Создатели миров
98
– Послушай… – Нечего слушать. Тебе здесь не место. Не тебе … – Тейтрин со всей силы запустила в стену светильником. Свет погас. Навалилась темнота и тишина. Сколько Рэд ни прислушивался, так и не услышал больше ничего. Хозяйка растворилась в темноте. В голове мелькали обрывочные картинки, крутились вихрем ярких осенних листьев. И что-то в этом всем было очень странное. Как рисунки гениального и немного чокнутого мэтра Лугайда Санхейского. Среди студентов особенно любима была та, на которой в страстных объятьях слилась обнаженная пара. Но Лугайд назвал картинку «Дюжина золотых рыбок». И, правда, если отрешиться, забыть о навязчивом образе, то можно вместо мужчины и женщины, разглядеть двенадцать забавных, плещущихся в ручье рыбок. Но очень сложно заставить мысли соскочить с проложенной колеи. Посмотреть на мир под другим углом, разглядеть что-то очень важное. – Четвертым? – переспросил он у темноты. – Мне б поспать, может, я бы и понял. *** В Шионе очень переменчивая погода: совсем недавно Лоир вальяжно плыла по безоблачному небу, и вдруг началась буря. Сорвался в дикий гон безумный ветер, завыл в дымоходах. Навалились тучи, просыпались дождем и градом. Местные знают – надо переждать. В Шионе строптивая, своенравная хозяйка: бывает, прокатится по замку громом битой посуды, свирепым вихрем, круша мебель. Ничего, перебушует, главное – под руку не попасться. Гораздо хуже, когда вот так сидит в библиотеке и рисует. Кидает уверенные штрихи на бумагу, и на листе проступает, выныривает из небытия, наполняется объемом рисунок. Тогда даже преподобный Атторон не рискнет подступиться. И уйти, не уйдет – мало ли что там выскользнет из-под руки баронессы Шион. По-всякому бывало. – Что это вам не спится, святой отец? – Гроза разбудила, миледи. – Ну, так уж садитесь, не маячьте там, в темноте. Не люблю. Атторон подошел и сел напротив, с любопытством разглядывая почти законченный рисунок – город, красивый, светлый, башни подпирают небо, море качает крошечные кораблики. – Боги иногда подают нам знаки, но мы не всегда можем их разглядеть, – осторожно начал жрец. – Я вот тут подумал: ведь совет выбрал только троих, а четвертый… – Даже не начинайте, – прервала его баронесса и положила руку на рисунок. – Хватит с меня и трех камней! Не могу больше. Надо просто подыскать правильные слова, так чтобы уж обиделся – так обиделся. И обратно не вернулся. Просто собраться и сказать, расставить все точки. Не хочу, чтобы камень и с его именем стоял там! Внизу, в зале, кто-то громко ругался, послышался треск и грохот. Рука баронессы сжалась в кулак, комкая рисунок. Она вскочила и пошла на шум. *** Вопросы без ответов, смутные чувства, как болотные огоньки, могут утянуть слишком далеко. Правду говорят, колдовское место. По уму, давно надо бы уйти. Да не пускает что-то. Надо просто собраться с силами, забрать свою тощую сумку, расставить все точки. Попрощаться. Рэд искал Тею, а нашел Лейса Рокара, мрачного с похмелья. Лейс тоже был в настроении расставить все точки – над всеми буквами алфавита: – Слышь, ты, Шакалий сын, уматывай отсюда по-хорошему, не путайся под ногами. Понял? – А если не понял? – безмятежно спросил у здорового, как бык, Лейса младший сын Малиха. – А что тут непонятного – не по тебе кафтан. Шиону нужен настоящий барон.