Мастерская сделанный в детстве, объехал со мной Украину, Россию, был на Урале, в Сибири и Чечне. Сейчас он снова чудом у меня в мастерской. В детской художественной школе мы получали серьезную профессиональную подготовку по всем дисциплинам. Были конкурсы и выставки, в которых мы участвовали. Со временем мои одноклассники В.Хрущ, А.Ануфриев и В.Стрельников выросли в больших мастеров. Я в 16 лет стала студенткой скульптурного отделения ОГХУ, а затем училась в постановочном отделении ЛГИТМиК. Это позволило успешно получить специальности скульптора, художника-технолога сцены и художника-постановщика. – Что для вас сейчас театр? – В свое время, работая с известными режиссерами в разных театрах бывшего Союза, мне удалось осуществить более 30 постановок. Сейчас я далека от театра, но многосторонний опыт, полученный в этой сфере, помогает в организации мастерских, в искусстве, в педагогической и даже в научной деятельности. – Почему сегодня вы отдаете предпочтение работе над гобеленами? – Первый класс я окончила в чувашском селе. Там научилась прясть шерсть, оказалось, что это лучший возраст для освоения таких навыков. В 50-е годы школьники с 7-го класса работали на производстве. На Джутовой фабрике освоила профессию ткачихи. Потом в «Мухинке», в Ленинграде, знакомилась с возможностями художественного ткачества. И продолжаю учиться до сих пор – бываю на международных конференциях современного художественного текстиля, участвую в конкурсах и мастер-классах. – А что главное, по-вашему, в обучении студентов? – Для художника важно все: чувство материала, технические и художественные приемы, высокое качество ремесла... Каждое поколение по-своему видит и решает общечеловеческие проблемы, но чтобы выразить эти идеи в адекватной художественной форме, нужно стать художникомкомпозитором. Задача педагога – помочь молодым не только освоить секреты ремесла, но и приоткрыть тайны 116 август 2012
Чужой праздник
творчества. А смелую креативную личность необходимо направлять на позитивное самовыражение. – Вижу, иногда вам хочется дополнить свое творчество стихами, всегда лирическими, исповедальными: С чужого голоса мне петь неинтересно, Я на земле хотела спеть свою лишь песню. Но голос слаб, и слуха нет, а сердце рвется… И я запела, как могла и как придется… – Стихи тоже оттуда, из детства. И гены, наверное, тоже помогли. Как-то по заданию старшего пионервожатого нам, трем девочкам, поручили написать текст гимна нашего лагеря. Сочинили в духе времени – «Мы – январцы». Музрук положил слова на музыку, и пионеры бодро пели его несколько лет. В юности играли в «Буриме». В поэтической среде случалось импровизировать, но заветных тетрадок со стихами не заводила. Лет семь тому назад Саша Дмитриев предложил мне принести 10 стихов в сборник стихов художников. Я написала, и не смогла остановиться, пока не сочинила 100 стихов. Они и вошли в сборники «Улицы детства» и «Научи меня летать». Потом стихи стали проникать почти во все мои каталоги и даже в учебные пособия для студентов. Видимо, это еще один необходимый мне способ видения мира и форма самовыражения. – Вы часто делаете триптихи. С чем это связано? – И в графике, и в живописи, и в гобелене мне хочется передать движение и развитие мысли, драматургию происходящего, поэтому создаю диптихи, триптихи и серии работ с общим названием.
И, действительно, вариативность уникальных гобеленов Эсфири Серпионовой пробуждает мысль. Вот серия из трех гобеленов: «Против течения», «Легион» и «Золотая сеть». На всех – стайка рыбок, плывущая навстречу одной рыбе, в разных тонах и в разном освещении. Одна часть триптиха утопает в золоте и серебре тонов, другая – в лазури, третья – пурпур, пронизанный золотом… И, глядя на эти гобелены, задумываешься о том, всегда ли большинство право, вдруг оно на самом деле барахтается в золотой сети сиюминутной выгоды, или просто бездумно следует по обманчиво спокойному течению, или выступает агрессивной ратью, не отдавая себе отчета в происходящем? В своем церковном искусстве она, конечно, другая, но все равно узнаваемая. Руководить монастырскими мастерскими – дело непростое, ведь тут и иконы пишут, и реставрируют старинные церковные книги, создают эскизы для резьбы по дереву и камню. И все это – по церковным канонам, которые необходимо соблюдать. Гобелены, графика и живопись, работы из дерева – вот что она постоянно показывает на своих персональных выставках, и каждая область ее творчества снискала высокое признание профессионалов, попала в престижные собрания и каталоги, хотя саму Эсфирь вопрос престижа, как сами понимаете, волнует мало. Многим запомнилась ее выставка акварелей «Обитаемый остров», которая проходила в галерее Всемирного клуба одесситов, где сценки из монастырского быта, просветленно и радостно воплощенные автором, приблизили к светскому зрителю незнакомый, но одухотворенный и по-своему прекрасный мир. Здесь сестры пишут иконы, выпекают куличи, украшают цветами храмы… и даже сохнущее на веревках белье трепещет парусами высшей, непостижимой в повседневной мирской суете надежды.
Многое сделано за прошедшие годы, но в искусстве всегда можно поставить сегодняшнюю дату и с улыбкой начать все заново.