аккрилика, tau by atelier_ventura ventura

аккрилика

atelier ventura, москва 2009

УДК 821.16.1-1 Королев ББК 84(2Рос=Рус)6-5 K68

ISBN

915-5-56428-068-1

Ĳ (1965) – автор вышедшей ранее трилогии о рифме «Ĳ – это – нет™». пишет много. пишет разно. пишет не равно и рвано. не считается с заглавными буквами и знаками препинания. люто любит разведенное водой вино и ставит подпись под эскизами. как говорит сам, ворует отовсюду. вплетает медийные термины и майданные словечки в текст. джаззует. дурит. огурманивает дурманами. столикий метрополиец. ажурный метроманьяк. смотрит на все из окна. смотрит на всех снизу вверх. почти нигде не печатается. данная книга входит в потребительскую корзину «копии», состоящую из шести напитков разной крепости: 11% - аккрилика, 12% - обряды брятова, 13% - песни штукатуров, 14% - книга ксений, 15% - шексна & ахерон, 16% - письма на мраморной бумаге. товар сертифицирован. обмену и возврату не подлежит. срок хранения ищите внутри.

ISBN

915-5-56428-068-1

поке, коту, винтику, мигуне, дугласу, максимилиану, ядвиге,женевьеве, алисе, эрику, эдварду, елизавете петровне, медвежьему войску, эльфийскому царству и многим видящим нас сверху - посвящается

без имени 2006

…мы стояли на кухне. в казани. два уставших, в своей наготе мироопыта. перед глазами промелькнула ненужная деталь: у чайника ручка отбита. торт напомнил разрез плавуна… – человек умирает от быта? – нет, от скуки, – сказала она. – хочешь, я упаду на колени?.. – что ты, полно тебе, ерунда… – человек умирает от лени? – нет, от переизбытка труда… было слышно, как бабочка в шторе копошилась. у пищеруин фотография выцвела: то ли в.высоцкий, то ли с.макквин. за окном вечерело. в протоках разворачивал камни ручей. по тв сериал шел, про то, как ненавидят везде москвичей: 8

на постели с л.удовиченко повторял несуразность в.гафт, и бежала по полю чеченка от майора на ватных ногах. и в естественном этом отборе губы выискали свой прибой… – человек умирает от боли? – нет, от чуда. сильнее, чем боль...

колыбельная 30 октября 2007

к.

где воины аббас-паши бухие спят в кабине и где вторые этажи отсутствуют поныне золу ремесленники мнут и пишут рефераты и солнце несколько минут глядит на стол веранды на парусиновый кошель трианглами овитый на чашку с блюдцем в стиле гжель и на торец овидий там я до моря по камням ступаю осторожно оставленная богом нам песок пронзает дрожь но просоленные волоски я глажу на предплечье твоем и волны от тоски ревут по-человечьи мы связаны морским узлом мы не умрем но мы уснем в глуби небесной грусти в жару любезной кузни твои ресницы твой штрих-код пододвигаешься легко к намоченному краю когда тебя считаю а там смятение ты-я как обе крайности штыря и полымя и кладезь и голос из стекла весь

скорее выпей киселя быстрей завертится земля и то что было морем предстанет нам зимовьем лети за дымом из избы и спи и спи и спи и спи как спит канатоходец за воздухом охотясь

хоум видео 2006

разворошить семейный карцер купить билеты в выходной на фильм в дороге пререкаться по сущей мелочи с женой и из кинотеатра выйти любви разрушить эталон забыть как с моникою витти целуется ален делон добраться до аэропорта добавить частнику на чай в киоске на журнале фото свое увидеть невзначай оставить чемодан у стойки пройти таможенный контроль в салоне лайнера листовки рассматривать страдать хандрой почувствовать как входят шасси заподлицо в брюшинный люк в карачи в кинешме в киншасе поставить на бетон каблук взять мерседес доехать рано ли поздно ли до бара где играет негр на фортепьяно пьесу о синей бороде

электричка в одиннадцать сорок девятого мая 2006

в кармане левом сигареты в кармане правом коробок над головою шум ракеты под головою вонь сапог ты есть ты выпивши ты молод на лацкан бантик приколол в кармане правом серп и молот в кармане левом триколор слова раздуты вскрыты реки и разливает по телам страна твоя блатное регги с походным маршем пополам деревья дарят экивоки тебе и пятятся назад не наливайте водки вовке из форточек слова летят жена твоя танцует соло собака мертвая лежит на полотно из одинцова зеленый змеевик нашит 13

здесь бит француз здесь немец драпал но через годы все равно ура повыцвело и в траур задрапировано окно за тем окном бряцают танки проклятия летят вдогон а ты стоишь на полустанке и ждешь когда войдешь в вагон мир голый голова курчава один билет покоится в кармане левом на начало в кармане правом до конца но торопясь на электричку в дорогу дальнюю готовь немного больше чем привычку немного меньше чем любовь

английский смеситель 2007

с добрым утром что за юбка сколько сахару будешь ужинать как дела ты помолодела ты мне снишься я мужчина что читается александра к. ты забыла зонт (скрип фрамуги) холодильник пуст что за блюдо пересолен я люблю тебя

окно прикрой обычный крой не мешай только чай убегать пора стара скрежещешь ты из женщины о себе осю б. убери (удар двери) привезут обычный суп переперчен ты о чем

2006

к.к., с любовью

…полуденное время шахмат, раскладывания пасьянса и тишины, задержит шаг над широкою доской. терраса – то место, где бы ты хотела не разговаривать подолгу, но просто предоставить тело идущему с небес потоку. июль выталкивает с полок фантастику и переводы. над горизонтом каждый всполох как дуновение свободы. температура дня и ночи, наличие воды и суши уравновешены, как ноши в руках берущих и несущих. крылом зачеркивает птица все, что принадлежало лету. и ты в изделии из ситца в мундштук вставляешь сигарету. непроизвольный вскрик калитки на сердце оставляет слепок. язык сухой. запястья липки. июль – на память, напоследок. осыпан пепел. взгляд поранен. седое солнце словно лого. как настоящий северянин, я верю в немость монолога. мне кажется немного скудным все, что стоит за словом «псевдо»: смысл – переносным, мир – лоскутным, горбатою – спина соседа (который, при костюме строгом, хохочет, в борозде копаясь. и взгляд его бежит по строкам и ударяется о палец, прижавший книгу, как купюру, а книгой – на колене гнуса, заставившего вскрикнуть сдуру и от укола содрогнуться)… а ты, как и стая южанка, имеешь голос низкий, грубый и вдавливаешь слово «жарко» в мои растресканные губы. ты пальцы длинные разжала. ты думаешь, что так и надо. жара, напарница пожара, полопалась от лимонада. ты позволяешь в кои веки задуматься о человеке, который к крашенной скамейке рассматривает волн набеги. ты слышишь? слышишь? это правда – когда стихи заполнят улья, деревья трением смарагда напомнят о конце июля. и крикнет сверху: «отдохни-ка, чудовище!..» – большая птица. и непрочитанная книга опять на место возвратится. светило растворится в пене и потечет, что лето, к югу. ты прыгнешь на мои колени и легкую поднимешь юбку. и, все увидев, скажет: «амен!» – небесный сторож и служака. – «ты начинаешь, северянин; выигрываешь ты, южанка…»

2008

а.смолякову

отсырела ядрица в погребах календарь растерял пол-осени и кидает в лунки мякиш рыбак и блестят уклейки полозьями но река не думает замерзать берега подмыла подранила и звезда пытается замерцать ярче пролетевшего лайнера над рекою прячется интернат все вокруг интерната снегово и в остылых окнах кроме гирлянд разглядеть почему-то некого нет постой вон елка на елке дождь ангелы коняга со слоником а левей повариха по баку борщ разгоняет кривым половником и где кран любуется сам собой где сошлись ступенька с колонною нянькин голос выстрелил всем отбой а не то отправлю в холодную

игого 2008

человек потерявший свое лицо немного походит на землю человек заливает в щели винцо и превращается в зебру а та игого и встает на дыбы давай игого скучище и ее небольшие глаза вдовы прочитываются чище настоящее мука для беглеца но знание кукловеду каково же выделиться без лица обычному человеку позади меня в камыше озерцо в мохнатом чехле гитара я смотрю на потерянное лицо стоя в воротах ангара на земле разбросанные колоски решетки вольеров серы жуют остатки токсинной тоски безобразные зебры в животе у меня постоянно урчит губы приветствуют флягу и жалобам женщин мученья мужчин я противопоставляю 18

ближайшая зебра мордою бьет пытаясь меня расщедрить и ворота поскрипывают и отмеряет колокол четверть

2007

кричат отцы с крылец послушным сыновьям. и только мой отец опять мертвецки пьян. нарушив тишину, его я тормошу. твержу: вставай же, ну – пропойце, алкашу. открой глаза! дыхни! по маленькой махнем… а он – ну хоть бы хны, хоть кол теши на нем. и белый, как экран. ни двинется, ни-ни. я понял – проиграл отцу в молчании. что ж, говорю, ступай. и непокрыт стою. в руке моей стопарь под хлебной кепкою. кричат отцы с крылец. не слышат сыновья. под надписью «конец» – полоска синяя… 20

чирикай горобец. реви каменотес. твоя взяла, отец. твоя взяла до слез. веселый-веселой, где ныне город твой? под зимней? под землей? под маской? под москвой?..

10 ноября 1982 2007

она сказала на возьми часы застыли на восьми слов отвердела паводь чего еще добавить добавить крик давай скорей к облупленности батарей катание по полу да кроличью попону немного снега за окно немного смеха заодно да дури подростковой да черный флаг над школой

seeing-double-aye 2007

за окошком все некрасивее на столе графин черновик в золе половицы скрип петель пение на лежанке скарб кухоль на кути за окошком смог в затяжной злобе и полиша спит и катюша спит почему я вял почему уныл все ведь хорошо к часу этому или я шульга хвор или хоробр и квартира есть и машина есть и воротником звери норные ай да ты кричат молодец кричат видно данная на отрезок мой за окошком ночь как пролистана и полиша спит и катюша спит ближе к горлу нож тяжче капли с век где растет рогоз у ссыпного рва а лежишь во рву небе голову удивись едва набирай 02 мне теперь женой корень неживой или хлеб ржаной или лес шальной

и ветла гонцом старый кинофильм я печалюсь скрыв почему тоска б я пишу письмо к я глотаю спирт почему я взял я ж внутри разжег или кошелька и с чего невесть и меня кругом а вдогон кричат правота моя я смотрю на нож и графин распит до свиданья ночь

в вечном сивере в телевизоре нетерпение тебе не уйти самому себе и глотаю стыд и на жизнь завыл пламя почему я лишил даров мне на стену лезть люди новые негодяй кричат в ненависть ценой слишком пристально и об пол разбит здравствуй белый свет

плещет море слез высока трава видишь нету дна в только приподняв слов не говори набирай 03 сыне божий мой сыне божий мой сыне божий мой сыне божий мой

47 2006

памяти а.миронова

сколько синего на белом сколько черни у кости разбуди меня напевом сладким утром угости в прошлое отправь на первом сколько слов мы ремеслуем сколько мастерим про ту жизнь в какую наказуем незамеченным пройду по соленым поцелуям сколько белого на синем сколько молодости пропущено к вещам носильным мест насиженных тепло прикрепляется насильем светлое белье наденем и отчалим в горести так и льнут к крестам нательным надземельные кресты а не к ангельским антеннам 24

возле альфы и омеги незамеченным сойду и затянет дождь по меди и захлопнется в саду занавес трагикомедий только расставаясь с телом бессловесным и бессильным видишь взглядом обреченным сколько белого на белом сколько синего на синем сколько черного на черном

засуха 1972 2006

сц.1 в пиджаке ли в френче жарком вдоль по улице пустой увлечется быстрым шагом вдовый или холостой человек возьмет правее спрячется в ватерклозет и увидит как под двери протекает яркий свет отдышавшись скажет хватит видишь я один из ста и душа его отвадит притязания христа сц.2 немота рябин ли лип ли к спинам батники прилипли к перепонкам machine head оседлав велосипед после нулевого класса я везу бидончик кваса литр за 12 коп утирая мокрый лоб дома ждут меня тефтели и тарелка вермишели мама в фартуке отец отвечает на подлец позвонив соседу славке я прошу еще добавки обронив недолго ма я бегу туда где тьма раз ступенька два ступенька здравствуй яшка здравствуй женька ты из мастерской отца утащил еще свинца слышен сверху голос славки две окрашенные лавки укрывают пару сук на березе сломан сук у подъезда велик кама тень урода великана то ли баба для битья то ли слесарь для питья вдалеке машина скорой на носилках у которой прошлой мировой герой с головой под простыней сц.3 почему под слоем пыли не находишь наготы почему кроты слепые почему мы как кроты почему мы видим зелень а не красную траву почему я так рассеян может быть я не живу может где-то меня сзади держит существо в крылах а вокруг разлегся антигорестный архипелаг а вокруг меня цветы и все в белесо-голубом а вокруг меня святые каждый с высверленным лбом а вокруг меня мессии каждому по триста лет крикну им я из россии нет такой страны в ответ 26

сц.4 как при всем честном народе во саду ли в огороде в высоту ли в ширину выбираю я жену ну -и-ну-и-ну-и-ну а жена меня целуя дрессируя и балуя в глубину на всю длину отправляет на войну ну-и-ну-и-ну-и-ну на войне летают пули в огороде во саду ли эту вольную войну долго я не протяну ну-и-ну-и-ну-и-ну я бегу от пули юркой за медсестринскою юбкой мне напомнившей жену и в окопе ее мну ну-и-ну-и-ну-и-ну а она мне шепчет лежа я люблю тебя алеша подержи меня в плену я дите тебе зачну ну-и-ну-и-ну-и-ну но прошла еще неделя и узнала пуля где я прячу спину и вину и нашла из них одну ну-и-ну-и-ну-и-ну вот лежу в гробу на лавке дети тыкают булавки в горло с хрустом в глубину ну пошли я их спугну ну-и-ну-и-нуи-ну а вокруг одни зеваки лохмы лапти лапсердаки стол в длину и ширину и буфет под старину ну-и-ну-и-ну-и-ну а жена-то рожу скалит горькую слезу пускает и сидит спиной к окну и глядит на ветчину ну-и-ну-и-ну-и-ну ну-и-ну-и-ну-и-ну

2006

а.брятову

в лесу дорога, как рубец. взывают ступицы телеги. вознице с бабой скушно без вина и мыслей о ночлеге. хвала несбившимся с пути с какой бы ни было попытки. где, перед тем как в снег войти, деревья сбросили накидки. (так бобыли, холостяки снимают плотные рубахи и пахнут кровью, как стихи намученные, после драки). где, наблюдающий, войду и я в чащобные прорехи. и где торчат мосты во льду через отрубленные реки… …в лесу дорога натощак. кобыла темноты боится. и баба шурудит в вещах. и «н-но, пошла!» орет возница…

scvrra 2008

«и я бы мог, как шут…» а.пушкин

в этой комнате свет слоится тишина стоит пустота только екает половица и мелькает колпак шута я сижу на стуле старинном а по комнате бродит шут с неочищенным мандарином об одном шута попрошу шут подай-ка скорее яд от жизни пройденной налегке а он глупый несет мне ягод в перевернутом колпаке говорю ему шут гороху буду мучаться не засну а он моркву из огороду а он ласковую весну шут вымакивай смех по-русски во слезах и от а до ять а он просит сушеной грусти на спирту пойти настоять отчего ты так шут волшебен а моя-то рожа красна изо рта выпадает щебень из ушей трава проросла что ж ты делаешь шут со мною козырным изо всех людей как заколет в боку заною шут с тобою мой шутный день но в руках у меня корона но в ногах у меня народ и пишу я и мыслю ровно а живу я наоборот и дорога одна к похмелью а любви на один укус наказать тебя не посмею но до смерти я посмеюсь я смеюсь от боли до боли не щади меня шут давай накажи шут как китобои бессловесную гонят тварь а когда отлечу я к марсу успокоюсь в мире ином ты меня примеришь как маску перед новым хозяином а когда и ему поди ж ты надоешь всемилостью шут на крюке в осеннем пальтишке затеряешься среди шуб

most 2005

Река расслаивала лес на порции. Реке шел паровоз наперерез, как бритва по руке. И так же, как и от воды бежала прочь вода, моей противницею ты шагала вниз с моста. А мост, присевший на шпагат, железный под и над, смотрел на это, как Декарт – на ось координат

айда скорей на реку… 2008

1. айда скорей на реку прямую как стрела отпустим канарейку за нею ястреба трава примята комья под нею в колее такого беззаконья не вспомним более айда скорей покорно срывать цветы с губы и петь и пить из горна перистые кубы подать сюда пластинки басы и пастилу и на квадрат подстилки алмазную иглу подать сюда карету всем по фонарику айда скорей на реку а может на реку там рослы и усаты расставлены посты пытаются усадьбы к дороге подползти ломаются от водки рыбацкие чубы закат сжигает лодки на полотне судьбы айда скорей гарцуя привстанем в стременах холодного лазурья нальем и под и над 2. осыпался орешник рябина понесла уже не будет прежних ни слова ни числа река сегодня стала как замуж выдана смазливее кристалла похмельнее вина и маленькая бухта куда поставлен дом открыта миру будто запретный коридор закручивая вентиль счищая жир с решет ты скажешь не заметил как стало хорошо о да моя кровина с тобой наедине уже дорогу видно наполовину мне пусты твои кастрюли глаза мои полны халат остыл на стуле подобием волны покрыты губы блеском куда-то одинок бежит по перелескам потерянный дымок 3. прилипли к зною крепко стрекозы на реке куриный бог сурепка на поле налегке на стойне настоящей половник да топор ты помнишь жили в чаще я помню дай-то бог по вмятинам щеки на прошедшее назад уже течет щетина белея на глазах что скажешь мне еще ты молчание доколь реликтовые счеты испачканы рукой 31

смотри мальчишки в седлах молчание доколь на лицах полусонных тревога да покой смотри как я старею молчание доколь смотри как нашей ленью окрасился огонь смотри как я смотрю на то как ты молода на то как ты угрюма айда скорей айда скорей пока осины баюкает вода айда под дождь босыми под божий свет айда

сон роберта уолтера 2008

летишь ли ночью на красный опаздываешь на скорый и сон как поиск напрасный как умысел подростковый машина уходит юзом мельчает вагон последний и кто-то теряет шляпу а ты не находишь рифмы но вот светлеет снаружи и дочь к тебе с вестью с доброй и падает снег на руки и пахнет из детства сдобой

а и лебедь... 2007

разгорайся а и скорей крик натужный грудной в толпе выходящему из кареты торжественному тебе поклонюсь и слезы пролью владомир ты мой господарь мне стоящему на краю на краюху хлеба подай всемогущ ты и многолик тело гнило и речь черства но избавь меня от своих имени а и отчества а и я был первым в роду и носил орарь и фелонь и к сельчанину то есть врагу с топором ходил и пилой говорил я с ним про метель и утаскивал серебро а и после как прометей подставлял румыну ребро и кричали мне вниз сойди и кричали мне вверх смотри а и видишь все позади пепелище одно внутри а и сукин сын я хитер видел скачут от сих отцы к воротам и где был шатер и потом балаган и цирк а и видишь выкопан пруд и вокруг него сытый люд в основном эти люди мрут в остальном эти люди врут а и зол я как ни гадай а и порчу я наведу владомир ты мой господарь час и край твои на виду а и я был первым в роду и закончу нынче в пивной потому как часто к врагу поворачивался спиной а и лягу в одну из ям вырытых во степи большой потому как часто к друзьям поворачивался душой

softly 2007 «…лелея детские обиды на неосмысленных людей…» н.гумилев

(коверкая комкая кашляя а как же я как же я как же я под тень от светильника из стены уложишь простейшие истины) закончит как вьюга не мешкая круженье пластинка немецкая иголка царапнет по инею и станешь ты мне героинею отсчитано старым будильником как скорый проносится или конкурируют с буквами впалыми пути с нанесенными шпалами меж нами деления цельсия страна под названьем поэзия где ты прикасаешься к вечному а я к тонкостенному вечеру где ты поклоняешься идолу а я скандинавскому свитеру где ты на поверхности сумрачной а я выползаю из рюмочной в июле ли в мае ли в марте ли под нами сухие праматери кровати ли влажные скирды ли все что промотали и скинули создатель от нас не откажется пока не прикажет откашляться пока не подбросит хорошего и теплого края задешево где я режу грезы на веники а ты заперлась в заповеднике над нами песчаные отмели и то что архангелы отняли мне нравится в этом застолии короткие слушать истории пускать изломав по керамике салфетки как будто кораблики я знаю последует стадия как только припомнят создателя так станет не вещью но вещею стекая рука по предплечию 35

над синими тучами вялыми покрыт океан одеялами а выше над башнями пьяными антенны тв с обезьянами а выше шатровая мельница укроемся там разумеется и будем изласканы шепотом свободными полностью только там вот видишь как злится как зарится красавица взглядом касается тебя и меня хочет дочиста нас вычистить до одиночества она не такая сама она ничем никогда не замарана живет по предписанной линии с рожденья и чистой внутри нее в руинах от стихотрясения покоится рифма осенняя и фраза из красного крошева всего тебе милый хорошего вот видишь стеклянная конница зовет нас с тобою знакомиться по соннику или по норову по-старому или по-новому (а выше архангелов армия и фреска копченого кадмия всего тебе ныне шампанского всего тебе завтра опасного)

колыбельная 29 октября 2007

в ночное небо воет сука глотает мышь змея вытаскиваю я из уха засохшего шмеля а ты несешь лицо из ванной сосуд который пуст как вычерпанный оловянной ракушкою арбуз в твоих подраненная сойка руках в моих хомяк и электрического сока полно в ночных домах мы выглядим резвей и звонче набор мажорных нот и в каждом магазине свой человек нам подмигнет а город спрячется за наши холодные хребты и хмыкнет что за персонажи мы оба я и ты

06:07 a.m. 2008

я щи приправил да мало несолоно нынче мне пропала моя тамара навечно в черным-черне и взгляд потерт о перильца и в пепельницу недолет и дереву опериться никто увы не дает еще одну закурю-ка да позадиристей я и нет у меня ни друга ни доброжелателя исчезли отец да мама один сижу допоздна я жизнь приправил да мало проста она да постна и где ты бедная тома лежишь и мерзнешь теперь как будто вихрь из дома с петлями выдернул дверь в котле топорок да манна как надлежит мудрому я все приправил да мало 38

пойду-ка скошу траву и горькой себе налью-ка и передернусь-ка весь журавль перелетный с юга авось принесет мне весть

беззверие 2008

в тот момент как имам заорет и диакон замашет кадилом приземлится на рельс самолет и раздавится локомотивом и ударится пуля в значок на широкой груди казначея и родится на свет новичок в тот момент станет явной вечеря привыкая в лесу к комарью променявшие центр на предместье неудачи твою и мою почему-то суммируют вместе и выклевывает воробей между нами прозрачные стены у обеих у наших любвей посему окончанья раздельны слушай это не водопровод это просто пространство под нами как шестицилиндровый ревет с двадцатью четырьмя клапанами ты и я казначей и пилот машинист новичок эскадрильи на одном расстоянии от иисуса и девы марии в нержавеющих вянем котлах на боках у которых не трогай а над нами андреевский флаг развевается рваной ветровкой и имам что есть мочи орет и диакон измучен кошмаром шляпки вклепывают в самолет костыли прибивают ко шпалам слушай как я судьбину свою заедаю молокой с икрою слушай как я плачу за люблю потом желчью мочою и кровью что мне вновь прибывающий к нам новорожденный или умерший что диакон мне что мне имам зверем больше а верою меньше 40

зойя 2008

«...что же ты смотришь в эту сторону а не в ту...» с.шестаков

1. гуляя вдоль многоэтажки направленной прямо на солнце заглядывать в нижние окна и никого не стыдиться а окна недавно намыты и кажется многоэтажка аквариумом цвета неба а солнце в ней медленной рыбой и ты говоришь мне алеша я видела только что маму твой голос доводит до визга фонтан поливальной машины и мимо действительно мама проходит на босую ногу в сандалях спешит на автобус на первый автобус в субботу и я говорю ей простите а вы меня не узнаете а та отвечает конечно узнала ты сын мой алеша и только потом замечаю отставшего мальчика в шортах ворчащего ты очень быстро идешь подожди меня мама 2. беззвездность безвестность безволье бессовестность из-под бородки в похожем на кровь алкоголе плывут односпальные лодки одна очень узкая прорезь в стоящих на шухере шторах одна очень длинная повесть о карцерах и кредиторах у той что к тебе повернется в постели пропахла рубаха прыщи на поверхности носа репьи на поверхности паха исчезни алекто лахудра раздвинь эринийские ноги прокатится доброе утро как-эхо-хо-без-остановки

3. машины не движутся кроме машин что однажды схитрили молчат манекены в витрине автобуса словно во гробе ну где же вы где же вы где же набившие лифчики ватой набившие тридцать девятый автобус загорск-закубежье проходит по вам панорама своею нещадной стопой и наполнено чистое поле вороньими криками мама 4. а когда я болел то ты на кровати сидя моей целовала мое лицо и держала ладонь на лбу и просил я хрипло еще подержи ее надо мной как ладонь твоя холодна как приятна твоя ладонь с ложки пил я липовый чай и проваливался во сны где я долго по полю шел до ближайшего до леска там дрожащей ладонью я перед вырытой ямою трогал венчик на лбу твоем на холодном холодном лбу

2008

из одинаковых людей под однотонными зонтами река несет свою кудель куда-то по горизонтали внутри уверенности той сбивая о гранит сандали и я несу свою юдоль куда-то по горизонтали и каждый ряженый дикарь пополнивший теченья эти горизонталь на вертикаль пытается сменить до смерти а ты забравшись на диван свободу подарив делам читаешь дочери о лешем а та боится все сильней смотреть в оконко на синель и мокрые зонты орешин

2007

я из тех кто вечно спорит часто бит или обманут у кого карман распорот погадай-ка мне на паунд разменяй цыганка форинт я не лодырь поселковый но столичная трудяга положи на зуб целковый прикуси губу и яда из моей губы попробуй на луну завоет шавка изобьет копыто сивка всполыхнет на воре шапка из-за твоего загривка невозможно сделать шага вслед за бурею в стакане за уроками корриды за уликой в бетакаме будем мы с тобой накрыты натяжными облаками 44

пусть однажды на рассвете не погладит гривы конюх ты поймешь под шум масс-медий я из тех кто на ладонях не имеет линий смерти я из тех кто наг до низа кто с тобой подъемлет кубок покажи мне что хранится под одной из твоих юбок и открыта ли граница вслед за волей сценариста за скоромностью беседы сбрасывай свои мониста забирай мои песеты хочешь двести хочешь триста

волчание 2005-2006

ожидание дождь пепел площадь ногина mixed media on paper в плоскости окна будет так как ты хотела только ты войдешь точной копией расстрела будет назван дождь 19:30 ровно смех из-под зонта смех за смех как оборона высота взята губы обтекают шею руки ворот рвут ничего сказать не смею что ты скажешь тут за окном грубеют струи бьется дождь о жесть время у меня ворует лучшее что есть возгорание крик пепел не воссозданы mixed media on paper в поле простыни неразборчивая пропись на окне видна за окном чернеет пропасть пропасть ногина сердце бьется в стиле урбан если повезет никогда не будет убран из прихожей зонт но отпущенное время станет ускользать в этой взрослой теореме можно досказать до свиданья опечатки с губ своих сотри и на лестничной площадке повтори 2-3 поцелуя после see you как укор немой суки продали россию за моей спиной одиночек двери бьются о засовы и все ключи перекуются на басовые слишком поздний или ранний час решит что на несколько воспоминаний жизнь поделена стол записка и под ней не тронута еда никогда не быть твоей мне милый никогда привкус горький привкус чайный в плоскости окна из отчаянных молчаний сшита тишина среди всех похожих матриц пройденных тобой существует точный адрес где ночует боль

примитивное, даже странное 2000,2007

...бог мой как это странно с горестью с головной болью вставать с дивана ночью и так домой шлепать по черным лужам по пустоте дорог и опоздавшим мужем переступать порог чмокать детишек и не споря стелить кровать пообещав отныне больше не баловать бог мой как это странно...

легкий квадроцикл 2008

окунешься в озеро отражается помышлений восьмеро одного лица во кругу деревьиц у храма вынешь нож зацелуешь девицу блузу расстегнешь и вдохнешь нечаянно теплые хлеба и пойдет испарина по канавам лба как улыбка полина хороша во сне сколько нам отмолено думается мне заглянула в книги ясность вечерняя стихли уленшпигеля приключения волосы с подушками слюнолунными связаны воздушными поцелуями свет который выключу западет в зрачки стих который выкличу через ночь прочти след который вытоплю переплавится в стон который выдавлю в каменный рукав снег который выпадет стает день спустя этим снегом выпоит мать свое дитя коли осень поздняя чем она грешна что за нею постная ранняя весна сероту жалеючи плачет карлица нелюди и неучи распускаются затрапезна бездна-ночь дождь клюет бетон и луна как бестолочь баба с животом дочь берет кисть беличью водит по листам я так занят мелочью еду в туркестан бьет жена по клавишам теща варит суп слава нам прославившим польку и мазут тьма над нами прочная зла и тяжела железнодорожная жадная жара 48

одна одинешенька снится мне жена больно мой алешенька говорит она стала я доверчива как к москве казань и надеть мне нечего не о чем сказать поплыла поплакала вышла на балкон спила из балакиря ото всех тайком ходит в поле сирая женщина во ржи правда я красивая колосок скажи вот и фотокарточки в профиль и анфас идеальною почти я гляжу на вас чертова убожества у меня на грош бога с два и черта с два отвечает рожь золтана и осипа собутыльный крик волдыри с окосева на руках у них юными южанами этих звать цыган под усами ржавыми вольно языкам чернооких с крынками позовут на вы одурманят скрипками и снесут в снопы я копаюсь в мусоре дня над головой хороводит с музами змей бумажный мой дочь моя на выдане мать моя в гробу топчет черт копытами сорную траву и пока я сколько там лет мне думаю входит эхо с хохотом в комнату мою хвоями да волнами душу окайми умирать довольными привыкаем мы нет бы грифель очинить да распутать сеть замыкаем очередь разрываем цепь все сметется смоется высмеется все яркая осмолвица бледное бытье что у нас у бражников петля табурет пушкин да калашников водка да балет жало коробейника да разливы рек до другого берега не доплыть вовек не дождутся дягиля трубадур ли трус ангельская ль англия грузовая ль русь

набежали с севера облака на русь там где марфа сеяла пожинает руфь всяко гол да всяко вор пользуй налетай прячутся за заговор смутник да лентяй коли пляска праздная подави змею выданная гласная за согласную михеля и богдана крики из пивной правосудье отдано пряжке ременной умники и умницы мамкины сынки убегают с улицы в гордые стихи город стал приманкою пугалом леса дети правдой-маткою в спину целятся теща солит варево кухни арестант у жены авария в смятку туркестан я так между господом чертом и попом с кеннеди и освальдом поведусь потом дочь проводит мякишем чашке по нутру слава нам прошляпившим солнце поутру надевая вареги оставляешь дом побывав в аварии носишься пешком думая о почести забываешь о том как в одиночестве очень хорошо в солнечном трамвайчике в цвете вязеля девочки и мальчики трогают себя там где выйду в люди я ноль движения катя я люблю тебя отражения борода бульдозера окунулась в ров два шага до озера к смерти сто шагов разбегусь и с мостика прыгну озорно здравствуй моя простынька каменное дно

2008

насыпаны улики как в сети канарейки как зерна на кулиги как рыбаки на реки и падают в постели жильцы как в фоторамку и облака по степи уходят спозаранку и гладясь и целуясь клюют мальки на яхонт им мнится целость блюдец и скороспелость ягод по ящику бодрящего и дамы в рукавах жиго ручные обезьянки хватающие за ноги и спрятанные в каски модельные прически и сумрак трафальгарский и перепев печорский

николина гора:

: 24/09/2005 2006

п.с.

…закончить хочется на том: сосна стоит по стойке «смирно». за изгородью из жасмина ее оруженосцем – дом. у дома – кандидат наук (глаза пытливы, руки гладки). он видит: по кирпичной кладке все время вверх ползет паук. река. натянута внизу. ее описывать не буду. однако ветра амплитуду до многоточия внесу…

: 22/04/2006 2008

сегодня снова тихо желание любить малец поет бадига скворец поет чуить река толкает насыпь пыльца летит с полей и пес ложится на цепь у конуры своей а завтра все щеколды исчезнут из калит коснешься губ щекой ты и будет дождь пролит и снова тихо станет иссохнут рты и рвы и ветер пролистает собрания травы а вдруг еще азарта не хватит нам на завтра и правильный гранит реку угомонит неужто пес-мошенник перегрызет ошейник поляжет вечный лес и вырастет малец

и ты люблю на ушко не скажешь мне неужто на мертвом языке в далеком далеке сегодня снова тихо шуршит река-портниха как бисер в ней плотва земля сгорела дотла и лес собака сдохла или еще жива малец у самовара и ты позабывала сумы расшить расшей венец названий длинных и телефоны клиник и имена врачей часы стенные ссохли протаял звук сирен с оконной рамой соприкасается сирень ни постука ботинка ни стука топора сегодня снова тихо любить любить пора

: 17/05/2006 2006

за нулевую точку взят окружный путь калитки. из окон выброшены в сад почтовые открытки. там – здания и лица все умевших, но умерших (и подписи снимавших со старанием). промеж них отыскивается одно подвыцветшее фото с физиономией давно погибшего пилота. он улыбается. он рот кривит. на обороте написано: «привет! я – тот, которого вы ждете...»

: 05/08/2006 2006

к.

1. открыть окно не холодно но зябко не удивительно но восхищенно погода оголтелая мерзавка докрашивает яблони у склона дождем покрыты маслово заречье дубцы и безболезненно и быстро посаженные в кпз за речи домой отпущенные за убийства велоколеса словно центрифуги на пластилин налепленный на обод надеются но если мы о звуке то прежде звука появился опыт в дожде есть ложь как выпуклость у камня в нем промокают и листы альбома и губы и мечты и нареканья и что знакомо и что незнакомо в дожде есть блеск как у бесстыдниц бедра дождь заполняет емкости кювета в дожде есть смысл какого нет у ведра какого нет у ветел и у ветра сухарь догрызен выпита лавацца и перечитана передовица и если под дождем поцеловаться останется ли сил остановиться в дождь я неузнанным строку сворую но стоило ли выпивать вторую ключ в зажиганье первая вторая в раю есть все добраться бы до рая

2. спадающие с крыши каждое яркое четкое я я я я я я я я я я я я я я за каплей капля пока еще звенья ударяются звонко о землю задористо звеня и превращаются в нея сныя размытыя слипшиеся мымымымымымымымымымымымымымымымымымымымымымымымымымымымымы 3. во время моросящего дождя сидя на веранде покрытой плиткой открываю словарь наобум и вижу 58

тафта тафтица тафтяной тафья тефрит тефтели тефтелька тиф тифдрук тифлопедагог тифлопедагогика тифлопедагогический тифлотипография тифозный тифоид тифон туф туфелька туфельный туфля туфовый тюфяк тюфячный тюфячок торф торфобрикет торфобрикетный торфование торфодобывание торфодобывающий торфодобыча 59

торфозаготовительный торфозаготовки торфоизоляционный торфоизоляция торфокомпост торфолеум торфонавозный торфонасос торфоперегнойный торфопредприятие торфоразработка торфорез торфосос торфотрест торфоуборочный торфофосфоритный торфушка торфяник торфянистость торфянистый торфяница торфяной трафарет трафаретить трафаретка трафаретность трафаретный трафаретчик трафареченный трафить 60

треф трефа трефка трефной трефовка трефовый трефы трифоль трифтонг трифтонгический трофей трофейный трофика трофический трофобиоз трофоневроз трюфель трюфельный тариф тарификатор тарификация тарифицированный тарифицировать тарифицироваться телефон телефонизация телефонизирование телефонизированный телефонизировать телефонирование телефонировать телефонироваться

телефонист телефонистка телефония телефонный телефонограмма телефотография тельфер трехфазный трехфазовый тимофеевка теософ теософический теософия теософский теплофикационный теплофикация теплофицированный теплофицировать теплофицироваться термофил термофильный термофосфат трансфер трансформатор трансформаторный трансформаторостроение трансформаторский трансформация трансформизм трансформированный трансформировать 62

трансформироваться трансфузия туркофил туркофильский туркофильство туркофоб туркофобский туркофобство тенериф тропосфера телеграф телеграфирование телеграфированный телеграфировать телеграфироваться телеграфист телеграфистка телеграфить телеграфия телеграфно-телефонный телеграфный типограф типографический типография типографский типографщик топограф топографический топография термосифон термограф 63

и вижу только вертикальные полосы спадающие с крыши и перечеркивающие слова которыми я собираюсь с тобой поделиться 4. жить у железной дороги в доме с крыльцом на боку и пролетающим скорым бранные фразы дарить утром холодной дрезиной резать окрестный туман штопать косить и рыбачить от негодяев вдали чистить угрей и овчарню головы курам рубить видеть в высокой литовке не экономку жену видеть в механике в масле егеря скрывшегося давеча от прокурора с пастором пиво варить спать на железной кровати волглые книги листать хлебцами и простоквашей разнообразить досуг молча жалея того кто вне досягаемости в городе с маленьким центром сердце свое утерял 64

ставить на рано будильник слюнить табак поднимать выше вручную шлагбаум неугомонным дождям

: 24/06/2007 2007

[...и на душе тревога и на весь мир сердит и на суку трехока птица-судьба сидит...] ночью когда трезвея подливаешь себе волны как будто звенья от тюремных цепей кто подсказал ли сам ли чуешь корой своей травы как будто сабли завоевателей выгнанный из квартиры смотришься в эталон звезды как будто дыры на шинелях времен от покрова такого горше и холодней только земля готова матерью быть твоей

только в ее постели убеждаешься в том что лишь черви и стебли всюду находят дом [...и на душе покоя нет и не будет впредь там где идет торговля выжить или хмелеть...]

: 18/07/2007 2007

«…купаться в велосипедистах…» полина

нет усов у меня а в июле на дубовых ветвях нету сов то де факто скорей а де юре лес от велосипедов усох и положен дымящий асфальт по инкрустированным спинам змей что ни день на усадьбе то свадьба что ни ночь на усадьбе то смерть и промашки боясь на ромашки налегают в полях женишки и рассказывают про марши им мамаши просимой руки – вы ленивы не вы ли не львы – кто не вынырнул нервы не рви – а не любите ли вы сынки глазированные сырки – кто б вы думали по паспортам ава гарднер с фаиной ардан – был засыпкиным ты особист лучше дымовым ты назовись – что сегодня нам совесть и честь как не двигатели в-6 – кто из вас миллион тому лет в кобулети омыл амулет 68

– если грязен и смят шлепанец то иным быть не может конец – ограждайте невесту от бед сорок соток таков наш ответ – эй спецьяльно обученный чел наливай нам во рты лимончелл женишки как слепые овечки шишаки набивают о вешки и бросаются спичками с печки и беспечными валятся в сны а их пассии белочки пешки не приветствуют белочки спешки у венца как редакторы сми и в июле о речку орешки разбивают во время грызни

: 30-31/07/2007 2007

прошлогодний листик в томик положить закрыть глаза понедельник чао вторник здравствуй ёра егоза шиш-со-стажем ай-дальтоник дождь за шиворот джин в тоник челюсть в золоте в ларьке на недели теле вторник словно мушка в молоке в кошеле последний стольник занести вещички в домик и в углу поставить фирз с поцелуями во вторник падают ресницы вниз как и ударенья в дольник

это тело просит сверки как платежка так сорвать прошлогодний листик с ветки лечь закладкою в кровать истирать свои расцветки

: 15(28)/08/2007 2007

(…у домика прокофьева опавшая дымит листва у флюгеров его бессменный отто шмидт невечное неместное на фалдах сквозняка уносит в неизвестное каналия-река гони меня из лета во берложию тоску обитель филаретова никола-на-песку…) кушеточка дневальная расстаться нам пора прощай прости ни валина ни колина гора ты знала вересаева и новиков-прибой и солженицын зарево видали над тобой над порослями берега нависшая прости антонова-овсеенко ты не смогла спасти к тебе сослали рихтера тебя башмет терпел какого композитора тебе еще теперь набита бестолковыми людьми и плоскими скорее михалковыми чем кончаловскими икс-пятыми кайенами великосветских львиц и жидкими коленами семашко и капиц у нас сегодня староста с тобой последний день тебе вздохнуть осталось а мне выбрать канитель auf wiedersehen до скорого пора пора пора расстаться нам ни гоева ни коево гора

(…у домика без вывески внутри тына на фьорд похожего безыменский морковный кофе пьет нежданова печального ливанова бежит с собакою качалова играется таджик наливкою анисовой застольный час прошит над густотой ранисовой успенье ворожит…)

: 12/01/2008 2008

дуб у дороги будто бы его обыскивает милиционер немного поднял руки и развел кривые пальцы чтобы показать что в них нет ничего ищи-свищи я прижимаю щеку ко стволу точнее вдавливаю щеку в ствол как будто обнимаю мать она своей шершавою ладонью мне слезу стирает больно я кричу не надо мама больно перестань дуб у дороги скольких повидал прошла машина и еще одна передо мной усталый жан габен одетый в серый будничный костюм мохер и шерсть невозмутим лицом он в возрасте его не обхватить ему я говорю ты поседел а он в ответ мне не шали кэн-кэн еще не поздно бросить револьвер автобус справа слева грузовик 74

: 09/06/2008 2008

что же лучше при жизни актером или в морге услышать а кто он из-за правды войною на брата или пусть полежит себе правда заказать переплет и экслибрис или в кучу-малу чтобы слиплись новостроки живого броженья или стен крепостных отраженья что же лучше огонь выдыхая прошептать вы така вы такая или высказать официанту непрожаренную цитату что же лучше о том что же лучше или кислая мельба в желудке уцепившее склон корневище или манкая крона и выше у меня в днерожденной коробке поцелуи и божьи коровки хитпарады пиратские диски и липучая плитка ириски рыболовная сеть баобаба и письмо я любьлю тибя папа настоящий гербарий из розы настоящие мамины слезы

настоящая груша от шипра настоящую память отшибла заголовки дороги последней мемуары дымы поселений мифы кеды предчувствия шлепки у меня в долгожданной коробке от любимого не от любого на виске утаенное слово поклоняясь священнику богу научись доверять по-любому

: 20/07/2008 2008

книга дочитана ветер утих время вечерней росы но продолжает назло эрудит в комнате жечь керосин тенью одна из бумаг поросла скомканная на полу не исчезает энергия сна скапливается в углу и по-отечески как-то глядит на плоскогубцы портфель и представляет себе эвридик зажмурившийся орфей сила которая богу дана не израсходована влиты холодные полутона в теплые полутона судороги и молчание рта взяты из зала суда – ближе к полуночи или когда – думаю завтра с утра 77

: 16/08/2008 2008

фальшивка вечер стул халатик созвучия издалека то песню пьяница заладит то рыбу выплюнет река то безымянный стук набоек то подаянье нищему то нож арбузы то топорик поленца делит на щепу плету бесстрочия из нерва рисую виселицы г смотрю на затканное небо как будто под ноги себе и вижу самолет in toto огнями эльма обнесен лицо открывшая зевота на ночь натравливает сон скажи мне мирная хозяйка белье свернувшая в тазу зачем мне в женах азиатка когда я ненависть несу зачем мне меч забор до шеи и полосатый балдахин зачем я заперся в пещере и сколько лет я был таким на козлах ночь паук в пенале в корзине яблоки гниют стихотворенья ли вина ли разбившихся ли о дни утр

: 23/08/2008 2008

за бахромою шоколадниц кора ль картонка ль кожура ль не отражает небо кладезь не смотрится в него журавль тужит приспущенная шина картавят позвонки цепи педали с легкого нажима рифмуются люби-терпи поют кузнечики цыгане недавно скошенных полей и тучи ровными цехами к экватору спешат скорей и птицы тишины дефисы и угольев синонимы и сосны уроженки пизы к чужим садам наклонены во рту вчерашней привкус крови в желудке бром в кармане нуль и кто-то в майке abercrombie в окне гостиной промелькнул дай хоть немного приберусь гость ты не ко времени пришел во всем какая-то нерусскость и голос больно напряжен

ркацители 2007

в декадентской компании дня подлоскутная трусость видна среди прочих громкоговорящих ты одна неприметна одна кто не сетует что не обрящет свежевыжатый выпит весь сок свежесказанный воздух иссох доломали интрижки краюху помоги мне прицелить в висок подержи мою тряскую руку а потом эту руку огладь золотисто-ворсяную хладь невозлюбленная haute canaglia и кусай не губу шоколад от прошедшего мух отгоняя

2007 “здраствуй папа остарожна чирепаха на полу…” г.барин

я слышу голос в тыщу герц из детства это мой отец ругается у скороварки пока слезаю я с кровати мне эта память дорога он ты проснулся я ага давай позавтракаем вместе давай весна в красноармейске вот все что помню вообще не знаю толком об отце ни о родителях у мамы лишь те кто властвуют умами в моей остались голове дельцы продюсеры тв актеры комики поэты политики со всей планеты как не хватает мне отца спросить на кой мне эта вся толпа умеющих лукавить мою присвоившая память 81

я слышу голос в тыщу герц ну вот мой мальчик молодец ты едешь на велосипеде пора подумать об обеде и мне не жаль счастливых слез для тех которым удалось сменить дубовый стол с вертушкой на одиночество с кукушкой

подкидные 2007

футбол. свисток арбитра. аут. минута до конца. 0:0. в окне деревья намокают под фонарями и луной. лениво оплывают свечи. уходят козыри из рук. и улица стекает с вещи, небрежно брошенной на крюк. слова и выкрики излишни. как проигрыш, заводят. злят. как на варение из вишни, на женщину ложится взгляд. напористости и заварки хватает на последний кон. в окне в разрушенные арки дороги входят прямиком. и фехтовальщики, и кони навечно заняли экран. и по сюжету на иконе святые покидают храм. 83

пора и нам. вон из оклада. ты – козерог. и я – змея. и там, в чистилище, не надо ждать обещания с меня...

кофейник 2006

мой взгляд и повсеместно, и нигде. но занимает площадь натюрморта, где накрепко привязана дремота к кофейнику на газовой плите. застывший и (составленный из рам напротив и поваленного вяза) привычный кадр удерживает ваза, которую не высветил вольфрам... последние минуты сочтены давно. остатки взгляда унесло на твою кровать, где одеяла словно сползающая зелень со стены.

ты поражаешь глубиною глаз. как город твой – отсутствием аварий. раз есть господь, таков его сценарий: сегодня он пересекает нас. под парою тяжелых одеял – подушка обязательно из пуха. на ней – лицо, лишенное испуга. лишенный продолженья сон подвял. от поцелуя вырастет сосок. незримые намокнут части тела. раз есть господь, рука его задела ловушку и прошла наискосок... любимую движения спасут. любимый приготовится к побегу, пока густую хрипоту, как пенку, теряет выкипающий сосуд...

06:23 a.m. 2006

ты спишь. горит в углу лампадка. ты улыбаешься во сне. оголена твоя лопатка. «и эта женщина так падка!..» – опять подумается мне под тренье об асфальт резины. – «но я люблю ее одну, как холод, как гудеж осиный, как эти вечные осины, как эту странную страну, где я родился ненароком (зачем?), где я иду вперед и лгу себе, как все, под богом, где я умру, въезжая боком на следующий поворот...»

стереофония 2006

м.х.

L у города всякий прохожий изгой черты его мелки и тонки и ворот засыпан мукою с мезгой и горло щекочут дифтонги одетая в норку одетый в нубук мы медленно шествуем к тайне язык как мужское отличье набух и выполз из мокрой гортани дорога до дома разбита раз ты молчишь на вопросы простые река на себя наложила мосты и пансионаты остыли деревья вошли как штыри в пустыри которые кажутся шире слова не одно и не два и не три неровности неба прошили с набухшими веками и наряду с шагающим веком не в ногу от липкого снега пьянею кружусь притаптывая понемногу строители на огородных задах бетонные сваи вбивают петух за пятак кипяток но за так бездомные мне подпевают вываливающиеся пары из кофеен стирают покрышки и я тебя трогаю как пианист проводит рукою по крышке с ума ты сошел ведь увидят же пусть увидят какое им дело под тренье о шерсть перламутровых бус мое загорается тело 88

ты вся негодуешь какого рожна когда между шутками шутки и улица смешана с мелом смешна и встречные облики жутки дыши-не дыши и свищи-не свищи и бейся-не бейся но вскоре ты скажешь прощай я услышу прыщи и нас захлебнувшихся в ссоре найдут у слияния рек на мосту найдут обессиленных мокрых и лица спасателей будут натужены и рассерженным окрик вверх-вниз побежим мы с тобою вверх-вниз машины светящие в оба на площади выхватят девять девиц одна среди них каллиопа их в микроавтобус загонит как в пыж хозяин бездельник затейник и я на вопрос отчего ты грустишь услышу в ответ из-за денег ах деньги несчитанные до сих пор закончатся поздно ли рано ль в объятья стальные пусти меня двор с открытой как портмоне раной зевающий дворник покажется мне созданием среднего рода и словно бюстгальтер на чьей-то спине он ловко откроет ворота R в эфире – новости. за ними – молчание. за этим – ком в гортани. ночь, как паганини, ведет по улицам смычком. вверх-вниз. вверх-вниз. за площадями – дозорных зданий плотный крой. откуда молодостью тянет, туда, наверно, мы с тобой пойдем пешком по малой бронной, большой никитской, моховой. по траектории неровной нам возвращаться не впервой до дома, крайнего подъезда, где лампа в несколько свечей гудит и освещает место твоих ночей, моих ночей. 89

я буду чересчур хвастливым: «was ist genug fur mich? brot, milch und fleisch, und moglichkeit zu lieben. und bitte schon lassen sie mich beobachten, erfinden, leben, zwischen den zeilen lesen bis…» и поцелуй мой, словно слепень настойчивый, вспорхнет с ресниц и сядет на тугие щеки, на подбородок, шею, грудь, где так и хочется ожоги занежить, залюбить, задуть... ты заупрямишься, зардеешь. два раза губы отведешь. ты подберешь слова, но те лишь, что выпадают из ладош моих, из лодочек, из долек, ошкуренных наукою... der mann, das wort... я буду стоек. я больно руку уколю. и прошепчу: «в тисках режима – среди людей, среди камней – мне стало жить невыносимо. и дико мне. иди ко мне!..» вверх-вниз. вверх-вниз. в конце сюиты, несдержанно желая спать, я выйду из тебя. мы квиты. мы станем разными опять. а с первыми лучами солнца почтмейстер кашлянет в усы. и нам с тобою донесется: добро пошаливать, юнцы... ...какая страшная лепнина у этих сталинских домов, нависших над зрачком зари!.. на воинственном пути домой в бар на углу зайду и сяду – в пальто – у самого окна. напротив дом – к его фасаду печаль моя подведена. приятно, мысли разминая, следить за тленьем табака, что громкая и именная прошла эпоха, а пока – какое время прибывает!.. как перезрелый анекдот. еще никто не убивает. еще никто не предает. еще в реке никто не тонет. еще никто выходит в сад. никтониктониктониктоник еще несет официант. еще на голубой салфетке выводит буквы карандаш. еще проснувшиеся ветки в окне наводят макияж. еще машины на фашины ложатся без оказий, но уже забрызганы витрины еще закрытых казино.

и люди с лицами чудовищ еще не плачут и не врут: один рассматривает овощ, другой рассматривает фрукт. тот, кто левей, тому, кто справа, бурчит: «...м-м-м...не нравится... а вам?..» на месте, где была канава, уже зияет котлован. уже мой взгляд растерт о наст. о столешницу разбит кулак (поэт устроен так, что часто нуждается он в похвалах)... я встану. положу купюру. официанту-остряку с размаху сужу апертуру. кассирше локон отстригу. тот, кто правей, тому, кто слева ответит все-таки: «о, да!..» присутствующих в виде шлейфа за мной поднимется орда. и все ко мне, как к иноверцу, потянутся. само собой... но я отталкиваю дверцу: о! дайте, дайте мне свобо... и затеняет небо лица всех встречных на моем пути. и вспомненная небылица мешает крикнуть viens сa petit... ...день соткан из одной печали. печаль бесцветна и тонка. мой телефон отводит чары. под стрелы твоего звонка приятно представлять, как девы в моих объятиях лежат, приятно, ничего не сделав, смотреть на собственный закат, где неожиданно, как челки, басы спадают на верхи; из типографии вечорки везут в ларьки грузовики; шары мороженого тают; витает надо всем режим; и ничего не обещают мужчины спутницам своим; где жизнь короткая прекрасна; и где всесилен человек и оттого лишен соблазна смотреть и двигаться наверх...

угарный газ 2007

мне снится ты стоишь в избе простое платье на тебе готовишь первое и перепелку на второе и я с тобою коли сон звезда висит над полюсом водитель занят колесом пробитым на дороге под фейерверки бах-бабах плывут покойники в гробах приятно шевелится пах когда тебя я вижу в трубе не гарь в трубе дикарь и за окном кричат толкай пока срываю платья ткань как старую афишу подергай за соски отпей ты говоришь уйди матвей без стука падчерица в дверь влетает с новым годом я выругнулся мать твою вдруг вижу во поле стою водитель хлещет горькую и бьет челом иконам а где моя жена молчит оставь тогда вина молчит вокруг москва черна молчит а я-то помню было москва лежала лакова москва лежала лакома колоколами плакала и книгами топила мне снилась ты твои дела меня ты не увидела как беса или ангела как ночью отмель лодка слепая падчерица чистит лук ты боже не мельчи выкрикиваешь ей в печи задергалась заслонка

1971 2007

наташе тулюлюк

девочки играли в прятки бабки пили из пиал из подаренной рогатки мальчик яблоки сбивал щекотали майки тело не таили души зла и смородина поспела и малина отошла скоро молоком давиться ноги полоскать в тазу и уродливые лица видеть на стекле в грозу

первое и юное 2008

полине, к первому исповеданию

смелем кофе тему сменим над жасмином смирен шмель дух господний над именьем пар исподний из земель выйдем в лес войдем на поле никогда не отличим кто скотин на водопое избавляет от личин кто играет на волынке кто надламывает прут может попадьи в ширинки петушиный профиль шьют может лазарь на мизинец медное кольцо нашел продавальщик-магазинец режет легкое ножом может очарован вечер зарослями берегов может слышится кузнечий нам с тобою переков 94

рыщет ветер плачут двери дым-дымской бежит трубой и колдунней и ведьмее в подполе и в кладовой смелем кофе вместе сменим круглосуточных друзей задрожим воздушным змеем над округою над всей и виски ли грудь ли давит соловей пока поет одуванчик отлетает колокольчика черед

2008

загляделось утро на комнату – беда: комната неубрана, больше – заперта. выйдем утром к лифту мы: бард и казначей. на губах – постскриптумы пройденных ночей. оттого – шикарнее. оттого – азарт. ключик – в зажигание. молодость – на старт!

и поля окошены, и окрашен рот. о висок, о кожаный трется ветерок. глянцевая улица входит в месяц май. а внутри – целуются царь и пономарь… веришь ли не веришь, но утренняя тьма обнимает бережно голые дома. три трубы, три ампулы. дерева скелет. хочется преамбулы. не сюжета. нет.

со-пение 2008

т.в.

гроза в кармане ни гроша в отцовской куртке одна промокшая душа в душе окурки и ты ревешь и я реву но я хотя бы пытаюсь вытащить стрелу из пасти жабы а ты расшила личико червем и пьянством а бог поет феличита в коне троянском

иж-27171 2005

сегодня утром – снегопад. ему довлеет быть ведомым. идут навстречу, наугад, напропалую дом за домом. на острый угол, на гранит не смотрится. не говорится. чего бы в сердце сохранить? что сделать стартовой страницей? ты сердишься. ты бьешь хрусталь. ты говоришь: «найди работу…» а я внутри домовых стай устал выискивать кого-то. ты просишь вечером: «войди». ты утром умоляешь: «выйди». а я уже в конце пути. в готовом для ответа виде. глаз сквозь разрушенный карниз в обрывках словосочетаний цепляет мимолетный смысл. сюжет прокладывает тайный. ты – против слов. а я – за них. ты попросту снимаешь накипь. а я внутри домовых книг ищу потерянные знаки. заученно, как темнота, рука ощупывает ящик стола: не те; не то; не та… среди предметов настоящих – твои последние слова: «жестоки люди на востоке…» смущенно сникла голова подслушивающей настолки… сегодня утром снегопад непритязателен. неспешен, я отвечаю невпопад, нарочно разрушаю стержень, дарую душу декабрю, листаю книгу («mea», брюсов) и через это все смотрю, как заметает снегом кузов... 99

мы одни 2005

мы одни. а наши дни тем полны, что ведет от толкотни до войны. мы одни. на высоте и в глуби. даже если мы не те – полюби молодого зверя здесь, где гроза опускает нам навес на глаза, где веселья и тоски мы бежим, где поблескивают спины машин...

100

3112 2007

в который год летишь как бы без оружия и руль в твоих ледышках как тварь орущая не зная в чем причина в пору счастливую вопи е-е-е и кричи а-а-а хрипи о-о-о и вой у-у-у еще глоток абраудюрсо и по газам знак прямо и направо налево указал налево так налево сплошные пересечь на небо так на небо в заплаканную сечь в который год влетаешь в чужую спальню как и тормозишь и таешь у ангела в руках еще глоток абрау и прямо в ворота смерть приберет оправу но душу никогда 101

мой ангел будь со мною когда завянет рот и плоскостью стальною мне голову сорвет мой ангел позабытый готовь мне пропуска туда где смерть событий полна а жизнь пуста

102

crudities. parts one-three

crudities. part one 2006

одеться выйти дождь блазнит избавиться от матерщины смотреть как жмутся как магнит к магниту во дворе машины нарезаны на лоскуты диагнозы и диалоги художественны и худы торговцы гофром у дороги обманет если поманит поверхность ледяной воды и отталкиваются как магнит магнитом люди молодые 104

ловить обрывки мыслей в них что делать с выводком топите как можно так существ живых вы бессердечны what a pity

105

crudities. part two 2006

а.букину

где утка взлетает ловко охотник в кустах зачах утопла твоя винтовка в грязи а ты в мелочах на все наложено вето кругом одна дребедень не жди ответа от ветра и помощи от людей а просто сшитый из замши походный достань кисет и выкрась в пламени наши обрывки длинных бесед

106

crudities. part three 2006

натянут дым на пустоту туман полынь укутал пруды и небеса в тату ждут как в одно из утр аптекарь плотнику нальет в мензурку спирту чтобы последний оголясь на лед свои поставил стопы

107

makin’ movies 2008

приятно порой в монтажной в заставленной полутьме мечтать об одноэтажной далекой родной зиме три ночи над аппаратной разгуливают снега непринятый неприятный зовет звонок должника чего тебе надо сверстник седеющая шпана часы на стенах отвесных проели твое сполна три ночи тащат наружу три ночи бодрый подряд от снега воротит душу глаза от кино болят прижатый стальною дверью и башней стальных колец я верю-не верю-верю что выберусь наконец туда где на остров дикий троллейбус несет рога витрины кутают книги про мертвые города в одежке беженки бедной смешение всех времен и хрипотцой колыбельной каждый фонарь окрылен платцкартных вагонов сажа пропахший мочой вокзал звонок и……здорово саша как папа как сын как сам

108

колыбельная 31 октября 2007

полине

у тинного утиля под дудочки дождя столетняя утихла у ночи с днем вражда еще тебе не спится и дышит дом живой намокла черепица и стала чешуей прожорливая рыба что заглотила нас у моря ждет прилива закрыв гостинный глаз небесная мастика приклеена к воде прислушайся как тихо у рыбы в животе лишь под твоею спальней у входа в кинозал желудок у стиральной машинки заурчал 109

и где фанера вздулась попрятались в чулан волшебники и дуглас и максимилиан да сидя на крылечке под рыбою сией пускаю я колечки на сад водорослей не кошечка но львица не девонька девица на кроне ясновидца играет мусором еще тебе не спится в живом дому своем на перепутье глина на шее дремы гривна на ожерелье ливня считая бусины усни моя полина до ноября усни

110

sleepшееся 2006

в огне бумага а зима в окне простые мысли бегают во мне в журнале на картинке мусульманин твой голос интонационно мамин давай с тобою путать имена и времена забывчивость равна восторженности где-нибудь в деревне за три-на-тридесять земель на рейне представь себе ты мелешь я орю ты ходишь побираться к алтарю а я предпочитаю побираться под белыми цветами померанца а иногда мы зонт с собой берем закусываем сыром с имбирем в снегу долина слиплась как ризотто и рейн кривит кровит до горизонта ты смотришь на снующую толпу а я с лица счищаю скорлупу и яблоки червивые на дольки делю как разговор на кривотолки давай ты будешь пэт я буду петр на кирхе в колокольчик ветер бьет никто не прикасается к мадере представь себе что мы на самом деле 111

сидим молчим ты куришь я курю паук сползает по календарю ты увлеклась прогулкой паучиной а я себя почувствовал мужчиной шатнулась грубо слепленная грудь проглатывая воздух встать шагнуть не получив обратного билета пока стол прожигает сигарета пока зима как молодость дана давай с тобою путать имена болезни адреса боеприпасы и как страницы библии слипаться

112

ray ban 1983 2008

хозяйка ладоги и крыма политый смолью мотылек одной рукой глаза прикрыла другой рукой слиянье ног качнула церковь головою оправив золотой берет и солнце расслюнилось вволю на жадное слиянье рек так было с каждым в жизни прошлой когда как юный фестиваль над одуванчиковой крошкой любовный выдох застывал

113

жене королевой 2007

каждым утром матери уезжать от дочери на работу надо ли чтоб вернуться к вечеру

в этой дипломатии скрыто многоточие мир деленный надвое подлежит увечию

114

2005

когда я стану знаменитым, уже не будет государств. и каждый мыслящий за ритм мой мне почтением воздаст. в любом прочитанном шедевре живущие в любви найдут не отрицание, не дебри, но целомудренный приют. не будет выхода обидам, не будет ненавистям мест. когда я стану знаменитым, покроет землю благовест. за сим меня поздравят боги, спустившиеся с высоты. и будет на моей футболке единственная надпись: ты.

115

на часах начало ночи 2005

опять утыкается будень в холодный, как шприц, выходной. что сделано – больше не будем. довольствуясь дозой одной. что сказано – больше не скажем. бессильному губ не разжать. останется вечером каждым чужие стихи продолжать. питаться словами чужими. в чужой одеваться атлас. не жаждая правды от лжи. не желая мучений от ласк. до часа, как, сбитая с толку, поможет догадкам игла – по выпуклому водостоку венозная ночь потекла.

116

никитский

идя по никитскому вверх 2007

мейскалито

речь локализовать во рту и запустить корцанг в орду раскосых обозлиться втрое на вздорное а на второе резь локализовать в груди в глаз запихнуть как ни крути в контраст одетую конторку и посчитать что сбита с толку низвергнута германия на рыки ноль внимания в обнимку с продавцами риса на рынке у крыльца укрыться и ждать когда (д,в)ожди падут пробьют асфальтовый батут о цинковые стенки цокнут и в электрощитках засохнут смотреть на долгое и нудное падение минут внутри безмолвствовать о тайном и прятаться за бормотаньем геометрический замер гекзаметрический гомер квантитативы локативы мотивы и локомотивы повыть немножко на луну разбить булыжник о слюну у делоса наесться досыта и жизнь затем разграфить до ста и убежать с собой с женой в какой-нибудь там кишинев сдать трудовую в леспромхозе и рыть напластованья в прозе

118

идя по никитскому вниз 2007

если верить темноте а тебе не верить если быть самонадеянным и умерить пыл и воздержаться гневом покрыть аллеи ночь была всегда ко мне во сто раз добрее ночь была ко мне добра подливала пива обещала серебра вековая ива наносили вензеля журавли на заводь начинала стыть земля и трава куржаветь и ходя вокруг пустот семо и овамо в колотушку бил кустод у ограды храма и кричали петухи на своем насесте пережми жгуты прижги опухоль на сердце спящим падали во рты вялые оливы ночь начало клеветы и конец молитвы говорил тебе излей под аккорды лютни как становятся и злей и волшебней люди говорил тебе что весь вечер проревную вот и щупаю как вещь полночь проливную и когда тебя найду среди прочих встречных залинуют темноту липа и орешник 119

стоя на никитском 2007

а.ф.

а вот и твой теремок на нем размашисто вроде написано то ли ремонт то ли жильцы все на фронте и ты в медвежьей махре стоишь на балконе и с мадемуазель на окрестности смотря пишешь письма ты пишешь искренне ваш или обманутый вами как в пустословии фальшь пригород тонет в тумане слова загнивают над досками на летней эстраде и бьются лопаты бригад о предосенние страхи но если быть до конца последовательным я бы к белым приглядывался самим сердцевинам яблок 120

им надо еще потяжелеть затем оторваться и целую жизнь спустя ждать за укусом оваций

121

06:50 a.m. 2007

ищешь портьеру ночью чтобы открыть окно долго идешь к подножью улицы в кимоно шаришь рукой по тюлю думаешь что ослеп сонную мысль простую высылаешь вослед взятой на вздохе ноте припоминаешь вдруг мамино да не нойте слышишь как ветви трутся о стекло из сада бьется в порог избы голос отца не надо мучаться просто спи с оханьем от давленья на бечеве висят бабкино сколько время и твое шесь-песят

122

тйн 2006

полине

дремлют чучела и шпаги птицы редкие поют шелестят деревья в парке рыб выплевывает пруд треплют мусорные баки ангелы вперед-назад шелестят деревья в парке все сильнее шелестят в черной пропасти камина дотлевают головни в этом доме тихо мирно мы живем с тобой одни крохотный с одной трубою кухней горницей и комнаткой этот дом с тобою нам оставлен целиком и пока я ложкой чайной по цветному витражу в буре сахарной песчаной заклинания вожу прикоснись к холодной раме челкою закрытым лбом преломляющие грани зарисовывай в альбом и пока блестящей брошью у тебя лежит слеза на щеке в камин подброшу я чужие голоса и пока огонь на хворост нападает в полный рост я сжигаю конский волос и шепчу как только звезд мелких ночь насыплет горсти на небесные весы к нам напрашиваясь в гости постучатся мертвецы мы их впустим и напоим и позволим нас связать потому что нам обоим есть что им порассказать 123

02 февраля 2007 2007

к.к.

опять цепляют холода за ручку за дверную жена моя так молода что я ее ревную к сырам к чилийскому к приманкам к свитерам лохматым к походным зеркальцам к кремам к целующим помадам к прижатым тканям к наготе к половику в квартире к кресту ван клиф к часам картье к тойоте рав-четыре к телеканалу тнт к чреде других масс-медий к мерзавцу воздуху и т. д. 124

даже к самой смерти в моем нутре с ее руки безжалостной и легкой связались ноты коньяки стихи одной веревкой я научился ревновать но никогда не падал лицом своим как имре надь или же янош кадар к чужим ногам спасибо ей что не давала повод спасибо ей что мне больней от близости легко от разлуки и теперь когда нас уже стало трое опять цепляют холода за самое живое

125

ия катящийся по-над наклонной скроен ладно в один замшелый экспонат среди ее талантов

126

2008

марии с.

минует пора невезений наступит иной период и воздух осенне-весенний стеклянную форму займет и будет в потресканной колбе намешано смерти и скорби фату подвенечную сбросит окно под резную свирель стрекозы заметят что с просек следы исчезают зверей отпразднуют слабость и совесть всухую победу бессонниц а там где дорога под реку уйдет обращаясь в покой там женщина белой к портрету мужчины прижмется щекой ни голоса ей и ни взгляда не надо но что-то ей надо

127

ей надо остаться под ливнем рыдать и дрожать в темноте по древним ступеням по длинным дворам убежать туда где сияет лицо в комнатенке и яблоко тает на терке

128

о лени 2008

оторваться от забот помогают жадные: – склад – ребристый кашалот; – церкви, как пожарные в касках разных позолот; – сосен трубы ржавые; – лес – заброшенный завод. ты листаешь лезвия библии. у ревеня притаилась, как змея, лента акварельная на коробке жизни, а у стихотворения строй – тевтонская свинья.

129

я устал. и я прилег. на диван. на кожаный. люстра – фирменный брелок. а ковер – луг скошенный. взгляд – нацеленный пилот на пирог… о, боже мой, неужели эпилог?..

130

семерка треф 2006

когда завариваешь чай бубнишь под нос аз буки веди сама себе напоминай о замкнутости круговерти когда как ордена в вино на волю отпускаешь слово считай кто под бородино полег а кто под ватерлоо когда над площадью земной снег виснет как военнопленный не верь восставшею зимой преемственности поколений когда за сроком пустоты смерть обернется козырною семеркой согласись что ты не вечно связана со мною когда под новый энный год отыщется волна восторга зайди с нее не подведет тебя счастливая семерка 131

эскизы 32 2007

полине

стоя на берегу думаешь побегу в-вот и вода как наст провалиться не даст бродишь по городу думаешь упаду в-вот и асфальт-балласт приподняться не даст глядя в твои глаза думаешь как на заданной себе прямой не обрести покой

132

ты отвечаешь мне i know 2007

в горах на серпантине ночью ты почти икона ты отвечаешь мне смешно а слышится мне больно не в такт шучу живу не в тот век среди дел овитых мне кажется что это вдох на самом деле выдох и проходимцам и жулью пишу под их моралью что подчиняюсь что люблю тебе я повторяю давно распахнуто окно в морскую даль в миноре ты отвечаешь мне i know а слышится иное и знает роза что близка к раскрытью каково мне и бьется тишина в висках как мотылек в плафоне 133

спроси меня, как я… 2008

спроси меня как я мне сладко за послеобеденным сном оранжевогрудая славка играясь влетает в наш дом влетела и ты зарыдала сторонница смертных примет щека налитая литавра меняет на бедное цвет давай посчитаемся кругом я-ты коли в рай коли в ад и тот кому выпало в угол пойдет про себя горевать четырежды десять нимало 134

четырежды семь перебор спроси меня как мне зима на мой перелетевшая двор я все еще нежусь под пледом напрасным глаголом дышу я все еще искренне предан родительному падежу и только глаза закрываю улыбку пускаю во тьму беспомощному дарованью нашептываю своему спроси меня как я мне шатко мне жарко мне больше невмочь мне кажется сон мой служанка как нищего выгнала в ночь

135

числа фибоначчи 2006

как меня ни окружали набежавшие леса о колеса о кружали тропки терлась полоса. но отчаянный орешник дикой силой обладал в листьях свежих в мыслях прежних я под вечер заплутал вижу рядом на полянке у курящейся избы прадед мой вставляет в ямки невысокие столбы дядя мой канаву роет дед цигарочку смолит и рубцует рубероид у отца стакан налит брат крапиву поливает стряхивает говоря в жизни все малец бывает в середине октября в 47 и ты закончишь в 19:45 ну а там уж коль захочешь приходи к нам помогать

136

экскурсия #2 2006

к.к.

в музее психика слаба. здесь понимаешь, что слова – не более чем звуки. и для всезнайки и жлоба музей – пустырь науки. здесь всюду сколы на стенах от взглядов. зритель как монах. как рядовой в окопе. как чувства на похоронах, здесь всё – оттенки скорби. все без мужей и все без жен. здесь вход счастливым воспрещен. заказан трезвым выход. никто не лезет на рожон. все утоляют прихоть. все – вне. на тысячи парсек. и попадание во всех, прямое-непрямое, живописует жизнь под псевдонимом matamoe. 137

на льдинах или в очагах глаз ищет не иначе как итога. и в итоге – из центра сердца на щеках соленые потоки. и ты в платке из серебра, обломок моего ребра, ты ждешь, скажу пока я: – пора под паранджу, пора наружу, дорогая. открой входную дверь. в сенях добавил растра paul signac. день/час легли в кавычки. и легкий облачный синяк у солнца с непривычки. твоя рука – в моей руке. москва – внутри картин marquet. смотри. вдыхай. и слушай. все остальное – в рюкзаке лежит. на всякий случай. вокруг – один базар, а там шумок проходит по рядам: – гляди: адам и ева!.. и кланяются господам потомки с барельефа...

138

17 марта 1977 2006

зима стекает с карниза. и я, кусая халву, читаю про арамиса и д’артаньяна главу. из шкафа пахнет лавандой. из чашки – смесью отрав. и мама возится в ванной с постельным бельем «минздрав». а глянешь в окно – там голо. за исключеньем машин, не ждущих, как входит в горло цельный эритромицин. (а в эту минуту в школе закончен урок труда: киянки, сверла, деколи и прочая ерунда.) в дверном проеме на леске повешен шумный бамбук. спешит доставить подвески царице гасконский друг. разлито солнце снаружи. бегут машины вдогон. и можно обмерить лужи резиновым сапогом. зима стекает с карниза, затем полощет белье, готовит питье мне и зажимает сердце мое. и тут происходит что-то, раз с маминого с лица стекает не капля пота, но радостная слеза...

139

эскизы 17 2007

нынче семнадцать плюс дождь идет без конца высплюсь или просплюсь что мне за разница просто выдавлю фтор и подправлю бачки то что вчера взял в толк выброшу из башки кто бы ни помешал сделаю шаг к окну вымну из пальцев шар раму просто толкну лайнер крестится сев грузовиков коклюш город как будто сейф а человек как ключ остановлюсь перед зеркалом увлечен что же мне отпереть этим самым ключом зажигалка в пальто прочь ночнушка с плеча милая дай мне то что за семью печа 140

из сентября какого года? 2006

я мать похоронил вчера мне холодно и сиро а ныне мелкая пчела губу мне прокусила коснулось тело лезвия обмякло обветшало в душе гремучая змея оставила мне жало я должен жить еще а жаль жить смысла не имело и бог не шлет неурожай и недруги e-mail’а и дождь не дождь и стыд не стыд и гриб в руках червивый и осень тихо шелестит над маминой могилой назад оглянешься круги а впереди прямая лишь книги рильке дороги и мелодрамы маля я господи осиротел но в том-то все и дело что я ведь этого хотел и мать того хотела мне мама скоро сорок два и в том-то все и дело как быть посыпалась листва береза зашумела

141

2007

помню ясный осенний день солнце чайки воды волненье на корме от звона детей неприятнее и больнее сзади спор стариков о N кто он деспот свобододатель кровоустых реплик обмен почему-то все время сзади а вперед заглянешь учти постоянный обман движенья преломляет света пучки красота или украшенья как младенец бьется в живот в берег тычется нос парома влево вправо ан нет вперед небывало узкая пройма полушепотом все тайком и со службы в дом все бегом а в доме люстра под потолком в доме в правом углу икона 142

в раздраженье сходят мечты боговеруешь сатанея и не газ поджигаешь ты но закравшиеся сомненья

143

второй короткий сон на соколе 2007

памяти деда

я с выпечкой от пекаря иду обратно цокая со мной лошадка пегая и дама невысокая блестит тропинка бегая от шпиля и до цоколя на ней лошадка пегая и дама невысокая зато она раскосая податливая ласая на пегом крупе ерзая сидит зубами клацая чего ты хочешь булочек чего ты хочешь лучиков ласкающих ликующих и долгих поцелуйчиков есть домик в переулочке в нем маленькая комната лежат на блюде булочки стоит постель нетронута иду себе и думаю как даму приведу в нее и под настольной лампою истискаю излапаю не совладаю с генами с желанием не справлюсь и сведу вниманье в ненависть и надобность в анализе а переход на личности в карманы без наличности и поцелуи во родство а остальное в воровство

144

я с кровною копейкою иду узкоколейкою к себе домой по соколу иду с лошадкой пегою и с дамой невысокою не акаю но окаю

не с дамою с принцессою недавно сдавшей сессию несем не верстку версию не премию но пенсию и на жару по цельсию ее отцу лицензию

145

попавловушку 2007

октябрь печатных букв набеги на юг вослед за журавлями остались снегири и белки костромичи и киевляне настырная пора а с тыла разгоряченная многажды любовь нечаянно остыла наказанным остался каждый до донышка пустеет ларчик длиннее и темнее тени к лицу на подоконник плачет день остающийся без денег октябрь с пакгаузов и палуб возобновляет рейс и рейд и пишет александр павлов что через час заноябреет стрелы архангелов попали в бродяг в брезентовом обозе и пишет александр павлов кому десятый месяц осень кому застолье как трибуна кому и келья как коммуна кому и бабий яр как урна кому и нищета гламурна кому десятый перст мизинец и только многосильный катер скорбит о том что лед в низине с рекой к полуночи поладил и только я попав в ловушку испачкавшись о головешку еще выкидываю решку еще пишу пока не выжгу десятую по счету свечку а высший суд мне прочит вышку

146

арифмичное 2006

устать от рапортов и форм забыть на время о работе остатки пораженной плоти пустить в осенний марафон молчать не сдерживая слез на мокрой от дождя скамейке снимать с часов прохожих мерки и относиться к ним всерьез смотреть на шаркание пар в отстроченных карманах парка и превращать слова эмбарго и терция в белесый пар все остальное под засов запрятать и сбежать отсюда в непроходимый лес к отцу да прижать к груди гранит отцов я папа а не ты немой прости меня и попроси у него сосущего россию укрыть меня своей зимой и выскочить как партизан в день проливной пепельно-русый вернуться к сонмищу инструкций 147

к отталкивающим глазам достать из тумбочки из бархотки согреть в ладонях вальтер осечка выстрел und so weiter unsinn unmoglich und unklar

148

эскизы 07 2006

г.китаевой

лето без выходных стал задыхаться стар матери воротник справил книгу издал в спальне сделал ремонт чайник на плитке сжег все бы ладно и вот на тебе посошок летом кобель издох чуял ведь смерть близка стол на столе листок загнут угол листка слева направо не пройдена колея слезы текут в окне умный взгляд кобеля все холоднее дни почему не пойму все прозрачней они может быть потому (летом кобель издох съела его тоска) мать внезапно сдала видно запал иссяк телефон со стола смахивает в сердцах без особых причин что у нас за семья ненавижу кричит и тебя и себя сядет рядом потом волосы треплет и как вы схожи с отцом говорит погляди что написать еще что на библии пыль отовсюду течет а сантехник запил дни одинаковей ах об этом уже было в окне кобель кошки скребут на душе (как вы схожи с отцом говорит две беды)

149

параллельное прямое 2005, 2006

к+п

озеро под утро плоско вдох его глубок в каждой крыше папироска прячется от отголоска травных троп клубок облетает облепиха сточен карандаш от любви от лжи от лиха разреши мне боже тихо выше на этаж по ступеням постепенно подниматься и видеть как смывает пена с голубого гобелена замыслы мои в дымке в суете вдали на темные моря просто брошена долина а на ней стоит полина девочка моя здравствуй поля не волнуйся это просто сон пусть он движется и пусть за изменениями пульса не пугает он если хочешь то попозже прикажи сама пусть все души будут схожи пусть ползет земля из кожи пусть придет зима холод лютый несказанный миновав абсурд прикасаний приказаний нас с тобою сонных сани сами унесут в мир где властвует интрига правят колдуны тенгрихь дуглас и ядвига и всегда раскрыта книга чьей-нибудь вины пусть повозку раскачает ветер-великан пусть волна озорничает и глагол желать причалит к нашим берегам в платье грубого покроя сделай из меня милосердного героя пусть всегда нас будет трое мама ты да я липа старая повинна в том что мы под ней поля полинька полина дерево как пуповина к небу режь скорей приодетую в рогожи вижу наяву стужу и тебя о боже посредине стужи с той же силою зову и хочу захлопнуть книгу скоро а не то в белую сплетенный нитку с спящей дочерью в обнимку наберу цветов словно капель густокрасных больше ничего под конец трудов напрасных зазовет на свой нас праздник одиночество ты же катя помолись за прожитые дни утром озеро подлиза утром озеро как линза ногу окуни будут окуни о ногу спинами тереть будет сердце бить тревогу будет с болью на дорогу новый день смотреть пусть в моих цветах утонет злое царство и я в высоком нашем доме положу свои ладони на глаза твои знаешь ты кому с дурманом годы посвятишь и на правом безымянном поверни за словом странным золотой фетиш тут же явится полина к нам мы помолчим вместе жизнь не поединок жизнь это клубок тропинок мыслей и морщин утро запахом ванили будоражит дом тени растворились или в двери громко позвонили и вошли потом внутрь длинны и долгожданны где дымится взор рядом с плошкою сметаны на столе накрыты тайны лучшим из озер

150

все мысли о еде 2006

на косогоры снег налип захватывая снег горстями бредут как боги на олимп на пастбища свои крестьяне ведут овец ведут гусей несут вино несут ягдташи и с ними я как ротозей и лодырь устремляюсь дальше и выше письменность несу язык расхожий продлеваю и ноги кутаю в кирзу и плечи укрываю шалью как у танцовщиц молодых гуляют у деревьев спинки приветствует своих владык холодная земля тропинки шумят под блеянье овец слова листва виляют гузки и в виде пятен и колец дорогу украшают сгустки как близко и как далеко в пути лежит первооснова все часть любви сама любовь часть одиночества слепого и пусть я богом нарекусь но раздражения не скрою для этих гор и я и гусь не более чем мясо с кровью они стояли и стоят в то время как надежда стерлась и отражают всякий взгляд и отвергают всякий голос и только облака вихор и я и грузные крестьяне дойных долин и гордых гор заметим противостоянье

151

2008

дай мне пить неужто ты не мой а чей-то в молоке лягушка а в кустах ищейка если губы в пиве если в крови ногти значит мы любили на одной циновке дай тебе согрею щеку цедру щедро шепота шагренью щелочью пещеру дай мне пить неужто протекает кружка руки огрубели пули отлетели не носи полена не зови солдата на полоске лета были мы когда-то 152

и подобно прутьям на спине мужчины никогда не будем отцветающими

153

amour 2006

памяти маленького м.

больной ребенок смазан жиром вдевает мать шнурок в кроссовок текут горячий спирт по жилам амур холодный между сопок в одном углу сидит приезжий с зажатою в ладони купчей в рубашке белой и несвежей скрывающей лишай стригучий в другом углу сидит военный в усах при кобуре при звездах и путает аорту с веной и жадно сглатывает воздух мать обессилела до губ не дотрагивается у ребенка шаман замолк заснул на бубне вожак в ногах скулит негромко такая тишина что через нее лазейка есть в бессмертье лосось намерился на нерест рыбацкие минуя сети 154

луна не кажется ни люду ни зверю осторожным вором с сухого древостоя в юрту раскрытую влетает ворон … … … … а утром на ногах нетвердых шаман завыл и обезумел мать выбросила в воду сверток возьми его амур он умер и выпорхнули из оврагов как птицы нимбами пылая все понимающий иаков все предвещающий илайя

155

2007

врасплох тебя не увалень но ливень застанет в тупике в одну из пятниц и ты начнешь увиливая пятясь на рынке щупать кожицу на сливе и чувствовать себя еще счастливей арахисом духанщик защекочет вожжою банщик носчик перегаром пройдет обходчик по колесным парам а ливень словно опытный стекольщик проверит лично девственность окошек и встретится тебе немой калека на нем кожанка видно что винтажна в одном ее кармане поэтажка в другом кармане паспорт человека и в лучший мир последняя лазейка

156

короткое напутствие полине 2007

гарь на кузнецком гниль на мандарине из глины клены из известки зданья как речи пеплом первые вторыми становятся бесстрашьем обрастая короткое напутствие полине как некие подсказки в теореме спроси у корабельщика о ливне спроси авторемонтника о лени добавь в десерт садовые коренья на кремль кремний а на руки крема и ставь на перекрестках ударенья на вечно ускользающее время смотри как поглотит ручьи ущелье и только вырастания по мере ищи за возмужаньем возмущенье ищи за поцелуями похмелье

157

2007

сегодня тебе во мне нравится что раньше вело к неприязни я в книге страница и странница на мне типографские язвы уставься на шрамы ощупывай пытайся во мне хорониться как в шелке холодном я глупого мирка набивная страница как город охваченный с птичьего полета глазами лукавыми я порт отправленья опричь него иные влекущие гавани и всюду написано занято и белою краскою залито и рядом гляди на циновках так много листков одиноких води над рядами глазами как водится слева направо выискивай в ком угасанье точеная выдаст оправа

158

а сколько еще нас окажется в руках твоих мокрых пока ты у только политого саженца зеленые гладишь плакаты пока твой посыльный без имени к дыре подойдет в автомате утопит капризный в нем гривенник хвать и…

159

city format 2008

просыпаясь смотрю на фото черно-белые под стеклом на стенах застойного года образующих отчий дом и с молчанием патриота выбираясь из куреня по дороге смотрю на фото окружающие меня футболисты из высшей лиги хоккеистов лихой обоз как торжественны эти лики несмотря на комичность поз как мой брат этим звездам верит как мой сын их боготворит а от них то прохладцей веет то удушливостью парит и при них не остаться целым мне и я убегаю с тем чтобы спрятаться под прицелом занавешенных фото стен 160

под запилы аэропорта и под залпы товарняка засыпая смотрю на фото засыпая наверняка и мне снятся куски рекламы и четырежды мне за сон открывается голос мамы не смотри ты на нас с отцом

161

больше мадженты 2006

пытается разрушить шторм слова. весь день проговорив, мы молчим. мы на море. мы ждем. мы подбираем к шторму рифмы. ты: в куртке цвета navy blue. ты: в брюках пепельного цвета. я: я...я...я тебя люблю – не помню – говорил ли это. но даже, если и сказал – мне очень хочется повтора. мы смотрим на море. глазам волна мешается, как штора на сквозняке. шторм умастит: из брызг соленых и из ветра составленное слово «стыд» совсем не розового цвета...

162

ч/б

2008

эй дурнушка коли хотца спрятав от двери ключи от входной от незнакомца что захочешь получи а получишь по асфальту ночью шлепай веселей не выглядывая фальшь у исцелованных людей лучше выкупайся в ливне и смирись что с утреца ни у чьей квартиры лифт не останавливается он летит по восходящей сквозь небесные слои к неподдельной к настоящей к не зареванной любви и любовь неподалеку где как реки берега твою собственную щеку трогает твоя рука 163

эй дурнушка коли хотца аккурат подайся вниз в черный ободок колодца в белый ситец окунись

164

2006

зима как всякая косметика особенно видна на севере готовящем людей ко смерти ко всему что по миру рассеяли ветра и средства информации в погоне за добычей мелкою как разночинцы разномастные в погоне за секундной стрелкою стремлюсь запомнить чего ради я как вертолет как в небе вывеска уносит старого старателя с давно заброшенного прииска и остаются в одну сторону деревья сгорблены повалены и розданные деньги поровну и под ушанками испарины

165

ново-угличская, 80а 2006 «скажи: ты счастлив?» –«нет». –«а так?» – «почти». – «а так?» – «о да!» а.кушнер

глазное яблоко ресница, как червь, расточит. в комнате с лепниною к дождю приснится недавно умерший отец. он в старой куртке из кожзама идет домой из гаража. а дома тихо плачет мама, тарелку битую держа. в гостиной, маленький и жирный, усевшись на коверпалас, я занят гоночной машиной и частым растираньем глаз. входя и падая к ботинку, с порога гаркает отец: «налей-ка, зойка, половинку половничка, без гущи, щец...»

166

отбивные 2007

знаешь ты оказалась права дом охладел к нам запотевая только вода течет в рукава коричневая непитьевая и фотокарточек что вальтов на полу набросано в игре как и не нами набиты пальто в провонявших резиною грелках мы окунулись в лирику и значит в мире опять катастрофа свезены на вокзалы кули и остроты пошли до острога вон поданы на запасный путь прощальные выкрики и рвутся и рвутся жизни на метры пут как вялая роль у джеймса вудса набрасывай же свое люблю на плечи мои кверху подстежкой как-нибудь перезимуем в углу перевеснуем с синей картошкой знаешь ты оказалась права что рассталась с звездою давида у дома привозная трава ядовита 167

кто-то войдет в наш дом и вальта уставного ботинка мыском пнет створку отворит и духота наших предков потянет из комнат вместе с пылью вместе с молью вместе с рваною гармонью вместе с песней о высоком новострое вон из окон наше детство вон из окон голубями вон из окон вон из окон

168

простые прогнозы на лето 2006

та же черствая скамейка тот же лай собак для меня как будто мекка тот же лесопарк тот же кашляет прохожий вспугивает птиц тех же кажется что тот же велосипедист день неважный день нелучший сходит на фальцет обещает взгляд колючий мне гидрометцентр губы голы руки голы заняты скамьи льстить и лгать твои глаголы ждать гадать мои на мои люблю и здравствуй ты всегда молчишь не даешь уйти пространству за края афиш на твои прощай и позже реагируя длинные рубцы на коже оставляю я подобрав подолы платьев к окончанью дня шрамы на стволах разгладив глядя на меня рассмеются молодые липы ими на ветер брошены цветы и наши имена

169

новозелье 2008

ю.н.

из времени осадного как троя древняя давай начнем все заново без промедления поденному похмелию опять наперекор машина въедет с мебелью в незаселенный двор опять на листья фикуса нахлынет самосуд и спрятанные фиги за спиною зацветут на полотно сезаново пойдет маляр войной давай начнем все заново со скоростью двойной опять пойдем по лестнице наверх наверх наверх не грешнице но крестнице передавать навет

170

припомним вербу грустную и тополь молодой и реплику изустную и мокрую ладонь и паутинку у лица и бечеву с бельем и наспех поцелуемся и заново умрем а двор за новой правдою болтливый вскроет рот и пошатнет оградою и сором зарастет и я тебя обрадую и я тебя обрадую и я тебя обрадую что я уже не тот

171

22 строки 2007

к.к.

этой ночью помазкуем на холсте пока пурга над поленницей и скурим пару пачек табака дай же руку чувство локтя переборет взгляд назад где с огнями жены лота вдоль проселочной стоят или хочешь включим тюнер кабель или же fm видишь тело а он умер слышишь голос а он нем вот такие в жизни фиги получаются порой если хочешь в люди выйти назови в сенях пароль я и сам к тебе попозже подоспею и примкну а пока что дай мне боже пересилить слабину дай мне отвращенья к веснам и пристрастия к зиме дай остаться несерьезным исключительно к себе дай мне водку как микстуру пить в горячую страду дай влюбиться в эту дуру праворульную страну или в братскую за балкой дай могилу лечь как все или дай побыть собакой сбитой ночью на шоссе полон рот знакомых фраз а воздух комом как нарост подсыхает вроде краска выплеснутая на холст на холсте луна коптится пресловутая мишень одинокая как птица у оснеженных межей и оставленные спицы на груди твоей как крест только мне никак не спится так и верить надоест 172

2006

больно глотать ангина бьют секунды в виски с розы и георгина падают лепестки вниз на стене картина а на картине той по песку серпантина вверх уходит святой а с пригорка не встречен пешим и напрямик вдоль по ретуши трещин падает грузовик

173

2007

вспоминается вдруг нечто я проснулся мне шесть лет за заслонкой воет печка баушка ответа нет в октябре с самим собою оставаться не хочу босиком бегу по полю где ты баушка кричу гроздья стынут на рябине липа лупит по плечу обжигает пятки иней где ты баушка кричу а потом смотрю с постели на приехавшую мать поднимаясь еле-еле чтоб ее поцеловать мама плачет мама гладит лоб шершавою рукой а на баушке халатик бело-сине-голубой 174

выздоравливай мой мальчик в этом нет твоей вины мама гладит мама плачет я проваливаюсь в сны

175

я в кожаной куртке… 2007

анне ж.

я в кожаной куртке на южной окраине города, где среди суматохи ненужной, на набережной, в темноте играет пластинка. от свинга ломота и дрожь в рукаве. изогнуты мысли и спинка старинного стула в кафе. на книге, привыкшей к ласканью, написано: не поднимай. и море, покрытое сканью, мне напоминает эмаль. ах, море! прижатое небом, сосуд для бессмертья оно; лекарство пошатанным нервам; болезному блуду вино… не в силах себя побороть, я и так понимаю – пора выглядывать море, лохмотья которого треплют ветра. я в кожаной куртке. от скрипа к печали вниманье течет под сольные выплески скрипок и волны соленые. черт! а что если против потока? а что если вопль нутряной повыпустить и ненадолго к бессмертью остаться спиной? – направить свой взгляд на аллеи, смахнуть междометья с листа и чувствовать, как тяжелее и дольше идут поезда... и-я-им-ид-ти-по-мога-ю-и-ри-тм-их-врет-им-в-пу-ти-и-пах-нет-и-ти-ной-и-га-рью-ту-ти-ту-ту-ти-ту-ту-ти...

176

2007

to woodie green’

о чем скулишь щеночек ночью о том что в миске тает шпик о том что лошадь расстреножу вот-вот пока хозяйка спит о том что в вытянутых тучах рассвет порезанный стена в хитросплетениях паучьих и поле в росчерках канав а может ты уже учуял неладное или мою испуганность пока скачу я в район за акушеркою ах знаю я твои собачьи уловки глядя исподволь уйми-ка дрожь зевни послаще да в путь-дорожку мне подвой подвой погромче мой настырный не то как харитон с устиной как пруд прошловековый с тиной как ветер с целиной постылой останемся вдвоем с тобой

177

2008

и.ф.

когда белье сухое стыд переводит вниз и ты как пошехонье на кружева грибниц ложишься учащая дыхание свое и птица небольшая над головой поет мир струнами концертов касается щеки и маленькая церковь пускает зайчики когда замшелый камень поддастся молодцу я буду сыну равен коварному отцу диковинен огромен я налюбуюсь как живот твой обескровлен и окровавлен пах когда вода лагуны свою откроет мель твои сухие губы повыпускают змей

178

горки X 2008

декабрьская поземка на средней полосе лежит река вяземка как шлюха под шоссе бежит моя машинка по горке молодой и жизнь моя ошибка судачит с темнотой

179

2008

олегу

чай вишневый джем и сдоба мебель полная добра выгони меня из дома безнадежная пора разомни стопу мне сумрак и глаза повыколи буду помнить я рисунок неба за калитками в поле под шатром базарным брошенные трактора дай мне выпить тебя залпом безнадежная пора та пора где плачут хором женщины под пересуд и мужчины мимоходом сети рваные несут чернослив сухарь и зелье вслед за мною выгони на покошенные земли длинноливневые дни безнадежная пора середина ноября черный лед наколот в ямах мертвецы лежат в бурьянах 180

связаны одной тропой трактора между собой если вглубь идти берлога будет вместо эпилога

181

совсем немного контражура 2008

картина маслом пол дощат стеклом набита горка идет девица натощак босая незнакомка на голове ее копна плечо ее помято она не выпита до дна но может так и надо неспелой ночью пахнет рот недолгой встречей бедра от места преступленья вброд идет себе нетвердо а я сижу а я дрожу пододвигаюсь к краю глаза смущенно отвожу и сладко представляю как наполняется кувшин священною водою и я по косам небольшим веду своей ладонью 182

стекает мысленное с губ и шепчет мне девица во всей деревне листья жгут и закрывают лица а я ей говорю молчи ищу чего рукою и колдовской огонь в печи зовет к средневековью

183

2008

вдоль дороги деревья и горы между ними заметны дома и машины постылы и голы вот такая нам сущность дана как с небес отекают деревья как в душе занялось торжество наберись дорогая терпенья не понять никогда нам того мы ни в ногу ни в дух ни в монету не сольемся мы с миром никак как ему оставаться по эту так судьба нам остаться в веках

184

2008

человечек ростом с ножны надевает сапоги в мире где деревья сложны запредельно высоки он идет как незнакомец замеряет целину человечка ростом с комикс попадается ему два поклона два словечка улыбнулась человечка человечек сел в овал и немедленно пропал дело вовсе не в овале не в улыбке не в кивке дело в том что мы сломали неожиданность в строке в мире где слова нарочны объявился и живет человечек ростом с ножны с человечкой с кошелек

185

since 19... 2006

все та же болтанка, все тот же обман: мир тесен, деревья сторуки, и возле подъездов из новых семян одни вырастают старухи. в земле – что ни сын. в небесах – что ни дочь. благая мечта – у корыта. и шестиконечная метка на ночь суровою ниткой пришита. уйду с переулка в какой-нибудь двор. оставлю и близких, и свиту. и скроюсь – как парусник в море, как вор в потоке базарном – из виду. неймется. продукта желает нутро. идею хотя бы кто подал. короткая строчка слагается про осколок, лежащий поодаль. стихи? а кому интересны стихи? хорошие или плохие, стихи – полустанки, стихи – пустяки, стихи – лишь частица стихии. а эта, последняя, все приберет к рукам – и волненье, и тело. я знаю, что будет со мной наперед – у знания нету предела. да, ладно... таланта уже не сыскать, как курева, чтива и пойла, породистых тряпок и меченых карт противоположного пола. я радуюсь, что я душу отвел, но дождь – и отчаян, и плосок – успел перенесть с переулка на двор хорошую порцию розог... уйду со двора и усы отращу, пороюсь в сусеках подкладки, приникнув к бутыли, к ночному плащу, сыграю с собою же в прятки. (пока я в себя проливное вонзал до судорог, заняли, кстати, лежащий поодаль ничейный вокзал военные, вдовы и тати...) 186

умру ли я? – нет, никогда не умру. а выздоровлю? – не успею. но в этой холодной стране поутру последние мысли развею. и стану всего лишь одним из старья – бездарных, бездушных, бесполых. и кто-то когда-то напишет, что я прекрасной эпохи осколок.

187

анти-грустное 2006

ну вот родная мы дома сцепленье нейтралка стоп глядится на нас медово избушка изза кустов здесь все чего мы хотели ни правил ни болтовни никто не делит недели на жаропрочные дни никто не гладит сорочек не парит стрелки у брюк ни дел ни заданий прочих не появляется вдруг ни связи ни интернета ни радио ни тв здесь можно ходить раздетым и просто лежать в траве здесь нет газонокосилок здесь нет газетных рядов лишь миллионы красивых раскрытых взгляду цветов никто никуда не едет не изменяет с другой смотри какие соседи маши маши им рукой без спеха без канители здесь жители узнают что птицы не улетели ни к северу ни на юг что надо есть в магазине с кем хочешь сразу на ты здесь нет ни слякоти зимней ни пагубной духоты вокруг пространство в покое вокруг песок и сосняк раньше встречалось такое только в особенных снах мы долго искали место где все сойдется в одном где мы с тобой наконец-то от суеты отдохнем мы будем бродить по пляжу по сонму лесных дорог я руку тебе поглажу ты мне испечешь пирог но извини мне часть груза в подвал отнести пора пока разрезают наш кузов дорожные мастера пока сирена клокочет и катится колесо и старый доктор не хочет смотреть на твое лицо

188

содержание

6 8 10 11 13 14 15 16 18 20 21 22 24 26 27 28 29 31 32 33 35 36 38 39 41

без имени колыбельная 30 октября хоум видео электричка в одиннадцать сорок девятого мая английский смеситель …полуденное время шахмат... отсырела ядрица в погребах... игого кричат отцы с крылец... 10 ноября 1982 seeing-double-aye 47 засуха 1972 в лесу дорога, как рубец... scvrra most айда скорей на реку… сон роберта уолтера а и лебедь... softly колыбельная 29 октября 06:07 a.m. беззверие зойя из одинаковых людей...

42 44 45 46 49 50 51 52 54 55 64 66 68 70 72 73 75 76 77 78 79 81 83 85 86

я из тех кто вечно спорит... волчание примитивное, даже странное легкий квадроцикл насыпаны улики... николина гора: : 24/09/2005 : 22/04/2006 : 17/05/2006 : 05/08/2006 : 24/06/2007 : 18/07/2007 : 30-31/07/2007 : 15(28)/08/2007 : 12/01/2008 : 09/06/2008 : 20/07/2008 : 16/08/2008 : 23/08/2008 ркацители я слышу голос в тыщу герц... подкидные кофейник 06:23 a.m. стереофония

191

90 91 92 94 96 97 98 99 101 102 104 105 106 107 109 111 112 113 114 115 116 117 118 120 121 122 125 127 129 130 131

угарный газ 1971 первое и юное загляделось утро на... со-пение иж-27171 мы одни 3112 crudities. parts one-three crudities. part one crudities. part two crudities. part three makin’ movies колыбельная 31 октября sleepшееся ray ban 1983 жене королевой когда я стану знаменитым... на часах начало ночи никитский идя по никитскому вверх идя по никитскому вниз стоя на никитском 06:50 a.m. тйн 02 февраля 2007 минует пора невезений... о лени семерка треф эскизы 32 ты отвечаешь мне i know

132 134 135 137 138 139 140 142 144 145 147 148 149 150 152 154 155 156 158 160 161 163 164 165 167 168 170 171 172 174 175

спроси меня, как я… числа фибоначчи экскурсия #2 17 марта 1977 эскизы 17 из сентября какого года? помню ясный осенний день... второй короткий сон на соколе попавловушку арифмичное эскизы 07 параллельное прямое все мысли о еде дай мне пить неужто... amour врасплох тебя не увалень но ливень... короткое напутствие полине сегодня тебе во мне нравится city format больше мадженты ч/б зима как всякая косметика... ново-угличская, 80а отбивные простые прогнозы на лето новозелье 22 строки больно глотать ангина... вспоминается вдруг нечто... я в кожаной куртке… о чем скулишь щеночек ночью... 192

176 177 178 180 182 183 184 186 189

когда белье сухое... горки X чай вишневый джем и сдоба ... совсем немного контражура вдоль дороги деревья и горы... человечек ростом с ножны... since 19... анти-грустное содержание

193

195

196