руками, как старцы пустынные, которые, отворотясь от жизни, копают себе могилу». Так в чем же причина вечного и блаженного сна Обломовки и ее обитателей? Вы, конечно, помните, какие ответы на этот вопрос давали Ваши современники. «Причина же апатии заключается отчасти в его внешнем положении, отчасти же в образе его умственного и нравственного развития…Ясно, что Обломов не тупая, апатичная натура, без стремлений и чувства, а человек, тоже чего-то ищущий в своей жизни, о чем-то думающий. Но гнусная привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных умственных усилий, а от других,- развила в нем апатическую неподвижность и повергла его в жалкое состояние нравственного рабства. Рабство это так переплетается с барством Обломова, так они взаимно проникают друг в друга и одно другим обусловливаются, что, кажется, нет ни малейшей возможности провести между ними какую-нибудь границу. Это нравственное рабство Обломова составляет едва ли не самую любопытную сторону его личности и всей его истории». (К слову, об апатии. Вашу книгу, Иван Александрович, без преувеличения можно рассматривать как практическое пособие к курсу философии. К примеру, что такое апатия? Учение о бесстрастии, популярное в мегарской школе философии. Разбирая образ главного героя Вашего романа, легко проиллюстрировать и адиафорию – принцип безразличия, который изучался античными сократиками и развивался киренаиками. Возможно, и мало осведомленный об автаркии, между тем, Илья Ильич являет собой классический образец приверженца этого учения древнегреческих философов – киников о духовном самодовлении, о полной освобожденности от физических и умственных усилий). И дальше в своей статье «Что такое обломовщина?»(1859) господин Добролюбов делает вывод: «Нет, Обломовка есть наша прямая родина, ее владельцы – наши воспитатели, ее триста Захаров всегда готовы к услугам». А через сто лет в полемику с Добролюбовым вступит философ Н.О. Лосский: «Конечно, крепостное право способствовало распространению обломовщины среди людей, пользующихся плодами крепостного труда, и среди придавленных ими крестьян, однако лишь как второстепенное условие. Гончаров, будучи великим художником, дал образ Обломова в такой полноте, которая открывает глубинные условия,
ведущие к уклонению от систематического, полного скучных мелочей труда и порождающие в конце концов леность… Обломовщина есть во многих случаях оборотная сторона высоких свойств русского человека – стремления к полному совершенству и чуткости к недостаткам нашей действительности…»(1957, «Характер русского народа») Классик русской литературы 20 века М.М.Пришвин в 1921 году, размышляя о загадках отечественной истории, писал в дневнике: «Никакая «положительная» деятельность в России не может выдержать критики Обломова: его покой таит в себе запрос на высшую ценность, на такую деятельность, изза которой стоило бы лишиться покоя…Иначе и быть не может в стране, где всякая деятельность, направленная на улучшение с в о е г о существования, сопровождается чувством неправоты, а только деятельность, в которой личное совершенно сливается с делом д л я д р у г и х, может быть противопоставлена обломовскому покою».( Под «положительной деятельностью» Пришвин разумеет активность «мертво – деятельных», по его выражению, людей типа Штольца). А вот мне очень симпатичен Ваш Штольц. По моему мнению, ему до окончательного человеческого совершенства не хватает самой малости – стать благотворителем, или, говоря нынешним языком, меценатом. Он, Андрей Штольц, каждый раз возникает в жизни Обломова в самые отчаянные минуты жизни ( спасает его, к примеру, от паучьих сетей Тарантьева и Мухоярова); готов призреть овдовевшую Агафью Матвеевну, зовет к себе на проживание потерявшего службу Захара; а что было бы с молодым барчуком Андреем Обломовым, не будь Штольца?! Свяжи Андрей Иванович личный свой «задор» с общественным интересом, все бы побежало по другим рельсам. Ну да это уже другая история. Нельзя не любить и Обломова. Помните, как писал А.В.Дружинин: «Заспанный Обломов, уроженец заспанной, но все – таки поэтической Обломовки, свободен от нравственных болезней, какими страдает не один из практических людей, кидающих в него камнями»? (1859 «Обломов».Роман И.А.Гончарова»). Но кто, как не Обломов, виноват в превращении сказочной Обломовки в железнодорожную станцию? Кто, как не Раневская, виноват в том, что вишневый сад продан и пущен под топор? Это, Иван Александрович, героиня пьесы, которую вы, конечно же, еще не могли прочитать. 8