««Все возможно верующему» (Мк. 9:23)
№21, 2015 18 — 24 мая
Сегодня Святая Православная Церковь вспоминает установленным чтением из Святого Евангелия величайшее чудо — исцеление слепорожденного, совершенное Господом Иисусом Христом. Так как этого слепого от рождения почти все знали, то весть о его прозрении быстро распространилась свидетелями чуда, и народ, пораженный небывалым исцелением, пришел в волнение и движение. Фарисеи, встревоженные этим движением, поспешили собраться для расследования события и обсуждения предстоявших им действий. По первому впечатлению после допроса исцеленного фарисеи сами смутились, и между ними начались споры и распри, но затем, не видя выхода из своего затруднения, они задумали обвинить исцеленного, говорившего, что он родился слепым, — в обмане.
Цена внимания
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
2 стр. Исповедь плохого священника
3 стр. Заветное желание владыки Стефана
Против Христа у них было только одно обвинение, что Он исцелил болящего в субботу, но они сами прекрасно чувствовали недостаточность такого повода пред потрясающим величием происшедшего чуда. Оставалась надежда только на родителей прозревшего, что они убоятся подтвердить показания сына под страхом быть отлученными от синагоги. Но потребованные на допрос родители, хотя и предпочли отговориться незнанием, как совершилось исцеление, однако засвидетельствовали, что прозревший — их сын, и он родился слепым. Тогда фарисеи снова вступили в спор с прозревшим и, не получая никаких данных к опровержению чуда, в конце концов потребовали с обычным лукавством, чтобы он за исцеление воздал хвалу одному Богу и отнюдь не прославлял Иисуса Христа, Который будто бы им известен как великий грешник. Такое лицемерное и несправедливое решение до глубины души возмутило счастливого исцеленного, и он начал обличать заседавших пред ним народных учителей и законников в непоследовательности. «Грешник ли Он, не знаю, — сказал прозревший, — одно знаю, что я был слеп, а теперь вижу». Когда же они заявили ему, что «с Моисеем говорил Бог, а Сего не знаем, откуда Он», то прозревший ответил: «Это и удивительно, что вы не знаете, откуда Он, а Он отверз мне очи. Но знаем мы (то есть и вы тоже), что грешников Бог не слушает; но кто чтит Бога и творит волю Его, того слушает. От века не слыхано, чтобы кто отверз очи слепорожденному. Если бы Он не был от Бога, не мог бы творить ничего». Рассерженные фарисеи набросились на исцеленного и, объявив ему, что он «весь во грехах родился», выгнали вон (Ин. 9, 16–34). Отверженный этими учителями, а может быть, и многими другими последователями их, даже из близких и родных, — удалился, но радости его уже никто не мог отнять, он видел свет, видел мир Божий, сознавал свое возрождение! Не забыл его только Господь. Услыхав решение фарисеев, Христос отыскал исцеленного, желая, чтобы он всенародно проявил свою веру и этим исповеданием укрепил и обратил на путь истины других, а сам заслужил спасение в жизнь вечную. «Веруешь ли ты в Сына Божия?» — спросил его Иисус Христос. Исцеленный ответил столь знаменательно, что эти слова были впоследствии внесены в Святое Евангелие и сделались известными всему миру. Он засвидетельствовал ими, что прозрел чудом Божиим не только очами, но и сердцем. Понимая и веруя сердцем, что его исцелил Иисус Христос, Который больше пророка, ибо никто из пророков таких чудес не творил, он только не мог уразуметь, что Иисус и есть Сын Божий, а потому ответил: «А кто Он, Господи, чтобы мне веровать в Него?» Тогда Христос сказал ему: «И видел ты Его, и Он говорит с
тобою!» — «Верую, Господи!» — воскликнул прозревший и поклонился в ноги Сыну Божию (Ин. 9, 35–38). Много сотворил Иисус, говорит святой апостол Иоанн, но если бы писать о том подробно, то и самому миру не вместить бы написанных книг (Ин. 21, 25), однако народ остался косным, а фарисеи только укреплялись в своей злобе. Они ждали знамений с небес в доказательство Божественности Учителя. На этом требовании упорствовали положительно все. Иудеи, изучая Писания, знали, что явление Бога Моисею сопровождалось знамениями с неба — громом, молнией и землетрясением — и что Бог чудесно питал народ израильский в пустыне манною, которая ниспадала с неба. Ни насыщение несколькими хлебами множества народа, ни исцеления слепых, расслабленных и недужных, ни изгнание бесов, ни даже воскресение мертвых не производили на людей, очерствевших в своих чувствах, того впечатления и потрясения, какое имели явления природы — гром, молния, землетрясения, подземный гул и скопление грозных туч на небе. Так, после насыщения семью хлебами четырех тысяч народа к Иисусу Христу подошли фарисеи и саддукеи и начали просить, чтобы Он показал им знамение с неба. Сын Божий ответил им: «...различать лице неба вы умеете, а знамений времен не можете? Род лукавый и прелюбодейный знамения ищет, и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка!» И, оставив их, отошел (Мф. 16, 1–4). Но в Святом Евангелии добавляется, что фарисеи просили Христа, «искушая Его». Истинно так. Уже потому нельзя сомневаться в лукавстве фарисеев, что они действовали вопреки своим научным сведениям. Если возможно допустить, что простой народ в своем неразвитии был склонен к требованию знамений с неба, хотя многие иудеи прекрасно знали Священное Писание и имели представление о чудесах, совершаемых волхвами, о силе падших духов в воздушном пространстве, то нельзя допустить невежество в фарисеях. Они поддерживали народные заблуждения и просили у Христа знамений с неба не потому, что им были убедительны только явления природы и что Моисей говорил с Богом, а откуда Иисус — они не знали, но, чтобы на этих народных требованиях основывать свое недоверие и отсутствием знамений с неба объяснить свое непризнание Христа Мессией. Сами фарисеи неоднократно упрекали Иисуса Христа в том, что Он будто бы действует силою вельзевуловою, хотя от их зоркого наблюдения не могло скрыться, например, укрощение им бурь на море, так как они постоянно допрашивали народ и свидетелей чудес, а следовательно, были осведомлены и о знамениях, совершенных Христом. Окончание на 2-й стр.
Нина Павлова
4 стр.
День, когда преклонились небеса Денис Ахалашвили
5 стр. «Мы концертов не даем, — а храм всегда битком» Аркадий Рябиченко
6 стр.
Храм Архангела Михаила В. Г. Пуцко
7 стр.
№21, 2015 18 — 24 мая
Чин внимания себе для живущего посреди мира Душа всех упражнений о Господе — внимание. Без внимания все эти упражнения бесплодны, мертвы. Желающий спастись должен так устроить себя, чтоб он мог сохранять внимание к себе не только в уединении, но и при самой рассеянности, в которую иногда против воли он вовлекается обстоятельствами. Страх Божий пусть превозможет на весах сердца все прочие ощущения: тогда удобно будет сохранять внимание к себе, и в безмолвии, и среди окружающего со всех сторон шума. Благоразумная умеренность в пище, уменьшая жар крови, очень содействует вниманию к себе, а разгорячение крови, как то: от излишнего употребления пищи, от усиленного телодвижения, от воспаления гневом,
Окончание. Начало на 1-й стр. Нет, их требования знамений, ради искушения, были злейшей насмешкой, издевательством, глумлением над Господом! Каждый из них придумывал, по своему плотскому мудрованию, новые и новые ухищрения. Стоя при Кресте Распятого Сына Божия, они требовали уже не небесного знамения, а чтобы Он сошел со Креста и тогда обещали в Него уверовать. Знамения с неба не замедлили явиться, как только Христос испустил дух, — это уже были знамения от Бога: наступила необыкновенная тьма, разодралась церковная завеса, земля потряслась, камни расселись, гробы отверзлись, многие тела усопших святых воскресли, но на Голгофе, как говорится в Святом Евангелии, только один сотник, устрашенный землетрясением и всем бывшим, воскликнул: «Воистину Он был Сын Божий» (Мф. 27, 50–54). Фарисеи не поверили этим знамениям Божиим. Чтобы предупредить последователей Своих, Господь наш Иисус Христос открыл апостолам, что пред Его Вторым Пришествием восстанут лжехристы и лжепророки и будут совершать великие знамения и чудеса, в особенности антихрист. Следовательно, то, что было и есть, то усилится в будущем. Без сомнения, антихрист будет низводить на землю огонь, совершать пред людьми те знамения, которые требовали фарисеи от Христа в доказательство Его Божественности. И многие обманутся, и ученые прельстятся. Во все времена люди будут жаждать знамений с неба, и не по своей темноте, а даже вопреки просвещению, своим научным знаниям, по примеру фарисеев вследствие своего маловерия, малого духовного развития, своеволия, своего плотского мудрования, порождающего
от упоения тщеславием и от других причин — рождает множество помыслов и мечтаний, иначе — рассеянность. Святые отцы предписывают желающему внимать себе, во-первых, умеренное, равномерное, постоянное, воздержание в пище. Проснувшись — в образ ожидающего всех человеков пробуждения из мёртвых — направь мысли к Богу, принеси в жертву Богу начатки помышлений ума, ещё не принявшего на себя никаких суетных впечатлений. С тишиною, очень осторожно, исполнив всё нужное по телу для вставшего от сна, прочитай обычное молитвенное правило, заботясь не столько о количестве молитвословия, сколько о качестве его, то есть о том, чтоб оно было совершено со вниманием, и, по причине внимания, чтоб освятилось и оживилось сердце молитвенным умилением и утешением. После молитвенного правила, опять всеми силами заботясь о внимании, читай Новый Завет, преимущественно же Евангелие. При этом чтении тщательно замечай все завещания и заповедания Христа, чтобы по ним можно было направлять свою деятельность, видимую и невидимую. Количество чтения определяется силами человека и обстоятельствами. Для новоначального святые отцы предлагают частые молитвы, но непродолжительные. Когда же ум возрастёт духовным возрастом, окрепнет и возмужает, тогда он будет в состоянии непрестанно молиться. К христианам, достигшим совершенного о Господе возраста, относятся слова святого апостола Павла: «Желаю, чтобы на всяком месте произносили молитвы мужи, воздевая чистые руки без гнева и сомнения» (1 Тим. 2, 8), то есть бесстрастно и без всякого развлечения или парения. Свойственное мужу ещё не свойственно младенцу. Озарившись при посредстве молитвы и чтения Солнцем правды, Господом нашим Иисусом Христом, да исходит человек на дела дневного поприща, внимая, чтоб во всех делах и словах его, во всём существе его царствовала и действовала всесвятая воля Божия, открытая и объяснённая человекам в евангельских заповедях. Если выпадут свободные минуты в течение дня, употреби их на чтение со вниманием некоторых избранных молитв, или некоторых избранных мест из Писа-
ошибочность суждений и суеверие. Иудеи не удовлетворились знамением Ионы пророка, не восприняли знамений времен — рождение, смерть и воскресение Мессии, но прославят антихриста за его ложные знамения с неба. Почему так? Господь тогда же объяснил причину Своим ученикам: ибо род иудейский лукавый и прелюбодейный (Мф. 16, 4), изменивший Богу, отверженный Отцем Небесным. Поэтому неудивительно, что и в наше время повторяются заблуждения и существуют те же стремления. При современном упадке веры возможно сильное распространение суеверия. И жизнь, и наука давно указывают, что чем слабее в людях вера, тем сильнее овладевает их умами и сердцами суеверие, ложная вера, ибо человечество не может жить без всякой религии, при полном безверии. Отвергая одну веру, они создают себе другую, свою. В наше время этому упадку религии и истинного знания особенно способствуют современные направления философии и естественных наук, которые приводят к отрицанию евангельских истин и всего чудесного. Под этими чудесами ими подразумеваются исключительно чудеса от Бога, но не знамения с неба. Проповедуя силу материи и доказывая, что все Священное Писание с его духовною областию и сверхъестественностию вымышлено, они склоняются к преданию таинственности и могущественности известным силам природы, еще мало разработанным наукою, и, таким образом, развивают в своих последователях иную жажду, тоже к чудесам, но иного рода, к сношениям с неведомою силою, и вынуждают их ошибочно принимать падших духов за являющиеся им души умерших родных, друзей или знаменитых отечественных деятелей и представителей науки. Всякого рода духовные влияния они на-
ния, и ими снова подкрепи душевные силы, истощаемые деятельностью посреди суетного мира. Если же этих золотых минут не выпадает, то должно пожалеть о них, как о потере сокровища. Если случится сказать или сделать что-нибудь противное заповедям Божиим, то немедленно врачуй погрешность покаянием, и, посредством искреннего покаяния возвращайся на путь Божий, с которого уклонился нарушением воли Божией. Не медли вне пути Божия! — Приходящим греховным помышлениям, мечтаниям и ощущениям противопоставляй с верою и смирением евангельские заповеди. Внимающий себе должен отказаться от всякой мечтательности вообще, как бы она ни казалась приманчивою и благовидною: всякая мечтательность есть скитание ума, вне истины, в стране призраков несуществующих и не могущих осуществиться, льстящих уму и его обманывающих. Последствия мечтательности: утрата внимания к себе, рассеянность ума и жестокость сердца при молитве; отсюда — душевное расстройство. Вечером, отходя ко сну, который по отношению к жизни того дня есть смерть, рассмотри действия свои в течение мимошедшего дня. Для того, кто проводит внимательную жизнь, такое рассматривание незатруднительно, потому что по причине внимания к себе уничтожается забывчивость, столько свойственная человеку развлечённому. Итак, припомнив все согрешения свои делом, словом, помышлением, ощущением, принеси в них покаяние Богу с расположением и сердечным залогом исправления. Потом, прочитав молитвенное правило, заключи богомыслием день, начатый богомыслием. Куда уходят все помышления и чувствования спящего человека? Что это за таинственное состояние — сон, при котором душа и тело живы, и вместе не живут, чужды сознания своей жизни, как бы мёртвые? Сон так же непонятен, как и смерть. Во время его покоится душа, забывая самые лютые горести и бедствия земные, в образ своего вечного покоя; а тело!.. если оно восстаёт от сна, то непременно воскреснет и из мёртвых. Сказал великий Агафон: «Невозможно без усиленного внимания себе преуспеть в добродетели». Аминь.
зывают магнетизмом или гипнотизмом, а сношения с загробным миром — спиритизмом. Несомненно, немало есть людей, занимающихся в той или иной форме колдовством. Так, благодаря ложному просвещению, люди подменивают истину, веру и религию ложью, суемудрием и суеверием. Возлюбленные! Не о нашем ли времени писал святой апостол Павел к Тимофею: «Дух же ясно говорит, что в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам обольстителям и учениям бесовским, чрез лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей» (1 Тим. 4, 1–2). Отступников от веры христианской, от Церкви Православной уже множество! Сколько гибнет молодых жизней чрез лицемерие лжесловесников! Не те ли же насмешки, издевательства и глумления ныне повторяются над чудесами Христовыми, как и во времена иудейские? Современные фарисеи еще ужаснее! После их просвещения, освящения и одухотворения в таинствах Церкви Христовой, они дошли не только до отрицания всего, но и хулы на Святого Духа, что им уже никогда не простится, по Слову Божию! Ветхозаветные фарисеи учили в синагогах, совращали свой народ в домах, но не имели современных нам могучих средств к распространению богохульства, обмана и своего глумления над всем святым в печати, газетах и литературе. Чей же род лукавее, прелюбодейнее, преступнее? Современные фарисеи решительно ничему не верят, даже в Создателя, на все приводят свои безумно научные доводы и в опровержение своих заблуждений дерзновенно требуют знамений с неба, вызывают на суд Бога Отца! Но знамения не дастся им, кроме знамения воскресения Сына Божия, Богочеловека! Они не допускают возможности чудес Божиих! Они следуют примеру иудеев и требуют знамений с небес в удостоверение существования Бога! Но иудеи так
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
никогда не богохульничали и не сомневались в Боге Промыслителе, но хотели, чтобы Иисус доказал Свою Божественность подобными знамениями. Современным ли фарисеям не понимать, что Христос не нуждался в знамениях с неба, ибо действовал благостию, благоволением и милосердием Отца Небесного, имея высшие, благие и святые цели, и совершал знамения в самом человеке, внутри его, возрождая его к жизни вечной, даруя спасение? Христос явился не для показания Своей власти над природою, а над грехом, падшими духами и человеческими душами. Они отвергают и те чудеса, которые совершались апостолами и их последователями! Но можно ли опровергнуть историю христианства, историю возрождения мира христианством, жизнеописания святых апостолов, мучеников, святых отцов, преподобных, оставивших нам свои рукописи, своих учеников, последователей, которые засвидетельствовали это все не только честию, но и жизнию, подражанием подвигам святых отцов Церкви? Вся история России соткана из чудесных событий, вымоленных верующим народом у Божией Матери, благословенных самоотверженными святителями и провозглашенных в пророческом духе дивными преподобными! Нет чудес будто бы в наше время! Разве они могут не быть, когда существует Бог, а каждое действие Божие есть чудо! Среди верующих — чудеса непрестанные, ежедневные, ежечасные. Но одни видят их, разумеют умом и ощущают сердцем, а другие — нет. Никодим видел чудеса Иисуса Христа, а другие фарисеи нет. Следовательно, для верующих есть чудеса Божий, а для неверующих нет. Так сказано и Господом: «Все возможно верующему» (Мк. 9, 23). Аминь. Священномученик Серафим (Чичагов)
№21, 2015 18 — 24 мая Когда священник принимает чью-то исповедь, тайной остается ее содержание. Публикуя исповедь самого священника, мы оставим «за кадром» его личность.
Тогда Иисус сказал толпе народа и ученикам Своим: на Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи; итак все, что они скажут вам, исполняйте и храните, по делам же их не поступайте. (Мф. 23:1–3) Я не хороший человек, но то, что я говорю о Боге — правда. Митрополит Сурожский Антоний
Как можно «опровергнуть веру» — Батюшка! А вы вправду верите во все то, что проповедуете, или это просто работа такая? Когда люди, далекие от Церкви, при знакомстве задавали мне вопросы такого типа, поначалу я реагировал на это как на хамство: незнакомого человека безо всяких оснований подозревают в бессовестной лжи и лицемерии. Причем на мой встречный вопрос: «А Вы сами, что — не верите в Бога?» — все мне отвечали: «Нет, я-то, конечно, в Бога верю, но думаю, что многие священники не верят…» Потом, выслушивая высказываемые такими случайными собеседниками впечатления от знакомых им батюшек, стал понимать, что, наверное, зря злюсь. Не то чтобы я узнал много нового о духовенстве — здесь меня трудно чем-то удивить — скорее, стал задумываться о том, какие следы наша… скажем так, снисходительность к себе оставляет в душах окружающих нас людей. «Неверующие не могут опровергнуть веры. А верующие могут — не живя по своей вере», — архиепископ Иоанн (Шаховской). Когда я был мирянином, я изрядно согрешал осуждением священников. Причем не только за бросающиеся в глаза их грехи (не так уж много я их видел тогда), а просто мне казалось, что тот или иной батюшка «недостаточно духовен». Я был уверен, что, надев рясу, стать святым совершенно несложно, тем паче ряса обязывает. Просто не грешить, и того и гляди духовные дарования одно за другим пойдут. Когда сам принял иерейский сан, осуждать своих собратьевсвященников стал гораздо меньше. (Правда, продолжаю осуждать архиереев, но с этим грехом придется искать другой способ борьбы.) Часто вспоминаю один эпизод из своего юношества. Было мне чуть меньше двадцати лет. Я гневно смотрел на отца Н., чье поведение в алтаре мне виделось недостойным. В ответ на очередную мою «благочестивую» дерзость отец Н. сказал: «Я в твои годы был точно такой же. Потом вся эта святость куда-то подевалась. И я на тебя еще посмотрю, когда тебе будет тридцать, а мне сорок». Я про себя вспыхнул, — мол, нет уж, я таким не буду, — но хватило ума промолчать. Тебе теперь за сорок, отец Н. Смотри и убеждайся в своей печальной правоте. Я хуже тебя, и я это знаю точно. Кроме всего прочего, мне не хватило бы кротости терпеть чьинибудь выходки и прощать так, как ты меня терпел и прощал тогда.
Лицензия на удовлетворение культовых потребностей Поскольку мы поставили в заглавии слово «исповедь», читатель, наверное, ждет описания сотворенных мной беззаконий. Пожалуй, герой «Декамерона» из меня не получится: все обыденно. Господь по милости Своей сохранял меня от того, чтобы я имел канонические препятствия к служению у престола. Но кроме так называемых смертных грехов, можно переполнять чашу долготерпения Божия еще много чем… И я никому не пожелаю испытать то состояние, когда душа переполнена мерзостью сверху донизу, и ты понимаешь, что стать перед престолом ты просто не можешь, не сможешь прикоснуться к Чаше с Телом и Кровью Господа, но — этой Литургии ждут твои прихожане, среди которых ты более всех недостоин этого таинства, а именно ты и должен его совершать… Мне известна только одна книга из мировой художественной литературы, где автор потрясающе глубоко проникает в психологию христианского священнослужителя. Грэм Грин, роман «Сила и слава». Герой книги, не названный по имени католический священник, под угрозой расстрела совершающий служение в Мексике во время безбожной диктатуры, говорит, что один раз в жизни ему было страшно приступать к совершению мессы — в первый раз после совершенного им смертного греха (блудодеяния). Вот это важно — что только в первый раз… По тому, что я уже сказал, понятно, что, слава Богу, я не испытал ощущений грэм-гриновского героя в полной мере (но не благодаря своему благочестию — а просто не представляю, как я в таком случае смотрел бы в глаза жене и нашим маленьким детям…), тем не менее, я понимаю, почему у грэм-гриновского героя этот страх не повторялся. Человек, переступая через свою совесть, делает один раз усилие, как бы ломая перегородку, в следующий раз по этому же пути легче — дорожка протоптана. Плата за это — утрата живой, действенной веры. Когда загаженное сердце не способно на любовь Божию ответить любовью (а это бывает тогда, когда нет искреннего покаяния — предельной решимости вычистить эту грязь, чего бы это ни стоило), оно прячется от божественной любви, как Адам в Эдемском саду. Для того, чтобы разумом усомниться в бытии Божием или в реальности совершаемого таинства, нужно дойти до полного духовного безумия. Это крайний случай. Гораздо чаще вера переходит в область теоретиче-
ских убеждений, которые никак не отражаются на душевных переживаниях. Страшно впасть в руки Бога Живого (Евр. 10:31), и, поскольку нет ни покаяния, ни любви, этот страх убивает молитву: умом мы понимаем, что от Всевидящего Ока никуда не спрячешься, тем не менее, начинаем «отводить глаза». Чтение молитв становится формальным. Продолжительные службы сильно утомляют именно человека не молящегося. Так что службы мы сокращаем по единственной причине: мы просто не умеем молиться. Не умеем — или не хотим. Без молитвенного горения перед Господом священнослужение превращается в ремесло. Данная нам в рукоположении власть вязать и решить, возможность совершения таинств силой Духа Святого, начинает восприниматься лишь как «лицензия » на определенный вид деятельности — удовлетворение культовых потребностей населения. Становясь служителями не алтаря, а бюро услуг, мы забываем об ответственности за наше поведение в глазах людей: вас же не интересуют личные качества нотариуса, к которому вы приходите за печатью на документ (а действительность совершённого таинства, так же, как и действительность поставленной печати, от степени нашего благочестия не зависит), так чего ж вы к нам, попам, придираетесь? И наша… Хотя, собственно, почему я перешел на множественное число? Сам же постоянно объясняю прихожанам, что, исповедуясь, говорить нужно только о себе; сказать «мы грешны» гораздо легче, чем «я грешен в этом и этом»… Итак, моя грубость и невнимательность к прихожанам — тоже недостаток живой веры, потому что христианская любовь к ближнему и любовь к Богу неразделимы. А вера без любви — это так бесы веруют (Иак. 2:19)… Сколько еще тех душ… Как-то меня поразила одна девушка, приехавшая в наш храм из села, расположенного километрах в двадцати от нас, поразила серьезностью и глубиной подготовки к таинствам Исповеди и Причастия. Потом я в течение года ничего о ней не слышал. Однажды, когда я совершал в том селе отпевание на дому, подошла ко мне женщина, сказала, что ее дочь умирает от рака, и спросила, можно ли ей самой будет читать Псалтирь по дочери, когда та умрет. В ходе разговора я понимаю, что знаю ее дочь. Говорю: «Она же год не причащалась, надо обязательно причастить ее, пока она жива!» Договорились, что за мной приедут в ближайшие день-два. Я не спросил ни
их фамилии, ни адреса. И был очень расстроен, когда прошла неделя, и никто из того села за мной не приехал. Потом я уехал на пару дней в другую область, взяв с собой за компанию знакомого священника, и уже там к слову вспомнилась мне девушка из села, и я стал выражать гневные эмоции по поводу ее матери. Мой собрат мне на это сказал: «Я бы на твоем месте поехал в то село, выяснил бы, где живет девушка, умирающая от рака, и причастил бы ее». Я понимал, что он прав, но пожал плечами в ответ. Добираться до того села со Святыми Дарами на попутках (своего транспорта у меня нет; у моего тогдашнего собеседника, кстати, тоже), ходить по селу и у всех спрашивать, где тут девушка раком болеет?!.. Он уехал назад, а я еще на сутки задержался в том городе. Возвращаюсь на свой приход и узнаю, что, пока меня не было, приехал этот батюшка в наш храм, взял Святые Дары, доехал до того села, где жила болящая девушка, нашел ее и причастил. Мне рассказывали потом, как она светилась, вспоминая об этом нежданном посещении. А он еще и просил прощения у меня при встрече — мол, это он не чтобы мне досадить, а просто жалко стало человека умирающего… Брат мой, да ты ведь не только ей оказал милость великую. Ты еще избавил меня от ответа на Страшном Суде за ее душу. …Сколько еще тех душ, от ответа за которые меня никто не избавит?! И еще по поводу ответственности. Примерно за год до моего рукоположения меня благословили быть крестным отцом моего друга. У него было сложное отношение к Православию, к Церкви, решение креститься далось ему нелегко, а мои попытки делиться с ним своими религиозными переживаниями (читай — «грузить ») производили скорее отрицательный эффект. Однако настал тот день, когда мы с ним приехали на приход, в котором я в то время служил псаломщиком, и накануне совершения таинства остались ночевать в доме при церкви. Он — я видел это — внутренне метался; метался и я: а мне-то что делать? Какова моя роль в жизни моего крестника? Я пытался молиться, как мог. Ища утешения, открыл Евангелие; первые строки, которые я увидел, были следующие: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя бы одного, и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас» (Мф. 23:15). Пробрало. Но выводов не сделал. Зачем мне это было показано, понял только спустя несколько лет. Когда увидел, какой духовный вред нанес человеку… Окончание в следующем номере www.pravmir.ru
№21, 2015 18 — 24 мая
Однажды владыка Стефан (Никитин) узнал, что архиепископ Мелхисидек (Паевский) умер в храме на горнем месте во время чтения Апостола. И он возжелал: «Вот мне бы так умереть!» А рассказывала мне о владыке Стефане Елена Владимировна Апушкина, исповедница Христова, приговоренная в 1932 году к трем годам ссылки в Казахстан. В Москве мы жили в соседних домах, и я навещала уже ослепшую Елену Владимировну, чтобы почитать ей что-нибудь вслух. Помню, читала я по-церковнославянски с ошибками, и Елена Владимировна терпеливо поправляла меня, понимая, что я новичок в Церкви и лишь недавно крестилась. А уровень моего невежества в ту пору был таков, что когда Елена Владимировна рассказывала мне про Оптинских старцев, то я наивно полагала: старцы – это старички, очень умные, добрые и любимые дедулечки. Про мудрых дедушек всё было понятно, но что означает загадочное слово «Оптина»? Будущее было неведомо, и я даже не догадывалась, что однажды куплю дом возле Оптиной пустыни и поселюсь здесь. Но будущее уже отбрасывало свою тень на настоящее, и рассказы Елены Владимировны исподволь вплетали мою жизнь в канву оптинских событий. За ответом будущий владыка Стефан, а тогда еще молодой врач, поехал к преподобному Нектарию Оптинскому.
Вот рассказ о поездке будущего владыки, а тогда еще молодого врача Сергея Алексеевича Никитина к преподобному Оптинскому старцу Нектарию († 1928). После окончания мединститута Сергей Алексеевич работал в клинике для умственно отсталых детей, был увлечен исследовательской работой и однажды встал перед выбором: посвятить ли свою жизнь науке или остаться практикующим врачом. С этим вопросом он и ехал к старцу. Поездка была долгой, трудной, опасной. После ареста и разгрома Оптиной в 1923 году старец жил под надзором в селе Холмищи, и ездили к нему тайно, под покровом ночи, иначе неприятностей не избежать. Как и было велено, отец Никон привез Сергея Алексеевича в Холмищи уже в сумерках. В избе, где жил старец, заканчивали читать вечернее правило, а на отпуст из-за перегородки вышел отец Нектарий. Он уже доживал последние сроки земной жизни и ходил с трудом, шаркая ногами. Сергей Алексеевич был настолько ошеломлен, что даже счел нелепым задавать старцу свой вопрос. «К кому ты пришел? – подумал он. – Ведь этот скорченный старикашка, должно быть, выжил из ума. Смешно». Будь его воля, он бы тут же ушел. Но отец Никон уже уговорил старца принять молодого врача, поскольку на рассвете ему надо уехать, чтобы к сроку попасть на службу. И началась беседа:
– Молодой человек, – спросил отец Нектарий, – вы читали про потоп? – Читал, – ответил Сергей Алексеевич. – Представьте себе, – продолжал старец, – ведь теперь совершенно необоснованно считают, что эпоха, пережитая родом человеческим в предпотопное время, была безотрадно дикой и невежественной. На самом деле культура тогда была весьма высокой. Люди многое что умели делать, предельно остроумное по замыслу и благолепное по виду. Только на это рукотворное достояние они тратили все силы тела и души. Все способности своей первобытной молодой еще природы они сосредоточили в одном лишь направлении – всемерном удовлетворении телесных нужд. Беда их в том, что они «стали плотью». Вот Господь и решил исправить эту их однобокость. Он через Ноя объявил о потопе, и Ной сто лет звал людей к исправлению, проповедовал покаяние пред лицем гнева Божия, а в доказательство своих слов строил ковчег. И что же вы думаете? Людям того времени, привыкшим к изящной форме своей цивилизации, было очень странно видеть, как выживший из ума старикашка сколачивает в век великолепной культуры какой-то несуразный ящик громадных размеров да еще проповедует от имени Бога о грядущем потопе. Смешно. Тут Сергей Алексеевич покраснел от стыда, понимая, что старец прочел его мысли о «старикашке». От изумления он даже забыл задать свой вопрос и уже не помнил о нем. Впрочем, беседа закончилась мирно: – Небось, устали с дороги, а я вам про потоп, – сказал батюшка и предложил Сергею Алексеевичу прилечь на диване. Усталый врач мгновенно уснул, а к концу ночи его разбудили: пора уезжать.
Старец благословил Сергея Алексеевича в дорогу и, просияв по-детски чистой улыбкой, ответил на так и не заданный вопрос: «Врач-практик, врач-практик». Это было больше, чем ответ на вопрос, потому что специальность врачапрактика облегчила пребывание владыки в заточении. В 1931 году его арестовали в группе маросеевских прихожан и приговорили к трем годам заключения. Из Бутырской тюрьмы врача Никитина привезли в лагерь на Северном Урале и там назначили лагерным фельдшером. Теперь доктор проводил медосмотры заключенных и при тяжелых заболеваниях рекомендовал назначить на легкие работы. Сергей Алексеевич старался облегчить участь заключенных, но в первые
месяцы, рассказывала Елена Владимировна, ему пришлось нелегко. И здесь к рассказу Елены Владимировны добавлю фрагмент из воспоминаний покойного протоиерея Василия Евдокимова, дважды отбывавшего срок в лагерях.
– Самое тяжелое в лагере, – рассказывал мне батюшка, – это тоска от одиночества среди неверующих людей. Но как найти единомышленников? Как опознать их, если все обриты наголо и в одинаковых тюремных робах? И Сергей Алексеевич вымолил у Господа дар – распознавать Божиих людей. Был такой случай: в лагерь пригнали новый этап, и в колонне зэков был архиепископ Казанский – к сожалению, запамятовал его имя. И вот идет он, оборванный, обритый, оболганный, и вдруг слышит шепот Сергея Алексеевича: «Благословите, владыко». У владыки даже слезы из глаз брызнули: «Я думал, что попал в ад, а слышу ангельский голос». Вскоре, рассказывала Елена Владимировна, врача Сергея Никитина назначили заведующим туберкулезным отделением в лагерной больнице, и ему дали отдельную комнату. В этой комнате хранились Святые Дары и Евангелие, а по ночам тайно совершались богослужения. Срок трехлетнего заключения Сергея Алексеевича уже подходил к концу, когда на врача написали донос. Фельдшерица подслушала, как начальник лагеря докладывал кому-то, что на Никитина заведено новое дело, теперь трехлетним сроком он не отделается, и дадут ему не меньше десяти лет. Сергей Алексеевич расстроился, а медсестра говорит ему: «Доктор, в наших краях живет блаженная Матренушка. Попросите ее помочь, она всем помогает». «Да, но как из лагеря добраться до блаженной?» «А вы покличьте ее, – посоветовала медсестра, – она и услышит». В тот же день Сергей Алексеевич вышел на берег реки и трижды прокричал: «Матренушка, помоги! Я в беде!» А дальше было вот что: начальника лагеря перевели служить в другое место, следственное дело куда-то исчезло, и вскоре доктор вышел на волю. Сразу после освобождения Сергей Алексеевич поехал к блаженной Матренушке. Кто она такая, Елена Владимировна не знала. Но данные из архива ФСБ позволяют утверждать: это блаженная Матрона Анемнясевская, канонизированная в 2000 году Архиерейским Поместным Собором. Вот что рассказывал Сергей Алексеевич о той поездке.
Отыскал он указанную ему избу – дверь открыта, а в доме никого. «Проходите, владыко», – услышал он голос из глубины комнаты. Там в коробе лежала женщина-инвалид ростом с семилетнего ребенка. Из-за болезни и побоев ее развитие остановилось в детском возрасте. Присматривать за лежачей больной было некому, и на весь день девочку относили в церковь. Так определилось главное дело ее жизни – молитва. Есть и другая версия этого рассказа. «Проходи, Сереженька, проходи», – сказала блаженная Сергею Алексеевичу, сразу же назвав незнакомца по имени. Разночтения понятны, если учесть монашеское устроение великого пастыря, считавшего нескромным сообщать, что блаженная назвала его «владыкой». И это в ту пору, когда до хиротонии во епископа Можайского было еще долгих 26 лет. Здесь следовало бы перечислить, в какие годы и в каких епархиях служил владыка Стефан. Но сама Елена Владимировна мне об этом не рассказывала. Узнавалось всё позже – из книг. Вот почему отсылаю читателя к книгам и особенно к публикациям Александры Никифоровой, собравшей интереснейшие воспоминания о владыке Стефане. Мне же представляется более существенным рассказать о последней встрече с Еленой Владимировной. Была она уже в преклонных годах, и позже, в Оптиной пустыни, я узнала: раба Божия Елена скончалась в 98 лет 7 февраля 1999 года в день памяти новомучеников и исповедников Российских. Вот и говорили мы в ту последнюю встрече о таинстве смерти и о кончине владыки Стефана. Окончание в следующем номере. Рассказ записан Н. А. Павловой со слов исповедницы Христовой Елены Владимировны Апушкиной
№21, 2015 18 — 24 мая Помню, однажды в наборе гуманитарной помощи с одноразовой американской посудой оказались немецкие бинты с фашистской свастикой времен Второй мировой. Это были хорошие, немного пожелтевшие от времени аккуратно упакованные бинты, которыми аккуратные немецкие оккупанты бинтовались, когда их били наши неаккуратные деды. Тридцать миллионов наших дедов сошли в могилы, чтобы мы могли бинтоваться этими фашистскими бинтами. И если кто-то захотел бы унизить нас больше, он бы не смог. Дальше только ад.
Вспоминаю День Победы девяностых. Екатеринбург. У меня был обычный рабочий день редактора газеты. Я опаздывал на какую-то встречу. Путь лежал через главную площадь города, площадь Пятого года. Там шел праздничный парад. Ветераны, школьники с цветами, колонны бронетехники. Но меня это не интересовало. Меня интересовала встреча, на которую я опаздывал. А еще то, что придется обходить. К счастью, удостоверение было в кармане, и меня пропустили за оцепление. Я шел кратчайшим путем за трибуной, где в это время губернатор, мэр и другие официальные лица поздравляли собравшихся с Днем Победы. И там я наткнулся на солдат из оцепления, которые пили водку из кружки по кругу. Одному стало плохо, и он упал прямо на грязную брусчатку. Его товарищи стали над ним хохотать, покачиваясь на нетрезвых ногах и не собираясь помогать ему встать. Рядом веселые упитанные мужички, громко обсуждавшие футбол, тоже стали смеяться над незадачливым солдатиком. Шофер какого-то начальника жаловался товарищу, что придется торчать на работе до вечера. Потому что будет возить начальника по банкетам и придется сидеть в машине. И никаких тебе фронтовых ста граммов! Протискиваясь через толпу, я вдруг наткнулся на какого-то ветерана в старом выцветшем, когда-то зеленом плаще с орденами. Он стоял, не замечая ничего вокруг, смотрел на проходящую колонну танков и плакал. И тут меня как током ударило. Так стало стыдно, что в глазах потемнело. Что я куда-то бегу, и пьяный солдатик валяется на брусчатке, у мужичков футбол, и шоферу не выпить, а этот дед кровь за нас проливал….. И я ведь не в капусте родился. Оба моих деда тоже на той войне воевали. И вернулись героями и инвалидами. Когда началась война, деду по материнской линии, деду Вите, было меньше семнадцати. Отец и старший брат, дядя Коля, ушли на фронт. Мать строго за-
претила ему даже думать о том, чтобы воевать. Он был за старшего, она поставила условие: обеспечить семью пропитанием (тетя Миля только родилась, тете Шуре было четыре, а тете Марии семь). Они жили бедно, и если что, просто умерли бы с голоду. Дед устроился в колхозе помощником на комбайне. Их бригада работала день и ночь, и за перевыполнение нормы им давали зерно на руки. Ударным трудом он сумел заработать пол-амбара зерна, потом подделал свидетельство о рождении, приписал пару лет и ушел бить фашистов. Совершеннолетие он встретил на передовой. После взрыва бомбы его тяжело ранило, он стал инвалидом. Отлежал в госпитале, подлечился, окончил школу сержантовминометчиков и снова пошел бить врага. Воевал в Восточной Пруссии, брал Кенигсберг. Помню, когда я был маленьким, он давал мне трогать осколок немецкой гранаты над бровью, который врачи побоялись удалять, и он остался у деда на всю жизнь. Дед приходил к нам в школу, и мы всем классом смотрели его ордена и трогали осколок. Дед по отцовской линии, грузин деда Миша, ушел на войну по мобилизации. В первый же год во время выхода из окружения был тяжело ранен и попал в плен. Сначала его отправили в Польшу, на завод. Откуда он через полгода устроил побег. Его поймали. Вывезли в Италию. На какую-то ферму. Он снова бежал. Его поймали. И отправили в концентрационный лагерь в Германию. До лагеря он не доехал и снова бежал. Дед вернулся домой после Победы, когда на него уже пришла похоронка. Где-то в Европе он угнал отличную пару породистых лошадей с повозкой на рессорах, и резиновыми колесами. На этой повозке он и вернулся домой. Сразу поехал к своей возлюбленной, с которой познакомился до войны, моей бабушке Тамаре. «Где говорит моя невеста?» Заберу ее! Родители спрашивают: «А где жить будете?» Он им говорит: «Это наше дело». И забрал бабушку. Дед выкопал в лесу землянку, и пока строил дом, они с бабушкой жили в этой землянке. Дед рубил в лесу дрова и возил их на повозке в Тбилиси. Ну, и на разные стройки подряжался. Ему тяжело было работать — в плену его за побеги пытали, и у него на обеих руках мизинцы и безымянные пальцы остались на всю жизнь парализованные. У деда даже кличка была такая — «Рак». У него были врожденные способности к языкам. Дед говорил на немецком, итальянском и польском, и когда я приезжал, поверял мои зна-
ния по иностранному. Всю жизнь проработал в больнице простым санитаром. Я помню, как я гордился, что у меня такие деды. Чтобы свалить дерево, у него рубят корни. Чтобы уничтожить народ, у него отнимают память и его историю. Народ, забывший свою историю и своих предков, мертвый народ, обреченный на вырождение. И в России девяностых гордиться своим прошлым стало стыдно. Стараясь понравиться нашим новым заокеанским друзьям, мы стали за свое прошлое извиняться. Наше великое героическое прошлое, политое кровью наших предков, выкованное их несгибаемой волей и вскормленное самоотверженным и боголюбивым русским духом, вдруг стало позором и проклятием, от которого мы спешили поскорей освободиться. Какие еще Дмитрии Донские, Суворовы и Кутузовы? Все это бабушкины сказки! Простите нас! Какой еще народосвободитель и народ-защитник? Разве Россия и Советский Союз кого-нибудь защищали и спасали? Конечно, вы правы, это все бабушкины сказки! Простите нас! Мы тупые пьяные русские Иваны с балалайкой и капустой в бороде, готовые на все, лишь бы нас пустили на порог этого сверкающего нового мира! Доверчивые, наивные, простодушные дети, оказавшиеся в публичном доме вместо новогоднего бала… Стараясь поскорее освободиться от прошлого, мы выбросили День Победы вместе с другими советскими праздниками и коммунистической идеологией. Я хорошо помню, как ордена и медали героев войны продавались на рынках вперемешку с китайскими носками и поддельным спиртом. Как грабили и убивали стариков за квадратные метры их одиноких квартир. Как некогда богатая процветающая страна, словно нищенка, стала выпрашивать гуманитарную помощь. Помню, однажды в наборе этой помощи с одноразовой американской посудой оказались немецкие бинты с фашистской свастикой времен Второй Мировой. Это были хорошие, немного пожелтевшие от времени аккуратно упакованные бинты, которыми аккуратные немецкие оккупанты бинтовались, когда их били наши неаккуратные деды. Тридцать миллионов наших дедов сошли в могилы, чтобы мы могли бинтоваться этими фашистскими бинтами. И если кто-то захотел бы унизить нас больше, он бы не смог. Дальше только ад. Но на краю пропасти мы очнулись. Заглянув в самую бездну, мы встали с колен и начали восстанавливать свой разграбленный и оскверненный дом. Начали с главного: вернули иконы в красный угол и достали дедовы ордена. Начали восстанавливать храмы и вспоминать великое прошлое, которое чуть не потеряли. За всю историю человечества никто, ни один народ так собой не жертвовал, как русские в той войне. Чтобы так —
весь народ, как один человек, не жалея живота своего и до полной Победы. На великую жертву способно великое сердце, и это было сердце наших дедов. Русские в той войне были тверже железа и сильнее смерти. Когда в четырнадцать лет я читал Константина Симонова про битву под Москвой, про десятки снарядов на каждый метр, про раскаленный от взрывов воздух, про птиц, сгоравших на лету, про железо, которое плавилось, текло и горело, у меня руки тряслись, я уснуть не мог. Дед рассказывал, как воют немецкие мины, когда ты сидишь в окопе. Воют, значит не страшно, значит не в тебя. Как во время штыковой атаки убитый пулей солдат продолжал бежать, пока не повисал на колючей проволоке. Как его контузило и посекло осколками от снаряда, и он три дня лежал, ожидая санитаров. Потом деду сделали несколько операций, он почти год пролежал в госпиталях, стал инвалидом, но как выписался, снова попросился на фронт. Я слушал и плакал навзрыд. Помню, потом в клубе журналистики, когда я попросил ребят написать чтонибудь ко Дню Победы, очень боялся получить школьное сочинение на заданную тему. Зря боялся. Ребята сделали интервью со школьниками военных лет, ушедших на войну и своими сверстниками, которым были заданы те же вопросы, что и ветеранам. Они хотели знать, как они сумели победить? Потому что «это ведь наша история», и «мы были бы с ними почти ровесниками», «а мы бы смогли?» С горящими глазами мои ученики наперебой рассказывали, как ходили к ветеранам домой, как напросились в гости до вечера, и сбегали за тортом, и слушали, слушали, слушали…. И был в моей жизни другой День Победы. И снова в Екатеринбурге. Ярко светило солнце. Навстречу шли счастливые люди с детьми и цветами. Все кругом улыбались. И я тоже улыбался. Я спешил на Площадь Пятого года, чтобы успеть к параду. Его открывал мой старший брат Руслан, он первым должен был пройти по площади на виду всего города. И я гордился своим братом. Махал цветами и фотографией деда и кричал: Ура! Дед смотрел на нас с Неба и радовался. Все радовались. А после парада мы с братом и его курсантами поехали в госпиталь ветеранов на Широкой речке. Там мы поздравляли героев Великой Отечественной войны и дарили подарки. А потом я пошел в больничный храм и поставил свечи за деда, за ветеранов, за тех, кто не вернулся, за своего старшего брата и всех российских курсантов. Потому-что это Великий День. День, когда преклонились Небеса, и мы победили.
На фото: мой дед по материнской линии, Витольд Алексеевич Красноперов; мой старший брат Руслан открывает парад Победы в Екатеринбурге
Денис Ахалашвили
№21, 2015 18 — 24 мая
Что знает о Швеции среднестатистический россиянин? На ум сразу приходят с детства знакомые словосочетания «шведский стол», «шведская семья» и, возможно, «шведский социализм». Однако вряд ли кто-то из нас подумает о шведском Православии. Между тем свет истинной веры светит на земле потомков викингов уже много сотен лет. О судьбах Православия в Швеции и своем непростом служении под северным небом рассказывает настоятель расположенного в Стокгольме Сергиевского прихода Московского Патриархата протоиерей Виталий Бабушин.
— Поделитесь, пожалуйста, статистикой по богослужебной жизни вашего прихода. — Четыре года назад, когда я приехал в Стокгольм, в воскресный день у нас было около 25–30 причастников. Сейчас у нас меньше 60 не бывает. Если 60 человек будут исповедоваться по одной минуте — это час, но за одну минуту человеку, как правило, не удается даже о главном рассказать, не то что затронуть какие-то навязчивые греховные мелочи и всё детально разобрать и покаяться. Поэтому очень трудно представить себе одного единственного священника и его большую паству в очень тесном помещении, где каждый надеется, что его выслушают, поймут, уделят нужное время, помогут и при этом не задержат окончание богослужения. В нашем случае именно так и было, за исключением того, что служба всегда затягивалась из-за Исповеди. Сейчас, благодаря помогающему духовенству — отцу Александру и отцу Павлу — богослужение приобретает правильный, строгий и стройный характер. В последние пару лет в приходе действует шведская группа катехизации. Приходящих к Православию шведов катехизируют именно православные шведы. Такая практика приносит добрые плоды. Наверное, с точки зрения шведа, мы, русские, в особенности священники, даже с хорошим знанием шведского языка всегда останемся отчасти чужими, несмотря на христианское единство, и не всегда можем иметь авторитет. Чтобы расположить шведов к русскому Православию, я предложил шведской части нашего прихода заняться катехизацией и подготовкой печатных материалов просветительской направленности. Мы только начинаем эту работу, и поэтому итогов пока особых нет. Есть добрый плод — начата работа. Далее Господь поможет! — Двое из четырех священников — это бывшие прихожане: можно сказать, что в Швеции идет своеобразное естественное воспроизводство священнослужителей. Стоит ли ждать новых священников и новых приходов? — Вполне. Подрастает наша молодежь, некоторые помогают в алтаре, можно реально рассматривать вариант их обучения в семинарии и возвращения сюда с перспективой стать священниками. Всего у Московского Патриархата в Швеции сейчас восемь приходов, четыре из них (в Стокгольме, Гетеборге, Вестеросе и Умео) зарегистрированы в Камер-коллегии, то есть официально входят в состав благочиния. Не зарегистрированы те приходы, которые имеют определенные экономические проблемы, поскольку регистрация требует создания финансового счета. Священник приезжает в такой приход, по шведским правилам, как в религиозную группу, а на самом деле это полноценный организованный приход под руководством, или, как мы говорим, окормлением,
священника, принятый в общение с Русской Церковью особым постановлением Священного Синода. — Отец Виталий, для того, чтобы окормлять приходы Московского Патриархата в Швеции, вам часто приходится садиться за руль и отправляться за несколько сотен километров от Стокгольма. Трудно было привыкать к такому служению после службы в Московской епархии? — К подобному походному образу жизни семейному человеку, имеющему маленьких детей, привыкнуть очень трудно, поскольку одна такая Литургия вместе с дорогой занимает почти два дня. Поначалу это вообще воспринималось мной как подвиг. Однако во многом благодаря моей матушке Юлии, терпеливо и участливо относящейся к моему служению, вскоре пришло ощущение, что мы в Швеции все одна большая Христова семья, и обычно задумываешься не над тем, сколько километров тебе рулить, а чем полезным заняться в дороге. Например, послушать давно желаемую музыку, интересную лекцию или шведский продолжить учить. Когда передвигаешься поездом, возможностей для занятий больше. Обычно что-то читаю, составляю богослужебное расписание или отвечаю на электронные письма. Священнику, служащему в Московской епархии, трудно, наверное, себе представить еженедельные поездки из Москвы в Мурманск для того, чтобы служить Литургию для 10—20 человек. От Стокгольма до Лулео (самого отдаленного от Стокгольма прихода) — 900 километров, как от Казани до Москвы. У священника из Стокгольма такая поездка бывает примерно раз в месяц. Но всегда по субботам, то есть еженедельно, приходится выезжать в другие приходы, находящиеся на расстоянии 300, 500 километров. Слава Богу, что отец Иоанн из Умео сейчас охватывает северную часть Швеции — лен Норботтен. Мне ехать из Стокгольма 900 километров или ему 250 из Умео — значительная разница. Отец Иоанн очень выручает. А я из Стокгольма стараюсь проводить с отдаленными приходами еженедельные встречи в формате «Скайп»-конференции. Изучаем Священное Писание, говорим о Боге, церковной жизни. — Получается, что в любой точке немаленькой по европейским меркам Швеции найдутся православные? — Да, найдутся. Есть места, где они неорганизованны и где священник бывает только в виду частных просьб, приезжая к больным, умирающим. К сожалению, наши соотечественники в Швеции часто вспоминают о своих православных корнях только тогда, когда случается что-то нехорошее: кто-то заболел, скончался. Начинают искать священника. В такой драматической ситуации выясняется, что они хотели бы быть православными с приходской точки зрения, но не знают
вокруг никаких других православных, поскольку не общаются с другими выходцами из России. — Отец Виталий, расскажите о внебогослужебной жизни Сергиевского прихода. — У нас есть своя молодежная группа, состоящая из еще совсем юных прихожан. На базе детской воскресной школы мы проводим наш молодежный семейный лагерь с участием молодых пап и мам с детьми. У некоторых из них по четыре-пять детей в семье. Некоторые в этом году готовятся в шестой раз стать родителями. Молодцы! Мы выезжаем за пределы Стокгольма, снимаем помещение и проводим недельный лагерь, в котором дети вместе с родителями и священником учатся совместно проживать эти дни, молиться, готовить еду, ходить в лес, совершать там Литургию, друг другу помогать, быть в дружине, в одной команде, разделять и дождь, и зной, жить под одной крышей. Одно дело, когда ты приходишь на службу по воскресным дням на один-два-три часа, а другое — когда мы находимся друг у друга на глазах в течение недели. Это, конечно, оставляет впечатление и желание собираться вновь и вновь. — Подъем патриотизма среди соотечественников как-то повлиял на состав прихожан? — В принципе, у нас достаточно стабильная паства, которая ходит в храм вне зависимости от политических событий. Мы, духовенство, стараемся снизить градус напряженности, которую люди могут испытывать из-за своих политических взглядов. Церковь — это единственное место, где мы не говорим о политике. Когда в политике всё нормально, люди придерживаются более-менее однородных политических взглядов, тогда и говорить нечего. А когда политическая обстановка накаляется, хочешь — не хочешь, а эти разговоры в церкви всё равно бывают. Здесь и в других наших шведских приходах имели место пара инцидентов с георгиевской ленточкой: люди просили меня убрать «эти символы фашизма». Поэтому я бы предпочел, чтобы мы вообще не говорили в церкви о политике. — Но вы ведь не убрали георгиевские ленточки? — В День Победы я эти символы не убрал, но впредь тактично провожу с людьми разъяснительную работу. То, что является сокровенным для каждого русского человека, воспитанные в Швеции на либеральных СМИ соотечественники зачастую воспринимают совсем по-другому. В Церковь привносится не свойственная ей культура, от нас отторгают память о жертвах Великой Отечественной войны и дорогих нам символах. Маленький пример: перед Днем Победы я повесил при входе в храм объявление о панихиде и молебне. На изображенном на нем ордене Отечественной войны кто-то из прихожан нарисовал жирный черный крест. — Может, это был не прихожа-
нин? — Скорее всего — прихожанин, но я оставляю это на его совести, на его воспитанности. Я так подозреваю, что это человек, который не приехал из России, а живет здесь. Действительно, с красным знаменем большевики уничтожали Русскую Церковь, но внешне схожее с ним знамя Победы — это совершенно другой символ. Этот священный символ имеет право на существование. И в День Победы эти символы можно показать, рассказать о них детям. Иногда меня приглашают в школу при Российском посольстве, у нас проходят встречи с ветеранами и здесь, в приходе. Поэтому в связи с геополитикой прихожан не прибавилось, но, слава Богу, и не убавилось. Часть наших прихожан — выходцы из Украины, в том числе из Западной Украины, из Киева, читают и слушают украинские СМИ. Когда с ними возникает маломальский разговор о политике и чувствуется некое недопонимание друг друга и всё более нарастающее напряжение, я стараюсь свести разговор к тому, в чем мы уж точно будем едины, — это в том, что мы можем оказывать гуманитарную помощь мирным жертвам Донбасса, пострадавшим от военных действий. Каждое воскресенье мы совершаем молитву о мире на Украине — мы начали читать ее еще до циркуляра Святейшего Патриарха. Слава Богу, у нас здесь пока нет прихода так называемого «Киевского патриархата», хотя тенденция к его созданию наблюдалась. Но наших прихожан в числе инициаторов создания такой группы не было. В Норвегии недавно уже, кажется, был такой прецедент с организацией прихода УПЦ КП. В прошлом году туда приезжал глава киевских раскольников Филарет Денисенко. А в Стокгольме некоторым посольским сотрудникам, насколько мне известно, поступали угрозы в связи с обострением ситуации на Украине. В общем, всё это очень неприятная и грустная тема. — Можно ли говорить о попытках расколоть приход? — Нет, таких признаков нет. Те, кто ходит в русскую церковь, не ищут ничего другого. Они прекрасно знают, что в Киеве не все стоят с кулаком в сторону Москвы, есть и искренне верующие люди, однако все, кто находится в расколе, лишены благодати, и у нас с ними нет общения. С другой стороны, все-таки чувствуется напряжение. После того, как на Украине начались нестроения, нашему приходу перестали поступать приглашения, и нам, получается, отказывают от участия в Русских днях. Скорее всего, они носят иной формат. Возможно, в этом году удастся оживить эту традицию, будем связываться непосредственно с местным протестантским приходом. С протоиереем Виталием Бабушиным беседовал Аркадий Рябиченко
№21, 2015 18 — 24 мая
Ещё в начале XIX в. в пределах Калужской губернии большинство сельских церквей оставались деревянными, сооружёнными преимущественно в конце XVII либо в течение следующего XVIII столетия. Судя по сохранившимся их описям, они нередко имели очень традиционное, оформившееся типологически в средневековый период, внутреннее убранство, со строгим тябловым иконостасом и устойчивой иконографической системой, с многочисленными серебряными венчиками и привешенными ювелирными украшениями. Каменные церкви встречались сравнительно редко, главным образом в богатых помещичьих вотчинах. Положение заметно меняется после Отечественной войны 1812 г.: место деревянных стремительно начинают занимать построенные из кирпича, причём иногда они оказываются буквально рядом с продолжающими существовать, вопреки предписанию консистории, прежними деревянными. Всё же в целом процесс вытеснения церковного деревянного зодчества каменным в Центральной России затянулся вплоть до начала 1900-х гг. Примером тому может служить доныне сохранившаяся, несмотря на минувшее лихолетье, церковь Архангела Михаила в с. Красном близ Боровска, построенная в 1910 г., рядом с деревянным храмом 1774 г. История самого с. Красного прослеживается с середины XV в., когда оно являлось княжеским и переходило от одних владельцев к другим. Не исключено, что где-то невдалеке мог существовать и княжий Красный двор, подобно тому, как это имело место в древнем Киеве, вблизи от основанного князем Всеволодом Ярославичем в 1070 г. Михайловского Выдубицкого монастыря. Выбор для постройки столь неудобного места над днепровской кручей, опасного и близкого к обрыву, как выясняется, не был случайным: киевляне строили храм по образцу раннесредневековых ораториев архангела Михаила, являвшегося на горных высотах. Таким образом, учитывалась усвоенная архангелу «исключительная роль в союзе неба и земли в борьбе светлого и тёмного начала в космосе истории». Как в Византии, так и в средневековой Руси архангела Михаила почитали как пособника христианам в их борьбе с неверными, покровителя города и правителя. Отсюда обилие посвящённых архангелу Михаилу храмов: в Киеве, Переяславле, Чернигове, Смоленске, Новгороде, Владимире и позже — в Москве. Именно, для последнего из них в 1466 г. дочь боровского князя Ярослава и жена верейского князя Михаила Андреевича Елена вышивает замечательную плащаницу-воздух, в память о своём семействе. К счастью, это произведение чудом сохранилось до наших дней в числе немногих образцов лицевого шитья середины XV в. Таким образом, за названием села и за посвящением его церкви, возможно, тоже восходящим к тому самому времени, стоит давняя традиция. Село явно должно было иметь свой храм. При отсутствии данных письменных источников очень трудно (если только вообще возможно) реконструировать историю села и его прихода. В этом плане с. Красное — не исключение. Казалось бы, утрачено всё: документы, исторические предания, прежняя церковная постройка со своей утварью. Однако всё же сохранились принадлежавшие храму царские врата рубежа XVI–XVII вв., благодаря тому, что в 1897 г. оказались переданы в только что организованный в Калуге Исторический музей. Совсем недавно они явились предметом специального изучения, результаты которого позволяют говорить о существовании в с. Красном храма значительно раньше того, чем появляются о нём первые упоминания. Судя по иконографии и стилю живописи врат, Боровский уезд около 1600 г. не был в культурном отношении захолустьем. Вероятно, в определённой мере сказывалась и близость Пафнутьева монастыря, древности которого в своей сохранившейся части всё еще ждут своего внимательного и вдумчивого исследователя. Удивительно подробно документирована история сооружения существующего храма архангела Михаила в с. Красном, позволяющая судить вполне объективно о светлых и теневых сторонах приходской жизни прошлого, о социальной предопределённости некоторых явлений, о столкновении индивидуальных характеров. Порой важным оказывается даже не то, что написано, а читаемо между строк. Порой подобные мелочи повседневной жизни как бы заслоняют главное, то хорошее,
Еще скажу вам, чтобы вы не искали высоких дарований, восхищений и утешений духовных, оные даруются по мере нашего смирения. Да и можно ли войти в Царский Чертог и наслаждаться вечери Его, бывши в нечистом рубище страстей? Очистим оные покаянием и смирением и предоставим воле Божией, когда Ему угодно будет, вести нас в Чертог Его, а сами будем считать себя недостойными того. Хотя вы и ощущаете иногда утешительные чувства и слезы, но на них не должно полагаться и не считать за велико, но паче смиряться, полагая себя недостойным быть таковых дарований. Святые отцы чем выше были жизнью, тем более себя уничижали и смиряли, а смирение еще более привлекало к ним Божию благодать и дарования. Может быть, вы смущаетесь, не находя в себе высоких чувств любви и умиления при молитве. Сии и подобные чувства суть дарования или награда, даемая от Господа достойным и смиренным. Но мы видим из примеров, что многие, получая дарования и наслаждаясь оными довольно... потом пали чрез возношение или, и того опаснее, обольстясь своим исправлением или святостью, помрачились в уме и пребыли неисцельными в таковой прелести. Возношение же так тонко подкрадывается, что и заметить трудно... другим дать оное <дарование> не вовремя — послужило бы не на пользу, но на погибель. Прп. Макарий Оптинский
что существует в жизни, что побуждает людей прилагать значительные усилия во имя благой цели. Этой целью было сооружение храма, органически связанного с природным рельефом, и видимого уже издали. За время строительства в приходе сменилось четыре священника, но прихожане остались те же, и сегодня живы их потомки, хочется надеяться, способные оценить подвиг своих предков. Приходится лишь пожалеть о том, что в течение Синодального периода русской церковной истории было утрачено прихожанами чувство собственности относительно своего храма: иначе вряд ли удалось бы одному из «наёмников» выкрасть и продать иконостас, выполненный в 1910 г. именно для с. Красного, теперь оказавшийся на Орловщине. Прошлое нельзя вернуть, но из сделанного можно извлечь урок. Сегодня научились ценить не только древние церковные сооружения, но и возведённые в начале 1900-х гг.: среди них есть достаточно красивых, просторных, изящных, заслуживающих высокой оценки. Церковь Архангела Михаила в с. Красном несомненно принадлежит к их числу. Грустно лишь, что она дошла до настоящего времени опустошенной, причём не во время военных действий, и даже не в ходе антирелигиозных кампаний. Совершено святотатство в мирное время, а этого явно можно было избежать. Храм за столетие своего существования многое успел увидеть и пережить, стоя на виду у древнего Боровска. Хочется пожелать его приходу более счастливой судьбы. Да сохранит его Господь Бог, предстательством архистратига Михаила и святителя Николая, которым посвящены алтари этого святого храма! И последнее, о чём надо сказать. Никогда буквально всё не исчезает бесследно. Должно было что-то сохраниться и из утвари церкви Архангела Михаила в с. Красном: в соседних боровских храмах или в домах прихожан. Обычно особенно бережно относились к древней храмовой иконе, и при стихийных бедствиях её выносили первой, равно как и передавали в новосооружённый храм. Был ли этот обычай соблюдён в данном случае, — нам неизвестно. И всё же хочется надеяться, что со временем удастся прояснить судьбу утвари, не из драгоценных металлов, которая уничтожается первой, а тех икон, перед которыми молились многие поколения. * Все даты до 1918 г. каждой статьи даются по старому стилю, соответственно последующие – по-новому.
В. Г. Пуцко, научный сотрудник Калужского областного художественного музея
Для помощи в духовной жизни и житейских обстоятельствах на сайте нашего монастыря www.pafnuty-abbey.ru священники ежедневно отвечают на вопросы, которые Вы присылаете.
Нина. Не могу разобраться с одним вопросом. Обижать людей нельзя. Но и угодить всем невозможно. Я не могу провести грань между человеколюбием и человекоугодием. И почти всегда иду против себя. Слушаю разговоры, которые не хочу, а прервать не решаюсь. Не могу возразить, если моя точка зрения противоположна собеседнику. А если вдруг решаюсь, то получаю негатив по полной программе. И думая, что это моя вина, в следующий раз опять молчу. Всегда ли, если человек на меня обижается, в этом моя вина и надо просить прощения? Или надо избегать таких моментов, а когда не получилось, все же иметь свою точку зрения и честно ее озвучивать? Если не спрашивают, надо молчать, это понятно. Но когда вовлекают в разговор, как следует себя вести? Честность здесь выше, чем боязнь обидеть кого-то? Ведь всем мил все равно не будешь. Но тогда, значит, всегда есть обиженные на нас люди и осуждающие нас. И это наш грех? Ответ. В вашем вопросе представлено очень много моментов. Не буду отвечать на каждый, скажу главное. Конечно, всем не угодишь, но это и не нужно делать. Всегда будут несогласные с моей точкой зрения, но я-то из-за этого ее не могу поменять, не могу соврать из угождения к одной какой-то стороне. Вот это человекоугодие. Я говорю про серьезные принципиальные или религиозные вещи. Но в вопросах семейных, бытовых, можно уступать. Как я недавно цитировал Ефрема Сирина, он говорит, если человек сказал хорошо, ответь — «Да», если плохо, скажи — «Ты сам знаешь». И не нужно спорить. О вреде бесполезного спора еще апостол Павел говорил в своих посланиях (Тит. 3:9; 1 Тим. 6:4,5; 1 Кор. 11:16). Думаю, тут все упирается в духовное рассуждение. Когда оно есть, то человек знает, что сказать и где сказать, и говорить ли вообще. В этом также помогает Иисусова молитва, которая научит молчать и говорить. Есть хорошее правило для языка: «Девять помыслов ублажил я в сердце моем и лишь одно выскажу» (Сирах. 25:9). Вы набираетесь опыта, и не нужно пугаться ошибок. Это тоже опыт. Старайтесь только ошибки не повторять.
№21, 2015 18 — 24 мая
В издательстве монастыря вышел в свет новый номер журнала «Кораблик»
Издательством СвятоПафнутьева монастыря выпущен новый номер журнала «Кораблик». В журнале публикуются просветительские материалы для чтения детей и родителей. Приобрести печатную версию журнала можно в иконнокнижной лавке монастыря. Познакомиться с электронной версией издания можно на сайте монастыря: http://pafnuty-abbey.ru/publishing/13870/ Информацию о подписке на журнал можно получить на сайте монастыря: http://pafnuty-abbey.ru/publishing/subscription/ В Боровском районе выпущена книга к 70-летию Великой Победы
К 70-летию Победы в Великой Отечественной войне в Боровском районе под руководством заместителя главы администрации по социальной политике Гладкого А. К. выпущена книга «Вспомним всех поименно». В книге представлены архивные списки боровчан, призванных на фронт в 1941 году. Уточнены сведения о боровчанах Героях Советского Союза и представлены их наградные листы. Впервые собрана воедино информация о полководцах и командирах, сражавшихся в Боровском районе в 1941–1942 гг., а также сведения о советском военноначальнике генерал-лейтенанте Н. К. Клыкове, уроженце г. Боровска. Книга поможет установить боевые судьбы боровчан, заинтересует краеведов и исследователей истории Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. http://www.pafnuty-abbey.ru
Воскресная школа монастыря провела акцию к 70-летию Победы
К 70-летию Победы воскресная школа СвятоПафнутьева монастыря организовала и провела акцию «Мы — наследники Великой Победы», и стала участником Всероссийской акции «Георгиевская лента».
Деснице великомученика Георгия Победоносца в Москве поклонились более 70 тысяч человек
Символические сердечки — это пожелания и послания для наших детей и будущих поколений. Нам во что бы то ни стало надо не дать забыть новым поколениям, кто и какой ценой одержал Победу в самой страшной войне прошлого века, чьими наследниками мы остаемся, чем и кем должны гордиться, о ком помнить. СПАСИБО ВАМ, ВЕТЕРАНЫ, ЗА ПОБЕДУ ! Слава народу-Победителю! Л. П. Зуб
Выставка фотопортретов ветеранов Великой Отечественной войны
В музейно-выставочном центре Боровска 7 апреля открылась выставка фотопортретов ветеранов Великой Отечественной войны 1941–1945 г.г. Это итог большой работы по сбору информации об участниках войны, ушедших с городской площади Боровска на фронты Великой Отечественной, выполненный сотрудниками выставочного центра Ольгой Захаровой, Валентиной Еремеевой, Ольгой Коваль и другими. Автор фотографий и инициатор проекта о. Сергий(Поляков), протоирей храма Рождества Пресвятой Богородицы в Роще. Простые и ясные лица с портретов смотрели в зал на собравшихся гостей и ветеранов, награды которых лучше всего рассказывали о героической и трудной судьбе их обладателей. Выступающие говорили взволнованно и искренне. Были взволнованы и сами ветераны, поделившиеся собственными воспоминаниями о фронтовых днях и судьбах боевых товарищей. На встрече звучали не только слова благодарности и воспоминаний, но и прозвучала небольшая концертная программа. В рамках же выставки были представлены авторами новые историко-краеведческие исследования о периоде ВОВ на Боровской земле, книга Памяти «Вспомним всех поименно. Именные списки солдат и сержантов, призванных по мобилизации Боровским РВК в Красную армию в 1941 году» и книга Ю.В.Хохлова «Право на исповедь». Фотовыставка «Лица Победы» в музейно-выставочном центре Боровска будет открыта до 31 мая 2015 года.
Святитель Григорий Палама
Ингредиенты: ● На 500 - 600 г шампиньонов ● 3 головки репчатого лука ● 150 гр топленого масла ● 2 - 3 ст. л. оливкового (подсолнечного) масла ● 500 мл сметаны ● 100 г твердого сыра ● соль, перец по вкусу.
Адрес Свято-Пафнутьева Боровского монастыря: 249010 Калужская область, г. Боровск, телефон (48438) 4–37–39
Главный редактор иеромонах Иосиф (Королёв) Ответственный редактор иеромонах Роман (Кропотов)
E-mail: pafnuty_abbey@mail.ru Электронная версия газеты по адресу:
http://pafnuty-abbey.ru
Приготовление: Грибы моем, высушиваем на бумажном полотенце, выламываем ножки, их не используем. Нарезаем грибы тонкой соломкой, лук — небольшими кубиками, сыр — натираем на терке. На масле обжариваем лук до золотистого цвета, затем грибы. Если масла недостаточно, добавляем оливковое
Отпечатано с оригинал-макета в Народной типографии. г. Обнинск, ул. Шацкого, д. 5. Заказ №
Распространяется бесплатно
Патриархия.ru
Дорогие братья и сестры! 17 мая в 13.30 для слушателей воскресной школы для взрослых в помещении библиотеки (новое здание для паломников) состоится очередное занятие. Приглашаются братия, трудники, паломники, прихожане монастыря. «Сошествие Святого Духа на апостолов. Жизнь первых христиан. Гонение иудеев на христиан. Св. первомученик Стефан». Лекцию читает иеромонах Аникита (Жуков)
А. Шебырев
Будем же бояться, чтобы и мы, отдавшись чревоугодию, не лишились обетованного благословения и наследия от Небесного Отца.
Жульен из шампиньонов
С 6 по 11 мая 2015 года, на протяжении всех дней празднования Великой Победы, в Георгиевском храме на Поклонной горе г. Москвы пребывали мощи покровителя столицы — десница святого великомученика Георгия Победоносца. Мощи святого Георгия были принесены в Россию со Святой Горы Афон по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла и по решению Священного Кинота Святой Горы Афон, при содействии Благотворительного фонда имени равноапостольного князя Владимира. Событие приурочено к 70-летию Великой Победы над фашизмом. Вместе со святыми мощами в Россию был доставлен список чудотворной иконы великомученика Георгия из монастыря Ксенофонт Святой Горы Афон. За это время в Москве мощам святого Георгия Победоносца поклонились 71 800 паломников. Ковчег с десницей великомученика Георгия покинул Москву и отправился в Ставрополь. 15 мая реликвии Афона доставят в Элисту. В России ковчег с десницей покровителя воинов будет пребывать до 25 июня. Подробную информацию с расписанием, адресами пребывания святыни в России можно узнать на сайте официального инфопартнера принесения: http://rublev.com/news/296.
или подсолнечное. Когда грибы обжарились, всыпаем 2 ст. л. муки и хорошо перемешиваем. Обжариваем грибы с мукой пару минут и вливаем сметану. Если соус густой, добавить немного молока или сметаны до нужной нам консистенции жидкой сметаны. Готовый соус выкладываем в кокотницы. Сверху посыпаем сыром и отправляем запекаться на пять минут в духовку, нагретую до 250°С до образования золотистой корочки.
салат с помидорами и креветками Ингредиенты: 0,5 кг отварных очищенных креветок 10 помидоров черри 1 небольшой пучок зеленого салата
Пожалуйста, не используйте это издание в бытовых целях. Если этот номер Вам стал не нужен, просто подарите его другим людям или принесите в храм.
2 свежих огурчика 200 г крабовых палочек немного зелени укропа, несколько зубков чеснока, сметана для заправки, перчик молотый черный, соль. Приготовление: Огурцы очистим от кожуры и тонко нарежем соломкой. Смешаем огурцы с очищенными готовыми креветками и нарезанными кубиками крабовых палочек. Помидоры черри — на четвертинки. Зелень укропа порубим, а чеснок измельчим. В салатницу выложим листики зеленого салата. На них — креветочный салат, заправленный сметаной, с перцем и солью. Сверху салат украсим по своему усмотрению. Ангела за трапезой!
Из Москвы к нам добраться можно так: с Киевского вокзала электричкой до станции Балабаново, затем автобусом на Боровск до остановки «Роща» (около 20 минут), а дальше пешком (минут 10). Наши реквизиты: Рождества Богородицы Свято-Пафнутьев Боровский монастырь, в отделении №8608 Сбербанка России г. Калуга. ИНН 4003004603 КПП 400301001 Р/c 40703810522230150044 К/с 30101810100000000612 в ОСБ 8608 г. Калуги — БИК 042908612.