Peter Halley by Gary Tatintsian Gallery

gary tatintsian gallery, Moscow

p e t e r halley п и т е р х е л л и

Peter Halley

GOLD

g a r y tat i n t s i a n g a l l e r y, m o s c o w

Peter halley

c Питером Хелли

отя Россия — родина супрематизма, трудно назвать сейчас хотя бы одного художника, который последовательно занимался бы беспредметной живописью. Как вы думаете — почему? Супрематизм был частью утопического проекта. Художники-абстракционисты верили, что описывают будущее, где царит геометрический рационализм, который упорядочит все: и мир вещей, и мир людей, и мир человеческих отношений. Очевидно, что сегодня такая вера невозможна. Однако не только в живописи может быть игра с абстрактными структурами. Есть еще архитектура и даже музыка. Мне лично кажется, что электроника — клубная музыка — одна из интереснейших площадок, на которых сегодня разворачивается абстракция. Чего вы ждете от своего визита в Россию? Всегда интересно познакомиться с новыми людьми. К тому же я очень люблю московскую архитектуру. Когда я гуляю по центру, меня просто уносит. В этом городе есть та же сила, которую чувствуешь в музыке Стравинского или в танце Нуриева. Ваши ранние годы были связаны с галереями ИстВилледж. С какой галереей Вы работаете сейчас, как это отличается от того, что было в начале 1980‑х? В 1980‑х в Ист-Вилледже большинством галерей руководили художники. Это было идеалистическое время. Сейчас в отношениях художника и галереи изменилось буквально все. Кто был первым покупателем ваших работ? Кто ваши самые верные покупатели сейчас? Первые мои покупатели были из Нью-Йорка, такие люди как Барбара и Юджин Шварц и их сын Майкл. Но потом интерес распространился и на Европу. Вообще европейским покупателям в целом больше свойственно проявлять интерес к работе одного и того же художника, отсле10

живая его творческий путь на протяжении длительного периода времени. Расскажите о вашем сотрудничестве с галереей Татинцяна. На каких условиях вы в ней выставляетесь? Я знаю Гари уже довольно давно, с тех пор как он открыл свою галерею в Москве. Это моя вторая выставка здесь. От Гари я очень многое узнал об искусстве русского авангарда. При подготовке именно этой экспозиции он направил мое внимание на русские иконы. Поэтому в работах будут в основном задействованы золото и другие металлические цвета. Вы были знакомы с Уорхолом. Он был вашим кумиром в те годы или вы пытались противопоставлять себя ему? Я вырос в Нью-Йорке, и во времена моей молодости он действительно был кумиром. И я соотносил свой художественный метод с практикой. Когда я с ним познакомился, у меня осталось впечатление, что он был наиболее экстраординарным человеческим существом из всех, кого мне когда-либо доводилось

встречать. Говорил он немного, но казалось, что он знал и чувствовал все. Как будто бы он был оснащен лучшим, более чувствительным радаром, чем все остальные. В 1990‑е вы были главным редактором журнала Index, пишущего о знаменитостях и модных новинках. Это было данью уважения Уорхолу с его Interview? Как вы совмещали редакторство с художественной деятельностью? В начале мы действительно оглядывались на уорхоловский журнал Interview, как на образец. Но ничто не получается в точности так, как мы предполагаем. Писатель Фрэн Лебовец однажды сказал нам, что наш журнал ничего общего не имеет с Interview, поскольку начисто лишен свойственного тому предельного нигилизма. Но мы всегда придерживались двух принципов, которые считал важными Уорхол: нужно позволить людям говорить собственными голосами (отсюда длинные интервью) и что любой человек — звезда.

COPIES OF INDEX MAGAZINE

Cartoon View #2, 1997 Set of four prints, Numbered 1-4 IRIS print on paper 77.47 x 102.87 cm

Prisons, 2012 Installation view Disjecta Contemporary Art Center Portland, Oregon

lthough Russia was the birthplace of Suprematism, today you can hardly name one Russian artist who is fully dedicated to abstraction. Why is this so in your opinion? Suprematism was part of the utopian project in abstraction. Abstract artists felt they were picturing the future – and that the future would be characterized by geometric rationalism – that would order not only the physical world but the field of human relations as well. Obviously that belief is no longer possible today. However, art is not the only place where one sees ideas about abstraction in play. There’s also architecture – and even music. It seems to me that electronica – club music – is one of the most interesting arenas for abstraction today. What do you yourself expect from your visit here? It’s always interesting to meet new people. I love the architecture in Moscow too. When I walk around the central city, I’m just blown away. There’s the same muscularity you experience in the music of Stravinsky or the dancing of Najinski or Nureyev. In particular, I’m really impressed by the subway stations. Your early years were connected with the East Village and its galleries. What gallery are you working with to-

day and how does it differ from what it used to be in the beginning of ‘80s? In the ‘80s, most American artists still worked with just one New York gallery. The situation has become much more decentralized now, as interest in art has become so globalized. I was very lucky to begin my career in the East Village. Most of the galleries were run by artists – it was a very idealistic time. Who was the first person to buy your work? Who are your most devoted collectors nowadays? My very first collectors were from New York, people like Barbara and Eugene Schwartz and their son Michael. But interest soon spread to Europe. I find that European collectors are generally more committed to following an artist’s career over a long period of time. Please tell us about your relationship with the Tatintsian gallery. How did this exhibition come into being? I’ve known Gary for a while now, since he first opened his gallery in Moscow. This is my second exhibition with him. I’ve learned a lot about the Russian avant-garde from him. For this show, Gary got me looking at Russian icons. The paintings in this exhibition employ mostly gold paint and other metallic colors with really extreme vibrant reds.

В вашей верности абстрактной живописи угадывается некоторая доля фатализма. Вы верите, что у этого вида искусства и сегодня есть перспективы? Имейте в виду, я не воспринимаю свои картины как абстракции. Для меня они — схематические репрезентации тех пространств, в которых мы обитаем. Тех изолированных ячеек, которые связаны между собой обусловленными технологиями тропинками, будь то хайвеи или интернет. В то же время я рассматриваю свои работы как биографические. Это может показаться сумасшествием, но по прошествии двадцати пяти лет мне всe ещe интересно переосмысливать и перерабатывать эти геометрические формы. И когда я оглядываюсь назад, я могу сказать, какие именно личные или политические причины вызвали изменения в моей манере в тот или иной момент. Вашу манеру можно назвать «иронической абстракцией». Как вы находите в беспредметном возможность для иронии? Это признание того, что невозможно писать абстракции и оставаться при этом совершенно серьезным? Я никогда не воспринимал геометрическую форму как чистую абстракцию. Для меня квадрат или любая другая форма всегда имеют прототип в реальном мире или в каких-то уже существующих системах. Мои работы

часто называют холодными. Но холодным кажется мне мир, который я изображаю. Конечно, я воспринял формальный язык абстрактной живописи, однако я не считаю, что такой тип деконструкции должен быть непременно ироническим, хотя он и требует критической дистанции по отношению к своему источнику.  Заметное место в вашей личной иконографии отведено мотиву взрыва. Вы таким образом намекаете на некие взрывы, имевшие место в реальности?  Взрыв был главным предметом моей работы в цифровой графике с начала девяностых годов. В принтах я пытался создать мир, альтернативный классическому, неизменному, тоталитарному миру моей живописи. Взрывы отражают романтический импульс, в рамках которого мир воспринимается единым потоком, в котором все нестабильно и находится в стадии метаморфозы. Взрыв — один из мощнейших культурных образов современности, начиная с атомной бомбы в период холодной войны и кончая сегодняшними террористическими атаками. Как ньюйоркский художник, я чувствовал, что мои принты были практически предвидением 11 сентября.  Какое место вы отводите своему искусству в мире тотального дизайна? Можно ли сегодня провести грань

Peter Halley, 2002 Installation view Mary Boone Gallery New York

Exploding Cell, 1994 Print on nine sheets Silkscreen on paper Each 91.44 x 119.38 cm

You were acquainted with Warhol. Was he an idol for you, or were you opposed to his work? I grew up in New York, so he was really an idol to me when I was young. I relate to his use of repetition, his exploration of emotion, and his receptivity. When I finally met him, I went away with the impression that this was just about the most extraordinary human being I’d ever met. He didn’t talk very much, but he seemed so unbelievably aware of and receptive to everything going on around him. It was like he had better or more sensitive radar than anyone else. In the ‘90s you were the publisher of index magazine, interviewing celebrities and interesting creative people. Was index an homage to Warhol’s «Interview»? How did your involvement with index mesh with your life as an artist? In the beginning, we really did look to Warhol’s «Interview» from the ‘70s as being a kind of model. But things never turn out quite like they’re supposed to. The writer Fran Liebowitz once told us that index magazine was completely different from the original «Interview» because we weren’t capable of the same extreme nihilism. But we were committed to two things that Warhol emphasized: that people should be allowed to speak in their own voices – thus the long interviews – and that everyone is a star.

The persistence with which you continue making abstract paintings seems almost fatalistic. Do you believe that abstraction has any relevance in the future? Keep in mind that I don’t really see my paintings as abstract. To me, they are diagrammatic representations of the spaces we live in, isolated cellular structures connected by technologically determined pathways, like highways or the internet. At the same time, I do think of my work as diaristic. I am interested in following how my paintings change over the course of time. It’s a little crazy — but rearranging these forms and reworking them over a period of over twentyfive years is interesting to me. When I look back, I can see the personal or political reasons why my configurations changed at any given point in time. Back in the ‘80s you came up with the Neo-Geo concept. How has it somehow evolved during past 30 years? Was it easy for you to maintain loyalty to the same motifs of the cell, prison, and conduit? The geometry of contemporary social space continues to be the subject of my work, even if my paintings have become more self-referential over time. However, the nature of the social space we live in has changed immensely in the last thirty years since my project began. When I started my work in the ‘80s, the limits of communica-

между самим дизайном и его художественным осмыслением?  Тотальный дизайн окружает нас уже довольно давно. Ну а сам я всегда интересовался искусством барокко. С 1990‑х годов я делал в галереях инсталляции с картинами на цифровых принтах во всю стену, которые интегрировали мою живопись в пространство архитектуры. В эпоху, когда зрелищность правит балом, людям гораздо проще воспринимать формат тотальных инсталляций, чем концентри-

роваться на отдельных произведениях искусства. В последние годы при создании инсталляций я сотрудничал с дизайнерами Алессандро Мендини и Матали Крассетом. Работать с ними было почти то же самое, что делать декорации для театра или оперы, когда в общий хор вливается сразу несколько творческих голосов. Есть ли у вас любимый художник-фигуративист? О, это Пикассо. И он же мой любимый абстракционист.

Cartoon View #1, 1997 Set of four prints, Numbered 1-4 IRIS print on paper 76.2 x 106.68 cm

tions technology were the telephone, the fax machine, and cable television. In a very short time, we’ve gone from that era of limited, linear communications to the epoch of the web, email, Google, and Facebook. Your work can be described as an «ironic abstraction». How did you find a place for irony in abstract structures? Does it mean that you can’t make pure abstraction and preserve the seriousness of modernism? I was never able to see geometric form as truly abstract. The idea of the geometric signifier that has no signified has always been difficult for me. To me, the square, or any other form, always has some kind of signified in the real world or in reference to other systems. I don’t really see my work as ironic either. People sometimes describe my work as «cold» as well. I see the world that I am describing as cold, not the work itself. I was certainly involved in appropriating the formal language of previous abstract painting. However I don’t see that kind of deconstruction as necessarily ironic, although it does involve establishing a critical distance from the source. Throughout your career you have created print editions and digital «wallpaper». A recurring motif in these works is the explosion, as opposed to the cells, prisons, and conduits that dominate your paintings. Is the explosion a way to «blow up» the structures in your painting, or is it a reference to actual blasts that have taken place in reality? These blasts – or explosions – have been the primary subject of my work in digital printmaking since the early ‘90s. With my prints, I’ve tried to establish an alternative world to the classical, static, hegemonic world of my paintings. The explosions reflect the Romantic impulse that sees the world in flux, where nothing is stable and everything is in a state of metamorphosis. During my entire lifetime, the explosion has also been a powerful cultural image – starting with the nuclear bomb during the Cold War and continuing to the terrorist bombings of today. As an artist from New York, I felt that my prints were almost a premonition of September 11th.

Cartoon Explosions, 2009 Digital pigment print on folded handmade rice paper 127 x 33.02 cm

What role do you see your art playing in a world of a total design? Today, can one differentiate an artistic reflection on design from design itself? Total design has been around a long time. I myself have always been particularly interested in the Baroque. Since the ‘90s, I have done gallery installations with paintings and wall-size digital prints that bring my work into relationship with the architecture of the space. In this age of the spectacle, it’s easier for people to respond to the narrative of the installation than to concentrate on individual works. In recent years, I’ve collaborated with the designers Alessandro Mendini and Matali Crasset to make installations. Working with these collaborators has been almost like producing a work for theatre or an opera, where several creative voices come into play. Who is your favorite figurative artist? Oh, Picasso. He’s my favorite geometric artist too.

Lost for Words 2009 190.5 x 183 x 10 cm 21

Flipped 2010 203.5 x 198.4 x 9.8 cm 23

Impulse 2010 203.5 x 208.3 x 9.8 cm 25

New Low 2010 204 x 222.5 x 9.8 cm 27

Grey Area 2010 203 x 223.5 x 10 cm 29

No Strings 2010 230 x 315 x 9.8 cm 35

Tangled 2010 230 x 315 x 9.8 cm 39

Fair Game 2010 204 x 406 x 9.8 cm 47

Peter Halley 1953, born in New York City, NY, USA Lives and works in New York City, NY, USA Родился в Нью-Йорке, США Живет и работает в Нью-Йорке, США Received BA from Yale University and MFA from the University of New Orleans in 1978 Получил диплом бакалавра в Йельском университете и диплом магистра в университете Нового Орлеана в 1978 году

ИЗБРАННЫЕ ПЕРСОНАЛЬНЫЕ И ГРУППОВЫЕ ВЫСТАВКИ SELECTED SOLO AND GROUP SHOWS: Santa Fe, NM

2014 Since 2000, Museé D’Art Moderne, Saint Étienne Métropole (catalogue)

Mary Boone Gallery, New York

Galerie Forsblom, Helsinki (catalogue) 2009 Galerie Forsblom, Helsinki (catalogue)

2013 Prints and Editions: 25 Years, Carl Solway Gallery,

Peter Halley, Early Work: 1982 to 1987, Mary Boone Gallery, New York

Cincinnati

Galerie Xippas, Paris

Mary Boone, New York (collaborative installation with Alessandro Mendini) (catalogue) Recent Works, Klaus Steinmetz Contemporary Art,

Peter Halley: New Paintings, Baldwin Gallery, Aspen

Peter Halley: New Work, Waddington Galleries, London

Galerie Alain Noirhomme, Brussels (catalogue)

Peter Halley: Cells and Conduits (Paintings 1987-2002), El Sourdog Hex, Berlin

San Jose, Costa Rica (catalogue) Paintings 2012-2013, Waddington Custot Galleries, London (catalogue)

2008 Galeria Javier Lopez, Madrid

Patricia Low Contemporary, St Moritz

Peter Halley/ Alessandro Medini, Galeria Massimo

Mottahedan Projects, Dubai

Minini, Brescia

Peter Halley, Monotypes, Galerie Thaddaeus Ropac,

2012 Galeria Massimo Minini, Brescia

Salzburg

Peter Halley: Works for Projects, Galleria In Arco,

Maruani & Noirhomme Gallery, Brussels

Turin (catalogue)

8 Small Prisons and Other Works, Galeria Senda, Barcelona Prison, Disjecta, Portland 2011 Galerie Xippas, Geneva Switzerland

2007 A Rebours, Collaboration with Matali Crasset, Galerie Thaddaeus Ropac, Paris

Galerie Thomas Modern, Munich (catalogue)

Peter Halley: Drawings, Four Decades, Gering and Lopez Gallery, New York

Peter Halley, Banca BSI Italia, Turin (catalogue)

McClain Gallery, Houston (catalogue)

Waddington Galleries/Modern Art Inc., London (catalogue)

Peter Halley/ Warren McArthur/ New Paintings/ Aluminum Furniture, Rohrer Fine Art, Laguna Beach

2010 Peter Halley - Works from the 80’s, Galerie Andrea Caratsch, Zurich

Gary Tatintsian Gallery, Moscow, (catalogue)

2006 Galerie Forsblom, Helsinki (catalogue)

Maruani & Noirhomme, Knokke

Gary Tatintsian Gallery, Moscow (installation, catalogue)

Art & Public, Geneva

Peter Halley: Prints, Zane Bennett Contemporary Art,

Drawings, Galeria Javier Lopez, Madrid

Baldwin Gallery, Aspen

Imago Galleries, Palm Desert

Municipal Museum of Art, Kitakyushu (catalogue) Exploding Cell: Peter Halley, Soap Gallery, Kitakyushu (installation) Paintings and Drawings, Tomio Koyama Gallery, Tokyo

2005 Peter Halley: Present and Past,

MODULO, Lisbon

Louisiana Art & Science

Ace Gallery, Los Angeles

Museum, Baton Rouge (catalogue)

Galleria Cardi, Milan

1997 New Concepts in Printmaking 1: Peter Halley,

Galerie Alain Noirhomme, Brussels

CAIS Gallery, Seoul (installation, catalogue)

The Peter Halley Project, University Gallery, State

«Peter Halley, Paintings 1995 – 2005,»

Galerie Xippas, Athens (catalogue)

Galerie Thaddaeus Ropac, Salzburg

Galería Javier Lopez, Madrid

Galleria Massimo Minini, Brescia (catalogue)

Galería Senda, Barcelona

Galleria Gian Enzo Sperone, Rome

Galería dels Angels, Barcelona

The Museum of Modern Art, New York (installation) University of New York, Buffalo (installation)

1996 Paintings and Drawings, 2004 Galeria Presença, Porto

Baumgartner Galleries, Washington

Galerie Thaddaeus Ropac, Salzburg

Prints, Edition Schellmann, Munich

Mary Boone Gallery, New York

Kohn Turner Gallery, Los Angeles (installation)

Galerie Alain Noirhomme, Brussels

Contemporaneacomo 2, Como (catalogue)

«Conspiracy Theory,» Galerie Thaddaeus Ropac, Paris

Galería Javier Lopez, Madrid (installation)

2003 Galería Javier Lopez, Madrid

Galleria Cardi, Milan (catalogue)

Imago Galleries, Palm Desert

1995 11, rue Larrey at Sidney Janis Gallery, New York (catalogue)

Mario Diacono Gallery, Boston (catalogue)

Galerie Bruno Bischofberger, Zurich

2002 Mary Boone Gallery, New York (installation)

Wall Installation, TZ Art, New York (installation)

Galería Senda, Barcelona

Exploding Cell, Edition Schellmann and Pace Prints,

Galería dels Angels, Barcelona

New York

Galerie Thaddaeus Ropac, Paris (installation)

2001 Waddington Galleries, London (catalogue)

Numark Gallery, Washington

Kevin Bruk Gallery, Miami

Drawings 1991-1995, The Frances Lehman Loeb Art Center, Vassar College, Poughkeepsie (catalogue) Traveled to: Greenberg Van Doren Gallery, St. Louis;

Galleria Gian Enzo Sperone, Rome (installation)

Drawings 1977-1978, Schmidt Contemporary Art,

Baldwin Gallery, Aspen

Galería Javier Lopez, Madrid (installation)

Galerie Thaddaeus Ropac, Paris

1999 CAIS Gallery, Seoul (installation)

Kohn Turner Gallery, Los Angeles St. Louis

Peter Halley - Paintings: 1980-1981, Turner, Byrne & Runyon, Dallas

Encounters 6, Dallas Museum of Art, Dallas

(installation)

Grant-Selwyn Gallery, New York

Waddington Galleries, London

1994 Galerie Bruno Bischofberger, Zurich

(installation, catalogue)

Monoreliefs, Grand Salon, New York, NY (catalogue)

Alan Koppel Gallery, Chicago

The Broad Art Foundation, Santa Monica

1998 Paintings of the 1990s, Museum Folkwang, Essen,

1993 Jablonka Galerie, Cologne

Germany (installation, catalogue)

Turner & Byrne, Dallas

Small Paintings, Galerie Bruno Bischofberger, Zurich

Peter Halley: New Project, Edition Schellmann,

Jablonka Galerie, Cologne

New York

Mario Diacono Gallery, Boston (catalogue)

The Broad Art Foundation, Santa Monica

Works on Paper, Art & Public, Geneva

Painting as Sociogram: 1981-1997, The Kitakyushu

Rhona Hoffman Gallery, Chicago;

2000 Galleria Massimo Minini, Brescia, (installation)

1992 Gagosian Gallery, New York, NY

Traveled to: Maison de la Culture et de la Communication

Galerie Thaddaeus Ropac, Paris

de Saint-Etienne, Saint-Etienne;

Peter Halley: Paintings 1989-1992, Des Moines

Institute of Contemporary Art, London (catalogue);

Art Center, Des Moines, IA (catalogue)

Galleria Lia Rumma, Naples

Michael Kohn Gallery, Santa Monica

Drawings, Galería Senda, Barcelona

1991 Rhona Hoffman Gallery, Chicago, IL

Galerie Bruno Bischofberger, Zurich

Drawings, Jason Rubell Gallery, Palm Beach, FL

Peter Halley: Oeuvres de 1982 á 1991,

1988 Rhona Hoffman Gallery, Chicago

Galerie Bruno Bischofberger, Zurich

Jablonka Galerie, Cologne (catalogue)

1987 Margo Leavin Gallery, Los Angeles

Sonnabend Gallery, New York

CAPC Musée d’Art Contemporain, Bordeaux, France (catalogue)

1986 Galerie Daniel Templon, Paris (catalogue)

Traveled to: FAE/Musée d’Art Contemporain, Pully/

International with Monument, New York

Lausanne, Switzerland, 1991-1992 (catalogue); Museo Nacional Centro de Arte Reina Sofia, Madrid,

1985 International with Monument, New York

1992 (catalogue); Stedelijk Museum, Amsterdam, 1992 1990 Kodaliths, 303 Gallery, New York, NY

Daniel Weinberg Gallery, Santa Monica, CA

Jablonka Galerie, Cologne

Mario Diacono Gallery, Boston, MA (catalogue)

Relief Sculpture, Michael Kohn Gallery, Santa Monica, CA

1989 Sonnabend Gallery, New York, NY

1984 Beulah Land, New York 1983 «Peter Halley: Post-Classical Paintings and Drawings,» P.S. 122, New York (installation) 1979 School of Art & Architecture, University of Southwestern Louisiana, Lafayette 1978 Contemporary Art Center, New Orleans

Peter Halley: Recent Paintings, Krefelder Kunstmuseen, Museen Haus Esters, Krefeld, (catalogue)

Избранные музейные и публичные коллекции Selected Museum and Public Collections: The Hirshhorn Museum The LA County Museum MoCA Los Angeles The Seattle Art Museum The Art Institute in Chicago Museum of Modern Art, New York Solomon R. Guggenheim Museum, New York Stedlijk Museum, Amsterdam Tate Modern, London Milwaukee Art Museum, Milwaukee, WI Musée d’Art Moderne Grand-Duc Jean, Luxembourg Museo d’Arte Contemporanea Donna Regina, Naples, Italy Museo de Arte y Deseño Contemporáneo, San José, Costa Rica Museum Folkwang, Essen, Germany Museum Moderner Kunst, Vienna Museum of Contemporary Art, Los Angeles Museum of Contemporary Art, Tokyo Addison Gallery of American Art, Andover, MA Albright-Knox Art Gallery, Buffalo, NY Boston Museum of Fine Arts, Boston CAC Centro de Arte Contemporáneo Malága, Spain CAPC Musée d’Art Contemporain, Bordeaux, France 63

Carnegie Museum of Art, Pittsburgh, PA Castello di Rivoli Museum of Contemporary Art, Turin, Italy Eli Broad Foundation, Santa Monica Fonds National d’Art Contemporain, Paris Fondation Cartier pour l’Art Contemporain, Paris Sammlung Marx, Hamburger Bahnhof – Museum für Gegenwart, Berlin Whitney Museum of American Art, New York Krefelder Kunstmuseen, Krefeld, Germany Dallas Museum of Art, Dallas, TX Des Moines Art Museum, Des Moines, Iowa Irish Museum of Modern Art, Dublin Kitakyushu Municipal Museum of Art, Kitakyushu, Japan Peter Stuyvesant Foundation, Amsterdam Sammlung Goetz, Munich San Francisco Museum of Modern Art, San Francisco The Butler Institute of American Art, Youngstown, OH The Mint Museum of Art, Charlotte, NC Tokyo International Forum Art Collection, Tokyo Weisman Art Museum, The University of Minnesota, Minneapolis Wright State University, Dayton, OH

gary tatintsian gallery, Moscow

p e t e r halley п и т е р х е л л и

Peter Halley