогичного специализированного общего для всех правоохранительных структур информационного центра в России во многом облегчило бы работу по профилактике и

173

Максина С. В. Некоторые вопросы противодействия терроризму

пресечению террористических актов, необходимая оперативная информация поступала бы незамедлительно и со всех регионов страны. Теперь обратимся к вопросу о профессиональной подготовке сотрудников, работающих в антитеррористических подразделениях. Выше уже говорилось о необходимости подготовки специалистов по компьютерным технологиям, но помимо этого должно быть обучение специалистов и по другим отраслевым специальностям, требующимся в антитеррористической деятельности. Например, в антитеррористические подразделения США отбираются лица, которые проработали в полиции не менее пяти лет и выразили желание получить специальную подготовку по взрывчатым веществам. Для этого они проходят четырехнедельный учебный курс в Специальной школе штата Алабама. Там на практических занятиях изучаются различные взрывчатые вещества и взрывные устройства, исследуются осколки, обнаруживаются и обезвреживаются взрывные устройства. Учащиеся стажируются в использовании специальных контейнеров, роботов, взрывателей и рентгеновского оборудования. В Германии в составе пограничной полиции (охраны) создано специальное антитеррористическое подразделение «Группа охраны границ-9» (далее — GSG-9) для борьбы с захватом заложников. GSG-9 укомплектована снайперами, специалистами по взрывным устройствам, химиками, радистами, снабжена разнообразным оружием, транспортными средствами, включая бронетранспортеры и вертолеты. В структурном отношении она состоит из штаба и пяти групп, четыре из которых являются оперативными, а пятая занимается сбором информации и связью. Такая структура в наибольшей степени обеспечивает мобильность, монолитность личного состава группы, взаимозаменяемость и необходимый уровень подготовки. Набор кандидатов в GSG-9 осуществляется на добровольной основе из числа служащих пограничной охраны. Перед зачислением в группу кандидаты проходят тщательный отбор, включающий психологический тест, медицинскую комиссию, а также элементы общеобразовательной и физичес174

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

кой подготовки, стрельбу из личного оружия. Лица, выдержавшие испытания, проходят восьмимесячное обучение, по окончании которого зачисляются в группу. Для подготовки специалистов необходима надежная материально-техническая база, оснащение, снаряжение, специальные макеты для отработки действий. Например, в одном из предместий Лондона построен целый город-макет, служащий центром подготовки специальных полицейских формирований. Там отрабатываются варианты штурма различных объектов, захваченных террористами. Помимо подготовки специальных антитеррористических подразделений важная роль в зарубежных странах отводится охране, особенно в отношении государственных и общественных деятелей. Например, власти Лондона поддержали осуществляемые МВД меры по дополнительному оснащению районов столицы новейшими системами наблюдения с современными методами обработки видеоизображений, что позволяет осуществлять непрерывный контроль за обстановкой в соответствующих зонах. Используемые при этом специальные телекамеры способны фиксировать все автомашины, их регистрационные номера, внешность водителей и пешеходов, направляющихся в центральную часть города. Цифровая обработка полученной информации дает возможность идентифицировать лиц, находящихся в розыске или под особым контролем. Хотелось бы отметить еще один положительный момент в работе антитеррористических служб других государств. Во многих странах существуют отдельные структуры, которые занимаются узкой специализацией — исследованием вещественных доказательств, связанных с пожарами и взрывами: в США — это Национальный лабораторный центр и две его региональные лаборатории, во Франции — Центральная лаборатория префектуры полиции, подчиняющаяся поддиректорату криминальных дел. В ФРГ (г. Хюнскле) в 1949 г. создано предприятие, занимающееся доставкой, хранением, разминированием взрывных устройств, примененных террористами. В целях максимальной безопасности людей при производстве взрывов используются 175

Максина С. В. Некоторые вопросы противодействия терроризму

различные дистанционные устройства, мониторы слежения, роботы-манипуляторы и другая современная техника. Указанные структуры имеют узкую специализацию, но именно поэтому обладают огромным потенциалом, мобильностью, позволяют произвести необходимые исследования в кратчайшие сроки и с высоким качеством. Российская система мер противодействия терроризму еще далека от совершенства. Она громоздка, допускает дублирование действий, неэффективное расходование средств и перекладывание ответственности одним исполнителем на другого. Каждое подразделение обеспечивает выполнение в ] рамках антитеррористической деятельности только тех обязанностей, которые определяются традиционными для них задачами без учета комплексного характера рассматриваемой проблемы в целом. В организации и практическом осуществлении мер по предупреждению и пресечению террористической деятельности они зачастую действуют разрозненно. Вместе с тем используемые в последнее время федеральной и местной властью государственные и иные силы и средства позволяет надеяться на то, что и в России будет создана единая общегосударственная политика противодействия современному терроризму.

КРИМИНОЛОГИЯ ЗА РУБЕЖОМ

Снабжение героином швейцарских тюрем: Проект Министерства здравоохранения Швейцарии В. Т. ХЭСЛЕР* Чтобы понять, почему в Швейцарии заключенным дают героин, мы должны взглянуть на эту проблему в рамках швейцарской политики в области наркотиков. В марте 1999 г. Министерство здравоохранения Швейцарии опубликовало следующую статью: «Когда люди думают о Швейцарии и о ее политике в области наркотиков, образ, который приходит им в голову, — это игольный бум в Цюрихе в начале девяностых годов. Драматические кадры жалких наркоманов, колющихся героином рядом с Цюрихским бизнесцентром, показывали в телевизионных программах по всему миру. К счастью, эти сцены открытой наркомании — теперь прошлое Швейцарии и более не существуют. Второе, что приходит в голову людям, это медицинские назначения героина хроническим наркоманам. Эта прорамма не я в л я е т с я историей, она реальна сейчас и будет продолжена в Швейцарии как один из терапевтических подходов. Игольный бум, с одной стороны, и медицинские назначения наркотиков — с другой,- это отправные точки швейцарской политики в области наркотиков». Данная короткая статья — попытка представить исчерпывающую картину политики Швейцарии в области проблемы наркотиков, а также некоторую информацию «из первых рук» о ситуации с наркотиками в Швейцарии и о при* В.Т. Хэслер - доктор (Ааргаушеское криминологическое общество, г. Бругг,Швейцария) в ® - Т. Хэслер, 2001

177

Хэслер В. Т. Снабжение героином швейцарских тюрем

чинах того, почему Швейцария предприняла попытки научных экспериментов по медицинскому назначению наркотиков. Распространение запрещенных законом наркотиков. Согласно последним данным, около 30 тыс. из 7 млн жителей Швейцарии употребляют наркотики (в основном эта группа людей внутривенно вводит героин и кокаин). Вдобавок от 500 тыс. до 600 тыс. человек более или менее регулярно употребляют продукты конопли. Конопля — наиболее часто используемый наркотик после героина и кокаина. Потребление синтетических наркотиков, особенно экстази (MDMA), имеет тенденцию к росту. По сравнению с 1992 г. сегодня тенденция злоупотреблений среди молодежи такова: героин, кокаин, конопля, экстази) (MDMA), алкоголь, табак. Однако в целом использование сильнодействующих наркотиков, таких, как героин и кокаин, в последние годы осталось более-менее стабильным, а количество смертей, связанных с употреблением наркотиков, сократилось. В 1992 г. было зафиксировано 419 смертей от наркотиков, в то время как в 1998 г. было только 209. С прекращением демонстрации сцен открытого употребления наркотиков (весна 1995 г.) наркомания стала менее заметной. Но употребление наркотиков приводит к экономическому спаду и плачевным последствиям в отношении здоровья и образа жизни человека, а потому многие наркоманы представляют собой людей, отвергнутых обществом и находящихся на «дне». Политика Федерального правительства по уменьшению проблем с наркотиками. В свете обострения проблемы наркомании в 80-х годах Федеральное правительство в 1991 г. решило усилить меры, связанные с ее разрешением. При этом предполагалось сохранить существующее разделение власти между конфедерацией, 26 кантонами (штатами), муниципалитетами и частными организациями. Были выдвинуты следующие цели: уменьшение числа новых наркоманов; увеличение числа наркоманов, отказавшихся от наркотиков; уменьшение ущерба, наносимого здоровью и социальной адаптации наркоманов, и борьба против организованной преступности. Для 178

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

достижения этих целей Федеральное правительство проводит в жизнь политику, включающую в себя четыре стратегических направления. 1. Правовая охрана. Швейцарская политика в области наркотиков основывается на строгом регулировании и запрещении некоторых наркосодержащих веществ и продуктов. Это означает преследование по закону нелегального производства, торговли и потребления наркосодержащих веществ и продуктов, а также строгий контроль дозволенного, т. е. регулируемого законом, применения наркотиков для предотвращения злоупотребления. Федеральное правительство представило новые законные механизмы против отмывания денег и организованной преступности. Кантоны (штаты) первично ответственны в преследовании криминалитета. В 1997 г. были зарегистрированы 44 698 нарушений закона о наркотиках: более 80 % —только за употребление наркотиазов; 8 % — за их торговлю или контрабанду; 10,8 % — и за их употребление, и за их торговлю. Новый Закон об отмывании денег, который действует с 1 апреля 1998 г., предоставляет банкам полномочия сообщать федеральным властям о подозрительных счетах и замораживать касающиеся них активы. Он также расширяет эти полномочия в отношении компаний по управлению имуществом, страховых обществ, пунктов обмена валюты, юристов и других профессионалов. В конце 1998 г., согласно швейцарским официальным данным, были заморожены банковские депозиты, оцененные примерно в 325 млн швейцарских франков (225 млн долларов). 2. Профилактические меры. Наиболее важный элемент стратегии — защита здоровья и профилактика. Суть состоит не в убеждении молодежи не употреблять наркотики и вести здоровый образ жизни (первичная профилактика), а в охране нехронических наркоманов от развития наркозависимости через их социальную адаптацию в семье, школе, на работе (вторичная профилактика). Определенные целевые группы, такие, как отвергнутые обществом подростки и мигранты, или определенная социальная среда, например, школы, детские сады и юношеские спортшколы и клубы, привлекают особое 179

Хэслер В. Т. Снабжение героином швейцарских тюрем

внимание. Необходимо развивать хорошие действенные профилактические программы, которые достигают целевых групп, и повышать компетенцию в области профилактических мер местных властей и различных профессиональных групп. 3. Терапия. Для наркозависимых появилась возможность прохождения терапии. Специфические средства и индивидуальная поддержка должны быть действенными, чтобы помочь им преодолеть наркозависимость. В настоящее время в Швейцарии существует около 100 стационаров, специально предназначенных для предоставления антинаркотической терапии и реабилитации. Терапия в стационарах доступна в общей сложности для 1750 человек. Провозглашенная цель этой терапии — полный отказ от наркотиков и социальная реабилитация. Федеральное правительство распространяет рекомендации экспертов, касающиеся приема метадона внутрь и оценки этого вида лечения (около 15 тыс. наркоманов следуют программе лечения метадоном, около половины из них— у своих врачей, остальные — в специализированных клиниках). Вместе с тем Федеральное правительство оказывает поддержку тем пациентам, которые не только злоупотребляют наркотиками, но и страдают психическими проблемами. Этот диагноз стал частым в последние пять лет (двойной диагноз). 4. Уменьшение вредных последствий. Для большинства заинтересованных людей зависимость от наркотиков представляет собой короткий период в несколько лет жизни. Так как наркоманы подвержены большому риску заражения ВИЧ-инфекцией и гепатитом, намечены меры по уменьшению наносимого наркотиками вреда здоровью и по профилактике здоровья наркоманов в течение периода применения наркотиков. В зависимости от степени социальной интеграции и от продолжительности употребления наркотиков степень ВИЧинфицирования среди наркоманов колеблется от 5 до 20 %. В связи с этим в течение последних 15 лет Федеральное правительство приняло ряд мер (например, программы: замена игл, инъекционные кабинеты, обеспечение жильем и занятостью) для того, чтобы улучшить здоровье и образ жизни наркоманов и предотвратить распространение ВИЧ-инфекции и дру180

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

гих инфекционных болезней. По сравнению с концом 1980-х годов появление новых ВИЧ-инфицированных среди наркоманов значительно снизилось. Есть и другие меры профилактики, и прежде всего отметим две из них. 1. Тесное, скоординированное сотрудничество между всеми участвующими в программе службами и агентствами. Очень важно, чтобы органы охраны правопорядка тесно сотрудничали с общественными организациями по здоровью и благосостоянию и чтобы они все вместе выработали общую стратегию. 2. Научные исследования и систематическая оценка принятых мер. Пока еще существует много расхождений во взглядах, касающихся наркомании. Поэтому мы считаем крайне важным получение достоверных данных о феномене наркомании и оценке эффективности стратегии и принятых мер. От имени Министерства здравоохранения Швейцарии Швейцарский институт по профилактике проблем алкоголизма и наркомании в Лозанне опубликовал исчерпывающий доклад «Алкоголь, табак и незаконное употребление наркотиков в Швейцарии в 1994-1996 гг.». Кроме того, Университет в Лозанне сделал оценку мер, предпринятых Федеральным правительством в период с 1990 по 1996 г., по уменьшению проблем наркомании. Эксперименты по назначению наркотиков по медицинским рецептам. Хотя Швейцария имеет широкий спектр программ наркотерапии, в начале 90-х годов стало ясно, что для группы хронических наркоманов подходящая программа лечения отсутствовала. К этой группе относятся наркоманы, которые в свои 30 лет уже опробовали все виды амбулаторного и стационарного лечения, не добились никаких результатов и вернулись к применению наркотиков. В свете профилактики здоровья общества данная труппа наркоманов особенно важна, так как подвержена высокой степени риска ВИЧ-инфицирования и заболевания гепатитом или передозировки. Для общества большинство из них весьма обременительны из-за их криминальной деятельности и проституции, дающих им доход. Исходя из этого, Правительство решило исследовать воп181

Хэслер В. Т. Снабжение героином швейцарских тюрем

рос, можно ли включить этих отвергнутых обществом наркоманов в так называемую героин-вспомогательную терапию, ведущую к улучшению здоровья, общественной реабилитации и в конечном итоге к отказу от наркотиков. Клинический эксперимент по медицинскому назначению наркотиков продолжался с января 1994 г. по 31 декабря 1996. Он имел следующие цели: оценить воздействие лечения на здоровье наркоманов, их общественную интеграцию и зависимость поведения от лечения; определить, пригоден ли этот вид лечения для наркоманов, употребляющих героин, чья первичная терапия была безуспешной, и сравнить эффективность данного вида лечения с другим видами терапии. Допустимый критерий, оговоренный среди других критериев, — это возраст не менее 20 лет, наличие по крайней мере двухлетней наркозависимости от героина и двух неудач в других видах лечения. Были отобраны 16 лечебных центров, один из них — в одном из исправительных учреждений, другие — амбулаторные клиники. Анализ полной программы основан на данных о 1146 пациентах, участвовавших в программе с 1994 по 1996 г. В результате были сделаны следующие выводы: героинвспомогательное лечение полезно для выбранной целевой группы и может быть проведено с достаточной безопасностью. При сохранений доз, которые выше средних, были получены значительные улучшения в состоянии здоровья и образе жизни наркоманов. Они наблюдались даже по окон-' чании лечения. Действенное снижение криминальной деятельности и явное снижение применения незаконных наркотиков — предмет особого интереса общественности.] Положительные результаты эксперимента (профилактика опасных инфекционных заболеваний, уменьшение количества правонарушений, связанных с наркотиками, и т. д.) были достигнуты посредством назначения героина по рецепту в качестве всесторонней программы, включающей заботу о здоровье, терапию и социальную помощь пациентам. 8 октября 1998 г. швейцарский парламент принял закон о разрешении назначения наркотиков ограниченной группе хро182

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

нических наркоманов в специализированных лечебных центах (критерий допуска: потребление героина в течение двух лет, возраст старше 18 лет, по крайней мере два рецидива употребления наркотиков после неудачного амбулаторного или стационарного лечения и очевидное неблагоприятное воздействие на здоровье и/или общественное положение наркомана). Этот закон будет действовать до 31 декабря 2004 г. Окончательно решение вопроса о медицинском назначении наркотиков как терапии для строго определенных групп наркоманов будет зависеть от пересмотра швейцарского федерального закона о наркотиках. Результаты политики Федерального правительства по уменьшению проблем, связанных с наркотиками. Политика, которая осуществляется по четырем направлениям (профилактика, лечение, уменьшение вреда и правовая охрана), привела к уменьшению числа новых хронических наркоманов среди молодежи, помогла множеству наркоманов избежать порочного круга в наркомании, защищает физически и морально устойчивых наркоманов. В последние годы количество случаев заболевания ВИЧ-инфекцией и гепатитом значительно уменьшилось, смертность от передозировки значительно снизилась; с глаз людей исчезли картины употребления наркотиков; преступность, связанная с употреблением наркотиков, пошла на убыль; количество наркоманов, проходящих лечение, почти удвоилось. Различные формы лечения помогли тысячам людей, выбравшим трудный путь отказа от наркотиков. У наркозависимых личностей появился шанс вернуть свою независимость и снова стать членом общества. Выводы. За последние два года Швейцария достигла значительного прогресса в борьбе с проблемами, связанными с употреблением наркотиков: 1) был достигнут национальный консенсус в этой сфере и прошли два национальных референдума; 2) новый подход в лечении наркоманов — назначение героина по рецепту врача — прошел научное тестирование и в настоящее время узаконен парламентом; 183

Хэслер В. Т. Снабжение героином швейцарских тюрем

3) более продуктивными стали общественные и научные дебаты о том, что такое злоупотребление наркотиками и что еще следует сделать в области борьбы с наркоманией; 4) и наконец, Швейцария внесла свой вклад в международную дискуссию о разных вопросах, касающихся проблемы наркотиков, и в сравнение результатов применения различных подходов к данной проблеме. Теперь обратимся к той части проекта швейцарского Министерства здравоохранения, который дал название этому документы: «Проект в исправительном учереждении». Местом осуществления Проекта было выбрано исправительное учреждение «Обершонгрун» в кантоне Солотурн. Эта тюрьма имеет главное здание, рассчитанное на 67 заключенных, и ферму в нескольких километрах — еще на 8 человек. На этой ферме были размещены заключенные, принимающие участие в Проекте. В учреждение занято 40 сотрудников, часть которых принимала участие в проекте, плюс несколько медсестер, принятых только для выдачи героина пациентам Заключенные этого полуоткрытого заведения не были общественно опасными, не было и угрозы их побега. Как и во всех исправительных заведениях Швейцарии, xpaнение, распространение, употребление наркотиков наказуемы. Тем не менее наркотики есть во всех тюрьмах. Они циркулируют среди заключенных, которые в них «нуждаются». Э т и приносит наркоманам-заключенным новую зависимость, ухудшая их поведение, вызывает у них сильные стрессы, не дает возможности подумать о своей реабилитации и о возвращении в общество. Участники Проекта применяли наркотики на протяжений многих лет и имели по несколько сроков. Очевидно, что эти сроки не привели наркоманов к отказу от наркотиков, а значит, они бессмысленны. В исправительном заведении «Обершонгрун» исходили из того что заключенные, нуждающиеся в героине, не исправятся благодаря традиционному приведению приговора в исполнение. Те заключенные, которые согласились на экстраординарный до-

184

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

говор с заведением, не считались более отбывающими приговор за употребление героина, а стали получать его легально. Швейцарский законодатель ясно дал понять первостепенную важность цели лечения как возвращения в общество, направленной более на опекунство сбившихся с пути, чем на их изоляцию. Специально подготовленный к такому типу терапии персонал вместе с участниками Проекта несколько раз заполняли опросники о том, как идет лечение. Отбор участников 1. Критерии приема пациентов: — минимальный возраст 20 лет, как исключение — 18; — контролируемая наркотическая зависимость не менее двух лет; — неудачное лечение и/или заключение о том, почему существующие методы лечения дали очень скромные результаты; — недостаток в медицинском, психологическом и/или социальном аспекте, который можно считать атрибутом употребления наркотиков. В Проекте могут участвовать только те, кто дал письменное согласие на опрос, обследование и оценку данных. 2. Дополнительные критерии, связанные с отбыванием срока: — доказанное нелегальное употребление героина в течение отбывания срока; — участник должен находиться в исправительном учреждении не менее девяти месяцев; только в этом случае возможно провести точную оценку; — безусловно не включаются личности, подлежащие депортации из Швейцарии; — письменное соглашение с властными структурами, которые направили заключенного для этого Проекта, и их обязательство принять его обратно, если он не подойдет для программы. 3. Дополнительные критерии тюрьмы «Обершонгрун»: - возможность и желание работать с животными в конюшне; — знание устного немецкого языка. 185

Хэслер В. Т. Снабжение героином швейцарских тюрем

Участие в проекте абсолютно добровольное. Набор участников производился и из других исправительных учреждений, так как только двое из «Обершонгруна» выразили свое желание. Как производилось подконтрольное снабжение героином На ферме, где проводился Проект, была специальная комната, где медсестры готовили инъекции, которые пациенты делали себе сами. В другой комнате наркотик хранился. Героин давали трижды в день: в 7.30, 13.30 и 19.30. Кроме сестер, там был работник тюрьмы, отвечающий за безопасность. Один раз в неделю проводилось обсуждение с врачом. Дважды в месяц участникам эксперимента наркотик не давался. Жилой отсек — отдельная комната у каждого пациента — был закрыт в рабочее время, но камеры были открыты в ночи ное время. В жилом отсеке была общая комната с телевизором. В большом коридоре находились бильярд и пинг-понг для заключенных. В кухне они могли есть пищу, приготовленную в тюрьме в трех километрах отсюда, или готовить сами. ] В их распоряжении там были терраса, душевые, туалеты и стиральная машина. Заключенные могли участвовать в тюрем-] ных развлечениях в свободное время, но большинство из них предпочитало сидеть в своих камерах. Можно было связаться с психологом и социальным работником; раз в месяц пациенты должны были записывать, что они думают о своем состоянии. Эти записи обсуждались. Один раз в неделю или в две недели проводилось групповое обсуждение, обязательное для всех заключенных. Работали пациенты под руководством специалистов по сельскому хозяйству на фермах для коров, лошадей и их потомства, а также в саду. Рабочее время было с понедельника по пятницу: 5.30-7.30,8.30-11.45, 15.00-18.00; в выходные: 5.30-7.30 и 16.00-18.30. Посещения заключенных были разрешены, как и в тюрьме, и происходили в помещении фермы. Заключенные имели право выйти из Проекта и в таком случае могли рассчитывать на получение метадона в аптеке. 2 Через /3 срока или, самое позднее, в конце его заключенные переставали считаться участниками Проекта. Им помога186

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

ли найти другое лечение. По их желанию героин заменяли на ферме на метадон. Проводились следующие дисциплинарные меры наказания: — требования дисциплины были те же, что и у всех заключенных «Обершонгруна»; — исключение из Проекта было возможно только в случае проступка, непосредственно связанного с программой; — заключение в собственной комнате и задержка отпуска (пять дней заключения соответствует одной недеде задержки отпуска); — невыдача героина как мера наказания запрещена. Все участники сдержали свои письменные обещания и никто не был исключен из Проекта. Результаты Проекта Проект начался в сентябре 1995 г. с четырьмя участниками. В течение всего Проекта не было ни медицинских, ни социальных осложнений, которые нельзя было решить обычными способами. Только один участник ввел однажды повышенную дозу, но его спасли. 28 заключенных прошли процесс отбора, 16 из них со средним возрастом 29 лет стали участниками Проекта. 8 из этих 16 пришли из других тюрем, 2 — из «Обершонгруна», 2 — из психиатрических учреждений и 4 — из амбулаторных проектов по снабжению героином. Все участники были счастливы, что не имеют больше стрессов, не гоняются за наркотиком и не ищут деньги на него. Уменьшились соматические жалобы. Стало широко известно, что во время отпусков пациенты принимают кокаин, который определялся потом в моче. Треть пациентов ежедневно принимали коноплю, остальные иногда. Больше не происходила замена игл. После освобождения от участия в программе все участники, кроме одною, перешли на амбулаторный прием героина. Один уже на ферме почти прекратил принимать героин. Выполнение программы вначале было неудовлетворительным, но улучшилось через несколько недель. Типичные конфликты между заключенными на ферме были более чем очевидны, так как группа формировалась од187

Хэслер В. Т. Снабжение героином швейцарских тюрем

нобоко (только наркоманы с большим стажем), заключенные жили изолированно, за ними не следили 24 часа в день, уединиться они могли только в своей камере. Помогали избегать конфликтов только еженедельные обсуждения. Большую пользу принесли квалифицированные медсестры, нанятые для раздачи героина на время Проекта, который закончился 31 декабря 1996 г.

Приложение Факты и цифры по проблеме наркотиков в Швейцарии; предварительное замечание: цифры соответствуют 1980, 1990 и 1997 гг. В случаях, когда данные по этим годам отсутствуют, \ приведены цифры по годам, близким к вышеупомянутым. Употребление наркотиков и наркозависимость Нелегальное использование хотя бы однажды наркотиков Данные медицинских осмотров в Швейцарии в 1992 и 1997 гг. (пациенты от 15 до 39 лет)

Наркотик~~

- ~ ^ ^ _ ^ Годы

Любые Гашиш/марихуана Героин Кокаин Метадон Амфетамин/стимулянт Галлюциноген Экстази Другие

1992

1997

16,7% 16,3% 1,3% 2,7 % 0,4 % 1,1% 2,1 %

27,1% 26,7 % 1,3% 4,2 % 0,5 % 1,6% 3,5 % 2,8 % 0,5 %

0,5 %

Данные основываются на семейном телефонном опросе. Они показывают, что этот метод не адекватно отражает ситуацию с применением наркотиков людьми с низким уровнем жизни и особенно использующими сильные наркотики (источ188

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

ник: Федеральный статистический отдел и Швейцарский институт профилактики проблем алкоголя и наркотиков). Школьники от 14 до 16 лет, пробовавшие наркотики нелегально (Швейцарский институт профилактики проблем алкоголя и наркотиков) Наркотик~~——-—_^_^^ Год Конопля

лсд

Экстази Опиум Кокаин

1986

1994

11,0% 1,5% * 0,7%" 1,3 %

18,6% # 1,4 % 0,8 % 1,0 %

* Вопрос не сформулирован.

В 1994 г. гораздо больше, чем 8 лет назад, школьников пробовали продукты конопли. Однако употребление сильных наркотиков осталось низким в.этой возрастной группе (источник: Федеральный статистический отдел и Швейцарский институт профилактики проблем алкоголя и наркотиков). Употребление экстази Согласно осмотру, проведенному в 1998 г. Швейцарским институтом профилактики проблем алкоголя и наркотиков, от 4 до 5 % швейцарцев в возрасте от 15 до 30 лет пробовали экстази. Большинство из них (65 %) брали таблетки на вечеринках; однако процент пользователей экстази, употреблявших наркотик дома, удвоился за последние несколько лет. Лечение Количество программ лечения метадоном: 1979 г. — 728: 1991 г. —9700: 1997 г. — 15 382.

Данные программ по лечению метадоном основаны на подтверждениях глав медицинских служб кантонов {источник: Министерство здравоохранения Швейцарии). 189

Хэслер В.. Т. Снабжение героином швейцарских тюрем Количество программ стационарного лечения, имеющих целью отказ от наркотиков: 1993 г. — 1900; 1996 г. — 2100.

(Источник: Министерство здравоохранения Швейцарии; Швейцарский институт профилактики проблем алкоголя и наркотиков). Количество программ героин-вспомогательного лечения: 1994 г. — 250; 1997 г. — 720; 1998 г. — 1056.

(Источник: Министерство здравоохранения Швейцарии). Количество мест по детоксификации и реабилитации в жилых центрах: 1993 г. — 1250; 1997 г. — 1750.

Данные 1997 г. взяты из Швейцарской координационной службы по обеспечению стационарного лечения. Положительные факторы лечения и забота о наркоманах Тип положительного фактора Уменьшение вреда, медицинская забота Главные и специализированные консультативные центры Стационарные лечебные центры Наркоопека в психиатрических клиниках Программы работы и досуга Промежуточные благоприятствования Общее количество положительных факторов

1978 г. 3

1988 г. 38

1993 г. 27

104

170

215

25 37 10 3 182

65 57 25 34 389

118 54 22 31 467

Данные основаны на осмотрах в кантонах в 1978, 1988 и 1993 гг. Они доказывают пересмотр структуры и напаравления обслуживания, данные благоприятствования нарколечения (источник: Министерство здравоохранения Швейцарии; Швейцарский институт профилактики проблем алкоголя и наркотиков). 190

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1)2001 г.

Смерти из-за наркотиков Смерть из-за наркотиков (в основном из-за передозировки героина): 1980 1990 1992 1997 1998

г. г. г. г. г.

— 88; —281; — 419 (максимум); — 241; — 209.

Пик смертей из-за наркотиков был в 1992 г., и с тех пор их количество уменьшается (источник: Федеральная полицейская служба). Для сравнения: в среднем 3000 смертей от алкоголизма в Швейцарии и около 10 000 смертей от последствий болезней, связанных с табакокурением. Смерть от СПИДа среди колющихся наркоманов: 1985 г. — 13; 1990г. — 161; 1994 г. — 318 (максимум); 1996 г. — 196.

(Источник: Федеральная статистическая служба; Министерство здравоохранения Швейцарии). Задержание Зарегестрированные задержания по закону о наркотиках за использование, торговлю, а также одновременно и торговлю, и использование наркотиков Год Причина задержания Использованние Использование и торговля Торговля Общее число

1980

1990

1997

5284 2509 384 8177

12 9936 4720 996 18 652

36 331 2827 3540 44 698

В 1997 г. полицейские обвинения по Закону о наркотиках в 80 % случаев относились к применению наркотиков. Обви191

Хэслер В. Т. Снабжение героином швейцарских тюрем

нения в торговле наркотиками без применения их торговцами представляют только 8 % случаев. Вышеприведенные цифры не показывают количество задержанных людей в связи с другими преступлениями (источник: Федеральная полицейская служба). Зарегистрированные задержания по Закону о наркотиках за использование героина и кокаина

Наркотик

Год

Гашиш Марихуана Героин Кокаин

1980

1990

1997

5931 1875 2827 585

12 286 704 7493 4097

14 749 10 783 17 808 10515

Эти цифры являются завышенными, так как один и тот же задержанный мог использовать несколько видов наркотиков (источник: Федеральная полицейская служба). Конфискация героина; кокаина; гашиша, марихуаны (в кг) и экстази (в таблетках)

Наркотик Героин Кокаин Гашиш Марихуана Экстази*

Год

1980

1990

1997

17 14 429 444 319

186 339 462 52 81917

209 349 653 6634

* Вошел под названием «другие галлюциногены» (источник: Федеральная полицейская служба).

192

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г. Люди, приговоренные и заключенные в тюрьму по закону о наркотиках: 1982 г . — 615; 1990 г. — 1272; 1996 г . — 1456.

{Источник: Федеральная статистическая служба). Затраты Среднегодовой расчет затрат на решение проблемы наркотиков (1991—1994)

На что затрачены средства Удержание от применения Помощь, лечение, терапия, реабилитация Уменьшение вреда Профилактика Исследования и испытания Общая сумма

Сумма (млн швейцарских франков) 500 От 220 до 260 От 120 до 200 От 30 до 50 16 От 886 до 1011

Дважды проводилось криминальное расследование по поводу использования наркотиков и торговли ими, которые были замаскированы под лечение. Доля профилактики — 3 % от общих затрат — относительно мала {источник: Министерство здравоохранения Швейцарии). Для сравнения: прямые затраты на потребление табака и алкоголя в национальной экономике вычислены и составляют 5 млн швейцарских франков и 3 млн швейцарских франков соответственно {источник: Университет в Ньюхатле, Швейцарский институт профилактики проблем алкоголя и наркотиков).

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике Д. ВАН ЗИЛ СМИТ* Столкновения по поводу апартеида и поиски демократического пути развития оказали воздействие на развитие криминологической мысли в Южной Африке. В данной статье рассматриваются три главные тенденции развития криминологии: прежняя доминирующая африканская националистическая криминология, легальный реформизм и критическая криминология; раскрываются масштабы влияния идеалов различных тенденций, начиная с первых демократических выборов 1994 г., и анализируются препятствия, которые возникли на пути осуществления этих идеалов; в заключение даются прогнозы относительно различных тенденций и высказывается предостережение, что, несмотря на несомненные успехи южноафриканской критической криминологии, неограниченная опора на общинные идеалы может затруднить для системы уголовного права Южной Африки ответы на вопросы, с которыми она сталкивается в настоящее время. 1989 год не был годом особенно обещающим в отношении перспектив мирных социальных изменений в Южной Африке. В мае 1989 г. институт криминологии Кейптаунского университета провел конференцию на тему «Навстречу правосудию. Преступность и государственный контроль в Южной Африке». Господин Дуллах Омар, который стал в 1997 г. министром юстиции, а в то время был адвокатом в Кейпбаре и хорошо известным общинным активистом, незадолго перед конференцией освобожденный из заключения без суда, выступил с ключевым докладом. Он проанализировал бесправие в обществе, которое находилось еще в состоянии кризиса. За * Дирк ван Зил Смит — доктор, профессор Кейптаунского университета, ЮАР. — Сноски приведены в редакции автора. © Д. ван Зил Смит, 2001 © Brit. J. Criminol., 2001 194

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

неделю до этого был убит один из критиков правительства из академической среды. В тот момент нельзя было утверждать, что общество вступило в переходный период.' Обзорный доклад мистера Омара раскрыл способы, при помощи которых в XX в. государство использовало механизм правовой системы для контроля и эксплуатации большинства населения Южной Африки. В других выступлениях 2 были представлены правовые и криминологические детали. В этих докладах присутствовала критика продолжающегося широкого использования телесных наказаний и доктрины общей цели их применения при вынесении приговоров и оправдания применения смертной казни. Более подробно с криминологической точки зрения было рассказано не только о зверстве полиции, но также и том, как общины вели с ней дело. Другие докладчики осветили вопрос о том, как могли быть использованы общественно-научные знания в судах для объяснения форм сопротивления, которые криминализировались государством. На конференции мне пришла мысль идентифицировать основные интеллектуальные течения, превалирующие тогда в южноафриканской криминологии. Я определил три таких течения: африканскую националистическую криминологию, легальную реформистскую криминологию и в качестве третьей ту, что я был склонен если не называть, то хотя бы обозначить как нечто оптимистическое для того времени, а именно кри3 минологию демократической Южной Африки, к которой в значительной степени относятся и доклады, прочитанные на 'Omar, D. (1990), «An Overview of State Lawlessness in South Africa», in D. Hansson and D. van vanZyl ZylSmit, ... eds. Towards Justice? Crime and Slate Control in South Africa, 17-27. Cape Town: Oxford University Press. 2 Hansson, D. and van Zyl Smit, D., eds. (1990) Towards Justice? Crime and State Control in South Africa. Cape Town: Oxford University Press. ' Относительно этой категории в последнее время некоторыми моими коллегами из Кейптаунского колледжа стал применяться термин «прогрессивный реализм» (Hansson, D. (1995). «Agenda-ing Gender: Feminism and the Engendering of Academic Criminology in South Africa», in N. H. Rafter and F. Heidensohn, eds. International feminist Perspectives in Criminology, 39-60. Buckingham: Open Univeistty Press.) 1.95

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике 4

конференции. Уже в 1989 г. эти категории не были каким-то оригинальным вкладом в социологию знаний. Они вполне соответвовали трехчленному делению на консервативное, либеральное и радикальное течения в криминологической мысли, которые определились во многих других обществах. Особый интерес представляло то, как эти категирии возникли в Южной Африке и как идеи, лежащие в их основе, модифицировались и взаимодействовали друг с другом в различной социальной среде и как каждая из них использовалась для 5 того, чтобы защищать или изменять states qwo. Исключительное значение этих категорий, и в особенности их воздействие на широкомасштабный кризис, перед лицом которого апартеид оказался в 80-е годы, — все это дало мне исходный пункт для понимания воздействия криминологических идей и на более близкую нам по времени историю Южной Африки. Ведь после конференции 1989 г. политическая трансформация прои з о ш л а удивительно быстро. В данной статье прослеживается развитие этих интеллектуальных тенденций в период, предшествующий первым демократическим выборам, и затем обращается внимание на роль, которую они сыграли в последующем реформировании системы уголовной юстиции в Южной Африке. Криминология в период кризиса. Во-первых, в 1989 г. африканская националистическая криминология в своей чистой форме очень изменилась и ее силы оказались растраченными. В своем зените в конце 30-х и в 40-е годы она была развитым интеллектуальным течением, которое обеспечивало критикой индивидуалистический теории преступности и теорий справедливости посредством подчеркивания социально детерминиро4

Van Zyl Smith (1990), «Contextualizing Criminology in Contemporary South Africa», in D. Hansson and D. Van Zyl Smit, eds., Towards Juflice? Crime and Stale Control in South Africa, 1—16. Cape Town: Oxford University Press. 3 О более подробном рассмотрении «пересадки на другую почву» и искажении «интернациональных» криминологических идей писал ван Зил Смит: Van Zyl Smith D. Adopting and adapting Criminological Ideas: Criminology and Afrikaner Nationalism in South Africa // Contemporary Crisis, 1989, 13: 227-51 (1989).

196

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

ванной природы преступности среди африканских жертв империалистической и капиталистической эксплуатации и посредством акцентирования значения национализма как социальной силы, значения, которое часто оставалось вне поля зрения других течений. К сожалению, как и в Германии или еще где-либо в Европе, национализм и социализм, соединенные с распространенным научно санкционированным расизмом 1920-х и 6 1936-х годов, снабдили в целом слишком пьянящей брагой умы молодых африканских националистических интеллектуалов. Некоторые из них поддались сомнительному очарованию нацистских теорий и использовали их в специфически криминологических рассуждениях для развития и оправдания идеологии великого апартеида как решения проблем преступности, в особенности городской. Черные должны быть выселены из городов и им должно быть позволено жить в их коренных местах проживания, где девственная природа не могла быть испорче7 на и криминализирована городскими соблазнами. В 1989 г. интеллектуальные дети и внуки этих пионеров все еще сохраняли твердое видное положение в южноафриканской криминологии, но их вклад в криминологию как теоретиков оказался ничтожным. Их эмпирические исследования были весьма ограниченными и сосредоточивались на вопросах, которые не могли бы ни в коем случае бросить вызов власти государства. А главной их заботой давно уже стала защита status qwo. Наиболее крайние формы это приняло в области военной криминологии, специфическая цель которой состояла в сопротивлении всем к атакам против республики Южной Африки. ..;,Во-вторых, в отличие от африканс криминологии, которая представляла собой интеллектуальное движение с вполне определенными доктриной и траекторией — 6

Channock M. Criminological Science and the Criminal Law on the Colonial Periphery: Perception. Fantasy and realities in South africa, 1900-1930 // Law and Social Inquiry, 1995, 20:911-39. 7 Van Zyl Smith D. Adopting and adapting Criminological Ideas: Criminology and Afrikaner Nationalism in South Africa // Contemporary Crisis, 1989. 13:227-51 (1989). 8 Stevens R. Misdaad in der Vfeermag // Acta Criminologica, 1988, 1:17-27. 197

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

ее быстрый рост и длительное угасание маскировались продолжительным политическим влиянием, легальная реформистская криминология была более расплывчата и многообразна. Как и предполагает ее название, это не столько интеллектуальное движение, сколько нечто, где доминировали юристы, адвокаты, судьи и государственные служащие, т. е. те, кто стремился к тому, чтобы правовая система работала гуманнее и эффективнее. Для данной цели они предполагали использовать результаты эмпирических исследований, свободных от ценностно-идеологической предвзятости, и деятельности профессиональных социальных работников. С начала XX в. они старались создать уголовно-правовую систему, которая, признавая формальное равенство перед законом, в то же время защищала бы или по меньшей мере не подрывала социальнополитическое status qwo, которое позволяло белым сохранять эффективную власть над черными. Легальный реформизм имел как либеральное крыло, так и консервативное. Со временем различие между ними становилось отчетливее. Консервативное крыло продолжало работать, опираясь на систему правительственных комиссий по расследованию, которые в значительной степени избегали рассматривать широкий спектр проблем, связанных с осуществлением политики формального равенства перед законом, и 9 ограничивались техническими реформами. Вместе с тем все адвокаты либерального крыла не отрицали очевидного неравенства в южноафриканском обществе. По меньшей мере уже в конце 1950-х годов среди них появились преданные идее адвокаты, готовые защищать лиц, обвиненных в преступлении против государства, но с оговорками на исключительный случай, которыми они продолжали оперировать в рамках существующего строя. 1980 год стал свидетелем появления группы юристов из академической среды и из среды практиков, многие из которых были привлечены новыми общественными 9

Van Zyl Smith Contextualizing Criminology in Contemppraly South Africa // Hansson D., van Zyl Smith D. Towards Justice? Crime and state Control in South Africa, Cape Town, 1990, p. 1-16. 198

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (!) 2001 г.

правовыми организациями по интересам и которые не только вовлекались в работу по защитам, но и начали бросать вызов правовому позитивизму, являющемуся фундаментом большой части правовой системы и, следовательно, фундаментом все10 проникающего социального status qwo. Некоторые взгляды этих людей нашли свое отражение на конференции 1989 г. Но надо сказать, что хотя в данных взглядах и проявлялась общая заинтересованность в осуществлении прав человека, они не опирались на развитое видение альтернатив существующему социальному порядку. В-третьих, в отличие от легального реформизма, криминология, выступающая за новую демократическую Южную Африку, стремилась разрушить status qwo. Она заявила о своей приверженности интеллектуальному наследию международной радикальной и критической криминологии и о своей готовности к так называемому практическому вмешательству, хотя первое время она сторонилась идей об изменениях, базирующихся на легальной эволюции и на основе улучшения управления, или по меньшей мере относилась к ним скептически. Политические обстоятельства со временем некоторым образом разрешили динамику взаимоотношений между теорией и практикой, дилемму, которая держала в тисках многих криминологов, имеющих широкие критические убеждения, в других странах. Хотя свобода прессы была ограничена, академическая свобода, вообще говоря, позволяла публиковать выражение своих взглядов. При таких обстоятельствах можно было без сбоев проводить исследования системы уголовного права (о заключении без суда, например), которые не имели целью развить какую-либо новую теорию, но просто стремились выявить существующие дефекты." Подобное исследование само по себе являлось формой действия. 10

Abel, R. L (1995), Politics by OtherMeans. Lawjn the Struggle Against Apartheid, 1980-1994. N.Y. 11

См. Фостер и др. (Foster, D., Davis, D. and Sandier, D. (1987), Detention and Torture in South Africa: Psychological, Legal and Historical Studies. Cape Town: David Philip.) или, в более общем плане, Девис и Слабберт (Davis, D. and Slabbert, M., eds. (1985), Crime and Power in South Africa: Critical Studies in Criminology. Cape Town: David Philip). 199

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

В данном случае речь идет не о том, что критическая криминология была политически нейтральной; она была далека от этого. Не имелось никаких сомнений относительно ее оппозиции существующему порядку и ее решимости изучать состояние преступности и осуждать практику южноафриканского государства. Для занимающихся этой формой криминологии ученых не были предметом особой заботы абстрактные вопросы об отношении криминологии к государству вообще, ибо они были едины в решимости ликвидировать апартеид и заменить его свободно развивающимся идеалом демократического общества. Признак критической криминологии того времени — она способствовала возникновению тесных деловых, деятельных отношений между академическими криминологами и находящимися в невыгодном положении общинами черных африканцев и цветных, которые испытывали репрессивное давление южноафриканского государства. Практика кооперации и совместной работы с общинами в осуществлении исследовательских проектов сформировалась при политических условиях, когда оппозиция режиму была морально неоспоримой для всех заинтересованных сторон. Доклады, статьи и заметки к конференции 1989 г. также выявили пространство, в рамках которого неоднородная оппозиция по отношению к status qwo позволяла критической криминологии включить вопросы о правах человека (например, аргументы за отмену смертной казни и телесных наказаний, а также более общая критика государственного беззакония) в исследования, гораздо более жестко привязанные к описанию воздействия государственных агентов социального контроля на специфические общины. Это привело ученых-криминологов и представителей других социальных наук в тесное соприкосновение с юристами-практиками, также пытавшихся использовать лазейки, которые закон все еще позволял, для защиты тех, кто включился в борьбу против апартеида. От сопротивления к профессиональному активному вмешательству. Социальные и политические изменения в любом обществе являются постепенными процессами, и даже непос-

200

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

вященному было ясно, что в 1989 г. имелись признаки того, что баланс сил в Южной Африке претерпевает сдвиги. Речь 12 тогдашнего президента Ф. В. де Клерка от 2 февраля 1990 г., в которой он объявил о прекращении преследования либерального движения, о намерении вступить в политические переговоры и, что особенно интересно, хотя на это не обратили внимания в главных комментариях того времени, о готовности пересмотреть проблему смертной казни, — все это было сигналом того, что Южная Африка стала теперь обществом переходного периода. Переговоры относительно данного перехода (сопровождающиеся, конечно, дальнейшими кризисами) были доминантой общественной жизни Южной Африки в течение следующих четырех лет. Эти политические изменения имели основополагающее воздействие на все три подхода в южноафриканской криминологии. Во-первых, африканская националистическая криминология, находящаяся в глубоком интеллектуальном упадке к концу 1980-х годов, вскоре утратила доступ к верхам политической власти и, таким образом, потеряла значительную часть своего влияния. Многие из ее пожилых практикующих юристов ушли на пенсию, но те, кто пришел им на смену, не стремились развивать новые идеи, которые опирались бы на наследие радикального консерватизма. Вместо этого они подчеркивали свою политическую нейтральность и научную объективность и начали осторожно пускать пробные шары в сторону более молодых коллег, в то же время пытаясь оборудовать для себя нишу в качестве обучающих по аполитичным (технократическим) программам для полиции, персонала исправительных учреждений и начинающей расцветать индустрии частных агентств безопасности. Во-вторых, легальная реформистская криминология оживилась и значительным образом изменила свои акценты. В то время как в 1980-х годах можно было видеть, что группа адвокатов, защищающих права человека, растет, в правовой системе в целом все еще доминировала узкая (легальная) по12

Cape Times, 1990. February 201

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

зитивистская ориентация. В 90-е годы встал вопрос о закреплении фундаментальных прав, которые она должна воплотить, и эти вопросы вскоре стали центром национальных политических дебатов. Переходная Конституция, которая была результатом переговорного процесса, содержала много характеристик будущего образа системы уголовного права. Более того, в процессе подготовки Конституции вновь созданные ассоциации юристов должны были заявить о своей поддержке равенства перед законом, чтобы ответить на вызовы, сделанные двумя новыми группировками — Национальной ассоциацией демократических юристов и Ассоциацией чернокожих адвокатов, которые были тесно связаны с освободительным движением. В результате организованные профессионалы-юристы стали играть более активную роль в таких делах, как обеспечение правового представительства бедных людей. Суды тоже начали приспосабливаться к либеральному подходу к вопросу о правах человека. 13 Так, в 1993 г. в деле «Министр юстиции против Хофмейера» Апелляционная палата Верховного суда признала, что права задержанного были нарушены, и сформулировала свое решение в таких широко толкуемых терминах, что это создало правовой базис для более широкого признания прав всех заключенных. Данное признание предшествовало введению Конституции с более основательным законом о правах. Благодаря прежде всего импульсу, данному в ходе подготовки Конституции в течение переходных лет, в начале 90-х годов многие юристы, выражающие господствующую современную точку зрения, поставили вопрос о том, какой должна быть система уголовного права. Критическим моментом в этом отношении стало создание в 1991 г. под председательством судьи Ричарда Гольдстоуна (Акт № 139 от 1991 г. о предотвращении публичного насилия и угроз) следственной Комиссии относительно публичного насилия и запугивания. Данная Комиссия заинтересовалась обнаруженными фактами в юридическом аспекте, но при этом оказалась вовлеченной в 13

202

Minister of Justice v. Hofmeyr (1993) 3 SA 131 (A).

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001 г.

рассмотрение других более широких политических вопросов, например таких, которые могли привести к насилию и на национальном уровне, и на местном. Одним из таких вопросов было расследование относительно контролирования публичных демонстраций. Вместо простого расследования фактов и подготовки предложений относительно законодательной реформы Комиссия назначила группу криминологов и других специалистов из Южной Африки и из-за рубежа и инициировала процесс, в котором эта группа и Комиссия работали в тесном контакте как с южноафриканской полицией, так и с крупными политическими движениями, которые впоследствии организовывали массовые демонстрации. Рекомендации, подготовленные группой экспертов (усиленные ссылками на криминологическую теорию), касались системы контроля за публичными демонстрациями, в рамках которой решения о формах, которым демонстрации должны соответствовать, принимались совместно организаторами, местными властями и полицией. Главная ответственность за обеспечение прядка в рядах демонстрантов, за соблюдение согласованных условий относительно маршрутов движения и числа участников возлагалась на организаторов, которые могли назначать своих собственных распорядителей, полномочных осуществлять данные условия. Эти предложения в конечном счете были включены в законодательство (Акт № 205 от 1993 г. о регулировании собраний и демонстраций). Данный Акт был принят в конце 1993 г. (но не входил в силу вплоть до октября 1996 г.). Что еще важнее, на практике рекомендации, которые были в принципе одобрены всеми партиями, стали основой для регулирования публичных демонстраций, имеющей непосредственный эффект. Процесс выработки и реализации этих основополагающих положений был моделью, на основе которой юристы и ученые криминологи могли вместе работать и в то же время обеспечивать кооперацию важнейших субъектов действия в 14 гражданском обществе. 14

Brogden, M. and Shearing. M. (1993), Policing for a New South Africa. New York and London: Routledge.

203

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

В-третьих, развитие легального реформизма как потенциально важного фактора в изменении системы уголовного права не могло не воздействовать на тех криминологов, которые начиная с 70-х годов были заинтересованы в развитии криминологии, нужной демократической Южной Африке. Тем не менее это не являлось следствием их вовлечения в помощь легально действующему реформизму. Одной из причин было намерение институционализироваться. С того времени, как стало ясно, что в недалеком будущем грядут большие политические изменения, ряды критических криминологов стали пополняться учеными из университетов, которые первоначально были созданы для черных и где прежде критическая мысль не имела возможности появиться. Эти ряды пополнялись также исследователями-активистами, ранее связанными не с университетскими кафедрами, изучающими криминологию, а с новыми организациями, которые, не примыкая к университетам, были созданы главным образом для изучения общин. Особенно значительными в этом отношении стали Центр по исследованию насилия и примирения, связанный с Витвотастравдским университетом, а также Фонд общинного мира и Правовой общинный центр, примыкающие к Вестернкейпскому университету. Кроме того, ряд известных адвокатов и даже НИКРО — большая неправительственная организация, имеющая дало с правонарушителями, стали привлекать исследователей, которые симпатизировали критической криминологии. Важнее, чем институционализация, оказался факт появления группы людей, для которых главными и разделяемыми с другими интересами было изучение преступности и развитие такой системы уголовного права, которая отвечала бы критериям, заложенным в трудах критических криминологов прежнего десятилетия. Но, как мы говорили, эти критерии сами по себе были весьма расплывчатыми. Их объединяло только стремление к исследованиям общин и к решениям, которые могли бы благоприятствовать развитию местной автономии. Вовлечение общин в новый вид коммунального порядка стало реальным фактом в течение затянувшегося переходного периода. Долгое время негритянские городские общины Юж-

204

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001 г.

ной Африки развивали коммунальные механизмы социального строя преимущественно вне официальных структур.15 Эти механизмы находились в сложных отношениях с основными структурами полиции и судов. В конце 1980-х годов был выдвинут ряд обвинений против руководителей так называемых народных судов в городках и поселках, так как государство усмотрело в их деятельности угрозу своему авторитету. Большинство исследований деятельности данных судов было вызвано необходимостью сбора свидетельств, которые могли бы использоваться для защиты на таких процессах (например, С. против Сипати и четырех других, 1991).16 В переходный период появилась возможность для переоценки и переосмысления этих форм народного правосудия. Как изучение данной сферы, так и активные действия в ней были охвачены работающими криминологами. Цель этого — повышение способности общин поддерживать порядок и создание таких условий, чтобы общины стали равными партнерами в отношениях с официальными государственными агентами социального контроля. На практике имелось много вариаций как структур общин, так и форм практического вмешательства. Два примера могут служить иллюстрацией роли, которую играли специалисты, проводившие криминологическую экспертизу в период непосредственно до и после первых демократических выборов 1994 г. Эти примеры взяты из практической деятельности криминологов в городке близ Кейптауна и имеют отношение скорее к проблеме наведения порядка, нежели к работе общинных судов. Первый пример взят из сообщения Мнкади и Найны (1994), и в нем речь идет об инициативе Фонда общинного мира (видными членами этого Фонда они оба являлись) в давно основанном негритянском городке Гугулету. Согласно 15

Hund. J. and Kotu-Rammopo, M. (1983), «Justice in a South African Township: the Sociology of Makgotia,' Comparative and International Law Journal of South Africa, 16:179-208. 16 Sv. Sipati and four others. Case No G/SH 403/91. Regional Court, George, Cape Province.

205

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

инициативе предполагалось провести испытания программы, касающейся общинной безопасности. Организаторы определили «коммунальную безопасность» как процесс повышения возможностей и полномочий членов общин в деле гарантиро17 вания безопасной среды проживания. Испытание умышленно не вторгалось прямо в проблемы наведения порядка и деятельности полиции, а сфокусировало внимание на уличных комитетах — структурах, которые прежде были выявлены как организаторы, пользующиеся политическим доверием в общине и уже осуществляющие определенные формы социального контроля. Испытание программы концентрировалось на вопросах «прав человека», проблемах разрешения нравственных конфликтов и на функционировании таких институтов, как полиция и суды. По завершении программы исследователи наметили основные направления того, как лучше всего с помощью уличных комитетов обеспечить общественную безопасность. В дальнейшем исследователи обсуждали вопрос о той. можно ли реализовать основные рекомендации о создании форума общинной полиции, который должен был бы координировать связи с официальными полицейскими силами. В действительности процесс испытания оказался сложнее, чем предполагали исследователи. Он не привел к организации предполагаемого форума. Тем не менее после оценки испытания программы ее авторы сделали вывод, что члены уличных комитетов, прошедшие практику, теперь могли осуществлять более эффективную деятельность в качестве поборников общественной безопасности. Уличные комитеты, в которых они работали и которые проводили изучение фактического положения вещей, прежде чем вступать в диспуты, стали больше следовать нормам необходимой процедуры. Кроме того, они могли теперь успешнее вести переговоры с полицией и местными властями. Равным образом, оптимистическая оценка результатов практического вмешательства экспертов-криминологов была 17

Mncadi, M. and Nina, D. (1994), «A Year: A Training Programme in Guguletu on Community Policing», Imbw, 2: 18-24. 206

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г. 18

дана Френдейлем и другими исследователями в отношении и экспертов-посредников, участвующих в диспуте о создании полицейского участка в Хайелитше, одном из самых молодых, крупных и политически нестабильных пригородов Кейптауна. Несмотря на тот факт, что различные политические организации в одной из частей Хайелитше были против строительства полицейского участка на основании того, что не было консультации с общиной, и по другим символическим причинам, а также несмотря на то, что полиция фактически не видела необходимости в таких консультациях, оказалось все же возможным достигнуть компромисса. Результатом затянувшихся переговоров было решение о необходимости создания так называемого центра общинного спокойствия, включая различные коммунальные службы и офисы для других правительственных служб, таких, как департамент труда, наряду с департаментом полиции. Представляет интерес то, в каких масштабах данный результат соответствовал идеям экспертовпосредников. Авторы оценки эксперимента отмечали, что ни общинные организации, ни полиция не имели ясных представлений о том, чего они хотели достигнуть. В завершение доклада авторы выразили надежду на то, что эта форма криминологии получит практическое воплощение в жизнь в конце 1994 г. По ряду сложных вопросов политические партии при переговорах относительно нашей новой Конституции не имели иного видения, кроме нежелания продолжать стиль апартеида по обеспечению общественного порядка. Удивляет то, что никто из примерно 40 тыс. человек, которые выезжали за пределы страны в самые тяжелые годы для получения квалификации, возвратясь, не имел опыта в полицейских вопросах. При подобных обстоятельствах наш опыт вмешательства криминологии в практику казался заслуживающим того, чтобы сделать 19 попытку провести его в жизнь. 18

Femdale, С, Malekane, L. and Scharf, W. (1994), «From Police Station U m t y P e a c e Centre: A New Vision for South African Policing», Imbi-

" Ibid. P. 38.

207

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

Кроме сильного стремления реализовать новые модели общинного устройства, существовали и другие частично совпадающие импульсы, повлиявшие на выбор специфических вопросов, которым прогрессивные криминологи уделяли внимание в этот период. Один из них — как система уголовного права обращается с подростками. Начиная с середины 80-х годов плохое обращение со стороны властей с заключенными подростками, задержанными как во время чрезвычайного положения, так и в иное время, было постоянно в центре внимания со стороны критической криминологии и со стороны тех участников освободительной борьбы, кто признавал, что выявление этих фактов было эффективным средством привлечения внимания международной общественности к злоупотреблениям апартеида. 21 В начале 1990-х годов эти вопросы широко обсуждались в самой Южной Африке, и криминологи вместе с организациями по правам человека и социального обеспечения были вовлечены в публичные акции с такими лозунгами: «Правосудие для детей: ни един ребенок не должен быть заключен в камеру» иди «Свободу детям к Рождеству».22 Распространение криминологической информации не ограничивалось лозунгами. Здесь налицо осознанная попытка создать коалицию прогрессивных сил, которые могли бы объединиться вокруг новых идей относительно того, как решать дела с правонарушениями молодежи. Центральным положением для коалиции было то, что правонарушители-подростки не должны, насколько это возможно, подвергаться судебному разбирательству. Однако речь шла о чем-то ином, чем просто уклонение от суда. На усмотрение общины должно быть отдано дознание. Она должна быть привлечена к тому, чтобы пристыдить нарушителя, воззвать к его 20

Mclachian, F. (1984), Children in Prison. Cape Town: Institute of Criminology, University of Cape Town. 21 Human Rights Commission (1990), Children and Repression 1987-1989, Report SR-4. Johannesburg: Human Rights Commission. 22 Juvenile Justice Drafting Consultancy (1994), Juvenile Justice for South Africa: Proposal for Policy and Legislative Changes. Cape Town: Institute of Criminology, University of Cape Town. 208

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

совести, а это привело бы к формированию исправляющего правосудия. Используя такие понятия, как «взывание к совести через стыд» и «исправляющее правосудие», криминологи осознанно пытались связать свои предложения, касающиеся Южной Африки, с подобными? отражающимися на общину? и прогрессивными подходами, имеющими отношение к утверждению социального порядка среди таких групп, как маори в Новой Зеландии и аборигены в Канаде. В связи с этим юстиция, касающаяся проблем юношества, особенно важна. Данная область юстиции в переходный период оказалась, пожалуй, в центре дебатов и получила толчок к развитию более, чем любые другие правовые вопросы, и поэтому идеи о том, как в идеале должно быть организовано общество, конкретизированы полнее всего. Когда произошли законодательные политические изменения, проект законодательства о новой правовой системе, касающейся юношеской преступности, который должен был включать эти идеи, уже был подготовлен коалицией криминологов и ак23 тивистов по правам человека. Криминологические идеи и новое южноафриканское государство. Так же как речь от 2 февраля 1990 г. возвестила начало переходного периода, приход к власти первого демократически избранного правительства в мае 1994 г. было знаком если не конца переходного периода, то по меньшей мере новой эры, в условиях которой криминологические идеи должны утвердить себя внутри совершенно иной структуры. Новое правительство скоро заявило о намерении порвать с прошлым и проводить широкие консультации относительно того, как это должно быть сделано. Все подразделения системы криминальной юстиции (суд, органы безопасности и полиция, исправительные учреждения, социальное обеспечение, которые все имели отдельные министерства) провели серию консультативных конференций, на которых были сделаны серьезные попытки вовлечь, как говорится, всех делающих ставки. В одних случаях консультативные конференции проводились в пределах 23

Juvenile Justice Drafting Consultancy (1994), Juvenile Justice for South

Africa; Proposal for Policy and Legislative Changes., Cape Town: Institute of Criminology, Univensity of Cape Town. 209

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

собственных структур, в других — совместно с различными организациями по правам человека, и почти во всех случаях спонсорами были иностранные правительства. В результате была организована серия встреч, на которых критические криминологи и судьи Верховного суда, полисмены и активисты общин могли общаться и высказывать свои взгляды. По прочтении отчетов об этих встречах остается чувство удивления перед тем, с какой экспрессивностью выражались все многочисленные мнения. Решающим, однако, является вопрос: в какой мере эти взгляды имели воздействие или, что более актуально для данной статьи, какую роль играли идеи криминологов в наступлении перемен, если вообще играли какую-либо роль? Показательно, что, может быть, наиболее драматические изменения в системе уголовного права произошли непосредственно в следующий за выборами период как прямой результат либерального легального реформизма. В двух из своих ранних решений вновь созданный Конституционный суд указал на неопределенность временной Конституции в таких аспектах, как 24 постановка вне закона смертной казни и телесных наказаний. Успех критической криминологии, стремящейся прежде всего включиться в общинные дела не был особенно впечатляющим. В сфере наведения общественного порядка эта деятельность, может быть, была наиболее успешной в том смысле, что требования, установленные временной Конституцией относительно деятельности по охране порядка, были конкретизированы в национальном законодательстве. В акте об южноафриканской полицейской службе 1995 г. (ч. 18-21 Акта № 68 от 1995 г.) появилось требование того, чтобы представительства форума по охране порядка были созданы на всех полицейских станциях и других структурах районного и провинциального уровня. Тем не менее как те комментаторы, кто критически относился к идее коммунального контроля за 25 наведением порядка, так и те, кто симпатизировал этой идее, 24

Sv. Makwanyane and'another (1995)3 SA 391 (CC), Sv Williams (1995) 3 SA 632 (CC). 25 Van Vuuren, J. W. J. (1996), «The Evolution and Status of Community Policing Forums in South Africa», Ada Criminologica, 9:100-7. 210

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г,

и согласны в том, что существовали значительные трудности в создании вышеупомянутых структур, и в том, что они должны нормально функционировать. В значительной степени они оставались в зависимости от вмешательства неправи26 тельственных организаций. В области права, касающегося юношеской преступности, официальные данные были особенно разочаровывающими. Несмотря на предварительно проведенную работу, не было принято никакого всеохватывающего законодательства относительно подростков. Пример о законодательных попытках держать подростков, ожидающих суда, вне заключения является иллюстрацией неудачных реформ. 29-й раздел Акта об исправительных учреждениях (Акт № 8 от 1959 г.) в той форме, в какой его получило в наследство новое правительство, устанавливал, что подростки не должны заключаться ни в тюрьму, ни в камеру полицейского участка, ни в арестантскую камеру, если только заключение необходимо или если нет других пригодных мест безопасной опеки. В прошлом подобные оговорки очень легко принимались, и дети подвергались заключению столь часто, что это было законным поводом для внимания к таким фактам многочисленных кампаний протеста. Очевидно, что для такого задержания необходимы и более точная интерпретация, и обеспечение более безопасных условий для тех задержанных подростков, для которых действительно требовалось ограничение свободы во время ожидания суда. Исходя из существующих требований в Акт были внесены поправки. Одновременно было введено запрещение на заключение в тюрьму под стражей подростков моложе 14 лет, и был установлен абсолютный лимит на срок содержания в полицейской камере, который не мог превышать 24 часа. В Акт также была внесена поправка с целью сделать фактически невозможным заключение в тюрьму или в полицейскую камеру подростков более старшего возраста на срок, превышающий и

Scharf, W. (1996), «Community Policing, a Preliminary Critical Analysis», unpublished paper presented at the Workshop on Community Policing, lechnikon SA, 7 May 1996. 211

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

48 часов. 27 Поправки тем не менее не были введены в действие сразу с момента их принятия. Вместо этого для них было установлено условие, по которому указанные поправки должны были вступить в силу посредством их обнародования в отдельных судейских районах. Цель такого условия была ясной и заключалась в том, что поправки должны были вводиться в действие, когда имелись уже подходящие места заключения для подростков, совершивших серьезные правонарушения. Однако в мае 1995 г. поправки неожиданно признаются применимыми для всей страны, 28 в результате чего многие подростки, рассматриваемые как очень опасные правонарушители, подлежали освобождению, а в тех центрах, где имелись места безопасной опеки, подлежали переводу в эти места, даже если в действительности они были не способны обеспечить безопасное заключение. В результате — шум в средствах массовой информации, которые связали рост числа преступлений с неудачами в попытках изоляции опасных малолетних преступников. 29 Как следствие, после ряда публичных препирательств в правительстве Национального единства парламент одобрил закон членов, не входящих в правительство, инициированный членами Африканского Национального Конгресса, — закон, который в значительной степени восстановил status qwo. 30 27

Например, в качестве конкретизации этих сложных поправок можно назвать то, что предварительный период заключения (до 48 часов) предполагалось применять только к узкой категории лиц, совершивших серьезные правонарушения и беспорядки, отягченные тем, что задержание проводится повторно. 28 Sloth-Nielsen. J. (1995), «No Child Should be Caged - Closing Doors on the Detention of Children», South African Journal of Criminal Justice, 8: 47-51. 29 Осложняющим фактором было то, что при отсутствии пригодной системы регистрации рождений часто было трудно определить возраст • подозреваемых и в случае сомнений суды рассматривали правонарушителей как несовершеннолетних. 30 Слоз-Нильсен (Sloth-Nielsen «Pre-Trial Detention of Children Revisited: Amending s 29 of the Correctional Services Act», South African Journal of Criminal Justice, 9:60-72. 1996). - Поправка 1996 г. содержит некоторые попытки защиты несовершеннолетних в местах заключения и некоторые дополнительные процедурные гарантии (относительно деталей см.: Скелтон (Skelton, A. (1996), «Rethinking the Issue of Children in Prison», 212

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001 г.

Предполагалось, что новая поправка будет временной, дейвующей только до тех пор, пока не будут подготовлены ноте места безопасности, но в мае 1997 г. парламент продлил действие поправки и на следующий год. Хотя ожидалось введение всестороннего законодательства о юношеской преступности с предполагаемой нормой об участии общин, но, как показал опыт, его принятие не стало возможным. В самой сфере Департамента юстиции результаты были двойственны. С точки зрения перспектив вовлечения общин важной позитивный чертой стало развитие системы непрофессиональных консультантов в магистратских судах31 (в Южной Африке системы присяжных поверенных и использование «смешанных скамей», на которых два непрофессиональных эксперта заседают вместе с судьей как люди равного статуса, предлагают интересные возможности эффективного сочетания профессиональной экспертизы и местного опыта). Введение экспертов-общественников не лишено трудностей, многие из которых связаны с тем, как эти эксперты отбираются и оплачиваются, и с тем, несут ли они какую-либо ответственность перед общинами, которые представляют. Напряженность перемен. Эти несколько поверхностные наброски о колеблющемся характере преобразований в различных секторах системы уголовного права имеют целью скорее продемонстрировать сложность процесса, чем сообщить детальную информацию. Во многих случаях перемены протекали при моральных издержках и сопровождались обвинениями в коррупции. Фрагменты деятельности департаментов, которые отвечали за различные аспекты уголовно-правовой системы, также явились немалой причиной «головной боли». Несмотря на тот факт, что была провозглашена общая национальная стратегия предотвращения преступности (1996) и что появились новые министры и новые высшие государственные служащие, еще остались и старые подразделения. Rignts, 1.20-4). Хотя на практике положение оставалось в значительной степени таким же, как было до первой поправки. Moosa, E. (1995), «Lay Assessois». Imbizo 3/4:15-17. 213

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

Все аспекты преобразования, сопровождающиеся растущим страхом перед преступностью и соответственно ростом, 32 по Тони Боттомс, популярности карательных мер. Вполне возможно, что уровень роста числа преступлений преувеличен, что массмедиа подают материал о преступности, излишне концентрируя внимание на преступлениях, совершенных против белых, и что белое население нередко общий дискомфорт, который оно испытывает в отношении нового режима, считает страхом перед преступностью. Но фактом является то, что даже по официальным данным показатель преступности очень высок, и то, что страх, особенно перед преступлениями, связанными с насилием, достиг такого уровня, при котором правительство оказалось перед лицом реальности, когда инвестиции и удержание внутри страны высококвалифицирован33 ной рабочей силы поставлено под угрозу. В широко опубликованном докладе, отражающем взгляды людей мира бизнеса, осуждается нерадивость в уголовно-правовой сфере и подвергается сомнению эффективность попыток 34 правительства в решении проблемы преступности, хотя в целом признается наличие национальной стратегии по предотвращению преступлений. Оппоненты правительства давали обещание немедленно установить в стране законность и порядок, правда, до сих пор проводимые ими кампании за возвращение в законодательство смертной казни, служащей им в качестве темы для митингов, не имеют успеха. Особенно это касается Вестернкейпа, Мусильмана, где возглавляющие движение PAGAD (Люди против гангстеров и наркотиков) использовали политику в области преступности как митинговый объединяющий лозунг в кампаниях гражданского неповиновения (и по меньшей мере в одном 32

Bottoms, A. (1995), «The Philosophy and Politics of Punishment and

Sentencing», in С. М. V. Claikson and R. Moigan, eds., ThePolitics of Sentencing Re form, 17-49. Oxforf: Clarendon Press. 33 NEDCOR/ISS (1997), Crime Index. Midrand: Criminal Justice Information Centre. 34 2NEDCOR PROJECT (1996), The Nedcor Project on Crime, Violence and Investment: Executive Summary of the Main Report. Johannesburg: Nedcor. 214

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

случае линчевание и убийство лидера банды показывалось по национальному телевидению, в то время как полиция беспомощно на это взирала). Программа PAGAD сочетала предложения радикальных изменений в области законности и порядка с откровенным вызовом государству, который заключался в обещании фундаментальных и экономических изменений. Непосредственные объекты нападок кампаний PAGAD — организованные банды и распространители наркотиков — отвечали на это весьма изощренно. Лидеры преступных организаций заявляли о себе, что сами были жертвами социального неравенства времен апартеида. Они, основав организации, имеющие базу в общинах, предлагали государству сделку, по которой должны были обеспечить значительные фонды для развития общин в обмен на иммунитет, исключающий их пре35 следование. До сих пор правительство на подобные вызовы отвечать не решалось. Оно сопротивлялось заигрыванию лидеров преступных группировок и стремилось дистанцироваться от тех, кто их поддерживает. Колебалось правительство и в отношении того, вести ли переговоры с PAGAD, оправдывая эту нерешительность тем, что PAGAD опирается на сильную общинную базу. В то же время правительство объявило о ряде кампаний по удушению преступности, начиная с полицейских мероприятий по аресту в кратчайшее время тысяч известных преступников, что казалось смехотворным, так как вызывало очевидный вопрос, почему же это не было сделано раньше (при этом было заявлено о переходе к введению принудительного минимума приговоров), и кончая диковинными (и лишь неуверенно отрицаемыми) предложениями о том, что для размещения опасных заключенных будут использоваться заброшенные стволы шахт. Такое в чем-то сумасбродное заигрывание с политикой закона и порядка вступало в противоречие с учреждением и работой Комиссии истины и примирения. Эта Комиссия, коротко говоря, была учреждена законодательно новым пар35 Scharf, W. and Vale, С. (1996), «The Firm — Organised Crime Comes of Age During the Transition to Democracy,), Social Dynamics, 22/2: 30-6.

215

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

ламентом с тем, чтобы путем осторожного переговорного процесса достичь компромисса по вопросу о том, какую позицию занять после первых демократических выборов в отношении преступлений, совершенных в период апартеида по политичес36 ким мотивам. В Центре внимания стояла проблема взаимоотношений между истиной и примирением. Во многих своих публичных и телевизионных выступлениях Комиссия почти в теологических выражениях подчеркивала, что за выявлением фактов должно следовать прощение и искупление. Деятельность Комиссии оправдывалась ссылками преимущественно на идеалы взывания к совести, идеалы перевоспитывающей юстиции и на необходимость установления единства в Южной 37 Африке. Этот подход не оставался неизменным. Жертвы политических преступлений стремились узаконить преследования преступников, требовали, чтобы им было позволено проводить гражданские акции против государства, если уж не против преступников, которым была гарантирована амнистия. Объявленные преступниками в свою очередь стремились избежать расследования, ссылаясь на свое право не быть обвиненными в преступлениях. Хотя в некоторых случаях решения судов вынуждали Комиссию привести в процедурном плане ее публичные слушания по правам человека в соответствие с требованиями защиты прав свидетелей; эти попытки обычно не были успешными. Интересно то, что Конституционный суд принял положение, согласно которому при особых обстоятельствах национальное примирение имеет приоритет над тем, что в других случаях было бы конституционно охра38 няемыми правами. Прогнозы. Что означают эти проявления развития или отсутствия развития для будущего различных тенденций, которые выявлены мною в южноафриканской криминологической мысли?

н т в п р п п п с к о п н С м л р л

г в н ю с г у п п ф т н

Werie, G. (1996), «Without Temth No Reconciliation. The South African Rechtsstaat and the Apartheid Past», Veifassung und Recht in Ubersee, 29: 57-72. 37

Villa-Vicencio, С (1996), «A Different Kind of Justice: The South African Truth and Reconciliation Commission», unpublished paper. 38 Ataman Peoples Organisation (AZAPO) and others v. President of the Republic of South Africa and others(1996) 4SA671 (CC). 216

a a

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

Во-первых, для африканской националистической криминологии в ее историческом смысле общее политическое развитие является, возможно, похоронным звоном. Вероятность возрождения криминологии, которая с пониманием излагает причины преступлений, совершаемых (бедными) белыми африканцами, и пытается развить это в раздутую теорию с эмпирическим обоснованием, очень мала. Более возможно появление такой криминологии, которая станет оправдывать популярность карательных мер и весьма скептически относиться к конституционализму и человеческим правам, т. е. криминологии, подобной той, которая завоевывает широкую общественную поддержку и приобретает академическую респектабельность в США. 3 9 Среди наших академических криминологов до сих пор есть мало криминологов такого рода. Существует вероятность, что последователи африканской криминологической традиции (которые, может быть, сами не являются ни африканцами, ни националистами) сыграют свою роль в развитии навыков, требующихся для управления уголовно-правовой системой.

Во-вторых, легко предвидеть, что в ближайшее время легальная реформистская криминология продолжит извлечение выгоды от того, что ее политическая поддержка конституционализма в Южной Африке признана неоспоримой. Последняя южноафриканская Конституция, как и ее предшественница, содержит много положений, касающихся вопросов уголовного права. 40 Так, в разделе, посвященном законам о правах, установлены права арестованных, задержанных и тех, кому предъявлено обвинение, причем описаны так детально, что их полное осуществление оказало бы большое воздействие на функционирование уголовно-правовой системы. Главной трудностью в приложении инструментов к изменению уголовно-правовой системы является решение того, как стратегичес-

39 Bennet, W. J., Dilullio, J. And Walters, J. P. (1996), Moral Poverty — and How to Win America's War Against Crime and Drugs. New York: Simon and Schuster.

40 Хотя, что интересно, она не содержит положений, специально касающихся общинных форумов общественного порядка.

217

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

ки действовать, имея в виду вполне предвидимую неспособность государства обеспечить то, что может уже сейчас быть востребовано, исходя из специфических (или производных) конституционных санкций. Несомненно, что болеющие за общественные интересы юристы будут вести в судах тяжбы по таким вопросам, как право иметь положенного по закону адвоката, обеспечение обслуживания заключенных, однако в результате этого могут быть продемонстрированы ограничения возможностей южноафриканского государства или нежелание судов проводить в жизнь требования Конституции. Такие акции неизбежно столкнутся с критикой. В-третьих, радикальная криминология, имеет твердую установку на усиление роли общин, расширение роли общины в контроле над преступностью; эта проблема является центральной фактически во всех политических дебатах об уголовноправовой системе Южной Африки. Даже в связи с незначительными реальными политическими изменениями разговоры об общинном контроле широко распространены. Остается неясным, является ли практика «стыдить» в целях перевоспитания и практика перевоспитывающего права, которую ряд криминологов ныне поддерживают, доминантной чертой южноафриканского уголовного права. С колониальных времен и почти до кануна переходного периода альтернативные формы участия общины в уголовном процессе были санкционированы государством или по меньшей мере терпимы им, правда, если они не несли в себе какого бы то ни было вызова государству. Но проект предложений относительно общинных судов, выдвинутый в 1996 г. Департаментом юстиции, который, в принципе, не имеет ничего против повышения полномочий общин, может подорвать жизненность правового положения общин не только через 41 ограничение их юрисдикции. Некоторые специалисты признают, что роли «государственной юстиции» и «наружной юстиции», как назвала их 41

Sharf (1996), «Comments and Recommendations about the Community Courts», Discussion Document of the Department of Jastice, unpublished. Institute of Criminology, University of Cape Town. 218

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г. 42

Даниель Наина, в постапартеидной Южной Африке претерпели изменения. В связи с этим они поддерживают впервые 43 высказанную Брогденом и Ширингом в 1993 г. идею, что должна существовать двойная система обеспечения порядка, в которой общинная активность и государственные акции дополняли бы друг друга. Брогден и Ширинг решают дилемму разграничения линии между двумя формами вмешательства путем переформулировки вопроса, который теперь звучит так: какие проблемы, относящиеся к преступности, могут быть решены той или другой стороной. Из этого контекста следует, что государственной полиции будет противостоять альтернатива. Трудности преимущественно общинного подхода возрастают, когда речь идет о преступлениях, выходящих за рамки общинных или групповых интересов, которые, в частности, проникают через границы и относятся к международной преступности, перед которой Южная Африка сегодня открыта. Существует и серьезная проблема в отношении того, что аутсайдеры, безразлично, будь то нелегальные иммигранты в города, рекрутируемые главным образом чернокожим населением Южной Африки, или черные грабители, захваченные в пригороде белых, будут подвергаться особенно жестокому обращению. В подобных случаях необходима строго централизованная система юстиции, которая может убедить все стороны, что она действует эффективно. Это возможно только при условии соблюдения минимума стандартов, обеспечивающих в уголовном процессе права человека. Согласно этим взглядам, криминология, по-настоящему преданная демократии, поднимающейся над местным уровнем, должна быть вовлечена в решение вопроса о внутренних реформах го44 сударственных уголовно-правовых учреждений. Выводы. Все способы контроля над преступностью в Южной Африке стоят перед двойственной проблемой выбора. 42

Nina, D. (1995), «Reflecttens on the Role of State Justice and Popular Jastice in Post-Apartheid South Africa». Imbizo, 3/4:7-14. "Brogden, M. and Shearing, M. (1993), Policing for a New South Africa. New York and London: Routledge. 'Ibid. 219

Д. ван Зил Смит. Криминологические идеи в Южно-Африканской Республике

созданной недавней историей Южной Африки: с одной стороны, желание иметь систему уголовного права, которая удовлетворяла бы самым высоким стандартам прав человека, с другой — необходимость предпринимать должные действия по профилактике преступлений и в то же время создать систему, обеспечивающую защиту прав подозреваемых. Южноафриканская криминология, которая была сторонницей демократического общества, сыграла важную роль в защите идеала именно демократической уголовно-правовой системы в период, когда угроза этому была особенно большой. Более того, криминология, особенно в начале переходного периода, развивала правовую мысль и внесла существенный вклад в развитие альтернатив, создающих для относительно бессильных в обществе некоторые преимущества. Это было существенным достижением и очевидной поддержкой дальнейшего развития как некоторых форм участия общинной жизни, так и контроля за рядом аспектов уголовноправовой системы. Тем не менее я не выражаю оптимизма в отношении того, что Южная Африка окажется способной реформировать свою систему как целое таким образом, что она будет руководствоваться и принципами взывания к совести, и принципами исправительной, перевоспитывающей юстиции, опираясь в основном на местные общины и обходясь лишь минимальным внешним вмешательством. Но в любом случае спорно, что подход, основанный на общинности, нежелателен во всех аспектах уголовного права. Он может отвергаться лишь теми, кто хочет изменить баланс власти внутри отдельной общины или кто рассматривает общинную солидарность в отношении себя как угнетающую. Новые криминологические исследования помогли нам осознать наличие пределов власти современного централизованного государства и ослабление ее способности эффективно 45 контролировать преступность. 45 Garland, D. (1996), «The Limits of the Sovereign State - Strategies for Crime Control in Contemporary Society», BritishJoumal of Criminology 36' 445-71.

220

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (!) 2001 г. Zur Zunahme der (offiziell registrierten) Kriminalitatsbelastung* HELMUT KURY*

«Der schwersle Eingriff ist der Eingfiff in die Freiheii der Lebemgestaltung» R.v. Weizsacker, AItbundesprasident Deutschland, 2000. «Obgleich wiir Belohnung und Strafe die zwei Angeln zu nennen. pflegen, auf denen sicli jede Regierung bewegt, so habe ich doch diesen Grundsatz bei keiner Nation mil Ausnahme der lilliputschen ausiiben sehen ... Die Lilliputer hielten es auch für einen außerordentlichen Mangel unserer Staatsverfassung, als ich ihnen sagte, die Befolgung unserer Gesetze werde allein durch Strafen erzwungen, ohne daß von irgendeiner Belohnung die Rede sei». J. Swift. Gullivers Reisen

1. Vorbemerkung I m f o l g e n d e n wird i n vier s e l b s t ä n d i g e n E i n z e l b e i t r ä g e n Stellung genommen zur Frage der Wirkung der K r i m i n a l s a n k t i o n e n a u f d i e K r i m i n a l i t ä t s b e l a s t u n g , a l s o zur P r o b l e m a t i k , wieweit die m e h r o d e r weniger z u n e h m e n d e offizielle Kriminalitätsbelastung d u r c h eine härtere Bestrafung der Rechtsbrecher reduziert, zumindest gestoppt werden kann. Die P r o b l e m a t i k erhielt eine große A k t u ä l i t ä t d u r c h eine w a c h s e n d e * «Увеличение (официально зарегистрированого) уровня преступности». — Статья публикуется в авторском варианте на языке оригинала. ** Helmut Kury — professor (Max-Plank Institut für auslandisches und internationales Starfrecht) (доктор психологии, профессор Института зарубежного и международного уголовного права им. Макса Планка (г. Фрайбург, ФРГ)). © Helmut Kury, 2001 221

Kury H. Zur zunahme der (offiziell registrierten) kriminalitätstelastung Punitivitat der Bevolkerung, vor allem aber der S t r a f v e r f o l g u n g s o r g a n e. D a s zeigt sich v o r allem in d e n U S A , a b e r a u c h a n d e r e n w e s t l i c h e n I n d u s t r i e l a n d e r n , o d e r seit d e r Offnung der Grenzen im Z u s a m m e n h a n g mit der politischen u n d gesellschaftlichen W e n d e v o r ca. 10 J a h r e n a u c h in den osteuropäischen Ländern. Z u n ä c h s t w i r d a u f d i e Z u n a h m e d e r (offiziell r e g i s t r i e r t e n ) K r i m i n a l i t ä t s b e l a s t u n g i n o s t e u r o p a i s c h e n u n d westlichen L ä n d e r n eingegangen. Dieser Kriminalitätsanstieg, dessen wirkliches A u s m a ß aufgrund von Unsicherheiten in der Erfassung, vor allem auch Ä nd eru ng e n in der Registrierung der Straftaten, nur schwer a u s z u m a c h e n ist, w i r d i n a l l e r R e g e l a l s B e g r u n d u n g f ü r ein h ä r t e r es V o r g e h e n g e g e n ü b e r S t r a f t ä t e r n a n g e f ü h r t . I n e i n e m zweite n B e i t r a g w i r d die vielfach zitierte Z u n a h m e der Punitivität in der Bevölkerung, deren F o r d e r u n g nach härteren Strafen kritisch diskutiert. Die Rolle der Medien, die in diesem Z u s a m m e n h a n g eine wichtige B e d e u t u n g h a b e n , w i r d e r ö r t e r t . D i e Vorstellungen der Bevölkerung von der Kriminalitat u n d deren Entwicklung, aber auch d a v o n , wie d e m m e h r oder weniger «bedrohlichen A n w a c h s e n » der Straftaten am effektivsten zu b e g e g n e n sei, w e r d e n d e u t l i c h v o n d e n M e d i e n m i t g e p r a g t . D i e E n t w i c k l u n g d e r S t r a f m e n t a l i t a t u n d d e r e n Z u s a m m e n h a n g mit d e m S a n k t i o n s v e r h a l t e n der offiziellen K o n t r o l l o r g a n e w i r d v o r allem am Beispiel der U S A d i s k u t i e r t , wo die Z a h l der I n h a f t i e r t e n , a b e r a u c h diejenige d e r z u m T o d e V e r u r t e i l t e n u n d H i n g e r i c h t e t e n seit d e n 7 0 e r J a h r e n d e s l e t z t e n J a h r h u n d e r t s erheblich angestiege n ist. D i e E r g e b n i s s e d e r i n m e h r e r e n W e l l e n durchgefuhrten International Crime and Victimization Survey zeigen deutlich, daß die S t r a f m e n t a l i t a t von L a n d zu L a n d erheblich variiert und vor allem auch von der in den einzelnen L a n d e r n b e s t e h e n d e n S a n k t i o n s p r a x i s beeinflußt w i r d . Im dritten Beitrag wird der zentralen F r a g e nachgegangen, wieweit es g e l u n g e n ist bzw. ü b e r h a u p t gelingen k a n n , d u r c h eine S t r a f v e r s c h a r f u n g die K r i m i n a l i t ä t s b e l a s t u n g wesentlich zu reduzieren. Hierfur wird zum einen die E n t w i c k l u n g der Kriminalpolitik in den U S A und zum anderen in Finnland h e r a n g e z o g e n . D a s Beispiel U S A zeigt einerseits d e u t l i c h, daß die 222

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г. Strafharte in den letzten 35 J a h r e n erheblich z u g e n o m m e n hat, auszumachen an der erheblich gestiegenen Inhaftierungsquote einerseits u n d d e n z u n e h m e n d e n T o d e s s t r a f e n u n d H i n r i c h t u n g e n andererseits. G l e i c h z e i t i g k o n n t e d i e S c h w e r k r i m i n a l i t ä t h i e r d u r c h keineswegs r e d u z i e r t w e r d e n . G e r a d e w a s H i n r i c h t u n g e n betrifft deuten einige empirische Untersuchungen auf einen k o n t r a p r o d u k t i v e n Effekt der S a n k t i o n e n hin. D a s Beispiel F i n n l a n d zeigt d a r ü b e r h i n a u s , daß eine d e u t l i c h e R e d u z i e r u n g d e r Freiheitsstrafe n i n d i e s e m L a n d e , d a m i t eine e r h e b l i c h e S e n k u n g der I n h a f t i e r t e n q u o t e sich offensichtlich n i c h t spezifisch a u f eine Erhöhung der Kriminalitätsbelastung auswirkte. So hat zwar in F i n n l a nd die K r i m i n a l i t ä t s b e l a s t u n g in den letzten 40 J a h r e n z u g e n o m m e n , allerdings nicht m e h r , e h e r w e n i g e r als in d e n anderen drei nordischen L ä n d e r n D ä n e m a r k , Schweden u n d N o r w e g e n , in d e n e n die I n h a f t i e r u n g s q u o t e n v o n A n f a n g an relativ niedrig w a r e n u n d d e r e n E n t w i c k l u n g keinen E i n s c h n i t t wie in F i n n l a n d zeigt. D a s m a c h t einerseits die B e d e u t u n g i n t e r n a t i o n a l e r V e r g l e i c h e d e u t l i c h , zeigt a n d e r e r s e i t s a b e r v o r allem, daß S a n k t i o n e n , z u m i n d e s t s c h w e r e - die F r e i h e i t s s t r a f e ist in diesen L ä n d e r n die schwerste S a n k t i o n ü b e r h a u p t — offensichtlich k e i n e o d e r n u r ein e g e r i nge A u s w i r k u n g , z u m i n d e s t auf die B e g e h u n g s c h w e r e r S t r a f t a t e n , h a t . B e t r a c h t e t m a n dieses Ergebnis vor dem H i n t e r g r u n d kriminologischer Theorien zur E r k l a r u n g d e s Z u s t a n d e k o m m e n s v o n straffalligem V e r h a l t e n , ist es nicht überraschend. Kriminalität entsteht vor allem vor d e m H i n t e r g r u n d g e s e l l s c h a f t l i c h e r B e d i n g u n g e n , soll sie r e d u z i e r t werden, müssen eben diese B e d i n g u n g e n verändert (verbessert) w e r d e n , S a n k t i o n e n s i n d hier n i c h t selten k o n t r a p r o d u k t i v u n d k ö n n e n w e n i g b e w i r k e n , v o r a l l e m d a n n , w e n n sie n i c h t m i t Resozialisierungsprogrammen verbunden werden. D e r vierte u n d letzte B e i t r a g d i s k u t i e r t diese B e f u n d e v o r d e m . Hintergrund von Ergebnissen zu Kriminalitatsentwicklung u n d S a n k t i o n s p r a x i s a u s D e u t s c h l a n d , die die o b i g en R e s u l t a t e bestatigen. Weiterhin werden abschlieBende Uberlegungen zur Problematik des Sanktionsverhalten s gegenuber Straftatern angestellt. 223

Kury H. Zur zunahme der (offiziell registrierten) kriminalitätstelastung 2. Zunahme der Kriminalitatsbelastung. Z u m i n d e s t seit E n d e de s z w e i t e n W e l t k r i e g e s , d . h . e t w a i n n e r h a l b d e r l e t z t e n f ü n f z i g J a h r e , ist i n d e n m e i s t e n westlichen I n d u s t r i e l a n d e r n die polizeilich registrierte G e s a m t k r i m i n a l i t ä t s b e l a s t u n g m e h r oder weniger kontinuierlich angestiegen. Eisner' berechnet die E n t w i c k l u n g d e r polizeilich registrierten Gesamtkriminalitätsbelastung fur d i e s e c h s westeuropäischen Industrieländer England und Wales, Frankreich, D e u t s c h l a n d ( n u r alte B u n d e s l a n d e r ) , Italien, S c h w e d e n u n d die N i e d e r l a n d e f ü r die J a h r e 1950 bis 1992 u n d stellt f ü r alle L ä n d e r i n n e r h a l b dieser ca. 4 0 J a h r e ein e e r h e b l i c h e Z u n a h m e d e r offiziell registrierten Kriminalitätsbelastung fest. So lag die durchschnittliche Kriminalitätsbelastungsziffer (Zahl der S t r a f t a t e n p r o 100000 der B e v o l k e r u n g ) a n f a n g s der 90er J a h r e des letzten J a h r h u n d e r t s irri Vergleich zu 1950 im D u r c h s c h n i t t dieser L ä n d e r c a . fünf m a l h ö h e r . E i n e d i f f e r e n z i e r t e r e A n a l y s e d e r d u r c h s c h n i t t l i c h e n Z u w a c h s r a t e n zeigt, daß der A n s t i e g in d e n 50er u n d 80er J a h r e n e t w a s n i e d r i g e r ausfiel als i n d e n 60er u n d 70er J a h r e n . S o lag die d u r c h s c h n i t t l i c h e j a h r l i c h e W a c h s t u m s r a t e d e r G e s a m t k r i m i n a l i t ä t in alien sechs L ä n d e r n in der P e r i o d e 1951-1960 bei 3,3 % , v o n 1961-1970 bei 4,4 % , i n d e n J a h r e n v o n 1971-1980 bei 5,3 % u n d in den J a h r e n v o n 1981-1990 w i e d e r u m bei 3,3 %. D e r w e i t a u s g r o ß t e Teil d e r polizeilich r e g i s t r i e r t e n S t r a f t a t e n , ca. zwei D r i t t e l , sind E i g e n t u m s s t r a f t a t e n . V o r d i e s e m H i n t e r g r u n d ist z u v e r m u t e n , daB d i e s e E n t w i c k l u n g v o r a l l e m d u r c h d i e s e S t r a f t a t e n g r u p p e g e p r a g t ist. Eisner betont in diesem Z u s a m m e n h a n g allerdings 2 : « G i v e n t h a t m o s t r e c o r d e d c r i m e s a r e p r o p e r ty crimes the development of overall crime rates m a y be assumed to be good indicator of the development of property crimes. H o w e v e r , t r e n d s o f v i o l e n t c r i m e r a t e s d o n o t s e e m t o h a v e differed m u c h f r o m t h e o v e r a l l t r e n d » . S o b e r e c h n e t d e r A u t o r e r g a n z e n d d i e R a t e d e r registrierte n T o t u n g s s t r a f t a t e n fur sieben u n t e r s c h i e d l i c h e e u r o p a i s c h e L a n d e r fur die J a h r e a b 1830 bis 1 Eisner M. The Effects of Economic Structures and Phases of Development on Crime. Council of Europe // Eleventh Criminological Colloquium: Crime and Economy, 28-30. Nov. 1994. Strasbourg, 1994 S. 14 2 Ibid. S. 15.

224

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (I) 2001 г.

1990, a l s o ü i b e r e i n e n Z e i t r a u m v o n 160 J a h r e n , w o b e i die J a h r e 1914-1919 u n d 1 9 3 9 - 1 9 4 9 a u f g r u n d d e r b e i d e n W e l t k r i e g e u n d d e r dadurch gegebenen S o n d e r s i t u a t i o n e n , ferner der nicht vorhandenen vergleichbaren Registrierungen der Straftaten ausgelassen w u r d e n . Hierbei zeigt sich im Langsschnitt im Durchschnit t aller L a n d e r eine A b n a h m e der registrierten T o t u n g s s t r a f t a t e n b i s e t w a 1 9 6 0, a n s c h l i e B e nd j e d o c h w i e d e r u m eine deutliche Z u n a h m e dieser s c h w e r e n S t r a f t a t e n. 1990 h a t t e n die W e r t e j e d o c h n o c h n i c h t d a s N i v e a u e r r e i c h t , d a ? sie v o r 1900 hatten. D i e Z a h l d e r r e g i s t r i e r t e n T o t u n g s s t r a f t a t e n ist s o m i t h e u t e i m Vergleich z u v o r 100 J a h r e n b z w . n o c h weiter z u r i i c k r e i c h e n d e n Belastungswerten offensichtlich i m m e r n o c h m e h r o d er weniger deutlich niedriger.3 D i e teilweise in der Presse k o l p o r t i e r t en Angaben, die Kriminalitat h a b e heute nie erreichte AusmaBe a n g e n o m m e n , ist v o r d i e s e m H i n t e r g r u n d s o m i t , z u m i n d e s t w e n n man den L a n g f r i s t - T r e n d beriicksichtigt, gerade was die die Bevolkerung b e s o n d e r s b e u n r u h i g e n d e S c h w e r k r i m i n a l i t a t betrifft, offensichtlich falsch. W a s die E n t w i c k l u n g d e r G e s a m t k r i m i n a l i t a t seit d e r e r s t e n H S l f t e d e s 19. J a h r h u n d e r t s b e t r i f f t , k o n n e n aufgrund mangelnder einigermaBen zuverlassiger D a t e n n u r z u r i i c k h a l t e n d e A n g a b e n g e m a c h t w e r d e n . Teilweise s t e h e n fur die fruhen J a h r e n u r V e r u r t e i l t e n d a t e n zur V e r f u g u n g. I n E n g l a n d u n d Wales e t w a n a h m die Z a h l d e r polizeilich registrierte n S t r a f t a t e n zwischen 1860 u n d 1915 d e u t l i c h a b , stieg a b d a n n bis h e u t e m e h r oder w e n i g e r k o n t i n u i e r l i c h a n . ' S o l c he L a n g s s c h n i t t v e r g l e i c h e tiber ca. 160 J a h r e polizeilicher R e g i s t r i e r u n g v o n S t r a f t a t e n s i n d s e l b s t v e r s t a n d l i c h mil: groBer Z u r u c k h a l t u n g zu i n t e r p r e t i e r e n , da sich in dieser Z e i t zwangslaufi g vieles g e a n d e r t h a t , w a s EinfluB a u f die B e g e h u n g v o n S t r a f t a t e n u n d v o r a l l e m a u c h a u f d e r e n offizielle Registrierung hat. So h a b e n sich die Strafgesetze' geandert, vor allem h a t die Z a h l d e r gesetzlichen V e r b o t e e n o r m z u g e n o m m e n , ferner h a b e n sich d i e S t r a f v e r f o l g u n g s b e h o r d e n , v o r a l l e m d i e P o l i z e i , e r h e b l i c h v e r a n d e r t , sie w u r d e a u s g e w e i t e t , i h r e Strafverfolgungsmethoden h a b e n sich erheblich verfeinert u n d Ibid. S. 7ff. 225

Kury H. Zur zunahme der (offiziell registrierten) kriminalitätsteiastung spezialisiert, schließlich durfte sich auch das Anzeigeverhalten der Bevölkerung, ein außerordentlich wichtiger Faktor hinsichtlich der offiziellen, polizeilichen Registrierung v o n Straftaten, deutlich gewandelt haben, um nur wenige Punkte zu nennen. Das Ausmaß des Dunkelfeldes, also der offiziell nicht registrierten Straftaten, durfte sich im Laufe der Jahrzehnte deutlich gewandelt haben. Hierbei ist zusätzlich zu berucksichtigen, daß die vielfach gehegte Vermutung bzw. geaußerte Behauptung, daß das Dunkelfeld aller Straftaten bei ca. 50 % anzusetzen sei, daß also ca. die Hälfte aller strafbaren Handlungen im Dunkeln bleibt, daß andererseits eben ca. die Hälfte der Gesamtkriminalitat polizeilich erfaßt, registriert wird u n d somit Eingang fmdet in die offiziellen Polizeilichen Kriminalstatistiken, offensichtlich falsch ist. Neuere Untersuchungen legen uberzeugend dar, daß das Dunkelfeld aller Straftaten wesentlich h o h e r anzusetze n ist, insgesamt bei mindestens 80 %, plausibel scheint ein Wert von 90 %. D a s würde andererseits b e d e u t e n , da? lediglich 10 % aller b e g a n g e n e n Straftaten Eingang in die Polizeiliche Kriminalstätistik (PKS) fmdet. 4 Reden wir über Kriminalität, reden wir somit in aller Regel hieruber vor dem Hintergrund dieser 10 % registrierter Straftaten, was zwangslaufig unsere Aussagen und Interpretationen mehr oder weniger in Frage stellt. Das muß vor allem der Interpretation von Längsschnittentwicklungen der Kriminalitätsbelastung, aber auch entsprechende n i n t e r n a t i o n a l en Vergleichen erhebliche Einschrankungen auferlegen. Schon geringe Veränderungen im Anzeigeverhalten oder in der polizeilichen Registrierung können sich enorm auf die offiziell registrierte Kriminalität auswirken. Dies ist auch bei den von uns durchgefuhrten Vergleichen stets zu berucksichtigen. Interpretiert werden sollten deshalb lediglich ausgepragte Abweichungen. Berticksichtigt man die Kriminalitätsentwicklung der letzten Jahre, insbesondere seit der politischen Wende Ende der 80er/ 4

Kurynger J. Kriminologie. Eine Einfuhrong in die Lehre vom Verbrechen. Stuttgart, u.a. 2.Aufl., 1996. S. 174ff.; Kury H. Das Dunkelfeld der Kriminalität — hoher als vennutet? Krimmalistik. Zur Veroffentlichung angenommen, 2000. 226

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г. Anfang der 90er Jahre des letzten Jahrhunderts in Europa, so wird auch hier, insbesondere in den fruheren Ostblockländern, ein mehr oder weniger deutlicher Anstieg der Gesamtkriminalität berichtet. 5 Vor der politischen W e n d e w a r e n wesentliche U n t e r s c h i e d e zwischen den mittel- und osteuropäischen Ländern des fruheren sozialistisch-kommunistischen O s t b l o c k s u n d d e r westlichen Industrielander darin zu sehen, daß in ersteren zum einen die offizielle Kriminalitätsbelastung, wie sie sich in den Polizeistatistiken zeigte, im Vergleich zu den Westländern deutlich niedriger war und zum anderen die Inhaftierungsquote, also der relative Anteil der inhaftierten Straftäter wesentlich hoher lag. Das bedeutet, daß die offizielle Kriminalitatsbelastung in den sozialistisch-kommunistischen Ländern deutlich geringer war, was vor dem Hintergrund der erheblich unterschiedlichen gesellschaftlichen Bedingungen, etwa der geringeren Gelegenheitsstrukturen, der deutlicheren Vorgaben hinsichtlich der Lebensgestaltung, der weitgehend geschlossenen Grenzen, der großeren offiziellen und inoffiziellen sozialen Kontrolle und auch der strengeren Sanktionen für Straftater durchaus plausibel ist. Gleichzeitig lag der Anteil der inhaftierten Rechtsbrecher wesentlich hoher, d.h. das Sanktionsverhalten der Strafverfolgungsorgane war strenger, die Sanktionen härter. N a c h der politischen Wende, anderte sich beides. Der Anteil der inhaftierten Rechtsbrecher ging in den meisten Landern , zumindest zunächst, zurück, die registrierte Kriminalitatsbelastung stieg kontinuierlich und zum Teil dramatisch an, teilweise bis heute. Vielfach hat jedoch die Kriminalitätsbelastung in diesen Landern bis heute noch nicht das Westniveau erreicht. Das zeigt sich etwa deutlich am Beispiel Polens. 6 Betrachtet m an die Entwicklung der offiziell registrierten Straftaten während der letzten 30 Jahre, zeigt sich zwischen 1970 und 1989, also bis zur politisch-wirtschaftlichen Wende ein relativ gleichförmiger Verlauf, wobei die Zahl der registrierten Straftaten in der Zeit von Mitte der 5

Kury H. Crime development in the East and the West — A comparison / / Raska E., Saar J. (Eds.), Crime and Criminology at the End of the Century. IX Baltic Criminological Seminar 1996 May 22-25. Tallinn. 1997. S. 187-251. 6 Siemaszko A. (Ed.) Crime and Law Enforcement in Poland on the Threshold olte 21st Centuiy. Warszawa, 2000. 227

Кurу Н. Zur zunahme der (offiziell registrierten) kriminalitätstelastung den R e s u l t a t e n der V i c t i m S u r v e y d e u t e n j e d o c h a n , d a ß die D a t e n d e r offiziellen K r i m i n a l s t ä t i s t i k e t w a P o l e n s , u n d sicherlich nicht n u r f ü r dieses e h e m a l i g e O s t b l o c k l a n d , n a c h o b e n z u k o r r i g i e r e n s i n d . D a s s e l b e d u r f t e fur R u ß l a n d g e l t e n o d e r g e r a d e a u c h fur C h i n a , fur d a s ebenfalls e r s t a u n l i c h n i e d r i g e u n d w e n i g p l a u s i b l e offizielle Z a h l e n d e r - K r i m i n a l i t ä t s b e l a s t u n g b e r i c h t e t w e r d e n . 1 0 Betrachtet m a n im Vergleich d a z u die G e f a n g e n e n q u o t e P o l e n s , zeigt sich ein gegenläufiges Bild: D i e Z a h l der S t r a f g e f a n g e n e n ist seit d e n 7 0 e r J a h r e n bis E n d e d e s l e t z t e n J a h r h u n d e r t s deutlich z u r ü c k g e g a n g e n . L a g sie e t w a 1973 bei 374, fiel sie bis 1989 a u f 106, um d a n n a l l e r d i n g s , z u m i n d e s t bis M i t t e d e r 9 0 e r J a h r e w i e d e r u m leicht a n z u s t e i g e n a u f d a n n 147 i m J a h r e 1999. D e r d e u t l i c h e R ü c k g a n g i n d e r z w e i t e n Hälfte d e r 80er J a h r e v o n 2 9 6 1 9 8 5 a u f 106 1 9 8 9 , w a s e i n e r R e d u z i e r u n g d e r S t r a f g e f a n g e n e n a u f e t w a ein D r i t t e l i n n u r vier J a h r e n e n t s p r i c h t hat v o r allem auch mit einem liberaleren U m g a n g mit politisch a n d e r s D e n k e n d e n z u t u n . D i e E n t w i c k l u n g der G e f a n g e n e n r a t e n ist a u c h beeinflußt v o n A m n e s t i e n in d e n J a h r e n 1974, 1977, 1981, 1983, 1984, 1986 u n d M i t t e u n d E n d e 1 9 8 9 . " I m V e r g l e i ch e t w a zu D e u t s c h l a n d , wo die I n h a f t i e r t e n q u o t e 1998 bei 67 lag , ist diese i n P o l e n mit 141 a u c h h e u t e n o c h d e u t l i c h h ö h e r . U n a b h ä n g i g v o n d e r i n d e r R e g e l n a c h wie v o r n i e d r i g e r e n offiziell r e g i s t r i e r t e n K r i m i n a l i t ä t s b e l a s t u n g i n d e n f r u h e r e n O s t b l o c k l ä n d e r n ist d e r A n s t i e g , teilweise v o n e i n e m i m Vergleich zu westlichen Länder n sehr niedrigen A u s g a n g s n i v e a u , v o n der B e v ö l k e r u n g verständlicherweise als sehr b e u n r u h i g e n d erlebt worden, was dazu beitrug, daß neben d e m Kriminalitätsproblem d a s P r o b l e m V e r b r e c h e n s f u r c h t d e r B ü r g e r , sich z u e i n e r n o c h g r o ß e r e n H e r a u s f o r d e r u n g fur d i e K r i m i n a l p o l i t i k e n t w i c k e l t e . Hinzukam, daß zu kommunistischen Zeiten die Kriminalitätsbelastung als z u u b e r w i n d e n d e s R e l i k t des Kapitalismus geradezu zu einem G r a d m e s s e r für den eigenen gesellschaftlichen F o r t s c h r i t t u n d die Ü b e r l e g e n h e i t des 10

Yu O., Zhmg L. The Under-Recording of Crime by Police in China. A Case Study. Policing // International Journal of Mice Strategies & Management, 1999. N 22. P. 252-263. 11 Siemaszko A., Gruszcznska В., Marczewski M. Facts and figures. S. 29-83. 230

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

sozialistischen Gesellschaftssystems avancierte.12 So lag beispielsweise die offizielle, polizeilich registrierte Kriminalitätsbelastung in der fruheren D D R im Vergleich z u m ehemaligen W e s t d e u t s c h l a n d lediglich bei ca. 10 % des w e s t d e u t s c h e n W e r t e s . Z u R e c h t w u r d e stets v e r m u t e t , d a ß dies nicht n u r a n einer t ä t s a c h l i c h n i e d r i g e r e n K r i m i n a l i t ä t s b e l a s t u n g lag, s o n d e r n a u c h d u r c h eine a n d e r e Z ä h l - u n d R e g i s t r i e r w e i s e d e r Straftaten b e w i r k t w u r d e , ein P r o b l e m , d a s n a c h wie vor Vergleiche z w i s c h e n o s t - u n d w e s t e u r o p a i s c h e n L a n d e r n schwierig macht (vgl. o b e n ) . E i n e n a c h der politische n W e n d e n a c h westlichem Standard durchgefuhrte Rückrechnung der Kriminalitätsbelastung zu D D R - Z e i t e n ergab, daß diese im Vergleich z u W e s t d e u t s c h l a n d be i ca. e i n e m D r i t t e l bis m a x i m a l der Hälfte gelegen h a b e n durfte. 1 3 N a c h d e m Z u s a m m e n s c h l u ß d e r beiden d e u t s c h e n S t a a t e n stieg d a n n die K r i m i n a l i t ä t s b e l a s t u n g i n den N e u e n B u n d e s l a n d e r n d e u t l i c h a n u n d erreicht e bereits i n d e r zweiten H a l f t e d e r 9 0 e r J a h r e W e s t n i v e a u b z w . l a g s o g a r n o c h darüber.'4 D a s bedeutet aber, daß auf d e m Gebiet der fruheren D D R die registrierte K r i m i n a l i t ä t s b e l a s t u n g i n w e n i g e n J a h r e n u m ca. d a s D r e i f a c h e a n g e s t i e g e n ist, w a s v e r s t ä n d l i c h e r w e i s e z u erheblichen Verunsicherungen und Beunruhigungen der Bevölkerung b e i g e t r a g e n h a t . W u r d e z u D D R - Z e i t e n v o r d i e s e m

12 ReubandK.-H. Kriminalität als Theina ostdeutseher Massenmedien vor und nach der Wende. Eine Analyse Drcsdner Tageszeitungen 1988-1994 // Kriminologisches Journal 32. 2000. S. 43; Kemer H.-J. Krumnologische Forschungimsozialen Urabmch. Ein Zwischenrcsümee nach sechs Jahren deutschdeiitscher Kooperation // Boers K., Gutsche G., Sessar K. (Hrsg.). Sozialer Umbroch und Kriminalität in Deirtschland. Opiaden, 1997. S. 331-367. 13 Von der Heide F., Lautsch E. Entwicklung der Straftaten und der Au&iarongsquote in der DDR von 1985-1989 // Neue Justiz, 1991. № 45, s - 11-15; Kemer H.-J. Kriminologische Forschung im sozialen Umbmch. Ein Zwischenresumee nach sechs Jahren deutsch-deutscher Kooperation // Boers K., Gutsche G., Sessar K. (Hrsg.). Sozialer Umbruch und Kriminalität in Deutschland. Opiaden. 1997. S. 331-367. 14 Kury H., Obergfell-Fuch, J. Crime development and fear of crime in postcommunist societies // Szamota-Saeki В., Wojcik D. (Eds.) / Impact of Political, Economic and Social Change on Crime and Its Image in Society. 51 st International Course of Criminology. Warsawa, 1996. S. 117-146.

231

В КРИМИНОЛОГИЧЕСКОМ КЛУБЕ

Отечественная криминология на рубеже веков Российская криминология переживает нелегкие времена. Причины ее кризиса кроются не столько в проблемах переходного периода, сколько в сознании ученых, по-разному оценивающих происходящие перемены и прошлые устоявшиеся истины. Необходимость объективной оценки современного состояния отечественной криминологической науки и определение ее перспектив в XXI в. осознают ученые Санкт-Петербургского криминологического клуба. С целью подведения некоторых итогов был проведен очередной теоретический семинар на вышеуказанную тему. С докладом на семинаре выстудил президент Клуба, проф. Д. А. Шестаков (полное изложение доклада приводится в его статье «Криминология в развитии»). В прениях по докладу выступили члены Клуба и его гости. Профессор Я. И. Гилинский (Институт социологии РАН) отметил, что общемировые тенденции роста зарегистрированной преступности и все более очевидная неэффективность традиционных средств социального контроля («кризис наказания», Т. Mathiesen) свидетельствуют и о «кризисе криминологии», которая нередко генерирует и транслирует мифы о преступности и мерах «борьбы» с ней (Н. Pepinsky, P. Jesilow, S. Cohen, С. Summner и др.). Для преодоления «кризиса криминологии» необходима новая, «сумасшедшая» теория. Как «сумасшедшая» эта теория непредсказуема (логически невыводима). Она не может вытекать из «развития» существующих концепций. Возможные же пути модернизации криминологических теорий состоят в выведении их из общенаучных представлений (системный анализ, организационный анализ, синергетика и т. п.) и современ-

242

Криминология: вчера, сегодня, завтра №

(1)2001 г.

ного постмодернизма (от J.-F. Lyotard и М. Foucault к Z. Bauman, A. Young и др.). Я. И. Гилинский отметил, что еще в 1986 г. Д. А. Шестаков писал об отсутствии собственных «причин» преступности и только преступности. По его мнению, имеется комплекс факторов («причин») экономического, социального, политического, «культурного» характера, которые «порождают» (а точнее, влияют на объем, уровень, структуру и динамику) как преступность, наркотизм, суицидальное поведение и т. п., так и социальное творчество. Единственная «причина» преступности и только преступности — уголовный закон. Отмени его — нет преступности. По мнению Я. И. Гилинского, можно выделить несколько функций преступности — экономическую, политическую, культурологическую, которые чаще бывают латентными, чем явными (R. Merton). Он поддержал мнение докладчика о «преступности» закона о смертной казни как «наказания». В качестве другого «преступного» закона он назвал Закон РФ «О наркотических средствах и психотропных веществах» 1997 г., который, с его точки зрения, был лоббирован наркомафией (и выгоден только ей). Доцент Г. Л. Касторский (Санкт-Петербургский университет МВД РФ) в своем выступлении отметил, что целый ряд возникающих в современных науках проблем и споров когда-то, несколько веков, а может быть, и тысячелетий тому назад, уже разрешался с помощью религиозных вероучений. Наиболее древние и универсальные из них сохранили не только свою популярнрсть, но и актуальность. Есть государства, которые отразили в законодательстве нормы Ветхого Завета (Израиль) или Нового Завета (Ватикан), ряд стран Азии и Африки живет по законам Шариата — своду норм и предписаний, основанных на положениях Корана и предназначенных для верующих мусульман. По этим законам пытаются жить и часть наших соотечественников, например в Чечне, пренебрегая законами Российской Федерации. Параллели со многими библейскими положениями обнаруживаются при изучении законодательства ряда современных государств в любой отрасли законодательства: административном, гражданском,

243

Отечественная криминология на рубеже веков

уголовном, налоговом и т. д. Данное сходство имеет важнейшее криминологическое значение, поскольку, исходя из этого сходства, можно сделать вывод, что приверженцы христианства следуют и светскому закону, не только не противоречащему Закону Христа, а аналогичному ему. Докладчик поддержал мнение Я. И. Гилинского, что негативные социальные явления, в том числе преступность, являются естественным состоянием общества. Сегодня одни поступки противоправны, а завтра — наоборот, т. е. многое зависит от уровня развития общества и от временных обстоятельств. Профессор В. В. Колесников (Санкт-Петербургский университет МВД РФ) посвятил выступление проблемам экономической криминологии и перспективам ее развития в следующем столетии. Это новая отрасль криминологической науки и потому ей предстоит решить целый ряд принципиальных задач. Во-первых, ей необходимо определиться с перечнем изучаемых явлений: то ли ограничиться исследованием исключительно экономической преступности, то ли включить в свой предмет изучение более широкого круга проблем, связанных, например, со всесторонним анализом феномена криминализации экономики либо феномена криминальной экономики в целом, или с возникновением деструктивных экономических процессов. Во-вторых, в центре внимания экономической криминологии остаются вопросы о самом понятии экономической преступности, об определении его сущности, о выборе критериев квалификации преступлений в качестве экономических. В. В. Колесников выразил надежду, что при разрешении названных проблем отечественные криминологи попытаются вырваться из плена позитивистских представлений и смогут подняться на более высокую ступень философско-правового и социально-культурологического познания сущностных сторон изучаемых явлений. В-третьих, экономической криминологии целесообразно сформировать некую систему концептуальных представлений об обстоятельствах, способствующих криминализации сферы экономической деятельности (с позиции «общего», «особенного» и «единичного»), попытаться заложить основы теории предупреждения

244

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001

экономической преступности. Наконец, в-четвертых, до сих пор белым пятном в криминологии остается личность экономического преступника (как, разумеется, и личность жертвы). Для решения перечисленных задач нужно активнее привлекать гносеологический инструментарий смежных отраслей социального знания и выдвигать, как отметил Я. И. Гилинский, самые смелые идеи. Профессор Д. В. Ривман (Санкт-Петербургский университет МВД РФ) высказался о перспективах виктимологии в новом столетии. Общество в процессе жизнедеятельности человека несет огромные потери в результате экологических бедствий, техногенных катастроф, дорожно-транспортных происшествий, нарушений технических норм безопасности на производстве. При современном уровне развития науки и техники оно объективно не в состоянии этого избежать и вынуждено платить за прогресс. Но общество приносит жертвы не только прогрессу, но и преступности, которую само же порождает и воспроизводит, причем во все больших масштабах. Поэтому можно с уверенностью прогнозировать возрастание интереса к виктимологии как науке, предмет которой — жертвы не только преступлений, но и некриминальных механизмов причинения им вреда. По идее, виктимология может выйти из рамок криминологии и сформироваться в самостоятельную науку. Движение в этом направлении представим следующим образом: криминальная виктимология (предмет — жертва преступления как криминологически значимый феномен); виктимология как межотраслевая юридическая наука (предмет — жертва преступления в криминологическом, уголовно-правовом, уголовно-процессуальном, гражданско-правовом аспектах); виктимология как наука о всем спектре проявлений жертвы (предмет — наряду с криминальными жертвами есть жертвы экологических явлений, природных и техногенных катастроф, жертвы, травмированные в бытовых, производственных, дорожно-транспортных и других виктимоопасных ситуациях). Развитие виктимологии в новом столетии может быть обеспечено при условии привлечения к исследованиям наряду с криминологами и социологами, при-

245

Отечественная криминология на рубеже веков

чем в рамках их автономных профессиональных интересов, также психологов, психиатров, медиков, специалистов по жизнедеятельности человека. Выступление канд. юрид. наук П. А. Кабанова (Московский гуманитарно-экономический институт) было посвящено предмету и системе политической криминологии. Он обратил внимание на то, что Д. А. Шестаков слишком широко определил предмет политической криминологии. По его мнению, криминологическая оценка общей политики не должна выступать элементом предмета политической криминологии, так как является предметом другой науки — политологии. Такой элемент, как разработка основ политики реагирования на преступность, тоже не может входить в предмет политической криминологии, поскольку относится к предмету исследования другого научного направления — уголовной политики. Наиболее близок к предмету политической криминологии третий выделенный Д. А. Шестаковым элемент — изучение преступной политики, т. е. преступной деятельности высших должностных лиц государства и иных субъектов политики. Далее П. А. Кабанов отметил, что к предмету политической криминологии относятся те же элементы, что и элементы общей теории криминологии, только проявляющиеся в политической сфере деятельности. Совокупность всех этих элементов позволяет сформулировать понятие политической криминологии как социально-правовой науки о политической преступности, причинах и условиях, ее детерминирующих, личности политических преступников, возможностях и методах предупредительного воздействия на политическую преступность. Политическая криминология как отрасль криминологии должна сочетать в себе теоретическое и научно-прикладное начала. Теоретическое начало политической криминологии проявляется в выдвижении гипотез, определении различных исследовательских подходов, разработке научных концепций, отражающих сущность политической преступности, ее причин и мер реагирования на нее. Прикладное начало политической криминологии дает возможность конкретным людям, учреждениям и организациям, осуществляющим социальный конт246

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

роль за политической преступностью, овладевать постоянно совершенствующимися средствами предупреждения политических преступлений в их практическом применении. Эти два начала в политической криминологии взаимосвязаны. В современной России налицо негативная тенденция политической преступности, а потому важной практической задачей рассматриваемой отрасли криминологии является поиск путей стабилизации политической преступности, уменьшения темпов ее роста и опасности. Профессор В. Л. Васильев (Санкт-Петербургский юридический институт Генеральной прокуратуры РФ) остановился на акмеологических проблемах криминологии. Он отметил, что когда слушает наших криминологов, его охватывает двойственное чувство. С одной стороны, увлекают блеск интеллекта, смелость выдвигаемых гипотез и теорий, полемическая заостренность и яркие метафоры. С другой — не оставляет мысль, что параллельно с этим ярким и праздничным действием за окнами здания во всей стране нарастает вал преступности, угрожают обществу и государству насильственные, экономические, организованные формы ее и, наконец, терроризм. Наше законодательство, органы государственной власти и правоохранительная система оказались не подготовленными к целой серии сложных проблем в области борьбы с преступностью, которые возникли в России в течение последнего десятилетия. В стране не было организованной на научной основе, по-настоящему компетентной профилактики преступности. Она подменялась валом формальных представлений следователей и частных определений судов. Современная криминология могла бы внести существенный вклад в организацию борьбы с преступностью в стране. Для этого необходимо поднять криминологическую и психологическую культуру законотворчества и правоохранительной деятельности. Законодательные акты при их подготовке должны проходить криминологическую экспертизу. В систему правоохранительной деятельности необходимо внедрить организованную на подлинно научной основе профилактику преступности. В особенности это касается профилактики под-

247

Отечественная криминология на рубеже веков

ростковой и молодежной преступности, организации борьбы с преступными синдикатами и другими конгломерациями. Решение данных вопросов потребует значительной психологической перестройки ученых-криминологов, формирования у них готовности к длительному сотрудничеству с правоохранительными органами и чувства ответственности за сделанные предложения и рекомендации; сотрудничества криминологов с различными научными институтами, представляющими юридическую психологию, социологию, психиатрию и др. Актуально развитие этических принципов деятельности криминолога, в основу которых может быть положен тезис из клятвы Гиппократа: «Не навреди!». Профессор С. Ф. Милюков (Санкт-Петербургский университет МВД РФ) оспорил некоторые положения доклада. В частности, по его мнению, вызывает сомнение обоснованность конструирования особого криминологического понятия преступления, отличного от того, которое дает уголовное законодательство. Это приведет к дальнейшему обособлению уголовного права и криминологии, а в уголовно-правовой науке и так сильны своего рода «сепаратистские» тенденции, выражающиеся в попытках дать чисто формальное определение преступления вне связи с его общественной опасностью. Как показывает история, это ведет к произволу власть имущих, маскируемому законодательным обрамлением. Законодатель действительно способен создавать составы «мнимых» преступлений. Однако вряд ли правомерно рассматривать в качестве примера такие псевдопреступления, как бродяжничество и попрошайничество. Это деяние было наказуемо не только в советский период. Еще более жесткие меры к бродягам принимал российский законодатель в XIX в. Беспощадно уничтожались они в средневековой Германии и Англии. Правящие классы, не проводя специальных криминологических исследований, прекрасно осознавали опасность люмпенов для государственных устоев. Такие люди, не связанные собственностью, семьей, не «посаженные» на определенное место, легко сплачивались, вооружались, вовлекали в свои ряды других недовольных (запорожская вольница, беглые на Волге и

248

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

Дону)- В криминологии явно недостаточно изучена роль законодательства (прежде всего уголовного, но не только) как детерминанты преступного поведения. Между тем и в новом УК РФ немало норм, провоцирующих на преступление или создающих неоправданные льготы для наиболее опасных, в том числе организованных, преступников. Примером служит ч. 2 ст. 200 УК РФ, устанавливающая за обман потребителей, совершенный организованной группой, смехотворное наказание в виде лишения свободы до двух лет без конфискации имущества. Такой обман между тем не что иное, как частный случай особо квалифицированного мошенничества (ч. 3 ст. 159 УК РФ), наказуемого лишением свободы от пяти до десяти лет с возможной конфискацией имущества. С. Ф. Милюков не согласился с прозвучавшим на семинаре тезисом о «преступности» института смертной казни. Он привел еще один довод, опровергающий основной аргумент аболиционистов об абсолютной ценности жизни любого человека: принятый в 1994 г. в штате Орегон (США) закон под названием «Право умереть с достоинством». По этому закону, одобренному в ходе всеобщего референдума 51 % голосов, врач вправе умертвить тяжело больного пациента по просьбе последнего. Оппозиции удалось на три года отсрочить вступление этого акта в силу. Однако генеральный прокурор США Джане Рино подтвердила ненаказуемость обрисованного поведения врача. Несмотря на протесты римской католической церкви, негативную позицию Б. Клинтона, подобный референдум готовится и в штате Мичиган, родине 72-летнего патологоанатома Д. Кеворкяна по прозвищу «Доктор Смерть», умертвившего уже около 100 больных. Не остановили «гуманную» деятельность этого медика и двукратные попытки правоохранительных органов привлечь его к уголовной ответственности за убийство. Можно представить, сколь легко, особенно в современных российских условиях, довести гражданина до состояния, когда он будет умолять врача «исцелить» его при помощи смерти. Получается, что на вершине так называемых общечеловеческих ценностей оказывается жизнь закоренелого преступника, уже убивавшего в прошлом 249

Отечественная криминология на рубеже веков

и не исключающего этого в будущем. Даже его согласие понести заслуженную кару не в силах перебороть непоколебимо «милосердных» противников смертной казни. Профессор В, Н. Бурлаков (Санкт-Петербургский университет МВД РФ) остановился на некоторых проблемах, затронутых в процессе дискуссии. Он не согласился с утверждениями, что переживаемый отечественной криминологией кризис якобы связан с чрезмерной зависимостью ее от уголовного права, от доктрин прежних времен. Отрыв криминологии от уголовного права, подчеркнул он, во-первых, приведет к потере ею своего предмета. В этом плане симптоматично признание Я. И. Гилинского в сложности определения понятия преступности. Поэтому заслуживает поддержки позиция Д. А. Шестакова в том, что такое понятие необходимо и что в нем важное место по-прежнему принадлежит «преступному множеству», т. е. совокупности совершенных преступлений. Во-вторых, криминология лишится одной из своих функций, а именно функции криминологической критики уголовного права, но этого допустить нельзя, так как уголовное право потеряет своего внутреннего цензора. Далее, весьма спорно утверждение, что закон, предусматривающий смертную казнь в качестве уголовного наказания, является преступным. Ведь более половины стран мира сохраняют в своем законодательстве эту меру государственного принуждения, и ни в одном международно-правовом документе она не объявлена преступлением. Более того, ни международное право, ни общечеловеческие ценности не помешали продвинутым в этом направлении западным странам натовского альянса, отказавшимся от смертной казни в отношении преступников, применить ее в качестве наказания к целой стране (Югославии). Вопрос о причинах преступности, на взгляд В. Н. Бурлакова, по-прежнему может рассматриваться обособленно. Мысль о том, что преступность не имеет собственных причин и что единственная ее причина — сам уголовный закон (Я. И. Гилинский) сюрреалистична. Если следовать такой логике, то нужно признать любой закон преступным, ибо он творит преступность. Последняя же является жертвой закона.

250

: , Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

Кроме того, не надо забывать, что закон — это отнюдь не всегда право. Преступность представляет собой социальное поведение, нарушающее условия существования общества. Право выражает эти условий в императивной (публичное) или диспозитивной (частное) форме и представляет собой результат общественного согласия в оценке поведения, способствующего социальной сплоченности или порождающего социальную дезорганизацию. Таким образом, преступность и право производны от разных «причин» и поэтому не могут находиться в прямой зависимости друг от друга. Если исходить из того, что источником права является общественная воля (мораль и т. п.), а преступности — индивидуальная воля, тогда нужно признать причиной преступности противоречие между общественной и индивидуальной волей. Отказ от познания причин преступности означает не простое следование логике социологического постулата: преступность явление нормальное и потому неизбежное, а то, что обществом управляет стремление не к организации, а к хаосу. Эта мысль сегодня искушает многих. Но ведет ли она к прогрессу? Означает ли она, что причины преступности только социальны? Корни преступности растут из противоречия между индивидуальностью сознания и общественностью бытия человека. Если бы он, человек, смог стать до конца существом общественным, преступность как явление исчезла бы. Но путь врастания человека в общественную жизнь значительно короче, чем его животная жизнь, и он его до конца не прошел. В животном состоянии человек убивал, насиловал, грабил, но это поведение соответствовало естественным правилам выживания. С «приходом» человека в общество он объявил преступлением такое поведение, ибо оно противоречило общественному порядку (хотя и оставил его как законный способ решения вопросов публичной власти: применение силы во время войны, смертная казнь, конфискация). Поэтому нелогично выводить причины преступности только из социальных противоречий. Нужно помнить, что человек, будучи стороной общественных отношений, несет в 251

Отечественная криминология на рубеже веков

себе природный момент, и поэтому преступность и ее причины имеют смешанное, биосоциальное происхождение. Таким образом, состоявшаяся дискуссия показала, что рано оглашать некрологи криминологии, которой предстоит и далее развиваться, сохраняя свою актуальность в следующем веке.

Д. А. Шестаков, доктор юридических наук, профессор; Я. И. Гилинский, доктор юридических наук, профессор; В. Я. Бурлаков, доктор юридических наук, профессор. © Д. А. Шестаков, В. Н. Бурлаков, Я.И. Гилинский, 2001

Criminology Today (Криминология сегодня) Сообщение о январском семинаре Санкт-Петербургского криминологического клуба

В январе 2000 г. в Санкт-Петербургском криминологическом клубе прошло заседание, на котором обсуждались проблемы современной зарубежной криминологии. В дискуссии приняли участие ученые из разных городов России, преподаватели, аспиранты, и студенты юридических вузов Санкт-Петербурга. Основной доклад сделал доктор юрид. наук, проф. Я. И. Гилинский (текст доклада смотри выше в разделе «Криминология: вчера, сегодня, завтра»). Затем состоялись прения по докладу. Профессор Г. Н. Горшенков (Академия государственной службы и управления, г. Сыктывкар) отметил, что анализ зарубежной криминологии, содержащийся в докладе Я. И. Гилинского, был сделан очень квалифицированно. Однако, по его мнению, в России криминология развивается как юридическая наука. Существуют разные подходы к определению статуса науки «криминология»: юридическая, неюридическая, социологическая, комплексная, уголовно-правовая и др. Учитывая роль и место криминологии в системе юридических наук, учебных дисциплин и правоохранительной, предупредительной деятельности, имеются все основания рассматривать ее как науку юридическую. Статус криминологии определяется следующим: 1) предметом, т. е. предметными знаниями об объекте, — внутренними, внешними связями (закономерностями) преступления, преступности; 2) характером этих знаний, который обусловлен целями и задачами криминологии, — развитием самой криминологической теории в системе юриспруденции и юридической практики, обеспечением системы уголовной юстиции, Уголовной политики; 3) приоритетными взаимосвязями с юридическими науками, и прежде всего с уголовным правом. Уголовно-исполнительным правом, с теорией уголовной поли-

253

Criminology Today (Криминология сегодня)

тики; 4) спецификой криминологов (юристов); 5) спецификой научных и образовательных учреждений, где развивается, изучается криминологическая теория (НИИ МВД РФ, Генеральная прокуратура, юридические образовательные учреждения, факультеты); 6) спецификой «птичьего языка» криминологии, т. е. юридической терминологией. Исходя из содержательной характеристики статуса криминологии, можно говорить о таком образном свойстве этой науки, как «юридический суверенитет» криминологии. Важным является вопрос о перспективах науки криминологии в условиях проведения правовых реформ в России. В частности, можно обратиться к возможностям применения криминологических знаний в деятельности системы уголовной юстиции, государственного и муниципального управления, в разработке и реализации уголовной политики (особенно на региональном уровне). Речь идет главным образом об информационном обеспечении субъектов уголовной юстиции, в | частности, об обеспечении криминологической информацией виктимологического аспекта уголовной политики, специального предупреждения преступлений и в целом деятельности правоохранительных органов. При осуществлении криминологических исследований, научных разработок необходимо отходить от традиционных параметров задачи предупреждения преступлений и ориенти- ] роваться на более широкий «государственный заказ» — обеспечение реальной безопасности общества, государства и его граждан от преступных посягательств (в частности, ориентация на виктимологический аспект), обеспечение законности как важнейшего условия эффективности системы предупредительного воздействия на преступность. Таким образом, систематизацию знаний о преступности (ее изучение) следует рассматривать как основную задачу криминологии, а разработку научно обоснованных положений для субъектов уголовной юстиции, органов государственного и муниципального управления — как основную цель этой юридической отрасли знаний.

254

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

Особого внимания заслуживает подход к систематизации знаний о причинах преступности. Традиционный подход заключается чаще всего в отображающей форме криминологической информации. Причины перечисляются, скупо характеризуются, классифицируются, сводятся в «комплекс». Думается, накопленный научный опыт позволяет перевести криминологическую деятельность в обозначенном аспекте на новый этап. Основной смысл его видится в том, чтобы разрабатывать системную криминологическую характеристику причин преступности, ее видов. Причины и условия следует рассматривать как типичные системные образования; необходимо разрабатывать модели причинно-следственных связей. При этом элементами моделирования будут выступать те субъективные и объективные факторы, которые образуют систему криминологической детерминации разных уровней и относительно разных видов преступности, категорий, групп преступлений, сфер общественной жизни, в которых они совершаются, и др. На основе таких криминологических отображающих моделей причинно-следственных связей становится возможным моделировать и подсистемы, типы предупредительных воздействий на элементы реальной преступности — лиц, совершивших, совершающих преступления, факторы криминогенной, криминальной, посткриминальной ситуации, виктимов, виктимогенные ситуации и др. Профессор С. Ф. Милюков (Санкт-Петербургский университет МВД РФ) в своем выступлении подверг критическому анализу ряд положений, прозвучавших в докладе Я. И. Гилинского. Он отметил, что вряд ли так уж плохо знают о нашей криминологии за рубежом. Еще в советский период (особенно в 80-е годы) зарубежные криминологи имели доступ к нашей специальной литературе, могли «вживую» увидеть и услышать ведуЩих отечественных исследователей, убедиться, что и в «застойный» период они далеко не одинаково мыслят но повоДУ различных проблем, в том числе фундаментального, методологического характера. А потому заведомо необъективна огульная оценка советской криминологии как прислужницы

255

Criminology Today (Криминология сегодня)

действительно господствовавшей в то время марсистско-ленинской идеологии. К тому же ряд ученых, обращавшихся к западной литературе, уже тогда находились под сильным влиянием так называемой буржуазной криминологии. Поэтому за рубежом скорее просто делают вид, что не знают российской криминологии, или не хотят ее знать. В значительной мере достижения зарубежной криминологии известны в нашей стране. Причем эти сведения поступают прежде всего из первоисточников — криминологической литературы, а также из уст криминологов не только Европы, Северной Америки, но и Азии. Более тесному взаимодействию и взаимопроникновению отечественной и зарубежной криминологии препятствуют сохраняющиеся кардинальные различия методологического и даже мировоззренческого толка. В России, переживающей глубокий и затяжной общественноэкономический, политический, военный, межнациональный и духовный кризис, предельно обнажился механизм продуцирования общественно опасного поведения, скрытый в более благополучных странах Запада и Востока. Право не может выражать интересы всего общества, поскольку становится бессмысленным механизм навязывания содержащихся в нем норм вопреки воле тех или иных индивидов и даже их групп, слоев, классов. Поэтому преступность представляет собой осознанное или неосознанное противодействие государству, да и господствующей в данном обществе морали. Социальная неоднородность общества — необходимая предпосылка преступного поведения. То же, что эта неоднородность порождает одновременно другие разновидности негативного поведения, отнюдь не довод в пользу отказа от изучения причин преступности. В живой и неживой природе одни и те же явления и процессы влекут множество разнородных последствий. Однако вряд ли на таком основании нужно отрицать роль этих последствий. Неубедительно выглядит и попытка отрицания общей причины преступности на том основании, что отдельные категории преступлений резко различаются между собой в количественном и качественном отношении. В противном слу256

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

чае придется отказаться от ряда понятий: преступление, вина, субъект преступления и другие нормативно определенные категории уголовного права. Это неизбежно приведет к «атомизации» данной отрасли права и сделает невозможным ее существование в практическом плане.

Профессор В. Я. Бурлаков (Санкт-Петербургский университет МВД РФ) остановился на некоторых принципиальных вопросах, затронутых в докладе Я. И. Гилинского. Во-первых, вряд ли справедливо замечание о том, что «мировая криминология» осознала глобальный масштаб «девиантизации» общественной жизни и испытывает кризис веры в «порядок» и социальный прогресс. Вероятно, такой вывод соответствует лишь той части национальных криминологии, которые традиционно ориентированы в социологическом направлении, признающем истинность тезиса Э. Дюркгейма о том, что преступность — нормальное общественное явление. Но это направление завело науку в тупик, ибо породило отрицание возможности познания преступности и ее причин, отказ от необходимости дать ей формальное определение. Более того, теории, вытекающие из данного направления, как бы этого ни хотелось их сторонникам, лишены этического принципа, так как имеют целью примирить общество со злом, творимым преступностью. Безусловно, этого принять нельзя. По меткому замечанию немецкого криминолога Франца Фильзера, такие теории являются «парализующим ударом», порождающим дегенерацию криминологической мысли. Таким образом, преступность представляет собой социальную патологию, а криминология призвана содействовать просвещению общественного сознания в плане невозможности с нею мириться. Во-вторых, не выглядит перспективной мысль отказаться от поиска причин преступности и перейти к изучению корреляционных зависимостей. С важно, как мы назовем установленный факт: то ли причиной (или условием), то ли криминогенным фактором; то ли причинной, то ли корреляционной зависимостью. Но по сути отказ от Установления причин преступности как проблемы науки криминологии означает откат в прошлое криминологии, возврат к

257

Criminology Today (Криминология сегодня)

теории факторов, которая была хороша в период первоначального накопления криминологического капитала. Поэтому весьма продуктивной кажется мысль Д. А. Шестакова о том, что развитие вопроса о причинах преступности должно идти в направлении выделения из всего причинного комплекса такого количества факторов, которыми можно управлять в конкретных условиях места и времени. В-третьих, тезис об осознании миром неэффективности, неадекватности традиционных форм социального контроля вообще над преступностью в особенности выгладит не более чем благое пожелание (известно, какая дорога вымощена ими). Да, ученые говорят о кризисе наказания (М. Ансель, Н. Кристи и др.), но при этом они не призывают отказаться от наказания вообще и лишений свободы в частности. Отказ от смертной казни — особая проблема, так как этот вид наказания является экстраординарной и потому временной мерой. Нет ни одной страны в мире, даже в которой этот тезис был провозглашен, в которой бы вместо «традиционных» форм использовались «постмодернистские». В действительности реальная уголовная политика — политика манипулирования формами и средствами принуждения (ужесточение, смягчение, исключение), и в обозримом будущем она останется неизменной. Прогрессивное движение от «войны к миру» и к «сокращению вреда» (термины Я. И. Гилинского) — это не что иное, как примеры такой политики. Реальной альтернативы наказанию за преступление не существует (при условии, конечно, что не изменится дефиниция преступления). И даже появление во многих странах мира так называемых альтернативных санкций является примером совершенствования института наказания, потому что они по-прежнему состоят из лишений и правоограничений и применяются до тех пор, пока заключенный оправдывает «надежды». Упреки же в адрес России в том, что она в плане уголовной политики стремится «мочить» и «в морду», несправедливы, так как действующий УК РФ 1996 г. по жесткости уступает уголовному законодательству многих зарубежных стран.

258

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1(1) 2001 г.

Выступление проф. В. В. Колесникова (Санкт-Петербургский университет МВД РФ) было посвящено вопросам развития и институционализации новой отрасли отечественной криминологической науки — экономической криминологии. Он, в частности, остановился на двух аспектах: Г) актуальность использования зарубежного опыта и интернализации некоторых научно продуктивных идей и подходов, сформулированных западными экономистами в области криминологической теории; 2) определение приоритетных научных направлений исследований в рамках формируемой специфической области знаний — экономической криминологии. В отношении первого блока проблем В. В. Колесников привел в качестве примера методологические разработки американского экономиста, лауреата Нобелевской премии (1992) Гэри Бейкера (Gary Becker), посвященные дихотомии «пре1 ступление — наказание». По словам Беккера, именно экономический подход дает целостную схему для понимания человеческого поведения. Он первым заявил, что преступление является всего лишь еще одной профессией, выбираемой некоторыми индивидами на совершенно рациональных основаниях: с учетом ожидаемых выгод от преступных деяний, ожидаемых издержек вероятного ареста и наказания и, наконец, своего субъективного отношения к риску быть пойманным и наказанным. Более того, политика, направленная на борьбу с нелегальной (включая криминальную) деятельностью, есть, по Беккеру, часть проблемы оптимизации распределения ресурсов. При этом разработки последователей Беккера (Эрлих, Стиглер) позволяют сегодня применять статистические методы эконометрической обработки данных, проводить расчеты экономической эффективности системы мер наказания преступников. Все это, по мнению В. В. Колесникова, может и должно быть востребовано в отечественной криминологической науке, в том числе в рамках анализа экономической преступности. Crime and Punishment // Joum. Polit. Econ 1996.Vol. 76, №2 Экономический анализ и человеческое поведение // THESIS.1993. Т.1,вып. 1- С. 38; и др.

259

Criminology Today (Криминология сегодня)

По второму блоку проблем выступающим отмечено, что в числе наиболее актуальных задач развития криминологической науки сегодня на первый план выдвигается определение приоритетных научных направлений исследований в области экономической криминологии. Разработка теории экономической криминологии предполагает сосредоточение внимания ученых на следующих задачах: определение границ предмета экономической криминологии; обоснование подходов к квалификации преступлений в качестве экономических; определение системы ключевых признаков экономической преступности; комплексное изучение личности экономического преступника, включая, например, формирование криминологического портрета бизнесмена-делинквента; определение допустимости рассмотрения в качестве объекта криминологических исследований системного образования «криминальная экономика»; характеристика причинного комплекса экономической преступности, в том числе анализ системы социальных противоречий, детерминирующих преступное поведение в сфере экономической деятельности (феномен аномии и др.); формирование концептуальных основ политики общесоциальной и специальной превенции преступности в сфере экономической деятельности; научное обоснование мер по вытеснению и (или) элиминированию видов девиантного и деликвентного поведения в сфере предпринимательства. А. Л. Сморгунова (студентка юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета) отметила, что в современной криминологической науке вопросу о политической преступности уделяется недостаточно внимания, не существует концепций, которые бы давали четкое определение данному явлению, в полной мере объясняли его сущность. Такое положение имеет много причин. Понятие политической преступности не может быть универсальным для государств с различными политическими системами и режимами. То, что в одной политической системе может квалифицироваться как политическое преступление, в другой предстанет как героический подвиг. В отечественной криминологии основное внимание уделяется одному из аспектов политической 260

___

Криминология: вчера, сегодня, завтра №1 (!) 2001 г.

преступности — политическому террору, который представляет собой преступные деяния власти против собственного народа, совершаемые с целью поддержания и укрепления существующей политической системы путем уничтожения, запугивания, изоляции мнимых или действительных противников режима. В современной истории к политическому террору чаще всего прибегают нестабильные тоталитарные политические режимы с крайне низким уровнем легитимности власти или же стабильные, но искусственно изолированные от внешнего мира идеологизированные государства. Управление в этих государствах невозможно без постоянного устрашения, уничтожения людей, приверженных иной идеологии, чем та, которая искусственно господствует в обществе. Главная особенность и опасность политического террора состоит в том, что он зачастую оказывается безнаказанным, а это порождает негативные явления в обществе, например, нежелание и боязнь противостояния насилию со стороны государства или со стороны каких-либо социальных групп и отдельных личностей. Все это способствует развитию преступности, особенно таких ее видов, как организованная преступность и коррупция. В России важно изучать данную проблему более углубленно, поскольку репрессивная деятельность советского тоталитарного государства стоила жизни более чем 60 млн человек; актуален вопрос о реабилитации жертв политического режима. Президент Криминологического клуба, проф. Д. А. Шестаков (Санкт-Петербургский государственный университет) обратил внимание на то, какую роль играет сегодня в развитии криминологии санкт-петербургская школа. В настоящее время научной деятельностью в области криминологии в Санкт-Петербурге заняты В. Н. Бурлаков, Б. С. Волженкин, Я. И. Гилинский, Г. Л. Касторский, В. В. Колесников, Е. А. Костыря, С. Ф. Милюков, В: В. Орехов, Н. И.Пишикина, Д. В. Ривман и др. Сегодня этот город — место криминологических дискуссий, здесь систематически проходят семинары и конференции, в которых участвуют специалисты как из разных регионов России, так и зарубежья. 261

Criminology Today (Криминология сегодня)

В последней четверти XX в. санкт-петербургскую криминологическую школу отличали стремление к «переоценке ценностей», критика устоявшихся взглядов на преступность и на противодействие ей. Школой формируются нетрадиционные представления о преступности (преступность — не «явление, заключающееся в совокупности преступлений»), развивается критика института уголовного наказания (среди представителей санкт-петербургской школы имеется больше сторонников безоговорочной отмены смертной казни и значительного ограничения применения лишения свободы, чем в других криминологических центрах), ставится вопрос о криминологической оценке деятельности государства, и в частности об оценке государственного террора, развивается теория отклоняющегося поведения и др. В санкт-петербургской школе формируются новые отрасли криминологии: семейная криминология, политическая криминология, криминология закона (Д. А. Шестаков), экономическая криминология (В. В. Колесников), виктимология (Д. В. Ривман, В. С. Устинов), криминология личности (В. Н. Бурлаков), теологическая криминология (Г. Л. Касторский). Обсуждение вышеобозначенной темы показало, что отечественная криминология занимает достойное место в мировом криминологическом процессе и, опираясь на российские научные традиции, своевременно реагирует на общественные изменения. В. И. Бурлаков, доктор юридических наук, профессор; А. Л. Сморгунова, студентка Санкт-Петербургского государственного университета; Д. Л. Шестаков, доктор юридических наук, профессор. © В. Н. Бурлаков, А. Л. Сморгунова, Д. А. Шестаков, 2001

262

Криминология средств массовой информации Сообщение о мартовском семинаре Криминологического клуба

В марте 2000 г. состоялось заседание Санкт-Петербургского криминологического клуба на тему «Криминология средств массовой информации». С докладом «Преступность в сфере массовой информации: уголовно-правовой и криминологический аспекты» выступил член клуба, доктор юрид. наук, проф. Г. Я. Горшенков (Сыктывкар). Приводим краткое изложение его доклада. В специальной литературе встречаются два термина — «средства массовой информации» и «средства массовой коммуникации»; в юридической литературе они, как правило, выступают синонимами; в уголовном законодательстве используется только один из них— «средства массовой информации». В ст. 2 Закона РФ «О средствах массовой информации» (далее — Закон) под средствами массовой информации (далее — СМИ) понимаются периодические издания, радио-, теле-, видеопрограммы, кинохроникальные программы, а также «иная форма периодического распространения массовой информации». В ст. 24 Закона определены «иные средства массовой информации». Понятия «форма» и «средство», судя по содержанию той и другой нормы, следует рассматривать как синонимические. Правила, установленные Законом для периодических печатных изданий, применяются в отношении таких периодических изданий, которые распространяются тиражом не менее тысячи экземпляров, в том числе созданных с помощью компьютеров и (или) хранящихся в их банках и базах данных. Таким образом, «средства массовой информации» выступают частью более широкого круга технических средств — средств массовой коммуникации. Часть названных средств составляют средства компьютерной информации. Использова263

Криминология средств массовой информации

ние тех и других средств в системе информационного обеспечения общества образует соответствующие символические коммуникативные сферы — компьютерной и массовой информации. Сфера компьютерной информации может быть определена как «совокупность общественных отношений, возникших при формировании и использовании компьютерной информа1 ции». Сфера массовой информации соответственно может быть представлена как совокупность общественных отношений, которые возникли при поиске, формировании и распространении информации на неопределенный (неустановленный, неограниченный) круг лиц. На указанные сферы общественных отношений распространяется воздействие сложившейся в обществе системы социального регулирования, в том числе и подсистемы правового регулирования, в которой используются и уголовно-правовые средства. Определенный вид компьютерной информации находится в собственности физических, юридических лиц, т. е. включается в состав их имущества, и на эту информацию распространяется действие законодательства. Компьютерная информация охраняется уголовно-правовыми запретительными нормами, рассматривается как предмет преступного 1 посягательства, а вычислительная техника и соответствую- •] щие технологии — как предмет и орудие компьютерных преступлений (гл. 28 УК РФ). В отличие от компьютерной информации, к которой может быть ограничен доступ, массовая информация носит открытый характер, т. е. является общедоступной. Но массовая информация может быть использована в преступных целях (в том числе буквально и как метод массового поражения). С помощью СМИ могут быть совершены самые разные преступления. Вспомнив хотя бы мошеннические деяния, совершенные с использованием СМИ, в результате которых около 10 млн 2 россиян оказались пострадавшими. Но только в некоторых 1

Щипков А. Г. Компьютерная преступность и государственные интересы // Преступность и власть: Материалы конференции. М., 2000. С. 38. 2 За двумя Мавроди погонишься — ни одного не поймаешь // Комсомольская правда. 1999. 5 февр.

264

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

деяниях факт использования СМИ имеет юридическое значение. К таким деяниям относятся: клевета (ч. 2 ст. 129 УК РФ), оскорбление (ч. 2 ст. 130 УКРФ), неприкосновенность частной жизни (ст. 137 УК РФ), публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации (ч. 2 ст. 280 УК РФ), возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды (ст. 282 УК РФ), публичные призывы к развязыванию агрессивной войны (ст. 354 УК РФ). В приведенных деяниях уголовно-правовой признак — «использование средств массовой информации» — является либо обязательным (ст. 137, 282, УК РФ), либо дополнительным (ч. 2 ст. 129; ч. 2 ст. 130; ч. 2 ст. 280; ч. 2 ст. 354). Эти деяния в зависимости от конкретных обстоятельств могут быть отнесены к категории преступлений небольшой тяжести или средней тяжести. Учитывая имеющие место разнообразные факты использования СМИ в преступных целях, осуществления преступных посягательств на лиц, причастных к поиску, подготовке, распространению массовой информации, деяний, совершаемых самими этими лицами, можно классифицировать все эти деяния по характеру уголовно-правового института, например: а) преступления против личности (ст. 135, 137 УК РФ); б) преступления, совершенные в сфере экономики (ст. 159, 182-183 УК РФ); в) преступления против общественной безопасности и общественного порядка (ст. 237, 240, 242 УК РФ); г) преступления против государственной власти (ст. 280, 282 УК РФ); д) преступления против мира и безопасности человечества (ст. 354 УК РФ). Сфера массовой информации, как любая другая сфера общественной жизни, имеет определенные особенности, которые в свою очередь обусловливают и особенности преступности. Природа этих особенностей объясняется функционированием института массовой информации, специфическими свойствами современных массово-коммуникативных технологий. Эти технологий направлены на обеспечение нормального функционирования общества, однако вместе с тем представляют для общества и немалую угрозу, которая, в частности, порождает 265

Криминология средств массовой информации

серьезную проблему информационно-психологической безопасности населения. Манипулирование людьми с помощью различных средств и технологий информационно-психологического воздействия стало чрезвычайно распространенным в обществе явлением. Угроза информационно-психологической безопасности личности и поиск возможностей психологической (и, добавим, правовой) защиты от механизмов ее действия «становятся не только теоретической проблемой, но и насущной потребностью социальной практики и повседневной жиз3 ни человека». Воздействие СМИ на сознание и волю людей может носить умышленный или неосторожный характер. Таким образом, в зависимости от особенностей массово-информационных технологий, умысла или неосторожности участников общественных отношений в сфере массовой информации определяется и характер процессов криминальной мотивации и виктимизации. В частности, можно выделить несколько типов, или моделей, причинно-следственных связей основных субъектов правоотношений, обусловленных функционированием СМИ. 1. Прямое, адресное (личное) вредоносное воздействие (преступное посягательство) на конкретное лицо — «поражение жертвы». К таким деяниям может быть отнесена, например, клевета (ч. 2 ст. 129 УК РФ). «Поражение жертвы», особенно в политических целях, в России стало чрезвычайно распространенным явлением. Сегодня фабрикация компромата настолько разработана, что специалисты, изучающие данный феномен, констатируют: реализация политического компромата через СМИ осуществляется по определенным принципам, выработанной с годами методике. 2. Близкой по сущности к сформулированной и рассмотренной модели массово-информационного воздействия на жертву представляется вторая модель — вовлечение жертвы в биопсихосоциальные отношения с преступником — «приманка жертвы». Примером тому могут служить рекламные и по3 Грачев Г. В. Информационно-психологическая безопасность личности: состояние и возможности психологической защиты. М., 1998. С. 4.

266

___

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

добные им объявления, публикуемые в СМИ — о приглашении на работу, в том числе в увеселительные заведения, об оказании услуг, в том числе интимных; о приглашении участвовать в различных акциях, и т. п. 3. Следующая модель причинно-следственных связей преступлений, совершаемых в сфере массовой информации, основана на известном в теории массовой коммуникации, социальной психологии и журналистике дисфункциональном «эффекте бумеранга». Мы назвали ее «самонаведение жертвы». Так, в результате помещаемого, например, в газете объявления типа «продаю», «куплю», «познакомлюсь» гражданин как бы ориентируют потенциального преступника на совершение деяния. 4. Эффект «подсказки» или провоцирования преступника имеет место и в другом случае — «стимуляции преступника». В данной ситуации главным стимулирующим деяние фактором рассматривается инициатива не потенциальной жертвы, а органа (субъекта) массовой информации. Мы имеем в виду такие, в частности, публикации, которые подробно излагают способы совершения преступлений, методы и методики раскрытия преступлений и расследования уголовных дел, указывают обстоятельства, облегчающие совершение преступления, либо воздействуют на психику людей, возбуждая в некоторых из них желание самому совершить те или иные действия, несмотря на уголовно-правовой запрет. 5. Следующую модель взаимосвязей мы определили как «стимуляция жертвы». Она напоминает одну из рассмотренных ранее аналогичных моделей — «приманку жертвы». Однако в данной ситуации у объекта массовой информации отсутствует виктимизирующая цель. Стимулирующее воздействие на жертву осуществляется в силу эксцитативного характера информации, т. е. возбуждающей чувства адресата, особо привлекающей его внимание, вызывающей повышенный интерес к ее содержанию. Массово-информационная специфика преступности, ее причин обусловливает и соответствующую особенность предупредительного воздействия на преступность, осуществляе267

Криминология средств массовой информации

мую в сфере массовой информации. В задачу настоящего доклада не входит освещение этого сложного вопроса, однако некоторые предложения хотелось бы высказать. Например, требует разрешения проблема эффективности уголовно-правовой нормы как важного элемента в механизме правового регулирования в сфере массовой информации. В частности, представляется целесообразным скорректировать признак «массово-информационного воздействия». Известно, что юридическим понятием «средства массовой информации» охватываются далеко не все фактические источники массовой информации. В их число, например, не включаются периодические печатные издания тиражом менее тысячи экземпляров, листовки и др., хотя эти фактические СМИ способны причинить не менее опасный вред личности, государству и обществу в целом, будучи использованы в качестве орудия воздействия на сознание, волю людей. Особую опасность для информационного обеспечения общества представляет использование в антигуманных, общественно опасных целях сети Интернет. Очевидно, следует расширить перечень средств информации неопределенного круга лиц, предусмотренных законодательством в качестве «средств массовой информации», или ввести в уголовное законодательство новый термин — «средства информации неопределенного круга лиц», охватив им предполагаемые источники информации массовых аудиторий, которые могут быть использованы в качестве орудия преступного посягательства. Представляется возможным скорректировать оценку уголовно-правового признака «использование средств массовой информации». В современном уголовном законодательстве этот признак, во-первых, предусматривается либо как обязательный, либо как дополнительный, во-вторых, либо отождествляется с признаком «публичности», либо определяется по отношению к этому признаку как более значимый. Публичная информация носит открытый, непосредственный характер и адресуется относительно определенному кругу лиц — присутствующей публике, небольшой аудитории. Массовая информация имеет опосредованный характер и адресуется 268

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

неопределенному кругу лиц — не десяткам и даже не тысячам, а многим миллионам граждан. При условии, что люди чрезвычайно доверительно относятся к печатному, электронному слову, заведомо ложные сведения, порочащие честь, достоинство конкретного гражданина, воспринимаются ими «как истина в последней инстанции». При этом необходимо учитывать эффект массового восприятия: то, что можно объяснить одному человеку, группе лиц, невозможно сделать в отношении большой массы людей. К тому же восприятие первого слова, сказанного в прессе (второго, опровергающего, может и не последовать вовсе), далеко не всегда поддается переориентированию. Перспективна идея разработать концепцию, а на ее основе — программу предупредительного воздействия на преступность в сфере массовой информации, определив приоритетные направления этой многоаспектной деятельности. В частности, необходимо дифференцированно относиться к СМИ, через которые реализуются интересы, потребности государственных и негосударственных субъектов социального управления, общения. Также как невозможно переориентировать, например, от сферы коммерческого досуга к сфере уголовной политики негосударственные СМИ, трудно себе представить, что государственные СМИ могут быть использованы в целях обеспечения коммерческого досуга. Хотя в современных условиях «инфляции» государственной власти такой абсурд вполне возможен. При разработке названной концепции и соответствующей программы необходимо обратить внимание на проработку особой системы сдержек и противовесов. Например, в порядке ст. 14 Федерального закона «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» от 3 июля 1998 г, целесообразно разработать комплекс правовых, материально-финансовых, организационно-технических и иных мер по защите несовершеннолетних от средств массовой информации, причиняющих вред их нравственному и духовному развитию; предусмотреть в местном бюджете целевые выделения необходимых для этого средств. 269

Криминология средств массовой информации

Любая, даже выдающаяся по исполнению программа противодействия преступности обречена стать памятником научной письменности без глубокого осознания органами государственной и муниципальной власти необходимости политического и финансового обеспечения ее выполнения. В прениях по докладу выступили члены и гости Криминологического клуба. Профессор В. Н. Бурлаков (Санкт-Петербургский университет МВД РФ) отметил, что прозвучавший доклад по содержанию может претендовать на краткое изложение самостоятельного научного направления в российской криминологии — криминологии СМИ. В предмет этого направления входит изучение негативных последствий деятельности СМИ, в частности: а) совершение общественно опасных деяний путем психического «вторжения» в личность или общественное сознание (доведение до самоубийства посредством травли в СМИ, пособничество массовому мошенничеству); б) формирование криминогенных стереотипов поведения, выступающих факторами конкретных преступлений (пропаганда насилия и т. п.); в) использование СМИ в качестве средства совершения преступлений (при распространении клеветнических измышлений и т. п.). Для обобщающей характеристики таких последствий лучше использовать специальный термин — «преступность СМИ», который может быть введен в криминологический оборот. Социологический взгляд на характер отношений общества и СМИ доминировал в выступлении В. В. Гольберта (СанктПетербургский филиал Института социологии РАН). Он, в частности, отметил, что хотя в докладе Г. Н. Горшенкова прозвучало немало интересного касательно заявленной темы, однако не было освещено еще очень многое. В частности, остается неясным мнение автора по поводу отношений спроса и предложения между СМИ и зрительско-читательской аудиторией: или показ насилия в большей степени ориентирован на спрос, или же, в силу специфики современного рынка, спрос формируется и «подгоняется» под уже готовое предложение. История России конца XX столетия показывает, что перекосы то в ту, то в другую сторону постоянно имели место.

270

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

Так, в эпоху «поздней перестройки» «гнать чернуху» было действительно модным. Перекос в пользу показа негативных сторон действительности нашел отражение и в тенденции к «пугательным» мифам о преступности вместо столь характерной для нашей милиции в предыдущие и последующие времена склонности к мифам «убаюкивающим». Однако времена изменились, и сегодня обращать внимание лишь на одну из двух противостоящих тенденций в освещении действительности в СМИ означает жить вчерашним днем, выпячивать одну проблему путем умолчания о другой и упускать из виду ряд типичных диспропорций в подаче официальной информации общественности. Подобная постановка проблем приводит к стереотипизации научного понимания реальности. Стереотипизация же означает исключение из поля зрения альтернативных подходов, открывающих доступ к осмыслению, возможно, более актуальных проблем (критико-крицинологический анализ СМИ называет это, например, «prime definitions» или «referential framework»), которыми задаются 4 идеологические рамки в постановке и осмыслении проблем. В данном конкретном случае речь может идти о «невидении» реставрации некоторых малоприятных элементов доперестроечной действительности, к которым относится сочинение реляций об успехах существующей на данный момент власти. Далее, вызывает сомнение тезис об отсутствии «положительного героя» на экране и страницах СМИ. Интересно было бы подробнее узнать о технике продвижения положительных героев на экран и страницы. Имеется ли в виду восстановление доктрины и практики соцреализма и установление квот на показ «негатива» и «позитива»? Кто был бы уполномочен контролировать соблюдение таких квот? Подразумевается ли применение санкций за их несоблюдение? Решить данную проблему Г. Н. Горшенков предлагает, в частности, путем подачи положительной информации по муниципальным каналам, финансируемым из местного бюджета. 4

Hall S., Critctier С, Jefferson Т., Clarke J., Roberts B. Policing the CrHs. Мugging, the State, and Law and Met London, 1978. 271

Криминология средств массовой информации

Слабость такого рода предложений связана с тем, что местный бюджет все-таки не является «резиновым», и расширение финансирования новых социальных программ всегда будет осуществляться за счет сокращения прежних. Слово «квоты» применительно к балансу между положительной и отрицательной информацией наводит на дальнейшие критические размышления. Скажем, возникает вопрос об установлении баланса между защитой свободы слова и защитой населения от пропаганды насилия. Ведь основная проблема состоит собственно не в том, как подавить пропаганду насилия (сделать это можно легко и быстро), а в том, как это сделать без существенных ограничений свободы слова и права граждан на информацию. Налицо конфликт правовых ценностей, и очень сомнительной представляется возможность решения его догматически-правовым путем криминализации, декриминализации, выделения составов в особый раздел Особенной части УК и т. п. Уголовное право — весьма малопригодный инструмент для решения подобных проблем. Оно способно в лучшем случае выполнить «сигнальную» функцию, т. е. продемонстрировать неодобрение законодателем некоторых образцов поведения. Не впадая в чрезмерную казуистику, отметим, что уголовное право не способно дать ответ на вопрос, с какого момента ограничение свободы слова в интересах защиты от пропаганды насилия (или наоборот, ограничение защиты в интересах свободы) нарушает баланс между этими правовыми ценностями и наносимый вред превышает пользу. Абстрактностью правовых норм обусловлено то, что они, как и библейские заповеди, способны наметить лишь общий подход, но не конкретные решения. Проблема относится, таким образом, более к сфере экспертизы конкретных случаев и потому носит скорее экспертный и технический, нежели правовой и догматический характер. Уголовное законодательство в отношении «ложной рекламы», скажем, открывает возможность привлечения к ответственности и за изображение тигра в бензобаке в рекламе фирмы «Shell». Подобного рода глупости возможны в резуль-

272

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

тате буквального применения уголовно-правовых норм, проистекающего из примата абстрактных норм перед конкретным (экспертным) анализом. Еще менее уголовное право пригодно к установлению баланса между нейтрализующим (профилактическим) и стимулирующим (криминогенным) воздействием показа сцен насилия. Первое, согласно концепции катарсиса, состоит в том, что потенциальный преступник «изживает» свою агрессию перед экраном, чем предотвращается ее осуществление в реальной жизни. Второе состоит в поведенческом «копировании» насилия, чем обусловлена так назывемая copycut crime. Устанавливая ответственность за показ насилия, уголовные и прочие правовые нормы снижают его как предполагаемый нейтрализующий, так и ожидаемый стимулирующий эффект. Между тем преобладание того или иного в 5 реальности не является доказанным, что опять же повышает значимость экспертно-технических аспектов проблемы. Проблема состоит скорее не в недостаточности либо неадекватности уголовно-правового регулирования так называемой преступности СМИ, а в чрезмерности ожиданий от такого регулирования параллельно с пренебрежением иными подходами — просветительскими, воспитательными, экономическими, политическими и т. д. При этом следует учитывать, что, согласно закону «нулевых сумм», ресурсы, направляемые на осуществление репрессии, изымаются из иных институциональных систем общества. В заключение выступления В. В. Гольберт подчеркнул, что наряду с полезной и интересной информацией в докладе Г. Н. Горшенкова наблюдался ряд «белых пятен» и перекосов: в пользу защиты населения от СМИ, в ущерб защите СМИ от политической, экономической зависимости и эксцессов регулирования; в пользу позитивистских концепций преступности и в ущерб концепциям конструкивизма; в пользу концепции стимулирования насилия его показом и в ущерб концепции катарсиса; в пользу уголовно-правового оптимизма и в ущерб критическим подходам к анализу преступности и Boers К. Kriminalitatsfurcht. Hamburg, 1991. 273

Криминология средств массовой информации

контроля над ней. Названные перекосы в сумме образуют консервативную парадигму, непропорционально и неоправданно занимающую гегемониальную позицию в отечественной криминологии. Президент Криминологического клуба проф. Д. А. Шестаков (Санкт-Петербургский государственный университет) отметил своевременность исследований Г. Н. Горшенкова и подчеркнул, что при сложившихся в России к началу третьего тысячелетия экономическом устройстве и политическом режиме население оказалось в известном смысле в заложниках у «массовой информации», распространяемой на средства и в интересах немногочисленной сверхбогатой части общества. Д. А. Шестаков поддержал употребленный В. Н. Бурлаковым в дискуссии по докладу термин «преступность массовой информации», хорошо согласующийся со складывающимся в рамках санкт-петербургской криминологической школы новым пониманием явления преступности (преступность — не «явление, состоящее в сумме преступлений», преступность — свойство общества воспроизводить преступления). За термином «преступность массовой информации» стоит свойство массовой информации плодить преступления. Преступность современной массовой информации находит выражение, в частности, в ее бездуховности, обусловливающей воспроизводство бездуховности общества, которая в сочетании с происходящей в России всеобщей коммерциализацией ведет к росту корыстной составляющей «преступного множества». С использованием СМИ сегодня совершаются различные преступления: клевета, оскорбление и пр. Кроме того, выполняя заказ своих хозяев, СМИ — разумеется, не в одной лишь России — иногда пособничают преступной деятельности, как это было, например, во время преступной агрессии НАТО на Балканах. В других случаях они препятствуют восстановлению правопорядка, что происходило по ходу вооруженного конфликта в Чечне в 1995-1996 гг. Правоохранительные органы на преступность массовой информации практически не реагируют. Д. А. Шестаков также указал на необходимость «криминологического контроля» за массовыми коммуникациями, о котором он писал ранее. Противоречие между свободой слова и

274

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

преступностью массовой информации может быть преодолено посредством систематически распространяемой по тем же каналам массовой информации юридической, в том числе уголовно-правовой, оценки выступлений в печати, по радио, телевидению и т. д. Профессор В. В. Колесников (Санкт-Петербургский университет МВД РФ) остановился на вопросе о существовании специфического причинного комплекса, обусловливающего такое явление, как свойство СМИ порождать преступность либо выступать в качестве particeps criminis (лат. — участника (соучастника) преступления). Было отмечено, что в основе социально деструктивной деятельности части современных российских СМИ лежат общие закономерности, обозначившиеся в процессе общественных трансформаций последнего десятилетия. К числу наиболее глубинных причин системного характера следует отнести, во-первых, наличие существенных дисфункций традиционных социальных институтов, проявляющихся в неспособности последних обеспечить легитимность воспроизводства как информационного продукта, так и самого информационного пространства в стране; во-вторых, отсутствие реальных достижений на пути формирования новых социальных институтов «гражданское общество» и «правовое государство», призванных уравновесить и гармонизировать существующую в обществе совокупность разнонаправленных интересов и способных, в частности, обеспечить генезис информационной инфраструктуры во благо развития социума в целом. Второй комплекс причин он раскрыл несколько подробнее. Отсутствие гражданского общества как ассоциации свободных и независимых граждан обусловливает неспособность российского социума формировать такое государство, которое бы выражало единый интегральный общественный интерес, а не преследовало бы узкопрагматические цели в интересах плутократии (дословно — власти богатства) как некоего конгломерата политической элиты и стоящего за ней финансового капитала. Действительно, в современной России пока нет особого структурообразующего материала, из кото275

Криминология средств массовой информации

рого, по словам П. А. Столыпина, может «вырасти» гражданское общество, — наличия у широких слоев граждан частной собственности. Это лишает нас объективной основы для формирования и правового государства с его важнейшими принципами: верховенством права, равенством всех перед законом, разделением властей и др. Провозгласить Российскую Федерацию правовым государством, сделав соответствующую запись в Конституции (ст. 1), еще не значит реализовать на деле этот идеал. На Востоке есть выражение: от того, что сто раз произнесешь слово «халва», во рту слаще не станет!.. До тех пор пока подавляющее число россиян лишено собственности и достойной оплаты своего труда, мы будем экономически не свободны, будем экономически зависимы от государства, со всеми вытекающими последствиями. По данным академика Д. Львова, 15 % населения страны сегодня владеет 92 % национального богатства, остальные — «безлошадные»... Если гражданское общество само формирует угодное ему государство (и соответствующий политический режим), деятельность которого находится под контролем граждан и строго подчинена интересам социума, то в нашей ситуации картина обратная: граждане всецело зависят от воли государства, не имея при этом возможности оказывать какое-либо заметное воздействие на его политику и проводимый курс. Наличие таких реалий неизбежно приводит к всевластию плутократии, в том числе и в сфере национального информационного пространства, которое подчиняется ей всецело и обеспечивает не просто манипулирование общественным сознанием, а управление им. Этому «общественному бытию» вполне соответствует и характер деструктивных проявлений в СМИ, в первую очередь на TV-пространстве, — распространение искаженной, ложной либо тенденциозной информации, информационное мошенничество, информационный террор и др. За всем этим скрывается, как правило, тривиальный прагматизм, т. е. стремление отдельных «заинтересованных групп» максимизировать свою выгоду — прибыли в бизнесе либо дивиденды в политике и т. п. Конечно, даже в подобных ус276

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

ловиях можно и нужно стремиться установить правовую «канализацию» для массовых информационных потоков, обеспечить ограничения для деструктивных проявлений в деятельности СМИ, включая те из них, которые носят криминальный характер. Решить же проблему по существу можно лишь при условии проведения системных изменений в социуме, касающихся базисных трансформаций отношений собственности, приводящих к возникновению основ гражданского общества с выходом на формирование правовой государственности. Для диалектически мыслящих социологов и криминологов наиболее приемлемым является подход, при котором преступные формы поведения вытесняются социально приемлемыми, социально одобряемыми видами. Безусловное доминирование таких видов в деятельности СМИ, в их modus vivendi станет объективно возможным при вытеснении существующих переходных форм государственности формой правовой государственности. Профессор С. Ф. Милюков (Санкт-Петербургский университет МВД РФ), выразив согласие с основными положениями доклада, в то же время высказал мнение о целесообразности выделения в Особенной части УК РФ самостоятельного раздела «Преступления в сфере оборота информации». Дело в том, что имеющаяся в ныне действующем УК гл. 28 «Преступления в сфере компьютерной информации» не вписывается в родовой объект преступлений из раздела IX УК «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка». В вышеназванный новый раздел УК можно было бы поместить и другие статьи, предусматривающие ответственность за посягательства на информационные отношения в целом. Речь идет о ст. 140, 144-155, 189, 283-284, 311 УК РФ. Кроме того, С. Ф. Милюков обратил внимание на такое мало изученное в криминологии и социальной психологии явление, как воздействие информации, транслируемой СМИ, на тех лиц, которые не являются конкретными пользователями и даже сознательно уклоняются от получения информации через них. Данный факт, который можно условно назвать информационным «заражением», в осознанной или неосознан-

277

Криминология средств массовой информации

ной передаче каких-либо сведений пользователями СМИ другим лицам (родственникам- сослуживцам, обучаемым, случайным собеседникам). Ясно, что такой вторичный информационный продукт может нести в себе криминогенный заряд. Мало того, этот заряд может приобретать «кумулятивный» эффект за счет вольного или невольного искажения информации человеком-«передатчиком». Это следует иметь в виду при прогнозировании эффективности возможных законодательных и иных ограничений в распространении вредной (в криминологическом смысле) для отдельных социальных групп вербальной, изобразительной и другой информации. Доцент О. В. Лукичев (Санкт-Петербургский университет МВД РФ) подчеркнул, что один из гарантов социально-политической безопасности общества, защиты свободы, чести и достоинства личности — СМИ. Отражаемое и формируемое СМИ общественное мнение в нашей стране — явление сложное и противоречивое. Независимость наших СМИ относительна, хотя она и признана законом. Для всех сегодня очевидно, что СМИ представляют широкий спектр оценок и мнений острокритических и противоположных в отношении различных сфер общественной жизни. Российское государство, стремящееся стать демократическим, должно проявить волю — оградить своих граждан от негативного воздействия СМИ. Примером этому послужит реализация ст. 46 «Запрещение пропаганды и ограничение рекламы в сфере оборота наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров» Федерального закона «О наркотических средствах и психотропных веществах» от 8 января 1998 г. В данной статье компьютерные сети впервые названы средством распространения «книжной продукции, продукции средств массовой информации». О. В. Лукичев обратил внимание и на то, как часто мы опаздываем и не корректируем наши законы в соответствии с теми международными правовыми актами, которые сами ратифицируем. Так, реклама наркомании и незаконного оборота наркотиков в российской информационной системе Интернет носит крайне разнузданный характер и демонстрирует откровенный нигилизм по отношению к закону, не говоря уже о

278

___

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

нравственности. В начале 70-х годов наша страна ратифицировала Конвенцию ООН о психотропных веществах, в которой оговаривается недопустимость рекламы наркотиков в СМИ, одним из которых является глобальная сеть Интернет в российском секторе. Игнорируя предписания международного права, мы не удосужились внести эти цивилизованные правила в законы «О средствах массовой информации», «О государственной поддержке средств массовой информациии», «О книжной продукции», «О рекламе» и другие законодательные акты. С. В. Максима (адъюнкт Санкт-Петербургского университета МВД РФ) остановилась на вопросе терроризма и СМИ. Сегодня общепризнанным является тот факт, что терроризм — это одна из важнейших проблем, стоящих перед всем международным сообществом. Борьба с ним требует разработки комплексных подходов и единых методик противостояния террористическим проявлениям. Терроризм становится все более глобальным явлением и в связи с активной реакцией на его проявления СМИ, которые в первую очередь интересуются событиями, способными напугать, произвести сенсацию. Явление терроризма породило множество «шутников» — лиц, делающих ложные извещения о подготовке акта терроризма. Такие действия не единичны и о них постоянно сообщается в СМИ. В основном эти действия совершаются из хулиганских побуждений. В судебной практике хулиганскими побуждениями принято считать внутреннюю потребность, не вызванную внешними обстоятельствами, причинить зло, напакостить, заставить людей испытать страх, тревогу, утвердиться в своем самомнении в глазах других «неординарной личностью». Эти действия чаще совершаются несовершеннолетними по ничтожному поводу, например, нежеланию участвовать в учебном процессе, сдавать экзамен или писать контрольную работу. Количество таких сообщений с каждым годом увеличивается, среди «преступников» подобного рода в последнее время встречаются даже семи-, восьмилетние. Большой вред относительно этого аспекта приносят публикации и различного рода заявления в СМИ. Они только провоцируют рост аналогичных деяний, подталкивая подрос279

Криминология средств массовой информации

тков к подражанию, стремлению доказать свою значимость. Ведь роль террориста намного значительнее и престижнее в молодежной среде, чем роль простого хулигана. В некоторых СМИ даже указывается на отсутствие у правоохранительных органов необходимого оборудования (записывающих устройств, фоноскопической аппаратуры), действенных способов и средств для обнаружения виновных лиц, что толкает многих подростков на «пробы» своего геройства. При разработке направлений борьбы с терроризмом стоит приглядеться к имеющемуся опыту работы антитеррористических служб различных стран мира и, учитывая специфику нашей страны, использовать все его положительные моменты. Сюда можно отнести следующее: 1) недопущение идеологического оправдания террора под знаменами «защиты прав нации», «защиты веры» и т. п.; развенчание терроризма всеми силами СМИ; 2) специальные психологические операции СМИ, подающие подавление терракта как трагическую необходимость и противопоставляющие «черноту» террора чистоте тех, кто с ним борется; восхищение террористами в СМИ и призывы «войти в положение» абсолютно недопустимы, поскольку общественно опасны. К. Г. Сварчевский (адъюнкт Санкт-Петербургского университета МВД РФ) отметил, что криминогенные факторы социальной среды, влияющие на формирование личности несовершеннолетнего, способны в сочетании с конкретной жизненной ситуацией детерминировать у него преступное поведение. СМИ являются сегодня, пожалуй, наиболее негативным фактором, оказывающим десоциализирующее влияние на личность подростка, порождая устойчивые социальные деформации. Просмотр телепередач, теле- и видеофильмов — самая распространенная форма досуга среди несовершеннолетних. Результаты социально-психологических исследований показывают, что в среднестатистической семье телевизор работает до семи часов в сутки: на каждого члена семьи в среднем приходится по четыре часа. В результате к моменту окончания средней школы ребенок просматривает около 8 тыс. сцен с убийствами, 100 тыс. — с другими преступными действиями.

280

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

Проблема влияния телевизионной информации на формирование личности несовершеннолетних приобретает особую актуальность, и прежде всего в контексте роста такого явления, как корыстная направленность. Последняя, согласно специальным исследованиям, положительно коррелирует с числом наблюдаемых подростком сцен совершения краж имущества. Состоявшаяся в Криминологическом клубе дискуссия показала, что проблема соотношений СМИ и преступности актуальна и требует дальнейшего теоретического осмысления. Большую роль при этом должна сыграть криминология.

Д. А. Шестаков, доктор юридических наук, профессор; B. Н. Бурлаков, доктор юридических наук, профессор; C. В. Максима, адъюнкт. © Д. А. Шестаков, В. Н. Бурлаков, С. В. Максина, 2001

АННОТАЦИИ

КРИМИНОЛОГИЯ: ВЧЕРА, СЕГОДНЯ, ЗАВТРА Д. А. Шестаков Одним из значимых методов научного исследования в конце XX в. стал системный анализ, который привел к размежеванию категорий «преступность» и «преступное множество» (совокупность преступлений, совершаемых на определенной территории за определенное время). Он же обусловил исследования преступности в паре с какой-либо иной функциональной системой: семейная, политическая, экономическая криминология, а также криминология массовой коммуникации. Одна из перспектив — появление криминологии закона. Закон может ослаблять преступность, но вместе с тем сам бывает криминогенным и даже преступным. Криминология должна стать наукой, во-первых, не о преступлениях, названных так свыше, а о подлинных преступлениях, значительная доля которых совершается властью, в том числе и на «законных основаниях», во-вторых, нацеленной на ограничение сферы уголовного наказания. CRIMINOLOGY TODAY Я. И. Гилинский Предлагается краткий обзор основных проблем современной мировой криминологии: статус криминологии как науки; теория и методология криминологии; преступление и преступность; динамика преступности; вопрос о «причинах» преступности; социальный контроль над преступностью. Широко используется англоязычная литература и излагается авторская точка зрения. 282

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

К ВОПРОСУ ОБ ИСТОРИИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ СМЕРТНОЙ КАЗНИ В ДРЕВНЕРУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ О. И. Лепешкина Смертная казнь была введена в 996 г., а затем отсутствовала в русском законодательстве вплоть до конца XIV в. Смертная казнь не соответствует сложившимся в Европе к началу XXI в. требованиям, предъявляемым к уголовному наказанию. ПРОБЛЕМЫ ВНУТРИСЕМЕЙНОГО ПРЕСТУПНОГО ПОВЕДЕНИЯ ЖЕНЩИН Е. А. Костыря Автор рассматривает проблему внутрисемейного преступного поведения женщин: его причины, последствия, методы превенции. Уделяется внимание и вопросам криминологической коррекции семейных отношений. К ВОПРОСУ О СУБЪЕКТЕ ДЕТОУБИЙСТВА О. В. Лукичев В статье предпринята попытка комплексного научного исследования уголовно-правовой и криминологической проблемы детоубийства. Используются касающиеся этого вопроса данные медицины (педиатрии), психологии, психиатрии. Представлены исторический и сравнительноправовой аспекты. Подробно рассматриваются следующие вопросы: сущность и значение психотравмирующей ситуации и состояние психического расстройства, не исключающего вменяемости как обстоятельств, смягчающих ответственность; неоднозначность с точки зрения нравственности, мотивов детоубийства; защита прав биологических родителей в ситуациях детоубийства при экстракорпоральном оплодотворении; сложно решаемые на практике вопросы субъекта детоубийства, и др. 283

РЕЛИГИОЗНАЯ МОТИВАЦИЯ ЭКСТРЕМИЗМА И ТЕРРОРИЗМА Т. Л. Касторский В статье анализируется влияние религиозных заблуждений на формирование мотивов преступного поведения, экстремизма и терроризма; раскрывается роль отдельных религиозных объединений в этом негативном процессе. ПРОБЛЕМЫ КРИМИНОЛОГИЧЕСКОЙ ОБОСНОВАННОСТИ НОРМ ОБ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ЛИЧНОСТИ С. Ф. Милюков Автор с криминологической точки зрения исследует подход законодателя к вопросам уголовной ответственности за преступления против личности; обосновывает необходимость внесения изменений в уголовное законодательство о преступлениях против личности. КРИМИНАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА КАК ОБЪЕКТ КРИМИНОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ В. В. Колесников Статья посвящена обоснованию принципиально нового направления в исследовании криминальных явлений в экономике: объектом криминологического изучения предлагается взять не совокупность неких отдельных экономических преступлений, а криминальную экономику в целом. Автор дает общее определение криминальной экономики, выделяет ее подсистемы, родовые признаки и характеристики, представляющие научный интерес для криминологов.

284

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 ( 1 ) 2001 г.

НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ЮВЕНАЛЬНОЙ УГОЛОВНОЙ ПОЛИТИКИ Н. И. Пишикина, Г. И. Грицай В деятельности системы государственных органов полиции всегда существует политический аспект, частью его является развитие системы этих органов. Предлагаемая публикация — об отдельных проблемах формирования ювенальной уголовной политики в современной России. ВИКТИМОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПРЕСТУПНОСТИ Д. В. Ривман Экономическая преступность складывается из экономических преступлений (преступления, совершаемые непосредственно в сфере бизнеса его участниками) и преступлений в сфере экономики (преступления, совершаемые лицами, не участвующими в бизнесе, но опосредованно нарушающими нормальное функционирование экономических отношений, например, вымогательство в отношении предпринимателей). В статье рассматриваются жертвы как элементы механизма этих преступлений. ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПРЕВЕНЦИЯ КРИМИНАЛИЗАЦИИ ЛИЧНОСТИ В. Н. Бурлаков Статья посвящена теоретическому анализу процесса криминализации личности. Системный подход позволил автору конкретизировать этапы криминализации и определить основные виды ее индивидуальной превенции. Дается определение исходных понятий, в том числе «криминогенная личность», «криминализация личности». Уточняется характеристика субъектов, основание для применения мер индивидуальной превенции. 285

НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ТЕРРОРИЗМУ: ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ И ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ С. В. Макгина Борьба с терроризмом требует разработки комплексных подходов и единых методик противостояния его проявлениям. В статье предпринята попытка показать ситуацию с терроризмом в современной России, проанализировать положительный зарубежный опыт работы полиции и спецслужб в этой сфере, а также внесены предложения по использованию этого опыта в практике правоохранительных органов нашей страны. СНАБЖЕНИЕ ГЕРОИНОМ ШВЕЙЦАРСКИХ ТЮРЕМ: ПРОЕКТ МИНИСТЕРСТВА ЗДРАВООХРАНЕНИЯ ШВЕЙЦАРИИ В. Т. Хэслер В статье описывается опыт профилактики наркомании в Швейцарии. Особое место уделено эксперименту по медицинскому назначению наркотиков их потребителям, включая заключенных в исправительных учреждениях. Приводятся количественные данные о видах потребляемых наркотиков, наступивших последствиях, динамике задержаний и приговоров. КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ ИДЕИ В ЮЖНО-АФРИКАНСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ Д. ван Зил Смит В статье описываются три основные тенденции в южноафриканской криминологической мысли: прежняя доминирующая африканская националистическая криминология, легальный реформизм и критическая криминология. Рассматриваются прогнозы относительно дальнейшего развития этих тенденций. 286

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г. ZUR Z U N A H M E DER (OFFIZIELL REGISTRIERTEN) KRIMINALITATSBELASTUNG

Н. Kury (УВЕЛИЧЕНИЕ (ОФИЦИАЛЬНО ЗАРЕГИСТРИРОВАННОГО) УРОВНЯ ПРЕСТУПНОСТИ. X. Кури) Многие страны в последние десятилетия сообщают о более или менее интенсивном росте официального уровня преступности. Это особенно характерно для бывших стран Центральной и Восточной Европы после времен политических перемен и открытия границ. Достоверность официальных данных об уровне преступности сомнительна вследствие неясной картины преступности. На кривую преступности особенно оказывают влияние преступления против собственности. По причине различий в системе уголовного судопроизводства и отличных подходов к регистрации преступлений сравнение стран представляется довольно сложным. После политических перемен десятилетней давности в Европе (особенно в Восточной Европе), изменения методов контроля преступности производить сравнение во времени и между странами очень непросто. Отношение к преступлению и наказанию, так же как и страх перед преступностью, подвержены влиянию со стороны средств массовой информации, рассказывающих о преступности и ее развитии.

SUMMARY

CRIMINOLOGY IN DEVELOPMENT D . A . Shestako v A t t h e e n d o f 20- t h c e n t u r y s y s t e m a t i c a n a l y s i s h a s b e c o m e one of the I m p o r t a n t m e t h o d s of research work. It ceased delimitation

of two. categories

«criminality» and «criminal

plurality» ( t o t a l i t y of crimes c o m m i t e d on definite t e r r i t o r y in definite period of time). It also c o n d i t i o n e d researches of criminality t o g e t h e r with some o t h e r functional systems: family, politicals, economic , theology a n d mass couimunication. O n e of the perspectives is the a p p e a r e n c e of criminology of statute. Statute can weaken criminality but at the same time can be causing criminality a n d even criminal. Criminology should become a science 1) n o t a b o u t crimes which were n a m e d so from

above,

but

about

authentic

crimes,

including

ones

c o m m i t e d o n g r o u n d s «justified b y s t a t u t e » , 2 ) t a k i n g a i m t o limitation of sphere of criminal punishment. CRIMINOLOGY TODAY Y. I. Gilinskiy The article is brief survey of the main problem s of c o n t e m p o r a r y c r i m i n o l o g y : s t a t u s o f c r i m i n o l o g y a s science; criminological theory a n d m e t h o d o l o g y ; crime a n d criminality; d y n a m i c a n d tendency of crime; a b o u t «causes» of criminality; social c o n t r o l o v e r c r i m e . A u t h o r i n t r o d u c e s his p o i n t o f view about these problems.

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г.

ТО THE QUESTION OF THE DEATH PENALTY ORIGIN HISTORY IN ANCIENT RUSSIA O. I. Lepyoshkina The death penalty was introduced de jure in 996, but then it was not provided by Russian legislation until the end of the 14-th century. The death penalty does not correspond to the demands to the punishment developed in Europe by the 21-st century. PROBLEMS OF THE WOMEN'S CRIMINAL CONDUCT IN THE FAMILY E. A. Kostyrya In this article such problems are being discussed as women's criminal conduct in their families: it's causes, consequences and prevention methods. Author also analyses methods of criminal correction of the family relations. TO A QUESTION INFANTICIDE O. V. Lukitchev

THE

SUBJECT

In the article there is the attempt to describe complex scientific research from the point of view of Criminal law and criminology on a problem of infanticide. Facts on medicine (pedonosology) problems, psychology, psychiatry are used. The historical, comparative and law aspects are shown. In particular, an essence and meaning of a situation leading to psychotrauma sindrom, status of the mental derangement are explicitly considered. The problems of safeguard of the rights of the biological parents when the fertilization is extracorporal, subjects of infanticide which are hard to decide in practice are considered as well.

289

RELIGIOUS TERRORISM

MOTIVATION

EXTREMISM

AND

G. L. Kastorskiy T h i s w o r k i s d e v o t e d t o t h e p r o b l e m o f i n f l u e n c e o f different religious delusions on the f o r m a t i o n of criminal behavior, extrehlisfn a n d terrorism. T h e w o r k shows the role of separate religious sects in this negative process. SOME PROBLEMS OF CRIMINOLOGICAL MOTIVATINS OF THE CRIMINAL RESPONSIBILITY FOR T H E CRIME S AGAINST PERSONALITY S. F. Milukov T h e a r t i c l e b y Sergey F . M i l i u k o v p r e s e n t s a n a t t e m p t o f t h e a n a l y s e s o f t h e R u s s i a n C r i m i n a l C o d e (its p a r t a b o u t c r i m e s a g a i n s t life) a n d t h e p r a c t i c e o f i t ' s a p p l i c a t i o n . S o m e n e c e s s a r y from t h e a u t h o r ' s p o i n t of view c h a n g e s of t h e c r i m i n a l prescriptions were also introduced. CRIMINAL ECONOMY AS CRIMINOLOGICALRESEARCH

OBJECT

V. V. Kolesnikov T h e article is closely c o n n e c t e d with a new direction in researching criminal events in economy. T h e subject of criminological study should not be the criminal situation in general. T h e a u t h o r gives a g e n e r a l d e f i n i t i o n o f c r i m i n a l e c o n o m y , he points but it's subsystems, basic features, their c h a r a c t e r i s t i c s , w h i c h m a y p r e s e n t s p e c i a l scientific i n t e r e s t for criminologists.

290

Криминология: вчера, сегодня, завтра № 1 (1) 2001 г SOME POLICY

ASPECTS

THE

JUVENILE

CRIMINAL

N. I. Pishikina, G. I. Gritsayi In the activity of the system of the state organs of police t h e r e i s a l w a y s a p o l i t i c a l a s p e c t . O n e o f its p a r t i s t h e t e n d e n c y of the d e v e l o p m e nt of these o r g a n s ' system. This article is devoted to some problem of the formation of the juvenile criminal policy in m o d e r n Russia. VICTIMOLOGICAL CRIMINALITY D. V. Rivman

ASPECTS

ECONOMICAL

T h e e c o n o m i c a l criminality is piled from e c o n o m i c a l crimes ( c r i m e s c o m m i t t e d d i r e c t l y i n a n o r b o f b u s i n e s s b y its participants) and crimes in an orb of economics (crime c o m m i t t e d by p e r s o n s w h o are n o t participatin g in business, but mediately breaking normal operation of economical relations, for e x a m p l e , e x t o r t i o n c o n c e r n i n g t h e b u s i n e s s m a n ) . I n t h e active victims are esteemed as members of the gear of these crimes. INDIVIDUAL

PREVENTION

PERSONALITY

CRIMINALISATION V. N. Burlakov T h i s article discusses the p r o b l e m s of theoretical analyses of the process of personality criminalisation. System a p p r o a c h g a v e t h e a u t h o r p o s s i b i l i t y t o c o n c r e t i z e all s t a g e s o f c r i m i n a l i s a t i o n a n d to define t h e m a i n types of it's individual p r e v e n t i o n . S o m e s t a r t i n g c o n c e p t s were also defined: such as criminogenic personality, criminalisation of personality. G r o u n d s , characteristics of the subjects a n d s o m e m e t h o d s of individual p r e v e n t i o n ar e m o t i v a t e d in t h e article.

291

SOME PROBLEMS OF COUNTERACTION TO TERRORISM: DOMESTIC AND FOREIGN EXPERTISE S. V. Maksina The fight against terrorism requires working out integrated approaches out as well as uniform principles of the opposition to terrorism's p h e n o m e n o n ' s . In the article an attempt has been made to show the state of affairs with terrorism in the presentday Russia, to analyse a positive foreign operational experience of the police a n d the secret services in this ground as well as to m a k e a suggestion for use of this experience in the practical work of the law-enforcement services of our country. HEROIN PROVISION IN SWISSJAIL. THE PROJECT OF THE HEALTH MINISTRY W. T. Haesler The article describes the experience of the drug abuse p r e v e n t i o n i n S w i t z e r l a n d . A u t h o r g r a n t s a t t e n t i o n t o tlie experiment of the medical prescription of the drugs to it abusers some of which are placed in the correctional institutes. Some d a t a are introduced: types of drugs t h a t are most frequently abused, consequences of drug abuse, dynamics of apprehensioais and judicial sentences. CRIMINOLOGY IDEAS IN THE REPUBLIC OF SOUTH AFRICA D. Van Z. Smith This article describes three main tendencies in South African c r i m i n o l o g i c a l t h o u g h t : the f o r m e r d o m i n a n t A f r i c a n nationalistic criminology, legal reformism, critical criminology; The a u t h o r makes prognoses a b o u t the development of these tendencies in the future.

292

THE INCREASE OF (OFFICIAL REGISTERED) CRIME RATES H. Kury M a n y countries report for the last decades a m o r e or less intensive increase of official crime rates. That is true especially for the former countries of middle and east Europe for the time after the political change and opening of the frontiers. The validity of official crime rates is doubtful because of the dark figure ofcrime. The crime curve is influenced especially by the crimes against property. Because of the different criminal justice systems and the differences in crime registration patterns the comparison between different countries Ń&#x2020; very difficult. Especially after the political change 10 years ago in Europe, especially eastern Europe, the crime control measures changed, so the comparison over time and between countries is very difficult. The attitudes to crime and punishment as well as the fear ofcrime is influenced also by media reports of crime and crime development.

К НАШИМ АВТОРАМ Требования к материалам, представляемым для опубликования в трудах Санкт-Петербургского криминологического клуба «Криминология: вчера, сегодня, завтра» Компьютерный набор Файл, содержащий электронную версию материала, представляется на трехдюймовой дискете либо пересылается по электронной почте. Адрес E-mail: crimmology_club@yahoo.com Текст, включая сноски и подстрочные примечания, должен быть набран одним и тем же русифицированным шрифтом (Ariall или Times New Roman), в основном прямого начертания. Кегль (размер) шрифта, используемого при электронном наборе материала: в основном тексте —12—14; в подстрочных примечаниях — 10—12. В электронном варианте материала не должно быть переноса слов и макросов. Абзацный отступ следует задавать не табулятором или пробелами, а с помощью функции «ФОРМАТ / АБЗАЦ / ОТСТУП / СЛЕВА / Первая строка». Оформление текста Наряду с электронной версией материала в редакцию должна быть передана распечатка данного файла (1-2 экз.) в пригодном для редактирования виде: левое и правое поля не менее 2 см; интерлиньяж (междустрочный интервал) — 1,5-2 в основном тексте и не менее 1,5 в подстрочных примечаниях; нумерация страниц; сплошная (сквозная), а не постраничная нумерация сносок; постраничное расположение библиографических ссылок и подстрочных примечаний. 294

Рукопись должна быть подписана автором (соавторами). К переводам статей иностранных авторов следует прилагать копию текста на языке оригинала и собственноручно засвидетельствованное иностранным автором согласие на публикацию в трудах «Криминология: вчера, сегодня, завтра». Все аббревиатуры и сокращения, за исключением заведомо общеизвестных, должны быть расшифрованы при первом употреблении в тексте. Следует точно указывать источник приводимых в рукописи цитат, цифровых и фактических данных. Точки, запятые и другие знаки препинания ставятся в тексте перед номером сноски. При оформлении сносок и ссылок следует руководствоваться библиографическим ГОСТом. При ссылке на законодательный акт в сноске необходимо указать его полное официальное наименование и официальный источник, в котором он опубликован. При использовании журнальных материалов следует указывать фамилию, затем инициалы автора статьи; ее название; наименование журнала; год издания; номер страницы. Все библиографические элементы иностранных источников следует указывать на языке оригинала, избегая аббревиатур и по возможности максимально следуя таким же требованиям, как и при оформлении библиографии на русском языке. Приложения К рукописи должны прилагаться: справка о каждом из авторов материала с указанием фамилии, имени, отчества; ученой степени; ученого звания; основного места работы; должности; домашнего и служебного телефонов и почтовых адресов (для связи с редакцией); транслитерация фамилий и инициалов авторов и перевод • заглавия материала на английском языке; аннотации к материалам на русском и английском языках. В случае несоблюдения настоящих правил редакция не будет рассматривать представленную рукопись. Редакция сохраняет за собой право производить сокращения и редакционные изменения рукописей. 295

\ КРИМИНОЛОГИЯ: ВЧЕРА, СЕГОДНЯ, ЗАВТРА Труды Санкт-Петербургского криминологического клуба № 1 (1) 2001 Оригинал-макет А.Г.

Финоженок

Лицензия № 021216 от 29.04.1997 г. Подписано в печать 16.05.2001. Формат 60х84'/16. Печать офсетная. Бумага газетная. Объем 18,5 уч.-изд. л.: 18,5 усл. печ. л. Тираж 250 экз. Заказ № 44£ Издательство РГПУ им. А.И. Герцена. 191186, С.-Петербург, наб. р. Мойки, 48 Типография издательства СПбГУ. 199061, С.-Петербург, Средний пр., д. 41