Луиза Хардиман
художницы в технике акватинты (офорта) и имелись четыре иллюстрации: «Вечер», «Страх», «Тишина» и пейзаж без названия, изображавший ребенка за игрой в маленьком дворе. (Исследователь творчества Якунчиковой Михаил Киселев упоминает эту работу под названием «Деревенский дворик», вызывая ассоциации с «Московским двориком» Василия Поленова (1878) 10.) Статья имела большое значение из-за охвата таких ранних символистских работ Якунчиковой, как эмоционально напряженный «Страх»; кроме того, ей была посвящена одна из первых публикаций в английских журналах о женщинах в русском искусстве. Юзан отмечал и других художников (мужчин), но воспроизведены были только оттиски Якунчиковой, и очень хвалил ее наравне с другими современными мастерами гравюры: «самыми талантливыми являются господин Альбер Бертран, господин Эжен Делатр и его ученица мадемуазель Мария Якунчикова» 11 . Общепринятая снисходительная позиция в отношении женщин читалась в его комментарии, что Якунчикова «благодаря рабочему энтузиазму, совершенно женскому по своему накалу... обладает дарованием большого художника», но в целом статья давала художнице положительную оценку. Юзан утверждал, что Якунчикова талантливее своего учителя Делатра «в видении вещей»12 . Получение положительной реакции на творчество Якунчиковой в Англии отвечало желанию Пикок помогать друзьям и поддерживать участие женщин в искусстве. Она возбужденно писала Гольштейн о своих надеждах на приобретение лондонским музеем гравюр «Тишина» и «Страх», а также третьего лиМария Якунчикова (1870—1902)
«Мы так дружно, весело... прожили вместе»
ста «Непоправимое», название которого совпадало с названием стихотворения из цикла Шарля Бодлера 1857 года «Цветы зла», популярного среди парижских символистов. Пикок присутствовала на встрече по обсуждению деталей сделки: «Знаете, я предполагала, что Южно-Кенсингтонский музей может приобрести некоторые из офортов Марии. Я представляла господина Бартолда очень приятным... у него удивительно милая улыбка и изящно остриженные виски» 13 . Успешная продажа листов упоминается в анонимном сообщении в печати, возможно, авторства Пикок, которое констатировало: «Достойная внимания молодая художница родом из России недавно нанесла короткий визит в Лондон. Это мадемуазель Мария Васильевна Якунчикова, которая... является автором исключительно оригинальных работ. <...> Во всех ее произведениях есть нечто таинственное и мистическое» 14 . На следующий год Якунчикова пригласила Пикок первый раз приехать в Россию. Здесь во время встреч, запечатленных на нескольких сохранившихся фотографиях, ее познакомили с семьями Якунчиковых и Поленовых. На одной из фотографий Пикок находится среди большой группы людей в гостиной дома Якунчиковых, на другой – наслаждается чаем за столом, заботливо организованным на дороге в лесу, предположительно в усадьбе Борок (Поленово). В письме из Морева, близ Москвы, Пикок делилась своими первыми впечатлениями с Гольштейн: «...Хотя я не владею языком, я стараюсь узнать все остальное – такое множество новых и незнакомых впечатлений усваивать очень утомительно – мой мозг постоянно работает, пытаясь привести в соответствие Третьяковская галерея №3 (68) / 2020
М.В. ЯКУНЧИКОВА Вечер. 1895 Акватинта 23,8 × 31,8 (изображение) 23,8 х 31,8 (лист) © Музей-заповедник В.Д. Поленова
Maria YAKUNCHIKOVA Le soir. 1895 Aquatint 23.8 × 31.8 cm (plate) 23.8 × 31.8 cm (sheet) © Vasily Polenov Museum-Reserve
107