ИЗ ДАЛЬНИХ СТРАНСТВИЙ
переход запомнился последующей усталостью: когда подъехали, сил не осталось даже на то, чтобы накрыть снегоходы чехлами. Пошатываясь, ввалились в избу. Тепло! Иван Степанов, хозяин базы, понял все сразу — разлил по стаканам водку и поставил на стол тазик с гольцовым сагудаем: «Вижу, малость умаялись. Пейте, закусывайте, чем Бог послал, — и спать!» Как только моя голова коснулась теплой, пахнущей чужим перегаром подушки, я «умер» почти на сутки. Воскресал вечность. Сначала вернулось обоняние (запахло жареной рыбой), потом слух (звякнули в торопливом тосте «На посошок!» стаканы — гости базы прощались с хозяином), затем пришла боль. Болело все — спина, руки, ноги и шея. Не болела только голова. Ею я и подумал: «Дневка! Никуда сегодня не пойдем!» Вторым ожил Сенченко. Кряхтя, достал свой баул, нашел зубную щетку и с трудом выдавил из не оттаявшего тюбика хилый трехцветный червяк зубной пасты. «Дневки мало. Даже Дока подкосило, а у него за спиной Гренландия! — подумалось мне. — В тундре с утра зубы пастой собрался чистить!» — Серега! «Правильную» пасту возьми в рюкзаке — «Лаговулин» называется.
ПОЕХАЛИ!
На столе вкусно парит горячая шурпа из оленьих ребрышек, пожарен только что выловленный муксун (Степанов — хлебосольный и гостеприимный хозяин). Олег пошел к саням за салом и сырокопченой «материковской» колбасой. Через минуту послышались громкие чертыханья: ящик с продуктами оказался пустым! — Замки крышки не причем — завязаны проволокой, а ящик пустой, потому, что дна нет. От тряски отвалилось и выпало, а следом за ним — продукты. — Что там было? — Картошка, капуста, репчатый лук, сало, колбаса и… весь спирт. 5 литров! Быстро оделись и по GPS вчерашней дорогой назад. Колбасу и сало не нашли — растащили прожорливые песцы; на снегу только мерзлые зеленые капустные кочаны да коричневая галька из картошки и лука. Канистра со спиртом по закону подлости нашлась в 2 км от места обеда на Черной речке. Намотали 76 км, но вернулись довольные. А потом была пурга. Долгая и злая, какой и положено быть на Таймыре последней майской пурге. На вторые сутки вынужденного заточения я чуть не получил «черную метку». Сергей, Саша и Леня, понимая, что мы безнадежно выбились из графика и о тысяче миль можно забыть, требовали тронуться сейчас же и по GPS, по пурге, идти в избу на той стороне Путорана моим прошлогодним маршрутом. Наши с Олегом доводы против никто не хотел слушать. В итоге я согласился, но прикинулся больным, забрался на нары, попросив поднять меня, когда конвой будет готов к выходу. Мужики пошли на улицу, а на меня обрушился праведный гнев Олега: — Я тебя не узнаю! Что за демократия? Ведь ползти будем минимум часов семь, уткнувшись в фаркопы друг другу, чтобы не потеряться, и придем в занесенную и холодную избу убитыми. Оно нам надо? Я посоветовал Олегу налить мне горячего чайку, а самому посоветовал попить холодной водички и успокоиться. Через сорок минут вернулись ребята, доложили, что матчасть готова к выходу. И что мое предложение переждать пургу они находят слабовольным, но… весьма заманчивым. Мело и дуло еще трое суток. Пурга закончилась так же внезапно, как и 5 л спирта.
81