| ракурс |
Александр Подобед Жертвоприношение 1989. Холст, масло
Гипер Пупер Танец с собачками 1993
Александр Менус Стул 1991
лизма, привычно объединявших многие группы, «СВОИ» представляли некий живой организм, где каждый участник играл совершенно особенную, не похожую на другие роли, без которой нормальное существование группы было просто невозможно. Именно понимание уникальности всякой личности легло в основу названия группы, изначально полагавшей, что все вокруг скорее свои, чем чужие. Эта идея общечеловеческого братства, получившая наиболее точное выражение в англоязычной версии «СВОИх» — «Our own people» («Наши собственные люди»), совсем не укладывалась в привычные схемы противостояния «Восток — Запад», «ТЭИИ – ЛОСХ», «соцарт — некро» или «черное — белое», предлагая иное видение — абсурдное, разное, непонятное, жизнерадостное, цветное. Казалось, «СВОИ» появились одномоментно и как бы ниоткуда. Не было никакого пути, никакой борьбы, никакого противостояния, никакого восхождения к славе — их признали сразу все участники художественной сцены, и они без особого труда попали в эпицентр «красной волны» 1980–1990-х. Тогда еще ничего не знали о смерти живописи, красили большие и яркие полотна и выставляли пахнущие свежей краской холсты в лучших галереях и на аукционах. Снобы и простая публика, галеристы и искусствоведы, коллекционеры и, как ни странно, художники совершенно разной направленности с удивлением приветствовали совсем еще молодых ребят. Первым снял родную бескозырку броненосец «Митьков» Митя Шагин («От неофициального искусства к перестройке», Гавань,1989), потом сдалась первая партийная галерея «АННА», без боя взяты ДК пищевиков, областной выставочный зал на Литейном, 57, и Мраморный дворец (1990), затем следуют аукцион «Дрюо» в Париже и фестиваль абсурда «Сизиф Камю» в Дрездене.
112
| Диалог Искусств | 02.2012 |
Кроме художественных выставок «СВОИ» успешно занимались анимацией, получая призовые места на фестивалях в Прибалтике, снимали свое-кино, читали псевдолекции о предметной сущности искусства. Но наиболее важной отличительной особенностью «СВОИх» стало создание коллективного художественного действия — они одними из первых развернули искусство перформанса в открытых пространствах города. «СВОИ» создали, по сути, совершенно новый, уникальный мир — мир театра художников, некоего магического, таинственного, завораживающего представления. В каком-то смысле перформансы были естественным продолжением давней дружбы художников с актерами и режиссером театра «Дерево» Антоном Адасинским. Приглашенные Адасинским сначала для оформления спектаклей «Дерева», проходивших в 1988–1989 годах в ЛДМ (Ленинградский дворец молодежи), «СВОИ» вскоре начинают собственные выступления. Первые спектакли «СВОИх» «Самолет», «Кабинет доктора Каллигари», «Гадина и птица» проходят на Пушкинской-10, которая уже тогда представляла собой колонию художников и музыкантов, именовавших себя андеграундом. К тому времени «СВОИ» обосновались в большой коллективной мастерской № 53, где в основном и проходила подготовка к представлениям и выставкам. Вода, свет и водка были почти бесплатными, на кухне жил ежик, гонявший местных крыс и фотографа Пешкова, который фотографировал всех тоже просто так, приходили и уходили составы, груженные французами, немцами и прочими долларами, и все это создавало определенно праздничную обстановку. Перформансы стали наиболее точным воплощением праздника абсурда 1990-х, развернувшегося на территории огромной страны. Обычно в выступлениях груп-