мемуары
В отделе кадров сказали, что на рассмотрение жалобы полагается 30 дней. Через месяц начальник отдела кадров вышколенным голосом предельно вежливо сказала мне, что в связи с летними отпусками рассмотрение задерживается. А перед началом учебного года мне внезапно позвонил координатор программы черчения и проектирования и предложил мне преподавание на part time. Не желая обострять отношения накануне рассмотрения моей жалобы, я согласился. Но перед самым началом занятий пришло письмо от президента колледжа с ее заключением: работа комиссии по отбору кандидата на должность преподавателя (tenure track) черчения и проектирования была удовлетворительной и соответствовала правилам и установленным положениям...На преподавательской конференции, которая проводится перед началом учебного года, я встретился с коллегами. Некоторые обходили меня стороной, некоторые извинялись за то, что со мной так поступили. Настроение было, как после моих собственных похорон. Я сделал еще одну попытку защитить свои права: я подал прошение, как мне посоветовали, в организацию под названием Equal Employment Opportunity Commission (EEOC) - организацию, занимающуюся защитой прав национальных меньшинств при приеме на работу. Очень скоро я понял, что это одна из самых бесполезных правительственных организаций Америки, существующая на деньги налогоплательщиков. После короткой беседы со мной и информации из колледжа они ответили мне, что никаких нарушений моих прав не обнаружили, к тому же их основная задача - защищать права меньшинств. Тони был представителем полумиллиона мексиканцев, которые имели статус привилегированного меньшинства, а я был представителем горстки эмигрантов из Союза, которые такого статуса не имели. Итак, я прочитал курс, который обещал координатору программы, и закончил свою работу в колледже. Через какое-то время я нашел работу и решил, что трата энергии в борьбе с ветряными мельницами национа-
29 лизма - задача неблагодарная. Но вопрос, почему предпочли Тони, не давал мне покоя. Похоже, я стал жертвой движения «Чиканос - это сила». В 1965 году в Лос-Анджелесе произошло своеобразное восстание, идея которого
жей, делали то, что не смогли сделать «Коричневые береты». Я не был «чикано», и они не защищали мои права, хотя именно я их учил и с энтузиазмом передавал свой опыт и знания. Это понимали мои студенты-чиканос, но не руководители колледжа и тем более не организация «Равные возможности для работы» (EEOС). На этом я закончу свое повествование о моих приключениях с языками. Это моя личная версия Вавилонского столпотворения. Немалых усилий стоило мне изучение иностранных языков, лингвистические «временные трудности» сопутствовали мне почти всю мою жизнь, и я успешно преодолевал их. Но испанский язык я так и не выучил, хотя понимаю множество фраз и воспроизвожу многие слова. С гордостью думаю о моих сыновьях, которые довольно свободно общаются по-испански. Причем, не на Spanglish, на котором говорит большинство приграничных мексиканцев, а на настоящем Castilian Spanish. Мы всей семьей ездили в прекрасную Испанию, а младший сын учился семестр в университете города Аликанте, что на берегу лазурного Средиземного моря. Русский язык сохранился у обоих моих сыновей, осоАрон Вигушин в Минске. 2010 год бенно у старшего, который несмотря на то, что вырос в была понятна и справедлива: дать возмож- США, во многом аккумулировал русскую ность представителям меньшинств полу- культуру. чить образование на равных условиях с Я жил в разных странах и говорил на раздругими. Методы борьбы были, конечно, не- ных языках, но родным я считаю идиш. Родипозволительны для демократической тели всю жизнь до смерти отца в августе страны: были созданы полувоенные форми- 1980 года разговаривали между собой на рования под названием «Коричневые бе- идиш. До 14 лет я говорил с ними только на реты» якобы для защиты демонстрантов. На идиш. Позднее мы разговаривали дома самом деле они занимались устрашением таким образом: мама обращалась ко мне на жителей, бизнесов, полиции и т.д. Но под идиш, а я отвечал ей на русском. Всю жизнь многими лозунгами тех времен я готов был русский язык был чужим маме, несмотря на подписаться: то, что она понимала и говорила по-русски. - нам нужны школы, которые учат, Так как папа всю жизнь работал, занимал - нам нужны школьные лагеря, а не кон- всякие профсоюзные посты, его русский центрационные, был значительно лучше, чем у мамы, однако - уважение прав других - это и есть сво- заметный акцент оставался. Мама приехала бода, в США в 1980 году и до своей смерти в 1982 - справедливость для каждого... году она постоянно, почти ежедневно езПозже немало участников этого движе- дила в Еврейский центр, где она общалась с ния получили, видимо, хорошее образова- евреями: они разговаривали на идиш, пели ние, научные степени, стали профессорами песни на идиш, иногда приезжали артисты с и, заняв кабинеты руководителей коллед- программами на идиш. Мама там чувство-