№1(3) ОБЩЕСТВЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ «СОЮЗ ВЫПУСКНИКОВ ОИИМФ»
Э.М. Половинка, профессор ОНМА; д. т. н. В.П. Сторожев, профессор ОНМУ; академик, профессор Ю.И. Бланк, президент Международной академии морской экологической безопасности. В родном Водном преподают также к. т. н., доцент С.К. Чернышев и к. т. н. А.В. Кобзарук. Наши выпускники с успехом трудятся на производстве и преуспели на этом поприще. Среди них — А.А. Череватый, председатель правления ОАО, генеральный директор Севастопольского морского завода; В.И. Шахов, главный инженер Ильичевского судоремонтного завода; Е.С. Бошерницан, главный технолог ПО "Точмаш"; Э.Г. Таратунин, специалист докового производства Ильичевского СРЗ и другие. Многие из наших выпускников, увлеченные морской романтикой, связали свою жизнь с морем. В настоящее время работают на судах различных судоходных компаний мира старшие механики В.А. Антонов, Г.Д. Барабаш, Ю.А. Коликов, А.И. Коротчук, Е.С. Семко, В.Г. Чайников-Ус, второй механик К.Н. Голтвяница; директор круиза, штурман дальнего плавания, к. т. н. Г.П. Пилипенко. Ранее "ходили в моря", а затем ушли в науку или производство С.И. Калугин, А.В. Кобзарук, Г.А. Кузнецов, А.Е. Мариморич, В.В. Пименов и другие. Знания, полученные в стенах ОИИМФ, позволили многим успешно работать и в областях науки и техники, значительно удаленных от Морфлота и морских проблем. Наш "вундеркинд" Л.С. Лукавый, однажды в студенческие годы на спор выучивший таблицу логарифмов, работал начальником отдела Института медико-биологических проблем космонавтики, проектировал и создавал системы жизнеобеспечения пилотируемых космических аппаратов, ныне возглавляет собственную конструкторско-технологическую фирму в Москве. Связали свою судьбу с атомной промышленностью к. т. н. А.Р. Ленский и д. т. н. Е.П. Сухович. Э.В. Захаров на протяжении 28 лет работал в институте, занимавшемся проектной разработкой систем в космической области. Автор этих строк, набравшись опыта в конструкторском бюро и на судах ЧМП, впоследствии на протяжении 17 лет на научно-исследовательской базе Национальной Академии наук занимался коррозионномеханической прочностью новейших корпусных материалов для Минсудпрома, оставаясь судомехом по образованию, но корабелом по сути. Наш сокурсник С.И. Калугин, известный в кругу одесских туристов участник многих походов по всему Советскому Союзу, в частности — велосипедного похода на Алтай, снявший при этом замечательные фильмы, ныне популярный музыкант, бард - часто выступает с авторскими программами на 26-м канале одесского телевидения. К. т. н. Г.П. Пилипенко - романтик туризма, прекрасный аккордеонист, организатор и главное действующее лицо всех наших студенческих вечеров, к своему диплому судомеханика добавил диплом ОВИМУ - судоводителя, штур-
С/м-62 — 40-летний юбилей, Одесса, 2002 г. мана дальнего плавания. Более 10-ти лет ходил в море на парусном фрегате, грузопассажирских и круизных судах. Затем окончил аспирантуру и много лет посвятил экономическим наукам, возглавлял в ОИИМФ отраслевую лабораторию "Пасфлот", сейчас в качестве директора круиза работает в туристической фирме. Когда в рейсе Г.П. Пилипенко - на судне аншлаг. Работу он, умница и полиглот, сочетает с изданием книг о море, круизах, "попутно" готовит издание полного сборника сонетов В. Шекспира на русском и родном украинском языках. Специалисты говорят, что его переводы со староанглийского языка не уступают переводам С.Я. Маршака. Наш друг, к. т. н. Ю.С. Ботук, много лет отдал науке, преуспев также и в поэзии. Вот уже много лет свои стихи о выдержавшей все испытания дружбе, нашем братстве, наших детях, которые пойдут дальше нас, он дарит друзьям. Во время нашей юбилейной встречи он прочел нам свою новую поэму "40-летний юбилей". О каждом из моих сокурсников можно сказать много хорошего, каждый значительная личность. Например, Сергей Горыкин — наш комсомольский вожак, активный спортсмен, боксер, сейчас — известный в спортивных кругах Одессы ветеран спорта, судья международной категории. У него тысячи питомцев — выпускников и студентов Ломоносовского технологического института (ныне Одесской академии пищевых технологий), где к. т. н., доцент С.Ф. Горыкин преподает уже более 35 лет. Но наибольшее достижение — то, что он с юных лет и до сих пор был и остается любимым и уважаемым вожаком нашего выпуска, инициатором и организатором всех наших встреч в праздники и будни. Характерной чертой нашего выпуска является то, что мы, несмотря на прошедшие долгие годы, остались сплоченным коллективом. Праздники и дни рождения мы празднуем зачастую вместе. На праздновании 70-летия ОИИМФ в 2000 году представительство судоме-
хов-62 было самым многочисленным, и не только за счет одесситов. А когда судьба забрасывает в Одессу кого-нибудь из наших иногородних друзей, мы тоже собираемся, и такая встреча выливается в сердечную встречу единомышленников, вечер воспоминаний, поэзии, музыки, в общем — красивый семейный праздник, где главенствует не застолье (хотя и это имеет место), о чем мы долго храним воспоминания, до новых встреч. Наша юбилейная встреча 2002 года началась, как всегда, "с якоря". Потом мы прошлись по знакомым и новым коридорам нашей альма-матер, посетили ряд кафедр. Вечером того же дня автобусом добрались до Черноморки, где на базе отдыха Академии пищевых технологий состоялся товарищеский ужин. Здесь мы говорили о серьезных делах, каждый рассказал о себе и товарищах, которые по каким-либо причинам не смогли приехать. Под аккомпанемент нашего барда Славы Калугина пели любимые песни и, конечно же, гимн водников. Был снят видеофильм. Второй день начался с посещения друзей и экскурсий по Одессе для иногородних, а завершился в Черноморке. В третий день провожали друзей, раздавали видеофильмы и напечатанные фотографии. Договорились, что через 5 лет соберемся опять. Используя трибуну "Одесского Водного", хочу обратиться к тем, кто давно не откликался на наши призывы и не участвовал во встречах: напишите, приезжайте, мы ждем вас! Не смущайтесь, если вы стеснены в средствах: у нас есть фонд помощи товарищам, и мы сможем возместить дорожные расходы. Помните, что нас становится все меньше и меньше и мы, к сожалению, не молодеем. Спешите увидеться! По поручению товарищей Александр Кобзарук, судомех-62. Тел. (0482) 644190, E-mail: alex0412@ukr.net
Предлагаем вашему вниманию выдержки из статьи П.С. Никерова, напечатанной в русскоязычном журнале "BONUS" (Торонто).
ПАВЕЛ НИКЕРОВ
ПЕРВЫЙ ОДЕССКИЙ ДЖАЗ-БЕНД РОЖДЕНИЕ. 1. Предыстория Это было в 40-е годы, когда джазы на Западе уже были в зените славы, а в СССР только зарождались. Одной из главных почитательниц джазовой музыки была, конечно же, молодежь, и в первую очередь — студенческая. Одесса, с ее двумя десятками вузов, не случайно оказалась местом рождения одного из первых джаз-оркестров на юге страны. В то время практически в каждом вузе имелись свои духовые оркестры. Был таковой и в ОИИМФ, причем — со штатным оплачиваемым руководителем. Однако, как и все прочие вузовские оркестры, он страдал характерным недостатком — "текучестью кадров": в конце каждого учебного года из него выбывали разъезжающиеся в разные концы страны выпускники. При этом выбывали наиболее сильные игроки, пробывшие в оркестре все пять лет, а на их место приходили менее опытные или вовсе неопытные студенты младших курсов. Таким "первачком" оказался и автор этих строк, имевший, правда, за плечами трехлетний опыт игры в школьном оркестре. Сразу после поступления в институт я мечтал попасть в духовой оркестр, что довольно быстро удалось. Но сел я не за баритон, как хотел, а за выбывший бас. Пришлось быстренько освоить незнакомую клавиатуру и влиться в бесконечные репетиции. Серьезным испытанием было шествие пешим строем во главе праздничной институтской колонны 7 ноября 1944 года, выдержанное оркестрантами с честью благодаря умелому руководству и дисциплине, поддерживаемой демобилизованным инвалидом войны, прекрасным трубачом Женей. Но вскоре в оркестре произошли события, перевернувшие всю его и нашу жизнь. 2. Рождение первого одесского джаз-бенда Итак, в конце 1944 года в нашем духовом оркестре произош-
ВОСХОЖДЕНИЕ.
ли два знаменательных события. Вопервых, из него ушел прежний руководитель, замечательный трубач Женя. Во-вторых, на его место начальство прислало нового руководителя, Ашота Петровича Авакьяна^ Ашот сразу объявил нам, что он — джазист-профессионал и что у него с руководством института есть договоренность о создании на базе нашего оркестра джаза, но окончательное решение может быть принято только при условии нашего единодушного согласия, так как это не должно мешать учебе. "Чистых духовиков" (двух альтистов, двух тенористов и баритониста) он заверил, что духовой оркестр не ликвидируется и будет собираться, репетировать и сопровождать колонну института по праздникам. Мы были просто ошарашены и с нескрываемым энтузиазмом единодушно дали согласие. Работа закипела сразу же. Комитет комсомола незамедлительно дал объявление, приглашающее студентов, которые хотели бы играть на скрипке, аккордеоне, саксофоне и других джазовых инструментах. Одним из первых на него прореагировал механизатор Федя Романовский. Он пришел со своим саксофоном и сразу же очаровал Ашота своей игрой, был с ходу зачислен в джаз и пробыл там до самого его (джаза) окончания. С появлением саксофона, чудесно звучащего в Фединых руках, нам показалось, что полпути к джазу уже пройдено. Однако, сев за фортепиано и повторив с Федей мелодию со своим великолепным сопровождением, Ашот убедительно показал нам, что до джаза еще далеко... Кроме того, мы увидели его великолепную игру. На очередную репетицию Ашот пришел со своим аккордеоном, и мы, репетируя некоторые вещи с его сопровождением, поняли, что и без аккордеона джаз не может быть полноценным. И тут Ашот продемонстрировал незаурядные способности. Наконец, дошла очередь до скрипки. Ашот появился на репети-
ЗАКАТ
ции со своей скрипкой и снова великолепной игрой доказал, что скрипка — она и в джазе царица, и он с этой царицей чуть ли не на "ты". К выбранным ранее пианистам, аккордеонистам, скрипачам он позднее добавил солистов-вокалистов, парня и девушку, окончивших какието музыкальные школы. На этом кадровое формирование оркестра было закончено, и начались репетиции, репетиции. Ашот внушал нам, что душой джаза является не просто игра по нотам, но импровизация. И, садясь за пианино, несколько раз проигрывал одну и ту же вещицу, с каждым разом все красивее. Потом брал в руки аккордеон, и все повторялось. Наконец, не менее умело исполнял вариации на скрипке. Кроме всего, он оказался владельцем огромной коллекции джазовых грамзаписей. Для нашего трубача, Жоры Порядкова, были принесены великолепные записи знаменитого Эдди Рознера, который на тот момент считался лучшим трубачом не только России, но и всей Европы. От его фейерверков импровизаций буквально дух захватывало. Записи нашлись и для саксофониста Феди Романовского, и для кларнетиста Вали Атапина, и для тромбониста Евглевского, и для меня, трубача. А дни скакали, недели бежали, бесконечные репетиции нанизывались одна на другую. Мастерство каждого и джаза в целом медленно, но верно росло. Но и терпение игроков было на исходе. Пришло, наконец, время перехода от репетиций к концертам. Поторапливал нас и комитет комсомола, пока не вывесил огромную афишу о том, что 30 апреля 1945 года в актовом зале института состоится первый праздничный концерт джаз-бенда ОИИМФ. И вот, наконец-то, наше первое выступление. Взрывы бурных аплодисментов почти тысячной аудитории оповестили всех и вся, что в ОИИМФ появился собственный студенческий джаз-оркестр. Первый во всей Одессе! •
Продолжаем публикацию материалов из сборника "Одесские каникулы в Балтии", изданного в 1998 году к 37-й Прибалтийской встрече выпускников, проходившей в г. Вентспилс. Смотри сайт 1нпйпяг.уо(1п1к.о4е55а.иа, журнал "О§"№2. Одним из самых постоянных и активных участников встреч на протяжении 30 с лишним лет является Валерий Владимирович Гамалеев, выпускник судомеханического факультета 1956 года, обладающий к тому же незаурядным литературным даром. Он — автор многочисленных прозаических и поэтических произведений, посвященных встречам, институту и Одессе. Из интервью с ним уверенным в том, что Прибалтийские встречи водников по своей "массовости и запрограммированности", возможно, не имеют аналогов и достойны занесения в Книгу рекордов Гиннеса: - Я родом из Минска идо Одессы ни моря, ни пароходов "живьем не видывал". Об ОИИМФ узнал из справочника для поступающих... Манило море, и тут не обошлось без влияния "12 стульев". Позже, когда я уже учился, бывал на Базарной улице, у дома, где жили братья Катаевы, а рядом - поэт Багрицкий, напротив — писатель Казакевич. Я уж не говорю об Одессе Куприна, Бунина, Бабеля, Паустовского...
— Судя по всему, Вы любили в школе литературу? - Действительно, склонности были, я что-то пописывал в газеты, для школьных вечеров. Возможно, при другом раскладе мог бы поступить на филфак. Но уже тогда понимал, что, если не смогу колебаться вместе с генеральной линией партии, неизвестно, где окажусь. Словом, решил — вместе с двумя однокашниками - попытать счастья в ОИИМФ. После окончания был направлен на Рижский судоремонтный завод. На наш факультет почему-то принципиально не брали девушек.
Правда, две были — одна из Якутии, а другая - дочка преподавателя.. И звали их тоже "маслопузые", как и всех судомехов. Зато на факультет управления морским транспортом девушек брали без проблем, оттуда вышли почти все руководители портов, пароходств, министерские чиновники.
— Надо полагать, жизнь не ограничивалась только учебой... А как студенты той поры относились к такому пережитку, как вино? - Если честно, пили изрядно, но в основном сухие вина. Они были дешевыми, до рубля, и хмель от них был легкий, жизнерадостный. В то время было постановление, по которому в Украине и на Кавказе сухие вина стоили процентов на 30 дешевле, чем по Союзу... На углу Комсомольской (Старопортофранковской), на которой стояло общежитие, был наш излюбленный киоск, где на разлив продавали вино и пиво. Продавцом был такой веселый Сеня, и на протяжении многих лет студенты к нему ходили. Нет денег — бери в долг. Стакан вина стоил 20 копеек. Правда, была конкуренция с соседними ларьками, и Сеня постоянно грозно предупреждал: "Если не хотите, чтобы у вас в кишках играла китайская революция, запасайтесь у меня". А поводов было достаточно - сдал или провалил экзамен, познакомился или поругался с девушкой, день рождения, письмо из дому, стипендия. Или банный день! И всякий раз всуе поминали Суворова — портянки продай, а после бани выпей...
— А как насчет " активной позиции", чем еще занимались? - Не сочтите пижонством, но я действительно серьезно относился к учебе и
прохладно ~ к общественным нагрузкам. Другое дело - спорт! Перефразируя пролетарского классика, скажу, что всем хорошим во мне я обязан ОИИМФ и, в частности, спорту. Играл в институтской футбольной команде, был капитаном второй волейбольной команды, играл в настольный теннис и баскетбол. На 4-м курсе избрали председателем институтского ДСО "Водник" и даже уговаривали остаться после института на заводе и возглавлять это общество.
— А какую оценку Вы поставили бы себе за "личную жизнь"? - Были, конечно, знакомства, свидания, но и неудачи, и разочарования на этом фронте. Несмотря на происки фортуны, собирался жениться на последнем курсе, однако, не вышло. Женился уже в Риге, на нашей же выпускнице, окончившей к\с факультет в 1976 году и приехавшей конструктором к нам на завод. В плане встреч у нас с женой полное взаимопонимание. Но к первой своей встрече, которая проходила в 1966 году в Риге, я отнесся более чем скептически. Она мне активно не понравилась. Любовь пришла позже. Вот на следующий год в Вентспилсе я был сражен наповал. По всему городу были расклеены плакаты и афиши о встрече. А когда вошел в зал и в глубине увидел громадное панно, изображавшее наш трамвай № 28, едва
чувств не лишился. Меня поразил ностальгический шок - возникла Комсомольская, по которой мы на этом трамвае ездили, Приморский бульвар... И так сердечко защемило... С той поры мое отношение к встречам изменилось резко и навсегда. Уже 30 лет так или иначе я в них участвую. Одну - пожалуй, самую многолюдную, в 1974 году — сам организовывал на Рижском морвокзале. Но после — крышка, дал себе слово не ввязываться. Одна пустая тара чуть до инфаркта не довела. Конечно, от встреч не отошел, но мое участие ограничивается сочинительством песен, юморесок, всяких пародий. В институтское время пели много. Был репертуар "блатного Утесова", песни Петра Лещенко (считалось неприличным, если в одесском доме не было пластинки с его песнями). Для встреч сочиняли слова на мотивы известных старых мелодий. В 60-е годы были популярны КВНы, и по их подобию мы устроили Клуб веселых водников (КВВ), все участники стали готовить свои программы. Приходилось иногда быть автором, сценаристом, режиссером и исполнителем в одном лице. Стали обмениваться творчеством. Появились песенники, затем стали делать медали, всякие сувениры, посвященные встречам. У меня таких медалей полтора десятка. Каждый старается привезти что-то новенькое, связанное с Одессой. Еще есть почтовые марки — подпольная, джентльменская, одесская оперативная номиналом 1 шухер, пляжная, некупальная стоимостью 1 нефонтан, одесская кооперативная номиналом 2 инфаркта... Но это к слову, ведь марки эти никто нигде использовать не сможет, слишком они дороги, чтобы быть в общественном пользовании - кроме, разумеется, оиимфовцев...
КАК ВСЕ ЭТО НАЧИНАЛОСЬ... Жаркое лето 1977-го... Юноши и девушки — кто только со школьной скамьи, а кто и помудрее — после средней мореходки или армии, вошли в тенистый сквер на Мечникова, 34 в Одессе. Впереди все новое, необычное... Это и строгая приемная комиссия, и очереди на медосмотры, и ряды коек в спортзале... Возбужденная суета. Масса незнакомых лиц, и в горячем воздухе мечутся вопросы: что, где, когда? (Боже, как легко и радостно дышалось в это славное время, ведь других вопросов пока не было.) Молодой напор и коммуникабельность советской молодежи одолели неуверенность и новизну: через день уже все знали ответы на первые вопросы и даже на вопрос: откуда? Вступительные экзамены — как "сон в летнюю ночь", но в холодном поту... Вот и первое сентября, и ты на построении в том же сквере, но уже в качестве Студента! Нас 75, гидротехниковпервачков, со всего Союза от Измаила и Рени до Чарджоу, от Прибалтики до Петропавловска-Камчатского и Холмска, а еще из Болгарии, Сомали, Кубы... Нас много, мы — разные, но цель у всех - выучиться. » С самого начала мощный заряд для достижения этой цели дал нам Его Величество (это - любя!) Декан, Давид Ефимович Гуревич. Насколько он был строг и требователен — настолько же человечен. Он понимал внутренний мир студентов. Спасибо огромное за все! Везде и всегда, когда собираются гидротехники числом больше двух, невзирая на годы выпусков, добрая память о Д.Е. Гуревичеснамй."
Студенческие годы — лучшие в жизни, жаль, что не всегда это так у нынешних молодых. Учеба, спорт, стройотряды, практики, отличные институтские вечера и КВНы, танцы, посиделки у друзей в общежитии, дружное изготовление курсовых и подготовка дипломных проектов - за этими словами целый студенческий мир. Сколько проводили закатов и встретили рассветов с мыслями — до сдачи осталось... дней, как бы успеть. Спустя годы с особым отношением вспоминаю военно-морскую кафедру. Наш куратор-полковник Ю. Балакин всегда строг, корректен, подтянут. Этот настоящий полковник привил особую любовь к военно-морскому флоту. Тому пример - наш выпускник В. Агафонов, ставший кадровым морским офицером. Хороший студент, спортсмен, он и сейчас активен по жизни. Такие классные специалисты всегда объединяют вокруг себя людей, идеи, планы, решают задачи любой сложности с отличным результатом. Если есть такие среди однокашников - будут и хорошие встречи. Такая встреча была у нас в 1982 году, пятилетие выпуска. Нас собралось на крыше морвокзала человек 30, все почему-то возбужденные, все с вопросами, как и в далекие абитуриентские дни, но вопросы уже были иные: как, где, женат ли (замужем), а детки? Эти несколько часов пролетели на одном дыхании! Расставаться не хотелось до слез! А после - работа, работа... Выполнялись пятилетние планы, росли по стране сооружения, росли и наши дети. Конечно, мужали и
мы. Нерегулярное общение на Прибалтийских вечерах и неизменно витающий по Одессе и в соседних краях ОИИМФовский дух не давали уйти в забвение, позволяли выяснить дислокацию однокашников. При этом, живя какое-то время в центре города, имел возможность принимать гостей — приезжающих, приплывающих, прилетающих и просто проходящих не мимо (но - не ленивых!). И каждый раз это — уже два и более гидротехников. А поводы для встречи — вспомнить, помянуть, обсудить, да просто увидеть та кие родные лица. Приятно осознавать свою причастность к племени гидротехников, не просто выпускников одного вуза, а Специалистов с большой буквы. Слушая своих старших коллег (таких, как, к примеру, Ю.Л. Воробьев, В.Г. Иванов и другие, которые не только в студенческие времена своими руками строили институтский спортзал, но сделали и делают сегодня так много важного, большого), сознаешь, что и ты уже - не салага, что-то уже сделал, но пахать тебе и пахать, чтобы до них дотянуться в работе, профессионализме, умении работать с людьми, в юношеском задоре. И это — правильно! В этом философия жизни и достойный путь. Та к держать, коллеги! Могу с гордостью сказать, что наш курс за пять институтских лет не потерял ни одного бойца — 75 поступили, все 75 получили дипломы. Многие стали классными специалистами, ответственными руководителями. Назову просто фамилии, без должностей: А. Габедава, Л. Лисовцев, Ю. Иванцов, А. Петров, Ю. Кузьмен-
ко, А. Кащук, С. Обухов и многие другие. Год назад подходило время юбилейной встречи 25-летие выпуска. Чувствуя инертность повседневной жизни, в которой всегда найдется место оправданиям (почему не был, почему не смог и т. д.), мы с Александром Кащуком решили: давай займемся, если не мы, то кто, и почему не мы?! Больших надежд на одесситов не было (сам ныне нахожусь в г. Южный). Огромное спасибо Виктору Александровичу Кузнецову (руководителю Союза ОИИМФ), который на первом этапе подготовки "завел" нас, снабдил полными списками курса, подсказал и поделился информацией. Остальное, при желании, было делом техники. Настало 15 июня 2002 года. Медленно, порой не узнавая друг друга, вокруг декана г/т факультета ВТ. Бугаева начали сбиваться в кучку наши. Собрались - 21 человек. Много или мало (притом, что многие одесситы были заранее приглашены и не отказывались принять участие, но не пришли) - не будем судить. Но очень здорово, что по первому зову, без колебаний приехали из таких дальних краев В. Агафонов (г. Владивосток), А. Грачева (г. Рига), В. Васильевский (г, С.Петербург). Сама встреча вновь согрела нас незабываемой атмосферой, присущей только встречам водников: начиная с официальной части в актовом зале, когда при перекличке поднялась добрая сотня гидротехников, в том числе и несколько совсем "свеженьких", выпуска 2001 года, этим отличаясь от других факультетов. И заканчивая "товарищеским
ужином , который для некоторых из нас плавно перешел в ранний завтрак. Жажда общения (а эта роскошь сейчас особенно дефицитна) была удовлетворена сполна. Общий банкет не только не помешал нам вспоминать многих и многое, рассказывать о себе, о судьбах отсутствующих друзей, но и помог раскрепоститься и как бы впасть в свою юность. Песни, танцы, перекуры на скамеечках в парке — все было, как в самые лучшие годы. В конце вечера, когда остались самые стойкие, началось, наконец, узнавание и признавание "соседей", эксов с соседнего стола. Помолодев, мы вспомнили какие-то жесты, слова, да и в лицах появилось нечто, позволившее узнать через 25 лет старых знакомых. Вот радости было! На следующий день мы побывали на крыше морвокзала и, хотя многое изменилось и в нас, и вокруг, вдруг вернулись на 20 лет назад. Юбилей оставил
Выпуск г/т-77. Одесса, 2002 г. в душе самые хорошие воспоминания, дал заряд бодрости и оптимизма. Для успеха встречи постарались все - от организаторов до самих выпускников, насколько сил хватило. У нас разные судьбы, да и живем уже в разных госу-
дарствах. Но дух водника присущ нам всем, это наше кредо. Хочется отметить постоянно возрастающий уровень проведения встреч в Одессе. Где же, как не в стенах родного вуза, в любимом городе юности, долж-
ны мы встречаться? Но к встречам надо серьезно готовиться заранее, тогда будет толк. До новых встреч, водники! Сергей Обухов, гидротехник-77.
Зима закончится. В цветение мая ворвется грустная нота — мы вспомним, что год назад не стало Павла Степановича Никерова, а вскоре и его супруги, Елены Ивановны. Не буду рассказывать о его преподавательской, научной, инженерной деятельности, о заслугах и регалиях многое уже сказано, готовится книга. Для меня это потеря глубоко личная, поскольку не стало дорогих друзей, почти родственников, Павлика и Леночки - только так их называли в нашей некогда полной семье. Мы знали друг друга еще студентами, позже стали друзьями, одновременно создали семьи, жили рядышком сначала в общежитии, а после в одном доме. И так - более 50 лет! Не каждому дан срок такой дружбы, а вот нам повезло. За эти годы не один пуд соли был съеден нами сообща с Никеровыми. Хватило сполна и радости, и горя. В один год, на третьем курсе, мы сыграли студенческие свадьбы, в один год окончили институт, появились сыновья... Так начиналась наша взрослая жизнь. Мы - это семья Зыряновых (мой муж, Эрик Евгеньевич Зырянов, как и П.С. Никеров, окончил судомеханический факультет водного института, затем аспирантуру; так же всю жизнь посвятил преподавательской работе в родном институте - ассистентом, деканом с\м факультета, доцентом на кафедре ДВС - ровно 50 лет, с 1944 по 1994 год. После тяжелой болезни он скончался в 1997 г.). Но и присниться тогда не могло, насколько похожими станут наши судьбы. Росли вместе наши дети, учились в одной школе, взрослели, умнели, строили свои семьи. Все праздники, семейные торжества, часто летние отпуска мы проводили вместе, крепко дружили и дети. Нет страшнее удара, который пришлось пережить нашим семьям: погибает в 31 год Сережа, старший сын Никеровых, а через два года - наш Славик. Красивые, одаренные, нежные сыновья и отличные друзья. Надо было это преодолеть, выдержать. Помогали друг другу, еще больше сблизившись. Большой поддержкой стал Павел Степанович - человек физически и духовно сильный, цельный. Он всегда был в высшей степени целеустремленным, исполнительным, аккуратным. В комнате, служившей ему скромным кабинетом, всегда был
идеальный порядок, была ухоженная библиотека, он любил искусство и тщательно подбирал репродукции из музеев, в которых побывал. Рассматривать фотоальбомы с его подписями под самыми разными фотографиями и рисунками было большим удовольствием. Он был требователен, не терпел расхлябанности. В то же время был жизнерадостным, добрейшим отцом, гостеприимным хозяином. Везде, где происходили застолья, Павлик был незаменимым тамадой. Его тосты всегда были оригинальными, с шутками, тонким юмором. Он очень любил я почитал свою тещу, Марию Алексеевну. При гостях она всегда была на самом почетном месте, и Павлик всегда представлял ее как лучшую тещу в мире. А его Леночка всегда была "мамочкой Леночкой", лучшей в мире подругой. Такими любящими супругами мы видим их на последнем фото, в первые дни после приезда в Торонто. И тут он выглядит, как прежде — моложавый крепыш, любитель пеших прогулок и работы "на природе". Казалось, ничто его не сломит. Зная о своей тяжелой болезни и дорожа оставшимся временем, он успел опубликовать в нескольких канадских русскоязычных журналах множество интереснейших статей. Уже тяжело больной, он молча все сносил и помогал своей заболевшей Леночке. Выдержал все достойно, без стонов и жалоб. Приведу слова из письма дочери Никеровых, истинной дочери своего
отца — талантливой, активной, чуткой. Она до конца исполнила свой дочерний долг и свято хранит память о родителях, поддерживает связь с их друзьями, помогает им. Из письма Люси. "Папа и мама приехали к нам 11 марта 2000 г. В тот же день мы переезжали в новый дом, купленный в спешке. Папа первые полгода был предоставлен самому себе, поскольку по приезде здоровье мамы требовало большего внимания. Он рвался в бой - приносить пользу! Вокруг нашего нового дома строились другие дома, валялись предназначенные для вывоза доски. Наш человек спокойно на это не мог смотреть, папа начал делать запасы, сносить отличного качества лес, с одним изъяном — торчащими гвоздями. После устранения изъяна доски складывались в штабель в подвале. Затем началась стройка — были сделаны полки для хранения продуктов в погребе, потом он взялся за гараж... Инженерная мысль сперва крутилась на уровне глаз — и гараж обзавелся полками, но потом она (мысль) взвилась под потолок, и на хитрых блоках были подвешены наши велосипеды. Не знаю, как он — в 74 года — смог это поднять. В промежутках между любимым смолоду занятием — поднятием тяжестей — папа осваивал новое: компьютер. До программирования дело не дошло, но М5 1Л/огсУ и худо-бедно 1п1егпе1: были взяты. Правда, иногда текст не подда-
П.С. Никеров, ГЛ. Зырянова, ЕЙ. Нигером. 8 марта 1967 г. Одесса.
вался, и папа чуть не плакал по своей одесской машинке, и был готов все писать под копирку в 20 экземплярах (таким был минимальный список его корреспондентов). Через несколько месяцев литературное творчество вытеснило инженерно-плотницкие схватки. Физические упражнения были сведены к длительным прогулкам, в ходе которых составлялась детальная карта местности. Он привел в порядок семейный архив, упорядочил фотографии, снабдил комментариями. Я с удивлением узнала, что его отец был в 1914 г. поручиком. Ведь, как многие советские дети моего поколения, я не видела дедов живым (дед мужа, донской казак, тоже умер в 26лет - от голода). Папа никогда не рассказывал о своем детстве, поэтому его комментарии бесценны для меня и детей. Тем временем состояние мамы нормализовалось. И папа стал себя лучше чувствовать. А потом хуже... Когда кровь пришла в норму, проснулся дремавший семь лет рак... Папа сдавал позиции неохотно: сначала перестал гулять, потом — спускаться вниз. В Канаде, где уважают свободу мировоззрений, принято говорить больному о его состоянии, чтобы он смог привести в порядок свои дела и душу. Умирать долго и мучительно в его планы не входило. Незадолго до смерти папа говорил: "Поздно мне о Боге вспоминать, ведь у меня даже крестика нет..." Теперь только могу тешить себя надеждой, что в самые последние дни он вспомнил Творца и крестик ему помог...
П.С. и Е.И. Никеровы. 2001 г. Торонто. А мне остается просыпаться раньше обычного и прокручивать все, что случилось с ним здесь, в Канаде. В который раз задаю себе вопрос: "А правильно ли было выдергивать стариков из привычной среды, отрывать от старых, обшарпанных, но родных стен, от любимых друзей, уходящих в неизвестное?" Через год после приезда папа сказал "Мы сделали большую ошибку, приехав сюда". А за четыре дня до кончины прошептал: "Спасибо, Люсенька, ты сделала меня счастливым". Остается читать ваши писома, узнавать, как его ценили и любили, и мучаться угрызениями совести". Людочка приложила все силы, чтобы воссоединить семью, помочь ро-
Вспомним и мы, знавшие, и те, которым не довелось знать, но слышавшие славные имена наших учителей, всю свою жизнь, талантливую и честную, посвятивших нам, в надежде увидеть в нас достойных созидателей лучшего Завтра. Спасибо, Павел Степанович! Спасибо, Эрик Евгеньевич! Здесь же приведем фамилии любимых педагогов, выявленных при опросе проживающих в США и Канаде водников. Этими сведениями любезно поделился А.М. Дойбан, собравший и обработавший анкеты тех, кто теперь за океаном, но душою с родной Одессой и Водным (см. № 2 журнала). Среди судомехаников: Старосельский А.А., Левинсон С.Д., Мартыновский В.С., Аксельбанд. А.М., Николаи Н.Л.,Небеснов В.И., Захаржевская Л.Н., Зырянов Э.Е., Бурышкин Л.П., Казавчинский Я.Г., Литвак В.И., Кравчук В.Ф., Сухов С.А. Среди эксплуатационников: Сухоцкий Владимир Иосифович, Шрабштейн Е.А., Овчаренко Е.И., Пастернак Д.Я., Ясиновский В.А., ХинкусС.С, Герлих И.И., Андреев-Голубев Н.И., Иельсон И.Б.
дителям продержаться в лучших условиях. Они же так стремились еще быть полезными детям, внукам. Но судьба распорядилась иначе. "Они жили долго-долго и умерли в один день..." Так говорят о любящих, верных супругах, деливших многие годы хлеб и соль, радость и слезы. Елена Ивановна пережила мужа всего на три месяца. Их нет, но они будут с нами, друзьями и родными, со всеми, кто знал их, - пока мы живы. Спасибо вам, Павлик и Леночка, что вы были у нас. Галина Павловна Зырянова, экс-49.
Среди корабелов: Павленко Т.Е., Нудельман Я.Л., Лаптев В.А., Будницкий А.В., Крейн М.Г., Рехтман П.Г., Голубева З.В. Среди гидротехников: Рехтман П.Г., Никеров П.С, Чебыкин В.А., Зарембо-Владычанский Н.Н., Шихтев Ф.М., Рутман М.А. Среди механизаторов Сакович А.И., Старосельский А.А., Снитковский М.С., Златкин М.З., Рутман М.А., Небесное В.И.., Гинзбург А.С. Среди экономистов: Ясиновский В.А., Шрабштейн Е.А., Грановский И.А., Тюнеев Ю.Б., Сухоцкий В.И., Зырянов Э.Е. Светлая память ушедшим. Долгие лета живущим! Редакция приносит извинения за досадную опечатку, вкравшуюся в публикацию № 2, стр. 5. Была искажена фамилия одного из ветеранов, автора учебников и заслуженного работника морской отрасли Брюма Абрама Исаевича. Просим извинить!
гласил меня стать главным инженером этой организации, созданной еще в военном 1944-м для восстановления портов. 'Сфера монтажной деятельности - весь юг СССР, от Дуная до Средней Азии и Приаралья, плюс речные порты Днепра. Семь пароходств, десятки портов. Потоком шли в порты краны, другая перегрузочная техника. Вплоть до развала Союза участвовал в ее монтаже, бывало, с нуля, в новых портах — Ильичевске и Южном. Участок перерос в крупное предприятие - "Южмормонтаж". Глядя в прошлое, следует упомянуть, что одним из основных критериев оценки работы руководителя в советское время было выполнение плана. От этого впрямую зависели и социальные блага коллектива. За 30 лет (а это 120 квартальных планов!) — ни одного срыва. С планированием доходило до парадоксов. Помню, зерноперегружатель в Одесском порту ММФ обязало смонтировать за 20 дней. Сделали за 19. Вот тогда итальянец, шеф-монтер, сказал: "Оказывается, ваши люди работают не хуже наших лучших"... Общение и работа с такими незабываемыми личностями, как начальники ЧМП Данченко, О. Томас, В. Пилипенко, зам. начальника Азовского пароходства Г. Страхов, П. Цурупа, начальник Потийского порта Рекава, Южного — В. Иванов, другими, в большинстве своем водниками, чьи имена являются и по сей день гордостью морской отрасли. Много дала работа под руководством УПМО ММФ в лице умнейшего из умных П.Н. Пышкина, а впоследствии — оиимфовца Алексеева, к сожалению, покойных. Опека и помощь в строительстве собственной технической базы в лице начальника главка ММФ В. Аристархова. ВСЕ ЭТО - СЧАСТЬЕ! Ведь недаром говорят, что наибольшая роскошь - это человеческое общение. Добавлю — с Личностями. Благодарен судьбе за столь щедрые подарки. С ОИИМФ связь никогда не прерывалась, почти ежегодно я был гостем декана мехов Л. Курочкина, то есть отбирал выпускников для пополнения линейного персонала. А уж возможность встречаться с однокурсниками сразу двух выпусков (1955 и 1956)сам Бог дал. Среди них и М.М. Жванецкий; не раз был желанным гостем на его концертах, организовывал концерт в Херсоне. Хочу вспомнить товарищей-однокурсников, ушедших из жизни, дав-
ших мне многое: это А. Незнакомое (Ильичевск), Б. Тимченко (Баку), волей судеб ставший золотых дел мастером А. Котыхов и С. Шевцов (Одесса), А. Мороз (Севастополь), П. Слепчик-Городнкж (Измаил). Был рад росту и, соответственно, общению с однокурсниками, ставшими заметными фигурами: А. Полторобатько (зам. нач. Латвийского пароходства), В. Полищук (зам. нач. "Норильскникеля"), Т. Иванова (работник аппарата Минморфлота), В. Штонда (зам. нач. Азовского пароходства и впоследствии руководитель отдела Минморфлота) и многие другие честно, с душой трудились, высоко несли звание оиимфовцев. В "Южмонтаже", которому отдал 30 лет и возглавлял который с 1975 по 1993, плечом к плечу работал со многими нашими выпускниками — В. Загоруйко, О. Подоляком, В. Синяковым, А. Храбренко, А. Ферубко, П. Бурлай, И. Ковальским, А. Кошко, нынешними руководителями "Южмонтажа" И. Животщуком и И. Гибадулиным, благодаря усилиям которых все еще суетятся на причалах десятков портов около двух тысяч кранов, работают перегрузочный угольный комплекс в Мариуполе, контейнерные завод и терминал в Ильичевске, лихтерный терминал в Килие и т. д. Все это — наша работа, и не только в портах, но и на судоремонтных, судостроительных заводах. А красоты Африки мне тоже удалось увидеть — во время работы по монтажу кранов в Сомали и Йемене. Помню, старались, спешили, смонтировали на причале в порту Беребера (Сомали) кран, собрались порадоваться окончанию работ. Тут бежит посланец от главного инженера стройки, М. Доброва (впоследствии главный инженер Ильичевского порта) - гони, говорит, срочно кран в тупик и обесточь, а то нас тут сейчас кончать будут... Оказывается, неподалеку уже собралась огромная толпа наемных грузчиков, в перспективе из-за нашего крана — безработных, которые хотят повесить нас, как баранов, на гаке того самого крана... Тяжко давалась помощь этим слаборазвитым странам, а ведь "Южмонтаж" оставил свой след и в Йемене, на Кубе, во Вьетнаме, Афганистане, Корее, Албании. Экзотики хватало. Были и летающие тараканы величиной с воробья, и змеи, и мурены, грозди королевских бананов - огромных и необыкновенно ароматных, но не выдерживающих транспортировки и потому здесь не-
известных. Всякие папайи да манго. Но над всем тропическим великолепием — ж а р а , жара и пот. Работали ведь не под кондиционером, металл конструкций обжигал. Когда впервые встал там под душ, подумал — вот, цивилизация, горячая вода в кране, надо бы разбавить... Оказалось, нет ее, холодной, поскольку все трубы, даже глубоко в земле, горячие. Но, несмотря на жару, о застолье не забывали. Хотя и вняли замечанию гостя-англичанина, который на предложение пропустить холодненькой сказал: "В Африке до захода солнца пьют только сумасшедшие и... русские". Правда, на наши хилые заработки выпивка была непомерно дорогой. И мне поручили под Новый год (на экваторе!), когда я летел с начальником стройки из Берберы в столицу, Могадишо, прикупить в аптеке спирт, он там копейки стоил. В самолете же мне начальник говорит: "Не вздумай спирт покупать, в соседнем городке наши потравились". Ходил я, мучался, как бы поручение коллектива выполнить да себя и начальника не подвести. Наконец, в одной из аптек нашел сомалийца со значком 1-го Московского мединститута на халате! Он-то и отоварил, много и качественно. А вот как в Сомали снималась политическая напряженка. Должны были проходить выборы, а партий у них было столько, сколько сейчас у нас, многие противоборствовали. Прямо напротив нашего поселка был местный бардак (т. е. в полном смысле бордель). Там-то, на веранде, между делом и жеванием табака, решались все острые политические вопросы. Вот, дня за три до выборов приехала полиция, установила у борделя пулеметы, закрыла входы - и вся политическая возня прекратилась. Девочки отдохнули, а выборы прошли как надо. А у нас в свое время и почту, и телеграф перекрыли, и бардак как устроили,так и по сей день не все как надо. Как много всего было, веселого и горького, больших дел и человеческих радостей, потерь и обретений.В начале же всего взрослого пути ОИИМФ, незабываемый и несравненный. С благодарностью тебе, ОИИМФ, за судьбу, остаюсь твой студент, Ольгерд Метус, мех-56, а ныне преподаватель дисциплины ПТМ Херсонского морского колледжа.
-