Глава 3: Шлайнингский процесс | 79
сомнения, помогали участникам каждой встречи, шаг за шагом подводя их к ключевым вопросам, связанным с их собственной ситуацией. А можно было продолжить диалог, который совершенно открыто и целиком будет посвящен грузино-абхазской динамике. В определенном смысле направление процесса становилось все более очевидным по мере того, как участники все сильнее стремились сфокусировать свое внимание на собственном опыте и более значимом диалоге. События в Кодорском ущелье Грузии в ноябре 2001 года, во время подготовки к шестому семинару, разрешили эту дилемму. Последовавший за этим период повышенной напряженности чуть не привел к возобновлению военных действий. В результате за десять дней до проведения семинара у нас еще не было подтверждения участия сторон. С одной стороны, организаторы не хотели тратить лишние деньги на оплату приезда дополнительных лиц для представления «призмы», когда не было уверенности в том, что семинар вообще состоится, с другой – и это было важнее – стало ясно, что если семинар все-таки будет иметь место, то все внимание придется сосредоточить на актуальности происходивших событий. Семинар, состоявшийся в декабре 2001 года, оказался важным по целому ряду причин. Прежде всего, на нем состоялся наиболее острый критический диалог за все время процесса, позволивший участникам использовать безопасную площадку форума, чтобы обсудить вопрос о том, почему последние события чуть не привели к возобновлению военных действий. Это дало им возможность более творчески подойти к размышлению о возможности избежать подобных эскалаций в будущем. Это, в свою очередь, подготовило почву для гораздо более умозрительного подхода к решению проблем на последующих семинарах. Во-вторых, спецпредставитель генерального секретаря ООН воспользовался тем, что семинар проводится в Берлине, где он сам находился в это время, чтобы приехать на встречу с группой ведущих фигур в составе грузинской и абхазской делегаций и рассказать о плане ООН по структуризации будущих переговоров. Этот план, который позже стал известен под названием Документ Бодена, был разработан по просьбе Группы друзей Грузии, но оказался весьма неоднозначным для абхазов, так как заранее исключал предпочитаемый ими исход. В результате они отказались его рассматривать. В этот период серьезных трений посол Боден два часа отвечал на вопросы участников, что дало ему возможность изложить свою позицию и произвести впечатление на присутствующих принципиальностью своего мышления. В то время как общая ситуация не позволяла возобновить формат переговоров, проведение семинара было важным сигналом сторон о своем намерении вести диалог. Идея применения призм в качестве механизма анализа грузино-абхазского конфликта под иным углом зрения по-прежнему использовалась после пятого семинара, хотя и не столь формально. Докладчиков из других конфликтных регионов больше не приглашали. Вместо этого фасилитаторы время от времени перемежали семинар минисессиями, посвященными другим конфликтам. При таком более структурированном