LITERATURE: GARDENS // ALISA DANSHOkH
Boris felt tears rolling down his cheeks, but he didn’t feel awkward for crying. He felt young again – as if the war, the blockade of St.Petersburg, the loss of his family, friends, the arrests, the labor camps – as if none of that had ever happened. In a moment, he’ll turn his head and… Suddenly a young woman entered the church, her fiery-red hair peeking from under her headscarf. She stopped near Boris, crossed herself and closed her eyes as she went deep into prayer. He could hardly wait for the mass to end. When it was over, he followed the young woman outside and spoke to her in French: “Excusez-moi, le nom d’Alexandra Nekludova vous dit quelque chose?” – “Excuse me, does the name of Alexandra Neklyudova sound familiar to you?” She instantly replied: “Oui, c’est ma grande-mère” – “Yes. She was my grandmother.” He was almost speechless with emotion. “I knew your grandmother.” They switched to Russian. She had a slight, charming French accent. She told him that her name was Barbara; she lived in Provence and worked at a perfume factory lab in Grasse. From time to time, she came to Paris to visit her parents, and always stopped by the Russian church that she had often visited with her grandmother. In turn, Boris told her about his memorable encounter at Blok’s funeral, about the rose that fell out of the coffin, and how he still kept the petals in a notebook filled with his favorite poems. “Oh, the roses!” The young woman sighed. “The tradition of our great-grandfather is still alive. Every woman in our family is
Ленинграда, потери семьи, друзей, ареста, лагерей... Вот сейчас он оглянется и... в дверях храма появилась молодая женщина. Из-под накинутого на голову шарфа выбивались огненно-рыжие волосы. Остановившись недалеко от Бориса Андреевича, она перекрестилась и, закрыв глаза, погрузилась в молитву. С нетерпением дождавшись окончания службы, он вышел из церкви вслед за молодой женщиной и обратился к ней пофранцузски: «Excusez-moi, le nom d’Alexandra Nekludova vous dit quelque chose?» («Простите, имя Александры Неклюдовой вам знакомо?»). Она тотчас ответила: «Oui, c’est ma grandmère» («Да. Это моя бабушка»). От охватившего его волнения он не находил слов: «Я был знаком с вашей бабушкой». Они перешли на русский. Она говорила с легким акцентом, очаровательно грассируя. Сказала, что ее зовут Барбара, она живет в Провансе, работает в лаборатории парфюмерной фабрики в Грассе. Иногда приезжает в Париж навестить родителей и всегда заходит в русскую церковь, куда она часто ходила с бабушкой. В свою очередь Борис Андреевич рассказал о памятной встрече на похоронах Блока, о розе, выпавшей из гроба, о том, что ее лепестки до сих пор хранятся в тетради с любимыми стихами. Молодая женщина вздохнула. «О, эти розы! Прадедушкина традиция сохраняется. Каждая женщина нашей семьи носит имя какой-нибудь розы, а возле нашего домика в Нор-
32
VV_15_process.indd 32
7/9/09 5:38 AM