Главные вдохновители разыгрываемого спектакля: заместитель Ф. Дзержинского В. Менжинский, начальник КРО А. Артузов и его заместитель С. Пузицкий.
начальником охраны Бориса Савинкова. В составе отряда полковника С. Павловского участвовал в белорусских рейдах. ЦК НСЗРиС направил Шешеню на советскую территорию для создания подпольных ячеек. Летом 1922 года Шешеню задержали на границе. В ГПУ он быстро и полностью «раскололся». Рассказал всё, что знал о НСЗРиС, о Савинкове и обратился с просьбой дать ему возможность искупить свою вину. Так Шешеня был перевербован и стал агентом ГПУ. Благодаря показаниям Шешени ГПУ сумело арестовать несколько савинковцев, засылавшихся на советскую территорию. Среди них оказался и Михаил Зекунов. Во время Гражданской войны он служил в Красной армии, командовал батальоном. Попал в плен на польском фронте и в лагере для военнопленных был завербован Виктором Савинковым. Спустя некоторое время Зекунова нелегально направили в Москву как резидента НСЗРиС. Но выданный Шешеней, он в сентябре 1922 года был арестован и сразу же заявил о желании работать в ГПУ. Теперь по заданию КРО ГПУ Шешеня и Зекунов превращались в связных ЛД. У Шешени был близкий родственник, некий Иван Фомичёв. Он воевал у белых, в армии генерала Н. Юденича, но после его разгрома оказался в Варшаве, где вступил в НСЗРиС. Здесь Фомичёв быстро выдвинулся: инспектировал подпольные организации в Советской России — такое ВЧК — карающий орган диктатуры пролетариата в начале 1922 года был реорганизован в Государственное политическое управление, ГПУ. Однако с образованием СССР его переименовали в Объединённое государственное политическое управление — ОГПУ. Но ещё долго, даже в официальных документах, продолжали называть постарому — ГПУ.
32
могли поручить только очень доверенному лицу. Вот к этому Фомичёву с письмом, написанным Шешеней, и отправился Зекунов. Рекомендуя в письме Зекунова как весьма надёжного человека, Шешеня сообщал Фомичёву, что в Москве он познакомился с людьми из подпольной организации, во многом разделяющей программу НСЗРиС (податель письма, Зекунов, как раз представлялся одним из её членов). Прочитав послание, Фомичёв сразу же оценил его содержание и понял, что Б. Савинков придаст письму большое значение. Зекунова немедленно направили в Варшаву, где, обсудив письмо и устные сообщения Зекунова, решили послать с ним в Москву, в московскую ячейку НСЗРиС, Фомичёва. В Москве Фомичёву организовали встречу с некоторыми из «членов» руководства ЛД, роль которых, понятно, исполняли сотрудники КРО ГПУ. После обмена мнениями развернулись горячие споры между «накопистами» и «активистами». В конце концов Фомичёв выступил с предложением поставить этот вопрос перед главой НСЗРиС Савинковым. В ГПУ наверняка были довольны. Идея встречи с Савинковым исходила не от ЛД (то есть ГПУ), а от савинковца Фомичёва, что придавало ей большую достоверность. Фомичёв вернулся в Варшаву и доложил обо всём, что видел, слышал и говорил, подчеркнув, что, по его мнению, ЛД — значительная организация. На основании доклада постановили, чтобы Фомичёв и кто-либо из представителей московского НСЗРиС выехали в Париж, где находился Савинков. Когда об этом сообщили в Москву, в ГПУ определили, что в Париж на встречу с Б. Савинковым вместе с Фомичёвым поедет А. П. «Наука и жизнь» № 1, 2011.