Виктор Мартинович - МОВА

— Да, вот еще! — вскрикнул я, радуясь, что смог вспомнить. — Партизаны! Ну конечно! Пар-ти-за-ны! Партизаны, белорусские сыны! И еще — МАЗ и МТЗ! Тракторы «Беларусь». Еще универмаг «Беларусь», я рядом с ним жил.

— А что такое Беларусь? — спросила Элоиза. Я подумал. В голове не было никакого ответа. Только какойто нагловатый голос какого-то мартовского кота тянул: «Рооооо­ дина мооя, Белоруууссиия». Среди бескрайних полей пшеницы склоняли головы васильки. Хмурил каменные брови суровый защитник Брестской крепости — все это вроде было каким-то образом связано с той воображаемой Беларусью, но ничего внятного о ней не сообщало.

— Ну, может быть, была такая историческая область в России, — пробовал угадать я, внимательно следя за выражением лица хозяйки. Лицо исказилось. — Даже, может быть, не об­ ласть, а целое государство. Держава такая. Огроомная, — я рас­ тягивал слова, отслеживая ее реакцию. Про государство ей больше не нравилось, и я развил свою мысль. — Может быть даже целая империя, знаете, во времена пирамид и фараонов. Тут Сварог не выдержал и заржал в голос. Церемониймейстер молчал, поэтому его реакция для меня оставалась неясной.

— Видишь, за кого твои ребята гибнут, Рог? — блеснула глазами Элоиза. Выражение откровенного отвращения на ее лице меня пугало.

— Но в чем я ошибся? — с искренним удивлением спросил я.

— Слушай! — воскликнула она, схватив меня за руку. Да, она положила свою горячую тонкую ладонь на мою. Чу Линь от такого панибратства должен был сознание потерять. — Слушай! Это наша общая боль, поэтому говорить об этом мы не любим. Была страна. Красота которой… — она замолкла и повернула лицо к огню. Мне показалось, что я заметил, как в глазах ее что-то блеснуло и быстро-быстро скатилось по щеке. — Пре188