БЛ И Ж Н И Й К РУ Г | О Н И О Н А
Фотография на память, или Она и Он в объективе Валерия Плотникова
Валерий Федорович, вас называют летописцем 20 века, вы запечатлели само ускользающее время и тех людей, которые это время творили. Вам позировали и Андрей Миронов, и Алиса Фрейндлих, и даже легендарная Лиля Брик. Причем среди ваших произведений есть как портреты одиночные, так семейные. Что вам ближе? В свое время, правда, еще при советской власти, при Софье Власьевне, как ее называли, когда спрашивали о моих творческих планах, я отвечал, что буде я жив в нормальной стране, я бы очень хотел держать фотографию на манер Карла Буллы и делать портреты семейные, групповые, то что у нас было абсолютно утрачено. Но тогда это было все невозможно, нереально, потому что все, что выламывалось за рамки той жизни, тех условий, не могло быть разрешено, потому что всякая свобода, даже небольшая, была противопоказана. Но я все равно делал такие фотографии, потому что у меня был свой круг людей, а я был у них. Портреты моих персонажей, которых я запечатлел в такой непринужденной домашней обстановке – это большая редкость и большая удача. Очень
30
КС ТАТ И
сложно представить, чтобы эти люди пришли в бытовое фотоателье, где бы им фотограф бы сказал: «Так, головку чуть направо, глазки – смотрите чуть искоса». Это было все глупо и даже в чем-то унизительно. А сейчас жанр семейного портрета развивается или он все-таки навсегда утрачен? У нас в стране есть несколько фотографов очень высокого уровня, настоящие профессионалы. Но, к сожалению, достойных персонажей становится все меньше, меньше и меньше, но я успел еще проскочить и застал то время, когда все они были молоды. Кого вы снимаете в веке нынешнем? Конечно, сегодня я больше снимаю по заказу. Сейчас есть какое-то количество чудных талантливых людей, но оно очень небольшое. Но, откровенно говоря, с моей стороны, я понимаю, что это не тот идеал, о котором я мечтал, это больше советские люди и не та интеллигенция, с которой я общался в свое время. Я и тогда понимал, что они когда-нибудь уйдут. Когда я листаю свои альбомы, мне чуть-чуть становится легче, что я знал этих людей, что они вообще были. Как у Жуковского: «Не говори с тоской: их нет, но с благодарностию: были».
Семейный портрет – это более сложная работа, нежели портрет индивидуальный? Да, в чем-то более сложная. Но при этом не менее прекрасная. Я начал с того, что мечтал когда-то о своем фотоателье, где я мог бы снимать своих персонажей, потому что по тем временам недобрым физически было не обустроить людей, поскольку все жили в унизительных малогабаритных квартирах, и интерьеров не было достойных за редчайшим исключением. Это была проза жизни и была проблема, поскольку я должен был создавать «картину маслом» с помощью фотоаппарата, и если брать за точку отсчета, я уж не говорю, Рубенса или Ван Дейка, но хотя бы Серова и Врубеля, там интерьер – непременный участник портрета. Мне зачастую приходилось выстраивать его или одевать людей самому. Потом стало легче. Есть ли другие нюансы в создании семейного портрета? В семейном портрете необходимо обозначить внутренний круг пары, ее ауру, какое-то внутреннее общение между мужчиной и женщиной, чтобы они были не сообщающимися сосудами, а вели некий диалог. Кроме того, я стараюсь, чтобы это была, прежде всего, фотография «на память».