Свободный курс 2018 №1-3

6

Перекресток мнений

№1–3 17.01.2018 | Свободный курс

ЦИФРА

25

млн рублей получат алтайские компании в качестве компенсации затрат при перевозке продукции на экспорт

Бремя рекордных урожаев Аграрии, переработчики и власти рассуждают о том, как преодолеть зерновой кризис Анна Недобиткова kp_delo@altapress.ru

Т

о, что с осени прошлого года происходит на зерновом рынке Сибири, можно назвать по-разному: перепроизводство, кризис, ценовой обвал. Очевидно одно: с этим нужно что-то делать. Меры, которые предпринимаются на федеральном и регио­ нальном уровнях, пока не принесли серьезных результатов. Цены на основные виды зерновых культур застыли на одном месте и не собираются резко подниматься. Что в этой ситуации делать, каких последствий ожидать и как не допустить таких проблем в будущем — об этом говорят эксперты «СК».

Средние цены на зерно, руб./тонна Ноябрь 2016 г. Октябрь 2017 г. Декабрь 2017 г. Пшеница 10 161 6117 6261 Гречиха 24 498 11 778 6884

Валовой сбор зерновых культур в Алтайском крае 2015

2016

2017

Зерновые и зернобобовые культуры (млн тонн) 3,9 4,8 5,0 Пшеница (млн тонн) 2,3 2,8 2,9 Гречиха (млн тонн) 0,370 0,625 0,783

Александр Чеботаев: «Высококачественное зерно остается востребованным»

По мнению министра сельского хозяйства Алтайского края, чтобы ценовые кризисы на рынке зерна не повторялись, аграриям региона нужно многое менять. Речь идет о корректировке структуры посевных площадей, работе над качеством получаемого урожая и развитии животноводства.

— В 2017 году ситуация на зерновом рынке Сибири серьезно осложнилась. На ваш взгляд, какие последствия у этого могут быть?

— В этом году, безусловно, изменятся приоритеты в агропромышленном производстве. Сельхозтоваропроизводители основательно пересмотрят структуру посевных площадей в сторону наращивания клина высокомаржинальных культур.

— Вы полагаете, что структура посевных площадей серьезно изменится?

— Есть предположение, что в этом году увеличатся площади сева таких культур, как рапс, соя, чечевица, кукуруза на зерно и других.

ОПРОС

Александр Костин, президент компании «АгроЦентр»: — Безусловно, спрос на сельхозтехнику упал. У этого есть несколько причин. С одной стороны, на рынке высока доля насыщения: за последние пару лет сельхозпроизводители серьезно обновили парк машин и орудий. С другой — прибыль у аграриев снизилась. Это вынуждает их экономить, в том числе и на не первоочередных покупках. Анатолий Вытоптов, генеральный директор компании «АгроХим­ Сервис»: — Непосредственно. На сегодняшний день у нас остается дебиторская задолженность, погашение которой идет сложно. Есть определенные проблемы и с договорными отношениями на 2018 год. В сложившейся ситуации покупка элитных семян и дорогостоящих средств защиты растений у аграриев отходит на второй план. Юрий Матвейко, генеральный директор компании «Октан»: — Нет. Напрямую с сельхозпроизводителями наша компания не работает. Однако могу сказать, что ситуация на топливном рынке в связи с проблемами у аграриев изменилась. Если еще в прошлом году в этот период объем закупа дизельного топлива на весенние полевые работы был высок, то сейчас — тишина. Лишних денег у сельхозпроизводителей нет.

края об увеличении объемов льготных кредитов перерабатывающими предприятиями для закупа сырья у аграриев. Уч и т ы ва я т о, ч т о в кон це п рош лог о г ода президент страны да л очередное поручение по выработке мер для стабилизации зернового рынка, есть уверенность, что в ближайшее время они будут приняты.

— Какие меры, по вашему, стоит предпринять, чтобы подобные ситуации в дальнейшем не повторялись либо их последствия были минимальны?

— О том, на какие моменты хозяйственникам нужно обратить внимание, ежегодно говорят ученые и эксперты аграрного сектора. Параллельно с изменением структуры посевных площадей необходимо работать над повышением качества зерна. Ведь не секрет, что высококачественное зерно остается востребованным, в том числе на зарубежных рынках, и его можно экспортировать по достойным ценам. Кроме того, весьма важным является развитие животноводства. В таких условиях, как в прошедшем году, полученный урожай успешно можно пропускать через животноводство и получать доход от реализации данной продукции.

Сергей Топчиев: «Нельзя кидаться из крайности в крайность»

Источник: Алтайкрайстат

А вас коснулся зерновой кризис?

— В конце декабря 2017 года президент России поручил правительству разработать комплекс мер для стабилизации ситуации на зерновом рынке. На ваш взгляд, чего стоит ожидать? Будет ли в полном объеме запущена зерновая интервенция?

— Ценовая ситуация на зерновом рынке крайне важна для аграриев. Мы работаем с федеральным центром практически в ежедневном режиме. Совместно с правительством России прорабатываем все возможные пути решения. В частности, вопросы об организации в крае точечных государственных закупочных интервенций (решение об их запуске рассматривается на федеральном уровне) и включении нашего региона в число субъектов, имеющих право на льготные перевозки зерна и продуктов его перемола железнодорожным транспортом. В адрес председателя правительства России направлено обращение о рассмотрении возможности пролонгации или реструктуризации взятых сельхозтоваропроизводителями кредитов без снижения их финансового рейтинга и с сохранением права на льготную процентную ставку. Минсельхозом России рассматривается предложение

Директор «Панкрушихинского агропромснаба» полагает: резкая смена структуры посевных площадей в Алтайском крае проблему с ценами на зерно не решит. По его мнению, государство должно установить минимальный уровень цен на основные виды сельхозпродукции.

— Сергей Васильевич, как на вашем предприятии отразилась нынешняя ситуация с ценами на зерно?

— Такое положение дел я предвидел. Цены начали снижаться еще весной 2017 года и достигли дна к его концу. В настоящий момент качественную пшеницу III класса закупают по 5,7 тыс. рублей за тонну без НДС с доставкой. И это при условии, что себестоимость ее около 7 тыс. рублей. В сложившейся ситуации наше предприятие не реализовало ни килограмма зерна нового урожая. Живем за счет тех средств, которые были получены в предыдущие годы, но они не бесконечны. В этом году мне пришлось отправить большую часть сотрудников в вынужденные отпуска. Это мера экономии, чтобы свести концы с концами и подготовиться к предстоящей посевной.

Само страшное происходит не у меня, а в других хозяйствах Панкрушихинского района. Их более 40, и только в трех еще есть зерно. Всем остальным пришлось продать его по бросовым ценам. Шесть предприятий начали процедуру банкротства.

— На ваш взгляд, какие меры поддержки зернового рынка сейчас нужны и не будут ли они запоздалыми?

— Я еще в начале прошлого года руководству кра я, отвечающем у за сельское хозяйство, говорил, что зерновые интервенции последних лет были провальными, хвастаться здесь нечем. Для того чтобы торги проходили эффективно, к ним надо готовиться заранее: определять объем зерна, который необходимо снять с рынка, прорабатывать вопрос с хранителями, чтобы у участников интервенции была возможность сдавать зерно на ближайшие элеваторы. Ничего из этого не было сделано. Осенью прошлого года я говорил: надо требовать, чтобы в Новосибирск приехал президент Владимир Путин и встретился не с чиновниками, а с крестьянами. Мы ждем, чтобы он ответил на самые злободневные вопросы. Я точно знаю, что в Новосибирской области до сих пор не могут найти достаточное количество вагонов для перевозки зерна. Хотя решение о транспортировке продукции с Сибири было принято еще в ноябре.

Тогда же говорили о пролонгации сезонных кредитов для алтайских аграриев. И где она? В конце года стало известно, что государство компенсирует алтайским зернопереработчикам затраты на транспортировку готовой продукции. Мера правильная, не спорю. Но быстрого эффекта она не принесет. Мукомолы как закупали у нас сырье по низким ценам, так и будут это делать.

— Качественную пшеницу III класса закупают по 5,7 тыс. рублей за тонну без НДС с доставкой — Власти часто пеняют на то, что это аграрии выбирают не тот набор культур. Надо, дескать, выращивать то, что приносит прибыль. Вы будете кардинально менять структуру посевных площадей?

— Нет. Нельзя кидаться из крайности в крайность. Работа в этом плане должна быть системной. В нынешнем году все кинулись сеять чечевицу, и она в два раза упала в цене. Если завтра все начнут сеять рапс, аналогичная ситуация произойдет и с этой культурой. Я полагаю, в нынешнем году алтайским аграриям надо сократить посевы, отдав 20% площадей под пары. А осенью посмотрим, в чью пользу будет складываться ситуация.

Анатолий Иванов: «Государство должно доводить до нас определенный план»

Фермер из Косихинского района рассказывает, что затраты на производство сельхозпродукции растут небывалыми темпами. Аграриям надо будет решать, стоит ли вообще сеять нерентабельную пшеницу.

— Некоторые ваши коллеги в прошлом году отправляли сотрудников в вынужденные отпуска. Вы пошли на такой шаг?

— Нет. Все сотрудники нашего хозяйства после новогодних праздников вышли на работу, приступают к ремонту техники. У нас есть цех по производству гранулированных удобрений. Он функционирует в две смены. Мы провели общее собрание, на котором я объявил, что прошлый год для нас был непростой. Сейчас разрабатываем план работы на этот год. Уже понятно, что приобретать новую технику не будем. Сейчас агрономы и инженеры прорабатывают оптимальную технологию под то оборудование, которое имеется в наличии. Будем выбирать

наиболее маржинальные культуры. В 2017 году серьезного финансового провала не было только благодаря масличным культурам. Нам еще повезло: гречиху в нашем хозяйстве закупает компания «Нестле» по цене в два раза выше той, что складывается на местном рынке.

— Вы для себя просчитывали, какой урон вам принесло снижение цен на зерновые?

— Досконально нет. Но могу привести две цифры: себестоимость пшеницы в нашем хозяйстве составляет 6,8 тыс. рублей за одну тонну. Нынешние цены вы сами знаете. Они существенно ниже этого показателя. Повезло, что в начале осени удалось продать часть озимой пшеницы по более высокой цене. Яровая пшеница приносит один убыток.

— В конце года президент России Владимир Путин дал поручение разработать план мер по стабилизации ситуации на рынке зерна. Вы, как сельхозпроизводитель, которого это напрямую касается, чего ждете?

— На прошлой неделе в Косихинском районе проводилось собрание сельхозпроизводителей. Могу сказать: люди не знают, что сеять, как дальше работать. Я считаю, что в сельском

хозяйстве должен быть госзаказ. Государство должно доводить до нас определенный план, из расчета которого мы и будем выстраивать структуру посевных площадей. Сложно крестьянину из глухой деревни самому предугадать, что завтра будет востребовано на рынке. Почему-то во всем мире такие системы госзаказа работают, а у нас все пущено на самотек.

— В конце года стало известно, что государство выделит субсидии переработчикам на транспортировку продукции на экспорт. Есть мнение, что нынешних проблем это не решит. Согласны?

— Я д у маю, что эти субсидии поправят финансовое состояние переработчиков. Но на нас, производителях зерна, это не отразится. Здесь должна быть совершенно другая политика. Мне, если честно, страшно представить, какой будет себестои­мость пшеницы в нынешнем году. Тарифы на электроэнергию не перестают расти. Цены на ГСМ увеличиваются еженедельно. Возникает вопрос: что будет с дизельным топливом к посевной? Только за первую неделю нынешнего года удобрение — сульфат аммония — подорожало на 1,2 тыс. рублей за тонну. Вот эти проблемы сейчас надо решать.

Александр Бедарев: «Переработчик выигрывает от высокой цены на зерно»

По словам гендиректора агропромышленной компании «Мельник», экспорт зерновых из России идет рекордными темпами. Это позволяет надеяться, что оптимальный баланс спроса и предложения все-таки будет сформирован.

— По вашему мнению, стоит ли ожидать, что ситуация на рынке зерна в СФО всетаки изменится в лучшую сторону?

— Не могу прогнозировать, когда цена на зерно в Сибири достигнет прошлогодних показателей. Ясно одно: экспорт сельхозпродукции идет очень хорошими темпами. На сегодняшний день уже 30 млн тонн зерновых Россия вывезла. Это небывалый объем, позволяющий надеяться на то, что негативное влияние большого урожая снизится и сформируется оптимальный баланс спроса и предложения. С учетом того, что аграрии центральной и южной части страны активно участвуют в экспортном процессе, уже начались подвижки. Цена в этих регионах уже поднялась. Что касается Сибири, которая является своеобразным анклавом и из-за логистических проблем не имеет возможности вывозить свою продук-

цию на экспорт, то здесь излишнее предложение продолжает давить и удерживать цену на уровне 7–8 тыс. рублей за тонну.

— Вы называете достаточно высокую цену. Аграрии говорят совсем о другом.

— Я имею в виду цену на зерно клейковиной не менее 24% с доставкой до ворот элеватора. Я считаю, что те данные, которые периодически озвучиваются о том, что зерно на Алтае стоит 5 тыс. рублей за тонну, от лукавого. Насколько я знаю, на сегодняшний день крупные регионы Урала, имеющие свои мукомольные производства, начинают закупать зерно в Сибири. Есть надежда, что и у нас цена сдвинется с мертвой точки.

— Насколько я знаю, сейчас обсуждается вариант выделения зернопереработчикам дополнительных кредитных средств для закупа сырья у производителей. На ваш взгляд, это мера действенна?

— Наше предприятие просчитывало этот вариант. Но когда мы попытались купить зерно на свободном рынке у крестьян, оказалось, что не все так просто. Когда появилась надежда, что цена может пойти вверх, спрос тут же сократился. Производитель встал в позу под девизом «Извините, я обожду». В итоге я понял, что, взяв заявленные 50 млн кредитных ресурсов, обнадежу правительство Алтайского края, а потом окажется, что, продержав эти деньги, уплатив проценты, я не смогу купить зер-

но надлежащего качество в нужном объеме. Сейчас алтайский крестьянин лихорадочно ждет нужной ему цены, которая все не наступает. Очевидно, что в данный момент сложилась целая череда объективных обстоятельств, которая держит цену в определенных рамках.

— Вам не кажется, что в таких условиях вечное противостояние между зернопереработчиками и аграриями серьезно обострилось?

— Напротив, последние три-четыре года аграрии и мукомолы работают в тесном партнерстве, не обвиняя друг друга в повышении или понижении цены. Крестьяне уже понимают, что это не переработчик во всем виноват, а конъюнктура так складывается. Дело в том, что с октября прошлого года на рынках Дальнего Востока появилась мука с Урала, Поволжья и из центральной России. А алтайские предприятия провалились по продажам в IV квартале. Потеряв рынки сбыта, мы автоматически потеряли и прибыль, и маржу. Я всегда говорил о том, что переработчик выигрывает от высокой цены на зерно. Находясь в периоде дорогого сырья, мы автоматически получаем и высокую цену на свою продукцию. В начале 2017 года мука стоила 17 рублей за килограмм, к концу года она подешевела до 12 руб­ лей. Параллельно с этим снижалась и цена на зерно. И кто в этой ситуации заработал?